Аннотация: Обычно, кладбище, это тихое спокойное место, где можно подумать о смысле жизни, поговорить с покойными родственниками. Но Тёминское кладбище... Не советую туда соваться, темболее ночью.
пролог
Мы с Олегом давние друзья, учились вместе в школе, потом поступили в одно и тоже училище осваивали одну профессию - повар кондитер - и так же вдвоем искали в нашем городке работу. Я нашёл раньше, но не по специальности, поваров было много, и двоим юнцам с училища, не доверили бы работать ни в одном заведении, это ведь были девяностые годы, тогда принимали всех с опытом не меньше трёх лет, не задумываясь даже о том, где же начинающим поднимать свою квалификацию. Теперь другое дело, но речь идёт не о новом тысячелетии, то, что уже случилось, случилось в девяносто шестом году, я старался забыть этот год, но он не выходит у меня из головы.
Итак, как я уже сказал выше, работу из нас двоих первым нашёл я, приняли меня в сторожа на нашем Тёменском кладбище, кладбище пользовалось дурной славой, я знаю, по чему и знал тогда, но работа мне была нужна, к тому же в "Зверя" я не верил. Городская легенда гласила, что в далёкие застойные времена, на нашем кладбище объявилось чудовище, оно атаковало сторожей и приходивших туда людей, одно время кладбище было даже закрыто, а потом зверюгу изловили и убили, но огласки эта история не получила, дальше Тёминска. Местные органы правления скрыли все следы деятельности существа, "Зверя" и его жертв, спрятали, а очевидцам приказали молчать, управу на них явно нашли. Но история сама не умерла, в Тёменской библиотеке, сейчас уже можно найти записи некоторых горожан, а в музее есть даже слепок следа от задней лапы этого существа, если вы, конечно, верите в эту историю. Я лично, верю, теперь верю, но стараюсь не вспоминать тот ужасный для меня девяносто шестой год.
Я устроил Олега к нам на кладбище в девяносто пятом году, К тому времени я работал сторожем уже полтора года, и поскольку был безотказным человеком, мне люди верили, что особенно хорошее верило начальство. По этому, когда я предложил Олега в качестве сторожа, его приняли, к тому же вариантов других не было, а сторож был нужен, так как один из наших работников исчез. Среди остальных пополз лёгкий, боязливый слушок и эту нелепую историю нужно было как-то замять. Олег был доволен, что, наконец, то сможет, хоть чем-то заниматься, а не торчать дома, к тому же с родителями у него были в последнее время разногласия, и чем дольше он был дома, тем чаще скандалил с ними. Теперь поведав вам, предшествующие истории события, я могу приступить к самой сути.
Атака зверя - Олег -
Олег поведал мне эту историю, когда мы оба грелись у печки в нашей сторожке холодной, зимней ночью. Это было наше ночное дежурство, и я уже предвкушал, тепло газового котла дома, кружку горячего чая с лимоном и мягкую постель после плотного завтрака. Я, в тайне надеясь, что Ира, живущая в соседней квартире, всё-таки зайдёт утром в гости, у неё ведь выходной, в крайнем случае, днём зайду к ней я.
Мне не хотелось слушать, что он видел, я достаточно наслушался историй и про "Зверя" и прочих. Знаете, Теминск не обычный городок в смысле всего сверхъестественного. Я заметил это ещё ребёнком, тогда у нас ведь был застой, многие не верили, не верят и сейчас, но, боже, ребёнок сделан, наверное, из Другова теста. Люди не хотели видеть, они, они хотели просто спокойно жить, я тоже хотел этого, но много случаев не давало мне такой возможности, не мне одному. Люди исчезали, менялись, по количеству самоубийств, наш город обогнал прочие на двадцать процентов. Это были жуткие времена, казалось нечисть всеми силами, через наш город старается выбраться из ада, а с другой стороны, видимо ангелы творили свои дела, много странного и необъяснимого и большую часть всего этого наши местные власти смогли удержать от огласки, они очень старались, чтобы всё было тихо.
"Я вечером, - Начал, было, Олег и осёкся, он не знал, как продолжить. - Я видел сегодня на вечернем обходе нечто жуткое". - Наконец сосредоточившись, сказал он. Сделав глоток чая, мой напарник вернул кружку на стол.
"Что ты видел?" - Спросил я, он думал, как мне сказать, что-то, я рассчитывал, что этим всё и закончится, но он всё же решился и стал рассказывать.
"Я, меня Игорь попросил, сдавая смену присмотреть за м-м-могилой его м-м-матери, он днём видел, как там кру-крутился один странный человек. Человек... Я, в общем, я присматривал, но вдруг услышал вой, точнее рык животного. Нет, я не знаю, как это назвать, в рыке этом слышалось и бормотание человека, что-то вроде, "г-г-голодно" или "х-х-холодно", я не разобрал.- Чем дальше он рассказывал, тем сильнее заикался, хотя и не был заикой, и чаще подбирал слова, чтобы объяснить что-то, но текст, в общем, вышел не вразумительным. - Я, сперва я решил не ходить на звуки, к чёрту думаю всё это, но это бормотание, оно, оно было жалобным и я, ты же знаешь, какой я, я не выдержал и свернул к той могиле, откуда слышались эти крики. - Да, он был как всегда в своём репертуаре, где бы, не увидел кошку, собаку, или прочую другую живность без дома, обязательно нужно притащить её домой. Нет, жалость это конечно хорошо, но всё должно быть в меру, разве нет? - Я подошёл к могиле, издали заметил, что она разрыта, смотрю у бугра свежо выкопанной земли, сидит нечто, это б-был не человек и не ж-ж-животное. Здор-р-ровенная такая тварь, метра два с г-гаком, шерсть светло-серого цвета и уши торч-ч-чком, оно сидело к-ко мне спиной и ело ч-ч-человеческую руку, я слышал ч-чавканье и Х-Х-хруст кости, которую оно грызло, каждый раз проживав, жалобно рычало, даже в близи я не разобрал этого человеческого и животного бормотания. Не знаю, не то оно почувствовало меня, а может, я наступил на что-то, - Он вдруг задумался и замолчал, на мгновение, а потом медленно продолжил, словно пытался в голове разложить всё по полочкам. - Хотя сейчас, я обдумал это и решил, ты знаешь, наверное, оно хотело, чтобы я приблизился, хруст снега под ногами не услышать нельзя. Оно повернулось ко мне мордой, по-другому я не скажу, потому что это не было лицом. В лапах со здоровенными когтями оно держало объеденную руку и глаза, жуткие, серебристого цвета, с чёрными горизонтальными зрачками не моргая, смотрели на меня, боже, я до сих пор дрожу, никак не успокоюсь. Оно облизнулось, язык розовый какой-то морщинистый и длинный, такой и до уха достанет, а зубы, это просто острый кошмар, я очень боюсь. Оно фыркнуло и, прорычав своё "Хролодно" указало на меня пальцем, пальцы у этой твари имелись все пять на каждой лапе с острыми и длинными когтями, загнутыми крючком. Поднявшись во весь рост тварь, выгнула грудь, вперёд растопырив руки, лапы и зарычала так громко и злобно, что мои ушные перепонки чуть не лопнули. Я бросил всё и побежал, пока оно демонстрировало свою злобу, я нёсся по снегу и звал на помощь, пока меня не услышал ты, остальное ты знаешь".- Подытожил Олег, от могилы матери Игоря Малихштейна, или как мы его в шутку называем "еврея с лопатой", до нашей сторожки метров семьсот, я остановил Олега уже на подходах к нашему домику и всё это время он бежал, бежал, не останавливаясь, здорово же он испугался. Я поверил ему, не по тому, что история казалась правдивой, а потому что хорошее знал друга, к тому же таким испуганным я его ещё не видел прежде.
Зверь
Закончив свой рассказ, Олег немного успокоился и даже, бледность на его лице, смотрю, поистёрлась, уступив место румянцу. Он уже был чуть по веселей, и позволил себе закурить, хотя я не курю и не приветствую такой привычки. Сделав себе ещё кружку чаю, он встал у окна, спиной ко мне и не спеша, потягивал сигарету, умудряясь получать от неё удовольствие. Сигарету он совмещал с распитием крепкого, байхового, бодрящего напитка и через отражение в оконном стекле я видел его всё ещё испуганную, задумчивую физиономию.
"Главное, дожить до утра". - Вдруг утвердительно изрёк Олег. Он, наконец, покурив, размазал окурок в пепельнице, которой служила маленькая банка из-под кофе, и пристроился на деревянную скамейку у стены, положив ноги на стул.
"Я вздремну, а ты разбуди, как четыре будет, и не выходи на улицу, не рискуй". - Попросил Олег, его глаза закрылись сами собой, и мой напарник тут же заснул, сказались усталость испуг и холодная пагода.
Что мне делать, я знал. Ребята оставили кипу газет на окне, большая часть из них были сканворды и кроссворды, на полке у дивана, на который Олег не лёг, лежали несколько книг, ужасов среди них не было, начальство следило за этим, особенно теперь. Были только книги какого-то Шитова и некая Ширли Басби книгами, которой я не увлекался. Я вообще не люблю читать и не понимаю, как это делают остальные, но разгадывать кроссворды, поздней ночью, когда на улице метёт миттель, это же милое дело, этим я и занялся.
К половине четвёртого, я осушил четвёртую кружку чая и разгадал один кроссворд, когда услышал возню за окном, к тому времени метель стихла, и снег просто падал вниз. Меня эти звуки напугали, и я под впечатлением от рассказа Олега даже к окну не подошёл, чтобы посмотреть, что там за шум. Однако этого и не пришлось делать, противный скрип привлёк к окну мой взор. Я остолбенел от ужаса, мохнатая лапа когтями вела по стеклу и эти когти, царапая узоры Мороза Ивановича, сдирали наледь, на стекле получая тем самым такой противный звук. Я молча стоял и смотрел на окно, а потом жуткого вида морда высунулась из окна и уставилась на меня своими большими, не мигающими глазами. Глухое бормотание доносилось с той стороны стекла.
Знаете, люди по-разному реагируют на то, что их пугает. Одни паникуют и бегут прочь, как, например мой друг, другие, другие пытаются не обращать на это внимания, они делают вид, что всё нормально, ничего не происходит, всё только в их голове и нужно успокоится. Я не отношусь ни к тем, ни к другим, когда что-то или кто-то мне угрожает, я начинаю действовать. То, что меня пугает, начинает меня злить, эта тварь меня и напугала и разозлила. По этому я сделал, жест этой зверюге, которого сам от себя не ожидал. Указав на нее, я провёл большим пальцем по-над своим горлом, показывая ей, что здесь ей рады не будут, а потом снял ружьё с гвоздя, вбитого в стенку и проверив, заряжено ли оно, направился к входной двери. Пока я проверял своё, нет, наше общее на всех ружьё зверя в окне уже не было. Когда я вышел из нашей сторожки, животного не было и на улице, как назло снег усилился, и явно намечалась очередная метель, ветер крепчал и начал подвывать. Я подошёл к окну и нагнулся, изучая следы на снегу, хотя на улице была темень, свет из окна позволил мне увидеть следы, удостоверившись, что мне всё это не привиделось, я вернулся в дом, в прихожей нашёл наш фонарь и снова вышел наружу. От окна я начал свой путь в поисках твари. Я спешил, опасаясь, что снег укроет от меня следы деятельности животного, и через двадцать минут оказался у той самой разрытой могилы, к ней следы меня и привели. В снегу лежал прежний жилец разворошённой усыпальницы. Правая рука была целая, а на левом боку он лежал, и видно руки не было, но как я сказал выше, Олегу я верю. От могилы следы уходили дальше за кладбище, в лесополосу и я отправился туда.
Подходя к лесополосе, я вдруг понял, что оставил друга одного и без оружия, мысль, что всё это может быть хитроумным планом, чтобы выманить меня из дома как-то не приходила ко мне в голову, до того, а теперь вот пришла, и я поспешил назад. Я бежал-бежал, не останавливаясь, как должно быть бежал Олег, за семь часов до этого, но было поздно. Его крик я услышал уже на подходе к сторожке, ускорив, темп я ворвался в дом и обомлел, зверь согнулся над Олегом и жадно ел моего друга. Не думая, я вскинул ружьё и выстрелил в тварь. Зверя должно было, швырнуть выстрелом к стене, но он был слишком крупный и по этому только упал на живот и на Олега. Взревев тварь, встала на задние лапы и, развернувшись ко мне, замерла.
Атака зверя - я-
Наше ружьё было двуствольным и стреляло не солью как раньше, а пулями. На нашем кладбище таким оружием пользовались всегда, с тех самых пор, как зверь появился в первый раз. Увидев, что ружьё двуствольное, зверь замер и правильно сделал, я прицелился в него, и вдруг это чудовище взялось меняться. Шерсть на нём облетела, как пух и передо мною стоял уже человек, это был Игорь, наш Игорь Малихштейн, чего я не ожидал.
"Месть свершилась" - подытожил он и сел на пол рядом с мёртвым Олегом. Спокойно, словно ничего и не было, он потянулся к столу и взял из пачки сигарету, Закурив, Игорь посмотрел на меня своими человеческими глазами, он подмигнул мне и заговорил: "Ты ведь знаешь, что мой отец умер, он умер здесь на этом кладбище, отец Олега застрелил его. А ведь они были хорошими друзьями, и даже не смотря на это, отец Олега не знал, что на нашей семье лежит проклятье. Мой батя не был оборотнем, он был обречённым на вечные муки, как и его дед, и прадед, а следом за ними всеми и я. Проклятье заключается в том, что каждый раз, когда я, например, злюсь, тело моё меняется и, итог ты видел. Я бы и не злился, но, когда... такой шанс, такой великолепный шанс отомстить попадается крайне редко, я любил своего отца, не удержался, извини, что испортил тебе смену". - Больше говорить он ничего не стал, а я и слушать не хотел, но убивать его уже не собирался.
Гадкая история получилась, весь тот год был гадким, я стараюсь забыть этот год, но, но не выходит. Что же касается Игоря, его, как я слышал от знакомого, - который тоже сидел в тюрьме, - Игоря убили, избили до смерти. Я не знаю, раскаивался ли он в том, что совершил, или нет, но мне и знать этого не хочется, я рад только, что выжил и печалюсь тому, что Олег погиб. Если бы не моя глупость, он пожил бы ещё, но эта глупость не сказалась на моей работе, убийца был найден и все, всё забыли, кроме меня конечно. Этого я не забуду никогда, это моё проклятье.