Аннотация: - Кто тут продавайт картофель? Беру опт, много-много, ваша цена, но доставляйт надо свои сани. Ферштеен?
Тема "Девчата", часть тридцать первая
Бригадира брат залез под прилавок и выудил десятилитровое ведро.
- А говоришь, что нет у тебя нормального ведра, - пожурил он продавца, который сидел на снегу с заведенными назад руками. - Счас ведерком твоим картошечку перемерим - аккурат восемьсот килограмм, и я тебе заплачу - по тройной цене.
- За весы добавь, - буркнул продавец. - Мои они, не казенные.
- Так были же неисправны, весы твои, все равно надо было чинить. Припаяют тебе пятерик, паря, и появишься ты здесь не скоро.
Бригадира брат и помощники, ссыпали картошку в мешки, уложили на сани и прикрыли попоной.
- Спасибо за помощь, братовья, - он жал всем руки, - один бы и не справился, пожалуй.
Он отсчитал положенное и, показав деньги всем присутствующим, сунул продавцу за пазуху.
Того подняли на ноги и повели в милицию.
- Посадят болезного! - уверенно заявила одна старуха в потертой шубейке и такой же шапке. - Уже на рынке не появится.
- Откупится, - ответила вторая, в полушубке и валенках. - У его денег куры не клюют.
Старушки поспорили на стакан семечек.
И часу не прошло, как на рынок заявился Горацио. Он был одет в доху, собачью шапку и унты, говорил с акцентом.
- Кто тут продавайт картофель? Беру опт, много-много, но доставляйт надо свои сани. Ферштеен? Беру восемьсот килограмм ваша цена.
Его обступили продавцы.
- Картофель должен быть горячий. Не вареный, найн. Теплый...
- Не подморожена, господин, не сумлевайся! - сказал один мужик, ловкий да веселый. - Доставлю, куды хош, хоть на Луну.
- О, найн, найн. Нет. Луна не надо. Надо управляйн лес общество, ферштеен?
- Управление лесного хозяйства? - сказал мужик.
- Йа,йа, натюрлих! Давай картошк!
- Здесь нет,- затараторил мужик. - Продал все. Надо домой, нах хауз, там есть.
- О. йа, йа. Нах хауз. Едем!
Ловкий мужик шепнул продавцам, чтобы присмотрели за его товаром и повел иностранца к своим саням.
- Меня зовут Иван, - мужик ткнул себя в грудь. - А тебя?
- О, русс Иван, гут! Курт, - он ткнул себя в грудь. - Дойчланд.
- Немчура, значит, - сказал мужик, отвязывая лошадь. - Тебя я "нагрею" на славу!
Мужик сел в сани, сзади него пристроился Горацио, а позади брата-привидения уселись Алонсо и Алисия.
- Пока я буду разыгрывать простачка, - сказал Горацио брату и сестре, - пошарьте у этого весельчака в закромах так основательно, чтобы он потом ходил печальный да задумчивый.