-Разве речь идет о человеческой женщине? - фыркнула эльфийка, потирая запястья. - Ты знаешь, о ком я говорю. Луннрита, маленькая светловолосая агнарриен, с родинкой на левом виске.
Ярость, внезапно вспыхнувшая обида и недоверие боролись в нем со страхом перед неизвестной силой, заключенной в голосе темной китри. Одна половина его души жадно внимала словам Кайи, другая просила ее замолчать. Терпеть эту муку было выше его сил. Он решил отбросить ненужную вежливость и говорить с ней напрямую, до тех пор, пока он не выяснит, кто она есть на самом деле.
- Я впервые вижу тебя и, наверное, в последний раз. Будет лучше, если ты сядешь на лошадь и уедешь, не причиняя беспокойства ни себе, ни мне, ни жителям городка. Все-таки находиться здесь опасно для тебя. Повсюду полно воинов. Уезжай, прошу тебя.
- Сюда прибыл кое-кто поопасней, чем простые воины.- с какой-то мрачной, торжественной решимостью проговорила китри , проигнорировав умоляющие нотки в голосе Йолана. - Однако смею тебя заверить, что опасность грозит исключительно тебе. Совет, который ты мне дал, хорош. Воспользуйся им сам. Забери детей, возьми с собой свое золото, закопанное в дровяном сарае, и уезжай. Немедленно, сейчас. Твое время истекает. Тогда, возможно, ты будешь жить.
- Ого! Вот так заявление! Ничего от тебя не скроешь, да? Даже о том, где я припрятал золотишка на черный день, и это тебе ведомо. - На его лице, против воли, застыло болезненное недоумение. Йолан ожидал чего угодно, только не такого поворота событий. Похоже, эльфийка , столь сведущая в тайнах его жизни, явилась лишь с одной целью - разрушить его жизнь. Или запугать.
- Не разрушить,- поправила его Кайя. - Изменить твою жизнь. Насколько это возможно по Закону.
Заметив отразившийся на лице человека ужас и смятение, поспешно добавила:
- Извини, ты очень громко думаешь.
- Все-то ты про меня знаешь,- проговорил он с горькой усмешкой.
- Больше, чем тебе кажется. Много больше.
Йолану было тяжело смотреть на нее. Глаза темной китри уже дважды меняли цвет. Изумительно- синий перетек в изумрудную зелень, сменившуюся полуночной темнотой. Сначала он подумал, что это всего лишь игра света и тени. Застекленный фонарь, подвешенный за вбитый наверху крюк в столбе, бросал на лицо остроухой дрожащие желтые блики. Потом он понял, что она действительно меняется. Облик эльфийки плыл, тек, будто раскаленный воздух дрожал, окружив ее с ног до головы. У него мелькнула догадка, что он видит перед собой искусно наведенный морок, чужой облик, и может статься, обладательница Дара выглядит совсем иначе.
- Кто ты? - спросил он глухо. - Ты дани? Высокородная, из какого ты Дома?
Недовольная его вопросом, женщина нервно дернула плечом. Посмотрела, сомневаясь, стоит ли отвечать на вопрос. Помедлила, убрала с его вымокшей рубахи прилипшую соломинку.
- Боюсь, имя моего рода знакомо тебе слишком хорошо. Ты уверен, что хочешь знать ?
Он недоверчиво отстранился от нее.
- Луннрита. Говорила ли она с тобой? Если ты сказала мне о Луннрите, значит, ты видела ее. Одного я не понимаю, как ты узнала об этом. А о золоте? Вероятно, ты чародейка, одна из сильнейших среди китри. Кто ты? Скажи мне. Имя, которым ты представилась, вымышленное. Ужасное, отвратительное имя. От него пахнет кровью. Ни одна эльфийка, даже темная, не стала бы носить его. В память о ней.
- Я, конечно, тебя обманула,- признала женщина охотно, но Йолан отчетливо уловил в ее низковатом приятном голосе легкую иронию. - Хотя не совсем так, как ты предполагаешь. Кайя - одно из моих имен. Хорошо, я буду с тобой откровенна. Мое имя Янан, истинное имя. Видишь ли, мы, дети Киртены, более суеверны, чем вы, люди. Знание истинного имени дает некоторую власть над его обладателем. Дарю тебе одно из моих имен. По праву крови.
- Весьма великодушно с твоей стороны. Ты дани? - повторил он требовательно. Пришлось сделать вид, что последняя фраза, прозвучавшая загадочно, его нисколько не заинтересовала.
- Дани.- подтвердила она с вызовом.
-И? - Йолан приподнял брови в притворном изумлении. Взгляд его единственного глаза жег эльфийку, подталкивая ее к обещанной откровенности.
Он молчал. Смотрел на нее безумным взглядом. Так вот отчего ее лицо казалось ему смутно знакомым. Старые тайны, забытые, давно захороненные в наитемнейших уголках его памяти, ожили, обрели кровь и плоть. Много лет прошло с того дня, как он позволил себе забыть. Совершенно напрасно.
По праву крови... Дом Сокола снова вышел на его след.