Аннотация: ДЛЯ ОЗНАКОМЛЕНИЯ. (ЧТОБЫ ЗНАЛИ, ЧТО СОБИРАЕТЕСЬ ЧИТАТЬ :) )
Предисловие.
Сказали бы мне раньше, что я когда-нибудь встречусь с вампирами, познакомлюсь с Марсельской мафией, приму участие в Кровавой войне и обзаведусь приемной дочкой, я бы...
А что бы я сделала? Просто рассмеялась бы и проворковала комплимент насчет хорошего чувство юмора. Хотя сейчас меня не тянет смеяться. Когда я кому-то рассказываю про свою жизнь, у слушателя обычно не сползает с лица улыбка, а порой он смеется от всей души. Себастьян же на это говорит, что я просто оказалось не в том месте, не в то время, да и с нужной вещью для всего, хотя он безгранично рад, что у него появились такие игрушки вроде меня и Риши.
Риша говорит, что я должна радоваться - пусть и умерла, зато теперь как новенькая. Да и что не происходит, то к лучшему.
Глава первая.
Марсель тихо просыпался. В окнах зажигался свет, полусонные мужчины выходили выгуливать своих бодрых, в отличие от хозяев, собак. Со стороны моря кто-то бил в колокол. Чайки рассекали серое утреннее небо. Корабли с маленькими рыбацкими лодками только отчаливали от причла, а, я, в это время, плелась пешком на работу, хотя семи утра ещё и не было.
Я шла на каблуках и в мыслях жаловалась на жизнь. Каждое утро я вставала, на цыпочках шла в ванну, на цыпочках обратно в комнату, из комнаты тихо вниз, перехватила что-нибудь на завтрак и тихонько ушла, бесшумно закрыв дверь.
И зачем я надела каблуки, когда хромала, как черт знает кто? Со стороны, конечно, выглядело ужасно, но что поделать? Кто виноват в том, что Ребекка не знает, что я работаю на стороне.
У меня слишком грязное прошлое, никакого настоящего и почти нет будущего - наверняка на очередной ночной вылазке я, с хромой ногой, промахнусь, и меня подстрелят. Правда, оптимистические мысли утром в пятницу?
Меня кто-то окрикнул. Я не стала оборачиваться, а пошла дальше, хромая и продолжая гонять в голове пессимистические мысли.
- Женевьева, черт тебя побери, повернись ко мне! - этот голос я могла узнать из тысячи, миллионов, миллиардов. Чуть хриплый голос из-за вечных сигарет около окна, крика и периодической выпивки, которая заглушает головную боль.
Сейчас на ней потрепанная оливковая кофта на молнии, мешковатые штаны из-под которых торчат носы кроссовок и такой же вечный, как сигареты у окна, длинный предлинный платок на голове, словно сдвинутый ободок. Этот оливковый платок убирал от её лица короткие дреды, и одновременно прикрывал огромный, белый шарм у виска. Сзади по спине её били длинные, толстые каштановые дреды, смахивающие на колбаски.
Голубые глаза, проницательно смотрящие на мир, милая ухмылка, покорившая ни один десяток роллеров и овальное лицо, которое только и остается, что рисовать.
- Эй, ты чего не оборачиваешься? - спросила Риша, хлопая меня по плечу. Я покачала головой.
В её глазах было недоумение и расстройство, а лицо выражало живой интерес к происходящему.
- Задумалась,- ответила я, отводя взгляд в сторону.
Каштановая бровь взметнулась вверх.
- Врушка, - процедила Риша, закатывая глаза, - когда я тебя окрикнула, ты встала, как вкопанная.
Я проморгалась. Ну, ничего от неё не уйдет!
На спортивных соревнованиях она орет громче всех про несправедливость и ведь ей потом ещё какие-то места дают. Она ни черта не бережет свое здоровье, но всегда придерживается своих принципов - играть честно.
Риша - это её ненастоящее имя и плюс ко всей этой характеристике она находится в Марсельской мафии и у неё дома живет котенок по имени Мафия.
- Ладно, - согласилась я, - я врушка. Но что ты здесь делаешь?
Этот вопрос волновал меня больше всего. Риша живет далеко от этой улицы, а приехать она могла только на машине или на общественном транспорте, которой в такое время не ходит. Да и спит она до трех дня.
- Как Ребекка?- спросила Риша, засовывая руки в карманы.
Я уставилась на подругу. Она переводит тему с себя на Ребекку - либо заметила, что я хромаю, а это трудно не заметить, либо секретничает.
- Ребекка натягивала меня в парном бою, - прояснила ситуацию я.
- Она же вроде беременна...
- Чушь собачья, - отмахнулась я.
А может и не чушь вовсе?..
- Как скажешь.
Риша двинулась вперед. Видимо, разговор и вправду выдался неприятным - я с утра в пятницу как бреду хожу. Мне хотелось как-то сгладить ситуацию и попрощаться с подругой, поэтому я побежала за ней. Меня так и подмывало крикнуть: "Риша, дай мне свои шнурки, я поползу на них за тобой!"
Я улыбнулась. Вот она, мальчишеская походка вразвалочку. Вот именно в этом и была вся Риша Эмбертли.
- А как твоя Мафия? - как бы ненароком спросила я.
- Твой, - поправила она.
- Что?
- Мафия - это он, мальчик.
Риша покосилась на меня, а я покосилась на свою ногу. Ребекка и вправду перетрудилась.
- Запомню, - пообещала я.
Риша молча шла до остановки, я за ней. Пока мы шли, Риша поглядывала в разные стороны и иногда вынимала телефон из кармана, чтобы ответить. Кто вообще в такое время будет кому-то звонить?
Пожалуй, начну с самого начала, чтобы не заводить никого в заблуждение.
Марсельская мафия - это не какая-нибудь группировка против правительства Франции, нет, а просто обычная компания по интересам "необычных" друзей, которые замешаны в очень обычных вещах. Непонятно, да? Я сама сначала не поняла, но вот потом...
Эта мафия состоит из пяти человек - Майк, Ирис, Карпл, Риша и Аделина. Все, кто состоят в мафии, особенные что ли. Риша здорово стреляет, да и от погони на всевозможных средствах уходит неплохо, а я всего лишь их друг и коп, примеряющий разъяренных вампиров, то есть полицейский психолог.
Как мафия может быть связана с сотрудником окружной полиции? Трудно сказать, на то есть свои причины.
Ришу я знаю примерно года два, не больше. Во время обезвреживания базы наркоторговцев, наш отдел - Особо Опасных Заданий Марсельского Полицейского Округа - какой идиот придумал это название?
Так вот. Когда мы закончили с этой базой, к нам в участок, а точнее ко мне в кабинет, передали сразу же четверых на психику. Если они наркоманы, то тут нужен не психолог, но кто меня будет слушать? Ненавижу за это Рика. Может, он и главный, но скидывать работу на единственную женщину - не дело чести.
Среди этих четверых была Риша. С ней я беседовала третьей. Сначала она ничего не хотела говорить - просто молчала и смотрела в окно. У меня было такое чувство, что я задавала вопросы стене. Так продолжалось почти два часа, пока она не сдалась и не попросилась выйти в туалет. Тут-то и началась наша беседа.
- Ваше настоящее имя?
- А вас это волнует? - грубовато спросила Риша своих сухим голосом.
Я проигнорировала встречный вопрос.
- Почему вы оказались на базе?
Риша закатила глаза.
- Слушайте девушка, либо я прямо сейчас обмочусь, либо вы меня выпускаете...
Я сухо улыбнулась. Кажется, это сбило её с толку.
-...либо я пущу пулю вам в лоб.
Моя улыбка стала ещё шире. Мой запасной револьвер всегда прикреплен к столу на такие случаи - нужно отдать должное Рику, пол отдела украло у него эту идею. Она полезла за шиворот, но дуло моего револьвера смотрело прямо ей в грудь.
- А вы непростая дамочка.
- Была простой, не устраивалась бы на работу в полицию.
Именно с этого момента и началась наша дружба. Ей нравилась моя реакция - я не зацикливалась на вопросах, а просто разговаривала с ней.
Через два месяца, после суда, я вновь встретилась с Ришей. Тогда она познакомила меня с остальной мафией.
У них были все основания не доверять копу. Но они доверяли.
Из всей мафии мне, кроме Риши, понравилась Аделина. Она была тихой, спокойной и готовила на всю мафию. Однако потом быстро разонравилась. Аделина был подрывником - взрывала двери от сейфов, замки и всё, что только было можно взорвать. Когда из её сумки выпал динамит я визжала так, словно поросёнка резали.
Я медленно дошла до Полицейского офиса. На машину мне пока не хватало, а у сестры брать не хотелось, да и что может быть лучше утренней прогулки пешком?
Наверное, Риша уже на полпули к их дому, ведь Майк немедленно просил её пребыть на очередное "совещание". Какого черта в мафии есть совещания, а у нас только корпоративный ланч?
Акриловые ноготки красного цвета стучали по клавиатуре. Кудрявая головка взметнулась вверх и губы красного цвета растянулись в улыбке:
- Доброе утро, Женевьева.
Я улыбнулась в ответ.
- Доброе утро, Бонни.
Если когда-нибудь на наш отдел нападет не Марсельская мафия, а какие-нибудь злые наркобороны, то её, спасибо тебе Господи, просто обязаны убить первой. При виде их она будет визжать ещё громче меня, когда я динамит увидела. Бонни - сплетница со школьных лет, уж мне-то не знать, я вместе с ней училась когда-то.
В целом - скользкая тварь.
Невинные детские глаза и короткие светлые кудряшки не дают ей право спать со всеми красивыми парнями Марселя. Мы недолюбливаем друг друга с очень и очень давних времен. Она увела у меня парня, с которым мы почти обручились, а я чуть не пустила ей пулю в лоб, слава Чаку, который заглянула в холл. Если бы не он, я бы убила эту стерву.
Поэтому, по этическим офисным нормам только "привет" и "пока". Не знаю, почему к ней клеит и Чак, и Рик, и Адам, да и знать не хочу. Дело их, ведь мне всё равно достанется больше кофе, пока они будут глазеть на задницу Бонни, которая, наклонившись, досыпает кофе в кофе-машину.
Надеюсь, когда-нибудь, может и не я вовсе, подстрелю Бонни в её пятую точку, а пока, мирный психолог Женевьева А"Луи приступает к своей работе.
Я зашла в свой кабинет. Бонни не открывала окна по утрам только в моем кабинете - издержки "дружбы", что поделаешь. Открыв окно, я глотнула свежего воздуха. В моем кабинете было как в сауне после выходных.
Свежий воздух ворвался в душный кабинет, снося со стола бумаги. Я тут же подскочила собирать их.
- Доброе утро, Ева-Ева!
Я вздрогнула, выронив несколько бумаг из рук.
- Чак, проваливай из моего кабинета!
Я была выше его по званию, значит, он должен мне подчинятся, но это же Чак. К тому же, мой голос больше смахивал на рычание.
- Неужели даже не скажешь, "Доброе утро Чак"? - обиженным тоном спросил он, входя в мой кабинет.
- Иди ты в задницу, Аллен! Я ненавижу, когда ты вот-так-вот врываешься в мой кабинет с дурацкими просьбами.
И так было каждое утро каждого месяца каждого года.
- Решила испортить себе пятничное настроение, Ева-Ева?
Меня жутко раздражала эта его манера, вроде "Ева-Ева", "Бонни-Бонни" и "Адам-Адам". У нас вроде были не двойные имена, хотя может стажёр просто пытается таким образом вписаться в наш круг?
- Мое настроение может испортить сестра, извини, ты не из той команды.
Чак кивнул и, улыбнувшись, открыл рот, как услышала крики Рика по поводу неубранного стола и, отдав мне, честь по-военному, вышел.
Что ж, Рик, с меня причитается. Только ты можешь заставить этого парня убраться из моего кабинета.
На часах семь тридцать утра. Вот и начался рабочий день, а поскольку сегодня пятница, то нужно делать всё в два раза усерднее, чтобы не тащить работу на выходные домой.
Сев за свой деревянный стол, я посмотрела на стопку бумаг - отчет шефу, которые я вчера не отдала Бонни. Лучше сама отнесу шефу, а то вдруг она прольет на него кофе или, того хуже, случайно выкинет его с мусором или что у неё там ещё припасено в списке гаденьких поступков?
Я, подперев щеку рукой, как-то скисла. С отчетом я управлюсь за час, приберусь тут минут за тридцать, а работы у меня совсем мало, если кто-нибудь не подкинет к нам в участок очередных пьяных подростков.
Я встряхнула головой. Сосредоточься на работе. Завтра суббота и ты не увидишь ни Чака, ни Рика, ни Бонни. Обожаю выходные, если проводить их с умом и толком.
- Не мешаю? - мордашка Адама просунулась в дверной проем.
Я хотела сказать ему, что нужно стучать, но это же Адам. В следующий раз, когда ему что-то понадобиться, он сунется точно так же. Ветер в голове, своё на уме и пушку в руки не давай - себе в ногу попадет ещё.
- Заходи, - по-деловому произнесла я, вставая из-за стола и, опираясь руками о стол, взглянула на Адама.
Адам, как всегда, был в синей форме, которая была велика ему на размер, отполированные ботинки и руки в перчатках. Прям таки кавалер с автострады.
На смазливой мордашке красовались синяки с веснушками, а карие глаза с любопытством всматривались в мое лицо. Его взгляд был затуманенным, как у принявшего дозу наркомана, но он таковым не был - просто всю ночь сидел за учебником по филологию. Недавно ему взбрело в голову получить второе образование, чем он сейчас и занимается, параллельно работе.
Откинув назад длинный русый хвост, Адам плюхнулся на стул для допросов и посмотрел на меня долгим взглядом прищуренных глаз.
Я изогнула бровь в немом вопросе.
- Ева, сегодня ты должна сдать все отчеты по делу "Черной орхидеи", сходить со мной в кино, съездить по высланному приглашению, которое Бонни наверняка тебе не передала, в Париж и пообедать с Себастьяном, - торжественно объявил Адам, расплываясь в улыбке.
Я закатила глаза и застонала, массируя пальцами виски.
- Давай подробнее про второе и четвертое, - потребовала я.
Как же Адам был похож на дылду Грея, от которого мне вечно доставалось в баскетболе.
- Я думал, ты согласишься сходить со мной в кино на...- тут он начал мямлить.
Я подняла руку и он закрыл свой рот. Ненавижу мужчин нашего отдела - все какие-то чудные, да мямли сплошные.
- Что с четвертым? И прекрати мямлить, черт побери, ты полицейский!
Пол офиса считало меня малек сдвинутой с катушек. Я этого и не отрицала. Когда на вас нападает вампир в вашем же офисе во время сеанса, чтобы вы сделали? Я выстрелила. Много раз. Но его это не остановило. А затем он, рассмеявшись, укусил меня, ух как укусил...
С тех пор я оказалась в Марселе. Меня перевели в этот морской городок продолжать службу, где самый низкий процент нападения нечисти. И, как по велению судьбы, моя сестра со своим женихом жили в Марселе. Чтобы не тратиться на аренду квартиры они предложили мне пожить у них. Вот так всё и получилось.
- Ладно, - горестно произнес Адам, - я так понял, ты со мной в кино не пойдешь?
Я прокашлялась. Трудно сказать, ему нет - это словно маленького, ободранного щенка с порога, пнуть куда подальше. Но я отказывала, и на то были свои причины.
Адам громко вздохнул:
- С тобой хочет встретиться Себастьян Ван Филье. Говорит, что-то связанное с работой. Предлагает встретиться с тобой в каком-то ресторанчике сегодня, во время обеденного перерыва, - Адам сделал паузу, - ты только одень по приличней, а то он так...
А вот это уже переходило все границы.
- Спасибо Адам.
Он как-то странно посмотрел на меня:
- Но я не договорил.
- Адам спасибо.
Перевожу - "Проваливай к чертовой матери, Адам"!
Мне он нравился только потому, что был хорошим копом и всегда защищал слабых и женщин. Пример для всех полицейских, хотя я думаю, тут был виноват вовсе не кодекс, а что-то личное и из прошлого, в целом, как и у меня. Но вот только когда он был не на работе, он был весьма циничным и каким-то вялым.
Надув губы, он ушел. Неужели умеет читать мысли? Ведь его можно выгнать только за тридцать, а то и за сорок минут вон. Сегодня чертовски удачный день!
Вообще, стоит заглянуть в Полицейское Хранилище и почитать досье Адама. В Хранилище хранятся досье почти на всех сотрудников, оружие и прочее снаряжение. В прошлом году, когда наш босс, Кайл, заставил нас посменно разбирать хранилище для новых поступлений, мы с Риком и Адамом нашли устаревшую модель полицейской машины, почти сорок семь пар синих зимних перчаток и восемнадцать новейших касок. Даже не хочу вспоминать, как матерился Рик, когда обнаружил свой револьвер, который изъял старший сержант Регнар под каким-то предлогом.
Тогда мне никто не разрешил прочесть некоторые досье, на которые у меня даже задница чесалась, чтобы почитать, но, увы.
Я глубоко вздохнула. Теперь пора бы заняться проблемой, связанной с Себастьяном. Я слышала о нем, но не распространялась без надобности.
Нежитью и прочими мифическими созданиями управляет Высший Совет, а в роли посланника от Высшего Совета семья Ван Фильме. Как тогда мне объяснили, они принимают весь удар на себя и только через них можно связаться с Советом.
Горгульи, гарпии, кентавры, ходячие скелеты, гигантские кошки с острыми зубами, а также оборотни, химеры, церберы, русалки и прочие твари.
Обычные марсельские люди живут спокойно, тихо и непринужденно. Я же вынуждена работать на стороне по ночам с этой нечистью. Среди них у меня есть такие знакомые, как русалка Эвер, ходячий скелет Рональд и гарпия Изабелла.
История города гласит, что несколько оборотней приехало в Марсель ещё в девятнадцатом веке и открыло свою школу Национального балета. Я так и не поняла, зачем, но когда оборотни заключили суровый договор с мэром, в Марсель потянулись русалки, скелеты и прочие гадости.
Договор был и вправду суровым - если прольется первая кровь, начнется война. Великая Кровавая Война. Когда-то её уже начинали в каком-то из районов Марселя. Погибло всё население. Все, кроме тех, кто знал, как бороться с нежитью.
На ту сторону меня перетянула Риша - телепат. Я бы никогда в жизни об этом не подумала, пока мне не сказал Майк. А вот Аделина оказалась гибридом человека и паука. По ночам темные глаза становятся полностью черными, и она поедает людей, которые угодили в её ловушки, которые понатыканы по всему городу. А чтобы быстрее передвигаться у неё становится четыре руки и ноги.
В день нашего знакомства Рик, Чак и Адам прервал её обед. Она заманила к себе ребят из наркопритона и начала свою трапезу, а в нашем отделе с помощью камер наблюдений было вынесено, что там их база. Прервав её обед, мы заставили Аделину убраться, пока её не обнаружили, ведь она могла не сдержать свои инстинкты и поубивать нас, но она знала, что если прольется кровь, начнется Война.
Правила среди нечисти были строгие и жестокие. Я как-то видела, какому наказанию подверглась Аделина. После этого спектакля я возненавидела вампиров и не смогла, есть дня четыре.
Зазвонил телефон. Подпрыгнув на месте, я взяла трубку и пошипела:
- Женевьева А"Луи слушает.
Послышалась усмешка. У меня засосало под ложечкой.
- Доброе утро, моя маленькая Ева.
Я узнала этот голос и задержала дыхание от удивления, а потом еле-еле выжала из себя:
- И тебе привет, Себастьян.
Внутри у меня всё сжималось. Сердце отбивало бешеный ритм с перебоями, а голос охрип от накативших слез и воспоминаний. В переносице появилось жжение, а глаза сами начали моргать без остановок.
- Твоя секретарша не передала мне твоего согласия на встречу со мной, - в его голосе звучали нотки обиды, и чувствовалась наигранность. Прекрасный актер, черт его побери.
- Она не моя, - ответила я, пытаясь говорить чуть громче, что казалось мне нереальным.
- Ах, ну да, она же увела у тебя Фредерика, а сама бросила его на следующий день, разделив с ним ложе на одну ночь.
Я нахмурилась. Слез как не бывало, а в душе медленно просыпался тихий огонек ненависти ко всему на свете:
- Вы мне сегодня все решили напомнить мне о моем прошлом?
Я встала из-за стола и решила пройтись по кабинету, подышать чуть-чуть, подойти к форточке. Но вместо этого я подошла к зеркалу.
Неужели я так долго не видела Себастьяна, что подошла к зеркалу и начала искать свои недостатки? Ответ был один. И он был положительный.
Его смех заполнил моё ухо и телефонную трубку. Легкий, прекрасный смех. Я сейчас растаю как мороженое на прошлой неделе в багажнике, если не закончу этот разговор.
- Значит, я первый? - спросил Себастьян, вдовая в свой голос чуть кокетства.
- Прекрати, пока я не бросила трубку, - грозно произнесла я, - чего тебе надо?
Он никогда не звонил мне в офис, а если и звонил, то Бонни всегда брала трубку и болтала с ним целый день напролет. Интересно, они уже успели поразвлечься в огромном доме Себастьяна и покататься на яхте его отца?
- Услышать твое согласие на встречу, - беззаботно ответил он. Из его голоса исчезли все эти кокетливые нотки заигрывания и тупого очарования.
- Да, я приду на этот обед, я помедлила, - доволен?
Мне не нравился его тон. Он менял его слишком быстро и часто.
- Да.
- Ура, - я закатила глаза и уже почти положила трубку, как он произнес:
- Обед в час тридцать. Заедешь домой и переоденешься, потому что в полицейской форме в такой ресторан не пускают.
Он сбросила. А я с грохотом бросила телефонную трубку, громко выругавшись. Телефон снесло со стола и выдернуло провод из розетки. Телефон угодил прямо в пустую мусорку, а вместе с ней проехался по полу и с диким треском врезался вы стену.
Мусорка этого не заслуживала, как и телефон, но этого заслуживал Себастьян. Я его ненавижу. Он испортил мне всю жизнь.
Я его любила. Любила, как проклятая, просыпалась с ним каждое утро и варила ему кофе, даже переспала с ним первый раз и то вследствие алкогольного опьянения.
Когда он повел меня знакомиться с отцом, Вильям заявил, что я смертная, да и ещё та, которая водится с низшими слоями общества, ему не пара. Для меня тогда это был удар выше пояса. Я не думала, что нежить всерьез существует. А он оказался вампиром. А вампиры со смертными серьезных отношений не заводят - это одно из правил согласия оборотней с марсельцами, к которому ещё три страницы приложений.
Через два дня после этого Риша завела меня к себе в квартиру отведать печенье, которое испекла Аделина, но чаепитие не состоялось. Себастьян явился к Рише за Аделиной, поскольку она нарушила несколько пунктов из уговора. Встретившись с ним взглядом, я закусила губу, а он сосредоточился на Аделине.
Обойдя вокруг стола и подняв мусорку с телефоном, я поймала свой взгляд в зеркале. Грустные, обиженные и одновременно свирепые глаза. Пышная копна русых волос, овальное лицо, прямой нос. Я ничем не похожа на свою любимую сестру, Ребекку.
Ребекка просто идеал - пышная копна светлых волос, фигура фотомодели, голубые, как летнее небо, глаза и обворожительная улыбка. Она проста в общение, наивна, как наша племянница Анна, и любит такой же детской любовью Саймона, который ничуть не хуже её.
У Саймона коротко стриженые волосы, щетина, что делает его похожим на Адама Ливайса, добрые серые глаза и яркая улыбка из-за которой захочется остановиться и полюбоваться на него. Не будь Саймона была бы сейчас Ребекка одна. Он добился её сердца и не разочаровал меня в моих же глазах, а значит, я буду уверенна, что Ребекка будет счастлива. Осталось только поднакопить денег и съехать от них, ведь они пара.
***
К двенадцати часам в офисе все активно начали доделывать дела и собираться на обед. Поскольку все свои дела я сделала после звонка Себастьяна, мне нужно было заехать домой и переодеться. В костюме копа и в шлеме меня не пустят в ресторан. Был бы он рядом, когда говорил про мою одежду, получил бы в рожу или пулю в лоб, ведь на него действует серебро, хотя и оно его не убивает.
Но сегодня мой револьвер забрал Рик, якобы на чистку и проверку. Лучше бы забрал его у Адама - так было бы надежнее.
Я сама толком не понимала, почему решила надеть желтое платье-коктейль. Юбка была "тюльпаном", а лиф был сделан в виде желтых больших переплетающихся лепестков. Платье было без бретелек. К платью подходили мои черные полицейские ботинки на шнуровке разве что ремень на желтом "чуде" тоже был черный.
Нужно что-то сделать с волосами и лицом. Я так готовлюсь к этой встречи с первой любовью, будто это мой второй выпускной.
- Ну как ты? - дверь чуть-чуть приоткрылась и из-за неё просунулась голова Ребекки.
Её пышные волосы были связаны в конский хвост, который качался из стороны в сторону, а на лице ни грамма косметике. На ней была обычная хлопковая кофта с треугольным вырезом, джинсы скини и туфли на танкетке, сделанной под бамбук. Бекки явно не беременна, раз ходит на каблуках, хотя черт знает что...
- Нормально, - бросила я через плечо, крутясь перед зеркалом.
Я заехала в её офис переодеться. Бекки держит свой салон платьев, которые они шьют в этом же здание и известны на весь Марсель своей качественной работой, что заказы идут на три с половиной года вперед. Платья на выпускные, свадебные платья, балетные пачки (редко) и платья-коктейль и прочее.
Мы потратили час на подборку платья для меня. Оказалось, что я не подхожу ни по одному стандарту кройки и поэтому Клюзо была вынуждена использовать ирландские размеры тринадцатилетней девочки. Надеюсь в Ирландии тринадцатилетние девочки не такие, как я.
Клюзо - низенькая, миленькая девушка, которая просто порхает по салону, как бабочка по цветам. У неё была подростковая прическа - коротенькая стрижка, оставляющая сзади хвост и челка набок, которую она всё время укладывает. Прямоугольные очки в черной оправе, пухленькие щечки, тонкая полоска губ и миндалевые глаза.
Она всегда что-то рисовала в своем блокноте, подшивала и кивала, как китайский болванчик. Голос у неё был тонкий и совсем не слышный. Я ни разу не видела её злой или расстроенной - оптимистка ли?
- Ты мне не сказала, куда собираешься в платье, - заявила Ребекка, заходя в комнату, где я примеряла платье. Вообще, это комната для невест, которые меряют беленькие платья вместе с мамой, двумя лучшими подругами и весело пьют кофе без сахара и так далее.
- Я встречаюсь сегодня в час тридцать с Себастьяном, - ответила я, поворачиваясь вокруг себя, наверное, раз сотый и любуясь на себя в зеркало.
Клюзо вышла из-за спины Ребекки. Она даже не доходила ей до плеч на своих здоровенных каблуках. Её глаза радостно смотрели на свое творение, а руки машинально вынули откуда-то блокнот с ручкой и начали рисовать.
Ребекка не спеша подошла ко мне, хотя в её глазах была тревога. Стоило ей отвернуться от Клюзо, как её лицо перекосила злоба, направленная на меня. Ну, надеюсь, переживу.
- Ты думаешь, что делаешь? - прошипела она, толкая меня в синие кресло. Я покорно плюхнулась в него и начала развязывать шнурки на ботинках, пытаясь свести потери к минимуму. По крайней мере, пока в Клюзо в комнате, а она свидетель, Ребекка ничего не сделать.
- Думаю, - протянула я, вытягивая шнурки.
- Нет, не думаешь, - заговорила Ребекка, начиная мерить шагами комнату, - ты помнишь, что было в прошлый раз? Ты помнишь, что с тобой было?
Так она пыталась меня отговорить от задумки. Напрасно. Бекки задавала все эти вопросы так, словно я была бесчувственный камнем и страдала маразмом. Но я всё помнила так, будто это было часа два назад. Пора разбираться в ошибках прошлого, и она это знает, но не хочет понимать.
Иногда мне кажется, что между нами огромная пропасть. Так оно и есть - я по одну сторону, она по другую. И с каждым новым враньем о том, где я была ночью или ответ на вопрос хорошо ли мне спалось, пропасть становится шире. С каждым новым днем она становится всё шире, а я всё ближе к ней. Ребекка как стоит, так и стоит с веревкой в руках. Вот только с каждым днем этой веревки всё меньше хватает.
Голубые глаза сестры вывели меня из задумчивого состояния. Я опустила голову, чтобы волосы чуть прикрыли глаза.
- Я исправляю ошибки, - мой голос прозвучал сухо и отдался эхом по комнате. Комната была ещё доделана до конца, да и мебели были с мизинец.
Эти три слова заставили сестру сделать серьезное лицо, точнее "кирпичную рожу", как она сама говорила. И, несомненно, Ребекка понимала, о чем я говорю.
- Только не наделай глупостей, Женевьева, - напутствовала она, отдаляясь от меня.
Я молча расшнуровала первый ботинок. Не хочу сейчас продолжать беседу при Клюзо. Клюзо отличная, я бы её даже вместо Бонни посадила за стол секретарши, но дело не в этом. Клюзо - это Клюзо, Риша - своя в доску, но они не из семьи А"Луи.
- Клюзо, пригони пожалуйста мою машину к входу, - громко произнесла Бекки, останавливаясь около двери.
- Хорошо, - улыбнулась коренная француженка и выскочила следом за дверь.
Бекки бросила на меня последний предостерегающий, грустный и такой тяжелый взгляд, что я уставилась на синий ковер, чуть ли не считая ворсинки.
- Поедешь на моей машине - не век же тебе кататься на общественном транспорте.
Судя по тому, с каким лукавым взглядом она посмотрела на меня, я сидела в полном недоумении. Ну что ж, когда вернусь, буду тренироваться контролировать эмоции.
Ребекка вышла. Я последний раз взглянула на себя в зеркало и, взяв сумку, вышла следом. По дороге позвоню Рише, она наверняка знает, где находится Себастьян. У этого пижона нет привычки говорить о месте встречи, но когда у тебя подруга телепат жизнь, иногда, кажется проще.