Серый Наказ был красив. В его профиле проскакивало что-то от дальних предков орловцев - арабов. Нос с розовой полосой и большие выразительные глаза придавали морде Наказа нечто неуловимо восточное.
Пользовался большой популярностью среди приходящих на конюшню детей младшего школьного возраста, вследствие чего имел немало кличек, как то: Зява, Козява, Козинака, Коника. Откликался на всё, лишь бы сухари давали.
- Козя-я-явушка, - ласково звали его, и конь распахивал черные, как арабская ночь, глаза.
При всей своей восточной красоте и обаянии являлся главной свиньей конюшни.
Бывает, начистишь его перед занятием до блеска, поставишь в денник на пять минут, глядь - а Наказ извалялся в навозе. Поминая нехорошими словами мать данного коня, снова его чистишь. При этом Наказ смотрит на тебя своими выразительными черными очами и вздыхает.
Один раз всех просто убил. Убил, гад!
В денник только что насыпали мешок белейших, стерильнейших опилок. Справедливо предположив, что даже если конь изваляется в них после чистки, надо будет всего лишь стряхнуть прилипшее мягкой щеткой, Наказа, почистив, поставили в денник.
Ровно на пятнадцать минут.
Так он сделал свеженькую кучу и смачно впечатался в нее боком!
Скотина.
Свинская сущность
В леваде есть впадина метра 3 на 4... ну может быть, 3 на 5. А почва там глинистая, и после дождей впадина превращается в бассейн глубиной псу Григорию по пузо. Лошади это дело с бассейном давно просекли, во время прогулки туда пить шляются, да и мы довольны - экономия воды все же, а вода у нас привозная... или приносная, если мы на родник ходим.
Наказ ни разу не прошел мимо лужи. Особенно любил по берегу ходить, по подсыхающей смеси глины и грязи: хоть по бабки, но запачкает ноги.
Как-то после сильных дождей выпустили мы банду погулять - Малышка, Денка, Ода - все чинно пошуршали к луже, дождевой водицы испить.
Наказ, как истинный джентльмен, дождался, пока кобылы попьют, и в этой луже душевно извалялся.
Гжель
Произошло это много лет назад, когда на конюшне было несколько собак, и для них брали отходы в соседнем детском садике. Утром девчонки верхами туда ездили, отвозили тару - пластиковые емкости из-под майонеза, а вечером забирали. Для быстроты сборов коней не седлали.
Вот и попилили однажды зимой Сашка на Раде, а Ленка на Наказе, причем Наказика она перед поездкой отчистила до первозданной белизны.
Приехали через полчаса.
Сползла Ленка с Наказа, а все встречающие вдруг как начали хохотать, так и успокоиться не могут, и Сашка на Раде ржет, аж раскачивается. Ленка в ситуацию не врубается, поворачивается - вроде все в порядке, а ей советуют коня другим боком повернуть. Она повернула...
Там гжель.
Живописные синие разводы на белом фоне, причем даже узоры какие-то складываются, симпатично так, креативненько.
Случилось вот что: Ленкину тару основательно нагрузили борщом, а ведерко это пластиковое сверху треснуто было, ну и от тяжести трещина поползла, жижа фиолетовая потихоньку и стала выливаться. Частью на землю, но в основном на Наказа.
И был на конюшне гжельский сервиз. Чистили его чистили, драили-драили, снегом оттирали. Но нет, не дождетесь, эта роспись не сдавалась.
Узоры только побледнели.
Так до весны и простояла гжель, пока конь не перелинял и не отмылся.
Между прочим, если б в том садике варили нормальный красный борщ, а не синюшнюю страсть, получилась бы хохлома.