Когда я второпях выбежала на улицу, Мин Хо высунулся в окно и окликнул меня.
-Эй, алкоголичка! На автобусе ты никак не успеешь! Лови!- и сбросил мне ключи от мотоцикла.
-Ты его уже починил?- я подобрала их и задрала голову,- или собираешься прикончить меня побыстрее? Учти, все будут знать, кого винить в моей смерти!
-Я не ищу легких путей!- ослепительно улыбнулся он и спрятался.
В редакции отчаянно и беспощадно воняло растворителем, в типографии - перегаром. Потерянные и похмельные сотрудники передвигались юзом от стенки к стенке, напоминая одновременно призраков и зомби. Что самое забавное - точно в таком же состоянии пребывал и мой непосредственный начальник с той разницей, что проницательный дядька, знающий меня не первый день, воздержался от вопросов. Он просто с порога направился в мой кабинет, по-хозяйски расположился в моем кресле и извлек из ящика стола припасенную на опохмел живительную жидкость по рецепту моей бабушки - ядреный рассол. Сделав несколько глотков, он скривился и, наконец, обратил на меня внимание.
-А ты чего стоишь, как чужая?- полюбопытствовал он,- у тебя же на лице все написано,- и протянул бутыль с рассолом. Я просто рассмеялась и от души стиснула этого замечательного дядьку в объятиях. Он по-отечески чмокнул меня в макушку, и ушел к себе - безропотно наслаждаться ароматами растворителя.
Кажется, мои вчерашние подвиги и правда были чем-то из ряда вон выходящим - в редакции меня вроде-бы приветствовали, но тут же прятали глаза, вызывая у меня желание припереть кого-нибудь к стенке и поподробнее расспросить. В прочем, как только я вознамерилась воплотить, наконец, свое желание в реальность, пиликнул мобильный:
"И даже не пытайся расспросить кого-то о вчерашнем - хуже будет!" - предупреждал меня Мин Хо,- "задумайся в первую очередь о том, что твой дурной Хон Ки до сих пор отсыпается в твоей постели".
Я несколько секунд непонимающе взирала на сообщение, а потом тихонько взвыла. Боже ж ты мой, это что, выходит, я со своим практикантом...
"...а еще целовалась на виду у всех, и танцевала с ним на столе крайне неприличный танец!" - пришло еще одно сообщение от Мин Хо. Похоже, за тот небольшой срок, что мы вместе жили, он вполне сносно успел изучить, какими путями ходят мои мысли, и теперь вполне успешно предугадывал мои реакции.
-Мэри, как настроение? - когда Мин Хо объявился в редакции, я уже пребывала в состоянии, близком к шекспировскому "быть или не быть" в русской интерпретации "пить или не пить". Не смотря на то, что еще утром я клалась и божилась, больше капли в рот не брать, к середине дня меня отчаянно подмывало повторить вчерашний подвиг хотя бы ради того, чтобы кто-нибудь записал на камеру. Исходя из того, что я помнила сама, примерно в четыре вечера нас покинул незабвенный старший редактор. Ближе к половине пятого благая весть об этом достигла и меня, при чем в лице отчаянного практиканта. Где-то к пяти он раздобыл обещанные лаймы и празднество началось. Что было дальше, я выясняла почти весь день - и получившийся список был гораздо длиннее, чем я могла вообразить даже в самых своих запредельных мечтах. Хотя хронология была несколько спутана, по всему выходило, что прошлой ночью мне удалось освоить телепортацию и побывать я смогла в нескольких местах сразу.
В 17:55 мы однозначно были в типографии - бутылка текилы была опустошена, мы с Хон Ки уже достаточно остаканены для достойных поздравлений именинника. Не суть важно, в каких выражениях я его поздравила - диктофона ни у кого не оказалось - но все самые лучшие пожелания были высказаны мною на родном русском. Хон Ки, говорят, мне вторил - при чем достаточно четко, несмотря на то, что русского не знает совершенно - вместе с текилой в нем проснулась способность к изучению иностранных языков. Именинник с недоумением сообщил мне, что большую часть поздравительного монолога составляло непонятное звукосочетание "ипать" в различных вариациях.
Где-то в 18:35 нас все же удалось оттеснить к импровизированной зоне караоке. Мы пели... мы так пели, что, кажется, когда нас уносили на руках, это был не столько восторг, сколько вынужденная мера. Кажется, я признавалась в любви слушателям и обещала приезжать на гастроли.
К половине восьмого в ход пошли выуженная откуда-то колода замусоленных карт и бутылка вискаря. Уж не знаю точно, как я смогла объяснить правила игры в "дурака" на раздевание, но примерно в восемь вокруг нашего стола собрались болельщики, по словам которых мы со старшим техником разыгрывали в финальной битве плавки практиканта, а тот с энтузиазмом подливал нам в стаканы, ничуть не опечаленный своим плачевным положением.
Где-то в восемь началось раздвоение личности: меня видели в двух местах сразу - кто-то утверждал, что как раз в это время я начала танцы на столах, а кто-то - что в это время я обнималась с фаянсовым другом в мужском туалете. Интересно, почему именно в мужском? В пользу этой версии было то, что на зеркале в уборной с маркировкой "М" до сих пор красовалось почему-то новогоднее поздравление... на русском, разумеется. Несмываемым маркером. С пояснительными рисунками. О-очень неприличного, но крайне доступного пониманию смысла. О том же, что в танцах на столах я так же приняла участие, говорило то, что примерно в восемь-двадцать меня там обнаружил Мин Хо, откуда, собственно, и попытался меня забрать. Эта попытка была почти удачной - ему удалось донести меня до моего кабинета, сопровождаемый бурными овациями и улюлюканьем, парень сгрузил меня на пороге. Зря он это - до биты, хранившейся у меня в кабинете, добраться было не так уж сложно, а я была крайне разгневана. Не забывайте о моих способностях к телепортации: примерно в то же самое время, по рассказам очевидцев, я, после длинной тирады о неуязвимости русских, поспорила с Хон Ки о том, что сумею пробить стену кулаком. На поцелуй. В качестве имитации стены была взята офисная перегородка. По команде арбитра мы встали с разных сторон от нее и одновременно ударили. Он - пробил, зарядив мне в глаз. Я - нет, за что получила обещанный поцелуй. В лоб, откуда, собственно, и взялся засос.
В восемь - двадцать пять закончились гонки по коридорам а-ля Том и Джерри. Я притомилась и Мин Хо, наконец-то, смог перевести дух. Если до этого кто-то еще и сомневался, что мы с ним помолвлены, то после этой гонки они развеялись, как предрассветный туман. Цитируя одного из корреспондентов нашей редакции: "только влюбленные могут отдаваться взаимоистязанию с такой страстью и упоением". Наверное, стоит уточнить, что притормозили мы около двери в кабинет главного редактора и я... боже, аже вспоминать не хочется, до сих пор растворителем воняет.
Что было дальше? А вот никогда не догадаетесь! Я уснула... А проснулась в одной постели со своим практикантом лишь потому, что во сне вцепилась в его руку мертвой хваткой и моему сожителю пришлось командировать меня домой вместе с ним. Не так уж все страшно, как казалось, если подумать.
Но напиться хотелось все равно.
Мин Хо присел на краешек стола и улыбнулся:
-Плохо? Может похмелишься?
-Уже,- лаконично отозвалась я,- ты мне лучше скажи, зачем было устраивать мне такую нервотрепку? Ведь я, по сути, ничего такого не сделала.
Парень слегка задумался, а потом слез со стола и присел на корточки передо мной:
-Мэри, мы с тобой почти дошли до той границы, после которой начинается война. Я бросил тебе вызов, а ты осатанела и отыгралась на мне вдвое сильнее. Для того, чтобы все это остановить мне нужно было уравнять счет...
-Но ведь это такое мальчишество!- возмущенно воскливнула я, но тут же прикусила язык от последовавшего ответа:
-А гонять меня с битой по коридорам, показатель взрослости?- хмыкнул он и продолжил,- нам предстоит много работы, и, раз уж так получилось, что мы и живем вместе, и работаем, то зачем враждовать?
-А иначе скучно.- смутившись, буркнула я. Создавалось впечателние, что Мин Хо разговаривает с маленькой девочкой, но ощущение это, на удивление, было очень приятным.
-Скучно нам точно не будет, Мэри,- вздохнул парень,- ты, наверное, еще не знаешь, но на самом деле шутки уже закончились.
-Ты меня пугаешь,- я попыталась уловить нотки смеха, но парень был предельно серьезен,- что ты имеешь в виду?
-Скоро узнаешь,- он не сказал и даже не намекнул, но на душе стало еще гаже. Как будто неприятности стоят уже прямо за порогом и вот-вот постучатся в двери.
Раздался настойчивый стук.
-Мэри?- в образовавшуюся щель привычно просунулась растрепаная башка Хон Ки. Он несколько мгновений рассматривал нас, а потом выдохнул и разорвал тишину,- у нас большие проблемы в типографии. Тебя зовут, вот-вот скандал разразится.
-Опять линотип полетел?- уточнила я. Мин Хо встал и разгладил складки на своем костюме, однако из-за моего стола выходить не спешил.
-Хуже, намного. Нет времени объяснять, ну пожалуйста, давай быстрее. Мин Хо, ну хоть ты ей скажи!- интересно, и когда они успели если не подружиться, то по крайней мере неплохо познакомиться?
-Действительно, Мэри, иди быстрее,- кивнул мне сожитель,- разговор наш потерпит, а у ребят, видимо, дело действительно серьезное.
-То есть это не те неприятности, о которых те предупреждал? - уточнила я.
-Отнюдь,- качнул головой он и стремительно покинул кабинет, чуть не задавив Хон Ки.
Тот лишь пискнул.
-Я лишь хотел предложить вам новую краску для печатных машин!- дрожащим голосом оправдывался незнокомый мужчина лет сорока,- я же не знал, что у вас настолько устаревшие агрегаты!
-И ты, самоуверенный пингвин, взял на себя смелость в чужом цехе, в чужой типографии посреди рабочего процесса демонстрировать ее?! Ты хоть понимаешь, что у нас Линотипная - слышишь, - линотипная печать! Чистая механика, идиот ты несчастный, специально для ценителей старины! - орал на него старший техник, постепенно прижимая мужичка к стене,- если уж ты такой умный, не мог, что-ли, сначала посмотреть, как проходит печать? О чем ты вообще думал?!
-Н-но я не хотел...- казалось, что незванный гость типографии становится все меньше и меньше, словно пытаясь исчезнуть из виду. Он действительно чем-то напоминал пингвина, с которым его так удачно сравнил мой коллега.
Из-за одного моего плеча выглянул Хон Ки, из-за другого - Мин Хо. Если первому тут полагалось быть о долгу службы, то второй, похоже, спустился понаблюдать из чистого любопытства.
-Я же говорил,- шепотом сообщил мне Хон Ки,- страшный скандал!
-Что ты не хотел, застопорить работу всей типографии ты не хотел? А ты знаешь, что за саботаж мы вполне можем подать на тебя в суд, скотина?! Да ты в жизни не расплатишься за выручку с одного тиража! - старший техник действительно был в ярости, и я поспешила вмешаться, пока он сгоряча не прибил визитера.
-ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! - громовым голосом (кхе-кхе, он мне всегда с трудом давался) рыкнула я, обращая все внимание присутствующих на себя. Мин Хо за спиной уважительно присвистнул.- Потрудитесь объясниться!
Не смотря на мой возраст, все-таки я пользовалась уважением в коллективе типографии, и сейчас это было мне на руку. Конечно, я уже смутно представляла, что произошло, но пояснения были необходимы - они должны были отрезвить пребывающего в ярости старшего техника.
-Этот...- мужчина указал на "пингвина",- этот...
Краем глаза я заметила, что мужичок, стараясь не привлекать внимания, по стеночке двинулся к второму выходу.
-Он постарается сбежать,- шепнула я все еще стоящим за спиной парням,- помогите мне, пожалуйста. Попытка побега с места преступления - это уже простой "неумышленный" саботаж. Нам будет с чем обратиться в полицию и получить страховку. Подкараульте его снаружи.
Мин Хо тихо хмыкнул, дернул за рукав Хон Ки и незаметно удалился.
-Без эпитетов,- оборвала его я и добавила,- Кратко. По существу.
-Принес порошковую краску для печатных машин. Добавил ее в бак А.
-Все, можешь не продолжать,- жестом остановила его я. Ситуация и впрямь была хреновой. Хреновой - но не критической. Бак А по существу содержал омывающую смесь, чем-то напоминающую те же чернила, только без красящего эффекта. Им обрабатывалась искуственно состаренная бумага, на которой печатался тираж и детали линотипа, в которые въедалась краска. В зависимости от того, через какой срок обратили на это внимание, определялся процент поражения. Если мужичок, сделавший это, был все еще здась, значит прошло пять-десять минут, прежде чем рабочий процесс принудительно остановили.
-Процент поражения техники?
-Пятнадцать. Он очень удачно выбрал момент, Мэри,- коллега уже остыл и в его голосе слышалась неподдельная горечь,- я не верю, что он это сделал случайно. Слишком удачно подобрано время.
-Рассуждать будем потом. Поражение бумаги?
-Около сорока. Мы как раз готовились пустить ее на просушку, чтобы ночью пошла печать...- старший техник повернулся к виновнику проишествия - и не обнаружил его.
-Ах ты ж зараза!...
Я только что не потерла руки, как злодей из мультика:
-Не волнуйся, все под контролем. Сейчас я пойду к старшему редактору, а вы начинайте приводить в порядок технику. У нас будет тираж.
-Но как?- мужчина искренне удивился.
Я легко рассмеялась:
-Ну неужели ты думал, что у меня не окажется пару козырей в рукаве? Если учитывать, как часто у нас летит механика, стоило подстраховаться.
Мои слова успокоили его, а вид победно втаскивающих обратно в типографию "пингвина" парней, заставил окончательно расслабиться. Он широко улыбнулся, махнул мне рукой, развернулся на пятках и без перехода напустился на техников, поторапливая их. Очистка деталей началась.
Мы триумфально прошествовали через всю редакцию к кабинету начальства с трофеем, но на душе у меня было неспокойно. Кажется, я начинала понимать, о каких неприятностях говорил Мин Хо. Оставался вопрос, откуда о них знал он сам?