Аннотация: Вскоре сорвалась вторая и полетела по той же траектории: от правой стены к левой...
(Вверх тормашками)
Андрюха Дремин уже более двух часов сидит в туалете своей квартиры. Во взгляде обреченность, в мыслях тоска. Пищеварение хозяина жилплощади к делу никакого отношения не имеет. К сожалению. Лучше бы Андрейку диарея мучила, либо запор, а не это вот...
Неспешно прошло еще минут двадцать. В дверь позвонили. Дремин, как сомнамбула, прошел в прихожку и впустил гостя.
- Надюха сказала, что ты звонил, - вваливаясь в квартиру, заявил Михаил Важчук - Андреев приятель детства, в зрелости ставший еще и соседом снизу.
- Чё за срочность? Я только со смены: не помылся, не поел.
Михаила озадачила серьезность и немногословность обычно жизнерадостного друга. Он решил тоже сосредоточиться. Хотя бы попытаться.
Хозяин усадил визитера возле открытой двери туалета. Сам взгромоздился на унитаз, ткнул пальцем в бетонный пол, прямо перед собой:
- Вот. Смотри.
Михаил посмотрел. Пол как пол. Немного влажный.
- Ты хочешь, чтоб я тебе кафелем туалет облицевал? - предположил Важчук. - не вопрос, давно пора. И вообще ремонт не помешал бы. А там, глядишь, и женим тебя.
Дремин, казалось, не слышит болтовню друга:
- Смотри, куда я тебе показал. Уже скоро, - сказал он, не меняя интонации.
Миха посмотрел еще раз. Может, показалось, а может... На пятне выступили бисеринки воды. Точно! Это они поблескивают. Жидкости стало больше, и она растеклась тончайшей пленкой. Дальше... Важчук моргнул, потом еще раз, но наваждение не исчезало: посреди лужицы появился некий, так сказать. "пупырь". Он рос вверх и вширь, при этом вбирая в себя выступившую воду. Вот, он - уже шар жидкости, держащийся на тонюсенькой ножке. Хлоп! Ножка лопнула, и пупырь, ставший полноценной каплей, с той же скоростью, что летел бы вниз, полетел вверх. Миха глазами проследил полет, и когда капля звонко плюхнулась на потолок, рухнул со стула.
- Ну чё?
- Не может быть!
- Но ты видел?
- ...
- Я с обеда за ними следил. Капают, понимаешь, вверх, с интервалом в шесть минут.
Михаил задумался сильнее и дольше обычного. Затем изрек:
- Капли - ладно. Они безобидные. А вот г..., в смысле, как их там... фекалии... Они как, на потолок не падают? Туалет, похоже, аномальный.
- Не знаю... - ошарашено произнес Дремин. - Не пробовал.
- Так попробуй, - рассудительно посоветовал Важчук. - Сидишь с обеда на унитазе, а делом не занимаешься.
Андрюха секунд десять изучал состояние своего организма:
- Не хочется что-то. Наверное, стресс действует...
- Так давай я! - поспешил на выручку Миха. Непонятный энтузиазм приятеля насторожил хозяина квартиры, и потому для эксперимента было решено использовать "условную субстанцию".
- Дивные фекалии получились, - Миха с гордостью рассматривал содержимое пятилитровой кастрюли. В ней бултыхалась позавчерашняя вермишель, залитая половиной бутылки скисшего пива, остатками огуречного рассола и сдобренная непонятной гадостью, найденной в кладовке в пластиковом пакете.
- Да выливай же, наконец! - крикнул Андрюха, закрывая нос платком.
- Оно, между прочим, у тебя все стояло и точно так же воздух озонировало. А вот женился бы...
Андрей не выдержал. Он подскочил к занудно-разговорчивому экспериментатору, вырвал у него кастрюлю и одним движением вывернул содержимое в унитаз.
Приятели зажмурились. Первым открыл глаз хозяин квартиры. "Условная субстанция" мирно забила канализацию и взлетать к потоку не собиралась. Через десять минут на кухне, после выпитого чая, Важчук долго смотрел на Андрея. В облике последнего, не смотря на поставленный опыт, веселости не добавилось.
- Слышь, старина, если из унитаза ничего на потолок не взлетает, то чего ты из-за капли какой-то паришься? - Михаил задал вопрос, который уже давно просился с языка.
Тебе не понять, - мрачно буркнул Дремин. - Ты шахтер. А я - сантехник.
- Ну и в чем же...
- Наш мир хрупок, - Андрей не дал приятелю задать ненужный вопрос. - Самый маленький кирпичик мироздания выпал, и всё летит кувырком. Когда такое случается, когда вселенная становится с ног на голову, когда теряются все ориентиры и никто не знает, куда бежать, только мы, только сантехники знаем, где верх, а где низ. Потому что вода всегда льется сверху вниз и никогда - наоборот.
Дремин закончил. Минуты две украдкой бросал взгляды на друга детства, который застыл с отвисшей челюстью. Андрюхе стало неловко:
- Это не я придумал, - он будто оправдывался, - наставник мой Егорыч, как бухнет, бывало, так тезис и толкает. Бухал он часто, вот и запомнилось. Знаешь, как-то грела меня эта мысль. А теперь... - Дремин устало махнул рукой.
Вскоре гость отправился к себе, предварительно узнав, что спиртное в квартире с аномальной капелью отсутствует.
- Не для себя, а чтобы тебе после крушения идеалов стресс снять, - оправдывался Важчук, выходя на лестничную площадку. Андрюха его не слушал. Он был погружен в себя - очень глубоко можно сказать, клинически.
Как пистолетный выстрел, жахнул звук захлопнувшейся сквозняком дреминской двери. На девятом этаже два полудиких кота с перепугу рванули на чердак. Между шестым и седьмым "торчок" рассыпал ганж, который до этого долго и старательно тарил в "косяк". Где-то внизу, испугавшись, заплакал маленький ребенок, а его мамаша безадресно пообещала "сдать в ментовку алкашню проклятую".
На лице Дремина не дрогнул ни один мускул. Зато внутри всё сжалось и затрепетало, когда Андрей вспомнил одну из любимых поговорок своего сенсея Егорыча: "Пузырь лопнул", - испуганно говорил тот каждый раз, услышав необычайно громкий и резкий звук. На все расспросы ученика учитель отвечал туманно, мол, пронесло на этот раз, но пузырь, все равно, раздувают зря. И что когда он лопнет, Андрюха сам все поймет, сам решит, что делать в этот судьбоносный миг.
После прослушивания одного из таких откровений пятнадцать лет назад ученик сантехника Дремин А.Н. дал себе слово не бухать. Никогда.
Андрюха сильно подозревал, что пузырь только что таки лопнул. Изменений, однако, в окружающем мире не наблюдалось, и вновь приоритетной стала капля, которая точит камень мироздания не силой, а часто взлетая. Кое-какие извилины стали понемногу работать и "наработали" мысль. Дремин справедливо решил, что атипичная жидкость откуда-то берется и куда-то девается. "Девается" она во влажное пятно на полотке. Это видно. И вполне вероятно, просачиваясь через бетонное перекрытие на пол туалета соседа сверху, там, точно так же капает вверх.
"Куда течем?" - вопрос серьезный, обширный и фундаментальный. Андрюха решил обязательно разведать, что с гравитацией в уборной соседа сверху - противного старикашки с труднопроизносимым отчеством Венелькбрахтович. Но вначале сантехник решил обратиться к истокам и навестить Михаила, так как, согласно неумолимой логике, "заливал" Дремина именно Важчук.
Решительным шагом, глухо отдающимся в подъезде, Андрей стал спускаться. Он прошел почти все ступеньки, разделяющие пятый и четвертый этажи. Вдруг резко остановился и начал тереть глаза. Не помогло. Изображение не менялось, и вместо площадки четвертого этажа сантехник наблюдал плотный туман противного розовато-свекольного цвета. Дремин аккуратно опустил в туман тогу и попробовал нащупать следующую ступень - пустота. Никакой опоры. Андрюха заметил, что противный цвет медленно и неотвратимо двигется вверх, заменяя собой все материальное. Дремин пулей влетел в свою квартиру. Закрылся. Посмотрел в окно. Везде творилось одно и то же. Земли не было видно нигде. Ни дорог, ни машин, ни деревьев, ни людей. Виднелись вдали несколько многоэтажек, которые с разной скоростью пожирала розовая гадость.
Андрей взял из хлебницы начатый батон, из холодильника - пакет с майонезом. Зашел в туалет. Сел на унитаз и стал ждать.
Прошло двое суток. А может, год... А может, полминуты. Никаких пространственных либо временных ориентиров Дремин не имел. Свекольно-молочная вата теперь была повсюду. Андрюхино прибежище - цилиндр радиусом около полуметра. Осевая линия цилиндра - траектория капли, которая все так же падала вверх. Сантехник сидит на фрагменте унитаза. В руке - небольшой кусок хлеба. На полу - упаковка из-под майонеза. Пустая, но выбрасывать в туман жалко, и так материи почти не осталось. Андрей, однако, отдал бы этот пластик и хлеб, а также всю одежду и даже унитаз, чтобы узнать, продолжается ли в пространстве его цилиндр выжившей материи или ограничен он полом и потолком разметанного туалета. Выглянуть, посмотреть - невозможно: туман стал плотным, как резина, болезненно-розовая резина. Андрюха стал орать - в надежде на то, что соседи, возможно, выжили и, возможно, услышат. А там, глядишь, возможно, ответят. Результатом дреминских усилий стала головная боль и дикая жажда. Никогда бы не предположил сантехник, что умрет от обезвоживания... И другого, много чего, не предпо...
Кап!
Стоп!
Андрей взглядом выпивал следующую каплю, летящую на потолок. "Надо чем-то воду собрать. Нечем. Ртом собирать буду!" - в голове запрыгали, закружились мысли. "А вдруг это не вода, а яд? Ну и ладно - хуже не будет!"
Дремин опустил крышку унитаза, уперся в нее руками и замер с открытым ртом в нелепой позе. Первая капля угодила в лоб, но дальше дело пошло без ошибок. Вот Андрюха поймал уже штук двадцать капель, вот полсотни. Жажда понемногу отпускает. Вот только стоять неудобно, голову приходится держать ниже туловища, чтобы наверняка ловить крохи драгоценной влаги.
"Стою, как дурак - вверх тормашками", - какая-то искра пробежала по коре головного мозга после слова "стою". Есть! Знаю! С величайшей осторожностью Дремин упирается ладонями в бетонный пол. Распрямляет руки, туловище и, наконец, ноги. Стойка на руках! Мимо лица пролетает капля. Она проделывает путь от головы Андрюхи к его ногам! То есть - сверху вниз! Хлоп! Сантехник оказывается стоящим на пололке (полу?). С этого момента свекольно-молочная гадость начинает быстро исчезать. Она будто тает, выпуская на свободу все то, что погребла собой. Через минуту и квартира Дремина, и вся вселенная были на месте. Где-то чуть выше горизонта остатки ваты уплотнились, покрутились в разных направлениях и вылепили из себя образ легендарного Егорыча. Андрюха икнул от неожиданности, через минуту пустил ностальгическую слезу, глядя на кристально трезвый лик учителя.
- Чуть не облажался ты, сынок! - с укоризной произнес сенсей. Как вода течет? Ответь.
Дремин струхнул перед строгим Егорычем.
- Сверху - вниз, - выпалил он. А дальше говорил медленнее, - но в этот раз... понимаешь...
- Сверху - вниз! И никогда по-другому, - донеслось от горизонта. - Другое дело, что люди иногда живут вверх тормашками. Но ты ведь Сантехник! Тебе ли не знать...
Но это еще не всё!
Ночь Андрей Дремин провел без сновидений. И так много чего насмотрелся. Разбудил его настойчивый звонок в дверь. Выражаясь - сильно по сути, но негромко по форме, сантехник аккуратненько прильнул к глазку. "Если Мишка - обесточу звонок, а открывать не буду. Пусть катится", - думал Андрюха. За дверью, однако, наблюдался старик Венелькбрахтович. Редкие волосы на голове соседа торчали подобно ирокезу, рукава потрепанного халата закатаны, видны жутко костлявые предплечья. Глаза горят чем-то недобрым, поза воинственная. Агрессивный старикан заметил движение в дверном глазке.
- Не притворяйтесь, что вас нет, - взвизгнул визитер и рубанул по воздуху артритным кулачком. - Вы меня затопили, молодой человек! Если вы не трус, то выйдете сейчас же, и мы обговорим сумму ущерба. И отдельно - морального!
Сосед продолжал свирепствовать. А Дремин, не открывая дверь, пытался сообразить: "Раньше Венельбрахтович жил надо мной. Теперь, стало быть, он подо мной, а Мишка - сверху". Все получалось вроде бы логично, но Андрюха решил уточнить:
- Это вы подо мной живете?
На секунду сантехнику показалось, что старик взорвется от гнева.
- Да вы, юноша, пьяны, что ли? - выдал на высокой ноте возмущенный старец. - Я ваш сосед по лестничной площадке. Вот моя дверь - слева.
На некоторое время Андрей перестал дышать, даже сердце стало биться реже. Затем Дремин побледнел и опрометью кинулся к туалету. Распахнул дверь. Вовремя, чтобы увидеть, как крупная капля чистой воды срывается, летит и падает, разбрасывая вокруг себя бриллиантовые брызги. Вскоре сорвалась вторая и полетела по той же траектории: от правой стены к левой...