Чтобы хрупкое нечто попробовать на излом,
подойдёт с Маяковским какой-нибудь Тициан,
если яд, то, наверное, калий и плюс циан,
если смерть - то свобода, конечно, и минус зло,

а различия между начальностью и концом
обусловлены сроком движения к и от,
возглавляет процесс механический идиот,
закрывая металлом искусственных рук лицо.

Он, наверное, слеп и естественно нем и глух,
но владеет теплом бесконечного января
в кровеносной системе любого, кто жил, творя
единицей учёта количества меньше двух,

кто не просто коптил, разлагаясь, пространства неб,
а немного узнал из того, что нельзя другим,
превращая в огонь кратковременный свет и дым
от любого источника, чем бы он ни был где б.

Исполинские руки помогут доплыть не тем,
чьи обломки уносит бездушной судьбы река,
а упрямцам настырным, которым не быть никак
без течения мысли внутри второсортных тел.

Высоко вознесут над поверхностью мутных вод,
предоставив кредит в виде выставок, книг и сцен,
соберут за услуги рекламные с них процент,
отдыхающих зрителей в кресла трибун, и вот -

намалюет Малевич бессмысленной тьмы портрет,
а вдогонку ему кукарекнет весёлый Кант,
виртуозно споёт баритон, залудив стакан,
что без счастья любви и любви без несчастья нет, -

и появится рябь над икрой лягушачьих рыб,
оперятся мальки и откроют себе закон,
он не раз уже был и поэтому всем знаком -
или вирус в конце - или в ядерной сказке гриб...



                     *               *               *