Аннотация: Вам когда-нибудь бывало так страшно?
Возможно. Но не дай вам Бог испытать на себе такое...
Владислав Осипов
Цикл "Сезон дождей"
ВОЙ ОДИНОЧЕСТВА
'Большие города;
Пустые поезда;
Ни берега, ни дна...'
группа 'Би - 2'
Он тянул из пачки сигарету за сигаретой. Обычно курение успокаивает. Но легче не становилось.
Рядом стояла почти допитая бутылка водки. Но впервые в жизни не помогала и водка, предательница. От неё стало только хуже.
Руки дрожали, тело била крупная нервная дрожь.
Страх. Он выворачивал наизнанку, заставлял съежиться, парализовывал организм.
Живя в городе, Артём забыл, что это такое. Но стоило отойти от цивилизации, стоило выйти за пределы огромного поселения, - страх вернулся и взял своё.
Луна, ещё недавно висевшая над горизонтом, в полную силу освещала теперь притихшую тайгу призрачным светом. Но лунный свет не грел кровь, как бывало там, далеко в прошлом, на войне, наоборот, от него становилось холоднее.
Вновь раздался вой...
От страха заболели зубы. Артём достал еще одну сигарету. Затянулся, сделал последний глоток из бутылки и с силой, какую способна породить только ненависть, швырнул ее в кусты. Затянулся еще раз и, не выдержав нервного напряжения, начал жевать зубами сигаретный фильтр. Легче не становилось.
Зубы зудели, резонансом отзываясь на этот вой. Сердце сжалось в комок и отказывалось биться.
По левой щеке скользнула слеза. Из горла вырвался тихий полу стон - полу хрип.
Так Артём еще не боялся. Он просто сидел на крыльце своей хижины, спрятанной посреди безлюдного и совершенно дикого таёжного леса, наедине с этим воем, сковываемый холодным ужасом перед...
' - Чего ты боишься? Ну что с тобой происходит? Да что с тобой?!'
Он всхлипнул и сделал еще одну затяжку.
Вой не смолкал. Постепенно, к волку-одиночке присоединилась целая стая. Разноголосый вой начал нарастать со всех сторон. Казалось, что завыл сам многовековой лес, за всю историю человечества так им и не покорённый.
Артём выронил из пальцев дотлевающую сигарету, положил голову на колени и с силой закрыл ее руками.
Слеза, тёкшая по щеке, скользнула по губам, и язык ощутил ее сладко-солоноватый привкус.
Вой не стихал. И некуда было бежать от этого воя. До ближайшая деревни - восемьдесят километров. Да и не убежать от него. Человек, хоть раз в жизни слышавший этот вой, запоминает его на всю оставшуюся жизнь. Человек, ощутивший подобный страх, не забудет его никогда. Страх уже не отпустит свою жертву. Он может прятаться по темным углам, оставлять человека, когда тот в шумной компании, но стоит человеку остаться наедине с собой, и страх, всплывая из глубин подсознания, вновь вгрызается в него волчьими клыками. И снова вспоминается вой. Потому что этот вой и есть страх! Потому что корни этого страха - в испытанном когда-то одиночестве.
Мир далеко...
' - Возьми себя в руки! Ты же воин! Ты сам - волк, перегрызший не один десяток чужих глоток! Вставай! Возьми ружье и наведи здесь порядок! Вставай, черт возьми! Вставай!'
Но, шепча эти слова, Артём даже не шелохнулся, продолжая сидеть, закрыв голову руками.
Исцелить от этого страха может только смерть. Но он не хотел умирать! Но и жить не хотел...
Проклятый страх.
' - Прекрати. Ты же никогда ничего не боялся. Вспомни, как в детстве на тебя спустили овчарку. Вспомни ту пьяную драку, что чуть не стоила тебе жизни! Разве ты боялся? Вспомни девяносто пятый, Чечню. Разве ты хоть раз боялся?
Что по сравнению со всем этим вой? Прекрати...' - с силой шипел сквозь зубы Артём. И вдруг заметил, что вой стих.
Он медленно поднял голову и увидел, что из непроходимой чащи на него оценивающе смотрит пара зловеще-безразличных глаз.
Артём поднялся.
Волк отступил назад и исчез.
Вскоре, невдалеке вновь раздался одинокий вой. Тут же ему вторили десятки других голосов...
Артём так же медленно сел на место и достал еще одну сигарету.
Вой давил на него каменной плитой. Хотелось разорваться на части и, одновременно, разнести в клочья весь мир лишь бы не слышать этого воя.
Ком боли и тоски подкатил к горлу. На глаза навернулись слёзы. Держаться больше стало невыносимо.
Артём поднял голову и, уставившись на холодно-безразличную луну,... завыл...тоскливым, нечеловеческим воем.
Утихли волки. Погрузился в неподвижную тишину угрюмый лес. Прислушалась сама луна.
Артём выдохнул из легких весь имеющийся воздух, и умолк.
Через некоторое время со всех сторон начало доноситься тихое поскуливание и подвывание.
Волки, ненавидящие людей, признали нового вожака...