Северный ветер в ущелье постоянно менял направление. Стоило Змею натянуть капюшон пониже и прикрыть плащом промокшую правую ногу, ветер тут же менялся. Теперь косые струи дождя заливали левый бок лошади и тюк с овсом. Сначала он старался приспособиться под изменчивую стихию, но за полдня он чудовищно устал, промок словно утопленник и распухшее колено снова начало болеть.
Стараясь отвлечься от боли он пришпорил коня и догнал альбиноса.
- Говорят, что твой народ умеет чуять дорогу. Чуешь что-нибудь теплое впереди или хотя бы сухое?
- Чую, волдыри на заднице. Большие такие воспаленные волдыри. - Алганис смахнул ручеек воды со щеки и ткнул пальцем в небо. - Не нужно быть аури чтобы понять: небо затянуто дождевыми тучами. Сейчас осень и дождь будет идти, идти и идти. Поэтому готовь отвар для волдырей.
- Черта с два, - хмыкнул Красавчик. - Я слышал что в этот отвар добавляют мазь из лосиной мочи. Я не дам мазать свою задницу чьей бы то ни было мочой. Ни лосиной, ни енотовой, никакой.
- Так и есть, - ответил Змей. - Из лосиной мочи. Тогда я возьму себе твою долю.
- Да забирай хоть всё! - взвился Красавчик. - Меня заебали эти дожди, эта грязь, это пустое брюхо и полные яйца. Я хочу пожрать в сухом месте и бабу с большими сиськами и ме...
Каррог развернулся в седле и зло посмотрел на них.
- Ноете как городские суки! На какие там блядь полные яйца ты жалуешься Красавчик? У вас яиц вообще нет! Или они иссохли и стали размером с горошины. Дождь размочит ваши яйца и надеюсь хотя бы до размера перепелиного яйца. А когда набухнут иди в кусты и позаботься о них, - Каррог выразительно подвигал сжатым кулаком вверх и вниз.
- Я не ною, твою мать! Я просто хочу немного циливи... цимилисанции! - довольный тем, что выговорил сложное слово, Красавчик даже поднял указательный палец вверх. - Я хочу почувствовать что-то приятное, хочу побыть счастливым в тепле и уюте. Хоть ненадолго почувствовать себя человеком.
Каррог скривился от отвращения.
- Видят боги, твой хер - ошибка природы. Тебе нужно было родиться с милой такой, узенькой щелкой. Нашла бы себе Красавица принца на белом коне и он бы делал её счастливой. Каждую ночь.
Алганис хохотнул и потянул поводья, объезжая большой валун на изгибе тропы.
- И родила бы Красавица мелких ублюдков принцу великое множество. И растили бы принц с принцессой своё бесхребетное потомство не высовывая носа из сухого, приятного и как ты там сказал? - Алганис театрально потер подбородок. - Счастливого? Да точно, счастливого замка. А потом пришли бы настоящие люди, мужчины и женщины, выросшие под открытым небом, не боящиеся ни бурь, ни гроз, ни крови и отимели бы вас и ваших детей и захватили бы ваш сухой замок.
Кулаки Красавчика сжались, глаза враждебно сузились.
- Да в жопу ваши насмешки. Черт побери, Кровавое Копыто, Алганис вы что вообще никогда не были счастлив? Вообще? Даже на бабе, даже упившись вином или захватив вражескую крепость? Мне иногда кажется что ты вообще ничего не чувствуешь, Каррог. Ты просто кусок камня, ясно. Кусок гребаного камня. Ты потому и смеешься надо мной что тебе это чувство вообще испытывать не приходилось! или я не прав?
- Ну как тебе сказать, Красавчик, наверное я был несколько раз счастлив.
Но тебе моего счастья не понять.
- Нет уж, расскажи, я хочу знать что сделало великого воина, непобедимого берсерка Каррога Кровавое Копыто счастливым.
Змей, Алганис, Красавичк и даже впол уха слушавший их перебранку Грод с интересом повернулись к берсерку.
Каррог вздохнул.
- Ну как хотите. Я расскажу вам но после этого вы отстаните от меня со своими бабскими разговорами. - Рассказчик прочистил горло и все пригтовились слушать, потому что Каррог о своих боевых никогда не рассказывал. - Мы с Черным Криком и тобой, Грод, брали Англорскую крепость лет семь назад. Их князь или кем он там себя мнит, чем-то насолил Драксариусу. А король, как известно, скор на расправу. После двух месяцев жестоких боев и кровопролитных попыток взять их стену, кто видел их тридцатиметровую внешнюю стену понимает о чем я. Так вот, после удачного подкопа мы провалились в контрподкоп англорцев. Кто-то из нас упал на факел и воцарилась абсолютная темнота, понимаете? Кромешная тьма, хоть глаз выколи. Сеча стояла страшная. Мы рубили и своих и чужих и сами себя в темноте. Я кричал как сумасшедший, орал во всю глотку, чтоб мои же ребята не зарубили меня. Один из них с дури все таки попал по мне и вогнал кинжал в бедро. Я решил, что это не мой боец, что я обознался во всеобщем гвалте и перепутал его голос. Я навалился всем весом и кромсал его мечом пока он звал на помощь других парней из отряда. Но это я понял когда мы наконец перебили ублюдков и зажгли лучину. такое быавет в подкопах сплошь и рядом, в темноте шанс умереть от своих не меньше чем от врагов.
Каррог увернулся от небольшого валуна, упавшего с обрыва.
Его и так хмурое лицо приняло озабоченное, тяжелое выражение. Печать прошлой боли и страданий проступила в его взгляде.
- Когда мы пересчитали выживших, то из двенадцати воинов землекопов в живых осталось семеро. Наш туннель засыпало после обвала и мы все в грязи из глины, крови и пота двинулись к выходу за стеной Англора. Мы были так перепачканы, что родная мать не узнала бы нас, поэтому мы были уверены что англорцы не обнаружат в нас северян. После двух часов блужданий по лабиринтам я уж думал что мы так и сгинем во тьме, забытые и друзьями и врагами. Но с нами был парень - Ктар, его все звали Хобот. Прозвище ему дали за чуткий нос, и если бы не он, то сегодня я не разговаривал бы с вами. По запаху он привел нас за стену Англора.
За стеной нас ждал строй тяжелых латников ощетинившихся копьями. Досмотром всех кто выходил из туннелей занимался какой-то старшина. А рядом стоял маг в фиолетовой мантии магистра. В англоре всем заправляют маги. Я конечно струхнул не на шутку, но бежать обратно не было смысла - маг изжарил бы нас одним движением брови. Мы были жутко перепачканы и я решил рискнуть. Что было мочи я ударил ближайшего воина по затылку. ОН упал в грязь лицом да так и не встал.
Я закричал на англорском что было мочи: - Вот нордская скотина! Убежать решил? Так я тебе счас покажу какие порядки тут у нас, в Англоре.
И я стал бить его ногами кляня на чем свет стоит. Слава богам за то, что я знал от матросов немало ангорской ругани и за то, что мои парни не растерялись. Хобот первым подбежал к упавшему и стал бить его. Остальные не зна,ли ни слова на англорском но смекнули что к чему.
Старшине я объяснил что мы захватили пленного норда и его забрали в допросный дом. Маг смотрел на меня то ли с любопытством то ли с подозрением, но нас отпустили помыться и перевязать раны.
Едва мы отошли от стены и кучи вооруженных солдат мы рванули что было мочи к ближайшей башне над городскими воротами подальше от того места, где мы вылезли из под земли. Мы понимали что долго в допросном доме наш боец не выдержит.
Но как оказалось, мага мы не провели. Он отправил следить за нами или с помощью чар следил сам - так я и не узнал. Но полпути к башне мы увидели погоня из конных солдат и мага во главе. Мы петляли по узким улочкам, где лошадм не пройти, перелазили через заборы, залазили на крыши и слазили, но оторваться так и не удалось. Мы оказались в каком-то полуразрушенном амфитеатре. я сказал парням что останусь здесь и прикрою их, а они должны любой ценой сбежать и залечь в англоре где-то на дно. когда шумиха стихнет они должны впустить наши войска в город.
Я остался один в центре амфитеатра и приготовился к смерти. Вот в тот момент я был счастлив. Враги приближались ко мне сначала со стороны главного входа, затем из второго выхода с амфитеатра и через какое-то время они налетали на меня уже со всех сторон. Ты знаешь, Грод, как я не люблю древковое оружие, что копья, что глефы, равно как и алебарды. Но так случилось что первому храбрецу я размозжил башку вот этим самым копытом и подобрал его глефу. Это было простое, но надежное и ухоженное оружие. С таким в руке я всегда хотел умереть. Не с бутафорным золотым мечом, а полосой холодной стали без всяких украшений.
Губы Каррога тронула кровожадная, даже немного веселая ухмылка. Он обвел взглядом понимающее лицо Грода, непроницаемое лицо Алганиса и со смесью восхищения и недоумения взиравших на него Змея и Красавчика.
- Ты спрашивал когда я был счастлив, Красавчик? Вот тогда я был счастлив как никогда. Я умыл руки песком амфитеатра, взял глефу покрепче и ринулся на врагов. Прикрывая отход своих товарищей, круша врагов и готовясь к славной смерти... я был счастлив. Моя душа пела! Я жил по настоящему и собирался умереть по настоящему! Я пронзал их сердца, я рвал зубами их шеи, рубил глефой руки, пальцы и ноги, я сеял панику в их мелких душонках. Больше не было сомнений, тревог и страхов. Была сталь, враги и я. Большего мне не нужно.
Долгое время после того, как Каррог закончил говорить в отряде не было слышно ни голоса.
Змей украдкой наблюдал за Красавчиком. Его всегда надменное, насмешливое выражение уступило место какому-то внутреннему борению, попытке осмыслить услышанное. Рот, всегда готовый высмеять что-угодно и кого-угодно сжался в тонкую линию. В тот день Красавчик не проронил больше ни слова.