Огурцова Валерия Александровна : другие произведения.

Пожить заново дважды (Пролог)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ты прожил в богатстве все свои тридцать с лишним лет, не обращая внимания на ужасы, творящиеся вокруг. А покончил с жизнью из-за предательства любимой. Ты уже мертв? Да, в обычном случае. А если судьба даст тебе пожить снова? И не за себя, нет, а за совершенно незнакомых существ, которых судьба не пощадила в отличии от тебя. Сможешь ли ты завершить то, что им закончить уже не дано? Сможешь пожертвовать вновь приобретенной жизнью ради других?..
  
  
Пролог
  
  "Смерть - неотъемлемая часть жизни. И я смирился с этим, хоть встретился с ней слишком рано. У меня было все: бездонное состояние, власть, бесчисленное количество завистников, желающих получить мои деньги, и, конечно же, была любовь, что ослепила меня и была с самого начала пропитана ложью.
  Да, я успел пожить. И совершенно не жалею, что решил покончить с собой. Это была крайняя необходимость. Ведь ощутив всю горечь предательства той, что безмерно люблю, я все равно бы не смог жить дальше".
  
  "Вы умирали когда-нибудь? Боитесь этого?
  Я не боюсь - я уже мертв.
  А знаете, что ждет Вас там, за чертой?
  Я знаю - бескрайняя черная пустота.
  В смерти нет ничего удивительного, она просто наступает и все, и неважно уже: кем ты был раньше, почему умер, испытывал ли ужасную боль перед кончиной.
  Здесь, в этой темноте, наедине с самим собой, начинаешь наконец-то осознавать, что на самом деле представляла твоя жизнь.
  Моя жизнь - пустышка, и мое существование ничего не изменило в нашем мире. Богатые остались богатыми, бедные остались бедными, добрые продолжают страдать, пытаясь помочь кому ни попадя, а злые - совершают все то, от чего им самим лучше не становится, они просто этого не видят. Я был таким же, знаю.
  Можно очень долго сокрушаться из-за необдуманно потраченных лет жизни, но это уже не важно. Да и зачем? Жил я в достатке, сначала было, конечно, тяжело подняться, но потом-то мой бизнес пошел в гору. Ну, не без нарушения закона, но как еще? Я был мерзавцем еще тем и не гнушался отнимать жизни у других. И как странно, только сейчас задумываюсь: попаду я в Ад или Рай? Смешно.
  Наверно, мне предстоит вечность находиться тут, в этой пустоте, и, думая о своей гиблой жизни, я, в конечном счете, сойду с ума. Думаю, это равноценное наказание за все мои прегрешения.
  А как там Аврора?.. Пусть она претворялась и была со мной из-за денег, но моя любовь к ней была искренней - никогда в своей жизни я не любил так кого-то! И по этому, когда раскрылся ее обман, я не разозлился, как бывало при предательстве моих компаньонов, которые недолго после этого оставались в живых, а наоборот, впал в глубокое отчаяние.
  Мое солнце, мой ангел, оказался дьяволом воплоти.
  Больно. Как же больно! А это вообще возможно?..".
  
  Он почувствовал, как по руке что-то ползет, мерзко перебирая маленькими лапками. Ему захотелось стряхнуть напасть, и он шевельнул рукой, от чего насекомое скатилось и больше не тревожило кожу.
  В горле стоял ком от вновь пережитых воспоминаний предательства любимой, не продохнуть.
  Он начал задыхаться и хрипеть, и протянув к горлу руки, начал его рвать, чтобы хоть как-то помочь воздуху пройти в легкие.
  Но ничего не вышло, и из ужасной раны потоком потекла кровь, и он начал захлебываться красной вязкой жижей. Ничего не было видно из-за тьмы вокруг, и вскоре он потерял сознание.
  
  Пока его дух витал где-то далеко, рана на шее начала быстро зарастать, не прошло и минуты, как кожа приобрела первоначальный вид, но он никак не просыпался. Его разум подвергался колоссальным изменениям и перед мысленным взором представали совершенно незнакомые места, лица. Но все показывалось урывками, и разобраться в этом будет очень сложно.
  Резко очнувшись и открыв глаза, он вновь не увидел ничего вокруг из-за кромешной темноты.
  Лежа неподвижно какое-то время, он пытался понять, что происходит с ним. Он умер и не может управлять своим телом! Но сейчас это подвластно?
  И он подвигал руками и ногами и повертел головой в разные стороны, чтобы удостовериться наверняка.
  Он жив. Осознание этого факта обескуражило его, и он сразу заметил, что не дышит, и вспомнил как раздирал себе горло, как захлебнулся собственной кровью.
  Медленно подведя руку к шее, он аккуратно провел по коже дрожащими пальцами и ощутил леденящий холод гладкой бархатной кожи.
  Страх и замешательство окутали его, и в шоке от пережитого, он захотел подняться, но поднявшись лишь на двадцать с лишним сантиметров, он стукнулся головой обо что-то, и вновь оказался в лежачем положении.
  Глупо хлопая глазами, он смотрел вверх в темноту, но это продолжалось не долго. Он решил проверить границы и с боков, но руки тоже уперлись в преграду в каких-то пятнадцати сантиметрах от тела.
  Так что здесь происходит? Где он?
  И только в одно мгновение он почувствовал, что все это время лежал на чем-то удивительно мягком и удобном, в ногах что-то лежит, а когда он первый раз поднимался, то из-за переживаний не почувствовал как что-то скатилось с его груди и звякнуло рядом с животом. Он сразу начал искать этот предмет, обшаривая руками небольшое пространство рядом с собой.
  Находкой оказался кулон ромбовидной формы с загнутыми краями, вероятно с инкрустированными камнями, на толстой цепочке. Рассмотреть было невозможно из-за темноты.
  Нервно перебирая между пальцев этот кулон, он складывал воедино все, что узнал: от чего такая темнота, почему такое маленькое пространство вокруг, неизвестные вещи в ногах, и этот кулон в руках, сложенных на груди.
  Он лежал в гробу.
  Осознание этого повергло сначала в шок, но после проснулась ужасающая паника, и он начал метаться в этом маленьком пространстве, крича от безысходности.
  В нескольких метрах под землей, без воздуха...как он может быть жив?.. Это его наказание за самоубийство?.. Все-таки Бог видел все те грязные делишки, которые он, не гнушаясь, совершал ради наживы, и теперь ему предстоит вечность провести погребенным пусть уже мертвым, но живым.
  От отчаяния из глаз полились горькие слезы и он, замерев, рухнул на мягкое ложе сломанной куклой.
  Неужели Бог настолько жесток?.. Или это он был слишком беспечен при жизни и не рассчитывал на ждущую его кару?..
  Сколько часов он так пролежал, обдумывая и вспоминая дни своей жизни, не узнать, но со временем мысленные метания улетучились, как будто их и не было, осталось только безразличие и обида на грани понимания. Он лежал, расслабленный, отчужденный и смотрел во тьму, не думая ни о чем, и от этого он вновь погрузился в сон.
  И это уже не было потерей сознания, как в прошлый раз. Он действительно спал и ему снился прекрасный сон, как он жив и рядом с ним его Аврора, прекрасная Аврора, которая излучает неповторимый свет, шепчет слова о любви, она не предавала его. Предательство было лишь кошмарным сном, а на самом деле она любит его так же сильно, как и он ее. Его добрая Аврора, его ангел. И они живут вместе в полном взаимопонимании и проживут так всю жизнь.
  Но тут он подсознательно почувствовал, что что-то не так. Это не может быть правдой, так же, как не может быть неправдой его самоубийство, которое он помнит до самой последней секунды, до погружения во всепоглощающую пустоту.
  И именно после этого, перед его внутренним взором начали пролетать моменты из чужой, неизвестной жизни. В этих туманных воспоминаниях-снах он видел и хорошие моменты и плохие. То это были жестокие убийства, от которых почему-то чувствуется умиротворение, то чуть ли не светящиеся мгновения поцелуев и ласк, что приводят в полный восторг, и начинаешь чувствовать себя счастливым до безумия.
  Что это - сон или действительность, понять было просто невозможно, словно все увиденное по-настоящему когда-то происходило с ним, хоть он этого и не помнит, но лица, которые он видел, были совершенно не знакомы.
  Он вновь резко проснулся, распахнув глаза. Вокруг все так же была непроглядная тьма, но он уже не боялся ее, и того, что находится где-то глубоко под землей. В его голове была четкая мысль: нужно выбраться отсюда!
  Он понял, что абсолютно не важно, что все происходящие в твоей жизни, ужасно ранящие и пугающие моменты, не должны сломить, ведь все теплое, доброе и радостное намного ценней - оно наделяет тебя силой на преодоление любого горя.
  Да, он серьезно решил, что сможет пробраться наружу, но как это сделать?
  С воздухом проблем нет, так как ему не нужно дышать, но как проломить крышку гроба, как прокопать проход неизвестно сколько метров длинной?
  Ни одному человеку это не под силу.
  И эта новая мысль немного помутила его решимость, но лишь чуть-чуть. Ведь увиденные то ли во сне, то ли в неизвестных воспоминаниях, картины настоящего счастья и, почувствовав это в полной мере, он захотел жить дальше, даже будучи уже мертвым.
  Нужно было начинать действовать.
  Он снова поискал кулон, который выронил в пылу паники, и надел на шею. Постарался придвинуть ногами поближе к рукам то, что лежало внизу гроба, и, выгнувшись так, как простой человек точно не смог бы, все же сумел схватить что-то увесистое. Ощупывание руками показало, что это какой-то небольшой мешок со звенящим содержимым круглой формы.
  Он подумал, что это могли быть какие-нибудь особенные монеты, но чем они могли помочь в это мгновение непонятно. И, от чего-то, проснулась грусть.
  Да, действительно хочется выбраться, но это желание беззащитно бьется об стену неимения способа выполнить его.
  Он устало опустил руки: одной стукнулся об стенку гроба, а другой наткнулся на что-то твердое и холодное. Словно очнувшись от печальных мыслей, он пытался на ощупь понять, что это за предмет, который, видимо, завалился за мягкую обивку, но его конец или начало, осталось на поверхности. Он стал тянуть на себя что-то наподобие рукояти и вместе с этим действием послышался шелест металла о металл, а дальнейшее ощупывание подтвердило возникшую только что мысль: это был какой-то меч, ну или клинок, в общем - холодное оружие. Он не разбирался в этом, поэтому до конца не мог понять, чем на самом деле являлась его находка.
  И опять в его голове сложились несколько фактов - мешочек с монетами и меч - кто, зачем и почему положили именно такие дары в его могилу? Да и вообще, в современное время не кладут таких вещей, если только кулон, который также присутствует.
  Это показалось ему очень странным, но в сложившейся ситуации не сильно взволновало. Сейчас главней всего было попытаться хотя бы вскрыть крышку, а потом и копать проход.
  Найденный меч никак не мог в этом помочь, так как был слишком длинным, поэтому оставалось лишь попробовать сделать хоть что-то собственными руками.
  Порвать тканевое натянутое покрытие не составило особого труда - ткань оказалась тонкой и непрочной, но вот потом встал вопрос: как проломить дерево, если это вообще оно.
  Он прощупал поверхность пальцами, ища возможные неровности стыков досок или трещинки, но крышка гроба была ровной и гладкой, словно вырезанной из цельного куска. И тут уже пришла не паника и не грусть, а злость. Ему до чертиков надоело все происходящее и то, что он не может ничего поделать, и в порыве гнева он начал бить кулаками ненавистную преграду, бил пока не послышался странных громкий хруст, а после что-то начало падать на его лицо и грудь, что-то маленькое и не очень. Этот новый звук и ощущения, подействовали отрезвляюще, и спавшая злоба сменилась растущей надеждой.
  Пылко проверяя руками место в крышке куда вроде как бил, он замер, даже не чувствуя режущих песчинок, попавших в глаза. А проломить крышку он все-таки сумел, и что удивительно: она была не деревянной и не каменной, а словно стеклянной и тонкой, хотя и прочной. Но после того, как в ней появилась пробоина, дальше стекло ломалось очень легко, и он не отказал себе в удовольствии притронуться к земле, той последней преграде которую ему необходимо преодолеть, чтобы выбраться на поверхность.
  Его губы дрогнули в улыбке из-за этой маленькой победы, и решимость поднялась с новой силой.
  Он разломал часть крышки гроба, и начал остервенело вгрызаться в прохладную землю и спихивать ее в ноги, перед этим придвинув меч, который был в ножнах, и тот мешок, со звенящими монетками, ближе к голове, чтобы не засыпать.
  Руки жгло ужасной болью, а ногти на руках словно содрало под корень, но он не чувствовал боли и не чувствовал жжения в глазах, которые пришлось закрыть, чтобы грязь больше не попала. Он шел вперед и только вперед, ведь назад дороги нет.
  Время шло мимолетно. Он покинул стенки гроба, и все так же с рвением рвался сквозь давящую со всех сторон землю к поверхности, которая должна находиться совсем близко, если глубина могилы была обычной. Он давно закрепил ножны с мечом за поясом, который был на нем, а мешочек с монетками положил в карман подобия пиджака, который тоже был надет на него.
  Пальцы на руках уже не болели - он их просто перестал чувствовать, то есть отгородился от боли и старался думать только о скором высвобождении из-под давящей почвы.
  Вот земля стала намного мягче, и капать стало намного легче, и это говорило о том, что конец уже близок. И этот момент настал совершенно неожиданно.
  От того, что руки сильно упирались в преграду, они резко проломили ее, и он почувствовал свободное пространство.
  Счастью не было предела.
  Он смог! У него действительно получилось! И окрыленный успехом он пытался обкопать себе проход на поверхность пошире, чтобы уровень земли под ногами был выше.
  Это заняло намного меньше времени и он, сидя уже на поверхности и свесив ноги в свой лаз, никак не мог поверить, что наконец-то находится на свежем воздухе, чувствует теплый ветерок, ласкающий лицо, и легкий запах леса. Увидеть ему пока ничего не удавалось. Глаза резало от долгого пребывания в темноте и попавшей в них грязи. Он пытался вычистить руками, которые не отличались чистотой, притом, что начала возвращаться боль, и пальцы ломило, словно они были сломаны или вывернуты.
  Вдруг ветер принес аромат свежести, а уши уловили едва слышимые звуки льющейся воды, и он без промедления направился к источнику, опираясь только на обоняние и слух, которые, наверное, от нахождения под землей в тишине, обострились.
  Звук воды приближался и приближался, и вот он почувствовал, что еще шаг и войдет в воду. Опустившись на колени, он потянулся к журчащей влаге, и горящие руки обдало приятной прохладой. Он окунал руки все глубже и глубже, пока не дошел практически до плеч, а после, начал аккуратно смывать с них грязь. Боль никуда не уходила, став, словно еще сильней, но не прошло и минуты, как она начала спадать, пока не исчезла совсем.
  Его очень удивило такое невероятное избавление от недуга, и он прощупал руки и удивился еще больше от того, что не почувствовал никаких повреждений на гладкой влажной коже.
  Ему захотелось увидеть все собственными глазами, и он сначала медленно, а потом и быстро начал умывать лицо и протирать глаза. И вот, когда глазам уже ничего не мешало, он проморгался и, щурясь, начал их открывать.
  Сначала не было ничего видно: глаза все-таки долго находились закрытыми, но кажется, прошла секунда и он начал видеть.
  Его взору открылась невероятно красивая картина: журчащая речка с кристально-чистой водой убегала в сторону и в нескольких метрах от него терялась за небольшим холмом, а вокруг был лес. Темно-зеленые широкие кроны шелестели миллионами листьев, и где-то вдали слышалось пение птиц. А посмотрев вверх, он увидел самое красивое ночное небо в своей жизни, которое было усеяно бесчисленным количеством мерцающих звезд.
  Он просидел так несколько минут, восторженно вглядываясь в такое далекое небо, но чувствовалось, что лишь протянуть руку и можно дотронуться до светящихся огоньков, которые обязательно будут теплыми и мягкими.
  И тут он вспомнил, что только что выбрался из собственной могилы и теперь хотел увидеть себя, разобраться, кем он является сейчас.
  С опаской опустив голову, он посмотрел на свои руки. Они казались очень изящными, и влажная бледная кожа поблескивала от тусклого сияния ночного неба, становясь совершенно белой. Он провел по одной руке другой - кожа оказалось гладкой, даже бархатистой и на ней не было ни единой царапинки, словно не эти руки несколько часов подряд капали землю.
  Удивлению не было предела, и тогда он решил посмотреть и на свое лицо, а нагнувшись к воде, понял, что в этом бурлящем потоке невозможно рассмотреть отражения.
  На помощь снова пришли руки, и он начал ощупывать свое лицо и чем больше это продолжалось, тем сильней укоренялась мысль: это не его лицо, а совершенно чужое, так же как и все это тело, которое сейчас принадлежало ему.
  
  "Как же так?.. Это еще одно наказание Бога?.. Я же умер! Умер! И не желал жить снова! Это моя расплата за все грехи?..
  Не верится, что все происходит именно со мной. Это не мое тело. Как такое вообще возможно?..
  Неужели придется снова переживать предательство и смерть?..".
  
  Он схватился за голову, которая сильно заболела, и почувствовал, что волосы собраны на затылке и удерживаются какими-то тонкими заколками и он, не задумываясь, начал вытаскивать эти украшения, и на плечи полились прямые локоны черных волос, очень грязных сейчас.
  Он встряхнул волосы руками, от чего на траву за спиной упали последние заколки и кусочки земли, и, замерев, вновь задумался.
  А может ему снова покончить с собой? Уже нет никакой разницы, ведь умерев однажды, смерть не кажется такой страшной. Но сразу за этой мыслью в его голове проплыли картины тех чужих воспоминаний, где двое влюбленных, не задумываясь, отдавались усладам близости друг с другом, и им не было дела до окружающих. Кто-то приходил, упрашивал, даже ругался, повышая голос, но эти двое просто не слушали - для них существовали лишь они и никто больше.
  Воспоминание развеялось так же быстро, как и появилось, но оно подействовало как ведро ледяной воды, и он, напрочь забыв о самоубийстве, до сих пор чувствовал на коже чужие приятные прикосновения.
  Неужели любовь может дарить такое тепло? Неужели существует такая любовь? Без предательства. Без какой либо причины.
  И тут он почувствовал резко проснувшийся страх, который вопил о приближающейся опасности. Этот страх подчинял, ему нельзя было сопротивляться. И он без собственного желания вскинул голову в сторону горизонта, где едва заметно начинало проглядываться утреннее зарево: совсем скоро рассвет.
  В груди ухнуло сердце, которое не билось до сего момента, а глаза в панике начали искать укрытие по округе, но где можно укрыться от дневного света в лесу?
  Он уже не принадлежал себе, действуя лишь на грани инстинкта. Земля! Нужно забраться глубже под землю и укрыться в ее прохладном чреве! Это единственное спасение от неминуемой гибели!
  Сам того не понимая, он добежал до места своего недавнего освобождения и начал погружаться под землю, быстро прокапывая себе путь в столь ненавистную могилу. Это заняло не больше десятка минут, и он с широко открытыми глазами, из которых градом лились черные слезы из-за попавшей в них грязи, лег в свой гроб и время замедлилось.
  Он снова был себе хозяином и с ужасом осознавал, что вновь находится под землей, но мысль о том, чтобы выбраться на поверхность, сразу пробуждало видение горящего солнца, которое видит тебя и только тебя, даже здесь, глубоко под защитой земли, и хочет сжечь до серой пыли, которую сразу унесет немилосердный ветер.
  'Ты умрешь мгновенно, и ничто тебя не спасет'.
  Это словно говорило само солнце, которое еще не окропило своим испепеляющим светом наземный мир. Оно смеялось, чувствуя еще не прошедший страх, и манило к себе, от чего становилось только страшней, и хотелось закопаться еще глубже. Но тут пришло резкое успокоение. Земля защитит, и ничто не сможет навредить пока ты тут.
  Эта перемена принесла сладкое умиротворение, навивая сон. Он, как смог, протер глаза, чтоб можно было их закрыть, и провалился в небытие, которое окончилось так же быстро, как и возникло. Ведь начинался новый день.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"