Никогда не любил церковь и всякую поповщину. Прямо с младых ногтей, а вернее даже с рождения, не любил, и сейчас не люблю. Наверное, эта стойкая нелюбовь идет от ранних, еще младенческих впечатлений, от общения с этой самой православной церковью.
Но, обо всем по порядку. Дело было так. Воспроизвожу этот нарратив по памяти, а может и не по памяти, а с чужих слов. Не помню уже. Давно это было.
Так вот, в моей атеистической семье верующей была только бабушка, и она никак не могла смириться с тем, что ее первый внук, появившись на свет, уже третью неделю живет нехристем. Что, по ее понятиям, было совершенно недопустимо. Поэтому, улучив момент, и не посоветовавшись с родителями, а тем более, не спросив моего добровольного согласия, она вместе с моей тетей, воровато схватив сверток с младенцем, понесла его в соседнюю деревню в церковь. Крестить. Эти двое заговорщиц, спешили провернуть операцию до возвращения родителей. Поэтому сильно торопились и, не снижая скорости "крестильного" хода, обменивались между собой младенцем, не останавливаясь для передачи, как игроки в регби. Младенец же, то есть я, совершенно не понимая приближающегося в своей жизни сверхважного события, занимался своими, совершенно отвлеченными делами: чмокал пустышкой во рту, таращил свои глаза и мочил пеленки.
Когда наша троица прибыла к месту священнодействия, приближалось время обеденной трапезы. Поп уже закончил богослужебные дела и собирался перейти к мирским. Дома его ждал наваристый борщ и штоф самогона. Но его планам помешали пожилая женщина с молодой девушкой и младенцем, буквально ворвавшиеся в церковь. Поп остановился, смерил их взглядом, и хотел сказать, чтобы приходили к вечерне. Но прежде чем звук его голоса прорвался сквозь густые заросли бороды, бабушка, со словами - Батюшка, нам бы ребеночка покрестить... - сунула ему в кулак смятую трешку. Событие предстояло важное, и бабушка не считала возможным экономить.
Ощутив приятный хруст дензнака, служитель культа смягчил строгость лица и, указав рукой в сторону купели, распорядился готовить младенца.
Купель представляла собой оцинкованную ванну, стоящую на двух некрашеных табуретах, наполовину заполненную водой. Привычным движением левой руки, поп, зачерпнул младенца поперек животика, зафиксировав его правой рукой ниже спины и, уже собрался окунуть маленькое тельце, в святые воды, но тут произошел казус, никак не предусмотренный процедурой. Младенец, до сего момента, никак не реагировавший на эти приготовления, вдруг засучил ножками и тоже видимо решил поучаствовать. В его арсенале был небольшой набор действий: есть, спать, и пачкать пеленки. Вот он и воспользовался тем, что было. Но поскольку спать уже не мог - разбудили. Есть, тоже не мог - мамина грудь была далеко. Осталось последнее действие. И он им воспользовался.
Слегка оторопевший поп, наблюдая, как между пальцами его правой руки просачивается желтое и жидкое не сразу сообразил, что произошло. Первой его реакцией было одернуть руку и вытереть ее, обо что ни будь. Но, поблизости, ничего кроме собственной рясы не было. Не вытирать же руку о рясу. Во второй момент он принял единственное в этой ситуации решение и, окунул эту руку вместе с младенцем в оцинкованную ванну, которая же, купель.
Младенец, до этого сносивший все молча, издал отчаянный вопль. За стенами обветшавшей церквушки стоял ноябрь, внутри тоже, а воду в ванне-купели никто не догадался подогреть.
По-быстрому, поболтав в воде младенцем, и испачканной рукой, поп наскоро совершил ритуал и передал орущего ребенка бабушке. Бабушка приняла внука в сухую пеленку, он перестал орать и, только всхлипывал по инерции, но согревшись, немного успокоился. Первое общение с церковью, младенцу, очень не понравилось. Пока на уровне тактильных ощущений.
Сегодня, вспоминая то давнее событие, я хочу сказать спасибо всем участникам того процесса. Спасибо не за то, что крестили, а за то, что не выронили в спешке по дороге, а донесли до места купания, в полной сохранности. Спасибо попу, что не утопил в холодной купели, а только сменил мое хныканье, по части неуюта мокрых пеленок, на мощный рев, от шока внезапного окунания в холодную воду. Спасибо всем, что первое экстремальное приключение, в моей жизни, обошлось без последствий и даже легкого насморка.
Тем не менее, крещение имело последствия. Я получил иммунитет не только от насморка, но и от церкви в частности и религии в целом. На вопрос, который обычно задает судья: "Испытываете ли вы неприязненные отношения к подсудимому?", могу точно ответить - испытываю, добавив слова героя известного кинофильма: "Так испытываю, что кушать не могу". Более того, все церковное вызывает чувство брезгливости на уровне физиологии.
Дальше, с возрастом, я не припоминаю, чтобы предпринимались попытки вовлечь меня в христианство, а тем более, чтобы пытались это сделать насильственным путем, как уже было ранее. Да и сам я, слегка повзрослев, лет эдак до четырех-пяти, не обнаружил ни снаружи, ни внутри себя никаких признаков религиозности. На моей, еще тонкой шее, не болтался алюминиевый крестик, и мозг мой не был отягощен заучиванием "Отче наш". Я вполне себе свободно произрастал в атеистической среде.
Более того, уже в то время я был сформировавшимся атеистом. Выйдя на средину комнаты и топнув для убедительности ножкой, провозглашал:
- Баба! Бога нет!
- Дурны, ты! - Включалась в научную дискуссию о боге, бабушка. При этом с любовью глядя на меня и понимая, что ее усилия по моему крещению не принесли плодов. От осины не родятся апельсины, думала она, понимая, что родители у ребенка тоже атеисты. На этом аргументы сторон иссякали, и научный спор заканчивался до очередного случая.
Очередной случай случился 12 апреля 1961 года, с запуском в космос первого человека.
- Ну вот, баба! Я же тебе говорил - бога нет!.. Гагарин в космос летал, а бога не видел.
Для меня, главным в этом событии был не факт первого полета в космос, а аргумент, с помощью которого, я развенчаю вконец бабушкины заблуждения относительно бога и у нее откроются глаза. Однако, бабушка открывать глаза не хотела и была не менее крепка в своих убеждениях, нежели я в своих.
- Дурны, ты! - Ничуть не поколебавшись, отвечала бабушка. - Откуда ты знаешь, куда Гагарин летал и долетел он до бога или нет?
Мне не удалось убедить бабушку в отсутствии бога, и со временем я прекратил попытки обратить ее в атеизм. Взрослея, понимал, что бабушек стоит оставить в покое, поскольку они закостенели в своей религии и никак ее из них не вытравишь. Пусть уж доживают свой век, вместе со своими предрассудками. Нет, я не желал смерти своей бабушке, просто понимал, что вместе с носителями религиозного культа уйдет и сама религия. Потому, что в моем окружении, ни среди сверстников, ни среди взрослых, я не встречал религиозных людей. Мне казалось, что религия себя окончательно исчерпала и с уходом бабушек, уйдет и она. Канет в лету. Останется курьезным фактом. Мое отношение к религии в это время, было нейтральным. Она занималась своими бабушками и не лезла в мою жизнь. А я, по большому счету, не замечал ее. Я и церковь, обитали на разных планетах и не соприкасались. Меня это вполне устраивало. Государство, в соответствии с Конституцией, гарантировало мне, что церковь отделена от государства и я понимал что и от меня тоже. Более того, церковь не вылезала за пределы своей епархии и это меня вполне устраивало. Оставалось только дождаться, когда она скончается тихо, мирно, вместе с последней бабушкой.
Так я и продолжал жить в прекраснодушном неведении относительно перспектив религиозного культа. Пока... Пока, однажды...Чуть глаз не уронил в бокал с пивом... В телевизоре, со свечкой в руке, стоял Гарант. Тот самый Гарант, который должен гарантировать Великую китайскую стену между мной и церковью. Мало того, что он стоял, так еще и пытался крестить лоб и живот, что выглядело как какое-то действо в театре абсурда. Сказать, что это меня удивило, значит ничего не сказать. Это, меня повергло в ужас. Но это были еще цветочки. Ягодками они стали, когда Гарант Љ2 вступил на престол. Вот тут, эти религиозные ягодки, полностью созрели и даже перезрели и, как всякий забродивший плод дали такую духовитость, извиняюсь духовность, что хоть святых выноси. Церковь, покровительствуемая Гарантом, совсем распоясалась. Мстя гражданскому обществу, за почти столетие, своего забвения, она с упоением принялась: отнимать у этого общества его музеи, галереи, библиотеки, запрещать кино и театральные постановки. Но, завладев имуществом, церкви захотелось овладеть еще и нашими душами и она пришла в школу за нашими детьми. Но и этого показалось мало. Она захотела быть не только властителем дум, но и вершителем судеб. Во имя бога на кострах пока не сжигают. Пытаются сжигать кинотеатры. Но вектор задан, и в этом направлении движемся. Джин выпущен из бутылки и загнать его обратно будет сложно и некому. Теперешние чекисты, наследники тех революционных матросов, которые в семнадцатом, учили попов с колоколен летать, теперь истово крестят лоб и бьют поклоны.
Весь ужас нашего теперешнего состояния в том, что мы снова пытаемся заигрывать с огнем. Ладно бы не было аналогичных примеров, и мы не знали бы, что творим, и куда идем. Так нет же, примеров масса. Взять, к примеру, передовое государство на Ближнем Востоке - Иран. Вернее, оно было передовым до того, как продвинутая молодежь вкупе с интеллигенцией, посчитала, что хватит с них шаха, что нужна демократическая республика, и сделали революцию. А в идейные лидеры взяли себе аятоллу. В итоге получили не демократическую, а исламскую революцию. И теперь те свободы и вольности, которые были при шахе, при аятоллах, напрочь запрещены. Женщины сняли мини юбки и оделись в паранджу. За неправильный костюм можно получить приговор на побивание камнями. Современная страна погрузилась в мрачное средневековье и мракобесие. Это к вопросу - кого брать в союзники своих революций. Против собак не стоит брать в союзники волка. Но мы не учимся на чужих ошибках, мы даже не учимся на своих и снова, и снова наступаем на те же грабли. Иран, кстати, тоже начинал с поджога кинотеатра.
Мне кажется, что в данной ситуации, уже недостаточно противопоставлять теорию эволюции, Дарвина, сказанию о создании мира в шесть дней. В наше время это не канает. В девятнадцатом это работало, а в двадцать первом уже не работает. Зачем читать про скучные наблюдения и выводы Дарвина, когда любой поп вам без проблем объяснит, что этот мир создал господь бог за шесть дней, а на седьмой залюбовался содеянным. Нет, для того, чтобы переломить тенденцию, нужны более радикальные меры. Нужно найти первопричину наших бед. И тут, я снова вынужден обратиться к началу своего текста. Туда, где я размышлял о том, что с уходом моей бабушки уйдет и идеология.
Так, вот моя бабушка ушла в мир иной, а религиозные бабушки не кончаются. Они есть и даже начинают прибывать. Я долго не мог понять, откуда они берутся, а потом сообразил - из социальных сетей. В основном из Одноклассников.
Наша планета, совершая свое движение во вселенной, попала в точку бифуркации, при этом намотав на земную ось шлейф прошлых состояний. Вследствие этих флуктуаций, в пространстве-времени, открылся канал, соединивший настоящее с прошлым. Канал, по которому бабушки из нашего прошлого засасываются в наше настоящее. Поскольку процессы происходят на уровне обмена электрическими зарядами, то выход энтропии произошел в онлайн-пространстве, а именно в социальных сетях. Поэтому так много бабушек оказалось телепортированными в социальные сети. И пока планета не пройдет эту область бифуркации и не закроется этот канал, бабушки так и будут прибывать. Их уже так много, что стране, да и миру грозит опасность, как уже было в мировой истории, откатиться на несколько десятков веков назад в средневековое прошлое-будущее.
В связи с чем, у меня просьба к моим "одноклассникам" и "одноклассницам" - давайте не будем постить: иконы, молитвы и прочую поповщину. Давайте не будем множить энтропию. Давайте ограничимся: котиками, салатиками, тортиками и прочими мирными файлами. Ну, а если уж совсем по серьезному, то нам следует скинуться всем миром, и для спасения планеты от наступающего Армагеддона, послать в космос Брюса Уиллиса, этого "крепкого орешка", чтобы подправил траекторию планеты, или заткнул эту чертову дыру.
⃰ Без бога (лат.)
Postscriptum: "Религия реально убедила людей, что на небе живёт невидимый мужик, который следит за всем, что вы делаете, каждый день и каждую минуту. И у невидимого мужика есть особый список из десяти вещей, которые он не хочет, чтобы вы делали. И если вы сделаете любую их этих десяти вещей, у него подготовлено особое место, полное огня и дыма и пламени и пыток и страданий, куда он сошлёт вас жить и мучиться и гореть и задыхаться и плакать до скончания веков! И при этом Он любит вас. Он любит вас и ему нужны деньги! Ему всегда нужны деньги! Он всемогущий, всесовершенный, всезнающий и наимудрейший, но он каким-то образом не умеет зарабатывать деньги! Религия получает миллиарды долларов, они не платят налогов, и им всегда нужно чуточку больше". (Джорж Карлин)