А началось всё примитивно, проходя, один из троих незнакомцев просто, без слов взмахнул рукой. У меня в лице что-то сильно хрустнуло. Небо взлетело и сменилось грязными разводами асфальта.
-Гаси,- рявкнул кто-то сверху и я услышал резкий щелчок, очень похожий на тот, что часто показывают в боевиках, когда затворная рама становится на место.
-Не-е-е.- протянул я и попытался приподняться.
Изо рта, между двух измочаленных губ, густой долгой алой слезой потянулся к земле плевок. Вывернув голову, я поднял на незнакомцев глаза.
Долгая секунда сквозь такое широкое и чёрное дуло.
Меня дёрнуло и швырнуло на стену.
Где-то неподалеку взвыла сирена.
Звук сжался и заметался где-то в глубине головы. Он раненым зверем кидался из стороны в сторону, выл и бился о стенки черепа. Скулил и молил. Я открыл глаза. Осторожно и медленно, щурясь и морщась.
Ничего.
То есть все на прежних местах. Те же стены, тот же чертов переулок. Только нет троих, что катали меня ногами по асфальту.
-Это как?- непроизвольно поразился я и начал хаотически себя ощупывать.
Наверно, у меня было сейчас наиглупейшее лицо. Потому, что именно оно было целым, одежда чистой и пелена в глазах была не от боли, а скорее словно бы со сна.
Я встал на колени. Посмотрел по сторонам.
-Ни хрена не так должно быть...- почему-то проговорил я, обращаясь, наверно, к небольшой луже в двух метрах от меня.
Уши заложило это точно. Потому, что совсем не слышу городской суеты. Вот, здесь, в конце переулка, после узкого, вечно засраного прохода, должен тянуться проспект. Машины, сигналы, прохожие, вечный нестройный гул большого муравейника.
Я встал на ноги и вдруг дернулся, резко обернувшись.
" В меня же стреляли!"- молнией вспыхнуло в голове.
Да, не просто стреляли, а целенаправленно хотели убить!
Я быстро, с холодеющим сердцем, ощупал затылок.
Ничего.
Снова было принялся осматривать себя, но быстро прекратил. Какой смысл. Если я чувствую себя нормально?
Как это обыкновенно люди на моем месте в разных фильмах делают? Думают, что это сон. Щиплют себя, брызгают холодной водой, пытаются вернуться в реальность. Нет, я таким страдать не стану. Если это сон, то он должен закончиться, если же сном была попытка моего убийства, значит, я уже итак в этой самой реальности.
-Значит, так,- невпопад продолжил странное общение с все той же лужей.
Я в нерешительности посмотрел назад, откуда во сне (уж, так про себя пришлось окрестить произошедшее) шел, там была работа. Может, стоит вернуться и спросить о реальности происходящего у уже поддатого сторожа, слегка отрезвить его или конкретно развеселить?
С другой стороны, что может быть большим показателем нормальности происходящего, как не привычное течение всего вокруг.
-Значит, двигать к людям,- заключил я и, слегка пошатываясь, пошел в сторону проспекта.
С низкой крыши капала вода.
За пару шагов до выхода я замер.
Почему так громко?!
Такое чувство, что она весит не сотые части грамма, а, как минимум пару килограммов.
Неужели,такая тишина, что даже падение такой крохи вызывает звон в ушах?
Я снова оглянулся. Краем глаза мне почудилось движение в самом сердце переулка и, плюнув на всё, я кинулся прочь на проспект. Быстрее, вперед к массам таких же, как сам, живых и усталых в конце рабочей недели обыкновенных людей.
Что-то едва притронулось, ледяными пальцами пронеслось по спине, промчалось и чуть ли не потоком потекло вдоль поясницы в штаны. Я на бегу сунул руку за пазуху и запоздало понял, что это просто пот. Просто испуг в физиологическом проявлении. В самом простом и жутком виде...
-Вот, уж мать...- выдохнул я самом конце широкой тротуарной дорожки, чуть не вылетев на проезжую часть.
Меня мелко трясло, в ушах стучало, а ладони стали неожиданно холодными и влажными.
"Может и не сон это? Может это смерть?"- подумал и сам ещё сильнее испугался таких мыслей.
-Точно застрелили суки,- пробормотал я, едва только поднял голову и начал осматриваться.
А посмотреть было на что. Точнее совсем не на что. Тишина стояла неумолимая. Как будто я не в родном городе, а где-то на съемках очередного крупно бюджетного голливудского проекта. Город стоял, как огромная бутафория.
Броская декорация прежнего существования.
Тихая, загадочная и жуткая.
Вдоль всего широченного проспекта нагло носился ветер. Он хватал какие-то обрывки бумаг, шуршал листьями частых, аккуратно подстриженных деревьев, дребезжал стеклами, трогал меня, словно, пробуя на вкус.
Я смотрел и вертелся вокруг оси, не веря своим глазам. Это сколько же нужно вбухать денег, чтобы освободить от людей целый район города? Если это какое-то очередное ток-шоу, то зря расстарались, я на такие дурацкие провокации не поведусь.
Вот стоят, как придётся, разномастные машины, автобусы, дома, тротуары...
Это мой город!
Всё тот же город, с широкими рекламными растяжками, с горами бычков возле урн и кривыми остановками.
Всё те же улицы со светофорами и узкими полосами зебр.
Всё те же окна, с разными цветами и микроволновками, там, за стёклами на подоконниках.
Всё то же самое...
То же самое, но без людей.
То есть абсолютно без живых существ.
Ни вечно наглых и словно клонированных голубей.
Ни разномастных дворняг у мусорок.
Ни, всегда шумных двуногих.
НИКОГО!!!
-Эй!- самое тупое, что можно сделать, но я готов биться об заклад с любым, что так сделали бы многие, окажись они здесь и сейчас вместо меня.
И когда все тот же вездесущий ветер подхватил эхо, пронес его к самым крышам высоток и там отразил мой же голос, исказил его высотой, я вдруг понял, что мне реально, по-настоящему страшно.
-Ни хрена не правильно,- отчего-то забубнил себе под нос я,- не такое всё. Не сон. Не сон. Не сон.
При этом я по диагонали пошел через дорогу, смотрел на одинаковые кубики холодных окон, чуть не врезался в какую-то криво замершую легковушку. Отчего-то испугался, что сейчас она поднатужится и заорёт сигнализацией. Отскочил в сторону и вдруг замер, сражённый на повал странной и в то же время очень правильной идеей.
-А если так?!- крикнул я и, что было сил, пнул машину.
Через долгую, как сама жизнь, секунду громоздкая железка разразилась таким привычным и приторным воем, что мне показалось будто тишина вокруг, наконец, лопнула, поддалась, треснула и рассыпалась искрами отзвуков. Заверещал сам воздух.
Я в нерешительности отошел на пару шагов и стал оглядываться.
С другой стороны, если это и есть какое-то шоу, то что-то в таком роде от меня и ждут, смотрят в кружочки объективов, в широкие экраны, делают специально громче, и попивают пиво с хитрыми улыбками на лицах сотни, а может и тысячи людей.
Прошла почти минута моего дерганого наблюдения за окружающим пустым проспектом и нервы сдали:
-Суки! Долбанутые суки!- вырвалось и, подхваченное все тем же треклятым ветром, унеслось во все стороны.- А ну, выходи! Бегом! Сюда!
Сирена выла.
Я выдохся и опустил голову.
В горле ком, глаза режет такими непривычными слезами, в голове сумбурная каша из обрывков произошедшего. Я согнулся и положил руки на дрожащие колени. Кажется, начинало тошнить.
Когда мне удалось восстановить хоть какое-то подобие спокойствия, я попытался идти. Куда и сам не представляю. Меня несло на подкашивающихся ногах прямо центру дороги вдоль проспекта. Я смотрел по сторонам, скользил красными глазами по ровным стенам таких одинаковых и таких разных домов.
Вой сирены медленно удалялся, оставался за спиной огромным крестом изначально правильной идеи спасения.
" А, может, это у меня съехала крыша? Может я сейчас бреду, а мне сигналят обозлённые водители, кричат с тротуаров и уже проталкиваются через густую толпу наряды? Может, я рехнулся?"
Под ноги попал камень, чуть меньше ладони и я запустил им в широкую витрину Макдоналдса. Камень почему-то отпружинил, но это уже не имело значения.
Край витрины оканчивался широким проулком, где мне краем глаза почудилось какое-то невнятное движение на параллельной улице, там, за толстым рядом ярких высоток.
Стало зябко, волна предательских мурашек заставила меня поёжиться, но разум просто разорвало мыслью о близком конце всей этой показухи. Я рванулся на негнущихся ногах в проулок. Под ботинками пару раз что-то брызгало, но было совсем не до луж.
Лицо почему-то наливалось краской, я чуть ли ни самой кожей ощущал, как заливаюсь румянцем. Почему? Отчего? Не знаю.
Может, мне просто всё ещё верилось в реальность моих бредовых идей. Хотелось принять мысли о толпе режиссёров, сценаристов, продюсеров и зрителей?
Да, так я и думал тогда, свято нес в себе эту глупую веру, пока нос к носу не столкнулся с манекеном.
Он стоял в стандартной магазинной позе. Судя по отлитой на заводе голове с короткими волосами, он должен был рекламировать мужской отдел одежды.
Пепельные руки раздвинуты, как будто манекен собирался прямо сейчас радостно обнять меня и расцеловать, голова неестественно вывернута в сторону проулка, неживые глаза, конечно, не мигая, сверлят меня. Ноги расставлены на ширину плеч, как вратарь перед пенальти, он хотел меня словить, и не мог этого сделать лишь по причине своей естественной неподвижности.
Я чуть не влетел в него, замер и уставился на неожиданную преграду, как будто он прямо сейчас и в правду оживёт, проявит себя во всех жутких красках чьей-то неведомой больной фантазии.
-Ага,- вырвалось у меня и я не сильно рассматривая копию человека, попытался обойти оного стороной.
На половине пути, когда наши плечи поравнялись, мне вдруг показалось, что манекен произвел какое-то неуловимое, мизерное движение головой. Я резко повернулся к нему и, вскрикнув, в два прыжка отскочил от него, рванув на спасительную улицу. Голова теперь была повернута ко мне, слегка наклонена и, клянусь, смотрела на меня то ли с иронией, то ли с интересом. Однако, само тело осталось неподвижным и оттого поза манекена была в основе не правильной: неестественно вывернутая шея, странный бледный цвет кожи, глубокие складки чистенького спортивного костюма, всё это поражало и вводило в ступор. Я начал осторожно, спиной вперёд, сосредоточённо смотря на манекена, отходить.
Голова снова двинулась. На этот раз я чётко видел, как голова, не меняя угла, завернулась почти к самой спине.
Что-то жутко скрипнуло и щёлкнуло в нем.
И я побежал прочь.
Хотелось заорать во всё горло, вспомнились детские страхи в больших и очень шумных магазинах, куда любила в обеденный перерыв ходить мать, заодно захватив с собой меня. Ей всегда было невдомёк, почему я так сильно плакал, стоит отойти хоть на минуту в сторону.
Тогда было обидно и очень страшно, потом я вырос и всё, наверное, простил. Наверное, даже почти забыл. И именно из-за этого самого загадочного "наверное", сейчас, в секунды истинной паники, когда всё внутри тебя вначале сжимается и трясётся, а затем рвётся, ревя, подобно бури, наружу, я не стал звать Великую Спасительницу из детства.
Не просил защиты у неё.
Я просто хрипло дышал и бежал куда-то вперед, мимо десятков манекенов.
Они расплывчатыми силуэтами мелькали по сторонам от меня, вырастали пред самым носом недвижными, вечными детскими страхами.
Оглядываться?!
Да, я даже не смел, помыслить о таком!
Даже представить не мог, что вот он, я, оборачиваюсь, а, лишенное мимики лицо вдруг начинает скалиться, искажаться в метре от сведённых титаническим всплеском страха лопаток, тянуть не живые руки ко мне и хрипеть что-то невразумительное, грязное...
Смог остановиться только потому, что упал. Может, так сдался организм, может и, вправду там была какая-то кочка, но я пролетел кубарем метров пять и затих. Нет. Я был в сознании и вроде бы ничего не то, чтобы не сломал, а даже не подвернул, просто уже не осталось сил даже на попытку осознания происходящего.
Силы вернулись вместе со слухом.
До меня, сквозь густую пелену ударов пульса в ушах, долетел жалобный скулеж. Кто-то или что-то тоненько подвывало в паре метров от меня.
Глаза распахнулись прежде, чем мозг панически успел запретить, это делать. Грязный асфальт, широкий фасад дома и столб. Ни манекенов, ни звуков более, ни движений.
Я подскочил и стал вертеть головой во все стороны, так и не встав на предательски дрожащие ноги.
Скулёж оборвался, едва я раскрыл глаза. Секунда в секунду, как будто сам неведомый источник звука скрытно наблюдал за мной и только и ждал того, чтоб я взял себя в руки.
Где-то на самом горизонте, сужающим грани домов, словно бы сдавливающим улицу, очень медленно, надломлено двигались странные фигуры.
Шаг влево, поворот, шаг вправо, поворот, снова шаг...
Беззвучно.
Я непроизвольно, спиной вперед пополз прочь от них.
-Сраные манекены,- с дрожью в голосе, как-то растерянно пробормотал я и вскочил на ноги.
На ходу развернувшись, совсем было собрался вновь предпринять попытку побега, как буквально воткнулся в почти двухметровый шест.
Почему-то меня в то мгновение поразило не столько то, что я не заметил эту громадину, не увидел её в пяти метрах от себя, а то, что тонкий деревянный шест, словно бы рос из асфальта. Как стебелёк одуванчика, пробившего себе путь к Солнцу в недавно положенной бетонной дорожке, как символ вечной борьбы природы и разума.
Но этот символ явно имел некое иное значение.
Шест был тонким, кривым и старым. В полуметре от земли его почти полностью скрывала большая дырявая тряпка, имевшая вид жуткой пародии на человеческое тело. Нет, это не был распятый манекен, и, конечно, не человек висел на шесте.
Это было обыкновенное пугало.
В прохудившемся небольшом тюфяке торчала солома и старое тряпье. Голова опущена вниз, нашитые капельки глаз смотрели на мои ботинки. Сквозь пару особенно больших дыр в животе видна улица.. В голове мгновенно всплыли образы маленькой девочки и собачки, туфельки и Изумрудный город.
Бред.
-Бред какой-то,- вырвалось у меня и тут же пугало словно бы ожило.
Голова резко дёрнулась в сторону и медленно поднялась. Я готов руку дать на отсечение, но в глазах этого существа было осознание происходящего. Оно словно бы приценивалось к чему-то или кому-то. На лице пугало резкими, неровными стежками старой вышивки, застыла широкая лягушачья ухмылка.
В общем и целом в голове всплыла жуткая аллегория с такими знаменитыми в моем реальном мире Хэллоунскими открытками.
Я непроизвольно попятился и оглянулся.
Фигуры манекенов неуклонно и с жуткой медлительностью приближались.
-Так, так, так,- донеслось до меня.
Голос был тонким и каким-то визгливым. Но он точно был мужским.
Я посмотрел на пугало и ужаснулся. Мурашки промчались по затылку и устремились вниз, заставляя меня вздрогнуть всем телом.
Пугало стояло на земле.
Шест слегка покачивался, словно бы его ненароком задели, проходя мимо.
-Человек,- голос донёсся откуда-то из глубин большой мешковатой головы,- здесь.
Я вновь начал осторожно пятиться.
Смотря на это порождение чьей-то больной фантазии, не веря ни в одну секунду последней минуты, да и во все прошлые так же, наверное, не принимая ничего не реального и в то же мгновение, видя пред собой это самое, я просто пытался отречься, забыться, забиться под несуществующее одеяло с головой.
- Как звать?- сделало первый шаг пугало.
Я словил себя на том, что, не осознавая того, вдруг начал щипать себя за ногу. Это не прошло мимо внимания пугало, и оно рассмеялось. Запрокинув голову назад, громко и как-то едва слышно пощелкивая, тоненьким фальцетом. Эхо тут же радостно подхватило этот замогильный смех, который в прочем очень скоро оборвался.
-Ты не спишь, придурок,- рявкнуло оно и сделало ещё один шаг.
-Не ходи,- прошептал я, не прекращая маленькую пытку на ноге.
-А то что?
-Ещё шаг и я...
-Что ты?
И в правду, что я?!
Что смогу сделать? Как остановить то, над чем полчаса назад смело бы рассмеялся, как над одной из многих выдумок?!
-Я кричать буду.
Пугало сделало ещё один шаг, но остановилось, словно бы в шутовской растерянности.
-Да, ну?- с плохо скрываемой иронией проговорило оно,- И громко?
Я почему-то начал злиться. Не знаю почему. Может это такой защитный рефлекс организма, а может, мне в тот момент и вправду стало обидно.
Я просто кивнул.
-Дурак,- констатировало пугало и вновь пошло, на сей раз быстро и уверенно.
Я кинулся бежать. Точнее, попытался начать бег, но в тоже мгновение что-то тяжёлое с немалой силой садануло меня в спину и я, в третий раз за сегодня, полетел лицом в асфальт. Воздух с хриплым выдохом вырвался из лёгких, которые в тот же миг словно бы наполнились огнём. Я с трудом откатился в сторону. Тут же, на место, где я упал, с тяжёлым, не соответствующим вроде бы массе тела создания, стуком обрушилась нога пугало.
-У меня сегодня,- прокричало пугало,- хороший день.
На слово "день" пришёлся второй удар, поэтому оно получилось громче остальных и злее.
Я перевернулся, нога шлёпнула по луже.
-Целый нелегал!
Я попытался схватить ногу, но от неожиданной силы не смог. Рёбра словно сошлись, сжали лёгкие, и я закричал.
-Припёрся ты сюда на хрена?!- пугало склонилось ко мне.
Оно смотрело все тем же нисколько не поменявшемся лицом.
Никакой злобы, никакой мимики.
Я сжался.
-Кто тебя провёл?!
У меня выступили слёзы. Я ничего не понимал. Не осознавал.
-Не знаю!!!
Пугало вновь ударило.
Мир поплыл яркой жёлтой пеленой.
Что-то вспыхнуло, и стало тихо. Стало темно.
Дышать было тяжело, словно что-то сдавливало грудь. Я с трудом разлепил глаза. Улица мерно покачивалась и медленно двигалась. Мои ноги волочились по земле пятками, и ботинки грозились вот-вот слететь.
-Я только боюсь, как бы он нам самим по ушам не настучал,- раздалось за спиной, и я решил не дёргаться.
Голос был сиплый и глубокий. Незнакомый - это точно. Я был готов поклясться, что так может говорить только хищный зверь, вдруг получивший дар речи. Слишком мало в нем было человеческого что ли...
-За что?- громко протянул второй, по звуку, несший меня или точнее почти волочащий.
Голос пугало.
-Ну, а вдруг это он сам запустил нелегала...
-Ты дурак?- резкая остановка, видимо спор вошёл в стадию апогея.
Я попытался аккуратно повернуть голову и осмотреться. Тело мое было туго примотано к спине пугало. Мелькнуло глупое сравнение с маленьким ребёнком и дневной легкой прогулки молодожёнов. Вот только сами "родители" были один другого ужаснее.
-Это когда ж он сам себе проблемы искал?! Всегда брал, сколько надо и всё, а тут ему резко нелегалы понадобились?!
Пугало было на две головы ниже меня, именно поэтому я чуть ли не задницей елозил по асфальту и именно поэтому так быстро пришёл в себя.
Вообще я представлял себе всю жуткую и в то же время слегка смешную картину нашего движения. Двое, не спеша, бредут по городу, уставленному разношерстными ожившими манекенами, волокут за плечами бессознательное тело и громко спорят. Причем один из них говорящее пугало.
Тем временем что-то изменилось в самом споре. Возникла тишина, и передо мной появился второй собеседник, однако я сразу и не понял, что это именно он.
Лениво виляя длинным хвостом, за спину пугало заскочила громадная чёрная псина. Я был готов поклясться, что в холке она могла соревноваться в высоте со своим оппонентом. Большие звериные глаза немигающие уставились на меня.
-Живой?!- пролаяла собака, обдав меня жёстким смрадом.
Я просто, наверное, исчерпал на сегодня запас удивления и потому тупо кивнул.
Вот зато лимит страха у меня видимо, бесконечен.
Меня мелко затрясло, застучали зубы. Положи такой твари в пасть голову - она и не заметит. Хлопнет привычно и всё.
-Очухался?- спросило громко через плечо пугало, и меня изрядно приглушило.
Я так понял вопрос адресовывался не мне, потому молчал.
Собака ещё постояла несколько секунд и нехотя отвела взгляд, отбежала.
-Да,- послышалось за спиной, и я облегченно выдохнул.
Движение тут же продолжилось. Меня снова то ли понесли, то ли поволокли. Голова плыла, в глазах стоял лёгкий туман, очень странно если учитывать то, с какой силой меня недавно били.
Вновь медленно потянулись дома с обеих сторон, манекены.
Я с неким неведомым прежде интересом стал рассматривать именно их.
Манекены были разбросаны по улице в абсолютно хаотическом порядке, словно кто-то совсем уж не удачно пытался воссоздать картину жизни. Картину движения и разговоров, ожидания, споров, ласк. Манекены стояли где-то группками, словно в очередях, где-то отставив, будто фото в движении, нескольких мне удалось увидеть в машинах, но ни одна не то, чтобы ехать, даже не была заведена. Ещё были манекены с женскими телами, они стояли у витрин, будто бы что-то рассматривая. Редко я видел маленькие детские фигурки.
Особенно хотелось бы выделить то, что почти все из них были безликими. Как будто громадная кисть. Одним неряшливым взмахом навсегда размыла черты.
Мороз пробегал по коже, как же легко писать и как все по-другому было тогда.
Мои неведомые пленители, после долгой паузы, продолжили разговор, однако, теперь в нём не было прежней агрессии.
-Вчера троих таких нашли,- пролаял чёрный пёс.
-Ни чё се!- восхитилось пугало,- И что? Таких же?- он встряхнул меня, чем не произвольно привлёк моё внимание к разговору,- Нелегалов?
-Да, он сказал, что разберётся. Вчера сказал, а сегодня вот ещё один нарисовался.
-Не порядок,- часто закивало пугало, отчего меня мелко трясло на жёстких верёвках.
-Да,- гулко протянул пес, и они вновь замолчали.
Где-то недалеко завыла сирена. Тут же вспомнился я некоторое время назад и моё безрассудное повеление. Моя глупая вера в то, что всему и всегда есть та самая доля рационализма, что способна появиться во время, не дать спятить.
Пугало резко остановилось и замерло.
-Не, ну, ты слышишь?- тут же возмутилось оно.
-Ещё?- пораженно выдохнул пёс.
Через секунду я упал на землю. Узкие ремни, которыми я был туго примотан, к жесткой спине пугало хлестнули, по спине и замерли, отчего-то вызвав ассоциацию со змеями. Дышать стало легче.
-С этим будь!- крикнуло пугало и помчалось куда-то в сторону, между домов.
Я с ужасом увидел, что в руке оно сжимало всё тот же шест.
Двигаясь неимоверно быстро, оно в два счёта скрылось за широкой кирпичной стеной.
-Ага,- тихо проговорил громадный пёс и уселся рядом,- человек.
Я приподнял голову и не без содрогания посмотрел в широкую чёрную морду.
nbsp;Глаза распахнулись прежде, чем мозг панически успел запретить, это делать. Грязный асфальт, широкий фасад дома и столб. Ни манекенов, ни звуков более, ни движений.