Кто говорит, что чревоугодие грех, тот прав на все сто - нужно смирять свою плоть. Но говорящий явно не старик, а молодой человек, полный надежд и свершений. Ведь когда ноги болят, мысли путаются, а внуки так далеко, что забываешь, как они выглядят, и в редкие дни приездов отчаянно впитываешь их жизнерадостность. Конечно, воспоминания о визитах греют, но не так долго, как хотелось бы. А мысли о былых подвигах, вызывают только горечь да раздражительность. Что тогда остается? Только есть, благо, кухарка знает свое дело и способна еще удивлять.
- О, погляди, опять нюни распустил, - раздался звонкий старческий голос, да, бывают и такие.
Высокая статная старуха, в простом платье, вышла из кухни, держа в руках поднос с блестящей кастрюлей. Лайн не переставал восхищаться грацией уже не молодой женщины, многие девушки на выданье удавились бы от зависти, глядя на нее.
На замечание бывший рыцарь отреагировал запоздало, выпрямился, насупив брови, крепко взяв ложку.
- Как такой размазня сумел меня спасти? Просто диву даюсь, - старушка села на свою любимую лошадку - критиковать Лайна.
- Неправильный вопрос, - вяло поддержал старую игру рыцарь, - надо спрашивать - зачем?
Кастрюля плавно опустилась на стол, старик протянул руку, но тут же получил полотенцем по пальцам. Пробубнил ругательство из молодости, пошел умываться, с порядком в этом доме было строго. Вернувшись за массивный мраморный стол, бывший рыцарь поерзал на жестком стуле в ожидании разрешения приступить к трапезе. Хозяюшка ласково улыбнулась, что послужило сигналом.
- Как зачем. Я же твоя дама сердца, - Лилиана грациозно опустилась в мягкое кресло, - пожалуй, нет. Тогда я еще не была ею. Но любому рыцарю она нужна, иначе он и не рыцарь вовсе. Ну, а так как ты лучший... был в те времена, тебе досталась я.
Лайн молча жевал великолепно приготовленную кашу с изумительной подливой, стараясь не ввязываться в старый спор.
- Как ты был тогда хорош, - помахивая ложкой, продолжала рассуждать бывшая принцесса, - ворвался ко мне в опочивальню, весь в копоти, с ног до головы залит драконьей кровью. Нежно взял на руки и понес через горы трупов соратников и врагов, к свету.
- Это был не дракон, а замок зарвавшегося барона, - старик проклял себя за не сдержанность, теперь Лилиану не остановишь, - дракона я отправился убивать через неделю после твоего спасения.
- Ах да, помню, эта рептилия уничтожала деревни на окраине королевства, требуя меня.
- Кхе, вообще-то он требовал самую красивую девушку, - рискуя нарваться на злобную тираду, поправил Лайн.
- Так я и говорю, меня, - убирая упавшую прядь волос за ушко, ласково пролепетала Лилиана, - и если бы ты так долго не возился, то мы жили бы долго и счастливо. А так... - бывшая принцесса мечтательно подняла взор к люстре.
- Да, да, конечно. Во всем вечно виноват тупой рыцарь, а не твой флирт с близнецами короля.
- Да кто знал, что эти дурачки так отреагируют, - игриво отозвалась бывалая интриганка.
- Ага, старший, прирожденный воин, вызвал брата на дуэль. И после победы над бедным ученым захватил трон, прогнав униженного бедолагу за море. Все это ради кого?
- А что я? Ты где-то шлялся, - последнее замечание зацепило Лилиан, за что старик позволил себя украдкой улыбнуться, празднуя маленькую победу, - а я как могла, так и разбавляла свой досуг.
- Конечно, вот только Рхреду Первому настолько понравилась брать силой, что он заделался тираном. Чуть что - голова с плеч или война.
- Так он правил всего чуть-чуть.
- Ну да, пять лет. И за это время тебя то похищали, то возвращали, словно трофей.
- Да, да, веселое было время, - ветеран в корне был не согласен с таким заявлением. Но любая попытка разубедить бывшую принцессу была изначально проигрышным делом. За многие годы совместного проживания Лайн знал это как никто другой.
- Но после того, как ты убил тирана на дуэли, народ зажил счастливо, - Лилиан попробовала ложечку своего блюда, сморщила не по старчески красивый носик, отложила столовый прибор.
- Точно, ровно тринадцать месяцев, пока не явился блудный братец с претензиями на трон.
"За такими разговорами и поесть нормально не дадут", - безысходно подумал Лайн.
- Это тот, что увлекался плохой магией?
- Некромантией.
- Ага. У него еще армия трупов была. И откуда он ее набрать умудрился? - Лайн пристально посмотрел на хозяйку. Нет, вроде, не прикидывается дурой, похоже, старческий маразм достал и ее.
- Из убитых жителей королевства, - сквозь зубы процедил ветеран.
- Да он и тебя покалечил, - грустно отозвалась бывшая принцесса.
Рыцарь непроизвольно покосился на плечо, где когда-то была рука.
Такой подлости Лайн не ожидал: наклонился перевернуть тело убитого некроманта, и тут предсмертное заклятие тления переползло на него и наверняка пожрало бы всего. Если бы не оруженосец, отрубивший руку.
Дальнейшая трапеза проходила в молчании, и когда добродушная хозяйка разлила вино по бокалам, а Лайн подумал, что неприятный разговор окончен, Лилиана, тяжело вздохнув, проговорила.
- Надо было уходить с Гелеоном, когда звал. И пусть я лишилась бы всего, - она обвела руками комнату, - но вольная жизнь, что может быть лучше?
Ветеран промолчал, лишь сжал бокал до боли в пальцах, поднялся из-за стола, и, сильно хромая на правую ногу, вышел на улицу.
Гелеон - дерзкий малый. Когда жители королевства подарили Лилиане этот охотничий домик с пожизненным обеспечением и единственным условием никогда не покидать ближайшие окрестности, объявился циклоп - вернее, он жил в этих местах всегда, тихо-смирно, особо никому не мешая. Пока не увидел принцессу, и тут у него голову снесло от любви. Он из ревности изгонял всех, кто жил в миле от домика, затем в двух, потом в трех и так дальше. Пришлось идти разбираться. И в лучшее годы циклоп для Лайна был бы крепким орешком... А без руки, да с жирком после спокойно жизни... Неплохо потрепав одноглазое чудище, рыцарь все же не успел уйти от удара, и дубина раздробила бедро. Лежа на камнях, Лайн готовился к встрече с праотцами, жалея об одном: что больше не сможет защищать Лилиан. Как вдруг пафосно, с высокопарной речью объявился Гелеон. Местный красавец, любимец женщин, он с уступа пробил глаз циклопа, тем самым успокоив монстра навечно. Как потом выяснил Лайн, этот прохиндей мог убить одноглазого в любой момент, но выжидал наиболее эффектного момента, чтобы появиться...
Вечер в горах всегда прекрасен и неповторим, каждый раз другой, не похожий на предыдущий. Многие художники продали бы душу, чтобы лицезреть этот шедевр природы. Ветеран же не был романтиком, и ничего не понимал в живописи, но даже его успокаивало данное зрелище, пробуждая чувство радости в угасающей душе.
- Да ладно тебе, не уехала бы я с этим слащавым разбойником, - шаги старушки Лайн не расслышал, что поделать, возраст, - и плевать мне, что он красив, весел, роман... это... я тебя одеяло принесла. После "ледяных пик" у тебя здоровье неважное, чуть что - сразу насморк.
Лилиана заботливо укрыла могучую фигуру старика толстым одеялом, присела рядом, любуясь закатом. Лайн отпил вина, порадовался, что так и не сказал о гибели Гелеона в кабацкой драке через месяц после ухода. Нечего ее понапрасну тревожить.