Марина Смолина была крупной и решительной девочкой, поэтому, когда второгодник Шаврин, делая страшные глаза, пригласил её на местное кладбище, не испугалась. У Марины было всё, что может пожелать восьмиклассница, а вот свиданий ещё не было. В этом таилась обидная несправедливость, даже у замухрышки Пулькиной имелся вздыхатель.
"На кладбище, так на кладбище, - решила она, припаривая утюгом свою любимую синюю кофточку. - Что я, крестов не видела? Испугал ежа... Шаврин, конечно, придурок и совсем не то, чего хотелось бы, но на безрыбье и рак сойдёт. Только бы не увлёкся страшилками и не забыл полезть с поцелуйчиками". Зажмурившись от предвкушения, Смолина представила, какую оплеуху она ему закатит, а на следующий день... Ой, ещё будет время придумать, что присочинить подружкам на следующий день - это самое вкусное. Варианты в голове роились очень соблазнительные. О романтическом свидании была оповещена под большим секретом вся школа.
- Ты уж не подкачай, Витёк, - поучал Шаврин приятеля. - Как подведу её к склепу, и скажу замогильным голосом: "Здесь мой дедушка лежит. Дедушка, ты слышишь меня?" Тут ты и должен выступить, чтобы пробрало до косточек.
- Понял я, понял. Дальше что?
- Да, фиг знает, - почесал затылок Шаврин. - По моим прикидкам она сразу должна оттуда дёрнуть с визгом и соплями. Если тормознёт, по ходу дела сориентируемся. Ты, главное, не забывай кашлять по-стариковски и скрипи там за дверью чем-нибудь, чтоб пострашнее было.
Когда дошли до склепа, Маринка пожалела, что не надела тёплые колготки, всё равно в такой темнотище игривых сеток не разглядишь, а она уже дважды зацепилась за кусты - мать обязательно заметит. Шаврин всё-таки дебил, скоро полночь, домой пора, а его заклинило, пересказывает краткое содержание "Зловещих мертвецов". Утомилась уже охать и ахать перепугано. Самой что ли к нему прильнуть, типа от страха?
- Ты слышишь меня, дедушка? Это я, твой внук Гриша... - подвывая и закатывая глаза, Шаврин исполнил свою арию. За массивной ржавой дверью явственно послышалась возня. "Ах, вот даже как! - обожгло Смолину. - Динаму крутят, посмешище из неё хотят сделать. Интересно, кого он туда подсадил... Ну, всё, прощай любовь, завяли апельсины. Сейчас распатроню этот драмкружок!"
- Ага, и девушку привёл, познакомиться... - Маринка оттёрла плечом комедианта, с натугой приоткрыла скрипящую створку и сунула голову в чёрный проём: - Ну-ка, где ты, дедуля? Покажись, потолкуем...
Внезапно из темноты высунулись руки, цепко обхватили Смолину за голову и потащили внутрь. Обалдевший и потерявшийся от ужаса Гришка прирос ногами к земле, чувствуя, как поднялись дыбом на голове волосы. Это никак не мог быть Витька. Рук было ... много! Сколько именно сообразить он не мог, но ненормально много. И выглядели они жутко. Ослепительно белые в лунном свете, когтистые, с чёрными провалами между костями. Костями?! Гришку заколошматило. Кладбищенскую тишину разорвал сдавленный девчачий вопль, шум борьбы, затем серия ужасающих рыданий, сопровождающихся звуками от которых леденело сердце. Хруст, рычание, чавканье, лязганье зубов... Крики стихли. Надо было идти на помощь, но какое там... Туда?! Джинсы намокли до колен, а колени дрожали. Надо было бежать, но он только трясся, беспомощно сверля проклятую дверь выпученными глазами. Наружу вылетели жуткого вида обрывки и клочья, среди которых была знакомая синяя тряпка и окровавленные драные кроссовки... Витькины! Из темноты сыто рыгнули и дверь со скрежетом поползла в сторону.
"А-а! Мамочка! Помогите! По-мо-ги-тее!" - Григорий Шаврин напролом рванул к выходу, оставляя лоскуты одежды и ошмётки кожи на кладбищенских кустах. "Скорей отсюда! К свету, к людям!"
- Девочки, умывайтесь, приводите себя в порядок, будем чай пить, - сказала мама, доставая торт.
- Где вы Витьку-то перехватили? - спросила Маринка, с улыбкой наблюдая, как подружки смывают нарисованные углём полосы с рук. - Я чуть не обделалась, когда вы меня схватили.
- Ха-ха-ха, зато орала очень натурально! А Витьку раскололи, когда он нёс свои старые кроссовки выбрасывать, ему родичи новые купили. Он не слишком-то и ломался, самому не охота было на кладбище переться, за домашку по алгебре всю диспозицию выложил. Ну, мы и сообразили, как вечерок скоротать.