Любовь Отраднева

Песни воздуха

Посвящается человеку с Изумрудного форума,

известному мне под ником "Урфин Джюс".

Его любовь к такому герою, как Кау-Рук,

вдохновила меня на сие творение...

От автора

Я поняла, что тема планеты Рамерия в моём творчестве ещё не исчерпана. Каюсь, в "Четырёх странных парах" единственный порядочный человек из менвитов, бывших на "Диавоне", звёздный штурман Кау-Рук, просто выпал "в никуда". Я его там хотя бы упомянула только после того, как на форуме Изумрудного города начали этого героя активно обсуждать. И то мне сказали: "Мало!" А в "Нитях жизни" Кау-Рука опять как будто нет. Ну и какой тут может быть вывод? Только один: звёздный штурман - хороший человек и заслуживает своей, отдельной истории. Так же как и замечательная девушка Нимфадора Тонкс. Ей не довелось попасть на страницы "Меча и зеркала" - когда писалась феерия, пятая книга Роулинг ещё не вышла. Тонкс упомянута мной в "Нашем трудном счастье", но это, опять же, мало...

Толчком к написанию фанфика послужила песня, всплывшая из глубин памяти и сразу сросшаяся с образом Кау-Рука...

Огромное спасибо Комме за бесценные советы по редактированию!

1

Кожаные куртки, брошенные в угол,

Тряпкой занавешенное низкое окно...

Бродит за ангарами северная вьюга,

В маленькой гостинице пусто и темно.

Кау-Рук всегда старался держаться подальше от родовых имений с тенистыми садами, сотнями комнат, толпами чопорных гостей и пустыми глазами порабощённых арзаков. Он ещё помнил те времена, когда всё было по-другому. Когда у его народа, менвитов, не было ни слуг, ни рабов, ни этого разрушающего дара - навязывать свою волю. Он, Кау-Рук, тогда был совсем мальчишкой и мечтал, удрав из дому, поступить в звёздный флот. И, наперекор воле родителей, моментально записавшихся в "высшую знать", мечту свою воплотил.

Командир со штурманом мотив припомнят старый,

Голову рукою подопрёт второй пилот,

Подтянувши струны старенькой гитары,

Следом бортмеханик им тихо подпоёт...

Подальше от штабных крыс, от вышитых орденов, что получены за лизоблюдство, от интриг и бабских сплетен, особенно отвратительных в устах мужчин! Здесь, на Северном полюсе Рамерии, воздух так чист, что не выживает никакая скверна... Здесь несут службу только самые достойные. Те, кому претит помыкать людьми. ЗДЕСЬ НЕТ АРЗАКОВ.

Эту песню грустную позабыть пора нам,

Наглухо моторы и сердца зачехлены,

Снова тянет с берега снегом и туманом,

Снова ночь нелётная даже для луны.

Да только говорят, что недолго осталось охранять здесь да исследовать. Запускать спутники и патрулировать ближний космос. По крайней мере ему, Кау-Руку. Как это обычно бывает, тех, кто больше всех выслуживается, начальство не замечает в упор. А тех, кто исправно делает своё дело, пытаются двинуть выше. Туда, где те, может быть, и не потянут...

Ходят слухи, что Верховному правителю Рамерии тесно стало в родном мире. Что он решил послать на далёкую планету, которую здешние астрономы называют Беллиорой, завоевательный отряд на лучшем из звездолётов. И что в списки экипажа внесено имя Кау-Рука - пилота милостью Высшего Неба.

Отказаться нельзя. Не поймут. Всё равно лишат того мира, которым он, Кау-Рук, владеет здесь и сейчас. Да и разве не ждал он много лет настоящего, не учебного, самостоятельного большого полёта? Да и разве не должно быть среди захватчиков хоть одного человека, чей разум не затуманен жаждой богатства и власти?

И потом... А что, если?..

Лысые романтики, воздушные бродяги,

Наша жизнь - мальчишеские вечные года!

Прочь тоску гоните вы, выпитые фляги!

Ты, метеослужба, нам счастье нагадай!

В тот день бортовые вычислительные машины словно посходили с ума. Системы связи непрерывно принимали сигналы на незнакомом языке. На экранах отображался текст, переписанный менвитскими буквами, но по смыслу тёмный, как полярная ночь. Кау-Рук связался с соседними патрульными судами - у ребят всё было спокойно. Они в упор ничего не слышали. Словно представители иной цивилизации взывали персонально к нему, Кау-Руку...

Спустя примерно полчаса ожила переводческая аппаратура. Как ни странно, электронная система среагировала скорее на эмоциональный настрой сообщений. И довольно быстро начала выдавать перевод: "Люди! У клавиатуры - одинокая девушка! Поговорите со мной кто-нибудь! Маленькая ведьма стоит на посту, а охранять нечего, не от кого и незачем!"

Кау-Рук перевёл корабль на автопилот. И, сам словно на автопилоте, набил текст: "А где вы живёте?"

Машина сумела перевести. Передатчик - отправить туда, откуда прилетели призывы. И пошла беседа - не так уж и медленно.

Солнце незакатное и тёплый ветер с веста,

И штурвал послушный в стосковавшихся руках...

Ждите нас, не встреченные школьницы-невесты,

В маленьких асфальтовых южных городках!

Она, одинокая, жила на далёкой планете, которую называла Землёй. Со слов незнакомки, там обитали люди, во всём подобные рамерийцам. Только жили не столь долго - впрочем, не то племя, к которому принадлежала она...

Говорят, эта Беллиора тоже похожа на Рамерию, сколько можно судить по увиденному в телескопы...

Ждите нас, не встреченные школьницы-невесты,

В утренних асфальтовых южных городках!

2

Как будто по ступенькам -

Всё выше и вперёд -

Из детства постепенно

Нас юность уведёт...

Нимфадоре Тонкс отчаянно не везло в личной жизни. На будущий год ей стукнет - подумать страшно! - тридцать лет. Восьмой год она несёт службу аврора-мракоборца. А относятся к ней по-прежнему как к малявке. Отчасти, конечно, сама виновата: сыплет дурацкими анекдотами, постоянно балуется своим даром, меняя собственную внешность так, чтобы все падали со смеху... Звать себя велит по фамилии, поскольку имя своё считает дурацким. Так что те, кто знает её только по письмам и Сети, вообще принимают её за парня. Ну и вот результат: девчонки на семь, на восемь, на девять лет моложе повыскакивали замуж, а ей, Тонкс, остались только ночные бдения за жутким мугло-магическим агрегатом...

И скоро у порога

Решать, куда шагнуть...

А нас позвал в дорогу

Далёкий Млечный путь!

Когда от того самого, переженившегося, поколения, от тех, кто родился в обычном мире и с годами открыл в себе магические способности, - так вот, когда от них от всех по волшебному миру распространились "красные" идеи - Тонкс восприняла это с восторгом. Как большую игру "в зарницу", как продолжение нелёгкой своей службы, как путь к неизведанным ещё вершинам. Ведь только тот, кто принимал эту новую веру, мог не бояться смерти от убийственного проклятия. Потому Красная Правда получила официальное признание в магическом мире. Но только не терпела она карьеристов и конъюнктурщиков - принимала под свою защиту лишь искренне мечтавших о торжестве справедливости.

В нарушение законов о запрете на колдовство над мугловыми предметами, Ком-Маг-Интерн обзавёлся своими компьютерами и своей Сетью. Мощная защитная магия охраняла информационный портал, а дополнял эту защиту кто-нибудь из авроров, несущий вахту. Тонкс рвалась на эти дежурства, всегда была готова кого-то подменить и выйти не в очередь. Да только энтузиазм её с каждым разом всё угасал. Заглядывали на портал либо свои, либо заведомые враги, кому защита сразу блокировала выход в Сеть. Однажды появился интересный экземпляр - так чем, думаете вы, это кончилось? Тем, что Тонкс получила приглашение к нему на свадьбу, как человек, который поспособствовал его новой встрече с любимой...

Нас ночь тревожит снами,

Волшебными почти,

Мы катимся на санках

По Млечному пути...

В конце концов одной прекрасной ночью девушка позволила крику души своей стать печатной строкой в чатовом окне. Улететь неизвестно куда - на тот момент посетителей на портале не было. Кто мог это прочесть?

Странно, но факт: сигнал с компьютера, оснащённого магическими функциями, пошёл не по Сети, а в пространство, вперёд и выше, сквозь световые годы - но мгновенно, как прыгают через пространство корабли...

И боязно немного,

И ветер хлещет грудь...

Зовёт, зовёт в дорогу

Далёкий Млечный путь!

Тонкс чуть со стула не свалилась, когда увидела в окошке ответ. Точнее, простой вопрос: "А где вы живёте?"

Защитная магия принялась сканировать личность написавшего, но что-то сбоила. Как будто он был очень далеко, да и входа под паролем система не фиксировала. Взлом? Подкоп? Непонятно, но враждебного ничего не улавливается. Пальцы девушки привычно набили: "...шир, Англия".

"А планета какая?" - спросили из неведомой дали.

"Ну Земля... *таращу глаза*"

"А наша называется Рамерия..."

Как будто по ступенькам -

Всё выше и вперёд -

Из детства постепенно

Нас юность уведёт...

Нас юность уведёт...

Нас юность уведёт...

3

Не печаль в моих глазах, не тоска,

А досада на внезапную грусть...

Ну и пусть ты далека, далека,

Ну и пусть я одинок, ну и пусть!..

Не так они и часто общались. Боевые дежурства существуют всё же не для того, чтобы трепаться. По крайней мере, на его, Кау-Рука, службе. Хотя, конечно, всё управление сдублировано автоматикой, и иногда наматываешь круги по орбите и не видишь ничего, кроме черноты безвоздушного пространства. Тогда можно и отвечать Нимфадоре - и почему ей собственное имя так не нравится?

Пилот никогда не начинал разговора первым. И давным-давно предупредил:

"Если я не отвечаю - значит, в это время нельзя забивать мне эфир..."

Это было не очень вежливо, зато чётко. Но он часто писал одну фразу:

"Я здесь!" - чтобы она не подумала, что он пропал совсем...

Жалко, что внизу, на базе, сигналы Тонкс не берутся...

Не расходится холодный туман,

По-осеннему нахмурился день...

Может, не было любви - был обман?

Но зачем же распустилась сирень?

Кто бы знал, какова она на самом деле? Правду ли пишет о себе? Она казалась очень наивной, горячей и искренней. Она хотела осчастливить весь мир - хотя иногда ловила себя на мысли, что для этого придётся сначала стереть его в порошок. И кокетничала неумело.

"А как ты выглядишь?" - спросил однажды Кау-Рук.

"А как ты хочешь, чтобы я выглядела?"

Потом-то он усвоил: это не желание спрятать лицо, это её дар - менять внешность по своему усмотрению...

Ах, зачем в этот призрачный час,

В этот тихий и сумрачный день

Январём запорошила нас

Белоснежно-хмельная сирень?..

Очень скоро они стали понимать друг друга с полуслова. Правда, одиноки они были по-разному. Для Кау-Рука одиночество - нормальное состояние, он с детства привык существовать сам по себе. А для Тонкс это тяжкий крест. Она одна в гуще весёлых компаний. Как, в общем-то, и Кау-Рук здесь, на базе. Только сослуживцы его уважают и особо не трогают, как и он их. А Тонкс в глазах окружающих - "весь вечер на манеже"...

Надо мной зашелестели кусты

Молодой и шелковистой листвой,

И пьянят меня шальные цветы

Этой свежестью сирени хмельной.

Кау-Руку она не только не мешала жить - он без неё скучал. Когда, конечно, не был занят. И небо казалось пустым, и будущее - тоскливым, и хотелось угнать собственный корабль и унестись куда глаза глядят... Но обычно на пике подобных мыслей штурман замечал на экране короткое слово:

"Привет!"

Но растаяла, как лёд по весне,

Твоя лёгкая, прозрачная тень...

Неужели это было во сне?

Но зачем же распустилась сирень?

В той жизни, что была у него до базы, не успел он узнать ни восторгов любви, ни разочарований. Соседские барышни казались глупыми и скучными. Служанки-арзачки были в сто раз красивее, но пользоваться их беспомощным положением, как делали многие, было противно. Опять же с ними не поговоришь...

И вот теперь - эти странные, ни к чему вроде не обязывающие, но затягивающие отношения. Бесконечно далёкая девушка, вся в смешинках, словно божья коровка - в крапинках. Не всегда Кау-Руку ясен и близок её юмор, не совсем понятна горячность, с какой она переживает за арзаков. И просто туманно будущее. Про Беллиору он ей пока не говорил. Приказа ещё не было и звёздных карт он не видел...

Ах, зачем в этот призрачный час,

В этот тихий и сумрачный день

Январём запорошила нас

Белоснежно-хмельная сирень?..

4

Дождь придуман для того,

Чтобы ты одна осталась дома

И звонила по знакомым,

Где давно нет никого...

Тонкс крутанулась в кресле. Зло тормознула ногой об пол и забралась в кресло с ногами. Удобнее ей от этого не стало - впрочем, ей уже никак не могло быть удобно...

Эфир молчал. Глухо молчал третий день.

Пусть тебе так мало лет -

Ты уже так одинока,

И любовь твоя далёко,

И друзей как будто нет, нет, нет, нет...

Вообще, конечно, в виртуальном пространстве шла обычная суматошная жизнь. Заглядывали на портал старые приятели, бродили по своим делам. На ящик Тонкс приходили ничего не значащие дружеские письма. Но отчаянные её сигналы, посылаемые в космос, словно разбивались о хрустальный купол небес, ни с того ни с сего начавший вдруг существовать на самом деле.

После дождя будет радуга, после дождя...

Знаешь, влюбиться не поздно, не рано!

После дождя будет радуга, после дождя...

Знаешь, любовь всё меняет так странно!

Заманили - наобещали - бросили. С тех небес, откуда детям приносят подарки, упала одна-единственная звёздочка и погасла, не долетев до земли...

Хотя нет, ничего, конечно, Кау-Рук ей не обещал. Честно сообщил, что назначен в экспедицию на далёкую планету, подобную мирам их обоих. Только Тонкс надеялась, что её сигналы принимаются не системами связи патрульного судна, не бездушной мугловой машиной, а струнами пилотской души...

Небо, чистая вода,

Тучи, тучи на ветру...

Пишешь адрес в никуда:

Безнадёга точка ру.

Напрасно. И связь между ними - видимо, в реальном времени. А из этого следует... жуть! Семнадцать лет туда, семнадцать лет обратно и ещё неизвестно сколько там. Если вообще будет какое-то "обратно"... Кажется, эти психопаты летят туда воевать...

И вот ещё что. По-хорошему, место Кау-Рука в том корабле должен был занять другой пилот. Но если он там и есть - видимо, для него сигналы Тонкс суть не более чем "белый шум". Только один человек... и только в одной точке. Грустная история.

Для того придуман дождь,

Чтобы ты всю ночь могла проплакать

И в слезах обиду прятать...

Кто ж виновен в этом, кто ж?

Кому рассказать - засмеют ведь. Магия магией, защита защитой, а виртуальные романы редко доводят до добра. И ещё неизвестно, что хуже - встретиться в реале и разочароваться или, как она, Тонкс, понимать, что встрече не бывать никогда...

Правду эту не поймёшь,

Только дождь пройдёт однажды!

Остальное всё неважно!

Дождь не вечен, глупый дождь, дождь, дождь, дождь...

Ох эти муглы со своей техникой, со своими незыблемыми законами физики! Почему на этой Рамерии ещё не научились прыгать через пространство и разыскивать нужные точки на оси времени? Почему магия между Землёй и Рамерией действует как-то избирательно? Может, потому, что стихийно? Попробовать, что ли, вычислить момент прибытия?

"Привет, с возвращением тебя!"

"Привет через сорок лет! Ты всё поёшь и пляшешь? Замуж так и не вышла? Впрочем, у тебя-то много времени и не прошло. А моя голова поседела, устал я от всего, болят раны душевные и телесные..."

От такого воображаемого разговора сразу защипало глаза.

После дождя будет радуга, после дождя...

Знаешь, влюбиться не поздно, не рано!

После дождя будет радуга, после дождя...

Знаешь, любовь всё меняет так странно!

Вообще-то для рамерийца сорок лет - как тринадцать для землянина-мугла. А для неё, ведьмочки - тоже меньше, чем для обычных людей. Плюнуть и дождаться?

Вот только чего?

Небо, чистая вода,

Водишь пальцем по стеклу -

Пишешь адрес в никуда:

Безнадёга точка ру.

5

Дайте мне глаз, дайте мне холст,

Дайте мне стену, в которую можно вбить гвоздь -

Ко мне назавтра вы придёте сами!

Гван-Ло, Верховный правитель Рамерии, не назначил Кау-Рука командиром экипажа только по одной причине: "В нём мало исполнительности". Командиром стал тщеславный Баан-Ну, а звёздный штурман остался замом. То есть человеком, который и делает большинство дел. Только не в его власти было изменить курс корабля или отговорить менвитов от захватнических планов...

Дайте мне топ, дайте мне ход,

Дайте мне спеть эти пять нелогичных нот -

Тогда меня можно брать руками!

Когда не твоя вахта - можно спать. Можно уткнуться в книгу. Но только каждый раз, поднимая глаза от страниц, задумываться всё об одном и том же.

Им с Тонкс так и не удалось сопоставить звёздные карты его и её планет. Не могли ведь эти двое пересылать друг другу никаких файлов! Каков был шанс, что Беллиора - это Земля?

И каков был шанс, что системы связи звездолёта "Диавона" смогут принимать сигналы девушки по имени Нимфадора, как смогли системы патрульного кораблика, летучей лошадки с длинным номером вместо имени?

Как много комнат, полных людей,

Прозрачных комнат, полных людей,

Служебных комнат, полных людей -

Но пока нет твоей любви,

Мне всегда будет хотеться чего-то ещё!

Кау-Рук тихомолком грузил бортовой компьютер обсчётом координат. Поисками призрачной, бесконечно далёкой точки. У звёздного штурмана были при себе целые мотки перфолент, где, пробитые дырочками на бумаге, хранились их с Тонкс беседы. Конечно, что это даёт? Радиосигналы не приносят с собой примет того места, откуда приходят. Тем более не поверяют своих истоков оцифрованной записи. Волны вечно в пространстве не висят и шлейф запахов не тянут за собой...

Дайте мне ночь, дайте мне час,

Дайте мне шанс сделать что-то из нас,

Иначе всё, что вам будет слышно -

Это "Что вам угодно?"

Семнадцать лет одиночества и независимости. Это совсем не так, как на базе. Там все такие, как он, Кау-Рук - здесь все такие, как те, от кого он всю жизнь бежал. И арзаки. Спящие, безвольные. Не желал бы штурман такой же судьбы беллиорцам. И не будет он в этом участвовать. Просто не будет. Самоустранится.

Может быть, нет, может быть, да -

На нашем месте в небе должна быть звезда!

Ты чувствуешь сквозняк оттого,

Что это место свободно?

Небо, ведь не все же менвиты только бездари и надсмотрщики! А Галактике будет за них стыдно. Но только не за него, Кау-Рука - клянётся он снова и снова...

Всё же чем ближе к Беллиоре - тем всё менее похожие попадаются в пространстве сигналы. Всё менее похожие на те, что машина считывает с бесценных лент... Смешно даже сравнивать!..

Как много комнат, полных людей,

Служебных комнат, полных людей,

Прозрачных комнат, полных людей -

Но пока нет твоей любви,

Мне всегда будет хотеться чего-то ещё!

6

Мне нравится быть струною,

Струной на твоей гитаре,

Мне нравится, обжигаясь,

Ловить твоих пальцев дрожь...

Тонкс не собиралась сдаваться. Ей повезло больше, нежели Кау-Руку - всё же на её стороне была магия. Та, что стояла на страже портала. И могла установить по сигналам, что за человек их послал и откуда. И, соответственно, поискать в мировом пространстве похожие.

Только Тонкс было этого недостаточно.

Мне нравится быть самой первой,

Мне нравится быть звенящей,

И ты без меня не сможешь,

И песни своей не споёшь!

Днями и ночами билась девушка над трудной задачей. Создать "волну имени себя", маленького своего двойника. Не двойника даже, а средоточие всех своих лучших качеств. И заслать это существо в космос - на поиски звездолёта, в котором летит сейчас Кау-Рук. Пусть виртуальная Тонкс живёт в его бортовом компьютере.

Ой нет, только не делать "волнушку" писаной красавицей! Пусть меняет внешность так же произвольно, как оригинал. Только пусть не будет такой нахальной, такой ребячливой...

Руки твоей прикосновенье

Я чувствую каждым нервом,

Мне так нелегко быть первой

Гитарной струной твоей!

От диких экспериментов зависала система, горели провода и прямо из воздуха появлялись разноцветные крошечные осьминоги. Тонкс отправили в отпуск, велели хорошенько проветрить мозги - аврору нужна неусыпная бдительность. Пригрозили: если подобные выходки будут повторяться - уволят...

Девушка купила на последние старенький ноутбук, заколдовала по своему вкусу и продолжила работу вдали от любопытных глаз.

Быть первой, но самой тонкой,

Быть тонкой - но самой звонкой!

И ты доиграй свою песню -

Струны золотой не жалей!

В последний день отпуска, точнее, ближе к ночи, похудевшая, побледневшая победительница вышла на крыльцо своего дома. На узкой ладошке стояла вторая, крошечная Тонкс - весёлая, сияющая, забравшая, казалось, все душевные силы своей создательницы. Да так оно, в сущности, и было.

Большая Тонкс выбрала на небе звезду поярче и подкинула маленькую в воздух, глупо целясь в светящуюся точку:

- Лети, ищи, родная! И будь счастливее меня!

Я в страшной тоске ожидаю

Последних аккордов песни,

Когда ты небрежной рукою

Меня от себя оттолкнёшь...

Завтра её не узнают коллеги. С каждым днём она будет худеть и слабеть, ей станет трудно дышать. Силы и здоровье вернутся к ней только если погибнет двойник. Который, по сути - не что иное, как её душа.

И радостно вскрикнут струны:

Им больше не будет тесно!

Ведь я их намного тоньше -

Ты первой меня порвёшь!

7

Ночь и тишина, данная навек...

Дождь, а может быть, падает снег...

Всё равно, бесконечно надеждой согрет,

Я вдали вижу город, которого нет...

Наконец Кау-Рук узнал, как выглядит его инопланетная подруга по переписке. Маленькая Тонкс нашла "Диавону". И поселилась в уголке главного экрана. Остальные, кто бывал в кресле пилота, считали "волнушку" досадной помехой, причудой систем связи. Только при Кау-Руке она позволяла себе разговаривать. И то когда не боялась сказануть штурману под руку...

Он-то оказался как раз таким, каким она его представляла. Настоящий покоритель небес, отважный, немногословный и всегда при своём мнении. А вот какое впечатление производила на него она, Тонкс - девушка-волна боялась даже подумать. Не очень-то приятно быть всего лишь сигналом, расплывчатой картинкой из точек, призрачным тоненьким голоском...

Где легко найти страннику приют,

Где наверняка помнят и ждут...

День за днём, то теряя, то путая след,

Я иду в этот город, которого нет...

Кау-Руку было её жаль. Сейчас их общение стало более тесным, но ещё менее похожим на реальность. Да, Тонкс была его живым талисманом, светлячком в чёрной ночи на все семнадцать лет полёта. Но от этого только сильнее хотелось увидеть её настоящую. Взять исхудавшую руку в свои и сказать:

- Стоил ли я такой жертвы?

И пусть две Нимфадоры воссоединятся на его глазах...

Там для меня горит очаг,

Как вечный знак

Забытых истин...

Мне до него - последний шаг,

И этот шаг -

Длиннее жизни!..

Они оба так и не понимали, не летит ли "Диавона" туда, откуда прибыла "волнушка". У той от космического путешествия впечатления остались самые сумбурные, а звёздной карты она, конечно, не смогла прихватить...

Долетим - узнаем!..

Кто ответит мне, что судьбой дано?

Пусть об этом знать не суждено -

Может быть, за порогом растраченных лет

Я найду этот город, которого нет?..

Странно, что за столько времени, узнав друг о друге всё, они ещё могли один другого выносить. И вдвоём мечтали о том, чтобы встретиться на самом деле.

Но только вышло как в "секретной тетрадке" школьницы. Когда разворачиваешь, разгибаешь лист бумаги, надеясь прочитать что-то загадочное и интересное - а на самом последнем открывшемся пространстве видишь строки: "А теперь обратно - так же, как и разворачивали!"

Планету Беллиору её жители называли Найдой.

Там для меня горит очаг,

Как вечный знак

Забытых истин...

Мне до него - последний шаг,

И этот шаг -

Длиннее жизни!..

8

Майскими короткими ночами,

Отгремев, закончились бои...

Где же вы теперь, друзья-однополчане,

Боевые спутники мои?

Дальше была Волшебная страна, которую Тонкс так и не повидала. Военные действия пришельцев против тамошних людей и диковинных существ. Отказ Кау-Рука выполнять преступный приказ начальника. Прозрение штурмана (а его подруга это давно знала!), что арзаки не так просты, что у них есть вождь и стремление освободиться от гипнотической власти менвитов. Дружба арзаков и беллиорцев. Найденное средство от гипноза. Союз между всеми ними и Кау-Руком. Он сказал тогда:

- Я вам помогу сейчас, но буду с вами или не буду - пока не знаю. Я как-то привык сам по себе...

Все менвиты, кроме штурмана, были погружены в сон с помощью Усыпительной Воды. Только неясно было, отобьёт это у них память или нет... Кау-Рук дал радиограмму на Рамерию: "Жизни на Беллиоре нет. Экипаж одолел непонятный сон. Мы возвращаемся".

Я хожу в хороший час заката

У сосновых новеньких ворот -

Может, к нам сюда знакомого солдата

Ветерок попутный занесёт?

Снова семнадцать лет полёта... Уже в более приятной компании - обретших себя арзаков. Но и они не могли увидеть и оценить "волнушку"...

"Диавона" приземлилась на маленьком островке, и там завертелись новые события. Сначала на Рамерии появилась целая куча пришельцев с Земли - героев разных книг. В их компанию отчего-то влился вождь арзаков Ильсор и потому в час "Икс" не ночевал на звездолёте. А там строил козни Баан-Ну - на него единственного не подействовала вода забвения. Но он прикинулся потерявшим память и обманул всех, кроме Кау-Рука. Потому что, хвала небу, не подслушал ничего такого, что свидетельствовало бы о связях штурмана с мятежниками. И, забыв о своих разногласиях со своевольным замом, Баан-Ну общался с Кау-Руком как менвит с менвитом, как избранник с избранником...

Мы бы с ним припомнили, как жили,

Как теряли трудным вёрстам счёт...

За Победу мы б по полной осушили,

За друзей добавили б ещё!..

Штурман сориентировался мгновенно. Взялся избавить шефа от необходимости гипнотизировать холопов. Обещал разобраться с мятежниками самостоятельно. И, когда звездолёт перебросили на материк, все арзаки с "Диавоны" оказались в поместье Кау-Рука - до лучших времён.

Пока пилот летал на Беллиору, родители его успели умереть. Соседи не захватили их земли только потому, что тоже попали в состав экспедиции. Так что в своей крепости Кау-Рук был властен творить что угодно...

Вот только с "Диавоной" и Нимфадорой он расстался на неопределённый срок...

Если ты случайно неженатый -

Ты, дружок, нисколько не тужи:

Здесь у нас, в районе, песнями богатом,

Девушки уж больно хороши!

Потом Ильсор и его новые друзья сумели поднять всеобщее восстание арзаков. Верховный правитель Гван-Ло покончил с собой. Менвиты оставили соседей по планете в покое и стали привыкать к новой жизни. Точнее, к хорошо забытой старой - до порабощения. Кому-то это было легко, кому-то очень обидно...

Спасённые арзаки вернулись из поместья спасителя по домам, а Кау-Рук - на базу. Только старый друг - патрульный кораблик - не принимал больше сигналов с далёкой Земли...

Совет арзаков наградил штурмана орденом. Ильсор и спасённые с "Диавоны" постоянно приглашали в гости. Пилот согласился всего пару раз. В первый - убедился, что в бортовом компьютере "Диавоны" больше не живёт маленькая странная девушка...

Мы тебе колхозом дом построим,

Чтобы было видно по всему:

Здесь живёт семья российского героя,

Грудью защитившего страну!

Зато во второй раз Ильсор начал делать штурману какие-то намёки насчёт своей сестры. Правда, она ещё жутко давно покончила с собой, чтобы избавиться от приставаний Баан-Ну. Но, как совершенно случайно выяснили друзья Ильсора - девушке была дарована вторая жизнь на одной из обитаемых планет. Вполне известной. И тратить годы на путь туда было вовсе незачем. Арзаки владели теперь секретом прыжков через пространство и время. А ещё Ильсор знал дорогу на Землю.

Вот тут Кау-Руку стало ясно всё. "Волнушка" самоуничтожилась, чтобы вернуть силы и здоровье настоящей Тонкс. Потому что знала о возможности прыжков!

Майскими короткими ночами,

Отгремев, закончились бои...

Где же вы теперь, друзья-однополчане,

Боевые спутники мои?

9

Как только тень от деревьев коснётся лица -

Ты снова уйдёшь, не дослушав меня до конца!

Увы, мне кажется - нас разделяет река!

Лучше мне невзначай сказать "прощай"

И не ждать твоего звонка!

Как штурман разыскивал на Земле свою Нимфадору - это надо было видеть! Правда, адрес он знал хорошо. Но попасть туда было не так просто. Пришлось долго доказывать, что являешься другом Тонкс по переписке и сам причастен к волшебству... Что поделаешь - она ведь тоже на службе, охраняет покой своего мира...

Но когда Кау-Руку перестало грозить полное стирание памяти - случилось ещё более ужасное.

Мой телефон - ноль-ноль-ноль,

Мой телефон - ноль-ноль-ноль!

Нет, я не шучу, нет, я не шучу,

И не думай, что это пароль -

Звони, звони!

- А вы разве не знаете? Хотя как вы могли бы узнать... Она умерла.

- Как? Когда?

- Месяц назад похоронили. Она всё болела, таяла как свечка - никакая магия не могла помочь...

Если снова бездарно проходят весенние дни,

Если смотришь с тоскою в окно, когда мы одни,

Если всё это так

И больших перемен не добиться никак -

Лучше мне невзначай сказать "прощай"

И не ждать твоего звонка!

У штурмана потемнело в глазах. Он ведь прилетел так, чтобы здесь, на Земле, минуло всего два месяца с начала их виртуального романа... Значит, Тонкс отдала жизнь, сгорела в одночасье, чтобы её двойник просуществовал столько времени...

Но почему тогда исчез двойник?

Мой телефон - ноль-ноль-ноль,

Мой телефон - ноль-ноль-ноль!

Нет, я не шучу, нет, я не шучу,

И не думай, что это пароль -

Звони, звони!

Да потому, что живая и здоровая, вовсе не похожая на тень Нимфадора находится сейчас на какой-нибудь другой обитаемой планете! Вряд ли её взяли в рай - святой её никак нельзя было назвать. Хотя Кау-Рук назвал бы. Она сожгла себя ради него. Ради того, чтобы победить оба их одиночества...

Молчит телефон, и терпенью приходит конец!

Тот, кто видел меня в эти дни,

Сказал бы, что я - молодец!

Да, всё это так,

Да вот только покой не приходит никак

С тех пор как я невзначай сказал "прощай"

И не жду твоего звонка!..

Начинать поиски по Галактике? Жизни не хватит... Вернуться по оси времени назад? А где тогда искать двойника? А если ещё сильнее назад, до создания "волнушки" - это будет как-то некрасиво. Словно в первый день знакомства напрашиваешься на чай "с продолжением"...

В общем, надо править домой...

Мой телефон - ноль-ноль-ноль,

Мой телефон - ноль-ноль-ноль!

Нет, я не шучу, нет, я не шучу,

И не думай, что это пароль -

Звони, звони!

...Когда встрёпанная Тонкс очнулась на чужой планете, на "простой и естественный вопрос" ей тут же ответили:

- Ну Рамерия...

Март, август 2005