Оливсон Милена : другие произведения.

Королевство Арбор. Глава 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Король умер. Да здравствует король? На трон готовится взойти племянница короля Лиссия, но разве позволят ей это своевольные герцоги, веками мечтавшие вырваться из-под гнета короля, бастарды покойной королевы и другие охочие до власти? Арбор, королевство без короля, готовится к новой войне, более масштабной и кровопролитной, чем любая другая. Правители точат ножи и смазывают ядом булавки, посылают шпионов в королевский дворец и уже готовы перегрызть друг другу глотки за самое главное - королевский престол.
  Замок "Камнедержец", Сентира
  
  Оказывается, даже самый бездеятельный и мягкотелый король приносит немало пользы своим существованием. При жизни Анверда Акенора от него было не больше пользы, чем от двух его собак, да и те, в отличие от хозяина, помогали в охоте. Между тем, спустя четыре часа после смерти короля двор погрузился в панику, словно без него совершенно невозможно было обойтись.
  Женщины под окнами рыдали так громко, что заглушали даже внутренний голос Альберта Фелкара. Он мог бы уйти из тронного зала и поискать тихое место для раздумий, но знал, что сейчас голосят везде: и в замке, и за его пределами. А вот возможность посидеть во главе Стола совещаний с бокалом вина в руке выпала Альберту в первый и, наверное, в последний раз. Он думал. Лицо королевского советника оставалось бесстрастным, но то, как нервно его пальцы вертели ножку бокала, выдавало напряжённость. Он был встревожен. Был ли у Альберта план на случай смерти короля? Разумеется, был. У него всегда был план, иначе он не получил бы звание старшего королевского советника в таком юном возрасте. Однако теперь его план сводился к тому, чтобы остаться на стороне силы, и его сложно было назвать надёжным. Кого теперь считать силой? Вчера силой был король, а если точнее - сам Фелкар, направлявший Анверда и принимавший все решения за него. А сегодня?
  Дверь скрипнула; в зале показался Равек, мальчишка-прислужник. Кривенькой походкой он приблизился к советнику и склонился, чтобы долить вина в опустевший бокал.
  - Сейчас войдёт Лиссия, - прошептал мальчик, наклоняя бутылку. Фелкар коротко кивнул, мальчик отстранился и поспешил уйти. Едва Равек проскочил в проём и скрылся в глубине коридора, дверь снова открылась.
  В зал совещаний зал вплыла, подбирая юбки впервые надетого траурного платья, настоящая кукла. Даже сейчас, нервная и с блестящей от пота кожей, она казалась неживой, уж слишком хрупок был её стан, уж слишком точёными были черты её лица. Фарфоровая леди не скрывала своего беспокойства, в отличие от советника. Но в глазах её читалась вовсе не боль утраты близкого человека; то была решимость броситься в бой и взять своё, пусть она пока далека от победы. Альберт привстал, встречая принцессу. Он подумал, что сейчас Лиссия возмутится и заставит его уйти с королевского места, но та лишь села рядом с ним, по правую руку. Там, где обычно сидел сам Альберт.
  - Ваши глаза сухи, миледи, - едва заметно усмехнулся Фелкар, - вижу, вам намного лучше. Вы пришли разделить со мной ужин? Тогда я велю стольнику прислать две порции...
  - Замолчи, - Лиссия прервала его, сверкнув глазами. - Ты винишь меня в чёрствости, когда сам пьёшь вино на месте покойного короля?
  - Пожалуй, - Альберт поставил бокал на стол и поднял взгляд на Лиссию. - А почему вы пришли без охраны? Учитывая положение вещей, вам не стоило бы говорить со мной наедине.
  Лиссия нервно улыбнулась; Альберт заметил, как подрагивает её веко.
  - Я знаю тебя, ты дальновиден. Уж точно не настолько глуп, чтобы убить меня в зале совещаний. Я пришла поговорить с тобой. И я хочу услышать чёткий ответ, а не то, что обычно слышат от тебя люди.
  Альберт знал, о чём она хочет поговорить. У него было достаточно времени, чтобы обдумать этот разговор и выработать тактику, но он этого не сделал просто потому, что знал: Лиссия умна. Вряд ли так умна, как он сам: ей всего шестнадцать, она ещё не видела жизни. Но ложь она чует прекрасно. Впрочем, будет ли он лгать?
  - Говорите, миледи.
  Она подняла на него яркие карие глаза и спросила:
  - Кому ты служишь, Альберт Фелкар?
  Советник улыбнулся:
  - Я служу Арбору, миледи, и своему королю. Разве вы не знаете об этом?
  - Ты прекрасно знаешь, о чём я. Король мёртв; судьба Арбора тебе безразлична, как, впрочем, любая другая, кроме твоей собственной. Однако я спрошу ещё раз: кому ты служишь теперь?
  Альберт молчал. Он знал, что любой ответ разозлит принцессу, хотя она и так уже была вне себя. Оставалось только занять нейтральную позицию и освободиться от ответственности.
  - Мой король оставил завещание, - начал Альберт, - в котором он указал вас как единственную наследницу его земель и его титулов. Я повинуюсь его воле.
  Лиссия вскочила из-за стола так резко, что стул, на котором она сидела, с грохотом повалился на пол. И откуда столько стремительности в её хрупком теле? Упершись обеими руками в дерево стола, она склонилась над советником так низко, что мужчина почувствовал её дыхание.
  - Ты знаешь, что Грассел или Одор могут в любой момент заявить свои права на трон, сказав, что их кровь чище моей. И они будут правы. Вот что я хочу знать: будешь ли ты по-прежнему повиноваться воле короля, когда это случится? На чьей ты стороне на самом деле?
  - Хотите вы признавать это или нет, - спокойно ответил Альберт, остановив взгляд на темной жидкости в бокале, - но ваши шансы на трон выше, чем у обоих бастардов вместе взятых. Вы не кровная родственница короля, но его племянница. И народ любит вас, помня всё, что ваша тётя сделала для него.
  - Моя тётя - не я, - вздохнула Лиссия, отстраняясь от советника и устало опускаясь на другой стул. - И в моих жилах не течёт кровь Акеноров.
  Не думая о том, как прозвучит эта фраза, Альберт прошептал:
  - Так ли это плохо?
  Он ожидал, что Лиссия снова выйдет из равновесия, но ошибся: принцесса, кажется, даже не расслышала его слов, она была где-то глубоко в себе. Не желая снова будить этого опасного зверька, Фелкар тихо поднялся и двинулся в сторону дверей, но так и не смог уйти незамеченным.
  - Стой, - окликнула его принцесса, - ты так и не ответил. Тебе не удастся улизнуть. Ты собираешься присягнуть мне?
  Альберт остановился посреди зала, не поворачиваясь к девушке.
  - Вы можете доверять мне, миледи.
  - О, я не так глупа. Но сейчас мне нужна твоя помощь, и я вынуждена принять твои советы.
  Альберт вздохнул и, развернувшись на каблуках, зашагал назад к столу. Занять королевское место во второй раз он не осмелился, вместо этого сел на стул напротив Лиссии. Руки девушки, облачённые в чёрное кружево рукавов, лежали на столе, и Фелкар рассмотрел множество ран и царапин на ладонях и запястьях. Снова тренируется. Она могла бы стать королевой, но... Альберт слишком хорошо знал, как меняет людей власть. Если его спросили бы, был ли в истории Арбора хорошие правители, он назвал бы лишь одного. И речь, разумеется, была не об Анверде, у которого он несколько лет прослужил советником.
  Фелкара всегда восхищала королева Сальтара, мать Анверда. Несмотря на то, что она умерла задолго до того, как Альберт стал советником и приблизился ко двору, ее жизнеописание и все, что она сделала за время правления, не могло оставить равнодушным такого ценителя ума и хитрости, как Альберт. Мало кто знал, что Сальтара была простой девушкой из маленького городка на севере Сентиры, она не владела ни деньгами, ни знатным именем, ни баснословной красотой. Однако король Берниваль, путешествуя по своим землям, заметил ее среди тысяч девушек и сделал своей женой. Когда началось кровавое восстание герцогов Данхиэлы и Фридгарда, король ушёл на войну. К тому времени семнадцатилетняя Сальтара уже носила его ребёнка под сердцем, так что смерть Берниваля мало что изменила для неё. В течение восемнадцати лет она была королевой-регентом, за это время успела подавить восстание, жёстко поставив герцогов на место, создать Академию магов, собрав в одном городе колдунов всего королевства и тем самым установив над ними контроль, а также родить двоих сыновей. Первого - от своего телохранителя, второго - от врача.
  Но женщины слабы. Сальтара любила своих детей слишком сильно. Обоих бастардов, Колма и Вайрена, она оставила жить в замке, при себе. Именно поэтому ее сын Грассел Колм и внук Одор Вайрен теперь могут заявить свои права на трон. Фелкар знал, что у них больше прав, чем у Лиссии, бывшей всего лишь дочерью брата Мириам, графини Эйрин и жены короля. Но Фелкар знал и то, что народ не станет на сторону бастардов, пока жива племянница обожаемой ими королевы. Мириам не посчастливилось одарить короля ребёнком, но она одарила свой народ любовью и заботой, и люди этого не забыли.
  - Я могу дать вам совет, - начал он. Хитрый взгляд чёрных глаз блуждал по лицу Лиссии и деталям её одежды, подмечая детали. - Вы должны стать королевой так быстро, как можете. После коронации ваши позиции укрепятся, пусть даже эту коронацию признают не все. А затем вам стоит найти себе короля, как можно более могущественного и богатого.
  - Кого бы ты предложил? - усмехнулась Лиссия.
  - Вы знаете, я предложил бы Грассела, но...
  - Да, можешь не продолжать. Я зря спросила. А что до коронации - как я могу провести её сейчас, если через три дня начнётся Празднество окончания великой войны? Этот праздник слишком важен, чтобы отменить его, даже если речь о коронации.
  - Да, он как нельзя лучше напоминает герцогам, где их место и кто победил в великой войне, - вставил Фелкар, уже не скрывая ухмылки. - Так почему бы не короновать вас на самом празднике?
  Лиссия мотнула головой.
  - Все герцоги считают праздник унизительным. Особенно церемонию преподнесения даров королю. Думаешь, они согласятся преподнести дары мне? Я знаю, что все трое, особенно Бирген, не считают меня достойной престола.
  - Как и ваших оппонентов, - заметил Альберт.
  - Разумеется, каждый из них считает достойным себя самого!
  - Именно поэтому вам нужно напомнить им, что в Арборе уже есть королева, и их притязания беспочвенны.
  Лиссия задумалась; её высокий чистый лоб, обрамлённый тёмными локонами, нахмурился, и на переносице залегла складка. Альберт молчал, давая принцессе время осмыслить его совет. Наконец Лиссия встала и, снова подобрав ненавистные юбки, двинулась к выходу.
  - Вели начать подготовку к коронации на празднике. И ещё, - она развернулась уже у двери, - напиши приглашения всем герцогам лично. Подчеркни, что праздник пройдёт так же, как и всегда, и что смерть короля не меняет того факта, что Сентира правит остальными землями Арбора.
  Альберт дважды кивнул и, дождавшись, когда принцесса выйдет из зала, вернулся к вину. Скоро в дверях снова показался Равек.
  - Так нести ли ужин, милорд? - осторожно поинтересовался он.
  - Неси всё! - вдруг воскликнул советник. - Сегодня умер мой король, так помянем же его.
  
  Сады у замка Хинанен, Данхиэла
  
  Странная слабость... мир поплыл перед глазами, и стало вдруг невыносимо душно. Он двинулся к окну, чтобы впустить в покои свежего воздуха, но ноги слушались его совсем плохо, хуже с каждым шагом. Голова закружилась так сильно, что ему пришлось облокотиться о стену; он вцепился обеими руками в плотную шерсть гобелена и повис на нем, пытаясь удержаться на ногах, но шпалера не выдержала и с треском оторвалась от стены. Безумно колотилось сердце. Он упал на пол, прижался щекой к ворсу ковра и замер, пытаясь собраться с силами, но собирать было уже нечего. Дышать было трудно, словно горло сжали чьи-то грубые холодные руки. Он попытался позвать на помощь, но из груди вырвался только приглушённый хрип. Взгляд метнулся к окну; он увидел луч солнца, преломлённый цветным стеклом витража и лёгший на ковёр прямо рядом с ним. Красная полоса на белом ковре. Острая боль пронзила грудь, и он судорожно вздохнул в последний раз.
  
  Тали открыла глаза и судорожно втянула воздух. Она увидела только утреннее небо, ещё не залитое солнечным светом. Тело утопало в мягком покрывале травы; видимо, она потеряла сознание и упала на землю. За несколько глубоких вдохов она восстановила дыхание, а затем попыталась вспомнить своё имя.
  - Госпожа Тали! - звук приближающегося женского голоса окончательно вернул её в реальность. Служанка Аниль уже бежала к ней через сад. Опустившись на колени рядом с Тали, Аниль помогла ей сесть.
  - У вас кровь носом... - прошептала служанка. - Вам снова было видение?
  - Да, - тихо ответила Тали, стараясь удержать картины из видения в памяти. Но сосредоточиться на событиях сна мешало воспоминание о невыносимой боли, настолько резкой и острой, что она заполонила сознание несчастного. Кто был тот человек?
  Тали окинула взглядом сады, чтобы успокоить мысли. Она любила сады больше всех других красот Данхиэлы; ей казалось, только здесь ещё живы духи прошлого, и она всегда сохраняла тишину этого места. Голос свой, от природы нежный и негромкий, она делала здесь ещё тише, чтобы не потревожить тех, кого уже нет с нами, но кого ещё можно ощутить, если внимательно прислушаться к себе. В садах пела вода, падающая стеной с каскадов тёмного камня. В садах шумел ветер, задевая колокольчики голубого льна и дельфиниума, и цветы звенели нежными голосами, нашёптывали Тали свои секреты, передавали послания от тех, кто давно покинул подлунный мир. В садах блестели влагой малахитовые ступеньки и отбрасывала блики на стены дворца гладь пруда, усыпанная корзинками водяных лилий. И как раз в садах Тали чаще всего посещали видения о будущем и прошлом.
  Провидица промокнула пальцами кровь, струйкой бегущую из носа, и обтёрла руку о траву. Мир всё ещё качался из стороны в сторону, щёлканье птиц становилось то громче, то тише, словно кто-то прикрывал девушке уши ладонями.
  - Вам лучше? - обеспокоенно спросила Аниль. - Может, выпьете воды?
  - Нет, всё уже в порядке. Но мне срочно нужно к Илиэль.
  Тали попыталась подняться с травы, но наступила на подол шифонового платья и чуть не упала снова; верная Аниль вовремя удержала госпожу за плечи. Тали была хрупкой и слабой девушкой, огромные голубые глаза в обрамлении пушистых светлых ресниц делали её похожей на беззащитное дитя. Аниль, крепкая и здоровая, всегда румяная, как после мороза, выглядела рядом со своей госпожой не служанкой, а телохранителем. Её приставили к Тали ещё девочкой, госпожа и служанка росли вместе. За пять лет Аниль научилась понимать госпожу без слов, она привыкла к видениям и моментам, когда Тали впадала в транс, и лицо её становилось пугающе бледным. Не раз Аниль на своих руках приносила Тали во дворец, к докторам. И сейчас Тали, даже не задумываясь, вцепилась в руку служанки и повисла на ней. Аниль довела госпожу до Аквамарина.
  Фамильный замок правителей Данхиэлы сиял белизной в свете восходящего утра. У входа как раз менялся караул.
  - Не стоило мне оставлять вас, - бормотала Аниль, - больше не буду вас слушать, когда вы захотите побыть одна.
  Тали не слышала служанку: она погрузилась в воспоминания о видении. Гобелен. Тёмная шерсть... чёрная. И на ней герб - белая змея, символ дома Акеноров. Из Акеноров жив только один - Анверд, король Сентиры и всего Арбора. Или уже не жив? Если так, Илиэль должна узнать о видении как можно скорее. Чувствуя в себе силы идти без поддержки, Тали оставила служанку у ворот и вошла в замок. Восхождение по каменной лестнице далось с трудом, но провидица добралась до покоев Илиэль и постучала в двери. Стук эхом отразился от высокого свода дворца, разбил сонную тишину, в коридорах тут же показались слуги.
  - Госпожа Тали, - из-за двери показалась служанка герцогини, несущая ведро с водой.
  Тали попыталась вспомнить имя женщины, но не смогла.
  - Мне нужно поговорить с Илиэль, - Тали старалась не выдавать встревоженности свои тоном, но выходило плохо.
  - Она охотится, госпожа, - ответила женщина, - как и всегда по воскресеньям.
  Провидица совсем забыла, какой это день недели. Обычно герцогиня уезжала из замка на все воскресенье. Почти сутки она и несколько ее друзей проводили в лесу, стреляя в птиц и просто отдыхая от тяжкой ноши правления. С недавних пор Илиэль стала брать с собой и Зиэреля, младшего из двоих своих братьев.
  От того, что сегодня поделиться видением не удастся, Тали совсем поникла. Весть о смерти короля, свершившейся или ещё грядущей, была слишком важна и неожиданна, чтобы держать ее в себе. Провидицу раздирало желание как можно скорее рассказать о видении, но она понимала, что никому не стоит знать об этом раньше Илиэль. С тяжёлым сердцем Тали спустилась по мраморной лестнице и вышла в сад, где ее ждала Аниль. Чтобы избежать лишних расспросов, Тали сразу покачала головой. Аниль вздохнула.
  - Может, хотите вернуться к себе и отдохнуть?
  Провидица покачала головой снова.
  - Нет, мне не хочется идти во дворец. Давай ещё побудем в саду.
  Тали двинулась по выложенной светлым камнем тропинке, погружённая в свои мысли, служанке пришлось поспешить за ней.
  Если Анверд мёртв, думала Тали, что будет теперь? У него нет законного наследника. Очевидно, Илиэль воспользуется этим, попробует вырваться из-под гнёта Сентиры и вернуть Данхиэле независимость. Но сможет ли? Тали не была сильна в политике. Она плохо представляла силу Данхиэлы относительно других герцогств и не знала, кто в Арборе поддержит герцогиню Аквамарина, а кто направит свой меч против неё. Но Тали знала одно: решения Илиэль не всегда верны и обдуманы. Вздорный характер герцогини иногда толкал ее на безумные поступки, хотя чаще все-таки помогал в управлении герцогством. Илиэль была бесстрашна, порой безрассудна, и теперь, когда у неё появился шанс изменить вековые порядки, сидеть на месте она не станет. И Тали беспокоилась о ней.
  Тали шла, опустив взгляд под ноги. Подняв глаза, она увидела человека, о безрассудности которого не приходилось беспокоиться. Фенсел, маркиз Бреанский, шагал девушке навстречу. На брате герцогини был простой суконный камзол поверх белой рубашки, светлые, отливающие серебром волосы словно светились в утреннем свете. Солнце светило из-за спины маркиза, Тали было тяжело разглядеть лицо юноши, но она и так знала его выражение. Фенсел, меланхоличный и всегда уставший. Фенсел, одаряющий ее при встрече слабой учтивой улыбкой. Фенсел, никогда не принимающий участие в охотничьих забавах старшей сестры. Как вышло, что в одной семье выросли трое столь разных детей?
  Старшая, Илиэль, вспыльчива, словно в ее жилах течёт кровь правителей Сентиры, а не Данхиэлы. Средний, Фенсел, умён и рассудителен, порой даже слишком рассудителен для своих девятнадцати. И младший из троих, Зиэрель - вечный ребёнок, азартный и любопытный. Все верили, что Зиэрель ещё повзрослеет: ему было всего пятнадцать. Однако Тали помнила, что Фенсел уже в пятнадцать предпочитал прогулку в саду побегу из замка, а книгу - фехтованию. И сейчас, увидев, что маркиз в замке, Тали почувствовала облегчение.
  - Доброе утро, милорд, - она поклонилась. Фенсел склонил голову в ответ и улыбнулся уголками губ.
  - Надеюсь, что так.
  - Я не знала, что вы вернулись, - начала Тали, - тем более сегодня, когда герцогиня...
  - На охоте, знаю. - Несмотря на то, что маркиз прервал девушку, это не выглядело невежливо. Видимо, все, что звучало из уст Фенсела, казалось верхом учтивости. Продолжая путь к замку и жестом приглашая Тали сопровождать его, маркиз продолжил:
  - Я хотел, был дождаться возвращения сестры, но Бреан так скучен и сер, что вчера вечером я просто не выдержал и отправился в Хинанен. Сады... каждый раз это место восхищает, словно видишь его впервые.
  Тали кивнула, искренне соглашаясь с маркизом.
  - Теперь, пройдясь по садам, я тоже могу назвать это утро добрым, - улыбнулся Фенсел.
  - Я хотела кое о чем поговорить, милорд, - несмело начала девушка, - сегодня мне приходило видение, и я не уверена, правильно ли я его истолковала...
  Фенсел остановился, лицо его тут же посерьёзнело. В отличие от Илиэль, он вряд ли станет принимать опрометчивые решения. В то же время, он - не Илиэль, возможно, Тали не должна рассказывать ему о своих видениях раньше, чем получит разрешение герцогини. Однако отступать было поздно. К тому же, маркиз всегда внушал провидице доверие.
  - Я видела чью-то смерть. Вернее, я её чувствовала, как если бы умерла сама.
  Фенсел кивнул.
  - И ты не знаешь, кто именно это был.
  - Я думаю... я видела герб Акеноров и покои, которые могли быть покоями короля. Но ведь Анверд молод и, кажется, здоров...
  - Если это действительно он, его могли убить. Мало ли желающих отравить последнего Акенора?
  - Но кто мог это сделать? Желающих много, но многие ли могли пробраться в замок и подать королю отравленное вино?
  Фенсел остановился и поднял взгляд к небу. Тали невольно обратила внимание на то, какая бледная у маркиза кожа и как глубоко лежат тени под его глазами. Он выглядел совсем больным. Что с ним случилось?
  - Если не брать в расчёт герцогов, это мог сделать кто-то из дворца. В Камнедержце живёт Лиссия, но она его воспитанница и наследница... думаю, она не стала бы так рисковать. Это сделал кто-то очень недальновидный, тот, кто не понимал, что после смерти короля начнётся война за престол...
  - Вы думаете, начнётся? - испуганно спросила Тали. Она и сама думала, что спокойствию теперь конец, но предполагать войну просто боялась.
  - Если король мёртв - да, начнётся. Можешь не сомневаться в этом. Но что, если...
  Фенсел умолк и сжал губы, обдумывая свою догадку.
  - Что, если, - начал он наконец, - короля отравил кто-то, кто хотел войны? Кому это может быть выгодно? Опять же, не считая герцогов: ни один из их людей не смог бы пройти охрану дворца.
  Тали не знала, был этот вопрос обращён к ней, или же Фенсел просто рассуждает вслух. Она молчала, потирая костяшки пальцев.
  - Фелкар? Нет, вместе с Анвердом и он потеряет власть. Он не стал бы. Тогда кто-то из бастардов королевы? Может быть, Одор?
  Вдруг маркиз тряхнул головой, словно решил избавиться от мыслей.
  - Нет смысла думать об этом, пока смерть короля не подтвердится.
  Тали кивнула. Теперь, когда ей не приходилось самой нести бремя этого знания, она почувствовала себя намного лучше. Фенсел всегда нравился провидице больше, чем его сестра. Тали даже думала, что он был бы куда лучшим герцогом, если родился бы первым. Но, разумеется, никому об этом не говорила. Будучи простой девушкой, она должна быть благодарна за то, что Илиэль забрала ее жить в свой замок и полностью освободила от работы. Единственной ценностью Тали был ее дар; говорили, она самая сильная и способная провидица в Арборе. Благодаря дару Тали попала во дворец, благодаря ему могла вот так легко прогуливаться по саду с самим маркизом Бреанским. Илиэль дала ей кров и пищу, так что своё недовольство герцогиней Тали должна была держать при себе.
  У самых ворот замка Аквамарин маркиз попрощался с Тали и отправился к себе, чтобы отдохнуть после долгого пути из Бреана, своих земель на юге Данхиэлы. На восемнадцатый день рождения Илиэль подарила брату эту землю и титул маркиза; Зиэреля же она хотела наречь маркизом через два года, когда и он достигнет совершеннолетия.
  Тали вернулась к Аниль, шедшей за ней все это время, и вместе они отправились в покои провидицы. Комната встретила девушек приятным теплом и нежным светом, постель Тали уже была застелена, ночное белье, оставленное на кровати, убрано в шкаф.
  Девушка присела на краешек кровати, разгладила ладонью шёлковую простынь, задумчиво глядя на свои руки. Аниль тем временем устроилась на кровати позади провидицы и принялась расчёсывать светлые волосы хозяйки.
  - Ты не слышала наш разговор? - спросила Тали.
  - Нет, я старалась идти как можно дальше.
  "Жаль", чуть не сорвалось с языка Тали. Ей даже хотелось, чтобы служанка подслушала разговор и теперь понимала бы, что гложет провидицу. Но рассказывать ей она не стала бы.
  Умелые пальцы Аниль перебирали волосы хозяйки, успокаивая и убаюкивая Тали, и она позволила себе расслабиться и прикрыть глаза. Служанка заплела часть волос Тали в две косы и свернула узлами, а остальные пустила свободными волнами по плечам - традиционная причёска для Данхиэлы. Каждый день Тали начинался с прогулки, затем она переодевалась, заплетала волосы и завтракала. До вечера провидица слонялась по замку и окрестностям, обедала и ужинала в компании Аниль, ложилась спать всегда в одно и то же время. Она чувствовала себя рыбой, плавающей кругами в герцогском аквариуме, но и эта жизнь, спокойная и предсказуемая, была куда лучше войны, о которой говорил Фенсел.
   А если Илиэль не победит? В последний раз, когда герцоги поднимали восстание, все закончилось публичной казнью родителей Илиэль, герцога фридгардского и всех их приверженцев. Что станет с самой Тали, если Аквамарин будет захвачен? Лучше быть живой рыбой, чем мёртвой, подумала она. 
  Поместье Майнеров, окраина Пиропа
  
  К вечеру на севере выпал снег. В столице Пиропа, граде огненном Глибентаре, лишь немного припорошило землю, но на северном конце герцогства, в землях Майнеров, где герцог Лейвен Астор гостил на выходных, выросли огромные сугробы. Слуги, выходившие из дома по поручениям, проваливались в снег по колено, а уж о возвращении герцога домой не могло быть и речи. Он и его мать вынуждены были остаться ещё на ночь. И хотя хозяин поместья Мелтар Майнер выглядел ужасно обрадованным этой новостью, все трое на самом деле предпочли бы поскорее расстаться.
  Брат Халины Астор, в девичестве Майнер, был холоден к племяннику. Лейвен никогда не казался ему членом семьи, и всё из-за его отца. Вэйлен Астор искренне любил Халину и так же искренне ненавидел всю её семью, однако от их помощи никогда не отказывался. Асторы были сильнейшим родом Пиропа, Майнеры - богатейшим, так что последним приходилось материально участвовать во всех войнах, подавлении восстаний и праздниках.
   Мелтар Майнер считал Вэйлена глупцом, полагающимся только на меч и пламенную магию. Он не любил и его единственного сына. Майнеры верили, что полагаться можно только на себя. Они жили вдали от столицы с её интригами и шумом, бережно хранили своё золото, делились с другими только по особой надобности. Мелтар любил свою семью, но он верил, что входят в неё только Халина и его маленькая дочь Дженида. С герцогом он был вежлив и улыбчив, но всегда думал о том, как поскорее спровадить его из своего гнёздышка и отдохнуть.
  Впрочем, и сам Лейвен не был в восторге от того, что ему придётся провести ночь в поместьи Майнеров. Он заперся в выделенных ему покоях и не впускал никого, даже служанку, которая хотела застелить ему постель. Утопая в глубоком кресле, молодой герцог то прикрывал глаза, то устремлял взгляд в окно, где сплошной стеной падал снег. Мрачный интерьер комнаты угнетал его. В Северном Пламени, где он вырос, было много света. Свечи в золочёных канделябрах, масляные лампы, факелы на стенах коридоров - Асторы любили огонь, в замке всегда было тепло и светло. Майнеры же предпочитали полутьму, которая, видимо, казалась им уютной, а быть может, скрывала бледность их лиц. Огромная комната казалась герцогу тесной из-за обилия расшитых ковров и гобеленов; кровать была завешена тёмно-бордовым балдахином, единственным источником света была свеча в ажурном подсвечнике на прикроватном столике.
  У кресла хозяина развалился Тео, крупный белый пёс с остроконечными ушами и массивной грудью. Воспитанное и умное животное сопровождало герцога во всех поездках и было единственным живым существом, которому Лейвен мог доверять, за исключением, может быть, телохранительницы Кайтен. Тишина комнаты нарушалась лишь мерным дыханием человека и собаки, Лейвен уже решил вздремнуть, но тут раздался стук в дверь. Тео подскочил, как ужаленный, и метнулся к двери. Астор же медленно поднялся из кресла и последовал за псом.
  - Кто снова?
  - Это я. Нужно поговорить, - из-за двери донёсся встревоженный голос матери. В алых глазах Астора отразилось раздражение, но он смолчал и открыл Халине дверь.
  В покои вошла светловолосая женщина, выглядящая старше свои тридцати четырёх. На Халине было простое красное платье, волосы были распущены - видимо, она готовилась ко сну.
  - Что случилось? - Лейвен неотрывно сопровождал мать взглядом.
  - Письмо. - Халина извлекла из рукава светлый конверт. Лейвен, не церемонясь, выхватил письмо из рук матери: если его привезли сюда, в поместье Майнеров, то дело срочное. Конверт уже был разорван.
  - Ты прочла его раньше меня? - альбинос бросил в сторону матери яростный взгляд. Она снова совала свой нос туда, куда не стоило!
  - Я думала, ты спишь, радость моя. - Халина опустила взгляд, изображая покорную невинность. Лейвен знал её уловки так же хорошо, как её желание править герцогством, пусть и неофициально. Однако на это не было времени. Развернув бумагу, он пробежал по ней глазами, и по мере чтения выражение его лица менялось с раздражённого на растерянное.
  - Мёртв, значит, - тихо произнёс он, сворачивая бумагу и сжигая её в собственной ладони.
  - Мы должны будем присутствовать на празднестве, - начала Халина, - и это будет первый год, когда ты предстанешь в роли герцога, а не его сына.
  - Преклониться перед Лиссией, этой девчонкой, даже не владеющей магией, - Астор горько усмехнулся и уставился в окно.
  - Не можешь смириться с тем, что девочка может быть королевой? - вдруг подняла взгляд мать.
  - А ты не можешь смириться с тем, что у пиропов женщина не имеет никакой власти? - Лейвен обернулся к Халине, и она умолкла. - Я не хочу снова поднимать этот разговор. Так же, как не хочу преподносить дары королеве-самозванке. Акеноры взяли трон незаконно, но она даже не Акенор, а Эйрин.
  - Сейчас нет смысла думать об этом. Хотим мы или нет, её коронуют на празднестве.
  Лейвен не стал возражать. Развернувшись на каблуках, он снова рухнул в кресло. Мрак комнаты действовал на него усыпляюще.
  - Они не упустят этого шанса, - произнёс Лейвен негромко.
  - Они?
  - Герцоги, - пояснил он нехотя, - Бирген и Илиэль. То, что случилось с их родителями, не научило их ничему, теперь они, наоборот, жаждут мести.
  - Не хочешь ли ты сказать, что все мы должны смириться с нашим положением?
  - Разумеется, нет, - альбинос устало махнул рукой в сторону матери, даже не видя, где именно она стоит, - но нужно время, чтобы собраться с силами и найти союзников. И нужен удачный момент. Фридгардцы и данхиэльцы не будут ждать, они попытаются ударить сразу и примут поражение.
  - Возможно, новые герцоги не так глупы, как прежние. Они молоды, это правда. Но ты не знаком ни с одним достаточно близко, чтобы утверждать что-нибудь.
  Лейвен молча согласился: от Кейроса Биргена и Илиэль можно было ожидать чего угодно. Погрузившись в свои мысли, он затих. Мать терпеливо ждала, когда сын что-нибудь скажет, так прошло несколько минут.
  - Ладно, нам всем нужно выспаться, - заключил, наконец, Лейвен. - Иди к себе. И вели прислать посыльного, я тоже должен отправить кое-кому письмо. 
  Колвел, столица герцогства Фридгард
  
  Голубой шёлк, расшитый камнями, сменился тёмно-синим бархатом с разрезными рукавами и золотой вышивкой на груди.
  - Оно её старит, - заметила мать.
  - Как по мне, очень величественно, - возразил отец, - предыдущее как раз было слишком девичьим.
  - Ей всего шестнадцать, она готовится стать невестой, - не сдавалась женщина. Отец только пожал плечами. Спорить с женой на тему платьев ему не хотелось. Она же, довольная, велела торговцу:
  - Пусть примерит вон то, красное.
  - Позвольте вмешаться, миледи, - тучный торговец расплылся в улыбке. - У вашей дочери неповторимые лиловые глаза, такой редкий и ценный цвет среди фригардрцев. Позвольте подчеркнуть их белым платьем.
  - Что ж, давайте попробуем.
  Помощница торговца тут же подхватила Кайлу под руку и повела переодеваться в соседнюю комнату.
  - Если не секрет, - всё так же улыбаясь, заговорил торговец, - по какому случаю выбираете такие великолепные платья? Это дорогой товар, я вёз его из Мерхада специально для вас.
  Отец отвёл взгляд, но мать не преминула случаем похвастать своим успехом:
  - Никакого секрета! Наша дочь сегодня будет представлена герцогу Биргену. Впрочем, сейчас он ещё не герцог, но станет им после свадьбы с нашей Кайлой.
  Глаза торговца округлились:
  - Какая честь выпала на долю вашей дочери! Вы, должно быть, счастливейшие из родителей во Фридгарде. Впрочем, ничего удивительного. Она красива, как рассвет в Лазурных горах.
  Сравнение показалось матери странным, но похвала была приятной.
  - Эти глаза, - добавил торговец, - они прекрасны. Она просто образец фридгардской красоты! Тёмные волосы и стройная фигура, да и лицом похожа на герцогиню Миролен, мир её праху...
  Отец бросил на торговца недовольный взгляд, и тот понял, что заболтался.
  Спустя несколько минут молчания дверь в комнату отворилась, показалась помощница торговца.
  - Она бесподобна, - уверила девушка. - Входите, миледи, покажитесь матушке.
  Казалось, в комнату влетело белое облако, нежное и невесомое. Кайла ступала несмело, длина юбки была для неё непривычной, а лицо выражало взволнованность, но красота наряда и самой девушки затмевала собой все недостатки походки и осанки. Пышная юбка из белого атласа струилась по полу, нежно-сиреневая вставка на груди была расшита жемчугом. Цветочный узор вышивки повторялся на рукавах и подоле юбки. Голову Кайлы прикрывала традиционная для фригардрцев накидка из прозрачного газа. Девушка глядела на родителей застенчиво, ожидая вердикта.
  - Это оно, - прошептала мать.
  - Гальд плохого не посоветует! - тут же воскликнул торговец. - Будете брать?
  - Однозначно, - коротко проговорил отец.
  - Тогда предложу ещё меховую накидку, чтобы ваша невеста не отморозила себе чего-нибудь ещё до свадьбы.
  Пока торговец рылся в своих сундуках, его помощница подвела Кайлу к высокому зеркалу.
  - Вам нравится?
  - Очень, - кивнула девушка, - никогда не носила подобного...
  - Привыкайте, раз вы теперь невеста герцога! На свадьбу мы подберём ещё красивее. И ещё вам стоит уложить волосы по-фридгардски, миледи, вам очень идёт этот традиционный образ.
   Кайла не знала, идёт ли ей платье на самом деле. Оно было прекрасно, но сама она казалась себе нелепой и какой-то неуместной в этих дорогих тканях. Будучи дочерью барона, Кайла привыкла к хорошей одежде, но эти наряды, привезённые из далёких земель, выглядели не хуже, чем у герцогинь.
  Торговец накинул на плечи девушки короткую накидку из тёмного меха и улыбнулся. Пока отец расплачивался за покупки, Кайла критично разглядывала себя в зеркале. Ей казалось, что великолепное платье вовсе не подчеркнуло глаза, а, напротив, сделало ее лицо совсем бледным и незаметным. Что, если она понравится герцогу в этом платье, а потом, сменив его на обычный наряд, будет казаться уродливой?
  К вечеру волосы Кайлы были заплетены, а сама она сидела с отцом и матерью в парадной карете, присланной из замка. Путь из столицы в горы занял несколько часов. Кайла успела вздремнуть, положив голову на плечо матери, но сон был беспокойным. Сердце начинало колотиться всякий раз, когда Кайла думала о встрече с герцогом. Она видела его всего два раза, когда он приезжал по делам в стольный город Колвел, и родители выводили её поглядеть на нового герцога. Оба раза Кейрос Бирген показался ей невероятно холодным и жёстким человеком. Проезжая на лошади мимо приветствующей его толпы, он не улыбался и не целовал детей, как это раньше делала его мать, теперь больная и немощная. Иногда герцог поднимал руку в знак приветствия, но в целом выглядел так, словно до дел простых смертных ему нет никакого дела. Нечего и говорить, что Кайла боялась Биргена. Когда она рассказала об этом матери, та лишь сказала, что первое впечатление бывает обманчивым. И правда, о герцоге, чьё правление длилось меньше года, народ говорил с любовью и уважением. Кайла часто слышала, что правитель Фридгарда - образованный и сильный человек, который не склоняется перед королём и умеет сохранять своё достоинство. Она также слышала, что холодность и замкнутость герцога вызвана не дурным нравом, а тем, что его отца убили у него на глазах. И всё же Кайла очень переживала. Даже если герцог сочтёт Кайлу достойной женой, что, если он не понравится самой девушке? Отказаться она уж точно не сможет. Почему советник вообще выбрал её? Мало ли во Фридгарде девушек, что могут похвалить и большей красотой, и более знатным именем?
  К приезду семьи Геро в замок день успел смениться ночью. Кайле и её матери помогли выйти из кареты, женщины двинулись вперёд по гравиевой дорожке. Замок герцога, который называли Парусом, Кайла видела впервые. Другие герцоги вили свои гнёзда в столицах, Бирген же поставил его в Лазурных горах. Высокая серо-белая башня и вправду напоминала парус на фоне тёмных синих волн - скал вокруг замка. В отличие от королевского замка, который Кайла видела во время поездки в Сарканар, Парус не был изящно украшен и вообще не представлял особой архитектурной ценности. Однако он был укреплён валами и окружён глубоким рвом, так что выглядел крепостью, а не достопримечательностью, как королевский Камнедержец. С опущенного для гостей моста уже сходил первый советник герцога, лорд Габрел. Этому невысокому мужчине лет сорока Кайла и была обязана тем, что герцог узнал о её существовании. Он договорился о чём-то с отцом девушки, когда гостил в столице, позже встретился с самой Кайлой и остался ею доволен. На следующий же день семейство Геро получило приглашение в Парус для знакомства с герцогом. Габрел спешил Геро навстречу, щёки его раскраснелись от мороза, ворот нараспашку.
  - Вы опоздали, милейшие, - упрекнул их советник, попутно целуя руку матери Кайлы. - Скорее, мне нужно поговорить с вами, прежде чем это сделает его светлость.
  Подбирая юбки, Кайла старалась идти как можно быстрее, но, всё время боясь споткнуться или измазать платье в пыли, двигалась совсем медленно. Отец же обошёл женщин и принялся негромко обсуждать что-то с лордом Габрелом. Наконец они преодолели дощатый мост и вошли в Парус. Широкая лестница вела в тронный зал, но Габрел поманил семейство влево и провёл в комнату с длинным столом из светлого дерева.
  - Сейчас его милость занят, - сообщил он, - ждёт важного гостя. Но я и леди Кайла пройдём к нему, покажемся и вернёмся сюда. После этого нужно будет немного подождать, и только тогда начнётся настоящий приём.
  - Но зачем? Мы можем просто подождать, когда его милость закончит с делами, - возразил отец.
  - Поверьте, - улыбнулся румяный Габрел, подхватывая Кайлу под руку, - герцог Бирген - человек необычный. Лучше нам знать, к чему готовиться. После того, как он увидит невесту, я приведу её назад, а сам поговорю с герцогом.
  - Вы боитесь, что он её не захочет увидеть ещё раз, - поняла мать. Кайле стало совсем не по себе. Габрел на это ничего не ответил, только ещё раз улыбнулся, увлекая девушку за собой. Они поднялись по лестнице и остановились у входа в зал.
  - Тебе лучше молчать, - сообщил Габрел. - Поклонись ему и всё. И... почему ты такая бледная? Хорошо себя чувствуешь?
  Кайла кивнула, стараясь показаться как можно более убедительной. Ей, наоборот, казалось, что лицо горит. К тому же, ноги совсем плохо слушались, она всё время переживала, что её походка выглядит странно. Однако пути назад не было. Лорд Габрел толкнул дверь, и они вошли в тронный зал.
  Зал был огромен и почти пуст. С высоких потолков спускались знамёна домов Фридгарда, почти на всех были изображены птицы. В дальнем конце зала сидел на серебристом троне сам герцог, и вид у него был скучающий. Перед ним стоял, переступая с ноги на ногу, пожилой мужчина, он что-то сбивчиво рассказывал. Казалось, герцог был рад возможности отвлечься от посетителя.
  -Что, Габрел? - спросил он, и звук его голоса отбился эхом от светлых стен зала.
  - Леди Кайла Геро, ваша светлость.
  Кайла застыла. Когда советник незаметно ткнул её пальцем в спину, она вспомнила, что должна поклониться, но реверанс вышел ужасным. Кроме того, при герцоге принято было опускать глаза, но она не могла оторваться от его лица. Тёмные глаза герцога показались ей такими холодными и злыми, что она невольно попятилась назад. Кейрос был похож на своего отца: те же острые скулы, тонкие губы и вечно нахмуренные брови. Но пепельно-русые волосы достались ему от матери. Кайла застыла на месте, боясь даже дышать, пока взгляд Биргена скользил по ней. Он напоминал ей змею, осматривающую добычу перед тем, как заглотить.
  - Зайдите позже, - сказал, наконец, герцог. - Я должен закончить с лордом Боуэном.
  - Нет, что вы, это я зайду позже, - вдруг начал Боуэн, улыбаясь. Советник бросил в его сторону недовольный взгляд. Кланяясь, Боуэн удалился, и несчастная Кайла осталась лицом к лицу с герцогом.
  Она помнила, что Габрел велел ей молчать, но время шло, и молчание это становилось невыносимым.
  - Лорд и леди Геро тоже здесь, - сказал Габрел, пытаясь заполнить собой тяжёлую паузу.
  - Не думаю, что нам стоит говорить сейчас, - произнёс Бирген, все так же глядя на девушку. Она же думала о том, что его тонкие бледные губы, должно быть, никогда не знали улыбки. Трудно было представить человека, чьё лицо так же причудливо сочетало бы истинно мужскую красоту и невероятную угрюмость.
  - Ты умеешь играть на чем-нибудь? - спросил вдруг герцог. Вопрос был неожиданным, к тому же, дать утвердительный ответ Кайла не могла. Она покачала головой.
  - Жаль, - только и сказал Кейрос, а затем резко сменил тему: - это платье. Оно из Мерхада?
  - Да, ваша светлость, - выдавила из себя Кайла.
  Видимо, Кейрос Бирген не знал, о чем ещё спросить невесту, потому как в зале снова повисла гулкая тишина. Кайла остановила взгляд на одном из знамён и принялась терпеливо ждать, мечтая, чтобы этот кошмар закончился. Ещё ни один человек не заставлял её чувствовать себя так нелепо. Однако спасение пришло совсем скоро со скрипом двери.
  В зале, открывая двери нараспашку, появилась высокая молодая женщина, одетая в плотные шерстяные штаны, тунику, прикрывающую бедра, и меховой жилет. Женщина, без сомнения, была фридгардкой, об этом говорили волосы цвета вороного крыла, спускающиеся до лопаток, и раскосые темно-синие глаза.
  Внимание герцога тут же переключилось на новую гостью.
  - Я ждал тебя к утру, Рейка. Есть новости?
  - О да, ваша светлость, новости есть, - женщина говорила низким хриплым голосом, а тон её был таким свободным, словно она беседовала с лучшим другом, - но у вас, я вижу, гости.
  - Это не гости, Рейка. Это моя невеста, леди Кайла. Ты можешь говорить при ней.
  Рейка недоверчиво глянула на Кайлу и, чуть заметно пожав плечами, начала.
  - Они собираются короновать её прямо на празднестве.
  Лицо Биргена мгновенно переменилось. В первое мгновение на нем отразилось беспокойство, затем - усмешка. Он все-таки умеет улыбаться, подумала Кайла, пусть и не совсем радостно.
  - Прекрасно. Пусть напялит корону на свою дурную головку. Эта коронация - такой же фарс, как само завещание, нарекающее дочь Эйрина королевой. Пусть, пусть наслаждается мнимой властью. Мы даже дары ей преподнесём, как и полагается. Но вот моя свадьба... придётся провести её до коронации, иначе Фридгард окажется герцогством без герцога.
  Кайла плохо понимала, о чем разговор. Коронация? Завещание? Кто такая "она"?
  - Тогда проведите её прямо на празднестве, - посоветовал Габрел.
  - Да, - Кейрос задумчиво провёл языком губам, - так и сделаем. Вот только тогда у леди Кайлы появится очень много врагов. Ей понадобится особый телохранитель. Рейка, вели, чтобы послали за Лирой.
  - Хотите, чтобы наёмница охраняла вашу невесту? - возразила Рейка, шагая вперёд. - Она служит тому, кто больше заплатит, а не своему герцогу.
  - Я не спросил твоего мнения, Рейка, - Бирген наклонился вперёд, вцепившись руками в поручни трона, - я велел послать за Лирой. Мне нужна женщина, которая будет выглядеть подружкой невесты, но сможет убить того, кто захочет причинить вред моей жене.
  Рейка кивнула, недовольно сжав губы.
  - Что ж, если это все, я пойду. Нужно сменить дорожную одежду на платье, а то я чувствую себя совсем неловко в таком разодетом окружении. - Рейка ухмыльнулась, скосив взгляд на Кайлу. Герцог тоже усмехнулся, едва заметно.
  Кайла поняла: они насмехаются над ней и её стараниями! Кейрос Бирген ищет не жену, а средство, чтобы стать герцогом, ведь по строгим законам Фридгарда холостой мужчина не может править, и до свадьбы он ограничен регентом - своей матерью, пусть это ограничение и формально. Кейрос говорил о Кайле как о своей жене, даже толком не поговорив с ней и не узнав её. Ему неважно, что она за человек, красива она или уродлива, мила или капризна. Ему нужна лишь мать его наследника. Кайле стало противно; захотелось сорвать с себя газовую накидку и все эти шелка, а затем гордо, как эта леди Рейка, покинуть зал. Но Рейка вышла, ступая свободно и уверенно, а Кайла так и осталась стоять посреди зала, беспомощная и смущённая.
  - Останься в замке до свадьбы, - велел ей Кейрос, - лорд Габрел и леди Фрайкс помогут тебе подготовиться. А теперь иди.
  Габрел тут же ухватился за локоть девушки и поволок её к выходу. Когда дверь за ними закрылась, советник негромко произнёс:
  - Ты ему понравилась, вот уж точно!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"