Окишева Вера Павловна Ведьмочка : другие произведения.

Станция "Астрея". Лучший для тебя

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Станция "Астрея" приютит любого. Как же удивительно порой складывается твоя судьба. Хотела выйти замуж за капитана? Нашла путь к его сердцу? Он сделал тебе предложение, о котором ты так сильно мечтала? Смело соглашайся! Он будет самым лучшим для тебя.

    Черновик. Ознакомительный фрагмент

Станция "Астрея". Лучший для тебя

   Аннотация: Станция "Астрея" приютит любого. Как же удивительно порой складывается твоя судьба. Хотела выйти замуж за капитана? Нашла путь к его сердцу? Он сделал тебе предложение, о котором ты так сильно мечтала? Смело соглашайся! Он будет самым лучшим для тебя.
  

ПРОЛОГ

  
   Линда
   Он меня не любит! Конечно, получил, что хотел и всё. Такой же, как и все мужики. Зачем, вообще, в него влюбилась. Жила себе, никого не трогала, наслаждалась каждым мгновением свободы, а теперь? Запер в четырёх стенах своего жилблока и бросил!
   - Линда! - послышался голос Натки в гостиной.
   Глаза я не открыла. Лежала на огромной кровати под одеялом и даже не пошевелилась. Я следила за дыханием, чтобы ничем себя не выдать, а сама прислушивалась к доносившимся звукам. Лёгкие шаги приближались, потом скрипнули пружины, и матрац ощутимо прогнулся под тяжестью чужого тела.
   Пришла, предательница! Ещё сестра называется! А сама чуть что, сразу на его сторону вставала. Чуть ли не грудью прикрывала, чтобы я не смела на Вика ругаться.
   - Линда! - повторила попытку дозваться до меня сестричка, даже за плечо потормошила. Вот только я сдаваться была не намерена.
   Никому в этом стане врагов не могу доверять! Вот сбегу и всё тут. Выжду подходящий момент, когда все будут так же как сейчас заняты исключительно собой. Перспектива побега всё больше привлекала меня, манила запахом свободы, ветром перемен! Да, вот возьму и смоюсь, пусть они понервничают, поищут.
   - Шия Махтан! - раздался встревоженный голос докторишки. Шаги его были тяжёлыми. Брякнул неизменный чемоданчик врача о прикроватную тумбочку и потянулся, набивший оскомину, запах медикаментов.
   И этого ко мне послал! Не, вы посмотрите! Нашел, кого послать! На всю жизнь запомню этот противный безразличный голос:
   - Ну со всеми бывает. Девяносто девять процентов - это же не сто. Ну не расстраивайтесь вы так. Я уверен, что из вас выйдет самая счастливая мамочка.
   Посмотрела я бы на него, когда б узнал, что сам беременный. Девяносто девять процентов - это же не сто! И почему мне так не везёт по жизни? Даже тут я умудрилась попасть в этот один процент! Ещё и Натка ржала надо мной как лошадь.
   Кто бы знал, как я устала от всего этого лицемерного участия. Никто меня не понимает, вот никто!
   Хлёсткие удары по щекам были очень неожиданными. Я чуть себя не выдала визгом. Но стоически их выдержала, чуть не разревевшись в голос. Ну, ему за это Викрам ещё устроит. А глаза всё равно не открою, пусть понервничает. Я ему ещё припомню его девяносто девять процентов. Он ещё у меня попляшет. Пусть последний месяц, но он меня в страшном сне скоро видеть будет.
   - Линда! Что с ней, доктор? - голос любимого заглушил все остальные.
   Припёрся! Я уже тут десять минут изображаю мёртвую, а он только сейчас припёрся! Он меня точно не любит!
   Родной запах наполнил комнаты, любимый голос заставил сжаться от жалости к себе моё сердце. Как ему это удаётся, только появился, а я уже превратилась плаксивую лужицу у его ног, готова простить ему все прегрешения и издевательства. Вот как?
   - Любимая, что с тобой? Линда, открой глазки, - молил причина всех моих бед, но я терпела, изо всех сил терпела.
   - Я не понимаю, что с ней, - невозмутимо ответил за меня докторишка. - Такое впечатление, что она притворяется.
   Это кто тут притворяется? Как возмутительно! Да это они тут все притворяются, что им дело есть до меня, несчастной, а сами бездушные. Бросили меня совсем одну! Даже поговорить не с кем! Притворяется! Так захотелось показать ему кулак. Ну, ничего, он ещё у меня попляшет. Я буду мстить!
   - Эта может, - поддакнула Натка, которая уже давно на молодого докторишку-манаукца глаз положила.
   Что-то большое и жаркое нависло надо мной, маняще пахнувшее Викрамом. Нависло, но руками прикоснуться явно боялось.
   - Линдочка, открой глаза. Ну что опять не так? Я же оставил тебя на двадцать минут. Что случилось за такой короткий срок? - с тревогой в голосе упрашивал ответить Вик.
   - Ты меня бросил, - буркнула я, устав лежать без движения.
   Да и ребёнок, услышав голос отца, занервничал, решил попинать маму на радостях.
   - Любимая, я не бросал тебя. Я на работе был, - как маленькой объяснял мне любимый, осторожно прижимая к своей груди, устраиваясь на краешке кровати.
   - Конечно, там же у тебя красавица-секретарша, - пробурчала, обнимая его в ответ.
   - Нет у меня секретарши, он мужчина! - вспылил Викрам и отодвинул от себя, гневно воззрившись мне в лицо.
   Ну да, конечно, кто ж тебе поверит? Если до сих пор даже не показал, где работает. Камеры понатыкал по всему жилому блоку, а в кабинете отказался. Что ему скрывать? Девок голых, чего ещё-то! Подопечные совсем распоясались в последнее время, может уже кто на моё место метит!
   Слёзы набежали на глаза, и любимый сразу успокоился.
   - Линда, дай мне поработать, прошу. За двадцать минут я ничего не успел сделать. Ну, прошу. Мне нужно два часа.
   - Два?! - взвилась я.
   Нет, он точно меня не любит! Два часа без него!
   - Хотя бы час, - вкрадчиво прошептал Вик.
   Всхлипнув, вытерла лицо руками и милостиво разрешила:
   - Но только час! Хорошо?
   - Да, ровно час! - твёрдо произнёс Вик.
   Встал с кровати и развернулся ко мне спиной. Не, ну вы видели! Кашлянула, привлекая внимание любимого к себе.
   Тот медленно обернулся.
   - А поцелуй? - поинтересовалась у него.
   Вернулся к кровати, порывисто схватил за предплечья и поцеловал так, как я люблю: страстно и напористо. Застонав от удовольствия, прикусила ему губу, вызывая ответный стон. Но, вырвавшись из моего захвата, Вик отстранился, аккуратно укладывая меня на подушки.
   Заулыбавшись, находясь в волнах удовольствия, я пропустила момент, когда он оставил меня в окружении своих прихвостней. Улыбка потухла, настроение упало. Сидят, смотрят на меня укоризненно.
   - Что? - с вызовом спросила.
   - Если вы не прекратите так делать, то он скоро больше не придёт, - назидательно начал докторишка.
   - Я вот помру вам на радость, а он вам голову оторвёт, уже мне на радость. Так что я его всего лишь тренирую. Вдруг у меня приступ, а вы десять минут на меня не обращали внимания. Десять минут! Вы бы меня не спасли, вдруг это была бы не ложная тревога! Так что впредь будьте оперативнее. Вы же доктор!
   Отчитала от всей души. Ши Трона вскочил, растеряв налёт спокойствия, и пулей выбежал прочь, забыв свой чемоданчик. Натка подмигнула и, прихватив его, направилась догонять красавчика, как она уверяет. Я вот сомневаюсь. Урод уродом. Как внешне, так и внутренне. Первый раз вижу такого противного манаукца - "ботан", однозначно! Но, видимо, сестричка запала на его исключительные манеры. Ведь она в одночасье лишилась общения со своими коллегами, высокомерными эстетами. Вот и вцепилась в этого доктора, скучая по прежней жизни.
  

ГЛАВА 1

   Линда
   Мысль о побеге манила, как оазис в пустыне. Да, именно так! Как навязчивая идея. Особенно после оскорбительных слов Вика: "Когда закончится этот дурдом!" Обида всколыхнулась во мне с такой силой, что я не нашлась, что ответить. А он ушёл, оставив меня одну рыдать в спальне. Дурдом. Вы посмотрите на него. Он устал от дурдома! А я не устала мучиться? А мне не больно? Да я уже не сплю ночами из-за того, что ребёнок в рёбра упирается! А я... Да мне... Ещё и припомнилось его вечное изречение, что я сумасшедшая. Сам запер меня в этих надоевших до чёртиков четырех стенах, чуть ли не приковав к кровати. А мне и лежать неудобно и сидеть не в любой позе. И, вообще, это я пострадавшая сторона, а не он!
   Всё, надоело! План побега созрел на раз. Охранники, которые обычно ошивались возле дверей в жилой блок, обедали, Натка умчалась на свидание, Викрам на работу - благодать! Кради меня - не хочу! А ещё кто-то вещал, что вдруг меня похитят, я же такая ценная!
   На счёт два я незаметно собрала самые необходимые вещи. Сумочка получилась не очень большая, так как решила брать деньгами, на которые закуплю всё остальное. Даже украшения не стала брать, только то, что было на мне. Простенькие серьги и кольцо, которое мне Вик подарил как обручальное.
   На счёт три я радостно неслась в сторону зала отлётов. Преодолела расстояние от жилблока до лифта, бросила телохранителям, что я в медблок. Подождала, когда откроются двери лифта, пытаясь не оглядываться. Меня никто не остановил, никто даже помыслить не мог, что могу направляться вовсе и не к доктору Трона. Лифт выпустил меня на первом уровне. Влившись в основной поток людей, я пыталась не спешить, чтобы не привлекать внимание. Встречные знакомые только здоровались и шли по своим делам. А мне нужно было использовать свой шанс именно сейчас, пока я ещё на станции "Астрея", иначе после родов планировалось переселение манаукцев на планету Новоман. Очень оригинальное название, которое придумал президент манаукцев. Новый Манаук - сколько пафоса. Нет бы, что-нибудь лирическое предложил. Но остальным понравилось. Так вот, с планеты мне точно будет не улизнуть. Никто не даст.
   Поэтому сейчас я бежала по общему коридору первого уровня в сторону зала отлётов и радовалась своей удаче. Притормозив у кассы, купила билет на первый попавшийся звездолёт до курортной азиатской станции "Мечта-7". Как можно расторопнее прошла таможенный контроль, боязливо оглядываясь. Маскировка у меня была не ахти какая. Да и беременных на станции не так уж и много, чтобы меня не узнать. Но пока удача мне сопутствовала.
   Пройдя контроль, я ещё больше приободрилась и на всех парах вприпрыжку помчалась в зал отлётов. Это неописуемое чувство свободы, когда никто тебя не одёргивает, не учит и не строит! У меня получилось сбежать от моих монстронянек. Словно крылья за спиной раскрылись, хотелось смеяться в голос и бежать, бежать навстречу приключениям!
   Правда, счастье моё длилось недолго. Когда до входа в зал ожидания оставалось какие-то два метра, в боку резко закололо, а низ живота потянуло. Чуть не задохнувшись от нахлынувшей боли, мысленно застонала. Нет, ну почему именно сейчас! Скрючившись, хватая воздух ртом, оглянулась в поисках места, куда можно было бы приткнуться, чтобы не привлекать к себе ненужное внимание. Но было поздно! Кто мне уже бежала встревоженная девушка приятной наружности. И всё бы ничего, если бы за ней не шёл манаукец-альбинос. Вот непруха!
   Протяжно выдохнула и попыталась отковылять от сердобольных, но сильные руки уже обхватили меня, придерживая. Зашипев от бессилия, готова была разреветься. Сбежала! Даже до зала ожидания не дошла! Отлично, Линда. А теперь придумывай оправдания, иначе Викрам тебе этого не простит!
   - Девушка, что же вы так спешили и это в вашем-то положении? - сокрушалась незнакомка, подставляя плечо с другой стороны от мужчины.
   - Да ещё и на каблуках, - насмешливо поддержал девушку манаукец.
   - На звездолёт спешила, - недовольно пропыхтела в ответ, так как говорить спокойно не дал ноющий живот. - Не хочу вас отвлекать. Вы меня вот туда посадите и идите по своим делам, - указала я на ряд сидений.
   - Да что вы такое говорите! У вас схватки начались?
   - Нет, так бывает. Мне ещё рано!
   - Всё равно, мы с вами останемся, - настаивала девушка. - Надо врача вызвать.
   - М-да. Наверное, придётся, - жалобно простонала и посмотрела на красноглазого шпиона. - Ну, звоните, чего тянете. Расскажите ему всё.
   Знаю, что вышло слишком злобно, но я так хотела свободы, а теперь Вик точно к кровати пристегнёт. Как всё не вовремя!
   - Простите, я-то тут при чём? Сами звоните, - возмутился манаукец.
   - Мы тут не местные и не знаем, на какой номер звонить, - вступилась девушка за него.
   - Не местные? - ухватилась за слово, по-новой рассматривая своих помощников.
   Девушка с открытым и добрым лицом была одета в простенькое платье, даже нисколько не модное. Я даже затрудняюсь ответить, где в таком ещё ходят. Но это платье девушку нисколько не портило, она выглядела в нём на удивление опрятной.
   Манаукец же, наоборот, щеголял в качественной, модного фасона, рубашке и светлых в тон брюках. Они странно смотрелись вместе - манаукец и земная девушка.
   - А что вы тут делали? - решила всё подробнее разузнать.
   Живот вроде отпустило, и я смогла свободно вдохнуть воздух.
   - Прилетели на работу устроиться, да не взяли меня, - печально поделилась девушка.
   - Ой, простите, я такая невежливая, - спохватилась я, вспоминая, что даже не представилась.
   - И хамка к тому же, - припечатал манаукец, вставая в обиженную позу.
   Я беззастенчиво разглядывала его, так как еще ни разу мне не предоставлялся шанс встретиться с альбиносом-манаукцем. Они живут обособленно на своей собственной планете Шиянар. Вик рассказывал, что это первая планета, которую открыли переселенцы, а только потом перебрались на Манаук, который располагался дальше от звезды. А ещё любимый рассказывал, что альбиносы очень вспыльчивые и высокого о себе мнения. Обиделся он на меня! Ну надо же!
   Усмехнулась, не понимая некоторых. Тоже мне трагедия. Беременных, что ли, ещё не встречал?
   - Меня зовут шия Махтан, - представилась я девушке, намеренно игнорируя мужчину.
   - Меня зовут Тамара Васильева, а это мой...
   - Что? - одновременно с ней заговорил манаукец: - Махтан?
   - Да, это мой покровитель, - снисходительно пустилась я в объяснения, видя, что Викрам был ему знаком. - А вы, Тамара, какую работу ищете?
   Живот опять потянуло, стоило только мне подумать, что пора отсюда убираться. Печально, если придётся вызывать ши Трона.
   - Я повар, - очень гордо получилось у девушки.
   Непроизвольно улыбнулась в ответ. Я могла бы и догадаться, кто она по профессии. Так как фигура у нее была очень сбитая, и пахло от женщины сдобой. Аромат я сразу уловила, но подумала, что это духи.
   - А чего вы работу ищете, если у вас есть покровитель? Неужели бедный? - это я уже у мужчины спросила.
   - Что? - взвился он, нависая надо мной. - Она сама отказывается от покровительства.
   - Ну что вы такое говорите, - одновременно с ним стала оправдывать мужчину Тамара, отталкивая рукой его от меня. - Какое покровительство? Я как-то не готова к такому. Я просто его жена...
   - Что? - я аж вскочила на ноги. - Жена?!
   - Линда! - крик, полный гнева, как гром среди ясного неба, огласил длинный коридор.
   - Да, жена, - пробормотала Тамара, оглядываясь на крик.
   Её муж тоже обернулся, мгновенно меняясь. Из расслабленного разгильдяя, каким он мне показался, превратился в собранного опасного хищника. Черты лица заострились, глаза сощурились.
   Он муж! Самый настоящий муж! Она жена, а не фаворитка какая-то!
   Обернулась к тому, кто меня на протяжении полугода уверял, что никто нас не распишет, к тому, кто мне показывал в доказательство переписку с земным правительством, к тому, от которого я беременна!
   Я так мечтала стать его женой, хоть и понимала, что у манаукцев они не приняты. Вот только как же горько знать, что кому-то удалось исполнить твою мечту, а тебе нет. Я просто обязана узнать, как эта парочка умудрилась зарегистрировать свой брак по земным традициям.
   - Линда! - орал этот мерзкий обманщик.
   - Что?! - не сдержалась я и прокричала в ответ.
   Мой покровитель встал рядом со мной, нависая, давил мощью своего тела, гневно прожигая взглядом. Тамара, было, отодвинулась, но передумала, решив меня защитить, взяла за руку, крепко сжимая ладонь. Альбинос пытался прикрыть собой свою жену. А я сидела и не отводила взгляда от Викрама.
   - Что ты тут делаешь? - шипел на меня индюк напыщенный.
   - Нет, это ты мне расскажи, как такое случилось, что вот этот представитель твоей расы сумел добиться того, что вот эта милая девушка, заметь, она землянка, стала его женой, а я всё ещё твоя фаворитка? Ты, который занимает не последнее место в вашей иерархии, не смог добиться разрешения, а вот этот смог. Ты, наверное, и не хотел, - обманчиво ласково закончила я.
   В душе всё клокотало. Как он мне пел, что земляне упёрлись, как бараны, не дают и всё тут. Я верила, не могла не верить. Я же люблю его!
   Протяжно вздохнув, Викрам обратил свой яростный взор на манаукца, от чего тот чуть заметно вздрогнул, но не отступил.
   - Линда, - голос любимого срывался от сдерживаемого гнева, - познакомься с единственным сыном шияматы* Шияны, янаратом** Коширом. Уверяю тебя, что жениться им разрешили исключительно из-за приданого, которого земляне так и не получили. И больше разрешения на заключение брака правительство землян не даёт. Так как были обмануты их надежды.
   - Да, - прошептала Тамара, - я не совсем поняла, что произошло. Но меня даже с работы из-за этого уволили.
   - Итак, Линда, я повторяю вопрос, что ты тут делаешь? - вернулся к насущному любимый, а у меня сердце ёкнуло. Пришёл час расплаты!
   - Я? - как можно натуральнее удивилась. - Вот Тамару на работу приняла. Хотела тебе сюрприз сделать, а ты всё за мной следил. С трудом сумела выкроить минутку, чтобы встретиться с ней. Чуть не опоздала на собеседование.
   - Не лги мне, - прошипел Вик, склоняясь всё ближе, а я отодвигалась под защиту Тамары, которая даже обняла меня за плечи.
   - Я не лгу! - гордо возмутилась, обмирая от страха.
   - Ты купила билет, любимая моя, - вкрадчиво вещал Вик, а мне становилось всё хуже и хуже. Я точно сумасшедшая. На что я надеялась, сбегая? Вот на что?
   - Я опоздала, говорю же тебе, на собеседование. Они уже улетать собирались. Вот и купила на первое что попалось. Без билета сюда не пускают! Ты сам-то как прошёл?
   - Билет купил, - стушевался Викрам, а я с облегчением выдохнула.
   Я спасена, теперь, главное, что бы мне подыграли нечаянные спасатели.
   - Почему Натку не послала? - уже спокойнее продолжал допрос любимый.
   Буря миновала меня. Как же хорошо быть такой умной, как я! И иметь такую безответственную старшую сестру.
   - А где она, знаешь? - язвительно уточнила, а то вдруг она дома. - Я - нет! Тамара - первоклассный повар, я её для себя наняла. А то от вашей бурды меня мутит.
   - Тебя мутит от того, что ты беременная, - устало изрёк любимый, опускаясь рядом, и собственническим движением выхватил меня из объятий Тамары, прижимая к себе.
   - Всё равно, я хочу нормальную пищу, - положив голову ему на плечо, решила обидеться немного. Что-то совсем нервы ни к чёрту. Ещё живот опять ноет и сжимается со всех сторон.
   - Хорошо, как скажешь, - сразу же сдался Викрам. - Насколько договорились?
   - Ещё не дошли до этого, у меня живот прихватило, - пожаловалась я, чувствуя, как неприятные ощущения усиливаются.
   - Я вот заметил, боли у вас с интервалом в пять минут. И могу заверить, что это схватки, - деловито сказал сын шияматы, насмешливо разглядывая меня сверху вниз.
   - Что? - выдохнул Викрам. Встревоженно посмотрел на меня, затем выхватил коммуникатор и началось!
  
   Восемь месяцев назад
   Тамара
   Наверное, это кажется странным, что повар на военном космическом корабле - женщина. Но я не вижу в этом ничего криминального. Я свободная, холостая. Мне замуж пора, так почему бы и не здесь найти себе достойного претендента на эту роль? Мама давно внуков просит и сетует, что так в девках и просижу.
   Я ведь не столько из-за любви к готовке пошла учиться на повара. Отнюдь, это мама твердила, что путь к сердцу мужчины лежит исключительно через желудок.
   Я не верила, но и переубедить её в обратном не было никаких сил. Лично я всегда считала, что внешность - главное в этом вопросе. А с моей фигурой не хватать звёзд с неба. Когда нервничаю, начинаю много есть, а так как поводов для расстройств с каждым годом всё больше, то и результат налицо. То есть на талии и бёдрах. Эх, спортом надо заняться, и на диету сесть. Только как, если надо пробовать что готовишь?
   Все мои подруги уже давно замужем и к двадцати шести годам имели кто по два, а кто по три ребёнка. А мне пока не повстречался никто достойный.
   Правда, так случилось, что именно слова мамы оказались верными. Не оставляя надежд удачно выйти замуж, я решила сделать себе имя и с головой ушла в карьеру. Многому научилась, под началом великих шеф-поваров поработала, нарабатывая стаж и набивая руку.
   Когда проводили конкурс на вакантное место повара в предстоящей экспедиции, я приложила все свои знания и умения. Мужчины шеф-повара со стажем посмеивались надо мной, не зная, что у меня был козырь в рукаве. Я когда искала санузел, забрела случайно в мужскую часть, так как женская была переполнена, а надо было спешить на собеседование. А вот там, в кабинке, обмирая от страха, забравшись каблуками на скользкий унитаз, боясь быть застуканной на месте преступления, держась исключительно на честном слове и балансируя на волоске от позора, я и узнала, что капитан очень любит домашние пирожки с мясом.
   - Чтобы лучка побольше, - со смаком приговаривал тот, в чьих руках была моя судьба, - и перца.
   Капитан Эдриан Джексон был выдающейся личностью, знаменитым военным командиром. Он должен был возглавлять экспедицию к манаукской планете Шиянар***.
   Он сам занимался подбором кадров, считая, что если ответственно не подойдёшь к этому вопросу, то жди неприятностей.
   Это я вычитала из его интервью в модном журнале. Он был холост, детей не имел. Коллекционирует древние книги. Послужной список такой длинный, что читать устала. Званий, наград! Мечта, а не мужчина!
   Протяжный вздох вырвался из груди, и я вернулась в реальность. Опять замечталась и не заметила, как прижала руки, испачканные в тесте, к груди. Уже второй халат за сегодня в стирку. Нет, надо взять себя в руки.
   Пирожки с мясом у меня удавались как нельзя лучше. Я их делала два раза в неделю, чтобы капитан не потолстел. За фигурой совсем не следит, а внешний облик - это главное. Постоянно калории высчитываю. Сегодня решила испечь по тому же старинному рецепту, который использовала на собеседовании. Уже четыре дня летим, а никак не могу обратить внимание капитана на себя. Досадная неприятность в том, что корабль кишит такими же, как я, охотницами на Эдриана.
   Я, конечно, не такая фигуристая, как они, но у меня большие зелёные глаза! Моя гордость. И носик у меня очень даже миленький и губки. Глядя на себя в зеркало, я никогда уродиной себя не считала. Я определённо была красавицей, только полновата. Всё же надо сесть на диету, а лучше заняться спортом. А так поклонники, конечно, не донимали назойливым вниманием, но пару раз на руках носили и цветы дарили. И даже был опыт близкого общения. Да, я целовалась и обнималась. Но, увы, до самого сокровенного так дело и не дошло. Всё же хотелось мне романтики, и что бы первым мужчиной был именно муж, а не непонятно кто.
   С тоской осмотрела стол, вроде все ингредиенты приготовлены. Тесто пусть дойдёт, поднимется.
   С тихой грустью взяла за хвостик острый перец, красный и длинный. Как же капитан любит всё поострее! Наверное, и сам он очень горяч. Хотя кто его знает. По сплетням вроде ещё ни одна из конкуренток так и не была удостоена великой чести узреть перчик самого капитана. Так что это оставалось тайной, покрытой мраком, каков же в постели Эдриан.
   Убрала перец в холодильную камеру, ополоснула руки от муки и теста и направилась переодеваться в чистый халат, на ходу расстёгивая пуговицы.
   Сегодня очень важный ужин, мы два дня как ведём переговоры с шияматой манаукцев. Ну то есть Эдриан ведёт, остальные чего-то там измеряют, записывают, шепчутся, как мыши по углам.
   Моя работа маленькая - накормить персонал и следить, чтобы продукты были свежие и в нужном количестве. Надо посчитать остатки. Хотя помощник у меня был отменный, но я не доверяю роботам. Лучше самой убедиться, чем на железку понадеяться.
   Зайдя в подсобное помещение, скинула халат и потянулась к верхней полке за чистым. Встряхнув, расправила и надела. Всё же хорошо тут, на корабле. Полный сервис. Развернувшись, застёгивая пуговицы, замерла, увидев в проёме всё ещё открытой двери капитана. Он стоял, прожигая взглядом чёрных глаз. Сердце у меня в груди испуганно замерло. Голодный взгляд прошёлся по мне, я чувствовала его, от чего всё тело вспыхнуло, задрожало. Руки сильнее сжала в кулаки, прижимая полы халата, пытаясь прикрыть грудь. Господи, вот же угораздило! Благо бельё ещё комплектом надела! Какой позор!
   - Кх, - прокашлялся Эдриан, отводя взгляд.
   Дышать сразу стало легче, и я сумела застегнуть эти чёртовы пуговицы. Кто, вообще, их придумал!
   Глубоко вздохнула, боясь поднять взгляд. Щёки горели от жара смущения. Да, я хотела, чтобы он обратил на меня внимание, но не в такой же ситуации.
   - Кх, - еще раз попытался прокашляться капитан, прежде чем сказал: - Я хотел уточнить, будут ли на ужин мои любимые пирожки. Но вижу, я не вовремя.
   - Ой, ну что вы, - взмахнула руками, с облегчением вздохнула, что он не стал акцентировать внимание на неудобном моменте. - Будут. Я просто халат испачкала. Вот переодевалась.
   - Да, я видел, - глухим голосом заметил капитан.
   У меня в душе болезненно кольнуло. Заметил, взгляд отводит, значит, я оплошала. Не нравятся ему такие формы как у меня. Надо срочно сесть на диету!
   - Буду с нетерпением ждать ужина, - вежливо кивнув, капитан оставил меня с моими переживаниями. Ну хоть пирожки мои нравятся, раз ради них сам пришёл проинспектировать.
   Подняла с пола испачканный халат и бросила в корзину с грязным бельём. Надо приготовить что-нибудь этакое, чтобы загладить свою вину и впредь закрывать двери. Так привыкла, что на кухню посторонние не ходят, а роботов можно не стесняться.
   Приложила руки к горячим щекам. Только бы Эдриан ничего плохого обо мне не подумал. Я же не специально перед ним красовалась. Он же должен был это понять. И зачем, вообще, я надела сегодня именно красное бельё? Как чувствовала.
  

***

   Кошир
  
   Каждый шаг отражался от стен коридора. Каждый шаг приближал его к моменту расплаты. О чём он думал, когда угрожал ей смертью, Кошир не знал. Но смотреть, как она избивает своего подопечного, сил не было. Шия**** Дорош была знаменита своим крутым нравом. С каждым годом всё больше женщин проникались её взглядами на воспитательные методы. Но Кошир не собирался сдаваться, подчиняясь сумасбродкам. Пусть его и накажут, он всё равно будет сопротивляться, будет призывать мужчин восстать, как это сделали сами женщины на Манауке.
   Тяжёлые двери разошлись в стороны, открывая вход в кабинет шияматы. Сестра Кошира янара** Яшана толкнула в спину и предупреждающе ударила рукоятью хлыста по высокому голенищу сапога. Кошир покосился на неё, оскалившись. Напористая, красивая, жестокая, упрямая и глупая. Она любила облачаться в обтягивающие тёмные брюки, высокие сапоги на каблуках. Укороченный светлый жакет, под которым был только короткий топ. Длинные волосы девушка забирала в высокий хвост, украшая его стального цвета заколкой в виде небольшой короны. Неизменный яркий, агрессивный макияж. И это будущая шиямата.
   Сестренка любила воспитывать подопечных хлыстом. Как же он сам мечтал проучить её таким же способом. Да, мужчины выносливее и вспыльчивее женщин, но всё равно живые, и многие с трудом переносили удары хлыстов, которые были оснащены железными вставками для усиления эффекта.
   Перед тем как идти к матери, Яшана хорошенько отыгралась на Кошире. Публично отстегав его, кромсая одежду, которая теперь лохмотьями свисала на спине. Испортила такую куртку! Это была винтажная байкерская куртка из натуральной кожи. Дизайнерская вещь великого унжирского модельера ши Босила Ютари, который создавал одежду для рок-музыкантов. Кошир купил её на аукционе за немалые деньги. Брюки сшили на заказ, под неё. Как же он ненавидел самовлюблённую сестричку, которая и слушать не желала его. Как же, ведь подруга не могла причинить вред своему подопечному и наказывала его в целях воспитания.
   - Ну что опять у тебя случилось, сынок мой? - раздался ласковый и полный тепла голос шияматы Шияны.
   - Мама, - выбежала вперёд сестра, заслоняя спиной мать от Кошира, - он угрожал шие Дорош, что убьёт её!
   - О, Кошир, мальчик мой! - возмутилась миловидная блондинка, вставая с места. В свои пятьдесят два года шиямата не выглядела на свой возраст. Элегантная, стройная. Одета всегда с иголочки. Одним словом, безупречная!
   Обогнув стол, она направилась к сыну, даже не уделив внимание дочери.
   - Ну сколько можно? - обратилась она к своему сыну. - Надо держать себя в руках. Нельзя же постоянно вспыхивать по любому поводу!
   - Мама, - недовольно выдохнул Кошир, обнимая шиямату, - она чуть не до смерти его плеткой отходила. А он всего-то разбил стакан с водой.
   - Он его разбил о стенку над головой шии Дорош! Он целился в своего покровителя! - не сдавалась янара, выгораживая подругу.
   - Яшана, выйди, - приказал ей Кошир. - И сколько раз я говорил тебе, что ши Жибор не промахивается. Он попал туда, куда целился.
   - Мама! - взвилась девушка, белые волосы, забранные в высокий хвост, больно ударили по лицу свою хозяйку. Но она этого даже не заметила, ведь куда больнее ранило материнское безразличие, позволяющее брату ей грубить. Сощурив предупреждающе красные глаза, девушка недовольно дёрнула хлыстом.
   - Яшана, выйди, - настойчиво повторила шиямата янаре.
   Обхватив ладонями лицо сына, она всматривалась в него, ища следы ярости. Но Кошир был спокоен и расслаблен. Красные глаза с любовью смотрели на неё из-под густых белоснежных бровей. А пухлые губы, соперничающие цветом с глазами, улыбались матери.
   - О, Кошир, ну сколько можно? Твой мятежный дух тебя погубит. Нельзя поддаваться безумию, малыш, - наставляла своего сына.
   Она была ниже сына на полголовы, хрупкая в его объятиях, белоснежная и прекрасная. Кошир мечтал найти себе покровительницу, которая была пусть не такой же красивой, но такой же мудрой, как мать.
   - Мама, она сама виновата. Тебе не кажется, что это переходит все дозволенные границы. Сколько можно издеваться над нами? Понимаю, что женщины слабы, но, мама, посмотри, что вы творите. Вы ни во что нас не ставите! Измываетесь над нами, - словно спичка, вспыхнул Кошир только от воспоминания того, как Дорош у всех на глазах избивала Жибора. Ведь он был самым сильным воином на планете. Зрелище было столь жалким, что Кошир вспылил. Красная пелена застилала глаза, а испуганное лицо Дорош так приятно подогревало желание сомкнуть на белоснежной шейке руки, чтобы не слышать визгливый голос. Но Жибор вовремя спас свою покровительницу, за что она ещё раз прошлась плетью по его спине.
   - Милый, ну что делать? - Шияна успокаивающе погладила рукой по груди Кошира. - Такие правила.
   - Но почему?! - вскричал мужчина, не понимая спокойствия матери. - Ведь на Манауке всё по-другому. Над нами уже все смеются.
   - Нас боятся, сын. И смех этот истеричный, не стоит на него обращать внимание, - назидательно изрекла шиямата и, развернувшись, вернулась к рабочему столу. - Ты мне объясни, когда ты уже смиришься и перестанешь трепать нервы сестре.
   - Я? - насмешливо переспросил Кошир, вальяжно разместившись в кресле для гостей, расположенном напротив стола.
   - Ты, Кошир, ты. Хватит устраивать бунты. Малыш, ну сколько я ещё раз должна повторять, что наша система самая лучшая. Женщина никогда не переступит грань. Понимаешь? Мы созданы дарить жизнь.
   - Мама, хватит! - одёрнул её Кошир, недовольно морщась. - Это шия Дорош, которая не может родить, сходит с ума! А вы все закрываете глаза. Это не ши Жибор виновен, она на нём срывается!
   - Сынок, - позвала шиямата тихо, но очень требовательно. Ослушаться её мужчина не мог, поэтому замолчал, выжидательно глядя на мать.
   - Хватить грезить. На Манауке не так уж всё радужно, как тебе кажется, поверь. И могу тебе предсказать, что скоро и там будут править женщины. Мы об этом разговаривали с шией Нитпин. Всё к этому идёт и у них.
   - Но как же земляне? Мам, у них же мужчины правят! - от избытка чувств янарат вскочил на ноги, указывая рукой вверх.
   - Да, а почему? Ну? Говори, - подначивала шиямата своего упрямого сына, - почему у них правят мужчины?
   Успокоившись, Кошир встал возле окна, рассматривая пейзаж величественного сада, где преобладал красный цвет над прочими. Обернувшись на мать, он ровным голосом ответил:
   - Их меньше.
   - Верно, - кивнула Шияна и насмешливо продолжила: - Только из-за этого они ущемляют в правах женщин.
   - А вы - мужчин! - вернул ей Кошир, взрываясь. - Я устал смотреть на эту несправедливость!
   - Остынь, - холодно приказала шиямата.
   - Я не хочу прожить жизнь так, - устало отозвался Кошир.
   - Думаешь, жить по законам землян тебе будет лучше? - недовольно спросила у него мать. - Не хочет он!
   - Я мужчина! Я хочу нормальной жизни.
   - Ах так! А у нас жизнь ненормальная? - взвилась шиямата, и Кошир усмехнулся.
   - Нет, - легко ответил он. - Это издевательство, а не жизнь. Я раб своей сестры - это нормально? Сестры, которая при любом удобном случае вместо того чтобы попросить или сказать, хватается за плеть!
   - А ты за нож, - не осталась в долгу шиямата.
   - Я её ещё ни разу не ударил! А она относится ко мне, как будто я только это и делаю каждую секунду!
   - Ты себя в зеркало не видишь, когда вот так вот кричишь. Она просто боится, это нормальная реакция женщины.
   - Ма-а-ам, - уныло протянул Кошир, растеряв весь пыл. - Да я её пальцем не трону никогда!
   - Тут я не могу тебе ничем помочь.
   - Тогда я ухожу, - решительно встал Кошир и, поклонившись, направился к выходу.
   - И куда ты направился? - недовольный голос Шияны остановил его.
   - Улечу на Манаук. Найду там работу.
   - Не смеши меня! Да никто в здравом уме тебе работу не предоставит! Ты неуравновешенный! Чуть что сразу вызываешь любого на поединок.
   - Я не собираюсь терпеть, когда меня оскорбляют. Я - сын великой шияматы! И не позволю никому осквернять твоё имя! - негодовал Кошир, размахивая руками.
   - Мне очень приятно, - махнула рукой шиямата, останавливая пламенную речь сына. - Хорошо, я решила дать тебе шанс.
   - Какой? - сразу подобрался Кошир.
   - Как какой? - наигранно удивилась шиямата. - Изменить наш уклад жизни.
   Мужчина вернулся к столу и сел в кресло, готовый послушать предложение матери. Густые брови приподнялись вверх, предлагая начать переговоры.
   - Ты знаешь, что я и Сонира сумели продвинуть новый закон взаимодействия между землянами и манаукцами. Но нам нужен пример для других, чтобы смелее вступали в союзы с землянками. Только от таких союзов у нас есть шанс на будущее.
   - Не понимаю, к чему ты клонишь, - честно признался Кошир, чувствуя, что его мать что-то недоговаривает.
   - Ну как же? - изумилась шиямата, тихо посмеиваясь над недогадливостью сына. - Ты будешь этим примером нововведений. Земляне как раз напросились в гости. У них очень благовидный предлог: изучение нашей планеты, чтобы занести её в карту галактической навигации. Но мы-то знаем, зачем они прилетают.
   - Мама, при чём тут я и изменение уклада нашей жизни?
   - Ну как же? - повторилась женщина, ещё шире улыбаясь. - Нам нужна свежая кровь. И лучше, если первыми будем мы! Поэтому я выхлопотала для тебя разрешение на женитьбу.
   - Чего?! - возмущённо вскричал Кошир, поражаясь новости.
   - Да, ты не ослышался. Ты женишься на землянке...
   - Ни за что!? - возмущению мужчины не было предела.
   - Но почему, ты же так восхищался жизнью землян, вот и поживёшь как они! - шиямата внимательно следила за сыном, который раненым зверем бегал из угла в угол, бросая на неё злобные взгляды.
   - Зачем же жениться?! - вскричал Кошир.
   - Чтобы невеста не сбежала. Чем больше у меня будет внуков, тем лучше!
   - Ты меня по рукам и ногам связываешь! Я не хочу подчиняться женщине!
   - Вот как, - невозмутимо заметила шиямата, - ну если сможешь уговорить её объявить тебя своим покровителем, то...
   Кошир замер, внимательно слушая тихий голос матери.
   - То я внесу изменения в закон, дам нашим мужчинам право выбирать покровителя, как это происходит на Манауке.
   - А развод?
   - Никаких разводов, сын мой. Но! - многозначительно подняла указательный палец женщина. - Свадьба только при согласии обеих сторон. У мужчин будет право отказаться от женитьбы.
   - Мама, за что? Почему я?
   - Я устала с тобой воевать, - произнесла шиямата. Она медленно подошла к сыну и ласково погладила по щеке, от чего мужчина дёрнулся. Недовольно поджав губы, продолжила: - Я не воин, малыш. Я мать! А ты постоянно со мной споришь. Я должна думать о семье. Поэтому и ты - мой единственный сын, ты женишься на землянке, ты обязан дать нашей семье шанс выжить. Я не говорила тебе раньше, но Яшана не может рожать. Вся надежда на тебя, малыш.
   - То есть я для тебя племенной жеребец, который нужен только для того, чтобы покрывать кобыл? - взвился Кошир, мысленно представляя, какую жизнь уготовила для него мать.
   - Сынок, хватит сгущать краски! Такова жизнь! - ухватив за подбородок янарата, прошипела шиямата. - Ты мужчина! Твой долг - продление рода! Я всё для этого сделала, теперь твоя очередь. Женишься!
   - На ком? - еле сдерживал ярость, прошипел Кошир.
   Шиямата усмехнулась, похлопав сына по щеке, отступила обратно к столу.
   - Я не знаю. Они сами выберут, кто будет та счастливица, которой повезёт стать твоей женой.
   - Фавориткой, - отрезал Кошир.
   - Ну или фавориткой, - не став спорить, согласилась женщина, устраиваясь за столом.
   У Кошира был выбор, бросить всё и жить в своё удовольствие. Всё равно он смог бы найти работу наёмником, да хотя бы у тех же нонарцев. Но бросать своих ребят он не был готов. Это у него были привилегии, как у янарата, а у других нет. Это ему никто не посмел бы причинить вред, как физический, так и моральный, кроме сестры, у которой силёнок не хватало подчинить брата окончательно.
   - Я согласен, - дал ответ мужчина, мысленно готовя план действий, - но ты даёшь слово, как только она официально признает меня покровителем, мы вносим изменения в законы нашей планеты.
   - Это будет не так скоро, мой малыш, - радостно улыбнулась шиямата, - и не так легко, как тебе кажется.
   - Я приложу все силы и умения. Я добьюсь своего, готовься, мама.
   - Милый мой, - усмехнулась Шияна, - я не разделяю твоей уверенности в успехе.
   - Мама, я не хвастаюсь, а констатирую факт. Ещё ни одна женщина неудовлетворённой не ушла из моей комнаты.
   - Не всё можно решить через постель, - нравоучительно изрекла шиямата, желая поставить сына на место.
   Мужчина самодовольно улыбнулся, глядя на мать из-под ресниц.
   - Думаешь, кто-то сможет устоять? - чарующим голосом он спросил у неё. - Меня обольщению учили великие мастера. Тебе ли этого не знать.
   Довольно заулыбавшись, шиямата покачала головой, поднимая очи к небу.
   - Кошир, Кошир, земляне не манаукцы, у них всё по-другому. И тебе надо научиться смирению. Так как никто не примет твои вызовы на поединок. Никто не поймёт твоих порывов драться. Но что ещё тяжелее, тебе придётся оставить здесь своё оружие. Всё до единого ножичка, который ты прячешь в сапоге.
   - Ну, мам! Это мой любимый.
   - Нет, - шиямата была непреклонна, - Кошир. И кольцо сними.
   - Мам, это же подарок отца! - взвился мужчина, прикрывая украшение рукой.
   - Милый, но в нём камень манна. Нельзя их вывозить за пределы нашей системы. Закон един для всех.
   Под её тяжёлым взглядом Кошир опустил голову. Он не был готов потерять всё и так резко. Слишком круто повернулась жизнь.
   - Я что, вообще ни с чем останусь? - упрямо взглянул на мать мужчина, поражаясь холодности, с которой она следила за ним.
   - Ну ты же хотел новую жизнь? - насмешка опять просочилась в голосе Шияны. - А она вот такая. Простым смертным очень тяжело в этом мире. Всё приходится добывать самим. Без прислуги.
   - Мам, это жестоко, - выдохнул мужчина, которому не нравилась идея лишиться своих игрушек.
   - Жизнь - она такая, - понимающе кивнула в ответ шиямата. - Но ты же не откажешься от идеи покорить её, сделать своей фавориткой?
   - Нет, - твёрдо и уверенно ответил Кошир. - Я не оступлюсь.
   - Молодец, - удовлетворённо кивнула шиямата, - без денег я тебя не отпущу, даже не думай.
   - Спасибо, мам. Я знал, что ты меня любишь, - с сарказмом поблагодарил Кошир, вставая с кресла, чтобы покинуть, наконец, кабинет матери.
   - Конечно, - ответила шиямата, которая привыкла, что последнее слово всегда должно оставаться за ней. - Ведь мать моих внуков должна очень хорошо питаться и быть здоровой.
   Мужчина скрипнул зубами, уже начиная ненавидеть ту, из-за которой так резко изменилась его жизнь.
  

ГЛАВА 2

   Орбита планеты Шиянар,
   военный космический корабль землян "Капитан Ли"
  
   - Что будем делать? - осторожно спросил первый помощник капитана, оглядывая собравшихся в конференц-зале.
   - Кто согласится выйти замуж за манаукца? - насмешливо вернул вопрос капитан.
   Присутствующие дамы сразу зашумели, обсуждая предложение шияматы.
   - Это глупость, - резко высказалась завхоз. - Я замужем, зачем, вообще, меня позвали?
   - Да, я тоже замужем, - робко согласилась бухгалтер.
   - А меня жених ждёт, - замялась второй пилот.
   - Госпожа Дред, вы уверены, что ждёт? Вчера мне так не показалось.
   - Простите, капитан, но ждёт, - стыдливый румянец покрыл её щеки, и она спрятала глаза за длинной тёмной чёлкой.
   - Ну а вы, госпожа Оливия? - обратился Эдриан к блондинке, молодой медсестре.
   Та молча и испуганно замотала головой, отодвигаясь спиной к выходу.
   - Отлично, никто не хочет. Что же будем делать? - строго спросил у замявшихся сотрудников капитан. - Кто-то должен пойти на эту жертву ради своего правительства. Решайте. Никто отсюда не выйдет, пока не найдётся доброволец.
   В зале повисла напряжённая тишина. Все испуганно переглядывались. Мужчины возмущённо перешептывались, сочувственно поглядывая на понурых женщин. Ведь связывать свою судьбу придется им с манаукцем, а это пятно на репутации, которое не смыть. Модифицированные оставались для всех неуравновешенными психами, от которых предпочитали держаться подальше. Многие мечтали уничтожить их так, как следует это делать с мутантами - твёрдой рукой и беспощадно. Поэтому и молчали все. Но выступить в защиту дам так никто и не решился. Никто не хотел идти против Эдриана.
   - Слишком многое на кону и совершенно глупая ставка, - продолжал давить на женщин капитан, прожигая взглядом своих чёрных глаз. Тёмные брови недовольно собрались у переносицы. - Мы должны решиться и сорвать ва-банк. Брак будет фиктивным, а через год вас разведут. От добровольца требуется только подписать документы и всё. Принуждать вас к сожительству никто не собирается. Ровно год, а потом разойдётесь как в космосе корабли.
   Время тянулось, но никто так и не решился на безумство. Молчание становилось невыносимым. Неожиданно раздался звонок по внутренней связи. Удивлённо взглянув на селектор, капитан вскинул голову, взглядом пересчитал собравшихся дам, понимая, что не всех позвал. Нажав на кнопку, Эдриан нагнулся к микрофону:
   - Да, госпожа Васильева?
   - Ой, я уже было подумала, что вас и нет на месте.
   - Вы что-то хотели?
   - Да, спросить, как вы относитесь к рыбникам. Кулебяку могу испечь.
   - Кх, - прокашлялся капитан, скрывая улыбку. - Госпожа Васильева, а не могли бы вы подняться в конференц-зал, я хочу сделать вам предложение.
   - Предложение? - удивлённый голос поварихи огласил зал. - Мне? Вы уверены? Это так неожиданно. Мне и предложение.
   - Ну так поспешите подняться сюда, - приободряющим голосом позвал её капитан.
   Отключив связь, он осмотрел присутствующих. Сложил руки домиком, облокотившись о стол.
   - Забыл позвать, - усмехнулся Эдриан, оправдываясь перед сотрудниками.
   Ждать пришлось достаточно долго. Повариха не спешила. Все в нетерпении поглядывали на вход и обрадовались, когда двери его всё же раскрылись.
  

***

   Тамара
  
   Войдя в конференц-зал, я поняла, что не зря переодевалась в лучшее платье. И накрасилась тоже не зря. Столько народу собралось, и я выглядела выигрышно на фоне остальных девушек, облачённых в рабочую форму. А в голове билась одна только мысль: "Предложение. Хочу сделать вам предложение".
   - Капитан, - приветствовала я Эдриана, робко улыбаясь. Всё же это так волнительно и неожиданно. Сердце заходилось в груди от предвкушения чуда. Конечно, всё произошло слишком быстро. Но я, наверное, неверно расшифровала его вчерашний взгляд.
   - Госпожа Васильева, я хочу сделать вам предложение. Вы ведь не откажете мне в такой малости?
   - В какой? - осторожно уточнила, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать радостное "да".
   - Как вы относитесь к замужеству? - задал долгожданный вопрос Эдриан.
   Сердце было готово выпрыгнуть из груди от счастья. Это было немыслимо! Он всё же решился. Как же мама была права! Обязательно в часовне поставлю свечку Богородице, что услышала наши с ней молитвы. А Эдриан настоящий кавалер, решил сделать мне предложение при свидетелях, как в старые времена.
   - Отлично отношусь к замужеству, - прошептала, так как голос меня подвёл.
   - Замечательно, ну тогда вам будет интересно моё предложение. Вы хотите выйти замуж?
   - Да, - сорвалось с губ, прежде чем договорил Эдриан.
   Ой, как неловко.
   - Ну, я имею в виду, что любая захотела бы замуж.
   - Это не так, - не согласился со мной капитан, и страшная ухмылка исказила его губы. Взгляд чёрных глаз обжёг так, что я отшатнулась от мужчины, за которого хотела выйти замуж.
   - Все вы свидетели, что госпожа Васильева согласилась выйти замуж.
   - Да, - подтвердили коллеги.
   - Все свободны, а вас, госпожа Васильева, я попрошу остаться для обсуждения деталей.
   Я испуганно замерла под его взглядом и шагу ступить не могла, ноги не слушались. Когда в конференц-зале остались только я и он, Эдриан пригласил присесть. Я тяжело опустилась на стул. Тело била мелкая дрожь. Чувствую, что вот сейчас я очень сильно пожалею, что поспешила. Что-то тут не так. Не делают так предложение руки и сердца.
  

***

   Кошир
  
   Опять он шёл по коридору к своей судьбе. Прислушивался к гулкому эху шагов. Сопровождающие явно нервничали.
   "Земляне", - усмехнулся про себя Кошир.
   Четверо военных конвоировали его, словно преступника, даже не подозревая, сколько раз он мысленно их всех убил. С особой жестокостью того, что шёл самым первым, начальник службы безопасности посмел приказать ему раздеться. Как будто у них не было в руках сканеров. Но, получив в ответ неприличный знак пальцем, который был распространён у всех жителей галактики, заткнулся и провёл осмотр дистанционно.
   Кошира всё раздражало, и то, как нервничал левый охранник, и то, как стекает струйка пота у него с виска. Трусы. Ущербные. Зачем, вообще, согласились на это абсурдное условие шияматы, раз сами трясутся как зайцы.
   Дверь распахнулась, и Кошир увидел того, кто принял условия матери. Того, кто пойдёт на что угодно, лишь бы добраться до "проклятия Манаука". Печально, конечно, что пострадал из-за хитросплетений материнских интриг он, Кошир. Но и земляне получат по заслугам. Так просто это не сойдёт им с рук. Он собирался доставить массу "наиприятнейших" моментов команде корабля. Особенно жене. Она ещё пожалеет, что дала согласие на брак.
   Янарат внимательно осмотрел круглую комнату, но ни одной женщины не заметил. Только мужчины в военной форме.
   "Исследователи", - горько усмехнулся Кошир.
   - Приветствую вас, господин Шияна, на моём корабле... - вышел ему навстречу высокий брюнет.
   - Янарат, - перебил его манаукец, гневно прожигая взглядом.
   - Что? - удивлённо переспросил капитан земного корабля.
   - Я не простой господин, я янарат, сын шияматы. Побольше уважения, капитан Джексон. И конвоировать меня не надо было. Я себя контролирую. Ну и где эта счастливица, которая решила соединить со мной свою жизнь?
   Альбинос демонстративно осмотрел помещение, насмешливо приподнимая бровь.
   - Госпожа Васильева сейчас ожидает вас в моём кабинете. Ей немного нездоровится.
   - Наверное, от радости? - усмехнулся Кошир, складывая руки на груди. - Такое счастье привалило.
   Капитан не разделял веселья альбиноса и строго упрекнул его:
   - Ну примерно так и есть. Она перенервничала. Так что поубавьте обороты, янарат.
   - О, если вас что-то не устраивает, то зачем согласились? - заинтересовался Кошир, желая вывести их на чистую воду.
   - Ваша шиямата поставила условие, и мы нашли это приемлемой платой за доступ к данным по вашей планете. Вам же должны были рассказать, какова ваша цена, - холодно ответил капитан.
   Кошир вскинулся от последних слов землянина.
   Чёрные глаза смотрели на него насмешливо. Намёк на то, что его продали, Кошир услышал, но сдержался от грубости в адрес этого смертника, только зубы крепче стиснул.
   - Ну чего же мы ждём? Хотелось бы уже познакомиться с моей женой.
   - Она пока не жена. Вот поставит роспись под документом и свершится акт, - надменно ответил капитан, направляясь к выходу. - Ваша каюта уже готова. Багаж там.
   Кошир следовал за капитаном, удивляясь его гостеприимству. Отдельная каюта, а мать сказала, что супруги у землян спят вместе.
   - Расписание дня уточните у жены или моих помощников. И я надеюсь на продуктивное сотрудничество с вами.
   - Какое сотрудничество? - усмехнулся Кошир, это было что-то новенькое.
   - Поработаем вместе над сбором данных,- беззлобно ответил капитан, ведя манаукца по длинному коридору.
   - Работать? - изумился Кошир, разыгрывая из себя беззаботного хлыща. - Я не привык работать. Я янарат, все работают на меня, но ни я.
   - Это несложно, ответите на пару вопросов, - отмахнулся от него капитан, не видя, как самодовольно ухмыляется за его спиной Кошир.
   - И за это у вас платят деньги? - решил он набить себе цену. - Тогда я готов поработать. Я люблю поговорить. А сколько вы мне будете платить? Надеюсь, вы понимаете, что я - янарат и претендую на достойную зарплату.
   Капитан замер возле дверей и медленно обернулся. Недовольно взглянул на манаукца, который откровенно скалился.
   - Стан-дарт-на-я, - разделяя каждый слог, сообщил Джексон.
   - Как стандартная?! - вскричал Кошир. - За стандартную я не буду работать.
   - У нас лимит, бюджет просчитан давно. Нам неоткуда изъять денег сверху.
   - Вот как, - пожал плечами манаукец. - Не мои проблемы.
   И, обогнув замершего от наглости альбиноса капитана, вошёл в автоматически раскрывшуюся дверь.
   В мыслях Кошир уже себе представил, как будет осаживать новоиспечённую жёнушку. Он не даст ей сесть ему на шею и добьётся повиновения. Сейчас янарат находился не на Шиянаре, где царил матриархат, а на земном корабле, где главный - мужчина. Азарт взыграл в крови. Губы растянула улыбка, а глаза хищно сощурились. Осмотрев кабинет, мужчина не сразу заметил притулившийся в углу сгорбившийся силуэт женщины, которая сидела вполоборота, наблюдая за неспешным движением рыб. Её объёмные формы в невзрачном платье приковали взгляд мужчины. Густые тёмные волосы прятали лицо. Кошир замер, не поверив своим глазами. Судьба решила отыграться на нём.
   Шок от того, что ему в жёны приготовили не молодую девушку, а взрослую, годившуюся ему в матери, женщину, как-то не укладывался в голове. Но ведь шиямата сама сказала, что дала землянам шанс выбрать кандидатуру. Обернувшись на капитана, Кошир заметил победный блеск в чёрных глазах. Джексон вошёл следом за янаратом и, прокашлявшись, обратился к даме:
   - Госпожа Васильева, подойдите к столу, подпишете брачный контракт.
   От звука голоса капитана женщина вздрогнула и повернулась лицом. Кошир опять удивлённо застыл, понимая, как был не прав. Перед ним сидела молодая девушка. Ярко-зелёные глаза испуганно смотрели на него. Розовые губки от удивления раскрылись и тут же спрятались под ладошкой. Вздёрнутый носик дополнялся россыпью веснушек. А густые волосы заиграли отблесками заката.
   Симпатичное, но простоватое лицо невесты вызывало внутри мужчины разочарование. Он уже был готов отказаться от неё, если бы невеста была старая, и мать поддержала бы его решение. А вот сейчас, глядя на испуганную девушку, понял, что придётся идти до конца.
   Правда, и на расчетливую стерву, какой представлял Кошир будущую жену, девушка не тянула. Хотя кто её знает, время покажет. Янарат решил, что не стоит спешить с выводами. Может, он ещё узнает истинное лицо жены. Пристально разглядывая её, мужчина с удивлением заметил следы слёз на щеках. Что-то не больно и радостно восприняла девушка предложение о замужестве, но что удивительно, решительно подошла к столу и взялась за ручку. Кошир, стиснув зубы, следил, как движется ручка по листу, переживая самый тяжёлый момент в своей жизни. Он добровольно отдавал себя в пожизненное рабство, хотя мог разорвать контракт на мелкие кусочки, мог растерзать всех, кто находился в кабинете. Только вот заключённая сделка с шияматой останавливала янарата от опрометчивого шага. Лучше побыть послушным мужем ущербной, выполняя любой её каприз, но затем упиваться победой.
   - Вот тут и тут, - подсказывал капитан девушке.
   Руки у неё явственно дрожали, но она справилась с собой и поставила подпись. Молодая жена украдкой кидала на манаукца осторожные взгляды. Не так себе представлял свою женушку Кошир. Не было в ней спеси, гордыни и самоуверенности. Девушка была полной противоположностью привычным для янарата женщинам. Или очень мастерски играла роль таковой.
   - На этом всё, - провозгласил капитан, забирая документ. - Объявляю вас мужем и женой.
   Закончив "пламенную" речь, Джексон протянул свидетельство о заключении брака девушке и та, кивнув, даже не попрощавшись ни с кем и не взглянув на него, покинула кабинет.
   Такого поворота событий Кошир не ожидал.
   - И куда это она ушла? Её как хоть зовут? - с вызовом спросил манаукец у капитана.
   На что тот безразлично ответил:
   - Это неважно. Приступим к работе?
   - Как это неважно? - вспылил Кошир. - Это вам неважно, а мне так очень даже. Я должен знать, кто меня купил.
   - Я вас купил, а девушка просто официально является вашей женой. Вы даже видеться с ней не будете. Я ведь знаю, как вам тяжело было на планете. Я собрал всю имеющуюся информацию о вас, янарат Шияна. Присаживайтесь и давайте продолжим наше общение. А о жене не беспокойтесь, через год вы станете вновь свободным.
   Кошир смотрел на самонадеянного и верящего в свою всесильность землянина и поражался его наивности. Всю информацию он собрать о Кошире никак не мог, даже если бы очень захотел.
   - Развод? - весело переспросил манаукец брюнета. - А кто вам сказал, что будет развод?
   - Будет, не сомневайтесь. Вы ведь стремитесь к независимости, янарат. Мы следили за вашими акциями протеста и готовы вас поддержать, - деловой тон капитана подсказал, что землянин приступил к самому основному, к тому, ради чего, собственно, и было дано согласие на брак. - Мы готовы вам помочь сбросить с себя бремя матриархата. И вы, как прямой наследник, станете правителем Шиянара. Я считаю, это прекрасная перспектива для вас. И наше правительство окажет вам всевозможное содействие в вашем благом деле.
   Капитан замолчал, давая осмыслить альбиносу то, что ему предлагалось.
   - Я восхищён! - похвалил Кошир капитана, аплодируя ему. Они нашли рычаги управления им. Только не знают, как правильно пользоваться этим открытием. - Даже помыслить не мог, что у меня есть такие соратники. И что же вы хотите взамен на вашу помощь?
   - Как обычно, торговые отношения, взаимовыгодные проекты, - стал перечислять капитан, не отрывая тяжёлого взгляда от манаукца.
   - Ну что ж, я вижу, вы подготовились к разговору, - Кошира впечатлили слова землянина. - Я хочу услышать ваше предложение.
  
   Станция "Астрея"
   Линда
   Рассматривая в зеркале отражение своего зелёного лица, я поняла, что заболела. Так больше не может продолжаться. Отравилась или подцепила вирус, непонятно, но унитаз мне стал слишком уж дорог, особенно по утрам. Ополоснув лицо, сглотнула желчь с языка. Еда у манаукцев, что ли, заразная? Тогда почему Натали ест всё подряд. Унжирская кровь помогает переварить? Привкус у еды был странный - пресный. Мне приходилось постоянно досаливать.
   Новый позыв заставил метнуться к унитазу. Конечно, было ещё одно сомнение, но противозачаточный чип должен был исправно работать месяца три точно. Так что даже не рассматривала вероятность залёта. Но уж больно похожие симптомы. Нет, лучше не думать, а сразу обратиться к врачу.
   - Линда, у тебя всё хорошо? - встревоженный голос Вика раздался из-за закрытой двери.
   - Нет, - крикнула в ответ, - всё плохо! Вызови врача!
   Только после того как замолчала, поняла свою оплошность. Вика к такому лучше подводить издалека, осторожно. И реакция не заставила себя ждать.
   - Линда, что с тобой? Открой дверь! - тут же взревел любимый, бешено барабаня в дверь.
   Протяжно вздохнув, пошла сдаваться. Давно надо было рассказать о недомогании. А я всё храбрилась и не хотела беспокоить по пустякам.
  
   Орбита планеты Шиянар, военный космический корабль землян "Капитан Ли"
   Тамара
  
   Маленькие юркие пузырьки поднимались вверх. Поднимались и лопались, когда достигали поверхности воды. Прозрачная вода не скрывала ничего, что лежало на дне аквариума. Маленькие рыбки смешно ловили ртом резвые шарики воздуха. Только у меня на душе было паршиво и ничто не могло меня развеселить, даже эти маленькие беззаботные рыбки.
   Моя жизнь лопнула, как эти пузырьки. Капитан загнал меня в ловушку. Другое определение не могу подобрать ситуации, в которой я оказалась. Прилюдно согласилась на брак, а вот с кем, уже неважно, как сказал мне капитан.
   Неважно! Да как же, неважно!
   Брак с манаукцем! Это же уму непостижимо! Что я маме скажу? Да и стоит ли говорить. Хотя обманывать родного человека я не смогу. И главное, уже не отказаться, иначе вылечу с работы, и закроются передо мной все двери в престижные заведения. А так и слава, и почёт, и повышение в зарплате. Фиктивный брак, что это, вообще, такое?
   Муж он или есть, или его нет. А если нет мужа, то это самый настоящий брак в жизни.
   Как же тягостно на душе. И как стыдно. Я же до последнего верила, что капитан шутит. Но в подтверждение своих слов он показал приказ о надбавке к окладу. Обещал дать мне самые лучшие рекомендации, если вдруг захочу уйти. Вот только мне для этого надо обязательно подписать брачный контракт.
   Даже заверил, что мою репутацию не загубит печать в паспорте. Мне бы его уверенность. Я даже представить боюсь, что со мной будет, когда год закончится. Тогда мне будет прямая дорога домой, несолоно хлебавши, но больше страшила жизнь старой девы. Почему мне кажется, что жизнь кончена? Может, завтра же домой улететь, и уже там все обдумать. Как говорится, родные стены помогают.
   На что я надеялась? На внезапно родившуюся любовь капитана? Ведь знала, что мужчины эгоистичны и циничны. Им несвойственны романтичные порывы.
   Громко всхлипнула. Горячие капли прочертили дорожки по щекам вниз, падая на подол самого лучшего моего платья. Это же надо было быть такой наивной. Капитан - птица другого полёта, и мне не дотянуться до него, не в этой жизни. Как бы я ни старалась. Он слишком другой. А мне только манаукцы и светят. Но, что самое ужасное: что даже они не светят, а Петьки, да Васьки с родной станции. Нет, решено, позвоню маме, соберу вещи и улечу домой. Я не выдержу насмешек со стороны членов экипажа.
   Капитан заверил, что меня никто не будет упрекать. Я даже не буду видеться с мужем. Вот только взгляд помощника капитана говорил об обратном. Осуждал и презирал.
   Три таблетки успокоительного примирили меня с положением дел. Сейчас выполню всё, что требуется и улечу домой. И поминайте, как меня звали. А через год я буду вновь свободной дамой. Может, смогу утаить расу бывшего мужа. Вроде союзы теперь между нами разрешены. Но, как всегда бывает, то, что разрешено на бумаге, иногда не принимается в обществе.
   А капитана стоит забыть. Его чёрные магнетические глаза. Его волевой подбородок. Его широкий разлёт плеч и безупречную выправку.
   Тяжело вздохнула очередной раз, понимая, что такого мужчину забыть будет очень сложно.
   - Госпожа Васильева, - раздался голос того, о ком я пыталась не думать.
   Вздрогнув, резко обернулась на звук и поражённо замерла. Рядом с капитаном стоял манаукец в чёрном комбинезоне, подпоясанном ремнём. Высокий, абсолютно белый, с кроваво-красными злобными глазами. Губы, неприятно яркие, кривились в оскале, приоткрывая безупречно ровные зубы. Бледный, как сама смерть! И это мой муж?
   Теперь я понимаю, что капитан проявил обо мне заботу, обещая, что даже не буду видеться с мужем. Я полностью согласна! От манаукца оторопь берет, хорошо, что я успокоительное выпила.
   Быстро поставила подпись, где указал капитан, и сбежала из кабинета. Надо бежать от такого демона подальше. Ему ещё косу и капюшон и точно по мою душу пришёл! Долго не могла решиться написать заявление на увольнение. И звонок маме тоже откладывала. Нервно расхаживала по своей каюте, пыталась взять себя в руки. Бросить работу прямо сейчас я не могу. Нельзя так. Деньги очень нужны для покупки нового жилого блока. Давно пора было переселяться на другую, более усовершенствованную станцию. А с такой прибавкой за год точно накоплю.
   Но как же быть с мужем? Он страшный, очень страшный. А ещё бледный и злой. Если верить слухам, которые ходят о манаукцах, то еще и бешеный. Да, капитан прав, лучше не показываться на глаза альбиносу. Спрячусь на кухне. Туда никто не заходит обычно, если только по крайней нужде. А если и найдёт, надо сразу объяснить, что я ни на что не претендую, и ничего не хочу от него. Авось пронесёт, и ему, вообще, я неинтересна. Зря только тут себя накручиваю, а у меня ужин на носу. Надо срочно приниматься за работу.
   На кухне у меня всё валилось из рук. Первый раз за всю экспедицию пересолила. Решив отдать главную роль роботу, заварила себе чай с мятой и просто следила за ним. Я ведь зря думаю, что робот ничего не может, может, но все блюда такие скучные получаются. Не хватает души в приготовлении. А мысли постоянно возвращались к тому, что я теперь замужняя. Печать стоит, а изменений нет. Как же были правы те, кто уверял, что нельзя слишком сильно желать. Так как демоны услышат и исполнят, только сам будешь потом жалеть об этом. Вот и со мной приключилась такая же ситуация. Желание исполнилось, да не с тем.
   Чай приятно обжигал язык. Я не отрывала взгляд от индикатора печи, где мигали точки, считая секунды. Ужин был готов и отправлен в столовую. Работа на сегодня для меня закончена. Осталось лишь приготовить говядину на завтра.
   Поставила пустую чашку в посудомоечную машину. Чай помог успокоиться, а работа всегда скрашивала мою жизнь. Я забывалась во время процесса, так как любила готовить. Мясо разморозилось, но было ещё прохладным. Положила под разделочную доску полотенце. Большой кусок разделила на несколько частей. Нож был мой любимый, острый и лёгкий, удобно ложился в руку. Мясо резала вдоль волокон, разделяя на прямоугольные кусочки.
   Нож легко скользил, а я представляла разговор с мамой. Конечно, она будет ругаться и потребует объяснений. А как признаться, что я надумала себе лишнего и поплатилась за глупость? Ой, как она ругаться будет. И не посмотрит, что мне уже не восемнадцать. Хорошо, что я ещё далеко, а то и полотенцем могла бы получить от неё.
   Вдруг мою ладонь накрыла белоснежная мужская. Я испуганно взвизгнула, пытаясь скинуть её. Но со спины ко мне прижался манаукец, обдавая горячим дыханием кожу на шее. Вырваться и сбежать не получалось, он был намного сильнее меня. Паника накрыла с головой, я вырывалась, визжала, зовя на помощь.
   - Тихо, тихо, - успокаивающе прошептал этот демон, обнимая за талию.
   Я замерла, испуганно прислушиваясь к голосу манаукца. Надо отдать ему должное, голос был приятным, красивым. Я на его сильную руку, как на змею смотрела. Что ему надо от меня? Я же не хотела с ним видеться. И зачем он за нож хватается! Только бы не убил!
   - Обожаю смотреть, как женщина управляется с холодным оружием, - голос мужчины ласкал и обволакивал, но страх всё равно не уходил. - Ты была так сосредоточена. Даже не заметила меня. И я смог тебя рассмотреть вблизи. Каждую чёрточку твоего лица. И мне понравилась моя жена, - вздрогнула от сарказма, которым было пропитано это слово. "Жена"! И ему я не нужна. Ведь и так было понятно, что это просто фикция, не более того. Но следующие слова болью отозвались в груди. Зачем он так со мной? Я же ничего ему не сделала, чтобы так издеваться.
   - Прекрасна и решительна. Настоящая женщина.
   - Я не женщина, - ляпнула, прежде чем поняла, что сказала. Спохватившись, стала исправляться:
   - Ну, я женщина, да, но я нерешительная и уберите от меня руки!
   Правда, вместо того чтобы послушаться, он рассмеялся, красиво и беззлобно.
   - Не женщина? Нерешительная?
   - Да, я нерешительная.
   Слово "женщина" застревало на языке. Всё же не умела я врать.
   - Я видел тебя совсем не такую. Ведь ты решилась на замужество с манаукцем, - продолжал измываться надо мной мужчина, вертя в руке разделочный нож. Лезвие вращалось, отражая свет ламп, ослепляя и завораживая. Он точно хочет меня убить. Или ещё чего хуже.
   - Я не хотела...
   - Да неужели? - наигранно изумился манаукец.
   - Да, - твёрдо ответила и, наконец, смогла оттолкнуть от себя мужчину. Только лучше бы я этого не делала. Не видя его, мне было не так страшно, а вот сейчас, глядя ему в глаза, поняла, что хуже быть не может. Я совершила самую ужасную ошибку в своей жизни, расписавшись в брачном контракте. Такого точно не утаить от мамы. Сглотнув, я решилась рассказать ему, как было, а потом будь что будет.
   - Я не хотела за вас выходить замуж. Я думала, что за капитана. А он взял и обманул. И у меня не было выбора.
   - Выбор есть всегда, - не согласился со мной собеседник, ловя меня на лжи.
   - Да, был выбор, да только лучше расписаться, чем то, что обещал мне капитан. Я жить хочу, - зачем-то добавила. Но уж больно зловеще выглядел нож в руках манаукца.
   - Я не понял, - нахмурился мужчина, озадаченно меня рассматривая. - Он угрожал вам смертью?
   - Нет, но если бы отказалась, то она была бы слишком милосердным разрешением моих бед, - горестно поведала ему о своих проблемах, надеясь на снисхождение с его стороны.
   - Как интересно, - задумчиво протянул собеседник, продолжая играть с ножом.
   Видя, что мужчина успокоился, решила объяснить, что мне от него ничего не надо:
   - Вы не беспокойтесь, брак фиктивный.
   Глаза манаукца опять превратились в щёлки, а с языка потекла желчь:
   - Вот как, ещё и фиктивный, а через год развод?
   - Да, развод, - кивнула, не понимая, что опять не так. - Мы даже видеться не будем.
   - Да, да, мне об этом сообщили, - остановил мои объяснения манаукец, шагнув ко мне, от чего я испуганно подалась назад.
   - Да только это меня не устраивает, - прошипел мужчина.
   - Почему? - удивлённо пискнула в ответ.
   Я вообще уже не понимала, что ему надо.
   - Есть причины, - резко успокоился мужчина и отошёл назад, позволяя вздохнуть полной грудью. - Одна причина - у манаукцев нет разводов.
   - Как так? - чуть не задохнулась от удивления.
   - А вот так, моя жёнушка, - с горечью ответил мне муж. - Повязаны мы с тобой до самой смерти, но есть другой безболезненный вариант нашего расставания.
   - Какой? - спросила, а сама уже не надеялась на лучшее. Ведь понятно, что ничего для меня хорошего не светит.
   - Ты объявишь меня покровителем, станешь моей фавориткой и сможешь отказаться от меня.
   - Кем? - вскричала, возмущённо глядя на ухмыляющегося манаукца.
   - Фавориткой, - спокойно повторил мужчина.
   Глядя на эту усмешку, поняла, что я так низко не опущусь.
   - Уж лучше я буду фиктивная жена, чем любовница! У меня есть гордость! Так что забудьте! Я никогда не стану вашей любовницей!
   Манаукец перестал улыбаться. Глаза угрожающе сощурились, а мне так плохо стало, что ноги подкосились. И я бы непременно упала, да только этот демон подхватил меня, крепко прижимая к себе.
   - Забудь о том, что будешь фиктивной женой. Я не собираюсь быть посмешищем в глазах своих сородичей. Раз не хочешь быть фавориткой, то я покажу тебе все прелести роли моей жены.
   От страха перед глазами всё поплыло. Он мне угрожал расплатой. У него, наверное, другая была намечена на роль жены, а тут я упрямлюсь. Но всё равно, упорно сжала губы, не буду соглашаться быть любовницей. Я тоже не хочу быть посмешищем у себя на родной станции. Такой позор я не переживу.
   - Глаза открой, - услышала приказ, понимая, что так испугалась, что глаза закрыла, только бы не видеть этот дьявольский огонь в его глазах.
   Поднимая веки, была готова ко всему, вот только не к улыбке - тёплой и задорной.
   - Ну и чего ты так испугалась? - ласковый голос не мог меня обмануть.
   Мужчина был рад такой реакции на его слова. Он намеренно запугивал. Уверенно встала на ноги и оттолкнула от себя манаукца. Психи они - правду о них говорят. Всё правда.
   - У тебя нож не подходит для резки мяса, - вновь взяв разделочный нож, заговорил мужчина, пальцем проведя по лезвию. - Зубчики тут, а их не должно быть.
   - Какие зубчики? - возмутилась. - Это самый острый у меня нож.
   Поманив рукой, мужчина наклонил лезвие.
   - Вот посмотри на свет, видишь? Он затупился, и появились зубчики.
   Присмотревшись повнимательнее, заметила то, о чём говорил мужчина. И вправду, зазубрины появились, но настолько мелкие, что надо очень сильно присматриваться.
   Манаукец потянулся к другому ножу, который висел на стене.
   - А вот у этого зубчиков нет. Он гладкий и будет лучше скользить.
   - Спасибо, - потупилась я, забирая предложенный нож. Его я никогда не брала, так как он был тяжеловат.
   Попробовала порезать и вновь вздрогнула, когда манаукец накрыл своей ладонью мою.
   - Давай помогу.
   Стоять и чувствовать его за спиной, было очень страшно, особенно после его угроз. Высвободилась на удивление легко.
   - Сам режь, - отступила назад, глядя, как мужчина приступил к работе. Нож летал в его руках. Они были созданы друг для друга. Я поняла, о чём говорил манаукец, когда вошёл на кухню. Он был устрашающе прекрасен. Ангел смерти, не иначе. Так ловко управлялся с мясом. Я столько раз видела, как это делают шеф-повара, но они уступали в скорости, и лицо у них не было столь вдохновленное, упивающееся действием.
   - А как тебя зовут? - решилась спросить у него.
   Мужчина замер, резко обернулся на меня и выдал самую обаятельную улыбку, которую я когда-либо видела. Мне никто и никогда так не улыбался.
   - Кошир, для тебя Кош, только с придыханием, - прозвучал ответ.
   - Что? - в негодовании вскинулась, когда дошёл смысл его слов. - Что за грязные намёки?
   - Какие намёки? - тихо посмеиваясь, возразил манаукец, медленно приближаясь. - Всё прозрачно, как вода. Ты же моя жена.
   Он приближался так неумолимо, что я отступила, не в силах оторвать от него взгляд. Больно ударившись головой о шкаф, поняла, что бежать мне больше некуда. Даже приготовилась кричать о помощи, но манаукец меня опередил:
   - Поцелуй меня.
   Это прозвучало как приказ. Самый настоящий приказ. Я не поверила своим ушам. Вот так вот сразу и целуй. Но мужчина не двигался с места, нависая надо мной. Решила уточнить, может, он что-то другое имел в виду:
   - Что ты сказал?
   - Поцелуй меня, - повторил Кошир, склоняясь ещё ниже. Наши губы практически соприкасались.
   Сердце внутри совсем обезумело. В голове столько всего было, что не знала, что выбрать, чтобы понять, чего он хочет по-настоящему. Ещё больше унизить? Добить?
   - Зачем? - уточнила у него.
   Я честно терялась в догадках. Его поведение смущало. Вообще, странный он какой-то. То угрожает, запугивает, то требует поцелуя. Вроде объяснила, что брак фиктивный. А он всё не отстаёт. Неужели будет настаивать на обратном? Ведь предупредил, что не согласен на фикцию. И словно услышав мои мысли, манаукец развеял все сомнения в своих серьёзных намерениях:
   - Ты же моя жена. Я тебе помог по работе, и в качестве вознаграждения я требую такую малость, всего лишь один поцелуй. Ну же, поцелуй меня.
   Поцелуй, всего лишь поцелуй, на который он имел право, как муж. Но я не могла себе представить, как целуюсь с ним в губы. Хотя он конкретно не упомянул, куда целовать.
   Потянулась к нему, желая поцеловать в щёку, но Кошир покачал головой, отстраняясь.
   - Разве так жена мужа целует? - назидательно спросил Кошир, и я поняла, что попала.
   Не поцелую, не отступит, а поцелую, дам ему право считать, что он управляет мной.
   - У нас брак фиктивный, - возмутившись, напомнила ему, а сама покраснела от его намёков.
   - Не для меня. Я с тобой связан до конца моих дней. Так что и думать забудь избавиться от меня. Если только ты объявишь меня покровителем. Вот тогда сможешь уйти, и я даже не остановлю. А пока целуй, - опять насмешка в голосе и лукавый взгляд.
   Опять я должна выбрать и чтобы не выбрала, всё обернётся плохо для меня.
   - Я не могу так, - честно призналась и опустила голову, теребя ткань халата.
   - Как так? - теперь меня не понимал он.
   - Без чувств, - прошептала, стесняясь своих принципов.
   Кошир склонился ещё ниже, его дыхание я чувствовала у виска. Жар тела придавал ситуации интимности. Я понимала, что он муж, но я же совершенно его не знаю. Пусть он и говорит, что собирается быть настоящим мужем, но я не готова к такому.
   - Разве без чувств? - услышала ласковый голос. Как же легко он управлял им, то рычит и шипит, то нежен и чарующ.
   - Твои щёчки горят, - дёрнулась, когда почувствовала осторожное касание пальцев на своей щеке.
   - Глазки тоже блестят, - продолжал соблазнять манаукец. - Ты что-то чувствуешь по отношению ко мне. Так что не упрямься, целуй.
   - Нет, - мотнула головой, не желая сдаваться.
   И пожалела об этом, забившись в его руках. Мужчина прижался ко мне ещё теснее, обнимая за талию и жарко прошептал:
   - Тогда я сам это сделаю. И будет всё так, как я этого захочу.
   - Хорошо, хорошо, - сдалась, понимая, что опять попалась на уловку.
   Но уж лучше я его сама поцелую, чем он меня. Ведь понятно, что я очень сильно пожалею, если дам ему волю. Облизнула губы, рассматривая его неестественно яркие.
   Мысленно уговаривала сделать это и успокоиться. "Это всего лишь поцелуй. Это всего лишь поцелуй", билась спасительная мысль в голове. Медленно подалась вперёд к манаукцу, ожидая, что он в любой момент перехватит инициативу. Но он держал руки при себе, то есть при мне, удерживая за талию. Преодолеть какие-то три сантиметра, разделяющие нас, было невыносимо тяжело и страшно. Но взгляд манаукца подбадривал. Глубоко вздохнула и решилась. Прижалась к его губам, чуть прихватывая своими. С удивлением отметила, какие они у него горячие. Подождала два удара своего сердца, поражаясь тому, насколько приятен поцелуй и отстранилась, пряча взгляд.
   Кошир протяжно выдохнул, словно не дышал. А потом сипло приказал:
   - Ещё.
   Закусив губу, я боролась с собой. На "ещё" я как-то была не готова. Но, робко взглянув на манящие яркие губы манаукца, не смогла устоять.
   Уже смелее поцеловала, вздрогнув, когда Кошир стал отвечать на поцелуй. Тоже осторожно, точно пробуя на вкус. Его язык был ещё горячее, чем губы, нежно ласкал. А когда он осмелился проникнуть внутрь, я резко отстранилась, упираясь руками в грудь манаукца.
   - Всё, - протестующе выдохнула, понимая, что и так слишком многое позволила.
   - Нет, не всё, - прошептал манаукец, но отстранился. - А жизнь налаживается.
   С этими словами он оставил меня одну, весело насвистывая. А я прижала пальцы к губам, не понимая, как решилась целоваться с незнакомым мужчиной. Да ещё и наслаждаться этим поцелуем. В душе была такая суматоха, что хотелось поскорее всё забыть. Принять душ, смыть налёт этого дня и уснуть.
   Так и поступила. Быстро убрала мясо в холодильник, посуду в мойку. Ополоснула руки и покинула кухню, где состоялся разговор с мужем. Господи, с мужем! Он ведь не шутил по поводу того, что собирался стать самым настоящим мужем? Как же привыкнуть к мысли, что я теперь замужняя дама? И как избегать с ним интимности, ведь иначе нас могут не развести через год? Столько всего надо обдумать, а сил не было. Войдя к себе в каюту, сбросила одежду на стул и прошла в душевую кабину.
   Решила, что всё обдумаю завтра, а сейчас и так перенервничала. Надо выпить снотворное и уснуть. Сбежать от проблем в мир снов.

***

   Кошир
   Насвистывая, Кошир отпер дверь в свою каюту. Бросил взгляд в коридор, прежде чем вошёл внутрь.
   Осмотрел каюту, достал из кармана коммуникатор и позвонил матери, сбрасывая вызов. Разделся, принял душ и лёг спать.
   Предложение землян очень было заманчиво. То есть оно заманивало Кошира в ловушку, из которой ему не выбраться. И будет он плясать под их дудку, выполняя всё, что ему прикажут. Очень заманчиво, очень!
   Мама будет рада получить такую новость, что у неё под носом готовится крупномасштабная акция протеста. И если угнетённая мужская часть населения планеты наберёт девяносто процентов голосов против правления шияматы, он, как наследник, займёт её место. Мечта! Правда, не Кошира!
   Ему нужно-то было только дать свободу выбора мужчинам. Право быть мужчинами, а не бесправными животными. Племенными жеребцами. А внешняя политика у шияматы была настолько продумана, что просто не к чему придраться. Сын восхищался идеями матери и учился. Место шияматы он сам займёт, когда мать устанет. Сестру точно никак нельзя допускать к власти. И Кошир всё сделает сам, без участия землян, но пока это им знать не нужно. Ведь он никогда сам бы не справился с такой, безусловно, сложной задачей, как организация бунта.
   Ведь без подсказки землян Кошир даже помыслить не мог, что именно в его руках находится управление войсками и всеми силовыми структурами планеты. Усмехнувшись, янарат потешался над их наивностью.
   Протяжно вздохнув, Кошир закинул руки за голову. Как же всё прозаично. Землянам нужна только манна. Предупреждения Махтана им было мало, продолжают лезть к ним, придумывая всё более изощрённые уловки.
   Ну ничего, шиямата Шиянара не так проста, как кажется, а уж если в её руках оказывалась очень ценная информация...
   А вот жёнушка порадовала своей кротостью и наивностью. Ей легко управлять, хотя бы вспомнить, как она поддалась его приказам и поцеловала его. Облизав губы, Кошир вновь усмехнулся и счастливо улыбнулся.
   Слишком открытая и добрая. Не выживет такая без мужской опеки, без покровительства. Съедят её.
   Но она должна сыграть свою роль. Это будет приятное приручение и приключение тоже. Очень интригующее приручение. А странные слова, случайно сорвавшиеся с губ, "не женщина", подливали масло в огонь любопытства. Обычно девушки так огрызаются. Невинные девушки, и, судя по поцелуям, она таковой и является. Неопытной, но очень старательной.
   - Жизнь налаживается, - прошептал манаукец, закрывая глаза. - Определённо налаживается.
   План соблазнения был стандартный. Кошир с завтрашнего утра вплотную займётся убеждением жёнушки, что быть фавориткой не такая уж плохая идея.
  

ГЛАВА 3

   Тамара
  
   Утро началось суматошно. Как обычно, привела себя в порядок, убрала волосы в тугой пучок, подкрасила губы и спустилась на кухню. Там меня уже поджидал робот с отчётом.
   Здесь я чувствовала себя как в своей тарелке. Успокаивалась, забывая все тревоги и проблемы, питалась энергией, чтобы двигаться дальше. Я столько души вложила в создание уюта на кухне. У меня был во всём порядок и всё на своих местах. Чистота - неизменное правило для кухни, и я стремилась его соблюдать. В этом мне был помощник кухонный робот, который помогал раскладывать кастрюли, сковородки и прочую утварь на свои законные места. У меня было всё точно как в аптеке. Я всегда заранее составляла меню и контролировала расход продуктов, не допуская к запасам еды никого из членов экипажа. Полёт обещал быть длинным.
   Я так увлеклась работой, что испуганно взвизгнула, когда боковым зрением заметила что-то белое в проёме. Манаукец стоял, одетый в светлую рубашку и лёгкие брюки, облокотившись о косяк, внимательно следил за мной. А я так надеялась, что он забыл обо мне. Так нет же.
   - Доброе утро, - поздоровалась. - Это кухня, тут посторонним нельзя находиться.
   Выставить за дверь настырного блондина хотелось очень сильно, ещё и дверь заблокировать паролем, чтобы не смел открывать.
   - Тут моя жена, так что я не посторонний и даже не запасной. Доброе утро. Ты когда закончишь? У меня для тебя сюрприз, - удивил меня манаукец.
   - Мне ещё обед и ужин готовить, - отозвалась я, придумывая отговорку на ходу.
   Я, конечно, уже вроде всё приготовила, но идти с ним никуда не хотела.
   - А нельзя на этого оставить, - кивнул головой в сторону робота, который шинковал овощи.
   Поморщилась, тяжело вздыхая.
   - Можно, - сдалась, понимая, что он не отстанет.
   Отложила нож, помыла руки. Развернулась к манаукцу, который всё также стоял в проёме, сложив руки на груди.
   - Моя жена - повар, как интересно складывается моя жизнь.
   - Я горжусь тем, что я повар, - возмутилась я, слыша насмешку в голосе манаукца.
   - Теперь я тоже горжусь этим, - примирительно отозвался Кошир и протянул руку, предлагая её взять. - Не сердись, я ведь и подумать не мог, что моя жена будет поваром и готовить для вояк.
   Руку так и не дала, прошла вперёд, поражаясь наглости манаукца. Но муж обогнал меня, показывая дорогу. А привёл меня в чужую каюту. Я остановилась у входа, не решаясь войти.
   - Ну чего встала? Заходи, - позвал Кошир, протягивая ладонь.
   Глядя на него, с трудом сдерживала порыв сбежать. Это было так пугающе, словно демон звал меня войти в свои владения. Туда, откуда мне не будет возврата.
   - Не бойся, тебе понравится, - соблазнял Кошир.
   В этом я была не уверена. Но почему-то решилась подать ему руку. Кошир резко дёрнул меня, и дверь захлопнулась.
   - Ты такая трусишка. Как же сложно тебя уговорить, - посетовал альбинос и, не расцепляя рук, направился к открытой двери. За ней, судя по планировке, должна быть ванная комната. Свет не был включен. Но тёмный проём высвечивался отблесками свечей. Когда мы зашли внутрь, я застыла, удивлённо рассматривая ванну, обставленную по бортику маленькими свечками. В голове билась только одна мысль, которую я озвучила:
   - А ты где свечки нашёл?
   Это же стратегический запас! Так просто его нельзя достать.
   - Завхоз дала. Очень интересная дама. Пара улыбок и готова всё что угодно отдать.
   - Да неужели, - недовольно пробурчала себе под нос.
   Сердце кольнула иголка ревности. Всё же, как бы я не упиралась, но Кошира мысленно называла своим мужем. А он так легко рассказывал мне, что ему любая готова дать всё что угодно.
   - Да, ты не поверишь. Всё что угодно, лишь бы ушёл поскорее. Не знал, что земляне так боятся манаукцев.
   Облегчение пришло с беззвучным истеричным смехом. Я сразу представила себе, как Эльфира Фридриховна визжит от страха. Она и крыс боится, и пауков. Конечно, как же я сама не догадалась, что она испугалась Кошира, с его внешностью и манерой появляться бесшумно.
   - Ну чего опять встала. Раздевайся, - приказал мужчина.
   С трудом понимала, что ему надо от меня. Ведь он же не собирался со мной принимать ванну.
   - Что? - испуганно дёрнулась от мужчины, который уже и руки ко мне свои протянул.
   - Как что? Ванну я для кого приготовил? Сейчас расслабишься, отдохнёшь.
   - Нет, у меня работы полно! - возмутилась я, понимая, что бежать надо скорее от этого странного мужчины.
   Но крепкие объятия сильных рук объяснили мне, как же я медленно бегаю и думаю. Могла же догадаться, зачем он меня в каюту свою завёл!
   - Тихо, тихо, - успокаивающе произнёс Кошир, крепко удерживая меня. - Это просто ванна. Вот не знал, что ты не любишь мыться. Наверное, раз в неделю моешься, это же не гигиенично.
   - Да что ты такое говоришь! - выдохнула, устав вырываться. - Я каждый день душ принимаю.
   - Ну вот, а сегодня примешь ванну, - не унимался манаукец, обдавая висок жарким дыханием.
   По спине потёк холодный пот. Я не хотела с ним ничего такого порочного.
   - Зачем? Зачем ты так? Я же просто фиктивная жена. Понимаешь? Через год расстанемся! - взмолилась я, удивляясь тому, сколько в нём силы.
   Все попытки вырваться и сбежать он пресекал на корню, только крепче прижимал к своей груди.
   - Как зачем? - удивился этот настырный. - Говорю же, сюрприз.
   Вот так сюрприз, чуткий такой, что сердце от страха заходится. Но я не сдавалась, решив уговорить одуматься:
   - Меня капитан потеряет.
   - В смысле? - сладкие нотки тотчас пропали из его голоса.
   - Ну ещё рабочее время, а он любит за пирожками сам приходить на кухню, - сама понимала, как глупо звучали мои жалкие доводы. Я бы сама себе не поверила.
   - Там робот есть. Вот он и напечёт, и даст. А ты сейчас проводишь время со своим мужем.
   - Отпусти! - вскричала. - Отпусти, я боюсь.
   - Тамара, - протяжный грустный вздох вырвался у Кошира, вводя меня в смятение. - Давай учиться доверять друг другу. Это просто ванна. Я просто хотел сделать тебе приятно. Сейчас примем ванну, ты успокоишься. Я понимаю, что тебя обманул мужчина, и теперь ты никому не доверяешь. Но я хочу научить тебя мне доверять. Обещаю, что не буду приставать. Не буду настаивать на исполнении супружеского долга.
   - Что? Долга? - паника накрыла с головой.
   А ведь даже если настоит на исполнении, я даже не смогу подать на него заявление! Он же юридически мой муж! Осознание этой мысли убило меня наповал. Почему я настолько наивная!
   - Ну и чего опять испугалась? Тамара? Я же сказал, что просто ванну примем. Я понимаю, что для всего остального ты пока не готова, - шёпот мужчины успокаивал.
   - Я не хочу принимать с тобой ванну, - замотала головой, отгоняя от себя приходящие в голову глупые развратные картинки "голый мужчина в ванной". - Отпусти.
   - Объяви меня покровителем, стань фавориткой, и я отпущу, - голосом искусителя шептал Кошир, от чего тело стало наполняться истомой.
   - Зачем ты так издеваешься надо мной? - всхлипнула, чувствуя, как горячие слёзы сорвались с ресниц.
   - Сдайся, - прошелестел шёпот, и обжигающий поцелуй коснулся шеи.
   Вздрогнув, замерла, сердце билось так громко, что я глохла от его гулких ударов.
   Сдаться, опять? Куда ещё больше сдаваться? И так уже связана по рукам и ногам. Куда уж больше? Куда?
   - Нет, - выдохнула, крепко зажмурившись.
   - Ты мне всё больше нравишься, милая жёнушка, - похвала из его уст текла, как сладкая патока.
   Он меня отпустил. Я перевела дыхание, одёргивая халат, и тут же взвизгнула. Он меня поднял на руки. Легко! Не особо напрягаясь. Это было так удивительно. Руки не тряслись, спина не прогибалась у него. Неужели он настолько силён?
   Усмешка на губах манаукца вернула меня в реальность. А также вода, в которую меня осторожно опустили.
   - Кошир, ты одежду испортишь! - недовольно бросила ему, не зная, что ещё сказать.
   Вода была тёплой и ароматизированной.
   - Это твоё было желание - купаться в одежде, а не моё. Так что не надо меня ругать, - посмеивался надо мной муж, да, именно муж, при этом внимательно следил за мной.
   Замысел манаукца был предельно прост. Ну куда я сбегу в мокром халате, под которым только белый комплект белья?
   Сижу, рассматривая намокшую ткань и отражение манаукца в глади воды.
   Сюрприз удался - обольстительная обстановка, ничего не скажешь. Тёмная комната, ванна, свечи - романтика. Надеюсь, не думает, что меня так просто покорить?
   Кошир взял мою ногу и снял с неё обувь.
   - Вот к чему приводит твоё упрямство, - отчитал меня блондин, демонстрируя полностью промокнувшую туфлю, которая небрежно полетела на пол. То же произошло со второй.
   - Кошир, я не расположена принимать сейчас ванну. Отпусти, а?
   - Будь моей фавориткой, и только тогда я смогу тебя отпустить. Ты меня ведь не слышишь, Тамара. Не в моей власти тебя отпустить. Это можешь сделать только ты. Стань фавориткой и можешь идти.
   - Не дождёшься! - недовольство опять стало подниматься. - Через год я буду свободной...
   - Тамара, Тамара, повторяю ещё раз. Ты не будешь свободна по нашим законам через год. У нас нет разводов! Я твой муж навсегда. Так что не упрямься. Сдайся и признай меня покровителем.
   - Нет, - твёрдо выдала.
   - Нет, так нет. Как жена ты меня вполне устраиваешь. Я покорён гладкостью твоей кожи. Словно самый дорогой атлас.
   Рука мужчины плавно поднималась по голени вверх, подбираясь к коленке. А вслед за ладонью воспламенялась кровь, бежала волна будоражащей дрожи. Я забеспокоилась, пытаясь отодвинуться подальше от мужчины.
   - Тихо, тихо, - успокоил он меня. - Не надо мечтать о неприличном.
   Возмущённо воззрилась на него, поражаясь наглости. Он меня тут лапает, а неприличная, оказывается, я!
   - Знаешь что! - начала заводиться.
   - Я-то знаю, а ты знаешь, как это происходит между мужчиной и женщиной? Ведь в фильмах не всегда чётко показывают. А я не хочу тебя пугать.
   - Я не собираюсь с тобой спать! - выкрикнула ему в лицо и вознамерилась встать.
   Но мужчина обхватил руками за бёдра и посадил себе на ноги.
   - Тамара, я же говорю. Не хочешь выполнять супружеский долг, стань фавориткой.
   - Хватит меня унижать! - разрыдалась, царапая его руки, пытаясь отцепить от себя.
   - Даже не думал! - возмутился он, резко разворачивая лицом к себе. - Или тебя унижает то, что ты моя жена?
   Удивлённо замерла, видя, что он злится. Тяжёлый взгляд давил, заставляя признаться во всех тяжких.
   - Нет, - выдохнула и медленно стала отодвигаться от него.
   - Докажи, - опять приказал манаукец.
   - Как?
   Вообще его не понимаю. Он пугает меня своей демонической внешностью, вот такими вспышками недовольства, напористостью и лаской. В нём всего слишком много. И какая-то детская наивность, что всё будет так, как он сказал, а все обязаны подчиниться.
   Избалованный мальчишка, не иначе!
   - Поцелуй, - тут же расцвёл в ребяческой улыбке манаукец.
   - Опять двадцать пять! - от наглости я просто взбесилась и шлёпнула его по плечу. От удивления он замер, изумление так и читалось в его глазах, а я опять испуганно затихла. Как я на такое решилась? Ударила манаукца, который может в любой момент вспылить.
   А мужчина вдруг рассмеялся, весело и задорно.
   - Тамара, ну кто ж так бьёт? Ласково погладила рукой, я даже замечтался, - лукаво произнёс Кошир и поцеловал мою руку, которой я его ударила.
   Вырвать её из его лапы не могла, так крепко он держал.
   - Ты мазохист? - уточнила, не понимая причину его веселья. - Я не гладила тебя, а стукнула.
   - Тома, ты даже не представляешь, что такое стукнуть. А это именно погладила. Я рад, что ты уже не боишься ко мне прикасаться. Может, всё же поцелуешь? Тот поцелуй меня так смутил, что я даже спал плохо. Хотелось войти к тебе в каюту и требовать поцеловать ещё раз.
   - Зачем? - устало спросила. - Ты меня не любишь. Я тебя тоже. Зачем разыгрываешь весь этот цирк? Поцелуи, ванна.
   - Тамара, ты слишком хороша для простого секса. Слишком доверчива и нежна, чтобы я кинул тебя на кровать и раздвинул ноги. И очень добрая, чтобы насиловать тебя. Поэтому и ванна, и поцелуи, и романтика. Я буду нежен, обещаю.
   Слова не обижали, так как эту правду я и сама знала. Да, он всё чётко подметил. Доверчива. Но не хотелось бы, чтобы мне причиняли страдания. Любое разочарование приносит душевную боль.
   - А может, не надо вообще этого ничего? - не оставляла попыток избежать участи настоящей жены.
   - Ты сама не представляешь, как меня соблазняешь этими словами. Я люблю, когда женщина стонет и кричит подо мной. Извивается, моля остановиться, а на пике блаженства, когда она плачет.
   - Ты садист? - в изумлении выдохнула, с ужасом понимая, в чьи руки попала.
   - От страсти, глупышка. Кричит от переполняющего восторга, извивается, желая, чтобы я вошёл ещё глубже, плачет от счастья, - обольстительный шёпот обволакивал.
   Тело предательски заныло, разгораясь между ног.
   Не об этом ли я всю жизнь мечтала? Стонать от возбуждения, таять в крепких объятиях именно мужа. Даже слёзы навернулись на глаза. Откуда он мог знать, что именно этого искала в своём мужчине.
   - Поцелуй, Тамара.
   Рассматривая мужа, боролась с собой. Но его обещание выбило почву из-под ног. Не надо больше искать, не надо каждый день уговаривать себя, что завтра, всё обязательно будет завтра.
   Подалась вперёд, чтобы запечатлеть на его манящих губах поцелуй. Должна признаться себе, что этот мужчина мне приятен. Пусть и страшен, но осторожные поглаживания по спине дарили надежду, что в его руках я буду чувствовать себя счастливой.
   Целовались мы странно. Он словно меня изучал: осторожно, ласково. Я никогда не целовалась насильно, когда мне приказывают. Никак не могла расслабиться, в любой момент готова была отстраниться. Но мягкость, с которой целовался Кошир, подкупала. Напряжение стало спадать. Широкая ладонь легла на затылок, слегка его массируя. Так приятно, что урчать захотелось. Когда я решила, что, наверное, хватит, чуть отодвинулась, заглядывая в глаза мужу. Зрачки расширены, улыбается самодовольно.
   - Не страшно?
   Мотнула головой, честно сознаваясь, что нет.
   - Приятно?
   Кивнула и отвела взгляд.
   - Мне тоже. Продолжим?
   Опять мотнула, сипло добавила:
   - Работать надо.
   - Уверена? - переспросил меня Кошир, а я готова была лицо от стыда спрятать в ладошки.
   - Да. Ужин надо приготовить для капитана.
   - Ты его личный повар, что ли? - холодно осведомился манаукец, растеряв всё своё благодушие.
   - Да, вообще-то. Он для себя искал повара. Я, между прочим, очень видных шеф-поваров обошла на собеседовании. Только мои блюда ему понравились больше остальных, - горделиво рассказала мужу, чтобы не думал обо мне, что я никчёмная женщина. Я самодостаточная личность, добившаяся успехов на своём поприще.
   - Понятно, - вздохнул Кошир, помогая встать на ноги.
   Сам следом легко поднялся из воды.
   - Ну пошли, поработаем. Хоть посмотрю, что так покорило капитана, может, самому пригодится, - нервозность в движениях и натянутая улыбка не давали усомниться в том, что муж обиделся.
   - Мне понравился сюрприз, честно, - попыталась сгладить неловкость, возникшую между нами. - Просто в рабочее время не очень удобно.
   Кошир недоверчиво усмехнулся и стал стягивать с себя мокрую рубашку, открывая моему взору соблазнительную широкую спину. Я, как заворожённая, глядела на перекатывающиеся бугорки тугих мышц под незнающей о загаре кожей. Щёки сразу вспыхнули, а я быстро отвернулась. Совсем забыла, как мужчина без одежды выглядит в реальности, а не на картинках и в фильмах. Прислушивалась, как он расстёгивает брюки, а они громко брякнули об пол.
   - Ты ещё и скромница у меня, - усмехнулся мужчина и удалился из ванной. Я перевела дух и развернулась, рассматривая мокрые следы на полу. Свою одежду он бросил в корзину с грязным бельём - хозяйственный. Кабина-сушилка была близко. Выбравшись из ванны, я вошла в неё и включила, руками теребя волосы, чтобы поскорее подсохли. Затем вернулась за обувью. Босиком идти было не резон.
   Придерживая подол халата одной рукой, второй держала закрученные в пучок волосы. Чувство неприятное, но высушиться надо. Не могла же я мокрой идти на работу. В дверях появился уже одетый Кошир, держа в руках, кажется, футболку. Недовольно покачал головой, но уходить не стал. Подперев плечом косяк, вновь лицезрел меня с надменной улыбочкой.
   Подсохнув, вышла из кабины, Кошир, усмехнувшись, оценивающе осмотрел с головы до ног.
   - Обязательно так будешь выглядеть каждое утро, выходя из нашей постели: растрёпанная, раскрасневшаяся и с улыбкой на губах.
   - Хватит смущать, - недовольно бросила ему, а самой так приятно стало на душе.
   Вот что мне для счастья надо: пара ласковых слов, тёплое отношение. И опять готова доверять и верить.
   Кошир протянул одежду и, взяв её, поняла, что не ошиблась - футболка.
   - Отвернись, - попросила мужчину, видя, что он не собирается уходить.
   - Тамара, - ухватился пальцами за мой подбородок, внимательно взглянул мне в глаза, словно в саму душу, - я всё равно скоро всё увижу. Теперь это всё моё! Так что не стесняйся.
   Его пальцы отцепились от меня, чтобы ловко начать расстёгивать пуговицы на халате.
   - Я сама, - застонала, чувствуя, что опять теряю контроль над ситуацией.
   - Мне будет приятнее, если я сам тебя раздену. Заодно ты привыкнешь к моим рукам, - ровным спокойным голосом ответил мужчина, который явно забавлялся за мой счёт.
   - Я тебя сейчас стукну, - предупредила, пытаясь отмахнуться от его рук.
   - Тамара, никогда не предупреждай. Врага надо застать врасплох.
   - Ты мне враг? - ехидно переспросила.
   Хотелось бы знать, если это так, и он против меня, то, что плохого удумал.
   - Нет, я твой муж. Поэтому ты права, предупреждай, - рассмеялся Кошир, закончив воевать с пуговицами, и, резко развернув меня к себе спиной, стал снимать с плеч халат.
   - Кошир, я сама могу, - попыталась остановить его, сдерживая полы белой ткани, прикрывала грудь.
   - Конечно, не сомневаюсь, - опять весёлый голос и горячий поцелуй в шею.
   Это было столь неожиданно, что опять чуть не подпрыгнула.
   - Кош! - возмущённо взвизгнула.
   - Мягче, Тамара! Мягче и с придыханием, - подшучивал манаукец. - Переодевайся скорее.
   Лёгкий шлепок по пятой точке был пределом моего терпения. Развернулась, намереваясь влепить пощёчину, но Кошир уже вышел из ванной комнаты, громко смеясь.
   - Паразит! - выдохнула, пылая праведным гневом.

***

   Добравшись до кухни, переоделась в сухую форму и туфли. Бельё снять не решилась, понадеявшись, что оно на мне скоро высохнет. Кошир пока хозяйничал на кухне, засовывая в каждый шкаф свой любопытный нос. Ему было интересно абсолютно всё.
   Но мне было некогда отвечать на все его вопросы. Оказывается, капитан, как я и предполагала, меня потерял. Он заказал на ужин раков, которые ожидали меня в большой кастрюле.
   Были в моей работе неприятные моменты. Вот не понимала я никогда, как можно кого-то живого и в кипящую воду. Но работа есть работа. Заказ сделан, и хочешь, не хочешь, а надо приготовить. Набрала воду в чистую кастрюлю и поставила на огонь, а сама занялась мужем. Решила приготовить для него домашнее рагу в горшочках по семейному рецепту.
   Попросила порезать достаточно большой кусок свинины, заняла его хоть чем-нибудь. А то он постоянно дёргал меня своими вопросами.
   С мясом он управился быстрее меня. Я картошку чистила медленнее. Подсунула Коширу шинковать морковь и лук. Пусть поревёт, чтобы жизнь не такая радостная была для него. Когда все приготовления закончили, слоями заложила в горшочки и убрала в разогретую печь.
   Не успела передохнуть, как Кошир заглянул в кастрюлю с членистоногими.
   - Кто это? - полюбопытствовал муж.
   - Это раки, - отмахнулась от него, а сама собиралась с мыслями. Воду посолила, осталось лишь решиться.
   - Какие смешные, - заметил Кошир, нагибаясь над кастрюлей и заинтересованно рассматривая. - И зачем они тебе?
   - Капитан хочет, чтобы я их сварила, - печальный вздох вырвался из груди. - А я не могу.
   - Почему, - тут же заинтересовался блондин, уже меня рассматривая с любопытством.
   Передёрнула плечами от неприятного ощущения, словно я под микроскопом оказалась. Но решила поделиться с ним своими страхами.
   - Понимаешь, их живыми надо в кипящую воду кидать. Сердце кровью обливается, как подумаю.
   - Живыми? - переспросил Кошир, странно улыбнувшись. Опять обратил свой пристальный взгляд на членистоногих в кастрюле, предложил: - Давай помогу. Куда кидать?
   Удивлённо взглянула на него.
   - Тебе их не жалко? - возмутилась, когда блондин достал одного за заднюю лапку, поднося к глазам.
   - А они вкусные? - вернул мне вопрос Кошир, кивая на рака головой.
   - Да, - честно призналась.
   Хотя с ними мороки больше, чем вкуса. Поэтому я их не жаловала.
   - Нет, конечно не жалко. Капитана жалко будет, - отвлекшись, я упустила суть разговора.
   - Почему? - не поняла, при чём тут Джексон.
   - Ну если они такие вкусные, то ему ничего не достанется, - с этими словами он бросил несчастного рака в кипящую воду.
   - Постой! - не успела остановить его.
   Жалобно смотрела, как алеет броня рака. Бедненький, он ещё пытался спастись, дёргая ножками.
   - Ой, смотри, как смешно краснеет. А так должно быть? - весело поинтересовался этот живодёр.
   - Чурбан бесчувственный, как ты мог? - я в негодовании вскричала на Кошира.
   Я бы придумала что-нибудь не настолько ужасное. Я бы, может, заморозила их в морозильнике предварительно. Им не было бы так больно!
   Манаукец обхватил меня за плечи, разворачивая зарёванное лицо к себе.
   - Я что-то сделал не так? - обеспокоенно спросил.
   В ответ взвыла, давая волю слезам:
   - Ты его убил!
   - Какая разница кто убил? Ты или я?
   - Им же больно, - всхлипнула, уткнувшись в грудь мужу.
   - Детка, ну не стоит так убиваться самой. Подумаешь, букашка какая-то умерла. Хочешь, я их даже есть не буду.
   - Хочу, - буркнула, отстраняясь.
   - Давай-ка чаю попьём. Садись, у тебя тут где-то видел отличный чай.
   Когда он успел обследовать шкафы? Я хотела подсказать ему, но поражённо застыла с открытым ртом, так как муж запомнил не только, где лежит упаковка с заваркой, но и антикварный чайник. Я им не пользовалась, раритетная всё же вещь! Я боялась к нему прикасаться, в отличие от манаукца, который смело ополоснул его и поставил на стол.
   Я с улыбкой следила за его действиями, поражаясь отточенности и скупости жестов. Никаких лишних движений. Меня не могло не умилять то, как муж без лишней суеты распоряжался на моей кухне, словно он здесь хозяин, а не я. Властный, но, тем не менее, заботливый. Всегда мечтала, что муж должен быть высоким, как Кошир. Я следила, как сильные руки бережно обращаются с хрупкой посудой. Неожиданно вспоминалось, какие у него ласковые пальцы, как они ловко расстёгивали халат. Взглядом прошлась по его руке вверх, наслаждаясь игрой мускулов. Удивительная у него кожа - гладкая, без изъянов. Желание прикоснуться к нему чуть покалывало пальцы, но я не смела отвлекать его. Задержала взгляд на алых губах. Поцелуи, которыми он одаривал меня в ванной, обещали невообразимое наслаждение, если я дозволю себе большего в наших с ним отношениях. Жар опалил кожу от воспоминания, как нежно он поцеловал меня в шею.
   Кошир достал для нас две чашки, разлил в них чай и снова полез по шкафам, позволяя мне продолжить рассматривать его белые волоски из-под чуть задравшейся футболки. Они были практически незаметны, но не укрылись от моего пристального взгляда. От смущения стали гореть щёки, и пришлось спрятать их, прикрыв ладонями. Чтобы уберечь себя от большего соблазна, подсказала мужу, который тихо ругался, выискивая печенье:
   - Оно в третьем шкафчике.
   Пододвинула к себе чашку. Пока накладывала сахар, краем глаза заметила, как этот прохвост пересыпал остальных раков в кастрюлю с подсоленной водой. Выплюнула чай и возмущённо крикнула:
   - Кошир!
   А он в ответ только подмигнул и строго сказал:
   - Не отвлекайся, пей чай. А я посмотрю, как они смешно краснеют. У тебя тут столько интересного!
   С тяжёлым сердцем посмотрела на часы, засекая время. Чай с трудом сглатывался из-за вставшего кома в горле. Не понимала я мужчин. Что интересного в том, как умирают раки?
   - Ты садист! - припечатала его, чтобы хоть немного совесть проснулась.
   - Не без этого! - прилетел весёлый ответ.
   Поражённо взглянула на мужа, склонившегося над кастрюлей, пытаясь понять, кто он на самом деле. Неужели садист? Но он же обещал быть нежным.
  
   Станция "Астрея"
   Линда
  
   В кабинете стояла напряжённая тишина. Докторишка и Викрам выжидательно смотрели на меня, а я таращилась на результаты анализов и готова была взорваться.
   - Этого не может быть, - прошептала, испуганно взглянув на молодого доктора. - Этого не может быть!
   - Ну почему же не может, - возразил ши Трона.
   - Блокиратор, - потрясённо шептала я, голос осип от переживания. - У меня блокиратор.
   Небрежно бросила результаты на стол доктору, а сама готова была волосы на голове рвать. Хотелось что-нибудь разбить, но, осмотрев медицинский кабинет, ничего бьющегося не нашла. Стерильно белые стены давили на меня, словно я попала в ловушку. Да и поведение мужчин наталкивает на мысль, что в моём душевном здоровье они сомневаются.
   - Я прекрасно вас понимаю, но и вы поймите, что абсолютно любой блокиратор не дает стопроцентной гарантии. Понимаете, шия Махтан?
   - Нет, не понимаю! - взвилась, подозрительно взглянула на счастливую улыбку Викрама.
   - Шия Махтан, успокойтесь, - циничный голос, и безучастный взгляд врача удручал ещё больше. - Ну, со всеми бывает. Девяносто девять процентов - это же не сто. Ну не расстраивайтесь вы так. Я уверен, что из вас выйдет самая счастливая мамочка.
   - Мамочка? Что за слово такое противное!? - вскричала, вскакивая со стула. - Вик, поклянись, что ты тут не при чём! Что ты к этому не причастен!
   - Линда, - одёрнул меня Вик, хватая за руку и усаживая себе на колени. - Да что за бред тебе лезет в голову? Это мой ребёнок! Как это я тут ни при чём?
   - Я имею в виду, что вы не разыгрываете меня, и этот доктор самый настоящий доктор, а не твой переодетый агент.
   Меня била мелкая дрожь. У меня была самая настоящая паника. Ребёнок! У меня будет ребёнок! Какой ужас!
   - Линда, давай наймём земного врача? - спокойным голосом предложил Вик.
   - Давай, - согласилась с ним. Встала и потянула его к выходу. - Пошли.
   Но так просто эту глыбу с места было не сдвинуть. Любимый стоял и выжидательно так на меня смотрел. Неприятно даже стало под таким укоризненным взглядом.
   - Только ответь мне, любимая, ты не рада, что у нас будет ребёнок? - голосом, еле сдерживающим гнев, прошипел Вик.
   И тут плотину у меня снесло. Он еще и предъявляет мне претензии!
   - А должна радоваться? - стала наступать на него, тыча пальцем в грудь. - Чему я должна радоваться? Что стану толстой уродиной, от которой тебя будет воротить? А какая-нибудь вертихвостка тебя уведёт, а потом я останусь одна с твоим ребёнком на руках? А у него будут твои глаза. А ты там где-то счастливо и беззаботно будешь жить с другой? Чему я должна радоваться?
   - Линда, успокойся. Я люблю тебя. И буду любить тол... Любую, - вовремя исправился любимый под моим взглядом. - И, если честно, то меня оскорбляет твоя реакция на такое радостное известие.
   Сильные руки обняли, притягивая к широкой груди. Я понимаю, что делаю ему больно, но как же страшно. Я не хочу повторить судьбу матери. Воспитывать детей одной - это очень тяжело. Особенно если твой ребёнок смешанной крови.
   - Я боюсь рожать, - призналась Викраму. - Это страшно, Вик. Это ужасно больно, я читала. Говорят, боли адские. Мне страшно, что вдруг ты разлюбишь. Столько историй, что после появления ребёнка мужчина остывает к жене. Я боюсь тебя потерять!
   - Линда, не проверим - не узнаем, - спокойным голосом ответил любимый. - Тут никто не застрахован. Но я хочу от тебя детей. Наших с тобой детей. Да я тебя на руках готов носить от счастья. А ты сомневаешься во мне. Линда, перестань. Это больно.
   - Обещай, что не разлюбишь! - потребовала от него. - Клянись, что не найдёшь вместо меня... О, не-е-ет... А как же.... Мы же теперь не сможем...
   - Чего не сможем? - какой у меня недогадливый покровитель!
   - Любить друг друга по ночам! - гневно прошептала, выразительно взглянув на Викрама. - Обложили со всех сторон! Вик, даже думать не смей ходить налево! Я что-нибудь придумаю. Почитаю, найду... Я же умру, если не смогу прикасаться к тебе...
   - Линда, у тебя в голове такой бардак постоянный творится. "Виртом" займёмся, говорят, стоящая вещь, - Вик тихо посмеивался, крепко обнимая меня.
   - Что такое "вирт"? - внимательно посмотрела в веселящееся лицо любимого.
   - Ну, его придумали для снятия напряжения, - пустился в разъяснения Вик, подталкивая меня к выходу. - Надеваешь очки, подключаешься к сети, ищешь партнёра и воплощаешь все свои похотливые мечты. Пойдём, купим и дома опробуем.
   - Нейтрализатор выпить не забудьте, - понеслось нам вслед.
   И я поняла, что Вик опять сумел увлечь меня другим, чтобы перестала переживать.
   - Вик, прости, - покаялась перед ним, - я такая трусиха.
   - Все боятся беременности, - лёгкий поцелуй в висок подсказал, что я прощена. - Знаешь, какие мама истерики закатывала? Когда Дармир родился, я готов был его утопить от ненависти. Все нервы вытрепала. Надеюсь, ты будешь не такая истеричка.
   - Я не истеричка! - вскинулась я, ткнув его локтем в живот.
   Любимый рассмеялся, уклоняясь от удара.
   - Линда, я только что это же и сказал.

***

   Жаркие стоны любимой распаляли сильнее, чем картинки в виртуальной реальности. Вик понял провальность своей идеи, стоило ему увидеть Линду в одежде женщины-кошки и с меховыми ушками. Они находились в тёмной комнате с бордовыми стенами. Большая кровать была украшена балдахином. Красные простыни и золотые подушки, мерцание свечей - полное погружение в интимную обстановку.
   Линда мурчала, как настоящая кошка. Сначала толкнула его на кровать, забираясь на него. Прелюдия в исполнении шершавого языка, который чувственно прошелся пару раз по коже, была ужасна. От неприятного ощущения мужчина передёрнул плечами.
   Но вид грудей, обтянутых чёрной кожей, сглаживал картину, придавая пикантность ситуации.
   В фантазии Линды она была блондинкой, полногрудая, с осиной талией и длинным хвостом. И вот эта часть виртуального тела плотно обхватывала его ногу, ластилась, вызывая незабываемое удовольствие.
   Сама любимая стонала от резких глубоких толчков, которыми награждал её мужчина. Но как бы ни старался, ощущения были совсем не те, что в реальности. Не хватало правдивости происходящего. Недовольство возрастало, прорываясь утробным рычанием в груди. Линда уже два раза возвращалась с небес, с блаженством благодаря его за это, а сам мужчина всё никак не мог достичь этого пика. Сорвав очки, он взглянул на Линду, которая лежала на их алтаре любви, на двуспальной кровати, лаская себя руками, выгибалась навстречу волнам накатывающего наслаждения.
   Ноги Линды призывно были раздвинуты, а грудь высоко поднималась. Стиснув зубы, Викрам медленно подошёл к кровати, где постанывала изнемогающая любимая.
   - Если очень осторожно, то можно, - процитировал он слова ши Трона.
   Соблазн был слишком велик, как и риск навредить.
   - Если очень осторожно, то можно, - повторял, как мантру, манаукец, сдерживаясь из последних сил. Любимая была столь прекрасна в своей распутной лихорадке.
   Тяжёлое дыхание, сбитая белоснежная шёлковая сорочка. Блуждающие руки сдвинули подол до самой талии, открывая вид на белый атлас трусиков. Тонкие пальчики, отодвинув мешающую ткань, пробрались к чёрным завиткам.
   Виртуальная Линда ничто по сравнению с обольстительной реальной. И почему она решила, что ему нравятся блондинки? Нет, шоколадного цвета локоны Викрам ни на что не променяет.
   Опустившись на кровать, мужчина потянулся рукой к любимой. Его пальцы переплелись с её тонкими, углубляя проникновение, срывая протяжный сладкий стон. Дыхание у манаукца стало ещё тяжелее. Он не мог уже остановиться. Погружал пальцы в горячее лоно любимой, чувствуя сок её желания. Закрыв глаза, Вик глубоко вздохнул, прощаясь с контролем.
   - Я осторожно, очень осторожно, - пообещал он Линде, которая уже скинула очки, отдаваясь настоящим ласкам мужчины.
   - Вик, - позвала она, разрешая ему всё что угодно. Растянувшись на кровати, мужчина подтолкнул Линду, прося лечь набок.
   Плавным движением руки стянул трусики. Погладил соблазнительный изгиб бедра любимой, подгибая её ногу в колене. Нежный аромат, исходящий от Линды, вот чего ему так не хватало в "вирте". Этот ставший родным аромат. Приспустив плавки на бёдра, Викрам прижался к округлым ягодицам любимой. Прикоснулся губами в поцелуе к нежной коже шеи и осторожно вошел во влажное, истекающее лоно.
   Из груди вырвался стон, больше похожий на удовлетворённый рык. Линда была, как всегда, нестерпимо соблазнительна, влажна и горяча. Такой, как он любит. Нерешительно начиная двигаться, Викрам пытался контролировать каждое проникновение, чтобы не навредить. Поощряя его судорожными стонами, Линда подстраивалась под него, упираясь руками, выгибала спину.
   Резко входить в неё Вик остерегался, но именно этого ему не хватало до разрядки. Страдальчески застонав, мужчина ускорился, чувствуя, что, наконец-то, стало получаться. Наслаждение болезненно стягивалось в одной точке, чтобы в очередном рывке выплеснуться.
   Замерев, переживая судороги, Вик крепко прижал к своей груди Линду, зарываясь носом в шоколадный шёлк волос, заплетённых в тугую шишку на затылке.
   - Вик, это что-то! - пробормотала Линда. - Я тебя не променяю на этот суррогат. Выброси на помойку. Ты лучший!
   - Я тоже люблю тебя, - сипло прошептал Викрам, не желая разлучаться с любимой, внутри неё было так удивительно горячо и приятно.

ГЛАВА 4

   Орбита планеты Шиянар,
   военный космический корабль землян "Капитан Ли"
  
   Кошир
   Шпионить за землянами изнутри оказалось намного проще, чем он предполагал. Подыгрывая капитану, Кошир сумел войти к нему в доверие, внося правки в уже готовый и проработанный план земного правительства по организации первой волны восстания. Практики ведения революционных войн во спасение угнетённых и внедрения демократического порядка у землян было предостаточно.
   Кошир не скупился, рассказывал в красках обычные будни манаукцев, нагнетал обстановку подробностями кровопролитных поединков, в которых ему выпала честь стать победителем. Да, янарат хвастался и хвастался с особенным удовольствием, глядя, как бледнели земляне, отворачивались от него и прятали в застывших глазах страх.
   Красавица-жена радовала своей кротостью и невинностью. Это оказалось непреодолимым препятствием для Кошира. Убедить Тамару, что в роли его фаворитки ей будет лучше, он не сумел. А прочитав земные справочники, понял, что и не сумеет. Менталитет у Тамары не тот, что у манаукцев. Она негативно воспринимала само слово "фаворитка", не говоря уже о смысле этого статуса.
   Кошир, конечно, не оставил попытки обманом или уловкой заставить её изменить своё решение. Но мысль, что он муж Тамары, грела душу. Вот только её наивность могла сыграть плохую службу Коширу. Вроде взрослая девушка, а всё в добро верит.
   План по соблазнению действовал. Жёнушка стала сдавать позиции, привыкала к нему и уже не смотрела на него глазами, полными тихого ужаса.
   Кошир понимал, что по меркам землян не красавец, как оказалось. Вся женская часть команды от него шарахалась, как от заразного. Особенно завхоз. Милейшая женщина и такая мнительная. Найти общий язык не получалось пока ни с кем, земляне по большей части были военными. Они всегда оставались в общении с ним настороженными, следили за каждым своим словом.
   Коширу даже было их немного жаль. Особенно медсестричку, которая была ещё слишком юна.
   Янарат решил, что будет держаться ближе к жене, так как только там у него был свободный доступ к оружию. Тамара даже подумать не могла, в каком стратегически важном месте работает. А вот капитан понял.
   Он не раз приходил сам проведать манаукца и постоянно заставал его обнимающимся со своей женой. Тамара жутко смущалась и долго извинялась перед своим начальником, пытаясь высвободиться из объятий Кошира. Но альбинос не отпускал её, демонстративно по-хозяйски прижимая к себе, и бесшабашно улыбался капитану, весело подмигивая. Джексон претензий не предъявлял, но намекал, что отвлекать Тамару во время работы не стоит. И получал неизменный ответ от янарата:
   - Не мои проблемы.
   Так проходили весёлые деньки Кошира на корабле землян. Шиямата ежедневно получала отчёт, что он жив и здоров. Сам мужчина собирал информацию и организовывал восстание на своей собственной планете. Жизнь янарата била ключом.
   Первой с корабля сбежала завхоз. Не выдержала неожиданных появлений Кошира. Тамара постоянно что-то забывала у неё попросить, и он, как истинный муж, бегал по её поручениям, о которых Тамара и не догадывалась. Медсестру он запугал, зажимая её в углу. Ей и четырех раз хватило понять, что от пятого ей не отбиться, и она сбежала от греха подальше. С остальными дамами было туго. Привлекать странным поведением к себе и без того пристальное внимание капитана, Кошир не желал. Успокаивал себя манаукец лишь мыслью, что он сделал для них всё, что мог. Остальное уже не в его власти.
   На третий день пребывания на корабле, когда Тамара привыкла к назойливому вниманию мужа и постоянному его присутствию, Кошир решил, что пора переходить ко второй фазе приручения.

***

   Тамара
   Звук звонка с трудом пробивался сквозь марево сна. Через силу разлепила тяжёлые веки и не сразу поняла, что меня разбудило. Циферблат часов показывал, что ещё было время сна.
   Противный звук повторился. Кто-то упорный пытался меня вытащить из кровати. Я даже догадываюсь кто.
   Кошира с трудом отправила спать, он никак не хотел уходить. Я безумно устала от работы, поэтому в крайне грубой форме выставила его, пообещав, что если не послушается, то не приготовлю ему булочек с корицей и сахарной пудрой. Только под страхом ужасной угрозы он оставил меня одну.
   Еле-еле дошла до дверей, включила видеофон. Ну точно! Кошир улыбался в камеру и прошептал:
   - Тамара, мне срочно! Прости, что разбудил.
   - Что случилось? - прошептала в ответ, открывать без уважительной причины я не собиралась.
   Он мне за день надоел, ещё ночью решил донимать.
   - Впусти меня, и я расскажу, - настаивал манаукец, напряжённо шепча в микрофон.
   - Кошир, - взмолилась я, приваливаясь плечом к стене. - Я хочу спать, давай утром.
   - Утром будет поздно, - прошептал динамик голосом мужа.
   Вот настырный, и где их только делают? Протяжно вздохнула, но разблокировала дверь, которая тут же автоматически отворилась, пропуская внутрь альбиноса. Удивлённо воззрилась на подушку в его руках. Ни слова не говоря, Кошир, сбросив обувь, прошёл мимо и забрался на кровать, а я стояла с закрытыми глазами, так как подушка была нужна для прикрытия причинного места.
   - Ты совсем стыд потерял!? - взвизгнула, когда сообразила, что это не белое нательное белье, а его кожа.
   - Это у тебя ни стыда, ни совести! - получила обиженный ответ. - К ней муж пришёл, а она его голого в коридоре столько времени продержала. Я замёрз!
   Демонстративно завалившись на кровать, Кошир закутался, скрывая от моих глаз свою наготу. Отчитал меня, как малолетнюю девчонку.
   - Кошир, не смешно! Что за выходки? - вопиющая наглость не укладывалась в голове. - Ты что себе позволяешь?
   - Тамар, не шуми и спать ложись. У тебя завтра очень тяжёлый день! - приказные нотки опять стали пробиваться в его голосе.
   Наглый, избалованный, самовлюбленный тип - вот кто мой муж! Никакого уважения к моим чувствам и желаниям. Встала у кровати, упираясь руками в бока.
   - Вот именно! - выкрикнула в ответ. - Уходи к себе! Нечего тут лежать у меня в кровати!
   - Я твой муж! А это моё законное место, рядом с женой! - очень резко ответил Кошир, обижая своими словами.
   Опять он злился и давил своими правами на меня, как законный супруг.
   - Да сколько можно повторять, что я тебе фиктивная жена, - в сердцах вскричала, готовая кинуться на него с кулаками.
   Эти его постоянные намёки, что я обязана быть ему послушной, ублажать его каждую прихоть, выводили из себя. Смотреть не могу уже в его красные глаза и на самодовольную ухмылку.
   - Столько же я раз буду повторять тебе, что не фиктивная, - обманчиво ласково вернул мне Кошир, - а самая что ни на есть настоящая. Ну или фаворитка, как тебе удобнее.
   Как же устала от его перепадов настроения. То взрывается, угрожая, то опять ласков и игрив.
   - Достал, - выдохнула.
   Спать хотелось жутко. Схватила с кровати одеяло и подушку, направилась в ванную. Но не дошла!
   Который раз поразилась, как легко и непринуждённо Кошир поднимает меня на руки, словно не чувствуя мой вес. Встретившись с его укоризненным взглядом, поняла, что очередной раз проиграла. Он упёртый как баран. Легче уступить ему, чем бороться. Всё равно заставит сделать как ему надо.
   - Тамар, в ванную утром сходим, а сейчас спать! - насмешливо проронил Кошир, укладывая меня на кровать.
   Оттолкнуть его от себя не получалось. Он, как демон, ловко удерживал меня ногами, укутывая одеялом.
   - Я не буду спать! - пыхтела я, пытаясь отодвинуться от него хоть немного, а то его пах обжигал мои бёдра. - Ты голый!
   - Нет, именно спать и будешь, - убеждённо сказал муж, крепче прижимая к себе. Его голос вновь поменял тональность, соблазняя и обещая. - Ты не готова сейчас со мной не спать и предаваться страсти. У тебя послезавтра выходной, вот тогда и будет жаркая ночь любви, а сейчас спать.
   Замерла от искушавшего соблазна, отравляющего меня раз за разом. Он неумолимо подталкивал меня к краю пропасти, обещая сбросить в пучину порочного огня, в которой не будет мне спасения.
   У него получалось услаждать мой слух жаркими речами. Ласковые руки дарили лишь тревожные ласки, смущающие, но столь желанные. В объятиях мужа я чувствовала себя в безопасности, млея от любопытства узнать, о чём постоянно говорит Кошир. В его опытности сомневаться не приходилось. То, что с ним я могу получить незабываемый яркий миг наивысшего наслаждения, тоже. Пугало лишь то, что он не испытывал ко мне трепетных чувств. Я для него жена, просто статус, просто четыре буквы, обязанность, но не женщина. Да и он, пусть и привыкла к нему, но в мечтах я представляла себе всё совсем не так. Я мечтала о любви.
   Слёзы опять навернулись на глаза. Тихое рыдание сдавило горло. С трудом проглотив его, развернулась лицом к мужу, которого скрывала от меня темнота.
   - Кошир, я не хочу без любви, - прошептала я ему.
   - Прости, - короткое, но такое горькое слово было приговором для меня.
   Он не отступит, он мой муж, как и говорил. Я могу мечтать сколько угодно, а он мой муж.
   Крепче прижав к себе, Кошир поцеловал в лоб, осторожно погладил по волосам. А я, продолжая тихо всхлипывать, доверчиво прижалась к обнажённой и горячей груди. Он не мешал изливать своё горе, только успокаивающе целовал волосы, перебирая пальцами локоны, как когда-то это делала мама. Порой она пела колыбельные, когда я совсем не могла уснуть. Только я выросла, правда, продолжала нуждаться в тепле её рук, успокаивающем голосе, обещающем, что всё пройдёт и наладится.
   Лежа в кольце сильных рук Кошира, я слушала, как бьётся его сердце в груди, таяла от невинной ласки. Я чувствовала молчаливое сопереживание. Между нами словно образовалась невидимая связь, и грусть не казалось такой беспросветной. Я была ему благодарна за эту близость душ. Так и уснула в его объятиях, зарёванная, прислушиваясь к мерному дыханию мужа.

***

   Кошир
  
   Ночь с женой была прекрасна! Кошир и мечтать не смел, что ему настолько понравится. Держа в объятиях Тамару, он исследовал каждую чёрточку её лица. Россыпь весёлых веснушек, тень, лежащую на ровной коже щёк. Шелковистые волосы чуть заметно колыхались от его дыхания, отливая рыжим огнём.
   Сама девушка была на удивление мягкой и тёплой, безумно приятно прижимать её к себе. На ум приходило лишь одно сравнение. Кошир словно держал пирожок, только что приготовленный самой Тамарой - мягкий, пышный, дарящий тепло и сладкий вкус ванили, смешанный с корицей.
   Так бы и съел её, но надо подождать. Её доверчивость сбивала захватнический настрой, усмиряла его напористость.
   Будильник сработал, оглушая. Выключив его, Кошир с умилением смотрел, как Тамара смотрит на него сонными глазами. Пока она была столь беззащитна и ранима, Кошир провёл рукой, зарываясь пальцами в её волосы. Склонился над девушкой и поцеловал. Сначала нежно, чтобы не спугнуть, поделиться хорошим настроением, а потом намекнуть, что она его женщина, а он её мужчина, тот, которому она раскроет свою страстную натуру. Он обещал проникать в неё так же страстно, как сейчас языком. И что кровь в венах девушки разгорится в ответном пламени, она будет хвататься за Кошира в слабых попытках всплыть из подхватившего её водоворота проснувшихся чувств так, как сейчас она цеплялась за его руки, удивлённо хлопая ресницами. А Кошир пьянел, воруя неповторимый вкус корицы и ванильного сахара. Нехотя разрывая поцелуй, Кошир следил за тем, какую бурю эмоций заставил всколыхнуться в девушке, и ему это нравилось.
   - Доброе утро, детка! - соблазнительно прошептал Кошир, гладя по волосам всё ещё пребывающую под впечатлением утихающих чувств Тамару. Ему очень нравились её слегка волнистые локоны. Они играли отблесками света, привлекая внимание к себе, заставляя присматриваться, восхищаться красотой.
   - Доброе, - прошептала Тамара в ответ и зарделась от смущения.
   Мужчина усмехнулся, покачал головой и притянул жену к себе, неосторожно прижимаясь к её бедру. Вздрогнув, девушка испуганно посмотрела в его глаза.
   Ну разве можно не подшучивать над такой трусишкой? Кошир не стал себя мучить и поддался соблазну подначить алеющую скромницу-жёнушку.
   - Прости, детка, но я мужчина, поэтому он у меня есть. И я уже давно тебя разглядываю, как ты спишь, вот тело и реагирует на твоё присутствие, - витиевато объяснил, боясь, что прямого ответа на удивлённый взгляд девушки, как сильно он хочет прямо сейчас сделать её своей полноценной женой, Тамара не поймёт.
   Выскользнув из его рук, девушка сбежала в ванную комнату, прикрываясь одеялом, где для надёжности не иначе заперлась. Ещё раз усмехнувшись, Кошир достал из наволочки припрятанную одежду. К моменту, когда Тамара появилась в комнате, всё также обмотанная в одеяло, Кошир был уже готов и даже успел кровать застелить покрывалом. Он вальяжно разлёгся на подушках, выжидательно поглядывая на дверь в ванную комнату. У девушки от удивления рот открылся. Она неприлично уставилась на самодовольно улыбающегося манаукца.
   - Поторопись, а то на работу опоздаешь, а восхищаться моей неотразимостью вечером будешь, - поймал её на месте преступления мужчина.
   - Ещё чего! - смутившись, воскликнула возмущённо Тамара. - Ты меня обманул!
   - Когда? - наигранно удивился Кошир, забавляясь негодованием жены.
   Он даже сел на кровати, чтобы лучше слушать обвинения в свой адрес.
   - Ты вчера сказал, что я тебя голым в коридоре держала, а у самого одежда была?
   - А вот и нет! Я стоял голым! Сама видела! - не согласился мужчина, подмигивая раздосадованной девушке. - Том, хватит обижаться. Признай, что спать со мной приятнее, чем одной. Я безумно рад и благодарен тебе за то, что пустила меня к себе.
   Махнув на него рукой и не проронив ни слова, девушка повернулась к шкафу, откуда взяла вещи и так же, демонстративно не обращая на него внимания, вернулась в ванную комнату. Проводив её насмешливым взглядом, Кошир вновь упал на подушки, счастливо улыбаясь. Она идеально ему подходит! Несомненно.
   А уже на кухне состоялся разговор, который Кошир не мог больше откладывать.
   Подойдя к Тамаре со спины, привычно прижался, помогая ей управляться ножом, который явно был для неё тяжеловат. Тепло и аромат девушки опьянял, Кошир потёрся носом о её волосы. Жена сама не заметила, как склонила голову набок, приоткрывая нежную шелковистую кожу плеча, чем не мог не воспользоваться мужчина. Провёл языком по молочному бархату плеч, лукаво улыбаясь, наслаждаясь реакцией Тамары на ласку.
   Она вздрогнула, чуть не порезавшись, но манаукец успел удержать нож.
   - Что ты делаешь? - испуганно прошептала жена, осторожно обернувшись.
   Их губы были так близко друг от друга. Кошир пристально рассматривал розовый соблазн, удерживаясь попробовать и его на вкус.
   Протяжно выдохнув, Кошир спросил у девушки, застывшей в его объятиях:
   - Я никак не могу понять, почему ты не хочешь меня. Я для тебя уродлив?
   Смутившись, Тамара отвернулась, опуская голову. Подозрение, что это так и есть, больно ранило Кошира. У себя на планете он был первым красавцем. Никто не мог устоять перед ним, а землян его красота только пугала.
   - Ну, ты бледный такой, - прошептала Тамара и замялась. Быстро бросив взгляд на удивлённого словами девушки манаукца, добавила: - Болезненно бледный.
   - Я альбинос, - возмущённо выдохнул мужчина.
   Претензии девушки поразили своей предвзятостью. Ведь он не виноват, что таким родился.
   - Я понимаю, - кивнула Тамара. - Просто ты, наверное, питался плохо. Но я обещаю, что больше голодать тебе не придётся.
   Заверения девушки взбесили Кошира. Он резко отстранился, не зная, что ещё ему следует сказать, чтобы она поняла, как сильно обижает его своими словами.
   - Я не голодал! - оправдываясь, вскричал он. - С чего ты это взяла?
   Тамара вновь испугалась его, понуро опустила голову. Увидев, до чего опять довёл жену, манаукец попытался успокоиться. Решительно приблизился к ней, заключая в объятия. Только так Тамара расслаблялась, переставая замыкаться. Почему-то она увереннее чувствовала себя в его руках.
   - Понимаешь, ты такой худой, - задумчиво протянула жена, положив ладонь на крепкие мышцы пресса, проступающие под футболкой.
   Кошир поражённо воззрился на макушку Тамары. Девушка явно не шутила. Отстранившись от неё, придирчиво оглядел себя со всех сторон и перевёл взгляд на оценивающе рассматривающую его жену, подозрительно сощурился.
   - Где худой? - с вызовом спросил, желая разрешить этот вопрос до конца.
   Тамара опять махнула на него рукой и подошла к шкафу, открывая створки. В её руке появилась тарелка. Легко развернувшись, девушка ловко открылась крышку большой кастрюли. Ароматный пар заклубился вверх. Тамара сноровисто орудовала половником, наполняя тарелку, которую сразу поставила на стол перед ним.
   - Вот суп, поешь, он очень полезен.
   Вернулась к шкафу, чтобы достать столовый прибор для него. Но Кошир не собирался успокаиваться:
   - Где я худой?
   Тамара делала вид, что не слышала его вопроса, положила рядом с тарелкой ложку и блюдце с ломтиками хлеба. А сама захлопотала по работе, приговаривая:
   - Я ещё тебе котлетки сделала. Уверена, тебе они понравятся.
   Следя на ней недовольным взглядом, Кошир сложил руки на груди и не двигался с места.
   - Ты избегаешь ответа, детка, - обманчиво ласково проговорил манаукец. - Я спросил, где я худой?
   Девушка услышала в его голосе предупреждение и прониклась. Взмахнула руками, разворачиваясь к нему лицом, и возмутилась:
   - Вот пристал! Да везде худой! Щёки впалые, под глазами тёмные круги, тощий. Вообще, на смерть похожий. Вот посмотри на капитана и поймёшь, о чём я говорю!
   - На капитана? - прошипел манаукец.
   Опять этот землянин! Он никак не мог взять в толк, Тамара намеренно его злила, или просто была слишком глупа. Как можно сравнивать собственного мужа с другим мужчиной? Но девушка кивнула и вернулась к своим рабочим делам.
   Злость подняла голову внутри манаукца, красная пелена застилала глаза. До хруста сжав кулаки, Кошир вышел из кухни, оставив жену в замешательстве. Находиться рядом с ней он пока не мог. Она вывела его из себя. Так и хотелось поговорить с Джексоном наедине, по-мужски. Так, как это принято на Шиянаре.
  

***

   Ворвавшись в кабинет капитана, Кошир осмотрел его презрительным взглядом. Джексон сидел за столом, вжимаясь в спинку кресла, настороженно глядя на враждебно настроенного манаукца. Два присутствующих офицера при его появлении вскочили с мест, предупреждающе положив руки на кобуру.
   Но Кошир словно не замечал их, он очень внимательно рассматривал фигуру соперника, удивляясь вкусу жены. И что в нём хорошего нашла Тамара. Крупное тело, подтянутое, но давно уже не упражняющееся. Появившийся живот не мог укрыться под капитанским кителем. Жёнушка расстаралась, подкармливая Джексона пирожками. Но янарат готов был этот неприятный момент исправить.
   - Пойдём, выйдем, - позвал его Кошир, разворачиваясь спиной к сопернику и направляясь к выходу, на ходу разминая шею и плечи.
   - Ши Шияна, позвольте узнать, что произошло и куда вы меня зовёте? - раздался голос Джексона за спиной у Кошира.
   Манаукец остановился, оскалился и медленно обернулся, смерив ущербного тяжёлым взглядом. Капитан на удивление спокойно шёл к нему, доверительно разводя в стороны руки. Сощурив предупреждающе глаза, Кошир сурово ответил ему:
   - Пойдём, поговорим по-мужски. В спортзале достаточно для этого места.
   - Что-то произошло между нами? Я чем-то обидел вас, янарат? - продолжал допытываться капитан, поравнявшись с манаукцем.
   - О да. Произошло между нами маленькое недоразумение. Так что, как истинный мужчина, вы обязаны, господин Джексон, принять мой вызов. Иначе падёте в моих глазах. Итак, что ж? Разомнёмся немного и заодно выясним маленькую проблемку, - кинул вызов Кошир.
   - Хорошо, пройдёмте за мной, - принял приглашение капитан и направился впереди манаукца, который расплылся в предвкушающей ухмылке.
  

***

   Капитан был медлителен, тяжеловат. Уклоняться от ударов землянина для манаукца не составляло труда, а наносить свои приносило удовольствие.
   И что он в капитане должен был рассмотреть? Ущербный, он и есть ущербный. Пробить пресс Кошир смог с первого раза. На лопатки неуклюжего медведя уложить не составило бы труда, но Кошир продолжал прощупывать капитана, портя ему физиономию. Наливающаяся синева и опухоль уродовали мужественное лицо Джексона. Чёрные глаза на покрасневшем от усердия лице смотрели с нескрываемой злобой, наливаясь кровью.
   На разыгравшееся представление в зале стали собираться офицеры. Правда, Кошир не сомневался, что это - группа поддержки капитана. Одно слово землянина и они сорвутся с мест, нападут на манаукца. Так что янарат силу соизмерял, не показывая истинного мастерства.
   - И что она в вас нашла? - насмешливо удивился Кошир, обходя по кругу противника. - Вы старый неповоротливый увалень. Боец из вас плохой. Я не понимаю.
   Неприкрытая горечь сочилась в каждом слове манаукца. Капитан замер, поражённо прислушиваясь к Коширу.
   - Она? Это всё из-за женщины?
   - Конечно из-за женщины! - возмутился манаукец, подозрительно рассматривая соперника и примериваясь для следующего сокрушительного удара.
   - А в чём я перешёл вам дорогу? - хотел услышать причину своего избиения капитан.
   - Тем, что она моя жена! Понимаете, моя! И она смеет ставить вас мне в пример. Я - янарат, я лучший! Что между вами было, капитан, признайтесь? Ведь было же. Она слишком часто о вас упоминает. Каждый день только и слышу - капитан то, капитан сё. Вы любовники?
   - Нет, что вы такое говорите, ши Шияна. Я приношу вам свои извинения за возникшее недоразумение, но прошу поверить мне на слово, что между вашей женой и мной ничего не было!
   Убеждать Джексон умел. Открытый взгляд, спокойное лицо и ровный голос.
   - Я же всё для неё, а она только о вас и думает! - в бешенстве вскричал Кошир, хватая капитана за грудки и встряхивая. - Я же всё ради неё готов сделать! Предупреждаю тебя, капитан, не смей приближаться к ней. Она - моя жена!
   Оттолкнув от себя землянина, янарат с гордо поднятой головой удалился из спортзала, возвращаясь к своей жене. По пути непринуждённо отряхивал с себя пыль и поправил футболку. Самодовольная улыбка блуждала на его губах.
  

***

   Тамара
   После ухода Кошира мне было так неуютно. Я, наверное, его обидела. Длинный язык быстрее головы работает. Сначала скажу, потом подумаю. Надо же было удумать, сравнить собственного мужа с капитаном. Кретинизм не лечится!
   Нервно расхаживая, я вспоминала, всё ли сделала. Ужин был готов, робот заканчивал делать заготовки. Посуда вымыта. Суп в нетронутой тарелке остыл, а Кошир всё не возвращался.
   Не выдержав угрызений совести, я оставила кухню на помощника, а сама пошла на поиски мужа. Но не успела и шага ступить в общем коридоре, как увидела Кошира, идущего навстречу. Как же он устрашающе выглядел. Высокий, белоснежный, с неизменной самодовольной ухмылкой, пронзительный взгляд красных глаз.
   Команда звездолёта, которым не посчастливилось оказаться в одном коридоре с ним, разбегались, унося ноги с дороги манаукца. Но я отмахнулась от всех глупых мыслей, это был мой муж. Выше на полголовы земных офицеров, самовлюблённый, наглый, напористый. И не так уж он и был худощав, как показалось раньше, скорее поджарый. Но эта бледность пугала.
   С облегчением выдохнув, что он нашёлся, я устремилась к нему навстречу. Сердце от радости затрепетало. Не смогла удержаться от порыва обнять мужа. Уткнулась лбом ему в грудь, пряча глаза. Вцепилась пальцами в футболку. От неё странно пахло. Такой аромат присущ спортзалам. Он, наверное, там был, вымещал злость. Надеюсь, не меня представлял, когда грушу отбивал.
   - Прости, я не хотела тебя обидеть, - тихо прошептала, не зная, как ещё загладить вину.
   Кошир стоял, не двигаясь, не предпринимал никаких попыток отстраниться от меня, чем дал надежду, что у меня есть шанс выпросить прощение.
   - Ты не худой, это я привыкла, что у мужчины должен быть животик. Я же повар.
   - Тамара, - услышала опять усмешку в голосе мужа.
   Его горячие ладони прижались к моей спине. От переполняющего облегчения прижалась к нему щекой, закрывая глаза, греясь теплом, которое дарил мой муж.
   - Извини, я больше никогда не буду критиковать твою фигуру, - заверила его, осмелившись заглянуть в красные лукавые глаза.
   - Правильно, она у меня идеальная, - пожурил меня манаукец, небольно стукнув по носу, вызывая во мне улыбку. - Многие мечтают добиться таких форм.
   - Там суп остыл. Может, поешь?
   - Надеюсь, ты не собираешься опять накормить меня, чтобы я стал похож на капитана?
   - Ты лучше, сам же говорил! - польстила ему, радуясь, что Кошир успокоился и был игрив, как и прежде.
   - Да неужели ты стала понимать это! - воскликнул манаукец, крепче обнимая меня.
   Рассмеявшись, мы направились обратно на кухню, где я всё же накормила его поздним обедом. Аппетит у Кошира был зверским. Но настроение у мужа было приподнятое, он отпускал свои фирменные шуточки, посмеиваясь надо мной. Я, оказывается, привыкла к нашим обычным перепалкам.
   А когда он поймал меня за руку и поцеловал, как в старинных фильмах, я растерялась. Не привыкшая я к такой нежности. Засмущавшись, я забыла, как и прежде, отмахнуться от него, мечтая о поцелуе, таком, какой мне подарил Кошир утром.
   Но у мужа были другие задумки. Он с трудом дождался окончания рабочего дня, уволок меня в мою каюту, где...
   Хотя же сам обещал дождаться выходного, но, пригрозив, что я сама виновата, изменил планы.

***

   Это странно пугающее чувство, когда тебя тянут за руку, ведя за собой, не оглядываясь, не замечая, что у тебя ноги подкашиваются, а сердце готово остановиться. Коридоры тянулись, казалось, бесконечность. Моя ладонь, зажатая в его большой горячей, вспотела. Из-за этого чувствовала себя неуютно. Но Кошир тащил меня, как на буксире, не обращая ни на что внимания.
   Завидев знакомые двери своей каюты, паника была готова отключить мой мозг. Никогда в жизни мне не было так страшно.
   Втолкнув меня внутрь каюты, Кошир зашёл следом. А я, обернувшись, замерла, следя за каждым его движением. Он был безжалостен в своём стремлении взять своё. Мысленно я готовилась к этому моменту, но всё же трусила, глазами искала пути к отступлению.
   - Детка, я буду нежен.
   С этими словами он сократил расстояние между нами. Я уже была готова на что угодно, желая, чтобы всё скорее закончилось. Как это будет происходить, я знала, читала, смотрела. Но испытать на себе - это совсем другое дело.
   Первое, чего я лишилась, это была заколка. Волосы упали мне на плечи, и Кошир расправил их, красиво укладывая. Затем приступил к раздеванию. Я честно пыталась не смотреть, но взгляд, как приклеенный, следил за плавными и выверенными движениями рук.
   Футболка красиво была вздёрнута вверх, а потом плавно упала на пол. Ремень призывно звякнул, а я вздрогнула от этого звука. Напряжение сводило судорогой мои пальцы. Медленно, чтобы не заметил муж, я стала отступать назад. Слишком откровенная картинка стояла перед глазами. Белая кожа широкой грудной клетки с розовыми маленькими ореолами сосков. Небольшие волоски проложили себе дорожку между ними. Они были незаметны, но они были. Я ещё помню их наощупь, ведь прижималась ночью к ним, вдыхая аромат его тела.
   Врезавшись в кровать, рухнула на неё, так как ноги больше не держали. Смяла руками подол платья, громко сглотнула. И надо бы отвести взгляд, но Кошир магическим способом не отпускал. Хотелось увидеть всё, впитать каждую чёрточку его подтянутого и натренированного тела. Ни родинок, ни шрамов, удивительно ровная и чистая кожа.
   Вдруг вспомнились все мои родинки и складочки. Стыдно было безумно.
   - Может, не надо? - предложила остановиться. Я же не переживу, вдруг он будет смеяться.
   - Тамара, не начинай, - резко одёрнул меня Кошир, скидывая с себя брюки.
   Ноги у него длинные, сильные. Я стеснительно отвела взгляд, когда поняла, что неприлично рассматриваю нательное тёмно-синее бельё, а точнее, бугор, который оно прикрывает.
   - Кошир, я тебе не понравлюсь, - призналась я, начиная сдаваться панике. В голову лезли ужасные мысли, одна краше другой.
   - Тамара, я завожусь только от одного вида тебя. А вот ты, по-моему, нет.
   Переведя взгляд на напряжённое лицо мужа, поняла, что он тоже нервничал.
   - Мне страшно, - кивнула ему.
   - Так, родная. Так дело у нас не пойдёт, - строго обратился он ко мне.
   С души словно камень упал.
   - Да, я тоже так думаю.
   Я была согласна, что не готова к таким решительным изменениям в своей жизни. Хотя неприятный осадок скребся где-то глубоко внутри.
   - Давай за вином схожу, а ты пока душ прими. Успокойся немного.
   Прыгая на одной ноге, Кошир, подтверждая свои слова, надел брюки. Затем нагнулся за футболкой, направляясь к двери, где валялись его ботинки.
   Я потупила взор, коря себя за трусость. Так как сожалела, что он не дошёл до конца, остановившись в самом начале. Дверь за ним бесшумно закрылась, а я послушалась мужа и направилась в душ. Снять напряжение стоило.
   Лихорадочно сняв с себя платье, повесила его на вешалку. Нижнее бельё бросила в корзину, не желая им светиться. Вся ситуация нервировала. Я никак не ожидала, что разделю кровать с мужчиной, которого и знаю-то всего три дня. Это всё было так дико и неправильно. Не было цветочно-конфетного периода. Не было свиданий. Ничего не было из того, что должно быть в развитии нормальных отношений. Что уж говорить о признании в любви. Где то, о чём я мечтала, читая книги, где робкие объятия, первые поцелуи, бабочки в животе.
   Всё слишком быстро, словно кто-то перелистнул такие важные страницы моей жизни. И просто поставил перед фактом, что всё, время пришло. Это угнетало.
   Зашла в душевую кабину и включила воду. Горячие, обжигающие струи упали сверху, массируя затёкшие от напряжения мышцы. Добавив холодной воды, отдалась во власть релаксирующему наслаждению. Не хотела думать о том, что будет, когда вернётся Кошир. Всё потом, а сейчас только я и вода. Только ощущения, только блаженство.
   Время шло, но мужчины всё не было. Я сама не заметила, что ждала его возвращения. Странно надеялась, что сейчас откроется дверь, и он войдёт. Томление тела от одной только мысли, что он вновь продолжит меня соблазнять, будоражило воображение и пугало неизвестностью. Долго стоять под струями воды оказалось утомительно, как в принципе и ждать. Ожидание выматывало. Глубоко и разочарованно вздохнув, выключила воду, затем высушилась немного, обмоталась в банное полотенце, и только потом вышла в комнату, где и застыла от удивления.
   - Ну ты и мыться, - беззлобно усмехнулся Кошир, разлёгшийся на полу.
   А я стояла, и слова проронить не могла. Во все глаза рассматривала устроенный сюрприз. Постелил одеяло, выставил два бокала, бутылку вина, фрукты в одной вазочке, в другой - конфеты. Пикник, не иначе!
   - Ложись, - позвал Кошир и для надежности похлопал по одеялу.
   Робко приблизилась, пытаясь не смотреть на голого мужчину, плавки не в счёт. Широкая грудь, крепкие руки, длинные ноги, расслабленная поза, усмешка в глазах и на губах - это всё я пыталась не замечать, делая вид, что всё так и должно быть. Ведь не маленькая, понимала, что именно так и происходит в обычных влюблённых парах. А Кошир именно такую располагающую обстановку и пытался создать. Осторожно легла, придерживая полотенце. Мужчина включил монитор, на экране которого я узнала одну из самых романтичных комедий. Фильм только недавно вышел, и я давно мечтала посмотреть, да всё как-то времени не хватало. И вот сейчас я в такой странной обстановке, сидя на полу в обществе мужа, буду его смотреть!
   Но как можно расслабленно увлечься сюжетом фильма, когда тебе навязчиво предлагают выпить? Для этого манаукец подполз поближе, прихватив с собой подушки.
   - Ложись, не бойся, есть, обещаю, не буду, - ехидно пообещал Кошир на мою реакцию отодвинуться от него подальше, когда горячая ладонь обхватила мою кисть и потянула на мужчину.
   Долго не могла успокоиться и с удобством лечь на груди Кошира.
   Но я справилась с нервами, да и вино начало действовать. Поползновений в мою сторону мужчина не предпринимал, а я всё украдкой поглядывала на его нижнее бельё. Хотя не оно привлекало мой любопытный взгляд, а то, что под ним. А там был очень опасный, грозивший мне, бугор, иногда шевелящийся.
   - Тамара, ты куда смотришь? - подтрунивал Кошир, а я сгореть от стыда была готова.
   - Кино смотрю, - нагло солгала ему и пригубила из бокала, пряча своё смущение.
   - А-а-а, - понятливо протянул муж, покачивая меня на волнах беззвучного смеха.
   А мне не оставалось ничего иного, как поднять взор на экран и продолжить наблюдать за развитием очень сложных отношений между богатой наследницей добывающей компании и простого капитана грузового космического корабля.
   - Хочешь такое платье? - неожиданно спросил меня муж, а я непонимающе на него взглянула.
   Девушка на экране была модельной внешности и фигуры, и платье обтягивало её соблазнительные формы, словно вторая кожа.
   - Нет, - честно призналась ему, - меня красный полнит.
   - Перестань, красный тебе очень даже к лицу, - не поддержал меня Кошир. - А платье надо другого фасона. Иначе все мужики оставлять в таком декольте глаза будут. А это всё моё, - с этими собственническими словами муж осторожно обхватил грудь, несильно сжимая. От странного удовольствия я чуть не задохнулась. Словно током прошило в самый центр соска.
   Испуганно смотрела, как ласково поглаживала его ладонь через полотенце отяжелевшую грудь. Остановить даже не пыталась, наоборот, хотелось, чтобы он не останавливался.
   - Том, - тихо позвал Кошир.
   Резко обернулась к нему лицом и попала в плен горящего взгляда нечеловеческих красных глаз.
   - Том, - никто ещё не произносил моё имя так сокровенно и интимно.
   Меня от звука слегка хриплого голоса бросило в жар. Во рту всё пересохло и, схватившись за бокал дрожащей рукой, я полностью его осушила, чуть не поперхнувшись вином.
   Мужчина наблюдал за мной очень странным взглядом, о чём он думал в этот момент, непонятно. Кошир забрал пустой бокал из моей вспотевшей руки, поставил на пол.
   - Ещё? - поинтересовался, и когда в ответ я кивнула, услужливо наполнил вином.
   Правда, делать это было ему неудобно, но вторую руку, в которой покоилась моя грудь, не опускал, продолжая вводить меня в смятение.
   Протянул бокал, я машинально забрала. Наши пальцы соприкоснулись и время замерло. Глаза в глаза, я тонула в красном бушующем океане, который наполнялся чёрным водоворотом, в который меня затягивало всё сильнее. Испугавшись бездны, которая мне открылась, рука вздрогнула, и наваждение исчезло.
   Кошир одним плавным движением сел, отставляя уже ненужный никому бокал, прижимая меня к своей груди, и склонился, чтобы подарить поцелуй.
   Он не был нежен, как обещал, он был страстным, с кислым привкусом вина, оттенками фруктов и немного шоколада. Всё это смешалось в пьянящий поцелуй, глубокий и порывистый, но короткий.
   Облизав губы, я следила за изменениями, которые происходили с глазами мужа. Зрачок полностью заполнил радужку, оттесняя красноту на самый край.
   Настороженно рассматривая меня, Кошир явно чего-то ждал. Но я не понимала чего. Сама хотела только продолжить пламенный танец языков. Я только-только стала понимать, как это безумно приятно.
   И словно прочитав мои мысли, Кошир опять увлёк меня в этот странный танец. Его язык звал, манил идти за ним, повторять его движения. Я старалась не отставать, отдаваясь азарту и удивительно ярким ощущениям. Внизу всё становилось с каждой секундой горячее. И просто лежать было мало, я села чуть повыше, обхватив руками его шею. Кошир тоже сменил положение тела, усаживая меня на колени.
   А поцелуй всё продолжался, становясь всё слаще. Я готова была замурлыкать от удовольствия, склоняя голову набок и закрывая в блаженстве глаза. Муж зарывался руками мне в волосы, от чего тело наполнялось истомой. А ласковые руки мужа уже гладили мою спину, а я выгибалась, расправляя плечи, и теснее прижимаясь к его груди.
   Кошир разорвал поцелуй. Распахнув удивлённо глаза, я успокоилась, Кошир с нежностью смотрел на меня, так же, как я, тяжело дышал. Ладонями он обхватил меня за талию, приподнимая. Сиплым голосом приказал:
   - Повернись ко мне лицом.
   Села, как ему было удобно, и запоздало поняла, что оказалась прижата к паху мужа. Не давая возможности сбежать, Кошир крепко удерживал меня и вновь стал целовать.
   Нежность, с которой он это делал, подкупала, страх вспыхнул и тут же погас, уступая место разгорающемуся желанию. От того, что я чувствовала ответное желание мужчины, было так возбуждающе. Сладко тянуло внизу живота, стремясь к мужскому естеству, прикрытому, но явственно ощущаемому.
   Поцелуй пьянил, руки заставляли тело двигаться, подчиняясь природной музыке, звучащей в крови. Он были везде, оставляя горячие дорожки от чувственных прикосновений. Особенно ярко отзывалась, когда Кошир нежно сминал груди, заставляя таять!
   И сидеть спокойно, когда всё тело изнывает от тоски и одиночества, желая быть любимым везде, не было терпения. Я стала ёрзать, пытаясь заглушить странный голод своего тела. Целовалась самозабвенно, голова уже не могла нормально мыслить. Глаза закрывались от слабости. Я теряла волю, ведомая руками, губами мужчины. Я вся умирала, желая чего-то большего.
   И неожиданно вскрикнула, почувствовав, как чувственно и медленно Кошир провёл по внутренней стороне бедра, вызывая бурю невозможного наслаждения, сводящего мышцы. Но рука мужа не остановилась, достигнув эпицентра томления моего тела. Замерла, когда его горячие пальцы проникли в меня. Испугаться не успела толком, как пальцы выскользнули, чтобы тут же проникнуть ещё глубже.
   Необычные ощущения увлекли, я погрузилась в них, растворяясь в удовольствии. Но и это было не то. Тело требовало совсем не этого!
   Бёдра сами задвигались, словно вспомнили ритмы первобытного танца. Сколько времени играл с моим телом Кошир, не знала. Я совершенно потеряла стыд. И даже не поняла, когда муж опустил меня на простыни кровати, когда скинул полотенце. Разорвав поцелуй, Кошир отстранился и снял с себя последнюю деталь одежды. Я поражённо воззрилась на то, что должно по логике войти в меня. В голове не укладывалось, как оно войдёт. Размеры поражали. На картинках казалось, что оно не такое огромное.
   - Том, не смотри на него с таким ужасом, - попросил Кошир.
   А я послушно закрыла глаза. Он мужчина, он, наверное, лучше меня знает, войдёт или не войдёт. Главное, чтобы не порвал!
   Я чувствовала, как Кошир навис надо мной, осторожно опускаясь. Придавил своим телом, потёрся.
   Воображение рисовало возбуждающие картинки, как сейчас выглядит мужчина со стороны. Горячие губы вновь прикоснулись к моим в тягучем ласковом поцелуе, словно он просил заранее прощения.
   И было за что! Беззвучный крик утонул в ласковом танце языков. Боль мгновенная, яркая прострелила тело. Замерев, Кошир продолжал целовать не только губы, он сушил мокрые дорожки на щеках. Даже подул, чтобы мне стало легче. И боль стала приглушаться. Муж начал двигаться, очень медленно, но неудержимо. Я цеплялась за его плечи, пыталась привыкнуть к странным движениям, пока тело само не подсказало, как надо выгибаться, принимая в себя мужскую плоть. Постепенно танец стал уводить за собой в мир удивительных ощущений. Дыхание сбилось, кровь бурлила. Эмоции зашкаливали, требуя выхода. Я стремилась к единству с мужем. Неприлично двигала бёдрами, но не могла по-другому.
   - Да, детка, да. Молодец, - подбадривал хриплым шёпотом Кошир, и я отбросила сомнения.
   Движения манаукца становились всё яростнее, и я стала задыхаться от непривычного болезненного желания кричать. Застонала, выгибая спину, принимала в себя Кошира. И когда терпеть стало невыносимо тягостно, мир взорвался, а я вскрикнула от удивления. По телу пробежались волны наслаждения, приносящие за собой сладостную негу. Муж совершил еще пару толчков и застонал, упираясь руками в кровать, он переживал те же приятные секунды, что я недавно.
   А потом он опустился на меня, грозя раздавить окончательно.
   Глупая мысль, что вот и всё закончилось, больше я не девушка, а самая настоящая женщина, тоскливо засела в голове.
   - Спасибо, - прошептал Кошир и поцеловал.
   И столько он вложил искренней благодарности в него, что я позабыла всё на свете. Муж был мастером целоваться. Я таяла от сладости, которую он дарил.
   - Надо в душ сходить. Справишься? А я пока простынь перестелю, - нежность, нежность и ещё раз нежность.
   Сердце сжималось от тепла, с которым обращался ко мне манаукец. Я кивнула в ответ. Скатившись набок, Кошир дал возможность сбежать от него, спрятаться за дверью ванной комнаты. Где я встала под струи воды, смывая с себя следы потерянной девственности. Кровь окрашивала воду, и вспомнились слова Кошира, что красный цвет мне идёт.
   Какая странная аналогия. Отогнав глупую мысль, я быстро ополоснулась, а когда обернулась, выключив воду, то вздрогнула. За прозрачной дверцей кабинки стоял Кошир, самодовольно усмехаясь.
   Открыл дверь и подал мне руку, помогая выйти.
   - Пойдём, жёнушка, спать. Ты устала, а завтра продолжим знакомиться с глубинами семейной жизни, - искушающим голосом позвал муж.
   - Кошир, - засмущалась, за что получила ещё один поцелуй.
   - Спасибо ещё раз. Это было невообразимо восхитительно. Я горд, что был у тебя первым, - продолжал вгонять меня в краску муж.
   Заведя меня в комнату, Кошир подвёл к кровати, галантно откинул одеяло, подтолкнул в спину, заставляя лечь. Я с удивлением заметила, что Кош успел прибраться. Не осталось ни следа пикника, ни того, что было после.
   Когда я забралась, отодвигаясь, чтобы уступить место для мужа, Кошир присоединился, прижимая к себе.
   - Спи, моя жёнушка. И если вдруг передумаешь, то стать фавориткой никогда не поздно, - соблазнительно прошептал муж, портя весь романтический момент.
   От души стукнула его локтем в бок, услышав, сквозь тихий смех:
   - Я понял, понял. Жена, так жена.
  

ГЛАВА 5

   Кошир
  
   Глядя на спящую жену, Кошир с теплом в сердце признался себе, что всё оказалось намного лучше, чем он ожидал. Владеть женщиной, своей собственной, когда ты этого хочешь, а не по указке - восхитительно приятно. Так сильно, что ждать, когда проснётся, не хотелось. Легко смахнув локоны со спины Тамары, манаукец погладил очень тёплую, шелковистую, мягкую кожу. В который раз он поразился волшебной притягательности землянки. Шейные позвонки неясно выделялись, беззащитно манили прикоснуться к ним губами. Подарить минутную ласку. Упрашивать Кошира им не пришлось. Обогрев своим дыханием, мужчина прикоснулся к ним мимолетным поцелуем.
   Тамара сонно застонала, всё ещё находясь в объятиях сна. Но Коширу было мало просто стона. Следующими были зацелованы плечи, затем остальные позвонки, которые влекли за собой под одеяло, туда, где пряталась та часть тела жены, которая требовала особенного внимания.
   Отодвинув одеяло в сторону, мужчина вырисовывал на чувствительной коже рисунок губами, прислушиваясь, как сбилось дыхание у Томы.
   Марево сна слетело с зелёных глаз, которые с удивлением и затаённой надеждой смотрели на него. Для этого Тамара приподнялась на локтях и обернулась.
   Кошир лёг на жёнушку сверху, давая ей почувствовать, что надежда её оправдается. Обхватил рукой за шею, заставляя ещё сильнее повернуть голову.
   Тамара испуганно охнула, но Кошир не придал этому значения, он хотел поцелуя, хотел клеймить свою женщину везде и всюду, чтобы все знали, что она его и только его. Та, что подарила ему самое ценное, что может подарить девушка. И то, что иногда совершенно не нужно мужчинам.
   Так и Кошир считал до недавнего времени, но, получив такой подарок от жены, был горд собой. Пусть поневоле, но он заставит её не жалеть о своём выборе. Он станет достойным мужем, а она прекрасной, послушной и покладистой женой, такой, как у нонарцев. Модель их института брака янарат считал идеальной. Да и обычные манаукцы доказали, что женщины неспособны сами заботиться о себе. Они необдуманно тратят, порой оставаясь без средств к существованию. Сколько таких историй наслушался янарат от президента Дорнира.
   Он докажет матери, что мужчина должен быть доминантом в паре. Он должен нести ответственность за семью: зарабатывать, содержать жену и детей, создавать им лучшие условия, чтобы жить счастливо, не зная бед.
   А женщина создана совершенно для другого! Создавать уют, рожать детей, ублажать мужа. Именно этому он и собирался обучить свою послушную жёнушку.
   Раздвинул пошире её ноги, одним движением медленно вошёл, понимая, что может принести неприятные ощущения.
   - Кошир, - возмущённо позвала Тамара, пытаясь высвободиться.
   - Том, не шевелись, мне так сильнее хочется. И я давно не сплю. Ты такая соня, скажу тебе.
   - У меня выходной, - возмутилась жена, но затихла, подчиняясь ему.
   Тамара сама не понимала, как соблазнительна в своей покорности.
   - Поэтому давай не терять время, а изучим друг друга со всех сторон. Мы же муж и жена.
   После этих слов Тамара задышала тяжело, а внутри сжала Кошира сильнее.
   Манаукец вновь стал покрывать поцелуями плечи, шею, всё, до чего мог дотянуться. Сам сдерживался, чтобы не начать страстный танец с женой. Нет, она должна сама его попросить.
   - Ты сладкая, мой пирожочек, - пробормотал Кошир, протиснув ладонь под Тамару, чтобы обхватить большую и мягкую грудь.
   - Пирожок? - обиженно прошептала жена. - Я толстая, я знаю, но зачем об этом говорить именно сейчас.
   - Глупая детка, ты то, что мне нужно. Худых я уже натерпелся. Ты идеальна. Ты намного лучше. Ты - моя жёнушка. Я буду называть тебя "пирожок". Ты пахнешь так же соблазнительно, просто бери и ешь.
   - Кош, - судорожно выдохнула Тамара, прогибая спину и приподнимая попку, когда он прикусил кожу на ее плече.
   - Да, Тамара, - издевательски прошептал манаукец, которого возбуждала их игра.
   - Кошир, я не могу, - смущаясь, ответила жена, не глядя на него.
   Но красный румянец ей было не скрыть.
   - Что ты не можешь, моя сладкая? - продолжал выпытывать Кошир.
   - Пожалуйста, перестань, - совсем сникла жена, и манаукец не стал дольше её мучить.
   Первые па были самыми медленными и плавными. Он учил её подстраиваться под него, учил искать позу, чтобы получить наивысшее наслаждение. Учил быть страстной, принимать его яростные выпады.
   - Громче, Тома, громче, - учил быть честной Кошир свою жену, когда её стон срывался в страстный крик освобождения.
   Учил быть гибкой, закидывая её ноги себе на плечи. Быть глубокой, открывая ей возможности её тела. Учил быть желанной им и показывал силу своих чувств.
   Поза сзади нравилась Тамаре больше всех, особенно когда он вдавливал её с силой в матрац, яростно врываясь. Жена стонала так, что Коширу крышу сносило, и он прикладывал больше сил, чтобы она научилась летать!
   К вечеру, когда супруги, уставшие и измождённые, лежали сплетённые под одеялом, Тамара прошептала:
   - Есть хочу. Очень сильно.
   Кошир взглянул ей в лицо, умиляясь жалобной рожице, которую она состроила. Тамара доверчиво положила голову ему на плечо, смотрела на него, даря тепло и благодарность, светящуюся в её больших добрых глазах.
   - Терпи, - строго приказал, - я не могу пока шевелиться.
   Лишь крепче прижал подарок судьбы, который не хотел терять.
   - Я тоже, - тихо рассмеялась женщина, пряча улыбку, уткнувшись в шею мужу.
   - Я сейчас восстановлюсь и ограблю твою кухню, - дал обещание ей Кошир, слыша, как урчит её живот, прося накормить его. - Потом поедим, а затем хочу ещё раз.
   - Кошир, - возмущённо вскрикнула Тома, приподнимаясь на руках, - ты садист!
   - Не без этого, - лукаво улыбнулся манаукец, радуясь тому, что жена даже не помыслила отказаться.
   Она опять согласилась с его решением. Он смог завоевать её доверие, осталось закрепить эффект. Кошир приложит всё своё мастерство, чтобы Тамара не сомневалась в нём. Никогда. А потом он убедит жену признать его своим покровителем.
  

***

   Тамара
  
   Проснувшись, я поняла, что счастлива. Как бы громко это ни звучало, но именно счастлива. А как ещё я могла проснуться после такого выходного, когда тебя из кровати не выпускают, а только и делают, что доказывают, что я женщина. Очень страстная и совершенно нескромная. Особенно если вспомнить, как просила его не останавливаться. Не ожидала от себя такой несдержанности. Только в фильмах видела, а тут сама испробовала.
   Тело от воспоминаний вдруг заныло, соскучившись по ласковым рукам мужа. А он крепко спал, прижимая меня к себе. Всегда мечтала спать у мужа на плече, как же мне для счастья мало.
   Взглянула на часы, начало условного утра. Час остался до начала смены. Выбраться из объятий мужа осторожно, не тревожа его сон, сумела с трудом. Так и хотела поцеловать его. Не удержавшись, оставила лёгкий след поцелуя на груди Кошира, пряча глаза, чтобы не рассматривать яркие отпечатки моих поцелуев. Стыдно было за юношеские порывы. Я со студенческой скамьи не оставляла таких явных улик. С тех пор, как научилась правильно целоваться. А тут не удержалась.
   Но романтика романтикой, а работа стоит. А завтра у капитана день рождения. Я планировала испечь торт по старой доброй традиции на всех сотрудников станции.
   А это немаленький торт, а духовка, к сожалению, недостаточно большая. Только три противня можно было разом использовать. Поэтому придётся в два захода печь. Торт планировала сделать бисквитным, трёхслойным, с большим количеством сливок.
   Приняв душ, я привела себя в порядок. Заплела волосы, закрепляя на затылке. Потрогала припухшие губы и улыбнулась своему отражению. Да, я женщина и у меня есть муж. Пусть страшненький, но зато очень внимательный и собственный.
   Почему-то последнее было очень важно для меня. И вспомнились нехорошие сплетни, которыми полнился корабль о том, что манаукец приставал к завхозу и медсестре, которые недавно уволились.
   Сама была не склонна верить этим слухам, так как муж практически всегда был у меня на виду. И то, насколько он страстный, давало мне с уверенностью утверждать, что ему полчаса было бы мало. А на такой долгий период времени он меня не покидал. Хотя было обидно, что мало кому нравился Кошир. Но я понимала, откуда такая неприязнь. Я сама не сразу стала ему доверять. Это только сейчас была уверена в нём, что он ответственно относится ко мне, как к своей жене, даже несмотря на его настойчивые намёки, что любовницей быть лучше. Тогда, по его словам, я вольна буду уйти от него. Как будто мне этого хочется! Пока меня устраивало всё.
   Кухня встретила меня привычной тишиной. Поприветствовав, робот представил отчёт за вчерашний день. Я с усмешкой прочитала, сколько вчера украл Кошир для нашего романтического ужина. Вино оказалось самое дорогое, надеюсь, не из моей зарплаты вычтут. Всё остальное смогу списать, никто и не заметит.
   Меню на сегодня составил тоже помощник, всё стандартно, никаких изменений. И мы приступили к работе. Осмотрев внутренности печи после приготовления коржей для праздничного торта и сдобных булочек для мужа, поняла, что стоит её отмыть. Белый рабочий халат портить не хотелось, поэтому обрядилась в домашнее платье. Оно было старым и застиранным.

***

   Кошир
  
   Проснувшись в одиночестве Кошир с удивлением отметил, что непростительно расслабился на вражеской территории. Даже не услышал, как жена ушла на работу. Умывшись, одевшись и застелив кровать, Кошир направился на поиски своей драгоценной жёнушки, которая нашлась там, где должна быть, правда, в очень щекотливом положении.
   Мыть печь Тамара любила и основательно бралась за это дело. Кошир не раз следил за этим действием и каждый раз еле сдерживался. Но сегодня жена решила его просто свести с ума. Необычно было видеть её не в привычном белом халате. Надето было на Тамаре короткое домашнее платье в клетку. Очень короткое.
   Зайдя на кухню, Кошир замер, увидев открывшуюся ему картину. Сердце пропустило удар, прежде чем сознание поняло, что это реальность! Жена, стоя на коленях, наполовину залезла в печь, что-то там скребла. Тазик с густой пенной водой стоял рядом.
   Призывный изгиб женского тела манил к себе, кричал немедленно притронуться, погладить крутые бёдра. Оно слегка вздрагивало, словно от нетерпения. И казалось Коширу, что жена специально прогибает спину, зная, что он на неё смотрит. Приподнимает стопы ног, желая ещё больше разжечь в нём пламя вожделения. Мужское достоинство тут же согласилось с воображением, встав в стойку.
   Взгляд блуждал по видимой части Тамары, с каждым разом подмечая новые подробности. Пальцы ног поджаты, ноги слегка разведены для удобства. Попка и вправду иногда приподнималась, когда Тамара сильнее прогибала спину, словно подхлёстывала Кошира подойти и овладеть соблазнительным телом. Подол с небольшой оборочкой не столько прикрывал, сколько приоткрывал белые трусики, которые очень любила носить жена. Именно белые. Сколько раз он представлял в своих порочных мечтах, как рвёт белоснежную ткань, срывает или просто отодвигает в сторону, чтобы узреть прячущуюся под ней беззащитную, но бесстыдную лощину, сочащуюся распутным соком, от аромата которого дурманит голову.
   Во рту всё пересохло, поэтому, облизнувшись, Кошир решительно стал медленно подкрадываться к ничего не подозревающей жертве. Кровь взыграла охотничьим азартом. Она не хочет покровительства? Ну и пусть. Но от супружеского долга ей не ускользнуть. Усмехнувшись, Кошир опустился на колени, пристраиваясь сзади к жене. Он блокировал её своим телом, не давая сбежать или изменить положение.
   Тамара испуганно взвизгнула, ударившись головой, громко охнула. Мужчина по-хозяйски откинул подол на спину, открывая полностью белые целомудренные трусики, чтобы в ту же минуту с садистским удовольствием и кровожадной ухмылкой резким движением стянуть их вниз.
   - Тамар, ты так меня просила, что я не смог устоять перед угощением, которое ты мне приготовила, - решил сжалиться мужчина над женой, оглохнув от её громких криков.
   Широкие ладони накрыли ягодицы, сжимая их, раздвигая. Он дразнил её и себя, распаляясь всё сильнее. Тамара, услышав его голос, сразу притихла и замерла, не мешая Коширу предаваться непристойным мыслям, в которых он одним рывком покоряет непослушную фаворитку, принуждая признаться, кто её покровитель, кому она отдалась на милость, вверяя в его руки свою жизнь.
   - Ты чего удумал? - испуганно спросила жена, сама же уже давно понимала, что он очень настойчивый и всегда добивается своего.
   - Если попросишь моего покровительства, отпущу, а если нет, то... - сделал ей предложение Кошир и провёл естеством между ягодицами, давая понять то, что он не договорил.
   Очередной испуганный вздох послышался из недр печи. Жена предприняла попытку сбежать, соблазнительно поводив попкой, потираясь о разгорячённое естество, которое уже вздрагивало от возбуждения. Но выскользнуть из крепких рук Кошира Тамара не сумела, лишь раздразнила его ещё сильнее.
   Судорожно вздохнув, Кошир опёрся одной рукой о плиту, другой направил свою плоть между складок нижних губ, туда, где пряталось горячее лоно Тамары. Головка нашла потайной вход, потёрлась о его своды, но так и не юркнула в горячее нутро.
   - Твоё решение, Том, - позвал Кошир, чувствуя, что больше не в силах терпеть и, собственно, никакого покровительства ему уже и не надо, главное - проникнуть в податливое тело.
   - Кош, - жалобно застонала жена, и столько в нём было мольбы.
   От её голоса кровь манаукца взбурлила. Мужчина резким движением ворвался в сокровенную расщелину, погружаясь до основания. Тамара дёрнулась, опять ударившись обо что-то.
   - Дорогая, ты уж поаккуратнее, - просипел Кошир и повторил движение, от удовольствия закрывая глаза.
   - О, детка, ты идеальна для меня. Мне в тебе всё нравится, - признался манаукец, очередной раз дёрнув бёдрами.
   - Мне неудобно, - отозвалась печь голосом Тамары.
   - Прости, но мне сейчас именно так надо. Держись, детка, я не могу сдерживаться, - предупредил он Тамару, поудобнее расставляя колени и обхватив руками ее бёдра.
   Движения стали ритмичнее и быстрее, яростнее.
   - О да. Да, - шептал Кош, отдаваясь процессу с головой.
   Печь гремела, охала от силы, с которой врывался манаукец. Ноги Тамары от слабости разъезжались, но Кошир придерживал её руками. Непристойные шлепки от соприкосновения их тел возбуждали ещё сильнее. Страстный стон вторил каждому движению, подгоняя довести их до разрядки поскорее. Но Кошир не спешил, намеренно замедляясь, когда чувствовал, что она на пределе. Он хотел растянуть удовольствие Тамары, которая не замечала, как призывно выгибала спину, подставляясь под яростные атаки мужа. Кош сжимал рукам ягодицы, поглаживал мягкие бока. Горячая шелковистая кожа приятно ласкалась. Пальцы так и скользили по ней, оглаживая бёдра.
   Когда Кошир почувствовал, что пик уже близок, он опёрся уже двумя руками о плиту, делая рывки ещё яростнее и глубже. Тамара кричала от наслаждения. Он рычал, чувствуя, как волна дрожи пробегает вдоль позвоночника, потом вторая и третья. А манаукец всё не останавливался, пока яркий миг освобождения не накрыл с головой. Утробно застонав, Кошир переживал несколько секунд яркой, мучительно сладкой разрядки, орошая жену своим семенем. Когда всё закончилось, глубоко дыша ртом, он сел на пол, помогая выползти Тамаре из печи.
   - Ты такая соблазнительная, детка. Я не могу устоять, так и хочется тебя везде и всюду, мой сладкий пирожок, - страстно шептал Кошир зарёванной жене.
   - Идиот, у меня теперь знаешь, сколько шишек на голове? - взвилась женщина, которая не знала чего в ней сейчас больше: сладкой истомы или боли унижения. - Да мне теперь страшно нагнуться в твоём присутствии.
   - Чего страшного? Тебе же понравилось, признайся, - самодовольно усмехнулся Кошир, целуя зарёванные щёчки, плавно спускаясь к губам. - М-м-м, корица. Блины делала?
   - Нет, булочки испекла, - пробормотала засмущавшаяся Тамара, доверчиво прижимаясь к его груди.
   - Мои любимые? - уточнил Кошир, непроизвольно сглатывая.
   - Да, - кивнула в ответ Тамара, расслабленно лёжа в его руках.
   - Спасибо. Ну так как насчёт покровительства? - вернулся Кошир к началу их занимательного разговора.
   - Да не могу я! - недовольно вскричала Тома, вырываясь из его рук, но он не дал сбежать. - Какое покровительство, я тебе что, любовница какая? Я жена!
   - Жена, - успокаивающе заверил её Кошир, тихо посмеиваясь над обиженной девушкой. - Да ещё такая горячая.
   Тамара вновь вспыхнула, словно алый цветок, прикрывая ладошками яркие щёки.
   - Не смущай меня, совсем стыд потеряла. А если бы кто вошёл? А мы тут непотребством занимаемся, прямо на рабочем месте.
   - Детка, вот если бы ты голая легла на столе вся в сливках - это да! Это было бы верхом непристойности. Я бы вылизал бы всю тебя, а потом ещё бы обмазал и снова облизал, - прошептал Кошир, переплетая их пальцы.
   - У меня руки грязные, - ответила Тамара, рассматривая их руки, не пытаясь расцепить.
   - У меня теперь тоже, - усмехнулся мужчина. - А пойдем-ка, душ примем.
   - Кошир, - тихо рассмеялась Тома, обернувшись к нему лицом, и попала в плен пленительного поцелуя.
   Уплывая на волнах желания, она не сопротивлялась, когда Кошир встал, заставляя и её подняться следом. И тогда, когда он снял через голову платье. И даже тогда, когда её на руках унесли и поставили в душевую кабину. А дальше искуситель постарался, чтобы его жена забыла о скромности и времени. Он вымыл ей и пальцы, и ноги. Особенно тщательно обмыл груди руками, а потом и языком, с наслаждением прислушиваясь к жарким стонам Тамары. Не устоял, слегка прикусил горошинку соска. Громкий вскрик был ему наградой.
   Обхватив ягодицы, Кошир поцеловал Тамару в губы, приподнял, закинув одну ногу себе на талию.
   - Кош, - нежно прошептала жена, - давай передохнём?
   Манаукец не поверил своим ушам, но Тамара не обманывала, жалобно глядя ему в глаза.
   Сжалившись над женой, неудовлетворённый Кошир отпустил её, выходя из душевой кабинки.
   Вытершись и одевшись, манаукец не находил себе места. Сердце гулко стучало в груди, неудовлетворение неприятно скребло душу. Всё же земляне ущербные, сутки не выдержала!
   Взяв булочку из глубокой миски, со злостью впился в неё зубами, от наслаждения закрывая глаза.
   - Восхитительно, - пробормотал манаукец, пережевывая лакомство от жены.
  

***

   Тамара вернулась, робко поглядывая в его сторону. Альбинос пил кофе, поедая последнюю булочку.
   - Том, не соблазняй. Я и так с трудом остыл.
   - Я? - удивилась жена, изумлённо на него воззрившись.
   - Ты, ты, моя скромница, - усмехнулся Кошир, с наслаждением глядя, как она на него реагировала.
   Она хотела его, но стеснялась своего желания. Руки у неё слегка вздрагивали, когда она ловила на себе его взгляд. Она перелила из бутылки белую жидкость, немного пролив на стол. Долго смотреть на мытарства жены Кошир не мог. Подошёл к ней, как обычно, со спины, вдыхая аромат корицы с ванилью.
   - Ты мне мешаешь, отойди, - недовольно попыталась вывернуться из объятия Тамара, боясь выпустить стеклянную миску.
   - Но ты так вкусно пахнешь, - протянул манаукец, чувствуя, как кровь вновь заиграла по венам, спускаясь вниз в район паха.
   Женщина опустила голову, открывая взору Кошира соблазнительную шейку. Прижавшись к ней губами, муж от удовольствия замычал. Тамара вывернула шею, желая разорвать чувственный поцелуй мужа.
   - Лучше помоги, - попыталась вернуть Кошира с небес на землю.
   Манаукец замер, чувствуя, что жена опять не в настроении. Скрипнул зубами, но отстранился. Смена закончится, и он ещё отыграется на непослушной жёнушке, она будет под ним стонать! Она сама будет умолять его войти в неё!
   - С удовольствием, - выдохнул мужчина и схватился за нож, желая сбросить напряжение.
   Он бы сейчас с большим удовольствием пошинковал что-нибудь, лучше мясо!
   Смех жены заставил обернуться Кошира. А Тамара веселилась, глядя на его кровожадное лицо. Поставила перед ним стеклянную миску, которую так трепетно прижимала к груди. Отобрала нож, заменяя его беленьким агрегатом.
   - Да нет. Вот миксер бери. Сливки надо взбить.
   Самодовольно расплываясь в улыбке, Кошир требовательно вглядывался в лицо Тамары, которая от такого пристального внимания опять засмущалась и отвела взор, пряча его под ресницами.
   - О, сливки, - промурлыкал, прижимая за бёдра к себе жену. - Ты всё же решилась?
   - Нет. Это для торта, - бросила Тамара ему недовольно и оттолкнула от себя, опять сбегая.
   Кошир заметил, как она облизала губы, как чаще задышала от его близости. Она его хотела, но, как обычно, не могла себе в этом признаться. Обхватив стеклянную миску, Кошир, глядя на Тамару, взвесил в руке агрегат под названием миксер.
   - Торт? - уточнил у жены альбинос. - Для кого? Опять для капитана?
   Тамара кивнула, и ревность опять поднялась, затопляя сознание мужчины.
   - У него завтра день рождения. Конечно для него.
   Наивность и бесхитростность жены иногда убивала наповал. Она ведь торт готовит исключительно потому, что она повар, а у этого ущербного праздник. Конечно, она даже не догадывается, что оказывает чужому мужчине внимание.
   - Ах да, традиции, - усмехнулся манаукец, включая миксер.
   В мыслях он взбивал отнюдь не сливки. Цвет должен быть однозначно не белый, а кроваво-красный. Да, кровь тоже пенится, если горячая. И надо уже устранить соперника. Завтра в его день рождения самое оно. Сразу двух зайцев одним выстрелом. Жене он доверял, но не забыл, что она за капитана собиралась замуж. И за это он поплатится. Конечно, и спасибо надо ему сказать за подарок в виде жены, но конкурентов нужно уничтожать сразу!
   Сколько времени он предавался мечтам, даже не догадывался, пока она не окликнула его.
   - Эй, всё. Ух ты, какая густая пена! - восхитилась Тамара, разглядывая воздушное облако в стеклянном блюде.
   Тяжело дыша, он перевёл взгляд на девушку. Похвала приятно грела. Макнув палец в сливки, Тома облизала его. Что-то взорвалось внутри манаукца, потому что он не мог просто безучастно смотреть, как розовый язычок слизывает воздушную пену с пальца. Перехватив её за кисть, Кошир опять обмакнул его в сливки и поднес к своим губам. Облизывая палец, манаукец не отводил взгляда от зелёных больших глаз. Тамара, как заворожённая, следила за его действиями. Зрачки расширены, рот приоткрыт, тяжело дышит.
   Кошир выпустил кисть жены, сам окунул свой палец и поднёс к её губам. Тамара приоткрыла рот шире. Язык её такой нежный, шелковистый, тёплый. Кошир стоял и смотрел, пытаясь не наброситься на неё прямо здесь. Но Тамара решила испытать его, втянув его палец в рот, и всё...
   Миска громко брякнула о столешницу. Кошир впился в её губы страстным поцелуем, прижимая спиной к шкафу. Потом посадил на него, располагаясь между её ног.
   Обхватив руками за шею, Тамара отвечала на поцелуй с такой же страстью. Треск ткани и полет белой тряпочки под названием трусики. Звякнул ремень на брюках.
   А дальше опять сплетённые тела, жаркие стоны и яростные движения.
   - Ещё, ещё, Кош, прошу, - молила Тамара, выгибаясь под руками мужа.
   - Да, да, да, - подбадривала, лаская плечи и спину.
   Кошир покрывал поцелуями её шею, лицо. Мял губы, проникая языком. Слаженный стон, сладкая развязка. И тяжёлое дыхание.
   Кошир целовал Тамару, чувствуя, как стекает сок их любви по её бёдрам. Осторожно опустив её на пол, натянул бельё и брюки.
   - Надо в душ, - пробормотала Тамара.
   - Надо в кровать, - в тон ей ответил Кошир.
   - А торт? - жалобно прошептала жена, испуганно взглянув ему в лицо.
   - Давай помогу, - предложил Кош, понимая, что не в силах её отпустить. - По-быстрому сделаем и в кровать, в кровать однозначно.
   - Кош, - застонала Тамара, утыкаясь лбом ему в грудь. - Ты такой ненасытный, но у меня работа.
   - Зачем тебе работа? Я богат.
   - Не могу, не привыкла не работать.
   - Тогда быстрее доделывай. Я помогу, облизывать твои пальчики так изумительно приятно. Детка, я схожу с ума, - выдохнул альбинос прямо в губы жене.
   Торт в итоге получился кривоватый, если приглядеться. Без надписи, так как на него не хватило сливок. Кошир без зазрения совести лакомился ими, пока Тамара отвлекалась на кулинарный шедевр. Поэтому украсили торт маринованными фруктами и убрали его в холодильник.
   Когда Кошир уводил Тамару с кухни, она с удивлением заметила, как муж разблокировал двери, прежде чем выйти в коридор. Отрыв рот от удивления, женщина перевела взгляд на манаукца. Но альбинос шёл дальше, делая вид, что не заметил выразительного взгляда. А Тома так и не смогла задать вопрос "Зачем?", но вспомнив, чем они тут занимались, поняла, что очень даже не зря и предусмотрительно.
   - А ты всегда дверь на кухню закрываешь на замок? - заставила обернуться к себе жена.
   Кошир в ответ только подмигнул и продолжал идти дальше. Их ждала впереди очень долгая ночь, а она глупыми вопросами задаётся.
   - После того как капитан стал ходить. Или ты хотела, чтобы он присутствовал, когда мы милуемся? - ехидно спросил Кошир засмущавшуюся жену.
   - Нет, - замотала головой Тамара.
   - Вот и отлично, - усмехнулся манаукец, довольный своей супругой.

***

   Тамара
  
   Начало смены я проспала! Время было уже к обеду, когда я соизволила открыть глаза. А всё Кошир, который не давал уснуть. Всё же он такой ненасытный. Его не остановило то, что у меня ногу свело в самый разгар процесса. Так эта зараза мне и ногу массировала и продолжала двигаться внутри меня. Это было так романтично. Помассировал, чтобы судорога прошла, а затем целовал ступню, каждый пальчик.
   Даже разревелась сначала от нежности, потом от смеха. Щекотно до истерики.
   Правда, обидно, что проснулась одна. Кошир вроде как будил, но сил встать с кровати не было. Но что ещё обиднее, его не было на корабле. Он улетел на свою планету. А я так хотела накормить его тортом. Я видела, как это романтично делают другие пары. Всё же какой-то у меня неправильный фиктивный брак.
   Как верно говорит моя мама, надо надеяться на лучшее.
   И кстати, пора ей позвонить и признаться.
   Разговор с мамой состоялся уже на кухне, куда в спешном порядке перебралась из каюты, тихо охая. Ноги болели жутко, словно кросс бежала, да и выиграла.
   - Здравствуй, мамуля, - как можно бодрее поприветствовала я родительницу, глядя на её суровый вид. Ну всё, опоздала, кто-то уже доложил.
   - У меня для тебя, - не менее бодро и радостно улыбаясь, продолжила, - очень важная новость: я замуж вышла. Тут такая история произошла, что...
   - Я всё знаю, - прервала мои оправдания родительница, демонстративно сложив руки на груди.
   Хоть и была она очень далеко, и экран маленький, да что-то стало мне неуютно под её взглядом.
   - Что ты знаешь? - прощупывала почву, чтобы знать, как сильно я попала.
   - То, что моя кровинушка, ни сказав матери ни слова, выскочила замуж за манаукца. Да где это видано, чтобы моя дочь была женой урода! Я не так тебя воспитывала. Я не для уродов тебя растила! Как ты могла совершить такую глупость и не посоветоваться.
   - Мам, он не урод, правда, страшненький, но он хороший.
   - Тома, я не даю тебе благословение. Слышишь меня? Разводись!
   - Развод возможет только через год, - расстроилась выпадом мамы.
   Почему-то мне казалось, что она меня поймёт.
   - Плохо. Увольняйся и домой, - приказала родительница, я даже опешила.
   - Вот ещё. Я и так с трудом сюда устроилась. Мне зарплату повысили. Я смогу новый жилой блок купить для нас.
   - А что же, к мужу не собираешься перебираться? - язвительно выдала мама.
   Поймала, одно слово поймала. Я совсем с этой каруселью кровать - работа, приправленной волнующей близостью с Коширом, забыла спросить, а где мы, собственно, будем жить, и каковы наши планы на будущее. Мы же только и делаем, что из кровати не вылезаем, а о серьёзных вещах не разговариваем. Мой контракт закончится через четыре месяца, и ещё неизвестно, будут ли его продлевать.
   - И что это за новость, что тебя заставили?
   - Откуда ты знаешь?
   - В новостях репортаж целый был! А я сижу и глазами хлопаю. Соседи ко мне с расспросами, а я ни сном, ни духом! Тома, я от тебя такого не ожидала.
   - Да, мам, прости. Просто он такой хороший и всё так неожиданно, что я забыла тебе позвонить.
   - Не ври матери! Ты просто боялась! - опять перешла на крик мама.
   Кивнула в ответ, но возразила:
   - Мама, Кошир хороший. Он тебе непременно понравится. Вот увидишь!
   - Томка, он манаукец. Он урод. Ты головой-то хоть иногда думай! Манаукцы - не люди! А вдруг он тебя бить станет? Они же психованные!
   - Мам, прекрати. Он хороший.
   - Да что ты заладила - хороший и хороший. Всё, я своё слово сказала, благословение не даю. Разводись. Вот соседский сын, чем тебя не устраивал? - требовательно воззрилась мама. А я с трудом стала вспоминать о ком она.
   Соседских парней было много и все хорошие мальчики, воспитанные, да и сыновья маминых подружек. А на самом деле все они надо мной в детстве издевались, подножки ставили, кидались в меня водяными шариками. А сколько я услышала от них обидных обзывательств и дразнилок. И все оттого, что я толстая. Но я это пережила, правда, маме не рассказывала, чтобы не расстраивать. Вот поэтому не хочу ни за кого из них замуж. Поэтому и сбежала со станции.
   - Я замужем, мам. Меня устраивает мой муж. И мы непременно прилетим, и ты поймешь, что я права. Он очень внимательный, нежный.
   - И не психует, хочешь сказать?
   - Ну бывает, нервничает, но не взрывается, как говорят. Он обычный, как любой землянин.
   - Не обманывайся, дочка. Прилетайте, я посмотрю на твоего хорошего. Вот увидишь, я выведу на чистую воду твоего мужа.
   - Он хороший, - продолжала упорствовать я. Обидно за Кошира. Он ведь и вправду не психовал так уж сильно. Чуть-чуть. И сразу уходил от меня подальше.
   - Всё, до связи, не могу с тобой разговаривать. Вижу что бестолку. Пока не обожжёшься, не поверишь моим словам!
   - До связи. Я люблю тебя, - прошептала я пустому экрану.
   Вот так всегда у мамы. Есть только одно верное мнение и оно её. А если ты не с нами, значит, ты против нас.
   Протяжно вздохнула. Расстроилась я жутко. Вот не знала, что эта информация просочилась в СМИ. И откуда, главное? Корабль военный, операция секретная. Наверное. Ну я так думаю.
   Ближе к ужину заскочила бухгалтер Оливия и впервые в жизни я пожалела, что не заперла дверь в кухню. Кошир был прав, когда это делал.
   Брюнетка с очень яркими синими глазами робко встала в проёме, с любопытством разглядывая просторы моей кухни.
   - Привет, Тамара. Ничего что я без приглашения? - осторожно спросила, явно смущаясь.
   Тепло ей улыбнулась:
   - Нет, проходи.
   Указала на стул, а сама достала торт из холодильника. Аккуратно выложила его на стол и вернулась к шкафу, из выдвижного ящика стала доставать свечи.
   - Я пришла спросить у тебя, как тебе манаукец?
   Ну вот, началось! Расспросы, сплетни. Все косточки сейчас перемоют мне.
   - Он хороший, - спокойно ответила, в душе унимая недовольство.
   - Просто уже весь корабль гудит, обсуждает, как ты с ним уживаешься. Ну и в особенности интересно, как у вас там, - глупо улыбаясь, Оливия выразительно посмотрела на меня.
   - Где? - решила играть дурочку, а вдруг отстанет.
   - Да нигде, - со вздохом воскликнула бухгалтер, а я готова была застонать.
   Вот что они суют нос в мою личную жизнь.
   - Просто вас слышно. Ты так громко стонешь.
   Свечи выпали из ослабевших рук, я в ужасе перевела взгляд на веселящуюся Оливию.
   - Не расстраивайся ты так. Это же хорошо, когда мужчина так удовлетворяет женщину.
   - Все слышали? - прошептала, просто падая на соседний стул.
   - Ну не все. Но кто-то слышал и всем рассказал. Но вижу это правда. Что, честно так горяч? А то ведь он и мне предлагал, да я, трусиха, испугалась.
   - Чего предлагал? - возмутилась я.
   Что опять за поклёп на Кошира. И когда это он ей что-то успел предложить?
   - Ой, не слушай меня. Просто я болтаю иногда лишнего. Ну, значит, ты счастлива?
   - Конечно счастлива. У меня замечательный муж, - гордо ответила, расправляя плечи. Я честно была счастлива, пока она не пришла и гадости не стала говорить мне.
   - Ну не скажи. Хотя время покажет. Всё же он урод, а мы для них ущербные, - со знанием дела сказала Оливия.
   Она ещё что-то говорила, а я вспомнила слова мужа, когда я попросила остановиться, он ведь и правда что-то прошептал обиженно про ущербных и выносливость.
   - Ну, я смотрю, ты занята. Не буду отвлекать от работы, - встрепенулась, услышав слова бухгалтера.
   - Подожди, скажи, что конкретно предлагал тебе Кошир? - решилась я узнать.
   Ждала ответа, надеясь на чудо. Но его не случилось.
   - Том, он меня в углу зажал и обещал увлекательную ночь, полную страсти. Тамара, я сразу отказалась! - поспешно выпалила брюнетка.
   Кивнула на прощание и оставила меня одну. Ночь, полную страсти, значит, обещал. И чего ему не хватает? Вроде и так делает это со мной, когда ему приспичит. Неужели я его не устраиваю. Или любовницу выискивает. А раз я отказалась, то другим стал предлагать?
   Настроение испортилось окончательно. Да до того, что всё пошло из рук вон плохо: тесто не поднялось, суп пересолила, котлеты для Кошира стали чёрными, как головешки.
   Плюнув на готовку, я решила пересчитать остатки и составить отчёт. От рутинной работы была большая польза - она успокаивала расшалившиеся нервы. Заодно заполнила бланк заказа провизии.
   Сколько продлится экспедиция, было не известно никому, по-моему, этого даже капитан не знал.
   Взглянув на время, отметила про себя, что пора ужина. Подожгла свечи и отправила торт в столовую. И сама туда на лифте добралась.
   Общая столовая встретила меня возбуждённым гомоном коллег. Все что-то бурно обсуждали, уткнувшись в мониторы, встроенные в поверхность столов.
   - Не успевают! - выкрикнул помощник капитана.
   Сам именинник стоял возле иллюминатора, поглядывал на планету Шиянар. Он медленно обернулся к помощнику. Желваки ходили на его скулах. Да и сам внешний вид капитана Джексона был напряжённый. Острый взгляд чёрных глаз встретился с моим.
   - Госпожа Васильева, - кивнул мне капитан, приветствуя.
   - Здравствуйте, - ответила, вспоминая, что с ним я ещё не виделась. - Поздравляю с Днем Рождения. Я торт приготовила. Свечки надо задуть.
   На нас, по-моему, никто не отвлекался. И я смело подошла к этому таинственному мужчине, который так и остался для меня невозможно недосягаемым.
   Капитан скупо улыбнулся, лишь чуть-чуть приподняв уголки губ.
   - Несите, обязательно задую, - милостиво разрешил Эдриан.
   Вот только глаз улыбка так и не коснулась. Вздрогнула, когда столовая взорвалась воплем возмущения.
   - Да они там слепые все? Их же окружают!
   - Прорываются! - отчаянно вскричал помощник, хватаясь за голову.
   Обернувшись к Эдриану, скромно бросила на него взгляд.
   Капитан был натянут как струна. Руки сжаты в кулаки, губы поджаты. И такой колючий взгляд.
   - Что за фильм смотрите? - решила поддержать разговор.
   Отходить от капитана так быстро не хотелось. Ведь новую уловку, чтобы приблизиться, долго придумывать, да и навряд ли появится такая возможность просто поговорить. Без разницы о чём, но как же приятно ловить на себе задумчивый взгляд гипнотических чёрных глаз.
   - Фильм о том, как рушатся надежды. Ну да вам это будет неинтересно. Несите торт, закончим с официальной частью и разойдёмся по рабочим местам, - я услышала с затаённой грустью твёрдый голос Эдриана.
   Ещё раз посмотрела на капитана и нехотя ушла. Эдриан, Эдриан, какое у него красивое имя. Да и сам капитан был полной противоположностью мужу, как чёрное и белое.
   Но я подчинилась и оставила капитана одного, ведь именно на это прозрачно намекал он.
   Начав праздничную часть ужина, капитан принимал поздравления и подарки от коллектива. Скромно благодарил, кивал и улыбался. Вот только напряжение его не отпускало, и это видели все. Задув свечи и разрезав торт, капитан положил большой кусок себе на тарелку. Затем, еще раз поблагодарив за поздравления, кивнул головой помощникам, и они удалились.
   А я направилась на кухню, где оставалось много дел до конца рабочего дня. Приготовив всё для завтрашней смены, долго не могла заставить себя вернуться в пустую каюту. Кошира всё не было, а спросить у кого-то, когда он вернётся, было неудобно. Выставлять себя ревнивой женой не хотелось. И так уже столько сплетен, а тут только дам новую тему для них. Так и стояла возле иллюминатора, вглядываясь в поверхность планеты манаукцев. Где-то там сейчас Кошир неизвестно чем занят, может, уже нашёл себе любовницу или двух. На душе заскребли кошки. Я его ревновала, это факт. И я заставлю его отчитаться, где был. А ещё он мне поклянётся, что больше никому непристойные предложения делать не будет. В конце концов, я жена ему или кто!
   Неожиданно послышался звук открывающейся двери. Я радостно обернулась. Всё же вернулся муженёк.
   Но улыбка спала с губ. Это был не Кошир, а сам капитан Эдриан.
   - Госпожа Васильева, я пришёл с вами серьёзно поговорить, - с порога начал капитан.
   Я кивнула, предчувствуя, что разговор будет неприятным. Именно так Джексон выглядел, когда предлагал выйти замуж за Кошира.
   - Дело правительственной важности. Вы должны понять, что никто кроме вас не справится с поставленной задачей, - ну вот, даже начал теми же словами.
   Осторожно опустилась на стул, уже зная, что предложение капитана, как всегда, будет очень неожиданным.
   - Мы возлагали надежду на ваше замужество, выполняя требования шияматы. Если бы вы знали, как лично для меня было тяжело предлагать вам этот ужасный союз. Вы очень красивая женщина, Тамара. Я восхищаюсь вами постоянно. Я признаюсь честно, не раз думал предложить вам разделить с вами свою жизнь. Рука об руку встретить старость. Даже сейчас я с нетерпением жду окончания этой фикции. Я смею надеяться, что вы согласитесь выйти за меня замуж.
   Сердце пропустило удар у меня в груди, а потом заплясало от радости. Он заметил меня и даже больше, я ему нравлюсь! Душа моя ликовала. Улыбка вновь расцвела на губах. Неужели этот мужчина может стать моим?
   - Я смею попросить вас, госпожа Васильева, об одолжении. Пока вы ещё замужем за манаукцем, заставьте его подарить вам камни. Это очень ценные камни. Я знаю, что он вам не откажет. А после развода эти камни останутся в вашей собственности.
   - Камни? - переспросила, давя в себе неприятный осадок.
   Опять обман? После слов о своей симпатии ко мне последнее предложение выглядело очень грязно.
   - Это ради правительства. Перед нашей экспедицией поставлены очень жёсткие требования. И если мы их не выполним, то полетят головы. Я смею надеяться на вашу ответственность и патриотизм, госпожа Васильева. А также надеюсь, что вы не откажете мне, когда всё закончится.
   И на этой радужной и тревожной ноте капитан смело взял в свою ладонь мою руку. Чувственно поцеловал тыльную сторону моей кисти. Нежно погладил тонкую кожу между большим пальцем и указательным, вызывая ответную реакцию моего тела. Я замерла, переживая бурю эмоций, которая проснулась от такой интимной ласки капитана. Его намерения стали для меня ещё больше прозрачны. Он хочет меня как понравившуюся женщину. А я...
   А я замужем. Я - приличная женщина.
   Осторожно отобрав руку, я опустила взгляд, разглядывая подол белого халата.
   - Госпожа Васильева, камни называются манна. Потребуйте от манаукца их. Это очень важно. Я могу положиться на вас? - капитан не давал времени подумать, он требовал незамедлительного ответа.
   Но больше я не хотела становиться пешкой в его игре. А что-то подсказывало мне, что именно таковой он меня и считает.
   - Я не обещаю вам ничего, капитан Джексон. Я спрошу у Кошира, и если он захочет...
   - Он выполнит всё, о чём ни попросите. Он всё для вас сделает, - уверенно возразил капитан, даже не дав договорить.
   - Честь имею, - попрощался Эдриан, и я опять осталась в одиночестве со своими тягостными мыслями и угрызениями совести.
   Вот на что я постоянно надеюсь? Я для капитана никто! Я - средство достижения целей. Как же противно себя ощущать разменной монетой.
   А Кошир не раз повторял, что не отпустит. То есть, чтобы расстаться с ним, надо переступить через свою гордость и стать фавориткой, а чтобы быть с капитаном, я должна потребовать от Кошира камни. Везде одни условия. Словно я в западне. Ещё и правительство по голове не погладит, если не выполню задание. Житья не даст. Предателей у нас никто не любит.
   Судорожно выдохнув, встала, намереваясь вернуться в каюту и подождать там прихода мужа. Но, сделав шаг к выходу, замерла, испуганно глядя на неожиданное появление мужа. Кошир был весь грязный, одежда в подпалинах. Бледное лицо казалось каменной маской со сверкающими на ней красными глазами.
   - Что с тобой случилось? - выдохнула, подбегая ближе. Осторожно прощупала тело Кошира не предмет ран и ссадин. Но муж не кривился, продолжая следить за мной.
   - Кош. Что случилось? Где ты был?
   - Что надо было капитану от тебя? - голос у Кошира дрожал от злости, с которой был задан вопрос.
   Прижав руки к груди, поняла, наконец, что он его, наверное, встретил в коридоре. А ведь не раз ревновал меня к капитану и вот опять началось.
   - Приказал потребовать от тебя камни манна, - призналась, понимая, что всё равно докопается. - Но я не собиралась у тебя ничего просить.
   - Манна ему нужна? И как только он её получит, он отстанет от тебя?
   Вот тут поняла, что он меня поймал. Я покраснела с головы до ног. Щёки так пылали, что невольно прикрыла их ладонями. А Кошир пытливо разглядывал меня, словно мысли мог прочитать.
   - Нет, - выдохнула, - ты не так всё понял. Я не собиралась у тебя ничего просить. Кош, мне от тебя ничего не надо!
   - Это почему? Ты собралась меня бросить?
   - Да с чего ты взял! - вспылила.
   Его обвинения дошли до абсурда.
   - Тома, а что ты собираешься делать, когда год закончится? - спросил меня Кошир, подводя к той черте, когда я должна была решить, а что, собственно, хочу от жизни.
   Всю жизнь прожить с манаукцем? Или воспользоваться шансом и воплотить мечту. Жена капитана - это был предел моих девичьих грёз.
   - Не знаю, Кошир. Но точно не собираюсь клянчить у тебя камни. Это низко, - высказав всё, что хотела, попыталась пройти мимо Кошира, но он не дал, ухватив за руку.
   И так уж получилось, что это была именно та рука, которую целовал капитан. Муж, не отрывая взгляда, поднял мою ладонь к своему лицу и поцеловал, стирая чужое прикосновение. Только бы он по глазам ничего не прочитал. Стыдно было за то, что разрешила капитану лишнее.
   От чувственной ласки колени стали ослабевать. И, поддавшись порыву, прижалась к груди Кошира, прикрывая глаза, обнимая за талию.
   В голове вихрь мыслей успокоился. Я выбрала для себя, что буду с ним до самого конца, каким бы он ни был. Раз расстанемся через год, пусть. Но я возьму всё от наших отношений. Так как в объятиях Кошира я чувствовала себя в безопасности и желанной. Он мой первый мужчина, первый, кто подарил мне ту нежность, которой и сейчас укутывал, осторожно поглаживая спину, уткнувшись носом в мою макушку. Я хотела воплотить с ним свои грёзы. Отдаться порыву и наслаждаться каждой секундой, проведённой с ним. Запомнить себя счастливой, как сейчас в его крепких объятиях.
   И стало так спокойно, что все переживания этого дня ушли на задний план. Хотя...
   - Мама звонила. Очень недовольна, что я вышла замуж без её разрешения. Благословения не даёт. Давай слетаем к нам на станцию, я вас познакомлю, и она успокоится. Ты ведь не можешь не понравиться.
   Тихий смех родился глубоко внутри грудной клетки мужа. Это было как волшебство - слушать его красивый смех.
   - Обязательно слетаем. Я обещаю приложить все усилия, чтобы завоевать сердце и душу тёщи, - заверил меня муж, и от его весёлых слов я совсем расклеилась.
   Слёзы потекли из глаз. Какой же он у меня замечательный. Уж теперь точно не откажусь от него никогда. И сколько бы ни упрашивал, ни за что не соглашусь стать его фавориткой. Не дождётся. Он мой!

ГЛАВА 6

   Кошир
  
   Прижимая к себе прекрасную в своей наивности жену, Кошир наслаждался спокойствием. Тишина кухни нарушалась гулом двигателей корабля и шорохами, издаваемыми техникой, которой было напичкано место работы Тамары. Сегодня был поистине тяжёлый и трудный день для янарата.
   Подготовленное восстание было успешно подавлено силовыми спецслужбами, которые якобы отказались предавать шиямату. Развернувшийся бой на подступах к дворцу был спланирован и проработан от и до. Земное орудие, безвозмездно предоставленное отряду Кошира, было уничтожено первым. Атаки утопали в обороне чётко среагировавшей группы внутренних войск, а потом и военные подтянулись. На сторону янарата встало слишком мало соратников. Проведённая пропаганда не принесла ожидаемого успеха. Многие отказались воевать с женщинами. Наоборот, начались беспорядки. Народ делился на два лагеря, те, кто был за свободу мужчин, оставались в меньшинстве.
   Перед внутренним взором Кошира встала Дворцовая площадь, сплошь усеянная трупами его бойцов и защитников шияматы. Вспышки взрывов, вой сирен. Жертв среди восставших было очень много - единицы выжили. Большая голограмма шияматы призывала сдаться, умоляла прислушаться к голосу разума. Но к её словам повстанцы оставались глухи. Собирая остатки сил, янарат бросил их в последний бой, из которого еле унёс ноги, оставляя за своей спиной погибших соратников. Их сейчас собирали на площади санитарные части и, как стало известно Коширу из последних донесений, перебинтовывали, приводили в себя и праздновали конец спектаклю, разыгранному для землян, которые, не отрываясь, следили с орбиты, транслируя своим в штаб.
   Кошир вернулся на корабль землян с крохами верных соратников, которым посчастливилось выжить в битве, как и ему самому. Они чудом уцелели, но боевой дух их был не сломлен. И как только Кошир отведёт Тамару в их комнату, ему предстоит разбор полётов и нужно будет сыграть партию до конца. Камни они захотели. Ну что ж, шиямата и этот вариант продумала.
   Кошир, как и прежде, восхищался изворотливостью и хитростью матери. Президент Дорнир не раз советовался с ней и держал её на хорошем счету.
   - Пойдём в каюту? - предложил Кошир, чувствуя, что тихие всхлипы жены закончились.
   Побывав дома, манаукец который раз мысленно возблагодарил мать, что дала ему шанс на нормальную семейную жизнь. Да и сама шиямата следила за сыном, загадочно улыбаясь, и затем тихо прошептала одними губами, что она была права. В ответ Кошир лишь усмехнулся, чуть кивая. Да, права. Как всегда.
   Да и на корабле его ждал приятный сюрприз. Все старания янарата не прошли даром. Тамара привязалась к нему, оправдывая надежды. Дав в руки капитана рычаги давления на себя, Кошир взрастил в сознании ущербного видимость уязвимости манаукца. Кошир сам указал Джексону слабые места, которыми не преминул воспользоваться капитан.
   Он слышал каждое слово, которое сказал ущербный, видел каждый его томный взгляд на Тамару. И еле вытерпел, когда тот посмел поцеловать её руку. Сдерживался Кошир с трудом, но нужно было услышать решение жены. А она не предала и прошла проверку.
   Предстоящая поездка к тёще давала возможность Коширу отвести от себя подозрения. И перед Джексоном возникнет разъярённый и разорённый янарат, который потерял всё: власть, положение, дом. Он остался без всего. Даже на немалое наследство больше не имел права претендовать. Кошир теперь полностью зависел от жены.
   Вскинув голову, Тамара доверчиво взглянула на него. Кошир еле успел стереть с губ самодовольную ухмылку, превратив её в тёплую.
   - Пойдём, тебе срочно надо вымыться, - позвала его жена.
   Закинув руку на плечи Тамаре, Кошир притянул её к себе, целуя в макушку. Как же прекрасно быть женатым на такой внимательной, заботливой и доброй жене.
   - Нет. Надо поговорить с капитаном вначале. А вот потом я вернусь, и ты потрёшь мне спинку. Я так соскучился без тебя, детка, - томно прошептал альбинос.
   Проводив жену до каюты, манаукец отметил про себя, как напрягались земляне при его появлении. Значит, приказ они уже получили, осталось узнать какой. Пока есть надежда заполучить камни, они будут предельно вежливы, но уже готовы наброситься на Кошира и его соратников, которых впустили на борт, не придумав достойной причины для отказа. Чеканя каждый шаг, он шёл по знакомым коридорам, вспоминая самый первый день прилёта. Конвоя не было, а в душе то же чувство острой ненависти к землянам.
   В кабинете капитан поджидал Кошира не один, а в обществе двух своих помощников.
   - Янарат, садитесь, - деловой тон капитана не мог утаить от манаукца, как сильно Джексон нервничал.
   - Я постою, капитан. Я сюда прибыл за подмогой. Вы обещали поддержать восстание. А сами даже не прикрывали нас, как было условлено. Из-за вас мои ребята погибли! Вы не выполнили своё обещание.
   - Успокойтесь, янарат. Мы, как представители земного правительства, не имеем права вмешиваться во внутренний конфликт другого государства.
   - Что?! Но вы сами сказали, что поддержите меня. Сами дали оружие, сами проводили пропаганду. Вы уверяли, что всё получится! У вас же опыт!
   - Это не так, мы консультировали вас, - настойчиво возразил капитан.
   - Вы, лживые и продажные ущербные! Вы решили насмехаться надо мной?! - вспылил Кошир, нависая над капитаном. Белоснежная кожа взбугрилась, когда манаукец сжал кулаки. - Вы сказали, что всё просчитали. Сказали, что я стану правителем планеты, а теперь отрекаетесь от своих слов!
   Джексон откинулся на спинку кресла, увеличивая расстояние между ним и разъярённым манаукцем. Кошир видел, как на висках капитана собираются крупные бисеринки пота.
   Значит, шиямата правильно рассчитала время. Независимая комиссия уже летит для расследования обстоятельств восстания и попытки захвата власти. А прямо сейчас идёт прямая трансляция всего этого фарса кому-то высокопоставленному.
   - Мы вас только консультировали, - слишком визгливо стал оправдываться ущербный. - Никакого оружия земное правительство вам не передавало.
   - Что? Что за бред? - возмущался Кошир, краем глаза пытаясь определить, куда ему повернуться, чтобы зрители увидели всю боль его душевных переживаний. - Ты обещал, Джексон! Дай мне оружие! У меня остались преданные мне люди. Мы продолжим борьбу за свободу угнетённых мужчин. Ты сам сказал, что матриархат земным правительством не приветствуется. Что вы всеми силами окажете посильную и материальную помощь в борьбе с ним! И что же изменилось? Что? Я не понимаю!
   - Янарат, успокойтесь. Вы неправильно нас поняли. Мы с вами совсем не об этом разговаривали.
   - Как же это? Я поверил тебе! А сейчас, когда я нуждаюсь в вашей помощи, когда я потерял все: и положение, и наследство, вы мне отказываете? Я разорён, у меня нет средств, чтобы купить оружие для бойцов! Понимаешь, мне нечем тебе сейчас заплатить за оружие!
   - Янарат, о чём вы говорите?! Никто не собирался продавать вам оружие, - вскочил капитан, бледнея на глазах. - Я вынужден вам отказать в убежище, и требую, чтобы вы немедленно покинули наш корабль!
   Кошир отшатнулся, поражённый в самое сердце предательством землянина.
   - Я остался без крова, без возможности вернуться на свою планету по вашей вине! Вы меня уговорили начать восстание, а сейчас гоните, как бездомную собаку!
   - Это вынужденная мера, янарат! Вы должны нас понять. Мы давали вам только консультацию. Но вы требуете от нас невозможного. Вы требуете ввязаться в вашу войну. Мы никогда на это не пойдём.
   Кошир со всей силы стукнул кулаком по столу, от чего в нём образовалась вмятина.
   - Вы мне предложили план захвата власти. Я потерял всё! Понимаешь ли ты, ущербный, что это значит - потерять всё: дом, состояние. У меня больше ничего нет! И я останусь здесь. Вы не имеете права меня выгонять. Вы обязаны вернуть мне то, что я из-за вас потерял!
   - Янарат, вы покинете корабль, вы и ваши соплеменники!
   - Нет! Вам не выставить меня, - прошипел Кошир, опасно близко придвигаясь к капитану, и стол между ними не был препятствием для манаукца.
   - У вас нет прав здесь находиться, - держал невозмутимое лицо капитан.
   - У меня тут жена. А соратники - мои телохранители!
   Джексон, не мигая, рассматривал лицо янарата с минуту. А Кошир с нетерпением ждал, когда же Джексон скажет такие нужные слова.
   - Тогда вынужден вам сообщить, что я разрываю контракт с вашей женой.
   Бинго! Ущербный попался на уловку!
   - Что? На каком основании? - отшатнулся манаукец от капитана. - Вы блефуете!
   - У меня есть право расторгать контракты с работником по инициативе работодателя, - уже более уверенно ответил брюнет, незаметно вытирая виски.
   - Вы мне ещё за всё ответите! - Кошир поставил жирную точку в разговоре с капитаном и ринулся прочь из кабинета.
   Остановившись возле щитовой, надежно спрятанной от глаз панелью под цвет стен, Кошир впечатал в неё кулак. Затем взревел и для надежности повторил удар. Теперь многие камеры видеонаблюдения и прочие "прослушки" будут не очень качественно работать, пока не устранят неполадки в этом узле. Ворвавшись в каюту, где располагались его соратники, он отдал им приказ собираться, а сам направился к Тамаре.
   Им предстояла увлекательная поездка к родственникам жены.
  

***

   Тамара
  
   Приготовив ванну для Кошира, я очень сильно сомневалась, не переборщила ли я. Свечки на бортиках красиво отражались в воде и кидали отблески на стены. Не слишком ли рафинированно? Он же мужчина.
   Из-за инцидента с капитаном мне было стыдно за недостойное жены поведение. Кошир обо мне так заботится, а я продолжаю мечтать о другом мужчине. Это было подло по отношению к мужу.
   Протяжно вздохнула, вернулась к чтению подсказок, которых в галанете было превеликое множество: и нонарских, и унжирских, и земных, да вот только манаукских не было. Правда! Вот сколько бы не забивала вопрос в поисковик, он выдавал мне всё не то! На женских форумах, где дамы делились опытом о завоевании мужчин, тоже ничего существенного подсказать не смогли.
   Но помня, что манаукцы когда-то были землянами, решила использовать наши способы соблазнения.
   Для этого я надела кружевное боди белого цвета, которое, несомненно, было красиво и сидело как влитое, но бесстыжим образом практически ничего не скрывало, так как было слишком прозрачным. Чашечки плотно облегали мои груди, приподнимая их. Ажурная ткань на животе плавно сужалась книзу, чтобы резко раздаться в стороны, обхватывая бёдра, образуя трусики. Очень долго боролась с застёжкой на спине, которую было неудобно застёгивать. Но мои труды оправдались. И вот, кидая косые взгляды в зеркало, я откровенно любовалась собой. Определённо, замужество пошло мне на пользу.
   Я сама не заметила, как моё тело стало более подтянутым. Грудь округлилась и, кажется, стала ещё больше! Я с большим удовольствием поправляла её, приподнимая, чтобы создать сногсшибательный эффект.
   Самые большие изменения претерпела кожа на лице. Цвет выровнялся, а сама она стала упругой. Неужели на всех наличие мужа так действует?
   Распустив волосы, опускающиеся теперь красивыми волнами на плечи, размышляла, стоит ли чуть-чуть нанести макияж, чтобы закончить образ. Или всё же убрать лишние свечки. А может, встретить Кошира уже в ванне? Чтобы вода не скрывала намокшее бельё.
   У меня столько вариантов, что голова раскалывается от сомнений.
   Захотела сделать сюрприз! И с чего я решила, что из меня получится роковая женщина. Наверное, ужина на двоих, поджидающего в комнате, было бы достаточно.
   Мои душевные метания прервал звук открывающейся двери. Шагов я не услышала, но довольно улыбнулась. Наверное, разглядывает небольшой столик, накрытый на двоих. А ещё ведёрко со льдом, в котором поджидало шампанское, и мой фирменный фруктовый десерт.
   Обернувшись к двери в комнату, я не знала, какую позу принять. Как соблазнительнее, если я буду сидеть на бортике ванны, или привалюсь спиной к стене. Нерешительно переводя взгляд с двери на ванну и стены, нервно кусала губы. Время шло на секунды, а я опять сомневаюсь. Тряхнув волосами, приняла решение. Если я сяду на бортик, так будет сексуальнее, главное, ногу вытянуть, как советовали на форумах, в направлении мужа. Это своеобразное оружие женщин, направленное на своего мужчину, чтобы он знал, что она следит только за ним.
   Осторожно, на самый краешек, поборов желание взвизгнуть от холода, я притулилась на бортик ванны и вскинула голову от нежных слов Кошира:
   - Тома, это всё для меня?
   И столько в глазах его было недоверия, что я растерялась. Улыбка сошла с моих губ. Осмотрев ванную, поняла, что всё же переборщила. Не стоило так много свечей зажигать.
   - Да, - нерешительно выдохнула, робко поглядывая на явно пребывающего в шоке мужа.
   - Тома, я... - он не мог найти слов для меня. Впервые я не видела на его лице самоуверенного выражения. Кошир растерялся.
   - Я не ожидал... Ты застала меня врасплох... Томочка, ты у меня такая хорошая, - голос мужа сначала был тихим, но затем стал набирать силу и решительность, как и его действия.
   Кошир отмер и начал раздеваться, скидывая грязную одежду.
   Я же с замиранием сердца наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц. И чего я к нему приставала с придирками из-за худобы. Он уже не казался таким жилистым. Широкая грудь лоснилась в свете свечей. Мышцы перекатывались под безупречной кожей. Они бугрились от сдерживаемой мощи. Сильные руки манили своими плавными движениями, напоминая, какую нежность они дарили мне каждый раз, стоило им ко мне прикоснуться. А когда одежда больше ничего не прикрывала, я смутилась, отводя взгляд. Это было слишком откровенное видение. Белые жёсткие завитки, ореолом окружающие...
   - Тома, - позвал Кошир, мешая додумать мысль.
   В голове от его мольбы образовалась такая пустота, которую тут же стали наполнять мысли о Кошире, о том, какой он внимательный, нежный. Даже сейчас, уставший, грязный, он подал мне руку, в которую я смело вложила свою ладошку. Встала с бортика, и муж притянул к своей груди, прижимаясь к моим бёдрам, с наслаждением прикрывая глаза.
   - Спасибо за сюрприз, я польщён.
   Я млела от его теплоты, от осторожных поглаживаний плеча, от горячей ладони на обнажённой коже спины. Приподняла голову, вглядываясь в лицо мужу, наслаждаясь той радостью, которую подарила ему. Он ухватил пальцами подбородок, притягивая к себе моё лицо, сам стал склоняться, чтобы подарить свой щемяще-ласковый, пронзающий в самое сердце поцелуй. Осторожно сначала обхватил нижнюю губу, медленно переместил руку со спины на затылок. Затем обхватил мягкими губами верхнюю, второй рукой путаясь в моих волосах. Поцелуй набирал обороты, и к губам подключился очень ласковый язык, а руки уже обхватили ладонями моё лицо.
   Мои ладошки покоились у него на груди. Выгибаясь навстречу невозможно осторожному поцелую мужа, я готова была разреветься от... нет, не от любви, нет... Не так глубоко, но это чувство тоже рождалось именно в сердце.
   Отстранившись, Кошир пытливо всмотрелся в моё лицо потемневшими глазами. Волнительно опустил руку, намеренно погладил грудь, спрятанную под тонкую белоснежную ткань. Моё дыхание сбилось от такого горячего взгляда и откровенной ласки.
   - Ты прекрасна, - выдохнул Кошир, а я на ногах еле держалась. Тело наполнилось желанием, которое так искусно разжигал во мне муж. Медленно Кошир потянул за лямку боди, скидывая её с плеча, наклонился, щекоча волосами, прижался к коже горячими губами. Отстранился, опять следя за изменениями в моём лице. Но я только прикусила губу, чтобы не вдыхать лишком громко, не хотелось портить такой момент! Вторая лямка пала, и кожу, прятавшуюся под ней, тут же накрыли нежные губы.
   Я откинула голову назад, прикрывая глаза. Невозможная сладкая пытка. Он играл со мной, а я принимала правила игры, не смея подгонять. Ждала и томилась от желания. А губы спускались всё ниже, оставляя после себя обласканную кожу, каждый миллиметр. Устоять было совершенно невозможно, ноги ослабевали с каждым чувственным поцелуем. Кошир обхватил меня руками, и стал бороться с застёжкой, которая как отказывалась застёгиваться, так же была категорична против расстёгивания. Провозившись несколько минут, в которые ублажал мои губы поцелуем, понял, что так просто подарок не распаковать и, громко выдохнув, развернул меня к себе спиной.
   Тихо посмеиваясь, я смущённо разглядывала пальчики своих ног, ногти красного цвета муж тоже не заметил, а на форуме сказали, что это уж точно его должно возбудить. Громкое пыхтение за спиной и прикосновение горячих рук, Кошир воевал за право обладать мной с застёжкой. Романтика! Знала бы, что всё так будет, голой бы сидела. И ждала.
   Но Кошир был настойчив, и неожиданно мои груди почувствовали свободу, тяжело опускаясь. Его горячие ладони сразу накрыли их, чуть сминая.
   - Тома, они такие большие, горячие, нежные.
   Замерла, разглядывая, как Кошир играет сосками, наполняя моё тело желанием скорее оказаться в кровати.
   Откинулась ему на грудь спиной, положив голову на плечо. Ничего не хочу, только бы он продолжал, только бы не останавливался. Внизу живота разгорался самый настоящий пожар, который мог потушить только Кошир. Я теряла контроль над своим телом. А муж наоборот полностью владел ситуацией, распалялся сам, свидетельство тому упиралось в ягодицы.
   - Встань, - тихий шёпот колыхнул волоски на виске.
   - Что? - не поняла, о чём меня просит Кошир.
   - Постой немного, я раздену тебя до конца, - объяснил недогадливой мне Кошир, и его руки переместились на бёдра. Пальцы подцепили ажурную ткань и медленно потянули вниз. Слишком медленно. Я хотела быстрее, но игра только началась, а моя крепость уже готова была сдаться.
   Переступив через белоснежную ажурную ткань, развернулась к Коширу лицом. Он поедал меня взглядом, голодным, алчным взглядом. Я даже стушевалась от такого откровенного разглядывания и прикрыла груди руками.
   - Том, - выдохнул Кошир, и одним движением сократил расстояние между нами, даря свои крепкие объятия и поцелуй.
   Его губы дразнили, накрывали и тут же отстранялись. Они сводили с ума, даря нежность и обещание наслаждения. Сама не знаю как, но я застонала обиженно, когда не смогла поймать его губы. Я тоже хотела вступить в этот танец. Хотела и получила. Наши языки встретились. Я пьянела от поцелуя, бессовестно повиснув на шее мужа. Но стоять мои ноги отказались. Да и как тут устоишь, когда в живот таранится крепкая как камень мужская плоть, нетерпеливая и горячая. Когда ты готова на всё, а тобой играют. Воспламеняют, чтобы ты совсем потеряла рассудок.
   Но нетерпение взяло верх над Коширом, он обхватил меня под ягодицы и поднял на руки, чтобы осторожно перебраться в ванную, где вода уже стала тёплой.
   Опускаясь, муж не преставал целоваться. Покрепче обхватив его ногами, вздрогнула, когда Кошир уверенно вошёл в меня. Очень медленно, осторожно. Выгнулась, подстраиваясь под него, выдохнула от наслаждения прямо ему в губы. Как же я этого ждала. Танец языков всё никак не заканчивался, а в него уже вступили наши тела, начиная медленно двигаться навстречу друг другу. Сначала неспешно, рассказывая о том, как соскучились в расставании, а потом всё ускоряясь, отдаваясь порывам страсти. В особо яркие моменты глухо стонала, крепче хватаясь за белый снег волос. Я струна в умелых руках музыканта, как он захочет, так я и буду выгибаться, так и запою нашу страстную песню.
   Я пила еле сдерживаемые стоны с губ Кошира, гладила его плечи, тонула в почерневших от страсти глазах. Я чувствовала себя на седьмом небе от счастья.
   Вода волновалась в такт ритмичным движениям, омывала спину и бёдра плескалась через край, топила плавающие свечи. В ванне бушевал шторм, такой же, как и у меня в душе. Я хотела кричать, кричать от ошеломляющего чувства безграничного восторга. Муж подарил мне мир, наполненный этими красками, переплетённый искромётными моментами. И пусть оставляет следы от поцелуев, клеймит мою кожу, но я готова быть только его, особенно сейчас, когда так безумно приятно лежать у него на плече, переживая сладкую негу. Душу затопила нежность к Коширу.
   - Детка, ты восхитительна, - тихий шёпот, и лёгкие поцелуи на плече.
   А мне так лениво, что могу только улыбаться.
   - Мыть меня будешь?
   - Да, - пролепетала, а сама не шевельнулась даже.
   - М-да-а... - протянул Кошир. - Давай-ка спать, жёнушка. На второй раунд ты не готова.
   Забота мужа была не в новинку. Но отчего-то именно сегодня вызвала слёзы. Я такая счастливая! Это просто удача, что я согласилась выйти замуж за него. Я уверена, что никто не ухаживал бы за мной так, как это делал Кошир. Особенно... Нет, не хочу думать сейчас о нём. Пусть я не уверена, сможем ли мы полюбить друг друга с Коширом, но нам хорошо вместе. Ну, мне хорошо.
   Нет, точно глупая, такой момент испортила. Настроение плавно стало опускаться. Или этого из-за того, что я только что была переполнена эмоциями, а сейчас пришло обычное опустошение. Кошир поставил меня на пол и накинул на плечи полотенце. А я потянулась за поцелуем. Но Кошир лишь урвал, по-другому и не скажешь, лёгкий поцелуй, развернул в сторону выхода из ванны и придал ускорение лёгким шлепком чуть ниже спины.
   - Том, давай иди. А то ты уже без сил, а я настойчивый. Наутро охать будешь! - пригрозил мне муж, а я расцвела тёплой улыбкой.
   Нет, определённо, я самая счастливая жена во всей вселенной.
   - И да, кстати, ты уволена. Так что завтра мы летим к твоей маме, - бодрый голос мужа застал меня, когда я забиралась в кровать. Я так и замерла: в руках одеяло, одна нога уже на кровати, а вторая ещё на полу.
   - Что? - крикнула, не понимая, ослышалась или нет.
   - Тома, всё завтра. Я тебе к тому, что будильник выключи. Ты теперь свободная и можешь выспаться.
   Вернувшись в ванную комнату, я лицезрела белоснежную спину и всё что ниже, то есть очень длинные подтянутые ноги.
   - Кошир, ты не шутишь? Я уволена? Но почему, за что?
   - Да, капитан велел передать. Но ты не переживай, проживём, - обернулся Кош, весело подмигивая. - Они ещё сами взвоют, когда поймут, какого первоклассного повара потеряли, поверь!
   Слова были призваны успокоить, но в душе у меня была только ледяная пустота.
   - Том, всё хорошо. Поверь мне, мы справимся, - заверил Кошир, а я в ответ кивнула.
   В голове не укладывалось, почему судьба так жестока. Ведь только что я была самой счастливой и благодарила её за это, и сразу такая новость. Неужели это из-за камней? Точно! Я не выполнила приказ капитана, вот он и отыгрывается.
   Какой же Эдриан низкий человек! Я ведь им восхищалась! Мечтала о нём!
   Осторожное объятие вывело меня из ступора, в котором я пребывала. Муж обеспокоенно заглядывал мне в лицо, а я, кажется, ревела.
   - Том, прости. Это всё из-за меня, - прошептал Кошир.
   Уткнувшись лбом в его грудь, горько усмехнулась.
   - Нет, ты тут ни при чём. Это всё из-за меня. Это я не выполнила приказа. Но я не расстраиваюсь. Честно. Главное, что мы вместе, правда ведь.
   Резко вскинув голову, удивлённо замерла. Мне показалось, или за секунду до того как я посмотрела на мужа, он самодовольно улыбался?
   Недоумённо разглядывая яркие пухлые губы, которые дарили тёплую улыбку, я начала сомневаться. Нет, наверное, мне показалось. Ещё не то привидится от расстройства!
   - Тома, он пожалеет. Обещаю, - крепче прижимая к себе, заверил муж. Поцеловал, а потом так же настойчиво развернул лицом к кровати. - Пойдём спать. Я устал, да и ты тоже.
   Кивнула, соглашаясь с ним. Да, надо выспаться, а потом высказать Эдриану, какой он бесчестный человек. Уму непостижимо, какой он лицемерный. На публике - бравый отважный капитан, а на деле - интриган и манипулятор. Уверена, он бы никогда не позвал меня замуж, это была очередная уловка, на которую, хорошо, что я не купилась.
   Отгоняя плохие мысли, я забралась под одеяло, уютно устраиваясь на плече у мужа.

***

   Кошир
  
   Прислушиваясь к мерному дыханию спящей жены, янарат счастливо улыбался, понимая, что план провалился. Он лопнул как мыльный пузырь, разбился на мелкие осколки, хотя был идеально продуман. Да вот не выдержал, сначала пошёл трещинами, а потом и вовсе осыпался к ногам этой землянки, совершенно простой, ничем особо не выделяющейся из общей массы. Только сердце у неё слишком доброе, да руки нежные.
   А как же всё было легко и просто. Просто и легко. Втереться в доверие, вить из неё верёвки, управлять, словно марионеткой.
   Прижавшись губами к виску Тамары, Кошир в который раз за последний час вспоминал романтический вечер. Войдя в каюту, манаукец усмехнулся, глядя на накрытый столик на двоих.
   Тамара даже не предполагала, что увидеть его Кошир планировал чуть раньше. Думал, что сразит землянку своей неземной красотой, и она сама будет стремиться перевести их отношение на другой - интимный уровень. Но она удивила, стремясь оттолкнуть и выдержать дистанцию.
   Спор с шияматой Кошир планировал выиграть, и сделал всё от него зависящее, чтобы прийти как можно быстрее к цели. Фаворитка стала для Кошира идеей фикс, но чем больше прикладывал к её достижению сил, тем больше путался в липких сетях Тамары.
   Она совершенно отличалась от всех, с кем приходилось иметь дело. Видела в нём только добро, не замечая искусной игры. Не замечала ничего, обманываясь насчёт Кошира, увлекаясь им. Он преодолел её сопротивление, давя на слабые места. Одним из которых была её святая вера, что супружеский долг - это то, чему нельзя не подчиняться. Семейные узы для девушки были святы, и Кошир был очень признателен за это её матери. Он готов целовать руки своей тёще за то, что сумела воспитать такую доверчивую и чистую дочь, несмотря на все тяготы их жизни, а они были.
   Кошир наводил справки. Тамара жила с матерью прискорбно бедно. И эта работа на корабле для Томы была как благодать свыше.
   Она мечтала купить себе с матерью жилой блок на другой, более усовершенствованной станции. Поскольку их действующая была уже давно под вопросом расселения, но у правительства не было возможности предоставить всем равноценный обмен. Новых станций закупать не планировалось, а на остальных имеющихся уже было перенаселение в эконом-секторах.
   Печально, но именно там родился и расцвёл нежный бутон - Тома, который раскрылся и подарил всего себя Коширу.
   Даже сейчас манаукца коробило, что она могла достаться не ему, а этому ущербному, который даже не видел, как Тамара на него смотрит.
   Перед внутренним взором вновь и вновь вставал образ лица Томы, когда капитан целовал ей руку. Лицо девушки просияло от счастья, взгляд дарил такой свет тепла и нежности. И этот ущербный на всю голову не смог по достоинству оценить любовь Тамары, слепо идя к своим алчным целям, наплевав на чужие чувства.
   Правда, девушка, наконец, увидела гнилую душу капитана. Кошир всё для этого сделал, управляя глупым землянином. И сейчас янарат пожинал плоды своих стараний.
   Он был глубоко поражён, когда понял, что Тамара приготовила ужин не для того, чтобы загладить свою вину. Кошир научился распознавать мысли жены по её лицу. И она именно пыталась создать романтический вечер, желая угодить ему, а не из-за угрызений совести, с которыми один на один он оставил её в каюте. Нет. Она решила для себя, что семья - это святое, и бросила все свои силы, чтобы укрепить их союз.
   Никто и никогда не делал ему подобных сюрпризов. Не наряжался в самое откровенное нижнее бельё, испытывая при этом невинную стыдливость. Он видел, что она перешагнула через себя, только чтобы ублажить его, Кошира. И повторила всё, что он сделал для неё. Ведь и опыта у Тамары в этих вопросах не было. Щемящее чувство сковало грудь манаукца в тот момент, когда замерев на пороге ванной комнаты, он увидел невинную деву, сидящую на бортике ванной и склоняющуюся над водой. Закусив губу, она хмурилась, глядя на плавающие свечи. Белоснежный рисунок ажура инеем покрывал лишь часть тела Тамары, открывая соблазнительные линии.
   Кошир не знал, что полнота может так красить женское тело. Тело, в котором жил самый настоящий огонь чистой души.
   В его бело-красном мире густые каштановые волосы жены были настолько яркими, настольно притягательными. Жаль, что Тамара постоянно их забирала назад, сворачивая в тугой пучок. Надо гордиться таким богатством, выставлять напоказ, чтобы завидовали те, кому приходится краситься, чтобы добиться такого натурального цвета.
   И большие зелёные глаза покоряли своим чистым цветом. Как Кошир устал от однообразия альбиносов, с которыми прожил уже больше тридцати лет. В разнообразии и буйстве красок жена была свежим глотком самой вкусной родниковой воды. Идеальная во всех отношениях и совершенно неподходящая для гадюшника, коим является двор при шиямате.
   Обыграв мать на полшага, Кошир прятал улыбку, видя, что она ещё не догадалась, что сын решил сыграть свою сольную партию. Он выжал из плана матери всё, что только возможно, чтобы выйти из-под покровительства сестрёнки и тотального контроля шияматы.
   Изгнанник, опозоренный, теперь он мог смело устраивать свою жизнь вместе с Тамарой. Вдали от материнских интриг и её планов на будущее. Сейчас, держа в руках жену, Кошир за неё любому был готов рвать глотку.
   Любому...
   Опять мысли свелись к капитану. Вспомнился порыв жены, когда стала выгораживать его, Кошира. А ведь он был готов сам ей признаться, что он - причина всех её злоключений. Это из-за него её уволили. А она... Тамара даже слушать не стала, обвинив во всём ущербного. В этот момент сердце затопила радость, приправленная чёрным удовольствием. И злая усмешка растянула губы.
   И Тамара её заметила, Кош не успел стереть ухмылку с губ вовремя. Жена напряглась в его руках, и янарат ждал обвинений в свой адрес. Но и тут Тамара осталась верна себе, она не хотела видеть в нём зла. И она его не увидела. Свят тот, кто не ведает. А Тома и была святая наивность. Повезло Кошу с ней безмерно. Оскалившись, янарат решил, что перед тем как покинуть корабль, стоит отблагодарить капитана. От всего сердца...

***

   Утром Тамара выгнулась как кошка, сладко зевнула, а Кошир с улыбкой за ней наблюдал. Большие красивые глаза жены распахнулись, являя миру свою искрящуюся от удовольствия зелень. Розовые губки улыбались. И вот всё это придётся затмить неприятными новостями. Хотя почему неприятными, очень даже приятными. Возвращение домой! Что может быть лучше?
   - Добрый день, детка, - проворковал манаукец, склоняясь над женой и целуя в губы.
   Поцелуй получился очень целомудренный по сравнению с теми, которыми обменивались несколько часов назад в ванной комнате.
   Жёнушка счастливо улыбнулась, облизывая губы.
   - Доброе, Кош, - с нежностью ответила, переворачиваясь на живот и лукаво поглядывая на него.
   - Надо завтракать и выдвигаться, - попытался вернуть серьёзный настрой жене, которая сейчас пребывала в самом благодушном настроении.
   - Куда? - нахмурилась, пытаясь вспомнить.
   - Ты что, забыла? - пожурил её Кош, опуская руку на голову, чтобы тут же взлохматить густые локоны. - К твоей матери в гости.
   - Ой, точно, - стукнула себя ладошкой в лоб, чем вызвала тихий смех у мужа.
   Смешная и ласковая, как котёнок.
   - Да, а то капитан уже рвёт и мечет, - солгал Кош, на самом деле Джексон был в отчаянии и умолял.
   - По какому поводу? - продолжала лежать на кровати Тома, даже не предпринимая попыток встать с неё.
   - Да скоро делегация с проверкой прилетает на корабль, а мы всё ещё тут.
   - Делегация? - ещё сильнее нахмурилась жёнушка, поправляя волосы. Она явно хотела разобраться, что происходит на корабле, а вот этого уже не надо было самому Кошу. - Но мы же военный корабль, нужно же разрешение.
   - Том, всё у них есть и скоро прилетят, а нам надо бежать! Давай умывайся, и обворуем твою кухню напоследок, - подбивал к действию жену Кош и сам встал, показывая пример Томе.
   - Кош, а разве можно? - сразу напрягалась Тамара, соизволив встать с кровати.
   Вот он - рычаг давления на жёнушку. Сразу всполошилась, о её кухне заговорили, даже пусть и бывшей, а занервничала!
   - Можно, можно, - посмеивался над своими мыслями манаукец, надевая нижнее бельеё. - Я сам себе разрешаю и выполняю свои же приказы. Ты собирайся, а я схожу, приготовлю нам поесть.
   С роботом Тома бы спорить не стала, а она уже числилась уволенной и не имела прав находиться в кухне. А вот против Кошира робот не выдержит - сломается.
   В коридоре манаукец встретил побратима, Жибора, который шёл явно к нему и сладко улыбался, как кот, объевшийся сметаны.
   - Янарат, приветствую вас, - поздоровался он, чуть склоняя перед ним голову.
   - Жибор, как обстановка? - потребовал Кошир ответа. - Чего радостный такой?
   Друг ещё шире улыбнулся, делясь своими успехами:
   - Я воспользовался вашим советом и провёл незабываемые несколько часов в обществе шии Оливии. Очень добрая и отзывчивая женщина. Она залечила мои душевные раны, и я счастлив.
   - Вот оно что, - усмехнулся янарат, нисколько не сомневаясь, каким образом землянка излечила друга. - Ну и результат?
   Жибор сразу весь сдулся, тяжело вздохнул:
   - Мужа она своего любит. И даже не собирается от него уходить.
   Землянки оказались не так сговорчивы, как казалось манаукцам. И на быструю победу надежды не было.
   - Понятно, - расстроился Кош. - А что ши Торош, справился со вторым пилотом?
   - Не знаю, - пожал плечами помощник, - кажется, тоже нет.
   - Плохо, Жибор, плохо, - отругал его Кош, начиная раздражаться.
   - Понял, мой янарат, - кивнул друг, прижимая руку к груди, склоняясь перед своим правителем.
   - Ладно, собираемся. Через пятнадцать минут вылет, - отпустил своего помощника Кошир, с досады зарывшись руками в волосы.
   Плохо, не плохо, но это отнимало много времени. А время и было самым главным фактором.
   Недовольство на упёртость женщин Кошир сорвал на роботе, который, как и предполагал янарат, вознамерился оберегать припасы, но не выстоял под натиском манаукца. В итоге победитель вышел из кухни с целым подносом яств для своей жены и себя.
   Тамара к приходу мужа всё собрала, сидела на краешке кровати и с интересом слушала новости, а они были очень занимательные, не зря же Кош прихватил с собой лучшего взломщика ши Люпера Дока. Док был быстр, хитёр, беспринципен и являлся генератором идей.
   Это с его легкой руки галактические СМИ вещали с самого утра, что на военном корабле "Капитан Ли", по непроверенным данным, скрывается самый настоящий террорист. Он, как говорил ведущий, обучался в лучших спецшколах таинственной террористической организации "Кулак свободы". И с его подачи на планете Шиянар вспыхнуло народное восстание, которое было локализовано собственными силами шияматы без привлечения помощи со стороны. Сама шиямата обвинила землян в том, что они совратили её сына, сбили с пути истинного. И что в этот самый момент янарат предаётся разврату и похоти на корабле землян. Заручившись поддержкой нонарцев, шиямата просила помочь вырвать её сына из лап совратителей...
   Земное правительство опровергало эти данные и, конечно же, было не против проверки. В состав комиссии вошло сразу шесть жрецов-нонарцев - поборников нравственности, шесть унжирцев, которых было явно для ровного счёта и земные представители. Со стороны Манаука прилетит кумир Кошира - ши Викрам Махтан, ну и сама шиямата.
   А вот с ней-то и не собирался встречаться янарат. Загрузившись в выделенный им небольшой звездолёт, манаукцы очень тщательно его проверили. Док взломал борткомпьютер и перенастроил на манаукский язык. Тамара сидела среди белоснежных мужчин и потерянно их рассматривала, особенно Жибора. Он отличался высоким ростом и мог заполнить собой входной проём. Она словно примеривалась к нему. Кошир уже начал задумываться, а не прогадал ли он, прихватив с собой друга. Очень уж вызывало ревность такое внимательное рассматривание жены.
   - Том, что-то не так? - решил развеять свои сомнения манаукец, садясь возле жены на корточки.
   - Кошир, а мы все к маме полетим? - шёпотом спросила его Тамара.
   Кош слышал её обеспокоенность и не видел для этого причин.
   - Да, - кивнул, и это простое слово ввело жену в ещё большее волнение.
   - А они в гостиничном уровне остановятся? - ещё тише прошептала Тамара, подавшись вперёд.
   Теперь уже беспокойство читалось в его глазах. Кошир что-то упустил и, кажется, начинал догадываться что.
   - Нет, у нас денег мало. Вот устроимся на работу...
   - На нашей станции страшная безработица, Кош! - встревоженно прошептала Тамара, оборвав его на полуслове. - А у мамы все не влезем.
   - Уверена, что не влезем?
   - Ну влезем, но будем на головах друг у друга сидеть.
   При этом она опять взглянула на Жибора.
   - А у знакомых разместиться?
   - Кош, да кто пустит к себе такого...
   На этих словах к ним лицом стал поворачиваться Жибор, прислушиваясь к их разговору. И без того большие глаза Тамары от удивления округлились ещё больше. Она подалась вперёд, обнимая за шею, готовая спрятаться на груди у мужа. А Кошир расплылся в счастливой улыбке. Теперь ему стал понятен такой оценивающий взгляд, она габариты высчитывала и соизмеряла с жилым блоком её матери.
   Янарат предполагал, что придётся потесниться. Но как прилетят, на месте разберутся. Кто-то всё равно будет дежурить на звездолёте.
   Закончив все приготовления, рассевшись по своим местам и получив разрешение на взлёт, манаукцы покинули гостеприимный корабль землян. Кошир сидел рядом с Тамарой, переплетая их пальцы, и с улыбкой любовался контрастом цветов их кожи: его белоснежная и её золотистая, как запечённый бок у пирожка.
   А ещё настроение у него поднялось от воспоминания о прощании Тамары и капитана. Тома не стеснялась в выражениях, всё высказала Джексону по поводу своего увольнения. Она ставила в пример Кошира, который, в отличие от ущербного, более благороден и ответственен. Он не использует людей для грязных целей и не прикрывается приказами правительства. Мужчины на это лишь перекинулись взглядами. А перед самым выходом из кабинета, Кошир подарил Джексону свою самую обаятельную улыбку и поблагодарил за такую любящую жену.
   В ответ капитан выкрикнул Тамаре, что она сама скоро разочаруется в своём муже. Но жёнушка лишь покачала головой, пробормотав, что люди готовы любую гадость сказать, лишь бы не признавать своих ошибок. Манаукец знал, что теперь Тамара окончательно разочаровалась в своём капитане. Он разрушил её радужные грёзы об этом ущербном. Она теперь только его!
  
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"