- Ожидайте, гражданка, вас вызовут. - неожиданный ответ обескуражил Викторию, ноги ее подкосились, и она в изнеможении прислонилась к тёмно-зелёной стене. Неужели теперь, после 10 лет бесплодных поисков, она что-то узнает о сыне? Коридор приемной НКВД был заполнен людьми, вглядываться в лица которых она боялась все долгие десять лет. Потухшие глаза, преждевременно увядшие лица... Даже самые молодые казались тут лишь тенью, отголоском человека. Вот и сейчас ей было страшно, что нечаянная радость вдруг выплеснется из ее глаз в море скорби, окружавшее ее со всех сторон.
- Гражданка Подо, Виктория Казимировна? Пройдемте со мной - она торопливо кивнула несколько раз и бросилась вслед за сухощавым лейтенантом, всё-таки не удержав во враз распахнувшихся глазах смятения и предвкушения грядущей новости, и серые люди в коридоре шарахались от неё, как от чумной, и спеша освободить дорогу.
- Садитесь, прошу вас. - Ничего не видя вокруг себя, Виктория снова машинально кивнула и присела к столу. Лейтенант раскрыл лежавшее на столе дело и, откашлявшись, продолжил:
- Так как вы являетесь матерью Подо Владислава Фадеевича, осужденного за антисоветскую деятельность и приговоренного к отбыванию наказания в виде десяти лет без права переписки... - тут он закашлялся, и Виктория неожиданно проговорила:
- Сухой кашель. Вам бы сироп солодки попить хорошо.
Лейтенант дико глянул на нее, отрицательно замотал головой, немного перевел дыхание и продолжил:
- От лица советского государства я уполномочен вам сообщить, что ваш сын умер в заключении 8 сентября 1944 года. Причина смерти: острая сердечная недостаточность. - Лейтенант, не глядя на неё, смешно дернул шеей. Очевидно было, что он пытается сдержать кашель.
- Сироп солодки и хлористый кальций. Запишите, а то забудете, - самым обыкновенным голосом повторила Виктория. - Я могу идти?
- Вы ничего не хотите спросить? Вам все понятно? - он всё-таки сдержал кашель, но дыхание оставалось свистящим и учащённым: бронхит с астматическим компонентом, не иначе, меланхолично подумала Виктория, отрицательно покачала головой и поднялась чтобы уйти.
Она вышла на улицу, вдруг залитую не по-сентябрьски щедрым солнцем, и в недоумении осмотрелась вокруг. Странный маленький пыльный городок, куда, как щепку, выбросило ее после войны. Ничем не примечательная станция Узловая - каким тугим узлом, оказывается, может стянуть тут грудь...