Дышать как будто что-то мешало, и Ева окончательно проснулась. Странные сны о несчастной женщине тревожили ее. Может, это как-то связано с архивом на чердаке? Впечатлительность, ассоциации и всё такое... Ева протянула руку, нашаривая на столике айфон, и... О нет. Кольцо. Снова это кольцо.
Как и прежде, она аккуратно положила его в шкатулку.
Впервые обнаружив утром это колечко, Ева растрогалась и решила, что муж придумал какую-то игру. Впервые это произошло незадолго до ее дня рождения, и она быстро сообразила: должно быть, скоро на месте зияющей дыры она увидит сверкающий камень - бриллиант, например! Или изумруд...
Любой камень был бы лучше того сюрприза, который ждал её в день рожденья - в колечке белого металла по-прежнему зияла пустота, мгновенно заполненная разочарованием и отчаянием именинницы. Чуда, увы, не случилось, и обижаться было решительно не на кого - она всё придумала сама.
Кроме самого начала.
Решив, что всё-таки поговорит об этом с Георгием в ближайшее время, Ева быстро встала и начала одеваться. Майкл заинтриговал ее новым заданием, и просыпаться было легко и приятно. Было похоже, что она узнала теперь нехитрый секрет счастья: не так уж важно, сколько у тебя денег, главное - это ложиться спать с чувством выполненного долга, а утром открывать глаза в радостном предвкушении нового дня.
"Нет, дорогое мирозданье, не слушай меня, - спохватилась она про себя, - денег лучше всё-таки побольше". Дочка ночевала у подружки, муж опять умчался куда-то ни свет ни заря... Легко спустившись по лестнице и надев кроссовки, она отправилась на пробежку.
Бегать там, где она теперь жила, было сплошным удовольствием. Даже в июльский зной ранним утром было свежо и тихо. Где-то высоко, в кронах могучих дубов, совершенно по-весеннему заливались птицы. Рут Сезанн, дорога Сезанна, делавшая несколько причудливых изгибов, каждый день дарила Еве предсказуемый, но всегда волшебный подарок: вид на гору Сант-Виктуар, гордую и прекрасную.
"Интересно, в честь какой победы ее так назвали? - дыхание всё-таки сбилось, и Ева перешла на шаг. - И что может считаться победой, а что - поражением? И по-настоящему быть, даже если считается?"
Таким чудесным утром о новой работе думалось легче. Немного безумное задание, на грани сумерек и здравого смысла: Майкл просил ее проанализировать геномы самоубийц и найти... Что-нибудь найти.
"Взаимосвязь с цветом глаз, возрастом, национальностью - это может быть что угодно, - говорилось в его письме. - Как ты понимаешь, заказчика у меня нет, это чистое искусство. Тем не менее, оставлять тебя без работы не в моих интересах, так что небольшую оплату я тебе гарантирую. Развлекайся, дорогая!"
Свести счеты с жизнью - подвиг или бессилие? Признание поражение - или прыжок в неуязвимость? На дороге, проложенной когда-то римскими легионерами, Ева ощущала себя способной размышлять на такие темы. Ведь, как сказал один из настоящих математиков, задача решена в тот момент, когда сформулирована, всё остальное - лишь вопрос времени.
Как, собственно, и продолжительность жизни.
* * *
Тот, кто обязан всё знать, был уверен, что в доме пусто. Дубликаты ключей давно ждали своего часа, и дверь послушно пропустила его внутрь.
"До чего же она безалаберна, - со странной смесью презрения и сочувствия подумал он. - Три замка - а дверь закрыта на один-единственный, к тому же на один оборот".
Нежно и пряно пахло домом. Запахи всегда завораживали его и даже сбивали с толку, потому что он различал за ними чувства. Этот дом пах загадочно, бодрость и надежда были настояны на солидном возрасте и искусстве забывать плохое.
Тот, кто обязан всё знать, помотал головой, отгоняя ненужные видения, и отправился прямо на чердак.
Лестница, дверь, дверка - и он на месте, где его ожидало разочарование. Ни на чердаке, ни в мастерской под крышей не было того, за чем он пришёл. То, что совсем недавно было в двух шагах, да что там - в одном-единственном крохотном шаге, бесследно исчезло.
-В доме этого нет, - он старался, чтобы в голос не проникло ни капли того, что он чувствовал на самом деле. - Придется на нее надавить.