Аннотация: Проклятие тех, чьи души не были предназначены друг для друга, проявило себя. Что делать дальше? Сможет ли Всадник смириться с этим?
Глава шестнадцатая
Вернувшийся на землю
Небо. Прекрасное бескрайнее небо. Его синева издревле притягивала к себе людей, но лишь немногим из них было суждено оказаться его кристальных объятиях. Только став Всадником, человек мог прикоснуться к небосводу, вдохнуть леденящий воздух, ощутить себя по-настоящему свободным. Только имеющему крылья это было подвластно.
Олессан изначально был рожден для неба. Едва выйдя из колыбели, он научился летать. Тогда, много десятков лет назад, он мог летать сам. У него были крылья, которые сейчас, возможно, стали бы еще прекраснее, если бы не Альминант.
Да, где-то в глубине души, Всадник все еще с горечью вспоминал свою первую встречу с Альминантом. Он помнил все в мельчайших подробностях, так, будто это было только вчера, но старательно скрывал это от своего дракона. Да, Альминант стал его драконом, он вернул Олессану возможность летать, наполнил его жизнь смыслом, стал его другом и опорой, но так и остался тем, из-за кого тианьши лишился крыльев. Возможно, каждый Всадник платит за возможность разделить душу с драконом. И далеко не всегда эта плата отдается с легкостью. Олессан знал это, и все эти годы утешал себя этим.
Он старательно прятал свои мысли от Альминанта, но от аметистового дракона не ускользали оттенки грусти, отражающиеся при этом в душе Всадника.
В этот раз Олессан так глубоко погрузился в свои мысли, что не сразу услышал зов дракона. Всадника всю дорогу не покидало дурное предчувствие, ему казалось, что сегодня - может быть, сейчас, а может быть, чуть позже, - произойдет что-то, что навсегда перевернет его судьбу и судьбу его дракона...
Внезапно крутой вираж дракона заставил Всадника вынырнуть из своих мыслей в реальность и крепче сжать луку седла.
"Ты что делаешь?!" - в недоуменном голосе Олессана проскользнули нотки негодования от такой встряски.
"Ты не отзывался", - ровным голосом ответил Альминант, однако плохо скрывая беспокойство. - "Я тебя несколько минут пытался дозваться, а ты опять в свои думы погрузился".
"Да? Извини", - виновато проговорил Всадник, наклонившись вперед и проведя обтянутой в перчатку ладонью по плечу дракона. Альминант обиженно фыркнул.
"Мы с тобой уже столько лет делим душу на двоих, а ты все еще имеешь от меня тайны. Ты мне не доверяешь?"
"С чего ты взял?", - Олессан напрягся и, прищурившись, посмотрел вдаль, словно выискивая что-то.
"Ты отгораживаешься от меня", - последовал вполне закономерный ответ. - "А если между Всадником и драконом существуют какие-то тайны, то, ты сам знаешь, Связь становится слабее. Скажи, о чем ты думаешь?"
"Не сейчас, А'нт", - немного рассеянно ответил Олессан. Дракон вдруг резко сбавил скорость и, наконец, остановился, зависнув в воздухе, обернулся к своему Всаднику.
"Нет, Олессан, сейчас. Или мы никуда не летим".
Что-то в голосе дракона заставило Всадника вздрогнуть, по его спине, вдоль позвоночника сверху-вниз пробежал холодок. Олессан отвел взгляд.
"Я... думаю о том, что было бы, не встреть я тебя".
"Да?" - недоумение с плохо скрываемым любопытством. - "И что было бы?"
"Семья, дом, спокойная и мирная жизнь, собственные крылья... и пустота в том месте, которое занял ты".
"Ты так думаешь?" - раздражение дракона немного улеглось, но настороженность из его взгляда и голоса никуда не делась.
"Не буду же я тебе врать, Альми", - Олессан добродушно улыбнулся, похлопал дракона по плечу и откинулся на спинку седла, подставив лицо ласковому летнему ветерку.
"Сколько раз тебя просить, не называй меня так", - проворчал дракон, но Олессан с облегчением почувствовал, как развеялись тучи сомнения над ними. Всадник тихо засмеялся и закинул руки за голову, посмотрел в наливающиеся голубым цветом глаза дракона.
"Прости-прости, друг", - примиряющим тоном сказал он. - "Я все никак не запомню".
"Как же, как же", - показал белоснежные клыки в усмешке дракон и, отвернувшись, продолжил полет, постепенно набирая скорость и высоту.
Олессан поспешил крепче сжать пальцами поводья и вновь осмотрелся по сторонам. Небо оставалось безмятежно-голубым и на удивление пустым: кроме дракона и его всадника здесь не было больше никого. Липкий, доселе неведомый страх, сковал его сердце, и Олессан попросил А'нта подняться повыше, надеясь, что хотя бы там он немного успокоится.
Однако чем выше они поднимались, чем быстрее они удалялись от земли, тем сильнее становилось чувство опасности, поселившееся в груди Олессана. Аметистовый дракон чувствовал то же самое и потому прибавил скорости, стремясь преодолеть опасный участок пути как можно скорее.
К вечеру тревога несколько поутихла. Или это дракон и Всадник настолько свыклись с ней, что перестали придавать ей значение.
Тем не менее, когда до захода солнца оставалось не более трех часов, они пересекли границу Хиб и Андерры, оказавшись на территории муз. Они оба надеялись, что в болотистых лесах северной части Андерры они смогут найти убежище и отдохнуть перед финальным рывком и встречей с взбалмошным Итесом, но, кажется, боги были на этот счет иного мнения.
Альминант пошел на снижение, выискивая в кронах деревьев более-менее подходящий участок для приземления. Но деревья, как назло, росли до того близко друг к другу, что между ними не смог бы разместиться и молодой Вольный, не говоря уже о перешагнувшем Порог Совершеннолетия Связанном Драконе. Однако чем дальше они летели, тем больше попадалось открытых площадок, среди сочной травы которых таинственно поблескивала вода. Болота Андерры. Опасные, практически непроходимые, убивающие все, что в них попадало.
"Мы сегодня отдохнем или как?" - с усталым раздражением заявил Альминант, в который раз обманувшись мягкой манящей травой внизу.
"Скоро, друг мой", - ответил ему Всадник, в который уже раз успокаивающе похлопав друга по плечу.
"Вы и не представляете, как скоро", - вмешался третий, женский, голос. Холодный, властный, жестокий, требующий мгновенного повиновения, голос. Олессан оглянулся, всматриваясь в серые сумерки, что заволокли лес и небо, но никого не увидел.
"Альминант! Ты что-нибудь видишь?" - спросил он дракона, припав к его шее.
"Нет, Олесь... но я... чувствую".
От слов аметистового дракона Всадника молниеносно бросило в жар.
"Кто это, А'нт? Ты знаешь, кто это?" - Олессан, словно вмиг превратившись в ребенка, испуганно трепал друга по плечу.
"Она пришла за мной", - последовал ответ. - "Но я ей не дамся!"
И дракон, словно бы открыв второе дыхание, стремительно вознесся ввысь. В его груди клокотал готовый вырваться огонь, в налившихся темно-оранжевым цветом глазах метались красные всполохи искр. Он боялся. И это был страх первородный, сковывающий движения, заставляющий кровь в жилах заледенеть. И лишь такой же первородный огонь мог прогнать его.
"Маленькие птички засуетились", - послышался мелодичный смех. - "Но судьба ваша давно предрешена. Вы станете тем самым мостиком, который соединит мой мир и ваш".
И стоило ей это сказать, как что-то огромное, в несколько раз крупнее аметистового дракона, упало ему на спину. Альминант, взвыв от боли, взял чуть в сторону. Олессан, не ожидая такого вероломного нападения, едва не выпал из седла, но в последний момент успел ухватиться за луку седла и теперь повис на боку дракона, болтаясь из стороны в сторону.
"Олесь, держись!" - отчаянно крикнул аметистовый дракон, пытаясь увернуться от мощных челюстей напавшей на них твари.
"Не обо мне беспокойся, а о себе!" - ответил Олессан, нашарил ногами на боку дракона ремни и, встав в них, подтянулся на руках и вновь оказался в седле. Но долго на месте сидеть ему не пришлось: дракон, прибавив скорости, все же сумел оторваться от напавшей твари и теперь, роняя вниз капли горячей алой крови из разодранного мощными когтями бока, мчался вперед. И в голове его крутилась одна лишь мысль: "Я не должен позволить ему убить Олессана!".
"О чем ты думаешь?! А'нт, прекращай меня пугать!" - кричал Всадник, но дракон, казалось бы, его не слышит.
"Защитить ценой собственной жизни" - это была единственная мысль, ярким пятном возникшая в сознании дракона и сейчас словно бы затуманивающая его рассудок.
"А'нт, Альми! Уходим!" - просил Олессан, но аметистовый ящер не слушал: он внезапно резко развернулся, в его груди вновь заклокотал уже утихший, было, огонь. Дракон, как таран, несся навстречу Черной Твари и, приблизившись к ней, изрыгнул алое пламя прямо ей в плоскую морду.
Раздался мелодичный женский смех, и в следующее мгновение тело Олессана пронзила острая боль, а над лесом оглушительно взревел Альминант. Его голос, его сознание, его тело затопила нестерпимая боль. На его длинной изящной шее сомкнулись мощные челюсти Черной Твари.
"А'нт!" - крикнул Олессан и, обнажив меч, попытался рубануть им врага по морде.
"Говорила же я вам, вы - мои", - сладко пропела женщина, коснувшись ледяной дланью щеки Олессана. - "Мои, милые маленькие птички".
"Это мы еще посмотрим", - Альминант вдруг дернулся, мощные когти впились в глаза Твари. Та взвизгнула и отпустила добычу, оттолкнувшись от дракона задними лапами. А'нт, не издав ни единого звука и более не медля, ринулся в атаку. Он, орошая болота внизу своей кровью, напал на обидчицу. Они сцепились когтями. Олессан не знал, как смог удержаться в седле в тот момент, но не это его беспокоило сейчас больше всего: он пытался взять на себя боль своего дракона, чтобы хотя бы чуть-чуть помочь ему. Рука Всадника все также сжимала клинок, но пустить его в ход он не мог, рискуя поранить Альминанта. Поэтому он мог только подбодрить друга, взять его боль на себя, а потом, если им суждено выйти живыми из этой схватки, залечить его раны.
"Залечить?" - в голосе женщины слышится насмешка. - "Ты видел, какие раны получил твой друг? Ты чувствуешь, как ему больно? Он умирает, мой маленький Всадник. Он отдаст свою душу мне. Так было предначертано. О, ты злишься, мой бедный маленький мальчик? Право же, не стоит. Лучше переживи последние минуты жизни своего друга вместе с ним".
Олессана вдруг затопила очередная волна боли. Он, словно сквозь кровавую завесу, увидел, как челюсть Черной Твари сжимается на гортани аметистового дракона, он увидел, как кровь, кровь его дракона, брызнула в разные стороны, оросив его чешую и осев горячими каплями на морде напавшей твари. Всадник ощутил последнюю волну боли, раскаленной иглой пронзившей позвоночник дракона, он услышал его последний хрип, он увидел, как бессильно обмякли его крылья и он понял, что Черная Тварь отпустила их и теперь они падают.
"Альминант! Альми!" - Всадник, не веря в происходящее, ничуть не опасаясь за свою жизнь, выбрался из седла и по обмякшей шее дракона принялся карабкаться к его голове. - "Альми, не пугай меня, ответь!"
Он, не обращая внимания на горячую драконью кровь, моментально промочившую одежду обнял друга за шею, повиснув на ней, попытался заглянуть в глаза друга.
"Олесь", - голос Альминанта был тихим и доносился словно бы издалека. - "Я был счастлив делить... с тобой душу. Жаль... что все закончилось так быстро".
"Ты... что ты говоришь, Альми?" - Слезы Олессана смешивались с кровью дракона. Он все еще не верил в происходящее. - "Прекрати. Все будет хорошо".
"Глупый мальчик... ничего уже не будет. Я, знаешь... я хочу попросить тебя об одном. Обещай, что выполнишь... нет, поклянись". - Он говорил все медленнее, не открывая глаз. Олессан лишь кивнул, не в силах вымолвить ни слова.
"Клянусь", - добавил он мысленно. - "Но и ты, Альми..."
"Сколько... ра... говорить: не... называ... меня так..." - Дракон говорил все тише и, наконец, в последний раз улыбнулся и, прижав к себе Олессана, камнем обрушился на деревья.
Деревья замедлили падение. Их покрытые зелеными мягкими иголками ветви подхватили тело дракона и мягко положили его на устланную мхом землю. Олессан не заметил, когда успел зажмуриться, и сейчас медленно открыл глаза, чуть толкнул лапу Альминанта, которой тот прижал его к себе и скатился по его забрызганной кровью груди на землю. Он проделал это на автомате, но в голове его было пусто. Но не это было страшным так, как пустота в душе и зияющая дыра в его сердце. Всадник на негнущихся ногах приблизился к голове дракона и с ужасом замер, завидев рану на его шее.
"Альми", - тихо позвал он, однако уже зная, что дракон не ответит. - "Альминант..."
Ноги подогнулись, и бывший Всадник упал на колени в лужу крови, растекающуюся под телом мертвого дракона.
Ты обещал... помнишь, ты клялся, что не оставишь меня? Почему ты тогда посмел нарушить запрет? Почему ты запретил мне умирать? Я... я не хочу жить без тебя! Как я могу?.. Как?..
Он плакал, как маленький мальчик. Слезы, не встречая преграды на своем пути, стремительно бежали по его щекам и подбородку и срывались с него вниз. Он остался один, как тогда, много-много лет назад. Без крыльев, без друга, без надежды на счастье.