Жила была давным-давно девчушка по имени Ирис. Блистала она своей гибкой красотой при дворе и в спальне короля Иллидана. Светились вечным живым огоньком и опасным азартом глаза. Жизнерадостная улыбка никогда не сходила с ее прекрасного лица, а если таковое и случалось, то грустил и весь двор, так как была она ярким фейерверком в их текучей повседневности дней.
Но случилась однажды война и пропала девушка ко стыду короля, и омрачен был день победы для королевства, так как потерял король Иллидан свою любимую наложницу. И плакали придворные вместе с королем, зная, что пропал их огонек, и пропадут теперь они в гневе короля, как в омуте. Не уследили, потеряли девушку, не уберегли от лап нечисти. Наказанием теперь станет им дальнейшее пребывание под крылом короля Иллидана...
Ирис. 854 год, Вересень. (осень)
Наложница - это как игрушка в руках ребенка, то он ее балует и гладит по головке, то жестоко наказывает за навеянные фантазией грехи и проступки. На иголках сидеть и то проще - ты уже и так знаешь, что тебя ждет - одна большая дикая боль, а тут как повер-нется в твою сторону госпожа удача. Вдруг ее опять заклинило на твоей особе?
Хотя не спорю, мне нравилось быть наложницей. Я была звездой дворца, мной все любовались, многие завидовали. Я жила в достатке: всегда сыта, одета и пригрета сильной мужской рукой, да не какого-то там рыбака, а самого короля.
Ну вот, знакомьтесь, проснулась моя вторая я - эгоистка. Циничная, весьма стервоз-ная особа. Честные работяги ей не по душе видите ли. А сама, между прочим, всего лишь десять лет назад просила милостыню на улицах столицы. Вся грязная, оборванная и дурно пахнущая. Не так ли это было, дорогуша? Так, все так, и не смей тут показывать свой дур-ной характер.
На самом деле я милая, добрая и отзывчивая девушка, меня поймут многие, если ска-жу, как дернет кто за хвост, так и прет из меня всякая мерзость, типа ненормативной лек-сики (все-таки все детство на улице провела, там и не такому учат), визгов, истерик, ну и... стремление набить кому-нибудь лицо. Будем выражаться корректно, все-таки из при-личного общества только что вышла. Вот в эти моменты и просыпается она - стерва. По головам я, конечно, ходить не умею, да и желания нет никакого, но вот насолить кому по-крупному это всегда пожалуйста и с превеликим удовольствием.
Но сейчас речь не об этом.
854 год от Сатуитского сражения ознаменовался для меня гибелью. Все произошло резко и неожиданно.
В Красницу (Лето) в последний месяц имперцы напали на приграничные села и го-рода королевства одновременно; хорошо слаженным и обученным войскам не пришлось долго возиться с горожанами и сельчанами, они почти мгновенно сдались на милость вра-га. Продуманная затея. В силу торгового и мирного соглашения приграничные поселения по ту и эту сторону свободны от регулярной армии. И Империя первой нарушила согла-сие. Конечно, что Королевство, что Империя держали неподалеку один другой отряд сол-дат, но не тысячные гарнизоны. Что и сыграло плохую шутку. Хотя мне простой налож-нице не понять мотивов императора, и это притом, что меня неплохо обучали, дабы я могла поддержать разговор с любовником-королем. Король вообще был в бешенстве, ведь он считал, что мирное время продлиться куда дольше, и делал для этого многое, в том числе женил своего младшего сына на племяннице императора, а это чего-то да стоит. Тем более после головокружительных многотысячных потерь в последнюю войну (Сатуитсткое сражение поставило точку в этом споре повелителей) было заключено бессрочное перемирие; думаю, с годами все понимали что это, конечно же, не вечно, но, по крайней мере, длительно. Но как получилось, так и получилось. И началась новая война. Имперцы семимильными шагами продвигались вглубь страны, король все больше нервничал и сердился, и когда до столицы осталось каких-то несколько дневных переходов, решено было перевезти дворец в зимнюю резиденцию, что находиться возле Саймановых гор и Гарлунского леса. Сам же Король дал решительный отпор советникам и пожелал остаться среди своих преданных солдат и принять решающий бой. Но он обещал мне победу. Как ни странно он сдержал свое обещание, но мне уже было все равно. Я умерла.
Многие боятся этого слова. Да и я входила в их число, никогда не считала слабостью - боятся смерти. А сейчас понимаю, что, наверное, была глупа, ничего страшного и ужасного в этом нет, так легкая боль и ты уже мертв. Пожалуй, расскажу поподробнее.
На пути к резиденции лежит Гарлунский лес. Говорят, жуткое и злое место. Туман постоянно стелется по сырой земле, привычные человеку птицы и звери обходят его сто-роной, но там живет оптимальная им замена - вся дрянь мира собралась именно в этом лесу. Понятно, что вблизи на несколько километров нет ни одной живой души, но люди часто наведываются в Гарлун собирать редкие растения для лечебных и других не менее важных целей. И короткая дорога лежит именно через лес. Кому пришло в голову прокла-дывать дорогу через мертвую зону, понятия не имею, но он явно страдал психическими расстройствами, раз решился на такой безумный шаг. Умер этот активист и фонтан идей, кстати, в этом самом лесу - съеден гримами заживо. (Гримы - дикие обезьяны) В целях безопасности венценосных особ путем пользовались лишь в самых крайних мерах, что при мирном времени случалось лишь единожды. Прибыла в столицу лишь половина со-провождающих. Но сейчас не об этом. Король из-за критической ситуации принял реше-ние провести придворных через Гарлун. Что его стукнуло мне бы знать, я бы вернула удар, чтобы мысли бесполезные из головы выбить, но неподчинение на тот момент грози-ло публичной поркой и незамедлительным вступлением в армию. Естественно изнежен-ные годами тишины и покоя придворные беспрекословно подчинились, хоть и боялись до судорог этого леса. Будь их воля, наверняка бы на расстоянии двух дней неспешного шага объехали Гарлун. Но что делать. Вещи были собраны в спешном порядке, и мы отправились в путь.
Процессия в сто с лишним человек и около двадцати доверху набитых тележек не могли не привлечь внимание со стороны бежавших крестьян. И они с тоской следили за нашим передвижением, так как все более менее состоятельное в физическом плане насе-ление обязано было явиться под стены родной столицы и встать на защиту страны. Я наблюдала за их печальными лицами и представляла, как они покидали стены дома ради призрачной надежды выжить в кровопролитной битве. Как дети провожали их с криками о победе, а их жены плакали потихоньку, чтобы не выводить из равновесия детей и маха-ли вслед кружевными платочками, уже мокрыми от вылитых слез. У меня не было дома. Я сразу по рождении оказалась на улице. Моя мама была уличной танцовщицей, и, изба-вившись от столь обременительной ноши, вроде ребенка (хотя и девочки, которую можно было бы обучить ремеслу и потом на ней зарабатывать, но до этого времени нужно было еще и кормить, что видимо ее и отвратило от меня), отправилась в дальний путь по селам и деревням. Кто она такой была, рассказала мне местная знахарка, которая подобрала ме-ня и кормила. Не заботилась и не следила, но чем могла - помогала, так как своих детей у нее было семь штук. Не удивительно конечно, что все время я проводила в смутных ком-паниях, выделяющихся грязной рваной одеждой и шаловливыми ручками. Да и на язык острыми. За что каждый и поплатился в скором времени своей жизнью. Из той компании, в которой я выросла, выжила только моя близкая подруга, Алаа, которую я выпросила для себя у короля. Она кстати, как раз выжила, и отправилась дальше в своем горе к резиден-ции; мне было ее жаль, отвечать перед королем за мою смерть придется именно ей в большей степени.
Но я отвлеклась. Ехали мы, ехали, и, в конце концов, уткнулись в кромку густеющего чернотой впереди леса. Не скажу, что сильно впечатлилась при виде облезлых стволов и громкого молчания деревьев, но остальные заметно струхнули и как следствие решились мы на продолжение пути только через несколько дней стоянки у истока темной реки. Река имела свое страшное название, как и все, что находилось вблизи Гарлуна - Акира, на языке древних означает смерть. Отталкивающее название, не правда ли? Вот и мы насторожились, и рисковать не стали, запас питьевой воды, хвала Богам, это позволял. Разбив лагерь, мы провели в напряжении ровно две ночи. На третий день не выдержали нервы и люди ломанулись в лес, лишь бы не слышать больше в завывании ветра предсмертных криков и продирающихся сквозь сухие ветви безобразных порождений ада. Это я утрирую. На самом деле, было все куда более прозаично - в ночь со второго на третий день в реке утопился наш провожатый, ну не совсем утопился, скорее его утопили. Слушайте: какая неведомая сила потянула его к воде, не скажу, но то, что нас разбудил душераздирающий крик - непреложная правда. Подскочив со своих мест, мы кинусь в сторону жуткого воя, и увидали вот что: вода, та темная, непривычно холодная и, кажется, недвижимая вода поглощала тело этого дурака. Она дыбилась, пузырилась, исторгала потоки жидких щупалец и оплетала, будто высасывала душу из человека. Непередаваемые эмоции тогда захлестнули меня; я многое повидала в пору скитаний по трущобам, но такое впервые - когда зеркальная поверхность сомкнулась над головой пропащего, река снова успокоилась, и подкупала своей блестящей и чистой откровенностью. Поднялся крик, вопли, ругань - и как только рассвело, мы вошли в лес. Вопросы посыпались из ошалевших от страха придворных только к обеду. Я тоже немного пришла в себя, тошнота прошла, да и головная боль отступила, поэтому подъехав ближе к сопровождавшим нас магам (их было ровно три, на большее король не пошел, отрядив еще пятьдесят воинов) прислушалась к их неторопливому разговору.
- Ходят легенды, что река, да и лес раньше принадлежали светлым эльфам. Как вы знаете, они любили и холили природу, а это чудесное место восхваляли и уделяли куда больше внимания, нежели остальным своим творениям. Да-да, Гарлун творение эльфов. И как вы понимаете, он был живой. Деревья мыслили, отвечали добром на добро и яростью на зло. Но подобное случалось очень и очень редко, только люди по недомыслию могли навредить природе, и поэтому человеческим детям запрещалось ступать на священную территорию. Как любое правило, это не стало исключением для нарушения.
Вы, наверное, все помните печально известного Шарима - Покровителя воров. Юр-кий, лживый, вечно падкий на любую доступную и недоступную красоту, ибо тайну. Так вот именно он стал причиной смерти Гарлунского леса.
У повелителя эльфов была прекрасная дочь, изысканная, словно дорогостоящее вино, тонкая, как шелковая паутина, и ко всему прочему великая пророчица. Не мог же Шарима, пройти мимо столь ценного сокровища, не коснувшись его хотя бы пальчиком, а в лучшем случае завладев полностью. С такими преступными мыслями он вошел в лес. Так как Шарима приходится сыном бога и человеческой женщины, правило действовало на него половинчато, и пока лес думал о такой возможности, он уже пробрался вглубь города. Прелестная принцесса в тот день прогуливалась в своем саду, посаженным в честь ее рождения - самые редкие и по красоте не уступающие красоте эльфиички цветы были собраны там. Она наслаждалась любованием сада и каждый раз непременно возносила хвалу природе, небу и солнышку, что взрастили эти чудесные растения для нее.
Там ее и впервые увидел Шарим. Он был сражен и настолько шокирован видом без-брежной нежности и ласки, что исходило от принцессы, что уверился в своем решении. И тогда она неожиданно заговорила. Ее голос напевный и чуткий, завораживал и услаждал слух, голос, созданный для величественного, чувственного пения.
- Ты пришел, - она подняла на него свои глубокие печальные глаза. - Ты уверен с своих намерениях? Обдумал свои действия? Не боишься кары небесной? - он вышел из оцепенения и рассмеялся ей в лицо:
- Я божий сын, меня не настигнет кара, я творю, что хочу, где хочу и когда хочу! - ве-личаво бросил он. Принцесса кротко улыбнулась и заметила:
- Я же провидица, не думал об этом? Я вижу то, чего тебе не дано, и предсказываю та-кие вещи, от которых даже ты, гордец, вздрогнешь, - ответом ей был все тот же смех. - Что ж ты сделал выбор, не побоись и заплатит за него вскоре, - она сделала шаг ему навстречу, и через долю мгновений оказалась в его объятиях.
- О, уверен, платить будешь ты за полученные удовольствия! - выкрикнул он, и увел прелестную принцессу из родного леса.
Повелитель эльфов был в ярости - с момента как ему сообщили о пропаже, небо по-крыла черная гремящая темнота, лес дрожал от страха потерять любимицу, а эльфы би-лись в агонии отмщения. Покрыла землю кровь невинных, оказавшихся на пути разозлен-ных эльфов. Люди боялись, а когда человек боится он становиться себе ближе, и сплоти-лись тогда человеческие дети и набросились на Гарлун, сжигая и проклиная эльфов. По-гибли эльфы в огне, так и не найдя свою красавицу, погибали деревья обещая быть от-ныне людям преградою.
Так и вышло. Как только отгорел последний язычок пламени, почерневшие стволы стали угрозою для мирных существ. Река, бывшая волшебным источником, почернела и приобрела неожиданные свойства, о которых мы убедились недавно, - эхом в голове про-звучал последний штрих сказания, и разговоры снова прекратились. Упоминание о смерти явно было лишнее, но маги они и есть маги, не видят горестей других, а являют собой чисто научный интерес.
- А почему вы не сообщили нам об этом? - подозрительно прищурилась я, понимая, что они утаили эту страшную правду неспроста. Конечно, спокойствие и все такое, это хорошо, но как говориться: предупрежден, значит вооружен. Особенно рядом с мертвым лесом.
Меня удостоили выразительным взглядом, и спешно двинули коней в сторону. Ниче-го - вот доберусь до правителя, расспрошу его о сей великой тайне. Думаю, маги получат сполна, и я не успокоюсь, пока лично не проверю достоверность исполнения наказания!
На этом замкнувшись и строя догадки и предположения, я замолчала и медленно сле-довала за всеми.
Первая ночь, которую мы провели в Гарлуне, была неспокойной, молчаливой, ожида-ющей. Но не оправданной. Хотя я могу с лихвой компенсировать затраченные нервы на постоянное разглядывание давящей темноты за пределом круга света, и без вящей нагло-сти заявить, что она была самой жестокой. Я серьезно, вы когда-нибудь лежали в полной недвижимой тишине, нарушаемой только чьим-то резким всхлипом или шумом жесткой лежанки? Нет? Это кошмар. Ни единого иного звука не приносил нам лес. Уверена, ни один не сомкнул глаз, готовясь к невидимой опасности, и ни один не признался в этом на утро. Лишь хмурые лица свидетельствовали против хозяев о бессонной промозглой го-товности. Страх нарастал в сердце каждого; маги держались установленного порядка, один в центре, остальные два на концах колонны. Войны постоянно оглядывались и судорожно сжимали рукояти мечей, как только до них доносился подозрительный скрип, всхлип, крик и так далее. Но это все мы. Казалось, что по райскому уголку движется стадо диких слонов, никак не меньше двух тонн в весе и протаривает такую нехилую дорожку, оставляя после себя поломанные деревья, столько шума было от нас в этой умершей долине. Скажем прямо, было жутко. Это проклятое место вызывало и так слишком много пересуд и надуманных страхов, а уж оказаться здесь собственной персоной и почувствовать на себе все прелести кромешного неживого покоя, не самое прекрасное в жизни чувство. И вовсе хотелось бы его не испытывать и не ощущать. Стоит запретить и забыть про этот путь до резиденции. Раз и навсегда. Из той половины вернувшихся из первого и единственного до этого дня перехода через Гарлун, были знатные дворяне, которые не гнушались помахать мечом и маленькая принцесса, навсегда оставшаяся седой отрешенной девчушкой с обезумевшими глазами. Ее картина висела в кабинете короля, довлея своеобразным укором над принимаемыми важными государственными решениями, и заставлявшая по несколько раз обдумать то или иное действие. К сожалению, именно то, зачем и рисовалась картина, предупреждение о силе действия на человека мертвого леса, не помогло отвратить решение короля. Кстати сколько я не спрашивала о судьбе вернувшихся дворян, не было замолвлено ни слова, что наводит на определенные подозрения относительно правдивости слов летописей. И только сейчас я об этом успела подумать. Как всегда вовремя.
- Диари (дорогая), расскажите завлекательную историю, каких вы знаете великое множество. Волнуюсь, как бы не хватил нас всех удар в этой густой напряженности. А вы так умеете разрядить обстановку своими поразительными рассказами, что просто диву даюсь, - обратилась ко мне с просьбой высокая молодая леди, недавно приставленная ко двору, и отданная мне на заклание, и уже чувствовавшей себя колоритной особой. Она действительно отличалась оливковым цветом глаз, что встречается только на севере в варварских поселениях (такие девушки ценились весьма дорого из-за их малого количества и бурного нрава - варвары с огромной неохотой отдают своих женщин), темными волнистыми волосами и надменным выражением лица. Ее подарили королю в знак великого почтения - за день до этого подписался пакт о ненападении. Так что это был поистине великий дар. За пактом закреплялось несколько оговорок, а именно о торговле рабами. Так что фактически - это была последняя девушка, что появилась в наших землях в невольных условиях. Король собирался усердно следить за выполнением пакта, в обмен на военную поддержку. Забегу вперед и сообщу, что это и сыграло доминантную роль в спровоцированной войне. Но продолжу. Так вот, король вручил мне сию замечательную игрушку и велел что-нибудь из нее слепить, так как выглядела она как настоящая побирушка, из одного названия их народа понятно: варвары, они и есть варвары, особыми церемонностями они не отличались. Я вначале ревностно не принимала ее - боялась, что меня променяют, но уверенно заявив после очередного моего ночного кульбита, что меня ни за что ни про что не променяют на дикарку, король усмехнулся и уговорил меня ей помочь, так как готовился сюрприз одному старому другу. И я смирилась.
Тяжело было по началу, в этом можете не сомневаться: с криками, воплями и много-численными стычками, после которых нас приходилось срочно отправлять к лекарю, я пришла к результатам. Она начала правильно держаться за столом, различать многообра-зие столовых приборов, говорить высокой речью приближенных к королю, гордо не показывать своего страха и наконец, разбираться в дворцовых интригах. Как только она смекнула что к чему, тут же встала полностью на мою сторону и откинула любые взгляды на короля. Еще бы, я прошла не менее легкий путь из грязи в князи, и сдаваться не собиралась. Не в моих правилах. Тем более покидать столь благотворно влияющее на меня общество. Мне не было скучно никогда. Не было сыро и холодно. Так что, как только я научилась говорить более-менее сносно, меня уже никто не мог остановить, и не скромно могу заметить, что у меня отлично получалось вести игру за выживание на полигоне высокой знати. Интриги доставляют неимоверное удовольствие, особенно когда ты в выигрыше. Еще и поэтому король души во мне не чаял - все заговоры я раскрывала раньше, чем тайная стража шага на два. Но я опять отвлеклась. Девчушка оказалась довольно милой, когда не бросалась на тебя с кулаками и мы поладили.
Алаа тут же оказалось в поле видимости и слышимости.
- И правда, давай разыграем небольшую миниатюру, все веселей ехать будет! - неис-правимая оптимистка. Она была в противовес дикарке (ее прозвище, закрепилось помимо воли) была крупная, среднего роста, с голубыми чистыми глазами и широкой улыбкой. Именно улыбка больше привлекало к ней внимание мужской части населения. Да и проста она была, с изъяном вроде неизящной грубоватой речи, не отягощенной величавой похвальбой, зато после очередного тяжелого дворцового дня этот изъян действует как бальзам на сердце.
Я сама, - наконец добралась до того момента, когда можно с гордостью описать себя - хрупкая, миниатюрная девушка, с короткими медными волосами, отливавшими на солнце золотом песка, с фиолетовыми глазами, гипнотизирующими взгляд, курносым носом и пухлыми губками. Не спорю, внешность моя удалась на славу и не была испорчена в пору далекого детства острыми предметами и постоянными избиениями, хотя худощавость так и осталась при мне. Танцы, видимо страсть передалась от матери, удавались у меня на славу, гибкость была на высоте. Зато вот, что меня сильно отличало от описанных выше двух сопровождающих меня девушек - я не могла оказать достойного сопротивления нападающим, спасалась всегда при помощи чудесной изворотливости. И соответственно, при прямом нападении буду совершенно безоружна. Как заметил король меня можно с легкостью переломить пополам, не приложив и половины возможных усилий. Так что охрана ходила за мной по пятам, что раздражало жутко и становилось частой причиной глупых истерик и злых шуток. Моих шуток. Чтоб остальные не сильно радовались свободе.
- А почему нет. Недавно услышала такую интересную историю...., - подмигнув Алее, чтобы готовилась вступить в свою роль, я выдала, - ...про жалкого, но изворотливого яг-ненка и недовольную хозяйку! - послышался смех, и ко мне стали приближаться, чтобы не пропустить очередное представление.
Подобное времяпрепровождение считалось у нас при дворе чем-то вызывающим, не-приличным, театр плохого актера, если выразиться строго и по существу. Но любовь леди судачить по делу и без расписана в различных романах и в различных ситуациях не раз и не два, так что... Я уже привыкла, да и остальные тоже. Но часто мое предложение просто наслаждаться представлением вызывало плохо замаскированную обиду и ненависть тех кто собственно и являлся главным лицом небольшой ироничной зарисовочки. Но всему можно найти ответ: отныне придворные знают, что король в курсе их замыслов и таким насмешливым образом деликатно предупреждены. Другие же слушатели лишь гадают: кто на этот раз попался в мои сети, и просто ядовито насмехаются пока очередь не дошла до них самих. Вот она жизнь при дворе!
- Ирис, вы бы лучше меньше смотрели по сторонам, - недовольно вздернув носик произнесла одна из участниц очередной сплетни.
- Ох, а в чем дело? - в притворном испуге я завертела головой. Женщина тут же поня-ла мой жест и беспрекословно заткнулась. - Вам дорогая моя Милис следует меньше смотреть чуть ниже пояса, а то всякое случается... через девять месяцев обычно.
Алаа неприлично заржала, а недавняя спорщица пришпорила коня и унеслась вперед, красная от негодования. И такое бывает.
Близился конец второго дня нашего шествия через Гарлун, когда впереди замаячил просвет. Колонна устремила к нему, в надежде что удалось наконец выбраться из прокля-того леса, но оказалось всего-навсего что перед нами вновь оказалась вертлявая река.
На этот раз маги сразу предупредили никого и близко не соваться к воде, и чуть зло-вещий звук наступит на уши - заткнуть их как можно быстрее. Не стоит и говорить, как мне эта оговорка не понравилась. Но поделать ничего не могла, и стоило лишь подчиниться - им все же виднее кто есть кто. Вообще маги из числа тех, на мой взгляд, кто рискует, но не откупается. То есть, они кладут наши головы под клинок науки, а мы взамен не получаем ничего. С моим мнением не согласны многие, а жаль: получилась бы отличная травля. Вы не подумайте, лично маги не оскорбляют меня своим присутствием, но раздражают знатно, особенно если их внимание плавает в зыбкой реальности, не доступной слабым людишкам, и отчего их надменность растет в разы. Как сейчас, например. Ходили, приглядывались, сводили густые брови к переносице и что-то шептали под нос. Не иначе что-то задумали. Впрочем я рано сделала выводы.
Разместив нас в центре поляны, воины развели костер и чуть расслабились, хотя с наступлением темноты паника снова затаилась в их сильных телах. Воздух же будто ис-крился, на самом деле неподвижно замерев в какой-то момент. Я тогда еще заметила, как напряглись маги, но промолчала, не давая повода для пущего страха. А зря...
Малыш что сидел рядом в один прекрасный момент дико заверещал и после этого взвыл и весь лес. Нежить... такого количества я не представляла увидеть даже в самых кошмарных снах, но вот повезло же. И главное тогда когда цель была уже так близка!
Воины подскочили, но маги тоже не сидели сложа руки и яростно ими жестикулируя кричали на придворных благим матом: "Не высовываться!". Нас окружили, но в миг окрасившуюся в голубой цвет купол над нашими головами не пускал нечисть за пределы охранного круга. Долго конечно это не могло бы их удержать, но маленькая фора сыграла магам на руку. Мы же замерев в ужасе, сжимались в кольцо все теснее и теснее, а страх уже сводил с ума. Наверное, поэтому магов все же держат: им не отшибает мозги в мо-мент опасности.
Вскоре голубое поле стало истончаться. Все ждали конца. Не шибко задорного, скажу вам.
Потом уже вспоминая миг, когда все изменилось, я поняла - маги усердно возводили громоздкое, судя по усилиям, заклинание. Но судьба решила подстегнуть изнеженных придворных еще разок - малыш вырвался из рук матери и помчался прочь... прямо в лапы Акиры-реки. Но поделать мало уже кто мог что-либо - ураган заклинания, наконец, обру-шился на головы мертвецов, только мы с мальцом отчаянно боролись с водой и не очень успешно.
Добавлю, что ему повезло больше: мать оказалось не совсем простофилей и помогла ребенку спастись. Мне увы нет.
Ирис 854 год, Вясна (весна)
Эх... как же наверное красиво сейчас в столице! Вясна всегда была моим любимым сезоном: солнышко яркое, будоражащее, травка просыпается и зеленеет, тепло... Да и по-ложительные чувства бьют на радостях ключом. Столица с наступлением вясны, конечно, не сильно менялась: шутки те же, проблемы те же, только течение жизни чуть менялось в скоротечности. Но меня-то это мало заботило. У меня приходила эйфория. Те кому в яри-цу (зима) приходилось ночевать по подвалам, где от холода умирал каждый пятый и где даже крысы брезговали подолгу задерживаться, поймут, что тепло приносимое весенним солнцем было для сирот Чудом. Да, да. Чудом с большой буквы.
В одни из таких вясенних радостных дней, когда я без устали танцевала на площади, чтобы было не просто жарко, а душно, (да и честно говоря отличный способ подзарабо-тать немного) меня и нашел король. Он делал очередной обход со свитой по городу и за-метил юркую фигурку, которая настолько пришлась ему по душе и остальным частям те-ла, что он незамедлительно велел приютить бедняжку и привести в порядок.
Вясна поистине мое время! Все самое хорошее происходит с наступлением вясны. Могу в подтверждение добавить, что в середине вясны же мое день рождение.
- Вряд ли эти... телодвижения помогут сойти на берег, - едко заметил Капран.
- Брось, - отмахнулась я. - Безнадежное дело.
- Недавно ты думала иначе, - выразительно поднял бровь он.
- Много думать вредно, - в подтверждение пришлось скорчить глупую рожицу, иначе этот спор грозил перерасти в скандал.
- Некоторым точно.
Ах, да. Запамятовала. Знакомьтесь - Капран наш провожатый. Это тот кого первым река и поглотила. Весьма нудный молодой человек, который раздражал до зубовного скрежета. Но сегодня мой день, так что я ничего не заметила и продолжила ритуальный танец вясны. Короля он между прочим весьма забавлял. Не то что этого... недалекого че-ловека.
Но приходиться его терпеть, раз уж вышло так, что все кто погиб в реке в ней и оста-вались. Из своих объятий она не выпускала, будто пила нас. Глупо звучит, конечно. Как же можно пить мертвецами? Но уж подобные вопросы задавать нужно не мне, а великим умам Магистрата.
Народ подобрался разный: кто-то уже устал и просто плыл не реагируя на новичков, кто-то наоборот как грим цеплялись и требовали поделиться последними новостями. Не-которые вроде нас с Капраном пытались еще как-то найти спасение. Но поражение вскоре пришлось признать даже таким оптимистам как мы.
Зная друг друга, я и Капран держались рядом, хотя и терпеть друг друга не могли. Та-кой вот великий тандем из нас получился. Прямо первооткрыватели. Правда, из разряда очередные и не маги.
Магов жители Акиры уважали. Они выдавали умные теории и прочую белиберду, ти-па мы найдем выход - только ждите! На самом деле успокаивали всех кого не лень и себя в первую очередь. Их мудрые речи заставляли меня зевать и в первую очередь, поэтому мы с Капраном бросили затею с надеждой взирать на магов. Их кстати было семеро. Еще Акира приютила пару дворян сопровождающих прошлый переход через Гарлун. Занятная у них там история случилась. Раз уж времени полно стоит на ней задержаться и вытащить сию мораль на свет божий.
Построили экстренный путь через Гарлун и пришло в голову королю проверить страшную тайну леса на практике. Ведь при строительстве то погиб только горе идеолог. Видимо все короли немного идиоты. Или только двоим не посчастливилось ими родиться. В общем собрал свою маленькую армию король и тут вдруг жена его закатила невероятный скандал. А она ко всему прочему была молодой и невообразимо истеричной. А тут еще у короля принцесса росла от прошлого брака... В общем наплела эта мерзавка, что мол малышка от рук отбивается при дворе, с ума сходит. Короче говоря устроила простой как мир женский бунт, а на этой почве и подала идею мужу о переселении принцессы в зимнюю резиденцию, где выдающиеся мужы королевства полностью завладели ее вниманием за неимением другого занятия. Приняв женскую логику змеи за материнский инстинкт король согласился с женой и решил отправить свою малышку вместе с армией: все равно опасности леса он не признавал.
Поначалу все шло просто отлично: лес молчал, а дворяне и не тревожились сильно - ведь строители выжили. Но на вторую ночь лес ожил: нечисть словно по приказу окружи-ла отряд и совсем не двигалась. Мертвое воинство принюхивалось, но никак не выходило за невидимый круг.
Дворяне по приказу капитана сплотились, пряча свою маленькую принцессу, а та за-мерла ни жива, ни мертва. Девчушке было двенадцать - сложный возраст. Но и возраст сильной впечатлительности. Когда нечисть стала наступать медленно и неотвратимо принцесса не выдержала и закричала. Кто бы тут выдержал. Даже дворяне (как они при-знались) были в ужасе и страх почти опутал их сознание. Но визг напуганной девчонки вернул им разум. Дворяне так же как шаг за шагом отступали к реке, которая по идеи должны была задержать нечисть.
Несколько шагов спустя первые из отряда ступили в воду - это они нам рассказали как все было. Жалко продолжение осталось где-то на берегу, пока вода пожирала своих жертв.
Капрану история не понравилась. Он плюнул в лицо дворянам и ушел. Этот поступок вызвал у меня недоумение. Пришлось с сожалением оставить дворянчиков, очень кстати симпатичных молодых людей, на потом, и идти вслед за этим ... нехорошим человеком. Вполне могло статься, что он затеряется в глубинах реки Акиры. Ищи его потом свищи. Я на такое не нанималась, все же персона высокого статуса, бегать потом выспрашивать где шляеться мой до поры до времени друг.
- Капран, ты уверен, что стоит тащиться в такую даль? - отбросив в сторону весь эти-кет спросила грубовато я. Все равно никто не оценит.
- Никого не держу, - пожал он равнодушно плечами.
- Хам!
- От хамки слышу...
Ну и все в таком роде. Шагали мы уже довольно давно, все по прямой, да по прямой, ровно по течению реки. Естественно Акира не текла абсолютно прямо, но и нам это особо заметно не было. Шли себе и шли. Как по дороге. Ни тебе сопротивления воды, ни ям каких. Тут уж и не понятно, то ли это оттого что мы мертвы, то ли это в самой воде проблемы.
Кстати говоря, о нас. То есть о мертвецах.
Призраками мы не являлись, могу заявить с абсолютной точностью. Набросилась я тут со скуки на одного племенного жеребца. Вы не поймите меня не правильно: эти горцы просто лакомые кусочки для женщин! Накачанные, стройные... все как один - Боги! Волосы длинные, волнистые, да еще такого насыщенно-яркого оттенка алого! Но не будем о грустном...
Так вот, провели пару часов мы вполне себе отлично. А призраки бы так не смогли - маги авторитетно подтвердили.
Капран услышав мое заявление, так воодушевился, что снова продолжил свой путь, а мне ничего не оставалось как идти за ним и тихо посвистывать, раздражая его. Все равно радостей никаких. Как вообще просидев в реке по меньшей мере пару сотен лет жители еще сохранили рассудок? Удивляться только на них можно.
Нет! Нам обязательно должно повезти! Вясна никогда не обходила меня стороной. Хоть какая-то радость да должна произойти. В этом я уверена. Кстати пора бы снова ис-полнить свой ритуальный танец. Все лучше будет. Подбадривать свою удачу - дело вели-кое.
Капран неумолимо двигался вперед, когда уже невозможно было и ноги то перестав-лять. Я еле поспевала за ним, но раз уперлась рогами, что дойду, значит дойду. Улица учит беспощадности как к себе, так и ко всему остальному.
Вы не поверите! - но нам в итоге невероятно повезло. Мы почти вышли из леса, и увидели что на поляне пред ним расположилась свита дворян. Я было несказанно обрадо-валась, даже на шее Капрана от такой радости повисла, но не тут то было! Отлипив меня за шкирку от своей сиятельной особы, этот нехороший человек сообщил, что это импер-цы.
- Какого грима! - воскликнула я.
Позвольте признаться, разъярилась я не зря. Во-первых, от испуга, что имперцы нас разбили-таки. А во-вторых из-за того, что они вообще тут расселись и чувствуют себя как дома! Хотя...
- Ха! Идиоты, посмотрим как они Гарлун пересекут, - внутренне я уже потирала руч-ки.
Капран кинул на меня убийственный взгляд и убрал руку.
- Ха! Не на ту напал, - я извернулась и не смотря на все его старания оказалась на но-гах. - Не ты первый, не ты последний.
И гордо вздернув носик поближе подошла к берегу, присматриваясь к лицам будущих соседей. Одного я узнала: пересекались пару раз на торжественных мероприятиях. Пренепренеприятнейший тип. Мало того, что он скверен характером, всегда холоден в общении с дамами, так еще и педофил! Меня тогда мой король еле удержал, чтобы я этому... нехорошему человек не вырвала его... необходимые органы.
А дело было как раз накануне бала. Я вся красивая, в пышном платье цвета королев-ский синий с распущенными волосами, в которых капельками застыли сапфиры, с макия-жем который стоил мне пары часов пошла встречать моего мужчину и услышала сдавлен-ные всхлипы из комнаты этого типа. Естественно я пожелала выяснить в чем дело, моему королю как раз требовалось пару неприятных сплетен про сиятельных господ, чтобы спу-стить как воздух их важность. Какого же было мое удивления, когда я обнаружила на по-лу в дальнем углу комнаты окровавленного ребенка! Голая, в окровавленными подтеками по всему телу, глаза опухли от рыданий, а губы - от неистовых поцелуев.
Это была дочь кухарки. Юная и прекрасная Бель. Я всегда восхищалась ее красотой. Любила ухаживать за девочкой и угощать сладостями. Она напоминала меня. Я обещала ей великое будущее.
Я была в бешенстве от того, что этот господин позволил творить с моими слугами! Позволил себе тронуть беззащитного ребенка!
И как же я была зла, когда поняла, что все мои планы, все мечты относительно ма-ленькой красавицы пошли прахом.
Фурией я ворвалась на торжественный бал, уже после того как отдала девочку на по-печение лекаря. Придворные завидев мое лицо тут же образовали между мной и моим обидчиком своего рода живой коридор... я зло вскрикнув, как валькирия на поле брани, набросилась на этого... уже сияющего фингалом под глазом господина. Это все что я то-гда успела, мой король еле оттащил шипящую и плюющуюся ядом меня.
Дворец потом гудел по меньшей мере месяца два! Вот для них была потеха.
Кстати мой король без повреждений тоже не остался: что тут скажешь - разозлилась я тогда на славу. Царапины Иллидану еще дня два на лице сводили. Я даже гордилась собой потом, но очень тихо, так чтобы мой король не обиделся.
Ну а потом сиятельных господ с великим скандалом выпроводили восвояси, еще и за-просили такую цену якобы за возмещение ущерба, что они готовы были убиться еще на нашей территории: и нам подгадить, и пыток своего свирепого императора избежать. Но Иллиданчик постарался, аж с полдесятка телохранителей им выдал, чтобы так сказать с удобствами доехали до границы. А там говорят их уже встречали... Но это другая, неиз-вестная мне история...
- Ну попадись ты мне, кобель, так отхожу, сразу вспомниться и мать родная, и небеса обетованные! - зашипела я стискивая кулаки.
- Какие мы злые, - поддел Капран.
- Какие мы умные, - не осталась в долгу я. - Как к тебе-то они будут относиться, из-менник?
Капран сузил похолодевшие глаза и с рычанием проговорил:
- Так же как к тебе, подстилка королевская.
Я ухмыльнулась и заговорщицки прошептала ему прямо в губы:
- Мммм... думаю мы сумеем договориться.
И дернув плечиком отвернулась к поляне. Капран не стал продолжать спор, ибо бес-смысленно и мы оба принялись ожидать развития событий. А они не заставили себя долго ждать...
Имперцы разлеглись спокойненько вокруг костра и заснули. Немыслимо! Мы то с ума сходили. Неужели они не слышали про Гарлунский лес? Да о нем легенды слогают! Никогда не поверю, что эти проходимцы не слышали о нашей великой достопримечательности.
- Знаешь, как то они уж слишком спокойны, - честно говоря, я начала немного волно-ваться. С чего бы вдруг?
- Птичка слишком много говорит, - бросил Капран и вновь замолчал.
И тут меня осенило. А что если... а что если он был просто жертвой в этой войне, чтобы подломить короля слухом о смерти первых людей королевства?
Капран. 854 год, Вясна (весна)
Меня всегда удивляло, то как сильно отличается Королевство от Империи. Даже при-граничные поселения твердо держатся за обычаи предков, и яро противились любым вея-ниям с вражеской стороны. Империя - страна жестких нравов, дисциплины, выучки. мужчины поставлены на пьедестал и женщины обязаны им подчинятся. В Королевстве же любой даже безвольная наложница имеет право голоса. Вольнодумцев не сажают в тюрьму, не казнят, а прислушиваются. Опорой Империи была военная мощь и технологии, а в Королевстве - маги. Да и религии кардинально различались, тогда как в Королевстве верили во всеединого, то в Империи почитали многоликого. Но возможно и не это все привело обе страны к вражде, а достаток одной и скудность другой.
Империя зародилась когда маленькому поселению горцев стало не хватать пропита-ния на пиках гор. Холодные, голодные зимы уносили все больше людей. Вождь горцев принял тогда волевое решение спуститься к подножию. Не буду вдаваться в кровопролит-ные подробности, но воины смогли создать новый дом, захватив несколько поселений и построить город, который впоследствии назвали в честь прежнего вождя - Иехау. На про-тяжении веков территория ширилась, пока в итоге не уперлась в границу Королевства. Уже тогда Империя занимала пол континента, и была не прочь присоединить лакомый кусочек земли. Ведь по слухам, Королевство богатая страна. Но вождь не спешил: только собрав армию численностью превышающую любую другую, он напал на Королевство.
Война длилась десятки лет, и в конце концов потеряв чуть более половины населения, Империя и Королевство заключили союз. Новое нападение задумывалось давно. Долгие годы аналитики ворошили историю, пытаясь учесть все ошибки прошлого. И в конце концов идеальный план созрел. Спросите откуда я об это знаю? Когда я сам его предложил. Он настолько пришелся по вкусу властолюбивому Императору, что он назначил меня главнокомандующим, и велел подготовить войска. На протяжении долгих десяти лет я планировал, проверял, перепроверял, сверялся, собирал войска, подготавливал разведчиков. Но одна маленькая ошибка, привела к тому, что я торчу в проклятой реке с девчонкой, которую бы с удовольствие придушил.
- Знаешь, как то они уж слишком спокойны, - вновь заговорила моя личная головная боль.
- Птичка слишком много говорит, - еле сдерживая раздражение, намекнул я.
Когда я планировал убрать эту девицу с арены, то не рассчитывал, что окажусь с ней запертым в одной тюрьме. Она умела действовать на нервы. Удивительно как девчонке вообще удалось так тесно втереться в доверие к Королю и влиять на его решения. Может быть она и великолепна в постели, но ему откровенно стоило вырвать этой бесновке язык. Молчаливая наложница - что может быть лучше?