Аннотация: Соцка(социологическое эссе) о том, как интерес ломает разум.
Обычные субботние посиделки. Застолье не то, чтоб с близкими друзьями - с давними знакомыми, связанными регулярными контактами. Для степени такой близости подходит ранг "приятели". Это означает, что для дружбы не хватает созвучия душ и гармонии характеров и вкусов - от литературных до политических. Но это не мешает ценить друг друга, поскольку есть некая бытовая история надежности и доверия, подтвержденная многократно. Это тот случай, когда основой отношений могут быть соседство, дружба детей, контакты по работе и т.п. И всему этому - много, много лет.
Не помню уж с чего чем зашел этот странный разговор. Кажется, причиной его стал включенный телеящик. А поводом фейс какого-то зюгановца в политическом шоу, который желчно бранил капитализм и с невозутимостью дятла твердил, что только госсектор и плановое хозяйство способны обеспечить гармоничное развитие экономики и общества. И была реплика с моей стороны: "Ну, да...если товаром у такой экономики считать всеобщий дефицит".
И тут случилось то, что повергло в оцепенение. Я увидел честные-пречестные глаза, которые с честным-пречестным недоумением пронзили меня до затылка. И тихий, очень серьезный голос выговорил:
- Дефицит? Какой дефицит? Что-то я такого не припоминаю. Всем всего вполне хватало.
И начался театр абсурда. Вот сидит перед тобой твой современник, практически одногодка. Более того, не уступающий в образованности и образе занятий - непыльных, интеллектуальных. И, пожимая плечами, с невозмутимостью сфинкса выражает "полное недоумение" на сей счет. Как не было мяса? Как очереди за картошкой? Как одна водка и "чернила в магазинах"? Как финские леденцы в качестве деликатеса в новогодних пайках? Как одна рыба хек в столовых? Не знаю, в какой стране ты жил, в моей всего было достаточно.
И такая исходит от него стальная, непоколебимая убежденность, что слабонервный от одного только взгляда начнет колебаться на предмет "что-то с памятью моей стало". Или искать хоть какие-то рациональные аргументы, чтоб не снесло крышу. Для начала самый простой - дурачится. Может, почему-то решил поиздеваться, вывести из себя парадоксальным заявлением? А может, в самом деле, человек умудрился прожить в искусственной оболочке, подобно члену ЦК или Лично, живя в параллельной реальности и не имея не малейшего представления, как живут миллионы? Да и от географии зависело. На некоторых окраинах, особенно в Прибалтике, качество жизни был качественно иным. А он ведь обитал тогда в одной из жарких южных республик. Да еще работал, кажется, в тамошнем Госплане. Значит, наверняка пользовался закрытым распределителем. Но ведь ездил же в командировки по стране, если не видел, то хотя бы слышал о положении на 90 процентах территории!
***
Абсурдный этот диалог закончился бесплодной перепалкой, оставившей мерзкий осадок. И вовсе не потому, что человек этот, в советские времена вполне типичный для кухонной оппозиции, превратился в почитателя прежней системы. Такая метаморфоза - явление распространенное и привычное. Более того, более менее понятны и причины такого перевоплощения. Вспоминается этот разговор потому, что для меня стал убийственной и эмоционально запавшей иллюстрацией того, как легко может искажаться, перевираться история. Причем отнюдь не древняя, утопающая под пластами времен и поколений. А самой первой свежести, когда почти все ее свидетели еще живы. С которыми ты жил в одном пространстве. И вот тебе приходится спорить о том, что очевидное. И для тебя, и для собеседника. И который утверждает, что ты врешь.
И это - в атмосфере Балтии, где такая чудовищная аберрация памяти возможна лишь в узком пространстве диаспоры, весьма чувствительной к ветрам, дующим с "этнической Родины". А если вообразить себя в ее климате? В том случае, исходя из статистики настроений, вполне можно вообразить, что в застолья, уже не один, а все пять или десять присутствующих солидарно уставятся на тебя недоумевающими взглядами? Какой дефицит? Какая голодуха? Всего было полно. А, главное, порядок был. И величие.
То, что произошло с общественными мозгами огромного народа после того, когда он получил впервые доступ к исчерпывающей информации - это самый поразительный феномен нового миллениума. Такого еще не было. Потому что прежде единомыслие и манипулирование им проходило в тоталитарных условиях. Списать же массовый паралич памяти на Путина и Киселевых-Соловьевых - некорректно. Потому что все эти сдвиги произошли еще до их появления. Более того, само их появление - лишь ответ на социальный заказ миллионов, которые сами - без всякого нажима и вмешательства сверху или сбоку, сильно затосковали по прежним временам. И труп сталинско-брежневской эпохи украсили такими румянами, пудрами, ленточками и цветочками, что он стал выглядеть живым и прекрасным.
Пожалуй, впервые в истории, история оказалась в состоянии, когда при наличии миллионов свидетелей она уродуется уже не путем интерпретаций, а искажением и отрицанием самих фактов. Потрясающе, но именно в эпоху невиданного прорыва к информации -интернета -стали возможны такие чудовищные массовки, как отрицание Холокоста и рекарнация Сталина в качестве "великого менеджера"! И только потому, что в силу тех или иных причин кому-то, а порой и целому народу захотелось пересмотреть отношение к своему биографическому прошлому. Ради этого он оказался способным переписать целые разделы своей памяти, лгать и уверовать в собственную ложь. Да так, что он на вилы тебя поднимет, если ты, будучи в здравой памяти, станешь возражать.
Конечно, можно глотнуть успокоительного, рассудив, что напасть с деградацией памяти - болезнь временная, преходящая. Что сменится режим, поправятся условия бытия - и сказки обернутся былью. Но надолго ли? И разве это меняет характер общей динамики процесса беспрерывного вранья, именуемого историей?
В этом контексте слабо утешают и голоса профессиональных историков, обиженно напоминающих, что нельзя де смешивать в одну кучу политиков, обывателей и ученых. Что есть, дескать, подвижники и бессребреники, которые несут сквозь круговерти и потемки массового мракобесия чашу с огнем бескорыстной истины. Наверное, есть. Точней - конечно же, есть. Но что это меняет, если их продукты варятся внутри цеха, за пределами которого бушует стихия вольных представлений, никак с ними не связанных? Они диктуют и подсказывает, как надо писать прошлое тысячам историкам-пропагандистам, всегда готовым услужить родному народу. Ну а он погрузился в прошлое, как страус в песок, чтобы черпать былое величие при отсутствие его сегодня и увлекательных перспектив в будущем.
В отличие от иных сфер знания, история (в меньшей степени -философия), это материя насквозь идеологическая и практическая. Как продукт - она средство, с помощью которого оценивается и черпается прошлый опыт и строится мироощущение огромной массы людей - и правящих, и управляемых. А пишется она отнюдь не стараниями и талантами одержимых одиночек. А прежде всего в трудах, идиологемах и отдельных мозгах как волеизлияние власти и массовки, двигаемых взаимосогласованными интересами.
Чтоб пояснить свою мысль, приведу такое сравнение. Представим себе, что бы происходило в мире, если б инженер или языковед вздумали переписать инструкции по работе машины или грамматику языка. Ответ более-менее очевиден: их бы тут же забраковали, потому что сразу возник бы хаос. А если переписывают историю? Это никаких очевидных реакция не вызывает, так как "переделывается" прошлое. А прошлое не является критерием теории; напротив, его очередная интерпретация является лишь косвенным отражением сегодняшних интересов, настроений и нравов.
Тоска в том, что люди думают и действуют определенным образом не исходя из урока фактов истории. А, напротив, исторические факты не только своей интерпретацией, но даже и самим существованием обязаны их воле. Захочу - высвечу и воспою, захочу - перевру или зарою.
И плевать мне на "честных историков" с их эстафетой "преемственности истины". Ведь весь исторический опыт учит только одному - историю диктуют из будущего. А не будущее - историей