|
Все это изначально было глупой затеей. Может, и позориться не стоило, приходя на выставку.
Стас перебирал тонкие, холодные пластинки конструктора. Небольшие платы, с ноготь размером, скользили между пухлыми пальцами и ложились синими лепестками между серебряными извивами мертвой модели.
- Э, Кислый, ты чего-то совсем стек, - протянул знакомый голос, и последняя пластинка была выужена из его руки. - Это чего? Наноконструктор? Ты у деда выпросил, что ли? - поразился Леонард. - Эй, Лука, ну, глянь, вот рокотище.
Стас обреченно поднял глаза. Не то у него было положение, чтобы игнорировать лучшего студента Столичной академии космического флота - за это могло и попасть.
Высокий черноволосый парень небрежно перекинул пластинку через плечо своему неразлучному другу Луке.
Леонард учился на два года старше, и хотя раньше к Стасу не цеплялся, у мальчика заныла переносица: к неприятностям, не иначе. Старшекурсник пытливо изучал его лицо, потом перевел взгляд на модель.
- Ну и чего у тебя? Недоделал, что ли?
- Доделал, - помолчав, сказал Стас. Сцепил руки под столом и едва держался, чтоб не начать раскачиваться на стуле. - Я все доделал. Вынули... крепление. Или потерялось. Я не знаю.
Лука, повертев пластинку, шлепнул ее на стол и хмыкнул. Стас еще больше съежился.
- А чего сотворил-то? - спросил Лука.
- Это модель, - выдавил Стас. - Модель устройства для трансмиссии...
- Трансмиссии и преобразования ионных потоков, - вдруг хищно наклонившись над сплетением серебряных полос, сказал Леонард. - Кьере! Иди сюда!
Стас сразу зажмурился и втянул голову в плечи, услышав за спиной шаги.
Привычно отвесив однокурснику щелбан, над моделью нависла Кьере - язва и младшая сестра Леонарда Лоопа.
- Красиво, - оценила она. - Только, по-моему, чего-то не хватает. Слушай, Кислый, у нас дед в школе из такого конструктора модельки строил. Ты не промахнулся с выставкой?
- Смотри внимательнее, балда, - процедил ее брат.
В его синих глазах горела жадность, зависть и черт еще знает что такое - Стас перепугался, едва только взглянув. Опустил голову и, моргая, смотрел в столешницу, рябившую серыми разводами сквозь ресницы.
- Пошутил, наверно, кто-то, - протянул Лука. - Стянул крепление, управляющие плашки рассыпались.
Выпрямившись во весь немалый рост, светловолосый тощий парень цепко оглядел помещение, в котором проходила выставка научного клуба Академии. У входа, под голограммой приветствия уже толпились преподаватели и приглашенные члены жюри. В сторону столика Стаса поглядывало немало хихикающих студентов, но кто из них виновник?
Победителю выставки доставался грант на развитие проекта и год бесплатного доступа во все лаборатории Академии. Завидный куш.
Но для Стаса это уже не имело значения.
Тонкие пальцы с черным маникюром подцепили пару пластин, завалившихся внутрь модели. Кьере внимательно изучила стороны, которые полагалось крепить через специальный переходник-распорку к общей системе. Ее синие, такие же яркие как у брата, глаза щурились недоверчиво и насмешливо.
- Нужен проводник, - сказал Леонард. - Лука, сгоняй к стенду, прихвати мою сумку. Кьере, собери мелочь и рассортируй по емкости.
- Раскомандовался, - проворчала Кьере. Отвесила еще один подзатыльник Стасу: - Чего сидишь, давай тоже собирай.
"Неужели у них своего проекта нет? - вяло удивился тот. - А вот скажу, что это мой. И влетит им за присваивание чужого". Храбрые эти мысли сразу потонули в омуте бесконечной тоски. Кому нужна правда?
- Слушай, не спи, - нетерпеливо ткнул его в плечо Леонард. - Вот тут, зачем тебе двойной контур?
Стас уныло объяснил. Они поспорили. Пришлось доставать световой маркер и чертить принципиальную схему. Леонард ревниво злился, прерывая и отбирая маркер, и пока они чиркали по столешнице векторы и формулы, Лука и Кьере соорудили из клея и проводящей пластиковой массы страшноватый на вид, но работающий переходник-распорку и подсоединили управляющие пластины.
- Можно, я ткну? - спросила Кьере, занеся палец над пультом.
- Нет! - в один голос рявкнули Леонард и Стас, а потом мальчик схватился за голову, обнаружив, что нечаянные помощники перепутали последовательность подключения.
Он еще сопел, переставляя непослушные тонкие лепестки, когда перед его столом остановилась комиссия. К тому времени беспечная троица удалилась, отчего-то и не попытавшись отобрать проект. Обдумывать было некогда: пластификатор испарялся, и масса схватывалась все плотнее. Нужно было успеть вставить на место все пластины.
- Так, это студент-первокурсник Стас Кивра, мальчик старательный, бывают интересные идеи, - отрекомендовал руководитель клуба. - Студент, показывайте, что у вас?
Стас не отвечал. Нервничая, он протянул руку к пульту. Запустится ли?
- Ну так что, студент Кивра? - устало сказал руководитель. - Вы меня слышите?
- Работает, - выдохнул Стас, проводя пальцами по управляющим плашкам, потом осознал происходящее, виновато огляделся. - Э-э... простите, я сейчас все объясню, что как...
Один из комиссии, высокий сухощавый мужчина, склонился над начинающими блекнуть световыми росчерками на столешнице, а его спутница развернула перед глазами проекцию очков дополненной реальности.
Леонард внимательно следил за ними от своего стола, Кьере и Лука сидели прямо на полу рядом с ним и резались в бао. Напряженный взгляд синих глаз сверлил согнутую спину студента Кивры не хуже лазерного резака.
И несмотря на то, что комиссия заинтересовалась и моделью, и остроумием мальчика, использовавшего практически подручные средства и детский конструктор для воплощения идеи, на выставке победил Леонард Лооп. Зато у Стаса остались две визитки от членов комиссии с предложением обращаться по вопросам учебной практики. Стас то радовался, вытаскивая их из тайника, то расстраивался, вспоминая, что грант он так и не выиграл. А вот если бы модель не поломали?..
Уже на следующий день перед обедающим в столовой Стасом спланировал гравиподнос, плюхнулась плашка блокнота с запущенной проекцией какой-то схемы, а Леонард, нетерпеливо двинув в сторону тарелки Стаса, сел рядом.
- Слушай, - сказал он. - Мне вчера идея пришла насчет твоего контура.
Порой Стас мечтал, что когда он станет известным инженером, то соберет бывших однокашников в самом дорогом ресторане. Оплатит все, а сбитые с толку однокурсники будут смущенно мяться и расспрашивать его о жизни. Конечно же, они все никем особенным не станут, может быть, кто-то выбьется в отвественные инженеры дистрикта, и только. А вот Стас непременно станет... ну, к примеру, ведущим инженером "Иэско", или "Слейпнир Инд.", или еще какой-нибудь крупной компании.
И на встрече Стас будет рассказывать о том, как мэр столицы стоял рядом на пресс-конференции по его новому проекту, а потом в конце вроде как пошутит, вспомнив о студенческих временах и том, как ему мусор в сумку пересыпали, плевали в суп, соревновались, кто дальше закинет его ботинки... И посмотрит, как побелеют их лица, когда они осознают, что он ничего не забыл.
Иногда он мечтал, что после одного из издевательств, у него остановится сердце и он умрет. Его положат в гроб в актовом зале, и все однокурсники будут раздавлены своей виной и горем. Будут плакать и бояться, что их накажут за убийство.
Леонард Лооп ломал его картину мира. Не вписывался туда: хоть он и отпускал порой ядовитые замечания - а его сестрица никогда не забывала дать Стасу щелчок в лоб при встрече. Но Леонард разговаривал с ним, как будто Стас был... настоящим? Спорил, и уровень его знаний был порой куда выше, чем у Стаса -а тот уже привык к тому, что вокруг всего лишь тупая, хохочущая над идиотскими шутками толпа.
Они были чертовыми гениями, эти Лоопы, и даже простоватый на вид Лука ставил Стаса в тупик непонятными шутками, способностями утихомирить любую ссору и поддержать любой разговор. А Кьере, грубая и невоспитанная девчонка, с легкостью щелкала как орешки все их формулы, и если Леонард просил, наизусть цитировала мельком увиденные статьи из справочников.
Синеглазому жизнь отсыпала всего того, чего не было у Стаса: и внешность, и уверенность, и успех. Да и подумаешь... больно это нужно: девчонки, вешающиеся на шею, непонятные тусовки, куда ходят все, кроме Стаса и еще пары неудачников...
Стас винил родителей: в те времена, когда остальные баловались генетическими картами, одаряя будущих отпрысков красотой и броскими чертами - вроде синих глаз брата и сестры Лооп, будущие родители Кивры оставили все как есть.
Но кому может понравиться рыхлое низкорослое тело, плоское лицо, редкие волосы, пусть хоть сто раз натуральное и природное... привычные уверения родителей, что любят его таким, Стас давно уже пропускал мимо ушей: вранье.
Леонард тревожил Стаса - накануне всех интеллектуальных марафонов клуба он ревниво проверял, будет ли Кивра участвовать, и как-то само собой сложилось, что все эти состязания превратились в их дуэль - с переменным успехом для обоих.
Стас и радовался победам, и жутко боялся.
Он не знал, что делать, если вдруг безумные Лоопы, рассердившись на него, бросят подкалывать, обсуждать старинные математические шарады и новейшие разработки космической инженерии. Если они оставят его.
***
Время развело их - после окончания Академии компания разошлась. Стас поступил на инженерный в университет, побрился наголо и переехал в общежитие. Воспользовавшись полученной на памятной выставке визиткой, он пошел на практику в крупную контору, и к концу обучения уже самостоятельно вел два проекта.
Работа захватила его целиком, с головой и потрохами. Изредка, вспоминая подростковое отчаяние и тоску, инженер Кивра усмехался: слишком много было свободного времени тогда.
О капитане Лоопе услышал случайно, в разговоре соседей. Выбив пропуск на орбитальный космопорт, отправился на поиски "Халльдис": так назывался барк, которым командовал капитан Лооп. К удивлению Стаса, это был обычный грузовой корабль, с эмблемой гильдии перевозок на круглом боку.
И капитан там был. На оклик Стаса повернулась высокая женщина. Она раздраженно смотрела на него, не узнавая.
Это была Кьере, вне сомнений. Ее синие глаза. Черные волосы, прежде всегда пышным каскадом кудрей падавшие на спину, скручены в пучок, вместо яркой одежды - немаркие брюки и пилотская куртка... но все равно это была Кьере.
- Кислый? - сказала она, подумав. - То есть, Кивра. Едва узнала.
Она провела пальцами по грозди камешков в серьге и сказала:
- Лука, подойди.
Спустя пару минут Стас изумленно воззрился на огромного светловолосого здоровяка. В нем едва ли можно было узнать тощего как скелет Луку.
Стас предложил пообедать в кафе, и чуть позже, сидя за столиком с роскошным видом на космодром и корабли, он вспомнил свои детские мечты и поразился тому, каким образом они сбылись. Стас действительно стал кем-то, и Кьере с комичным изумлением вздергивала бровь, слушая, как он торопливо рассказывает о своей работе. Лука одобрительно кивал.
- А... Леонард? - спросил Стас. - Он-то где?
Лука склонил голову к плечу, внезапно посерьезнев.
- Лео пропал без вести, - ответил он, а Кьере сердито цыкнула языком, отворачиваясь. - Помнишь, в прошлом году открылась гравитационная аномалия возле Ахернар-Эн-девяносто... Так он был в составе исследовательской экспедиции. Пропали через сутки после отправления. Мы туда летали, но там искать нужно не нашими силами.
- И... что же?
- Мы с Кьере наняли специалистов, вложили все, что было... взяли пару кредитов. Пока деньги есть, поиски идут.
Лука отвлекся, прислушиваясь к чему-то, потом встал:
- Капитан, я пойду. Алан говорит, что грузчики подъехали, а в документах косяки. Бывай, - кивнул он Стасу и стремительно ушел.
- Хотела сказать: "спасибо", - вдруг произнесла Кьере, глядя в сторону. - Леонарду было весело с тобой. На той выставке... ну, помнишь, где у тебя свистнули переходник, его впечатлила твоя штука. Ему не хватало равного соперника - мы-то не в счет.
Она замолчала, покачивая ногой и глядя вниз, на расчерченную желтыми линиями черную гладь космодрома.
- Я тоже... тоже хотел поблагодарить его, - тихо сказал Стас. - Я бы не достиг того, что у меня есть, не научился бы видеть в людях людей... и, поверь, те воспоминания, которые у меня сохранились с того времени, это лучшие воспоминания моей жизни.
- А? - переспросила Кьере. Она провела по грозди переключателей на серьге и повернулась к Кивре. - Ты что-то говорил? Слушай, у меня сейчас времени мало, мы отправляемся завтра утром, так что давай на сегодня попрощаемся.
И в этом была вся она. Как ее самоуверенный брат, который считал, что он вечен, всемогущ и бесконечно умен.
Вернувшись домой, Стас вызвал в терминале интерфейс банковского аккаунта и завел новый счет, на который тут же перечислил приличную сумму денег. "На поиски и возвращение", подписал он.
Он должен был вернуть долг за кусочек пластика и те десять минут, которые они потратили на его практически загубленный проект.
|