Остальцев Валерий Федорович, родился в марте 1960 г. в г. Златоусте Челябинской обл., полковник медицинской службы. В 1993г. закончил факультет руководщего медицинского состава Военно-медицинской Академии им. С.М. Кирова (Санкт-Петербург). В период с 1987 по 1989гг. проходил службу в Афганистане. Впечатления службы побудили меня к написанию книги, в которой попытался в фантастическом жанре поразмышлять о нашей земной жизни и таинствах смерти. В настоящее время возглавляю государственную санитарно-эпидемиологическую службу СБУ. Проживаю в Киеве: 23232, ул. Закревского, 89 - 214., т. 044 - 530 - 88 - 95.
Вместо синопсиса
Название книги - "Четвертый реактор" (к Чернобыльской теме не имеет никакого отношения). Объем - свыше 420 страниц Microsoft Word, размер шрифта - 13. Основной жанр - научная фантастика, хотя присутствуют и другие жанры, например, политический детектив. Книга состоит из трех частей. Параллельно друг другу прослеживаются четыре сюжетные линии, на первый взгляд не связанные между собой. Их разделяют не только огромные расстояния (соизмеримые с размерами Нашей галактики) и время (миллиарды лет), но и другие пространственные измерения (параллельные миры). Чтобы не было путаницы, для каждой сюжетной линии я применял индивидуальные шрифты: Times New Roman, Times New Roman косой, Arial и Georgia. Для каждой сюжетной линии - соответствующая нумерация глав. Постепенно с развитием сюжета становится ясно, что события, происходящие в каждой сюжетной линии, взаимообусловлены. Последняя глава книги, которую я назвал "Глава завершающая и обобщающая" объединяет все сюжетные линии в единое целое.
Вместо синопсиса я позволю себе лишь перечислить те проблемные научные, философские, религиозные вопросы, которые я пытался поднять в своем произведении.
1. Проблема смерти, как завершения существования человека в материальном мире. Что нас ожидает после жизни? "Великим таинством" называют смерть многие верующие люди. Множество книг посвящено ему. Я в художественной форме постарался описать данную проблему. В последний год пребывания ограниченного контингента советских войск в Афганистане, под Кабулом погибает молодой офицер, старший лейтенант Корсаков Владимир. Он обнаруживает, что жизнь его не прекращается с гибелью его материальной оболочки. Он продолжает наблюдать за тем, что происходит в это время на месте его гибели и с удивлением узнает, что он, Корсаков, стал жертвой международного наркобизнеса. Затем он вступает в контакт с Единой информационной системой планеты Земля и становится обладателем обширной информации, накопленной человечеством за всю свою историю, и даже может заглянуть в будущее.
2. Проблема международного наркобизнеса. Я постарался описать функционирование одного из наркотрафиков: Афганистан - СССР - Западная Европа - США. Друг Корсакова - капитан КГБ Сергей Вербин оказывается втянутым в это дело, которое курировали некоторые высшие чины КГБ и ГРУ. Какие злоключения в результате пришлось испытать Вербину, рассказывает отдельная сюжетная линия.
3. Инопланетные цивилизации. В моей книге это - история гибели цивилизации гонноидов. Данная цивилизация развивалась в далеком созвездии Беказа. Там произошла катастрофа вселенского масштаба. В недрах астероида, где был размещен исследовательский комплекс, занимающийся получением сверхтяжелых химических элементов, происходит зарождение Черной дыры, которая по мере своей эволюции стала поглощать окружающую материю с возрастающей скоростью. Черная дыра быстро уничтожила две планетарные системы созвездия. Лишь малая часть гонноидов численностью чуть более миллиона (из 60 миллиардов) спасается на космолетах своей 17 флотилии. В поисках новой обители передовой отряд флотилии под командованием гонноида Ридвана оказывается в солнечной системе (как назвали ее сами гонноиды - объект-72). Гонноиды выбирают третью планету для зарождения жизни с тем, чтобы на ее основе построить Четвертый реактор - производитель френальной энергии. Он необходим гонноидам для создания Единой информационной системы, без которой цивилизация гонноидов не мыслила своего существования. В данной сюжетной линии, я постарался показать к каким последствиям может привести однобокое техногенное развитие цивилизации. Как результат цивилизация гонноидов потеряла все "человеческое" в своей жизни, утратила сам смысл жизни, и поэтому погибла.
4. Зарождение жизни на нашей планете. Здесь переплетаются множество научных, псевдонаучных, религиозных идей и концепций. Я рассматриваю одну концепцию - искусственное зарождение жизни на Земле с участием цивилизации гонноидов.
5. Основной вопрос философии. С самого зарождения философской мысли, этот вопрос мучил человечество. Кто прав: материалисты или идеалисты? Что из себя представляет человеческая мысль? В своей книге я ввожу такие понятия: френальная энергия, френальные элементарные частицы, френальные комплексы, френальные кристаллы и т.д.. Хочу предупредить, что моя заслуга заключается лишь в том, что я заимствовал древнегреческое слово "френ" - ум. То, что я описываю в книге - не мои идеи. Я их взял из множества изученных мной материалов. Например, приведу цитаты из сочинений английского биолога Лайэлла Уотсона: "Каждое тело имеет биоплазменного двойника, который существует на менее физическом уровне, принимает приблизительно те же формы, что и тело, и имеет некоторое отношение к контролю и организации жизненных функций. Его нелегко измерить, но его существование вытекает из практики иглоукалывания и может обнаруживаться с помощью специальной техники, состоящей из высокочастотной аппаратуры. Он не исчезает в момент клинической смерти". "Каждая нервная клетка, каждая частица, составляющая мозг, также, естественно, материально дублируется в антимире. И есть все основания предполагать, что мышление представляет собой в известной мере процесс взаимодействия и взаимоотражения между частицами и античастицами, образующими неразрывное единство в структуре мозгового субстрата и за его пределами. Отсюда, сама мысль не вещественна и недоступна никаким физическим приборам. Мысль идеальна. Сколько ни анатомируй мозг, сколь ни разлагай нервное вещество на химические элементы и микрочастицы - нигде не обнаружишь никакой мысли. Она представляет в принципе иные процессы, связанные с взаимодействием между частицами и античастицами, образующими неразрывную материальную структуру мозгового субстрата. Последний же находится в прямом контакте (не выявленном до сих пор опытно, но подтвержденном тысячами жизненных фактов) с энергоинформационным полем Вселенной или окружающей среды. Согласно торсионной теории, Вселенная как "Супер-ЭВМ" образует с человеческим мозгом своеобразный биокомпьютер, работающий в соответствии с торсионными законами, то есть, говоря без затей, по принципам скрученной спирали. Не опасаясь впасть в заблуждение, можно смело утверждать: Все есть спираль! Она - и в фундаменте Мироздания (торсионные поля). Она - и в основе человека как биологического существа (молекула ДНК - двойная спираль Уотсона-Крика). Наконец, поступательное развитие самого человечества неумолимо движется по спирали. Локальные психические образования, имеющие вакуумно-флуктуационную природу, и привязанные к отдельному индивиду или группе особей, не исчезают полностью после смерти и аккумулируются в окрестностях Земли (биосфера, пневматосфера), Солнечной системы и, быть может, далеко за ее пределами". По сути, именно идеи Уотсона я развиваю в своей книге. Однако не надо думать, что я лично разделяю и поддерживаю эти идеи. Жанр книги - фантастика.
6. Политические проблемы Апрельской революции в Афганистане. Это - отдельная сюжетная линия, состоящая из трех отдельных рассказов. Они основаны на реальных событиях первых месяцев Апрельской революции. Первый рассказ - описание одного рабочего дня президента Афганистана Нур Мухаммеда Тараки сразу после завоевания власти. Второй рассказ - визит Тараки в Москву через полтора года после революции. Третий - штурм дворца Тадж Бек и свержение президента Афганистана Амина советскими войсками. Этими рассказами я постарался показать, как великими государственными деятелями управляют амбиции, жажда власти, цинизм, презрение к человеческой жизни и другие пороки, которые прикрываются фасадом великих революционных идей. Хотя рассказы и основаны на реальных событиях (даже даты я привожу достоверные), но изложены они в преломлении фантастического сюжета - влияния препарата ГЛ-2 (героин Лашкаргахский по месту его обнаружения в пещере в окрестностях афганского населенного пункта Лашкаргах). ГЛ-2 отличается от героина особо агрессивным действием. Наркоманы, испробовавшие его действие на себе, не выживали. Особенность действия ГЛ-2 замечена давно, еще в конце 70-х, и в США для его изучения создан специальный исследовательский центр, где сотрудники работали в особом режиме секретности. ГЛ-2 действовал и на психику самих научных сотрудников центра, из-за чего возникали крупные проблемы. Однако выявить различия между обычным героином и ГЛ-2 в физико-химических свойствах не удавалось. Они по этим параметрам были абсолютно идентичными. Совершенно необъяснимым было свойство ГЛ-2 "вынимать душу" из тела наркоманов. В СССР также проводились исследования ГЛ-2, небольшое количество которого в свое время лично Брежневу передал президент Афганистана Нур Мухаммед Тараки. По сути, политические игры вокруг Афганистана в моей книге - результат борьбы международного наркобизнеса на государственном уровне.
7. Наука и религия. Данная тема отражена в основном в двух главах. Это - диспут Тараки и Пономарева во время визита президента Афганистана в Москву, и споры на темы религии капитана Вербина и отца Александра, у которого Вербин нашел убежище от своих преследователей. Идеи происхождения и эволюции жизни, Единой информационной системы Земли, нравственные и политические вопросы, поднятые в книге, освещаются в этих главах с религиозных позиций, причем с двух точек зрения: ислама и православного христианства.
Основные идеи книги, во-первых - подчеркнуть истинный смысл жизни, ее основные ценности: любовь, чувства прекрасного, настоящая мужская дружба. Во-вторых, показать, насколько ничтожны человеческие страстишки (жажда власти, денег, подлость, хитрость, похотливые страсти, презрение к человеческой жизни и здоровью и.т.п.), на каком бы уровне они не проявлялись (хоть на высшем государственном), могут оказаться перед могуществом Вселенной и ее законами. Но, в послесловии книги я неожиданно эту идею переворачиваю с ног на голову. Оказывается, все могущество Вселенной может стать ничтожным перед мелочными человеческими страстишками. Интересно узнать, каким образом я это сделаю? Дочитайте мою книгу до конца.
С уважением
Валерий Остальцев.
E-mail: ostal@ukr.net
Четвертый реактор
Часть первая
"Право, достойны фракийцы похвал, что скорбят о младенцах,
Происходящих на свет из материнских утроб,
И почитают, напротив, счастливым того, кто уходит,
Взятый внезапно рукой Смерти, прислужницы Кер.
Те, кто живут, те всегда подвергаются бедствиям разным,
Те же, кто умер, нашел верное средство от бед".
Архит Митиленский, III в до н.э..
- 1 -
Ничего не было... Да, именно так, абсолютно ничего не было... Совершенно дикое, странное, непонятное ощущение. Описать его словами или передать каким-либо другим способом невозможно. Весь мир куда-то мгновенно исчез после вспышки молнии, пронзившей голову. Осталась одна черная, совершенно безмолвная пустота... Нет, даже этой пустоты не было, иначе можно было бы как-то ощутить ее холод, черноту... А это было бесконечное в пространстве и во времени НИЧТО. Пребывание в Нем сопряжено c единственным желанием, невообразимым по силе, вырваться из Него: хоть бы что-нибудь произошло, пусть даже еле уловимый звук, еле заметная искорка света на сотую долю секунды. Но - нет! Ничего не происходит. Сколько времени длится это странное небытие? Минуту? Час? Год?.. А может быть ВЕЧНОСТЬ? Неизвестно. Ведь ничего нет вокруг, и времени тоже нет.
Время, время... Как тебя ощутить? Почему вообще нет никаких ощущений? Ведь они были когда-то и где-то. А когда? Где? Я точно знаю, что был мир вокруг меня, была жизнь, а теперь - НИЧТО, зловещее, мрачное, враждебное... Что произошло?
Дальнейшее пребывание в непонятном аморфном, вязком вакууме становится просто невыносимым: все равно, что оказаться в огромном бассейне, заполненном жидким бетоном, который начал густеть, и вырваться из него становится все труднее. Может быть, сжалившись надо мной, НИЧТО, этот холодный океан безмолвия, окунул меня в волну внезапно возникшей мысли: нужно что-то изменить, должно произойти какое-то движение, потому что пребывание в омерзительной пустоте долго продолжаться не может. Мне очень плохо, просто ужасно! Сейчас обязательно должно что-то случиться... Обязательно... Сейчас... Скорее же!.. Удар...
Наконец-то... Да, действительно был какой-то удар. Его можно было ощутить. Это был небольшой толчок где-то рядом, в стороне, и я его почувствовал. Удар... Точно такой же, как и первый... Нет, не совсем такой. Теперь он был как бы двойной: сначала был сам удар где-то в стороне, недалеко, а потом я его ощутил, словно волна докатилась до меня.
Удар... Опять меня окатило волной... Удар... Волна... Появилось время. Пребывание в НИЧТО стало более определенным, его можно уже разделить на два временных промежутка: до ударов и после. Время отсчитывает свой ход в виде ударов непонятной пока природы. Теперь я чувствую время и знаю: я выберусь из этого НИЧТО, выберусь! Надо только выждать время, которое продолжает отмеривать свой ход таким своеобразным способом.
Я чувствую что-то новое в ударах. Они стали отчетливее, стали сопровождаться каким-то звоном, с каждым разом усиливающим свою силу. Теперь мне неприятно ощущать их, даже больно. Я уже с ужасом ожидаю очередного толчка и с трудом восстанавливаю силы в коротких промежутках между ними. Я даже предпочел бы вернуться в состояние небытия, в ту черную безмолвную бездну. Еще пара ударов, и я уже не могу выносить дикую боль. Вот целый шквал страшных ударов лавиной поглотил меня. Сверкнула молния, раздвинувшая вязкую черную пустоту. Что-то очень далекое блеснуло маленьким голубым светом. Затем появилось еще много маленьких голубых огоньков, и я узнал звездное небо.
Вот и треснула пустота, освободила меня из цепких своих объятий. Боль исчезла. Ее заменила необыкновенная легкость. Медленно и без всяких усилий я стал направляться к звездным огонькам. Осмотрелся вокруг. Черное звездное небо, силуэты небольших гор на горизонте, освещенные полумесяцем, еле заметная в темноте лента уходящей в горы дороги, серые приземистые строения вдоль нее...
Внизу на земле я увидел неподвижное тело. Я медленно опустился вниз, для чего мне не потребовалось никаких усилий, лишь одно желание. Этим неподвижным телом оказался человек в полевой форме советского офицера. Он лежал в странной позе, неестественно запрокинув голову назад. Я обнаружил черную вязкую лужицу крови на песке, приблизился еще ближе, стал рассматривать рану на голове. Правая глазница и теменная кость разорваны. Ухо держится только на мочке. Обширная, больше ладони, рана заполнена осколками костей, обрывками кожи, волос. Блестят матово, отражая лунный свет, оболочки мозгов, смешанные с черными сгустками уже запекшейся крови. В рану поступают порции свежей крови, и тогда грязно-серая оболочка мозга, омываемая этой кровью, на секунду утрачивает матовый отблеск. Но тут же кровь стекает на песок и вновь тускло светится рана до следующего притока крови.
Кто этот человек? Почему он здесь лежит? И кто я, рассматривающий его? Мой взгляд упал на валяющийся рядом полевой картуз, на внутренней стороне которого я увидел белые, выжженные хлорной известью, инициалы. Так ведь это мои инициалы! Это я сам?! Не может быть! И тут я вспомнил: молния, пронзившая мою голову, - это выстрел из автомата. Это я лежу в пыли с простреленной головой. Тогда кто я, наблюдающий эту картину? Я осмотрелся вокруг. Никого и ничего кроме далеких звезд на небе и луны. Весьма странная ситуация: лежит человек на песке, я его могу видеть, а себя рядом с ним не вижу и не ощущаю каким-либо другим способом. Очень странно. Никаких ощущений. А всего лишь минуту назад я чувствовал невыносимую боль. Так кто же я? Я хочу понять это, я хочу увидеть. Увидеть что? Я взглянул на яркую луну и опустил взгляд на то место на земле, откуда я в данный момент наблюдал этот мир. До земли - метра полтора совершенно пустого пространства. Этого не может быть! Я хочу увидеть себя, хочу разобраться во всей этой ситуации! И только сейчас, возможно благодаря лунному свету стало медленно проявляться как на фотографии полупрозрачное тело. Я увидел себя в новом качестве: все тело - как у медузы, просматривается насквозь. Руки, ноги, живот... Голову свою рассмотреть я не смог, удалось лишь заметить кончик носа, тоже прозрачный. Коснулся руками головы. Она была как будто неповрежденная. Я долго не мог свыкнуться с новым своим качеством, пребывая в полном недоумении. Затем приблизился к себе, то есть к своему лежащему на земле телу, и попробовал дотронуться до головы рукой. Рука, не ощутив сопротивления, прошла сквозь голову, не оказав никакого воздействия на нее. Новый Я, не имеющий плоти, наблюдал, как сердце лежащего на земле тела продолжало расточительно выплескивать порциями кровь на рану. Выходит, я еще жив! Я подумал, что, может быть, мне удастся войти в свое тело, приняв его позу, слившись с ним. Я так и сделал. Действительно, мне это удалось, потому, как окружающий мир тотчас исчез, уступив место уже знакомой всепоглощающей темноте, и я тут же получил удар по голове, через мгновение еще и еще. Я словно стал наковальней, по которой ритмично и безжалостно бил молот. Все мое тело онемело. Я не мог ничем пошевелить. Попробовал открыть уцелевший глаз. Наверное, мне это удалось, потому что я увидел в черном небе маленькую голубую звездочку, которая тут же померкла. Невыносимая боль шквалом накатилась на меня, сокрушив все остальные мысли и ощущения. Боль состояла не только из ударов, стреляющих в голову. В каждую клеточку кожи одновременно вонзились миллионы раскаленных игл, которые медленно проникали внутрь, выжигая плоть... Помогите мне кто-нибудь! Кричу я безмолвно, как бы внутри себя. Бесполезно. Дикая боль в очередной раз сверкнула молнией и... никакой боли. Необыкновенная легкость вновь повлекла меня вверх. Я опять стал полупрозрачным облаком с контурами того тела, которое осталось лежать внизу.
В темноте послышались шаги, и я увидел, как ко мне, то есть к моему телу, подошли два человека в чалмах, укутанные грязными одеялами. Один из них разул меня, стянув форменные полусапожки. Второй снял с моей руки часы, которые я купил неделю назад в придорожном дуккане. Я узнал второго. Бородатый, маленького роста, это он стрелял в меня. Он стоял впереди остальных духов, направив на меня дуло АКМ. Когда они остановили нашу машину, я вышел из кабины, хотел поздороваться с этими людьми, выразить свое дружелюбие. Я даже свой автомат оставил в кабине, шепнув водителю: "Подстрахуй меня, как сможешь, но не спеши. Может быть, духи отпустят нас с миром. Зачем им наши жизни?". Сейчас я вижу, что ошибся.
- Салом аллейкам, - сказал я и улыбнулся, насколько это было возможно. В ответ услышал:
- Командор, давай бакшиш, если жить любишь!
Такой тон не предвещал ничего хорошего. Духи с автоматами с удовольствием занимаются грабежами, отставляя в сторону идеи, за которые они борются.
- Что нужно тебе, брат? - как можно бодрее спросил я.
- Все давай: машину, автоматы, товар, какой есть.
- Бери товар, какой есть у меня. Но машину и автоматы не могу дать. Давай, дорогой, договоримся по-хорошему.
Хотел еще что-то сказать, но не успел. В руках бородатого сверкнула молния и ... ничего не стало. Я оказался во власти поглотившего меня НИЧТО.
Вот она какая, оказывается, смерть. Целый мир, живший 27 с небольшим лет, мир мыслей, знаний, человеческих чувств, взлетов и поражений, горя и счастья, мир всего того, что успел я воспринять и зафиксировать в своей памяти, медленно угасал. Почему мой мир должен исчезнуть? Ведь мне только 27 лет, одна треть жизненного пути. Еще очень рано. Несправедливо! Нельзя допустить такого несуразного и страшного конца...
...Эти двое ушли, обшарив все мои карманы и прихватив с собой трофеи. Я остался лежать в той же неподвижной позе. Жив ли я еще? По вытекающей крови из раны понял, что жив. Сердце продолжало биться. Значит, мой мир еще не исчез. Я вновь сделал попытку войти в свое тело. Но что-то мешало мне. Непонятная сила отталкивала, словно одноименно заряженный полюс магнита. Я с трудом, преодолевая сопротивление этой силы, толчком вошел в мое тело, как последний патрон в уже заряженный магазин автомата. Сразу ударила адская боль в голову, и все померкло вокруг. Это сердце бешено колотило остатками крови, выталкивало меня наружу. Я очень не хотел выходить, зная, что это был последний мой шанс быть самим собой, еще живым. Если поддаться и отпустить тело, то вернуться в него я бы уже не смог. Надо держаться, надо вытерпеть. А безжалостное сердце продолжало осыпать меня ударами, словно врага, ворвавшегося в чужой дом. Я боролся с ним, я терпел, но вдруг сердце выпустило такой мощный поток аритмии, что я выскочил наружу, как мячик со дна водоема. Вновь нет никакой боли, но и той легкости нет, вернее к ней примешалось новое неприятное ощущение, до недавних пор незнакомое мне...
Это ощущение я впервые испытал в самолете во время перелета из Ташкента в Кабул. Тогда "Горбатый", производя посадку на Кабульский аэродром, резко накренился и стал описывать гигантский штопор. В груди у меня все сжалось и вместе с тем заполнилось чем-то приторным и противным. Я задышал часто и глубоко, пытаясь освободиться от этого ощущения, но оно отпустило меня только через минут десять после благополучной посадки.
Второй раз я испытал его сегодня... или вчера. Да, пожалуй, вчера. Вчера утром я и мой водитель Гриша Малахов пристроились к колоне КамАЗов, следовавшей в Кабул. Это было на перевале Саланг перед входом в туннель. Все произошло как-то второпях, неожиданно. Из-за сильных снегопадов туннель был закрыт несколько дней, и мы собирались переждать на заставе опергруппы "Саланг" еще одни сутки. Перед туннелем в ожидании перехода скопились уже три колоны машин, что грозило надолго сорвать график движения по магистрали. Но утром начальник опергруппы неожиданно объявил старшим колон о начале движения через туннель. В нашем распоряжении было полчаса на сборы. Мы с Гришкой, не долго думая, пристроились в середину первой колоны и преодолели мрачный, заполненный выхлопными газами, туннель. Затем медленно поплелись вниз по серпантину дороги, обрамленной остатками искореженной техники. Я радовался тому, что близится к концу двухмесячный "туристический круиз", как я его назвал, по маршруту Кабул - Хайратон - Кабул, что сегодня мы с Гришкой наконец-то доберемся до дома - нашего санэпидотряда, где ждут друзья, баня и, самое главное - письма из Союза. Колона машин медленно, тяжело сползала с гор, словно огромный питон, а я пел песни иногда про себя, а иногда и вслух, вызывая веселое недоумение у водителя. Пусть думает, что у меня крыша поехала.
В Джабаль-Уссерадже машины остановились на привал. Ярко светило солнце, и даже было немного тепло, несмотря на глубокую осень, во всяком случае, значительно теплее, чем на высокогорном Саланге. К нашим машинам, словно воробьи, налетели бачата, предлагая купить кексы, непонятно где и кем испеченные. Их требования купить у них товар были такими настойчивы, что нам с Григорием проще было купить себе по одному кексу, лишь бы отвязаться от молодых нахалов. Я быстренько зажевал свою порцию, предварительно оценив ее доброкачественность. Гришка же положил кекс на бампер машины, так как в это время был занят осмотром двигателя. Через минуту кекса на месте не оказалось. Наглый бача стянул его и уже продавал кому-то другому в десяти метрах от нас...
Через два часа мы тронулись дальше. И тут нам в очередной раз не повезло с нашей "барбухайкой", постоянно доставлявшей нам кучу хлопот. На этот раз, непонятно по какой причине ей вздумалось везти нас с черепашьей скоростью - не больше 15 км в час. Гришка до отказа жал на газ, но мотор только недовольно отфыркивался, а скорость оставалась прежней.
- В чем дело, Григорий? - спросил я.
- А-а..., - раздраженно махнул рукой Гришка, - бензонасос не сосает, - рявкнул он, сознательно коверкая последнее слово, ставя ударение на слоге "са". Тут же последовал стандартный мат, а затем нормальное объяснение, - с Саланга все время катились под горку, так незаметно было, что бензин плохо поступает в движок. А здесь - равнина, мотор не тянет.
Не было смысла читать Гришке очередные нотации. Сам водитель не виноват в том, что давно отслуживший свой срок автомобиль постоянно напоминает нам о том, что он уже списан и снят с книг учета. Остается только благодарить своего командира за любезно предоставленное нам романтическое путешествие.
Мимо одна за другой обгоняли нас машины. Останавливаться им запрещено. Вся колонна должна дружно прибыть в гарнизон Теплый Стан под Кабулом. Кому какое дело до нашей "барбухайки". Мы не числимся в списке колоны, передвигаемся самостоятельно.
В Чарикар мы въезжали уже в хвосте колоны, а когда выезжали из этого городка, где всегда было неспокойно, и мало кто из наших офицеров рисковал ездить здесь в одиночку без сопровождения БТРов, хвост колоны едва виднелся на горизонте. Через час доехали до Баграмского перекрестка ВАИ.
- Что будем делать, Григорий?
- Домой надо ехать, в Кабул, товарищ старшлейтнант.
- Доедем?
- Должны доехать.
- Ты уверен?
Я не услышал ответа на вопрос. Закурил сигарету и сказал:
- Есть второй вариант: свернем в Баграм к нашим ребятам, а завтра починим твой бензонасос и поедем уже спокойно домой. Конечно, неприятно, зато мы уже сейчас будем в своей зоне.
- А если колоны не будет - неизвестно, насколько в Баграме застрянем. Нас могут не выпустить одних из гарнизона. Товарищ старшлейтнант, давайте домой поедем, сзади еще колоны идут, к ним пристанем.
Я и сам знал, что мы поедем в Кабул сегодня, чего бы нам это не стоило. К чему эти лишние дискуссии? Для успокоения совести? Я вспомнил дорогу в Баграм, где мы застряли около двух месяцев назад, когда находились в начале пути из Кабула на север Афганистана.
Тогда два дня подряд, не переставая, лил ливень, превративший афганскую придорожную пыль в тягучее, тяжелое месиво. Асфальта до Баграма не было. Длинная автоколона с артвооружением, едва свернув на Баграмскую дорогу, застряла в грязи. Из Баграмской дивизии выехало несколько танков для извлечения КамАЗов из тягучего грязевого "плена". Все автомобили нужно было тянуть до самого Баграмского гарнизона, а этот путь составлял километров десять. У нашей "барбухайки" тут же оторвался бампер, едва танк потянул ее на более сухой участок дороги. Подцепили машину за передний мост, но, протащившись метров триста, мы с Гришкой с ужасом увидели, что передние колеса вывернуло так, что они установились перпендикулярно друг к другу. С КамАЗами дела обстояли не лучше. В воздухе царил невообразимый рев сотен моторов, заглушающий крики бойцов, которые, утопая в грязи, подпирали плечами борта машин. Если представить это зрелище со стороны, то оно напоминало бы раненного гигантского зверя, угодившего в яму. Вдруг к реву моторов добавился протяжный свист "Стингеров", за которым рядом с нами последовало несколько взрывов. Видно, духи сообразили, какую великолепную мишень представляла собой застрявшая в грязи автоколона. Какой бы получился грандиозный фейерверк, попади один из "Стингеров" в КамАЗ с артвооружением.
Танки отцепились от КамАЗов и заняли оборонительную позицию по бокам колоны, развернули пушки в сторону, откуда прилетели "Стингеры". Бесприцельно, наугад, дали мощный залп огня, к которому тут же подключились зенитные орудия, установленные на КамАЗах. Полчаса продолжалась бессмысленная истерическая канонада, несмотря на то, что обстрел колоны уже не повторялся. Орудия успокоились, и спасательная операция возобновилась. Лишь к рассвету последние остатки колоны были извлечены из раскисшей вязкой колеи на относительно сухое и проходимое место. В такой вот ситуации мы и переночевали в кабине нашей "барбухайки".
С рассветом вытягивание колоны возобновилось, и только к обеду мы добрались, наконец, до гарнизона Баграм. "Барбухайка" ремонтировалась в течение недели. Гришка вместе с парой солдат-помощников работали добросовестно, все грязные от ГСМ с ног до головы. Я в это время расслаблялся в компании своих друзей. Как говорится, кто на кого учился...
Сейчас, находясь вблизи Баграмского перекрестка и вспоминая злополучную Баграмскую дорогу, я не рискнул бы вновь вступить на нее. Хотя дождей давно не было, дорога сухая. Но нет! Не надо. Плестись десять километров мимо духовских кишлаков слишком рискованно. Я хотел ехать только вперед, в Кабул, к себе домой, в родной санэпидотряд, где меня ждут письма из Союза.
- Поехали, Гриша, вперед. Ежели что - остановимся на какой-нибудь нашей заставе на ночлег.
Гришка подал сигнал дежурному на посту ВАИ. Солдат без каких-либо вопросов к нам, нарушив инструкции, поднял шлагбаум, и мы медленно тронулись. Пересекли последнее препятствие, которое могло бы предотвратить беду. Не должен был солдат нас выпустить на трассу одних, без сопровождения боевой техники. Но, ему было не очень то важно выполнять свои обязанности. Таким образом, пост ВАИ не выполнил свое предназначение. Это было около трех часов дня. Мы медленно поплелись по трассе, позволяя обгонять себя автомобилям из состава задних колон. К шести вечера уже стало темнеть. Солнце кровавым шаром спряталось за горами, а на противоположной стороне неба уже загорались первые звезды. Страх заползал во внутрь кабины вместе с холодом. Вокруг стояла тишина, и только предательский рев больного мотора извещал всех о нашем перемещении на огромное расстояние от нас. Сколько километров оставалось до Кабула, я не знал. Мучительно долго длился этот путь. Мы проезжали самое опасное место под Кабулом, именуемое в наших армейских кругах Аминовкой. Здесь была территория духов. Нередко кварталы Кабула, в том числе и наши Кабульские воинские части, подвергались минометному огню именно с этих позиций.
Гришка включил передние фары, так как темнота вокруг нас уже не позволяла продолжать движение. Можно было заехать совсем не туда, куда следовало. Я ругался про себя: "Черт, даже фары нельзя выключить - темнота, хоть глаз выколи". Казалось, что это она - причина того, что мы плетемся с черепашьей скоростью. Это в ней, в темноте, вязнут колеса машины, это она просочилась внутрь мотора и не дает ему работать.
Вдруг послышался издалека другой рев двигателя. В зеркале заднего вида сверкнули счастливой надеждой фары бронетранспортера. Наши? Да, наши! Слава тебе, Господи! Наш советский БТР быстро догонял нас. Я сказал Гришке:
- Посигналь ему, пусть остановится. Попросимся к нему на буксир. Есть у нас трос?
- Не трос, а жесткая сцепка.
- Отлично! Лишь бы дотащил до Кабула. Сигналь скорее! Он уже начинает нас обгонять.
Взревел сигнал. Когда БТР пошел на обгон, Гришка высунулся наполовину из окна и замахал свободной рукой, подавая знаки остановиться. Но прошло какое-то мгновение, и наш родной советский БТР, как ни в чем не бывало, стал быстро удаляться за горизонт. Еще некоторое время его габаритные задние огоньки служили нам ориентиром, затем и они исчезли за поворотом. Я даже опомниться не успел, так все быстро произошло.
- Тьфу ты, сволочь, коз-зел дранный, - в сердцах выругался я, - и куда ты так торопишься? Неужели своих не узнал?
- Гадина вонючая! - заорал Гришка, злобно стуча кулаком по рулю, затем добавил еще несколько крепких ругательств.
Подумав, я не стал винить тех, кто ехал на бронетранспортере. Им в темное время суток было не только опасно останавливаться на дороге, это попросту было запрещено. К тому же вид нашей "барбухайки" отнюдь не напоминал военную машину.
Мы продолжали свой путь в одиночестве. Вскоре впереди в свете фар мы заметили сидящих возле дороги людей.
- Не останавливайся, - сказал я Гришке.
Проехали мимо. Это были два старика. С одним из них я встретился взглядом. Он недвусмысленно крутил пальцем у виска. Я в ответ пожал плечами и развел руки, мол, что поделаешь, действительно мы - полные идиоты. Решили проветриться перед сном.
Стариков мы проехали. И тут меня второй раз в жизни обуял страх, который точно так же, как и тогда, в самолете Ташкент - Кабул, заполнил всю мою грудь. Странное ощущение: даже и не страх это был, потому, как сознательно я не боялся настолько, чтобы страдать физически. Эта приторная тошнота зарождалась сама по себе внутри меня. Это ощущение походило больше на отделение души от тела. Очень неприятное чувство. У меня внутри нарастал холодный ком, который вытеснял и раздавливал мои внутренности. Очень трудно дышать, слюну проглотить невозможно, кисло во рту. Что-то происходило в моем организме независимо от моего сознания. Это было предчувствие... Тогда, в самолете, это предчувствие смертельной опасности появилось минут за двадцать до начала посадки самолета. Я тогда не задумывался о какой-либо опасности, не боялся, просто не было повода для каких либо опасений за жизнь. Но это странное физическое ощущение уже прочно захватило меня тогда и отпустило лишь спустя некоторое время после благополучного приземления.
Когда свет фар осветил на дороге целый отряд вооруженных духов, я понял, что странное предчувствие пришло ко мне не напрасно.
Один из духов поднял руку вверх, чтобы мы остановились. "Все, приехали!", - подумал я. У нас на двоих два автомата, которыми в тесной кабине и не сманеврировать. Что делать? Машина остановилась. Я увидел подходящего к нам маленького бородача... Во второй раз предчувствие мое сбылось...
...И вот теперь я наблюдаю себя, лежащего в пыли, босиком, с разнесенным черепом. Где там мой водитель Гришка? Где "барбухайка"? Я решил осмотреться, благо свет утренней зари, рождающейся за горизонтом, начал рассеивать ночную тьму. Мое тело лежало у дороги. Вокруг никого уже не было. Не было рядом так же и "барбухайки". Где она? Что произошло сразу же после выстрела? Я не знаю. Совершеннейший провал в памяти. Было полное затмение мира неизвестно какой продолжительности по времени.
Я решил подняться чуть выше, чтобы увеличить обзор. Это удалось мне без каких-либо особых усилий. Все мои перемещения в пространстве исполнялись легко, свободно и только благодаря одному моему желанию. Я поднялся метров на сто ввысь. Внизу еле заметными очертаниями темнел мой силуэт. Как бы не потерять его из виду. Моему взору открылся типичный пейзаж афганского кишлака, каких я встречал чуть ли не сотню на трассе Кабул - Хайратон. Приземистые глинобитные жилища, образующие единственную улицу вдоль трассы. Кое-где глиняные стены хибар обшиты деревом, почерневшим и иссохшим под южным солнцем. Несколько дукканов вдоль дороги кроме дерева в своей конструкции имеют еще и стеклянные витрины. В отдалении от дороги хижины уже не имеют каких-либо деревянных или стеклянных конструкций, но окружены с четырех сторон мощным и очень прочным забором-стеной из глины. Знающие офицеры говорили, что выстрел прямой наводкой из орудия не разрушает такую стену, а проходит сквозь нее, оставляя лишь дыру диаметром соответственно калибру снаряда. Никаких трещин вокруг дыры не образуется. Возможно, неправильно будет назвать это свойство стены прочностью, скорее наоборот, снаряд свободно проходит сквозь нее. Но хозяину стены это, наверное, выгодно: замазал дырку глиной и никаких проблем. Однако я лично убедился, что трассирующий снаряд из ДШК стену не пробивает, догорает в ней красивым фейерверком. Я объездил и облетал добрую половину всех наших гарнизонов в Афганистане и убедился, что почти все население этой горно-пустынной страны живет именно в таких вот похожих друг на друга селениях, в одном из которых я повстречал свою смерть.
Стало совсем светло. Кишлак еще не проснулся, поэтому мне легко удалось обнаружить среди спящих хижин один бодрствующий дом. Оттуда, изнутри квадратной стены доносились едва уловимые звуки речи. Я приблизился ближе и обнаружил во дворе нашу злополучную "барбухайку", частично демонтированную. Она стояла уже без колес, которые аккуратно были сложены в стороне. Рядом лежали сиденья от кабины, две большие фляги для воды, бочка, оборудование дезинфекционной камеры. Из дома, переговариваясь друг с другом, вышли шесть духов. Один из них кивком головы попрощался с остальными и направился к выходу. В руках он уносил коробку. Эта была коробка с пуховой кофточкой, которую я купил два дня назад в военторговском магазинчике на заставе "Саланг". Хотел привезти подарок своей жене. Теперь никогда мой Настеныш не наденет эту симпатичную модную вещицу, никто ей не позавидует, не станет упрашивать продать, предлагая тройную цену. Покупая эту кофточку с этикеткой "Нью-Йорк - Лондон - Париж", вещь, которую не купить в Союзе просто так, я с замиранием в сердце представлял, как ее примерит мой Настеныш, с наслаждением рассмотрит себя в зеркало и потом кинется мне на плечи, покрывая горячими поцелуями, и будет долго-долго не выпускать меня из своих объятий не из-за кофточки, конечно, а из-за того, что я вернулся домой живым и здоровым. Уже не будет ничего этого!
Некоторое время я следовал за духом, уносящим коробку. Я заметил, что на правой руке у него недостает двух пальцев, а через правый висок и бровь проходит широкий шрам, заканчивающийся обрубком носа. Похоже, это был след от сабли. Отрубленные пальцы - по-видимому, тоже результат удара этой сабли, от которой человек защищался, закрывая лицо рукой. Неприятная внешность у этого духа.
Я вернулся назад во двор и застал следующую картину. Оставшиеся духи впятером разбортировали колесо "барбухайки" и, к моему большому удивлению, вытащили из сердцевины несколько целлофановых пакетов с белым содержимым, обернутых брезентовой тканью. Что это? Наркотик? В колесах нашей "барбухайки"? Вот это сюрприз! Неужели наша встреча с духами была запланирована? Откуда мог взяться наркотик в колесе? Я посмотрел на него еще раз очень внимательно. Это было бронированное колесо от бронетранспортера. Нам его поставили на "барбухайку" на одной из наших застав примерно в 50 км к северу от гарнизона Джелалабад. Это была наша первая с Гришкой командировка по заставам. Мне тут же вспомнилось происшествие, послужившее причиной замены колеса. Тогда, когда мы проезжали один из духовских кишлаков, нас обстреляли. Раздалась очередь из ДШК, после чего машина подпрыгнула и тут же накренилась. Нас повело на обочину. Гришка вцепился в руль, стараясь выровнять "барбухайку". С большим трудом ему это удалось, просто чудом. Ведь мы как раз катились под горку со скоростью около девяноста километров в час. Скорость автомобиля резко упала, мы проехали две сотни метров, после чего пробитая шина загорелась. Мы дважды выходили из "барбухайки" и тушили ее, но продолжали двигаться вперед, так как задерживаться в дороге, где в тебя стреляют, нельзя. Когда мы остановились в третий раз с целью освободить колесо от остатков обгоревшей шины, обстрел повторился. Мы кинулись в кабину за автоматами и залегли в кювете в ожидании атаки духов. Они могли пойти на захват одиночной машины. Примерно через час тревожного ожидания на наше счастье к нам подъехал наш БТР.
- Что случилось, ребята? - спросил восседавший на люке БТРа прапорщик.
- Обстреляли нас. Попали в колесо. Видишь, сгорело уже все. Дальше ехать не можем, - кратко изложил я суть нашей проблемы.
- Откуда стреляли?
- Вон с того кишлака, - указал я рукой.
Прапорщик быстро развернул пушку БТРа в указанное мной направление и выпустил целый боекомплект. Хибару заволокло смесью дыма и пыли.
- Цепляйте вашу машину жесткой сцепкой к нам и давайте немедленно деру отсюда. Нечего здесь делать больше, очень опасное место. Кто только вас выпустил одних без сопровождения?
Мы кое-как добрались до ближайшей нашей заставы. Там то нам и поставили бронированное колесо от бронетранспортера вместо сгоревшего. Другого колеса, пригодного для ГАЗ-66, просто не было. Колесо хорошее, бронированное. Его накачивать не надо...
И вот сейчас я наблюдаю, как из этого самого бронированного колеса духи извлекают мешки с наркотиками. Неужели именно там, на нашей заставе, колесо заправили наркотиком? Невероятно! Когда меняли колесо, я был в комнате начальника заставы, беседовал с ним. Естественно, я не мог видеть, что делается снаружи. А вот Гришка непосредственно должен был участвовать в замене колеса. Это я знаю точно. После нашего возвращения в Кабул командир СЭО буквально сразу отправил нас с той же миссией в следующую командировку, только в северном направлении: Кабул - Хайратон. Предоставил лишь одни сутки отдыха. Мне непонятна была такая спешность командования, да и важность поставленной задачи представлялась мне сомнительной. Но с командиром не поспоришь: приказ - есть приказ. И мы с Гришкой на той же "барбухайке" отправились в следующее свое "романтическое путешествие" до Хайратона - приграничного с Союзом населенного пункта. До Хайратона мы не добрались. По каким-то непонятным причинам въезд на территорию гарнизона был запрещен. Нас просто не пропустили за шлагбаум. Я добился встречи с комендантом, который сделал мне отметку в командировочном удостоверении как оправдательный аргумент. Мне же надо было объяснить своему командиру, почему его задача не выполнена до конца. При этом я не испытывал особой неудовлетворенности, скорее наоборот, я радовался тому, что конец путешествия случился раньше и мы можем уже развернуться и следовать домой. А вот Гришка плохо скрывал свое раздражение. На мой прямой вопрос "Что тебя так волнует?" он, матерясь, ответил, что в Хайратоне он мог бы заменить бронированное колесо нормальным. А на мой вопрос "Почему же ты его в Кабуле не заменил?" последовал ответ "Не было времени"...
...Кстати, где Григорий? Почему его нигде не видно? Что случилось с ним после того, как в меня выстрелили? Жив ли он? Неужели события, произошедшие до моей гибели, - звенья одной цепи: целенаправленный высокоточный обстрел таким образом, чтобы было пробито колесо, установка колеса с начинкой, неисправность мотора с тем, чтобы отстать от колоны и встретиться с духами. Что в действительности Гришка сделал с мотором, когда ковырялся в нем во время привала в Чарикаре? Нет! Это слишком сложно и неправдоподобно. Во-первых, Григорий не мог вести машину на бешеной скорости в ожидании обстрела. Это очень опасно. Во-вторых, вероятность попадания в колесо очень мала. Тот кишлак, откуда нас обстреляли, был далеко от дороги, примерно в трехстах метрах. В-третьих, маловероятны согласованные взаимодействия между духами и солдатами заставы. Хотя, что я мог знать о жизни заставы? Если допустить связи духов с нашими заставами на почве наркобизнеса, то в эту операцию должны быть втянуты все от солдата до командира заставы. В-четвертых, расстояние от момента обстрела до заставы, которое мы проехали тогда, было очень большое. Все оказалось весьма запутанным и непонятным.
Я продолжал наблюдение. Сейчас духи занимались упаковкой пакетов в фанерный ящик. На крышке от ящика, что лежала рядом, были нарисованы два исламских клинка, скрещенных на круге, и надпись по-английски "Высшего качества". Еще был написан адрес следования: М/С Нострак ГМБХ и К, КГ Форсетезен 39,2000 Гамбург-2. Духи заколотили ящик этой крышкой и поместили его... в дезинфекционную камеру нашей "барбухайки". И тут я увидел выходящего из помещения Григория в сопровождении двух мужчин, одетых в нашу советскую форму. Вот так сюрприз! Один из мужчин, который постарше, давал последние наставления Григорию, суть которых сводилась к следующему: Григорий вместе с новым старшим машины (мужчина помладше) возвращается в Хайратон и передает груз осведомленному лицу. "По возможности в пути будьте в сопровождении советских колон, так безопаснее. Никто вас проверять не станет". Григорий спросил: "Что я должен делать потом? Мне нельзя одному возвращаться в Кабул". "Тебе не придется этого делать" - был многозначительный ответ. "А что будет со мной?". "Солдат, мы и так по твоей вине сорвали операцию. Груз давно уже должен быть в Союзе. Я сейчас не знаю, что будет со мной, а ты еще своими вопросами меня достаешь. Заткнись и выполняй то, что тебе говорят. Дальше решим твою судьбу".
Да... Теперь почти все встало на свои места. Мы с Григорием вляпались в очень грязное дело. Для меня оно уже завершилось. Я умер. Для Григория оно продолжается, но надолго ли? Его дальнейшая судьба меня уже не интересовала. Я понял, что он был в курсе истинной цели нашей командировки: переправка наркотиков, которыми начинили нашу "барбухайку" где-то между Кабулом и Джелалабадом, в Союз через Хайратон. Он подставил меня, ничего не подозревающего, а сейчас, похоже, подставил самого себя...
Я вспомнил, что позабыл свое тело у дороги, оставил без присмотра и стал парить в обратном направлении. Из-за горизонта уже поднялось солнце, мир проснулся и наполнился разнообразными звуками. Свет и шум я ощущал так же, как и при жизни, а вот запахи не воспринимал совершенно. Я приблизился к своему телу. Оно, т.е. я, лежал все в той же позе. Только рана стала еще чернее, и не пульсировала в ней ярко-красная кровь. Бьется ли еще мое сердце? От этой мысли я испугался. Надо войти в свой организм хотя бы для того, чтобы проверить работу сердца. Зачем? С какой целью? Надо ли мне это? Да, конечно надо! Я устремился вниз, но мое движение, ранее такое свободное и легкое, повинуемое моими мыслями, встретило сильное отталкивающее сопротивление. Чем ближе устремлялся я к себе, тем сильнее отталкивала меня невидимая сила. Это обстоятельство усилило мой страх и, вместе с тем, десятикратно увеличило желание преодолеть эту силу. Толчками, с огромными затратами непонятной, какой-то нематериальной энергии, приближался я к себе, чувствуя, как темнеет все вокруг и заглушаются звуки. Ничего не получалось. Каждый раз меня отбрасывало прочь за пределы действия отталкивающей силы...
Трое незнакомых мне людей подошли к моему телу и спокойно без эмоций стали рассматривать меня. Их ничто не отталкивало от моего тела. Я не мог с этим смириться и вновь с напористостью стал приближаться к себе. Три афганца не подозревали, какое противоборство сил происходит в этом небольшом, общем для нас пространстве. Противоборство между силой моего желания максимально приблизиться к телу и силой отталкивания от него. Сознание того, что если мне не преодолеть эту силу, то я навсегда потеряю свой мир, где я жил, довело меня до отчаяния. Я чувствовал, что я смогу преодолеть отталкивание, надо только иметь огромное желание стремительно принять позу тела, ухватиться за него и продержаться максимально долго. Только не сдаваться. С последней попыткой мне удалось максимально слиться с контурами моего тела. Я ощутил что-то вроде щелчка, словно клапан захлопнулся, закрепляя меня внутри плоти. Но то, что произошло за этой победой, заставило меня отказаться от моей телесной оболочки. Все померкло и смолкло мгновенно. И только невыносимая боль стегала меня последними ударами обескровленного сердца. Боль вонзилась миллионами острых игл во все онемевшие и уже охладевшие органы. Я помню с детства, как больно "оттаивают" отмороженные пальцы. Сейчас подобная боль, многократно усиленная, пронизывала каждую клеточку моего организма. Я не мог ни о чем думать, только подсознательно чувствовал, что надо держаться, иначе - смерть. Я выдержал еще семь ударов сердца, только семь, потому что больше не смог, и был снова безжалостно вышвырнут наружу. Моментально боль отпустила меня. Я заболтался в воздухе как поплавок на поверхности реки. Мне оставалось только признаться в безвыходности ситуации. Даже если предположить невозможное: преодолеть выталкивающую силу и дикую боль, то, что могло из этого получиться? В лучшем случае (если предположить, что я каким-то образом попал бы руки своих медиков, и меня бы отвезли в госпиталь), мне пришлось бы пройти длительный и мучительный период излечения с серьезными последствиями для здоровья. В любом случае я не буду уже полноценным человеком. Обезображенное, безглазое лицо мне обеспечено. Инвалидность - тоже. Параличи, расстройства нервной системы вплоть до умственной неполноценности вполне реальны. Ведь разрушен мозг. Вот, что ждет меня при самом благоприятном стечении обстоятельств. Да, к сожалению, эти обстоятельства складываются так, что я должен отступить, покориться смерти. Я бессилен противостоять ей...
Трое афганцев уже ушли. Вместо них возле меня оказались две женщины, которые взяли меня за ноги и поволокли по пыли вдоль глиняного забора. Они были маленького роста, скорее всего подросткового возраста (лиц их, накрытых паранджей, я не мог рассмотреть) и поэтому часто останавливались передохнуть. Они тащили меня как-то очень неуклюже, одной рукой обняв мою босую ногу (каждая со своей стороны), а другой постоянно поправляя паранджу и одежду. Любопытный грязный ребенок появился сзади и пристроился к процессии, с интересом рассматривал нас, пока ханумки на него не цыкнули. Меня утащили далеко от трассы, за пределы кишлака. И вдруг эти две ханумки бросили меня на песке и ушли.
Я лежал, запрокинув руки назад. Хэбэшка (военная форма из хлопчатобумажной ткани) и тельник (тельняшка) задрались высоко к подмышкам, обнажив бледный живот. Я уловил слабое дыхание по едва заметным редким колебаниям живота. Во мне еще теплились остатки жизненных сил. Я смотрел на себя сверху, и вдруг мне стало невыносимо жалко себя, жалко моего Настеныша (как это странно, что она еще ничего не знает), жалко двух моих сыновей, моих родителей, друзей, с которыми мне никогда больше не увидеться...
Ко мне подошла женщина, одна из двоих, притащивших меня сюда. В руках у нее было земледельческое орудие вроде мотыги, которым она принялась энергично рыть в песке яму. Все ясно. Здесь я буду похоронен. Здесь, а не у себя дома. Сейчас я лишаюсь возможности быть грузом-200. "Черный тюльпан" не доставит меня на родину, где бы меня оплакали родные люди и предали бы русской земле по русскому обычаю. Вместо этого я буду зарыт в песке на чужой земле подобно сдохшей собаке. Я уже видел, что женщине надоело копаться в песке, и она стала укладывать меня в сооруженное песчаное углубление. Вот я уже скатился в него, уткнулся лицом в песок. Женщине не понравилось, как мое тело устроилось в могиле. Она с трудом перетащила мои ноги на место головы. Все правильно: теперь моя голова повернута на восток. Спасибо тебе, благородная ханум, что позаботилась о душе "неверного". Вы, мусульмане, даже забитым баранам обращаете головы в сторону восхода солнца. Этот жест женщины неожиданно привел меня к мысли: а не довериться ли мне ей? Женщины во все времена отличались от мужчин более мягким сердцем. Быть может, она меня пожалеет? Я устремился сквозь тысячекратно усиленный невидимый барьер в свою плоть и высохшими голосовыми связками изобразил что-то похожее на стон. Моментально возникшая боль тут же выбросила меня наружу. По тому, как вздрогнула женщина, я понял: она услышала мой стон. Произошла минутная пауза, во время которой женщина пребывала в растерянности. Затем она взяла в руки мотыгу, замахнулась и (о, Боже!) со всей силы вонзила его в мой и без того обезображенный череп. Я отчетливо почувствовал, как оторвалась до сих пор не ощущаемая мной ниточка, связывающая меня с моей плотью. До сих пор я словно бумажный змей болтался поблизости, а теперь поплыл вверх помимо своей воли, отдаляясь от себя, от своей могилы. Я вдруг подумал об умирающих, как они за секунду до смерти приходили в сознание, чтобы сказать последние слова своим родным и близким. Только теперь мне стало известно, что кроется за этими печальными моментами нашей земной жизни: это - оторванная от тела метущаяся душа в отчаянных и бесполезных попытках воссоединиться со своей нежизнеспособной плотью. Она, потеряв всякую надежду, в последний момент собирает воедино остатки жизненной энергии, что еще теплятся в умирающем теле, и входит в него для прощания с земным миром.
Себя я уже не видел. Там, внизу, женщина, завершив свою работу, шла с мотыгой в свой кишлак. О чем она думала? Взяла ли она грех на душу, ударив меня мотыгой, или, наоборот, избавила меня от страданий? Винить ли мне ее за такой поступок или благодарить? Я поднимался все выше. Были видны кишлак и участки обработанной земли вокруг него, тоненькая серебряная нить дороги с ползущими по ней клопами-автомобилями.
Я услышал необыкновенно красивую музыку. Сначала она была едва слышна, затем зазвучала со всех сторон все громче и печальнее. Она изливалась из незнакомого мне инструмента и не была похожа ни на одну из слышанных мною при жизни мелодий. В музыке я не улавливал никакого ритма, это было чудесное переливание сложных аккордов, созвучное той красоте мира, который раскрывался вокруг меня, как цветок, по мере того, как я поднимался ввысь.
За горами я увидел Кабул - цель нашего путешествия. До него, оказывается, было километров пятнадцать-двадцать. Если бы мы с Гришкой тогда проехали еще два-три километра, вон до того поворота возле холма, то нам бы уже приветливо засветили огни Кабула. Представляю, как запела бы у меня душа от невообразимой радости. Двухмесячный путь, сопряженный с постоянным риском для жизни, тяготами и дискомфортом, отсутствием писем из Союза, и связанным с этим огромным психическим напряжением, вот-вот, и был бы уже завершен. Все было бы по-другому...
Я окунулся в яркую солнечную синеву неба. Вверху ослепительно светило солнце, внизу сверкали снежные вершины гор. Играла музыка... Горизонт из прямой линии начал медленно изгибаться в дугу, которая затем сомкнулась в огромный, светящийся голубым светом, шар. Голубая планета, моя Земля, медленно и величаво плыла по океану Вселенной. Земля, на которой живут люди. Они рождают себе подобных и убивают друг друга, любят нежно и горячо и ненавидят злобно и жестоко, строят прекрасные величественные здания и разрушают их смертоносным оружием, создают шедевры искусства и предаются пьяному разврату, управляют экономикой государств и отбывают наказания в тюремных камерах, радуются жизни, упиваются своим счастьем и рыдают, обуянные нечеловеческим горем, устанавливают мировые рекорды в спорте и с трудом передвигаются на костылях и инвалидных колясках, смакуют вкуснейшие блюда и напитки и постоянно болеют от недоедания, дистрофии и авитаминоза. Эта жизнь осталась там, на моей планете...
Вот она, рядом со мною, голубая красавица. Я впервые увидел тебя всю целиком, освещенную солнцем. Мы плывем с тобой вместе в космосе, и наш полет сопровождается необыкновенной, удивительно красивой музыкой. Наступили торжественный покой и умиротворение... В этом плавном движении - какое-то необыкновенное торжество Вселенной, в центре которой - Я. Я? Я - ... Кто я такой, созерцающий эту величественную картину, мыслящий и ощущающий свое бытие?.. Кто я?.. Я ничего не чувствую: ни жуткого космического холода, в котором я пребываю, ни испепеляющих солнечных лучей, пронизывающих черный вакуум, ни убийственной для всего живого силы последнего. Ничто не оказывает на меня своего уничтожающего влияния, потому что меня здесь нет как физического тела, материи. И в то же время я здесь присутствую, так как отчетливо наблюдаю мир вокруг себя: солнце, звезды, планету Земля, вокруг которой плавно перемещаются серебряные точки-спутники. Если я способен наблюдать эти вполне реальные объекты Вселенной, значит, они воздействуют на меня, на мои органы зрения, слуха. Ведь все это величавое зрелище сопровождается такой же величавой, неземной, плавной и торжественной музыкой. Да, но в вакууме не должно быть звука! Парадокс? Хотя, много ли я знаю о вакууме? Что же со мной происходит? Сон это или реальность? Где я в данный момент нахожусь: зарытый в песках под Кабулом или здесь, в космосе? Что я представляю собой в данный момент, мыслящий, наблюдающий и ощущающий окружающий мир? Неужели это - моя Душа?..
Я не верил в Бога, а значит, и в существование души человеческой. Я - материалист, каким меня сделали в нашей советской стране много лет назад. Немалую лепту внес в формирование моего безбожия мой школьный учитель истории и обществоведения Виталий Вениаминович Полетаев. Тот был убежденный материалист, совершенно не заботящийся о своей душе. Основной его жизненной заботой было удовлетворение своей плоти, которую он считал вполне материальной, и которая нуждалась в постоянном поддержании на должном уровне концентрации алкоголя, тоже вполне материального. Правда, эта забота бывала порой чрезмерной, что доставляла школьному материалисту некоторые жизненные неудобства. Так, однажды учитель был доставлен домой своими же учениками, которые обнаружили его в нетранспортабельном состоянии возле пивного ларька. Невменяемое, обрюзгшее тело учителя обильно источало пары коктейля "ерш" - смеси водки и пива в любых пропорциях. На следующий день в школе учитель, как ни в чем не бывало, объяснял своим ученикам основы марксистско-ленинского мировоззрения. Он ничего не помнил, как завершился предыдущий день, поэтому для него ничего страшного и постыдного не произошло.
Я помню свой выпускной экзамен по истории и обществоведению, который принимали все тот же учитель вкупе с завучем школы. Помню дополнительный вопрос, заданный Виталием Вениаминовичем:
- Какой основной вопрос философии? - быстро проговорил он и сразу закрыл рот, чтобы не изрыгать, как Змей - Горыныч, обильные испарения продуктов обмена материального спирта.
- Основной вопрос философии заключается в том, что является первичным: материя или сознание, - бодро ответил я.
- И что же является первичным? - не открывая рта, спросил историк - обществовед.
- Конечно же, материя первична, - уверенно и, главное, осознанно провозгласил я и получил отличную оценку.
Выйдя в коридор, я предупредил своих одноклассников, еще ожидающих своей очереди сдавать экзамен, о дополнительном вопросе, который наши учителя считали самым важным для усвоения школьной программы. Большая часть класса получила отличные оценки за правильно сформировавшееся марксистско-ленинское мировоззрение.
Еще большую убежденность в материальности мира мне придали профессора и прочие преподаватели в стенах высших учебных заведений нашей страны, а так же атеистическая литература, в изобилии предлагавшая себя в советских библиотеках.
Сейчас, когда я непонятно в каком качестве парил в космосе, масса вопросов нахлынула на меня. Формировались и сбивались в кучу множество противоречащих друг другу ответов. Один ответ рождал массу новых вопросов. Непроизвольно из моей памяти воскресли все накопленные за мою жизнь знания. С ураганной быстротой проносились давно позабытые фрагменты моей жизни, после чего как бы сама собой в концентрированном, но абсолютно полном виде предстала передо мной вся моя недолгая жизнь. Она промчалась с необыкновенной быстротой, расставляя по полочкам все ответы на возникшие и вновь возникающие передо мной вопросы. Если моего жизненного опыта недоставало для ответа на какой-либо вопрос, этот ответ формировался сам собой, независимо от моего желания. Мгновенно из сотен вариантов ответов выбирался один - истинный, при этом этот истинный вариант не всегда мог совпадать с моей установившейся при жизни точкой зрения. Я был поглощен огромным океаном информации, который нахлынул на меня как цунами. То, что на Земле мне никогда не удавалось, а именно - мыслить одновременно о двух вещах, сейчас стало не просто возможным, а возросшим в неисчислимое количество раз. Тысячи, миллионы мыслей, образов, символов, понятий и определений, математических, физических и химических формул и схем, философских и религиозных концепций, исторических фактов и событий одновременно непрерывным мощным потоком проносились в моем сознании. Я почувствовал, что стал вместилищем всех знаний, накопленных человечеством. Моментально проводился сравнительный анализ самых разных теорий. Неисчислимое множество мыслей сначала в беспорядке роились в моем непомерно возросшей памяти, но постепенно укладывались в строго определенную структуру, вершина которой была ИСТИНА.
Она, ИСТИНА, все более четко вырисовывалась в своих очертаниях, отбрасывая излишние нагромождения. Я ЕЕ как бы увидел в форме конусообразного туннеля, к вершине которого устремился. Да, так... Планета Земля, небо и светила незаметно пропали, а я оказался в замкнутом туннеле. Чем дальше я продвигался по туннелю, считывая и поглощая информацию с его стенок, тем больше постигал ИСТИНУ. Весь мир предстал передо мной в виде единой информационной системы, имеющую бесконечно сложную по своим взаимосвязям иерархическую структуру. Схематично эта система похожа на конус, до вершины которого невозможно добраться, а место нахождения любой точки внутри этого конуса всегда равноудалено как от основания, так и от его непостижимой вершины. Я увеличил скорость своего движения к вершине конуса с целью достичь ИСТИНЫ. Я понял, что для постижения ИСТИНЫ мне необходимо охватить своим объемом памяти сразу все элементы этой информационной системы, все точки конуса. Я сам должен стать этой системой. С космической скоростью я познавал новые знания о природе и ее законах, которые для человечества еще долгое время останутся непостижимыми. Я увидел, как множество теорий, научных положений, убеждений, которые сложились на момент моей смерти, трансформировались или вовсе оказались неверными. Я наблюдал, как многие научные мысли проходили этапы своего рождения, развития, формирования в стройную и незыблемую теорию. На этапе всеобщего признания творцы теорий купались в океане почестей и славы. Затем с получением новых научных результатов, новых открытий эти теории постепенно переходили в стадию оспаривания. Далее обычно вступали в силу стадии трансформирования теорий, когда они еще какой-то промежуток времени продолжали существовать в измененном виде, а затем в большинстве случаев неминуемо приходил черед стадии опровержения и окончательного отвержения теории.
Так, я узнал, например, что в данное время, то есть именно тогда, когда я ушел из земной жизни, научный мир пребывает, оказывается, в эйфории от теории Большого Взрыва Пенроуза - Хоукинга, которые назвали ее "Big Bang". Данная теория, основу которой еще в 1927 году заложил бельгийский астроном Жорж Эдуард Леметр, из стадии развития сейчас переходит в стадию всеобщего признания. А я, поглощенный совсем другими задачами, даже и не подозревал об этом в своей земной жизни. Ученые, в основном опираясь на математические выкладки, определили возраст Вселенной, рассчитали с точностью до многомиллиардных долей секунды ее зарождение, ее первые мгновения жизни. Теория перевернула многие взгляды на природу и ее законы, поставила ряд новых вопросов, касающихся бесконечности пространства и времени, познаваемости мира. Сам Хоукинг заявил, что человечество уже находится на пороге познания всех законов природы, что скоро сформируется Всеобщая Теория Всего. Сомневаясь в бесконечности пространства, Хоукинг ограничил время его Началом. На вопрос "Что было до Большого Взрыва?", ученый отвечал: "Что может быть севернее Северного полюса?". Религиозное мировоззрение сразу перестроило толкование своих Библейских канонов в свете теории "Big Bang", доказывая, что теория дала новые неопровержимые факты существования Бога. Сколько же их необходимо, этих фактов, чтобы окончательно решить этот вопрос? С другой стороны, оказалось, что в Библии, единственном незыблемом историческом документе, не подлежащем никаким изменениям, так как он написан под Божьим внушением, неоднократно указано на Большой Взрыв, что библейское Начало - это и есть "Big Bang". Что ж раньше то религиозные деятели не обратили на это внимание? Толкование Библии, в отличие от ее содержания, по мере развития научных знаний видоизменялось, трансформировалось, то есть подстраивалось под новые научные открытия. Сам Хоукинг на настойчивые вопросы о теории Большого Взрыва как доказательстве существования Бога, уклонялся от прямого ответа, а однажды прямо заявил: "Природа самодостаточна. Я не вижу участия Бога в ее движении". Вот, что происходило на Земле в ученом и религиозном мирах в настоящее время. Я решил заглянуть в будущее.
Теория Большого Взрыва успешно перешла в стадию всеобщего признания и просуществовала в ней несколько десятилетий. Затем обрушился целый шквал научных открытий, которые поколебали незыблемость теории. Если во времена Хоукинга обнаружение самых отдаленных миров ограничивалось примерно десятью миллиардами световых лет из-за технических возможностей, то к середине 21 века во Вселенной обнаружилось сразу несколько галактик, возраст которых превышал 13 миллиардов лет, определенных Хоукингом от момента Большого Взрыва. Самой старой галактике (вернее огромному скоплению галактик) было уже около 40 миллиардов лет. В точности определения ее возраста сомнений не было. Такие далекие галактики обнаруживались принципиально новым способом - с помощью сети гравитационных телескопов, опоясывающей всю Землю. Когда такой гравитационный телескоп был установлен на Марсе, появилась возможность определять расстояния до отдаленных галактик, используя самый протяженный параллакс: между планетами Земля и Марс во время их противостояния относительно солнца. То есть, в момент, когда Земля, солнце и Марс становились на одну линию, причем Земля в одну сторону от солнца, а Марс - в другую, производились одномоментные снимки Вселенной, которые затем сравнивались между собой. Впервые астрономы увидели реальную разницу в расположении звезд на одних и тех же участках космоса, но с разных позиций: с Земли и с Марса. Такой протяженный параллакс (свет преодолевал его за тридцать минут) позволил существенно уточнить расстояния до наиболее отдаленных объектов Вселенной. Он подтвердил тот факт, что самые отдаленные скопления галактик находятся от нас в пределах 40 миллиардов световых лет. Не было сомнений и в еще одном важнейшем открытии. Обнаруженные "старые" галактики не удалялись от нас, а наоборот, приближались. Раннее факт удаления галактик служил доказательством расширения Вселенной: в соответствии с законом Хаббла, чем дальше галактики обнаруживались от нас, тем быстрее была их скорость удаления. На этом в основном строилась Теория "Big Bang". И вот, с открытием "старых" приближающихся к нам галактик теория подверглась внушительной трансформации: область ее применения ограничилась тем пространством Вселенной, которым оперировали ученые на момент формирования теории. Это пространство Вселенной назвали Нашим Доменом, и теперь теория Большого взрыва стала применима исключительно для него. А то скопление галактик возрастом в 40 миллиардов лет принадлежало другому Домену, находящемуся в своей собственной стадии эволюции, никакого отношения к нашему Большому Взрыву не имеющему. На тот момент Хоукинга, одного из творцов теории Большого Взрыва, давно уже не было в живых. Он умер на пике своей славы. Смерть избавила его от болезни, десятилетиями державшей великого ученого полностью парализованным в инвалидном компьютеризированном кресле.
Я купался в океане информации, где мне предоставлено множество таких теорий, история которых быстро заканчивалась. Эти теории не выдерживали конкурентной борьбы за ИСТИНУ. Так, в эпоху развития физики времени, родилась и тут же погибла теория профессора Вейника об элементарных частицах времени - хрононах. Более длительно жила, пройдя несколько трансформаций, целая наука - физика света, занимающаяся изучением строения и свойств фотонов. В младенческом возрасте умерла фрактальная физика, поставившая во главу угла идею первичности электромагнитных зарядов, а не материи или духа. Даже знаменитая теория относительности Эйнштейна неоднократно проходила длительные кризисные периоды. Ее периодически приходилось "подлечивать" вливаниями новых открытий и достижений.
Я стал свидетелем наложения строжайшего табу на физику вакуума. Если в 20 веке ученым удавалось лишь косвенно обнаружить античастицы, то к середине 21 века экспериментами с вакуумом удалось получить некоторое количество антивещества. Было уже экспериментально, а не теоретически, доказано существование антимира. Но, оказалось, что осуществить контакт с ним невозможно из-за неизбежности взаимной аннигиляции вещества с антивеществом. Сам эксперимент с "чистым" вакуумом в 2071 году завершился самой мощной в истории человечества техногенной катастрофой (правда, без отдаленных последствий, как во времена Чернобыля). Объединению ученых из многих стран в безлюдной области пустыни Сахара удалось создать крупнейшую в мире установку по мгновенному расширению вакуума. Полость объемом в один кубический сантиметр, в которой практически не было материи, предполагалось мгновенно (примерно за тысячные доли секунды) расширить до объема в сотню кубических метров. Это требовало накопления и мгновенного использования огромного количества энергии. Для этой цели рядом с установкой был построен самый мощный в мире энергетический комплекс. Практически все страны мира приняли участие в эксперименте века, вложив в него значительную долю бюджета. После длительной подготовки, математических расчетов, проверки оборудования приступили к эксперименту. Как и предполагалось теоретически, мгновенное расширение вакуума уже на практике привело к возникновению равных количеств материи и антиматерии. В момент расширения между ними действовали силы отталкивания. Элементарные частицы вещества и антивещества расположились на противоположных стенках цилиндра, в котором расширялся вакуум. Все это было зафиксировано приборами, а информация передана по каналам связи во многие научные центры стран - участниц эксперимента. Но затем поршни огромного цилиндра стали сближаться друг к другу, уменьшая объем вакуума. Мир и антимир внутри цилиндра неуклонно направились себе навстречу. Всей энергии самого мощного в мире комплекса не хватило, чтобы удержать вакуум в расширенном состоянии. Как результат, неизбежно произошло столкновение вещества с антивеществом. Такого огромного выброса энергии мир на Земле еще не видел. Взрыв установки не просто уничтожил все, что создавалось целых десять лет: энергетический комплекс, аэродром, корпуса многочисленных зданий и отдельных производственных и подсобных объектов со всеми людьми, находящимися в них. Он произвел гигантскую воронку на поверхности Земли диаметром в тридцать семь и глубиной в пять с половиной километров, выложенную из оплавленного стекловидного песка Сахары толщиной до двухсот метров в эпицентре. Вспышку взрыва наблюдали невооруженным глазом с поверхности Луны, настолько она была яркой. Ударная волна взрыва содрогала Землю еще на протяжении суток, несколько раз огибая всю ее поверхность, вызывая землетрясения, наводнения и ураганные ветры даже на самых отдаленных от эпицентра участках планеты. Именно после этого самого мощного за всю историю человечества взрыва физика вакуума оказалась под запретом. Ученые, представляя антимир по своим размерам и массе примерно равным нашему миру, увидели реальную угрозу уничтожения нашей Вселенной, если она вступит в контакт со своим антиподом.
Однако данный эксперимент, несмотря на катастрофическое завершение, привнес много ценного для последующего пересмотра разных взглядов на эволюцию Вселенной. Теперь теория "Big Bang" претерпела существенную трансформацию. Вопреки остроумному ответу Хоукинга "Что может быть севернее Северного полюса?" ученые увидели и математически рассчитали, что происходило до Большого Взрыва, а именно: очень быстрое сжатие Вселенной, коллапс, когда контакт материи и антиматерии приводил к их взаимному уничтожению и соответственно огромным потерям массы Вселенной. Она, теряя свою структуру и уменьшаясь в размерах, превращалась в гигантский сгусток энергии. В момент, когда массы Вселенной оказалось слишком мало, чтобы гравитационные силы продолжали ее сжимать, а энергии, образованной в результате контакта материи и антиматерии, наоборот, слишком много, эта энергия многократно превысила силу гравитации, сжимающую Вселенную, и... произошел Большой Взрыв. Он разметал остатки Вселенной на огромные расстояния. Расширяющийся со скоростью света вакуум, как было подтверждено экспериментом, порождал новые порции материи и антиматерии в равных количествах, которые разбегались в противоположных направлениях. И сейчас Вселенная продолжает расширяться, хотя и не с такой скоростью, как в начале Большого Взрыва. И сейчас в ней происходит зарождение материи и антиматерии, обусловленной этим расширением, хотя количество их несравненно меньше, чем образовывалось в начале "Big Bang". Математические расчеты показали, что масса Вселенной на данный момент увеличивается со скоростью 1% за 10 миллионов лет. То есть примерно через миллиард лет масса Нашего Домена должна увеличиться вдвое. Это - грубые расчеты, ориентированные на скорость расширения Вселенной в настоящее время. Однако эта скорость расширения уменьшается, следовательно, в такой же пропорции должно уменьшаться образование материи и антиматерии. Примерно через двадцать пять миллиардов лет расширение Вселенной прекратится, следовательно, прекратится синтез материи и антиматерии. Вселенная, а вернее Наш Домен, замрет на десять миллиардов лет, пребывая в стационарном состоянии, а затем вследствие гравитационных сил медленно начнется обратный процесс - сжатие, которое миллиард за миллиардом лет будет увеличивать свою скорость. Плотность Вселенной будет возрастать в соответствии с уменьшением ее объема, и наступит момент, когда вновь произойдут встречи вещества и антивещества. Вновь возникнет их взаимная аннигиляция с уменьшением массы Нашего Домена и образованием огромного количества энергии, вновь - коллапс Вселенной и вновь - новый Большой Взрыв.
Ученые всего мира, проводившие эксперимент с "чистым" вакуумом, лишь впоследствии с удивлением признали, что на самом деле они создали копию эволюции Вселенной в миниатюре. Действительно, взрыв установки и то, что ему предшествовало, было отражением полного цикла эволюции Вселенной: расширение вакуума - образование материи и антиматерии - замедление расширения - стационарный покой - медленное сжатие вакуума с последующим ускорением - контакт материи и антиматерии - "Большой Взрыв". Такое "экспериментальное" подтверждение видения эволюции Вселенной покажется ученому миру окончательным. Надолго ли?
Трансформированный "Big Bang" Хоукинга - Пенроуза еще долго жил, оттесненный другими более значительными открытиями, и почти перестал интересовать человечество. Оно, человечество, приблизилось к ИСТИНЕ настолько, чтобы в очередной раз, но уже окончательно заявить: Вселенная бесконечна во времени, пространстве и познании себя. К тому времени Всеобщая Теория Всего умерла в младенческом возрасте, не дотянув до стадии своего развития, не говоря уже о стадии признания. Хотя Хоукинг был отчасти прав. Например, в области химии ко второй половине 21 века действительно познавать уже было практически нечего: слишком мало было объектов для изучения - всего лишь 127 химических элементов. А вот астрономия и астрофизика продолжали бурно развиваться. Огромная Вселенная как объект изучения была действительно бесконечна.
В области других наук, я увидел бурное развитие генной инженерии после расшифровки генетического кода человека и основных представителей флоры и фауны Земли. Люди обнаружили особый вид излучения, генерируемый ДНК, и назвали этот вид излучения информационным. Я почувствовал радость, что генная инженерия освободила человечество от раковых заболеваний, продлило жизнь людей в десять раз. Медицина прошла бурный расцвет благодаря внедрению биотехнологии: появились искусственные органы, которые заменяли человеку его собственные: изношенные или болезненные. Затем, базируясь на достижениях волновой генетики, вступила в свои права репарационная медицина, когда стало возможным буквально из одной клетки восстановить полноценный орган: почку, печень, поджелудочную железу, все, что угодно. Люди обнаружили код старения и нашли способ его блокировать. Благодаря этим достижениям продлевалась жизнь человека. Люди получили возможность жить столько же, сколько, по утверждению Ветхого Завета, жили на заре человечества. Хотя на практике проверить продолжительность жизни в 900 лет не представлялось возможным. Я не мог заглянуть в столь отдаленное будущее. К концу 21 века было зафиксировано, что возраст нескольких людей остановился на 35 - 40 годах. Продление жизни стало самой дорогостоящей медицинской процедурой, которую могли позволить себе лишь самые обеспеченные люди. Это повлекло за собой резкий скачок социальной напряженности. Добыть огромные суммы денег любым, даже криминальным способом, чтобы купить себе жизнь, стало основной целью людей. Зависть и ненависть к "долгожителям" обострили криминальную ситуацию и политическую обстановку в мире.
В то же время я наблюдал, как вслед за победой над вирусами, человечество вступило в самую длительную эпоху смертельной борьбы с прионными инфекциями. Затем, в период колонизации космоса развернулась борьба человечества с теми опаснейшими формами жизни, подобными вирусам и прионам, которые обитали в открытом космосе и являлись абсолютно чужеродными для земных организмов. Человечество подстерегало огромное количество новых пандемий, космических катастроф, новых мировых войн и прочих бедствий.
Все это происходило на фоне возрастающих проблем на самой планете Земля, главной из которых стало глобальное потепление и, связанный с ним, подъем мирового уровня океана из-за таяния ледникового покрова на полюсах планеты. Многие давно обжитые острова стали исчезать с поверхности Земли, треть Иссландии оказалась под водой. Возникла реальная угроза затопления обширных материковых пространств, таких как Голландия, Ленинградская область вместе с десятимиллионным Петербургом, прибрежных областей почти всех государств, связанных с океаном. Человечество всерьез приступило к изменению географии планеты. Это потребовало объединения всех ресурсов практически всех государств. Первым делом было принято решение соединить каналом гигантскую воронку Сахары, что возникла после искусственного "Big Bang", со Средиземным морем. Таким образом, сотни кубических километров океанской воды перекочевало вглубь пустыни. Затем, от этого внутреннего моря, которое получило соответствующее название Big Bang, словно лучи от солнца, протянулись каналы в отдаленные районы Сахары. На пути этих каналов через определенные расстояния сооружались искусственные водоемы. Планировалось практически всю территорию Сахары покрыть сетью каналов и сотней крупных водоемов. Чуть позже приступили к подобному "орошению" Аравийской пустыни. За двенадцать лет было построено три крупных канала от Красного моря до Персидского залива. Каждый канал имел по десять внутренних морей. Из космоса все эти гигантские сооружения выглядели просто очаровательно: на Аравийский полуостров было подвешено ожерелье из трех серебрянных цепочек со сверкающими на солнце бусами-морями. Песок Сахары и Аравийской пустыни, который в избытке вырабатывался при сооружении водоемов, вывозился на побережье Голландии для укрепления ее берегов, а также в глубинные территории этой страны для подъема земной поверхности над уровнем океана. Однако все эти меры не могли существенно снизить уровень мирового океана, хотя они смягчили внутренний климат крупнейших пустынь. Следующими сооружениями века явились два подземных дренажных канала. Один из них, проложенный на глубине 400 м в предгорьях северного Кавказа, соединил Черное море с Каспийским. Второй дренаж от Каспийского моря протянулся до того места, где когда-то плескалось Аральское море. Ученые верно рассчитали, что глубинах Земной коры также существуют свои реки, озера и моря, которые могут взять на себя огромные массы поверхностных вод. Когда оба дренажа заработали, и в течение недели Аральское море разлилось так, что переступило свои прежние границы, было зафиксировано падение мирового уровня океана почти на один метр. Вскоре по ходу среднеазиатского дренажного канала и в отдалении от возрожденного Аральского моря стали образовываться новые цепи озер. Это воды Атлантического океана через три моря (Средиземное, Черное и Каспийское) заполнили полупустые расщелины между пластами земной коры и выступили на поверхности пустынь Средней Азии. По расчетам ученых эти подземные пространства приняли на себя в десятки раз больший объем океанской воды, чем содержало Аральское море. Уровень океана продолжал снижаться. Климат Средней Азии перестал характеризоваться как резко континентальный. Кроме, того подземные воды уменьшили сейсмичность данного региона. Все это в совокупности явилось величайшей победой человечества над силами природы за всю свою историю. А впереди нашу планету ждали новые географические преобразования...
Я продолжал свой полет внутри туннеля по направлению к его конусу. Мне оставалось преодолеть, казалось, предпоследний барьер - постигнуть основной закон самосохранения и развития френальной энергии, для чего пришлось усвоить огромную массу знаний, еще абсолютно не тронутых учеными Земли, начиная от простых свойств элементарных френальных частиц и заканчивая эволюцией единой информацией системы планеты Земля. Я уже знал, что впереди оставалась самая последняя и трудная задача - постичь закономерности пространственно-временных совмещений, после чего должна открыться сама ИСТИНА в виде краткого мудрого изречения, включающая в себя абсолютно всю информацию о Вселенной...
Но вдруг я увидел, вернее, почувствовал, как конус-туннель трансформируется, изгибается в Спираль. Теперь я двигался, совершая гигантские витки внутри этой пружины, наблюдая сразу несколько оставшихся позади колец и тех, что мне еще предстоит преодолеть. Где конец пути? Я задал этот вопрос себе, уже зная, что должен получить на него ответ. И я увидел этот ответ. Да, именно увидел. Оставаясь внутри Спирали, моя сфера видения перенеслась за пределы ее. Спираль была необозримо гигантских размеров. Я увеличивал сектор обзора, охватывая все большее количество ее колец, перемещаясь так, чтобы наблюдать их под разными углами. Спираль сама совершала какие-то колебательные движения: в одном месте ее кольца сходились, в другом - отдалялись друг от друга. Потом, по мере увеличения обзора мне открылись и другие типы движения Спирали: червеобразно извивающиеся, вихревые, как у торнадо с изменением диаметра колец, затем я увидел петлеобразные наслоения удаленных друг от друга участков Спирали. Кольца ее могли временно наслаиваться друг на друга и затем удаляться. Что означает эта пружина, находящаяся в таком разнообразном хаотическом движении? Какие же ее действительные размеры? Я только знал, что расстояние, с которого мое сознание пытается сейчас охватить размеры Спирали, совершенно несопоставимо по человеческим меркам. Нет таких цифр и единиц измерения, которые могли бы выразить это расстояние. Где начало и где конец этой пружины? Если я увижу ее всю, я смогу приблизиться к Истине. Я это знал, чувствовал. И вот, когда Спираль обрела очертания огромного переплетающегося клубка, излучающего яркий свет, занимающего все видимое пространство, я понял, что она - замкнутая. Нет у нее ни начальных колец, ни конечных. И совершенно не имеет значения, в каком кольце этой пружины я сейчас нахожусь: движение вперед - бесконечно, назад - тоже... И, несмотря на то, что Спираль - это замкнутая система, вернуться в прежнее кольцо, совершать одностороннее движение, невозможно, так как кольца пружины постоянно находятся в развитии. Они меняются качественно и количественно. Несколько колец, расправившись, могут образовать одно большее по размеру кольцо, и, наоборот, одно кольцо, закручиваясь в спираль, образует несколько меньших по диаметру колец. Что-то мешает мне охватить всю эту Вселенскую информацию, хотя я твердо знаю, что это возможно. Не хватает нескольких элементов. Каких?
К ИСТИНЕ можно приближаться бесконечно, периодически откатываясь на предыдущие этапы своего движения к ней, и каждый раз по-новому совершая свой путь. Есть ли оно - это краткое, емкое содержание ИСТИНЫ, достижимо ли оно или нет?... По крайней мере, для меня?...
Вот у меня появилось отчетливое ощущение того, что я приблизился к ИСТИНЕ, что-то успел усвоить, какую-то ЕЕ часть. Да, эта часть связана с познавательной миссией человечества. Да, я понял ее суть и могу выразить следующим образом: познание беспредельно и доступно для людей. Люди могут сотворить любые чудеса, основываясь на законах природы. Не существует такого явления в природе, которое не может познать человек. Не существует такого чуда, которое человек бы не смог сам сотворить и воплотить в жизнь. Открытие электрического тока, фотографии, запись звука в свое время воспринимались как чудеса. Сейчас всемирная компьютеризация уже не считается чудом. Далее наступит время виртуальной жизни людей, преодоления скорости света, перемещения в межгалактических пространствах, управления внутригалактическими процессами. Что еще? Все что угодно. Возможны превращения одних элементов в другие: например, любой элемент можно путем внутриатомных превращений превратить в золото, расщепляя элемент, если он тяжелее по своей атомной массе, или, наоборот, присоединяя к атомному ядру необходимое количество протонов и нейтронов. Золото потеряет вследствие этого свою ценность. Ведь его можно будет сотворить из чего угодно и в любых количествах. Станет возможно творение любых жизненных форм путем моделирования их ДНК-структуры. Любое явление человек способен познать и использовать в своих целях. И так должно быть бесконечно. По мере укрощения одних чудесных явлений, человек будет искать другие более чудесные явления и использовать их. Те будущие чудеса еще неизвестны современным людям точно так же, как в свое время великий полководец Михаил Илларионович Кутузов понятия не имел об атомной бомбе.
Человек может все, за исключением ОДНОГО. Невозможно повернуть время вспять. Его можно только ускорить или замедлить в определенных условиях сингулярности. В обычных условиях, если в пространстве можно путешествовать в любом направлении и на какое угодно расстояние, то время течет только прямолинейно и в одну сторону. Если событие произошло, то оно произошло однозначно, и никакой закон природы не в силах путем поворота времени вспять предотвратить это случившиеся событие. Человеку подвластно лишь смоделировать прошедшие события, экспериментально заглянуть в прошлое, и только в модели, повлияв на ход тех уже происшедших событий, получить результаты того, что должно было бы состояться, но не состоялось. Точно также, на смоделированных системах, человек может прогнозировать будущие события...
Вот я опять приближаюсь к ИСТИНЕ. Вселенская информационная компьютерная система пытается указать мне на недостающие элементы. Один из элементов связан с историей развития человечества. Передо мной предстала всеобъемлющая картина жизни Человечества от его зарождения до его... Да, именно так, до его гибели. Мир бесконечно познаваем, но вскоре познавать его будет некому. Поэтому сейчас я в рамках информационной системы могу располагать только теми знаниями, которые предстанут перед Человечеством до его гибели. Именно за фактом гибели человечества скрываются недостающие элементы познания Вселенной. Человечество идет к своей гибели. Оно не успеет овладеть тем объемом знаний, который необходим для полного раскрытия ИСТИНЫ. Поэтому, она недосягаема для меня. Этот печальный вывод отчетливо сформировался в моем сознании...
- 1 -
Астронавигационный Центр 17-й Космической флотилии Четвертого Правленческого Союза цивилизации гонноидов*. 177,6741 Большого цикла от создания Планетарной Плеяды Созвездия Беказа**. Экстренный форум Конфиденциального Совета. Запись выступления Главы Совета.
"Третья космическая флотилия беженцев от планетарной системы Винар успешно достигла конечной точки трансгалактической телепортации, преодолев расстояние в 0,1227***РГ (радиус Галактики). В состав флотилии входят 19 объектов: Корабль - навигатор, Корабль - Штаб Командования флотилии, Корабль - энергоноситель, три транспортных корабля с запасами средств жизнеобеспечения, семь боевых кораблей, шесть кораблей служб обеспечения.
* Цивилизация гонноидов (условный перевод названия, применяется для всех именительных определений в данном разделе - Беказа, Гравон, Винар, Пленира, Гриндиз и т.п.) - многочисленное, иерархически структурированное сообщество биосинтетических индивидуумов - гонноидов. Гонноид - отдельная особь с автономной системой поддержки жизнеобеспечения, обладающая возможностью входить в контакт с Единой информационной Космической Системой, производить отбор и сортировку необходимой информации, определять и осуществлять свой индивидуальный вид активности (деятельности) в структурных подразделениях Цивилизации. Система жизнеобеспечения ранних гонноидов базировалась чисто на биологической структуре. Процесс совершенствования жизнеобеспечения сначала отдельных гонноидов, затем всего сообщества, привел к формированию биосинтетических особей. Внедрение синтетических материалов в биологическую структуру гонноидов не только резко увеличило функциональные возможности каждого гонноида, как физического, так и психологического плана, но и обеспечило высочайшую толерантность к воздействию радиации, электромагнитных и других видов излучений, химических и биологических факторов. Четвертый Правленческий Союз является Высшим руководящим органом всей цивилизации гонноидов, объединявшим 7 обитаемых планет системы звезды Боливуса и единственную обитаемую планету Гриндиз системы звезды Винар. За пределами этих двух планетных систем в созвездии Беказа были лишь отдельные колонии гонноидов, также подчиняющиеся Четвертому правленческому Союзу.
** Отсчет Нового Времени для всей цивилизации гонноидов принят на Втором Высшем Форуме Первого Правленческого Союза после Всеобщего объединения восьми Планет. За основную единицу времени принят Большой цикл - период вращения Гравона - главной планеты Плеяды, политического центра всей цивилизации - вокруг Боливуса - Центральной звезды Созвездия Беказа. Большой цикл приблизительно соответствует 103 периодам вращения Земли вокруг Солнца.
*** Все цифровые данные, касающиеся измерений расстояния, пространства, количества и т.п., после компьютерной обработки переведены на десятичную систему исчисления, принятую на Земле.
Общая численность беженцев третьей флотилии составляет 38.309 гонноидов. Штаб Командования флотилии вышел на связь с нами и передал мультикомпьютерную запись последнего периода жизни Планетарной Плеяды Созвездия Беказа. Я решил, что каждый из Вас должен увидеть гибель нашей обители, служившей нам защитой от грозных космических стихий на протяжении тысяч Больших циклов. Должен предупредить всех: запись доставлена нам с последней станции космической связи планеты Винар. Она будет вестись в мультикомпьютерном режиме, то есть на основе совмещений множества отдельных записей, полученных от 2794 объектов космической связи с различных участков Созвездия Беказа. Вы, пользуясь индивидуальными пультами управления, можете наблюдать картину гибели нашего дома с разных точек. Однако, по мере уничтожения отдельных объектов связи и станций, мультикомпьютерный режим будет давать сбои, которые могут повредить вашим индивидуальным центрам психоанализа вплоть до полного уничтожения индивидуальности. Всем необходимо принять меры предосторожности. Не переключайтесь на объекты связи, находящейся в непосредственной близости от Черной Дыры. Что касается станций космической связи, уничтоженных в первую очередь, я всем запрещаю переключаться на них в индивидуальном режиме. На многих станциях находились гонноиды из числа обслуживающего персонала. Наблюдение за их гибелью опасно не только для вашего мозга, но и для всей нашей информационной системы, установленной в Астронавигационном Центре, а значит, и для мозга всех гонноидов, участвующих в нашем Форуме. Кроме того, повреждение информационной системы может уничтожить эту уникальную и важнейшую запись. Будьте ответственны за всех нас. Ведите наблюдение, пользуясь наиболее удаленными от зоны бедствия станциями.
После трансляции записи Вы ознакомитесь с последней сводкой о беженцах, после чего мы приступим к обсуждению сложившейся ситуации и принятию Программы выживания. Сейчас - всем подключиться к Центральному терминалу".
Конфиденциальный Совет, включающий 35 гонноидов, ответственных исполнителей программы выживания, приступил к коллективному восприятию записи. Смотровой зал Навигационного Центра представлял собой сферическое помещение, внутри которого массивная плоскость из прозрачного материала делила помещение на две полусферы. На плоскости были закреплены рабочие места для членов Конфиденциального Совета, одно из которых, предназначенное для Главы Совета (председателя), находилось в стороне и ориентировано к остальным рабочим местам. Вся внутренняя поверхность смотрового зала представляла собой единый экран-дисплей, предназначенный для отображения реальной картины окружающего корабль космоса. Информация на дисплей поступала от многочисленных наружных источников связи, установленных как на самом корабле - навигаторе, так и на других кораблях флотилий. В нерабочем состоянии поверхность шара отливала металлическим темно-серебристым цветом, при подключении к наружным антеннам вниманию находящихся внутри зала гонноидов представлялась Вселенная в том стереовиде, какую бы ее могли наблюдать снаружи, создавая иллюзию пребывания в открытом космосе. Прозрачный пол позволял обозревать все сектора окружающего пространства. Светящимися особым блеском точками обозначались объекты внешней связи, на которые гонноиды - члены Совета могли переключаться простым мысленным желанием, благодаря специальной системе связи их мозга с компьютерным центром корабля-навигатора. При перемещении на эти объекты, соответственно менялся ракурс, под которым наблюдался космос. В смотровом зале проводились также коллективные просмотры событий в синхронной записи. То есть для наблюдающих гонноидов - участников просмотра временной фактор оставался постоянным, но при этом каждый из участников имел возможность наблюдать записанные события с разных позиций в космическом пространстве. В данный момент трансляции записи, участникам просмотра представилась последние моменты жизни цивилизации гонноидов...
История события.
В 177,6735 Большого Цикла на 17 форуме Четвертого Правленческого Союза принята секретная программа создания специализированной научной лаборатории по изучению возможности получения новых сверхтяжелых химических элементов. После проведения всестороннего компьютерного анализа были получены результаты, прогнозирующие возможность сотворения стабильных сверхтяжелых химических элементов после 127 позиции.* Цель лабораторных исследований - разработка технологии синтеза сверхтяжелых химических элементов и использование их для производства огромного количества дешевой энергии.
Лабораторный комплекс был размещен в отдаленном, закрытом для навигационной службы секторе созвездия Беказа. Для обеспечения сверхсекретности программы и невозможности даже малейшего шанса обнаружения, лабораторный комплекс разместили внутри довольно крупного астероида, состоящего в основном из металлосплавов высокой плотности, но имеющего внутри многочисленные лабиринты и полости. Основные структуры комплекса были спрятаны в самом центре астероида, так что даже в том случае, если астероид попадет в поле зрения какого-нибудь заблудшего космолета, он не вызовет никакого любопытства: обычная массивная глыба металла неопределенной формы с выщербленной и перфорированной поверхностью. Связь лабораторного комплекса с Центром поддерживалась в особом конфиденциальном режиме.
В центральном отсеке лаборатории в изолированном сферическом плазменном боксе в условиях абсолютного вакуума происходило накопление вещества 125 позиции для изучения его свойств. Новое вещество поддерживалось в невесомом состоянии в центре бокса, в стенках которого были вмонтированы 360 пар миниатюрных протонных и нейтронных пушек, предназначенных для бомбардировки центрального объекта протонами и нейтронами. Каждая пара пушек была строго ориентированы друг против друга на абсолютно равном расстоянии от центра бокса. Таким образом, синхронный нейтронно-протонный залп, не приводя к смещению бомбардируемого вещества относительно центра бокса, вызывал мгновенное сжатие вещества мощнейшей силы с последующим захватом им одной или нескольких элементарных частиц.
* Позиция элемента приблизительно соответствует занимаемому положению вещества в принятой на Земле таблице Менделеева.
Комплекс работал уже на протяжении 0,0014 Большого Цикла, когда в Центр поступила обнадеживающая информация о получении вещества 124 позиции, стабильность которого была значительно выше элементов предыдущих позиций. Это означало успех дальнейшей работы. На основе последнего стабильного элемента можно уже с небольшими энергетическими затратами получать еще более тяжелые элементы путем увеличения массы атомного ядра. Из Центра поступило распоряжение ускорить работы. На получение элемента 125 позиции потребовалось в 15 раз меньше времени и в 208 раз меньше энергетических затрат. Затем обнаружилось, что концентрация 125 элемента возрастает, причем с ускорением. В нем нашли незначительную примесь нового элемента и определили его как элемент 126 позиции. Бомбардировка вещества была прекращена, однако эта мера не привела к замедлению образования новых сверхтяжелых элементов. Информация была немедленно передана в Центр. Оттуда без задержки* поступило очередное стандартное указание - продолжать наблюдение. Когда количество элементов 126 позиции в смеси превысило количество элементов-125, компьютер зафиксировал появление нового сверхтяжелого вещества - элемента 127 позиции. Это уже вселило тревогу в умы ученых лаборатории. Возникла непредсказуемость ядерных превращений в плазменном боксе. Необходимо было принять срочные меры по стабилизации ситуации. На экстренном совещании каждый сотрудник лабораторного комплекса получил задачу сделать на своем рабочем месте компьютерный прогноз ситуации при принятии определенных решений, противодействующих развитию сложившейся ситуации. Каждому сотруднику - прогноз одного решения. Все проигранные ситуации дали один и тот же результат: радикального противодействия развитию событий нет. Энергию отключить нельзя, так как плазменный бокс, поддерживающий сверхтяжелые элементы внутри себя в практически вакуумных условиях, исчезнет, и новые вещества войдут в контакт со всеми предметами лаборатории. Снижение температуры также недопустимо для плазменного бокса. Единственной паллиативной мерой, способной незначительно замедлить развитие событий, было создание максимального вакуума вокруг нового вещества, причем вещество должно было поддерживаться в центре плазменного бокса в невесомом состоянии, чтобы не было контакта с молекулами и поглощения ядерного материала.
Тем временем компьютер, подключенный к плазменному боксу, фиксировал появление нового спектра элементов: от 130 до 148 позиции. Уже исчезли элементы 127, 128 и 129 позиций. Их заменяли новые более тяжелые элементы. На протяжении 0,0014 Большого Цикла, довольно значительного промежутка времени, ученые лабораторного комплекса безуспешно бились над увеличением ядерной массы вещества, бомбардируя тяжелые ядра элементарными частицами в самых разнообразных режимах и условиях, а сейчас невыполнимой оказалась обратная задача. В Центр было направлено экстренное сообщение с данными компьютерного прогнозирования. Ответа из Центра не было. Там не могли объективно оценить ситуацию и выработать решение. В лабораторном комплексе тем временем продол жалась отчаянная борьба за стабилизацию
_______________________________________________________________________* Время обратной связи по земным меркам соответствовало примерно двадцати суткам, необходимых для преодоления расстояния от лабораторного комплекса до Центра, размещенного на Гриндизе - планете системы звезды Винар, и обратно.
сложившейся ситуации. Вся свободная энергия комплекса уходила на поддержание вакуума внутри плазменного бокса. Дисплей компьютера продолжал отображать в динамике спектральный анализ. Состав элементов стремительно изменялся. Их уже было 25, начиная от 172 позиции, когда в этот момент дисплей компьютера на мгновение вспыхнул, и на экране появилась информация совсем иного рода. В плазменном боксе было только одно вещество, вернее его одна элементарная частица, но с огромной массой, в несколько миллионов раз превосходящей массу элемента 1 позиции. Это означало одно: все ядра веществ внутри бокса соединились в одно ядро, в одну элементарную частицу. Ядерная масса частицы продолжала угрожающе возрастать. Частица захватывала все элементы вокруг себя, так как обеспечить чистый вакуум в плазменном боксе было невозможно.
Следующее событие повергло сотрудников лаборатории в шок. Элементарная частица с многомиллиардной уже позицией исчезла из бокса. Вместо нее компьютеры зафиксировали мощнейшее гравитационное поле в центре бокса. Всем стало ясно: частица сколапсировала, мгновенно уменьшившись в размере в миллиарды раз, и вступила в состояние сингулярности. Она уже не поддавалась обнаружению, так как не испускала никакого излучения. Только мощное гравитационное поле свидетельствовало о присутствии частицы внутри бокса.
Прогноз Главного компьютера известил наступление аварийной ситуации, в соответствии с которой автоматически прекращалась подача энергии в плазменный бокс. На программный запрос о мерах противодействия был дан ответ: только мощная бомбардировка элементарными частицами антивещества может привести к аннигиляции образовавшейся сингулярной частицы. До сих пор попытки гонноидов разработать технологию управления антивеществом не увенчались успехом. Когда-то антивещество было получено в условиях абсолютного вакуума. Его элементарные частицы зарождались в паре с такими же частицами обычной материи, но воспользоваться ими было невозможно, так как любой контакт приводил к взаимному уничтожению равных количеств вещества и антивещества. Эксперименты были крайне опасными и все научные изыскания в этой области были прекращены. Понятно, что сейчас единственная мера, подсказанная компьютерным прогнозом, и которая могла бы спасти сотрудников лаборатории, была невыполнима. Миллиарды элементарных частиц антивещества получить было невозможно, а если бы они вдруг оказались "под рукой", не было бы способа переместить их внутрь бокса и направить навстречу к сингулярной частице.
Сотрудникам комплекса оставалось только наблюдать за состоянием остывающей полости бокса. На дисплеях компьютеров четко обозначились внутренние стенки бокса из сверхпрочного и сверхплотного материала, не пропускающего ни один вид излучений, известных в природе. На одной из стенок появился дефект: небольшая микроскопическая впадина, увеличивающаяся в размерах. Гонноиды лаборатории заметили, как дефект стенки начал свое хаотичное движение. Выглядело это, словно невидимый червь поедает материю по мере своего продвижения. Все большие куски стенки просто исчезали, образуя расширяющиеся червоточины. В то время, когда шокированные осознанием надвигающейся катастрофы сотрудники лаборатории оцепенело приросли к дисплеям, из Центра пришло расплывчатое указание действовать самостоятельно в зависимости от ситуации. Это означало, что в Центр также осознал полную безнадежность борьбы с надвигающейся катастрофой.
Червоточина достигла наружной стены бокса, что привело к его разгерметизации и мгновенному мощному взрыву вследствие огромной разницы температур и давлений внутри и снаружи бокса. Массивные стенки боксов разломились на несколько кусков по линиям дефектов. В помещении резко поднялась температура, повлекшая новые воспламенения и взрывы. Во всем этом хаосе невозмутимо путешествовала микроскопического размера частица, поглощающая всю материю на своем пути.
Времени для эвакуации персонала лабораторного комплекса не было.
Руководящий Центр исследований на планете Гриндиз получил последнюю информацию с лабораторного комплекса: в плазменном боксе произошло зарождение Черной Дыры, поглощающей материю вокруг себя. Имеет место реальная угроза существованию цивилизации гонноидов. Необходима срочная телепортация в отдаленный сектор Галактики...
Сразу после получения информации в Центре зафиксировали исчезновение сигналов с лабораторного комплекса. Переключившись на ближайшую станцию слежения, с помощью которой не без труда отыскав на задворках созвездия Беказа нужный астероид, сотрудники Центра исследований могли наблюдать, как он ломается, крошится, сжимается и постепенно уменьшается в размерах, пока не исчез полностью...
В момент включения записи все участники просмотра оказались в открытом космосе, только не в том космосе, в котором они пребывали на данный момент, а очень далеко, в созвездии Беказа, на расстоянии в 0,1227 РГ (радиуса Галактики) от места реального нахождения Астронавигационного Центра 17-й Космической флотилии Четвертого Правленческого Союза цивилизации гонноидов. Около 2,5 тысяч станций слежения и космической связи создавали иллюзию космоса в районе созвездия Беказа, которого уже на данный момент не существовало. Наблюдателям предстала следующая картина.
Созвездие возглавляет яркая желтая звезда Боливус, вокруг которой вращаются 8 естественных планет, приблизительно одного диаметра, одна искусственная планета - Норбана, значительно меньшего диаметра и одна гигантская планета Пленира, в 2 раза превышающая суммарную массу всех остальных планет. История строительства Норбаны занимает целый Большой Цикл, включающий несколько этапов. Первым этапом было формирование сверхплотного ядра для создания оптимальной гравитации на отдаленной от него поверхности будущей планеты. Затем был этап строительства гигантских стержней, одни концы которых укреплялись на ядре, а противоположные соединялись прочным материалом друг с другом, создавая паутинную сферу-оболочку вокруг ядра. На следующем этапе сформированная оболочка служила базисом для укрепления на ней новых стержней и строительства следующей сферы, но уже большего диаметра. Таких сфер было выстроено 9, каждая из которых базировалась на предыдущей. Последняя девятая сфера уже была предназначена для формирования поверхности планеты. Были спроектированы огромные водоемы с системами очистки воды. Создана собственная атмосфера планеты, удерживаемая гравитацией и сложной многоканальной системой газообмена и очистки, которая побуждала атмосферу к постоянному движению. Гигантские стержни несли не только опорную функцию, но и, будучи полыми внутри, обеспечивали транспортные и коммуникационные функции. Внутри них в постоянном движении находились огромные потоки воды, атмосферы, энергетических излучений. На последнем этапе проводились в основном работы по строительству поселений на планете и их благоустройству. Норбана отличалась от других естественных планет не только меньшим диаметром, но и рядом преимущественных условий для обитания поселенцев. Регулируемый ровный климат без наводнений, извержений плазмы, бурь и других катаклизмов, а также возможность путешествовать в космическом пространстве независимо от гравитации Боливуса благодаря мощным двигательным установкам, размещенным по всей поверхности Норбаны на равном удалении друг от друга. Норбана, например, дважды меняла направления вращения вокруг Боливуса. В принципе, при необходимости, планета могла переместиться к другой звезде, в другую планетарную систему, но для этого она должна была бы себя обеспечить достаточным количеством энергии, чтобы не замерзнуть в холодном космосе во время путешествия. Такой вариант совершенствования искусственной планеты предусматривался, но его осуществление на ближайшее будущее не планировалось. Цивилизация гонноидов, которая на протяжении последних Больших циклов четко отрегулировала для себя программу беспечного существования и поступательного развития, не была готова к самому непредвиденному варианту, который мог бы произойти в ее истории: к катастрофе вселенского масштаба.
Сейчас наблюдатели в Астронавигационном Центре могли заметить, как Норбана ускоряет свое движение. Маленькая бледно-голубая точка, излучающая то ровный, то мерцающий слабый свет, устремилась в одном направлении. От чего она убегала? Позади Норбаны в одной темной точке формировались вихревые движения космической пыли, представлявшей собой поток мелких и крупных тел. Космическая пыль, медленно раскручивалась и втягивалась в одну точку. Все новые тела, сначала неподвижные, как бы не о чем не подозревающие, вдруг начинали колебаться, потревоженные невидимой силой, сдвигались со своих позиций, приходили сначала в неопределенные движения и затем в общий круговорот. Только Норбана мужественно противилась увлекающей ее силе, убегала от Черной Дыры, оставляя едва заметный след позади себя. Несколько наблюдателей переключились на Центр связи Норбаны, и их мозг получил отдельные урывки тревожной информации: "Мы начинаем терять атмосферу. Она не успевает за планетой при такой скорости движения... Двигатели не справляются. Если мы не достигнем сектора планеты Гравон и не спрячемся за нее, нам не уйти от Черной Дыры..."
Сейчас большинство наблюдателей Конфиденциального Совета переместилось на станции Норбаны, откуда наблюдали за динамикой катастрофы. Норбана поддерживала связь с Гравоном, первой планетой, стоящей на пути Черной Дыры. Движение Гравона вокруг Боливуса было направлено в сторону удаления от Черной Дыры, но это движение стало замедляться, что непременно сказалось на зарождении стихийных бедствий на планете глобального масштаба. Огромные атмосферные массы, вода морей и единственного на планете океана стали перемещаться на поверхность планеты, обращенную к Черной Дыре, стирая на своем пути весь рельеф планеты вместе с поселениями ее обитателей. Мощные сотрясения коры Гравона приводили к огромным разломам, обнажая горячую, пылающую ярким пламенем внутренность планеты. С различных участков поверхности Гравона взмывали вверх звездолеты, пытаясь покинуть терпящую крушение планету, но захваченные мощными атмосферными потоками, опрокидывались, разламывались на куски, и увлекались в общем круговороте в направлении Черной Дыры. Гравон остановился в своем вращении вокруг Боливуса, замер на некоторое время, как бы обдумывая ситуацию, а затем медленно стал двигаться в обратном направлении. Черная Дыра надежно захватила планету в свои объятия. Обитателям Норбаны, а сейчас вместе с ними и наблюдателям Конфиденциального Совета, представилась катастрофа Гравона в полном масштабе. Гравон, изменив направление движения, угрожающе приближался к Норбане. Для гонноидов Норбаны встала задача избежать столкновения с Гравоном, сманеврировать так, чтобы обойти его стороной и спрятаться за ним от Черной Дыры. Там, под защитой Гравона, у гонноидов Норбаны еще был незначительный шанс запустить программу телепортации для нескольких кораблей, эвакуировав хотя бы десятую часть обитателей искусственной планеты. Остальным предстояла неминуемая гибель во всепоглощающем жерле Черной Дыры. Навигаторы Норбаны запускали и выключали двигательные установки, находящиеся на различных участках поверхности искусственной планеты, маневрируя в мощном метеорном потоке. Связь с Гравоном постепенно прекращалась. На его поверхности практически не осталось даже надежно защищенных от стихийных бедствий станций. Все уже было разрушено и уничтожено. На Норбане понимали, что уже ни один житель Гравона не мог остаться в живых. Теперь норбанцы могли только визуально извне наблюдать за Гравоном, который стал деформироваться в эллипсоидную форму. Многочисленные трещины на его поверхности сформировали светящуюся сеть, которая продолжала увеличивать свои красные прожилки. Мощные потоки магмы, вырвавшись из недр планеты, выжигали ее поверхность, в мгновения испаряли водоемы. От Гравона отрывались огромные куски, которые устремлялись к Черной Дыре, распадались на части, формируя вытянутый шлейф. Огромный Гравон, величественный в своем крушении, медленно проплывал мимо Норбаны, которая всей мощью своих двигателей пыталась зайти к нему в тень. Там, в тени от Черной Дыры, могло быть спасение для маленькой Норбаны, поверхность которой, до сих пор не знающая никаких катаклизмов, сейчас значительно пострадала в борьбе за выживание.
На Норбане готовили космические корабли к телепортации. Телепортация каждого корабля требовала накопления значительного количества энергии в зависимости от массы корабля и удаленности конечной точки телепортации. Задача представляла собой исключительную сложность. Технология телепортации разработана гонноидами недавно, и была крайне несовершенна. Суть ее заключалась в следующем. Необходимо было выбрать направление и конечный пункт телепортации фотонных космолетов. Только фотонные двигатели могли разогнать космолет до скоростей, сравнимых со скоростью света. Сложными расчетами вычислялось ускорение космолета, время этого ускорения и скорость, которую необходимо достигнуть. При достижении рассчитанной скорости, космолет входил в состояние сингулярности: резко уменьшался в размерах в миллионы раз, внутри него в такой же степени замедлялось течение времени, а в соответствие с этими новыми физическими условиями происходило искривление пространства. При этом конечный пункт телепортации становился ближе на несколько порядков. Первые эксперименты по телепортации осуществлялись по маршруту Гравон (планетарная система Боливуса) - Гриндиз (планетарная система Винар). Боливус и Винар - ближайшие друг к другу звезды с обитаемыми планетами. Обычный космолет преодолевал расстояние между ними за четверть Большого цикла (двадцать шесть земных лет), а по системам волновой транскосмической связи сообщения достигали приемных пунктов за 0,0054 Большого цикла (около полугода для земных измерений). Первый же эксперимент в такой сложной области технологии как телепортация, увенчался успехом. Станции слежения Гриндиза вдруг неожиданно обнаружили на окраине системы Винар объект, которого раньше не было. Он появился внезапно, как бы из ничего. Ни одна станция не имела данных о приближении этого объекта из какой-либо отдаленной области или о его предыдущем местонахождении. Направленная к объекту экспедиция обнаружила космолет с фотонным двигателем. Вернее, объект состоял только из фотонного двигателя, облаченного в сверхпрочный корпус. На объекте в системе компьютерного обеспечения, которое сохранилось без повреждения, экспедиторами с Гриндиза была обнаружена программа телепортации. Лишь спустя 0,0054 Большого цикла на Гриндиз по обычной транскосмической связи с планетарной системы Боливуса поступила информация о первом эксперименте телепортации. Сопоставив дату начала этого эксперимента, гонноиды Гриндиза установили время телепортации объекта - около 0,0000376 Большого цикла (приблизительно одни земные сутки). Этот эксперимент означал наступление новой эры в развитии цивилизации гонноидов - эры телепортации. Вскоре телепортация стала использоваться для транспортировки грузов между планетарными системами. Однако телепортация самих гонноидов длительное время не была внедрена. Не находились добровольцы, которые бы рискнули перенести на себе сингулярное состояние, несмотря на то, что компьютерный анализ показывал безопасность совершения таких полетов. Действительно, фотонные космолеты, уменьшаясь до размеров самых легких элементарных частиц при достижении скоростей света, не опасались столкновения с космическими объектами, которые могли встретиться на их пути. Они прошивали насквозь астероиды, кометы и другие тела так же, как и пустое пространство. Даже сквозь звезду можно было пройти без повреждений. Опасность могла представлять сама сингулярность, ее влияние на биоструктуры мозга гонноидов, вместилища френальных соединений. Повреждение связей биоструктур мозга могло привести к распаду френального энергетического поля, что фактически означало бы смерть гонноидов как индивидов. Сейчас, в период развития катастрофы у гонноидов выбора не было. Единственное спасение от Черной Дыры - телепортация.
На Норбане решено было отправить 12 кораблей, максимально загруженных беженцами, в планетарную систему Винар, ближайшей звезды Боливуса. Это был оптимальный вариант спасения как можно большего числа норбанцев. Они понимали, что Винар - следующая жертва Черной Дыры, которая безмерно будет поглощать всю материю окружающего космоса. Но для этой планетарной системы, где на ее единственной обитаемой планете Гриндиз проживало около 17% всей цивилизации гонноидов, еще было время для того, чтобы избежать гибели. Беженцы с системы Боливуса и гонноиды с Винара совместными усилиями успеют подготовить и осуществить план телепортации в отдаленные участки Галактики, осознавая при этом, что они не имеют возможности создать достаточное количество флотилий и не имеют возможности накопить достаточное количество энергии для осуществления массовой телепортации. Лишь малая часть цивилизации гонноидов из многочисленных обитателей Союза планет имела шанс на выживание.
Теперь только 35 членов Конфиденциального Совета могли видеть, как на Норбане, сотрясаемой от воздействия гравитации Черной Дыры, несмотря на то, что планета уже находилась под защитой Гравона, а также от судорожной работы двигателей, пытающихся удержать Норбану в стабильном положении, осуществлялась эвакуация гонноидов. Готовился к телепортации четвертый корабль. Три предыдущих удалось успешно телепортировать на Винар. И тут, 35 членов Конфиденциального Совета, переживавшие за судьбу норбанцев, увидели ошеломляющую картину взрыва. Гравон, защищавший Норбану от Черной Дыры, взорвался. Ударная волна быстро достигла Норбану, подхватила ее и понесла на своем гребне, ломая и разрывая на куски искусственную планету. Затем вся Норбана вспыхнула ярким пламенем, обнажила на прощание свой скелет из металлических стержней, который быстро был деформирован и смят, а затем исчезла, поглощенная огромной огненной массой ...
Трансляция записи резко оборвалась. Для наблюдателей Совета это отобразилось как молниеносная, пронизывающая мозг боль, а затем полнейшая темнота.
"...Уважаемые члены Совета. Я предупреждал вас об опасности близкого наблюдения катастрофы. Больше половины из вас подключились к Норбане. Я понимаю ваши чувства и переживания, но еще раз напоминаю: мы будем свидетелями гибели других планет в системе Боливуса. Временной фактор наблюдаемой записи значительно смещен в сторону ускорения для удобства нашего восприятия. По мере развития катастроф своевременно переключайтесь на более отдаленные станции слежения. Ваше подключение к Норбане во время ее взрыва едва не уничтожило запись и могло вызвать необратимые сдвиги в функционировании мозга у каждого из вас. Будьте внимательны и осторожны. Продолжим восприятие записи...".
Направление движения Черной дыры пересекало орбиты всех планет системы Боливуса. Сейчас 35 членов Совета одновременно задались вопросом: почему Черная Дыра, зародившись на значительном отдалении от созвездия Беказа, с огромной скоростью устремилась в центр планетарной системы Боливуса, расстояние до которой более чем в 2000 раз превышало ее радиус (расстояние от Боливуса до самой отдаленной 8-й планеты)? Вероятность события, что Черная Дыра начнет свое движение точно к ближайшей к ней планетарной системе Боливуса, составляла крайне малую величину. Идея, зародившись в мозгу одного из участников Совета, тут же передавалась всем остальным участникам. Совет работал как единый коллективный мозг. Ответ на возникший вопрос сформировался коллективным анализом довольно быстро и заключался в следующем. Внутри астероида, в котором размещалась исследовательская лаборатория, при зарождении Черной Дыры произошел мощный взрыв. Астероид, состоящий из прочных металлосплавов, выдержал ударную силу взрыва, не распался на отдельные части. Однако, структура его была пористая, и горячие взрывные газы по одному из туннелей астероида нашли выход наружу. В результате астероид получил мощный реактивный толчок для своего движения. Он резко набрал скорость подобно первым в истории цивилизации гонноидов космолетам, двигатель которых в далекие исторические времена работал на химическом топливе. Случилось так, что выходное жерло туннеля располагалось в той точке поверхности астероида, которая была обращена точно противоположно по направлению к Боливусу. Таким образом, Черная Дыра со значительным ускорением зловеще двинулась к колыбели цивилизации гонноидов. Возможно, если бы взрыв разрушил астероид, Черная Дыра длительное время оставалась бы в районе взрыва, медленно возвращая к себе разлетевшиеся осколки астероида. Других жертв на том участке космоса для нее не было. Она бы медленно увеличивала свою массу и, следовательно, гравитационную силу, поглощая космическую пыль вокруг себя. На ее движение могли повлиять пролетающие мимо с большой скоростью астероиды, которые бы передавали ей свою энергию, но тогда вряд ли на ее пути встретился бы Боливус со своими планетами. Со временем Черная Дыра все равно бы уничтожила множество звездных систем на огромном расстоянии, но это произошло бы значительно позже. Гонноиды имели бы достаточно времени для своего спасения. Они бы нашли способ эвакуировать не только себя, но и свои обжитые планеты со всеми поселениями, преобразованным для комфортной жизни ландшафтом, где на протяжении долгой истории накопилось огромное количество материальных и культурных ценностей. А сейчас, как бы ничтожной не представлялась членам Совета вероятность встречи Черной Дыры-убийцы с их цивилизацией, она, эта встреча состоялась.
Следующей жертвой на пути Черной Дыры была гигантская планета Пленира. Она была необитаема из-за больших силы тяготения и скорости вращения вокруг своей оси. Плотная атмосфера постоянно пребывала в движении, если так можно назвать ее мощнейшие разрушительные ураганы, направленные все время в одну сторону - против вращения планеты. Океан также постоянно двигался в одном направлении с атмосферой, хотя и с гораздо меньшей скоростью. Он не имел постоянных границ, совершая путешествие по всей поверхности планеты, сглаживая и обтачивая ее рельеф. По этой причине Пленира была абсолютно непригодна для использования гонноидами, хотя существовали идеи ее освоения в отдаленном будущем: замедлить период вращения планеты-гиганта и на отдельных участках поверхности с помощью роботов соорудить фермы по выращиванию биомассы. (Цивилизация гонноидов в своей истории утратила окружение иных жизненных форм, нижестоящих по уровню своего развития. Для поддержания метаболизма каждого гонноида применялись лишь несколько видов биомассы, выращиваемых на специальных фермах. Биомасса состояла в основном из микроорганизмов, включающих в себя все необходимые питательные компоненты и оптимальный минеральный состав). Черная Дыра, поглотившая Гравон и Норбану, а также огромные массы других космических тел, газа и пыли, получила дополнительное ускорение в результате взрыва Гравона, и сейчас стремительно приближалась к орбите Плениры. Члены Совета наблюдали ее движение по четким вихревым вращениям вокруг центра Дыры еще не поглощенных остатков космических тел, а также характерному для комет раскаленному шлейфу. По мере приближения к Пленире Дыра ускоряла свой полет под взаимодействием гравитационных сил. Советники переключились на станции слежения, которые непосредственно наблюдали за полетом Черной Дыры, находясь позади ее движения и фокусируя Дыру так, что для наблюдателей она находилась на неизменном расстоянии. Впереди разбухающей точкой появилась Пленира, которая стремительно увеличивалась в размере, захватывая все большие сектора обзора. Вскоре картина космоса исчезла, уступив место изображению туманно-бурой поверхности Плениры. Черная Дыра острой иглой буквально пронзила гигантскую планету. Мощным свечением раскаленной атмосферы обозначился ее след вторжения, затерявшийся в глубоких недрах. После этого станции слежения увеличили обзор так, чтобы полностью была видна пораженная планета-гигант. Пленира слегка дрогнула, как бы ошеломленная неожиданным столкновением, и продолжила свое движение без видимых изменений траектории. Ее масса намного превышала массу Черной Дыры, чтобы последняя могла столкнуть ее с орбиты. Ничего не подозревая, Пленира продолжала свое величественное движение вокруг Боливуса. Председателю Совета пришлось ускорить запись, чтобы катастрофические события предстали советникам более наглядно. Всем вскоре стало заметно увеличение объема Плениры. Ее и без того невидимая из-за плотной толстой атмосферы поверхность стала обрастать густыми облаками водяного пара. Стало ясно, что Черная Дыра "застряла" в плотной раскаленной магме планеты, поглощая ее с огромной скоростью, образуя гигантские полости внутри Плениры. Это привело к движению внутренних пластов планеты, повышению ее температуры и, как следствие, испарению океана. Затем густая облачная шапка начала уплотняться и увлекаемая супергравитацией стала "просачиваться" сквозь поверхность планеты в ее чрево, в пасть Черной дыры. Стала обнажаться красная раскаленная поверхность Плениры, пока она не превратилась в светящуюся звезду. Этот период катастрофы наблюдался довольно продолжительное время, несмотря на то, что запись транслировалась в ускоренном режиме. Затем красная звезда начала сморщиваться, разламываться, спадаться, уменьшаясь в размерах, и постепенно исчезать...
Поглощение Плениры в огромной степени увеличило массу Черной дыры и ее силу гравитации, хотя истинные ее размеры едва ли сейчас превышали объем среднего гонноида. Оставшиеся нетронутыми пять планет системы Боливуса одна за другой вспыхивали и навсегда исчезали с панорамы звездного неба. Последняя трагедия разыгралась, когда Черная Дыра приблизилась к самому Боливусу. По его колебательным движениям наблюдатели в Навигационном центре смогли определить, что Черная Дыра, словно хищник, играющий со своей жертвой, совершила несколько эллипсоидных оборотов вокруг Боливуса прежде чем приблизиться к нему вплотную. Вдруг на Боливусе возник мощный протуберанец таких размеров, каких никто из гонноидов раньше не наблюдал. Протуберанец продолжал расти, формируя выпуклость на Боливусе, которая постепенно вытягивалась, изгибалась в направлении Черной Дыры. Дистальный конец протуберанца спиралеобразно загнулся и зафиксировался в одной точке. Протуберанец превратился в особого рода дренаж, по которому содержимое Боливуса медленно перекачивалось в бездну Черной дыры. Боливус медленно умирал, угасая и уменьшаясь в размерах...
Качество записи постепенно снижалось. Наблюдатели в Навигационном центре отдалялись от места катастрофы, перемещаясь на более далекие станции слежения, еще не попавшие под влияние Черной Дыры. Несколько станций были обитаемы. Их немногочисленные в своем составе команды включили двигатели в отчаянной попытке спастись бегством от Черной Дыры. Убежать куда? Вокруг необитаемый космос. Возвращаться некуда. Их домашний очаг уничтожен. На его месте сейчас бесчинствует Черная Дыра, которая неминуемо их настигнет. Единственная надежда - это встреча с космолетом, способным к телепортации. Команде одной из последних станций повезло на такую встречу...
"Сводка: Из 23 космических флотилий после трансгалактического переноса из Созвездия Беказа, подвергнутого атаке Черной Дыры, успешно перенесли телепортацию только шесть. Остальным 17 флотилиям не удалось выйти из зоны бедствия. Гибель Планетарной Плеяды Созвездия Беказа уничтожила около 57 млрд. гонноидов. На данный момент оставшиеся в живых гонноиды-беженцы обладают 377 кораблями различного назначения. Общее количество гонноидов составляет 1,14 млн. особей. Запасов средств жизнеобеспечения на кораблях хватит на 1,44 Большого цикла. Системы восстановления запасов жизнеобеспечения, в основном воды и биомассы для питания гонноидов из отработанных материалов, могут продлить существование оставшегося количества беженцев и их поколений еще на полтора вышеозначенного срока...".
- 1 -
- Товарищ старший лейтенант, проснитесь! Товарищ старший лейтенант!
Я открыл глаза, ничего не соображая. Голова разламывалась от мучительной, стреляющей в виски боли. Кто-то тряс меня за плечо, пытаясь разбудить.
- Товарищ старший лейтенант, Вам плохо?
Я не мог ничего ответить. Ни одна мысль не лезла в голову. Меня страшно мутило. Ощущение такое, будто совершаешь полет внутри туннеля по огромной спиралевидной траектории. Я открыл глаза, передо мной с огромной скоростью мелькали самые разнообразные, неуловимые контуры непонятных предметов. Я пытался зафиксировать на них свой взгляд, но от этого только стало больно в глазных яблоках от частых судорожных движений.
Солдат, трясший меня за плечо, несколько раз повторял одни и те же фразы, но я с большим трудом улавливал их смысл.
- Зачем Вы задвижку в печке закрыли? Вы отравились угарным газом. Я уже думал, что Вы мертвы. Пойдемте со мной, я Вас отведу в медпункт.
Я остановил движения глазами и сквозь проплывающие прозрачные силуэты увидел неподвижный серый потолок помещения, в котором я находился. Наконец-то я понял больше интуитивно, чем разумом, что хотел довести до моего сознания солдат, и сделал попытку встать с кровати, но почувствовал неимоверную слабость в ногах. В глазах все потемнело, и я провалился в черный туман...
Когда я очнулся, то увидел, что нахожусь в медпункте под капельницей, и в зубах у меня был зафиксирован сосок от кислородной подушки. Мышцы болели как после изнурительного пробега на очень длинную дистанцию. В голове ощущалась распирающая тяжесть. Ни одно похмелье по интенсивности головной боли не сравнилось бы с тем, что я испытывал. Попытки на чем-то сконцентрировать свое внимание были безуспешны. Издалека, как через плохие наушники до меня доносился незнакомый голос:
- Как же ты, браток, додумался, чтобы задвижку в дымоходе закрыть? Замерз, что ли? Нашли тебя еле тепленького. Еще бы немного и копыта бы отбросил. Мне перед выводом в Союз еще только трупа недоставало. Полгода обошелся без смертей, и - на тебе... Так, что ли, получается?
Все это обращение ко мне было всего лишь звуками, смысла которых я постичь не мог. Я пытался узнать, кто говорит со мной. Хотел спросить его об этом, но в горле пересохло настолько, что попытка сказать слово обернулась неуклюжим глотательным рефлексом, который царапающей волной прошелся во рту по сухим слизистым. Еще этот шланг от кислородной подушки залез так глубоко, что стал вызывать рвотные движения. Подушку мне извлекли изо рта, и сразу стало легче. Я посмотрел, кто возится со мной. Лицо было знакомо, более того, я знал, что этот человек - мой товарищ, с которым я провел много времени вместе, и информация о нем занимала большой объем в моей памяти. Но кто он, как его звать, я сейчас вспомнить был не в состоянии.
- Ты кто? - выдавил я из себя.
- Ну, Володька, ты молодец! Видно здорово тебя по мозгам шарахнуло, раз ты такой вопрос задаешь.
Смысл его слов я улавливал с трудом. Скорее по интонации и жестам я догадывался, о чем он говорит.
- Ты хоть себя то помнишь? Ну, как тебя зовут?
Я молчал, пытаясь постичь суть вопроса и найти на него правильный ответ.
- Как твоя фамилия?
- Крос.., Корс.., Ко-ро-са-ков, - по складам произнес я.
- Ну, молодец, правильно - Корсаков ты. А теперь скажи, кто я?
Я мучительно пытался вспомнить, но ничего не вышло. Вместо этого произнес одно слово: