Пальчун Александр Петрович : другие произведения.

Две победы над злом

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фантастический роман для детей среднего школьного возраста

Александр Пальчун

ДВЕ ПОБЕДЫ НАД ЗЛОМ

Моим внукам: Лиле, Леше и Ане.

Часть 1

Преображение

  
   - Ты?! Подтянешься семнадцать раз?! - Сергей Терехов, двенадцатилетний шустрый мальчишка, протянул руку и выпалил: - Никогда! Спорим!
   Антон Терехов, его брат, старше Сергея на год и выше на голову, широкоплечий крепыш с темной, еще не выгоревшей под июньским солнцем шевелюрой, презрительно посмотрел на протянутую руку.
   - Кто спорит - тот ничего не стоит! Я подтянусь и без спора. Лиза свидетель. - Антон кивнул в сторону десятилетней девочки, сидящей неподалеку в инвалидной коляске.
   Лиза Екимкина, худенькая с прозрачной кожей и льняными вьющимися волосами, восхищенно смотрела на ребят. Ее распахнутые голубые глаза светились горячим желанием участия во всех ребячьих начинаниях.
   Три года назад Лиза вместе с родителями попала в автомобильную аварию. Родители погибли, а у девочки отнялись ноги. Сейчас эти палочки, на которых обычно здоровые дети прыгают и носятся по улице, бездвижно прятались под широкой розовой юбкой. Из-под края юбки, отороченной желтой лентой, выглядывали неестественно чистые для ребенка тапочки, стоящие на подножке коляски. На коленях девочки, не обращая внимания на поглаживания, дремал котенок, прозванный Полосатиком. Появлению своего имени он обязан темным кольцевым полоскам, идущим по светло-серой шерстке от шеи и до хвоста. "Прямо какой-то четырехлапый окунь", - сказал отец мальчишек - Валерий Георгиевич, впервые увидев котенка.
   Лиза жила в семье Тереховых третью неделю. Девочку взяли на каникулы из интерната для детей-инвалидов, куда ее сразу же после аварии определила родная тетя.
   "Я думаю, мальчикам пойдет на пользу общество девочки", - однажды сказала мать Антона и Сергея, предложив супругу взять Лизу в семью на летние каникулы. "Я не возражаю, - согласился отец, - меньше будут без толку шататься по лесу". В пользу временного детского пополнения было и то, что семья Тереховых проживала за городом в служебном коттедже при научной биологической станции. В других семьях биологов детей не было. Во время учебного года мальчишки автобусом ездили в городскую школу, расположенную за семь километров от дома, а вот на каникулах не имели возможности общаться со сверстниками. Все свое свободное время они проводили на берегу реки, или в лесу, окружавшем станцию с трех сторон.
  
   Антон снял футболку и бросил ее на землю. Оставшись в шортах, он вразвалочку подошел к перекладине. Трава под самодельным турником, не обделенным вниманием Антона, была вытоптана до земли. В дождливую погоду на этом пятачке обычно поблескивала вода. Мальчишка поплевал на ладони, подпрыгнул и вцепился в трубу, служившую перекладиной.
   - Считай, - крикнул он.
   Мышцы подростка напряглись, сделались рельефными. Невооруженным глазом было видно, что он хорошо сложен для своих тринадцати лет. Но. более важно, Антон действительно был сильным. Следуя совету знаменитого русского писателя и силача Гиляровского, он не только подтягивался на турнике, но и постоянно сминал хлебный мякиш, укрепляя суставы и пальцы. Когда одноклассники стащили у физрука кистевой динамометр и решили проверить Терехова, Антон сжал его так, что стрелка заклинила в конце шкалы, и оттуда ее пришлось выковыривать спичкой. Но подтянуться семнадцать раз, по мнению Сергей, Антону было не по силам.
   - Раз! Два! Три! - выкрикивал Терехов-младший всякий раз, когда подбородок брата касался перекладины. Антон подтягивался легко и спокойно, без судорожных конвульсий ногами, которыми обычно сопровождается это упражнение.
   - Двенадцать! Тринадцать! Четырнадцать!
   К ведению счета подключилась и Лиза. Но Сергей кричал громче ее и с такой радостью, словно рекорд принадлежал ему, а не брату.
   - Пятнадцать!
   - Опять эти вопли! - У турника стоял красный от возмущения Баграт Багратович Крауз. - Сколько раз вам говорить: вкопайте виселицу под окнами своего дома и орите там, сколько угодно! Мерзавцы!
   Баграт Багратович работал на биологической станции смотрителем, иными словами - заведовал всем хозяйством, не связанным с наукой. На станции он был самым старым сотрудником, и не только по возрасту. Говорили, что работает он здесь со дня ее основания. Так ли это на самом деле - подтвердить было некому, все биологи пришли сюда, когда Крауз уже работал. Выглядел он лет на шестьдесят пять и весил не меньше ста двадцати килограммов. Его огромная голова с тяжелым обвисшим подбородком, похожим на зоб пеликана, выдавалась вперед и, казалось, была приставлена к телу второпях. Покоилась она на широкой груди, переходящей в необъятный живот. От этого фигура Крауза напоминала печатную "В", где голова - верхнее колечко, живот - нижнее. Вместо рта у смотрителя во всю ширину лица змеилась кривая безгубая трещина. Его черные косматы брови, каждая размером с одежную щетку, видимо, расходовали на себя всю предназначенную для головы растительность. Его коричневая лысина блестела, как булыжник в дождливую погоду. Но на затылке волосы вновь появлялись, буйно уходя под воротник рубахи. Вероятно, его спина и грудь тоже покрывала густая шерсть. Это можно было предположить по его мощным волосатым рукам с короткими толстыми пальцами. Кроме необыкновенной силы, которая угадывалась в его несуразной фигуре, у Крауза был очень низкий и странный голос. Во время спокойной беседы Баграт Багратович обычно сипел, как паровозный гудок при недостатке пара. Но стоило смотрителю заговорить во все легкие, как голос преодолевал невидимый порог, и изо рта у него вырывались громоподобные звуки: что-то среднее между грозой и звериным рыком. Всякий раз, когда Крауз входил в загон к тонкорунным овцам, над улучшением породы которых трудились селекционеры, и недовольно ворчал на них, испуганные животные забивались в угол, словно вместо завхоза к ним пожаловал хищный зверь.
   Крауз, остановился у коляски Лизы и вперил в Антона свирепый взгляд.
   - Немедленно убирайтесь отсюда!
   Лиза испуганно заморгала. Полосатик, дремавший на ее коленях, проснулся от шума, потянулся и, не найдя лучшего способа опуститься на землю, передними лапами вцепился в штаны Крауза.
   Разгневанный смотритель стряхнул Полосатика и носком ботинка отшвырнул его в сторону. Котенок ударился о спицы коляски и, жалобно мяукнул. Лиза в ужасе поднесла ладонь ко рту.
   - Что вы делаете?! - возмутился Сергей.
   Крауз повернулся к нему и выбросил руку вперед:
   - Вон отсюда!
   Он стоял с вытянутой рукой и торчащим указующим пальцем до тех пор, пока Антон не подобрал с земли футболку, а Сергей - Полосатика. Вдвоем мальчишки молча покатили коляску с Лизой по дорожке.
   Остановились ребята у своего дома. Антон, нахмурившись, присел на толстую дубовую скамью. Сергей кипел от злости. Не зная, куда выплеснуть обиду, он выставил живот вперед, наклонил голову и, втянув ее в плечи, выпучил глаза. При этом он по-звериному зарычал. Грустная Лиза улыбнулась, - уж очень в эту минуту Сергей напоминал Крауза.
   Мимо ребят с папкой под мышкой торопливо пробежал Валерий Георгиевич - отец мальчишек. На секунду он остановился и, глянув на Сергея поверх очков, сокрушенно вздохнул:
   - Все кривляешься? Лучше бы матери помог.
   Махнув рукой, как на что-то безнадежное, он заспешил в дом.
   - Сережа, - спросила Лиза, - а правда, что твой отец не хочет, чтобы ты становился артистом? Это ведь здорово - выходить на сцену, а на тебя смотрит столько людей!..
   - Отец не любит артистов, певцов и, как он говорит, "прочих бездельников". Он все время повторяет: "Выбери для себя настоящее занятие. Я не хочу, чтобы мой сын был клоуном и потешал таких же лодырей, как и сам". Говоря это, Сергей согнул руку в локте, придерживая воображаемую папку, и строго посмотрел на Лизу. Девочка захохотала, откинувшись на спинку коляски.
   - Ой, как похоже!
   - А знаешь, что он говорит Антону? "Лучше бы ты с таким рвением разрабатывал голову, а не мышцы. По физике - четверка! По биологии... по биологии! - Изображая праведный гнев отца, Сергей поднял глаза к небу. - Тройка! Сколько железо не таскай - сильнее слона не будешь!
   Лиза вытерла выступившие от смеха слезы.
   - Мальчики, не расстраивайтесь. Ваш отец очень добрый. Просто он хочет, чтобы вы стали умными, как и он.
   - А я стану силачом, - ответил Антон. - Буду подтягиваться на одной руке, как Гиляровский, и поднимать машины, как Дикуль. Разве они глупые люди? Гиляровский написал столько книг, а Дикуль организовал медицинский центр, где лечат тех, кто не умеет ходить.
   - А меня он вылечит?
   - Конечно! - заверил Антон. - Дикуль и сам много лет ездил в коляске, после того, как оборвался в цирке с трапеции. В молодости он был воздушным гимнастом.
   Глаза девочки загорелись надеждой.
   - И я смогу ходить и бегать вместе с вами?
   - Еще как, - ответил Сергей. - Будешь прыгать не хуже козы. Вот увидишь! На лечение к Дикулю, конечно, попасть нелегко. Но Антон покажет ему свою силу, и тебя возьмут без очереди.
   Антон опустил глаза. Ему не понравилось, что Сергей выболтал план, который они придумали, чтобы помочь Лизе. Ну да ладно, подумал он, если у девчонки появиться надежда, она перестанет украдкой плакать по ночам.
   - Вот увидишь, - продолжил Сергей, - мы с тобой еще станем артистами! Хочешь?
   - Я бы... - Лиза замялась, - только, пожалуйста, не смейтесь. Я хочу стать клоуном.
   - Клоуном?
   - А что здесь такого? Я бы смешила детей. К нам в интернат приезжали клоуны. Если б вы знали, как было весело.
   Девочка говорила о смешном, но лицо ее, между тем, сделалось грустным. Она вспомнила прежних друзей, многие из которых по несколько лет не выезжали за ограду приютного дома. Их некому было забирать на каникулы.
   Неожиданно со стороны дома Крауза послышался звон бьющегося стекла. Ребята повернулись и застыли в изумлении. Из распахнутой оконной рамы первого этажа выбивались языки пламени.
   - Пожар! - крикнул Сергей. - Бежим туда!
   Коляска Лизы, толкаемая мальчишками, никогда еще не мчалась с такой скоростью. Девочка вцепилась в подлокотники, чтобы не вылететь на кочках. Не добежав к дому метров двадцать, дети увидели, как из объятого пламенем окна вывалился огненный клубок. В первую минуту они даже не поняли, что это было. Но вот это горящее нечто выпрямилось, и дети отчетливо увидели огромного бурого медведя. Он бежал в сторону леса, причем бежал по-человечьи, на двух ногах, неуклюже разбрасывая колени в стороны. Движение воздуха сбило пламя медведю на спину. Эта огненная грива, оседлав животное, металась и билась из стороны в сторону, словно флаг на ветру. Медведь промчался от ребят так близко, что их обдало запахом паленой шерсти. Ревя и размахивая передними лапами, медведь скрылся в лесу, откуда долго еще слышались вопли и треск ломаемых веток.
   От удивления ребята замерли на месте. Но шум пламени выдернул их из оцепенения. Лиза осталась в коляске, а Сергей и Антон бросились к входной двери. Она оказалась незапертой. В лица мальчишкам ударил едкий удушливый дым из коридора. За коридором находилась гостиная, тоже наполненная дымом, но еще не тронутая огнем. Горела маленькая комната, служившая Краузу спальней. Распахнув ее дверь, мальчишки отшатнулись назад. Пламя бросилось на них, словно ожидало чьего-то прихода, но затем, встреченное сквозняком, вновь возвратилось в комнату.
   Огонь набирал силу, гудел, отрывал обои, скручивал их в трубочку, а затем с аппетитом истреблял, превращая в золу. Остатки пылающей занавески, словно соревнуясь с огнем, вылетали в распахнутое окно. Занавеска на глазах уменьшалась, делала прощальные взмахи и опадала малиновыми клочьями. Путь к воде - на кухню и в ванную комнату - был отрезан. От горящей занавески огонь переметнулся на кровать, красными чертиками запрыгал по ковру. Затем он отвоевал часть пола с коробящейся краской и принялся уничтожать книжный шкаф, где ему было чем поживиться.
   Мальчишки бросились спасать то, что еще можно было спасти. Антон и Сергей, сталкиваясь друг с другом и задыхаясь в дыму, выхватывали из пламени книги и выбрасывали их на улицу. Огонь, словно разъяренный пес, у которого из-под носа уводят хозяйское добро, прыжками набрасывался на ребят, оттеснял их, завоевывал все новое пространство. Глаза мальчишек почти ничего не видели от дыма и слез. Дышать становилось все трудней, грудь изнутри раздирало нестерпимой болью. Сражение было неравным, поневоле приходилось отступать. Окончательно озверев, пламя бросилось в дверь гостиной, и уже через несколько минут там запылали диван и стулья, со стены упала картина.
   Шатаясь, кашляя и обливаясь слезами, мальчишки выскочили из дома. Вдалеке они услышали вой сирены пожарной машины. К дому подбежали несколько сотрудников станции. Они растерянно суетились, охали, беспомощно поглядывали в сторону настойчиво вопящей сирены.
   Лиза, толкая колеса коляски руками, подъехала к горящему дому. Она опасалась, что пожарная команда в суматохе затопчет и зальет книги, выброшенные ребятами. Девочка наклонилась и подняла несколько порыжевших от пламени томов, положила их себе на колени и отъехала на прежнее место.
   Вот-вот должны были появиться пожарные. Но огромная красная машина с торчащей водяной пушкой на крыше застопорилась при въезде на станцию. Железные ворота, ключ от которых хранился у Крауза, оказались заперты. Смотрителя не могли найти. Кто-то предположил худшее - Крауз остался в горящем доме!
   Между тем, пламя по стене перекинулось на второй этаж и чердак. Что-то ухнуло внутри здания. Из окон ударили искры и клубы черного дыма, стала взрываться раскаленная черепица. Ее осколки, словно шрапнель, обстреливали стоящих у дома людей. Испуганные сотрудники бросились врассыпную.
   Пожарные долго еще не могли совладать с замком на воротах. Когда, наконец, замок был сбит, и машина подкатила к дому, то недавнее жилище Крауза напоминало гигантский костер. Столб пламени вздымал искры и горящую щепу на десятки метров. Внутри дома что-то стонало, трещало, после чего с тяжелым уханьем рухнула кровля. Сноп огня взметнулся вверх, точно от взрыва.
   Пожарный расчет раскатал шланги, брезентовые рукава ожили и затвердели. Из брандспойтов ударили упругие струи воды, и вскоре пламя начало отступать.
   Через каких-то полчаса на месте прежнего дома шипела, дымилась и исходила паром груда обугленных досок.
  
   - У меня совершенно пропал аппетит!
   Мать Антона и Сергея положила вилку на край тарелки.
   Стройная, с хвостом белых волос, стянутых резинкой, в облегающем свитере и темных брюках, она скорее напоминала старшую сестру мальчишек, чем их мать.
   - Я до сих пор не могу в это поверить.
   Терехов-старший аккуратно отделял кусочки отбивной ножом и отправлял их в рот. Его высокий лоб обрамляли волнистые волосы, зачесанные назад. В середине каштановых усов и небольшой бородки поблескивали розовые губы.
   - Да, удивительный случай, - сказал он, посматривая на сыновей сквозь очки. - Вы говорите, перед пожаром Баграт Багратович зашел в дом?
   - Да, - ответил Сергей, - он еще побеседовал с нами.
   Отец иронически хмыкнул.
   - И в спальне его не было, когда вы проявляли чудеса героизма?
- Нет.
   - Но не мог же он среди бела дня запереться в ванной и не слышать, как пылает его дом?! На Крауза это не похоже. И затем, пожарные не обнаружили его останков на пепелище.
   - А может, он сгорел полностью, - дрожащим голосом предположила Лиза.
   - Нет-нет, - возразил Терехов-старший. - Ребята со своим неуемным воображением что-то напутали. А их утверждение о медведе?! Лиза, ты тоже видела медведя?
   Девочка, сидящая за столом в коляске, торопливо закивала:
   - Да! У него горела спина, и он бежал на задних лапах.
   - Ну, вот видишь, - отец вздохнул и посмотрел на жену, призывая ее быть свидетелем очередной фантазии, - они своими домыслами уже заразили и девочку.
   - А вдруг ребята говорят правду, - вступилась за сыновей мать, - и этот медведь задрал Крауза, оттащил его в лес и вернулся за новой жертвой?!
   - ... А затем надумал побаловаться спичками, - отец внимательно посмотрел на сыновей. - Не нравиться мне эта история. Грустно будет, если завтра здесь появится следователь, - а он обязательно появится - и выяснится, что все происходило совершенно не так, как вы рассказываете. Тогда-то и станет понятно, зачем нужно было выдумывать медведя.
   - Мы не поджигали дом и даже не подходили к нему, - сказал Антон, догадываясь о предположениях отца.
   Валерий Георгиевич не ответил. Он спокойно занимался отбивной, зная, что все загадки когда-нибудь разъяснятся сами собой. Неожиданно он насторожил слух, а затем встал из-за стола и распахнул окно.
   - Ну что я вам говорил!
   Все сидящие в комнате услышали раскатистый голос Крауза. Смотритель шел по тропинке к их дому со стороны пепелища. Рядом с ним вышагивал высокий худой господин в светлом костюме и фетровой шляпе. Просторные пиджак и брюки болтались на незнакомце, а его рука во время ходьбы выбрасывала вперед и вонзала в землю тонкую трость.
   Через минуту Крауз и высокий господин, встреченные Валерием Георгиевичем, вошли в столовую.
   Спутник Крауза приподнял шляпу и представился:
   - Инспектор следственного отдела Радкович.
   Его острые глазки на продолговатом лице обежали присутствующих.
   На Краузе был какой-то странный наряд: просторные шорты, клетчатая рубаха и безрукавка с многочисленными карманами и молниями. Его массивные ботинки были запорошены золой, а от одежды разило гарью и копотью. Судя по всему, он уже побывал на пепелище.
   Инспектор прислонил трость к стене, сел на предложенный стул и сухо откашлялся. Все ожидали, что он скажет, но Радкович молчал. Первым зарокотал Крауз.
   - Вот они наши герои!
   - Ну-с, ну-с, - инспектор покачал остроносой туфлей и внимательно уставился на ребят.
   Мальчишки недоуменно переглянулись.
   - Артисты, - воскликнул Крауз. - Голос смотрителя в одном слове умудрился перепрыгнуть с баса не сипение и вернуться обратно. - Можете не сомневаться - станут уверять, что они здесь совершенно ни при чем.
   - Что вы хотите сказать? - возмутился Сергей, вдруг поняв, с какими намерениями явился Крауз.
   - Этот, - смотритель ткнул толстым пальцем в Антона, - висел на турнике, а когда я попросил их удалиться, с такой ненавистью глянул на меня, что я думал, укусит. У-у-у, паршивец!
   Крауз угрожающе ступил вперед, но инспектор остановил его поднятым вверх пальцем.
   - Это лишнее, - сказал Радкович, - они славные ребята и сами все расскажут. Губы следователя растянулись в притворной улыбке.
   - Нам нечего рассказывать! - ответил Антон, возмущенный не столько словами Крауза, сколько молчанием родителей, при которых их детей обозвали паршивцами. - Да, мы были у турника, но к дому не подходили.
   - Полюбуйтесь на этого ангела! - воскликнул Крауз. - А кто на прошлой неделе стрелял петардами и запускал ракеты?! Как я предупреждал, так оно и вышло! Пустили ракету в окно, а теперь они ни при чем!
   Сергей побледнел, Антон покрылся красными пятнами.
   - Это неправда, неправда! - раздался резкий, переходящий в крик голос Лизы. - Мы не запускали ракет!..
   - А это их соучастница! - оборвал девочку Крауз. - Она в тот момент была рядом с ними.
   - Та-а-кс! - меланхолично произнес следователь и вдруг - чего от него никто не ожидал - резко вскочил на ноги. Взяв трость, он обратился к Валерию Георгиевичу: - Сегодня очень суматошный день, все до крайности взволнованы, а мне еще надо обследовать место происшествия. Переговорите с детьми и завтра, в одиннадцать, ожидаю вас в участке. - Радкович посмотрел на Лизу. - Пожалуй, пусть приедет и девочка. Инспектор достал визитную карточку и протянул ее Валерию Георгиевичу, растерянно принявшему белую картонку. Кивнув головой на прощанье, Радкович вышел. Крауз последовал за ним, но в дверях на секунду задержался и, повернувшись, ошпарил мальчишек злобным взглядом.
  
   Утром следующего дня ребята сидели на дубовой скамье у своего дома. Уходить далеко им запретили - вскоре семье Тереховых предстояла поездка в полицейский участок. Лиза, сидящая в коляске, смотрела в сторону сгоревшего дома, где Баграт Багратович и один из рабочих станции разбирали обугленные остатки дома.
   Сергей тяжело вздохнул:
   - Отец сказал, что Крауза, скорее всего, временно подселят в наш коттедж.
   - Хуже не придумаешь, - ответил Антон. - И что он там ищет? Прокоптился, как колбаса. Я вчера чуть не задохнулся, когда он зашел.
   - А вы знаете, - сказала Лиза, - от него пахло не только пожаром, но и мазью Вишневского.
   - Чем?
   - Есть такая вонючая противная мазь, названная по имени придумавшего ее врача. У нас в интернате одна девочка обожгла руку, так ей...
   - Погоди! - воскликнул Антон. - Действительно, и мне вчера показалось, что пахнет аптекой. Значит, Крауз все-таки получил ожоги. Но как это могло случиться, если он говорит, что перед самым пожаром уехал в город?
   - А эта странная одежда, - добавила Лиза, - где он ее нашел? Если все его вещи сгорели, то выходит, что он во время пожара был голый?!
   - А он и был голый, - неожиданно воскликнул Антон. - Почти голый, не считая... Я все понял! Во время пожара он был одет в медвежью шкуру!
   Лиза и Сергей растерянно посмотрели на него.
   - Точно! - Антон ударил себя кулаком по колену. - Он был в шкуре, и у него должны остаться ожоги на спине. И что он там ищет? - Антон посмотрел в сторону Крауза, волокущего тяжелую наполовину сгоревшую балку.
   - Может быть, это, - Лиза отодвинула Полосатика, подняла нижний край блузки и достала спрятанную под ней книгу.
   Антон взял книгу в руки. Ничего подобного дети раньше не видели. Впрочем, книгой этот предмет можно было назвать только с большой натяжкой. Во-первых, обложка ее была сделана из необыкновенно толстой кожи, на которой выделялись слова: "Отицо, отибус, дэни обукус". Антон прочел странную фразу, тисненную неизвестным шрифтом со множеством завитушек. Но удивительным было не только название книги, но и форма ее обложки с закругленными краями и небольшими прорезями, сквозь которые продевался ремешок. От этого книга напоминала увесистый старинный кошелек.
   Антон выдернул ремешок и открыл книгу. Общее удивление возросло еще больше. Вместо ожидаемых страниц дети увидели восемь стопок пожелтевших листков. При этом четыре стопки крепились к верхней обложке и открывались вместе с ней, остальные - к нижней. Все листы в стопках соединялись краем одной стороны и напоминали отрывной календарь, а всю развернутую книгу можно было принять за планшет железнодорожных кассиров с билетами.
   Сергей прочел слова, написанные по одному на каждом листочке: "Муравьед, лапы, червь дождевой, оперение, щупальцы..."
   - Ничего не понял! - сказал он.
   - Книгу я подняла под окном во время пожара, - сказала Лиза. - Она из тех, что удалось спасти. И посмотрите, она почти не пострадала, тогда как другие!..
   - Точно, я вспомнил! - воскликнул Антон. - Она лежала на столе рядом с кроватью Крауза.
   Дети перелистывали страницы, на каждой из которых были выведены названия животных: кит, тушканчик, саблезубый тигр...
   Вскоре обнаружилась некоторая закономерность. На двух стопках перекидных страниц вместо названий животных, значились части их тел: хвост, голова, лапы... Но подмеченная особенность не очень-то приблизила детей к разгадке назначения книги. Никаких пояснений, для чего она служила, или как ею пользоваться, не говорилось. Да и само название "Отицо, отибус, дэни обукус" ничего не проясняло.
  
   Из дома по ступенькам крыльца сбежал Валерий Георгиевич и направился в гараж, где стоял их видавший виды старенький "Шевроле".
   - Далеко не уходите, через полчаса выезжаем, - напомнил он сыновьям о предстоящем визите в полицейский участок. Но дети были настолько поглощены удивительной книгой, что даже не посмотрели в его сторону. Антон сосредоточенно потирал пальцами лоб, пытаясь докопаться до истины. Уж если какая-то проблема занимала его, то ничто не могло увести в сторону. Лиза по-прежнему перелистывала страницы: "Медуза, коноплянка, медведь, стрекоза..."
   - Стоп! - Антон остановил ее руку. - Медведь!.. А что если?..
   Разгадка была где-то рядом, она витала в воздухе, как гроза перед ее началом.
   Лиза вновь перевернула несколько листов: "Овца домашняя, тарантул, горная лань..."
   - Где лань? - Сергей наклонился над книгой.
   - Вот, - Лиза ткнула пальцем в желтый лист.
   - А рядом что?
   - Это? - Лиза притронулась к следующему листу.
   - Да.
   Лиза прочла:
   - Ноги.
   - Ерунда какая-то, - сказал Сергей. - А как называется книга?
   Девочка захлопнула книгу и медленно произнесла ее название: "Отицо, отибус, дэни обукус".
   Антон теперь уже сосредоточенно мял свое ухо, желая таким образом приблизить разгадку.
   Неожиданно Лиза побледнела и уронила книгу на землю.
   - Что с тобой? - спросил Сергей. Он глянул в сторону пепелища, но ничего странного там не обнаружил. Крауз по-прежнему возился с помощником на пепелище.
   - Ноги... - прошептала девочка.
   - Что с ними? - спросил Антон.
   - Они... они... двигаются.
   Девочка осторожно напрягла ногу и колено, укрытое розовой юбкой, поднялось.
   - Пошевели другой.
   - И другая работает.
   Взволнованная Лиза наклонилась и, нисколько не смущаясь мальчишек, подняла подол юбки. И тут она окаменела от удивления и ужаса. Ребята тоже словно вросли в землю.
   Вместо худеньких, похожих на тонкие палочки, прежних ног Лизы из-под юбки выглядывали мускулистые, покрытые плотной золотой шерстью звериные лапы. Внизу они заканчивались раздвоенными копытцами, стоящими поверх тапочек.
   - Не пугайся, это действие книги, - крикнул Антон.
   Произошедшее было настолько невероятным, что попросту не укладывалось в голове Лизы. Только благодаря этому она не лишилась сознания.
   - Они шевелятся... - повторяла девочка, не зная, радоваться, или огорчаться этому.
   - Вот и хорошо, - ободрил ее Сергей, - теперь ты сможешь ходить.
   - С такими ногами?! - глаза девочки округлились.
   - Ничего страшного, - успокоил ее Антон, - первое время будешь ходить в спортивных штанах, никто твоих ног не увидит. А потом изучим книгу и вернем тебе прежние...
   - Нет-нет, - испуганно возразила Лиза, - сначала я научусь ходить на этих, а потом... потом посмотрим.
   - Вот и отлично! - Антон поднял книгу и спрятал ее под футболку. - А сейчас давайте уйдем подальше от Крауза, и ты испробуешь свои ноги.
   Сергей взялся за торчащие сзади коляски ручки и дети направились в сторону леса.
   Неподалеку, где липы, молодой орешник и березняк подступали к селекционной станции, располагалась восхитительная поляна. На ней мальчишки провели не один день. Сюда, решив устроить пикник, обычно приходили и сотрудники станции. Поляна словно специально была ограждена от посторонних глаз кустами и молодыми деревьями. В летнее время она радовала глаз изумрудной травой и желтыми одуванчиками. Посредине поляны черным пятном выделялось кострище - место, на котором во время пикников готовились шашлыки.
   Ребята остановились на поляне, внимательно осмотрелись по сторонам, словно в том, что Лиза попробует ходить на новых ногах, было что-то преступное. Полосатика опустили в траву, и он уже через минуту атаковал одуванчик.
   Лиза отбросила в сторону теперь уже совершенно лишние тапочки (зачем они, когда есть прочные блестящие копытца), и, держась за подлокотник, поднялась. Юбка опустилась до земли, скрыв ее новые конечности.
   - Ну как? - спросил Сергей.
   - Хорошо, только непривычно.
   Девочка разжала ладонь. Ее накренило, будто деревце от ветра, но Лиза сумела удержать равновесие.
   - Давай руку, - сказал Антон.
   Поддерживаемая другом, девочка сделала первые робкие шаги. Копытца сминали траву, увязая в мягкой земле. Лиза вначале осторожно, а затем все уверенней прошлась по поляне.
   - Как здорово! - воскликнула она, не в силах скрыть радости от возможности передвигаться самостоятельно.
   Через несколько секунд Лиза ходила, оставив руку Антона. Ее колени взбивали юбку, как быстрые молоточки. От восторга девочка подпрыгнула вверх, да так высоко, что Сергей присвистнул. Вскоре разгоряченная Лиза носилась и скакала по поляне с невиданной для человека резвостью.
   - Успокойся, - заволновался Антон, - еще вывихнешь ногу.
   Девочка с трудом сдерживала себя. Она остановилась, но сесть в опостылевшую коляску отказалась.
   Минут через десять дети лежали на траве. Их ноги, точно солнечное лучи, исходили в разные стороны, а головы уткнулись в волшебную книгу. Мальчишки перелистывали страницы и вспомнили, что предшествовало возникновению чуда. Общими усилиями вспомнили, что Лиза тронула пальцем листочек с надписью "горная лань" и " ноги".
   - А что было после этого? - силилась вспомнить девочка.
   - А потом, - ответил Антон, - ты прочитала название книги. Вот тогда-то все и случилось! - Слова, написанные на книге, - добавил Антон, скорее всего, не ее название, а магическая фраза, которая исполняет то, что человек выбрал, прикоснувшись к страницам.
   - Ничего себе! - воскликнул Сергей, - А если бы она дотронулась к слову "жираф", - у нее бы выросли ноги жирафихи?!
   - Скорее всего, - да, но проверять это не будем.
   Сергей перевернул еще несколько страниц и указал на одну из них:
   - Смотрите.
   На желтом листке старинным, но легко читаемым шрифтом было выведено "человек".
   - Давайте попробуем, - нетерпеливо предложил Сергей. Он уже протянул палец, чтобы ткнуть им в листок, но Антон ударил его по руке:
   - Погоди! Еще что-нибудь случится! Лучше давай это сделаю я.
   Затаив дыхание, он приложил палец к листку с надписью "человек", но перед этим добавил.
   - Руки, ноги и прочие части тела заказывать не будем. Прочтем заклинание и посмотрим, что случится.
   Антон отчетливо проговаривал каждую букву:
   - Отицо, отибус, дэни обукус.
   Не успела отзвучать "с" - последняя буква последнего слова фразы - как Сергей и Лиза, смотревшие на Антона, стали свидетелями странного явления. В какое-то мгновение, длившееся не более секунды, облик мальчишки размылся и собрался заново. Но это был уже не прежний Антон! Перед ними на траве, уткнувшись в развернутую книгу, лежал юноша, почти мужчина, лет примерно двадцати двух - двадцати четырех, довольно крепкий, широкоплечий, с темными волосами.
   Скорее всего, Антон и сам еще не сообразил, что с ним случилось.
   - Что вы уставились? - спросил он и осекся. Голос его прозвучал непривычным басом. Только теперь он заметил, что шорты и футболка на нем трещат по швам, а летние шлепанцы меньше ноги размера на три.
   - Антон, это ты, - спросил Сергей деревянным голосом.
   - А кто же, - ответил юноша, с удивлением разглядывая себя. Он уже понял, что произошло что-то непредвиденное, и сокрушенно вздохнул. - Хорошо, что рога не выросли.
   Но огорчиться или обрадоваться как следует он не успел. Где-то совсем рядом послышался голос отца: "Мальчики!.. Лиза!.."
   Дети вскочили на ноги. Лиза схватила Полосатика и, сев в коляску, как ни в чем ни бывало, принялась гладить котенка. Валерий Георгиевич вышел на поляну и уже открыл рот, чтобы отчитать сыновей за самовольную отлучку, но заметил незнакомца. Он не признал в нем Антона и недовольно сказал:
   - Молодой человек, извините, но что вы здесь делаете?! Посторонним вход на территорию станции запрещен.
   Антон, еще не совсем оправившись от шока недавнего преображения, теперь и вовсе лишился дара речи - отец не признал его!
   - Так-так! - сказал Валерий Георгиевич. - Вот еще одна причина, по которой мог случиться пожар. Он повернулся к Сергею: - Разыщи Антона, и немедленно возвращайтесь к дому! Через пять минут выезжаем.
   Уходя с поляны, Валерий Георгиевич ответил на неожиданный звонок мобильного телефона: "Да, да... конечно будем... Минут через сорок..."
   Дальнейшего ребята не расслышали.
   - Что будем делать? - растерянно спросил Сергей, переводя взгляд с Лизы на повзрослевшего брата. - Как объясним, что ты неожиданно вырос? Если заикнемся о книге в полицейском участке, Крауз обязательно узнает об этом. Это его книга, я уверен. Он, конечно, все поймет и найдет способ забрать ее. После чего ты, - Сергей указал на брата, - так и останешься дылдой, а Лиза - со звериными ногами.
   - Ты прав, - согласился Антон, - пока не изучим книгу и не установим причину пожара, в участке лучше не появляться... тем более, в таком виде.
   Антон вытянул руки вперед, демонстрируя короткие рукава и полоску открытого живота между футболкой и шортами.
   На принятие решения оставалось несколько минут, но и они были неожиданно отняты.
   Никто из троицы, находящихся на поляне, не подозревал, что за ними ведется наблюдение.
   Крауз, оставив работу на пепелище, последовал за детьми и обнаружил их на поляне. Он затаился в кустах орешника и видел преображение Антона, а затем как появился и ушел Валерий Георгиевич. Приди Крауз на несколько минут раньше, он стал бы свидетелем происшедшего с Лизой. Стараясь не выдать своего присутствия хрустом веток, Крауз с ненавистью наблюдал, как чужие руки легкомысленно перелистывали его бесценную книгу, как Антон спрятал ее под футболку, собираясь в будущем продолжить опыты. Этого Крауз допустить не мог.
  
   Дети вздрогнули от неожиданного треска. Из густых зарослей выскочило бурое чудовище и кинулось в их сторону. Это был медведь, тот самый, что вырвался из пожара. Здесь не могло быть сомнений. Разбрасывая ноги, медведь бежал на задних лапах. На его боку виднелись пятна подпаленной шерсти. Голова животного выдавалась вперед, из его пасти вырывался яростный рев.
   Первым решено было задрать Антона. Остальных Крауз посчитал мелюзгой и оставил на закуску. Но все его планы расстроила самая маленькая из троицы - Лиза. Увидев медведя, она неожиданно выпрыгнула из коляски. Это движение девочки, постоянно прикованной к креслу, настолько поразило животное, что оно застыло на месте. Не в пример ему, Лиза сделала несколько шажков, а затем, высоко подпрыгнув, ногой ударила медведя в грудь. Послышался звук вышибленного из легких воздуха. Девочка вновь подпрыгнула. На этот раз удар пришелся в голову медведя. Животное угрожающе взревело, но серия ударов, неправдоподобно сильных для десятилетней девочки, умерили его ярость. Закрыв голову лапами и воя от боли, медведь бросился в кусты. Дети, в том числе и Лиза, с полосатиком в руках, кинулись в противоположную сторону.
  
   Валерий Георгиевич подогнал "Шевроле" к дому и хотел посигналить, приглашая жену и детей в машину. Но рука его растерянно зависла над клаксоном. По тропинке к дому бежал Сергей, за ним... Этого не могло быть! Высоко подпрыгивая и делая трехметровые скачки, во всю прыть неслась... Лиза. Следом бежал незнакомец, встреченный на поляне.
   Валерий Георгиевич выскочил из машины. Несомненно, этот верзила преследовал детей. Терехов-старший бросился на помощь. Но странное дело! Сергей и Лиза, заметив его, вместо того, чтобы воспользоваться защитой взрослого человека, свернули на тропинку в сторону чащи. Незнакомец кинулся за ними. При этом он все время оглядывался, словно и сам чего-то опасался.
   Троица промчалась по едва различимой дорожке между кустами и растворилась в лесу. Терехов-старший пробежал несколько десятков метров, получил пару ударов по лицу ветками и понял, что беглецов ему не догнать. Вскоре, исцарапанный, он выбрался из чащи. У дома, к очередному его изумлению, стояла полицейская машина, возле нее расхаживали Радкович и Крауз. Руки, лицо и одежда последнего были испачканы сажей. Будь Валерий Георгиевич в эту минуту повнимательней, он заметил бы на чумазом лице смотрителя не только сажу, но и темные пятна, похожие на ссадины.
   - Господин следователь! - Валерий Георгиевич кинулся к Радковичу. - Беда! Какой-то мерзавец преследует детей! Они от страха скрылись в лесу...
   - Крауз недовольно зарокотал:
   - Боюсь, что ваши дети сами обидят кого угодно! А эта симулянтка пронеслась так, что меня обдало ветром.
   - Да-да, - подтвердил Валерий Георгиевич, - удивительно, но девочка от страха поднялась на ноги...
   - Не говорите глупостей, - перебил его Крауз. - Девчонка только претворялась калекой! Она и этот верзила, которого я попытался остановить, - одна компания!
   Заметив удивленный взгляд Валерия Георгиевича, Крауз указал на свои синяки:
   - Это они меня отделали. Я уверен, именно бандит и ваша малолетняя притворщица подожгли мой дом и уничтожили архивы станции.
   Глаза Радковича радостно заблестели. Он понял, что дело, которое ему выпало расследовать перед самым выходом на пенсию, вовсе не обычная детская шалость с огнем. Бесспорно, это заранее спланированное преступление. Мотивы еще не ясны, но он непременно их установит! На финише карьеры продемонстрирует, как следует работать.
   - Что вы предлагаете? - спросил Радкович у Крауза.
   - Срочно вызвать кинолога с собакой, иначе в лесу их не отыскать.
   - Хорошая мысль, - подхватил следователь. - Главное, не дать преступникам уйти далеко.
   Через полчаса прибыла машина с кинологом. Полицейский, в чине сержанта, сдерживал на поводке внушительных размеров немецкую овчарку. Собака обнюхала одежду ребят, принесенную из дома, и тут же принялась озабоченно рыскать по лужайке. Почуяв след, она рванулась с такой силой, что сержант едва успевал переставлять ноги, свободной рукой закрывая лицо от веток. Валерий Георгиевич, Крауз и Радкович, не раздумывая, бросились следом.
   Дети, тем временем, тоже не отдыхали. Возмужавший Антон, как самый сильный, прокладывал дорогу в лесных зарослях. За ним продиралась Лиза, а следом, прикрывая ее с тыла, с Полосатиком в руках шел Сергей. Антон, подобно оленю, пробивал чащобу грудью, увеличенной не только новыми мышцами, но и чудодейственной книгой, спрятанной под футболкой.
   Через час двое из беглецов начали уставать. А вот Лиза готова была шагать хоть целый день. Иногда, вместо того, чтобы просто переступить через поваленное дерево, девочка с большим запасом перепрыгивала его. Но Антону, а особенно меньшему Сергею, было не до прыжков. Колючие ветки царапали руки, хватали за ноги. Обувь проваливалась в невидимые под травой ямы, цеплялась за кочки и ветки.
   - Ой! - неожиданно воскликнул Сергей.
   - Что случилось? - спросил Антон.
   - Кажется, подвернул ногу.
   Мальчишка попробовал подняться, но острая боль пронзила сухожилия от ступни до колена.
   - Отдохнем, может быть, все пройдет, - сказал Антон, присаживаясь на поваленное дерево. Рядом расположилась Лиза. Сергей упал на зеленый ковер из мха и с удовольствием вытянул конечности.
   - Сначала выйдем к реке, - сказал Антон, - а затем берегом доберемся в город. Там проще затеряться и найти пропитание. Мы не Маугли жить в лесу.
   - А где будем ночевать? - спросила Лиза.
   - Поживем - увидим. - Антон достал волшебную книгу и положил ее себе на колени. - Я вот о чем думаю: как Краузу удалось превратиться в медведя, если книга у нас?
   Сергей и Лиза не знали ответа.
   - Он помнит ее наизусть, - предположил Антон. - Выучил слова и номера страниц, на которых они расположены.
   Только теперь, присмотревшись к книге, дети обратили внимание, что листы в каждой стопке пронумерованы мелкими, едва различимыми цифрами.
   - А почему он, превращаясь в медведя и обратно, не стареет, как ты? - широко зевнув, спросил Сергей.
   Боль в ноге, если не шевелить ею, почти утихла, а приятная усталость, запахи мха и трав клонили в сон.
   - Может быть, потому, что он превращался в зверя, а не в человека, - неуверенно ответила Лиза.
   - И правда, - согласился Антон, - как бы я узнал, что преобразился, оставшись прежним? Но, наверное, все-таки есть способ обратного омоложения. Хотя превращаться в животное, конечно, интересней.
   Сергей мгновенно забыл о сне.
   - Не вздумай! А вдруг не получиться обратно сделаться человеком?!
   - У Крауза ведь получается, - возразил Антон. Нам не изучить книгу, только рассуждая.
   - Нет-нет! Пробовать на себе опасно, - вмешалась Лиза, - ты превратишься в животное и забудешь, кем был раньше. Испугаешься нас и убежишь.
   - Но Крауз ничего не забыл, - настаивал Антон. - Он, превратившись в медведя, не пошел за ягодами, а выследил нас и напал, чтобы отнять книгу. Тихо!
   Дети замерли.
   Вдалеке послышался собачий лай и обрывки голосов. Один из них трудно было спутать с другими. Он звучал громче всех и напоминал звериный рык.
   - Крауз!
   Лиза и Антон вскочили на ноги. То же самое попытался сделать и Сергей, но вскрикнул от боли.
   - Я не могу идти, - процедил он сквозь зубы.
   - Взбирайся на меня, - скомандовал Антон и, повернувшись спиной к брату, присел на корточки. Сергей взобрался на его могучие плечи.
   Теперь, прорываясь сквозь заросли, Антону приходилось не только самому защищаться от веток, но думать и о брате, который не мог наклониться или обойти возникшие перед ним препятствия. Антон тяжело дышал и обливался потом. Ноша, сначала показавшаяся легкой, вскоре заметно потяжелела.
   К счастью, заросли стали редеть, и в просветах между деревьями блеснуло полотно реки. Ребята не отважились выйти на открытый берег. Они свернули влево и пошли спасительной опушкой. Между тем собачий лай все приближался.
   - Нет, так нам не уйти, - сказал Антон, остановившись для минутного отдыха.
   - Оставьте меня здесь, - предложил Сергей, - а сами уходите с книгой. Не убьют же они меня!
   - Не говори глупостей! - оборвал его Антон. - От Крауза можно ожидать чего угодно. Забыл, как он хотел разорвать нас на куски?!
   - Но что делать?! - воскликнула Лиза, прижимая Полосатика к груди.
   - Мне не помешало бы сделаться лошадью, - ответил Антон. - Я и так навьючен не меньше ее.
   - Это очень опасно, - возразила Лиза. - Лучше встретить преследователей и сразиться с ними. Я умею драться ногами.
   - А если их несколько человек и они вооружены?!
   Антон присел, опустил на землю Сергея и вытащил из-за пазухи волшебную книгу.
   - Газель, горный баран, лошадь!..
   Не раздумывая, Антон притронулся к найденной странице пальцем, захлопнул книгу и отдал ее Лизе.
   - Пусть она будет у тебя. Если что-то случиться, - ты бегаешь лучше нас, а слова я запомнил.
   Антон прикрыл веки.
   - Отицо, отибус, дэни обукус.
   Неожиданный треск разорвал тишину. Это разлетелись в клочья футболка и шорты Антона. Сергей и Лиза вскрикнули от удивления. Перед ними стоял пегий жеребец с черным хвостом и белыми, до коленных чашечек, ногами.
   Сергей первым оправился от потрясения. Он схватил жеребца за гриву, опасаясь, что его четвероногий брат может удрать - мало ли что придет в лошадиную голову. Но жеребец стоял неподвижно. Повернув голову к Сергею, он умными глазами наблюдал за его действиями, а затем широко оскалил зубы.
   - Он улыбается! - воскликнула Лиза. - Антон, ты понимаешь нас?
   Жеребец кивнул головой.
   Действительно, Антон в эту минуту все понимал, но не умел выразить свои мысли словами. Вероятно, нечто подобное испытывают люди, утратившие речь. Но вместе с немотой к Антону пришла безмерная энергия, распиравшая его лошадиное тело. Еще не сойдя с места, он знал, что все его мышцы - от гривы и до хвоста - в совершенстве подвластны ему. Антону ничего не стоило вздрогнуть любым участком кожи или екнуть селезенкой. Лошадиные ноги нетерпеливо зудели, предвкушая горячий бег. Антон скосил выпуклый глаз на друзей и заржал.
   - Ты приглашаешь забраться на тебя? - спросила Лиза.
   Жеребец дважды кивнул.
   - Ах, Антон, Антон... - жалобно прошептал Сергей.
   Но тут животное повернулось к нему, взяло зубами за свободную руку и приблизило ее к себе. Мальчишка все понял. С помощью Лизы он взобрался на лошадиную спину. Через секунду Лиза, словно подброшенная невидимым трамплином, оказалась сзади Сергея. Антон, качнувшись на длинных ногах, проверил посадку наездников и плавно двинулся вперед. Сергей и Лиза обхватили лошадиный круп ногами. Когда они мало-мальски освоились на жесткой спине, Антон прибавил ходу. Он бежал мягкой рысью, стараясь не очень подбрасывать наездников. Ах, если бы на нем было седло! Он бы показал свои способности!
   Дети вовремя покинули опасное место. Через несколько минут на опушку леса потные и злые выскочили полицейский с собакой и Крауз. Радкович и Валерий Георгиевич безнадежно отстали. Огромная овчарка неожиданно остановилась, сделала несколько кругов и виновато уставилась на хозяина.
   - След! - раздраженно крикнул полицейский.
   Собака вновь принялась за работу, но обнюхивала землю без особого энтузиазма, словно говоря: я, конечно, выполню команду, буду делать все, что скажешь, но знай, человечьих следов поблизости нет.
  
   Вечерело. Четвероногий Антон, лоснящийся от пота, с легкой рыси перешел на шаг. Город был уже рядом, об этом свидетельствовал показавшийся впереди городской пляж. Река открылась ребятам широким песчаным берегом с пестрыми защитными от солнца грибками и кабинками для переодевания. Дневное светило уже клонилось к закату, но купальщиков на пляже оставалось еще немало. В вечернем воздухе слышались крики, плеск и смех детворы.
   - Вот мы и приехали, надо спешиться, - сказал Сергей, - на пляже нам показываться нельзя.
   Действительно, трудно остаться незамеченным, разгуливая верхом на лошади. Кроме того, для остановки были и другие причины. За время первой в своей жизни прогулки на лошади Сергей крепко набил себе зад, который теперь ныл, как от хорошего пинка. Лиза же, напротив, чувствовала себя превосходно. Во время недавней скачки, заботясь об Антоне, она несколько раз спрыгивала на землю и бежала рядом с ним, нисколько не уставая. Развлечения ради она то взлетала на спину Антону, то снова покидала ее, как заправский цирковой наездник. При этом, к концу путешествия она осталась такой же бодрой и свежей, как и в его начале.
   Антон опустился, поджав передние ноги, чтобы девочка сняла Полосатика, вцепившегося в гриву. Оставил лошадиную спину и Сергей. Нога его все еще болела, хотя уже и не так сильно, как раньше.
   Лиза достала спрятанную за пазухой волшебную книгу и повернулась к Антону, следящему за ней крупным глазом.
   - Спасибо нашей лошадке за хорошую прогулку, - сказала девочка, - но теперь тебе пора превращаться в человека.
   Жеребец отрицательно повертел головой из стороны в сторону.
   - Ты не хочешь становиться человеком?
   Антон отвернулся и неопределенно ковырнул землю копытом.
   - Что с тобой? - удивилась Лиза.
   Сергей захохотал:
   - Я догадался! Ведь его одежда разорвалась в клочья и осталась в лесу?
   Лошадь кивнула головой. Только теперь Лиза поняла, что Антону неловко появляться в человеческом облике совершенно без одежды. Даже на городском пляже это будет странным.
   - Что же нам делать? - спросила Лиза.
   Антон встряхнул головой и заржал, повернув голову в сторону пляжа. Сергей и Лиза переглянулись, не догадываясь о его намерениях. Антон посмотрел на друзей умными глазами, а затем, махнув хвостом, направился к реке. Сергей и Лиза последовали за ним, но жеребец остановился и недовольно взбрыкнул задними ногами, так что из-под копыт полетели комья земли. Ребята остановились.
  
   Антон вышел из леса и неторопливо направился к пляжу. Вскоре он уже осторожно пробирался между распростертыми на песке телами.
   - Лошадка! - радостно закричал голый пятилетний малыш, облепленный песком, точно наждачная бумага.
   Родители поймали малыша. Антон подошел к семейству. Отец ребенка - крупный, упитанный мужчина - взял сына на руки и опасливо отступил в сторону. Сразу стало понятно, что он никогда не имел дело с лошадьми. Антон презрительно фыркнул и опустил голову к покрывалу, где лежал открытый пакет с красными черешнями.
   - Лошадка хочет кушать! - закричал малыш.
   Антон и в самом деле с удовольствием отведал бы черешен, но сейчас его интересовало другое. Поворошив носом лежащую стопку одежды, он зубами взял рубаху, брюки и мужские сандалии и направился в сторону леса.
   - Ты куда! - глава семейства кинулся следом, но жеребец остановил его, угрожающе взбрыкнув ногами. Антон перешел на рысь и скрылся в лесу. Через минуту он с добычей в зубах стоял перед друзьями.
   - Как?! Ты украл одежду? - удивилась Лиза.
   Жеребец виновато опустил глаза, словно оправдываясь: а что мне оставалось делать?
   Сложнее всего при обратном превращения Антона в человека, было прикоснуться огромным копытом к маленькому - в одну восьмую страницы - листочку с надписью "человек". При этом нельзя было задевать соседний листок.
   Неожиданно Сергей побледнел:
   - А как он будет... говорить?
   Лиза испуганно заморгала. Но жеребец невозмутимо взял в зубы одежду, книгу и, не торопясь, ушел в кусты. Через пару минут оттуда вышел прежний, повзрослевший Антон. Он улыбался, на ходу подтягивая ремешок на белых парусиновых брюках, которые в поясе были ему немного великоваты.
   - А магическую фразу, оказывается, совсем не обязательно произносить вслух, - сказал Антон, - ее можно проговорить мысленно.
   Лиза и Сергей бросились обнимать Антона.
   - А ты помнил слова?
   - А что ты думал?
   - А ты понимал нас?
   Вопросы сыпались на Антона, как горох из прорехи.
   - А как ты себя чувствовал в лошадиной шкуре? - спросил Сергей.
   - Классно, - ответил Антон с той благостной интонацией, с которой зимой вспоминают о летнем морском отдыхе.
   - И ты все понимал? Выходит, лошади такие же умные, как и мы?!
   - За других лошадей - не знаю, а вот я понимал все. И, кроме того...
   Сергей и Лиза слушали с открытыми ртами.
   - ...И, кроме того, я знал все, что нужно знать лошади. Например: какой вкус у той или иной травы, смогу ли я перепрыгнуть встреченную на пути канаву.
   - И я хочу стать лошадью, - с легкой завистью сказала Лиза.
   - Успеешь, - ответил Антон, - с тебя хватит и твоих нынешних ног. Вот когда получишь человеческие, тогда и попробуем. А сейчас давайте изучать книгу.
   - Да, только с ее помощью Лиза может выздороветь окончательно. Не ходить же ей до старости с козлиными ногами, - поддержал брата Сергей. - И тебя надо сделать прежним.
   Опасаясь встречи с хозяином украденной одежды, ребята обошли пляж стороной и уже через полчаса оказались в городе. Один из его районов, а именно - район автовокзала, неподалеку от которого располагалась их школа - ребята знали хорошо. Туда они и направились, размышляя по дороге, где проведут предстоящую ночь.
   Часа два они провели в парке за изучением книги. Затем Лиза предложила:
   - Идем в мой интернат, там нам всегда будут рады.
   Немного подумав, мальчишки согласились с ее предложением.
   Они шли втроем, взявшись за руки: Антон в летних белых брюках и полосатой рубахе с короткими рукавами, Сергей, почти годящийся Антону в сыновья, и худенькая энергичная Лиза с Полосатиком в руках. В вечернем полумраке у автовокзала на глаза им попалась большая круглая тумба с афишами и объявлениями. Отрывные талончики объявлений загибались кверху, словно древесная стружка.
   - Смотрите! - воскликнул Сергей.
   Дети остановились и, глянув туда, куда указал Сергей, сразу же почувствовали себя неуютно.
   Тумба в нескольких местах была оклеена большими листами с их фотографиями.
   "Внимание! Разыскиваются опасные преступники!" - с изумление прочитала Лиза.
   - Вот так номер! Когда они успели их отпечатать! - удивился Антон и огляделся по сторонам - он боялся, что своим возгласом привлек чье-то внимание.
   Не сговариваясь, дети быстро зашагали прочь от опасного места. Теперь им почему-то все время казалось, что прохожие пытливо всматриваются в их лица, сверяя увиденное с фотографиями, расклеенными по городу.
   Антон присел на скамейку в маленьком сквере.
   - Стоит появиться в интернате, - сказал он, - как нас тут же сцапают. Боюсь, так будет везде. Первый же встречный полицейский потащит нас в отделение. Вместе мы очень приметны.
   - Я не хочу расставаться, - заволновалась Лиза.
   - И мы тоже, - в один голос ответили мальчишки.
   - Было бы не так опасно, - продолжил Антон, - если бы по улице прогуливались мальчик и девочка, а рядом с ними бежало какое-нибудь животное, скажем - собака.
   Сергей посмотрел на брата и вскочил со скамьи:
   - Чур, собакой буду я.
   - Нет-нет, - возразил Антон, привыкший опекать меньшего брата, - лучше я.
   - Но так не честно, ты уже был лошадью. Я только попробую...
   Антон заколебался.
   - Хорошо, - неуверенно сказал он. - Только первым попробую я. Если превращение получиться, и я снова смогу стать человеком, тогда перевоплотишься и ты.
   - А я? - обиженно сказала Лиза, - мне тоже хочется.
   - Но мы ведь не можем все сделаться собаками! - возразил Антон.
   - А почему? - ответил Сергей. - Где нам, будучи людьми, ночевать? А ночи, между прочим, еще холодные.
  
   Через пару часов в одном из подъездов окраинных домов под лестницей мирно дремали три собаки: большой черный водолаз, каштановый пудель, белоснежная прехорошенькая болонка, а так же полосатый котенок. Водолаз лежал на полиэтиленовом пакете с одеждой, из которого выглядывал уголок предмета, напоминающего книгу. Огромная голова собаки, опущенная на вытянутые лапы, была повернута в сторону своих кудлатых друзей.
   Изредка вверху хлопала какая-нибудь дверь, и на лестнице слышались шаги. Черный пес в такие минуты открывал глаза и закрывал их, когда звуки утихали.
   Но вот в парадную дверь, шаркая ногами и постукивая палкой, вошел старик в стоптанных сандалиях и соломенной шляпе. В одной руке он держал тощую сумку, из которой повеяло табаком и волшебным запахом колбасы. Старик тяжело дышал. Он немного постоял, видимо, набираясь сил перед подъемом на лестницу.
   Пудель, растревоженный мясным ароматом, зашевелился во сне, а котенок жалобно мяукнул. Старик заглянул под лестницу. Увидев животных, он торопливо отпрянул и недовольно зашамкал:
   - Псарню развели... хозяйнички... Простому человеку не пройти. Вонища-то какая!..
   Кряхтя и вздыхая, старик в сандалиях стал медленно подниматься по лестнице.
   Когда уже совсем стемнело, у подъезда заурчал мотор, хлопнула дверь машины. В подъезд впорхнула девушка, обдав водолаза чудесным цветочным запахом. Ходили и другие жильцы. К полуночи шаги прекратились. Антон лежал, закрыв глаза. Он думал о книге, о Краузе, об отце, который не признал его, о Лизе, получившей новые ноги. "Это не дело, скакать на звериных лапах", - вздохнул Антон, забыв о том, что и сам он в эту минуту находится вовсе не в человеческом облике. В животе урчало от голода. Пес сглотнул слюну и решил, что неплохо бы утром вернуться к автовокзалу, где неподалеку от посадочной платформы торгуют чебуреками. Ах, как они пахнут!
   Но утро оказалось не таким, как мечталось. На рассвете послышался звук грузовика. Входная дверь подъезда открылась, и в ее проеме появился краснолицый мужчина в фуражке с помятым козырьком.
   - В каком, черт бы их побрал, говоришь, подъезде?! - сипло пробасил он, обращаясь к кому-то на улице.
   - В третьем. Как раз в этом.
   - Точно! А вот и они! - злобно сказал краснорожий, недовольный тем, что из-за каких-то собак пришлось подниматься в такую рань. - Давай сеть.
   Антон мгновенно сообразил зачем и за кем явились незнакомцы. Он вскочил на ноги и громко залаял. Собачий бас, отраженный пустыми стенами, мгновенно заполнил подъезд. Болонка и пудель испуганно огляделись по сторонам. Водолаз зубами схватил пакет с вещами и, не раздумывая, бросился в дверь на краснорожего. Тот, сбитый с ног, покатился с крыльца. Болонка и пудель с котенком в зубах промчались мимо.
   - Держи сволоту! - завопил краснорожий.
   Его напарник - это был небритый молодой человек в кожаных штанах и черной майке, - точно косой махнул большим сачком с длинной ручкой. Болонка взвизгнула, ударившись об обруч сачка, а пудель с котенком в зубах оказались в сетчатом мешке. Пудель попытался выпрыгнуть, но небритый ловко поддернул сачок и крутанул его ручку. Сетка над головой собаки мгновенно сомкнулась.
   - Готова, псина! - завопил небритый, явно получая удовольствие от выполнения своих живодерских обязанностей.
   Краснорожий, сшибленный водолазом, поднялся с земли, пнул ногой скулящего в сетке пуделя, а затем открыл дверь будки, установленной на машине вместо кузова. Небритый изогнулся назад и, потряхивая сеткой с уловом, направился к будке. Но неожиданно он был остановлен грозным рычанием. Рядом, оскалив зубы, стоял черный водолаз. Небритый опасливо покосился на пса, а затем крикнул напарнику:
   - Митяй! Возьми ружьишко в кабине, хлопни кудлатого.
   - Шуму будет, жалобы станут писать , - краснорожий кивнул в сторону окон. - Лучше ткни электрошокером, - сразу копыта отбросит!
   Водолаз, словно поняв их слова, отошел в сторону.
   Ловцы бродячих собак ловко вытряхнули пуделя и котенка в будку, закрыли дверь и сели в кабину. Небритый завел грузовик, но тут же испуганно закричал.
   Не известно откуда возникший пегий жеребец поднялся на дыбы перед машиной и ударил копытами по лобовому стеклу. Белое крошево осколков хлынуло в кабину. Затем разъяренный жеребец и вовсе обезумел. Он попытался запрыгнуть на капот машины. Его задние лапы скользили по гладкому железу, а передние неустанно колотили по крыше кабины. Охотники за собаками в ужасе выскочили из машины. Лошадь погналась за ними, но живодеры успели влететь в один из подъездов. С воплями они неслись по лестнице и остановились только на последнем этаже. Отдышавшись, они глянули в окно лестничной площадки и увидели, как взбесившийся жеребец крушил их машину. Изуродовав кабину, он приступил к будке. Подбежав к ее двери, лошадь развернулась и, взбрыкивая задними ногами, молотила копытами по засову. Угомонилась только тогда, когда щеколда засова со звоном отлетела. Животное засунуло голову в открывшуюся дверь будки и громко заржало. А дальше произошло и вовсе невероятное. Пудель, совершенно не испуганный ужасным грохотом, держа в зубах котенка, запрыгнул лошади на спину. Жеребец подошел к палисаднику, наклонил голову и зубами взял из куста жасмина полиэтиленовый пакет. Живодеры отчетливо видели, что он немного подождал, пока оттуда выскочила и по его наклоненной шее на спину взобралась белая болонка. Затем жеребец победно заржал и помчался галопом в сторону городского парка.
   Краснорожий медленно опустился на ступеньки и рукавом вытер пот со лба:
   - Все! С сегодняшнего дня больше не пью!
  
   В городском парке от земли тянуло прохладой и сыростью. Солнечная тень деревьев стелилась по лужайке. Молодой человек и двое детей сидели на траве, по-турецки поджав ноги. Старший из них - черноволосый богатырь - положил кожаную книгу в полиэтиленовый пакет и сказал:
   - С этого момента договариваемся так: никогда не превращаться в зверей одновременно. А если кто-то пожелает стать собакой, то он должен иметь ошейник, чтобы его не приняли за бродячего пса.
   - Здорово ты все-таки отделал эту машину! - не утерпел Сергей, вспоминая недавнее приключение.
   - Так ей и надо, - ответил Антон, - она насквозь пропитана животным страхом.
   - Восстановят ее не скоро, - согласилась Лиза, у которой при воспоминании о живодерах по спине пробегал холодок.
   - Наша задача, - продолжил Антон, обращаясь к девочке, - хорошо изучить книгу и с ее помощью вернуть тебе здоровые ноги. Затем мы сразу отправимся в полицию и там все расскажем о книге и о Краузе, который очень опасен. Если он хотел убить нас, то может напасть и на других.
   - А помните, в прошлом году в лесу нашли мертвое тело, - сказал Сергей. - Кто убил - до сих пор не известно.
   - Конечно, это его рук дело, - сказала Лиза. - Но книгу за один день не изучишь. А Крауз в это время может сделать что угодно. И Полосатика надо чем-то кормить.
  
   Упомянутый котенок вместо безмятежного сна или веселых забав озабоченно рыскал вокруг детей, тщетно обнюхивая каждую травинку в поисках съестного. Да и у ребят при воспоминании о пищи пустые желудки непроизвольно сжимались, точно ежики от прикосновений.
   - Ноги мои подождут, - сказала Лиза, - сначала надо найти пропитание.
   - Но если будем искать в таком виде, то к вечеру обязательно окажемся в полиции, - ответил Антон.
   - Погодите! - воскликнул Сергей. - Помните афишу?!
   Антон и Лиза неопределенно пожали плечами.
   - Она висела на тумбе, рядом с объявлением о нашем розыске, - продолжил Сергей. - В город приехал цирк!
   - Ну и что из того? - спросил Антон.
   - А то, что мы можем заработать деньги!
   Вскоре Сергей с жаром изложил свой план.
  
   Через некоторое время у брезентового циркового шатра, расположенного неподалеку от городского парка, появилась странная девочка в длинной розовой юбке. На веревочке она вела черного пса-водолаза, а на ее плечах восседали полосатый котенок и желтый попугай какаду. Попугай для устойчивости посадки опирался хвостом о спину девочки и с любопытством вертел по сторонам крючковатым носом. Девочка прошла мимо цирковой кассы и направилась к ярко раскрашенным будкам передвижного городка. Вагончики, отцепленные от машин, стояли полукругом. Рядом с ними, словно выпряженные лошади, отдыхали тягачи-автомобили.
   Девочка подошла к мужчине, прямо на асфальте чинившему какую-то замасленную железку.
   - Не подскажите, где я могу видеть директора цирка?
   Мужчина, за долгие странствия по свету разучившийся удивляться чему-либо, грязной рукой указал в сторону одного из вагончиков.
   Директором цирка оказался маленький юркий мужчина в соломенной шляпе. Он то и дело выхватывал из кармана мобильный телефон и, слушая кого-то, закатывал глаза кверху. Периодически директор сдергивал с головы шляпу и энергично обмахивался ею. Увидев кого-то в окно, он выскакивал на крыльцо домика и громко давал распоряжения.
   - Слушаю вас, - наконец сказал директор, когда в череде его неутомимой деятельности появился маленький интервал.
   - Меня зовут Эльза Аверьянова, - уверенно сказала девочка. - Я со своими питомцами отстала от цирковой группы.
   - От какой еще группы?
   - Цирковой группы при министерстве культуры и отдыха. Летом мы выступаем в санаториях, детских пансионатах...
   - И что вы хотите?
   - Я хотела бы временно поработать у вас.
   - А что вы умеете?
   - Мои питомцы делают все, что делают люди, а я неплохо прыгаю.
   Директор был деловым человеком. Схватив шляпу, он выбежал на крыльцо.
   - Показывайте!
   Девочка - а это, конечно, была Лиза - вышла из домика за директором. Попугай на ее плече, оказавшись рядом с головой руководителя цирка, насмешливо блеснул бусинками своих глаз и без всякой команды соскочил на трубчатое ограждение крыльца. Лиза выпустила из рук веревочку, заменявшую собаке поводок, посадила не ее спину котенка, к чему пес и котенок отнеслись совершенно спокойно, и, придерживая юбку руками, спрыгнула с крыльца. Не успел директор и глазом моргнуть, как девочка с резвостью резинового мяча возвратилась на прежнее место. Директор оторопело выпучил глаза. Пока он приходил в себя, Лиза еще дважды скакнула на землю и обратно, причем второй раз она сделала сальто в воздухе, не сгибаясь в поясе. Оправившись от удивления, директор хотел было поднять край юбки циркачки, чтобы увидеть устройство подбрасывающее ее вверх, но Лиза испуганно отпрыгнула в сторону.
   - Тебя берем! - сказал директор. - А эти?.. - он посмотрел на пса и попугая.
   - ...А эти подготовлены не хуже, чем наша хозяйка, - продолжил попугай и, сняв с головы воображаемую шляпу, стал обмахиваться ею, как совсем недавно это делал сам директор. Руководителя цирка от всего увиденного и услышанного качнуло в сторону. Но окончательно лишило его сил поведение водолаза. Огромный пес поднялся на задние лапы и, явно подражая швейцарам или дворецким, учтиво склонил голову. Одной лапой он отворил дверь домика, второй - галантно предложил войти.
   Директор на заплетающихся ногах добрался к креслу и бессильно рухнул в него.
   - Беру всех, - хрипло сказал он, вытирая лоб носовым платком.
  
   С этого момента жизнь недавних беглецов круто изменилась. Днем они участвовали в трех представлениях, а по вечерам, превращаясь в людей, усердно изучали книгу. Для проживания юным артистам выделили комнатку, занимавшую половину передвижного вагончика. Перед занятиями Лиза запирала дверь изнутри и только после этого Антон и Сергей принимали человеческий облик. Антон возвращался к внешности молодого мужчины. Стать прежним мальчишкой у него не получалось. Зато к его услугам был весь необъятный животный мир. Кем только не становились экспериментаторы! Испробовали себя в роли тигра и суслика, червяка и крокодила, канарейки и морского окуня. Пребывание в облике последнего, правда, длилось не очень долго. Антон, испытав на себе удовольствие оказаться рыбой, выброшенной из воды, уже через секунду неслышно окал ртом, произнося спасительную фразу. Даже превратясь в человека, он долго еще с жадностью вдыхал целительный воздух. Глаза его в эту минуту были не менее круглые, чем у окуня.
   Лизе получить здоровые человеческие ноги тоже не удавалось. Несколько попыток закончилось тем, что девочка снова оказывалась с безжизненными конечностями. Нет, такое преображение ее не устраивало, и Лиза опять возвращалась к сильным ногам золотой антилопы.
   Появление в цирке новой артистки наделало в городе много шума. Директор шапито позаботился о рекламе, в типографии отпечатали большие афиши, и народ повалил на представления толпами.
   Афиши гласили:
  
   "Уникальный номер!
   Единственная в мире Девочка-Кузнечик и ее питомцы!
   Прыжки втрое выше и дальше мировых рекордов!
   Собака-Профессор! Понимает прочитанное и услышанное! Пишет под диктовку! Играет в шахматы! Вслух расскажет все, что вы шепнете ему на ухо!
  
   Выступление Лизы, взявшей себе сценическое имя Эльза, было заключительным во всех трех ежедневных представлениях.
   Под звуки оркестра циркачка появлялась на арене в оранжевой блузке с просторными рукавами. Ее талию перехватывал широкий кожаный ремень, а красные атласные шаровары уходили в синие сафьяновые сапожки с золотыми пуговицами на голенищах. Голову Лизы украшала шапочка-шлем в блестках и с павлиньими перьями, бьющими из шапочки, точно разноцветный фонтан.
   Девочка оказывалась на арене так неожиданно, что многие зрители от удивления вскакивали с мест. Она не выбегала на манеж, как это обычно делали остальные артисты, а спрыгивала с балкона, где размещался оркестр. Циркачка, точно выстреленная невидимой пушкой, в полете трепеща атласной одеждой, приземлялась в центре манежа. Зрители обмирали, не понимая, как можно спрыгнуть с такой высоты и остаться живой. Но это было только начало.
   Трюки, которые обычно показывают опытные спортсмены на батуте, десятилетняя девочка проделывала без всяких приспособлений и трамплинов. Сальто вперед у нее сменялось двойным переворотом назад, и все это исполнялось без малейшей подготовки или разбега. Затем юная циркачка исполняла эти же кувырки, отталкиваясь от земли только одной ногой. Казалось, будто волшебная сила подбрасывает девочку. Ей хватало четырех прыжков, чтобы по кругу облететь весь манеж. Публика ликовала. Все увиденное было похоже на чудо - чудо без обмана и хитроумного реквизита.
   Напрыгавшись вволю, Лиза приглашала на арену и представляла своих питомцев: черного большого пса породы водолаз по имени Антониус и попугая Сержа. Водолаз, облаченный в безукоризненно белый смокинг, выбегал на арену на задних лапах и вежливо раскланивался. На плече его, подпрыгивая, словно наездник, восседал попугай. При каждом наклоне пса попугай вспархивал и громко приветствовал зрителей несколько скрипучим, но вполне человеческим голосом:
   - Мое почтение драгоценной публике! Нижайший поклон от Антониуса и Сержа! Мы рады видеть вас на представлении! Вы не зря потратили свои денежки!
   Попугай перепрыгивал на плечо девочки-кузнечика, громко откашливался, прочищая горло, и, словно невзначай, замечал на голове прыгуньи павлиньи перья. Он поднимал свой хвост, расправлял его, сравнивая с павлиньими перьями, и горестно вздыхал:
   - Ну, ничего, со временем у меня отрастут не хуже!
   - Достопочтенная публика! - кричал попугай. - Любой из вас может удостовериться, что мой друг Антониус умен почти так же, как я. Он понимает человеческую речь и продемонстрирует это, исполняя ваши пожелания.
   - Это человек переодетый в шкуру собаки! - послышался чей-то выкрик из верхних рядов. - Пусть он гавкнет по-собачьи!
   Антониус повернулся в сторону не верящего циркового Фомы и разразился таким оглушительным лаем, что все сомнения в его собачьем происхождении были развеяны.
   - Тогда пусть мяукнет! - раздался все тот же въедливый голос.
   Антониус беспомощно огляделся по сторонам и попытался мяукнуть. Но вышло это не очень убедительно, конечно, лучше, чем у любого пса, который бы отважился на такой героический поступок, но вовсе не по-кошачьи.
   - Кто же так мяукает! - закричал попугай. - Можно подумать, ты никогда не загонял котов на деревья! Смотри, как надо!
   Помещение цирка до самого купола пронзил отчаянный кошачий вопль.
   Восторгу зрителей не было предела.
   Со всех сторон в адрес Антониуса летели заявки.
   - Пусть спляшет гопака!
   - Пусть вытрет нос платком!
   - Закури сигарету!
   Франтоватый пес прислонил лапу к уху, как это делают глуховатые люди.
   - Закури сигарету!
   - Господа! - попугай от удивления даже захлопал крыльями. - Не забывайте - вы находитесь в цирке! Хотите, чтобы пожарный окатил вас водой?! - И потом - это такая мерзость! Вместо утренней зарядки тренировать свои легкие вот таким образом. - Попугай на весь цирк разразился хриплым кашлем заядлого курильщика.
   Зрители от смеха сгибались пополам, в изнеможении откидывались на спинки кресел.
   - Внимание!.. Минуточку внимания! - попугай потряс лапкой, имитируя при этом звук колокольчика. - Вы недооцениваете Антониуса. Да! Мой друг скверно мяукает, и до сих пор не научился курить. Но это лишь потому, что все свое свободное время он проводит за чтением книг.
   Зрители продолжали хохотать.
   - Я вижу, многие из вас не верят в начитанность моего друга? Напрасно! Попрошу вас написать записку с пожеланиями и лично вручить ее Антониусу.
   Зрители стали шарить по карманам в поисках бумаги и ручки. Наконец какой-то господин ринулся по проходу и первым оказался у манежа.
   Одетый в смокинг водолаз опустился на четыре лапы и в два прыжка оказался рядом с мужчиной. Такой, естественный для собаки способ передвижения, почему-то очень позабавил публику.
   Действительно, нет ничего удивительного, в том, что обезьяна лазит и прыгает по деревьям. Но если она в этот момент выряжена в адмиральскую форму, - то ее прыжки будут выглядеть очень забавно.
   Мужчина протянул Антониусу записку. Водолаз сел на барьер, достал из нагрудного кармана очки и нацепил их себе на нос. Посмотрев на записку, пес удовлетворенно кивнул, протянул лапу и, взяв из рук мужчины карандаш, что-то вывел на обратной стороне записки. Зрители с интересом наблюдали за происходящим, не все понимая.
   - Требуются разъяснения! - закричал попугай, сев на барьер рядом с Антониусом. - Что вы написали в записке? - спросил он мужчину.
   - Я... я хотел получить автограф...
   - Тогда почему я не вижу радости на вашем лице?! Ведь автограф в ваших руках!
   - Это подсадной мужчина! - послышался женский голос из третьего ряда. - Он из их компании!
   - Минуточку! - через мгновение попугай сидел на спинке кресла рядом с разоблачительницей. Это была тучная полногубая женщина с копной белых волос. Ее вязанное светлое платье перечеркивал ремешок фотоаппарата, висевшего на боку. Рядом с женщиной сидел малыш в матросском костюмчике и с детским биноклем на груди.
   - Так вы утверждаете, - спросил попугай, - что мы с этим мужчиной договорились заранее?
   - Конечно, - ответила женщина. - Если ваша собака такая умная, то пусть она сфотографирует нас!
   - Только и всего! Уверяю вас, для Антониуса это не составит труда.
   Водолаз тем временем перемахнул через барьер и поднялся к фотолюбительнице.
   - Это лишнее, - закричал попугай, заметив, что женщина собирается открыть футляр. - Не утруждайте себя, Антониус справится сам. Когда он был трехмесячным щенком, его папа был настолько великодушен, что подарил сыну именно такой аппарат. Антониус знает, как с ним обращаться.
   И действительно. Ученый пес взял из рук женщины фотоаппарат, открыл футляр, пощелкал какими-то рычажками в нем и внимательно посмотрел на мать с сыном. Видимо то, как они сидели, не очень его устаивало. Движением лапы пес показал, что им следует склониться друг к другу. Когда его пожелание было исполнено, ярко блеснула фотовспышка...
   - И я хочу сфотографироваться с собакой - послышался чей-то голос.
   - И я... и я... - посыпалось со всех сторон.
   На этом, собственно говоря, в тот день выступление необычных артистов и закончилось. Почти все зрители пожелали запечатлеть себя рядом с удивительным псом и не менее удивительными прыгуньей и ее попугаем. Взрослые вместе с детьми выходили к манежу и усаживались на барьер рядом с полюбившимися артистами.
   Антониус охотно позировал. Но неожиданно он насторожился. Внюхиваясь в воздух, пес внимательно огляделся по сторонам. Попугай собрался уже объявить о завершении представления, как вдруг на арену выбежал еще один его участник. Так по крайней мере считали зрители, встретив нового артиста громкими аплодисментами.
   На манеж, загребая опилки ногами, на двух лапах неуклюже выбежал бурый медведь с подпалинами на спине. Но вместо того, чтобы раскланяться публике или потешить ее каким-нибудь забавным кувырком, он устремился в сторону собаки-водолаза и юной прыгуньи. Антониус угрожающе зарычал. Зрители, предполагая, что сейчас на их глазах будет разыграна веселая сценка, комментируемая попугаем, дружно захлопали. Но попугай почему-то утратил дар речи. Он вспорхнул под самый купол и кружил там испуганным голубем. Девочка с резвостью блохи сиганула через голову медведя и оказалась у выхода на арену. Медведь не обратил внимания на прыгунью - его интересовал пес, на которого он и кинулся. Антониус, мгновенно забыв об учтивых манерах, по-собачьи метнулся в сторону. Увернувшись от медведя, он устремился следом за девочкой к выходу. Разъяренный хищник, разминувшись с жертвой, лапами пропахал глубокие борозды в опилках. При этом он взревел так, что даже у самых недогадливых зрителей исчезло желание аплодировать. У многих мороз пробежал по коже.
   Медведь бросился следом за беглецами, а публика застыла в полном недоумении. Что происходило в служебном помещении для них осталось тайной.
   А там случилось вот что.
   Вылетев с арены, Антониус сходу угодил в распахнутые двери заготовленной для него клети. Двое полицейских мгновенно захлопнули решетку.
   По плану инспектора Радковича в клетке должна была оказаться и малолетняя циркачка. Но девочка в последний момент заметила ловушку и, оттолкнувшись от земли, перемахнула через трехметровую клеть. Но это ее не спасло. Во время приземления девочка поскользнулась на влажном, только что вымытом, настиле и была схвачена двумя дюжими полицейскими. Из всей троицы недавно выступавших артистов только попугай находился на свободе, да и то относительной. Все выходы из цирка были закрыты, и птице недолго оставалось порхать под куполом.
   Находясь при ловушке, полицейские не видели того, что в последние минуты произошло на манеже. И когда в служебное помещение вбежал толстый, разгоряченный Крауз, то Радкович, руководивший операцией по захвату, восхищенно воскликнул:
   - Ай да Баграт Багратович! Как вам удалось так быстро загнать этих мерзавцев?!
   Крауз скромно опустил глаза. Не рассказывать же балбесу, что он за минуту успел побывать в медвежьей шкуре и вновь превратится в человека. Вместо ответа Крауз вразвалочку подошел к Лизе, которая неистово билась в руках полицейских. Стражи порядка завернули ей руки назад и старались держаться сбоку жертвы, так как уже получили несколько ее ударов ногами.
   Подойдя к Лизе, смотритель наклонился и из-под мохнатых бровей впился в нее тяжелым взглядом:
   - Где то, что вы украли в моем доме?!
   Лиза с презрением посмотрела на Крауза.
   - Молчишь?!
   Смотритель размахнулся и влепил девочке пощечину.
   - Баграт Багратович, что вы делаете?! - закричал Радкович. - Ведь она еще совсем ребенок.
   - Ребенок?! - зарычал Крауз. - А сейчас мы посмотрим ноги этого ребенка.
   Наклонившись, смотритель дернул шаровары Лизы вниз.
   - Боже! - воскликнул Радкович.
   Его глазам и глазам полицейских предстали мускулистые, покрытые золотой шерстью конечности антилопы.
   - Она ведьма! - зарычал Крауз. - А ее друг - эта псина - еще похлеще. Пожалуй, сначала я разберусь с ним.
   Крауз утратил интерес к девочке. Он уже ощупал ее просторную одежду и убедился, что книги там нет. Смотритель повернулся к клетке с собакой. Но Антон не стал дожидаться его дальнейших действий. Он знал - ничто не остановит Крауза, готового пойти даже на убийство, лишь бы завладеть книгой, спрятанной у Антона под смокингом. Получив желаемое, Крауз на глазах полицейских легко превратится в любое существо и скроется. Тогда ему незачем будет изображать пострадавшего.
   Антон торопливо произнес нужное ключевое слово, номер страницы, на которой оно помещалось, а затем и магическую фразу.
   В то же мгновение оглушительный треск потряс помещение. От неожиданности все, кто находился рядом, утратили дар речи.
   На месте, где еще совсем недавно стояла клетка с собакой, возник здоровенный африканский слон. По сторонам от него торчали изогнутые и разорванные прутья решетки - это великан своим телом разломил ее. Голова слона была где-то под потолком служебного помещения, которое за одну секунду сделалось маленьким и тесным. Тряхнув головой, исполинское животное шагнуло в сторону полицейских, державщих Лизу. От его тяжелых шагов затрещали доски настила, задрожали стены. Радкович тоже побледнел и задрожал. Полицейские в страхе отпустили девочку. Слон поднял хобот и некоторое время медлил, словно раздумывая, кого бы из стражей порядка наказать. Наконец он изогнул свой великанский нос, размером с хорошее бревно, и поднес его к Лизе. Девочка запрыгнула на хобот, и тут же была переправлена на спину слону. После этого четвероногий великан, точно кишкой гигантского пылесоса пошарил в клочьях изорванного смокинга и выудил оттуда какой-то предмет, напоминающий книгу, толкнул ногой запертые двери, выломав их вместе с фанерной стеной и вышел наружу.
   Никто из полицейских не осмелился прикоснуться к пистолетам. Зачем испытывать судьбу - раздражать великана, который только что великодушно оставил их в живых.
   Сквозь проем выломанной стены стражи порядка видели, как слон с девочкой на спине пересек улицу, вызвав замешательство у водителей автомобилей, и скрылся среди деревьев старого парка. Следом за ним, радостно вспархивая, полетел попугай. Некоторые горожане, свидетели этой сцены, после утверждали, что будто бы слышали, как попугай кричал:
   - Крауз, берегись! Мы еще встретимся!
  
   После происшествия в цирке инспектор Радкович стал невероятно знаменитым. Репортеры осаждали ворота полицейского участка, словно виллу популярной кинозвезды. Но в отличие от избалованных и капризных звезд, инспектор прессы не сторонился. Вот и сейчас он стоял на крыльце полицейского участка и охотно отвечал на вопросы корреспондентов, жадно ловящих каждое его слово.
   Представительнице местного еженедельника посчастливилось оказаться ближе всех к Радковичу.
   - Господин инспектор, - спросила она, - вы можете объяснить нашим читателям, каким образом полиции удалось напасть на след преступников?
   - Случилось это не без помощи одного из сотрудников селекционной станции, который пострадал от рук этих негодяев. Зовут его Баграт Багратович Крауз. Проходя мимо цирка, он у входа заметил котенка, который показался ему знакомым.
   - Этому Краузу раньше доводилось встречался с преступниками?
   - Да. Но он и не предполагал, что дети способны мутировать в животных...
   - О какой мутации идет речь? - попросил разъяснить один из репортеров.
   - Дело в том, что мы столкнулись с чрезвычайно опасными субъектами. Они обладают пока еще не известной науке способностью мгновенно превращаться в животных. И собака, и попугай, выступавшие в цирке, вовсе не родились таковыми. Это перевоплощенные в животных преступники.
   - Инспектор, вы шутите! Разве это возможно?
   - Выходит, возможно. Я и еще несколько моих сотрудников были свидетелями мгновенной мутации собаки-водолаза в африканского слона.
   - Это похоже на сказку, - не унимался репортер. - Но даже если согласиться с вами, то почему слону было позволено скрыться?
   - Мы поступили так во избежание неоправданных жертв. Рядом с нами находились люди, которые могли пострадать. Но будьте уверены - эти мутанты вскоре окажутся за решеткой. Мы прищемим их хвосты или хоботы - что там у них еще может появиться. Кстати, директор цирка, в котором под видом артистов скрывались преступники, уже задержан и дает признательные показания.
   - В чем обвиняется шайка бандитов? - спросил репортер новостийного телеканала.
   - Список их преступлений достаточно велик и, к сожалению, постоянно пополняется. Сегодня достоверно известно, что они подожгли архив биологической станции. Скорее всего, это сделано с целью уничтожения улик. Так сказать - концы в воду, точнее - в огонь. Кроме того, в лесу, прилегающем к станции, обнаружено тело мужчины со следами насильственной смерти от лап животного. Но мы-то знаем этих животных! Одежда убитого исчезла. Я полагаю, она понадобилась преступникам в момент их превращения в людей. Вы только вообразите - отнять жизнь у человек из-за каких-то тряпок! Вот с какими злодеями нам приходится иметь дело! Но их дни сочтены! Город и его окрестности взяты в плотное кольцо. Для этого мы обратились за помощью к военным. Этим мутантам уже не вырваться. А теперь, господа, я вынужден удалиться. Время и долг обязывают - я руковожу операций по задержанию преступников.
   - Пожалуйста, ответьте еще на один вопрос, - попросил корреспондент местной газеты, пытаясь перекричать своих коллег. - А правда, что у девочки-циркачки были звериные ноги, и в планах военных не только задержание преступников, но и их уничтожение?
   - Действительно, ноги девочки, скорее всего, ранее принадлежали какому-то животному. А что касается ликвидации бандитской группировки, то, вероятно, мы вынуждены будем пойти на это.
   Напоследок инспектор Радкович сделал долгую паузу, позволив репортерам разразиться фейерверком фотовспышек, направленных в его сторону, и, довольный собой, скрылся за дверью участка.
  
   Весь вечер и последующую ночь дети провели на чердаке случайного многоэтажного дома. Антон, превратившись из слона в собаку, сбегал на знакомый городской пляж и стащил там необходимую ему одежду, - не ходить же по городу нагишом. Конечно, где-то внутри совесть донимала упреками, но с каждым часом укоры становились все глуше - их вытесняли более грустные мысли. Он чуткими собачьими ушами слышал на улице, что личный состав городской полиции разбит на патрульные звенья. Вооруженные стражи порядка тщательно обследовали улицы, дворы и подвалы в поисках подозрительных особ. Но еще больше Антона и его друзей волновало, что лживые слухи об их кровожадности, конечно же, достигли ушей родителей. Что они сейчас думают о сыновьях?
   Антон медленно, чтобы не выдать своего присутствия жильцам верхних этажей, с тяжелыми мыслями расхаживал по чердаку. Липкая паутина противно касалась лица, ноздри щекотала чердачная пыль.
   - Нам следует побывать дома, - сказал он, - и оставить весточку о себе.
   - Полиция вместе с Краузом только и ждет, когда мы там появимся, - возразил Сергей. - Вот обрадуются нашему приходу!
   - Мы сделаем это незаметно.
   - Прилететь комариком и прожужжать на ушко папе с мамой свою историю? - съязвил Сергей. - Или на их глазах из комарика превратиться в сыночка? Мама сразу упадет в обморок.
   - Ты прав, - ответил Антон, - почему бы ни слетать домой.
   - А кем быть во время полета? - спросила Лиза, сидящая на чердачной балке, выпирающей под ногами, точно ребро дома.
   - Да мало ли кем! Хотя бы птицей! Только не попугаем. В таком оперенье в городе показываться опасно.
   - Чур, полечу я, у меня уже есть опыт! - выкрикнул Сергей, подразумевая свое недавнее попугайное прошлое.
   Антон задумался, разрываясь между желанием взять опасную миссию на себя и боязнью оставить Лизу и Сергея без своей защиты.
   - Хорошо, - согласился он, - но только превратишься в обычную ворону - их в городе полным-полно. Главное - не попадись в лапы какой-нибудь кошке.
   При упоминании о кошке лица ребят омрачились. Они до сих пор не знали, куда во время вчерашнего происшествия в цирке исчез Полосатик.
   - Полетишь, когда стемнеет, - сказал Антон брату, - но только туда и обратно - иначе мы умрем от неизвестности. А сейчас, пока есть свободное время, давайте займемся книгой.
   Дети приступили к изучению волшебной находки. Лиза вслух зачитывала название животного и страницу, на которой оно упоминалось, а Антон и Сергей повторяли за ней услышанное. Повторяя слова, Антон достал из кармана джинсов маленькое квадратное зеркальце и рассматривал свое повзрослевшее лицо. Настойчивая мысль не давала ему покоя: "Почему Крауз не стареет после своих преображений?"
   Поупражнявшись в теории, ребята перешли к практике. Каждый из них поочередно превращался в какое-нибудь существо. Сергей вначале обернулся недавно упомянутым комариком, затем побывал в облике страуса, полевой мыши и черепахи. Лиза захотела стать жирафихой, но, ввиду сравнительно небольших габаритов чердака, делать это ей запретили. Тогда она минуты три полетала бабочкой-махаоном, затем побывала в колючей шкурке ежа и теплой шубке горностая.
   Всякое такое превращение оборачивалось безмерным удовольствием. При возвращении в человеческий облик, недавние ощущения долго не покидали их, оставаясь в памяти и обогащая их опыт. Детям выпало редчайшее счастье, божественная возможность - вместить в себя десятки неизведанных людьми ощущений.
   Антон попробовал стать обезьяной. Сидя с зеркальцем в руках, он пытался уловить момент перехода человеческой внешности в обезьянью. Но это ему так и не удалось. Через мгновение после команды, из зеркальца - которое по-прежнему оставалось в руке - вернее - в лапе, на него смотрел черный широкоскулый гиббон.
   Мальчишка пошевелил мышцами, попрыгал, чтобы лучше запомнить звериные ощущения, и вновь решил стать человеком.
   - Отицо, отибус, дэни обукус, - мысленно произнес он.
   От неожиданности зеркальце выпало из рук Антона. Мальчишка поднял сверкнувший квадратик с пыльного пола и поднес его к лицу.
   - Ура! - завопил он, совершенно забыв, что его крики могут привлечь посторонних.
   - Ура! - подхватили Сергей и Лиза.
   Дети не могли сдержать ликования. Перед ними, глядя в зеркальце, сидел прежний тринадцатилетний Антон.
   - Все дело в зеркале!.. Все дело в зеркале! - взволнованно повторял Антон.
   - Конечно! - подхватил Сергей. - Когда смотришь в него, там все происходит наоборот: левая рука кажется правой, правый пробор на голове получается слева... Даже пишешь в другую сторону.
   - Точно! - радостно согласился Антон. - С ним и преображение происходит в другую сторону. Без зеркала стареешь, а глядя в него, вновь омолаживаешься на десять лет.
   Такое объяснение только с натяжкой можно было считать логическим, но это не столь уж и важно. Главное, что метод работал, в чем они тут же многократно убедились.
   Вскоре солнце спряталось за горизонт. Буквы в книге становились все менее различимей.
   - Ну что, - сказал Сергей, обращаясь к брату, - на улице темнеет, мне пора.
   - Только смотри - туда и обратно! - повторил Антон.
   Немного погодя на чердачной балке, где рядом с Лизой только что сидел Сергей, из вороха пустой одежды выбралась серая ворона.
   - Будь осторожным, - Антон еще раз предупредил пернатого Сергея, взяв его на руки и пальцем пощекотав воронью голову.
  
   Валерий Георгиевич с супругой возвратился из города поздним вечером. Весь день они провели в полицейском участке: сначала ожидали инспектора, затем два часа отвечали на его глупые вопросы. Радкович за время расследования громкого дела проникся к себе уважением и, кажется, стал даже ходить немного вальяжней. На допросе - именно так он обозначил встречу с четой Тереховых - следователь первым делом поинтересовался, действительно ли Антон и Сергей их дети? Валерий Георгиевич даже опешил, услышав такие слова. Затем Радкович спросил: давно ли они заметили, что их дети умеют перевоплощаться в животных? Каждый новый вопрос следователя был нелепее предыдущего, а допрос закончился тем, что он обвинил детей в убийстве неизвестного человека, тело которого без одежды было найдено поблизости от испытательной станции. Валерий Георгиевич вспылил в ответ на это чудовищное предположение, но Радкович протянул ему пачку свежих газет. Они пестрели ужасными заголовками. Терехов-старший демонстративно отказался взять газеты в руки, но когда вышли из участка, купил несколько изданий в киоске. Сейчас они были перед ним.
   Валерий Георгиевич вошел в свой рабочий кабинет, устало опустился в кресло, с нескрываемым отвращением и страхом открыл городской еженедельник. В глаза бросился аршинный заголовок, помещенный на первой странице: "Четыре зверских убийства вблизи биологической станции!" Отказываясь верить, что все написанное имеет хоть какое-то отношение к его детям, Валерий Георгиевич глазами пробежал статью. "Сегодня утром, как и вчера, вновь обнаружены очередные жертвы хищных мутантов..." В следующей газете помещались девять фотографий несчастных жертв, погибших от когтей неизвестных животный за последние три дня. "Остановить произвол изуверов!", "Хищники должны умереть!", "Смерть мутантам-убийцам!"
   Валерий Георгиевич откладывал газету за газетой в сторону, читая только заголовки, более напоминающие призывы к линчеванию. Голова отказывалась воспринимать весь этот бред. Неожиданно его взгляд упал на пишущую машинку, стоящую на столе. И, хотя Валерий Георгиевич был подавлен более чем когда-либо, глаз его, приученный к порядку, отметил странность. Не в его правилах было оставлять неоконченную работу в машинке. Ученый поднялся с кресла, выдернул листок из-под прижима на валике.
   "Здравствуйте, папа и мама, - прочел он. - Мы ни в чем не виноваты и скоро вернемся домой. За нас ни волнуйтесь, у нас все хорошо.
   Любящие вас, Антон, Сергей и Лиза".
   Это послание вовсе не успокоило Валерия Георгиевича. Во-первых, в глаза сразу бросилась ошибка. Вместо "не волнуйтесь" было написано "ни волнуйтесь". А главное, как и когда им удалось напечатать это послание, ведь ключ от кабинета всегда был при нем. Будь Валерий Георгиевич в эту минуту не так озабочен, он заметил бы еще одну немаловажную деталь: на корпусе машинки - следы грязных птичьих лапок, а на полу - неизвестно как попавшее сюда воронье перо.
   Ученый машинально закрыл форточку и стал думать над странным посланием. Однако ответа на свои вопросы так и не нашел.
  
   Антон и Лиза вздрогнули от шума, ворвавшегося в чердачное окно. В полумраке они различили ворону - это был Сергей.
   В клюве он держал обрывок шуршащей газеты, которую подобрал на скамье в городском парке. Мальчишке не терпелось узнать, что полиция собралась делать для их поимки. Но на чердаке к этому времени окончательно стемнело, поэтому знакомство с новостями пришлось отложить на завтра. Для большей безопасности спать улеглись, превратившись в собак. И хотя дремали по-звериному чутко, поводя ухом при каждом подозрительном звуке, утром проснулись свежими и бодрыми. С первыми лучами солнца они приняли свой прежний человеческий облик и приступили к чтению газет.
   Увы, утро было безнадежно испорчено.
   Дети впервые как следует осознали всю тяжесть своего положения. Третий день подряд в городе и его окрестностях находили умерщвленных людей. Горожане, судя по материалам газеты, уже ни сколько не сомневались, что убийцы - трое подростков с селекционной станции. Общественность требовала от полиции и властей самых решительных действий. Патрульные бригады получили приказ при встрече с преступниками стрелять без предупреждения. Улицы и жилые помещения теперь обследовались не только полицейскими, но и добровольцами из горожан. Многие из них знали ребят по школе, Лизу - по интернату. Иными словами, детям нельзя было показаться в своем обычном человеческом виде в черте города и в его окрестностях. Антон и Сергей сидели мрачнее тучи, Лиза плакала, не скрывая слез.
   - Прятаться больше нельзя, - сказал Антон, - нужно явиться в полицию и рассказать все, что мы знаем о книге и Краузе.
   - Но приди мы в участок, - сказала Лиза, - они могут нас застрелить!
   - Это точно, - согласился Сергей. - Приказ - есть приказ. А Крауз продолжит убивать людей.
   В том, что преступления, о которых писали газеты, дело рук Крауза - дети не сомневались. Они понимали, зачем это делалось. Крауз решил нагнать страху на горожан, чтобы те заставили полицию без суда и следствия уничтожить ребят, знавших о его преступлениях.
   - Как же нам быть? - Лиза вытерла слезы краем юбки.
   - Нужно предупредить полицию, что мы хотим сдаться, - ответил Антон, - чтобы они не стреляли.
   Лиза и Сергей согласились с предложением Антона.
   Но выполнить его оказалось не так-то просто. И вновь на помощь пришла волшебная книга. Теперь Антон превратился в ворону. Перед ним разложили газету, затем началось составление послания, вернее - его вычленение оттуда. Антон вороньим клювом методично выклевывал все лишние буквы в заголовках и статьях, оставляя лишь нужные для изложения мысли. На создание иных слов порой расходовалось несколько строк. Вскоре газета напоминала решето или бумажные кружева, состоящие из прорех. Лишь местами в ней, как редкие зерна, выделялись уцелевшие буквы. Без сомнения, любой здравый человек, увидев эту странную вязь из прорех и оставшихся букв, сразу бы догадался о ее назначении. Особой сообразительности здесь не требовалось.
   Когда послание было готово, трудолюбивая ворона присела отдохнуть, подобрав лапки, а Сергей зачитал послание вслух.
   "Уважаемый инспектор Радкович!
   Пишут вам дети, несправедливо обвиненные во многих преступлениях, и за которыми вы ведете охоту. Мы сообщаем Вам, что желаем добровольно сдаться полиции и рассказать все, что знаем об убийствах.
   Если вы не станете применять оружие во время нашей добровольной сдачи, то она состоится сегодня в 12 часов дня в городском парке на центральной аллее возле памятника основателям города. О том, что вы согласны выполнить наши условия, пусть говорит белый флаг в ваших руках. Такой же флаг будет и у нас.
   Антон, Сергей, Лиза".
  
   Испещренное прорехами послание аккуратно сложили вчетверо, завернули в уцелевшие остатки газеты - и письмо было готово. Осталось доставить его адресату. Сделать это Антон решил самостоятельно.
   Самое людное время в полицейском участке - утро. В эту пору сюда возвращаются с ночной вахты, являются и те, кому только заступать на дежурство. В участке шумно, иной раз даже весело, а входная дверь постоянно открыта настежь.
   Дежурный - медлительный капитан с усами подковой - сидел за деревянной перегородкой, изучая в журнале поступившие за ночь сообщения. Всякий раз, когда кто-то заходил в участок, он на секунду поднимал глаза и кивком отвечал на приветствия. Но его занятие прервало неожиданное происшествие.
   В наружные двери шумно впорхнула птица. От удивления капитан даже привстал со стула. Сделав плавный разворот, пернатая визитерша плюхнулась на стойку рядом с дежурным. Только теперь полицейский сообразил, что в гости к нему пожаловала ворона. В клюве она держала что-то, завернутое в газету. Дежурный недоуменно уставился на ворону, немного опешив от ее невиданной наглости. Обычно пугливая по своей природе птица на этот раз процокала лапами по стойке, почти вплотную подошла к полицейскому и выпустила пакет из клюва. После этого она с такой силой долбанула полированную стойку своим носом, что на ее поверхности осталась вмятина.
   Такого нахальства полицейский уже не стерпел. Опрокинув стул, он кинулся к пернатой хулиганке, но ворона, похоже, была готова к подобному выпаду. Она ловко отпрыгнула в сторону, а затем, оторвавшись от стойки, сделала вираж вокруг лампочки под потолком и вылетела в открытую дверь. И надо заметить, что сделала она это очень вовремя. Капитан уже выхватил пистолет, и готов был продемонстрировать свою меткость в пулевой стрельбе.
   Огромные часы на здании городской мэрии показывали без четверти двенадцать. Три диких голубя, немного погуляв на площади, поднялись в воздух и опустились на территории зеленого парка. Облюбовав толстую липовую ветку, они принялись без устали вертеть по сторонам сизыми головками. Отовсюду слышались голоса их пернатых собратьев - синичек, клестов, неунывающих воробьев. Где-то вдалеке щелкал скворец, вчера вечером подслушавший соловьиную трель, и теперь вздумавший представить ее в своем исполнении. Выходило громко, но не очень похоже.
  
   Три голубя - а это, конечно же, были Антон, Сергей и Лиза - вслушивались в птичье пенье, внимательно наблюдали за центральной аллеей парка. А то, что происходило на его окраинах, они видели еще на подлете. Все входы в парк, опоясанный витой металлической оградой, охранялись полицейскими. Помимо этого, через каждые пятьдесят метров по периметру ограды стоял вооруженный страж порядка. У каждого на груди висела рация, из которой доносились чьи-то хриплые инструкции. Проникнуть в парк постороннему человеку или крупному животному было невозможно. Дети не отважились попасть туда даже в облике ворон - после доставки письма в полицейский участок это могло быть опасно. Но истребить всех голубей в городе не под силу даже армии.
   Сквозь просветы веток на центральной аллее парка виднелся полицейский автофургон. На его крыше стоял колокол репродуктора. Возле фургона, заложив руки за спину, в военной форме расхаживал Радкович и два человека в штатском. Большой белый флаг, демонстрируя миролюбие, стоял на земле, прислоненный к фургону.
   Добровольную сдачу ребят должен был подтвердить белый носовой платок. Вместе с минимумом одежды - шортами для мальчишек и шароварами для Лизы - он с большими предосторожностями в птичьих клювах был заранее доставлен в парк. Сейчас неприметный пакетик лежал в кустах под развесистой липой.
   Наручных часов у голубей, естественно, не было. Но они догадывались о приближении назначенного срока по нетерпению, с которым люди расхаживали у фургона. Наконец вдалеке на здании мэрии пробили городские куранты. Радкович, резко выдохнул, взял в руки флаг и в сопровождении двух гражданских направился в сторону памятника. Это был гранитный монумент, изображавший двух бородатых мужчин: один из них сидел на стуле со свитком в руках, второй указывал куда-то вдаль, видимо, туда, где предполагалось возвести нынешний город. Памятник стоял в центре асфальтированной площадки, от которой лучами расходились аллеи.
   Голуби спрыгнули с ветки в кусты и уже через минуту превратились в Антона, Сергея и Лизу. Затем они быстро оделись. Антон поднял над головой припасенный белый носовой платок и первым ступил на аллею.
   Парламентарии шли навстречу друг другу. Радкович не без гордости держал в руках белое полотнище, словно боевой знамя. Его товарищи следовали рядом. Как и положено людям, готовым к примирению, они были без оружия.
   Волновались в каждой тройке парламентариев.
   "Какого подвоха ожидать от кровожадных мутантов?!" - лихорадочно думал Радкович.
   "Что за приказ получили полицейские, оставшиеся у машины?! - невольно задавались вопросом ребята.
   И те и другие ответа не получили. Их размышления неожиданно были прерваны.
   Из аккуратно подстриженных кустиков барбариса, идущих вдоль аллеи, неожиданно выскочил громадный медведь. Непонятно, как ему удавалось оставаться незамеченным в жидких полупрозрачных ветках. Хищник в долгом прыжке ударил лапой одного из спутников Радковича. Несчастный тут же упал с поломанной шеей. Затем медведь ринулся обратно в кусты и на глазах онемевших свидетелей растворился там. В ту же секунду открылся беспорядочный огонь из автоматов. Это стреляли полицейские, оставшиеся у машины. Но стреляли они с опозданием и не видя противника. Медведь точно испарился. В суматохе и грохоте пальбы никто даже не заметил воробья, выпорхнувшего из кустов.
   У детей для экстренного случая был заготовлен свой вариант спасения. Он совпадал с тем, которым воспользовался Крауз, превратившись в воробья. Однако они превратились не в воробьев, а в ласточек. Выпорхнув из одежды, оставшейся на аллее, птицы стремительно взмыли вверх. Они пару раз перечеркнули небо, шарахаясь от выпущенных в них автоматных очередей.
   С безопасной высоты ласточки увидели, как в центральные ворота парка, завывая сиреной, влетела машина скорой помощи. Вот к смертельно раненому бросились санитары и его товарищи. В числе прочих людей суетился и Крауз. Он склонился над убитым, а когда санитары, пробиваясь с носилками, попросили всех расступиться, тяжело вздохнул и схватился за сердце.
   - Баграт Багратович, вам плохо?! - прошептал Радкович, с лица которого еще не сошла смертельная бледность. Он все еще думал: "Ведь медведь мог наброситься и на меня! И теперь бы я лежал бездыханным!"
   - Какое коварство! Вот вам и деточки-ангелочки! - прорычал Крауз, словно не слыша вопроса. - Что вы собираетесь делать?
   - Надо выяснить, откуда появился медведь-убийца.
   - А разве вы до сих пор не поняли?! - воскликнул Крауз.
   Взяв инспектора за локоть, он стал горячо убеждать его:
   - Мутанты решили вас проучить. Вы наивно клюнули на их приманку и вот - потеряли человека. Этим они объяснили, что вас ожидает в ближайшее время.
   - Но зачем было разыгрывать столь сложную комбинацию? Не вижу логики, - возразил инспектор. - Сначала лететь в участок, созывать столько людей, потом превращаться в медведя?..
   - Вам, как человеку порядочному, трудно представить их образ мыслей, - не унимался Крауз. - Им надоело убивать в безлюдных местах! Для них это скучно. Они, подобно актерам, не могут без публики. И жертвой своей они не случайно избрали полицейского. Вы знаете психологию преступников! Верхом доблести у них считается ограбить квартиру прокурора...
   - Да-да, вы, видимо, правы, - растерянно соглашался Радкович. Его беспорядочные мысли благодаря Краузу вновь обрели стройность.
   - Людоедов следует уничтожать, а не дискутировать с ними! - решительно сказал Крауз, но неожиданно осекся, заметив на себе пристальный взгляд инспектора. - А-а, это... Видимо, испачкался, когда помогал пострадавшему. - Баграт Багратович достал носовой платок и вытер кровь со своей руки.
  
   Список жертв, погибших от лап неизвестных животных, ежедневно пополнялся. Вскоре он достиг двадцати человек. Теперь горожане с опаской выходили из домов даже днем, а вечерами надежно запирали двери своих жилищ, наготове держали ружья и нередко среди ночи вскакивали с постели при малейшем шорохе.
   На помощь местным сыщикам из столицы приехали самые именитые пинкертоны, но и они оказались бессильными. Отыскать в городе и его окрестностях злодеев, способных превращаться в кого угодно, было сложнее, чем найти иголку в стоге сена. Ведь разыскивая иголку, хотя бы знаешь, что ищешь, а здесь получалась задача с тысячью неизвестными. Справиться с ней можно, разве что уничтожив в городе всю живность, вплоть до тараканов и мух. Военные аналитики и психологи ломали голову, как вызвать на контакт изворотливых преступников. И вскоре выход был найден.
  
   Последнюю неделю ребята жили в облике голубей на чердаке одного из многоэтажных домов. Днем они, как и полагается птицам их семейства, добывали пропитание на улицах. Находясь в людных местах, они, благодаря чуткому птичьему слуху, были в курсе последних известий. Вечером, когда темень опускалась на землю, голуби на чердаке превращались в людей и обсуждали услышанное. В полной темноте они без стеснения могли обходиться без одежды, обзаводиться которой теперь было крайне опасно. Обнаруженная кем-либо, она могла выдать место их укрытия.
   В тот день наши герои, преобразившись в голубей, прогуливались у продовольственного магазина. Рядом со входом в магазин постоянно сидели торговки жареными семечками. В руках они вертели тонкие прутики, отгоняя докучливых воробьев, норовивших без спросу поживиться дармовым лакомством. К голубям женщины относились более терпимо. Мирные птицы в воровстве не замечались, а довольствовались просыпанным по неосторожности.
   Одна из торговок, полная женщина в белом платке, отложила в сторону газету и с удовлетворением сказала:
   - Наконец-то! Теперь истребят все их отродье!
   Вторая торговка спросила, о ком идет речь.
   - Да о вампирах этих - охотниках за людьми! Пишут, что арестуют их родителей, чтоб знали, как воспитывать своих деточек!
   Сергей, искавший зерна среди подсолнечной шелухи, насторожился. Перебирая красными лапками, он подошел к женщинам ближе.
   - И правильно! Давно пора! - поддержала торговку ее соседка. - Сколько людей загубили, а отвечать некому!
   Сергей перепорхнул к двум другим голубям, гуляющим неподалеку, и на птичьем языке сообщил им ужасную новость.
   Три голубя долго реяли над городом, опускаясь к обрывкам газет, пока не нашли то, что искали.
   Смятый местный еженедельник лежал у мусорной урны на одной из автобусных остановок. Взять его с собой птицы не отважились, опасаясь привлечь внимание. Пришлось распотрошить бумагу тут же, будто в поисках пищи.
   В статье, - а это было официальное сообщение городских властей, - говорилось, что наконец-то задержаны истинные виновники многочисленных трагедий, и вскоре они предстанут перед судом. Два члена преступной группировки - супруги Тереховы, - выдававшие себя за ученых, а на самом деле создавшие на биологической станции кровожадных монстров, взяты под стражу и вскоре будут вывезены на следственный эксперимент в район гибели нескольких человек. Без сомнения, говорилось в официальном сообщении, что псевдоученым не удастся уйти от ответственности, и вина их будет доказана. В сообщении упоминалось место проведения эксперимента - клеверное поле неподалеку от биологической станции между лесом и рекой. Именно на границе этого поля не далее как вчера вновь были обнаружены очередные жертвы.
   - Как они смеют! - воскликнул Сергеи, когда троица голубей вернулась на чердак и преобразилась в людей. - Причем здесь наши родители?!
   - Это несправедливо! - поддержал брата Антон. - Полицейские оправдываются, хотят показать, что не сидят без дела.
   - А все жители с радостью верят написанному, - сказала Лиза.
   Девочка представила, как ни в чем не повинным родителям мальчишек, добросердечным людям, приютившим ее на каникулах, будут показывать окровавленные трупы, и тут же разрыдалась.
   - Я этого так не оставлю! - разгорячился Антон. - Я действительно превращусь в какого-нибудь монстра и освобожу родителей.
   Следующую ночь дети почти не спали, обдумывая, как прийти на помощь своим близким людям. Никто из ребят не был настолько опытен, чтобы заподозрить в газетном сообщении коварно подстроенную ловушку.
  
   Восходящее солнце застало детей в том месте, где полиция собиралась проводить следственный эксперимент.
   Чтобы не привлекать к себе внимания Сергей и Лиза превратились в жаворонков, а Антон впервые испробовал себя в роли летучей мыши. Все они реяли высоко над клеверным полем. Сверху отлично просматривался этот ярко-зеленый клочок земли и подходы к нему.
   Параллельно опушке леса, повторяя ее изгибы, тянулась желтая проселочная дорога. Несмотря на довольно ранний час, у дороги уже находились две ничем не примечательные машины. С одной стороны поля стояла белая легковушка с прицепом. Ее хозяин, достав из багажника косу, заготавливал сено. По другую сторону поля, у реки, разбили палатку неугомонные туристы. Вместо того, чтобы наслаждаться самым здоровым утренним сном, они спозаранку зачем-то развели костер. Громкая музыка их радиоприемника, казалось, достигала самого неба и заглушала рассветную песню жаворонка. Но она не могла помешать тонкому слуху летучей мыши. От земли поднимался высокий настойчивый звук. Антон настроил чувствительный природный камертон своего нового тела.
   Говорили по рации.
   - Астра, доложите обстановку, - прозвучал удивительно знакомый голос.
   "Ну, конечно!" - догадался Антон. Это был искаженный эфиром голос Радковича.
   Раздался характерный щелчок - рация переключилась в режим передачи.
   - Дельта, Дельта! Посторонних на объекте не обнаружено!
   Антон улыбнулся. "И не обнаружите", - подумал он, энергично трепеща крыльями.
   Антон, Сергей и Лиза, пребывая в птичьих телах, с быстротой молнии носились над полем, подмечали малейшее движение на земле.
   Вот вдалеке на дороге показалась колонна из двенадцати машин.
   "Что-то многовато техники для следственного эксперимента", - подумал Антон. Кроме двух легковушек и автобуса, в веренице автомобилей, растянувшихся на грунтовке, он заметил четыре бронемашины, идущие впереди и сзади автобуса, а также пять крытых тентом грузовиков.
   Птицы сразу же обратили внимание на торчащие из башен бронемашин стволы пушек и пулеметов. Если бы этим военным монстрам резиновые колеса заменить гусеницами, то их легко можно было принять за настоящие танки. Птицы залетели в хвост автоколонны, чтобы определить, кто находится в грузовиках. В кузовах, покачиваясь на ухабах, в два ряда сидели вооруженные солдаты.
   - Да они приготовились к настоящей войне! - присвистнул на птичьем языке Сергей. - Хорошо! Вы ее получите!
   Сказанное мальчишкой было понятно только Лизе, но примерно то же самое подумал и Антон.
   Колонна, преодолев половину поля, остановилась. Но никто из солдат не покидал машины.
   "Папа с мамой, скорее всего, находятся в автобусе, - предположил Антон, - иначе, зачем его сопровождает столь внушительная охрана?" Но полной уверенности в своей правоте у мальчишки не было. "Надо бы слегка расшевелить колонну, - подумал он и, сделав пару виражей возле друзей, - что означало, следуйте за мной - устремился в сторону леса.
   Вскоре пернатая троица опустилась на землю в густых зарослях и превратилась в людей. Немного посовещавшись, они выработали план действий. А еще через минуту дети преобразились в комаров, которых, кстати, у реки было видимо-невидимо.
   Машины все это время колонной стояли на краю поля с работающими двигателями. Солдаты по-прежнему сидели в кузовах, только водитель одного из броневиков на колесах, тоскливо предвидя полуденный зной, открыл люк и высунул голову из башни. Он, конечно, не заметил комара, севшего на броню за его спиной.
   Неожиданно небо над головой беспечного водителя померкло, вернее, сделалось серым, изборожденным глубокими морщинами, и - не может быть! - оно... шевелилось! Механик-водитель испуганно нырнул в башню, захлопнув за собой люк. Что случилось - он так и не понял. А вот солдаты, сидящие в передней машине, видели все.
   На башне колесного броневика, словно на огромном шаре в цирке, воедино собрав свои ноги, балансировал неизвестно откуда появившийся слон. Под его тяжестью бронемашина осела на торсионах. Затем животное решило усложнить выступление. Размахивая хоботом, слон поддел торчащие из башни стволы пушки и пулемета и, точно пластилиновые, с легкостью загнул их кверху. Эта операция заняла пару секунд, после чего слон исчез так же неожиданно, как и появился. Бронемашина, избавленная слоновьего веса, подпрыгнула на торсионах. Многие свидетели этой сцены искренне решили, что она им привиделась.
   Такая же история повторилась и с остальными тремя бронемашинами. В считанные минуты грозная техника превратилась в безобидные железки на колесах. Теперь они годились разве что для того, чтобы стать укрытием от вражеских пуль, если такие появятся. И они появились, но только не со стороны противника. Командиры солдат, сидящих в машинах, хотя и с опозданием, но спохватились.
   - Огонь! - послышались их команды.
   Дружно ударили автоматы. Стреляли туда, где еще недавно находился исчезнувший слон. Вздумай кто-то из механиков-водителей в это мгновение выглянуть из башни - можно было открывать счет первым потерям.
   Мало-помалу пальба утихла сама собой. И в самом деле, - глупо вести огонь, не видя противника.
   Три комара в это время мирно сидели на крыше автобуса, наблюдая за происходящим. Когда стрельба прекратилась, Сергей и Антон полетели вдоль автобуса, пытаясь сквозь окна разглядеть пассажиров. Но стекла покрывал затемненный зеркальный слой. Только в лобовое стекло удалось рассмотреть водителя - молодого русого парня.
   Судя по всему, пассажиры не собирались покидать автобус. А вот солдаты в машинах, получили приказ оставить кузова и приготовиться к атаке противника со стороны леса.
   - Надо обмануть командиров колонны, - пропищал Антон брату.
   Вернувшись к Лизе, комары наказали ей сидеть на крыше автобуса, а сами вновь направились к грузовикам.
   Солдаты, лежа на земле, до рези в глазах сквозь прицелы рассматривали опушку леса, которая в таком ракурсе казалась необыкновенно зловещей. Именно оттуда, по словам командиров, должен был появиться неприятель. Но внезапно он оказался за их спинами.
   Два слона возникли из ниоткуда. За несколько мгновений они опрокинули один из грузовиков и тут же исчезли.
   Из смятого топливного бака машины с хлюпаньем полился бензин.
   - Противник сзади! - крикнул командир взвода опрокинутой машины.
   Никто из подчиненных не понял, какого противника он имел в виду, но все, как стрелки компасов, развернулись в противоположное направление. Ударил шквальный автоматный огонь.
   От взрыва бензобака опрокинутую машину подбросило вверх, и вскоре превратилась в пылающий костер.
   Когда слоны опрокинули еще пару машин, началась паника. Необъяснимое всегда сопровождается ужасом. Незримая опасность обитала где-то рядом. Солдаты палили без всякой команды. Две шальные пули угодили в автобус, но его пассажиры не отважились покинуть машину.
   Напрасно мальчишки надеялись вызволить своих родителей. Ни в одном из автобусов их не было. За зеркальными стеклами скрывались Радкович и несколько высоких полицейских чинов, приехавших из столицы. В числе прочих в автобусе был и Крауз. Его привлекли к операции, как человека, хорошо знавшего мальчишек и Лизу в лицо. Предполагалось прибегнуть к его помощи для опознания тел уничтоженных преступников.
   Бледный Радкович метался по проходу автобуса с портативной рацией в руках. Он не мог простить себе легкомыслия, отправившись на операцию в открытой для пуль машине. Он иначе представлял свою встречу с преступниками.
   - Требуется помощь! - прокричал следователь в рацию. - План номер три!
   Третий вариант предполагал прибытие подкрепления одновременно по воздуху и по суше.
   Немного погодя послышался нарастающий гул винтов. Над руслом реки, почти касаясь воды, в сторону клеверного поля летели два боевых вертолета. Пилоты издали видели костры горящих машин и залегших в обороне солдат. Но где их противник - понять не могли. На секретных волнах связались с Радковичем, однако ситуация не прояснилась. Вскоре пилоты получили приказ барражировать над полем до особого распоряжения.
   Тем временем подкрепление для колонны, воевавшей неизвестно с кем, шло не только воздушным путем.
   Десантный катер, стоявший в километре от клеверного поля выше по течению реки, мчался к месту сражения на крейсерской скорости. Сорок морских пехотинцев изготовились шквальным огнем опрокинуть любого противника. Но к месту предполагаемых боевых действий они не добрались.
   Дозорный на носу катера, в бинокль изучающий место предполагаемой высадки команды, неожиданно увидел то, для чего вовсе не требовалась высокоточной оптики. Впереди по курсу катера вдруг появился плавучий остров. Сомнений не оставалось, но и поверить этому невозможно. Перед катером, лоснясь покатой, блестящей, как резина, спиной, воду рассекал океанский кит. Спина гигантского животного то исчезала под водой, то вновь появлялась на поверхности, ударяя в небо фонтанами брызг.
   Дозорный отчетливо видел кита, но с докладом капитану о происходящем все медлил. Он предположил, что если животное не исчезнет, то его сообщение о ките, обнаруженном за тысячи километров от океана, станет самым смешным анекдотом среди товарищей по службе, а сам он - излюбленной мишенью для шуток. Впрочем, доложи он о странном объекте незамедлительно, ничего бы не изменилось. Ибо в следующее мгновенье спина животного ушла под воду, а затем команда катера и десантники почувствовали сильный толчок и крен судна. Все стоящие на палубе были опрокинуты с ног. В машинном отделении бешено взвыл дизель. Это задрало корму катера, и винт, лишенный сопротивления воды, замелькал пропеллером. Удар гигантского хвоста по корпусу судна завершил критический крен. Катер перевернулся. Вскоре команда и десантники барахтались в воде. Немного погодя катер вернулся в прежнее положение, но следовать намеченным курсом уже не мог - судовой двигатель от удара китового хвоста сорвало с креплений.
   А виновник аварии?
   Он бесследно исчез.
   Десантники так и не поняли, что случилось.
  
   Тем временем вертолеты продолжали кружить над клеверным полем. Пилоты доложили по рации о странном происшествии с катером. Вскоре и с дрейфующего по течению судна пришло невразумительное сообщение о поломке двигателя.
   Из всего этого Радкович и столичные советники, скрывающиеся в автобусе, поняли, что сражение с невидимым противником переходит в критическую фазу. На этот раз они были не далеки от истины. Из боевой техники в их распоряжении дееспособными оставались только два вертолета. Солдаты, прибывшие в машинах, были окончательно деморализованы и в панике готовы были перестрелять друг друга и своих командиров.
   Пилоты вертолетов по-прежнему внимательно обозревали окрестности поля в ожидании противника. Вероятно, поэтому они не обратили внимания на два крупных североамериканских кондора, которые, маскируясь, заходили со стороны солнца. Птицы летели медленно, будто их мышцы сковала усталость. Но причина медлительности была в другом - пернатые хищники летели с тяжелой ношей. В когтях они держали вовсе не обычную добычу в виде лисы или зайца, а огромные булыжники.
   Рации в вертолетах не выключались, так что пилоты переговаривались друг с другом и с командирами на земле.
   Взвинченный Радкович ежеминутно требовал от летчиков уточнения обстановки и давал бессмысленные указания. Вот он скомандовал сузить радиус облета и держаться ближе к автобусу.
   Приказ был незамедлительно выполнен. Но ровно через минуту после этого произошло непредвиденное. Два кондора, зависнув над вертолетами и повторяя в воздухе траекторию их движения, словно сговорившись, разжали свои лапы. Тяжелые камни полетели вниз и, столкнувшись с винтами, разлетелись на мелкие кусочки. Но и стальные лопасти не выдержали удара. Оглушительный треск разорвал безоблачное небо. Обломки вертолетных лопастей, словно пущенные из пращи, разлетелись по сторонам. Геликоптеры, лишенные воздушной опоры, выписывая хвостами круги, рухнули на землю. Пассажирам автобуса повезло, что в этот момент вертолеты были немного в стороне от машины.
   - Что случилось?! Почему молчите?! - кричал Радкович в рацию, услыхав два потрясшие землю удара. Увидел, как рухнули вертолеты, он все еще отказывался верить, что лишился последнего прикрытия с воздуха.
   Солдаты, оборонявшие грузовики, бросились к вертолетам и вытащили из кабины пилотов, уцелевших лишь благодаря небольшой высоте, на которой случилась авария. Спасатели торопились. В любую минуту геликоптеры могли взорваться. И действительно - едва летчики были унесены на безопасное расстояние, как один за другим прозвучали два взрыва. Это взорвалось топливо в искореженных бензобаках. Пламя взметнулось вверх на десятки метров. Взрывной волной у солдат сорвало фуражки, а в стоящем неподалеку автобусе выбило пару стекол.
   Радкович лишился последней призрачной защиты. Два североамериканских кондора не замедлили воспользоваться этим. Они отложили возвращение в далекую Америку и, мгновенно превратившись в комаров, проникли в автобус.
   Увы, Антон и Сергей не обнаружили там своих родителей. Но стали свидетелями страха и паники, охвативших пассажиров. Грех было не воспользоваться ими и эффектно завершить бескровно выигранную битву.
   Неожиданно для Радковича и столичных советников в одно из разбитых окон мягко, по-кошачьи, запрыгнул полосатый тигр. В следующее мгновение хищник стоял рядом с инспектором. Рация выпала из рук Радковича. Одной лапой животное толкнуло инспектора, вдавив его в кресло, а вторую положило на его плечо. Раскрытая пасть с острыми клыками застыла в нескольких сантиметрах от головы следователя, который закрыл глаза и мысленно попрощался с жизнью. Но в эту минуту раздался голос. Нет, к нему обращался, конечно, не тигр. Говорил мальчишка, возникший неизвестно откуда и стоящий за спиной тигра. Это был Антон. Он поднял уроненную рацию и протянул ее Радковичу:
   - Инспектор, откройте глаза!
   Радкович выполнил требование, но, увидев тигра, вновь невольно закрыл их.
   - Инспектор, возьмите рацию, - повторил Антон твердым голосом, - и немедленно прикажите всем офицерам и солдатам сложить оружие. Если исполните, что от вас требуется, останетесь в живых.
   Но бледный Радкович не в состоянии был пошевелить и пальцем. Наконец он что-то промычал - видимо сказанное начало проникать в его сознание. Антон вложил рацию в дрожащую руку следователя. Стоящий на задних лапах тигр смотрел на рацию более осмысленно, чем Радкович. Животное дернуло головой вверх, словно говоря: поторапливайся, не испытывай моего терпения!
   Инспектор поднес микрофон ко рту.
   - Повторяйте за мной, - сказал Антон спокойным монотонным голосом, как это делают школьные учителя во время диктанта: - Немедленно сложить оружие...
   - Нем... немедленно... сложить оружие, - точно загипнотизированный, деревянными губами повторял Радкович.
   - Приказываю прекратить сопротивление, - продолжил Антон.
   - Прекратить сопротивление! - вторил инспектор.
   Далее последовала команда всем подразделениям собраться у автобуса и сложить на поляне имеющееся оружие.
   - А теперь всем выйти из салона! - распорядился Антон, обращаясь к пассажирам автобуса. Их было шестеро. Все они при появлении тигра и команде о разоружении, вели себя очень благоразумно. Один за другим, пассажиры гуськом покинули автобус и даже добровольно заложили руки за спину. Тигр, стоящий на задних лапах, суровым цербером наблюдал за процессией.
   Капитуляция проводилась так. На поляне выстроились солдаты - пассажиры теперь уже сгоревших грузовиков. Рядом с ними стояли экипажи ныне не дееспособных бронемашин. Возле механиков-водителей, едва держались на ногах пилоты догорающих вертолетов. Завершало поверженное войско пассажиры командного автобуса. Все оружие военные выложили у своих ног, словно для инспекторской проверки. Обязанности инспектора взял на себя тигр. Он медленным шагом матерого хищника проходил перед строем, повернув голову в сторону людей и всматриваясь в растерянные лица. Каждый, столкнувшийся с грозным взглядом, невольно опускал глаза, опасаясь агрессии. Тигр дошел к концу шеренги, остановился перед Радковичем. Инспектор к этому времени уже оправился от испуга и сообразил, что если перестанет геройствовать, то останется в живых. Он даже подумал: "Возможно, меня отметят благодарностью за то, что проявил сдержанность, не стал бессмысленно рисковать и тем самым сохранил весь личный состав".
   Но тигр смотрел вовсе не на Радковича, а на одного из пассажиров автобуса - маленького, тщедушного, ничем не примечательного мужичонку. Единственное, что могло привлечь внимание к пленнику - его маленький рост и излишне просторная одежда. О чем думал тигр - неизвестно. Возможно, о том, что люди иной раз уж очень странно одеваются.
   Увидев заминку на краю шеренги, к Сергею, застывшему в облике тигра, подошел Антон. Он обежал взглядом пленников, посмотрел на Радковича, а затем медленно, словно в раздумье, повернул голову в сторону маленького мужичка. Тот стоял, опустив глаза и прижимая руки к бокам, тем самым пытаясь придерживать просторные, сползающие вниз брюки. Что-то в облике этого человека показалось Антону отталкивающим.
   - Выйти из строя! - по-военному скомандовал мальчишка.
   Однако неказистый пленник по-прежнему стоял недвижно, словно не понимая, что обращаются именно к нему. Между тем, команда Антона была понятна даже тигру. Животное угрожающе зарычало, понуждая человека выполнить приказ. Столичный гость сообразил, что игра в несмышленыша не может продолжаться вечно. Он медленно поднял голову. Глаза его полыхали ненавистью.
   Антон одной рукой взял ворот рубахи пленного и с силой рванул его. Затрещала рвущаяся материя, чиновника развернуло к Антону спиной, и мальчишка увидел то, что подтвердило его догадку.
   В прорехе разодранной рубахи виднелось тело с еще свежими, розовыми рубцами от ожогов.
   Крауз!
   Да, это был он, смотритель станции, изменивший внешность, но не сумевший избавиться от полученных во время пожара ожогов.
   Теперь, когда Крауз был разоблачен, он не намерен был терпеть издевательства сопливых мальчишек.
   Мгновение - и к Антону из клубка разорванной одежды с разинутой пастью и вздыбленной шерстью выпрыгнул тигр. Стоящие рядом с ним ахнули от изумления. Но почти молниеносно за этим на месте мальчишки тоже оказался тигр. Теперь три хищных животных, готовые к схватке, припали на передние лапы.
   Численное преимущество оказалось на стороне ребят. Вероятно, это отрезвило Крауза. Через пару секунд один тигр исчез. Вместо него, разбросав своим телом людей в шеренге, из ниоткуда возник слон. В таком виде Крауз мог безбоязненно сразиться с двумя, а то и тремя тиграми. Но противники тут же последовали его примеру - превратились в слонов. И вновь недавний смотритель оказался в меньшинстве.
   Свидетели происходящего, угадав намеренья животных, бросились врассыпную - никто не хотел быть затоптанным в схватке огромных и глупых существ. Впрочем, слоны оказались вовсе не глупыми. Во всяком случае один из них - тот, который еще совсем недавно был смотрителем биологической станции, Он трезво оценил свои возможности и рисковать не хотел. Вместо этого он превратился в новое животное, в надежде, что ребята не полностью освоили книгу. Даже мальчишки, пребывавшие в теле слонов, вздрогнули от неожиданности.
   Перед ними стоял - в этом не могло быть сомнений - динозавр, давно исчезнувший в пучине времен. Его маленькая по отношению к туловищу голова возносилась над землей на десятки метров. Тело животного, изборожденное трещинами, словно древние скалы, опиралось на мощные задние лапы. Передние ноги с гигантскими когтями жадно раздирали воздух. Словно уродливое кенгуру, динозавр опирался на длинный хвост, с заостренными, точно зубья пилы, гребнем. Конец хвоста нервно перебрасывался из стороны в сторону, гулко ударяя о землю. От каждого такого удара почва под ногами вздрагивала, будто от строительного молота, забивающего сваи. Динозавр распахнул свою пасть, обнажив частокол искривленных зубов. Изо рта пахнуло зловонным дыханием, вечностью, мерзлотой, смрадом и кровью бесчисленных жертв, исчезнувших в нем. Древняя рептилия сделала несколько шагов вперед. Следом за ним на месте хвоста оставался глубокий ров. Динозавр медлил и, похоже, торжествовал. С каждой секундой крепла его уверенность, что ребята не способны на подобное превращение. Бывший смотритель уже предвкушал, как разорвет на кусочки слонов, будто маленьких кроликов. Но в этот момент послышался оглушительный скрежет. Динозавр оглянулся, и горло его исторгло яростный рев. Новый автобус превратился в лепешку. Его раздавил, возникший на нем динозавр. И размерами он был не меньше динозавра-Крауза.
   "Девчонка!" - мелькнуло в голове чудовища.
   Действительно - это была Лиза. До сих пор она послушно выполняла наказ мальчишек - сидела на крыше автобуса в облике комара. Пару раз ее сбрасывало оттуда взрывами вертолетов, но девочка вновь возвращалась на прежнее место. Она видела всю череду превращений и теперь поняла, что ребята не могут угнаться за опытным Краузом. Раздел книги с динозаврами и вымершими рептилиями они только перелистали, не имея желания превращаться в столь мерзких тварей. Но в отличие от мальчишек, Лиза помнила номер страницы, где значился динозавр.
   И вот уже девочка в облике доисторического существа стояла перед Краузом - перед тем, кто погряз в чудовищных преступлениях, кто когда-то ногой отшвырнул беззащитного Полосатика. Лиза не сомневалась, что появление Крауза в цирке и исчезновение котенка - не случайное совпадение.
   Пополнение в рядах противников не смутило Крауза. Он был уверен в своей победе, ибо в его арсенале имелся неизвестный ребятам сюрпризец.
   Бывший смотритель мысленно произнес номер одной из последних страниц книги, а затем - слово "расти". Его пасть при этом распахнулась, исторгнув самодовольный рык, напоминающий гром. Теперь он не торопился уничтожать своих недругов - ему захотелось всласть насладиться полным триумфом.
   Свидетелями следующего преображения Крауза были не только мальчишки и Лиза, но и некоторые участники так называемого следственного эксперимента, которые в страхе убежали в лес. Самые отчаянные взобрались на деревья, чтобы наблюдать за происходящим.
   Динозавр, недавно возникший на месте маленького человечка, стал на глазах увеличиваться в размерах. Вот он, раздуваясь как резиновый, подрос на три, на пять, на десять метров... Выпрямившись вертикально, животное передними лапами победно стучало в свою грудь. Ужасные звуки слышались за несколько километров. Но крохотный динозавр, в которого превратилась Лиза не стал дожидаться, пока Крауз вырастит в несокрушимую гору. Она подобно юле с необыкновенной резвостью развернулась на месте. Ее хвост послушным гибким бичом подсек задние лапы противника. Динозавр-Крауз как подкошенный рухнул на землю. Голова его, вознесенная к небу исполинской шеей, с размаху припечаталась к стоящему неподалеку бронетранспортеру. Удар был настолько сильным, что бронемашина превратилась в лепешку. Но и для Крауза столкновенье с металлом не прошло бесследно. Чудовище корчилось на земле, дрыгало лапами, ревело иерихонской трубой, но подняться на ноги не могло. Вероятно, от сильного удара у Крауза помутился рассудок. Но команда, отданная к увеличению, продолжала выполняться. Динозавр все вырастал в размерах: туша его поднималась кверху, расползалась в стороны.
   Вскоре Лиза в облике динозавра и ребята-слоны вынуждены были отступить перед надвигающейся на них горой мяса. Раненый динозавр накрыл своим телом раздавленный автобус, а затем и бронетранспортер, о который ударился головой. Подобная участь грозила и остальным машинам, стоящим неподалеку. Требовалось срочно остановить этот неуправляемый рост.
   Мальчишки и Лиза в памяти лихорадочно перелистывали страницы книги, в это время спрятанной на чердаке. Почти невозможно было общаться, находясь в зверином облике. Антон первым превратился в человека. Следом за ним это же сделали Сергей и Лиза. Рядом с огромной вздрагивающей тушей они выглядели муравьями.
   - В книге есть непонятная страница, - торопливо сказал Антон. - Там написано "возвращение к началу". Кажется, номер страницы 1447. Пробуем?!
   - Давай! - крикнул Сергей. - Другого выхода нет.
   Антон произнес слова медленно и громко.
   - Пусть Крауз... Баграт Багратович Крауз... страница... 1447 возвратится к началу.
   Живая гора, в которой уже с близкого расстояния трудно было угадать динозавра, продолжала шевелиться. Но вскоре Лиза закричала:
   - Ура!!! Он не растет!
   И действительно - живой и хрипящий холм перестал расползаться по сторонам. Более того, немного погодя стало заметно, что контуженый динозавр начал уменьшаться в размерах. Громадная туша, подобно морской стихии во время отлива, отступала назад. На ее месте появлялся измятый клевер. Вот гора из мяса освободила изуродованный бронетранспортер и сплющенный автобус. Наконец, динозавр уменьшился до своих прежних размеров.
   Дети и те немногие смельчаки, которые наблюдали за чудесами из лесу, с нетерпением ожидали, что произойдет дальше.
   Внезапно раздался хлопок. Над телом динозавра взмыло облачко дыма и на месте чудовища появился невзрачный мужичок, за которого еще совсем недавно выдавал себя Крауз. Он стоял совершенно голым. Когда рассеялся дым, мужичок завопил:
   - Остановите! Немедленно отзовите команду!
   Но ребята не знали, как это сделать. Вероятно, и смотритель после сильного удара головой не мог вспомнить нужную команду.
   Раздался новый хлопок. Легкий дым, - и на месте кричащего мужичка материализовался Крауз. Он предстал в своем обычном человеческом облике. Дети отступили на пару шагов, опасаясь враждебных действий, но Крауз неожиданно взмолился:
   - Остановите! Я все расскажу, я научу вас всему!
   Дети не успели ответить. С новым хлопком на месте Крауза появился медведь с подпалинами на спине. Но и он не бросился на своих врагов, а только сокрушенно вертел головой из стороны в сторону. Затем в облачке дыма вновь появился Крауз.
   - Пусть книга остается у вас. Только не делайте этого! - торопливо закричал смотритель.
   И вновь на его месте появился медведь.
   Вскоре стало понятно, что при каждом воплощении в человека Крауз осознавал, что с ним происходит. Он молил о пощаде, рыдал и вопил, что не хочет оказаться на низшей ступени. Но крики его прерывались очередным превращением. Еще несколько раз он становился медведем, затем львом, собакой, крокодилом, пеликаном, ужом...
   В те короткие паузы, когда он был человеком, смотритель успел сообщить, что существует на Земле... да-да, не удивляйтесь этому... миллионы лет. Что прибыл сюда задолго до возникновения жизни. Он направлен на Землю разумными существами другой цивилизации. Прибыл вместе с книгой, с помощью которой мне надлежало населить Землю животными и людьми.
   - Мне запретили генерировать хищников... - выкрикнул Крауз и превратился в кобру.
   Паузы между преображениями продолжались по десять секунд. Калейдоскоп появления и исчезновения живых существ длился не менее часа.
   Некоторые смельчаки из военных, прятавшихся в лесу, осторожно возвратились назад. Среди них был и Радкович, которого к смелости обязывало служебное положение. Вскоре вокруг то исчезающего, то возникающего Крауза образовалось кольцо зрителей. С удивлением они слушали невероятный прерывающийся рассказ.
   - Но я нарушил запрет, - быстро говорил Крауз, - я расплодил хищников. Когда возвратились мои соплеменники и увидели, что я сделал, они улетели. Меня в наказание оставили среди созданных тварей.
   Радкович слушал Крауза с отвисшей челюстью. Иной раз ему хотелось ущипнуть себя - не спит ли он?
   После очередного превращения Крауз продолжил:
   - Я должен был создать на Земле мирных животных, а также людей. Предполагалось, что люди освоят книгу и научатся превращаться в других существ. Но я утаил эти знания. Мне захотелось быть единственным, способным на перевоплощение. За это теперь и расплачиваюсь... Я не помню, как остановить перевоплощения к самому началу. Наверное, и вы не знаете этого... Видимо, я скоро погибну, вернее, остановлюсь на ступени, с которой перевоплощения уже не возможны...
   - Как Лизе вернуть здоровые ноги?! - торопливо перебил его Антон.
   - Из предосторожности, что книга может попасть в чужие руки, - ответил Крауз, - я вырвал из нее двести страниц. Они спрятаны под липой на поляне, где вы впервые знакомились с книгой. С помощью этих страниц человек способен менять неугодные ему органы на другие. Предполагалось, что человек будет жить вечно - ведь книгу размножат, и каждый при надобности будет пользоваться ею. Но я не сделал этого. Это погубило меня и погубит книгу - она вскоре утратит свою способность. Так что, поторопитесь.
   - Баграт Багратович, - спросила Лиза, - а где Полосатик?
   Крауз скроил недоуменное лицо, но затем вспомнил, что лицемерить бессмысленно, виновато склонил голову.
   - Я случайно увидел его у дверей цирка. Сначала хотел убить, но потом передумал. Котенок не виноват, я его превратил в собаку...
   - В собаку?! - воскликнула Лиза.
   - Да-да! Я превратил его в пса. Но не волнуйтесь, он жив и здоров, и сейчас находится в вашем доме. Ведь после пожара я поселился у вас в коттедже. Я надеялся, что вы рано или поздно придете домой, и тогда...
   - Баграт Багратович, - перебил его Сергей, - отчего загорелся дом?
   - Пожар случился из-за досадной мелочи. Я оставил на подоконнике вазу с водой. От нее, как от увеличительного стекла, загорелась занавеска. А дальше вы все знаете. Я обвинил вас... Но не будем об этом. У меня осталось немного времени. Случится непоправимое. Прощайте, и, если можете, простите...
   Крауз хотел сообщить еще что-то, но не успел. Вместо хлопка, как это случалось при его изменениях, раздался громкий взрыв. Облако дыма окутало бывшего смотрителя. А когда дым рассеялся, то на месте, где еще совсем недавно стоял Крауз, лежала маленькая речная улитка. Ее крохотное скользкое тельце почти полностью спряталось в завитке панциря. Улитка мирно спала, ничего не зная и не помня о своем прошлом, о миллионах прожитых лет и тысячах перевоплощений.
  
   Дети возвращались домой в сопровождении внушительного эскорта. Недавние противники - военные из разгромленной колонны - вызвались доставить их на биологическую станцию. Антон, Сергей и Лиза ехали в кабине большого грузовика. Впереди, поблескивая мигалкой, расчищал дорогу полицейский автомобиль. В нем находился Радкович. Он держался с достоинством и стирал с лица непроизвольную улыбку. Завершилась лучшая операция в его жизни - раскрытие самого удивительного преступление века... "Впрочем, почему века, - подумал Радкович, - всей истории человечества. Об этом деле будут говорить не одно столетие. Лучшего завершения карьеры не придумать!"
   По дороге автомобили сделали небольшой крюк и остановились у ничем не примечательной пятиэтажки. Мальчишки сбегали на чердак и там, в пыльном углу, забрали спрятанную под ветошью драгоценную книгу.
   Появление колоны машин вызвало переполох у сотрудников селекционной станции, привыкших жить в сельской тиши. Валерий Георгиевич с супругой вышли на крыльцо. Они только что прочитали в газете о проведении следственного эксперимента с их участием.
   - Не иначе, как едут за нами, - сказал Валерий Георгиевич. - Я отказываюсь принимать участие в их спектаклях. Наши дети не имеют никакого отношения к этим преступлениям.
   Разумеется, участвовать в следственном эксперименте Тереховым не пришлось. Машины затормозили у коттеджа. Из кабины грузовика выпрыгнули Антон, Сергей и Лиза. Они бросились к стоящим на крыльце и повисли у них на шее.
   Супружеская чета растерянно и со слезами на глазах прижимали детей к груди, но головы их невольно поворачивались в сторону Радковича. Вскоре они поняли, что тревожиться не следует. Судя по благодушному виду, с которым инспектор вышел из машины, у него не было претензий к детям.
   Скрипнула дверь, ведущая в дом. Привлеченный уличным шумом, щурясь от света, на крыльцо вышел неизвестный пес. Глянув на него, ребята обомлели. Впервые им доводилось видеть полосатого пуделя. Заметив детей, собака радостно взвизгнула и бросился к ним.
   - Полосатик! Живой! - Лиза прижала к себе пуделя, норовившего лизнуть ее в лицо.
   - Этого удивительного пса к нам привел Крауз и сказал, что он редчайшей породы, - заметил Валерий Георгиевич.
   - Действительно, - хмыкнул Радкович, - второго такого пса не отыскать. Уникальное явление, как и сам Баграт Багратович.
   Сказав это, инспектор принял официальный вид:
   - Валерий Георгиевич, от имени городских властей, полиции и от себя лично приношу извинения за неоправданные обвинения в адрес ваших детей. Мальчики и Лиза оказались честными людьми и настоящими героями. Вы даже не представляете, как велика их заслуга перед городом и, не преувеличу - перед всем человечеством.
   - А я и не сомневался в их честности, - ответил Терехов-старший. - Да, они, как и все дети, непоседливы, но не более того. А Лиза так вообще прелесть.
   - А вы знаете, - похвасталась Лиза, - я выздоровела и умею ходить.
   - Ну, тогда приглашаю в дом, - Валерий Георгиевич распахнул дверь.
   - Конечно, зайдем, - ответил Антон, - но вначале сбегаем на нашу любимую поляну. Если хотите, пойдем с нами, может быть интересно.
   Дети, а вместе с ними и взрослые, в том числе и те, кто только что подъехал, отправились на поляну.
   Отыскать тайник Крауза под старой липой не составило труда. Растительность в том месте выглядела более сухой и желтой. Антон взялся за пучок травы и поднял пласт дерна. Несколько движений руками по-собачьи - и пальцы коснулись чего-то твердого. Когда Антон вытащил наружу небольшой металлический сундучок и отряхнул его от земли, Валерий Георгиевич удивленно сказал:
   - А мы его столько искали! Это сундучок из нашей лаборатории!
   Звякнув защелками, Антон поднял крышку. Страницы лежали аккуратной стопкой, завернутые в полиэтиленовый пакет. Супруги Тереховы недоуменно смотрели на желтую бумагу. Радкович при этом хмыкал с видом знатока: мол, погодите, то ли еще будет.
   Ждали не долго. Разделив стопку листов на три части, ребята быстро отыскали нужную страницу. На ней было написано "Люди. Ноги". Лиза взяла листок в руки и поднялась. Она держала его как школьник на экзамене держат счастливый билет - именно тот, который знаешь лучше всего.
   Собравшиеся обступили девочку полукругом.
   - Здоровые ноги! - уверенным голосом произнесла девочка. - Страница 1741. Отицо, отибус, дэни обукус!
   - Ура!!! - через секунду закричала она и без стеснения подняла юбку вверх.
   Большинство свидетелей чуда так и не поняли, что случилось. - Они увидели обыкновенные детские ноги и не знали, на чем до этого передвигалась девочка.
   - Папа, мама! - закричал Сергей, взволнованный выздоровлением Лизы. - Вы не представляете, какие чудеса можно делать с помощью этих страниц! Теперь можно вылечить любого человека, даже смертельно больного! Можно даже заменить ему голову!
   - Ну, уж нет! Пусть моя останется при мне, - изображая испуг и схватившись за голову, пошутил Валерий Георгиевич.
   - Теперь мы вылечим всех моих друзей в интернате! - выпалила Лиза. - Всех больных на Земле.
   - С помощью этих страниц и вот этой книги, - Антон достал из-за пазухи кожаную книгу с округлой обложкой и поднял ее над головой, - можно превратиться в кита и изучать мировой океан, можно становиться змеей и предсказывать землетрясения. С ее помощью люди будут жить вечно!..
   - Не поверю, пока не проживу тысячу лет, - вновь шутливо возразил Валерий Георгиевич. Но затем лицо его сделалось серьезным. - Но тогда пусть эта книга расскажет, кто убивал людей в нашей округе.
   Мальчишки не знали, как ответить на этот вопрос. Правда могла показаться слишком невероятной. На помощь детям пришел Радкович. Он достал из кармана маленькую черную шкатулку, в каких обычно продаются наручные часы, и открыл ее. Там, свернувшись, лежала речная улитка.
   - Вот кто виновник всех этих убийств. И не только их. Забавная зверушка, не правда ли?
  
  

Часть 2

Алмазная твердь

  
   Увы, детские надежды о наступлении новой эры человечества с помощью волшебной книги, не оправдались. Как и предполагал Крауз, с его исчезновением, вернее, после его превращения в улитку, чудодейственный фолиант утратил свои способности. Хорошо еще, что с его помощью Лизе успели вернуть здоровые ноги. Полосатику повезло меньше, чем его хозяйке. Сотни раз дети произносили магическую фразу, но пуделю не суждено было вернуться в прежний кошачий облик. Впрочем, Полосатик не очень огорчился по поводу своего перевоплощения, а может быть, даже радовался ему. Главное - он вновь встретился со своей хозяйкой и ее друзьями.
   Книга была передана в академию наук для изучения. Ребята целый месяц рассказывали ученым о своих превращения, о мыслях и чувствах, которые они при этом испытывали. Все это была записано, запротоколировано, но вернуть книге ее прежние волшебные свойства пока не удавалось.
   Биологическая станция по причине происшедших там событий была закрыта. Дети с родителями переехали в городскую квартиру. Лиза, обретя здоровые ноги, покинула интернат. Формально она вернулась к тете, хотя большую часть времени проводила в семье Тереховых.
   Надо ли говорить, что благодаря прессе и телевидению дети сделались настоящими знаменитостями. Это несколько тяготило их, но приходилось нести выпавший на их долю жребий. Вот и теперь их пригласили быть почетными гостями на праздничное мероприятие стекольного завода, где работал дядя мальчишек Николай Георгиевич Терехов.
   Просторный зал Дома культуры наполнился легким гулом. Шарканье ног смешалось со стуком откидных сидений, в передних рядах кто-то сдержанно кашлял, обрывки слов и ароматы духов возносились к люстре.
   И вот, наконец, всколыхнув своим появлением гудящий улей, на сцену выкатился кругленький конферансье. Придерживая полу пиджака, он мелкими шажками добрался к микрофону и несколько раз клюнул его указательным пальцем. Воистину, будь он в эту минуту кондором и терзай свою жертву где-нибудь в заснеженных Кордельерах, то и тогда бы не наделал столько шума.
   - Дамы и господа! - воскликнул конферансье. - Мы собрались по очень знаменательному поводу! Именно сегодня исполнилось сто лет с того памятного дня, как было основано наше родное предприятие - наш любимый и славный стекольный завод!..
   Слова и фразы конферансье, перепрыгивая с губ в сеточку микрофона, по дороге обзаводились фальшиво-возвышенной интонацией, говорить которой в обычной жизни было бы так же нелепо, как петь тенором на уроке геометрии. Но в праздничные моменты такая речь почему-то выглядит естественно.
   Ведущий торжественного вечера скрестил руки на животике и продолжил:
   - Но в начале этой встречи, дорогие друзья, позвольте представить наших почетных гостей. Это Антон и Сергей Тереховы - наше достояние, наши мировые знаменитости. Но запомните мои слова, они войдут в историю не только прежними своими подвигами. Руки именно этих мальчишек сейчас вынесут на сцену, а точнее, впервые явят вам и всему миру образец уникального стекла - материала будущего, изготовленного мастерами нашего завода! Встречайте маленьких героев.
   Мальчишки, одернув пиджачки, шагнули из-за кулис вперед, в средоточие взглядов.
   За бархатными складками занавеса, скрытой от посторонних глаз, осталась заводская гордость - предмет, который через минуту им надлежало вынести на всеобщее обозрение. Предмет стоял на небольшом столике. Рядом вертелся фотокорреспондент с почти квадратной головой и громоздким фотоаппаратом на треноге, призванный увековечить знаменательный момент. Черный ежик волос на голове фотографа был увенчан такими же темными и квадратными, как и сама голова, очками. Последние минуты перед выходом ребят на сцену фотограф долго вальсировал с треногой перед ними, выхватывая нужные кадры.
   Мальчишки, чрезвычайно опрятные, какими дети обычно бывают только в родительских снах, оказавшись на сцене, смущенно переминались с ноги на ногу.
   Ведущий выдернул микрофон из подставки, по-ковбойски укротил лассо шнура и вновь обратился к зрителям.
   - Мы не зря остановили свой выбор именно на этих ребятах - вы все знаете об их подвигах. Д-да, именно подвигах - другого слова здесь не подобрать. Но это в прошлом. А завтра они станут будущим нашего завода, окажутся достойной сменой нынешним работникам. Сейчас же Антон и Сергей вынесут на сцену - я нисколько не преувеличиваю - изделие, еще не виданное человечеством. Это скульптура из стекла, из высокотехнологичного стекла, которое произведет революцию в науке и технике! Не удивляйтесь, это стекло невозможно увидеть! Созданное на нашем заводе, оно настолько прозрачно, что не преломляет солнечного света, не дает бликов и отражений. Это идеальный материал для оптики будущего, для глазной хирургии, для современной архитектуры и бог знает еще для чего. Так что, не удивляйтесь, если сразу не увидите наше изделие. Это непосильная задача для человеческих глаз, ибо ни один из этих фонарей не отразится на его поверхности. Но вы удостоверитесь в существовании уникального материала во время антракта. После торжественной части мы выставим образец в фойе, и каждый из вас в прямом и переносном смысле прикоснется к будущему своими руками. А теперь попросим Антона и Сергей вынести это чудо на сцену.
   Зал взволнованно загудел. Из динамиков грянула торжественная музыка. Мальчишки, осторожно ступая, из-за кулис вынесли на сцену коричневый полированный стол из орехового дерева.
   Самый пристальный взгляд не смог бы обнаружить на нем хоть что-то, даже пылинку. Только мальчишкам сверху были видны четыре небольших углубления на поверхности стола - отверстия для прозрачных шурупов, крепящих изделие.
   Захлопали сиденья. Наиболее любопытные зрители привстали, пытаясь разглядеть то, что разглядеть невозможно.
   - Напрасно, напрасно! - ликовал ведущий. - Вы можете смотреть хоть в бинокли, хоть в телескопы - результат будет одинаков! Но поверьте мне - в антракте вы в этом убедитесь - на подставке находится стеклянный орел с распростертыми крыльями!
   Ведущий говорил с таким восторгом, словно сам в эту минуту парил в облаках.
   - В подтверждение моих слов я сейчас на ваших глазах подниму эту стеклянную птицу за невидимые крылья вместе со столом!
   Ведущий воткнул микрофон в гнездо подставки и подошел к столу. Его руки, словно распахнутые для дружеских объятий, стали медленно сходиться над его крышкой. Музыка смолкла. В тишине, под биение сотен сердец, ладони ведущего... соединились.
   Брови распорядителя вечера недоуменно поползли вверх, а на лице застыла растерянная улыбка. Он несколько раз хлопнул в ладони, будто охотился за молью.
   В зале захихикали. Стало совершенно очевидно, что на столе ничего нет.
   - Улетела птичка! - крикнул какой-то остряк из зала.
   Смех покатился по рядам.
   - Надо было кормить как следует!
   - Да не баснями, как нас!
   Началось состязание в остроумии.
   - В теплые края подался!
   - Я сейчас принесу из дома курицу!
   Ведущий побагровел и вопросительно повернулся к ребятам.
   Мальчишки переглянулись.
   - Фотограф... - прошептал Антон.
   В то же мгновение мальчишки, не сговариваясь, кинулись за кулисы.
   - Вернитесь, негодники! - крикнул ведущий, да так громко, что его, не вооруженного микрофоном, услышали и в последних рядах.
   Беглецы промчались по сцене, кубарем скатились по служебной лестнице и через два коридора и фойе выбежали на улицу.
   - Это он! - с досадой крикнул Сергей.
   Для огорчения были причины. Светлые "Жигули" с фотографом в кабине, на прощанье чихнув сизым облачком дыма, скрылись за поворотом. Воцарилась тишина, нарушаемая только лаем полосатого пуделя, рвущегося с поводка. Хозяйка собаки, - а это была Лиза - приструнила четвероногого друга:
   - Полосатик, сидеть!
   Пес еще дважды недовольно прорычал в сторону машины и повернулся к ребятам. Его короткий хвост начал радостно взбивать воздух.
   - Кто здесь пробегал? - спросил Антон у Лизы, вынужденной из-за пуделя остаться у дверей Дома культуры.
   - Какой-то мужчина с деревяшками в руках. Он почему-то не понравился Полосатику.
   - Это тренога от фотоаппарата! - воскликнул Сергей. - А еще?! А еще, что он держал?!
   - Кажется, ничего.
   - Да как бы она увидела?! - отрезвил брата Антон?! - Орел-то прозрачный!
   - Орел?
   - Да, орел! Мы позже все расскажем. А сейчас уходим, иначе нас засмеют.
   Девочка дернула Полосатика за поводок, и вся компания заспешила в сторону сквера, подальше от нежданно свалившейся славы, которую не пожелаешь и врагу.
  
   Антон проснулся от легкого сквознячка, шевелящего занавеску. Открыл глаза, полюбовался картинкой на стене, вырезанной из автомобильного журнала. Мотогонщик без шлема, с развевающимися волосами и горящими, как фары, глазами, на вираже почти касался щекой земли.
   Внезапно послышался шорох. Антон повернул голову. У окна, положив тяжелые руки на стол, сидел его дядя - Николай Георгиевич. Сразу объяснилось присутствие в воздухе запаха табака и кожаной куртки.
   Николай Георгиевич, нахмурившись, покусывал темный ус. Его красивое лицо, загоревшее в многолетнем пламени стеклодувных печей, было непривычно суровым.
   - Проснулся? Ну, рассказывай.
   Антон опустил ноги на пол.
   - Что рассказывать?
   - Как ты ославил всю нашу семью. Через полчаса я буду на заводе. Что говорить товарищам?! - Дядя не стал дожидаться ответа и продолжил: - Что мой племянник нашкодил и сбежал, как трусливый кот.
   Антон поднял глаза. От стокилограммовой тяжести взгляда Николай Георгиевича скрипнула кровать. Но спина мальчишки осталась прямой.
   - Мы сбежали не от трусости.
   - А от чего?! Отвечай, орел был на подставке, когда вас пригласили на сцену?!
   - Был.
   - И куда он исчез?!
   - Его утащил фотограф, который вертелся рядом.
   - Ты утверждаешь, что какой-то фотограф сумел за минуту отвинтить четыре винта? Четыре невидимых винта?! У него в руках был фотоаппарат, или отвертка?! - В голосе дяди послышалась ирония.
   - Я видел только фотоаппарат.
   - Может ты все-таки наберешься смелости и скажешь правду?
   - Я говорю правду. Мы не прикасались к орлу.
   - Говоришь, не прикасались?! - дядю подбросило, точно взрывом. - Лжец! Трусливый лжец! - Дрожащие от волнения руки Николая Георгиевича схватили что-то невидимое и ударили им по столу. - Пощупай! Вот он, тот орел, которого вы не брали! В твоей комнате! Он даже стеклянный готов клюнуть тебя за вранье! Твоя мать обнаружила его здесь полчаса назад. Зашла посмотреть, сладко ли спит ее сыночек-воришка...
   Антон до боли стиснул челюсти.
   - Еще раз говорю, мы не брали орла!
   Слова, точно камни, с трудом продавливались сквозь горло мальчишки.
   - Как же он сюда попал?! - дядя сдвинул брови. - Может ловкий фотограф еще и альпинист? По отвесной стене взобрался на второй этаж и подбросил орла в форточку, в которую, кстати, он не пролезет?! Или этот фотограф разузнал, где проживает новая знаменитость, подобрал ключи и пока вы спали с Сергеем, ночью доставил подарок?! Ты это хочешь сказать?! Лжец!
   Дядя поднял края скатерти, накрыл ею невидимую птицу, отчего она сразу приобрела реальность очертаний. Поддерживая снизу крыло, словно красногвардеец винтовочный ствол, Николай Георгиевич боком вышел из комнаты. Дверь следом за ним громыхнула так, словно воображаемая винтовка выстрелила.
  
   К полудню этого дня стеклодува Терехова и его брата Валерия Георгиевича - отца мальчишек, сорвавших торжественный вечер, - пригласили к директору завода.
   В кабинете, помимо руководителя предприятия, был и председатель профсоюзного комитета - вчерашний ведущий торжественного собрания. Выглядел он намного грустней, чем накануне.
   Вошедшие сели на предложенные стулья.
   Директор молча курил, глядя в сторону, на стену, украшенную полками с продукцией завода.
   - Да-а-ас! - директор наконец-то прервал затянувшееся молчание. - нынешний праздник запомниться надолго. Но не это самое страшное. Все куда серьезней, чем мы полагали.
   - Тут уж не детскими шалостями попахивает, - вставил председатель профкома.
   Тереховы сидели молча, словно провинившиеся школьники.
   - Без взрослых тут не обошлось, - продолжил директор. - И они работают на нашем предприятии и знают секрет изготовления нового стекла.
   - Я не совсем понимаю. Причем здесь взрослые? - удивился Валерий Георгиевич.
   - Я и сам многого не понимаю. - Директор смял сигарету в пепельнице, поднялся и нервно зашагал по кабинету. - Знаю только одно - орел, которого сегодня обнаружили в вашей квартире, вовсе не тот орел, что украден! Это его копия. Искусная копия! Доказательства тому - орел не подходит по креплениям к столу, к которому был привинчен. Отверстия не совпадают!
   - Вот так чудеса! - вырвалось у Николая Георгиевича.
   - Никаких чудес, - кисло хмыкнул председатель профкома. - Нашим изделием заинтересовались конкуренты, может быть, даже - заграничные. И помог им кто-то из наших специалистов. Изготовление копии - лишь попытка замести следы, представить похищение обычной детской шалостью.
   - Неужели вы подозреваете кого-то из нас? - Николай Георгиевич посмотрел на профсоюзного босса, в голосе которого все отчетливей угадывались нотки обвинения.
   - Нет, что вы! - вмешался директор. - Вы честно работали столько лет. Но ваши племянники стали орудием в чьих-то недобрых руках. И только они могут подсказать, кто на заводе занимался промышленным шпионажем. Так что вы должны понимать, нам не остается другого, как обратиться в компетентные органы.
   На столе директора зазвонил один из телефонов. Хозяин кабинета безошибочно взял нужную трубку.
   - Да! Родственники мальчишек у меня. Можете подъезжать.
   Трубка медленно опустилась на аппарат.
   - Все. Завертелось. Это оттуда, - директор устало вздохнул и, поясняя сказанное, ткнул пальцев в потолок, а затем - в свое плечо, в воображаемые погоны.
  
   Тебе все это приснилось! - выпалил Сергей, услышав рассказ брата о приходе дяди и найденном орле. - У меня тоже было такое. Как-то просыпаюсь и думаю: ура, у меня новый велосипед! Отлично помню, как накануне покупали его с отцом, как прикручивали переднюю фару. На самом деле - все приснилось!
   - Тебе приснилось ночью, а я с дядей говорил утром, когда не спал. И мама сидит и плачет.
   - А ночью ты что-нибудь слышал? Может, сквозь сон?
   - Да я почти и не спал. Все думал о невидимой птице...
   - Погоди-погоди! А что именно ты думал?
   - Понятное дело - что! Хорошо бы проснуться, а орел уже отыскался...
   - А как ты его представлял? Он ведь невидимый.
   - Вот невидимого и представлял. Будто стоит на столе, для глаза недоступен, а руками потрогать можно. Вчера-то мы его трогали, вот я и запомнил.
   - В этом я не сомневаюсь, - согласился Сергей.
   Он отлично знал о редких способностях своего брата. Прочитанное или услышанное однажды, Антон запоминал навсегда. Знания в его голову вносились, точно алмазным резцом на стальную пластину. Антон никогда не сидел над домашним заданием больше пятнадцати минут и при этом всегда был отличником.
   - Слушай, а может... - Сергей открыл рот, чтобы сделать фантастическое предположение, но его отвлек скрип тормозов, донесшийся с улицы.
   У подъезда, клюнув носом, остановился полицейский "УАЗик". Сначала из машины выпрыгнули два стража порядка с круглыми блинами фуражек на голове, а затем, явно смущаясь, на асфальт ступили...
   - Смотри - дядя!.. - удивился Сергей.
   - А вон и папа, - добавил Антон. - Приехали за преступниками.
   Взгляды мальчишек встретились.
   - Бежим?
   - Бежим!
   - Давай на кухню, там дерево у окна.
   Сергей на ходу схватил футболку. Ребята сквозь комнаты промчались к окну, выходившему на противоположную сторону дома. За дверью уже слышались голоса. Сергей распахнул окно и крикнул:
   - Цепляйся за ветку! Я за тобой! Сейчас прихвачу кроссовки!
   Антон взобрался на подоконник. В двух метрах от стены зеленая липа протягивала спасительную лапу. Но внизу, под окном, словно вражескими копьями, ощетинился забор палисадника. Мальчишка прыгнул, не раздумывая. Секунда обезьяньего полета - и пальцы впились в шершавую ветку. Листья ударили по лицу, ветка изогнулась, готовая отломиться, но затем, словно передумав, выпрямилась, с удивлением покачивая неизвестно откуда появившийся на ней увесистый плод. Перебирая руками, Антон по ветке добрался к стволу и через минуту стоял на земле. Наступила очередь Сергея. Он застыл в проеме окна. Прозвучавший дверной звонок словно подтолкнул его в спину. Пролететь каких-то два метра мальчишке не составляло особого труда. Он и раньше, упражняясь в ловкости, не один раз покидал квартиру таким способом. Но сейчас у него в руках были кроссовки, соединенные шнурками - обуваться некогда. Тряхнув шевелюрой, Сергей оттолкнулся от карниза. Левая ладонь цепко приклеилась к ветке. А правая... Правой помешала кроссовка, попавшая между пальцами и деревом. Инерция тела вывернула руку, пальцы разжались...
   - Берегись! - крикнул Антон.
   Его брат спиной летел на торчащие колья палисадника.
   И тут случилось необъяснимое. В полете руки Сергея резко отбросило в сторону, словно он ударился обо что-то. Тело его на секунду замерло в воздухе, а затем, перевернувшись, скатилось на землю рядом с заостренными кольями.
   Антон не понял, что произошло. Еще меньше соображал оглушенный и сделавший несколько кувырков Сергей. Впрочем, раздумывать им было некогда. В открытом окне показалась вопящая полицейская голова:
   - Стоять! Ни с места!
   Ребята мельканием пяток ответили на эту команду.
  
   Вечер этого дня беглецы провели за благоустройством своего нового пристанища. Во время прежних своих скитаний, преследуемые Краузом и полицией, они успешно скрывались на чердаках многоэтажек и ни разу не были там обнаружены. Эту спасительную традицию решили использовать и теперь. Только на этот раз укрытием послужил чердак пятиэтажного дома, где проживала Лиза.
   Переступая через деревянные балки и чихая от пыли, мальчишки стаскивали в угол, к слуховому окну, обломки картонных коробок, мохнатые клубки пакли, ветхое бесцветное тряпье, пролежавшее здесь не один год. Полуденное солнце превратило чердак в раскаленную духовку. Вместе с мальчишками трудилась и Лиза, чье голубое платье, словно новогоднюю елку, украшал серпантин паутины.
   - Кровать готова, - сказал Сергей и, не сгибаясь в коленях, рухнул на только что изготовленное спальное место. Здесь они предполагали провести некоторое время.
   - Хорошо то как, и рука почти не болит, - добавил Сергей.
   - А что с ней? - спросила Лиза.
   - Ударился обо что-то, когда летел с дерева. А обо что, так и не понял. Чудеса какие-то! Утром в комнате у Антона нашелся орел, а затем со мной случилось странное...
   - Его отшвырнула в сторону какая-то сила, - подтвердил Антон, - и очень вовремя. Иначе он напоролся бы на колья забора. Я даже глаза закрыл, и взмолился, чтобы этого не случилось.
   - Погоди-погоди, - Сергей приподнялся на локоть. - А вчера вечером ты хотел, чтобы орел нашелся?
   - Еще как хотел.
   - Вот он и появился... по твоему желанию!
   - Но этого не может быть.
   - А это - может?! - Сергей задрал рукав футболки и продемонстрировал синяк. - Ты сам видел, как я грохнулся... о пустое место, а потом скатился на землю. Что ты подумал, когда я летел вниз?
   - Кажется... мелькнула мысль: хорошо бы накрыть эти колья чем-то безопасным, например, полкой...
   - Вот они и накрылись. Полка появилась по твоему желанию!
   Лиза удивленно посмотрела на Антона.
   - Нет, этого не может быть. Я не волшебник! - возразил Антон.
   - Называй себя как хочешь, - ответил Сергей. Но тогда объясни, как орел появился в твоей комнате?!
   - Слушай, Антон, - Лиза заговорила шепотом, широко раскрыв глаза, - а давай, ты попробуешь сделать еще что-нибудь?
   Антон неопределенно пожал плечами.
   - И правда! - подхватил Сергей, вскакивая на ноги. - Сделай такую же полку, загороди вот это окно. А то бездомная кошка выйдет на крышу, поскользнется и...
   - И правда, сделай ограждение, - сказала Лиза. - Сюда и Полосатик может пролезть. - Девочка представила, как лапы ее любимца скользят по шиферу, как Полосатик скулит, упирается, а неумолимая сила влечет его вниз, к краю пропасти... - Попробуй, Антон...
   Сергей отворил незастекленную раму чердачного окна, покрытую чешуйками старой краски. За ней вниз круто уходили желоба изъеденного временем шифера. Метрах в пяти от окна эти желоба обрывались с такой неожиданностью, что казалось, продолжить их мог только чей-то предсмертный крик.
   - Хорошо, давайте попробую.
   Мальчишка закрыл глаза и сосредоточился.
   На внутренней стороне век, словно на полотне киноэкрана, все еще отчетливо стояли крестовина рамы с голубыми квадратиками неба, деревянные балки, державшие крышу. Без особого труда мальчишка соорудил в своем воображении лист толстого витринного стекла, который, начинаясь от верхней перекладины рамы, спускался вниз, на пол чердака. Одновременно с этой фантазией в его голове послышался странный короткий перезвон, напоминающий дверной колокольчик в какой-нибудь торговой лавке. Сердце мальчишки неожиданно наполнилось радостью. Только теперь он вспомнил, что именно такой звон приснился ему сегодня утром. И также звенело в ушах при падении Сергей. Еще не открывая глаз, Антон был почти уверен - задуманное свершилось! Он даже не стал протягивать руку, чтобы удостовериться в чуде - это удовольствие предоставил друзьям.
   Но Сергей и Лиза, ничего не видя и не слыша, выжидательно смотрели на Антона.
   Мальчишка улыбнулся:
   - Вы думаете, ограждение появится под звуки грома? Потрогайте, есть там что-нибудь, или нет?
   Сергей осторожно протянул руку вперед, словно на месте ограждения мог оказаться медвежий капкан. И все равно, когда его пальцы столкнулись с препятствием, он вздрогнул от неожиданности.
   - П-п-получилось!..
   Ребята в восторге бросились ощупывать стекло, стучать по нему ладонями. Идеально гладкая поверхность вздрагивала от ударов и скрипела, как настоящее стекло, когда по нему проводишь пальцем. Сергей высыпал на стекло горсть чердачного мусора, и соринки с шорохом покатились вниз. Часть мелкой пыли, задержалась на плоскости, сделав ее видимой. Ликуя, ребята стали забрасывать новоявленное ограждение всем, что попадалось под руку. Когда угомонились, а пыль немного осела, то отчетливо стало видно, что серая наклонная поверхность загораживает окно, отсекая его от остального чердака. Волшебная плита своей верхней частью врастала в шифер, повторяя его изгибы, прилипала к сухим деревянным балкам с ржавыми загнутыми гвоздями. Нижняя ее часть, как штык огромной лопаты, вонзалась в мусор и глину чердака.
   - Вот это да! Вот это да! - все повторял Сергей. - Слушай, может быть, эту умение передалось тебе от наших прежних перевоплощений? Книга уже не работает, но ведь ничего не проходит бесследно. В памяти всегда что-то остается.
   - Не знаю, - ответил Антон.
   - Слушай, сделай еще что-нибудь, - сказал Сергей.
   - Что?
   - Сергей повертел головой в поисках нового задания. Взгляд его задержался на пауке, висевшем под одной из балок, поддерживающих крышу. Паук застыл в центре серебреной сети, тонкие нити которой расходились по сторонам, как трещины на лобовом стекле машины после аварии.
   - Придумал! - воскликнул Сергей. - Прошлой осенью я видел в музее муравья, попавшего в древесную смолу миллион лет назад. Смола затвердела и превратилась в янтарь, а муравей в ней совсем не изменился. Помести этого паука в воздушный янтарь.
   - Ребята, не издевайтесь над беззащитным существом, - сказала Лиза.
   - Ничего себе беззащитный! - возмутился Сергей. - Видела бы ты, как он расправляется с мухами. Сначала он высасывает - заметьте, еще из живых, - кровь, а только потом съедает все остальное. - Для большей наглядности Сергей устрашающе выпучил глаза.
   Такой аргумент предрешил судьбу паука.
   Антон закрыл глаза. Послушался доступный только его уху перезвон.
   И вновь его друзья ничего не заметили. Но когда Сергей попытался притронуться к пауку, кусочек миниатюрной сети вместе с ее уловом медленно спланировал на землю.
   Сергей подхватил паука, и вновь его восторгу не было предела. На ладони лежал невидимый кубик, внутри которого, словно в куске оргстекла, застыло многолапое существо. По сторонам от паука лучами исходили тонкие нити, оборванные на краях кубика.
   - Дай подержать, - Лиза протянула ладонь и с опаской приняла невесомое чудо. Из кубика твердого воздуха на нее выпуклыми глазами смотрело насекомое с багровым брюшком. - Неужели он, как муравей просидит здесь миллион лет? - предположила девочка.
   - Если хочешь, я могу воздух сделать прежним, - сказал Антон и, немного подумав, добавил: - Думаю, что могу.
   - Освободи его, - взмолилась Лиза.
   Антон прикрыл веки. И вновь послышался звон колокольчика. Но на этот раз он прозвучал на октаву ниже: вместо прежнего "де-е-ень" прозвучало "до-о-о-н".
   Неожиданный крик потряс воздух. Это кричала Лиза. Паук, быстро побежал по ее руке, перебирая лапками.
   - Смотри! - обрадовался Антон. - Он снова живой!
   - А я чуть не умерла от испуга, - сказала бледная Лиза. - Он так противно щекотал ладонь.
   Оттого, что паук не задохнулся в каменном воздухе, настроение у мальчишек поднялось еще больше. Они и вовсе были бы счастливы, не донимай их чувство голода - с самого утра во рту ничего не было.
   - Я сейчас вам что-нибудь принесу, - сказала Лиза, - только сидите тихо, чтобы соседи не услышали.
   Ожидая Лизу, мальчишки не теряли время понапрасну.
   Сначала они изготовили из воздуха стол, а затем - стулья и тарелки. Все эти вещи, как и недавняя темница паука, были невидимы. От малейшего прикосновения стулья опрокидывались, тарелки падали на землю и, только вывалявшись в пыли, становились заметными.
   - Давай поступим иначе, - предложил Антон. - Сначала напылим, а затем из этого воздуха изготовим нужные вещи.
   Поднять пыль на чердаке, словно специально созданного для ее хранения, оказалось проще простого. Достаточно было несколько раз хлопнуть по земле какой-то ветошью, как из-под нее, будто от разрыва снаряда, ударили клубы пыли.
   На заново построенные стулья приятно было смотреть. Сизые от пыли и вкраплений мелких песчинок, полупрозрачные, с изогнутыми ножками, они, казалось, пришли из туманного сна. А вот посуда, созданная новым способом, не очень-то радовала глаз и уж точно не способствовала аппетиту. Кому понравится хлебать из тарелки, дно и края которой вместо рисунка украшают древесная труха и сухой голубиный помет. От тарелок пришлось отказаться. Несколько звоночков в голове Антона - и забракованный сервиз рассыпался в прах.
   - Представляешь, как Лиза удивится появлению мебели, - сказал Сергей. - Интересно, что она принесет? Хорошо бы - котлеты, еще теплые, и горячие булочки... А запить их ситро, чтоб пузырьки щекотали во рту...
   Желая избавиться от гастрономических фантазий, Сергей подошел к недавно сделанной преграде у чердачного окна, смахнул с нее пыль. Но внезапно он крикнул.
   - Антон, смотри!
   На противоположной стороне улицы стоял "УАЗик" с синей полосой и мигалкой на крыше. Это была уже знакомая им машина. Рядом с ней курил полицейский, вероятно, водитель, а чуть в стороне, но тротуаре, стояли отец и дядя мальчишек.
   Лицо Антона омрачилось. Ему захотелось крикнуть: "Поздравляю, папочка! Ты с полицией охотишься за нами по всему городу. А что скажешь потом, когда найдется настоящий похититель?!"
   - Что будем делать? - спросил Сергей.
   - Смываться! Не надо оправдываться в том, чего не делали. Пока не отыщем Фотографа, мы для всех останемся жуликами и мишенью для насмешек. Если уж за нами охотится отец с дядей... - Мальчишка с трудом проглотил подступивший к горлу ком. - Уходим, но сначала уничтожим наши следы.
   Антон прикрыл веки и вызвал в памяти уже знакомую мелодию колокольчика. Она прозвучала несколько раз. Ограждение, стол и стулья исчезли, а пыль, заключенная в них, медленно осела на пол.
   Неожиданно в подъезде послышался тревожный шум: хлопнула дверь, зазвучали мужские голоса. Ребята насторожились. Звуки исходили из квадратного открытого люка, ведущего на чердак. Мальчишки осторожно подошли к нему и сразу же отпрянули назад. По вертикальной металлической лестнице, прикрепленной к стене, карабкался полицейский. Сверху были видны только его круглая фуражка и лоскуты капитанских погон. Ребята успели заметить и открытую дверь квартиры, растерянную тетю Лизы, стоящую на лестничной площадке. Неожиданно они услышали отчаянный девичий крик:
   - Мальчики, бегите!
   Чья-то рука захлопнула дверь квартиры.
   Решение пришло мгновенно.
   Ребята со страшным грохотом захлопнули крышку люка над головой полицейского. Через несколько секунд они уже стояли у чердачного окна. Антон рванул ставни на себя и выбрался наружу.
   - Давай руку!
   Секунда - и Сергей оказался рядом.
   Беглецы держались за хрупкие волны шифера над слуховым окном. Крутой покат крыши в нескольких метрах от них заканчивался бездной. На ее дне, точно игрушечные, ползали машины, суетились маленькие человечки. Ребята подняли головы вверх, глядя туда, где гигантский хребтом сходился шифер, заросший щетиной телевизионных антенн.
   - Перебираемся по коньку к следующему окну! - крикнул Антон. - Проводов не опасайся, это радио. Уйдем через другой подъезд.
   Ребята выпустили из рук хрупкую опору. Оставалось надеяться только на сцепление кроссовок с шифером. Поднимались медленно, изредка цепляясь пальцами за трещины кровли. Когда добрались до конька крыши и огляделись по сторонам, то сразу поняли, что все их усилия оказались напрасны.
   Полицейские предугадали их маневр. Околышек фуражки, точно светофор, горел в чердачном окне, к которому они стремились.
   - Спускаемся вниз! - крикнул Сергей.
   - Это опасно! Тело наберет инерцию и...
   Что произойдет дальше - объяснять не надо было.
   - Куда уходим?
   - Куда угодно, только не сдаемся!
   Антон сосредоточенно посмотрел вниз, на уменьшенный квадрат двора с зеленными пятнами кленов и крохотной беседкой в ее центре, на крышу двухэтажного дома. Голова его лихорадочно работала.
   - Сейчас я построю желоб из твердого воздуха. По нему мы съедем на крышу вон того дома.
   Антон указал на красную черепицу двухэтажки.
   - Ничего себе! Это круче американских горок!
   - А ты не боишься?!
   - Нет. У тебя получилось полка, когда я оборвался с дерева, получилось с пауком, получится и теперь.
   - Хорошо! Тогда смотри, что я делаю, и все повторяй.
   Антон сощурился, точно смотрел в прицел винтовки. Его взгляд прочертил наклонную линию, а воображение превратило ее в желоб, напоминающий желоба аттракционов "веселые горки" на морских пляжах и аквапарках. Уже знакомое "де-е-ень" на секунду заглушило городские звуки. Антон осторожно наклонился. Его пальцы искали опору, как они ищут края скользкой ванны с водой.
   - Есть!
   Руки нащупали желоб. Антон уселся, выставив ноги вперед. Невидимое сооружение, вздрагивало от его движений, словно подвесной мост. Мальчишка ослабил пальцы, и тело плавно заскользило вперед. Пальцы сжались на бортике - движение прекратилось.
   Сергей с восторгом смотрел на брата, которой, вопреки всем законам гравитации, словно йог, висел в двадцати сантиметрах над крышей.
   - Садись! - крикнул Антон. - Это воздушный бобслей! Твоя задача - держать дистанцию. Готов?
   - Да!
   - Поехали!
   Антон разжал пальцы и сначала помалу, а затем все быстрей заскользил вниз. Через пару секунд слабое дуновение воздуха переросло во встречный ветер. В груди появился холодный комок восторга. Антон оглянулся. Следом за ним с горящими глазами и костром светлых волос на ветру летел Сергей. Антон старался не смотреть вниз, но боковое зрение помимо его желания фиксировало происходящее. Старший из братьев видел поднимающийся снизу двор, летящую навстречу черепицу крыши. Пальцы мальчишки впились в невидимый борт желоба, но их тотчас обожгло пламенем. Послышался свист кожи, трущейся о гладкую поверхность.
   - Берегись! - крикнул Сергей.
   Тело Антона инстинктивно напряглось, а ноги на всей скорости врезались в черепицу. Взметнулись каменные брызги, в глазах поплыли огни. Старший из братьев едва успел отвалиться в сторону, как рядом с ним на чердачный пол, в пробитое отверстие крыши, рухнул Сергей.
   Некоторое время мальчишки лежали без движения.
   - Ты жив? - спросил Антон.
   - Живой, - ответил Сергей, - но если еще раз придется спускаться с такой горки, то обязательно прихвачу рукавицы.
   Антон поднес ладони к глазам. В свете, бьющем сквозь дыру крыши, он увидел лишенное кожи мясо.
   Пробежав с полквартала от дома, на крышу которого они приземлились, мальчишки перешли на шаг. За ними никто не гнался. Скорее всего, преследователи не заметили их воздушную эвакуацию, и теперь ломают голову, куда испарились беглецы?
   - Отдохнем? - Сергей кивнул на скамейку в начале тенистого сквера.
   - Не помешает.
   У младшего брата нестерпимо болели спина и ладони, у старшего - горели пальцы на руках и ушибленные пятки. Оба с облегчением плюхнулись на скамейку.
   - Что будем делать? - Сергей болезненно поморщился, разгибая спину с таким трудом, словно вместо позвоночника у него был металлический прут. - Если пойти в полицию и сказать, что мы не виноваты - нам не поверят.
   - Это уж точно. Надо отыскать Фотографа и освободить Лизу. Ее, наверное, уже допрашивают в полиции.
   Антон представил, как ни в чем не повинная Лиза сидит в кабинете следователя, где стулья привинчены к полу, а окна забраны решетками, и понял, что действовать надо немедленно.
  
   Через каких-то полчаса два школьника неуверенно переступили порог полицейского участка. Дорогу им преградил рослый сержант.
   - Что вы хотели, ребята?
   - Мы... мы те самые... которых ищут.
   - Вы что-то натворили?
   - Видите ли... на торжественном вечере стекольного завода исчез орел...
   - А-а-а! Так вы те самые ухари, которые его стащили?!
   Полицейский с нескрываемым интересом посмотрел на мальчишек:
   - Хорошо, что сами явились. Посидите здесь. - Он указал на стулья у стены и отправился звонить за перегородку.
   Через минуту страж порядка уже сопровождал ребят по коридору. Он шел следом за ними, словно пастух за гусями. Дверь одного из кабинетов была распахнута в ожидании преступников, явившихся с повинной. Мальчишкам ничего не оставалось, как свернуть в подготовленный для них загон.
   Предсказание Антона сбылось. Действительно, в кабинете за столом сидел капитан полиции - тот, что выгнал их на крышу, - а напротив него, у стены на стульях - поникшая Лиза и ее тетя с красными от слез глазами.
   - Вот они, голубчики! - тетка в негодовании поднялась со стула. Носовой платок в ее руке дрожал. - Попались-таки! Наконец-то прекратятся все эти издевательства.
   - Тетя! - Лиза попыталась унять родственницу.
   Но тетка недовольно отмахнулась от нее.
   - Молчи! Нахулиганили - пусть сами и отвечают, а не втягивают в это дело невинных людей!
   - Марья Ивановна, успокойтесь, - капитан попытался урезонить женщину. - Видите, все уже позади. Воришки сами пришли.
   Ребята молча переглянулись.
   - Присаживайтесь, - полицейский указал на свободные стулья и выдвинул ящик стола. - Сейчас я дам по листку бумагу, и вы напишите, как все было.
   Антон посмотрел в глаза капитану и твердо сказал:
   - Мы не воришки, потому что к орлу не притрагивались.
   - Вот те раз! - фальшиво изобразил удивление полицейский. - На лице его появилась улыбка, говорящая, что он не верит ни одному услышанному слову. - И куда же он подевался? Улетел?.. На стеклянных крыльях?
   Сергей опустил глаза и нахмурился.
   Капитан положил два листа на стол:
   - Не валяйте дурака. Вот бумага, подсаживайтесь и пишите: "мы такие-то и такие - имя и отчество - во время торжественного вечера... и так далее..."
   - Мы и в самом деле его не брали, - попытался объяснить Сергей . - Это все Фотограф...
   - Ах, фотограф!.. Ну конечно, конечно - фотограф. А с ним и телеоператор. Вот все и напишите... о фотографе и прочих... Это надо же придумать!.. - Полицейский хмыкнул.
   Антон спокойно слушал капитана, именно так он и представлял эту встречу. Сергей же покраснел от возмущения до кончиков волос. Голос его задрожал:
   - Если вы думаете, что орла украли мы, то зачем арестовали Лизу?! Ведь ее и в зале не было!
   - Девочка прятала вас на чердаке, и выгораживает до сих пор. И вообще!.. - капитан встал и стер с лица притворную улыбку. - Мне надоела эта канитель! Сейчас сюда привезут ваших родителей, и вы все вместе не уйдете, пока не скажете, где находится похищенный орел, кто изготовил его копию, и кто вас подбил на эти подвиги?!
   - Хорошо, мы все расскажем, - опустив глаза, ответил Антон.
   Ему меньше всего сейчас хотелось встречаться с отцом и дядей, которые, вероятно, станут убеждать, что надо сознаться, тогда все неприятности позади...
   Лиза и Сергей удивленно посмотрели на Антона.
   - Мы сейчас все расскажем, - повторил мальчишка, - но сначала хотим посоветоваться.
   - Посоветоваться? - капитан в нерешительности замялся. - Хорошо, советуйтесь.
   Улыбка вновь возвратилась на лицо полицейского. Он победно глянул в сторону женщины, словно говоря: "Ну, вот, видите! Все вышло по-моему. Мы не одну сотню таких прохвостов вывели на чистую воду!"
   Ребята отошли в сторону и, склонив головы, стали тихо перешептываться.
   Капитан тактично отвернулся, глядя в зарешеченное окно и давая понять, что он человек воспитанный и не намерен подслушивать.
   Тетка Лизы шмыгала носом, то и дело прикладывая платок к глазам. Еще бы! Ее племянница оказалась сообщницей малолетних преступников.
   Посовещавшись, дети повернулись к капитану, и Антон сказал:
   - Мы подумали и решили, что сейчас нам лучше всего отсюда уйти.
   После этих слов Антон повернул ручку двери, и дети выскочили в коридор.
   - Куда?!! - взревел полицейский и бросился следом. Но в то же мгновение был отброшен на пол неведомой силой. Из его разбитого носа хлынула кровь. Тетка Лизы в ужасе закричала.
   Ребята помчались по коридору. Из-за перегородки наперерез им выскочил дежурный сержант, но и он врезался в невидимую преграду, да так, что его фуражка слетела с головы и покатилась по паркету.
   Выбежав на крыльцо, дети на какое-то мгновение замерли. Слева от входа красовался стенд наглядной агитации с призывами крепить законность, а справа - под дорожным знаком "Р" с припиской "Только для служебного транспорта" размещалась автостоянка.
   Ребят не заинтересовали два белых автомобиля "Жигули" с синими боковыми полосами и мигалками на крыше. Внимание их привлек "УАЗ" с приоткрытой дверью. Салон машины овевал легкий ветерок, а ее водитель мирно покуривал в стороне на скамейке под тенистой ивой.
   Услышав звук хлопнувшей двери и взвывшего мотора, водитель вскочил на ноги:
   - Стойте! Вы куда?!
   Но машина, едва не зацепив его правым крылом, резко рванула с места.
   За рулем "УАЗа" был Сергей. Ему как нельзя кстати пригодились навыки вождения на родительской "Ниве". Рядом с Сергеем, вцепившись в поручень на передней панели, сидел Антон. Лиза разместилась на заднем сиденье за их спинами.
   - Гони! - крикнул Антон.
   Сергей до упора надавил на педаль газа и бросил взгляд в зеркало заднего вида. Несколько полицейских суетились у запертых дверей "Жигули" с синей полосой. Не сбавляя скорости, Сергей круто повернул влево на первом перекрестке. Лизу отбросило к двери.
   - Держитесь, - с опозданием предупредил Сергей.
   Мальчишка управлял автомобилем, вытянув шею и едва доставая ногами до педалей.
   - Вот теперь мы настоящие преступники, - с горечью или удовлетворением произнес Антон.
   "УАЗ" сильно подбрасывало на выбоинах.
   - Классно ты придумал! - крикнул Сергей.
   - Взять машину?
   - Нет, сделать перегородку из воздуха. Капитан врубился в нее головой, будто хоккеист о бортик.
   - Да, но на его невезучей голове не было каски.
   Лиза удивленно поднесла ладонь ко рту:
   - Так они ударились о стену, построенную Антоном?!
   - Конечно, - подтвердил Сергей, - с чего бы им падать на ровном месте.
   - Бедные полицейские, - сказала Лиза.
   - Это мы бедные, - возразил Сергей, - лучше скажи, что нам делать?
   - Смываться! Как можно быстрее и дальше! - ответил за девочку Антон. - Уж теперь они возьмутся за нас как следует.
   - Это точно, - подтвердил Сергей, бросив взгляд в зеркало заднего вида.
   Лиза и Антон оглянулись. Вдали на дороге появилась белая легковушка с мигающими огнями на крыше.
   Сергей еще сильнее надавил на педаль акселератора, а Антон пощелкал тумблерами на панели приборов. К реву мотора добавилось завывание сирены над их головами.
   Транспорт, идущий впереди, послушно принимал вправо, уступая дорогу стремительно летящему спецавтомобилю. Удивленные горожане наблюдали, как по улице, раздирая воздух сиренами, неслись полицейский "УАЗ", а следом за ним, мигая проблесковым маячком - белые "Жигули".
   Вскоре расстояние между машинами стало заметно сокращаться.
   - "Жигули" догонит "УАЗ", - сокрушенно вздохнул Сергей.
   Лиза за его спиной взмолилась:
   - Антон, придумай что-нибудь!
   - Если бы знать что.
   Впереди показался железнодорожный переезд. В этом месте дорогу пересекали заводские подъездные пути. Маленький замасленный тепловоз, точно муравей, вцепившись в несоразмерно большую для него цепочку вагонов, вытягивал их из ворот. Переезд не был оборудован шлагбаумом и об опасности здесь обычно предупреждал составитель в оранжевой куртке и с желтым флажком в руках. Вот и сейчас он поднял вверх свою магическую тряпку, призванную усмирять транспорт .
   Сергей закусил губу:
   - Если остановимся - они нас поймают!
   - Придумал, - сказал Антон. - Только не пугайтесь, чтобы не случилось! И не вздумай тормозить!
   Лицо Антона сделалось отрешенным, веки прикрылись, и мелодичное "де-е-ень" прозвучало в его ушах.
   Неожиданно толчки и удары от выбоин прекратились. Колеса машины запели удивительно ровно. Несущийся вперед "УАЗ" стал медленно подниматься над асфальтом. Двигатель натужно завыл.
   - Не сбрасывай скорость! - крикнул Антон, заметив беспокойство брата. - Я сделал дорогу из воздуха! Сейчас поднимаемся вверх. Держи курс на асфальт за переездом.
   Расстояние между колесами и дорогой все увеличивалось. Вагоны стремительно приближались. Регулировщик в оранжевой куртке вместе с флажком поднял и вторую руку. Похоже, он не столько предупреждал об опасности, сколько загораживался от автомобиля, летящего на него по воздуху. Завывая сиреной, "УАЗ" промчался над составителем, а затем и над вагонами, едва не задев колесами их борта.
   - А теперь можешь слегка притормозить! - сказал Антон. - Сейчас начнутся ухабы.
   И действительно, стоило колесам коснуться земли, как они запрыгали по выбитому асфальту, отсылая толчки и шум на корпус автомобиля.
   Лиза открыла глаза и обернулась назад.
   Видимо, летящую по воздуху машину заметил не только составитель, но и машинист тепловоза. По-черепашьи ползущий состав остановился.
   С лица Антона окончательно сошло выражение отрешенности, а в его ушах прозвучало "до-о-он".
   - Классно! - завопил Сергей.
   - Ты волшебник! - крикнула Лиза, обращаясь к Антону.
   Теперь, когда преследователи остались позади, Сергей уменьшил скорость. Он не сдерживал радости:
   - Вот это да! Вот это да! А повторить сможешь?
   - Думаю, да, но не сейчас. Лучше скажи, куда мы едем?
   - Поедем в деревню к моей бабушке, - предложила Лиза, - это недалеко. Но, если можно, давайте заскочим домой, заберем Полосатика. Он будет нас охранять.
   Через десять минут в кабине "УАЗа" появился еще один пассажир. Он сидел на заднем сиденье рядом с девочкой и норовил лизнуть водителя в ухо.
   Сергей втягивал голову в плечи, пытаясь защититься от пуделя, благодарного, что его пригласили в компанию.
   Машину оставили на обочине дороги, немного не доехав к деревне. В целях безопасности дальше решили идти пешком.
   Полосатик, радостно прыгая, припустил по тропинке к подвесному мосту, перекинутому через реку.
   Дети с откоса опустились к берегу. Их преследователи остались где-то далеко позади, поэтому можно было не торопиться. Мальчишки по дороге сшибали седоголовые одуванчики, вприпрыжку пускали плоские камешки по воде.
   - Первое время поживем у бабушки, - сказала Лиза, - там они нас никогда не найдут.
   - Рано или поздно - найдут, - ответил Антон. - Поднимут на ноги всю полицию, развесят по городу наши портреты. Забыли, как это было во время войны с Краузом.
   Девочку опечалило такое будущее.
   - Может быть, тогда нам не стоило убегать, а следовало все объяснить?
   - Да как им объяснишь? - возразил Антон. - Взрослые не слышат детей. Они-то и друг друга часто не хотят слушать, а нас и подавно не берут в расчет. Ты видела, чтоб кто-то из взрослых хоть однажды сказал ребенку: "Извини, я был не прав".
   - Вот именно! - Сергей поддержал брата. - С какой это стати они, такие большие и умные, будут унижаться перед детьми?!
   - А вот мы и посмотрим, кто из нас по-настоящему умный! - сказал Антон, провожая взглядом запущенный по воде камень. - Я не стану оправдываться! Даже в суде не считают преступника виноватым, пока не докажут его вину. Если смогут - пусть доказывают. Но у них ничего не получится.
   - Ах, если бы на Земле было такое место, - мечтательно сказал Сергей, - где не надо отчитываться перед взрослыми, не надо объяснять, куда собираешься идти. Было бы место, где можно ложиться спать, когда хочешь, а не тогда, когда тебе прикажут.
   - ...Где можно одевать, что пожелаешь, и красить губы даже с пяти лет, - подхватила Лиза.
   - Такого места мы не найдем... - сказал Антон, - но его можно построить.
   - Ага! Так они тебе и разрешат! - возразил Сергей.
   Антон остановился у подвесного моста. Лицо его сделалось серьезным.
   - В том-то и беда, что мы постоянно спрашиваем разрешения, или того хуже - оправдываемся. Я думаю, до тех пор, пока мы не осмелимся жить, как хотим, взрослые всегда будут командовать нами. А построить город, старшими в котором будут только дети - можно. И для этого не надо брать разрешений. Попробуем?
   - Я бы не отказался пожить в таком месте, - ответил Сергей.
   - А я давно об этом мечтала, - подхватила Лиза.
   Тем временем ребята ступили на пешеходный мост, висящий на стальных тросах. От их шагов шаткое сооружение вздрагивало и раскачивалось. У самых ног в щелях деревянного настила поблескивала вода.
   - Полосатик! - позвала собаку девочка. - Ко мне!
   Пудель, оказавшись на мосту, остановился и, приседая на лапах, жалобно скулил. Его пугала эта зыбкая, непривычно колеблемая почва. Вероятно, нечто подобное испытывают люди во время землетрясений.
   - Он готов сразиться с любым противником, - объяснила поведение собаки девочка, - а по мосту ходить боится. Ему легче переплыть реку, чем ступить на дрожащий настил.
   Антон взглядом измерил длинное сооружение, провисшее на стальном канате.
   - Я ему сейчас помогу, - сказал мальчишка.
   Старший из братьев мысленно соорудил под настилом огромную воздушную балку, соединившую два берега. В ту же секунду, колебания моста прекратились. Еще некоторое время дрожали канаты, но и их усмирила только что созданная конструкция.
   - Еще одно чудо! - крикнул Сергей, восторгаясь способностями брата. - И главное - надежно! Если мост над переездом без всяких канатов выдержал машину, то этот, наверное, простоит сотню лет.
   - Не знаю? - усомнилась Лиза. - Вдруг с Антоном что-нибудь случится - заболеет или потеряет сознание, и все, что им построено, рассыпется.
   - И правда, - сказал Антон, - вдруг все это исчезнет, стоит мне только уснуть?
   - А давайте проверим, - предложил Сергей. - Опору пока не убирай, переночуем у бабушки, - Сергей кивнул в сторону Лизы, - а завтра придем и посмотрим.
   На том и порешили.
   Полосатик сделал несколько осторожных шагов и, убедившись, что опора под ногами устойчива, помчался за детьми во всю прыть.
   Вскоре вся компания подошла к маленькому дому. Калитка оказалась незапертой. Войдя в нее, ребята увидели чисто выметенный двор, посередине которого стояла обвитая виноградом беседка. Хозяйки там не было. Лиза хорошо знала, что бабушка не любит бездельничать, поэтому решила, что найдет ее на огороде. Но и там ее не оказалось. "Значит, бабушка в доме", - подумала девочка, открывая дверь.
   Мальчишки остались во дворе. Неожиданно они услышали сдавленный крик. Антон и Сергей бросились в дом и сразу же оказались в цепких руках полицейских. Один из них, державший Лизу, убрал ладонь с ее рта - теперь, когда капкан захлопнулся, девочка могла кричать сколько угодно. Капитан полиции - тот самый, что недавно ударился о невидимую воздушную перегородку - вывернул руку Антону за спину и злорадно просипел:
   - Все! Доигрались гаденыши!
   Из дома пленников выводили по одному: сначала Антона и Сергея, за ними - плачущую Лизу. Капитан нажал кнопку рации, висевшую на груди, и крикнул:
   - Истра, Это Резвый! Птенчики в клетке! Подавай транспорт.
   Антон тяжело дышал и терялся в догадках, каким образом их обнаружили так быстро? Взъерошенный Сергей попытался вырваться, но блюститель порядка был начеку и поддернул вверх вывернутую руку мальчишки. Сергей вскрикнул от боли.
   - Погодь-погодь, не вертухайся! Смотри, какой шустрый! - полицейский заворчал с той благодушной интонацией, с которой, наверное, забойщик разговаривает с обреченным кроликом.
   Воодушевленный действием напарника, капитан мстительно встряхнул Антона за плечо:
   - Ну, что?! Не ожидал встречи?! Посоветоваться он захотел! Теперь слушай внимательно - не делай глупостей, а то не посмотрю, что пацан. Прихлопну, как чижика!
   - Отпустите Лизу, - сказал Антон, - она ни в чем не виновата.
   - Вот как ты запел! Значит, признаешь, что орла украли именно вы?! Что эта соплячка ни при чем, мы и сами знаем. Но ее все равно попридержим - вы разговорчивей будете.
   Такой ответ до крайности возмутил мальчишку. Если до сих пор еще можно было попытаться объяснить нелепое недоразумение с орлом, то теперь всякое желание разговаривать окончательно исчезло.
   Соревноваться в силе с рослыми полицейскими было бесполезно. На помощь могла прийти только способность превращать воздух в камень. Но сейчас сделать это было непросто. Наученные горьким опытом, полицейские вели себя осторожно. Они держали пленников, стоя порознь друг от друга. И, кроме того, скорее всего, в случае непредвиденных действий со стороны мальчишек, готовы были применить оружие.
   Антон, насколько это позволяла вывернутая за спину рука, внимательно осмотрел полицейских: их пыльные сапоги гармошкой, штаны с красной полосой, кителя, перехваченные ремнями, на каждом из которых висело по кобуре. В этих кожаных треугольниках лежали, дожидаясь своего часа, пистолеты с многократно спрессованными в них смертями.
   Антон как следует запомнил фигуры стражей порядка, закрыл глаза и дал отмашку для исполнения чуда.
   Мальчишка решил возвести нечто подобное пьедесталов сразу для трех полицейских бюстов. Воздух начал отвердевать одновременно в трех местах. Тела стражей порядка - от каблуков их сапог до третей пуговицы на кителе - должны были оказаться в твердом воздухе, как доисторические муравьи в янтарной смоле.
   Полицейские почувствовали что-то неладное. Лицо капитана застыло в недоумении. Нет, он не ощутил тяжести, но понял, что его тело начало захватывать что-то монолитное. Страж порядка попытался шевельнуть ногой, но скорее бронзовый памятник пустился бы в пляс, чем его сапог сдвинулся с места. От ужаса происходящего полицейский еще сильнее стиснул руку Антона. Растерянные лица двух остальных правоохранителей говорили, что и с ними происходит что-то неладное. Крепко держа Сергея одной рукой, полицейский второй попытался ощупать свои ноги. Но его пальцы натолкнулись на невидимое препятствие в десяти сантиметрах от тела.
   Поняв, что задуманное исполнено, Антон рванулся с места. Воздушная тумба, в которой на две трети своего тела был замурован капитан, накренилась и рухнула наземь. Падая, полицейский разжал пальцы, державшие мальчишку, и инстинктивно выставил руки вперед. Он приземлился на них, как опытный гимнаст, не сгибаясь в поясе. Сгоряча капитан попытался отжаться и вскочить на ноги, но тут выяснилось, что с физической подготовкой в его части не все благополучно. Ни отжаться, ни, тем более, подняться на ноги ему не удалось. Его подчиненные с ужасом наблюдали за корчами командира.
   Антон тем временем неторопливо подошел к одному из полицейских и легонько толкнул его одним пальцем. Страж порядка рухнул на землю, как подпиленное дерево. Через секунду он уже изрыгал страшные проклятия, а Сергей потирал освобожденную руку. Антон подошел к третьему полицейскому. Опрокидывать "колосса на глиняных ногах" не пришлось. Почти полностью замурованный в прозрачную тумбу правоохранитель проявил благоразумие. Устрашенный происходящим и собственной недвижностью, он выпустил руку Лизы.
   - Срочно уходим отсюда, - крикнул Антон товарищам, - они вызвали подкрепление.
   Словно подтверждая сказанное, в рации на груди капитана послышался хриплый голос: "Резвый, Резвый! Я Истра! Следуем к вам!
   Ребята не стали слушать дальнейшие переговоры и выбежали за ограду дома. И тот час они увидели, что по улице в сторону их дома на большой скорости мчится белая легковушка с желтыми шашечками на кузове. Машина остановилась рядом с детьми, дверь ее распахнулась.
   - Прокатимся?
   Ребята застыли в изумлении. За рулем такси сидел... Фотограф.
   Спутать его с кем-либо было невозможно. Все та же квадратная голова с черным ежиком волос, темные очки и тонкая щегольская полоска усов.
   Раздумывать было некогда. Беглецы, в том числе и Полосатик, запрыгнули в машину. Не успели хлопнуть двери, как "Жигули" рванули с места. Машина набрала скорость, пресекла два перекрестка и, повернув на третьем, вырвалась на простор.
   Дети молчали. К шуму мотора изредка примешивались уже знакомые позывные полиции. Они звучали из включенного радиоприемника Фотографа.
   - Резвый, Резвый! Я Истра! Почему не отвечаете?! Что случилось?!
   - Сами увидите, когда приедете, - сказал Антон, отвечая невидимому радисту.
   Лиза и Сергей к этому времени уже догадались о причине случившегося с полицейскими.
   - Антон, освободи их! - взмолилась девочка. - Представь, как им сейчас неудобно лежать!
   - Освобожу, когда отъедем подальше. Ты видела, как он хватался за пистолет. Будь его воля, он бы изрешетил нас!
   - Странное у вас радио, - сказал Сергей, обращаясь к Фотографу, когда из динамика вновь послышались позывные.
   -Только благодаря ему вы и спаслись, - ответил Фотограф, не сводя глаз с дороги. - Но я одного не пойму, зачем вы включили рацию в угнанной машине?
   - Мы ничего не включали, - ответил Антон и тут же осекся. Он понял, что нечаянно включил рацию, когда щелкал тумблерами в поисках сирены. - Они слышали наши разговоры?
   Фотограф утвердительно кивнул:
   - Конечно! И я тоже.
   Антон посмотрел на водителя.
   - А вам-то зачем понадобилось настраиваться на полицейскую волну? Утащили орла, а теперь радуетесь, что вместо вас преследуют невинных людей?
   Фотограф на секунду повернул голову:
   - Давайте договоримся. Я хочу, что бы вы запомнили - я не прикасался к этой стекляшке!
   Полосатик, до сих пор сидевший спокойно, неожиданно зарычал.
   - Вам даже собака не верит, - заметила Лиза. - Жаль, что я вчера не отпустила его с поводка. Он бы сразу определил, что вы держали в руках.
   - На собаку я не обижаюсь, - ответил водитель, - глупое существо. Но вы-то должны понимать: зачем мне - фотографу, изделие, которое нельзя сфотографировать?
   - А зачем фотографу подслушивать разговоры полиции? - спросил Антон.
   - Мне стало известно об исчезновении стекляшки, и я понял, что в этом могут обвинить меня. Хотелось быть в курсе событий. Настроил радио на нужную волну и когда услышал ваш разговор, то сразу примчался на помощь. И вот - вместо благодарности получаю упреки!
   Детям стало неловко, - слова Фотографа звучали убедительно.
   Тем временем машина на огромной скорости мчалась по трассе. Солнце клонилось к закату, в глазах рябило от его мелькания в кронах деревьев. Было что-то гипнотическое в чередовании света и тени, как, впрочем, и в голосе Фотографа.
   Водитель вновь повернулся к пассажирам, тем самым, давая понять, что не держит зла:
   - Если не возражаете, я спрячу вас на даче? Заодно и сам пересижу там некоторое время, пока не отыщут настоящего похитителя.
   Ребятам ничего не оставалось, как согласиться с предложением. Свое возражение по этому поводу рычанием выразил только Полосатик. Но к его мнению не прислушались.
   Вскоре Антон, как и обещал Лизе, отослал в адрес закованных в воздух полицейских команду об их освобождении. Трижды прозвучал невидимый, но уже хорошо знакомый колокольчик. Мальчишка облегченно вздохнул, словно из заточения освободился он, а не его обидчики.
  
   Дачный участок, к которому подрулила машина Фотографа, оказался на удивление маленьким. Небольшой деревянный домик, выкрашенный бледно-синей краской, утопал в зелени деревьев и зарослях малины. В стороне от дома, рядом с металлической емкостью для воды, стоял железнодорожный контейнер. Скорее всего, он служил гаражом. Об этом говорила усыпанная щебнем площадка и следы автомобильных шин.
   Фотограф заглушил машину, пригласил ребят в дом.
   В доме, не считая маленькой прихожей, было всего две комнаты: одна - с диваном, столом и стульями, вторая, служившая кухней - со столом и большой электрической плитой.
   - Располагайтесь, - сказал Фотограф, - а я что-нибудь состряпаю на скорую руку. Вам, как я понимаю, сегодня было не до обеда.
   Дети присели на диван. Из соседней комнаты доносилось позвякивание кухонной утвари. Антон, не привыкший сидеть без дела, стал прохаживался по комнате. Сначала он изучил узор обоев на стенах, затем выглянул в окно, выходящее в сторону дачного участка. Взгляд его случайно упал в проем кухонной двери. Фотограф стоял, повернувшись к нему спиной. Плечи его были подняты, и весь он сосредоточенно замер над каким-то, требующим особого внимания занятием. Если бы дети о чем-то говорили, то можно было предположить, что он подслушивает.
   Почувствовав на себе взгляд, Фотограф повернулся и, как показалось Антону, неискренне улыбнулся, точно его застали за неблаговидным занятием.
   - Сейчас заварю чай, - сказал он преувеличенно бодро.
   Но сначала на столе появилась сковорода с яичницей. Следом за ней на оструганные доски опустилась тарелка со сливочным маслом, нарезанный ломтями хлеб и помидоры.
   По комнате, возбуждая аппетит, поплыл густой запах яичницы, поджаренной на луке. Учуяв их, Полосатик, оставленный снаружи, беспокойно завозился у двери.
   Фотограф внес четыре дымящихся стакана с чаем в металлических подстаканниках, и вся компания, в том числе и гостеприимный хозяин, дружно набросились на еду.
   Когда яичница была истреблена и пришло время напитку, Антон под столом ногой толкнул Сергея. Глаза его указали на стакан, а брови предупреждающе сошлись домиком.
   Фотограф не торопился расправляться с чаем.
   - Пусть немного остынет, - сказал он, - поставив стакан на подоконник, - пойду займусь машиной. Вы можете отдохнуть, если хотите. Но беспрепятственно покинуть дом Фотографу не удалось. У дверей его поджидал Полосатик. Вместо того, чтобы прошмыгнуть в открытые двери, где так вкусно пахло съестным, пес неожиданно вцепился Фотографу в брюки.
   Лиза бросилась к собаке.
   - Полосатик, прекрати!
   Когда пуделя оттащили за ошейник, Фотограф сделал вид, что не обижается на животное, и даже протянул руку, желая погладить его. Но Полосатик рычанием встретил неискреннее дружелюбие.
   Во время заминки в дверях с полосатиком Антон встал из-за стола и молча вылил три стакана чая в мойку на кухне. Возвратившись в комнату, Лиза открыла рот, желая узнать, куда подевался ее напиток. Антон поднес палец к губам:
   - Фотограф что-то подсыпал в стаканы.
   - Может, снотворное? - предположил Сергей. - А когда мы уснем, он доставит нас в участок. Он, должно быть, переодетый полицейский. Откуда ему известна их волна?!
   - Я не знаю, кто он, но будем осторожными, - ответил Антон.
   Вскоре Фотограф возвратился в дом. О его приближении лаем предупредил Полосатик, за скверное поведение привязанный к дереву. Дети откинулись на спинку дивана, изображая пресыщение от вкусной пищи и обильного питья.
   Фотограф глянул на пустые стаканы.
   - Уже выпили?.. Молодцы, - сказал он. - Теперь отдыхайте.
   Фотограф взял свой стакан чая и поднес к губам, но тут же вынужден был отставить его - напиток по-прежнему был еще слишком горячим. Ничего не сказав, он вышел из дома.
   Ребята остались одни. После сытного обеда и суматошного дня их начало клонить в сон, так что имитировать действие тайно подсыпанного снадобья оказалось несложно. Вскоре Сергей и Лиза сладко посапывали на диване, и только Антон притворялся спящим.
   Фотограф несколько раз без надобности заходил и выходил из дома, хлопал дверью, излишне громко гремел посудой на кухне. Убедившись, что гости крепко спят, он надолго исчез из дома. Антон приподнялся с дивана и тихонько приоткрыл наружную дверь.
   Фотографа поблизости не было. Полосатик, привязанный к дереву, вскочил на ноги, обрадовавшись появлению мальчишки. "Где он и что делает? - подумал Антон о хозяине дачи. - Машина по-прежнему стоит на месте. Не мог же он отправиться в город пешком". И тут догадка молнией настигла мальчишку: "Рация! Фотограф имеет возможность передавать сведения по рации! Конечно! Если его радио настраивается на полицейскую волну, то почему бы ему ни работать и в режиме передатчика?!"
   Антон присел на корточки и, прячась в кустах малины, приблизился к машине. Его предположения оказались верными. Фотограф сидел на водительском месте и, хотя находился в кабине один, с кем-то разговаривал. Говорил достаточно громко.
   Мальчишка прислушался. Фотограф просил подкрепления. Но не это удивило Антона. Оказалось, что их спаситель, до этого представлявшийся фотографом, бегло и уверенно говорил по-английски.
   Антон, благодаря своей исключительной памяти, проблем с английским не имел. Он сразу понял, что Фотограф сообщает координаты дачного участка и для облегчения его поиска обещает подавать световые сигналы. Последняя подробность озадачила мальчишку. Каким образом свет - пусть это будет даже мигание автомобильных фар - может помочь установить их местонахождения. Ведь фары в почти сплошном массиве деревьев и дачных домов практически не видны.
   Размышление Антона прервало повизгивание Полосатика. Жизнерадостный пес принял неестественно осторожные движения мальчишки за приглашение к игре и взвизгивал от нетерпения. Фотограф повернул голову в его сторону и увидел в зарослях малины футболку Антона. Хлопнула дверца машины.
   Убегать не имело смысла - это бы только убедило Фотографа, что за ним наблюдали.
   Когда черноволосый великан застыл над мальчишкой, словно палач над беззащитной жертвой, то увидел, как тот безмятежно лакомится спелыми ягодами.
   - Уже выспался?! - удивился Фотограф, словно в бодрствовании человека в светлое время суток есть что-то сверхъестественное. На самом же деле его изумило другое - лошадиная доза снотворного, подсыпанная в чай, не подействовала на мальчишку.
   - Успею, еще ночь впереди, - ответил Антон, с удовольствием уплетая ягоды.
   - Ну, ешь, ешь...
   Фотограф направился в сторону гаража. Он не отважился возобновить прерванную радиосвязь при свидетеле.
   Вскоре из контейнера, действительно служившего гаражом, послышались скрежет и громыхание, усиленное железными стенами. Немного погодя потный и раскрасневшийся Фотограф подошел к Антону.
   - Помоги мне с друзьями передвинуть стеллаж, - сказал он, - уж больно неудобно стоит.
   - А вдвоем не справимся?
   - Думаю, что нет. На нем запчасти, не хочется перекладывать.
   Антон направился в дом и поднял друзей. Сергей, точно ужаленный, вскочил от первого прикосновения. Должно быть, и во сне его кто-то преследовал. Лиза, проснувшись, не сразу сообразила, где находится.
   Дети вышли из дома, отвязали скулящего Полосатика.
   Фотограф сидел у гаража на раскладном стуле, отдыхая после тяжелой работы. Слабое дуновение воздуха - предвестие вечерней прохлады - овевало его открытый торс. Без рубахи он выглядел и вовсе устрашающе. Густые волосы на груди и руках не могли скрыть его мощные, хотя и расслабленные сейчас мышцы. Можно было лишь предположить, как они взбугрятся и запрыгают под кожей, вздумай их обладатель продемонстрировать свою способности. Нет, с таким атлетом бесполезно состязаться в физической силе не то что детям, но даже рослому капитану полиции.
   Ребята подошли к контейнеру. Полосатик заскочил в гараж, обнюхивая пахнущие машинной смазкой железки. Стеллаж с ящиками, наполненными запчастями, гайками и болтами, стоял поперек контейнера. Фотографу в одиночку отодвинул его от боковой стены. Теперь всем вместе предстояло переместить его на противоположную сторону.
   Ребята, в том числе и Лиза, вцепились в громоздкое сооружение. Командовал бригадой Фотограф.
   - Раз, два, взя-ли! - выкрикивал он.
   За несколько рывков стеллаж со скрежетом почти полностью переместился в нужное место. Оставалось выровнять его вдоль стены.
   - Сейчас поправлю ломиком, - сказал Фотограф, выходя из гаража за инструментом.
   Ребята дожидались его, тяжело дыша от напряженной работы. Вдруг раздался оглушительный грохот. Это Фотограф с необыкновенной ловкостью для своего массивного тела захлопнул сначала одну, а затем и вторую створку двери. Сделалось темно. Заскрежетали скобы запора. Полосатик бросился к двери. Его заливистый лай, словно мячик пинг-понга, отскакивал от двери, метался по гаражу.
   - Сейчас же откройте! - крикнул Антон.
   Но в ответ еще несколько раз громыхнул засов.
   Лиза в непроницаемой темноте всхлипнула от страха.
   - Все! - снаружи послышался удовлетворенный голос Фотографа. - Хватит ломать комедию! Сидите здесь, пока и в самом деле не заснете.
   - Откройте дверь! - повторил Антон. - Здесь душно! Я знаю, вы не Фотограф, и это вы украли орла!
   - Вот и хорошо, что ты все знаешь, - послышалось в ответ. - И я немного догадываюсь о твоих способностях. Так что посиди здесь, чтобы не натворил глупостей. Завтра поговорим в другой обстановке. И не вздумайте кричать - сбегутся соседи...
   Не успел Фотограф договорить, как ребята, не сговариваясь, завопили, что есть сил. Даже Полосатик зашелся громким лаем. Но в эту минуту оглушительный звон потряс их темницу. Он с такой силой сдавил уши, что головы у ребят закружились. Это разъяренный Фотограф со всего маху ударил по контейнеру ломом, как это делают битой во время игры в бейсбол.
   - На каждый ваш крик буду отвечать таким образом! - сказал Фотограф, слушая, как гудит и вздрагивает растревоженное железо.
   Дети не разобрали его слов, но смысл их сделался понятен. Полосатик, для которого даже шелест газеты слишком громок, жалобно скулил.
   Нагретый за день контейнер постепенно превратился в духовку. Невыносимо воняло какой-то смазкой. Пленникам сразу же захотелось пить.
   - Жаль, что я не вижу, где он сейчас, - сказал Антон, - я бы его замуровал в каменный воздух с головой. Тогда бы знал, как сидеть взаперти.
   - Он боится тебя, - сказал Сергей, - потому и закрыл нас.
   - Ничего! Когда-нибудь дверь отворится.
   - А вдруг никогда не откроет, - предположила Лиза, - и мы здесь умрем?
   - Обязательно откроет, - ответил Антон. - Он охотится за новым стеклом - для того и выкрал орла. А теперь узнал, что стекло можно сделать и другим способом. Мы ему нужны.
   - А кто он? - спросила Лиза. - Если полицейский, то почему опасается, что на крик сбегутся соседи?
   - Он, должно быть, занимается промышленным шпионажем, - предположил Сергей, - надеется продать секрет изготовления нового стекла другому заводу.
   Лиза прижала к себе скулящего Полосатик и сказала:
   - Но в стране не так уж много стекольных заводов. Да и полиция не будет сидеть без дела. Рано или поздно выйдут на Фотографа.
   - Не выйдут! - неожиданно сказал Антон. - Фотограф - не мелкий воришка, и действует не один. Я слышал, как он запрашивал помощь... на английском языке.
   Это известие окончательно сбило детей с толку.
  
   Заточение длилось мучительно долго. Ребята догадались, что стемнело - в контейнере стало немного прохладней. От бездействия и темноты их клонило в сон. Вскоре, свернувшись калачиком на железном полу, они впали в тревожное забытье. Проснулись от странного шума, похожего на звук огромного грузовика. Ребята насторожились, Полосатик залаял.
   - Сейчас нас погрузят на машину и увезут, - предположил Сергей.
   Шум приближался и становился все громче.
   - Это не машина! - сказал Антон. - Я знаю - это вертолет! Но посмотрим, как у него получится пересадить нас.
   Мальчишка не собирался безропотно подчиняться Фотографу.
   Гул, тем временем, нарастал. Вскоре он достиг такой силы, что контейнер завибрировал под ногами. Неожиданно к прежнему шуму добавилось звонкое громыхание над головой. Находись ребята снаружи, они сразу бы догадались о его происхождении.
   Вертолет, - а это действительно была огромная винтокрылая машина с мигающими огоньками на брюхе - завис над железным гаражом. Из его кабины на крышу темницы по-кошачьи спрыгнул человек. Его силуэт то возникал, то пропадал, синхронно вспышкам сигнальных огней. Следом за человеком из чрева вертолета вниз опустился разветвленный трос с четырьмя крючками на его концах. Человек ловко поймал крючками скобы на углах контейнера и дал отмашку пилоту. Двигатель вертолета увеличил обороты, и трос, выбрав слабину, натянулся. Только после этого вниз, до самой земли, упала веревочная лестница. Человек, стоящий на контейнере, взобрался по ней, а следом, быстро перехватывая руками, в кабину вертолета вскарабкался Фотограф. Геликоптер натужно взревел. Контейнер качнулся, оторвался от земли и поплыл в темном беззвездном небе.
   Кроны фруктовых деревьев метались в потоках воздуха, словно махали ребятам "до свидания".
  
   Всю ночь, без света и звезд, без воды и пищи, без сна и покоя, узники раскачивались в воздухе. Гул винтов и мотора не позволял говорить, а отсутствие щелей в контейнере мешало прояснить: как высоко они над землей, и в какую сторону несет их железная птица.
   Толчок о землю был самым неожиданным моментом путешествия.
   Первые минуты отсутствие качки показалось неестественным. Но вот над головой ребят загремели отцепляемые крючки, геликоптер улетел, заскрежетали запоры и в глаза ударил яркий солнечный свет. Утреннее солнце, точно шаровая молния, поднималось над горизонтом. Сколько хватало взгляда, от распахнутых ворот их железной темницы и до самого огненного диска простиралось море - синее и безбрежное.
   Щурясь от света, пленники вышли из контейнера. Полосатик вертел головой по сторонам, изучая новую местность и радуясь обретенной свободе. Вскоре не только он, но и его друзья поняли, что свобода эта относительная и заканчивается там, где начинается вода. Они оказались на острове.
   Это был достаточно большой участок суши с тремя двухэтажными зданиями, с аэродромом и ангарами для самолетов, с беспрерывно вертящейся чашей локатора и причалом для катеров. Вдалеке на рейде виднелись два больших корабля. Стремительные линии их корпусов и частокол разнокалиберных стволов на башнях красноречиво говорил об их далеко не мирном назначении.
   Как выяснилось позднее, ребята были доставлены на одну из военно-морских баз далекой экваториальной страны - Черногонии. Вертолет, переправивший их сюда, после тайного пересечения нескольких государственных границ, отдыхал неподалеку. Он стоял с заглушенным двигателем на площадке с нарисованным кругом и крестом в его середине. Фотограф и еще двое мужчин - все одетые в военную камуфляжную форму - стояли возле контейнера.
   - Приношу свои извинения за доставленные неудобства, - сказал Фотограф. - Мы постараемся их компенсировать и создадим вам идеальные условия.
   Антон измерил похитителя презрительным взглядом. Первым его желанием было упаковать негодяя в воздушную глыбу, но затем он решил, что сделать это никогда не поздно.
   К контейнеру, сиротливо стоящему на площадке, подкатил джип с открытым верхом. Фотограф - воплощение любезности - учтиво, едва ли не с реверансом, пригласил детей в автомобиль, и только после того, как они вместе с Полосатиком разместились на заднем сиденье, уселся на место рядом с водителем. Два его спутника запрыгнули на подножки сбоку машины. Трудно было определить, какие обязанности возлагались на них: охраны или почетного караула?
   Джип покатил в сторону двухэтажных зданий из красного кирпича, в архитектуре которых без труда угадывались армейские казармы. Возле каждого здания располагались большие асфальтовые площадки, размеченные на квадраты белыми линиями. Неподалеку виднелись нехитрые гимнастические снаряды, врытые в землю: турники, "бревна", лабиринт из металлических труб. Все это явно предназначалось для тренировки военнослужащих.
   Антон с иронией толкнул Сергея:
   - Здесь тебе с гантелями просторней будет, чем на балконе.
   Сергей напряженно улыбнулся. Он сдерживал за ошейник Полосатика, норовившего стать лапами на спинку переднего сиденья, чтобы обнюхать Фотографа, а, может быть, и лишить его уха.
   Джип миновал двухэтажные казармы и остановился у небольшого строения, расположенного за ними.
   Это был дом горчичного цвета. Смотрелся он очень контрастно на фоне лазурного моря. Удивлял и высокий забор из металлической сетки вокруг дома. Такое ограждение вполне уместно смотрелось бы где-нибудь в зоопарке вокруг вольеров со зверями, но не здесь, на острове, со всех сторон окруженном морем. Дети сразу сообразили, что в этом доме они будут не столько желанными гостями, сколько бесправными узниками. Антон представил, как вскоре он сделает воздушные ступеньки через этот забор, и будущее показалось ему менее мрачным.
   Машина остановилась у закрытых ворот. Здесь не было ни охранников, ни положенной в таких случаях караульной. Фотограф достал из нагрудного кармана дистанционный пульт и нажал на одну из кнопок. Сетчатые ворота с гудением отодвинулись в сторону, и машина подкатила к парадному входу "желтого дома", как мысленно окрестил его Антон.
   Строение было готово к приему гостей. В одной из трех просторных комнат, выходящих окнами на море, вместе с прочей мебелью, стояли три кровати. Иными словами - это была спальня. В соседней комнате, смежной с ней, между мягкими креслами и диваном до потолка поднимался массивный книжный шкаф из орехового дерева. Его полки были заставлены энциклопедиями для детей и прочей развлекательной литературой. Все книги были на русском языке. Это немного удивляло, так как позднее узнали ребята, государственным языком Черногонии был английский. В этой же комнате стояли три персональных компьютера - по одному на каждого из прибывших гостей. Так что, пожелай дети скрасить свой досуг у монитора, им не пришлось бы дожидаться своей очереди, как это было в их родной школе на уроке информатики. Видимо, зная, что гости не равнодушны к физическим упражнениям, следующая комната была оборудована под спортзал. В ней, по причине сравнительно небольшого размера, конечно, нельзя было играть в баскетбол, но поддержать себя в хорошей физической форме было несложно. Комнату загромоздили гимнастические снаряды, тренажеры и беговые дорожки. Глаза мальчишек загорелись от увиденного богатства.
   Лизе более всего понравилась кухня с сияющей газовой плитой и кухонным комбайном, дополненным бесчисленными насадками. Но все новоселы, как один, в том числе и Полосатик, не остались равнодушны к огромному трехкамерному холодильнику, вернее, к его содержимому. Кроме всевозможной провизии в холодильнике оказалось шесть сортов мороженного и добрый десяток различных бутылок с напитками и соками. Лишь "Фанта" и "Кока-кола" были известны ребятам, остальные еще предстояло оценить по достоинству.
   Фотограф ознакомил новых жильцов с расположением дома, показал, как управлять огромным телевизором. Рядом с дистанционным пультом телевизора на столе лежала пластиковая коробочка. Фотограф нажал на зеленую кнопку в ее крышке и из коробочки раздался услужливый голос: "Слушаю вас".
   - Проверка связи, - начальственно ответил Фотограф, а затем, нажав красную кнопку, уже более ласково обратился к ребятам: - Все, что вам понадобится, вы можете заказать дежурному с помощью этого домофона. Ваши пожелания немедленно будут выполнены. О том, с какой целью вы доставлены сюда, поговорим позже. Заметив, что Лиза хочет что-то сказать, он опередил ее: - И не волнуйтесь о родителях. Их уже известили, где вы находитесь. Если пожелают, то мы организуем их приезд.
   Антон ухмыльнулся:
   - Конечно, контейнеров в нашем городе достаточно.
   Фотограф улыбнулся, а его темные очки скрыли злобный прищур глаз.
   Вскоре вежливый лицемер удалился, оставив ребят одних.
   - Вот же негодяй! - воскликнула Лиза, когда за Фотографом захлопнулась дверь. Но Антон поднес палец к губам. Девочка осеклась на полуслове. Она догадалась, что комната может прослушиваться.
   Антон оказался прав, но только наполовину.
   Их новое жилище не только прослушивалось, но и было нашпиговано миниатюрными видеокамерами, как платье модницы булавками-невидимками во время первой примерки. Вероятно, поэтому Фотограф в дальнейшем не очень торопился расспрашивать Антона о способе затвердения воздуха. Он надеялся выведать секрет с помощью хитроумной аппаратуры.
   После ухода Фотографа Антон, не раздеваясь, рухнул на кровать.
   - Вот что значит, довериться взрослым, - сказал он. Большинство из них считают нас простаками, которых легко обвести вокруг пальца.
   Сергей и Лиза вынуждены были согласиться с таким выводом. Их тоже не обмануло наигранное радушие и безупречный комфорт. По всему выходило, что взрослые вновь применили известную схему: если им что-то нужно, то они задабривают детей, когда не получается по-хорошему - прибегают к силе, если не помогает и сила - используют хитрость, как это сделал Фотограф. Он заманил их в ловушку и, как кроликов в коробке, доставил за тридевять земель.
   - Мы сейчас отправимся спать, - печально сказала Лиза, - а тетя и ваши родители, наверное, до сих пор не сомкнули глаз. Они, должно быть, подняли на ноги всю полицию...
   - Это точно, - хмыкнул Сергей. - Еще бы! Малолетние преступники не явились домой, значит, вновь отправились на дело...
   Вскоре за грустными разговорами и невеселыми мыслями дети забылись тяжелым сном. Им снился гул вертолета, стеклянный орел, таксист в черных очках и синее море.
  
   Антон первым открыл глаза. Судя по тому, что за окнами брезжил рассвет, проспали они почти сутки. Антон прошел в соседнюю комнату, включил телевизор - надо было знакомиться с новой страной.
   Передавали утренний выпуск новостей. Одно сообщение сменялось другим: с дружественным визитом в Черногонию прибыл президент Франции, в парламенте утвержден законопроект о взаимоотношениях работодателей и профсоюзов...
   Все эти новости Антон слушал вполуха, еще не совсем проснувшись. Но следующее сообщение выдернуло его из полудремы. Диктор - эффектная дама с алой розой на блузке - оторвала взгляд от листа с текстом и произнесла следующее: "Подобный случай в мировой практике не имеет аналогов. Троим несовершеннолетним подросткам, спасаясь от преследования спецслужб своего государства, удалось незамеченными пересечь границу Черногонии. Они обратились к руководству нашей страны с просьбой о предоставлении политического убежища. Причина, по которой дети попали в поле зрения силовых структур - их уникальное изобретение, заинтересованность в котором высказали многие оборонные предприятия. Нет сомнения, что этот случай, ввиду несовершеннолетия перебежчиков, привлечет внимание общественности и поставит перед дипломатами непростую задачу".
   - Подъем, перебежчики! - во все горло закричал Антон. - Хватит спать!
   Сергей мгновенно вскочил с постели. Первое, что он увидел, это бегающего по комнате Антона, который метался с таким исступлением, точно изображал разъяренного героя в любительском спектакле.
   - Фантастика! - кричал он. - Еще позавчера мы были обычными школьниками. Затем превратились в грабителей. Прошли еще сутки - и мы нарушители границы, перебежчики и политические эмигранты.
   - Антон, что случилось? - Лиза протирала глаза.
   Антон, не ответил, застыв на месте. Взгляд его упал на журнальный столик с неизвестно кем и когда принесенной стопкой газет. Верхняя газета - конечно же, это было сделано преднамеренно - лежала развернутой на странице, где красовались их фотографии.
   Антон бросил газету Лизе. Девочка изумленно уставилась на снимки, где вместе с физиономиями Антона и Сергея, красовалась и ее лицо. Эти фотографии, без сомнения, были сделаны вчера утром, в момент, когда они выходили из контейнера.
   Девочка шевелила губами, пытаясь разобрать заголовок статьи, написанный по-английски. Антон пришел ей на помощь: "Трое детей просят защиты у нашего государства!" - прочитал он, а затем гневно добавил: - Нет, придется и в Черногонии доказывать, что мы вовсе не беззащитны, и сумеем постоять за себя!
   Возмущаясь и обсуждая прочитанное, ребята забыли, что все их действия тайно фиксируются видеокамерами.
   Скрытые объективы запечатлели и новые опыты по отвердению воздуха. Их провели вот по какой причине. Сергей предположил, что удивительные способности Антона могли исчезнуть после долгого перелета и смены климата. Антону пришлось доказывать, что это не так.
   Во время обеда, когда открыли пластиковую бутылку с минеральной газированной водой, в ней как обычно, тут же вскипели тысячи воздушных пузырьков. Антону пришло в голову сделать твердыми эти рвущиеся к свободе воздушные шарики.
   После мысленной команды в бутылке на первый взгляд ничего не изменилось. Пузырьки по-прежнему всплывали вверх, после чего становились невидимыми. Антон взял бутылку со стола и, позабыв все правила хорошего тона, первым сделал глоток прямо из горлышка. В тот же момент словно горсть морского песка оказалась у него во рту. Мальчишка пересилил себя и не стал выплевывать воду на пол, а проглотил малоаппетитное лакомство. Он был уверен, что не причинит себе никакого вреда. Когда же Сергей, следуя примеру брата, приложился к бутылке, то он оказался не настолько воспитанным. Песочная вода тут же была выплюнута на пол.
   - Ничего себе! - возмутился Сергей. - Если и другие напитки с песком, то придется пить водопроводную воду.
   Антон рассмеялся и дал команду "отбой" отвердевшим пузырькам в бутылке.
   - А ну-ка попробуй еще раз.
   Сергей с брезгливой осторожностью поднес бутылку к губам, словно в ней находилась рвотная микстура. Но к его удивлению на этот раз вода оказалась приятной на вкус, а крупицы, только что скрипевшие на зубах, бесследно исчезли. Вместо них пузырьки воздуха, как обычно при питье газировки, пощипывали язык. Антон рассмеялся и объяснил причину происшедшего.
   Вера в способности Антона была восстановлена.
   Несколько часов ребята знакомились с новым домом и его оборудованием. Слегка утолив свое любопытство, дети вышли из дома.
   Солнце поднялось уже довольно высоко и припекало по-южному сильно. На берегу у причала стояли два военных корабля, третий - авианосец - нес вахту далеко на рейде. Вокруг него, словно мелкая мошкара, садясь и взлетая, кружили вертолеты. Вероятно, они поочередно несли боевое дежурство.
   Только теперь ребята далеко-далеко на востоке разглядели узкую полоску суши с неровно торчащими на ней, как зубья поломанной расчески, верхушки небоскребов. Благодаря им они поняли, что военно-морская база находится недалеко от материка.
   - Вот и отлично! - сказал Антон, прикрывая глаза козырьком ладони. - Теперь хоть понятно, куда надо бежать.
   Затем он повернулся в сторону несущего вахту боевого корабля, и с интересом стал наблюдать за катером, идущим от авианосца к берегу. Это суденышко, видимо, использовалось для доставки на корабль почты и прочих необходимых грузов.
   Лазурное море, корабли, город с небоскребами на горизонте, вся эта панорама могла бы усладить любой глаз, не открывайся она сквозь ячейки проволочного ограждения.
   Пленники подошли к воротам и попытались сдвинуть их в сторону . В тот же момент из железной коробки, висевшей на столбике ворот, раздался прерывистый сигнал, напоминающий карканье вороны. Полосатик храбро ответил лаем невидимой железной птице. Вскоре к звуку сигнализации прибавился шум автомобильного двигателя. Со стороны казарм к воротам катил джип, за рулем которого сидел Фотограф - еще издали ребята узнали его по черным очкам. Одет он был, как и два его пассажира, в военную форму.
   - Полюбуйтесь на безвинного и оклеветанного в воровстве фотокорреспондента, - съязвил Антон.
   Машина остановилась у ворот. Глядя на водителя машины, дети окончательно осознали, кто истинный виновник их злоключений. Теперь, за тысячи километров от дома, недавняя погоня отечественных полицейских показались им забавной игрой по сравнению с тем, что ожидалось впереди.
   - Что вы хотите? - спросил Фотограф, выпрыгнув из машины.
   - Мы хотим оказаться на воле, - ответил Антон, - а еще лучше - у себя дома.
   - А что вас не устраивает здесь? - поинтересовался Фотограф. - Все необходимое для полноценной жизни у вас имеется. А дома вас сразу же арестуют. Вы не только украли образец уникального материала и оказали сопротивление полиции, но и незаконно пересекли границу...
   - Скажите еще, что мы попросили политического убежища, - перебил Фотографа Сергей.
   Фотограф ухмыльнулся.
   - Вот и хорошо, что вы все знаете. Плохо лишь то, что вместо благодарности я слышу одни упреки. Немедленно возвращайтесь в дом! Если будете благоразумными, то вскоре сможете беспрепятственно передвигаться по территории базы. В дальнейшем получите свободу и поселитесь в красивом городе, который видите на горизонте.
   Взгляды Антона и Фотографа встретились. Умей последний из них читать по глазам, он, несомненно, разобрал бы слова: "Мы окажемся на свободе раньше, чем ты думаешь!"
   - И не советую выкидывать свои штучки, - продолжил Фотограф, - те самые, что проделали с полицейскими. Вы находитесь на острове, отсюда бежать некуда. Вздумаете нарушить порядок - снова окажетесь в железном ящике.
   - Если мы попадем в железный ящик, то ты - в воздушный, - ответил Антон, - и это не намного приятней.
   От возмущения мальчишка перешел на "ты". В ответ на угрозы Фотографа он дал команду на возведение вокруг машины и ее пассажиров воздушного полого куба со стенами метровой толщины.
   - Еще раз предупреждаю, - багровея, произнес Фотограф, не подозревая, что уже находится в заточении, - немедленно возвратитесь в дом!
   - Сам возвращайся, - ответил Антон и, повернувшись к друзьям, предложил, - а не прокатиться ли нам вон на том катере? - Мальчишка указал на суденышко, что уже пришвартовалось к причалу и вблизи оказалось не таким уж и маленьким.
   - Смелей! - добавил он. - Лестница через ограждение уже построена. Она достаточно прочная, а по бокам у нее - перила.
   С этими словами Антон, не спеша, с видом праздного гуляки, стал... подниматься по воздуху. Его ступня находила невидимую опору, колено разгибалось, и при каждом таком движении тело мальчишки поднималось сантиметров на пятнадцать.
   - Не отставайте! - поторопил друзей Антон.
   Сергей и Лиза последовали его примеру. Главное - обнаружить ногами первую ступеньку. Далее - все просто. Самым несговорчивым в их компании оказался Полосатик. Его собачья голова отказывалась верить в существование невидимой лестницы. Пес упирался, не хотел подниматься по воздуху. В конце концов Лизе пришлось взять его на руки.
   Дети уже опустились с той стороны проволочного ограждения, когда Фотограф и его спутники оправились от потрясения. Фотограф выхватил пистолет.
   - Стоять!
   Но ребята даже ухом не повели на его предупреждение.
   Пытаясь запугать ослушников, Фотограф выстрелил в воздух. Пуля ударила в невидимый потолок, рикошетом ушла в сторону, и от прозрачной стены вонзилась в землю. Пистолетный выстрел и метание кусочка свинца в замкнутом пространстве прозвучали как орудийный залп. Оглушенный, почти контуженый, Фотограф шагнул в сторону и неожиданно натолкнулся на невидимую преграду. Только теперь он сообразил, что с ним стряслось. В ярости он стал изрыгать проклятия и размахивать пистолетом. Но у него хватило ума пожалеть свои барабанные перепонки.
   Ни выстрел, ни, тем более, последующие угрозы не остановили ребят. Они спокойно сошли на землю за проволочной оградой. Лиза опустила Полосатика на землю, и вся компания направилась в сторону катера. На полпути к нему Антон обернулся и увидел, как Фотограф, склонив голову на плечо и яростно жестикулируя, что-то кричал в мобильный телефон. Что именно - догадаться не трудно. Конечно, он просил подкрепления для ареста беглецов.
   Понимая, что в покое их не оставят, Антон решил подстраховаться. Он оградил себя и своих друзей воздушным тоннелем со стенами пятиметровой толщины. Это сооружение, будь оно видимым, могло бы напомнить станцию метро с уходящим вдаль полукруглым сводом. В конце тоннеля, построенного за одно мгновение, недвижно стоял сторожевой катер.
   Почти одновременно с появлением воздушных стен послышались тревожные звуки сирены. Из дверей казарм, словно горошины из перевернутой банки, посыпались человечки в военной форме. Пересекая остров в различных направлениях, мчались грузовые машины и бронетранспортеры.
   - Не обращайте внимания, - успокоил товарищей Антон, - мы укрыты пятиметровой стеной из каменного воздуха. Ее не пробьют даже корабельные орудия.
   Через каких-то пару минут ребята ступили на трап катера, пришвартованного к причалу. Но тут путь им преградил морской пехотинец, стоящий на вахте. Двухметровый мулат снисходительно поглядывал на них сверху вниз. Руки он положил на автомат, висевший на груди. Пехотинец с ленцой шевелил челюстями, сминая жевательную резинку. Он, несомненно, был предупрежден о беглецах, и дожидался их, чтобы возвратить назад.
   - Что будем делать? - неуверенно спросила Лиза. Девочку устрашил громила часовой, стоящий вверху трапа, и оттого казавшийся еще больше.
   - Устроим ему водные процедуры, - ответил Антон. Не долго думая, он соорудил из воздуха длинное бревно и взял его в руки, после чего нацелил невидимое орудие в грудь часовому и побежал вперед. От резкого, а главное, неожиданного толчка часовой потерял равновесие. Его надменная ухмылка сменилась гримасой растерянности. Через мгновение, взмахнув руками, морской пехотинец полетел в воду.
   Дорога на судно была открыта.
   И вот ребята уже стояли на сияющей чистотой палубе.
   - Что с ним случилось? - спросил удивленный Сергей.
   - У меня в руках четырехметровое бревно, - ответил Антон, - не пугайтесь, если такие же сейчас появятся и у вас. Будете мне помогать, одному не справиться!
   В то же мгновение Сергей и Лиза ощутили в своих руках невесомое, но, вместе с тем, серьезное оружие. Конечно, находись оно незакрепленным где-то на палубе, его запросто могло унести ветром. Но стоило таким бревном замахнуться, уже требовалась недюжинная сила, чтобы остановить инерцию.
   Палуба оказалась безлюдной, и Антону пришлось несколько раз ткнуть невидимым оружием в корабельный колокол, висевший у рубки.
   Команда катера мгновенно отреагировала на этот звук. Откуда-то снизу по железной лестницей стали выбегать матросы. Увидев ребят, они удивлялись, но тут же падали на палубу: Лиза бревном подсекала им ноги, а мальчишки окончательно опрокидывали моряков. Полосатик, приняв эту веселую возню за игру, сопровождал ее заливистым лаем, тем самым выманивая наверх остальных членов команды.
   Мальчишки орудовали бревнами, как заправские уборщицы швабрами. Они ловко сталкивали ими растерянных и упавших матросов за борт. Тех же, кто цеплялся за поручни, приходилось сбивать воздушным тараном, как спелые груши с ветки.
   - Это не смертельно! - приговаривал Сергей, отправляя очередную жертву за борт. - Окунуться в такую жару - одно удовольствие.
   Скоро вода вокруг катера напоминала кастрюлю с супом, в котором плавали живые галушки. Они барахтались в воде, выкрикивали проклятия и изо всех сил гребли в сторону берега.
   Расправившись с командой, ребята вцепились в рукоятку лебедки, поднимавшую сходни. Сделали это как раз вовремя. Несколько матросов уже выбрались на сушу и бросились к трапу, с намерением продолжить схватку с малолетними пиратами. Кроме того, к пристани подъехали четыре грузовика с солдатами. Все машины, кроме первой, успели затормозить у прозрачной стены. Первой повезло меньше других. Ее водитель не заметил стеклянный туннель, по которому ребята добирались к катеру, и врезался в него. Бампер и радиатор грузовика смялись в лепешку. К счастью, все, кто находился в машине, отделались только ушибами.
   Тем временем ребята заскочили в капитанскую рубку. Кроме штурвала и медного рычага, торчащего в металлической прорези, они увидели щит приборов со множеством тумблеров и кнопок. "Запуск двигателя", - прочел Антон на одной из табличек и нажал кнопку расположенную рядом с ней. Где-то под ногами послышались звуки, похожие на хрюканье, а еще через секунду катер задрожал. Антон отыскал табличку "обороты" и повернул ближайший к ней маховичок по часовой стрелке. Судовой двигатель застучал громче и чаще, а стрелка на круглом приборе, напоминающем часы, поползла вправо.
   - Отчаливаем! - скомандовал Антон самому себе и потянул медный рычаг в прорези. Судно качнулось и с легкой дрожью стало пятиться назад.
   Солдаты и офицеры, наблюдавшие за происходящим с берега, отнеслись к маневру катера довольно спокойно. Он уходил в сторону открытого моря, как раз туда, где на боевом дежурстве стоял грозный авианосец. Пройти мимо него и остаться невредимым - задача непосильная и для более крупного судна. Военные с нескрываемым любопытством ожидали скорой развязки.
   Вода за кормой катера закипела сильней - это Антон еще добавил оборотов. Судно, пятясь, удалялось от берега, затем, слушая управление, остановилось.
   - Сделай коридор из воздуха, да так, чтобы он прошел подальше от корабля, - попросил брата Сергей.
   Антон на минуту задумался.
   - Давайте сделаем иначе, - ответил он, - не стоит на себе испытывать мощь корабельных орудий.
   Не раздумывая, Антон двинул медный рычаг до упора вперед. Двигатель взревел, из трубы повалил черный дым. Мощная сила поволокла катер в сторону берега.
   - Что ты делаешь! - воскликнула Лиза. - Мы разобьемся о причал и покалечим людей!
   По ее голосу трудно было разобрать, о ком она в эту минуту беспокоилась больше.
   - Думаю, все обойдется, - ответил Антон.
   Мальчика задумал прием, который до этого никогда им не использовался. Антон решил превращать воздух не в камень, а постепенно сгущать его над морской поверхностью до тех пор, пока тот не сделается вязким и текучим, словно вода.
   Поначалу катер вел себя как и раньше, но вот его двигатель заработал с повышенной нагрузкой. По этому звуку Антон догадался, что сопротивление движению возросло. Значит - получилось! То есть, встречаясь со слоем сгустившегося воздуха, катеру пришлось подниматься вверх, как судну на воздушных подушках. Волны за бортом округлились, исчезли пена и брызги - слой жидкого воздуха усмирил их. И вот через пару минут катер уже летел вперед, касаясь воды только лезвием киля. При этом он не терял устойчивости. И, наконец!.. Сомнений не было - судно летело по вязкому слою воздуху, мелькая оголенными лопастями винта.
   Прежняя команда катера, к этому времени выбравшаяся на берег, кинулась врассыпную. Еще бы! Их родное судно темным облаком днища проплыло над головами.
   - Полный вперед! - в ликовании закричал Антон, тем самым разрушив немоту потрясения своих друзей.
   Катер дымил точно паровоз, идущий в гору. Где-то внизу, за переборками, натужно ревел двигатель.
   Антон повернул штурвал, и судно послушно взяло вправо. Но тут же пришлось выровнять маршрут, чтобы не врезаться в боковую стенку туннеля.
   - Что это?! - спросила потрясенная Лиза.
   - Наш катер - настоящий Летучий голландец! - ответил мальчишка. - Мы плывем... мы плывем по воздуху. По жидкому воздуху.
   - Как тебе удалось?!
   - Не знаю. Попробовал и... получилось!
   Антон радовался происходящему не меньше друзей.
   Тем временем катер поднимался все выше и выше. Весь остров остался внизу. Казармы постепенно уменьшались в размерах, а недавняя комфортабельная тюрьма, подготовленная для ребят, и вовсе сделалась игрушечным домиком.
   Чем крохотней становился остров, тем шире разрастался город прямо по курсу. Теперь было видно, что он простирается на десятки километров вдоль побережья и глубоко врезается в материк. Небоскребы и парки, мосты и дороги переплетались, громоздились, наслаивались и размывались на горизонте в синей дымке. Путешественники любовались панорамой города, как это обычно делают авиапассажиры на подлете к аэропорту.
   Во время воздушного рейса Антон регулировал толщину жидкого слоя на дне "транспортного коридора" и сам коридор поднимал выше.
   Вскоре с авианосца поднялись два вертолета и приблизились к плывущему по воздуху катеру. Поначалу они держались на приличном расстоянии от судна, видимо, опасаясь имеющихся на его борту зениток, но затем осмелели. Один из вертолетов зашел со стороны солнца и дал по катеру короткую пулеметную очередь. Скорее всего, это была своеобразная разведка. Пилоту приказано было установить, защищен ли катер какой-то стеной.
   До слуха ребят звук пулеметной очереди долетел едва уловимым щелканьем, словно воздушную твердь испытывали не горячим свинцом, а горстью сухих горошин.
   - Стоит нам приземлиться и оказаться без защиты, - сказал Сергей, - они тут же расстреляют нас.
   - В этом я не сомневаюсь, - ответил Антон, - но хотелось бы посмотреть, как это у них получится, да еще в многолюдном городе.
   - Ты собираешься причал... приземлиться в городе? - спросила Лиза.
   Полосатик, привлеченный интонацией голоса хозяйки, поднял голову, словно также сомневался в целесообразности подобного шага.
   - В городе легче затеряться, - ответил Антон.
   - Да и пропитание там найти легче, - поддержал Сергей. - Сколько по небу не летай, но о будущем подумать надо.
   Говоря о будущем, Сергей, конечно же, подразумевал обед и ужин. Жаль, что Полосатик не очень хорошо понимал человеческую речь, иначе бы и он присоединился к мнению Сергея.
   Когда до береговой кромки оставалось не более двух километров, Антон возвратил медный рычаг в среднее положение. Двигатель уменьшил обороты, а дым над трубой исчез.
   - Что случилось? - встревожился Сергей.
   - Ничего. Для того чтобы спускаться вниз, мотор не нужен. Мы скатимся с горки, точно на салазках. Главное, правильно рассчитать угол наклона тоннеля.
   - Погоди! Но жидкий воздух тоже хлынет вниз?! - предположил Сергей.
   - Скорее всего, да. Вначале я думал, что воздух, став жидким, не изменил своего удельного веса. Но как бы он в таком случае смог удержать корабль. Мы бы утонули в нем! Значит, он имеет вес, пусть и небольшой. Поэтому я мысленно провел линию, выходя за которую, воздух вновь сделается газообразным. Думаю, там, где заканчивается тоннель, воздух из него сейчас вырывается мощным потоком.
   - Как в метро при движении электропоезда?!
   - Похоже. Только вместо поезда его выдавливает жидкий воздух и вес нашего катера.
   - А где заканчивается тоннель? - спросила Лиза.
   - Вон там, - Антон указал в сторону пересечения двух широких улиц.
   Ребята посмотрели вниз и сразу же поняли, что в указанном месте происходит что-то необыкновенное.
   На улице с высотными зданиями, автомобильное движение застопорилось. Длинная пробка из сотен автомобилей тянулась до следующего перекрестка. А, между тем, их проезду никто не мешал. Перекресток, у которого скопились машины, был абсолютно свободен. И даже более того - продолжение улицы за перекрестком удивляло непривычной для большого города безлюдностью. Но чуть поодаль от странного места собралась плотная толпа горожан. Что же привлекло их внимание?
   Сергей взял капитанский бинокль, лежащий рядом со штурвалом, и поднес его к глазам. Толпа зевак, собравшаяся на улице, приблизилась. От малейшего движения рук картинка прыгала, вместо одних лиц появлялись другие. Вскоре в поле зрения Сергея попал полицейский в светлой рубахе и форменной фуражке. Полисмен стоял, повернувшись к толпе спиной. Но стоял он как-то неестественно, вернее, даже не стоял, а кренился вперед, сопротивляясь напору ветра, остервенело рвущего его одежду. Стражу порядка приходилось одной рукой придерживать фуражку на голове. Горожане, стоящие с ним по соседству, так же попали во власть неизвестной стихии. Они прикрывали лица сумочками и газетами. Дамы придерживали норовившие взмыть кверху юбки, но уходить не собирались. Все они наблюдали невиданное природное явление. С центра перекрестка в их сторону, словно из аэродинамической трубы, бил ураганный ветер. Всего удивительней, что дул он идеально ровно, без малейших порывов. И, помимо того, загадочная стихия, выметая улицу с прилежностью дворника, через каких-то тридцать метров ослабевала, а затем и вовсе исчезала. Удивляло и то, что в том месте, где начиналась автомобильная пробка, и намека не было на колебания воздуха. Но там произошла странная авария. Все первые четыре автомобиля - из каждого ряда, - как только включился зеленый свет светофора, рванули вперед и тут же разбили свои радиаторы. Сейчас владельцы этих машин, и тех кто ехал за ними, изучали преграду, ставшую причиной аварии. Добровольные эксперты, словно работники универмага, моющие витрины, удивлялись, покачивали головами. Они цокали языками, почесывали затылки и ощупывали невидимое препятствие. Это была стена туннеля, созданного Антоном, внутри которого сейчас находился катер.
   Тем временем судно с беглецами продолжало свой удивительный рейс. Катер шел на приличной скорости, хотя его двигатель теперь был полностью заглушен. В тишине за бортом слышался плеск жидкого невидимого воздуха.
   Кто-то из зевак, истязаемых ветром, заметил в небе парящее судно и указал в него пальцем. Люди подняли голову. К необъяснимому урагану, рожденному на перекрестке, прибавилось еще одно чудо - летучий голландец.
   Зловещая тень корабля, страшная своим появлением в безоблачный день, накрыла перекресток. Летящее судно темным панцирем днища опускалось на головы людей. Оно пикировало, точно самолет, заходящий на бомбометание. Зеваки, теперь гонимые не столько ветром, сколько страхом, бросились врассыпную.
   До приземления катера осталось несколько секунд. Для его команды панорама города сменилась мельканием в окнах. Судно бежало в них, отражаясь и разбиваясь на десятки квадратиков. Контуры отраженного судна переламывались в рамах, западая и выпрыгивая из ровного ряда, словно клавиши пианино.
   - Держись, - крикнул Антон.
   Сергей и Лиза вцепились в поручни. В ту же секунду катер содрогнулся от чудовищного удара. Киль судна, будто лезвие гигантского скальпеля, взрезал асфальтовую кожу улицы. Затем катер остановился, превратив дорогу в глубокий ров. Было что-то фантастическое в его присутствии в городском пейзаже. Стволы пулеметов и скорострельных пушек катера целились в окна универмага и ближайшего банка. Можно только предположить, какие мысли пришли в головы посетителям и служащим этих учреждений - особенно любителям фантастических романов.
   Дети быстро оправились от аварийного приземления. Лиза потирала ушибленное колено, Полосатик повизгивал то ли от страха, то ли от радости, что противная качка под ногами исчезли. Мальчишки поднялись с пола, куда их сбросил удар о землю. Антон, прихрамывая, открыл дверь рубки, вышел на палубу. Сергей и Лиза последовали за ним и сразу поняли, что приключения еще не закончились. Палуба находилась на уровне окон третьего этажа, а трап оказался коротким, ибо не предназначался для спуска на землю.
   В который раз пришлось искать выход из безвыходного положения. И в который раз на помощь пришла удивительная способность Антона. Ребята вспомнили о воздушных желобах, по которым спускались с чердака дома.
   Согласований между братьями почти не потребовалось, а инструктировать Лизу было некогда.
   - Ты катишься первым, я - за тобой! - крикнул Антон. Одной рукой он схватил Лизу за талию, второй - Полосатика и добавил: - Главное - притормаживай, не давай нам разогнаться.
   Сергей нащупал поручни только что созданного желоба и опустился в него. Антон с Лизой и Полосатиком в руках разместились за спиной Сергея. Девочка замерла от страха, а пудель дергался, точно овца, влекомая на заклание. Впрочем, Полосатик в своих крупных колечках шерсти, и в самом деле походил на овцу.
   Пока дети возились у невидимого трапа, многие горожане, свидетели аномального явления, оправились от испуга. Природное любопытство уменьшило прыть удирающих с места происшествия. Многие из них остановились, а некоторые - самые отчаянные - стали осторожно приближаться к небесным пришельцам. Можно было не сомневаться, что вскоре у катера соберется толпа зевак. И тогда съехать по желобу можно будет разве что им на головы и в распростертые объятия полицейских.
   - Трогаем! - крикнул Антон.
   Сергей ослабил пальцы на бортике желоба. Дети вместе с пуделем стали удаляться от судна. Лиза, оказавшись в воздухе на уровне трехэтажного дома, в страхе закрыла глаза, а Полосатик перестал трепыхаться. Земля стремительно приближалась. Однако на этот раз, сооружая желоб, Антон был более предусмотрительным. В финишной части спуска он соорудил плавный подъем, который погасил скорость, а заодно избавил ладони Сергея от возможных волдырей.
   Оказавшись на земле, ребята мгновенно вскочили на ноги и бросились в ту сторону, где зевак было меньше всего.
   До этого момента горожане с опаской наблюдали за странной эвакуацией, но стоило небесным пришельцам пуститься наутек, как опасения испарились. Возможно, у многих зевак проснулся охотничий инстинкт - если пришельцы улепетывают, значит, они боятся. Многие кинулись в погоню. Первым из них был полицейский.
   По широкой улице неслись дети и пудель с высунутым языком, следом за ними - полицейский, а еще метрах в двадцати от него - четверо добровольных преследователей.
   Беглецы мчались, что есть духу, но их ноги были короче ног полицейского. Расстояние между копом и детьми быстро сокращалось.
   - Догонит! - крикнул Сергей.
   Тут могла бы прийти на помощь способность Антона создавать невидимые преграды. Но для этого надо было остановиться и оценить место, на котором ей предстояло появиться. Но это означало бы - сразу оказаться в руках полицейского. Такой вариант Антона не устраивал. Пришлось пойти иным путем. Он на бегу наклонился, поймал Полосатика и поднял его на руки.
   - Ничему не удивляйтесь! - крикнул Антон. - Вытяните руки вперед и перебирайте ногами, словно вы едете на велосипеде.
   Операция была очень рискованной, но времени для раздумий не оставалось. Антон и сам толком не знал, как воздух затвердевает в заданных пределах, но одно было бесспорным: для этого требовалась уверенность в своих силах. А вот этого мальчишке было не занимать. Тройное "де-е-ень" мелодично прозвучало в ушах. В ту же секунду Антон ощутил в левой - свободной от Полосатика - руке твердость рукоятки руля, а под ногами - податливую опору педалей. От неожиданного перехода в новое состояние руль довольно сильно вильнул, но затем выровнялся. Несколько зигзагов сделали Сергей и Лиза. Но все обошлось благополучно - невидимые двухколесные мустанги были укрощены.
   - А теперь пусть догоняет! - крикнул Антон и с силой налег на педали.
   Это была удивительная картина. Трое детей - один из них держал в руках собаку - находились в метре от земли, мяли воздух ногами, и при этом на большой скорости уносились вперед. Следом за ними, все больше отставая, бежали полицейский и несколько молодых людей. Вскоре преследователи, осознав тщетность усилий, оставили свою затею. Дети, тем временем, свернули на ближайшем перекрестке и влились в автомобильный поток.
   Водители машин и прохожие на тротуарах оторопело провожали их взглядами.
   Невидимые лошадки под седоками были настолько легки, что детские ноги не знали усталости. Беглецы с упоением лавировали в густом потоке машин.
   Полицейский, конечно, безнадежно отстал, но от попытки задержать пришельцев не отказался. Он по рации связался с участком и запросил подкрепления. Уже через несколько минут он прыгнул в "Шевроле" с мигалкой на крыше, и принялся воем сирены расчищать дорогу. На красные сигналы светофоров он обращал внимания не больше, чем на пустые сигаретные пачки, валявшиеся на обочине. Вскоре вдалеке он заметил ребячьи спины, изредка заслоняемые автобусами и грузовиками. Еще через пару минут он поравнялся с мальчишкой, державшим в руках полосатого пуделя. Это произошло как раз на высоком речном мосту. Полицейский поднес микрофон громкоговорителя ко рту:
   - Мальчик с собакой! Немедленно остановись! Остановись, или я применю оружие!
   Для большей убедительности полицейский выставил в окно руку с пистолетом и взял Антона на мушку. Сергей и Лиза, увидев угрозу, затормозили. Антон последовал их примеру.
   Полицейский - это был широкоплечий сержант - выскочил из "Шевроле" и направился в сторону ребят. В руке он по-прежнему держал пистолет. До встречи со стражем порядка у детей оставалось несколько секунд. Лиза растерянно смотрела на друзей.
   - Не бойтесь, - ответил Антон на легко читаемый вопрос в глазах девочки, - делайте, что я скажу.
   Антон перегнулся через перила моста. Внизу, метрах в пятидесяти, отражая солнце и голубое небо, блестела водяная гладь, заключенная в бетонные берега.
   - Оставьте велосипеды и прыгайте вниз, - скомандовал Антон.
   Глаза Лизы расширились от ужаса. Сергей побледнел:
   - Но... мы разобьемся в лепешку!
   - Смелее! - повторил Антон. - Не разобьемся! Прыгай!
   Сверкнув глазами, Сергей взобрался на парапет. Он еще раз посмотрел на брата, словно говоря: "Я верю тебе, но если разобьюсь, то на меня больше не рассчитывай!" После этого, закрыв глаза, Сергей шагнул в разверстую бездну.
   Из груди Лизы вырвался крик. Она перегнулась через парапет, в ужасе видя, как ее друг стремительно уменьшается в размерах. Никакая сила, а тем более чьи-то слова, не могли бы заставить ее повторить этот трюк.
   И тут Антон одной свободной рукой обхватил ноги Лизы и вместе с ней перевалился через перила. Живой клубок из двух детских тел и Полосатика полетел вниз.
   Полицейский, на глазах которого разыгралась эта трагедия, опустил пистолет: кто стреляет в самоубийц, участь которых и так предрешена?
   Дети стремительно падали вниз: Сергей - отдельно, Лиза, Антон и Полосатик - схватившись друг за друга. Но тут скорость их падения стала заметно уменьшаться. Антон разжал руки, и его воздушные попутчики упали на что-то твердое. Несомненно - это была опора, достаточно прочная, но тоже летящая вниз. Вернее, она не летела, а планировала, ибо какая-то сила - скорее всего, ветер - относила невидимую опору сначала под мост, а затем, вынесла с другой стороны пролета.
   - Что с нами?.. - пролепетала бледная Лиза.
   Досадно, что в эту минуту не производился замер по задержке дыхания. Мировой рекорд, несомненно, принадлежал бы Лизе.
   - Мы планируем на большом конусе твердого воздуха, - ответил Антон, придерживая испуганного Полосатика за ошейник.
   - А Сергей? - девочка указала в сторону друга, летящего метрах в двадцати от них. - И почему на конусе?
   - Сергей тоже на конусе. Эта фигура устойчива и не переворачивается в воздухе.
   - Когда ты успел их сделать?
   Антон не ответил - объяснять было некогда.
   Планируя, они догнали Сергея. Когда поравнялись с ним, Антон скрепил невидимые конуса полосой твердого воздуха. Устойчивость опоры от этого только выиграла.
   Удар о воду опрокинул ребят с ног, но не более того. Вскоре они ощутили легкое колыхание волн, как на лодке во время прогулки. Но они находились не в лодке. Внизу устрашающе чернела ничем не огражденная речная глубина.
   - Я не умею плавать! - в отчаянии закричала Лиза.
   - Тебе и не придется этого делать, - успокоил ее Антон.
   Но как не волноваться, если вода почти лижет ноги, разве что не приговаривает: "Ну, иди же ко мне... иди, и все твои страхи исчезнут в моей глубине..."
   От того места, где оказались дети, до берега было метров пятьдесят. Антон, не мешкая, тут же проложил к нему широкую дорогу из твердого воздуха. Ее появление сразу же оставило свой след на поверхности воды. Если по сторонам дороги мелкие гребешки волн без устали догоняли друг друга, то под дорогой вода сияла идеальной гладью.
   - За мной! - крикнул Антон, бросившись к берегу. Он понимал, что только собственным примером может убедить друзей в безопасном хождении по воде.
   Первый шаг Лиза сделала с большой осторожностью. К ее удивлению ноги нашли твердую опору.
   - Полосатик! Ко мне! - крикнула девочка.
   Но пудель стоял на месте, словно вмерзший в невидимый лед. И лишь когда хозяйка удалилась метров на десять, он заскулил и сделал робкую попытку движения. Как ни страшно было ступать над водой, но еще страшней оставаться одному посередине реки. Полосатик бросился вдогонку за ребятами.
   Полицейский, наблюдавший эту картину с моста, растерянно снял фуражку и рукавом вытер пот со лба. "Что-то очень хлопотным выдалось сегодняшнее дежурство! - подумал он. - Сначала четыре автомобиля разбили свои радиаторы на пустом перекрестке. Затем неизвестно откуда появился ветер, а с неба свалился сторожевой катер. После этого дети мчались по воздуху, а в завершение всего - их смертельный прыжок с моста и бег по воде". Полицейский растерянно осмотрелся по сторонам - не сошел ли он с ума?
   Успокоило блюстителя закона лишь то, что рядом с ним собралась толпа - водители машин и их пассажиры - свидетели недавней попытки самоубийства. Все они указывали в сторону бегущих по воде детей и удивлялись виденному не меньше полицейского.
   Окончательно поверить в реальность происходящего помог затормозивший на мосту "Форд". Из машины выскочил рослый мужчина в камуфляжной форме. Голову его вместо фуражки украшал темный ежик волос, а глаза закрывали черные очки.
   - Где они?! - крикнул военный.
   Полицейский рукой указал в сторону бегущих по воде детей.
   Мужчина в очках злобно выругался и, ошпарив полицейского презрительным взглядом, запрыгнул в "Форд".
   Тем временем Антон вскарабкался на бетонное ограждение набережной, подал руку Лизе, принял у Сергея Полосатика, а затем, помог брату выбраться наверх. После этого в его ушах прозвучало отчетливое "до-о-он", и глянцевая полоса реки вначале замутилась рябью, а затем набежавшие волны окончательно смели ее.
   - Бежим туда, где больше людей! - крикнул Антон. - Там легче затеряться.
   Куда именно бежать - решили мгновенно. У набережной, обратившись фасадом к реке, стоял супермаркет. Ребята что есть духу промчались мимо цветников, круглого многоярусного фонтана и влетели в магазин.
   Под строгим взглядом охранника на входе, дети умерили прыть, а девочка взяла пуделя на руки. Чтобы не выделяться среди покупателей, мальчишки взяли пустые тележки и покатили их по проходу между рядами с товаром.
   Торговый зал супермаркета своими размерами мог состязаться со стадионом. Стеллажи с продуктами образовывали улицы, которые пересекались, рождая десятки перекрестков, где не мудрено было и заблудиться.
   Ребята петляли по бесконечным лабиринтам, все больше погружаясь в волшебный мир изобилия - идеальное средство от тревог и волнений. Интуиция, а может, и голод, подсказали, что, разгуливая с пустыми тележками по магазину, они выглядят белыми воронами. Ноги Сергея сами остановились у прилавка с шоколадом. Плитки всевозможных расцветок, сложенные стопками, призывно манили к себе. Рука Сергея поднялась, взяла одну плитку с изображением горной вершины (почему-то вместо снега укрытой шоколадной лавой), и положила ее в корзину. Затем, должно быть, решив, что надо подумать и о друзьях, он положил в тележку еще пару плиток. Поколебавшись еще немного, Сергей пришел к заключению, что три тонкие шоколадки в таких вместительных корзинах выглядят очень уж подозрительно. Пришлось добавить еще с десяток плиток.
   Следующим на маршруте оказался холодильник-витрина с мороженым: сливочное, молочное и фруктовое, в брикетах, круглое и конусное, в вафельных стаканчиках и на палочке. Все это соблазняло ребячьи взоры. Вскоре каждая из разновидностей по три экземпляра перекочевала из холодильника в тележку ребят. Затем оптовые покупатели отдали должное сокам и прохладительным напиткам - тележки заметно прибавили в весе.
   Дети и не подозревали, что изображать покупателей - столь увлекательное занятие. При дальнейшем путешествии по магазину ни одна торговая секция не была обделена вниманием. Особое почтение они выразили кондитерскому отделу. Выяснилось, что вафельные торты в коробках, арахис, конфеты и расфасованный изюм выглядят в колесной корзине почти также привлекательно, как и на витринах. Не забыли дети и гастрономические пристрастия Полосатика. Они справедливо решили, что пес не станет возражать против телячьей печени, бараньих косточек и сухого хрустящего корма в пакетах.
   Через полчаса тележка с продуктами перемещалась с заметным усилием. Теперь уже дети походили не на праздных покупателей, гуляющих по магазину, а на его трудолюбивых штатных грузчиков, толкающих тяжелые повозки.
   - Как жаль расставаться со всем этим, - вздохнула Лиза, увидев впереди указатели "кассы".
   - Всю ночь лететь в железном ящике, чтобы потом умереть с голоду, - неизвестно кому адресовал свое недовольство Сергей.
   - Когда нас переправляли сюда, то не спрашивали, хотим мы этого или нет, - словно вторя брату, сказал Антон.
   Ребята переглянулись и вопросительно уставились на Лизу. Девочка еще не определилась с ответом. А вот Полосатик, несомненно, был на стороне мальчишек. Выходило: три ноль в пользу того, что с продуктами расставаться не следует.
   - Решено, - сказал Антон, - пусть все это оплачивает Фотограф. Он не спрашивал нашего согласия не перелет!
   - Но как мы выберемся из магазина?! - удивилась Лиза. - И куда повезем продукты? Ведь мы... бездомные.
   - С домом что-нибудь придумаем, - ответил Антон - его можно построить. А вот делать продукты из воздуха я не умею. Так что - вперед! За мной!
   Толкая тележку перед собой, Антон соорудил воздушный желоб, подобный тому, внутри которого перемещался сторожевой катер. Естественно, размерами он был поменьше. Желоб поднимался вверх, дугой огибал кассу с сидящей за ней кассиром. Далее он проходил мимо охранника и нырял в распахнутые двери магазина. Пыхтя, ребята поднялись по желобу, едва не помяв ногами прическу окаменевшей кассирши. С горки их дела пошли веселее. Груженая тележка набрала скорость и промчалась мимо охранника, словно шар боулинга мимо стоящей кегли.
   - Такси! - одновременно крикнули Антон и Сергей, вылетев на дорогу и придерживая тележку с продуктами.
   Однако увлекаемые грузом, мальчишки выехали на проезжую часть больше, чем следовало. Летящий на большой скорости "Форд" заскрипел тормозами. Но было поздно - машина врезалась в препятствие.
   Напитки и шоколад, пирожное и конфеты, собачий корм и вафельные торты, словно ударом гигантского ботинка были вышиблены из тележки бампером "Форда". Ребята едва успели отпрыгнуть в сторону. Дверь машины распахнулась, и из нее выскочил... Фотограф! Увидев беглецов, он остановился, расплылся в улыбке, а затем с ленцой похлопал себя по бедру, где висел пистолет. Вся его фигура красноречиво говорила - ну что, негодники, допрыгались?!
   Немая сцене длилась пару секунд. Первым в себя пришел Антон.
   - Бежим! - крикнул он друзьям и бросился в сторону троллейбуса, едущего в следующем ряду. Сергей, Лиза и Полосатик последовали его примеру. Фотограф, не раздумывая, перепрыгнул через опрокинутую тележку и помчался за беглецами. Но тут он неожиданно споткнулся на ровном месте и грохнулся на асфальт. Вскочив, он снова рванулся вперед, и снова без видимых причин оказался не земле. Следующая попытка продолжить погоню закончилась столь же плачевно.
   - Ну, погоди! - прохрипел Фотограф. Поднявшись, он побежал к "Форду", - преследовать беглецов с помощь ног ему расхотелось - мешали невидимые препятствия, построенные Антоном. Кроме того, теперь дети и проклятый пес удалялись совершенно непостижимым способом. Они уносились вперед, словно приклеенные к задней стенке троллейбуса. Как это делалось - необъяснимо. У троллейбуса не было сцепного устройство, которые обычно бывают у трамвайных вагонов, и на которых иной раз лихо катаются городские проказники.
   Фотограф не знал, что Антон соорудил сзади троллейбуса площадку из твердого воздуха, где и разместилась вся веселая компания.
   Впрочем, отдыхали беглецы не долго. В потоке машин, следующих за троллейбусом, появился уже знакомый "Форд". Сидящий за его рулем Фотограф включил сирену и выбросил из головы все известные ему правила дорожного движения. Расстояние между троллейбусом и машиной быстро сокращалось.
   - Смотрите, это он! - крикнула Лиза и намерилась спрыгнуть с площадки.
   Антон поймал ее за руку.
   - Не делай глупостей! Не догонит - его машина слишком дохлая.
   Тем временем расстояние между "Фордом" и троллейбусом таяло, словно бикфордов шнур. Вскоре одно уменьшилось до двадцати метров. Но неожиданно Фотограф по какой-то причине оставил затею с преследованием. Во всяком случае, так казалось со стороны. Теперь его машина держала постоянную дистанцию, не сокращая, и не увеличивая ее. Что случилось?
   Все объяснилось новой проделкой Антона. Он заключил невидимую площадку троллейбуса, на которой они стояли, и переднюю часть "форда" в единую плиту из твердого воздуха. Фотограф в ярости давил на педаль газа, но его машина по-прежнему двигалась с черепашьей скоростью троллейбуса. Тогда он попытался затормозить, но и это не удалось. Повороты руля влево и вправо также влияли на траекторию движения, как если бы он сидел за рулем детской карусельной машинки.
   - Он у нас, как собачка на привязи, - пояснил Антон происходящее своим друзьям.
   Опасаясь, что Фотограф в ярости может использовать оружие, мальчишка соорудил впереди "Форда" защитную стенку из прозрачного воздуха.
   Но Фотограф не собирался стрелять. Не для того он по заданию спецслужб Черногонии переправил детей через несколько границ, чтобы прикончить их здесь. Это легко можно было сделать на их родине. Опять же, Фотографу сейчас было не до стрельбы. Его машина вела себя необъяснимо. На перекрестке, где троллейбус повернул направо, "Форд" неожиданно поволокло влево, да так, что синий "Фольксваген", ехавший в соседнем ряду, едва успел увернуться. После этого машину потащило вправо. Убедившись в собственном бессилии, Фотограф начал безостановочно сигналить. Троллейбус остановился. Вместе с ним замер и "Форд".
   Теперь ребятам опять предстояло надеяться только на свои ноги. И вновь Фотограф, как более быстрый, мог получить преимущество. Срочно нужно было что-то придумать.
   - Сейчас я ему устрою маленькую встряску! - крикнул Антон, кивнув в сторону преследователя.
   Мысленно он построил за "Фордом" площадку, подобную той, что была за троллейбусом.
   Расчет оказался верным. Водитель белого грузовика, не подозревал, что у впереди стоящей машины из багажника, словно хвост у сороки, торчит невидимая воздушная плита. Фотограф распахнул дверь, готовый броситься в погоню за детьми, но сильный удар потряс его машину. Фотограф, пошатываясь, выбрался из легковушки и готов был растерзать идиота, который так некстати вклеился в багажник его "Форда". Но к его удивлению, рядом никого не оказалось. Только сзади, метрах в двадцати от него, стоял белый грузовик с разбитой облицовкой. Водитель машины выскочил из кабины и, казалось, не столько сокрушался, сколько удивлялся аварии.
   - На этот раз вы поплатитесь! - выпалил Фотограф. Он догадался, чьих это рук дело, и рассвирепел не на шутку. Стресс, перенесенный во время удара, окончательно вывел его из равновесия. Бросив искореженную машину, он кинулся вдогонку за беглецами. Теперь он не собирался церемониться и выхватил пистолет не для устрашения.
   Дети во всю прыть мчались по тротуару, лавируя между прохожими. Следом за ними, стуча каблуками армейских ботинок и сбивая горожан с ног, с пистолетом в руках летел Фотограф. Антон оглянулся. Преследователь был совсем рядом.
   - Выручай! - мальчишка обратился к неведомой силе, которая уже столько раз приходила на помощь в трудные минуты. В тот же момент прозвучало знакомое "де-е-нь".
   Человек с пистолетом в руках сбил с ног старика, некстати оказавшегося на дороге, и ринулся вперед наверстывать упущенную секунду. Но что это?! Пространство впереди него стало препятствовать бегу. Фотограф почуял неладное, развернулся, пытаясь боком втиснуться в упругий воздух. Воздух, конечно, расступался, омывал ноги и грудь, пропускал упрямца, но при этом отнимал столько энергии, что надежду на поимку беглецов можно было оставить. С бессильной злобой Фотограф видел, как дети удалялись, мелькая пятками, как собачьим галопом мчался проклятый пес. Фотограф остановился и, подняв руку с пистолетом, поймал спину Сергея в прорезь прицела. Антона он решил оставить в живых, в надежде, что тот устрашиться смерти брата и станет сговорчивей.
   Грянул выстрел - резкий, громкий, многократно отраженный стенами домов.
   Антон остановился. Он не мог поверить, не мог осознать вины, за которую их следовало лишать жизни. Сергей хотел что-то крикнуть, но осекся на полуслове. Рядом на тротуарную плиту упал неизвестный предмет. Мальчишка нагнулся, поднял предмет и тут же отбросил его. Это был раскаленный, оплавленный кусочек свинца, не сумевший пробиться сквозь спрессованный воздух.
   - Ты еще пожалеешь об этом! - крикнул Антон в сторону Фотографа.
   Но преследователь не расслышал его слов. В приступе гнева он палил из пистолета в беглецов, пока обойма не опустела.
  
   Оторвавшись от погони, дети еще некоторое время петляли по городу, несколько раз прокатились в троллейбусах (теперь уже не на запятках, а в салонах), и, убедившись в отсутствии "хвоста", вышли у морской набережной.
   Неспешные горожане - в основном это были люди преклонного возраста - прогуливались между клумбами, дышали свежим воздухом, любовались морскими видами.
   Беглецы устало опустились на свободную скамью под двумя пальмами. Ноги их гудели от беспрестанного бега и скитаний по городу, а желудки сводило от голода. На душе было скверно, как может быть скверно у людей, знающих, что на них ведется охота, и что по городу бродит вооруженный человек, готовый их убить. Сергей сидел, опустив голову и упершись руками в деревянный брус скамьи. Плечи его поднялись вверх, и вся фигура напоминала уставшую птицу.
   - Когда-нибудь Фотограф все равно отыщет нас, - грустно сказал он.
   - Но это не так просто, - возразила Лиза, - в городе несколько миллионов жителей.
   - Они привлекут полицию, - согласился с братом Антон, - наши портреты покажут в теленовостях. Наплетут, что мы опасные преступники, как это было при Краузе. Считайте - мы уже пойманы.
   - А приметы?! - не унималась Лиза. - Чем мы отличаемся от других детей?
   - С нами Полосатик, - ответил Антон, - не бросать же его ради конспирации. И, кроме того, по-английски говорю только я, да и то с таким акцентом, что лучше не открывать рот при людях.
   - А без помощи людей мы погибнем с голоду, или, в самом деле, вынуждены будем сделаться грабителями, - продолжил Сергей.
   - Неужели нельзя что-то придумать? - со слезами в голосе спросила Лиза. - Ведь должен быть какой-то выход!
   Антон задумчиво смотрел в сторону моря, туда, где вода сходилась с горизонтом.
   - Пока мы в Черногонии - опасность постоянно будет преследовать нас по пятам, - сказал он. - И когда-то Фотограф или те, кто его послал, подстрелят нас, как хищных зверей, хорошо еще если пулями со снотворным. Очнемся мы уже в наручниках в каком-нибудь темном подвале, где все мои способности окажутся бессильными.
   - Тогда надо возвращаться домой, - предложила Лиза.
   Антон усмехнулся:
   - Домой! Легко сказать. Мы всю ночь летели вертолетом. Это несколько тысяч километров. И потом... за нами и там охотятся, как за грабителями. А теперь мы стали еще нарушителями границы и предателями...
   - Мы ничего не воровали и никого не предавали! - чуть ли не плача, сказала Лиза. - И политического убежища не просили!..
   - И не будем просить! - продолжил Антон. - Мы сами позаботимся о себе. Мы построим город, а то и целое государство, в правительстве которого будут только дети. Мы построим город, где никому и в голову не придет стрелять в ребенка.
   С каждым словом лицо Антона светлело. В голосе его слышалась уже не детская уверенность в своих силах. Это происходит всегда, когда в сердце вселяется надежда.
   - Но сначала нам все-таки стоит запастись продуктами, - продолжил старший из братьев. - И одна тележка нас не устроит. Провизии должно хватить на пару месяцев.
   - Это ты верно решил, - сказал Сергей. Он всегда ободрялся, когда речь заходила о продуктах.
   - Если правильно, тогда - за мной! - воскликнул Антон и резко поднялся со скамьи.
   Лиза и Сергей тоже вскочили на ноги, а пудель нетерпеливо завилял огрызком хвоста, пытаясь угадать, в какую сторону ему следует бежать.
   Быстрым шагом дети пошли вдоль набережной. В первую очередь их интересовали продовольственные магазины. В другое время и при иных обстоятельствах они с удовольствием заглянули бы в бесчисленные сувенирные лавки, но сейчас ими руководил инстинкт самосохранения и растущее чувство голода. Они сглатывали слюну и отворачиваясь, когда проходили мимо витрин гастрономов с грудами перетянутых шпагатом окороков, пирамидами сыра и горками ярких бутылок. Повторять маневр, недавно проведенный в супермаркете, не имело смысла, - им требовалось продуктов намного больше. Но где их раздобыть, и где хранить?
   С грустными мыслями они остановились у гастронома "Морской прибой". Полосатик, не теряя времени, обнюхивал мусорную урну, в надежде обнаружить там что-нибудь съестное. Но его отвлек, а ребят вывел из созерцательной неопределенности неожиданный окрик:
   - Берегись! Дорогу!
   Слова эти принадлежали высокому чернокожему парню, одетому в синий комбинезон и бейсболку с эмблемами какой-то фирмы.
   - Отойдете в сторону! Не видите - машина! - повторил чернокожий.
   Огромный грузовой фургон, испещренный рекламными картинками и надписями, пятился задом к служебному входу гастронома. Это была машина оптовой фирмы, поставляющей продукты в магазины.
   - Вот она-то нам и нужна, - шепнул Антон Сергею, - с такой машиной мы с голоду не помрем.
   Чернокожий поднял руку, вспыхнули малиновые подфарники стоп-сигналов, автомобиль остановился у крыльца. Работник в синем комбинезоне - скорее всего это был экспедитор или грузчик - быстро взбежал по ступенькам крыльца и нажал кнопку звонка, извещая о прибытии товара.
   План действий у Антона созрел мгновенно. Он видел, как парень повернулся к фургону и взялся за рычаг, стопорящий заднюю дверь машины.
   В долю секунды мальчишка заковал тягу рычага каменным воздухом.
   Грузчик заученным движением дернул рычаг, но тот, к его удивлению, не шелохнулся. Чернокожий несколько раз двинул непослушную железку каблуком ботинка и в недоумении пошел к водителю. Вскоре они вдвоем вернулись к двери. Водитель, одетый в такой же синий комбинезон, держал в руках молоток. Возмущаясь и чертыхаясь, мужчины принялись возиться с заклинившим запором.
   Дети не долго развлекались этим зрелищем. Антон взял Лизу за руку и увлек ее к открытой кабине.
   - Запрыгивай, - шепнул он девочке.
   За Лизой в кабину забрались Полосатик и Сергей. Антону досталось водительское место. На знакомство с управлением времени не оставалось - в любую минуту водитель мог возвратиться в кабину за каким-нибудь инструментом. В этом случае Антон, конечно, оградил бы себя и друзей защитной стеной. Но кто мог сказать, как поведут себя водитель с грузчиком? Они могли преградить дорогу машине, или позвать на помощь сотрудников гастронома, которые оказались бы перед колесами.
   Не закрывая дверь, чтобы ее звуком не выдать себя, Антон отыскал рычаг, более других напоминающий стояночный тормоз, и отпустил его. Одного взгляда, брошенного на рукоятку рычага переключения скоростей, хватило, чтобы запомнить выдавленную на ней схему передач. Пальцы повернули ключ зажигания. Машина задрожала. Только теперь мальчишка захлопнул дверь и заблокировал ее защелкой. С рычанием шестеренок включилась первая передача. Фургон дернулся, едва не заглохнув, но затем двигатель справился с нагрузкой и набрал обороты.
   Выдувая в сторону сизый дым, машина рванула вперед. Грузчик и водитель, бегущий с молотком в руке, остались позади.
   Большого мастерства в управлении машиной от Антона не требовалось - фургон катил по широкой набережной. Мальчишка обогнул цветочную клумбу и свернул в сторону моря. На пути оказались ведущие к воде ступеньки, но Антон легко справился и с этой проблемой - он привычно загладил их слоем твердого воздуха. Грузовик, качнувшись на рессорах, скатился на нижний ярус набережной и, набрав скорость, устремился к морю.
   - Не пугайтесь! - крикнул Антон. - Недавно мы бегали по воде, теперь нам предстоит ехать по ней на машине.
   Через минуту грузовик мчался по морю. Сергей и Лиза догадались, что на воде сооружена дорога, подобная той, какую делают понтонеры при форсировании рек. Границы этой дороги угадывались по укрощенной морской воде. Невидимое шоссе, как объяснил Антон, возникало в десяти метрах впереди машины, синхронно ее движению. Если бы они в эту минуту имели возможность оглянуться назад, то увидели бы, как дорога исчезает сразу же за задними колесами, словно пытаясь догнать машину. Вода, освобожденная от гнета воздушного льда, вновь оживала, вскипала мелкими гребешками и пеной. Уничтожая дорогу, Антон не оставлял шанса преследователям.
   Стремительный бег фургона по водной глади производил жуткое зрелище. Особенный трепет он мог бы вызвать у любителей зимней рыбалки - если бы таковые были в этих краях. Они наслышаны об ужасных историях, где машины вместе с людьми уходят под лед. Вот машина медленно, выпуская воздушные пузыри, погружаются в пучину. Людям, сидящим в кабине, не удается открыть зажатые водой двери. Вода постепенно прибывает в салон... воздуха все меньше... и вот... людские силуэты смутно угадываются на многометровой глубине...
   Антон направил грузовик в открытое море. Взял наискосок, чтобы обогнуть остров с военно-морской базой. Лиза и Сергей внешне были абсолютно спокойны, но где-то внутри их возникало настойчивое: "А вдруг?! А если Антон зазевается и не успеет настелить дорогу?!"
   Но старшего из братьев, сидящего за рулем, в эту минуту волновало другое: как отнесутся к появлению странного объекта на военной базе?
   Опасения оказались не напрасными.
   Вертящиеся паучьи локаторы запеленговали фургон. С авианосца в воздух тут же поднялись три вертолета. Вскоре две боевые машины зажали фургон с боков, третий - повис над самой кабиной.
   - А вдруг они вздумают стрелять? - предположил Сергей.
   - Тогда их придется уничтожить, - ответил Антон. - Сделать это легко. Но, думаю, они не отважатся на стрельбу. Мы рядом с городом, и оттуда в бинокль отлично видны все их действия. У военных не хватит смелости расстрелять нас прилюдно.
   - А когда мы скроемся за горизонтом?
   - А за горизонтом - нейтральные воды, там они стрелять не имеют права.
   - Но мы ведь не можем ехать бесконечно? - сказала Лиза. - Когда-нибудь кончится бензин. И, кроме того, в любую минуту машина может сломаться.
   Антон улыбнулся:
   - Гвоздь проколет шину? Не волнуйся - в нейтральных водах мы остановимся.
   - И что станем делать среди океана?
   - Поживем - увидим, - ответил Антон. - Знаю одно, если бы мы достигли какой-нибудь суши, то легче от этого нам бы не стало. У всякой земли есть хозяин, и везде нас встретят как нарушителей границ. А вот в нейтральных водах мы никому не подвластны. Да - мы катаемся по морю! Ну и что из того? Вода-то ничья! А построй мы плавучий город, то его можно будет считать одним из больших теплоходов, что курсируют в океане? Никто не имеет права использовать против нас силу.
   - А если кому-то не понравится строительство в нейтральных водах? - спросил Сергей.
   - Тогда пусть подают в международный суд. Пока будут судиться, наш город течением отнесет в другое место. Разве кораблям запрещено дрейфовать в открытом море?
   Тем временем машина стремительно мчалась вперед. Наблюдая за ней, на военной базе проявляли завидную выдержку. Там рассуждали примерно так: когда-нибудь топливо в баке закончится, и угонщикам придется обратиться за помощью.
   Машина без остановки мчалась несколько часов. Багровое солнце, точно опившись вишневого сока, клонилось к закату. Длинная тень от кабины неслась впереди фургона. Постепенно она сместилась к "обочине", где прыгала по волнам, вытягиваясь и сжимаясь. Слезились глаза от ее мелькания. Но ребята не останавливались, ибо не были уверены, что достигли нейтральных вод. Наконец солнце утонуло за горизонтом. На смену ему пришел ветерок, будто бы осмелев от исчезновения неусыпного ока. Еще недавно мирные волны принялись демонстрировать свою силу. Они вздымались все выше и выше, их удары теперь ощутимо сотрясали дорогу. Иной раз брызги достигали кабины, хлестали по стеклам. Антону пришлось увеличить толщину дороги, тем самым подняв машину над морем.
   Когда полностью стемнело, ветер превратился в настоящий ураган. При свете включенных фар волны казались гигантскими. Антон еще дважды наращивал толщину воздушной дороги. Теперь машина мчалась не столько по морю, сколько парила в воздухе высоко над ним. Где-то внизу без устали вырастали водяные валы, разверзались глубокие пропасти. Стоило заглянуть в эту бездну, как сердце обмирало со страху.
   Вертолетный эскорт, опекающий машину, по причине темени и урагана возвратился на базу. А машина все мчалась и мчалась вперед. Монотонно гудел мотор, мучительно долго тянулось время, все настойчивей напоминал о себе голод. И когда, казалось, у детей иссякло терпенье, двигатель чихнул, заработал с перебоями, а затем и вовсе заглох. Стало отчетливо слышно, как снаружи беснуется ветер, да по стеклам скребут щетки "дворников".
   Антон выключил стеклоочистители. Шум ветра и моря от этого сделался еще громче. Мальчишка тронул ручку двери. Порыв ветра, захватив дверь, едва не выдернул Антона наружу. Холод мгновенно ворвался в кабину. Поежившись, Антон, а за ним и Сергей, выпрыгнули на невидимую дорогу. Они решили доставить в кабину часть продуктов из фургона. По сторонам от мальчишек с ревом вздымалась и разверзалась морская пучина, слегка подсвеченная фарами. Ураганный ветер норовил сбить с ног и унести, точно пушинки. Антон представил, как ветер уносит его во мрак, а друзья - Лиза, Сергей и Полосатик - остаются на клочке стеклянного воздуха посреди свирепого океана. "Надо подстраховаться", - решил мальчишка. Он еще раз увеличил толщину и ширину площадки, чтобы ее меньше сотрясали разъяренные волна, а затем мысленным приказом возвел по краям площадки защитные стены двадцатиметровой высоты. Ветер сразу же прекратился, вернее, теперь он бушевал где-то вверху. А здесь, на дне гигантской коробки, установилась сравнительно неплохая погода.
   С помощью рычага, так и не подчинившегося законным владельцам машины, мальчишки открыли заднюю дверь фургона.
   Все пространство кузова, за исключением узкого прохода, от пола и до потолка было забито ячейками с выдвижными лотками, в которых хранились продукты. Масло и колбасы, сыр и напитки, мясо и рыба, хлеб и мороженное... Что особенно радовало, все это сохранится в хорошем состоянии очень долго. До последнего момента, пока двигатель не заглох, в фургоне работала холодильная установка. Сейчас она отключилась, но изотермические стены фургона еще не один день будут удерживать низкую температуру.
   При тусклом освещении, работающем от аккумуляторов, мальчишки отыскали колбасу и булочки. Напиток взяли наугад.
   Вскоре все это с большим аппетитом было истреблено в кабине. Один только Полосатик пренебрег напитком, который оказался апельсиновым соком. Подобные блюда в своем рационе пудель не приветствовал.
   Уже через несколько минут после ужина дети, сытые и уставшие, выключили лампочку в потолке кабины и забылись крепким сном.
   Проснулись от духоты и яркого света. Вчерашнего шторма как не бывало. Восходящее солнце стояло невысоко, но его лучи успели нагреть кабину.
   Антон протер глаза, сладко потянулся. Разбуженный Полосатик громко зевнул и запросился из кабины. Но когда дверь открыли, и собачьему взору предстала глубокая пропасть с пугающей водой на ее дне, пес выходить передумал. Ребята и сами с замиранием сердца ступили на прозрачную твердь, удивляясь своей вчерашней смелости, когда бегали вокруг машины в кромешной тьме.
   Полосатик, оказавшись "на земле", в страхе широко расставил лапы, не осмеливаясь шелохнуться. Разве кто-то мог ему гарантировать, что в метре от места, где он стоял, будет опора, а не коварный провал?!
   В отличие от пуделя, ребята быстро освоились с невидимой поверхностью. Через несколько минут они даже начали испытывать упоение от происходящего чуда. Вчерашние утолщения дороги привели к тому, что теперь она оказалась почти на высоте птичьего полета. Внизу, под их ногами, простиралось бескрайнее море, от панорамы которого захватывало дух. Но блаженствовали они не долго.
   Со стороны восходящего солнца послышался сначала едва уловимый, а затем все нарастающий стрекот, который ни с чем не спутаешь. Две черные точки в небе быстро приближались, превращаясь в вертолеты.
   - Встречайте вчерашних гостей, - сказала Лиза, вглядываясь вдаль из-под козырька ладони. - Интересно, с чем они прилетели сегодня?
   - Ничего хорошего не ждите, - ответил Антон. - Попытаются запугать или заманить в ловушку. Но на этот раз у них ничего не получится! Теперь выдвигать условия и что-то требовать будем только мы. Эх, встретить бы их иначе!..
   Для того чтобы сокрушить врагов Антону не нужно было даже шевелить и пальцем. Не видя защитной стены вокруг площадки, вертолеты через несколько минут обязательно врезались бы в нее.
   Мальчишка великодушно убрал преграду и наблюдал, как винтокрылые машины приближались к ним.
   Пилоты, предупрежденные о чудесах, с которыми могут столкнуться, соблюдали осторожность. Впрочем, полученный инструктаж, был излишним. Вид грузовика, висящего в воздухе, оказался красноречивее всех напутствий.
   Вертолеты мягко коснулись площадки своими лыжами, заменявшими шасси. Долгое время двигатели геликоптеров завывали в рабочем режиме - пилоты опасались какого-то подвоха. Наконец, убедившись, что невидимая опора достаточно надежна, дверь в одном из вертолетов отворилась. Его пассажир осторожно выбирался из кабины. Сначала он ступил на одну из лыж, затем ощупал "почву" ногой, подобно тому, как это делают купальщики, желающие зайти в воду. Затем визитер осмелел настолько, что направился в сторону ребят.
   Дети сразу же признали в нем Фотографа. Он был по-прежнему в военной форме и в своих неизменных черных очках. Их похититель двигался уверенно, особенно если учесть призрачность и прозрачность опоры под ногами. Его, вероятно, совершенно не смущало то обстоятельство, что еще только вчера он палил в детей из пистолета.
   "Придется его слегка приструнить, - подумал Антон и возвел перед носом Фотографа невидимую стену.
   Визитер, столкнувшись с препятствием, от неожиданности слегка опешил, но быстро взял себя в руки.
   - Добрый день, господа! - крикнул он. - Вы можете убедиться, что сегодня я не вооружен. - Фотограф поднял руки и повернулся на триста шестьдесят градусов. - Мне хотелось бы узнать ваши претензии и предложения, и как вы желаете общаться с нами?
   - С чего вы взяли, что мы собираемся общаться с вами? - удивился Антон.
   Фотограф сделал вид, что не расслышал ответа и невозмутимо продолжил:
   - Вы находитесь в территориальных водах чужого государства и должны подчиняться его законам. Это первое. Второе: судя по всему, у вас кончилось горючее, и выбраться отсюда без нашей помощи вы не сможете.
   - Вы совсем не изменились, - ответил Антон, - и по-прежнему не можете без вранья сказать и пару слов. Вам отлично известно, что мы в нейтральных водах, из которых, кстати, выбираться не собираемся. А вот ваша помощь, действительно, нам понадобится. Мы выйдем в эфир с радиостанций, установленных в вертолетах.
   - Не вижу в этом резона, - возразил Фотограф. - Радиостанции настроены на специальную волну. Все, что вы хотите сказать руководству военной базы, можете передать через меня.
   - Мы не будем говорить ни с вами, ни с теми, кто вас сюда послал. Через минуту пилоты настроят радиостанцию на волну терпящих бедствие кораблей. Мы сообщим наши координаты и пригласим представителей газет и телевиденья.
   - И что вы им скажете?
   - Все, что посчитаем нужным.
   - Я не имею права доверять рации посторонним.
   - У вас нет выбора.
   - Как это понимать?
   - В случае отказа мы возьмем их силой!
   Фотограф снисходительно улыбнулся, давая понять, что относится вполне терпимо к детским фантазиям.
   Но Антон на этом прервал разговор и направился в сторону вертолета.
   - Стоять! - неожиданно громко выкрикнул Фотограф. Он рванул на себе гимнастерку и выдернул пистолет из-под мышки.
   Антон остановился, но не от испуга, а чтобы предупредить зарвавшегося врага.
   - Не вздумайте стрелять! Вы я вижу, ничему не научились. Вы опять внутри воздушного куба. Но на этот раз пуля будет рикошетить от стен до тех пор, пока не прикончит вас.
   Фотограф побледнел. Желая удостовериться в словах мальчишки, он кинулся в сторону, но натолкнулся на невидимую стену. В ярости он начал лупить по ней рукояткой пистолета, но пистолет отскакивал, точно от камня.
   Антон подошел к одному из вертолетов - к тому, на котором прилетел виновник всех их злоключений. Пилот, увидев, что с Фотографом происходит что-то неладное, трусливо захлопнул дверь кабины. После этого втолковать ему что-либо было невозможно. Но Антон отыскал, как вызвать его на беседу. Он поднял голову и увидел на облицовке геликоптера - в том месте, где находился двигатель - продолговатые щели воздухозаборника. Через пару секунд они были закрыты невидимым кожухом из твердого воздуха. Двигатель самолета сдавленно заурчал и тут же заглох. Такую же операцию мальчишка проделал и со вторым вертолетом, чтобы его шум не мешал разговору. Винты обоих геликоптеров, немного покрутившись по инерции, остановились. Пилот первой машины пытался запустить двигатель. Антон терпеливо ждал, пока тот удостоверится в тщетности своих попыток. Когда стало понятно, что летчик созрел для разговора, мальчишка постучал в стекло.
   Худой остроносый летчик, сняв наушники, осторожно приоткрыл дверь. Он был явно напуган - летательный аппарат висел над морем с заглушенным двигателем и в любую минуту мог рухнуть вниз.
   Возможно, иному мальчишке и польстило бы, что взрослый мужчина боится его, но Антону это было неприятно. Хмурясь, он обратился к пилоту:
   - Вы знакомы с азбукой глухонемых?
   Сообразив, что летчик от страха не может уяснить услышанное, мальчишка добавил:
   - Язык жестов вам что-нибудь говорит?
   Скорее всего, пилот решил, что ему угрожают побоями. Но Антон кивнул в сторону Фотографа, который в ярости долбил рукояткой пистолета невидимую стену.
   - Ваш командир, таким образом, сообщает, что вам надо настроить радиостанцию на аварийную волну и включить ее в режим передачи.
   Пилот по-прежнему не мог взять в толк, шутят с ним, или говорят серьезно.
   - Разве вы не терпите бедствие? - спросил Антон и сокрушенно вздохнул, посмотрев вниз, где блестели ничем не прикрытые волны.
   - Да-да! - поспешно закивал пилот, истолковав слова мальчишки как угрозу. Он торопливо переключил тумблеры на щитке приборов и, сняв с головы наушники с прикрепленной к нему дужкой микрофона. Антон взял наушники. Их провод оказался коротким - пришлось подняться на трубчатую ступеньку.
   - Внимание, внимание! - сказал Антон в микрофон, еще полностью не осознавая, что его слова в эту минуту разносятся по всему миру. - Всем газетам, радиостанциям и телекомпаниям! - Повернувшись к пилоту, он спросил: в каком квадрате мы находимся? - Пилот назвал координаты.
   - В квадрате, - мальчишка повторил сказанное летчиком, - сейчас впервые в истории человечества происходит аномальное явление. Два военный вертолета Черногонии, - Антон посмотрел на бортовые надписи машин, - номер 235 и 248 с заглушенными двигателями висят в воздухе над морем на высоте пятидесяти метров. Рядом с ними, вопреки всем законам гравитации, в воздухе парит автомобильный фургон. И вертолеты, и машина будут находиться в таком состоянии до конца сегодняшнего дня. Все, кто пожелает стать свидетелями чуда и получить объяснения происходящему, приглашаются в указанный квадрат.
   Антон снял наушники и передал их пилоту:
   - Отвечайте всем, кто решит удостовериться, что это не розыгрыш.
   По дороге к автофургону Антон посмотрел в сторону Фотографа, заключенного в стеклянную клетку. Невольник с ненавистью метал в мальчишку свирепые взгляды.
   Антон подумал: "Его надо остерегаться, как зверя, однажды вкусившего человеческой крови. Но и зверей держат в удобных клетках". Мальчишка дал команду невидимому исполнителю, и в стенах прозрачной "темницы" появились отдушины для воздуха и даже небольшой выступ, способный выполнить обязанности стула.
   Время тянулось мучительно долго. Не бездельничал только остроносый пилот. Он постоянно говорил с кем-то по рации.
   Чтобы скрасить ожидание, дети выбрались из автофургона и устроили поднебесный пикник. Они расстелили найденное в кабине покрывало на невидимую землю, достали из фургона продукты и приступили к завтраку. Их стол в эту минуту напоминал одновременно волшебную скатерть-самобранку и ковер-самолет. Вертящийся рядом Полосатик норовил с ногами забраться на привычную для глаза, а значит, и более безопасную опору.
   Тем временем пилот второго вертолета и его спутник, оставили свою винтокрылую машину и осторожно, словно ступая по тонкому льду, приблизились к Фотографу. Они с удивлением ощупывали прозрачные стены, о чем-то переговаривались с узником, поглядывая в сторону беспечно завтракавших детей, но нарушить их трапезу не отважились.
   За приятным времяпровождением пролетело пару часов. Наконец в поднебесной тишине послышался нарастающий гул. На горизонте показалась эскадрилья вертолетов, летевших, подобно перелетным птицам, ровной цепочкой. Это были боевые машины, выкрашенные в зеленый цвет. Командование военно-морской базой первой откликнулось на радиосообщение. Но боевые машины отправились не для того, чтобы выслушивать заявления зарвавшихся детишек. Пилоты получили приказ освободить экипажи, попавшие в беду.
   Антон оставил затянувшийся завтрак и подошел к остроносому пилоту. Тот по-прежнему сидел в наушниках и, несомненно, был в курсе происходящего. Летчик был настолько сосредоточен переговорами, что пришлось постучать в стекло. Дверь приоткрылось.
   - Срочно сообщи командиру эскадрильи, - сказал Антон, - что военным вертолетам запрещено приближаться к нам ближе, чем на два километра. В противном случае они столкнутся со стеной твердого воздуха, примерно такой, как под нашими ногами. Ее нельзя запеленговать радаром и прочими приборами. Сообщите, что предупреждать второй раз я не собираюсь, и вся ответственность за гибель людей ляжет на них. И еще - отправьте, что гражданские самолеты и вертолеты могут приближаться к нам беспрепятственно.
   Пилот закрыл дверь и принялся исполнять поручение. Он с жаром убеждал кого-то, что возможность столкнуться с невидимой стеной - вовсе не пустая угроза.
   Видимо, генералы на военно-морской базе вняли его доводам.
   Эскадрилья вертолетов, развернувшись, улетела в обратном направлении.
   Минут через пятнадцать, словно сменив предыдущих гостей, показался легкий одномоторный самолет. Он долго кружился над невидимой автомобильно-вертолетной стоянкой, несколько раз заходил на посадку так низко, что его малиновое брюшко почти касалось крыши фургона, но приземлиться на то, чего нельзя увидеть, не решился. Самолет вновь набрал высоту и из него, перевалившись через борт, выпал человек. Вскоре оранжевый купол парашюта открылся над смельчаком.
   Столкновению с невидимой землей для парашютиста оказалось неожиданным и он не успел быстро вскочить на ноги. Обмякший купол вновь наполнился воздухом и поволок смельчака по скользкой площадке. Мальчишки бросились на помощь. Сергей подсек стропы, и парашют расстелился большой бесформенной тряпкой.
   Каково же было удивление ребят, когда они увидели, что небесным гостем оказалась девушка. Белые волосы выбивались из-под летного шлема. На поясе в футляре висела портативная видеокамера.
   - Эмма Кристоффер - репортер второго телеканала, - представилась девушка, стягивая с головы шлем.
   По тому, как журналистка быстро освоилась в новой обстановке, стало понятно, что человек она смелый и побывала во многих рискованных ситуациях. Вероятно, окажись у нее под ногами не твердый воздух, а аэродром из чистого золота, она бы и его восприняла прежде всего как повод для репортажа.
   Эмма освободилась от запасного парашюта, скрепила волосы заколкой, достала кинокамеру. Первым делом она обошла с нею вокруг автофургона, затем направилась к вертолетам. Снимая, она время от времени наклоняла кинокамеру вниз, чтобы захватить не только висящую в воздухе технику, но и панораму распростертого под ногами море. Особый интерес, вернее, умиление, вызвал у нее бегающий по воздуху полосатый пес. Несомненно, эта собачка вскоре станет большой знаменитостью. Затем объектив направился в сторону ребят. Эмма подошла ближе:
   - Представьтесь, пожалуйста, и объясните телезрителям, что здесь происходит?
   Ребята назвали себя, не забыв при этом представить и Полосатик. Как ни странно, ни Антон, ни Сергей в эту минуту не испытывали скованности, подобной той, что была при выходе на сцену Дворца культуры. Вероятно, это объяснялось стремительным их взрослением.
   По-английски Антон говорил с заметным акцентом, но слова подбирал довольно быстро. Он понимал, что сейчас требовался вовсе не долгий рассказ о собственных злоключениях, поэтому постарался быть кратким.
   - Совсем недавно, - сказал старший из братьев, - я обнаружил в себе способность мысленным приказом превращать воздух в твердое состояние. Он каменеет в задуманных мной пределах и формах. По прочности такой воздух не уступает бетону, при этом вес его почти не меняется. В новом каменном состоянии воздух может находиться очень долго - до тех пор, пока я не дам ему команду вновь сделаться прежним. Этим объясняется все то, что вы видите за моей спиной, - Антон указал в сторону автофургона. - Я и мои товарищи мчались на этой машине по дороге, которая по моему приказу настилалась поверх океана. На отвердевшей воздушной дороге, теперь немного расширенной, приземлились и два вертолета Черногонии. Они прилетели сюда, чтобы уничтожить нас! Их командир - обратите внимание - сейчас изолирован и находится в камере из твердого воздуха. Он имеет при себе оружие, спрятанное под гимнастеркой! Насколько нам известно, все военные, в том числе и Черногонии, носят пистолеты открыто на поясе, а не прячут его.
   Фотограф, о котором шла речь, к этому времени благоразумно спрятал пистолет под гимнастерку. Но он был настолько взвинчен, что в спешке забыл застегнуть одну пуговицу на груди. Стоило Эмме направить камеру в его сторону, как Фотограф приосанился, расправил плечи. Гимнастерка от этого разошлась, и в прорехе на груди что-то блеснуло. Эмма приблизила изображение объективом. Без всякого сомнения, теперь зрители различат спрятанный пистолет. Затем Эмма, не выключая камеры, повернула ее в сторону Антона. Контраст получился разительный: вооруженный пистолетом громила, и стоящие напротив дети с добродушным псом.
   Материал выходил сенсационным. Это была информационная бомба, способная всколыхнуть не только Черногонию, но и весь мир.
   Стоило Эмме выяснить, что вынудило ребят искать спасения в море, как в небе послышалось гудение двух миниатюрных вертолетов, похожих на стрекоз. Вскоре они благополучно приземлились рядом с автофургоном. Из них выпрыгнули еще два журналиста, вероятно, готовые летать за сенсацией не только вертолетами, но и пушечными ядрами.
   Антону вновь пришлось рассказать свою историю. На вопрос, когда и каким образом они намерены возвращаться на материк, мальчишка ответил:
   - А мы и не собираемся возвращаться.
   - Но у вас закончится продовольствие?
   - На первое время хватит. А дальше мы построим в нейтральных водах плавучий город-государство и наладим снабжение, в том числе и продуктами. Надеемся с вашей помощью известить о начале большого проекта. Приглашаю к сотрудничеству всех деловых людей. Возведение основания-платформы для города и постройку зданий я беру на себя. Это почти не потребует затрат. Понадобятся только архитекторы, советами которых я воспользуюсь. Они же составят и план застройки.
   - А что вы предложите им за услуги? - спросила Эмма.
   - Мы готовы уступить долю прибыли, которую получим от продажи квартир в новом городе.
   - Вы думаете, их кто-то захочет купить?
   - Разве мало желающих стать жителями самого современного и самого сказочного города мира. Это будет восьмое чудо света, которое затмит предыдущие семь.
   - А кто будет, если можно так выразиться, основным владельцем нового города? - спросил один из репортеров.
   - Вы их видите перед собой. Поначалу именно мы - его основатели - станем управлять новым городом. Первое время вся власть в городе будет принадлежать только нам. Но затем мы создадим общественный совет...
   - ...И опытные в государственных делах люди станут вам помогать в управлении? - продолжила Эмма.
   - Не совсем так. В общественный совет войдут только дети возрастом от семи до шестнадцати лет. Повзрослев, они перейдут в разряд рядовых граждан. В шестнадцать лет и мы откажемся от управления.
   - Городом будут руководить только дети?! - в один голос воскликнули журналисты. - Но это не возможно!
   - А разве возможно, чтобы города возникали из воздуха. А возможно ли найти хоть один город на земле, который бы по вине взрослых в прошлом не разрушился? А вот чтобы они исчезали от детских рук, - такого не припомню.
   - Насколько я поняла, - сказала Эмма, - вы сознательно противопоставляете себя взрослым и лишаете их возможности участвовать в руководстве города. Это выглядит дискриминацией.
   - Называйте это как угодно. Но беда в том, что взрослые так не похожи на детей. Иной раз они отличаются от нас больше, чем марсиане от землян. Чем старше человек, тем больше в нем хитрости и злости. Впрочем, есть исключения, но они подтверждают правило. Поэтому мы решили подстраховаться и создать в новом городе такой порядок, при котором он не погибнет от рук военных или мафии.
   Сказав это, Антон посмотрел в сторону Фотографа, который переминался с ноги на ногу и презрительно хмыкал.
   - А затем, - продолжил мальчишка, - мы - дети, имеем право жить так, как хотим.
   В течение дня еще несколько вертолетов опускались на плавучий "аэродром". Антону снова и снова приходилось говорить. Он смертельно устал. К вечеру прозрачная льдина почти опустела. Лишь на ее краю сиротливо ютились два темно-зеленых геликоптера.
   Антон подошел к Фотографу.
   - Сейчас я освобожу вас, но с одним условием: вы больше никогда не попадетесь мне на глаза! И никогда ваша нога не ступит в город, который будет построен на этом месте.
   Фотограф демонстративно смотрел куда-то в сторону, словно обращались вовсе не к нему.
   - И не вздумайте использовать пистолет, - продолжил Антон, - в этом случае вы будете уничтожены! Можете лететь, ваши вертолеты разблокированы.
   Фотограф молча развернулся и, не встретив препятствия на своем пути, пошел к вертолетам.
   Ребята не видели его лица и не могли слышать слова, которые он в бешенстве выплевывал сквозь зубы: "Щенок! Он меня уничтожит! Жаль, что я тебя не прикончил раньше! Ну, ничего, все равно прикончу!"
  
   Со следующего дня жизнь ребят круто изменилась. Она и до этого не была обделена событиями, но теперь, когда газеты и телевидение поведали всему миру их историю, время помчалось с бешеной скоростью. Словно из рога изобилия на детей посыпались предложения от бизнесменов со всех концов света. С ребятами изъявили желание сотрудничать десятки компаний по строительству жилья, а также корпорации по разведке морских недр. Не было отбоя и от туристических фирм, желающих расширить географию своих услуг за счет перспективного сказочного города. Настойчивый интерес проявляли кораблестроительные компании. Возможность почти мгновенного создания плавучих доков и корпусов кораблей не давала покоя их владельцам.
   Самым трудным при постройке города было найти нужных партнеров из множества претендентов. Хлопоты осложнялись и тем, что налаживать быт приходилось в открытом море. Грузовой автофургон менее всего годился для жилья, поэтому в первую очередь решили приступить к постройке своего дома.
   Стены и перекрытия в нем Антон возвел за считанные минуты. В окнах необходимости не было - солнечный свет беспрепятственно проникал сквозь прозрачные стеновые панели, а свежий воздух поступал через предусмотренные для этого вентиляционные каналы. Трудность была в другом: поскольку стены и двери были совершенно прозрачны, передвигаться в доме приходилось, точно слепцам, с вытянутыми вперед руками. Первое время выручали мелкие вещи, найденные в кабине автофургона. Достаточно было к стене дома, опять же с помощью каменного воздуха, прикрепить несколько листочков из блокнота, как она становилась обозначенной, приобретала реальность. Окончательно проблему разрешили через пару недель, когда к плавучей платформе стали причаливать сначала катера, а затем и многотоннажные корабли. В числе прочих грузов доставлялись и различные краски. Нанеся их на стены, ребята получили строение, внешне ни чем не отличающееся от обычных зданий. Разве что стены были неправдоподобно гладкими. Но и этот "недостаток" вскоре удалось исправить. Антон научился сознательно придавать стенам привычную для глаза шероховатость.
   Сразу после прибытия первых судов стало понятно, что срочно надо увеличивать платформу плавучего города. Вместе с грузами, требующими места для складирования, приплывали рабочие, которых нужно было где-то размещать. Антон увеличил платформу. Теперь все его время уходило на постройку жилых и промышленных зданий. Он возводил стены корпусов, а мелкие и отделочные работы производились рабочими.
   Сооружение зданий происходило так. Вначале архитекторы знакомили мальчишку с чертежами, объясняли наиболее сложные детали, затем отправлялись на строительную площадку, где Антон приступал к работе. Прорабы с помощью теодолитов, нивелиров и рулеток определяли основные точки и линии. В этих пределах мальчишка сооружал стены. Если, ввиду сверхскоростного метода строительства, выявлялись какие-то погрешности, то они тут же легко исправлялись Антоном. Для окончательной проверки стены напылялись краской, после чего они становились абсолютно реальными.
   Иногда использовался и другой метод "отделки". Антон возводил стены непосредственно из тумана распыленной краски. Мелкие частицы красителя оказывались внутри стен, отчего здание получалось необыкновенно красивым и не требующим дальнейшей отделки. Немаловажно, что при использовании этого метода, ни солнце, ни дождь, не могли испортить отделку стен. Таким же способом сделали видимой, а значит - более реальной, поверхность плавучего острова. Теперь под ногами строителей нового города, название которого родилось само собой - его нарекли Воздухоградом - находилась не пугающая морская бездна, а привычная для глаза видимая поверхность.
   Сразу же после возведения стен помещения оккупировали бригады рабочих. Визжали пилы, стучали молотки, шипели ацетиленовые горелки, молнией вспыхивала электросварка, - это устанавливалось отопление, вентиляция и прочие системы, без которых не мыслимы современные здания.
   Для покрытия затрат города в энергии к причалу было пришвартовано, точнее, впаяно в воздушную твердь, судно-атомоход с мощной электрической установкой.
   Чем больше разрастался Воздухоград, тем сильней уплотнялся график работы главного его строителя - Антона Терехова. Но вскоре стало понятно, что если он будет отдавать городу все свое свободное время, включая и время сна, то и тогда не выполнит намеченного.
   Пришлось прибегнуть к новому методу строительства. Антон создавал воздушные блоки стандартных размеров на специально отведенной для этого площадке. Размерами блоки напоминали железобетонные плиты и перекрытия, из которых возводятся традиционные многоэтажки. Но весили они меньше, чем пенопласт. Причем эти воздушные "кирпичики" изготавливались Антоном со специальными углублениями и выступами по краям. Блоки входили друг в друга с ювелирной точностью. Строителям оставалось только соединить их сверхпрочными стопорами. На изготовление длинного уходящего вдаль ряда воздушных панелей у Антона уходило не более двух часов - от постоянных упражнений пространственное воображение у него развилось до необыкновенной степени. Мальчишке теперь стоило один раз взглянуть на чертеж, как изделие запечатлевалось в его памяти. И этого было достаточно, чтобы после мысленной команды мгновенно появлялся воздушный блок.
   С каждым днем город разрастался все больше и больше. Теперь уже связь с внешним миром осуществлялась не только с помощью морского порта. На окраине Воздухограда, вдали от жилых и промышленных зданий был построен аэродром. Дорога, идущая к нему, по ширине не уступала самому аэродрому, ведь не имело смысла экономить на воздухе - материале, который ничего не стоил.
   С помощью опытных администраторов создавались многочисленные службы, необходимые для жизнедеятельности города-государства. Важнейшая роль отводилось ведомству, занимающемуся подбором кадров. Воздухограду в огромном количестве требовались специалисты самого разного профиля. Люди откликались на заманчивые предложения, размещенные в газетах и на телевидении во всех уголках земли. Они прибывали теплоходами, спускались по трапам самолетов, и каждого из них ожидало подготовленное комфортабельное жилье. Многие специалисты прибывали из Черногонии, находящейся к городу ближе всего.
   Правительство Черногонии с опаской наблюдало, как рядом с их границей создается невиданное государство. Самолеты-разведчики вооруженных сил постоянно кружили над плавучим городом.
   Первое время Воздухоград, точно айсберг, медленно дрейфовал в нейтральных водах. Но все его жители понимали, что бесконечно так продолжаться не может. Рано или поздно город обязательно прибьет к какому-то материку, и неминуемо возникнут территориальные недоразумения с местными жителями. По этой причине решено было остановить дрейф Воздухограда. В ряд огромных резервуаров без днища, созданных Антоном и размещенных под площадкой города по его периметру, компрессорные установки закачивали обыкновенный воздух, который вытеснял воду. Затем воздух по команде Терехова становился твердым. Таким образом под городом постепенно наращивались уходящие вниз опоры. Вскоре "воздушные ноги", словно якорь, достигли океанского дна, и Воздухоград прекратил свой дрейф.
   Но именно это - обретение новым городом постоянных координат - возмутило правительство Черногонии. Если раньше они полагали, что со временем морское течение унесет новоявленного соседа за тридевять земель, то теперь все оказалось иначе. Рядом появилось государство, политику которого определяли дети - несмышленые дети. Трудно предугадать, что им придет в голову. Примерно так рассуждали в Черногонии.
   Самолеты-разведчики стали появляться в небе Воздухограда чаще морских чаек. Из окон домов можно было наблюдать застывшие на горизонте корабли-ракетоносцы. Под площадкой, на которой возвышался Воздухоград, словно тюлени, беспрепятственно проплывали подводные лодки.
   После нескольких консультаций с военными советниками Воздухограда - и такие специалисты появились в новом городе - ребята решили обезопасить себя со стороны морских глубин. Под платформу города с последующим отвердением стал закачиваться сжатый воздух. Медленно, сантиметр за сантиметром, Воздухоград поднимался вверх, выдавливаемый, как поплавок, океанской водой. Одновременно с этим удлинялись и опоры под платформой, дабы они не потеряли контакта с морским дном.
   Через месяц город уже возвышался над уровнем моря на стометровой высоте и издали походил на крепость, возведенную на невидимом утесе. Когда подъем города закончился, Антон мысленным приказом убрал нижнюю часть платформы - слой в пятьдесят метров. Теперь Воздухоград напоминал гигантскую нефтяную платформу, которую нельзя было атаковать незаметно с подводных лодок. Помимо этого, гражданские корабли самого большого водоизмещения отныне получили возможность становиться под разгрузку прямо под платформой города. Для этого в ней были сделаны специальные проемы для подъема грузов.
   Город преображался стремительно, но его основатели, как и раньше, жили в своем небольшом домике - самой первой постройке Воздухограда. Теперь, после возведения огромных зданий и нескольких небоскребов, он казался почти игрушечным. Но его обитатели, увлеченные созданием города-государства, не собирались покидать скромное жилище. Лишь изредка Антон благоустраивал дом, добавляя к нему некоторые сооружение. Так, был создан абсолютно прозрачный бассейн, вода в который закачивалась из океана. Помимо того, построили еще одну комнату, предназначенную для Полосатика. Но справедливости ради следует заметить, что пудель находился в ней редко, так как одиночеству предпочитал общество своих двуногих друзей.
   Полосатик беспрепятственно разгуливал по дому, а иногда отправлялся бродить по городу. Он был единственной собакой в Воздухограде, и вся нерастраченная любовь переселенцев к животным доставалась именно ему. Здесь его окружили почетом и уважением не меньшим, чем священных коров в Индии. Горожане с удовольствием гладили пса и угощали его разными лакомствами.
   В тот день Полосатик с самого утра вертелся рядом с детьми. Но его друзья были очень заняты - совместно с архитекторами разрешали очередную проблему. Она заключалась в том, что вместе с увеличением числа жителей в городе возрастало и количество автомобилей. Уже близки были те времена, когда на перекрестках Воздухограда могли появиться автомобильные заторы. Архитекторы предложили построить виадуки и теперь решали, на какой высоте их разместить. Транспортные развязки предполагалось перебросить над густонаселенными районами. Некоторые виадуки планировалось построить в виде желобов, иные - в виде закрытых туннелей, чтобы уменьшить транспортный шум, а заодно исключить падение автомобилей с большой высоты при авариях.
   Полосатика эти проблемы интересовали меньше всего. Оставив своих друзей, он отправился бродить по городу.
   Не прошло и десяти минут после его ухода, как в комнату, где проводилось совещание, вбежал юноша-мулат - водитель автобуса, развозившего архитекторов.
   - Там!.. - крикнул водитель, указывая в сторону улицы. - Там... беда!..
   Лицо юноши было растерянным.
   Дети и архитекторы выбежали из дома.
   У крыльца стоял микроавтобус, принадлежащий только что созданной воздухоградской муниципальной полиции. Задняя дверь автобуса была открыта, а на брезенте, постеленном в проходе между кресел, лежал умирающий Полосатик. В том, что это были его последние минуты, сомнений не оставалось. Дрожащие веки пуделя уже сомкнулись, безвольно раскрытая пасть обнажила зубы, а лапы вздрагивали в предсмертных конвульсиях.
   - Что с ним?! - в ужасе крикнула Лиза, бросившись к своему любимцу.
   Полицейский неопределенно пожал плечами:
   - Мы нашли его в таком состоянии... Свидетели говорят, что он укусил какого-то мужчину, а тот в ответ его чем-то ударил...
   Антон склонился над Полосатиком, провел рукой по его шее. Что-то липкое окрасило ладонь мальчишки. Антон осторожно раздвинул колечки слипшийся шерсти. На шее собаки виднелась кровоточащая рана.
   - Мы вызвали врача, - сказал полицейский, - к сожалению ветеринарной службы у нас еще нет.
   - Боюсь, что врач уже не понадобится, - предположил один из архитекторов.
   Лиза умоляюще посмотрела вокруг, в надежде, что кто-то сможет спасти ее друга. Но свидетели этой драмы отводили глаза.
   - Опустите его на землю, - скомандовал Антон.
   Полицейские осторожно, опустили на брезенте тело собаки к своим ногам.
   - Отступите на шаг, - распорядился Антон, и когда все отступили назад, дал мысленную команду на отвердение воздуха.
   Умирающий Полосатик вместе с брезентовым пологом, на котором лежал, оказался внутри воздушной глыбы.
   - Это единственное, что мы сейчас можем сделать, - объяснил Антон. - А теперь его нужно срочно поместить в холодильную камеру.
   - Но он задохнется внутри твердого воздуха! - сквозь слезы сказала Лиза.
   - Не задохнется, - ответил Антон, - ведь паук, которого мы поместили в твердый воздух, остался в живых. Он сразу же побежал, когда его освободили. Сейчас все молекулы воздуха затвердели не только вокруг Полосатика, но и в его теле. Да, сейчас он и в самом деле мертв, и таким будет, сколько потребуется. Когда я вновь сделаю воздух прежним, он окажется в том же состоянии, что и минуту назад. Но за это время мы найдем лучших хирургов и самую современную аппаратуру. Врачи попытаются спасти Полосатика.
   - Но кто осмелился поднять руку на него?! - воскликнул Сергей. - Как выглядел тот человек?!
   - Женщина, видевшая его, - сказал полицейский, - говорит, что это был бородатый мужчина высокого роста.
   - А он был в черных очках? - спросила Лиза, вытирая слезы.
   - Свидетельница этого не помнит. Мужчина сразу убежал.
   - Это мог сделать только один человек, - предположил Сергей, сжимая кулаки. - И мы его отыщем. Он отрастил бороду, отказался от очков, но привычку делать подлости не оставил!
  
   Как известно - беда не приходит одна.
   Через двое суток после происшествия с Полосатиком исчезла Лиза. Девочка вышла в город и не вернулась к обеду. Ее мобильный телефон не отвечал на вызов. Антон собрался было объявить о начале широкомасштабных поисков, но тут пришло экстренное сообщение от диспетчера воздухоградского морского порта.
   - Слушаю! - Антон схватил трубку телефона.
   - Десять минут назад, - сообщил диспетчер, - с восточного причала угнан катер.
   - Кому он принадлежал?
   - Почтовому ведомству Черногонии.
   - С чего вы взяли, что он угнан?
   - Два члена его экипажа, включая капитана, остались на берегу.
   - Вы пытались остановить катер?
   - Да. Но он проигнорировал сигналы и ушел в сторону Черногонии.
   - А наши суда?
   - Они пытались его догнать, но безуспешно. Мы не предполагали, что на почтовом катере установлен столь мощный двигатель.
   - Свяжитесь с береговой службой Черногонии. О результатах немедленно сообщите мне, - распорядился Антон и положил трубку.
   Тревожные мысли роились в голове: "Кому понадобилось угонять почтовый катер? И зачем связистам сверхмощный мотор?"
   Три происшествия случились почти одновременно: убийство Полосатика, исчезновение Лизы и угон катера. Антон еще раз набрал номер мобильного телефона девочки. На этот раз в трубке раздался хриплый мужской голос: "Слушаю!"
   - Кто это? - удивленно спросил мальчишка.
   В ответ послышался смех:
   - Ха-ха-ха! Вот так волшебник! Не узнает своих друзей.
   От возмущения Антон едва не сломал зажатую в руке трубку. Это был Фотограф. Мальчишка глубоко вдохнул и, пытаясь унять волнение, сказал:
   - Я хотел бы поговорить с Лизой. Где она?
   - Она рядом со мной. Где же ей быть?! Это моя обязанность - присматривать за детьми.
   - Я хочу ее слышать.
   - Пожалуйста.
   В трубке раздались сдавленные звуки.
   - Ей неудобно беседовать с заклеенным ртом, - объяснил Фотограф. - Но я могу рассказать не хуже ее.
   - Расскажи.
   - Эта мерзавка находится со мной в катере. И мы уже давно в водах Черногонии, далеко от твоего паршивого города, который в один прекрасный день рассыплется в прах. Вот смеху-то будет! Все вы окажетесь в океане, точно мусор. Будете там болтаться, правда - недолго.
   - Зачем вам Лиза?!
   - Чтобы ты не наделал глупостей. Любые фокусы с твоей стороны - и она покойница!
   - И долго собираетесь ее удерживать?
   - Пока не согласишься исполнять то, что тебе скажут, и не научишь наших ребят проделывать с воздухом свои штучки.
   - Этому никогда не бывать
   - Тогда мы прикончим девочку и разрушим твой город, чтобы он не торчал бельмом у наших границ.
   - Вы объявляете войну?!
   - О начале войны тебе сообщат позже. Все. Пока!
   Связь прервалась.
   Возмущенный Антон еще раз попытался позвонить на номер Лизы, но Фотограф не отвечал.
   - Что случилось?! - спросил Сергей.
   - Лизу похитил Фотограф.
   - Зачем ему Лиза?!
   - Он хочет узнать, как делается твердый воздух.
   - А если ты не объяснишь ему?.. Да и как это можно объяснить?
   - Тогда он грозится убить Лизу и разрушить Воздухоград.
   Словно в подтверждение только что сказанного, над головами мальчишек с оглушительным ревом пронеслась эскадрилья истребителей.
   - Пора запретить эти полеты! - решительно сказал Антон. - Они в любую минуту могут атаковать.
   На столе затрезвонил телефон. Антон поднял трубку. Это был секретарь еще только создаваемого министерства иностранных дел Воздухограда.
   - С вами желает говорить президент Черногонии, - послышалось в трубке.
   Через пару секунд голос секретаря сменился властным, уверенным баритоном.
   - Создатель Воздухограда?
   - Да, можете называть меня так.
   - С вами говорит президент Черногонии - страны, из которой бы бежали, нарушив ее границы. Мы настаиваем на вхождении вашего города в состав Черногонии.
   - А если откажемся?
   - Если вам дорога жизнь ваших друзей, - президент несомненно говорил о Лизе, - вы согласитесь с нашим предложением.
   - А если город поднимет "якорь" и уплывет за тысячи километров от ваших берегов?
   - Никаких если! В случае отказа, я отдаю приказ об уничтожении вашего города.
   - В таком случае я даю команду о его защите!
   - Это ваше последнее слово?
   - Да! - ответил Антон и бросил трубку.
   Говоря о защите города, мальчишка вовсе не блефовал. Команду он, конечно, отдаст, но только самому себе, ведь в Воздухограде не было армии.
   - В первую очередь, - сказал Антон, обращаясь к Сергею, - нам надо обезопасить себя с воздуха.
   - Было бы здорово, если бы ты укрыл город прозрачным куполом.
   - Неплохая идея, но все испортит парниковый эффект. Воздух под куполом начнет прогреваться, и мы зажаримся, как в духовке.
   - Но тогда как остановить их самолеты?
   - Я, кажется, знаю, - ответил Антон. - Нужно разместить по периметру наших границ летающие воздушные бревна.
   - Это будет стена из бревен?
   - Нет - беспорядочно летающие куски твердого воздуха, можно сказать - заградительные ежи для вертолетов и истребителей.
   - Но их унесет ветром!
   - Я сделаю так, что, выходя за назначенную линию, воздух в бревнах вновь будет становиться газообразным. А взамен исчезнувших ежей появятся новые.
   - Что-то подобное завесы из воздушного камнепада?
   - Вот именно.
   Все задуманное было сделано немедленно. Антон связался с главным диспетчером города и распорядился уведомить капитанов всех морских судов, что в километре от Воздухограда их суда будут сталкиваться с висящими в воздухе прозрачными льдинами. Ввиду небольших размеров встреченных препятствий и малой скорости судов, льдины не причинят кораблям никакого вреда. Но в случаях, если к городу будут приближаться самолеты или вылетать из него, - всякий раз об этом докладывать лично ему. Для каждого самолета он сделает временный безопасный коридор.
   На изготовление "ежей" у мальчишки ушло всего несколько минут.
   Может быть, только благодаря этой оперативности городу удалось избежать разрушения. Со стороны Черногонии к нему уже на большой высоте приближалась эскадрилья вертолетов.
   - Почему они летят так высоко? - спросил Сергей, вглядываясь в небо.
   - Скорее всего, хотят усыпить бдительность. Бомбардировщики могли бы вызвать наши опасения. Думаю, что в грузовых отсеках вертолетов находятся бомбы. На такой высоте им нечего опасаться взрывной волны.
   Эскадрилья медленно приближалась к невидимому воздушному ограждению.
   - Смотри, что сейчас будет! - крикнул Антон, сжимая руку брата.
   В ту же секунду винты первой машины зацепили одно из воздушных бревен. Изломанные лопасти, словно щепки, полетели в разные стороны. Над головами мальчишек раздался оглушительный треск. Винтокрылые машины одна за второй сталкивались с препятствиями. Выписывая круги хвостами, они камнем падали в море. Некоторые вертолеты, начиненные смертоносным грузом, от удара с невидимыми бревнами превращались в огненные шары. Это детонировали лежащие в грузовых отсеках бомбы.
   Несколько катеров, принадлежащих Воздухограду, вышли к месту падения вертолетов. Они вылавливали летчиков, которым посчастливилось остаться в живых.
   - После такой встречи, - сказал Сергей, - по воздуху они к нам больше не сунутся!
   Действительно, военные Черногонии отказались от использования авиации. Вместо вертолетов решено было задействовать военные суда, виднеющиеся на горизонте.
   Вскоре небо над кораблями почернело от валившего из их труб дыма, и стало ясно, что они на всех парах идут к Воздухограду. Не трудно было догадаться об их намерениях. Ведь уверенно поразить противника можно было только с близкого расстояния.
   Сергей взволнованно наблюдал за приближением морской армады. Четыре крейсера и два авианосца, вытягиваясь в линию, занимали боевую позицию.
   - Корабли - не вертолеты, - сказал Сергей, - им воздушные "ежи" не помеха. А каждая их пушка может разрушить целый квартал.
   Антон в бинокль наблюдал за маневрами противника.
   - Но и с пушками у них ничего не выйдет, - сказал он.
   Сергей взял второй бинокль.
   На палубах крейсеров царило непривычное оживление. Артиллеристы сновали возле орудий.
   - Кажется, они готовятся к залпу, - беспокойно сказал Сергей.
   - Не пропусти начало стрельбы, - ответил Антон. - Кто к нам с мечом придет, тот от него и погибнет!
   Глаза Сергея слезились от напряжения.
   Но что это?!
   Неведомая сила разнесла на куски огромную корабельную пушку, приближенную биноклем. Вертящуюся станину орудия срезало, точно ножом, и сбросило на палубу. Сергей видел, как сорванная броня накрыла собой боевой расчет. Вряд ли кто из артиллеристов остался в живых. И только через несколько секунд до его ушей достиг звук увиденного взрыва.
   Четыре крейсера ударили почти залпом, и все их орудия тут же превратились в груду искореженного металла.
   - Что с ними?! - воскликнул Сергей.
   - Я вставил в стволы пушек воздушные пробки. Пушки разнесло их собственным зарядом.
   Орудия и палубные надстройки кораблей были изуродованы в одно мгновение. За считанные секунды грозные боевые суда превратились в плавучие госпитали.
   После неудачного корабельного залпа воцарилось долгая неопределенность. Можно только предположить, какое потрясение испытали адмиралы Черногонии, в один момент лишившись боевых кораблей.
   - Интересно, что они придумают теперь, - сказал Антон, рассматривая в бинокль разрушения на крейсерах.
   - Я бы на их месте оставил нас в покое, - ответил Сергей.
   Но Антон предполагал, что военные Черногонии не смирятся с поражением. Он внимательно всматривался вдаль, чтобы не пропустить новой атаки. "Вряд ли они отважатся использовать подводные лодки, - размышлял мальчишка. - Военные знают, что я могу делать воздух твердым на большом расстоянии. Если лодки будут запеленгованы, то я превращу внутрилодочное пространство судов в камень".
   Размышления Антона прервал возглас брата:
   - Смотри! Смотри!
   Антон поднял голову.
   Высоко в небе над окраиной города медленно разрастался огненный шар. Он чем-то походил на распухающее восходящее солнце. Уши ребят больно сдавило. Шар, тем временем, все увеличивался в размерах и начал вытягиваться вверх. Ослепительный свет, озаряя весь город, до рези полоснул по глазам. Словно вторя яркому свету, в голове Антона вспыхнула ужасная догадка: "Атомная бомба!"
   Решение пришло мгновенно и помимо воли Антона: "Остановить взрыв! Заковать огненное ядро в каменный воздух!"
   Антон закрыл глаза, с ужасом ожидая оглушительный и, может быть, последний в его жизни раскат грома. Пружинистый толчок воздуха качнул его тело, но воздушной волны, сносящей все на своем пути, не последовало. Антон приоткрыл веки, на внутренней стороне которых все еще горело ослепительно яркое пятно. Инстинктивно заслоняя лицо рукой, он теперь уже воочию увидел на окраине города искусственное солнце. Оно было в несколько раз больше и ярче настоящего.
   - Бежим в дом! - крикнул Антон, увлекая ослепленного брата.
   Влетев в здание, он схватил со стола телефонную трубку связи с диспетчером.
   - Немедленно объявите тревогу! - крикнул Антон в трубку. - Воздушная тревога! Всем жителям укрыться в помещениях от радиоактивного излучения!
   Радиация! Вот что в эту минуту больше всего угрожало городу и его жителям!
   Судя по всему, ядерный взрыв временно был локализован. Но надолго ли?! Внутри огромного, в десятки километров, монолитного куба из твердого воздуха, созданного Антоном, безудержно клокотало пламя. Ядерная реакция продолжалась. Об этом говорил бьющий из шара ослепительно яркий свет.
   - Что это? - спросил Сергей, вытирая слезящиеся глаза.
   - Атомный взрыв!
   - А как они прорвали оборону?
   - Скорее всего, доставили бомбу ракетой через стратосферу. Там воздух разряжен, и наша защита не действует. Нам повезло, что она взорвалась на большой высоте, столкнувшись с воздушным бревном!
   - А что будет дальше?!
   - Если воздушная оболочка вокруг ядра выдержит, то город уцелеет. Но радиацию я удалить не могу! Людям нельзя выходить на улицу!
   При этом Антон, противореча себе, выглянул в окно. Ему надо было знать, как ведет себя укрощенный взрыв.
   Огненный шар по-прежнему находился высоко в небе, над окраиной города. Но вскоре стало понятно, что он начал медленно поднимается вверх, видимо от нагрева. Обнадеживало и то, что направление ветра благоприятствовало Воздухограду. Пылающее искусственное солнце уносило от города. Страшно было представить, что могло произойти, поменяй ветер направление.
   Локальный ядерный взрыв удалялся от Воздухограда, люди были спасены. Но кто мог спасти жителей другого города - столицы Черногонии, куда сносило законсервированный ядерный взрыв?
   Сгусток огня - подобие исполинской шаровой молния - двигался неспешно, но с каждым часом ее приход в Черногонию становился неотвратимей.
   Вскоре жители Воздухограда высыпали из пылающих жаром домов и принялись обсуждать происшедшее. Они не могли поверить, что правительство соседнего государства пыталось уничтожить их.
   Антон и Сергей, опустошенные происшедшим, сидели в гостиной своего дома и слушали телевизионные новости. Вскоре их внимание привлекло экстренное сообщение CNN. Ведущая выпуска, жгучая белозубая брюнетка, сообщила, что аппаратура нескольких космических спутников зафиксировала не заявленный ранее запуск баллистической ракеты с территории Черногонии и последовавшую за ним яркую вспышку.
   - Эта вспышка через некоторое время станет еще ярче, - мрачно предположил Антон.
   - Что ты хочешь сказать? - спросил Сергей.
   - То, что наполовину взорвавшаяся атомная бомба не может летать бесконечно. Понятно, что она будет выжигать вставшие на ее пути города и отравлять их радиацией. Но в один кошмарный момент ее оболочка нагреется до критических температур.
   - Но оболочка прозрачна и не препятствует лучам!
   - В любом воздухе есть мелкие невидимые вкрапления. Они будут нагреваться и поднимут температуру оболочки. Помимо того, в твердом монолите отсутствует естественная для обычного воздуха циркуляция, а значит, уменьшен и теплообмен. И вскоре!.. - Антон закрыл глаза. - Случится еще одна Хиросима.
   - Но о приближении ядерного взрыва можно оповестить заранее!
   - И что с того?! Люди в панике будут покидать города, словно от приближения чумы. А если установится безветренная погода и такое "солнышко" на пару суток зависнет, к примеру, над Парижем или Венецией?! Эти города превратятся в пепел, а венецианские каналы высохнут, превратившись в марсианские.
   - Но ведь должен быть какой-то выход?!
   - Спроси это у тех, кто решился на такое безумие. Справедливей было бы наказать именно их, а не пускать огненный дамоклов меч по всему свету.
   - Похоже, - сказал Сергей, - это не дамоклов меч, а бумеранг - ядерный бумеранг, запущенный рукой современного дикаря.
   Вскоре и в Черногонии осознали опасность, плывущую к ним по воздуху.
   На столе рядом с Антоном зазвонил телефон. В трубке раздался голос диспетчера.
   - Соединяю вас с президентом Черногонии по его просьбе.
   На этот раз властный баритон звучал намного мягче, а его хозяин являл собой образец деликатности и благовоспитанности.
   - Уважаемый коллега, - сказал глава Черногонии, - мой долг принести вам свои искренние извинения. По вине наших головотяпов-военных произошел несанкционированный запуск одной из ракет...
   Президент, разумеется, врал. И Антон знал, что его собеседник врет. И президент понимал, что мальчишка не верит ни единому его слову. Но положение было настолько серьезным, что приходилось идти на любую ложь.
   - К нашей границе, - продолжил президент, - приближается странный объект. Не могли бы вы объяснить, что это?
   - Думаю, вы знаете ответ не хуже меня, - ответил Антон, сдерживая возмущение. - Это законсервированный ядерный взрыв, той самой несанкционированной ракеты, что запущена в нашу сторону.
   - Я не совсем понял, что означает "законсервированный"?
   - Это значит, что ядерный взрыв через несколько секунд после начала реакции временно взят в жесткую оболочку...
   - Я не могу представить, как такое возможно. И меня настораживает слово "временно"...
   - Если бы вы знали, как это волнует и меня!
   - Вы хотите сказать?..
   - Вы очень догадливы. В тот момент, когда ядерный заряд окажется над вашей столицей, он будет разблокирован. Джин освободится из бутылки.
   - Вы шутите! Вы не сделаете этого!
   - Я буду вынужден так поступить.
   - Нет-нет, вы не можете погубить тысячи ни в чем не повинных людей!
   - Уничтожу их не я, а тот, кто отдал команду на запуск ракеты.
   - Ради бога! Остановите этот кошмар! Я знаю, вы все можете...
   Голос президента дрожал. Он был в состоянии близком к панике. Антон не торопился с ответом.
   - Все, что угодно! - продолжил президент. - Все, что скажите! На любых ваших условиях!..
   - Хорошо. Я попытаюсь сделать все, что могу. Но взамен требую немедленно возвратить похищенную у нас девочку. В течение часа она должна оказаться в Воздухограде. Доставите ее самолетом, огибая находящийся между нашими странами ядерный заряд. Приближение к нему опасно для здоровья людей.
   - Конечно, конечно, - торопливо заверил президент. - Девочка вылетит через несколько минут.
   - Наши диспетчеры, - продолжил Антон, - укажут пилотам безопасный коридор в противовоздушной обороне города. И, кроме того... В Воздухоград должен быть доставлен вторым самолетом - обратите внимание, именно вторым отдельным самолетом - похититель девочки. Они не должны лететь вместе!
   Антон опасался, что Фотограф, которым в Черногонии пожертвуют ради спасения страны, в безвыходной ситуации решится на последний отчаянный шаг.
   - Все будет сделано, как вы сказали, - ответил президент. - Террорист-одиночка, действовавший без нашего ведома, немедленно будет передан. После этого мы можем надеяться?..
   - Да! Сразу же после приземления самолетов с указанными людьми, Черногония выйдете из нынешнего положения с наименьшими потерями.
   - Значит, разрушения все-таки будут?!
   - Не исключено, что на город обрушится огромная морская волна. Поэтому немедленно эвакуируйте жителей, особенно - из его прибрежных районов.
   - А военно-морская база?..
   - С базой можете распрощаться. Ее спасти не получится. Срочно эвакуируйте людей.
   Через час с небольшим с интервалом в пять минут в аэропорту Воздухограда приземлились два самолета военно-воздушных сил Черногонии. В первом из них была Лиза. Сойдя с трапа, она кинулась в объятья своих друзей.
   Из второго самолета вывели закованного в наручники Фотографа. Одет он был в камуфляжную форму, глаза его, как всегда, укрывали черные очки, а челюсть методично ходила вверх-вниз, словно ее хозяин всю накопившуюся злобу решил выместить на жевательной резинке.
   - С этим мерзавцем разберемся позднее, - сказал Антон, измерив Фотографа презрительным взглядом. - Отправьте его в полицейский участок.
   Сейчас и в самом деле некогда было заниматься своим врагом. Надо было как можно скорее избавляться от заключенного в воздушную оболочку ядерного взрыва. Огромный монолитный куб со сгустком дьявольского пламени уже преодолел половину пути между Воздухоградом и Черногонией.
   Для проведения сложнейшей операции Антон и его друзья на лифте поднялись на верхний этаж самого высокого здания.
   Антон с помощью бинокля и затемненного стекла наблюдал за рвущимся на свободу огненным шаром. Как ни чудодейственно воображение мальчишки, но и оно бессильно было прекратить ядерную реакцию. В любом случае спрессованное в тысячи атмосфер пламя нужно было выпускать на волю. Но как это сделать с наименьшим ущербом для людей? И в какую сторону направить смертоносный поток радиации? Еще беседуя с президентом Черногонии, Антон в общих чертах представил себе схему будущей операции. Теперь же предстояло исполнить ее в деталях.
   Выброса радиации - одного из последствий ядерного взрыва - уже не избежать, но нужно было свести к минимуму сопровождающую его ударную волну.
   Антон сосредоточился. Верхнюю часть прозрачного куба, в котором яростно бушевало пламя, он представил в виде кратера вулкана, с расширенной вверх воронкой. Набрав в легкие воздуха, Антон отдал мысленную команду. Прозвучало привычное "де-е-ень", а следом раздался рев, который, наверное, потряс не только Черногонию и Воздухоград, но и обратную сторону земли.
   Ослепительное пламя, вытягиваясь вверх на несколько километров, ударило в небо. Горящая, ревущая и свистящая магма летела в атмосферу. Казалось, этому дьявольскому фейерверку не будет конца. Но вот оглушительный рев начал стихать. Небо над обескровленным ядром стремительно потемнело, превратившись в черную тучу. "Как хорошо - подумал Антон, - что ветер сегодня направлен не в нашу сторону".
   Земля и ее обитатели, конечно, получили еще одну порцию губительной радиации. Но это было наименьшее из бед, которые таил в себе ядерный заряд.
   Удостоверившись, что раскаленная магма полностью выплеснулась из ядра, Антон мысленной командой уничтожил оставшуюся часть воздушного куба - недавнюю оболочку атомного взрыва.
   Извержение "вулкана" длилось не более десяти секунд, но они показались ребятам вечностью. Но именно этих секунд хватило, чтобы родилось новое несчастье.
   Ядерный заряд, вырвавшись из кратера воздушного вулкана, словно из сопла ракеты, с чудовищной силой оттолкнул в обратную сторону свою недавнюю оболочку. Многокилометровая громада твердого воздуха, отброшенная вниз, ударила в океан. Так во время постройки плотины бетонные блоки атакуют водную стихию. На месте падения воздушного куба образовался гигантский провал, настолько глубокий, что открылось океанское дно. В то же мгновение по краям этого провала поднялась волна великанских размеров. Она исполинским валом устремилась прочь от места своего рождения, по дороге вырастая и набирая силу. Со скоростью курьерского поезда волна мчалась во все четыре стороны, в том числе - к Воздухограду и берегам Черногонии.
   Жителям Воздухограда оставалось только надеяться, что волна будет ниже платформы, на которой возвышается город. К счастью, промчавшись десятки километров, водяной вал утратил часть своей энергии. Он пронесся под основанием города, как волна от катера проходит меж опорами причала, не причинив никакого урона. Прозрачные сваи платформы выстояли под натиском грозной стихии. Гигантская волна, точно обозленная, что не встретила достойного противника, в поисках жертвы помчалась дальше.
   К сожалению, столица Черногонии, тем более, песчаная коса, на которой размещалась военная база, были возведены не на сваях. Они то и стали тем полигоном, на котором обезумевшая стихия продемонстрировала свою силу. Словно великанский хищный зверь, поднявшийся на задние лапы, водяная стена сначала зависла над островом, а затем, даже не обрушилась, а поглотила его мимоходом, нехотя, как что-то мелкое и несущественное. Там, где недавно стояли казармы и локаторы, заборы и самолеты, изогнулась спина небывалой волны. Когда же она пронеслась дальше, то на месте построек и военной техники осталась желтая полоса донного песка.
   Затем стихия, воодушевленная первой победой - кувыркающимися в ее недрах машинами, самолетами и обломками зданий - накинулась на распростертый перед ней город. К счастью, люди, используя поезда и автомобили, мотоциклы и велосипеды, уже успели покинуть его.
   Водяной хищник разъяренный оттого, что не может настигнуть людей, принялся буйствовать в опустевшим городе. Он с корнями вырывал деревья, перебивал спину мостам, опрокидывал рекламные щиты и киоски. Утолив свою ярость, мутная вода схлынула назад, увлекая в океан и окончательно губя то, что еще чудом уцелело.
  
   Минуло несколько дней. Потихоньку улеглись страсти, перед которыми могли бы поблекнуть любые кошмары. Антон вместе с Сергеем почти все свое время проводили вместе с освобожденной Лизой. Мальчишки не один раз во всех подробностях выслушали рассказ девочки: как ее похитили, как содержали на военной базе, как Фотограф грозился ее убить, если Антон не примет его условия. После рассказов Лизы у мальчишек не осталось сомнений, что похищение было организовано с ведома правительства Черногонии, и что Фотограф был не только исполнителем, но и одним из инициаторов похищения. Именно он убедил руководство своей страны, что захват заложницы - самый надежный способ сломить волю ребят.
   - Но зачем он убил Полосатика? - дрогнувшим голосом спросила Лиза.
   - Полосатик опознал его, - предположил Антон. - Собаку не проведешь, отрастив бороду или сняв очки. Полосатик помнит тысячи запахов, и он цапнул Фотографа, когда тот шпионил у нашего дома.
   Такой ответ, конечно, объяснял причину гибели собаки, но на сердце от этого легче не становилось.
   - Не рыдай, - успокоил Лизу Сергей, - есть приятная новость - к нам прибыла бригада хирургов со специальным оборудованием.
   - Так почему мы еще здесь!
   - Потому, что ни один хирург не согласится слушать твой рев во время операции, - ответил Антон.
   - Все. Я уже улыбаюсь. - Лиза торопливо вытерла слезы, и на ее лице появилось подобие виноватой улыбки.
  
   Предполагаемое воскрешение Полосатика не могло происходить без ребят, и уж точно - без одного из них - Антона. Только он мог освободить пуделя из прозрачной глыбы и убрать миллиарды воздушных молекул из организма собаки.
   Оболочка, в которой все это время находился Полосатик, напоминала глыбу льда. Тело пуделя находилось в морозильной камере, куда его поместили, чтобы остановить биохимические процессы в организме.
   Санитары вкатили тележку с телом собаки в операционную. Хирурги к этому времени уже были готовы. В рабочем состоянии находилось и оборудование, давно включенное и многократно протестированное. Мальчишки и Лиза, одетые в белые халаты, сидели у стены, подальше от хирургического стола.
   Внутри теплого помещения "льдина" с Полосатиком покрылась матовой изморозью и тело собаки утратило резкость очертаний. Любой из присутствующих в операционной легко мог представить, что под рыжей лохматой шерстью скрывается вовсе не пудель, а мамонтенок карликовой породы, извлеченный из вечной мерзлоты.
   Впрочем, извлекать Полосатик предстояло из более далеких глубин. Пуделя собирались вернуть оттуда, откуда еще никто не возвращался живым. Прошло четырнадцать дней, как сердце Полосатика перестало биться, кровь застыла в венах и артериях, а легкие сделали последний вдох.
   - Мы готовы, - сказал старший операционной бригады, опытный хирург, прилетевший из Дании.
   Антон, а вместе с ним Сергей и Лиза взмолились той неведомой силе, что вершит судьбы всего живого на земле, и мысленно попросили вернуть им четвероного друга. После этого Антон дал команду твердой оболочке исчезнуть.
   Льдина мгновенно испарилась. Мелкая изморозь, окружавшая лед, опустилась на собачью шерсть и операционный стол. Хирурги сразу же засуетились. На собачью пасть надели маску со шлангами от аппарата искусственного дыхания. Шерсть на груди мгновенно выстригли, грудную клетку вскрыли хитроумными инструментами. Заработал аппарат искусственного кровообращения. И вот сначала красная пена, а затем и густая кровь, стоявшая без движения две недели, заструилась в прозрачных трубках. Во время циркуляции кровь очищалась, так как нож, которым Фотограф расправился с Полосатиком, был отравлен. Отфильтрованная кровь тут же насыщалась лекарственными растворами, необходимыми для организма.
   Два часа трудились хирурги, подставляя вспотевшие лбы для ватных тампонов своим ассистентам, два часа вздымались и опускались искусственные легкие, похожие на кузнечные меха, два часа по трубкам циркулировала кровь, смешанная с лекарствами.
   И вот наконец в операционной раздался радостный крик. Трудно было определить, кто из хирургов не удержался эмоций - их лица скрывали повязки. Но повод для ликования у него был.
   Сердце бездыханного Полосатика - эта неподвижная мышца, отдыхавшая две недели - сначала дрогнула, затем медленно увеличилась в объеме и, поднакопив силы, вытолкнула первую порцию крови.
   - Сердцебиение восстановлено, - сообщил ассистент, следящий за показателями приборов. Но хирурги уже и сами видели это. Дети от такой новости радостно вскочили со стульев.
   Следуя примеру сердца, в организме Полосатика заработали легкие, а затем и прочие органы.
   Вскоре пуделя, возвращенного с того света, но еще спящего под наркозом, увезли в послеоперационную палату.
   Старший хирург сдернул маску с лица и, стягивая с рук перчатки, сказал:
   - Господа! Я хотел бы, чтобы вы хорошо запомнили сегодняшний день. Знайте - он войдет в историю. Именно с этого дня смерть не властна над живыми существами. Теперь не только собаки, но и люди, получив смертельные раны, имеют возможность не уходить в мир иной, а просто брать у этой жизни маленький отпуск. Они проведут в небытии несколько дней, а может быт, и лет. Но рано или поздно все они, в зависимости от тяжести полученных ран и уровня медицины, будут возвращены к жизни. И главная заслуга в этом, конечно, принадлежит нашему юному другу.
   Хирург указал на сияющего от радости Антона. Но мальчишка радовался вовсе не хвалебным словам в собственный адрес, а тому, что Полосатик вновь возвращен к жизни.
  
   Теперь, когда поочередно разрешились три основные проблемы: избавление города от ядерного взрыва, освобождение Лизы и воскрешение Полосатика, наступил черед подумать, как поступить с Фотографом? Держать его в заточении без суда и следствия ребята считали противозаконным. Но и судить его они не могли, так как в Воздухограде еще не была создана судебная власть. Не отпускать же на волю преступника, причастного к стольким злодеяниям? Окажись на свободе и не понеся наказания, он вскоре опять примется за свое черное ремесло. Так хищник, однажды вкусивший человеческой крови, уже не может устоять пред соблазном вновь отведать ее.
   - Как поступим с Фотографом? - спросил Антон у друзей.
   Лиза опустила глаза. При одном упоминания о Фотографе, угрожавшем ей ножом, девочке становилось плохо.
   - Надо бы с ним встретиться и побеседовать, - ответил Сергей. - Пусть расскажет о своих подвигах. Мы запишем его слова на пленку, а затем отдадим эти признания юристам из какой-нибудь другой страны. Пусть они судят его по своим законам.
   - Кому нужны лишние хлопоты. В каждой стране и своих преступников хватает.
   - Он выкрал нас, а значит, незаконно пересек границы нашей родины, - сказал Сергей. - Думаю, там с удовольствием привлекут его к ответу. Тем более, что он занимался и промышленным шпионажем!
   Упоминание о родине омрачило лицо Антона. Стало понятно, что в его памяти еще свежи обиды, полученные там. Возможно, дома и посчитали бы Фотографа преступником. Но, несомненно, и сами ребята до сих пор еще числились там в нарушителях.
   - Ты прав, - сказал Антон, - нужно встретиться с Фотографом, и пусть он расскажет обо всех своих преступлениях. Только имея его показания, мы можем появиться у себя на родине.
   Встреча с похитителем состоялась на следующий день. Все происходило в полицейском участке, расположенном на первом этаже одного из высотных зданий.
   Ребята сидели в вертящихся креслах, когда в комнату в сопровождении двух охранников ввели Фотографа. Он держался прямо, был чисто одет и тщательно выбрит. Антон указал на свободный стул. Но Фотограф измерил мальчишку презрительным взглядом. Заложив руки за спину и широко расставив ноги, он отказался от предложения.
   - Как хотите, - ответил Антон. - И в самом деле, вам, как преступнику, положено выслушивать приговор стоя.
   - Уж не вы ли будете меня судить? Лучше отправляйтесь в школу и изучайте под микроскопом инфузорию туфельку!
   Сказав это, Фотограф с издевкой посмотрел на ребят, недвусмысленно низводя их до уровня упомянутого микроорганизма.
   - Если вас не устраивает наше общество, - сказал Антон, - мы передадим вас международному суду. Но показания вам придется дать сейчас, и именно нам - свидетелям ваших проделок. Уж мы отличим правду ото лжи.
   - Это произвол! - ответил Фотограф. - Трое зарвавшихся сопляков, опьяненные незаслуженно свалившимися на них способностями, возомнили, что им все дозволено. Да кто вы такие?! Сопливые щенки!
   Фотограф сознательно оскорблял детей, преследуя свои цели.
   Антон побледнел. Сергей, стиснув зубы, тяжело засопел, готовый броситься на врага с кулаками.
   - А чем вам не нравятся наши способности? - спросил Антон, едва сдерживая возмущение.
   - А тем, что не будь их, я раздавил бы вас одним пальцем! Вы мерзавцы, подобные тем, кто воюет с беззащитными людьми на танке. Трусливые зайцы!
   Антон покраснел от гнева.
   - Вы хотите сражаться честно? - спросил он.
   - Как я могу сражаться с жуликом, от которых только и ждешь подвоха?! В трудной ситуации ты сразу используешь свои штучки!
   - Я обещаю, - медленно и с расстановкой сказал Антон, - что не стану использовать свои способности, во всяком случае до тех пор, пока с вашей стороны поединок будет честен.
   - Хорошо! Я согласен! - воскликнул Фотограф. - Пусть вас будет даже двое - ты и твой братец-сопляк! - Фотограф указал на Сергея. Он продолжал оскорблять мальчишек, опасаясь, что их пыл может угаснуть, и события пойдут не по его сценарию.
   - Драться будем при свидетелях, - сказал Сергей, кивнув в сторону охранников.
   - Не возражаю, но, надеюсь, драться будем не здесь?
   - Конечно, - ответил Антон, - поднимемся на крышу здания. Там просторная вертолетная площадка.
   Мальчишки, а за ними и испуганная Лиза вышли в коридор. Фотограф сопровождали два охранника. Отдельными лифтами противники поднялись на крышу здания, откуда был виден весь город. Высотное здание, уступами сходясь кверху, оканчивалось открытой площадкой размером с волейбольное поле. Сходство с волейбольной площадкой усиливал большой круг, нарисованный белой краской в помощь пилотам. По периметру площадки шло трубчатое ограждение метровой высоты.
   При выходе из лифта один из охранников наклонился к уху Антона:
   - Откажитесь от этой затеи. Он втрое сильнее вас обоих и только и мечтает, как бы свести с вами счеты.
   - Нет, - ответил Антон, - мы будем сражаться. Пусть он сильнее, но справедливость на нашей стороне.
   - Понятно, - язвительно хмыкнул Фотограф, заметив их разговор, - инструктируешь на тот случай, если все будет складываться не в твою пользу! Хитрецы! Пусть охранники выложат пистолеты и отойдут в сторону!
   Антон посмотрел на охранников. Те с большой неохотой достали пистолеты и положили их у своих ног.
   - Отойдите, - сказал Антон.
   Охранники недовольно отошли от лифта к краю площадки. Мальчишки и их соперник направились к ее центру.
   - Ну, что? Готовы? - нетерпеливо спросил Фотограф, предвкушая скорую победу.
   Ребята, переглянувшись, кивнули.
   Фотограф сбросил с себя гимнастерку, обнажив крупные рельефные мышцы и приняв стойку бойца восточных единоборств. Сделано это было так стремительно, что сразу стало понятно - с этой позиции он начинал не одну сотню боев. Выставив левую руку вперед, Фотограф на полусогнутых ногах стал приближаться к мальчишкам.
   Антон и Сергей разошлись в противоположные стороны, чтобы усложнить задачу противнику.
   Огромный Фотограф с мощными ручищами и бугристой волосатой грудью, рыскал глазами из стороны в сторону, перебрасывая взгляд с одного мальчишки на второго. Для Фотографа - опытного бойца спецназа - не было никакой разницы в телосложении ребят. Но ему очень не терпелось разделаться с Антоном - основным его противником.
   Сделав ложное движение рукой и, заметив, что Антон отпрянул назад, Фотограф молниеносно выбросил ногу. Удар пришелся Антону в плечо. Мальчишка полетел кувырком. Фотограф бросился следом, чтобы прикончить его следующим ударом. Но Сергей, подлетев сбоку, ударил Фотографа головой в живот. Спецназовец устоял, но неожиданная атака внесла коррективы в его планы. Он оставил Антона в покое и решил вывести из игры Сергея. В прыжке он дважды пружинисто выстрелил ногой, но мальчишка, ловко увернувшись от ударов, отскочил в сторону.
   - Не уйдешь! - взревел Фотограф, еще раз отталкиваясь для прыжка. Но резкий удар по его ноге помешал атаке. Это подоспевший Антон со всего маху, словно пробивая одиннадцатиметровый, нанес удар ногой противнику в голень. Фотографа, оторвавшегося от земли, развернуло в воздухе больше, чем задумывалось. Он грохнулся на площадку, едва успев подстраховаться руками.
   - Ах вы, щенки! - зарычал громила, теряя самообладание и метаясь от одного мальчишки ко второму.
   Стоило ему сосредоточиться на одном, как второй обязательно приходил на помощь брату, отвлекая нападавшего и делая его удары неточными.
   Уже через пару минут все участники поединка тяжело дышали. У Сергея кровоточила рассеченная бровь. Фотограф выглядел свежее, но справиться с мальчишками для него оказалось не так-то просто. Противники, конечно, уступали ему в силе и мастерстве, но дрались смело. Уклонившись от ударов, они тут же атаковали в ответ.
   Следуя логике боя, участники схватки кругами перемещались по огромному рингу. Охранники, сжав кулаки, наблюдали за поединком, не смея нарушить приказ Антона и прийти мальчишкам на помощь.
   В очередной раз противники замерли друг против друга.
   "Какой маневр Фотограф предпримет на этот раз?" - подумал Антон. Но все его предположения оказались неверными.
   Разгоряченный и блестящий от пота Фотограф в этот момент стоял ближе всех к лифту. Несколько прыжков - и он оказался у двери. Это напоминало побег. Но и на этот раз Антон ошибся. Фотограф наклонился и молниеносно подхватил лежащие на земле пистолеты. Охранники рванулись к нему, но в тот же момент грянули два выстрела - из обеих рук. Охранников отбросило на несколько метров назад. Оставив их, как отработанный материал, спецназовец повернулся к мальчишкам. Злорадно оскалив зубы, он вновь нажал на курок.
   Антона отбросило на землю.
   Наступил черед Сергея. Фотограф медлил с приведением приговора, помимо воли продлевая сладостные для садиста мгновения. Стоял он спиной к двери лифта, которая неожиданно загудела. Оттуда метнулся Полосатик. Фотограф среагировать не успел. Его поразило появление убитого пса. Ничего не понимая и не предпринимая, Фотограф смотрел, как собака зависла в воздухе, а затем сцепила челюсти на его предплечье. Ударом ноги Сергей вышиб пистолет из левой руки Фотографа. Правая разжалась под действием челюстей Полосатика. Стук от падения пистолетов был заглушен рычанием пуделя, наконец-то настигшего своего обидчика.
   - Полосатик! Полосатик! Отпусти! - крикнула Лиза, выскочив из лифта.
   Лиза не видела недавней подлости Фотограф. Она пыталась оттащить пуделя.
   Спецназовец, оправившись от потрясения, уже собрался заученным движением сломать собаке позвоночник, но следующая картина лишила его последних сил.
   Потирая ушибленную грудь, охранники поднялись на ноги. Но страшнее всего было то, что, пошатываясь и хватая воздух ртом, поднялся и Антон. Он приближался к сопернику с горящими от гнева глазами. На нем не было ни царапины, ни огромного отверстия в груди, которое обычно оставляет пуля, выпущенная с близкого расстояния.
   - Так вот, как ты держишь свое слово! - прохрипел Антон. - Но теперь, нарушив уговор, не жалуйся!
   В одно мгновение мальчишка взмахнул руками, и что-то невидимое опустилось на Фотографа, опрокинув его на землю. В ту же секунду и Сергей ощутил в своих руках воздушное бревно и вспомнил навыки, полученные во время схватки на палубе сторожевого катера.
   Если бы не Лиза, Фотограф в полной мере узнал бы, что испытывают пшеничные снопы во время молотьбы. Девчонка в очередной раз вступилась за него.
   - Прекратите!
   Мальчишки остановились. Лиза оттащила в сторону рычащего Полосатика. Морально сломленный преступник с жалкой и беспомощной гримасой смотрел на укушенную руку. Он пытался понять, как Антон и охранники остались в живых. "Вероятно, это опять проделки мальчишки", - подумал он.
   На этот раз Фотограф оказался прав. За мгновение до того, как грянул выстрел, Антон успел одеть охранников, а затем - себя и Сергея в воздушные пуленепробиваемые жилеты. Они то и уберегли их, приняв на себя смертоносный заряд.
   Антон стоял перед Фотографом, в негодовании занеся невидимое бревно.
   - А теперь отвечай, кто украл орла в тот праздничный вечер?!
   Громила молчал, отводя в сторону бегающие глаза.
   - Отвечай, иначе сейчас распрощаешься с жизнью!
   - Я, - почти неслышно прошептал Фотограф, словно тихий голос мог умалить его вину.
   - Где он сейчас?! - спросил Антон.
   - Я отвинтил птицу и поставил ее на шкаф в одной из гримерных. Я знал, что там, среди пыльных афиш ее никто не найдет. Решил, что зайду за ней позже.
   - А когда вынес?
   - Я не выносил ее. Она, наверное, стоит там до сих пор. Когда ты изготовил копию орла, я понял, что лучше выкрасть тебя.
   - Наденьте наручники и уведите, - распорядился Антон охранникам, которые с неохотой выполнили его поручение. Ах, с каким бы удовольствием они сейчас намяли бока тому, кто только что стрелял в них!
   - Его надо отправить в санчасть, - сказала Лиза, - пусть обработают рану.
   - Отпусти собаку, - ответил один из охранников, - она обработает так, как он того заслуживает.
   - Действительно, проследите, чтобы Фотографа осмотрели врачи, - распорядился Антон.
   Фотограф увели. Дети и Полосатик остались на крыше.
   Только теперь они ощутили легкий ветерок, освежавший их разгоряченные лица. Их глазам, словно заново открылся величественный город с сотнями строений, с широкими улицами и красивыми площадями. Где-то далеко внизу суетились люди, сновали проворные машины. Жизнь, словно закваска, бродила в проспектах и перекрестках города. Приятно было осознавать, что все это появилось благодаря их стараниям. Невольно чувство гордости наполнило детские сердца. Но где-то глубоко внутри донимала мысль, что на родине остались друзья и родители, которые, может быть, до сих пор считают их перебежчиками.
   - Знаете что, - сказал Антон, - а не приостановить ли нам строительство города на некоторое время?
   - Это почему? - удивился Сергей.
   - Я опасаюсь, что Воздухоград может вырасти до таких размеров, что его потом невозможно будет транспортировать в другое место.
   - Транспортировать? - на этот раз удивилась Лиза. - Куда именно?
   Антон посмотрел на друзей.
   - Давайте вновь опустим город на воду и, как айсберг, отбуксируем его к берегам нашей Родины. Что вы скажите на это?
   Лиза и Сергей после секундного изумления с восторгом бросились обнимать Антона.
   - Здорово! Вот это идея!
   - А как нас там встретят? - спросил Сергей.
   - Дорога туда неблизкая, - ответил Антон. - Придется плыть полгода, может быть - год. За это время откроется вся правда, прояснятся все недоразумения. Фотограф даст показания, украденного орла отыщут на шкафу в гримерной. А когда мы пришвартуемся к нашему берегу, то перебросим мосты с Воздухограда на материк. От этого наша Родина станет больше и богаче. У нее появится еще один город - город детей. И он будет в десятки раз больше и интересней Диснейленда.
   Лиза с восхищением смотрела на Антона.
   - Я теперь об этом только и буду мечтать, - сказала она. - Ах, если бы и в нашем родном городе построить такие дома, мосты и аэродромы!..
   - А почему бы и нет, - ответил Антон. - Я думаю, мы можем построить даже лучше.
   - А у тебя хватит сил? - спросил Сергей.
   - Нет, один я не справлюсь. Но я научу вас делать воздух твердым.
   - Разве это возможно?! - в один голос воскликнули его друзья.
   Даже Полосатик недоверчиво посмотрел на Антона.
   - Конечно! У меня ведь получилось! И я теперь знаю - почему. В тот вечер я очень хотел, чтобы украденный орел нашелся, чтобы он появился. И моя мечта сбылась. Запомните - любая мечта обязательно сбудется, надо только отчаянно захотеть! Хотеть больше всего на свете, несмотря на неверие друзей и родных! В каждом человеке дремлют способности и посильнее моих. Попробуйте! И я знаю, у вас обязательно получится!
  
  
   (с) Александр Пальчун
  
   palchun2000@gmail.com
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"