Сознание медленно возвращается. Боль... она всегда приходит первой. Туго натянутые верёвки врезаются в кожу, голова раскалывается, а в каждый глаз словно насыпали по фунту мельчайшего песка. С трудом разлепляю веки...
В комнате темно. Кто-то скрутил мне руки за спиной, залепил рот пластырем и привязал к старому креслу. Если судить по слою пыли на полу, сюда редко заходят. Великолепно. В какую кучу дерьма ты вляпался на этот раз, Джей-Ди? Кстати говоря, а что означают эти инициалы? Не помню... Странно, очень странно.
Скрип шагов по лестнице. Никогда (кажется) не испытывал иллюзий, а потому готов побиться об заклад, что это и есть мой тюремщик. Что ж, может, он хоть что-то объяснит...
Человек входит в комнату, неся перед собой на вытянутой руке фонарь, на котором болтаются остатки паутины. Высокий, худой, одет в тёмный костюм - но под это описание подходят тысячи незнакомцев. Внимательней, Джей-Ди, внимательней.... Если его ищет полиция.... Впрочем, кто поручится, что полиция не ищет меня?
Он подходит ближе - теперь я могу рассмотреть лицо. Необычно бледная кожа, острый, выдающийся вперёд подбородок, впалые щёки, тонкие губы, скривившиеся в презрительной усмешке, и чёрная повязка, скрывающая глаза. Слепой? Не похоже, движется слишком уж уверенно. И потом, для чего ему фонарь? Внезапная искорка догадки пронзает мозг. Не ему. Мне. Незнакомец хотел, чтобы я его как следует рассмотрел. Но вот зачем?
Он выуживает из кучи старого хлама в углу треногий табурет и садится передо мной лицом к лицу. Настолько точно, как если бы повязка была прозрачной, хотя я вижу, что это не так. От чёрного человека исходит холод, но не свежесть морозной улицы, а словно дыхание могильной бездны. Вампир? Бред. Вампиров не существует, потому что их не может существовать. Но тогда кто он?
- Кажется, я тебе неприятен. Не беспокойся - ты мне нравишься ещё меньше.
У него резкий, хриплый голос. Где-то я уже слышал такой. Только где?
- Но этот разговор нужен нам обоим, Джеймс Донован. Так ведь тебя зовут? Или нет? Впрочем, неважно. Я предпочитаю называть вещи своими именами. И потому, пока ты здесь, я буду называть тебя просто... хм... Гость.
То, что с тобой случилось, намного лучше, чем кажется на первый взгляд, Гость. Получив в грудь полную обойму, не так легко остаться на этом свете. Впрочем, ты всё же умер.
Он достаёт из-под плаща небольшую фотографию. Фотографию надгробной плиты с моим, как я теперь узнал, именем и датой смерти. Вчера. Монтаж? Или нет?
- Думаю, после всего пережитого это не оказалось для тебя такой уж неожиданностью. Можешь поверить - мне нет нужды обманывать того, кто связан по рукам и ногам. Более того, раз уж так получилось... Я расскажу тебе историю, которую не рассказывал никому. Историю моего проклятья. Или дара - как посмотреть.
Моя проблема в том, что я никогда не понимал людей. С самого рождения я чувствовал себя несправедливо обделённым. Но тогда я даже не догадывался, в чём дело. Лишь замечал, что обо всём узнаю последним. Не потому, что был отрезан от источников информации - мои приёмные родители были людьми обеспеченными, но я, как оказалось, получал её совершенно не так, как другие. Я черпал представление о мире из книг, газет, телевидения, но практически не общался с живыми людьми за исключением семьи и трёх-четырёх друзей. В итоге к окончанию школы я был прекрасно образован - и при этом не имел абсолютно никакого представления о реальности. Окружающие считали меня, по меньшей мере, странным. А я уже не мог быть нормальным, понимаешь? Где-то в прошлом я упустил что-то очень важное, и это непоправимо исковеркало мою жизнь.
Надо думать, у меня было счастливое детство, раз я ни в чём не нуждался. Но это ослабило мою волю, и я начал жить по чужим указаниям, потому что боялся ответственности. У других в распоряжении был целый мир - но я уже понял, что он совсем не такой, каким я его себе представлял. Времени навёрстывать упущенное у меня не было, и тогда я построил собственную клетку. Незримый кокон, которым оградился от чуждой реальности. Словно Армстронг, бродящий по поверхности Луны, я потихоньку осваивал новое пространство, притворяясь, что я такой же, как и все вокруг. Это умение помогло мне получить профессию - я стал юристом. Как ни странно, достаточно успешным. Мог бы стать и одним из лучших, но... Половина адвокатов штата выступало на судебных заседаниях с речами, которые писал я. Понимаешь?
И тут меня нашёл отец. Мой настоящий отец. Он не знал, что я его сын - но ему, как никому другому, был нужен личный адвокат. Он был владельцем автомобильной компании, спонсором крупного научно-исследовательского центра и главой преступного мира. Я вышел на новый уровень. А потом меня убили.
Я всю свою жизнь ненавидел человечество. И знаешь, почему? Ты знаешь, что такое зависть? А я завидовал всем, кто хоть в чём-то был лучше меня. Я был неудачником. Но при этом я не хотел стать таким же, как они. Я хотел быть ЕДИНСТВЕННЫМ.
Когда пули прошили моё тело, я увидел это словно бы со стороны. А потом я понял, что так оно и есть. А потом в каком-то мгновенном порыве я напал на своих убийц. Не бросился ломать им шеи и выпускать кишки - тогда я ещё не настолько был уверен в себе. Просто автомат в руках одного из них неожиданно дёрнулся и произвёл ещё одну очередь. Я уложил их всех, одним усилием воли спровоцировав роковую случайность. Уже потом я открыл для себя всё разнообразие несчастных случаев и плохих примет. И чем больше вреда я приносил другим, тем меньше оставалось от меня прежнего. Я стал воплощением злого рока - Малефактором. И знаешь, что? Мне это нравится.
Ты спросишь, какое это всё это имеет отношение к тебе? Я отвечу. Но не сейчас. Чуть позже, когда ты обдумаешь то, что я тебе рассказал...
Он чуть привстал - и вдруг со всего маху разбил фонарь о стену. Тьма.
* * *
Я вновь открываю глаза. Голова по-прежнему болит, но комната уже другая. Вместо верёвок и кресла - мягкая удобная постель, озарённая тусклым светом луны. Полнолуние, чтоб его... И приснится же такое... Или? В соседней комнате явно кто-то есть. Он ходит мягко, почти неслышно, но именно почти. Нет уж. Я не буду отдаваться во власть пустых суеверий. Просто пойду и проверю. Беру с тумбочки револьвер и иду на звук. Резко открываю дверь, и неизвестный тут же шагает мне навстречу. Выстрел. Звук бьющегося стекла. И тишина. Я медленно нащупываю выключатель. Щелчок. Свет.
Из осколков разбитого зеркала мне улыбается чёрный человек.