Мы взрослели и это было отвратительно. Я и по сей день считаю, что нет ничего хорошего в том, чтоб становится старше, да и не стоит. Правда в том, что с лет четырех до восемнадцати, мы мечтаем о взрослой, независимой, свободной жизни, а точнее об обязанностях мечтаем. Ходить на работу, приходить домой уставшими и велеть детям делать всяческие домашние дела, будто они не устают: уборка, уроки, принеси - подай. Ведь от гуляний и игр тоже устаешь, и отдыхать от отдыха тоже нужно! Что ж, дети не люди что ли? И, практически, никакой благодарности. А на работе увлекательно! Там всегда, столько дел и занятий, сколько игр не придумано детских. Еще взрослым можно, что угодно. Смотреть любые фильмы, читать любые газеты и журналы, и кушать когда захочешь...
- Ди-ма! - протяжно и повелительно прокричала баба Рая.
Это была наша соседка, еще у нее был дед. Вообще-то у бабушек нет мужей, у них только есть дедушки, или их нет. Наши дворы разделял рейчатый забор, через который мы друг к другу переползали в гости, за что бабушка и ругала нас, если конечно увидит. Хотя, даже когда она не видела, она знала, что мы перелезли через него. А что мы, дураки что ли, через калитки ходить-обходить, когда тут раз, и ты на месте.
- Сейчас баб! - в ответ кричал тот зная, что бабушка зовет его кушать.
Но бабушка все равно произнесла проклятую фразу, которая полностью рушила нашу игру и наш мир, который мы построили из песка у меня во дворе:
- Иди кушать! - кричала она как на зло.
- Сейчас, бабушка, я же сказал! - недовольно хмурясь вставал пухленький, но полный жизни Дмитрий, с колен, отряхивая их от мокрых, налипших песчинок. - Я же сказал.
- Иди.
Он не хотел идти, но бабушку нужно слушать!
Перед тем как уйти он поставил свой автомобиль, как всегда самый новый и красивый, в свой крутой песчаный гараж. А мой гараж всегда был не столь совершен и хорош, наверное потому, что я был самым младшим. На улице припекало, но меня это совершенно не волновало. Вообще детей мало что волнует, кроме их игры и боли, боль трудно игнорировать и приходится на нее обращать внимание. И сейчас, я даже немного был горд тем, что меня ни кто не зовет в дом, да и еще, чтоб делать это мерзкое дело - кушать!
Одному мне сразу же стало скучно и я пошел домой.
Мы жили в частном доме. Во всей округе он был самым маленьким, но это только с наружи он выглядел маленьким. Вообще это был даже не дом, а флигель, как мне потом стало известно. Дом, или флигель, какая разница - это был мой дом и им он остался и останется. Огород частично заросший, - потому что мы всегда пытались вырвать его весь, но только избавишься от сорняков в одном месте и перейдешь в другое, как в том, первоначальной месте, все сново зарастало травою, - сорняком разных видов. Высокие с толстым стеблем были мои любимые, потому что их вырывать было легче всего, а если и попадались накрепко приросшие к земле, тем лучше, ведь тогда можно было посоревноваться со старшим братом в силе и могуществе.
Конечно же Кирилл был сильнее меня. Когда мне не удавалось вырвать какой из сорняков, тот вырывал он. Вообще не было ни одной травинки какая была бы ему не под силу. Кирилл самый сильный, брат! Нет, вы себе только представьте, любой, даже самый крепкий, не податливый сорняк ему был под силу. Но я его не боялся.
Конечно же, дрались мы часто и сильно, но его я не боялся и если приходилось бил со всей силы. Правда, ему было по барабану мои удары. Еще та махина! Здаровяк, Бычек. И всегда Кирилл был более в теле и атлетичен, нежели я. Я был дохляком, так мама и сестры говорили. Денисиком, Дениской, Джесикой, Дёнечкой.
Проходя мимо навеса примыкавшего к летней кухне, заросшего виноградом, конечно же я сорвал кисть, но не для того, что бы съесть, а для того, чтоб бросать. Мелкий винный, кислый виноград, до сих пор от воспоминаний оскомина. Целей было тысячи, а Денис один и кисть виноградная одна, но я сделал, что мог и поразил практически все цели от которых оставалось лишь мокрое место. Пару раз промахнулся, но и то, потому что ветер задул не с той стороны, да и к тому же, кажется меня ранили. Конечно же в плечо! Любого героя должны ранить в плечо. Когда кончились патроны оставалось только бежать. Не подумайте, не как трусу, совсем нет! Вообще-то там было заминирована бомба и таймер заведен и вот-вот рванет. Миновав трехступенчатый цементный порог в один прыжок, я как раз успел до взрыва заскочить в коридор и захлопнуть за собой дверь.
- Фух, - отер я лоб, не потому что вспотел, а так делают главные герои в кино, значит и в жизни, - успел.
Вот Кирилл всегда потел, а я, почему-то, как бы не старался и капли не пущу на лбу. Нагрузку я сдерживал что надо, любую, на равне с братом, но он то истекал потом, а я - нет. Я всегда был очень выносливым, хоть и самым младшим в семье, но ни капли пота и сразу скажу, брехня все это, что младшим сыновьям легче живется, вранье! Если и были младшие, которым жилось легко и беззаботно, то это не про меня. Но Кирилл потел как настоящий мужик, как взрослый, а я - нет. Вот так несправедливость. А брат всегда потел, вот он и был на самом деле главным героем.