Виктор Кролл ненавидел ночную трассу. Клочья темноты, вспоротой желтыми тесаками фонарей, пугали его, грозя ворваться в уютный салон "Ауди". Белая разделительная полоса усыпляла. Кролл сделал радио потише, чтобы не мешать жене, спящей на переднем сидении. Придерживая руль левой рукой, правой Виктор распечатал упаковку жевательной резинки - водители-дальнобойщики уверяли, что это помогает не заснуть за рулем. На черном электронном табло часов высветились красные цифры:
03 : 06
Кролл закрыл воспаленные от усталости глаза, закрыл всего на мгновенье... а потом был удар...
..Виктор пришел в себя и выругался, потому что подушка безопасности не раскрылась. Машина врезалась в огромное дерево, растущее на обочине.Капот смялся гармошкой, правая передняя дверь была открыта - жены нигде не было.
- Анна! - крикнул Виктор и выбрался из машины. Голова немилосердно болела - он обхватил ее руками, и пошатываясь, побрел по шоссе.
- Анна, где ты? -Кролл упал навзничь, и ночное небо стремительно понеслось вниз, прямо на него.
На обочине остановился "Джипп", из него выскочил мужчина и побежал к Виктору, на ходу доставая из кармана мобильный телефон.
***
Виктор пришел в себя в реанимационном боксе. Рядом с кроватью сидел полицейский. Он был высок и худощав, черные волосы зачесаны назад, подчеркивая впалые шеки с высокими скулами. А седые пряди на висках контрастировали с молодым лицом.
- Как вы себя чувствуете, господин Кролл?
- Вы нашли мою жену? - ответил Виктор вопросом на вопрос.
- Пока нет, но, уверяю вас, мы приложим все усилия для того, чтобы ее найти. Возможно, у нас появятся зацепки, если вы ответите на несколько вопросов. Вы в состоянии разговаривать?
- Да, офицер.
- Есть ли у вас враги, господин Кролл?
- А у кого их нет? - ответил Виктор.
- Вы кого-нибудь подозреваете?
- Нет.
- Куда вы ехали в столь позднее время?
- Мы возвращались с работы. У нас свое агентство по продаже недвижимости, и мы зависим от капризов клиентов. А те, кто способен оплатить наши услуги - очень капризные люди, уж поверьте мне на слово.
Сегодняшний клиент пожелал увидеть трехэтажный особняк при лунном свете, причем в предрассветные часы, и мы с Анной, естественно, и не подумали ему отказать, - морщась от боли Кролл вытащил из вены иглу капельницы и осторожно встал с кровати.
- Виктор, - полицейский заговорил с мягкой, успокаивающей интонацией, - вам нужно лежать. Я понимаю ваше состояние, но все же настаиваю на том, чтобы вы остались в постели, хотя бы еще на день..
- Я тоже понимаю, что вы обязаны меня успокаивать, потому что это ваша работа, - перебил его Виктор, натягивая кашемировый свитер.
Полицейский молча потянулся к кнопке вызова медперсонала, расположенной над кроватью. Виктор мягко, но настойчиво, взял его за руку, заглянул в глаза:
- Давай поговорим по-человечески. Сочувствие и активные поиски - это все хорошо, но сколько людей из числа пропавших вы, полицейские, нашли? А сколько из них были найдены живыми? Ты же сам мужик, неужели ты бы валялся в койке, если бы твоя женщина пропала? Я пока не знаю, что мне делать и как ее искать, но я не останусь здесь.
Полицейский высвободил руку и тихо ответил:
- Поступай, как знаешь.
Фраза прозвучала странно-двойственно, и Виктору даже послышалась тихая угроза, но у времени размышлять не было. Он вышел из больницы, удивляясь и радуясь одновременно, что никто из персонала не пытается его остановить. Кролл торопливо пересек больничный парк и, выйдя за ворота, поймал удачно подвернувшееся под руку такси.
***
Собственный дом встретил Виктора сочувственным молчанием, протяжными вздохами пустых комнат и жалобным скрипом деревянных перил. Дом скучал по Анне, как старый пес, в полудреме ждущий хозяина у двери. Анна была привязана к дому, как к живому существу. Супруги Кролл купили его через год после свадьбы, уже тогда он был старым, но другого молодожены не могли себе позволить. Они красили старые стены, смеясь. Целуясь, покрывали лаком перила, и измазавшись краской, долго сидели, обнявшись, в ванной.
Анна часами бегала по магазинам, разыскивая милые безделушки. И постепенно дом из жилища превратился в члена семьи.
- Я знаю, тебе тоже плохо без нее, - Виктор погладил деревянные перила лестницы, ведущей на второй этаж, в спальню.
Испытывая угрызения совести, Кролл просмотрел записную книжку жены и карманы ее одежды. "Малейшая зацепка, ну хоть что-нибудь", - думал он, лихорадочно обшаривая весь дом. Ничего не найдя, Виктор последовательно обзвонил все больницы и морги, замирая, произносил фамилию жены и облегченно выдыхал, услышав отрицательный ответ.
Затем настала очередь друзей и знакомых, но большинство телефонов отвечало бодрыми записями на автоответчиках, и Кролл старательно наговаривал сообщения с просьбой срочно перезвонить. Наконец, он дошел до конца записной книжки.
"Все! Теперь только ждать новостей из полиции. Ждать... но как мне высидеть на месте?" Ему хотелось метаться по улицам, бежать, сломя голову, мчаться, неважно куда - лишь бы не оставаться в тишине, которая сводит с ума хуже самого оглушительного грохота.
Серые тоскливые сумерки вместе с бедой просочились в гостиную. "Нужно немного поспать, а там видно будет", - подумал Виктор, направляясь к дивану. Усталость и нервотрепка сделали свое дело: едва опустившись на диван, Кролл заснул.
...Он проснулся от звука шагов над головой. В спальне наверху зажглась настольная лампа, высветив бледный круг на стене гостиной. "Если это Анна, то почему она не разбудила меня?" Крейг осторожно встал с дивана и неслышно ступая, пересек гостиную.
Дом был построен следующим образом: первый этаж полностью занимала гостиная, в которой был выделен угол для кухни справа от входной двери. А слева от двери над гостиной нависала небольшая площадка - своеобразный балкон, огороженный высокой - в человеческой рост - баллюстрадой. На этой площадке, гордо именуемой вторым этажом, располагалась спальня. У дальней - от входной двери - стены начиналась лестница на второй этаж. Поэтому стоя на кухне, Виктор видел, что происходит в спальне.
По спальне металась Анна. Дверцы шкафа были настежь распахнуты, на светлом ковре высилась груда одежды. Анна не глядя выхватывала вещи из кучи, и, скомкав, заталкивала в сумку. По щекам женщины текли слезы. Волосы, обычно тщательно причесанные феном и красиво выложенные на плечах, были наспех - на одну шпильку - собраны в пучок на затылке.
- Анна, - прошептал Виктор, не веря своему счастью. Его пропажа, живая и невредимая, стояла напротив него.
Она уже не была для него столь трепетно-вожделенной, с мятным привкусом новизны ощущений и стыдливым трепетом узнавания. Но стала тем, что для Кролла было важнее всего: тихим ночным дыханием за спиной, утренним поцелуем с каплями кофе на губах, уютной вечерней возней с ужином - она стала Женщиной, Которая Всегда С Тобой. И иногда молчаливый, не склонный к сантиментам и словоизлияниям Виктор думал, что кто-то там наверху благоволит ему, если посылает:
Ту, которую ты увидишь первой, если обернешься.
Ту, которой больно, если больно тебе.
Ту, которая первой расхохочется, если ты состришь.
Ту, которая первой заплачет, когда тебя не станет.
- Анна, - радостно крикнул Кролл. - Господи, как же ты меня напугала, родная ты моя!
Анна вздрогнула, как от удара и выронила свитер, подаренный Виктором на Рождество. Она медленно подошла к балюстраде, глядя на мужа расширившимися от ужаса глазами, и закрыла ладонями лицо, словно сдерживая готовый вырваться крик.
- Что с тобой? - Виктор бросился к лестнице.
- Ты... - Анна опустилась на колени и прижалась лицом к балюстраде. -Я...я так больше не могу ...
Кролл прыгнул через две нижние ступеньки, и, словно ударился о невидимую преграду.
- Что за дьявол? - он толкнулся вперед еще раз - безрезультатно. И вдруг прямо перед ним из воздуха, из ничего, появился тот самый полицейский из больницы. Но на этот раз он был одет в строгий черный костюм.
- Она останется с нами... - глухо произнес незнакомец. Губы его сложились в ухмылку, больше похожую на оскал, мелькнул черный змеиный язык. Раздвоенный кончик языка почти коснулся лица Кролла, и он уловил запах мокрой земли.
- Тварь, - коротко бросил Виктор и ударил его в лицо хуком справа. Но кулак завяз в воздухе в сантиметре от лица противника.
- Она останется с нами, - угрожающе прорычал незнакомец и исчез. А на том месте, где он стоял, образовалась коричневая прореха, словно невидимые ножницы вырезали огромную дыру прямо в воздухе.
Из дыры посыпались комья влажной земли - Кролл отступил на один шаг назад. И вдруг дыра взорвалась огромным пластом земли, из которого торчали корни деревьев. Жирная земляная масса накрыла Виктора с головой. Шаг...вздох - земля заполняет рот, набивается в горло. Вырваться...скрюченными пальцами, обдирая ногти, выцапать глоток воздуха...каплю света...упереться руками и ногами...толчок. Рывок - тщетно...еще раз...успокоить мечущееся не в груди - в горле - сердце...толкать...биться, как пульс в синеве напряженных вен...абсолютная душная тишина - только удары сердца, оглушительные, как бой часов...толчок тишина...бой часов.. .дышать...тишина...бой часов...дышать...
Воздух хлынул в легкие, разорвав их изнутри. Виктор зашелся мучительным кашлем, скорчившись на ступеньках. Схватившись руками за горло - через боль, через спазмы - он дышал!
Едва справившись с головокружением, Кролл пошатываясь, поднялся на второй этаж. Ковер в спальне был усеян наспех брошенными вещами, шкаф ощетинился пустыми вешалками, туалетные принадлежности разбросаны по черной поверхности трюмо.
"Это он тебя уволок! Кто же эта дрянь? Я все равно его найду, и разорву глотку", - Виктор поднял с ковра белую - в черный горошек - ленту. Анна подвязывала ею волосы, когда готовила, ткань еще хранила запах ее волос. "Что ему нужно и почему он нас преследует?Что важного я пропустил, занятый работой? Ничего не замечал, ничего не видел! И кто из нас сошел с ума? Неужели я? Значит, теперь я навсегда заперт в этой бредовой искаженной реальности?!"
Впервые в жизни Кролл задумался, а действительно ли Анна настолько простодушна, как ему всегда казалось? Может быть, он ошибался, полагая, что читает ее, как открытую книгу? Виктор поспешно отогнал эту мысль. Он не мог так ошибаться!Анна просто впуталась в нехорошую историю, и боялась ему признаться.
"Она останется с нами", - так сказал лжеполицейский. Если они держат ее в заложниках, то почему этот гад не выдвинул никаких условий? В чем тогда смысл похищения?И что это за чертовщина с землей?"
- Ну ничего, я во всем разберусь. Главное, что она жива, - Виктор положил ленту на кровать и пошел в душ.
Наспех помывшись, Кролл натянул джинсы, черный свитер и легкую спортивную куртку. Достал из тайника в гостиной пистолет, заткнул оружие за пояс джинсов сзади, тщательно проверив, не оттопыривается ли куртка, положил в карман запасную обойму.
"Если ты один раз побывал на войне, то обязательно на нее вернешься", - так говорил командир спецподразделения, в котором служил Кролл. Немного поколебавшись, Виктор достал из кухонного ящика початую пачку сигарет. Курить он давно бросил, но сигареты в доме держал. Во-первых, для тренировки силы воли, во-вторых, на крайний случай. Кролл закурил, размышляя, что делать дальше.
"Сначала в офис, может быть, Анна там побывала, а там видно будет, решу на месте".
***
Сочувствующие подчиненные окружили Кролла со всех сторон. Мужчины молча хлопали его по плечу, женщины украдкой вытирали слезы.
- Спасибо, да, вы правы, все будет хорошо, - Виктор почти бегом направился в кабинет Анны и с облегчением закрыл дверь. Он не выносил, когда его жалели, но не мог запретить этого подчиненным. Виктор сел в кресло жены, обыскал письменный стол, покопался в компьютере - ни единой зацепки.
Кролл подошел к окну, открыл жалюзи и едва не подпрыгнул от неожиданности: во дворе стояла Анна.
- Анна! Я здесь! - закричал Виктор и попытался отодвинуть раму с жалюзи, чтобы распахнуть окно настежь. Но колесико замка, соединяющее рамы, защелкнулось намертво. Кролл метнулся к двери, перепрыгнув через стол, выскочил из кабинета и резко остановился, пораженный увиденным: офис был пуст. Молчали выключенные компьютеры, стулья были аккуратно придвинуты к столам, корзины для бумаг пусты - все выглядело так, как обычно после визита уборщицы ранним утром, перед началом рабочего дня.
Ошеломленный Кролл толкнул дверь - она оказалась заперта снаружи. Любые человеческие чувства имеют свой лимит, исчерпав который, человек застывает в скорбном бесчувствии. ..
... Наступает тупое безразличие, скольжение по льду из замерзших слез, под которым растекается черная масляная пленка беды на серой толще воды будней. А на каменистом - без растительности - дне лежит разбитая бригантина с полустертым именем на борту - твоим именем. Между сломанными мачтами мечется стайка разноцветных рыбок: алая- крошечные искорки рассыпаются и гаснут - твои надежды; фиолетовая - чернильные круги сбегаются в одну точку - твои бесплодные поиски; желтая - листья, уроненные постаревшим деревом - те слова, что вызрели внутри тебя, но так и не сорвались с губ. Рыбки устремляются вверх, бьются подо льдом маленькие тела, а ты стоишь над ними на ледяном стекле, стоишь на холодном ветру, и тебе все равно...
...Кролл прислонился горячим лбом к прохладной двери. "Не думай, не удивляйся и не останавливайся. Просто найди Анну и все!" Он бросился в свой кабинет, радуясь собственной предусмотрительности: в ящике стола лежала запасная связка ключей от машины, дома, офиса и банковской ячейки. Друзья всегда подшучивали над Виктором из-за его болезненной, почти маниакальной предусмотрительности, но в этом был весь Кролл. Он дублировал все и всегда: файлы, страховые полисы, банковские чеки - за это его и любили клиенты.
Отперев дверь, Виктор помчался вниз по лестнице, не дожидаясь лифта. Двор высотного здания представлял собой большую- около восьмидесяти метров - парковку. Когда Виктор выскочил из здания, Анна садилась в такси - машина остановилась возле выезда со двора.
- Стой! - Виктор помчался к такси, но расстояние было слишком велико, и он не успел: такси выехало со двора. Неподалеку от Кролла припарковался черный "Форд". Водитель вышел из машины и открыв багажник, начал озабоченно что-то искать, тихо чертыхаясь.
Виктор заглянул в салон. Ему повезло: ключи остались в зажигании. Он сел на водительское место и завел мотор.
- Эй, что к чертям здесь происходит? - закричал мужчина.
- Извини, друг, я верну машину! - крикнул Виктор.
Машина, взревев, рванула с места, пролетела несколько улиц и вырвалась на проспект. Кролл мчался по проспекту, нарушая все правила и отчаянно сигналя. Водители крутили пальцем у виска, и пропускали его вперед.
"Только бы они не проскочили перекресток раньше меня, иначе мне их не найти, - мысленно взмолился Виктор, - еще немного...ну ...вот они!"
Такси стояло на перекрестке, ожидая переключения светофора. Виктор сбросил скорость, и пропустил несколько машин вперед. Теперь можно было незаметно следовать за ними, чтобы узнать, куда направляется Анна...
...Через полчаса такси подъехало к воротам больницы, из которой сбежал Кролл. Виктор поехал за такси по больничному парку. Впереди показался корпус приемного отделения. Кролл попытался затормозить, но машина не слушалась. Внезапно "Форд" вильнул вправо и понесся между деревьев, набирая скорость. Кролл похолодел: его несло прямо на огромный старый дуб. Виктор изо всех сил налег на руль, выворачивая его влево, но машина продолжала нестись по прямой. Он толкнул дверь, собираясь выскочить на ходу, но дверь не поддалась, а кнопка "Lock" оказалась намертво утопленной в гнезде. За несколько мгновений до удара Кролл бросил руль и закрыл руками лицо...
***
...- Я с тобой, Виктор, потерпи немного, дорогой, - дрожащий голос Анны доносится, словно издалека. Кролл пытается ответить жене и открыть глаза, но не может - губы и веки не слушаются.
- Нет, ну что за люди, а?! "Скорую" с сиреной не пропускают, - водитель по пояс высовывается из окна. - Мужик, совесть есть? Чего ты раскорячился посреди трассы? А если я в следующий раз тебя повезу, ты об этом не подумал? Дошло наконец-то? Ну, слава Богу!
- Осторожней с носилками! Каталку давайте, быстро! Зафиксируйте шасси! - - Ох, черт! Как вы довезли его вообще?
- С трудом! Не повезло бедолаге: основной удар пришелся с водительской стороны. Хорошо хоть жена почти не пострадала, она на трассу выбралась и остановила проезжавшую мимо машину.
- Куда его?
- Вторая операционная. Да куда тебя понесло? Это же налево! Кто вообще пустил сюда стажера? Мальчик, здесь реанимация, здесь ты или ангел или дерьмо! А так как на ангела ты мало похож, то катись отсюда!
- Быстрей, ребята. Быстрей!
- Перекладывайте его на стол, осторожно!
- Пропустите хирурга!
- Сестра, закрепите мне маску. Анестезиолог готов?
- Да, я начинаю...
...Кролл напрягся, рванулся из всех сил и...вышел из собственного тела. Он стоял рядом с медиками, вплотную к ним. Он видел себя на операционном столе: изломанного, смятого, изуродованного. Видел капли пота на лбу хирурга, закушенную от напряжения губу под маской анестезиолога. А напротив него, с другой стороны операционного стола, стоял тот самый незнакомец со змеиным языком. Но на этот раз у него было нормальное лицо, и раздвоенный язык не мелькал между губ.
- Кто ты? - спросил Кролл.
- Это не имеет никакого значения, у меня много имен и образов. Кто-то видит меня с черными крыльями, а кто-то с веслом в руке, в лодке, пересекающей воды Стикса. А ты видишь вот таким: лицо мужчины исказилось, глаза запали и между губ мелькнул раздвоенный язык. И момент перехода все видят по-разному, но суть не в этом, а в том, что Анна останется с нами, с живыми. А ты - нет. Он указал рукой на потолок, и Виктор посмотрел наверх. Ослепительно-белый потолок операционной потемнел, сгустился угольной чернотой и превратился в электронное табло часов. На табло медленно проступила пульсирующая алая надпись: