Ну как тут, кактус,
в этой стране бестактной,
но не скажу, что бесконтактной
и то что бесталанной тоже не скажу,
подверженной, однако, всемирному грабежу.

Все кричат "утикай", а я не утикаю,
я просто потихоньку утихаю
вместе со своими простенькими стихами,
притихшими, непрестижными,
вместе со своими непрошенными книжками,
которые перечитываю на ночь кактусу,
словно заверяя их у нотариуса.

Ну как тут, кактус,
в этой стране,
которую расхерячил опухший Тутмос,
в которой шагу не ступишь,
чтобы не напороться на собственную тупость
и которую, куда бы ту не сбежал,
прошивает насквозь кацапский "кинжал".

А страна всё живёт 
от сезона дождей до сезона отопления,
от контрнаступления до контрнаступления,
от табачного Сталина
до экспоната Ленина,
но всегда на правах одинаково птичьих,
собирая по крохам свою идентичность
со стола усидчивых и китчевых
их императорских величеств.