Любовь Отраднева

Написано для Онды

на "Фест фанфиков и рисунков", зима-весна 2009.

Спасибо Супер-Ёжику за идею!

"Нечего сказать, нашла себе блондина! - изо дня в день думала Танис Мотма, губернатор Чандриллы. - И девчонка всё равно получилась рыжая, и передалось ей от него кое-что..." Отца своему ребёнку она выбирала "за породу" и политическую сознательность - он был третейским судьёй Республики. И только много позже Танис узнала его тайну, поняла, почему он никогда не показывается на людях без головного убора. Когда-то отец её ребёнка был чуть ли не принцем маленького, но гордого народа и очень высоко ценил себя за то, что пошёл на службу Республике как простой смертный. Только вот защищать своё племя оказалось непросто - почему-то в том строго гуманоидном секторе не все признавали людьми тех, кто родился и жил с пушистыми ушками на макушке. Судья завоевал себе репутацию "символа справедливости", но не знамени своего народа... Если бы они ещё населяли целую планету... Но после череды войн их осталась всего лишь горсточка. На почти нелегальном положении и считавших себя наследниками чего-то высокого и малопонятного...

А теперь вот наследница рода Мотма с детства носила косынку. То как повязку, то как корону, было красиво, вошло в моду... Но ушки мялись, светло-рыжая шерсть на них топорщилась, древней сигнальной системе хотелось больше знать об этом - пожалуй, враждебном - мире. И чем дольше жила на свете Мон, тем яснее понимала: таким, как она, очень сложно найти себе пару. Не учуешь, не доверишься, если только так, как мать - погулять сезон, потом расстаться и воспитывать детёнышей...

...Ей было уже за тридцать, и Галактика кипела, и коварный сенатор Палпатин захватил власть, и Мон Мотме пришлось встать во главе Сопротивления... и казалось, что ничем уже не удивишь и ничего хорошего уже никогда не будет. Но однажды ночью мятежного сенатора разбудило осторожно-нежное, почти невесомое прикосновение. Никто и никогда не чесал её за ушками. И спросонья она просто наслаждалась, словно так и надо, и испытывала восторг, не сравнимый ни с чем, даже с тем, что люди зовут любовью... А потом спохватилась, спросила:

- Кто здесь?..

- А это так важно?.. - голос был словно тоже призрачный... тихий, низкий и волнующий.

- Здесь всё-таки секретная база, - Мон села, напряглась, прислушиваясь и уже почти нашаривая оружие.

- На секреты не претендую.

- А на что тогда?

Дара речи она лишилась в ближайшую секунду и надолго. Могла только таять от блаженства - под всё той же, незамысловатой и такой желанной лаской. Пока не заснула, абсолютно умиротворённая и счастливая.

...Конечно, она пыталась разгадать ночную тайну, ломала голову - но только днём и если было на это время. Когда появлялся её тайный поклонник - она вообще не могла думать. Ну, почти.

- Ты меня любишь, да?..

- Да...

- И всё-таки, кто же ты такой?

- Уже никто. Так, призрак, блуждающий в Силе. Который уже не помнит ни своего имени, ни своего прошлого... Спи...

...Дарту Вейдеру заснуть было намного сложнее.

Когда он в первый раз увидел лицом к лицу эту женщину, которую император называл своим личным врагом, то Сила показала ему её истинный облик. Очень зримо, до боли осязаемо. И совсем не совместимо с её образом... Тогда та часть его души, которая ещё оставалась от Анакина Скайуокера, не смогла удержаться от маленького хулиганства на расстоянии. Сейчас лорд Вейдер сам уже не знал, куда это их затянуло. Она была хороша - Сила дразнила ощущением её близости, показывала во всей красе, мерцавшей сквозь тонкие покровы... Наверно, сделай он лишний шаг - Мотма позволила бы ему всё. Только, похоже, обоим хватало и того, что было. Слишком остро и ни с чем не сравнимо...

Хотел бы он и впрямь послать этот мир подальше и раствориться в Силе. Только вот кто знал, смогут ли они тогда продолжать? Кто знает, что там, по ту сторону, и кого там можно повстречать...

И нет, если бы его спросили, где база повстанцев, он бы всё равно ничего не ответил. Он тоже не мог думать, когда был рядом с ней...

...Много лет спустя, когда он действительно станет призраком, она, уже президент новой Республики, едва не умрёт от яда. Уйдёт на покой от государственных дел - да так и не сможет до конца оправиться. Станет слабеть, и жизнь её будут поддерживать аппараты, странно и горько породнив её - с ним... Она как будто сама станет подходить ближе и ближе к последней черте.

- Ты не боишься?..

- Нет. Ведь мы наконец увидимся...

- Как знать, для тебя может ничего и не быть, всяко бывает...

- Не попробуешь - не узнаешь.

- Ладно, не думай об этом. Спи...

Февраль 2009