Аннотация: Итес и Олессан сквозь ночь пробираются в лагерь муз, и тут начинается...
Глава девятнадцатая
Ранний триумф
"Йору меня дернула послушаться этого полоумного". - С такой мыслью Олессан крался по лесной чаще в направлении стоянки муз. - "Чем мы занимаемся вместо того, чтобы направляться к Императору? Не для того Альми погиб, чтобы я здесь на четвереньках ползал!"
Но, не смотря на внутреннее недовольство, бывший Наездник продолжал продвигаться вперед, все ближе приближаясь к намеченной цели. Что заставило его пойти на этот поступок? Наверное, то, что хотя бы какие-то действия мешали ему закрыться в себе и укутаться в депрессию и самобичевание. А еще любопытство. Да, Наезднику была интересна эта Лиатрис - что в ней такого, что Итес так рьяно хочет ее спасти?
Нет, никто, не спорит, что это - благородный поступок. Не менее благородный, чем помощь А'нту. Но кто бы мог подумать, что простой вор (а, значит, человек без каких-либо ценностей по умолчанию) способен не подобное?
Заросли начали редеть, а затем и вовсе внезапно закончились, оборвавшись прямо перед какой-то палаткой. Тихо ругнувшись, Олессан спрятался за ненадежной брезентовой преградой, выглянул из-за нее и осмотрелся. Сейчас, в глухую ночь, лагерь, как и следовало ожидать, был погружен в сон, и лишь две девушки сидели у костра.
"Странно, Итес говорил, вроде, что их трое..." - подумал Наездник. - "Наверное, на обходе. Значит, нужно быть особенно осторожным".
Олессан сильнее высунулся из-за своего укрытия и, прищурившись, осмотрелся. И тут же, кажется, увидел ту, кого искал - в центре лагеря, в нескольких шагах от костра, сидела, понурив голову, девушка. Почему она сидела здесь, а не спала в своей палатке - Олессан не знал. На мгновение в его сердце даже закралось сомнение, которое, впрочем, развеялось, стоило девушке поднять голову. И Наездник увидел ее серые, полные ненависти и жажды свободы, глаза на измученном лице. Девушка как будто смотрела в его сторону, но видеть его не могла. Медленно ее голова поднялась к небу, а губы беззвучно шевельнулись.
"Как же мне до тебя добраться?" - сам себя спросил Олессан и тут же дернулся назад - совсем рядом послышались легкие шаги, и спустя пару мгновений мимо прошла женщина. Ее черный плащ развивался за спиной, в то время как волнистые волосы непоколебимо лежали на плечах. И веяло от нее какой-то жуткой силой, чем-то схожей с той, какую излучала Черная Гончая, только в сотни раз меньше. Олессан поежился и едва успел пасть ничком - женщина вдруг остановилась, обернулась - и прожгла взглядом то место, где он только что стоял. Наездник даже затаил дыхание - он боялся, что эта дама сможет его услышать, а затем без особого труда убить.
Женщина постояла так с минуту, а затем, едва заметно пожав плечами, двинулась прочь, подошла к девушке в центре лагеря и начала о чем-то с ней тихо беседовать. Девушка смотрела на нее с вызовом и хранила молчание. Муза замолчала, угрожающе нависнув над принцессой, но та лишь бросила ей в ответ короткое "Да пошла ты!" и смачно плюнула собеседнице в лицо. Женщина, естественно, не простила этот поступок: ее рука размахнулась - и резко опустилась вниз, отвесив девушке звонкую пощечину с такой силой, что ее голова по инерции качнулась в сторону.
Затем муза просто развернулась и стремительно пошла прочь, оставив Лиатрис в одиночестве коротать ночь. Олессан, сидя в своем укрытии, сжал кулаки, жалея, что не может сейчас ничем помочь, и стал лихорадочно размышлять над тем, как же помочь принцессе освободиться и при этом не попасться на глаза несущим дозор музам. Женщина тем временем подошла к сидящим у костра девушкам и села рядом с ними. Они начали о чем-то переговариваться, но Олессан не слышал, о чем. Да и не нужно ему это было.
Он осмотрелся и в очередной раз ругнулся - как назло принцесса находилась на открытом пространстве, поблизости к которому не было ни одного мало-мальски надежного укрытия. Оставалось уповать на смену караула, который даст пару минут форы. И Наездник, спрятавшись за дальнюю стену палатки, устроился в высокой траве и приготовился ждать.
***
Мне повезло: шатер Лотто находился на самом краю лагеря - волшебница уж очень любила одиночество. И, наверняка, творила в своем "убежище" что-то очень нехорошее. Например, занималась призывом тварей типа той, какая убила А'нта. Ну, что ж - это мы сейчас и выясним. Я осмотрелся - нет ли кого - и тенью шмыгнул внутрь шатра.
Здесь сильно пахло самыми разнообразными сушеными травами, которые пучками были развешены под потолком. Более чем аскетичную обстановку составляли тюфяк в дальнем углу шатра, пара небольших, заставленных всевозможными баночками, стеллажа, деревянные стул и стол, на котором стояло большое фарфоровое блюдо, до краев наполненное водой.
Но ничто из этого не привлекло моего внимания, как посох, стоявший на специальной подставке рядом с тюфяком.
"Она не носит его с собой? Почему она хранит его здесь?" - подумал я, глядя на слабо пульсирующее зеленым хрустальное навершие посоха. Все было как нельзя просто: мне нужно было только схватить посох - и уничтожить его. Но смутное чувство беспокойства мешало мне это сделать сейчас. Мне почему-то казалось, что должно что-то случиться, что Лотто еще сыграет свою роль в спектакле, который поставила нам судьба.
Краем уха я различил стремительные шаги и напрягся - так в этом лагере могла ходить только одна муза. Лотто. И направлялась она сюда. В панике я осмотрелся, куда бы спрятаться, - и не нашел ничего лучше, кроме как затаиться в узком пространстве между одним из стеллажей и тканевой стеной шатра.
И, едва я это сделал, как в шатре появилась волшебница. Она остановилась на пороге, коротко щелкнула пальцами, и над ее плечом возник зеленоватый огонек, который, повинуясь ее жесту, взмыл под потолок, где и замер. Женщина окинула взглядом шатер, приблизилась к посоху и сжала его навершие пальцами. Кристалл отозвался яркой изумрудной вспышкой, и в воздухе растеклась невиданная мною мощь, до того жуткая, что я пожалел, что не могу сейчас провалиться под землю и спрятаться там, сжавшись комочком.
Этот приступ малодушия удивил меня, и я поспешил загнать его куда подальше - по крайней мере до того момента, как эта вся катавасия с Госпожой Междумирья и компанией не закончится. Лотто тем временем, приблизившись к столу, нависла над блюдом с водой и, поместив над ним руки, принялась шептать слова. От их звучания воздух в шатре задрожал, и мое сердце вторило ему трепетной дрожью.
-Лотто, - вдруг послышался голос. Я напрягся - он был мне смутно знаком. Я его как будто когда-то слышал раньше.
"Ты займешь мое место!" - услужливо подкинула мне память слова из моих ночных кошмаров. Да, это он! Тот же самый голос! Женский, властный, холодный и немного уставший.
-Ты хочешь мне что-то сообщить? - тем временем спросил голос.
-Госпожа, Итесу удалось улизнуть.
-Да? Что ж, я об этом знаю. Моя Гончая с ним столкнулась. Что еще? Ты получила то, зачем он тебе был нужен?
-Да, Госпожа, кровь у меня.
-Отлично. В таком случае - забудь о нем на время. Сегодня встретишься с Гончей - и отдашь ей кровь.
-А кровь второго?
-Думаю, Райвин меня не подведет. В конце концов, у тебя есть та, кто, как ты говоришь, станет отличной приманкой для второго сына моего дражайшего братца.
"Братца? Значит, это та самая Иноода", - посетила меня догадка, и тогда я принялся с утроенным усердием слушать разговор волшебницы и своей тетушки.
-Спешу уверить Тебя, что Лиатрис от меня не уйдет, и в скором времени ты получишь последнюю часть Ключа.
-Я в этом не сомневаюсь. Ты же знаешь, что ждет тех, кто не оправдает моих ожиданий?
-Не переживайте, Госпожа, все будет исполнено в самом лучшем виде! - засуетилась Лотто, до побелевших костяшек сжав край столешницы.
-Это тебе следует переживать, - послышался насмешливый ответ, а затем действие магии прекратилось: воздуха вдруг словно стало больше, а ощущение темной мощи куда-то исчезло, забрав с собой мой страх.
Лотто, мелко дрожа, стояла над столом и смотрела в блюдо с водой. Признаться честно, я удивился, увидев ее страх. Такой первобытный и уничтожающий, что мне даже стало жалко эту даму.
Но жалеть врага - значит проявить слабость. Так, по крайней мере, считал я. Потому как если я промедлю сейчас и не уничтожу ее посох (до которого, кстати, рукой подать), то потом она убьет меня. Вот так-то.
-Как неловко получилось, - я выбрался из-за стеллажа и встал возле него, сложив руки на груди. - Ты так старалась, когда добывала мою кровь, а этого даже не оценили.
-Ты, - Лотто медленно повернулась ко мне. - Давно ты здесь.
-Ммм... дай-ка подумать... достаточно для того, чтобы кое-что понять.
-Значит, ты слышал весь разговор? - волшебница выпрямилась и вскинула голову, с высокомерием глядя на меня. И куда только делся ее страх? Почему она боится всяких там дамочек, застрявших между миров, и не боится меня - прямую угрозу ее жизни? Или она не понимает, что я могу ее убить?
-Угу. Видишь ли, мне было интересно, о чем может разговаривать моя тетушка с такой козявкой, как ты, - я подарил волшебнице ухмылку, не забыв немного сдвинуться к посоху.
-Значит, мне не послышалось, когда она назвала Анимуса своим братом, - если Лотто и удивилась, то искусно это скрыла.
-Ладно, - отмахнулся я. - Хватит тянуть дракона за хвост. Я вернулся, чтобы предложить тебе кое-какую сделку.
-Да? Как интересно, - надменности в голосе Лотто стало еще больше.
-Я хотел предложить тебе жизнь. Твою жизнь. В обмен на то, что принадлежит мне. - Я еще на шаг приблизился к посоху, и теперь мог уже одним прыжком оказаться возле него.
-Жизнь? Ты действительно думаешь, что способен меня убить? - Лотто напряглась, заметив, наконец, мои перемещения.
-Ну, Йору сказала, что тебе пора бы уже прекратить топтать землю своими стройными ножками, - я гадко улыбнулся. - И намекнула на способ избавить тебя от бренности земной жизни.
-Как интересно, - попыталась как можно беспечнее ответить Лотто и, не дожидаясь, пока я ее опережу, метнулась к посоху, но я невозмутимо заступил ей дорогу.
-Не-не, госпожа волшебница, это не по правилам. - Я погрозил женщине пальцем. - Я не трону твою игрушку, если ты отдашь мне то, что забрала у меня якобы на лечение Лиатрис.
-Я не могу, - сквозь зубы ответила Лотто, попыталась меня обойти, но я ей не позволил, схватив за рукав и грубо оттолкнув в противоположную от посоха сторону.
-А ты подумай лучше.
-Нечего здесь думать! - прошипела женщина. - Если я отдам тебе кровь - Госпожа меня убьет!
-А если не отдашь мне - тебя убью я.
-Ты не сможешь!
-Почему?
-Ты слишком малодушен!
-Ошибаешься, Лотто, - я покачал головой, протянул руку и сжал пальцами древко посоха. Волшебница вздрогнула, подалась было, ко мне, но я покачал головой.
-Не делай глупостей, волшебница. - Я крутил посох перед глазами, разглядывая узоры на его древке и явно драгоценный камень в навершии. - Какая изумительная вещица. Так-так-так... три зарубки. Значит, магистр третьего ранга? - вопросительный взгляд на женщину. - Что ж ты не носишь свой посох с собой?
-Мне некого здесь бояться. - Процедила Лотто. - И тебя я не боюсь. Отдай мне посох - и останешься жив!
-Ты забываешь о том, кто я, - я гневно сверкнул глазами. - Я уничтожу твой посох быстрее, чем ты успеешь произнести "абра-кадабра". Отдай мне кровь - и я пощажу тебя, опережу Госпожу и не позволю ей убить тебя. Все более чем честно.
-Ты не сможешь ей помешать!
-Если ты мне поможешь - смогу.
-Нет, Итес. Я поклялась своей жизнью, что буду служить Ей. Госпожа наделила меня силой и дала миссию - открыть врата. И я не могу отказаться от этого. Тем более, сейчас, когда все почти завершено.
-В таком случае, Лотто, мне придется тебя убить. - Я позволил допустить в свой голос немного горечи. - Я тоже выполняю свою миссию... и не могу позволить себе отпустить тебя с половиной ключа.
-Я не позволю тебе! - крикнула Лотто, и с ее пальцев в мою сторону сорвались серебряные искры-змейки. Они, раскрыв пасти, устремились ко мне, и я едва успел отскочить в сторону. Перекатился через плечо, вновь встал на ноги, крепко сжав пальцами посох, и гневно посмотрел на волшебницу.
-Ты подлая. Я тоже мог уничтожить твою игрушку, пока ты болтала с моей теткой. Но не сделал этого. Что ж, видимо, зря.
Волшебница не стала отвечать - она вновь спустила на меня своих змеек, но я уже, перехватив посох двумя руками, с силой ударил его об колено. Послышался треск дерева и тихий вскрик волшебницы, и древко посоха переломилось пополам. Змейки, не долетев до моего лица нескольких дюймов, замерли, а затем горсткой пепла осыпались на пол шатра.
Я посмотрел на Лотто. Та, словно тряпичная кукла, сидела на полу и умоляюще смотрела на меня. Она будто бы постарела на пару сотен лет - ее кожа потемнела, покрылась пятнами, сморщилась, а все тело волшебницы сотрясала мелкая дрожь.
-Не надо, прошу тебя, - она протянула руку в мою сторону, но я покачал головой.
-Слишком поздно, - произнес я и с размаху ударил навершием посоха об угол деревянного стола. Слабо мерцающий камень от удара звонко разлетелся на тысячи осколков, но полный боли и ненависти крик Лотто затмил все прочие звуки.
Магический огонек под потолком ярко вспыхнул и погас, а волшебница, упав ничком, больше не поднималась. Ее тело таяло на глазах, превращаясь в прах, и вскоре на полу осталось лишь ее темно-зеленое платье, черный, с зеленой подкладкой и золотой застежкой в виде змеи, плащ, да бутылочка с ярко-алой жидкостью - моей кровью. Она-то мне и понадобилась.
Отбросив в сторону остатки посоха, я подобрал скляночку и, не оборачиваясь, стремительно вышел из шатра.
***
Волшебница кричала так, будто ее резали живьем. И, естественно, эти крики привлекли внимание всех прочих муз, и в первую очередь тех, что несли караул. Девушки, что сидели у костра, схватили оружие, вскочили и стремглав бросились к шатру волшебницы, а вслед за ними из остальных палаток потянулись остальные.
В общем, что бы там ни делал Итес, ему удалось привлечь к себе внимание всех без исключения воительниц и, как следствие, притянуть немалые проблемы. Более подходящего случая, чтобы подобраться к Лиатрис, могло больше не представиться, поэтому Олессан медлить не стал. Он подорвался с места и, более не беспокоясь, что его могут заметить, как заправский спринтер помчался к Лиатрис, что непонимающим взглядом провожала муз.
-Привет, - Наездник приблизился к принцессе и опустился перед ней на колени, в его руке сверкнул кинжал.
-Кто ты? - принцесса вздрогнула, попыталась, было, отшатнуться от острой стали, но не смогла - она была накрепко привязана к вбитому в землю деревянному колу.
-Друг, - коротко ответил Олессан, подобрался к связанным рукам девушки и принялся резать веревку.
-Ты с Итесом? Где он? Что происходит? - девушка оживилась и принялась засыпать Наездника вопросами.
-Итес и происходит, - мужчина позволил себе усмехнуться. - Он пришел, чтобы разобраться с волшебницей и освободить тебя. Видимо, он был прав, и музы действительно несколько сошли с ума, раз поступили с тобой так.
-Они узнали, что я помогла Итесу сбежать. И Химея... нет, она очень хорошая, хоть и себе на уме. Но она словно с цепи сорвалась. И все остальные тоже.
-Готово! - веревка поддалась, и Олессан не смог сдержать торжествующего возгласа. - Вставай, нужно уходить.
-А как же Итес?
-Он справится. Ну же! - Олессан встал, подал Лиатрис руку, но та вдруг коротко вскрикнула и указала на небо. И Наездник поднял голову, чтобы увидеть... абсолютную черноту. А затем раздался испепеляющий душу крик Черной Гончей, но самой твари нигде не было видно. Лиатрис зажала уши руками, сжавшись в комочек, Олессан попытался, было, ее растормошить, но в этот момент ему в затылок уперся острый холодный металл.
-Далеко собрался? - учтиво поинтересовался кто-то, Наездник обернулся и столкнулся с черной бездной глаз музы с короткими винно-красными волосами. Это она удерживала в дюйме от шеи мужчины острие массивного копья - яри. Рядом с ней, направив на Лиатрис стрелу, наложенную на натянутую тетиву лука, стояла еще одна девушка - светловолосая и по-кукольному очаровательная.
-Отсюда подальше, - в тон девушке ответил Олессан и пальцем отодвинул в сторону ее оружие, повернулся к музе лицом и посмотрел ей в глаза. - Может, пропустишь?
-Не имею возможности, - сквозь зубы ответила красноволосая. - Брось оружие, сними с пояса ножны с мечом - и тогда ты умрешь быстро.
-Мне терять нечего, - Олессан усмехнулся. - Поэтому, пожалуй, я выберу медленную смерть, но не погибну, как трус.
Вновь раздался оглушительный рев, и черная тень скользнула над землей, принеся с собой жуткий смрад. И в этот самый момент, Олессан, воспользовавшись замешательством красноволосой музы, бросил кинжал наземь рядом с Лиатрис и выхватил из ножен меч, с силой ударил им по копью. Муза, явно не ожидавшая от него такой прыти, удивленно вскинула брови и поспешила разорвать дистанцию - чтобы меч Наездника не достал ее. Осторожно Олессан стал подходить к красноволосой девушке, не сводя взгляда с наконечника ее оружия.
-Элл! - между тем послышался за спиной голос Лиатрис. - Неужели ты выстрелишь? Элл, ты меня слышишь?
-У меня приказ, Лиат, - раздался короткий холодный ответ. - Стрелять на поражение, если ты соберешься бежать.
-Но не я - твоя угроза, пойми! Настоящая смерть у нас над головой! Не на меня ты должна тратить стрелы, а на попытки убить Гончую! Не ты ли поклялась защищать принцессу Химею?
-Принцесса Химея с Алисой, ей ничто не грозит.
-Да? А где Алиса? Ты посмотри! - Лиатрис указала в сторону шатра мертвой волшебницы, и Элл повернулась туда, оружие в ее руках дрогнуло. Блондинка явно была удивлена.
Тем временем возле шатра Лотто разворачивалась презанятная сцена: Итес, вышедший из него, тут же оказался в окружении пары десятков раздосадованных таким его поведением муз, и теперь о чем-то беседовал с принцессой Химеей. А когда Черная Гончая в небе прокричала третий раз, поднял голову и показал той неприличный жест.
-Не видать тебе моей крови, как своего отражения в зеркале! - крикнул он и со всей силы швырнул пузырек себе под ноги, а затем для верности с силой опустил на него каблук своего сапога. В этот же момент перед ним сверкнуло багровое лезвие косы Алисы, и парень поспешил скрыться в шатре.
И принцесса указала на небо, где разъяренная поступком Итесом Гончая, готовилась напасть. Она набрала высоту и, сложив крылья, камнем рухнула вниз.
-Лучницы! - зычно крикнула Элл (и кто бы мог подумать, что эта миниатюрная девушка обладает таким громким командирским голосом). - На изготовку. Цель - небо! Не дайте твари приблизиться! Цельтесь в глаза!
И, не дожидаясь, пока остальные лучницы отреагируют, Элл начала посылать одну за другой стрелы в небо, прямо навстречу верещащей Гончей. О Лиатрис на время все забыли.
Олессан же кружил в танце оружия с красноволосой музой. Девушка владела копьем виртуозно и не позволяла ему приблизиться ни на шаг. Ее яри стремительно жалило Наездника то в грудь, то в живот, то в плечо, то в бедро, то в голову, не давая ему даже минутной передышки.
Но и Олессан был не промах. Он хоть и привык сражаться верхом на драконе, но был обучен также и ведению наземных боев. Наездник без устали парировал удары девушки, не забывая пытаться хотя бы слегка задеть ее. Но что такое меч против копья?
Муза в очередной раз сделала выпад яри вперед. Олессан ушел в сторону и, проскользнув под оружием противницы, сделал шаг в ее сторону, метя девушке в бедро, но та, заметив его действия, отшагнула назад, разрывая расстояние, и вновь атаковала. Наконечник яри прошел в дюйме от правого виска Наездника и вновь принял исходное положение. Мужчина же, сообразив, что муза может плясать вот так с ним вечно, начал думать о том, как бы побороть ее.
-Когда же ты сдохнешь уже?! - с ненавистью крикнула девушка и подсекла копьем ноги Олессана. Тот не успел увернуться и, вскрикнув от боли, - наконечник яри был не только удивительно острым, но и имел зазубренное продолжение вдоль следующего локтя копья, именно этой частью и получилась подсечка, а острые зубчики крепко вцепились в левую ногу Наездника, - упал ничком. Муза хмыкнула и дернула яри на себя. Олессан едва ли не взревел от боли, когда острые зубчики, разрывая кожу и плоть, резко скользнули по ноге, и, понимая, что времени у него катастрофически мало, - сейчас музе ничего не стоило прикончить его, - принял единственно верное и причиняющее безумную боль решение. Он рывком сел, перехватил древко копья немногим выше острых шипов и что есть сил, дернул оружие противницы на себя.
От неожиданности муза вскрикнула и, не сумев удержать равновесие, выпустила копье и упала вперед... прямо на так вовремя подставленный Наездником меч.
Острое лезвие бастарда с легкостью преодолело преграду в виде кожаного доспеха девушки и с характерным звуком насквозь пронзило ее живот, выйдя из спины на половину своей длины. Муза с удивлением раскрыла глаза и рот, пытаясь одновременно и закричать, и набрать воздуха. Но вместо звука с губ девушки сорвался поток густой темной крови, что в считанные мгновения улила кожаный жилет Наездника. Затем глаза девушки закатились, и она, уже мертвая, упала прямо на своего противника, придавив того к земле.
-Ты убил ее! - послышался голос Элл. - Ты убил Каю! Как ты посмел?!
-Стой, Элл! Подожди! - это уже надрывалась Лиатрис. - Оставь его! Слышишь?!
А Олессан лежал на спине и думал - почему они кричат? Что вообще происходит? И когда, наконец, прекратится эта жуткая боль? Его мысли были словно в тумане, тщетно пытаясь собраться воедино.
Рядом в землю вонзилась стрела с ярко-алым оперением. Наездник посмотрел на нее, затем перевел взгляд на Элл, и губы его самопроизвольно растянулись в ухмылке - зрелище предстало презабавное: на руке заливающейся слезами блондиночки повисла Лиатрис, пытающаяся что-то ей втолковать. Олессан повернул голову к небу и увидел четыре стремительно приближающиеся точки-глаза. Это Гончая, явно выбрав Наездника своей добычей, не обращая внимания на осыпающих ее стрелами муз, тараном неслась вниз.
"Олессан! Хватай Лиат и бегите! Эта тварь! Она пришла, чтобы забрать вас!" - этот мысленный крик Итеса быстро сбросил с Наездника оцепенение, и тот, скинув с себя безжизненное тело красноволосой музы, высвободил ногу из плена яри и, решив ненадолго позабыть про невыносимую боль, выхватил из тела поверженной музы меч и отправился на помощь Лиатрис. Но та уже управилась сама: неведомо, каким образом, ей удалось оглушить лучницу, но теперь принцесса сидела рядом с бесчувственной девушкой и гладила ту по волосам, что-то нашептывая.
-Идем! - Олессан без лишних церемоний схватил Лиатрис за руку, рывком поднял ее и потащил прочь.
-А как же Итес? Ему нужна наша помощь!
-Если мы сейчас не уйдем - ему уже никто помочь не сможет! - Олессан указал на небо, где кружила Гончая, огрызаясь на подожженные стрелы, которые догадались пустить в ход лучницы. - Эта тварь пришла за нами! И пока она занята - нам нужно уйти отсюда как можно дальше и найти укрытие!
-Но ты ранен!
-Пустяки, идем!
И Олессан, стиснув пальцами запястье Лиатрис, прихрамывая, побежал к лесным зарослям, в надежде уйти от той, что пришла по их с принцессой души.