Дом посреди равнины

Тот, кто проектировал ходовую часть дома, не делал её полноразмерные макеты. Или не ползал в них, проверяя доступность узлов. Или... или он был исключительно низкорослым, худым и гибким. Нечеловечески гибким.

Возможно, именно так дела и обстояли.

Сейчас, заменяя полуметровую шестерню в приводе третьего левого колеса, Матти был прямо-таки уверен, что дома проектировали не люди. Для людей, но не люди. Инопланетяне. Пускай доброжелательные, но совершенно чужие. Жилые помещения им удались... а вот технические... не все.

Извернувшись в узком колодце, он насадил-таки шестерню на ось. Выдохнул. Смахнул со лба пот пополам со смазкой. И начал крепить на место блоки, которые он поснимал, добираясь к оси.

Дом умел изготовить любую деталь. Он мог синтезировать вообще что угодно, лишь бы хватало материалов. Но вот искать неисправности и чинить механизмы приходилось людям. И добывать сырьё - тоже. Сырья, в отличие от поломок, всегда не хватало. Но могло быть и хуже. Счастье уже, что у них есть хотя бы технология синтеза.

"Счастье" - гибкое слово. Для них оно означало разницу между скорой смертью и ежедневным напряжённым трудом. Или между возможностью и невозможностью вдоволь выспаться.

Скиммеры вернулись к вечеру. Матти успел не только закончить ремонт, но и вымыться, и переодеться, и приготовить ужин. Красное солнце угасало, в ложбинах среди холмов собирались тени. С первого "пилик" локатора прошло ещё полных три минуты, прежде чем Матти разглядел за передним панорамным окном пыльный хвост на условном северо-востоке. Спохватившись, он включил прожектора и позиционные огни.

Улла опередила Тайми на добрых четверть часа. В душ! Чистая горячая вода - это роскошь. Это пограничный знак между рабочим днём и вечерним отдыхом. И уютные домашние звуки. Басовитое урчание - обогатители разбирают сегодняшнюю добычу. Вздох - открылись ворота ангара. Сдержанный лязг - скиммер встал в причальное гнездо. Гулкий удар и шипение - ангар закрыт и загерметизирован. Обогатители приняли новую порцию сырья. Загудел внутренний шлюз, отсасывая пыль из одежды... Хм. Странно. Шлюзовой пылесос включают редко. Проще стянуть грязный одноразовый костюм прямо в ангаре и сразу идти мыться. Опять Тайми гостей привезла.

- ...Совершенно, совершенно истощённый район, - говорил гость, подкрепляя слова взмахами вилки. - Последние два дня я больше хожу с места на место, чем добываю. Нет-нет, запасов ещё хватает. Но пора уходить в лучшие места. Спасибо вашей дочери, что подобрала меня, сам бы я шёл ещё долго... Да, и ещё раз спасибо вам за то, что согласились подвезти...

Он замолчал и положил себе добавки.

Гостя звали Пирка, и был он старателем-одиночкой. Типичная внешность: худой, жилистый, высушенный ветрами. Они не раз встречали таких. И не раз подвозили.

На Равнине была нормальная сила тяжести и комфортные температуры. Здешняя вода годилась для питья, а здешний воздух - для дыхания, если отфильтровать и то, и другое от вездесущей пыли. Но, увы, ничего съедобного, и вообще никакой органики. Люди жили на Равнине только благодаря синтезаторам.

Синтезаторы работали не на всяком сырье, а только на достаточно чистом. Для безотходного замкнутого цикла они не годились. К счастью, подходящие минералы буквально валялись под ногами. К несчастью, тонким слоем. Залежи быстро истощались. Подолгу жить на одном месте было просто невозможно.

- Подвезём, конечно. Мы и сами уже хотели отправляться, но пришлось чиниться, - Матти собрал со стола пустые тарелки. Улла принесла десерт. - А то оставайтесь. Места в доме хватит, работы - тем более.

- Спасибо, спасибо, но я уж лучше сам. Привык, знаете.

Матти кивнул. Старатели редко переселялись в дома, разве что под старость. Ходить пешком, носить всё своё имущество в рюкзаке - в большом тяжёлом рюкзаке! - жить в палатке с портативным синтезатором... Была в этом своя прелесть. По крайней мере, ресурсов одному человеку требовалось немного, тут годились любые крохи, которые домашние жители даже не останавливались подобрать.

Хотя в доме жить всё-таки уютнее. Но это уж кому что больше по душе.

В путь отправились поздним вечером, пожелав друг другу спокойной ночи и разойдясь по спальням.

Матти улёгся поудобнее и включился в управляющий контур. Он был домом. Видел и слышал всё вокруг себя - впрочем, смотреть было особенно не на что. Чувствовал приятную сытую тяжесть рудных контейнеров. Исправленная ходовая часть почти не ощущалась, как и полагается здоровому органу.

Матти-дом проверил внешние двери. Закрыты и загерметизированы. Позакрывал внутренние. Зафиксировал то, что поддавалось фиксации. Прижал мягкими упругими сетками то, что лежало свободно. Полюбовался со всех сторон сразу на себя и спящую Уллу. Заглянул к Тайми. М-да. Тайми занималась любовью с Пиркой. Ну и пусть. Это забота Матти-человека. Матти-дом подробности жизни его обитателей не волновали. Он опустил на землю все свои десять колёс, приподнялся на осях и покатил среди холмов.

Взошла полная луна. Дом загудел, приветствуя её - громко, в неслышимом для людей диапазоне. Издали отозвался другой дом, потом третий, к ним присоединился хор целого посёлка... День на Равнине - время людей и работы. Ночь - время домов, путешествий и протяжной лунной симфонии.

Пыльным зелёным утром дом уже прочно стоял на новом месте, колёса подняты и спрятаны. Наскоро перекусив, Тайми собралась и повезла Пирку к дальним северным окраинам участка. Её родители задержались, допивая кофе и убирая со стола.

- Совсем уже дочка взрослая стала, - Улла положила подбородок на сплетенные пальцы. - Замуж пора.

Матти только вздохнул.

Однообразная обстановка порождает однообразные разговоры. Стандартная тема номер три: заботы о будущем. Тайми выросла, спору нет. Они с Уллой были ненамного старше, когда поженились. Поначалу, конечно, и две пары вместе уживутся. Но со временем новой семье понадобится отдельный дом. Новые дома строят только в посёлках, общими усилиями. Иначе не закончить работу за время одной стоянки. Значит, прощай, свободная жизнь, пора прибиваться к группе. Кстати, там и женихов побольше. Домашние люди, не пешеходы-старатели. Тоже аргумент.

Жизнь в посёлке стабильнее, рудные склады - общие, сам не справишься - соседи помогут. Ну и ты им, конечно, если что. Однако и ресурсов группе нужно не в пример больше, чем одному дому. Посёлок идёт только по самым богатым залежам, заранее разведывая маршрут. Старательно распределяют участки и нормы добычи. Загоняют себя так, как одиночкам почти никогда не приходится, выбирают всё подчистую. Иначе нельзя. Такова цена стабильности.

Матти снова вздохнул. Не хочется, совсем не хочется. Но других вариантов нет. Но не хочется...

- Пора, согласен. Вот только доберём этот участок. Напоследок. А тогда переедем и попросимся в группу. Ладно?

И снова дни пошли своим чередом. Разведка, добыча, переработка, пыль, усталость, душ, завтрак, ужин, сон... Размеренный распорядок прервался только однажды, когда пришлось чинить герметизацию второго этажа. Потом участок истощился, и они отправились в путь, понемногу забирая влево, где за холмами шёл ближайший посёлок. Но туда они так и не добрались. Потому что по пути нашли клад.

Дом в низине занесло песком на добрую четверть. Огни не горели, на вызовы никто не отвечал. В инфракрасном диапазоне дом сливался с грунтом - значит, силовая установка заглушена.

А ещё он стоял на таком богатом месторождении, что пятно было заметно невооружённым глазом, без минеральных сканеров. О таких местах ходили легенды. Встречались они редко и непредсказуемо, а богаты были до неприличия. Этого пятна их семье должно было хватить где-то на полгода. Полгода жизни без переездов, без выматывающего труда. Более чем достаточно, чтобы построить второй дом.

Правда, второй дом здесь уже был. О таких случаях и в легендах не рассказывали.

Дверь работала исправно. Расчистив заносы, они вошли без труда. Костюмы и дыхательные маски решили сразу не снимать. На всякий случай. Тёмный незнакомый дом пробуждал древние подсознательные страхи. Выглядел пещерой, из глубины которой в любой момент мог выскочить навстречу хищный зверь. Но, конечно же, никто так и не выскочил. Тишину нарушали только шаги и шипение воздушных фильтров. Шевелились только тени в углах, куда не доставали лучи фонарей. И посвистывал ветер снаружи.

Пройдя входной коридор, они разделились. Никто не хотел в одиночку найти мёртвых хозяев дома, но продлевать неизвестность хотелось ещё меньше. Лучше уж обшарить комнаты поскорее, разгоняя тишину переговорами.

- В гостиной порядок. Только пыльно.

- Здесь везде пыльно. В рубке всё выключено. Герметизация, кажется, в норме.

- В ангаре не хватает одного скиммера. Хозяин уехал.

- В спальнях пусто. Похоже, пользовались только одной из них.

- В библиотеке почти порядок. Несколько книжек разбросаны.

- Силовая установка выглядит исправной. Сейчас я попробую её запустить.

Гудение раскатилось по коридорам, рассыпалось на десятки привычных звуков - жужжание, шелест, потрескивание. Зажёгся свет. Дом сразу стал уютным и нестрашным. Почти как их собственный.

Внутри так никого и не нашли. Судя по бортовому журналу, в последнее время дом занимал только один обитатель, старик по имени Фельтон. Имя ничего им не говорило. Найдя месторождение, Фельтон три дня разрабатывал его, пока не заполнил кладовые доверху. Потом поутру вывел из ангара скиммер и куда-то отправился - цель и направление в журнале отсутствовали. Это было восемнадцать дней назад. Скиммер не вернулся, на связь не выходил, на запросы не отвечал, маяк не прослушивался. Четыре дня спустя дом заглушил силовую установку и перешёл в режим автоконсервации.

Они искали Фельтона ещё две недели, хотя найти его не хотелось никому. Найти - значило вернуть найденный дом хозяину и разделить с ним разработку пятна. Значило отказаться от перемен к лучшему, вернуться к опостылевшим будням. Найти и потерять - это гораздо, гораздо хуже, чем не находить вовсе. Но не искать было нельзя, и они искали всерьёз, старательно обходя болезненную тему в разговорах.

По обычной разведывательной схеме прочесали весь участок на скиммерах. Заодно нанесли на карту остальные месторождения. Даже не считая пятна, участок был богат. Забирались и на соседние, уже выработанные участки в радиусе полудневного перегона от пятна. Ещё дальше Матти отправил автоматические зонды, благо на их сборке сейчас можно было не экономить.

Соседей запрашивать не стали. Если бы те увидали потерянный скиммер, то давно бы уже прибыли сюда. А если до сих пор не увидали... то незачем их и звать. Эту тему с молчаливого согласия тоже не обсуждали.

Фельтона не нашли. Не нашли даже его следов. До сих пор никому не удавалось потеряться на Равнине так основательно.

Но, так или иначе, по всем законам и обычаям находка теперь принадлежала им.

Ещё две недели отдыхали и отсыпались. Дома поставили рядом, дополнили склады прицепами-хранилищами. Автоматические сборщики медленной расходящейся спиралью ползли по пятну. Ручное управление нужно в обычных условиях, когда машинам не хватает ума полностью выбрать минералы из среднего или бедного месторождения. Здесь ума не требовалось.

Идею перебраться в собственный дом Тайми приняла с восторгом. Тем более что им пока не надо было разъезжаться по разным участкам. Теперь она под руководством родителей училась самостоятельно управляться со всем домашним хозяйством - от кухни и уборки до ремонта ходовой и движения. Получалось хорошо.

Матти увлёкся чтением. Хотя каждый дом нёс обширную библиотеку, прежде читать было особо и некогда. Так, иногда перелистать пару глав развлекательной книжки перед сном, если день выдавался не слишком тяжёлым. Теперь времени и сил хватало на систематическое освоение материала.

Чтение принесло больше вопросов, чем ответов.

В библиотеке не было других книг, кроме развлекательных. Ни научных работ, ни учебников. Правда, Матти не мог с уверенностью утверждать, что среди художественной литературы нет документальных историй. Для этого ему не хватало критериев.

Вопрос пребывания людей на Равнине был ещё одной стандартной темой застольных бесед. Судя по записям, люди появились здесь около тысячи лет назад. Уже тогда у них были и дома, и синтезаторы, и всё остальное - и всё это сохранилось в неизменном виде. Во-первых, потому что снаряжение идеально соответствовало образу жизни. Во-вторых, потому что улучшить его не мог никто. Не хватало ни знаний, ни оборудования, ни свободного времени, ни ресурсов. Баланс на грани выживания, хрупкий на первый взгляд, на поверку оказался прочным и непоколебимым. Безвыходная потенциальная яма.

И в записях не было ни слова о том, как же и почему люди оказались в таком положении. Об этом и спорили. Преобладали две точки зрения. Первая - что это грандиозный лабораторный полигон, где Чужие проводят эксперименты на людях. Вторая - что корабль поселенцев попал сюда по ошибке. Потерпел крушение. Уцелевшие смогли наладить нынешний образ жизни, а лишние знания стёрли, чтобы не мучить потомков бесплодными надеждами на спасение. Первая гипотеза выглядела менее натянутой. Зато вторая не так пугала.

Не найдя ответа в библиотеке, Матти перестал его искать.

Постепенно семья вернулась к обычной жизни, разве что менее напряжённой. Всё равно больше делать было нечего. Вылетали на скиммерах, добывали руду. По вечерам гуляли, смотрели на закат и ходили друг к другу в гости.

Однажды вечером это и случилось.

Они сидели на холме в лучах заходящего солнца. Их окружал привычный пейзаж. Чересчур привычный. Прежде им не доводилось оставаться на месте так долго, чтобы местность успела надоесть.

- Пора трогаться в путь, - сказала Тайми, зачерпнув горсть песка и глядя, как он струится между пальцами перчатки.

- Пора, - кивнул Матти.

- А мы-то думали, что проживём здесь полгода, а то и больше. Не для нас оседлая жизнь.

- Не для нас. Ну и пусть, - счастливо улыбнулась Улла. - Участок мы выбрали весь, запасов хватит, чтобы не напрягаться всю оставшуюся жизнь. Будем путешествовать в своё удовольствие.

- Будем. Что нам ещё остаётся?

- Остаётся только...

Тайми не договорила. Земля дрогнула и равномерно затряслась. Позади загрохотало. "Землетрясение", - вспомнил Матти книжное слово. На Равнине землетрясений не было. До сих пор. Вскочив, они обернулись на грохот. Нет, землетрясения описывали совсем не так. Охватив половину горизонта, на них катилась чёрная... стена. Да, "стена" - самое подходящее слово. Основание её скрывали облака пыли, а верхний край, похоже, рос быстрее, чем это позволяли законы перспективы. Дальние холмы медленно и как-то нереально исчезали под чёрной кромкой один за другим, не замедляя её движения.

- Домой! - крикнул Матти. - Заводи!

Они уже бежали к домам.

- Не успеем! Оно быстрее!

- Неважно! Лучше... двигаться! Там посмотрим!

Запрыгнуть в дверь. Шлюз - отключить. Некогда. Сейчас не до пыли. Не раздеваясь, в ходовую рубку. Подключиться к контуру. Аварийная процедура.

Матти-Улла-дом и Тайми-дом покатились по ложбине, набирая скорость. Холодная ходовая часть протестовала, но держалась.

- Прицепы! Оставь!

Дополнительные склады скрылись в пыльном облаке за кормой. "Прощай, безбедная жизнь" звучит лучше, чем "прощай, жизнь". Хотя это, похоже, ненадолго. Даже на максимальной скорости дома безнадёжно проигрывали гонку. Надо было уходить на скиммерах. Проклятая глупость. Теперь уже не успеть.

Стена вытянулась до зенита. Сначала их накрыла тень. Потом - чернота...

...всего лишь на мгновение, не больше.

Если они попали на тот свет, то он был куда лучше этого.

Голубое небо. Никакой пыли. Облака. На Равнине нет таких облаков. И мягкой зелёной травы тоже нет. И деревьев. И открытых мягкому тёплому ветерку домиков под деревьями. Этим домам явно не нужны колёса.

Матти отстегнул маску и глубоко вдохнул. Так сладко на Равнине не дышалось никогда. За деревьями плескалась вода и смеялись люди.

- Тысячу лет... не был здесь... - пробормотал он, бросая шлем под ноги.

На ходу расстёгивая равнинные костюмы, трое людей шли к домам через зелёный луг. Ветер гнал волны по траве. Ветер гнал волны воспоминаний.

Банальная история. Космический корабль Земной Разведки вышел из прыжка посреди газопылевого облака. За секунды, прежде чем скорость упала до безопасной, микрочастицы успели проесть обшивку и изрешетить содержимое. Если бы экипаж был в биологических телах, все бы погибли на месте. А так потери свелись к отключённому генератору... мёртвому вычислителю с неизвестной степенью повреждения блоков памяти... и искалеченным двигателям. Не считая обшивки. Всего-навсего.

Единственной системой, сохранившей частичную работоспособность, была система авторемонта. Как и полагается. Автоматика, правда, сдохла вместе с центральным вычислителем. Но вторичные цепи удержали в сознании экипаж. Пусть в ограниченном виртуальном окружении, но с доступом к управлению. Этого хватило.

Собрать список повреждений и составить план ремонта было не сложно, хотя и долго. Получалось, что паучки-ремонтники восстановят генератор и центральный вычислитель за год реального времени. То есть за тысячу лет субъективного времени экипажа. Отключённая автоматика означала, что всю тысячу лет ремонтом придётся управлять вручную. Чтобы свихнуться от этого занятия, хватит и года.

Решение было типовым. Если нельзя изменить реальность, нужно менять её представление. В восприятии людей остов корабля стал пыльной равниной. Кибернетические паучки - домами на колёсах. Повреждения систем - залежами минералов. Поверхностными, но бедными. Последним действием экипаж заблокировал реальные воспоминания. Так началась тысячелетняя история Равнины.

Когда, наконец, ожил центральный вычислитель, она закончилась.

- Да, так я не договорила, - Тайми выскользнула из рабочего комбинезона. Пробежала босиком по траве, подпрыгнула, сделала сальто. Сияя, повернулась к родителям. - Нам остаётся только построить звездолёт и вернуться на Землю!