На парте нарисованы совокупляющиеся кролики. Экзамен по налогам. Устало закрываю глаза, из-за черной гардины выходит он, в желтом свитере и серых нестиранных джинсах. Начинается сезон дожей. Под стеклом луж, глубоких и прозрачных, как его воспоминания, лежит опавшая листва. Мама и папа курят сигареты друг друга. По утрам просыпаешься с потекшей тушью. Красишь ногти на одной руке, на другую не хватает сил. Умываешь половину лица, на другую не хватает сил. Оправдываешься, будто ночью плакал, называя себя в любом роде. На психологии говоришь, что Иисуса нет, выдерживаешь паузу.
Опять все идут курить вниз. Потом идут пить чай. Опять все идут наверх. Ты не знаешь куда идти. Путаешь алгоритм. Курить на верху или пить чай, или идти вниз, когда все идут наверх.
В унитаз кто-то засунул курсовые, встаешь на ободок и смотришь, как писает соседка.
Все смеются, все спят по утрам, вечером едут домой. Процесс заталкивания шпор в трусы и извлечения их оттуда растягивается на целую вечность.
Нащупываешь под партой свежую жвачку, кладешь её в рот. Делишься с другом. Или отклеиваешь жвачку от ботинка, кладешь в рот. Делишься с соседом. Без разницы.
Думаешь на паре о красных сосках какого-нибудь андрогинна. Зачетка лысой девушки летит за дверь. Твой взгляд летит по коридорам за лысой девушкой. Декан нефти и газа грустно смотрит перед собой, Волков курит в аудитории. Тетрадь с уравнением Максвелла горит на передовой. В желтом свитере пьет водку-лемон, потом спит на моих ногах. Потом пьет коньяк, и идет на зачет по психологии. Иисуса все ещё нет, атеизм - отлично.
Целуюсь по-прежнему плохо, как мальчик.
Ты стара. Ты молода. Никто не может определить твой возраст с первого раза. Со второго раза возраст определяется легче, а с третьего так вообще без проблем. Умножаешь его на количество часов сна и получаешь ответ: ты спал ровно столько, сколько волос на голове лысой девушки, которая летит по коридорам за зачеткой. Если в самом начале пути шпоры доставались из чужих трусов быстро, мокро и противно, то в конце пути они застревают там от сухости и зуда.
Кто устал? Никто не устал. Верочка плачет, у неё умер Иисус.
Для одного человека крашу губы, надеваю сережки.
Хочу ударить его лицом об стол.
Пишу Максиму: Привет Максим, люблю тебя, детка.
Максим отвечает: Грасиас, детка. Ти амо.
Забываю, кто такой Максим. Вспоминаю, кто я. Опять забываю кто я. Вспоминаю кто Максим.
Я курю, потому что я не помню кто я.
Учим экономику, смотрим порнуху, потом опять учим. Пьем водку.
Водка и порнуха - нужна экономисту, как воздух.
Потом сами занимаемся любовью. Потом голые учим экономику.
Сессия заканчивается.
Я слушаю звон своего будильника.
В желтом свитере скрывается за черной гардиной. Открываю глаза - экзамен по налогам.