Джо Абернати сидел за столом, хмуро глядя на маленькую прямоугольную карточку, которую он держал обеими руками.
- Что это? - спросила я, без церемоний присаживаясь на край стола.
- Визитная карточка.
Он подал ее мне, выглядя при этом и удивленным, и раздраженным одновременно.
Это была серая карточка на бумаге верже(*), очень дорогая, с текстом, напечатанным изящным шрифтом. "Мухаммед Ишмаэль Шабазз III" было написано по ее центру, ниже были указаны адрес и телефон.
Веселое изумление, казалось, победило. Золотой зуб блеснул в улыбке, когда он забрал у меня карточку.
- Ленни говорит, что не хочет называться именем белого, никаких рабских имен. Он собирается заявить о своем африканском происхождении, - сказал Джо сардонически. - "Хорошо", сказал я ему и спросил, не собирается ли он вставить кость себе в нос? Это еще не все, он носит на голове копну из кудрей, - Абернати растрепал руками свои коротко стриженые волосы, - и он всюду расхаживает в хламиде до колен длиной, которая смотрится так, как будто ее сшила его сестренка на уроках по домашней экономике. Ленни - извиняюсь, Мухаммед - собирается стать настоящим африканцем.
Джо махнул рукой на окно, из которого открывался его любимый вид на парк.
- Я говорю ему, оглянись вокруг, парень, где ты видишь львов? Это напоминает тебе Африку?
Он откинулся на спинку стула, вытянув ноги, и удрученно покачал головой.
- Бесполезно что-нибудь говорить мальчишке в таком возрасте.
- Да, - согласилась я, - но почему "третий"?
В ответ мне снова блеснуло золото, когда он неохотно улыбнулся.
- Ну, он говорит что-то о потерянных традициях, недостающей истории и прочее. Он говорит: "Как мне с достоинством вести себя с этими парнями из Йельского университета, которых зовут Кадволдер четвертый или Сьюил Лодж младший, тогда как я не знаю даже имени собственного дедушки, не говоря о том, откуда я родом?"
Джо фыркнул.
- Я сказал ему: "Хочешь знать, откуда ты родом, взгляни в зеркало. Не похоже, что ты прибыл на Мейфлауэре", а?
Он снова взял в руки карточку, глядя на нее с неохотной усмешкой.
- Так что он говорит, если он принимает свое происхождение, почему не принять его во всех отношениях? Если дедушка не смог дать ему свое имя, он сам даст имя дедушке. Единственный вопрос, - сказал он и взглянул на меня, изогнув брови, - каково мое положение между ним и дедушкой. Похоже, я должен стать Мухаммедом Ишмаэлем Шабаззом младшим, чтобы Ленни мог быть гордым афроамериканцем.
Он оттолкнулся от стола и, опустив голову на грудь, зло посмотрел на бледно-серую карточку.
- Ты счастливая, Эльджей, - сказал он. - По крайней мере, Бри не достает тебя вопросами о своем дедушке. Все о чем тебе нужно беспокоиться, это чтобы она не принимала наркотики и не забеременела от какого-нибудь парня, сбегающего от армии в Канаду.
Я с иронией рассмеялась.
- Вот как ты так думаешь, - сказала я.
- Да?
Он с интересом взглянул на меня, изогнув одну бровь, снял очки в золотой оправе и вытер их концом галстука.
- Ну, и как там Шотландия? - спросил он, глядя на меня. - Бри понравилось?
- Она осталась там, - сказала я. - Ищет свою историю.
Джо открыл рот, собираясь что-то сказать, но негромкий стук в дверь отвлек его.
- Доктор Абернати?
Полный молодой человек в рубашке-поло с сомнением заглядывал в офис из-за большой картонной коробки, которую он прижимал к своему обширному животу.
- Называйте меня Ишмаэлем, - сказал Джо радушно.
- Что? - рот молодого человека открылся, и он посмотрел на меня в замешательстве, смешанном с надеждой. - Вы доктор Абренати?
- Нет, - ответила я, - это он, если он не возражает.
Я поднялась со стола, приглаживая юбку.
- Оставляю тебя с твоей проблемой, но если у тебя будет свободное время ...
- Нет, подожди минутку, Эльджей, - прервал меня Джо, поднимаясь.
Он взял коробку у молодого человека, потом вежливо пожал ему руку.
- Вы должно быть мистер Томпсон? Джон Уиклоу звонил мне, что вы приедете. Рад знакомству.
- Гораций Томпсон, да, - сказал молодой человек, слегка моргая. - Я принес, э, экземпляр ...
Он махнул рукой в сторону картонной коробки.
- Да, конечно. Я с удовольствием взгляну на него, но думаю, что доктор Рэндалл будет здесь также весьма полезна.
Он поглядел на меня с озорной искрой в глазах.
- Я просто хочу посмотреть, можешь ли ты сделать это мертвому человеку, Эльджей.
- Что сделать мертвому ..., - начала я, когда он открыл коробку и осторожно вытащил череп.
- О, симпатичный, - сказал он восхищенно, крутя его в руках.
"Симпатичный" - это не то определение, которое пришло бы мне в голову при первом взгляде на него. Череп был весь в пятнах и обесцвечен, кость была насыщено коричневого цвета. Джо поднес его к окну и держал на свету, его большие пальцы мягко поглаживали выступы над глазными впадинами.
- Симпатичная леди, - нежно сказал он, обращаясь как к черепу, так и ко мне, и Горацию Томпсону. - Взрослая, может быть где-то около пятидесяти или чуть больше. У вас есть ноги? - спросил он внезапно, поворачиваясь к молодому человеку.
- Да, прямо здесь, - заверил его Гораций Томпсон и полез в коробку. - Более того, у нас есть весь скелет.
'Вероятно, Гораций Томпсон из офиса коронера', - подумала я. Иногда оттуда приносили изувеченные тела, найденные на улицах, чтобы Джо определил причину смерти. На этот раз тело выглядело хуже некуда.
- Вот, доктор Рэндалл, - Джо наклонился и осторожно положил череп в мои руки. - Посмотрите, была ли леди в добром здравии, а я пока взгляну на ее ноги.
- Я? Я не судебный медэксперт.
Все же я автоматически глянула вниз. Череп или был очень стар, или подвергся сильному воздействию непогоды; кость была гладкая с блеском, которого у свежих экземпляров не бывает, пятнистая от депигментации из-за взаимодействия с почвой.
- Ну, ладно.
Я медленно крутила череп в руках, рассматривая кости и вспоминая их названия. Гладкий изгиб теменной кости, переходящий во впадины височных костей, небольшие углубления, где крепились челюстные мышцы, выступающая лобная кость, соединяющаяся с верхнечелюстной костью. У женщины были прекрасные скулы, высокие и широкие. На верхней челюсти были почти все зубы - прямые и белые.
Глубокие глазные впадины. Кость за ними была в тени, и даже наклоняя череп, нелегко было найти положение, в котором свет полностью заполнил бы впадину. Череп был легкий и хрупкий. Я провела рукой по лбу, потом по затылку, нащупывая отверстие в основании черепа, foremen magnum(**), через которое проходят все сообщения нервной системы к мозгу и обратно.
Прижав череп к животу и закрыв глаза, я почувствовала, как печаль заполняет его внутренность, словно бегущая вода. И странное слабое чувство - удивление?
- Ее убили, - сказала я. - Она не хотела умирать.
Я открыла глаза и увидела, что Гораций Томпсон с побледневшим лицом смотрел на меня, широко открыв глаза. Я очень аккуратно вложила череп ему в руки.
- Где вы нашли ее? - спросила я.
Мистер Томпсон обменялся взглядами с Джо, потом повернулся ко мне с высоко поднятыми бровями.
- Она из пещеры с одного из островов в Карибском море, - ответил он. - С нею было еще много вещей. Ее возраст где-то от ста пятидесяти до двухсот лет.
- Что?
Джо широко ухмыльнулся, наслаждаясь своей шуткой.
- Наш друг, доктор Томпсон работает на кафедре антропологии в Гарварде, - сказал он. - Его друг Уиклоу - мой знакомый, он попросил меня взглянуть на скелет.
- Не смешно! - сказала я с негодованием. - Я думала, это неопознанное тело из офиса коронера.
- Но она и является неопознанной, - указал Джо. - И конечно таковой и останется.
Он зарылся в коробку, как терьер. На откинутом клапане было написано "САХАРНАЯ КУКУРУЗА".
- Ну, что мы здесь имеем? - произнес он, очень осторожно вытаскивая пластиковый пакет, содержащий части позвоночника.
- Она была уже по частям, когда мы ее получили, - объяснил Гораций.
- О, череп присоединяем к шее(***), - тихо напевал Джо, раскладывая позвонки вдоль стола. Его короткие пальцы ловко передвигали и выравнивали кости. - Шею присоединяем к позвоночнику ...
- Не обращайте на него внимания, - сказала я Горацию. - Вы только поощряете его.
- А теперь внемлите ... слову ... господню! - закончил он торжествующе. - Иисус Христос, Эльджей, ты это что-то! Посмотрите сюда.
Гораций Томпсон и я покорно наклонились к ряду остроконечных позвонков. У широкого осевого позвонка была глубокая впадина, задний зигапофиз(****) был полностью отломан, и ровный раскол шел через центр кости.
- Сломанная шея? - спросил Томпсон, с интересом всматриваясь в кости.
- Да, но не просто сломанная, я полагаю, - палец Джо двинулся вдоль линии перелома. - Смотрите. Кость не просто раскололась. Кто-то пытался отрезать леди голову. Тупым лезвием, - закончил он с удовольствием.
Гораций Томпсон подозрительно посмотрел на меня.
- Как вы узнали, что она была убита, доктор Рэндалл?
Я покраснела.
- Я не знаю, - ответила я. - Я ... она ... так чувствовалась, вот и все.
- Действительно? - он несколько раз моргнул, но не стал больше нажимать на меня. - Как странно ...
- Она всегда делает это, - сообщил ему Джо, глядя на бедро, которое он измерял с помощью кронциркуля. - Хотя, главным образом, на живых людях. Лучший диагностик из всех, кого я знаю.
Он записал показания кронциркуля и взял маленькую пластмассовую линейку.
- В пещере, вы сказали?
- Мы думаем, что это было ... э ... секретное захоронение рабов, - объяснил мистер Томпсон, краснея, и я вдруг поняла, почему он показался таким смущенным, когда выяснил, кто из нас был доктором Абернати. Джо стрельнул в него острым взглядом и вернулся к работе. Он продолжал тихо напевать: "Сухие кости, сухие кости", измеряя размеры таза, потом вернулся к ногам, на сей раз, обратив внимание на голень. Наконец, он выпрямился и покачал головой.
- Не рабыня, - произнес он.
Гораций моргнул.
- Она должна быть рабыней, - сказал он. - Вещи, которые мы нашли с ней ... явно африканского происхождения.
- Нет, - категорически сказал Джо. Он звонко постучал ногтем по длинной бедренной кости. - Она не была черной ...
- Вы можете утверждать это, основываясь на костях? - Гораций Томпсон казался взволнованным. - Но я думал - статья Дженсена, я имею в виду - теории о расовых физических различиях ... в значительной мере опровергнуты ...
Он покраснел и замолчал.
- О, вот как, - сказал Джо с сухой усмешкой. - Если вы полагаете, что черные и белые под кожей ничем друг от друга не отличаются, то добро пожаловать ко мне в гости, но это не так с научной точки зрения.
Он повернулся и вытащил книгу с полки позади него. "Таблицы различий скелетов" - гласило название.
- Посмотрите сюда, - пригласил Джо. - Вы можете увидеть различия в строении костей, а особенно костей ног. У афроамериканцев совершенно другое соотношение бедра к голени, чем у белых. И эта леди, - он постучал по скелету на столе, - была белой. Без всякого сомнения.
- О, - пробормотал Гораций Томпсон. - Хорошо. Нужно подумать - я имею в виду - было очень любезно с вашей стороны посмотреть скелет. Э, спасибо, - добавил он с неуклюжим поклоном.
Мы, молча, наблюдали, как он собрал кости в коробку из-под сладкой кукурузы и ушел, остановившись в дверях, чтобы еще раз кивнуть нам головой.
Джо коротко хохотнул, когда дверь за ним закрылась.
- Держу пари, что он потащит скелет к Рутгерсу, чтобы узнать его мнение.
- Академики не отказываются легко от своих теорий, - сказала я, пожимая плечами. - Я знаю, потому что жила достаточно долго с одним из них.
Джо снова фыркнул.
- Ага. Ну, теперь, когда мы разобрались с мистером Томпсоном и его мертвой белой леди, вернемся к тебе, Эльджей. Что я могу сделать для тебя?
Я глубоко вздохнула и повернулась к нему.
- Мне нужно честное мнение того, кого я считаю объективным. Нет, - поправилась я, - не так. Я нуждаюсь в твоем мнении - и в зависимости от мнения - возможно, в помощи.
- Нет проблем, - уверил меня Джо. - Особенно относительно моего мнения. Это моя специальность.
Он откинулся на спинку стула, взял очки с золотой оправой и одел их на свой широкий нос. Потом он сложил руки на груди, сцепив пальцы, и кивнул головой.
- Давай.
- Я сексуально привлекательна? - спросила я.
Его глаза с их теплым золотисто-коричневым цветом напомнили мне капли кофе. Теперь они совершенно округлились, еще больше усиливая сходство.
Потом глаза сузились, но он продолжал молчать. Он внимательно осмотрел меня с головы до ног.
- Это проверка, не так ли? - сказал он. - Я отвечаю, и тут из-за двери выскакивает одна из поборниц женских прав и с воплями "Женоненавистническая свинья!" ударяет меня по голове плакатом, на котором написано "Кастрировать шовинистов-мужчин". Да?
- Нет, - заверила я его. - Мне нужен как раз ответ мужчины-шовиниста.
- О, ну, хорошо. Тогда буду откровенен.
Он, прищурившись, возобновил свой осмотр, и я невольно вытянулась.
- Тощая белая, слишком много волос, но задница вполне приличная, - сказал он, наконец. - Титьки тоже хорошие, - добавил он с добродушным кивком. - Ты это хотела знать?
- Да, - ответила я, расслабляясь. - Это точно то, что я хотела знать. Ведь такой вопрос нельзя задать любому.
Он наморщил губы, тихо присвистнув, потом откинул голову и восхищенно загоготал.
- Леди Джейн! У тебя появился мужчина!
Я почувствовала, как кровь прилила к моим щекам, но попыталась держаться с достоинством.
- Я не знаю. Возможно. Только возможно.
- Только возможно? Господи Боже, Эльджей, давно пора!
- Будь добр, перестань кудахтать, - сказала я, усаживаясь в кресло посетителя. - Это не к лицу человеку твоего возраста и положения.
- Моего возраста? Ого, - сказал он, внимательно разглядывая меня сквозь очки. - Он моложе тебя? Вот почему ты волнуешься?
- Немного, - сказала я. - Но я не видела его двадцать лет. Ты единственный человек, который знал меня на протяжении долгого времени. Скажи, я ужасно изменилась с момента нашей первой встречи?
Я прямо смотрела на него, требуя честного ответа.
Он посмотрел на меня, снял очки, прищурившись, потом снова надел их.
- Нет, - произнес он, - ты все равно не изменилась бы, если только не растолстела.
- Не изменилась бы?
- Нет. Ты когда-нибудь встречалась с одноклассниками из средней школы?
- Я не училась в средней школе.
- Нет? А я учился. И я говорю тебе, ЭльДжей, когда ты встречаешь человека, которого не видел двадцать лет, первое, что приходит в голову - это мысль: "Боже, как он изменился!" а потом вдруг кажется, что он совсем не изменился - словно этих двадцати лет не было, - он энергично потер голову, пытаясь выразить свою мысль. - Ты видишь, что у него появилась седина, морщины, и он не такой, каким был прежде, но через две минуты шок проходит, и ты не видишь этих изменений. Он тот же самый, что и был всегда, и тебе приходится прилагать усилия, чтобы вспомнить, что ему уже не восемнадцать лет.
- Ну, а если человек располнел, - продолжал он задумчиво, - это многое меняет. Труднее увидеть, кем он был, потому что лицо изменилось. Но ты, - он, снова прищурившись, посмотрел на меня, - ты никогда не располнеешь, у тебя не та генетика.
- Полагаю, что нет, - сказала я и посмотрела на свои руки, сжатые на коленях. По крайней мере, запястья были еще тонкие. Кольца на пальцах мерцали в свете осеннего солнца.
- Это отец Бри? - спросил он тихо.
Я вскинула голову и уставилась на него.
- Как, черт возьми, ты узнал это? - произнесла я удивленно.
Он немного улыбнулся.
- Как долго я знаю Бри? По крайней мере, лет десять.
Он покачал головой.
- В ней есть многое от тебя, Эльджей, но я никогда не видел в ней ничего от Фрэнка. У ее отца рыжие волосы, да? - спросил он. - И он огромный сукин сын, или все, что я знаю о генетике, ложь.
- Да, - сказала я, чувствуя какое-то безумное волнение от этого простого признания. Пока я не сказала Бри и Роджеру о Джейми, я не произносила его имя почти двадцать лет. Радость от того, что можно было свободно говорить о нем, была опьяняющей.
- Да, он огромный и рыжий, и он шотландец, - сказала я, заставив глаза Джо снова округлиться.
- А Бри сейчас в Шотландии?
- Как раз Бри и нужна помощь.
Два часа спустя я навсегда покинула больницу, оставив заявление об увольнении, все необходимые документы по управлению моей собственностью, пока Брианна не достигнет совершеннолетия, и документ, передающий ей все состояние по достижению ею необходимого возраста. Когда я выезжала со стоянки автомобилей, то испытывала смешанное чувство паники, сожаления и восторга. Я была на пути к Джейми.
(*)Высококачественная бумага с водяными знаками в виде горизонтальных или вертикальных линий, полос.
(**)Большое затылочное отверстие.
(***)Здесь и далее слова песенки "Dem Dry Bones", основанной на Книге Пророка Иезекииля гл 37 ст. 1-14, используется для заучивания костей скелета.
(****)Зигапофизы - сочленовные отростки позвонков, имеющиеся в числе двух пар: одной передней и одной задней и служащие для сочленения соседних позвонков.