Ясный денёк. Греет солнышко. На небе ни облачка. Тихий шелест листвы на ветру разбавляется громкой гномьей песней: "Was wollen wir trinken sieben Tage lang? Was wollen wir trinken - so ein Durst..." На каменном плато, возле крупного нагромождения горных пород, развела трудовую деятельность семёрка низкорослых мужчин крепкого телосложения. Взъерошенные волосы и аккуратно стриженные, кое-где заплетённые в косы, бороды. Кожаные рубахи на шнуровках и кожаные наручи с вышитыми рунами. Грубые штаны из мешковины и шахтёрские сапоги на высоком протекторе, обшитые бронзовыми пластинами.
Невооружённым взглядом видно, что мужчины откуда-то приехали. Рядом повозки, но непонятно кто их тянул. Все семеро заняты обустройством лагеря. Первый развёртывает импровизированную кухню. Второй достаёт из многочисленных тюков вяленое мясо, зелень и хлебные караваи. Третий переносит шахтёрский инструмент и бережно укладывает в установленные деревянные стойки. Четвёртый перекатывает под натянутый навес самое сокровенное - большие бочки с надписью "Gemez". Пятый, обложившись оружием, с точильным камнем в руках производит ремонтно-обслуживающие работы. Шестой ставит шатёр. Седьмой, обладатель самой рыжей бороды, что-то чертит на листке, расположив его на коленке. Все веселы, полны энтузиазма и слегка невпопад вытягивают песенный мотив. Наполовину пустые бутылки в секторе обзора объясняют крайне положительный настрой гномов, которые не чувствуют никакой угрозы и ведут себя достаточно расслабленно.
Неудивительно, что никто из крепышей не замечает фигуру в чёрной рясе, лёгкой походкой приближающуюся по тропе от леса. Полноватый пожилой мужчина с седой бородой и зачёсанными назад волосами по плечи идёт не скрываясь, ориентируясь исключительно на звуки пения. Травина во рту и большой серебряный наперсный крест на груди. Разгульная команда не замечает приближение незнакомца до последнего, похоже, гномы настолько уверенны в своих силах, что пренебрегают безопасностью.
Подойдя незамеченным почти вплотную (возможно, не обошлось без магии), мужчина в рясе останавливается, широко расставив ноги и уперев руки в бока, и громко командует.
- Так, шалопаи, построились! - голос звучит твёрдо и уверенно.
Пение прекращается, но мужички не выглядят удивлёнными или испуганными. Все семеро хмуро воззряются на невесть откуда взявшегося незнакомого "командира". Конечно, реплика священника была жёстко проигнорирована, но все семеро сбиваются в кучу. Не в желаемую шеренгу, а в достаточно плотную толпу, напоминающую боевое построение "Гномий кулак".
- Команда дадена, почему не исполнена? - с наигранным удивлением спрашивает священник.
Вперёд шагает гном с самой рыжей бородой. Возможно, он тут за старшего. Без тени страха принимает положение, зеркальное человеку в рясе, и столь же бесстрашно, даже с вызовом, изрекает.
- А ти кто таков? Чего надо?
Священник досадливо выплёвывает травину, и, настраиваясь на долгие объяснения, поясняет:
- Зовут меня Евстрат. В здешних краях за порядком слежу, - говорит и сверлит взглядом рыжебородого. - Участковый, так понятней?
- Мы тебя не знать. Иди своя дорога, - с подозрением отвечает гном, игнорируя все существующие законы гостеприимства. - Мы найти камень. Теперь наш. Дом будем строить, - по манере говорить заметно, что для рыжебородого гномий язык предпочтительнее, чем общечеловеческий.
- Повторяю для непонятливых. Я тут гарант законности и справедливости, - щурясь, растолковывает священник. - Если издалека приехали, почему иммиграционные карты не заполнены? Если от беды скрываетесь, то где заявление на получение статуса "беженцы"? Разрешение на строительство дома? Документы-то при себе?
Перечисления Евстрата пропускаются мимо ушей, а заминка перед основной фазой будущего застолья начинает раздражать гномов.
- Э, ругаться не будем, - подходит к бочкам с надписью "Gemez". - Бери три штука, и будем в расчёте, а? - насупившись, предлагает замять разговор рыжебородый. - Я - Борин Огненная борода. Это хорошая сделка!
- Сделка? - ухмыляется Евстрат. - Тут жалобы на Вас поступают. Не успели приехать, а уже хулиганите? Много гуляете, выпиваете, громко нецензурно поёте, мусора понатаскали, - священник непреклонен и неподкупен.
- Да? Мы гномы. У нас так принято. Традиция, понимаешь? - даже не оправдывается, а ставит перед фактом Борин.
- Пословицу про "свой устав" и "чужой монастырь" слыхал? - Евстрат спокоен и несгибаем. Столпившиеся гномы начинают проявлять признаки нетерпения.
- Э-э, как там... Истра? Я шутить, - тон голоса рыжебородого меняется. Он явно встречался с боевой магией. - Лады, говори, как надо.
- Так бы сразу, - довольно вздыхает Евстрат. - Для начала - становись! - после жеста Борина все крепыши выстраиваются по линейке. - Завтра к полудню прибываете в Гаврилову Вотчину всем составом. Старосту найдёте. Оформитесь, - чешет бороду. - Заполните заявление на разрешение бессрочного пребывания в данном районе, на разрешение постройки дома, на разрешение ношения оружия, - смотрит на кучу секир, молотов и копий. - На разрешение добычи полезных ископаемых, - окидывает взглядом стойки с кирками и лопатами. - Распишетесь в книге инструктажа по технике безопасности. Ах, да, - тыкает пальцем. - Порядок наведёте на закреплённой территории. И ещё. Песни и гномояд не смешивать! Соседи жалуются. Либо пьёте, либо поёте. Ясно? Испытательный срок вам три месяца. Вопросы есть? Вопросов нет! Разойдись.
Борин, насупившись, кивает, подбирая нужные слова для перевода бородатым соотечественникам.
- Истра? А если нас обижать будут? - спрашивает гном, надеясь отвоевать часть утраченных позиций.
- Кто? Хотя, кто бы не обидел - сразу ко мне, - священник махает в сторону. - Церковь там, узнаете по кресту на куполе, - серьёзно добавляет. - Разрешаю применять насилие в целях необходимой обороны. Наступательные мероприятия без моего ведома запрещены. Зайду через недельку, проверю, как обустроились.
Священник поворачивается, и, сорвав травину, медленно удаляется той же дорогой.