Аннотация: Для создании данной книги, автор в основном использовал книги и высказывания Карлоса Кастанеды и его соратников.
В О И Н В Е Ч Н О С Т И
П у т ь В о и н а
В мире действительно множество устрашающих вещей, а мы - беспомощные создания, окруженные непостижимыми и неумолимыми силами.
Обычный человек по невежеству своему полагает, что их можно объяснить или изменить. На самом деле он не знает, как это сделать, однако надеется, что человечество рано или поздно сумеет объяснить их или изменить. Пока в мире - затишье, это успокаивает. Но потом этот жуткий, таинственный мир разевает пасть, намереваясь тебя проглотить, и ты с полной очевидностью осознаешь, что все твои проверенные и надежные пути вовсе такими не были.
Воин, с другой стороны, думает не об объяснениях и не о переменах. Вместо этого он использует эти непостижимые силы для того, чтобы перенаправить себя, приспособившись к направлению их действия.
На этом пути воину постоянно приходится с чем-то бороться, чего-то избегать, быть к чему-то готовыми. И это что-то всегда непостижимо, всегда мощнее нас, всегда нас превосходит. И в этом борьбе только воин может выжить.
Силы, которые руководят людьми, непредсказуемы и ужасны, но в то же время их великолепие стоит того, чтобы стать его свидетелем.
***
Мир необъятен. Мы никогда не сможем понять его. Мы никогда не разгадаем его тайну. Поэтому воин принимает его таким, как он есть - чудесной загадкой.
Обычный человек не делает этого. Мир никогда не является загадкой для него, и когда он приближается к старости, он убеждается, что он не имеет больше ничего, для чего жить. Старик не исчерпал мира. Он исчерпал только то, что делают люди.
Обычный человек знает только действия людей. И весь его опыт ограничен лишь тем, что люди делают по отношению к нему и друг другу. И больше не знает ничего. Ничего о тайнах этого неизведанного мира.
Воин осознает эту путаницу и учится относиться к вещам правильно. Вещи, которые делают люди, ни при каких условиях не могут быть более важными, чем мир. И, таким образом, воин относится к миру как к бесконечной тайне, а к тому, что делают люди, - как к бесконечной глупости.
***
Воин знает, что то, что он видит перед собой в данный момент, - еще далеко не все, что здесь есть. В мире есть еще столько всего... Он воистину бесконечен в каждой своей точке. Поэтому попытки что-то для себя прояснить - это на самом деле всего лишь попытки сделать какой-то аспект мира чем-то знакомым, привычным.
Окружающее нас здесь - сама вечность. И заниматься тем, чтобы превратить это величие в разумность, уменьшать ее до уровня управляемой чепухи не только глупо, но и крайне вредно.
***
Путь воина являет собою противоположность образу жизни современного человека. Современный человек покинул пределы неизвестного и таинственного, утвердившись в функциональном. Повернувшись спиной к миру предчувствия и торжества достижения, он с головой погрузился в мир тоскливой повседневности.
Путь воина - это метод изменения человека. Человека, а не мира. Меняя себя, мы изменяем и мир. Меняя свое отношение, свое восприятие - мы меняем мир, постоянно меняем мир, так что каждый раз он получается новым.
***
Воин приходит в мир для того, чтобы учиться и в результате тренировки стать отрешенным наблюдателем, постичь тайну нашего бытия и насладиться торжеством знания нашей истинной природы. В этом - высшая цель воина. И не каждому из воинов дано ее достичь.
***
Воин знает, что человеческий дух неуравновешен. Воин начинает с уверенности, что его дух неуравновешен, а затем, с полным осознанием, но без спешки и медлительности, он делает все лучшее для достижения этого равновесия.
Искусство воина состоит в нахождении и сохранении гармонии и равновесия между всем ужасом человеческого бытия и сказочным чудом того, что мы зовем "быть человеком".
***
Встав на путь знания, человек постепенно осознает, что обычная жизнь для него навсегда осталась позади, что знание - страшная вещь, и средства обычного мира уже не могут его защитить. Поэтому, чтобы уцелеть, нужно жить по-новому. И первое, что необходимо сделать на этом пути, - захотеть стать воином. Важное решение и важный шаг. Путь знания не оставляет выбора - идти по нему может только воин.
Стать воином может пытаться любой, хотя очень немногие преуспевают в этом; но это естественно. Враги, которых встречает человек на этом пути, - в самом деле грозные враги. Большинство людей перед ними отступают и сдаются.
***
Когда человек начинает учиться, он никогда не имеет четкого представления о препятствиях. Его цель расплывчата и иллюзорна; его устремленность неустойчива. Он ожидает вознаграждения, которого никогда не получит, потому что еще не подозревает о предстоящих испытаниях.
Постепенно он начинает учиться - сначала понемногу, затем все успешней. И вскоре он приходит в смятение. То, что он узнает, никогда не совпадает с тем, что он себе рисовал, и его охватывает страх. Учение оказывается всегда не тем, что от него ожидают. Каждый шаг - это новая задача, и страх, который человек испытывает, растет безжалостно и неуклонно. Его цель оказывается полем битвы.
И таким образом перед ним появляется его первый извечный враг: Страх! Ужасный враг, коварный и неумолимый. Он таится за каждым поворотом, подкрадываясь и выжидая. И если человек, дрогнув перед его лицом, обратится в бегство, его враг положит конец его поискам.
***
Страх - это внутренняя сущность человека, часть человеческой личности. Страх - состояние силы, состояние действия.
Ужас, в отличие от страха - это внешнее состояние. Это даже не состояние, не сущность, это дыхание небытия. Когда человек охвачен ужасом, силы покидают его. Он цепенеет, потому что сталкивается с тем, хуже чего нет на свете вообще. Ужас - это эманация места, где ничего нет - ни жизни, ни смерти. Это эманация небытия. Поэтому вполне естественно, что, когда человеком завладеет ужас, он просто не в состоянии ничего сделать, кроме как ждать, пока небытие не поглотит его.
***
Человек на пути знания, просто обязан получить силу для дальнейшего продвижения; и силу ту он получает через преодоление страха, через превращение его в своего союзника.
Если мы сделаем его своим союзником, то вся эта колоссальная сила, которая заключена в страхе, перейдет к нам.
В этом и заключается секрет примеров удивительного мужества людей на войне или в тяжелых жизненных обстоятельствах. Бесстрашных людей нет. Бесстрашный человек, человек без страха - это либо сумасшедший, либо вовсе не человек. Есть люди, которые, сознательно или подсознательно умеют делать страх своим союзником. Тогда им передается сила страха, и люди совершают потрясающие поступки, которые мы называем подвигами.
***
Человек должен победить свой страх и вопреки нему сделать следующий шаг в обучении, и еще шаг, и еще. Он должен быть полностью устрашенным, и, однако, не должен останавливаться. И наступит день, когда его первый враг отступит. Человек почувствует уверенность в себе. Его устремленность крепнет. Обучение больше не будет пугающей задачей. Когда придет этот счастливый день, человек может сказать не колеблясь, что победил своего первого извечного врага.
Тот, кто однажды преодолел страх, свободен от него до конца своих дней, потому что вместо страха приходит ясность, которая рассеивает страх. Стоит исчезнуть страху, как все, что связывало нас тут же растворяется. К этому времени человек знает все свои желания и знает, что с ними делать; он может открывать для себя или предпринимать новые шаги в обучении, и все пронизывает острая ясность. Человек чувствует, что для него не существует тайн.
И так он встречает второго врага: Ясность! Эта ясность, столь труднодостижимая, рассеивает страх, но она же и ослепляет.
Она заставляет человека никогда не сомневаться в себе. Она дает уверенность, что он ясно видит все насквозь. Да он и мужествен благодаря ясности и не остановится ни перед чем. Но все это - заблуждение. Если человек поддастся своему мнимому могуществу, значит, он побежден вторым врагом и будет в обучении топтаться на месте. Он будет бросаться вперед, когда надо выжидать, или он будет выжидать, когда нельзя медлить. И так он будет топтаться, пока не выдохнется и потеряет способность еще чему-либо научиться. Второй враг перекрыл ему путь.
Однако ясность, за которую он так дорого заплатил, никогда не сменится вновь тьмой и страхом. Все будет навсегда для него ясным, только он никогда больше ничему не научится и ни к чему не будет стремиться.
***
Чтобы победить ясность, прежде всего надо знать, что ясность, в сущности, иллюзорна. И однажды он увидит, что ясность была лишь точкой перед глазами. Только так он сможет одолеть своего второго извечного врага и достичь такого положения, в котором ему уже ничего не сможет повредить. Это будет подлинная сила.
Это и значит, что перед ним третий враг: Сила! Вначале она кажется человеку чем-то совершенно невероятным, противоестественным, в существование чего невозможно поверить, о чем даже думать трудно, не то чтобы ее себе представить. Но потом она превращается в нечто серьезное, и отношение к ней соответственно изменяется. Человек может ею не обладать, он может даже в полной мере не осознавать ее существования, но он уже чувствует, он уже знает - в мире присутствует что-то, чего до этого он не замечал. А затем сила дает о себе знать, она приходит к человеку, и он не может ничего с этим поделать, так как сила для него пока остается неуправляемой. Не существует слов, которыми можно было бы описать, как она приходит и чем в действительности является. Она - ничто, и в то же время ей подвластны чудеса, и чудеса эти человек видит собственными глазами. И, наконец, сила становится чем-то, присущим самому человеку, превращается в нечто, что изнутри управляет его действиями и в то же время подчиняется его командам, подвластно его решениям.
Это - самый грозный враг. Здесь человек редко замечает угрозу, который уже навис над ним. И он не подозревает, что битва уже проиграна. Он превращен своим врагом в жестокого, капризного человека.
Человек, побежденный собственной силой, умирает, так и не узнав в действительности, что с нею делать. Сила - лишь бремя в его судьбе. Такой человек не властен над самим собой и не может сказать, когда и как использовать свою силу.
***
Человек должен прийти к пониманию того, что сила, которую он якобы покорил, в действительности ему не принадлежит и принадлежать никогда не может. Он должен утвердиться в неизменном самообладании, трезво и бескорыстно пользуясь всем, что узнал. Если он способен увидеть, что без самообладания ясность и сила хуже иллюзии, он достигнет такой точки, где все будет в его подчинении. Тогда он узнает, когда и как использовать свою силу. Это и будет означать, что он победил третьего врага и пришел к концу своего странствия в обучении.
И вот тут без всякого предупреждения его настигает последний враг: Старость! Это самый жестокий враг, которого нельзя победить, можно лишь оттянуть свое поражение.
Это пора, когда человек избавился от страхов, от безудержной и ненасытной ясности, пора, когда вся его сила в его распоряжении, но и пора, когда им овладевает неодолимое желание отдохнуть, лечь, забыться. Если он даст ему волю, если он убаюкает себя усталостью, то упустит свою последнюю схватку, и подкравшийся враг сразит его, превратив в старое ничтожное существо. Желание отступить затмит его ясность, перечеркнет всю его силу и все его знание.
Но если человек стряхнет усталость и проживет свою судьбу до конца, тогда его, в самом деле можно назвать воином. Пусть ненадолго, пусть лишь на тот краткий миг, когда ему удастся отогнать последнего и непобедимого врага. Одного лишь этого мгновения ясности, силы и знания уже достаточно.
П у т ь C е р д ц а
Прежде чем решиться на путь, воин спрашивает себя: имеет ли он сердце? Если ответ будет - нет, значит нужно искать другой путь.
В своей повседневной жизни воин выбирает себе путь сердца. Именно это отличает его от обычного человека.
Воин знает, что он на пути сердца, когда он един с этим путем, когда переживает огромное спокойствие и удовольствие, идя по нему.
Путь без сердца никогда не бывает радостным. Уже для того, чтобы на него выйти, приходится тяжело работать. Напротив, путь, у которого есть сердце, всегда легкий: чтобы его полюбить, не нужно особых усилий.
Путь без сердца обернется против человека и уничтожит его.
***
Воин отбирает то, что составляет его мир, отбирает осознанно, потому что каждая вещь, которую он отбирает, становится его щитом. Вещи, которые выбирает воин, чтобы сделать свои щиты, - это частицы пути сердца.
Ч у в с т в о С о б с т в е н н о й В а ж н о с т и
Для обыкновенных людей жалость к себе это постоянный свидетель всего, что он делает, готовая давать ему советы.
Для людей жалеть себя очень приятно, потому что, чувствуя свою важность, люди считают, что они заслуживают лучших условий, лучшего обращения. Она еще и потому имеет значение, потому что люди не хотят принимать ответственность за свои поступки.
Чувство собственной важности делает человека безнадежным: тяжелым, неуклюжим и пустым.
Дух человека не так-то легко искалечить. Но можно сделать человека мягким и хлипким, приучить его потакать себе, жалеть себя, поддаваться прозябанию: "они не любят меня!", "никто не понимает меня!", "никто не обращает на меня внимания". Все, что он хочет, это чтобы кто-нибудь выслушивал его печальную историю и сочувствовал ему. Он постоянно ждет, что его откроют, что кто-то уделит ему внимание.
***
Мы постоянно неудовлетворенны. Мы всегда жалуемся. И всегда есть кто-то, кого можно винить за наши неурядицы.
Мы невероятно эгоистичны, мы не хотим отдавать, мы хотим только получать. А если надо отдавать, то обязательно взамен чего-то. Мы постоянно заботящиеся о том, чтобы по возможности сократить потери. Прежде чем мы сделаем какую - либо "инвестицию", мы потребуем обеспечение.
Мы имеем ужасную склонность "искать любовь". Мы продаем себя. Если кто-то скажет нам - "я люблю тебя", то мы отдадим им всё.
Мы не умеем любить человека просто так, ради самой любви. Такая любовь не требует нашего присутствия.
Можем ли мы любить вечно? Без малейшей надежды, что мы когда-нибудь получим что то взамен? Можем ли мы любить без каких бы то ни было инвестиций? Мы никогда не узнаем, что это значит - любить так, несгибаемо. Мы так и умрем, не познав этого чувства.
Настоящая привязанность свободна от ожиданий, надежд и страхов. Она в истинном смысле слова безусловная, она выходит за все границы и даже за пределы смерти.
***
Мы постоянно заняты защитой нашего "я". На это уходит каждое наше усилие. Мы вовлечены в защиту нашей концепции "я" так давно, что даже этого не замечаем.
Эти идеи собственной важности ослепляют нас настолько сильно, что мы не можем больше ничего видеть. Вся человеческая жизнь является не чем иным, как бесконечным повторением этого. Человек тратит всю свою жизнь, защищая эту позицию. Это устрашающее понимание.
Мы, люди, все являемся пленниками чувства собственной важности, и именно эта несвобода заставляет нас поступать столь жалким образом.
***
Нет никакого способа избавиться от жалости к самому себе, у нее есть история. Стирание личной истории освобождает от жалости к самому себе.
Всю личную историю следует стереть для того, чтобы освободиться от ограничений, которые накладывают на нас своими мыслями другие люди. Личной историей становится лишь то, что знаешь не только ты, но и кто-нибудь другой. Те, кто хорошо тебя знают, воспринимают твою личность как вполне определенное явление. И как только с их стороны формируется такое к тебе отношение, ты уже не в силах разорвать пути их представлений о тебе. Ты всегда в пределах досягаемости каждого из них.
Личная история постоянно нуждается в том, чтобы ее сохраняли и обновляли. Поэтому человек рассказывает обо всем, что делает.
Если у тебя нет личной истории, нет и надобности в объяснениях. Твои действия не могли бы никого рассердить или разочаровать, а самое главное - ты не был бы связан ничьими мыслями. Эти чужие мысли являются основой для безграничного роста чувства собственной значительности.
Личная история делает человека тяжелым и реальным. Реальны все его намерения и начинания, все его действия, все его настроения и побуждения. Он вынужден всем все объяснять, и в то же время он хочет сохранять ощущение свежести и новизны от того, что делает. Но оно исчезает после того, как он рассказал кому-нибудь обо всем, что сделал, поэтому чтобы продлить его, ему необходимо выдумывать. В конце концов, он смертельно устает и от себя самого, и от всего, что его окружает.
***
Воин рассказывает людям лишь то, что считает нужным, и не обязан объяснить, как он достиг этого. От воина невозможно услышать каких-либо утверждений в отношении самого себя. По этому, в нем нет ни малейшей склонности обижаться или сожалеть о чем либо.
У воина отсутствует личная история. Откуда ей взяться, если все что есть вокруг это он сам. Воин един со всем сущим. Иначе мир теряет смысл.
Воин алертен. Быть алертным - не значит быть наблюдательным. Для воинов проявлять алертность означает постоянно осознавать ткань обыденного мира.
Единственный способ удержать мир в нужных нам границах - это начать замечать его изменения. Когда мы видим эти изменения, мы можем создать свой собственный мир. Мы уже можем начать действовать: принимать решения и совершать поступки. Ведь мир и создается последовательностью решений, больших или малых.
***
Чувства собственной важности и сопутствующий ей личная история ограждают человека от окружающего мира. Он обращает внимание только на явные детали, он привык осознавать только то, что считает важным для себя.
Пока человек чувствует, что наиболее важное и значительное явление в мире - это его персона, он никогда не сможет по-настоящему почувствовать окружающий мир, ощущать тотальное спокойствие всего мирового бытия.
Мир людей сотворил чужеродный ткань окружающего мира и там же затерялся.
***
Важный человек слишком много думает о своей персоне, и поскольку он настолько важен, он вправе раздражаться по любому поводу, из-за этого возникает странная усталость, которая заставляет его запираться от окружающего мира и цепляться за свои аргументы.
Слишком сильное сосредоточение на себе порождает ужасную усталость. Поэтому человек внутренне напряжен. Его речь аффектирован, он произносят слова с подчеркнутогнусавым акцентом, делая это сознательно. Человек в такой позиции глух и слеп ко всему остальному. Эта странная усталость мешает ему искать и видеть чудеса, которые во множестве находятся вокруг него.
***
Будучи в высшей степени самоуверенным, обычный человек склонен судить каждого. Судя других, он обманывает себя с их помощь. Судя других, он оправдывает свои поступки.
Воин не судит людей. Судя людей, можно лишь взять от них худшее. Воин воспринимает людей такими, каковы они есть.
Воин предоставляет других самим себе и поддерживает их в том, что для них важнее всего.
Для воина рассматривать чьи-то действия как низкие, подлые, отвратительные или порочные, значит придавать неоправданное значение личности их совершившего, то есть - потакать его чувству собственной важности.
Воины никогда не вмешиваются в чужую жизнь, никому не мешают и никого не обижают. Обидеть человека означает стать его должником. А воины не одалживаются. Если это произошло, воин обязательно вернет долг и загладит обиду.
***
Воин не испытывает сочувствия ни к кому. Испытывать сочувствие - означает желать, чтобы другой человек был похож на тебя, был в твоей шкуре. И ты протягиваешь руку помощи именно для этой цели.
Воины не способны чувствовать сострадание, потому что они не испытывают жалости к самим себе. Без движущей силы самосожаления сострадание бессмысленно. Каждое наше усилие помочь фактически является произвольным актом, руководимым исключительно нашим своекорыстием. Те, кому есть дело до других, заботятся и о себе, и требуют признания везде, где можно.
Человеческое чувствительность собирает мир ложного сострадания, который на поверку оказывается миром жестокости и эгоцентризма.
В этом мире единственно реальными чувствами оказываются лишь те, которые каждому из нас удобно испытывать в данный момент.
Б ы т ь Н е д о с т у п н ы м
Воин находится в очень тесном контакте со своим миром и, тем не менее, он для этого мира недоступен.
Быть недоступным вовсе не значит прятаться или быть скрытным. Это значит - быть недостижимым, то есть закрытым и защищенным.
Воин недоступен потому, что не выжимает из своего мира все до последней капли. Он слегка касается его, оставаясь в нем ровно столько, сколько необходимо, и затем уходит, не оставляя никаких следов.
Воин обращается со своим миром очень осторожно и нежно, и не важно, мир ли это вещей, растений, животных, людей или мир силы.
Прикосновение воинов очень легкое. Рука воин из тяжелых железных тисков превращается в руку привидения, руку из осенних паутинок. Воин не оставляют никаких отметок. В этом - вызов для воинов. У обычных людей очень тяжелая хватка, они навязчивы и деспотичны.
Быть недостижимым - значит бережно прикасаться к окружающему миру. Не подставляться без необходимости. Не пользоваться людьми, не выжимать из них все до последней капли, особенно из тех, кого любишь.
Быть недоступным - значит сознательно избегать истощения, бережно относясь и к себе, и к другим.
Беспокойство неизбежно делает человека доступным, он непроизвольно раскрывается.
Тревога заставляет его в отчаянии цепляться, за что попало, а зацепившись, ты уже обязан истощить либо себя, либо то, за что зацепился.
Обычный человек всегда доступен и раскрываясь снова и снова он истощает себя. От него не остается почти ничего. А то, что осталось, может только ныть.
***
Воин не имеет никаких распорядков. И в этом - его преимущество. Обычные люди скованы жесткими распорядками, живут по строго определенной программе, и все причуды их легко предсказуемы.
Воин же свободен, текуч и непредсказуем.
***
Мы - люди этого мира. Невозможно уйти от делания своего мира. И воину остается только одно - превратить свой мир в свои охотничьи угодья. Воин - охотник, и как охотник он знает: мир создан для того, чтобы его использовали. И воин использует каждую частицу мира. Воин подобен пирату - он берет все, что хочет, и использует так, как считает нужным, и в этом он не признает никаких запретов и ограничений. Но, в отличие от пирата, воин не чувствует себя оскорбленным и не возражает, если кто-то или что-то берет и использует его самого.
С м е р т ь - С о в е т ч и к
Мы - существа, направляющиеся к смерти. Мы не бессмертны. Но мы ведем себя так, как если бы были таковыми. Это недостаток, унижающий нас как личности, и когда-нибудь он унизит нас как вид.
Преимущество воина перед обычными человеческими существами заключается в том, что воин знает, что он существо, находящиеся на пути к смерти. И он не позволит увлечь себя в сторону от этого знания. Воин знает, что необходимо применить огромное усилие, чтобы обрести и поддерживать это знание с абсолютной ясностью.
Воин знает - без осознания присутствия нашей смерти нет ни силы, ни тайны. Идея смерти - единственное, что способно закалить наш дух. Если не думать о своей смерти, то жизнь так и останется не более чем личным хаосом.
Мир потому и является неизмеримой загадкой, что смерть постоянно выслеживает нас. Без осознания смерти все становится обычным, незначительным.
Как только человек принимает этот принцип - пусть даже в самой мягкой форме, - возникает мост над пропастью, разделяющей наш мир повседневных занятий, и то, что находится впереди.
***
Для воина принять на себя ответственность за свои решения - это значит быть готовым умереть за них.
Не имеет значения, каким именно является решение. В этом мире нет ничего более серьезного, чем что-либо другое. В мире, где за каждым охотится смерть, не может быть маленьких или больших решений. Здесь есть лишь решения, которые мы принимаем перед лицом своей неминуемой смерти.
***
Подавляющее большинство людей переходит от действия к действию без борьбы и без мысли. Воин же, наоборот, тщательно взвешивает каждый свой поступок. И поскольку он очень близко знаком со своей смертью, он действует рассудительно, так, словно каждое его действие - последняя битва. Воин с должным уважением относиться к своей последней битве. И вполне естественно, что последний поступок должен быть самым лучшим. Это доставляет удовольствие. И притупляет страх.
Поступки обладают силой. Особенно когда тот, кто их совершает, знает, что это - его последняя битва. В действии с полным осознанием того, что это действие может стать для тебя последним на земле, есть особое всепоглощающее счастье. Если ты, готов умереть, то не будет никаких ловушек, никаких неприятных сюрпризов и никаких ненужных поступков. Все должно мягко укладываться на свое место, потому что ты не ожидаешь ничего.
***
Без осознания смерти воин останется только обычным человеком, совершающим заученные действия. Он не будет обладать мощью и способностью к концентрации, чтобы отведенное ему на этой земле время превратить в магическую силу. Поэтому, чтобы стать воином, человек, прежде всего, должен полностью осознать свою собственную смерть. Но простое беспокойство в связи с возможностью умереть ничего не дает, лишь заставляет замкнуться на себе. Поэтому необходима отрешенность. Тогда идея неизбежности смерти не превращается в манию, а становится безразличной.
Отрешенность не означает быть отшельником. Стать отшельником - значит потакать себе, своей слабости. Отшельник не отрекается, он насильно загоняет себя в пустыню, принуждая к затворничеству, или бежит от женщины, трудностей, полагая, что это спасет его от разрушительного действия сил жизни и судьбы. Но это - самообман. Только мысль о смерти может дать человеку отрешенность, достаточную для того, чтобы принуждать себя к чему бы то ни было, равно как и для того, чтобы ни от чего не отказываться. Но это - не страстная жажда, а молчаливая страсть, которую воин испытывает к жизни и ко всему, что в ней есть. Он знает, что смерть следует за ним по пятам и не даст ни за что зацепиться, поэтому он пробует все, ни к чему не привязываясь.
***
Таким образом, с осознанием своей смерти, своей отрешенности и силы своих решений воин размечает свою жизнь стратегически. Знание о своей смерти ведет его, делает его отрешенным и молчаливо страждущим, и сила его окончательных решений делает его способным выбирать без сожалений, и то, что он выбирает, стратегически всегда самое лучшее. Поэтому он выполняет все со вкусом и страстной эффективностью.
Когда человек ведет себя, таким образом, то можно смело сказать, что он - воин, и что он достиг своего терпения.
***
В сущности, за свою жизнь человек переживает несколько смертей. Половое созревание и достижение брачного возраста - это смерть детства. Женитьба, рождение детей - смерть юности, точно так же, как появление плода знаменует собой смерть цветка.
Смерть полностью меняет существующий мир. Мы идем по улице и видим, как падает с дерева лист: это - смерть листа и смерть дерева: лист умирает, но и дерево умирает вместе с ним; оно умирает для листа.
Мир не статичен именно потому, что в нем каждую секунду случается чья-то смерть. Статичны в этом мире только мы: вот почему наше положение все время ощущается нами как шаткое. Когда мы застреваем в какой-либо статике, мир проносится мимо нас.
Все эти опыты смерти проходят мимо человека. Это свойство времени, оно текуче, а мы, живя во времени, тоже становимся такими. Мы плавно перетекаем из одного состояния в другое, точно так же как день перетекает в вечер, а затем в ночь. Но день и ночь - абсолютно разные вещи.
Сами того не замечая, люди прилагают массу усилий для того, чтобы почувствовать присутствие смерти. Подсознательно они знают, что смерть - единственный друг и помощник, единственный серьезный стимул, единственный стоящий повод для действия, для поступка. Отчаянное пьянство или наркомания - все это способы почувствовать смерть. С этим же связаны любые рискованные ситуации - восхождение в горы, плавание под водой, полет на дельтаплане, прыжки с парашютом. Долгие путешествия, открытие неведомых стран - все это способы "умирания", все это пути, которые, как мы надеемся, научат нас чему-то очень важному.
Смена социальной деятельности или встреча с незнакомцем - это тоже встреча со смертью. Это всегда производит на нас весьма сильное впечатление. Каждое такое переживание возвращает нас к нашим истинным потребностям, но редко кто осознает подлинное значение таких переживаний. И все равно - даже будучи подсознательными, эти опыты играют порой решающую роль в нашей жизни.
***
Воин знает, что невозможно отвести смерть, и знает, что у него есть только одна поддержка - сила его решений. Он должен быть, так сказать, мастером своего выбора. Он должен полностью понимать, что он сам целиком отвечает за свой выбор и что если он однажды сделал его, то у него нет больше времени для сожалений или упреков в свой адрес. Его решения окончательны просто потому, что его смерть не дает ему времени привязаться к чему-либо.
Обычный человек ведет себя так, словно он бессмертен, а бессмертный человек может позволить себе отменять свои решения, сожалеть о том, что он их принял, и в них сомневаться. Он не понимает, что в мире нет силы, которая могла бы гарантировать ему, что он проживет еще хотя бы минуту. Ему кажется, что есть некий "промежуток времени", за которым можно укрыться.
Надежда на этот самый "промежуток времени" делает людей робкими, лишает решительности. И в их действиях не может быть того духа, той мощи, той неодолимой силы, которая присутствует в действиях того, кто знает, что сражается в своей последней битве на этой земле.
Обычный человек не собирается умереть. И когда дело дойдет до похоронных хлопот, окажется, что он уже предпринял все необходимые шаги. У него есть участок на кладбище, где его закопают, и он приобрел надежный страховой полис, благодаря которому его семья не будет бедствовать после его смерти. Обзаведясь этими документами, он считает, что может больше не думать о смерти.
***
Идея смерти помогает воина обобщить свою цель очень четко. Воин сомневается и размышляет до того, как принимает решение. Но когда оно принято, он действует, не отвлекаясь на сомнения, опасения и размышления. Впереди - еще миллионы решений, каждое из которых ждет своего часа. Это - путь воина.
Дух воина не привязан ни к потаканию, ни к жалобам, как не привязан он ни к победам, ни к поражениям. Единственная привязанность воина - битва, и каждая битва, которую он ведет, - его последняя битва на этой земле. Поэтому исход ее для него практически не имеет значения. В этой последней битве воин позволяет своему духу течь свободно и ясно. И когда он ведет эту битву, он знает, что воля его безупречна. И поэтому он смеется.
Когда воин принимает решение, он уже не думает о последствиях, а просто действует. Обычный человек постоянно помнит о возможных последствиях, и это парализует его волю.
Чувствовать себя всегда готовым к смерти не обязательно. Это бесполезное потакание собственной слабости. Воин должен быть готов только к битве.
Битва для воина не означает совершение поступков, которыми движет индивидуальная или коллективная глупость, или бессмысленное насилие. Битва для воина - это тотальная борьба против индивидуального "я", которое лишает человека его силы.
***
Когда воина начинают одолевать сомнения и страхи, он фиксирует свое внимание на связующем звене между собой и своей смертью, отбросив сожаление, печаль и тревогу, сосредоточивая внимание на том факте, что у него нет времени. И тогда действия текут соответственно, и каждый поступок обладает силой. А иначе все, что он будет делать в своей жизни, так и останется действиями робкого и нерешительного человека.
Нерешительность заставляет цепляться за то, что существует только в воображении. Нерешительность мешает нам испытать и полноценно использовать свою судьбу - судьбу людей.
Нужно обратиться к смерти за советом, чтобы избавиться от бездарной мелочности, свойственной людям, которые живут так, словно смерть никогда их не коснется.
Каждый раз, когда ты чувствуешь, что все складывается из рук вон плохо и ты на грани полного краха, повернись и спроси у своей смерти, так ли это. И твоя смерть ответит, что ты ошибаешься, и что кроме ее прикосновения нет ничего, что действительно имело бы значение. Твоя смерть скажет: "Но я же еще не коснулась тебя!"
Когда ты в нетерпении или раздражен - оглянись и спроси совета у своей смерти. Масса мелочной шелухи мигом отлетит прочь, когда почувствуешь, что твой попутчик - всегда рядом и все время внимательно за тобой наблюдает.
Когда великие полководцы древнего Рима возвращались домой с победой, в их честь устраивались громадные парады. Демонстрируя захваченные сокровища и обращенных в рабов покоренных людей, триумфаторы въезжали в Рим на боевых колесницах. Рядом с победителем всегда ехал раб, чьей обязанностью было шептать на ухо хозяину, что все победы и слава преходящи.
И у воина есть некто, кто постоянно шепчет ему на ухо о том, что все бренно. И этот некто - смерть, непогрешимый советчик, который никогда не солжет.
***
Воин с полной ответственностью относиться к своему пребыванию здесь - в этом чудесном мире.
Воин живет каждой минутой и принимает каждый день с благоговением и удивлением; и каждый момент драгоценен.
Воин знает, что он пришел сюда ненадолго, и времени, которое ему отпущено, слишком мало, действительно слишком мало для того, чтобы прикоснуться ко всем чудесам этого странного мира.
Воин отдает себе отчет в каждом действии, каждое действие воин совершает осознанно. Воин ждет смерти, и пока он ждет ее - окружает себя красотой и силой.
В о л я
Воин использует свою волю и терпение. В действительности это все, что у него есть. При помощи воли и терпения воин добивается всего, чего хочет.
Воин знает, что волю можно развить. Воин знает об этом и терпеливо ждет. Воин знает, чего он ждет. Он знает, что его ожидание - это ожидание воли.
Среднему, обычному человеку очень трудно, практически невозможно узнать, чего он ждет.
Воин знает о своем ожидании и знает, чего он ждет. Когда он ждет, у него нет желаний, и поэтому какую бы малость он ни получил, это всегда больше, чем он может взять. Желание - вот что заставляет нас страдать, но как только мы научимся уничтожать свои желания, любая полученная нами мелочь превратится в бесценный дар.
***
Действия людей не влияют на воина, потому что у него больше нет никаких ожиданий. Странный покой становится руководящей силой его жизни. Он воспринял одну из концепций жизни воина - отрешенность.
Если воин хочет есть, то найдет путь, потому что не голоден. Если воин ранен, то справится с этим, потому что не страдает от боли. Быть голодным или страдать от боли означает, что сила голода или боли уничтожает тебя. Бедность и нужда - это только мысли; то же касается ненависти, голода, боли.
Понимание этого - единственное, что позволяет нам противостоять силам жизни. Без него мы - мусор, пыль на ветру.
***
Когда воин достиг терпения, он на пути к своей воле. Он знает, как ждать. Его смерть сидит рядом с ним. Они друзья. Смерть загадочным образом советует ему, как варьировать обстоятельства и как жить стратегически. И воин ждет.
Воин двигается без всякой спешки, извлекая прок из всего, что встречается на пути воина. Воин не спешит, потому что он знает, что он ждет свою волю.
Однажды он добьется успеха в свершении чего-то, что обычно совершенно невозможно выполнить. Он может даже не заметить своего необычного поступка. Но по мере того, как он продолжает совершать необычные поступки, или по мере того, как необычные вещи продолжают случаться с ним, он начинает сознавать проявление какой-то силы.
***
Воля - это нечто предельно чистое, мощное, что направляет наши действия. Воля - это то, что позволяет человеку победить в битве, будучи обреченным на поражение.
То, что среди людей принято называть волей,- не более чем упорство и твердость характера.
Воля - это не мужество. Мужественные люди зависимы. Они благородны, из года в год окружены толпой людей, которые превозносят их и восхищаются ими. Но волей из мужественных людей не обладает почти никто. Они бесстрашны, способны на действия очень смелые, однако обычные, не выходящие за рамки здравого смысла. Большинство мужественных людей внушают страх, их боятся.
Но проявления воли относятся к достижениям, которые не укладываются ни в какие рамки нашей обычной реальности, поразительным действиям, выходящим за пределы здравого смысла.
***
Волю невозможно развить, отказываясь от чего-то. Отказывая себе в чем-либо, человек потакает себе, идя на поводу самолюбия или даже самовлюбленности. Самоограничение - самый худший и самый злостный вид потакания себе. Поступая подобным образом, мы заставляем себя верить, что совершаем нечто значительное, чуть ли не подвиг, а в действительности только еще больше углубляемся в самолюбование, давая пищу чувству собственной важности. Отказаться от чего-то или заставить себя перестать что-то делать - это еще не проявление воли.
Воля - это энергия, сила, самостоятельная действующая единица. Она требует должного управления и настройки, на что требуется время. Воле нет дела до наших слабостей, она работает несмотря ни на что.
То, что воин называет волей, есть сила внутри нас самих. Это не мысль, не предмет, не желание. Воля - это то, что заставляет тебя побеждать, когда твой рассудок говорит тебе, что ты повержен. Воля - это то, что делает тебя неуязвимым. Воля - это то, что позволяет воину пройти сквозь стену, преодолеть огромное расстояние, попасть на Луну, если он того пожелает.
***
То, что воин называет волей, - есть сила, которая исходит изнутри него и привязывается к внешнему миру.
Обычный человек "схватывает" то, что есть в мире с помощью рук, глаз или ушей. Воин может "схватывать" также и с помощью воли. Воин использует свою волю для того, чтобы ощущать мир. Но это ощущение не похоже на привычное восприятие. Когда мы смотрим на мир или когда мы прислушиваемся к нему, у нас создается ощущение, что он вне нас и что он реален. Ощущая мир нашей волей, мы узнаем, что он не настолько "вне нас" и не так "реален", как мы думаем.
Н а с т р о е н и е В о и н а
Воин безупречен, если он доверяет своей личной силе, независимо от того, мала она или огромна. Воин должен "отпустить" себя, тогда его личная сила сможет действовать. Он доверяет своей личной силе и она направляет его.
Личность человека - это суммарный объем его личной силы. Личная сила - это чувство. Что-то вроде ощущения удачи или счастья. Можно назвать ее настроением.
Что бы мы ни делали и кем бы ни являлись - все это основывается на нашей личной силе. Если ее достаточно, то всего одно сказанное нам слово может изменить нашу жизнь. А если ее мало, то пусть даже будут раскрыты все сокровища мудрости - это ничего нам не даст.
***
Сила дается нам в соответствии с нашей неуязвимостью, если у воина достаточно личной силы, то он неуязвим и сила откроет ему все нужные пути.
***
Воин расслабляется, отходит от самого себя, ничего не боится. Только тогда силы, которые ведут человеческие существа, откроют воину дорогу и помогут ему.
Воину необходимо одновременно себя контролировать и от себя отказаться, бросив самого себя на произвол судьбы. Такое состояние называется - "действовать в настроении воина".
Пока воин находиться в соответствующем настроении, никакой поступок кого бы то ни было из людей, не может его обидеть. Воина можно ранить, но обидеть его - невозможно.
В настроении воина полный самоконтроль и абсолютное самообладание соединяются с отрешенностью, то есть с полным самоотречением.
Воин способен превзойти самого себя, когда находиться в нужном настроении. Действуя в настроении воина, воин не цепляться за всякий вздор и остается чистым.
***
Обычному человеку практически все мешает жить, обижает и выводит из состояния душевного равновесия. Он знает только, как сбивать себя с толку в поисках внутреннего неблагополучия, смятения и неразберихи.
Внутренняя битва - это одно из самых нежелательных состояний, какие только можно представить. Бесполезно сердиться или разочаровываться в самом себе. Оно опустошает и измотает человека.
Жизнь воина предназначается для того, чтобы закончить эту битву и достичь гармонии между действиями и решениями.
Весь фокус в том, на что ориентироваться. Каждый из нас либо сам делает себя несчастным, либо сам делает себя сильным. Объем работы, необходимой и в первом, и во втором случае - один и тот же.
***
Обычный человек любит смирение нищего. Смирение воина и смирение нищего - невероятно разные вещи. Воин ни перед кем не опускает голову, но в то же время он никому не позволит опускать голову перед ним. Нищий, напротив, падает на колени перед тем, кого считает выше себя. Но тут же требует, чтобы те, кто ниже его, падали на колени перед ним.
Обычный человек для самоуверенности цепляется за окружающих, а воин рассчитывает только на себя. Уверенность в себе воина и самоуверенность обычного человека - это разные вещи. Самоуверенность означает, что ты знаешь, что то наверняка; смирение воина - это безупречность в поступках и чувствах.
Обычный человек ищет признания в глазах окружающих, называя это уверенностью в себе. Воин ищет безупречности в собственных глазах и называет это смирением.
***
Воин берет свою судьбу, какой бы она ни была, и принимает ее в абсолютном смирении. Он в смирении принимает себя таким, каков он есть, но не как повод для сожалений, а как живой вызов.
Воин принимает свой повседневный мир как вызов. Воин тем и отличается от обычного человека, что он все принимает как вызов, тогда как обычный человек принимает все как благословение или проклятие.
Воин не жалуется и ни о чем не сожалеет. Его жизнь - бесконечный вызов, а вызовы не могут быть плохими или хорошими. Вызовы - это просто вызовы.
***
Каждый из поступков следует совершать в настроении воина. Иначе человек уродует себя и делается безобразным. В жизни, которой не хватает настроения воина, отсутствует сила.
Воин ни в чем не нуждается, он не ищет ни понимания, ни помощи. У человека есть все необходимое для этого экстравагантного путешествия, которым является жизнь. Жизнь сама по себе достаточна, сама себя объясняет и заполняет.
О с т а н о в к а В н у т р е н н о г о Д и а л о г а
Люди даже не замечают, что постоянно разговаривают с самим собой. Этим мы поддерживаем все, что окружает нас. Мы обновляем его, мы наделяем его жизнью, мы поддерживаем его своим внутренним разговором. Мы также выбираем свои пути в соответствии с тем, что мы говорим себе. Так мы повторяем тот же самый выбор еще и еще, до тех пор, пока не умрем.
Мир такой-то и такой-то только потому, что мы сказали себе, что он такой. Если мы перестанем говорить себе, что он такой, то он перестанет быть таким.
Мир должен соответствовать его описанию. Это описание отражает само себя.
Когда мы перестаем разговаривать с собой, мир такой, каким он должен быть.
***
Мир не отдается нам прямо. Между нами и ним находится описание мира. Поэтому, правильно говоря, мы всегда на один шаг позади, и наше восприятие мира всегда только воспоминание о его восприятии. Мы вечно вспоминаем тот момент, который только что прошел. Мы вспоминаем, вспоминаем, вспоминаем.
***
Внутренний диалог останавливается за счет того же, за счет чего начинается: за счет действия воли. Ведь начать внутренний разговор с самими собой мы вынуждены под давлением тех, кто нас учит. Когда нас учат, нас навязывают свою волю. И мы задействуем свою в процессе обучения. Просто ни они, ни мы не отдаем себе в этом отчета. Обучаясь говорить с самими собой, мы обучаемся управлять волей. Это наша воля - разговаривать с самими собой. И, чтобы прекратить внутренние разговоры, нам следует воспользоваться тем же самым способом: приложить к этому волю, выработать соответствующее намерение.
Воин осознает это и стремится остановить этот разговор, стремится перестать создавать мир- "остановить мир".
"Остановка мира" - это прием, результатом применения которого становится крушение мира. Мир в том виде, в каком мы его знаем, рушится и прекращает свое существование.
"Остановка мира", это - момент, когда все вокруг перестает быть тем, чем было всегда. Рушится описание мира. Шаблон, который формируется в восприятии человека навязчивыми объяснениями людей. С самого рождения нам объясняют: мир такой-то и такой-то. И у нас нет выбора. Мы вынуждены принять, что мир именно таков, каким его нам описывают.
Эта картина - описание, которое давалось нам с момента нашего рождения, пока все наше внимание не оказывалось захваченным ею, и описание не стало взглядом на мир.
Нас всех учат вступать в некое общее соглашение относительно всего, что нас окружает. Мы даже понятия не имем, какую мощь, какую силу несет в себе это соглашение.
Человек не может уклониться от тропы, которую люди проложили. Его мысли и поступки навсегда зафиксированы в их терминологии.
***
Воин сознает, что мир изменится, как только он перестанет говорить сам с собой. Он должен быть готов к этому необычайному толчку.
Когда прекращается диалог, мир разрушается, и на поверхность выходят незнакомые грани нас самих, как если бы до этого они содержались под усиленной охраной наших слов.
***
В этом слабая сторона слов. Они заставляют нас: чувствовать себя осведомленными, но когда мы оборачиваемся, чтобы взглянуть на мир, они всегда предают нас, и мы опять смотрим на мир как обычно, без всякого просветления. Поэтому воин предпочитает действовать, а не говорить. В результате он получает новое описание мира, в котором разговоры не столь важны, а новые поступки имеют новые отражения.
Остановка внутреннего диалога - это не просто удерживание слов, произносимых самому себе. Весь процесс мышления останавливается, и ты ощущаешь себя как бы парящим. При прекращении внутреннего диалога - вечного спутника мыслей, наступает внутреннее безмолвие, это состояние глубокой тишины. Когда идеи приходят из тишины, то в них отсутствует влияние нашего "эго".