Старт. Наслаждение путешествием начинается, как только автобус останавливается на конечной остановке, и я понимаю, как давно не выезжал за город. Здесь нет высоких зданий и шумных машин, сильнее всех звуков - стрекотание кузнечика в придорожной траве и шум ветра, а взгляд на горизонт подтверждает научные выводы о том, что земля все-таки круглая, как ни крути. Впереди - кажущаяся бесконечной дорога, расплывшаяся в мираже. Через пятнадцать минут рядом останавливается первая машина: "Куда путь держишь..? - На север, в Долматово".
На старой карте (1989 года) это расстояние длиной в указательный палец отмечено красной с точками линией дороги "с автобусным сообщением", петляющей от города на север через несколько небольших порой неперспективных деревенек, расположенных на крутом правом берегу Ишима. Последний на этом пути населенный пункт - деревня Долматово, центр крупного когда-то совхоза "Путь Ленина" - старейшая деревня Северного Казахстана. 66 километров от Петропавловска.
Водитель, Сергей Ильич, осторожен, - трасса испещрена выбоинами и неровностями: "Дороги у нас как всегда, ремонтировать теперь, наверное, уже не станут - зачем, если мы в 2030 году на тарелках будем летать - помнишь ту рекламу?" Помню, а пока мимо мелькают телеграфные столбы с оборванными проводами, свернутые набок дорожные знаки - привычная картина для нашей цивилизованной страны.
В череде промелькнувших названий в который раз удивляет парадоксальная Большая Малышка. Водитель делится своими сведениями: была когда-то деревенька Малышка, а затем стала крупным поселком, вот и прибавили. Теперь, похоже, пора вернуться к старому названию - население сократилось едва ли не втрое, совхоза нет, посевные площади наполовину пустуют, о былом размахе животноводства горько вспоминать. По бокам трассы огромные поля нового сорта - пшеница в бурьяне. "Это потому что они поля не распахивали по осени - не на что. Хорошо бы хоть 3 центнера с гектара набралось, - вздыхает Сергей Ильич, - А двадцать лет назад здесь и 18 центнеров считалось ерундой". С удалением от города дорога будто становится все уже, а асфальт все хуже. Все шире ржаные поля по бокам, все гуще леса. Дыхание урбанизации чувствуется здесь слабо, все чаще встречаются основные деревенские средства передвижения - трактор и телега. Слегка ржавый дорожный указатель сообщает, что впереди населенный пункт Барневка.
Барневка - это длинная деревенская улица, плавно перетекающая с горы под гору, в некоторых местах глядящая пустыми глазницами покинутых домов, мост над гнилой старицей, под которым пасется табун из 20 лошадей, охраняемых выпившей старушкой-пастушкой, железобетонный скелет совхозной фермы и кирпичные развалины грандиозного деревеского клуба. Не такие ли деревеньки значатся бесперспективными? Детского сада нет, средней школы нет, работы нет... Год села на Барневке не отразился, или это произошло в тайне от людей.
Три километра на север. "Ну, я дальше не еду, - Сергей Ильич крутит баранку влево, - Удачи!"
Несколько рассыпанных в поле домиков, пожелтевшая крыша недействующего тока: печальная копия предыдущей деревеньки - Гончаровка. Говорить о преимуществе жизни в деревни можно лишь живя в самой деревне. Здесь живут - каждый второй дом не пустует (соответственно половина - пусты). Одна из самых старых жителей Гончаровки - баба Катя (позабыла бабулька свою фамилию - бывает) несмотря на то, что последние двенадцать лет живет в насквозь просвечивающем домике наедине с кошкой Ленкой, ни на что не жалуется. Всем она довольна: и пенсию с нового года на полторы тысячи подняли, и внуки раз в три месяца приезжают. Рядом смеется сосед бабульки: амнезия у нее, говорит. Уже и не помнит бабушка, что вчера жаловалась - телевизор показывать перестал, а внуков не было уж года полтора. А что толку приезжать - заняться нечем, работы опять же никакой, ни тебе клуба, ни кино, водку только пить - так это и в городе можно...
За Гончаровкой асфальта нет. Дальше редко кто ездит - там всего одна деревня. Стою на обочине в беседке сделанной заботливыми руками лесника. Вокруг поля, леса, недалеко внизу река извивается, ястреб парит бесшумно в пшеничном озере мышь высматривает, - красотища.
До Долматово подвез майор-пограничник на "девятке". По пути как настоящий гид рассказавший обо всем, что сам знал про деревню и окрестности.
ДОЛИНА МАТОВАЯ
Дорога, долгое время однообразно тянувшаяся среди полей, наконец выводит на край крутого берега и чуть в углублении по правой стороне вялятся под солнцем макушки долматовских крыш. Долматово - три улицы длиной в километр, отсутствие асфальта, 190 дворов: жителей чуть больше, чем в обычной трехподъездной девятиэтажке. Окна в кактусовом обрамлении, огороды - в лопуховом.
Первые поселенцы, облюбовавшие местность, прибыли сюда в 1757 году, а через год, перезимовав в землянке, построили избу. Привлекла необычайная красота, богатая на травы, ягоды и грибы природа и большие льготы, обещанные царским правительством переселенцам на плодородные земли, для развития скотоводства и матовые поутру долины... По легенде на старинном кладбище за МТМ (ныне склад большого количества ржавой техники) и до сих пор виднеется из земли крест одного из отцов-основателей деревни. Затем деревня стала быстро развиваться, большая часть населения считалась зажиточной... Затем, началась борьба "красных" и "белых" - в память о которой на горе над деревней и до сих пор как небольшие шрамы виднеются окопы, в которых "красные" ждали армию адмирала Колчака. Кстати, наиболее сокрушительное поражение армия "сибирского правителя" получила в семи километрах от Долматово. Теперь уже за границей - у российской деревни Афонькино.
Советской власти здесь особо не ждали - чего хорошего, коли все имеущество заберут в какой-то колхоз. Во время коллективизации население Долматово повело себя самым непредсказуемым образом: когда из города приезжали комиссары, уполномоченные организовать артели из личного имущества, жители через силу приводили скот, приносили домашнее добро, а когда комиссары уезжали, обязательно появлялся какой-нибудь шутник, который распространял слух, что "вся ета канитель в городе кончилася, айда забирать добро из артелей". И так три раза подряд... А потом "железной рукой" организовали колхоз Путь Ленина. от него остался ржавый железный указатель с пятиконечной звездой, предшествующий деревне. Такой ли путь указывал Ильич?
Иду по улице, кто ни пойдет на встречу, - обязательно поздоровается, а затем уж и шепнется за спиной: "городские приехали". Достопримечательностей нет, точнее для меня городского здесь - все достопримечательность: и недостроенный железный мост - привет индустриализации, и клуб - здесь целый, но все равно бесполезно простаивающий, и одноэтажный акимат, с настенным планом по обеспечению рабочих мест для населения: список безработных состоит из 10 фамилий. Среди прочих главных проблем - пограничный вопрос... "У нас там за границей наши поля нескошенными стоят, - сетует аким Михаил Зиновьев, - были поля всегда наши, а теперь заграничные, никак не можем решить этот вопрос, а поля там травяные! Вот теперь списки составляем, кому туда край как нужно".
Местный парнишка на мотоцикле за две сотни отвозит меня в за семнадцать километров в лес на место где "военные химию в трубу заливали": небольшая поляна с красно-желтой травой, полуразрушенная бетонная плита, засохшие на несколько сотен метров деревья. Залили во время распада империи. поставили охрану, а потом и на охрану денег не стало - ищи здесь всяк разгадку тайны. А в это время аборигены рассказывают, что за последние несколько лет большая часть умерших - жертвы раковых заболеваний, особенно много их было в этом году.
На деревней сгущается тьма, вечер в деревне наступает очень рано - уличное освещение отсутствует напрочь. Изредка темноту рассекает лишь луч мотоциклетной фары или карманного фонарика. С выпаса возвращается деревенское стадо - основной источник пропитания населения: по весне мясо в забой отдают, а летом на молоке живут - местный предприниматель покупает у населения по 15 тенге за литр и увозит в город.
Как стемнеет, местные собираются на лавочке и разговоры ведут долгие. О жизни, о том, что дальше будет, когда работа появится и какой будет урожай, да где бы "сообразить". А молодежь идет в "Бар", расположенный в бывшем детском садике, - это теперь главная достопримечательность деревни.
Деревня утопает в ночи, засыпаю в копне сена - завтра на раскопки, но это уже другая история.
НАШЕСТВИЕ АРХЕОЛОГОВ
...Проснувшись на рассвете в пыльной утробе копны сена, лично убеждаюсь в том, что вся долина залита густым туманом, который из-за ровных ярких лучей восходящего солнца меняет оттенки от темно-синего до лилово-красного. На другом берегу Ишима бодро закукарекали петухи, к берегу то там, то тут стали спускаться аборигены с ведрами - водонапорная будка в Долматово есть, однако нет никаких очистных сооружений, так что разницы - набрать воду из колонки или просто спуститься к берегу с ведром - нет. Эта вода. Прошедшая и Астану и Петропавловск и множество других мусоросбрасывающих поселений попадает в пище. Для тех, кто побогаче - дорогая очищенная вода "Тассай". И ведь приезжали специалисты из города, смотрели, охали, но ничего не изменилось. Несколько молодых мужчин вычерпав из лодки воду, садятся, вооружившись граблями и вилами - видимо будут метать стог на том поле, где я ночевал. Стряхнув с волос остатки сена, отправляюсь на раскопки.
В начале июля в Долматово приехала группа археологов - ученых историков и студентов факультета ИФФ североказахстанского государственного университета, которые естественно преследовали свою основную цель - докопаться до самой сути. Копаться они принялись в земле. Возглавили раскопки Олег Мартынюк и Анатолий Плешаков (доцент) - археологи, что называется, до мозга костей - регалий не счесть. Поводом к столь углубленному ковырянию в земле стало обнаруженное в 300 метрах от деревни на крутом обрывистом берегу поселение древних полуоседлых племен. К слову сказать, работа по изучению погребенного под слоем земли поселения могла начаться еще в 1968 году. Тогда, молодой, до крайности увлеченный своей работой археолог-разведчик Анатолий Плешаков одними ему ведомыми способами обнаружил на крутом склоне линию рва, отделяющий небольшую треугольную площадку берега от остального пространства. Взяв лопату, Анатолий Андреевич произвел необходимую предварительную работу и выяснил, что работы здесь - пруд пруди. Причем большая часть "рабочего материала" находится на небольшой глубине, - лишь несколько десятков сантиметров отделяли археолога, от исторических артефактов. Через четыре года Плешаков вновь приехал в Долматово и в течение месяца в совершенном одиночестве священнодействовал на месте бывшего поселения. Уже тогда у него возникли догадки по поводу возникновения и примерного возраста поселения, однако, в одиночестве полноценных раскопок не произвести. Плешаков уехал, надеясь вернуться в скорейшем времени, но нашествие археологов на древнее поселение состоялось лишь в этом году: на раскопки и практику юных землекопов были выделены, наконец, средства - такого праздника у историков не было давно. В начале июля в десяти метрах от "места работы" был раскинут палаточный лагерь, в котором жили и матерые археологи, и практиканты. За провиантом ездили в город, в бане мылись в Долматово, у местного преподавателя истории Марины Андреевны Куприной, которая, конечно, как настоящий краевед и сама целыми днями была на раскопках... По вечерам археологи наблюдали закаты на деревянной скамеечке, рассматривали косточки, выкопанные из под земли, обустраивали местность под "кухню", "беседку", "туалет", выложили кирпичом родничок в двадцати метрах от лагеря, - получилось прекрасно. В общем, оставили множество артефактов для археологов будущего, которые с точностью смогут определить в каком месте и что делали археологи настоящего: вот здесь вот, значит, палатки стояли: колышки в землю вбиты, здесь вот под гитару играли, струна валяется, а здесь и вот здесь, и там на берегу в двух местах видимо день рождения праздновали...
Подземные тайны
Если вы хотите быть археологом - вам необходимо прежде всего понять, что кроме захватывающей дух работы по извлечению из земли драгоценностей, оставленных далеким предком, или предметов быта, оружия, изделий, одежды, предстоит еще достаточно муторная работа по детальному изучению быта племен, поселение которых вы собираетесь раскапывать, разбивка предполагаемого поселения на квадраты - для удобства и чтобы сохранить дорожки, ограждающие драгоценный исторический слой от затаптывания, затем медленное и очень тщательное очищение земли от накопившихся за долгие столетия пыли веков, среди которой вы наверняка встретите множество исторического мусора: кнут, оставленный пастухом, сломанное копыто лошади, бумага, пустая бутылка водки, неизвестно как оказавшаяся на глубине полутора метров...
"Раздеванию" подверглась территория площадью около 30 квадратных метров. Несколько квадратов были чисто профилактическими (чтобы ничего не пропустить) - начатыми за несколько метров до основного ориентира - рва, затем, естественно, был потревожен и сам ров и.. вот тут-то выяснилось, что рва было два - наружный а затем внутренний, "скрытый" частоколом (если враг преодолеет наружный ров, взберется на стену - то упадет во внутренний ров). Представшие взору археологов останки частокола - полуистлевшие березовые колья диаметром около 10-13 сантиметров, видимо ограждали поселение от набегов воинствующих племен с одной стороны, с другой стороны естественными укреплениями служили два крутых оврага размытых в земле сточными вешними водами, и Ишим. В течение первых двух недель работы историкам посчастливилось найти сразу несколько останков домашних животных: собаки, лошади, снова собаки. Причем странным образом останки животных были как бы расчленены - одна половина лошади находилась в одном углу предполагаемого помещения, другая - в другом, будто бы лошадь была разрезана на две части. Кладбище ли это древних животных, хлев ли образца двухтысячелетней давности... Одной из самых удачливых археологи считают морскую ракушку, которая видимо представляла из себя большую ценность в поселении и служила чем-то вроде денег. Такими "монетами" пользовались во времена раннего железного века племена сарматов и саков, ведшие полуоседлый образ жизни: окружающая природа использовалась по максимуму, в годы неурожая племя снималось с места и искало более богатой местности. Если предположить, что площадь поверхности мало сократилась, - так как эрозия почвы здесь невелика, можно сделать предположение, что поселение было совсем небольшим - несколько десятков человек, занимающиеся скотоводством, рыбалкой и охотой, готовые в любой момент отразить набег какого-нибудь воинственного племени.
Раскопки - дело крайне серьезное, ведь во время составления картины из прошлого археолог сродни следователю - все улики важны и не дай бог пропадет хоть одно из звеньев цепочки, тогда можно потеряться в фактах и не распознать настоящего исторического памятника. Слои земли снимаются миллиметр за миллиметром, неопытный археолог с легкостью может повредить искомый клочок земли, лопата используется лишь на начальной стадии работы, затем в ход идут совочки, кисточки, перчатки: квадрат за квадратом исследуются слои, восстанавливается уровень земного слоя, принадлежавшего к исследуемой эпохе. Просеянная, исследованная земля аккуратной кучей лежит невдалеке...
Что касается данного поселения, то оно, конечно же, уникально: находящееся в "хорошей" для двух с половиной тысячелетнего возраста сохранности (этому способствовала сухая земля на высоком обрывистом берегу), поселение, исследование которого производилось нашими археологами, было видимо чем-то вроде стоянки полуоседлых племен. Облик местности, на которой производились раскопки, за последние тысячелетия практически не изменился - густые леса, полные ягод, грибов, дичи, животных; сочные травы, идущие на откорм животных, - конечно, это не могло не привлечь сюда людей. Да и красота местности просто завораживает. В целом вот так же выглядела здешняя природа и две с половиной тысячи лет назад, разве только река была более богата рыбой и чиста - химические и канализационные отходы в те времена в реку не сбрасывали. Об обильности рыбных уловов говорят множественные остатки рыбьих костей, обнаруженные при исследовании во "внутренней" части поселения, на вкус ее теперь конечно не оценишь...
Археологически сезон закончился 26 июля. Несмотря на то, что по неархеологическим меркам ценностей найдено не было, для историков - это уже большой результат. Основные работы будут произведены в следующем году, когда нашествие в Долматово вернется, и продлится уже не месяц, а два: ведь большая часть поселения еще находится под слоем земли, а значит там должно быть много интересного. В связи с этим бюджет поделится деньгами с учеными, - мы должны знать наше прошлое.
С раскопок возвращаюсь пешком, уже в ста метрах от деревни меня догоняет трактор с телегой везущей мужчин с далекого покоса - этакое деревенское такси. Прокатили с ветерком до центра деревни - сегодня ночую в доме Куприных. За вечерним ужином Марина Андреевна - кому как не ей - рассказывает все, что знает об истории местности. На завалинке у соседнего дома собралась "вечерняя компания" - разговоры ведут про жизнь, про то, что работы в деревне совсем не стало, а те, кто и числится работающими, кроме разве что работников акимата и школы - не получают ни копейки. В это время на стене акимата висит список безработных - десять человек. Работа есть только в городе, но до города еще и доехать надо. Автобуса нет, а местный предприниматель за "доставку" берет 200 тенге - для многих сельчан большие деньги.
"Ни тебе телевизора, ни клуба, ничего. А аким "ямаловскую" тарелку себе купил, двадцать каналов смотрит - еще бы у него ж тут магазин собственный, у нас то таких денег нет...- презрительно протягивает баба Клава, и сплевывает на землю, - Инфраструктура".