Вытереть пот связанными руками было невозможно, невозможно было удержать жгучую соленую дорожку из раненого глаза, который так распух, что он не мог закрыть его полностью. Жидкость непрерывным потоком текла по щеке, капая с подбородка. Моргая в тщетной попытке прояснить зрение, Джон Грей пропустил на своем пути валяющуюся ветку и тяжело упал.
Шедшие позади него по узкой тропе, резко остановились, со звуками легкого столкновения, звона оружия и фляг, замешательства и нетерпения. Грубые руки схватили его и снова подняли, но высокий, костлявый человек, назначенный его сопровождающим, сказал только мягким тоном: «Смотрите под ноги, милорд» и направил его вниз по тропе, а не толкнул.
Ободренный его отношением, он поблагодарил мужчину и спросил его имя.
- Мое? - мужчина выглядел удивленным. - О. Бампо. Нэтти Бампо[2], - добавил после некоторого раздумья. - Хотя обычно меня называют Соколиный глаз.
- Не удивительно, - сказал Грей и поклонился, как мог во время ходьбы, и кивнул на длинное ружье, висящее на спине мужчины. - Ваш слуга, сэр. Как я понял, вы хорошо стреляете?
- Признаюсь, вы правильно понимаете, ваше сиятельство, - голос Бампо прозвучал насмешливо. - Вы хотите, просто пострелять. Или кого-нибудь пристрелить?
- Я веду список, - сказал ему Грей, - и сообщу вам, когда он будет закончен.
Он скорее почувствовал, чем услышал смех мужчины, настолько он был тихий.
- Кажется, я догадываюсь, кто же первый в вашем списке. Большой шотландский мужик, который поставил вам фингал?
- Он будет достаточно высоко в моем списке, - на самом деле, он не знал, кого хотел бы увидеть застреленным первым: Джейми Фрейзера или своего проклятого брата. Вероятно Хэла, учитывая все обстоятельства. Хотя его пленители были уверены, что более предпочтительный способ – это повешение.
Это напомнило ему о неприятном разговоре, который предшествовал его путешествию по оленьей тропе с зарослями ежевики по сторонам, с низко нависающими ветвями, клещами и кусающимися мухами размерами с подушку его большого пальца.
- Вы случайно не знаете, что такое – или, может быть, кто такой – Паоли, мистер Бампо? - вежливо спросил, отпинывая еловую шишку.
- Что, Паоли? - голос мужчины звучал изумленно. – Мужик, ты, что, только что приехал в эту глушь.
- Недавно, - ответил Грей сдержанно.
- О, - задумался мужчина, тщательно соизмеряя свои длинные шаги с более короткими Грея. - Это была нечестная атака. Твой родственник, генерал-майор Грей, со своими солдатами напал ночью на лагерь генерала Уэйна. Грей приказал убрать кремни из ружей и использовать штыки, чтобы случайные искры не выдали их. И они хладнокровно закололи сотню людей в своих кроватях!
- Действительно? - Грей попытался сопоставить сказанное с имеющейся у него информацией о последних битвах и не смог. - А … Паоли?
- О, это таверна поблизости – таверна Паоли.
- Ага. Где это? Географически, я имею в виду. И когда точно это случилось?
Бампо надул губы, раздумывая, затем поджал их.
- Около Малверна в сентябре прошлого года. Резня в Паоли называется.
- Резня? - повторил Грей. Сражение произошло до его прибытия, но он слышал, как о нем говорили – коротко и не в терминах резни, конечно. Но, с другой стороны, восприятие события и должно быть разным, в зависимости от позиции человека в этом вопросе. Уильям Хау отзывался о нем с одобрением, как об успешном сражении, в котором минимальное количество британских солдат разгромило целую американскую дивизию, потеряв всего семь человек.
Бампо, кажется, тоже разделял мнение Грея о напыщенной природе такого определения события, но с третьей точки зрения.
- Ну, вы знаете, как люди говорят, - сказал он, приподняв одно плечо. - Не то, что бы я назвал это настоящей резней, но с другой стороны много ли людей ее видели? Я видел.
- Видели? - подняв глаза на высокого бородатого мужика, Грей решил, что это очень может быть.
- Я рос среди индейцев, - сказал Бампо с очевидной гордостью. - Среди могикан. Мои родители умерли, когда я еще был головастиком. Да, я видел резню или две.
- Действительно? - произнес Грей, врожденная любезность заставила его проявить интерес, чтобы мужчина продолжил рассказ, если бы захотел. Кроме того, это могло занять время. Казалось, они шли часами, а конца не было видно … не то что бы он ожидал его с нетерпением …
Как бы то ни было, воспоминания мистера Бампо позволили так хорошо провести время, что Грей был удивлен, когда возглавлявший отряд капрал Вудбайн остановил отряд на краю довольно большого лагеря. Однако он был рад остановке. Городские туфли, совершенно не подходящие для этой местности, протерли его чулки и натерли ноги до крови и волдырей.
- Скаут Бампо, - приказал Вудбайн, коротко кивнув попутчику Грея. - Отведите отряд к Зику Боуэну. Я доставлю пленника к полковнику Смиту.
Это заявление вызвало громкое недовольство, из которого Грей понял, что отряд очень хотел сопровождать Вудбайна, чтобы не пропустить казнь Грея, которая, как они с уверенностью ожидали, должна была произойти вскоре после его доставки вышеупомянутому полковнику. Однако Вудбайн был тверд, и с протестующим бормотанием и проклятиями компания под руководством Нэтти Бампо неохотно двинулась прочь.
Вудбайн проводил их взглядом, пока они не скрылись из виду, затем выпрямился, стряхивая с груди потрепанного кафтана заблудившуюся гусеницу и поправляя потертую шляпу.
- Ну что ж, подполковник Грей. Идемте?
***
Воспоминания Натти Бампо, как правильно проводится резня, оставили Грея с чувством, что, возможно, повешение – не худший способ умереть. Но хотя он лично не был свидетелем первоклассных способов бойни, он очень близко видел, как людей вешали, и воспоминание об этом пересушило его горло. Течь из его глаза не прекратилась полностью, но уменьшилась; кожа, однако, была воспаленной и казалась содранной, а от отека у него создавалось раздражающее ощущение, что его голова была ужасно деформирована. Тем не менее, он выпрямился и, подняв подбородок, вошел в рваную палатку впереди капрала Вудбайна.
Полковник Смит поднял глаза от своего стола, удивленный вторжением, хотя и не так сильно, как Грей.
В последний раз он видел Уотсона Смита в гостиной своей невестки в Лондоне два года назад, где тот ел сэндвичи с огурцом. В форме капитана баффов[3].
- Мистер Смит, - сказал он, первым придя в себя. Он очень вежливо поклонился. - Ваш слуга, сэр. - Он не стал пытаться скрыть резкость в голосе или в выражении лица. Он сел на свободный табурет без приглашения и бросил на Смита самый вызывающий взгляд, какой только мог изобразить одним неповрежденным глазом. Щеки Смита вспыхнули, но он немного откинулся назад, собираясь с мыслями, и ответил Грею прямым взглядом. Он был невысоким мужчиной, но имел широкие плечи и хорошо владел собой, и Грей также знал, что он очень компетентный солдат. Достаточно компетентный, чтобы не отвечать Грею напрямую, а вместо этого повернуться к капралу Вудбайну.
- Капрал, как этот джентльмен оказался здесь?
- Это лейтенант-полковник лорд Джон Грей, сэр, - доложил Вудбайн. Он, едва не лопаясь от гордости, положил офицерский патент Грея и сопроводительную записку Грейвса на шаткий стол, словно дворецкий, подносящий жареного фазана с алмазными глазами правящему монарху. - Мы схватили его в лесу недалеко от Филадельфии. Без формы. Э-э ... как видите, сэр. - Он прочистил горло, выразительно произнеся эти слова. - И он признался, что является кузеном генерал-майора Чарльза Грея. Вы знаете … резня в Паоли.
- Действительно? - Смит взял бумаги и приподнял бровь, взглянув на Грея. - Что он делал в лесу?
- Из него выбивал дерьмо полковник Фрейзер, сэр. Он один из офицеров Моргана, так он сказал, - добавил Вудбайн с меньшей уверенностью.
Смит выглядел невозмутимым.
- Фрейзер … не думаю, что знаю его, - обратив внимание на Грея, он обратился к нему напрямую в первый раз. - Вы знаете полковника Фрейзера … полковник Грей?
Намеренная заминка говорила о многом. Что ж, он не ожидал ничего другого. Грей вытер нос рукавом и выпрямился.
- Я отказываюсь отвечать на ваши вопросы, сэр. Они неверно сформулированы. Вы знаете мое имя, мое звание и полк. Кроме того, мое дело вас не касается.
Грей уставился на него, сузив глаза. Глаза Смита были довольно привлекательны, бледно серые с темными ресницами и бровями. Очень драматично. Грей заметил это, еще когда мужчина приходил на чай к Минни.
Вудбайн кашлянул.
- Э-э … полковник Фрейзер сказал, что этот мужчина – его пленник, сэр. Но он не сказал, почему, а когда я стал настаивать, он … э-э … уехал. Тогда мы обыскали лорда … э-э, полковника и нашли бумаги.
- Уехал? - повторил Смит со значением. - И вы позволили ему, капрал?
Вудбайн уже не выглядел таким уверенным в своих действиях, но был не робкого десятка, как заметил Грей. Он нахмурил брови и упрямо посмотрел на Смита.
- Не могли остановить его, разве что пристрелить, сэр, - добавил он сухо. Плоть возле ноздрей Смита побелела, и у Грея возникло отчетливое ощущение, что для англичанина такое поведение своих новых подчиненных было совсем не тем, к чему он привык.
Место пребывания, точно, было ему не привычно. В то время как континентальная форма Смита была ухоженной и даже щегольской, а его парик в хорошем состоянии, его палатка, хотя и большая, похоже, прошла через несколько кампаний, где-то была изношена до ниток, а где-то залатана. Не так уж и плохо, подумал Грей, на мгновение закрыв глаза, когда слабый вечерний ветерок пронесся сквозь стенки палатки, избавляя от удушающей жары. У него сильно болела голова, и даже такое небольшое облегчение было желанным.
- Очень хорошо, капрал, - сказал Смит через мгновение, очевидно, попытавшись и не сумев придумать что еще спросить. - Молодец, - добавил он с запоздалым одобрением.
- Благодарю вас, сэр, - Вудбайн замешкался. - Если позволите, сэр, что вы собираетесь делать с пленником?
Грей открыл один глаз и половину второго, заинтересованный в ответе, и обнаружил, что Смит смотрит на него, как ему показалось, слегка хищно. Перебежчик улыбнулся.
- О, я что-нибудь придумаю, капрал Вудбайн, - сказал он. - Вы свободны. Спокойной ночи.
***
Смит встал, подошел к Грею и наклонился, рассматривая его лицо. Грей почувствовал его запах, острый и мускусный.
- Вам нужен доктор? - спросил Смит без враждебности.
- Нет, - ответил Грей. И его голова, и его бок невыносимо болели, кроме того он испытывал головокружение, но он сомневался, что доктор сможет что-нибудь сделать с его состоянием. После продолжительного контакта с Клэр он обнаружил, что стал меньше доверять врачам, и не собирался начинать сейчас.
Смит кивнул, выпрямился и направился к побитому походному сундучку, откуда вытащил два помятых оловянных стакана и глинянную бутылку с чем-то, оказавшимся яблочной водкой. Он щедрой рукой налил водку в стаканы, и некоторое время они сидели, молча потягивая ее.
Приближался день летнего солнцестояния, и было еще светло, хотя Грей слышал шумы лагеря, начинающего вечернюю рутину. Громко заревел мул, и еще несколько ответили ему хриплым хором. Повозки ... может быть, артиллерия? Он глубоко вдохнул, раздувая ноздри; у артиллерийского отряда был особый запах, своего рода дистилляция из пота, черного пороха и горячего металла, гораздо более резкий, чем запах пехотной роты с их мушкетами. Запах обжигающего железа просачивался в одежду артиллериста, а также в его душу.
Но сейчас была не вонь от оружия, а запах жареного мяса. Аромат пронесся по палатке, и его желудок громко заурчал. Он ничего не ел с тех пор, как выпил пива, которое предшествовало приему пищи. Ему показалось, что рот Смита слегка дернулся от этого звука, но полковник вежливо проигнорировал его.
Смит выпил свою водку, заново наполнил оба стакана и прочистил горло.
- Я не стану заваливать вас вопросами, если не хотите отвечать, - сказал он, - но если у вас есть вопросы, я буду не против.
Грей сухо улыбнулся.
- Очень любезно с вашей стороны, сэр. Хотите пояснить ваше присутствие здесь? Уверяю, это не обязательно.
Красные пятна вспыхнули на скулах Смита.
- У меня нет такого намерения, сэр, - произнес он натянуто.
- Тогда извиняюсь, - сказал Грей и сделал еще один глоток. Сладкий крепкий сидр успокаивал его голодные муки, а также боль в боку, хотя не очень помогал от головокружения. - Какого типа вопросы, по-вашему, я могу задать? Каково сейчас состояние континентальной армии? Хотя думаю, что могу сделать выводы достаточно легко по состоянию джентльменов, которые меня схватили, и ... другим свидетельствам. - Он намеренно провел взглядом по палатке, отмечая сколотый глиняный горшок под хромоногой койкой, хвост грязного белья, выглядывающий из чемодана в углу; очевидно, у Смита либо не было денщика, либо он был криворуким. На мгновение Грей почувствовал укол ностальгии по Тому Берду, лучшему камердинеру, который у него когда-либо был.
Румянец на лице Смита поблек, и он издал короткий ироничный смешок.
- Думаю, вы могли бы. Это не такой уж большой секрет. Нет, я скорее подумал, что вам будет любопытно, что я полагаю с вами сделать.
- Ах, это, - Грей поставил стакан и осторожно потер лоб, стараясь не касаться опухшей области вокруг глаза. - Честно говоря, я забыл об этом, так как был удивлен, увидев вас. И от удовольствия, полученного от вашего любезного гостеприимства, - без всякой иронии добавил он, поднимая чашку. - Капрал Вудбайн и его люди, похоже, считали, что меня следует немедленно повесить, как по обвинению в шпионаже, так и по более серьезному обвинению в родстве с генерал-майором Чарльзом Греем, который, как я понял, совершил какое-то злодеяние в месте под названием Паоли.
Смит свел брови.
- Вы отрицаете, что вы шпион?
- Не будьте смешны, Смит. Я лейтенант-полковник. Что такого я мог увидеть в пустынном лесу? Ну, который был пустынным, пока там не появились Вудбайн и его люди, - добавил он. Его стакан опустел, и он уставился в него, удивляясь, как это случилось. С легким вздохом Смит наполнил его снова.
- Кроме того у меня не было никаких документов с секретной информации, никаких доказательств о шпионаже.
- Без сомнения, всю добытую информацию вы запечатлели в памяти, - сказал Смит с циничной улыбкой. - Я припоминаю, что у вас изумительная память. - Он слегка фыркнул, что можно было бы назвать смешком. - «Так Салли говорит, когда берется пальчиками за член его ...»
На самом деле, память у Грея была довольно хорошей. Достаточно хорошей, чтобы вспомнить обед, на котором присутствовало несколько офицеров из разных полков. Когда джентльмены принялись за свой портвейн, Грей – по просьбам и под громовые аплодисменты – прочел наизусть одну из самых длинных и очень скабрезных од из печально известной книги Гарри Куорри «Некоторые стихи на тему Эроса». Копии этой книги все еще жадно искали и тайно передавали по кругу в обществе, хотя она была опубликована почти двадцать лет назад.
- За чем, черт побери, тут можно шпионить? - сердито спросил он, слишком поздно осознав логическую ловушку. Уголок рта Смита приподнялся.
- Вы думаете, что я вам скажу?
Потому что ответ заключался в том, что, скорее всего, силы Вашингтона находились поблизости, готовясь к наступлению на Филадельфию – и, весьма возможно, к атаке на отступающие войска Клинтона.
Грей пропустил вопрос Смита, как риторический, и сменил тему, хотя она могла быть опасной.
- Вудбайн дал верную оценку обстоятельств, при которых он меня обнаружил, - сказал он. – Совершенно ясно, что я не был обнаружен полковником Фрейзером in flagrante[4], поскольку он бы просто сделал то, что сделал капрал Вудбайн, то есть арестовал бы меня.
- Вы утверждаете, что полковник Фрейзер встретился с вами по договоренности, чтобы передать информацию?
Господи Иисусе. Он знал, что эта тема опасна, но не предвидел возможности, что Джейми Фрейзера могут заподозрить в сообщничестве. Но, конечно же, Смит не мог не ухватиться за такую возможность, учитывая его собственную смену лояльности.
- Конечно, нет, - сказал Грей, позволяя в своем тоне некоторую резкость. - Встреча, свидетелем которой стал капрал Вудбайн, носила исключительно личный характер.
Смит, который явно разбирался в допросах, приподнял бровь. Грей тоже знал кое-что об этом и откинулся назад, беззаботно потягивая яблочную водку, словно был уверен, что его заявление прояснило все вопросы.
- Они, вероятно, повесят вас, - сказал Смит после соответствующей паузы. Он говорил довольно небрежно, не спуская глаз с янтарной струи, когда снова наполнял оба стакана. - После того, что Хау сделал с капитаном Хейлом. Тем более после Паоли. Чарльз Грей – ваш кузен, не так ли?
- Да, двоюродный или троюродный брат, - Грей знал этого человека, хотя они не вращались в одних и тех же кругах, ни в социальных, ни в военных. Чарльз Грей был профессиональным убийцей, а не солдатом. И хотя он сомневался, что резня в Паоли была совершенно такой, как ему было описано (что за идиоты будут лежать, ожидая, когда их заколют штыком в своих постелях? К тому же он ни на мгновение не поверил, что колонна пехоты способна подкрасться в темноте по пересеченной местности на расстояние удара, никак не выдав своего присутствия), он знал о беспощадной штыковой тактике Чарльза в Каллодене.
- Чепуха, - сказал Грей со всей уверенностью, на которую был способен. - Что бы ни думали об американском высшем командовании, я сомневаюсь, что оно состоит исключительно из дураков. Моя казнь ничего не даст, тогда как мой обмен может быть полезным. У моего брата есть некоторое влияние.
Смит улыбнулся не без сочувствия.
- Прекрасный аргумент, лорд Джон, и, уверен, понравился бы генералу Вашингтону. К несчастью, конгресс и король не сходятся во мнении насчет обмена пленными, и в настоящее время такой процедуры не разработано.
Это был удар в самое сердце. Он хорошо знал, что официальных каналов по обмену пленными не существует. Он сам месяцами старался выменять Уильяма.
Смит перевернул бутылку, роняя последние янтарные капли в стакан Грея.
- Вы читаете библию, полковник Грей?
Грей непонимающе посмотрел на него.
- Не часто. Хотя я читал ее. Немного. Что?
- Мне интересно, знакомы ли вы с понятием козла отпущения? - Смит немного откинулся на спинку стула, глядя на Грея своими прекрасными глубоко посаженными глазами, в которых, казалось, читалось определенное сочувствие, хотя, возможно, это была просто яблочная водка. - Потому что, боюсь, именно в этом и заключается ваша главная ценность, полковник. Не секрет, что континентальная армия находится в плохом состоянии, не хватает денег, разочарование и дезертирство процветают. Ничто не воодушевит и не объединит войска больше и не пошлет более мощное послание генералу Клинтону, чем суд и публичная казнь высокопоставленного британского офицера, осужденного шпиона и близкого родственника печально известного Безкремниевого Грея[5].
Он негромко отрыгнул и моргнул, не сводя глаз с Грея.
- Вы спросили, что я намереваюсь сделать с вами?
- Нет, я не спрашивал.
Смит его вопрос проигнорировал.
- Я отошлю вас к генералу Уэйну, у которого, уверяю вас, слово «Паоли» вырезано на сердце.
- Как же это болезненно для него, - вежливо сказал Грей и осушил свой стакан.
Примечания
1
Первый боевой клич американской революции. Стал использоваться после бойни, который устроили британские войска в битве при таверне Паоли 20 сентября 1777 г.
2
Это, кстати, Натаниэль Бампо – герой знаменитой пентологии Фенимора Купера.
3
Королевский восточнокентский полк (англ. Royal East Kent Regiment), также известный под названиями «Буйволы», «Баффы» или «Буйволокожие» (англ. The Buffs) — полк линейной пехоты английской и британской армий, созданный в графстве Кент и нёсший службу в гарнизоне Кентербери.
4
In flagranti (flagrante) delicto (с лат.) - на месте преступления
5
Прозвище Чарльза Грея (23 октября 1729 — 14 ноября 1807), генерала британской армии в войне за независимость. Он получил прозвище «Безкремневый Грей» после битвы при Паоли в той же кампании, когда, как говорят, чтобы обеспечить внезапность ночной атаки на американский лагерь, он приказал пехоте вынуть кремни из мушкетов и использовать только штыки.