Пот течет по твоему лицу, сбегая на нос и щеки. Жарко сегодня... "Я не плачу, это только пот. Не слезы, нет" - ты пытаешься убедить себя. Может, даже, подействует. Может, ты не разрыдаешься прямо здесь, на скамейке, в крошечном скверике, в ста метрах от дома, на пятом этаже которого, в однокомнатной тесной квартирке ты и живешь. Там столько хлама, давно пора навести порядок, все о тебе говорят "аккуратная девушка", а ты рухлядь никак не вынесешь.
Ну вот, опять рыдаешь, прекрати. Неужели так сложно взять себя в руки?
Вон, дети играют в песочнице. Видишь девочку в розовой курточке и розовых же штанишках? Как думаешь, кому из вас двоих хуже? Ей плохо и жарко, мама (бабушка?) нарядила ее не по погоде и снять ненавистную одежку не дает, стоит рядом или наблюдает со скамейки. Бдит. Неприятное слово, с каким-то нецензурным подтекстом, тебе не кажется? Улыбнись же, я тебя рассмешить пытаюсь!
Плачешь, опять плачешь... О все силы Земные и Небесные дайте мне терпения!
Он ни единой твоей слезинки не стоит, понимаешь? Миры не разлетаются на куски из-за твоего горя, люди не становятся на колени перед алтарями, а океанские пучины не рождают чудовищ. Скольким людям сейчас хуже? Скольким лучше? Кто имеет право судить о таком?
Успокоилась. Ну и прекрасно. Теперь вставай со скамейки и иди домой, приведи себя в порядок, послушай музыку, поешь, сама увидишь - мир станет лучше и радостнее.
Ты проводишь рукой по потным волосам, а потом недоуменно смотришь на свои ногти, лак почти слез.
Вдоль тротуара на противоположной стороне улицы неспешно едет велосипедист, возле обоих колес чинно бегут две овчарки. Нога в ногу (лапа в лапу?), словно бы на невидимых поводках. Они увлечены тем, что делают, стараются ни отставать и не обгонять, ведь тогда произойдет нечто, с их точки зрения, страшное...
Понимание ударяет тебя неожиданно, откуда-то из засады, словно пулей, отравленным дротиком, кинжалом, арбалетным болтом, пушечным ядром, ракетой Фау-2, запоздавшей, но все так же смертельной... Возмущайся неуместными метафорами и пытайся их выполоть, растеряно выдирая из ступней вместе с гвоздями куски окровавленного мяса. Но признай, признай, что ты поняла всей своей душой и сердцем то, что раньше знал только мозг. Осознай то, что поняла и прими его.
Ты вовсе не в бродилке-стрелялке-мечемаханке, где существуешь единственным и неповторимым героем. Здесь мир не просто не вертится вокруг тебя, он тобой не интересуется. Что ему судьба какого-то там атома. Пусть себе дурью мается, перестраивает все под себя... Даже если ему это удастся, миру-то что? Мир не воюет со своими частицами, размерчик-с-с не тот. Атомы сами воюют друг с другом.
Не стой как вкопанная, переходи дорогу, здоровайся со знакомыми старушками, заходи в подъезд... Вперед, пути открыты и бьется парус на ветру...
Но ты стоишь.
Кому есть дело до твоих проблем? Соседский мальчик расшиб колено ("Мам, мне и не больно совсе... Ай!"), бабу Лиду замучил радикулит ("Ух сквозняк проклятущий, говорила ж Ане - окно закрывай, а ей не в голове. Что с молодых взять..."), у дяди Саши похмелье ("И знал ведь, знал, что так и будет!"), а у языкатой Леры порвалась любимая кофточка ("Только два раза одела и нате вам, пожалуйста..."). Продолжать? Все они увлечены чем-то своим им, малость не до тебя. Даже велосипедисту. Больше того - даже его овчаркам.
Поводок на себе видишь? А он есть!
Так отцепись, хватит за велосипедом бежать.
Достала ты меня, чудовище. Не обижайся, корень-то тут "чудо".
Прими этот мир, просто прими. Если тебе станет легче - подумай о тысячах людей, которые осознают факт Всемирного Безразличия (да-да, обязательно с Больших Букв!) вместе с тобой.
А теперь глубоко вздохни и иди домой. Приведи себя в порядок, послушай музыку и обязательно, слышишь - обязательно, поешь.