Конец января в Москве - время не самое приятное во всех отношениях. Наша погода сошла с ума давно и, постоянно забывая о должном зимнем поведении, щедро одаривает нас и по-настоящему сибирскими морозами и серым лондонским дождём. К тому же, столица, особо не отличающая чистотой, зимой превращается в огромного грязевого монстра. Если вы не являетесь счастливым обладателем личного автомобиля (который, кстати, совершенно бесполезно мыть), не рассчитывайте, что одна пара зимней обуви прослужит вам хотя бы два сезона: соль и грязь за три зимних месяца с лёгкостью превратят ваши новые сапоги в нечто серое, бесформенное и покрытое белёсыми разводами.
Тем не менее, мы любим этот город. Любим серые стены, мокрые улицы, любим извилистые переулки в районе Арбата и Чистых прудов, любим слушать уличных музыкантов на Бульварном кольце, стоять в толпе и пить пиво, любим рубиновые кремлёвские звёзды в ночном небе, любим разноцветные огни, отражающиеся в Москве-реке, любим угрюмые лица и толкотню в метро, любим стоять в пробках, слушать радио и материть наших градоначальников, любим быть в депрессии и иногда из неё выходить, любим ругать другие страны, завидовать их гражданам, смотреть свысока на жителей остальных городов России. Мы любим и остаёмся в Москве.....
В январе ещё рано темнеет, хотя всё-таки день понемногу удлиняется, и в воздухе появляется ощущение, что скоро всё изменится.
На площадь Маяковского уже легли густые январские сумерки, но в тёплом зале кафе было светло и даже как будто солнечно. Это жёлтые тюльпаны, стоящие на каждом столике в простых стеклянных кувшинчиках, поднимали настроение и напоминали о приближении весны. Уходить не хотелось, от одной мысли о холодной и сырой улице по спине бежали мурашки. Рада на минуту закрыла книгу и жестом попросила официанта принести ещё кофе. Спешить было некуда, все дела она закончила, и её нигде никто не ждал.
В последнее время Раду часто можно было встретить в этом кафе, сидящей с книгой в самом дальнем углу. Она приходила сюда, прячась от одинокого уюта квартиры и ища уединения в окружении людей. У неё не было желания заводить новые знакомства или даже просто вступать в разговоры, но остаться наедине с собой она боялась. Поэтому пару месяцев назад открыла для себя такой вот спасительный способ проводить свободные вечерние часы. Иногда, отрываясь от книги и закуривая, она долго смотрела в окно на бронзовый памятник своему любимому поэту, любовалась его таким мужественным и сильным профилем, иногда она даже начинала шевелить губами, вспоминая строки из его произведений. Пожалуй, этот поэт мог бы быть единственным человеком на земле, с которым ей сейчас действительно хотелось поговорить. Затем, отвлекаясь, она рассеянно провожала взглядом какого-нибудь случайного прохожего и возвращалась к чтению.
Вот и сейчас, сделав несколько глотков горького кофе, она откинула с лица длинную прядь волос цвета тёмного шоколада и хотела вернуться к чтению.
- Девушка, а вы бывали в Китае?
От неожиданности Рада вздрогнула и, поняв, что вопрос адресован ей, сухо ответила "нет", всем своим видом стараясь показать, что не желает продолжать разговор.
- Вот и я пока не бывал. Но в конце февраля собираюсь исправить это недоразумение. Говорят, фантастическая страна. А мне надо от Москвы отдохнуть и приятно время провести. Может, присоединитесь?
- Прямо так и "надо"? А почему же с женой не хотите приятно это время провести? - Она презрительно фыркнула, но почувствовала, что уже не сможет просто проигнорировать незнакомца и ей волей-неволей придётся продолжить этот бесполезный разговор.
- А с чего вы, милая леди, взяли, что я женат? - несколько сконфужено улыбнулся мужчина.
- А я ведьма, всех мужиков насквозь вижу, - сверкнула чёрными глазами Рада, при этом слегка покосившись на правую руку мужчины, вернее, на его безымянный палец...- Ещё я могу сказать, что, вероятно, совсем недавно вы отдыхали где-то в тёплых странах как раз с женой...У вас прекрасный загар.
- Да, вы правы, про белый след я как-то не подумал. Но вы очень наблюдательны, я восхищён.
- Неужели?
- О да, прекрасная незнакомка. Кстати, по-моему, и это недоразумение пора исправить. Разрешите представиться: Сергей.
- Радмила.
- Очень красивое имя. А можно называть вас Радой?
- Можно, но только друзьям. Вы к ним не относитесь.
- Пока не отношусь.
"Забавно... мне всегда нахалы нравились. Этот, кстати, вполне ничего себе... И про Китай - что-то новенькое... Ну-ну, продолжай, послушаем, что ты ещё выдашь..."
- Так вот, Радмилочка, у вас есть загранпаспорт? По глазам вижу, что есть. Билеты, визы и всё остальное я беру на себя. Всё, что вам нужно - это решиться и собрать чемоданы...
- Бред какой-то... Вам что, больше не с кем поехать?
- Представьте себе! И такое бывает... даже со мной. На самом деле эту поездку мне подарили на работе... Ну, то есть, нас с приятелем пригласили китайские партнёры в благодарность за успешный проект. Они сказали, что если мы хотим, то можем взять с собой по одному человеку... Они, конечно, имели в виду жён. Но, в конце концов, им это абсолютно всё равно.
- И, посовещавшись с другом, вы решили взять девочек для развлечения, так?
- Зачем же так пошлить? Хотя, конечно, примерно похоже.
- А что, ваш друг тоже в кафе себе спутницу ищет?
- Нет, ну зачем, он серьёзный человек, у него постоянная любовница, даже, кажется, не одна. Впрочем, это не важно. Главное, ему есть, с кем лететь. Вы ведь не допустите, чтобы я полетел один?
- То есть вы всё-таки думаете, что я похожа на малолетнюю идиотку, которая полетит чёрт знает с кем чёрт знает куда, чтобы потом оказаться в сексуальном рабстве или быть проданной на органы...
- На идиотку вы не похожи, поэтому рассудите сами, стал бы работорговец тратиться на билет в бизнес-класс и везти жертву в Китай? Там, между прочим, ещё смертную казнь не отменили. Уж, наверное, проще было бы вас в Турцию экономом отправить. Хотя вот на это бы вы точно не пошли. Понимаю, должно быть страшно соглашаться на подобные предложения. Но я немного разбираюсь в психологии. Вы производите впечатление человека, готового очень серьёзно рискнуть, ну и, соответственно, выпить много шампанского. Я, кстати, готов предоставить свои паспортные данные, номера мобильных и автомобиля. Вы легко сможете меня проверить. Вы ведь знаете, как это делается?
- Я сразу понял, что вы смелая девушка, - продолжил Сергей. - Так что, летим в Китай?
- Летим, если не шутите.
- Знал, что рискнёте.
- Рискну. А где шампанское?
- А ведь действительно. Один момент, сейчас всё будет, - и Сергей радостно обратился к официанту.
- Слушай, а почему ты в кедах ходишь? - язык мужчины слегка заплетался, да и походка была не слишком твёрдой. Они с Радой стояли на Тверской обнявшись, при этом Сергей пытался поймать машину.
- А что я, по-твоему, должна с джинсами носить, "шпильки"?
- Справедливое замечание... Кстати, а почему ты в джинсах? Ты знаешь, что вообще на подростка похожа? Да, сколько тебе лет?
- Двадцать два. Насчёт подростка буду считать комплиментом. А ты что, педофил?
- Как-то раньше не задумывался... Но, видимо, да, раз собираюсь тебя... Ну ты поняла.
- Трахнуть...
- Фи, поручик! Приличные девушки так не выражаются.
- Кто тебе сказал, что я приличная?
- Тоже верно. Шеф, до Новослободской за 200... ну за 300, - последняя фраза была адресована водителю старенького Рено...
Автомобиль остановился напротив серого дома образца пятидесятых на Октябрьской улице. В глаза бросилась подсвеченная вывеска "Театр теней".
- Вот здесь я и живу... Да-да, в этом доме, где театр, - уточнила Рада.
- А напротив что?
- Ресторан для слепых.. Вернее, для зрячих, но чтобы они могли себя слепыми почувствовать, там еду в темноте приносят и в темноте едят.
- А, слышал про такой. Теперь буду знать, где он.
Они, слегка поскальзываясь, прошли в арку, свернули к подъезду, тускло освещённому желтоватой лампочкой. Рада долго не могла вставить ключ в домофон: пальцы то ли замёрзли, то ли дрожали от волнения. Наконец, справившись с тяжёлой дверью, она скользнула внутрь, Сергей последовал за ней.
Первый раз он попытался поцеловать Раду в лифте, она слегка охрипшим голосом возразила.
- Не сейчас.
Сергей привык не обращать внимания на слабые возражения женщин, которые, как он знал, всё равно будут его, но чёрные глаза Рады так странно мерцали в неверном свете, что он поневоле отстранился. Как раз в этот момент лифт остановился и двери открылись. Они оказались на почти обычной лестничной клетке. "Почти" - потому что на скучных стенах депрессивно-зелёного цвета масляной краской были нарисованы огромные, в человеческий рост красные маки, белые пушистые хризантемы, прописанные со странной, особенной нежностью и ещё какие-то голубые цветы, названия которых Сергей не знал.
- Нравится? Это моя мама нарисовала, правда здорово? - улыбнулась Рада.
- Правда! Она у тебя что, художница?
- Нет, экономист. Просто не любит пошлость и серость.
***
Квартира Рады тоже удивила. Сергей ожидал увидеть что-то вроде жилища студентки, вернее, даже студента. Глядя на Раду, он почему-то представлял её сидящей с ноутбуком на неубранной кровати, в комнате, где повсюду разбросана скомканная одежда вперемешку с книгами, бутылками из-под кока-колы и смятыми пакетиками из-под чипсов. Однако ничего этого в её маленькой, но очень уютной и стильной квартире не обнаружилось. Напротив, здесь был идеальный порядок, и чувствовалось, что в создание интерьера вложено много сил и душевного тепла.
В квартире было всего две комнаты: небольшая гостиная, совмещённая с кухней, и спальня. Прихожая вовсе отсутствовала, открыв дверь, вы сразу же попадали в светлую комнату, оклеенную полосатыми обоями золотисто-зеленоватых оттенков, из которой вели две двери: налево в ванную и направо в спальню. Мебели было мало, но сразу становилось понятно, что здесь всего ровно столько, сколько нужно. Посреди гостиной стоял красивый продолговатый стол. Он был похож на старинный, впрочем, Сергей ничего не понимал в антиквариате и не мог отличить современные копии от по-настоящему ценной мебели. Стол окружали шесть высоких деревянных стульев, обтянутых золотистой тканью. В левом углу на изящных резных ножках помещался ещё один стол - письменный, вернее, даже не стол, а что-то вроде секретера. Такую штуку Сергей видел в детстве, когда их с классом водили на экскурсию в дом-музей Пушкина.
Мебель из этого музея напоминал также обтянутый красным шёлком диванчик у противоположной стены, хотя раньше это называли кушеткой, вспомнил Сергей из той же экскурсии. Другой мебели в комнате не было, если не считать стоящие в углу статуэтки и несколько подушек разной формы, также разбросанных по углам. Видимо, иногда здесь собирались компании и, поскольку стульев хватало не всем, гости устраивались прямо на полу. Дверь в спальню была приоткрыта, и Сергей заметил, что та комната выполнена в совершенно современном стиле. Он успел рассмотреть кусочек белой, не слишком широкой кровати, полку с книгами и дисками и музыкальный центр на подоконнике.
Рада тем временем заварила чай.
- Чай, кстати, китайский. Мне мама недавно из командировки привезла. Он зелёный и как будто с молоком. Мне очень нравится. Такой вкусный, что я совершенно перестала сладкое есть. С таким чаем как-то даже не хочется. Ой, извини, может быть, ты хочешь? Есть восточные медовые сладости...
- Не суетись, не нужно ничего. А чай действительно вкусный. Ты давно одна живёшь?
- Как сказать... Вообще, с семнадцати лет. Но я замужем два года была. После этого уже почти год.
- Ты? Замужем?
- Ну да, была... Ну у тебя и лицо сейчас. Почему это всех так удивляет?
- Просто непонятно, когда ты успела.
- А что такого? С девятнадцати до двадцати одного. Мне же не семнадцать сейчас.
- В принципе, да. А чего так быстро развелась?
- Ты лучше спроси, чего я замуж выскочила... На самом деле, ни того, ни другого не знаю. Казалось, что жизнь по-другому устроена, а когда дошло, как оно на самом деле, стало всё как-то бессмысленно. В общем, я поняла, что глупости это. Может быть, в наше время вообще не нужно туда выходить.
- Интересно ты как-то рассуждаешь. Насколько мне известно, у женщин это обычно в другой последовательности происходит. Ну, то есть, по молодости и незрелости они обычно бьют себя в грудь кулаками и вопят, что никогда замуж не пойдут, а будут развиваться и карьеры строить. А потом влюбляются, рожают детей и совершенно уже по-другому рассуждают. Кстати, многие при этом ещё и в работе большие успехи делают...
- Ну-ну, а потом или разводятся и сами своих детей воспитывают, или превращаются в рабочих лошадей и старушками в тридцать пять становятся. Или нервно на балконах курят, когда их благоверные с малолетними блядями где-то тусуются. Вот как ты сейчас.
- Забавно, а ты считаешь себя блядью?
- А ты меня нет?
- Пока нет.
- Угу, конечно. Думаю, это ненадолго.
Рада встала и достала сигареты.
- Мы с тобой познакомились пару часов назад, и ты уже у меня дома, причём, мы оба прекрасно понимаем, что не чай сюда пить пришли. Конечно, такое поведение этим словом и называется. Но, знаешь, мне не обидно, я спокойно к этому отношусь, просто делаю, что хочу и не забываю о безопасности.
- Я понял, можешь не объяснять. Лучше расскажи-ка мне, чего хочешь на самом деле.
Он встал и быстро подошёл к девушке. Она даже не успела как следует затянуться сигаретой, но быстро затушила её в пепельнице. На этот раз Рада не сопротивлялась и позволила Сергею делать всё, что он пожелает. Однако сама никакой инициативы не проявляла. Ей нравились его ласки, тепло его рук и губ, но совершенно не хотелось двигаться, ласкать его, издавать какие-либо звуки, ей просто нужно было отдаться мужчине. Она решила, что будет делать только то, что хочет, поэтому закрыла глаза и унеслась куда-то далеко.
Через полчаса они уже спокойно лежали на кровати в спальне Рады, оба по-своему довольные. Он теперь мог поставить ещё один крестик в своём донжуанском списке, она ещё раз сделала то, что хотела. Он испытал оргазм, она отдалась мужчине. Причём, этот мужчина ей нравился, что случалось не так уж часто. Сейчас он лежал на спине, прикрыв глаза, и она, опершись на локоть, наконец-то могла спокойно его разглядеть. До этого в кафе, машине и в гостиной она почему-то стеснялась долго смотреть на него и всё время отводила глаза. Она успела отметить только достаточно высокий рост, спортивное сложение и зелёные глаза. Полчаса назад Рада даже не смогла бы сказать, на сколько лет выглядит её случайный любовник. Теперь же в неверном свете ночника было заметно, что лицо его хоть и молодое, но уже не юное. Скорее всего, он лет на десять-пятнадцать старше Рады. Черты были неправильными, и на красавчика с глянцевой обложки он никак не походил, даже на актёра не тянул, но его мужественное, гладко выбритое и вполне пропорциональное лицо совершенно устраивало Раду. Чуть-чуть смущал только не совсем правильной формы нос, который был как будто узковат для этого лица. Сергей уже начал немного лысеть, впрочем, пока это было заметно только по залысинам надо лбом. Рада даже нашла, что это придаёт лицу более зрелый и мудрый вид. Его руки оказались действительно сильными, это ей удалось почувствовать на себе, видимо, он посещал фитнес-клуб. Рада сама занималась в таком клубе и могла отличить человека, тренирующегося в зале ради поддержания формы от спортсмена. В случае Сергея было хорошо заметно, что он просто старается хорошо выглядеть, причем, судя по тому, как он сегодня пил шампанское, потом коньяк и курил, внешность заботила его гораздо больше здоровья.
О том же свидетельствовал и слой жирка на накачанном прессе. То есть пресс-то Сергей качал, но и от пива и сладкого отказываться не спешил.
Он открыл глаза и улыбнулся.
- У тебя загранпаспорт здесь? Хочешь, могу сейчас его забрать, чтобы тебе визу начали делать.
- Чего?
- Так, мы в Китай летим или нет?
- Ой, ну хватит уже, какой Китай? Всё было, можешь расслабиться...
- Детка, что было? Всё только начинается, можешь считать это тест-драйвом.
- То есть ты сейчас пытаешься меня убедить в том, что это была не просто разводка?
- Какая разводка, я же серьёзный человек!
- Хм.
- Что, хм? Ты не собираешься никуда ехать?
- Вообще, сначала нет, не собиралась. Но я ведь могу и передумать.
- Что для этого нужно?
- Оставь мне свой паспорт на пару дней.
- Пробивать будешь?
- Да, отдам одному знакомому из службы безопасности пенсионного фонда, он проверит.
- Хорошо, я тебе доверяю. - Сергей чуть-чуть прищурился и улыбнулся. В этот момент он был очень хорош, у Рады на долю секунды замерло сердце.
"Конечно, доверяешь, особенно зная, где я живу", - подумала она и улыбнулась в ответ.
- Милая, дай, пожалуйста, полотенце, мне нужно в душ сходить.
Рада молча достала из шкафа-купе белое пушистое полотенце и протянула Сергею.
"Что он там отмывает?" - Сергей был в душе уже полчаса, Рада успела заскучать и немного занервничать.
Она подобрала с пола свою разбросанную одежду и сложила в шкаф. Странно, пиджак, рубашка и брюки Сергея с самого начала аккуратно висели на стуле. Рада не могла понять, как ему это удалось.
Она включила музыку и устроилась на подоконнике. В сидироме оставался эмпетришный сборник классической музыки, Рада не стала менять диск, она только нажала произвольный поиск, и комната наполнилась негромкими мажорными звуками "Венгерских танцев" Брамса. Рада отвернулась к тёмному окну и попыталась раствориться в огнях. Они были повсюду: сверкала реклама, жёлтым мигал светофор на перекрёстке, к которому то и дело со всех сторон подъезжали автомобили и светили фарами, все это отражалось в мокром асфальте, и казалось, что он прозрачный и под его тонким слоем таится огромная пустая глубина. Похоже, в Москве ещё немного потеплело, было ощущение начала марта, снег таял и мерещилось, что по улицам плывут в серой толпе разноцветные тюльпаны, весёлые фреезии и нежная, пушистая, жёлтая мимоза. Рада знала, что впереди ещё весь февраль и в ближайшие дни наверняка ударят пятнадцатиградусные морозы, но старалась об этом не думать. Она приоткрыла окно и с наслаждением втянула мокрый московский воздух.
- Я, кажется, попал в общество интеллигентной особы... Надо же, какую музыку ты слушаешь!
- Какую?
- Я имел в виду, классическую. Если честно, не знаю, что это за вещь.
- Да ладно, ты серьёзно? По-моему, это самая попсовая классика, которую только можно представить. Её так любят в переходах играть! Понимаю, если бы я Рахманинова слушала, это хоть как-то было бы похоже на интеллигентность.
- Ой-ой-ой, ты бы не выпендривалась, а просто сказала, что это.
- Брамс, "Венгерские танцы", - вспомнил?
- Конечно, дорогая, невозможно забыть то, чего не знал.
- Вот ты даёшь!
- Ладно, проехали. Что, будем прощаться? Держи паспорт, послезавтра вернёшь.
- Верну.
Сергей был уже полностью одет и внимательно осматривал себя в зеркало у входной двери.
- Слушай, а у тебя косметика без блёсток была?
- Вроде без.
- Хорошо.
- Так боишься перед женой спалиться?
- Не то, чтобы прямо боюсь, но зачем зря расстраивать человека?
- Конечно, делать можно, а говорить нельзя.
- Примерно так. Если хочешь, поговорим об этом позже. Всё, пока.
- Пока.
Сергей чмокнул Раду в щёку и исчез за дверью.
Глава II
Он позвонил вечером следующего дня. В это время Рада допивала кофе в том же кафе на Маяковке и дочитывала очередной роман Пелевина, который в последнее время стал её любимым писателем. Голос Сергея звучал мягко и весело.
- Ну что, разведчица, всё узнала? Вернёшь завтра паспорт?
- Да, Зыбин Сергей Сергеевич, 1973 года рождения, паспорт у вас настоящий, можете забирать. Кстати, мне очень нравится ваша машина, люблю большие чёрные джипы. И номер с пятёрками симпатичный. А вот живёте вы в плохом районе. Я про Кузьминки, а не про адрес прописки.
- Ничего-ничего, у меня ещё будет квартира на Пречистенке. Да, как вижу, друзья у тебя серьёзные, всё выложили. Кстати, а что это ты ко мне на вы?
- Ой, как-то неловко стало с таким большим начальником на ты разговаривать. Ладно, шучу, больше не буду.
- Интересно, а что ты ещё теперь про меня знаешь?
- Да ничего особенного, на самом деле... Хотя, знаю, например, с какой суммы ты налоги платишь, ну, то есть, твою официальную зарплату.
- Серьёзно. Ну так что, теперь успокоилась, полетишь со мной?
- Полечу. Но ты понимаешь, что все твои данные остались у моего знакомого и если я в день икс не вернусь, он на уши всю Москву поднимет?
- Конечно-конечно. Опасная ты девушка, прямо напугала меня. В общем, завра вечером встретимся, ты мне паспорт мой и свой загран отдашь, хорошо?
- Да, давай. Завтра могу.
- Тут ещё такое дело... Наши коллеги, ну то есть спутники, хотят с тобой познакомиться. Им интересно, с кем придётся целую неделю общаться. Так что, если ты не против, предлагаю завтра пива попить.
- Хорошо, поняла, на этот раз заранее без машины приеду. А то вчера моего малыша эвакуировали, сегодня вот полдня бегала за ним.
- Можешь вообще пешком, мы обычно с Сашкой ходим в ресторан "Море пива", это на Савёловской, тебе там близко.
- А Саша - это как раз твой коллега?
- Он самый. Девушку Лена зовут, начинай запоминать.
- Постараюсь.
- Кстати, не говори им, что мы только вчера познакомились, хорошо?
- Боишься, что засмеют? Хотя, какая мне разница? Хорошо, не скажу.
Следующий день приходился на пятницу, первое февраля. Зима, похоже, решила как следует напомнить о своём существовании и за ночь обрушила на Москву месячную норму снега, а утром принялась сковывать подтаявшие улицы льдом.
Вечером Рада стояла перед зеркалом, решая, что бы надеть. С одной стороны, ей вовсе не хотелось выглядеть подростком, с другой - показывать Сергею, что его слова были услышаны и восприняты, тоже казалось неправильным. Она снова натянула джинсы, но на этот раз не синие мальчишеские с заниженной талией, а очень женственные чёрные. Она решила надеть также чёрную рубашку. При этом на ней было красное нижнее бельё, красный лак на ногтях, красная помада. Для завершения образа она взяла красную сумочку из лакированной кожи. Сегодня Рада решила не надевать кеды, а достала из шкафа чёрные зимние сапоги на толстом высоком каблуке. "Получишь у меня стервозную ведьму, дорогой, и надолго меня запомнишь".
Идти по скользким улицам на каблуках представлялось делом свершено невыполнимым, и Рада, не долго думая, поймала такси.
Подъехав к ресторану, она набрала номер Сергея.
- Малыш, мы ещё в пробке, но Саша говорит, что Лена уже приехала. Позвони ей и заходи. Поболтайте пока, мы скоро.
Через полминуты пришла смс-ка с номером Елены.
Ресторан "Море пива" снаружи был похож на двухэтажную квадратную коробку серого цвета. Всю эту коробку украшали гирлянды золотых огоньков, которые так модно стало использовать для декорирования зданий в больших городах. Внутри, впрочем, оказалось вполне уютно: деревянный пол, деревянные панели на стенах и массивная деревянная мебель, видимо, дизайнеры пытались воссоздать атмосферу какой-нибудь старинной немецкой или чешской пивной. Это тоже в последние десять лет стало очень модно. Рада отдала куртку любезно улыбавшемуся гардеробщику и на секунду замерла, разглядывая себя в зеркало. В общем, неплохо, только почему-то бледна, как смерть. Она достала румяна и пару раз махнула по щекам кисточкой. Затем быстро поправила выглянувшую из-под рубашки красную бретельку бюстгальтера и, позвонив Елене, поднялась на второй этаж.
Елена сидела за большим деревянным столом, видимо, рассчитанным человек на шесть-восемь, и внимательно изучала меню. Рада тихо подошла, вежливо улыбнувшись, представилась.
Спутница неизвестного пока друга Сергея оказалось невысокой симпатичной блондинкой лет двадцати семи - тридцати. Она много болтала и хохотала, при этом её глаза очень мило округлялись, а на щеках и подбородке проступали очаровательные ямочки. Оказалось, что Лена работает вместе с Александром и Сергеем. Роман с Сашей длится более полугода, при этом её совершенно устраивает то, что он женат, так как и сама она замужем. Конечно, она бы не рискнула ехать с любовником в какой-нибудь занюханный Египет, но Китай - это же совершенно другое дело! Такая фантастическая страна и, к тому же, её тоже вполне могли бы отправить туда в командировку. Лена как раз советовала Раде никогда не доверять этим ужасным мужчинам и всё держать под контролем, когда в зал вошли Сергей и Александр.
Компания заказала нефильтрованное пиво и все, кроме Лены, закурили.
- Так когда мы вылетаем, уже понятно? - Елена всем видом показывала, что осведомлена гораздо лучше Рады и внимательно следит за процессом.
- Пока сказали, что двадцать второго февраля. Скорее всего, так и получится, - отвечая, Александр почему-то смотрел не на Лену, а на Раду, которую его взгляд очень смутил.
В отличие от Сергея, он был невысок, но тоже неплохо сложен и выглядел старше, возможно, потому, что в его чёрных волосах кое-где уже поблескивала седина. В целом, он, как и Сергей, был достаточно симпатичным и обаятельным, но не красавцем и никак не мачо. Раде понравились его глаза: огромные, серо-зелёные, про такие обычно говорят "на пол-лица". Впрочем, может быть, даже не так глаза, как взгляд Александра, мягкий, но с едва уловимой хитринкой, как у огромного пушистого котяры, любимца всей семьи.
- Рада пока не совсем в курсе, - Сергей сообщил это громко, но немного смущённо.
- В общем, план такой, - начал Александр, но, взглянув на Сергея, осёкся.
- Да, план следующий: вылетаем из Москвы в Пекин, там гуляем два дня, садимся на самолёт и внутренним рейсом - в Гонконг. В Гонконге пробудем дня четыре. И привет, Москва.
- А что мы будем делать, куда ходить, что смотреть? В Китае вообще по-английски говорят, как мы объясняться-то будем?
- Ой, сколько вопросов! Серёжа, ты что, своей девушке так ничего и не рассказал? Не обращай внимания, у него бывает. - Александр по-кошачьи улыбнулся.
- Позволь мне рассказать: дело в том, что с нами полетит ещё товарищ. Кого-то там откомандируют из русского представительства нашего китайского партнёра. Короче, это будет человек с волшебным телефоном, как мы его называем. Ну, то есть это он будет связываться со всеми, кто нас встречает, провожает в отели, водит по экскурсиям, ресторанам и всячески развлекает. Нам не нужно обо всём этом думать.
- Здорово! - Рада мечтательно улыбнулась.
- Да, скорее бы уже. Ещё целых три недели ждать. Как там наши визы, кстати? - Елена сделала капризное личико.
- Я завтра человечку документы передам, в понедельник начнут заниматься. Не волнуйся, всё успеем. Кстати, ты принесла паспорта? - последнюю фразу Сергей сказал Раде на ухо, и она чуть заметно кивнула.
- Коллеги, коллеги, попрошу не отвлекаться, мы всё ещё здесь. Давайте лучше за знакомство выпьем.
Чокнувшись пол-литровым пивным бокалом, Рада отпила несколько больших глотков и, опуская его на стол, случайно задела свой лежащий рядом мобильник, который с глухим пластмассовым звуком шлёпнулся на пол. Она нагнулась за ним, мелькнула её обнажившаяся поясница и полоска красных стрингов, чуть-чуть выбившихся из-под джинсов.
- Вроде бы цел.
- Ну, если глючить начнёт, Серёжка тебе новый купит, - Александр весело подмигнул им обоим.
Сергей молча показал ему кулак.
- Пригласишь сегодня в гости, - эту фразу он снова прошептал Раде на ухо. Она опять чуть заметно кивнула.
Разговор не клеился, скоро все вспомнили, что в субботу у них куча дел и нужно рано вставать.
- Только у нас не так много времени, я вообще сегодня домой собирался. Меня вчера жена так выдоила, что я думал, до понедельника ничего не захочу.
Рада брезгливо поморщилась. Надо же так не соображать, что несёшь.
- Извини, просто твои красные стринги разбудили во мне зверя.
- Прекрасно, я ведь для этого и нужна, не так ли?
- И для этого тоже. Может, хватит болтать, и ты уже разденешься?
Рада молча расстегнула рубашку и стянула джинсы. "Можно подумать, это я тут больше всех болтаю". Ей ужасно не хотелось смотреть сейчас на Сергея, на то, как он аккуратно вешает джинсы и свитер на спинку стула. Он был уже полностью обнажён.
- А дальше? - он вопросительно посмотрел на девушку.
Рада глубоко вздохнула и сняла рубашку, бюстгальтер и трусики. Она хотела положить рубашку на стул, рядом с его вещами, но он жестом остановил её.
- Не клади это сюда, пожалуйста, твои вещи пахнут духами.
- А, ну да, ты же мастер шифровки, никогда не прокалываешься, извини.
Она спрятала одежду в шкаф.
На этот раз всё закончилось ещё быстрее. Видимо, он действительно очень торопился. Рада не успела почти ничего почувствовать. Она встала с кровати и молча протянула ему полотенце. Он, не сказав ни слова, отправился в душ. На этот раз она не стала включать музыку, а просто поставила чайник и закурила. В голове было совершенно пусто. Казалось, что нужно о чём-то подумать, возможно, расстроиться или наоборот обрадоваться, но не хотелось. Она с нетерпением ждала, когда Сергей уйдёт и можно будет завернуться в одеяло и проспать до утра. Ждать пришлось недолго. Сергей уже одевался в спальне, а она только наливала себе чай. Вдруг она услышала восторженный возглас.
- Ничего себе, вот это коллекция! - он стоял на коленях у компьютерного столика и рассматривал DVD-диски с порнографией.
- Я часы снял и на стол положил, а они упали. Ну, я наклонился и всё это увидел. Однако! У нас с Сашкой вместе взятых столько нет, вот это девушка мне попалась!
- Да, я люблю такие фильмы, люблю экспериментировать, и что?
- Любишь экспериментировать? Вот это уже интересно. И много наэкспериментировала?
- Пока не очень.
- Я вот всегда хотел групповой секс попробовать. Может, организуем?
- Вполне возможно. В Китае как раз и займёмся с нашими коллегами.
- Я об этом подумаю.
- А я пожелаю тебе сладких снов на эту тему.
Глава III
Он позвонил на следующий день часов в двенадцать. Рада недавно проснулась и ещё ходила по квартире в кремовой шёлковой пижаме.
- Ты мне вчера как нагадала сон. Такой кошмар видел! Мне снилось, что мы в отеле, я один в номере. Вдруг входишь ты, вся сияешь и сообщаешь, что переспала с Сашкой. Причём, вся такая спокойная и счастливая, ни тени стыда или чувства вины.
- А почему у меня должно быть чувство вины?
- Даже не знаю, что сказать. Подумай. Ты ведь так не сделаешь, правда?
- Наверное, не сделаю, хотя, что в этом такого?
- Я прошу тебя, не говори так и не ссорь меня с другом, хорошо?
- Хорошо. А почему ты так тяжело дышишь, ты злишься?
- Нет, просто я только что с тренировки, ещё даже из клуба не вышел.
- Понятно. Не злись на меня, пусть всё проще будет. Мы ведь отдохнуть хотим, зачем головы друг другу морочить?
- Вот, это верно. Согласен.
Оставшиеся три недели до поездки Рада провела как будто в полусне. Она сама не могла толком понять, то ли это оттого, что она нервничает, хотя из-за чего тут нервничать? То ли сказываются постоянные перепады температуры и давления. За две недели февраля в Москве три раза была оттепель и плюсовая температура, которая потом резко сменялась морозами до минус десяти. В такие дни Рада с трудом засыпала, а по утрам, чтобы проснуться, приходилось пить много кофе. Тем не менее, нужно было вставать, куда-то идти, что-то делать. Она не знала, зачем и почему, иногда всё это казалось ужасно бессмысленным и хотелось просто остаться в постели и спать, спать.
Мешали два обстоятельства: предстоящая поездка в Китай и общение с Сергеем и страх подвести родителей, с которыми она вместе работала. Несколько лет назад мама-экономист и папа-художник основали маленькую дизайнерскую студию. Они разрабатывали дизайн различной сувенирной продукции. Заказы были самыми разными: от подарочных валенок с логотипом компании до перекраски автомобиля в брендовые цвета. Мама занималась финансовыми и управленческими вопросами, отец - творческими. Через пару лет существования бизнеса родители предложили дочке-студентке работать с клиентами, заниматься рекламой и ещё всякой мелочью. Поэтому у Рады не было чёткого рабочего графика, иногда даже не требовалось её присутствие в офисе, и она вполне могла позволить себе проспать до обеда. Впрочем, если обстоятельства заставляли, она безропотно работала по ночам и по выходным. Объяснить родителям, зачем её вдруг понесло в Китай, было сложно, говорить правду про связь с женатым мужчиной не хотелось, поэтому Рада отделалась полуправдой, сказав, что едет на экскурсию с одной знакомой.
Заказов в феврале было достаточно много, клиентам нужны сувениры к двадцать третьему февраля и восьмому марта, поэтому Раде приходилось целыми днями отвечать на телефонные звонки и иногда ездить на встречи. Работа отвлекала от тревожных мыслей, помогала найти хотя бы временный смысл в существовании, добиться каких-то результатов хоть в чём-то и на время ощутить себя полезной и кому-то нужной. Вечера Рада проводила или в спортзале, полностью выкладываясь на беговой дорожке, или в бассейне, или по-прежнему в одном из любимых кафе, читая Пелевина. Этим писателем она увлеклась несколько месяцев назад, случайно взяв его с полки во время вечеринки в квартире приятеля. Ей понравился лёгкий стиль, а ещё в каждой книге автор искал, искал, искал какой-то смысл во всём происходящем. Зачастую эти поиски уводили его в какой-то странный, иной мир, откуда наша жизнь виделась под другим углом, но Рада уже не была уверена, что тот мир был нереальным. Иногда всё происходящее вокруг казалось ей сном. Хотелось проснуться, вырваться, понять что-то, но не получалось. Она знала, что такое бывает не только с ней. Многие люди переживали что-то подобное, а потом или успокаивались, или сходили с ума, или заканчивали самоубийством. Кого-то спасала вера в Бога, кого-то, как, например, Сергея, любовь к деньгам, успеху и благополучию. Он мог просто работать, чтобы зарабатывать и не думать о бессмысленности такой жизни.
Все эти мысли начали мучить Раду примерно полгода назад, когда она пришла на крестины дочки маминой подруги. Рада поздравила счастливых родителей, пообщалась с бабушками и дедушками, а потом вдруг сильно-сильно загрустила. Она смотрела на все эти лица и не могла понять, чему они радуются. В семье родился ещё один ребёнок, он теперь тоже будет жить, расти, отмечать дни рождения, потом пойдёт в школу, поступит в институт, выйдет замуж, родит ребёнка и всё начнётся сначала. Почему мы, люди, радуемся этому? Почему мы каждый раз так весело отмечаем Новый год или день рождения? Ведь эти праздники означают, что мы стали на год старше, что ещё кусочек нашей жизни остался позади, и мы приблизились к смерти.
Рада вспоминала всё, что когда-либо слышала или читала о цели и смысле жизни, но всё это казалось искусственным, выдуманным людьми из страха. Просто самообман, чтобы оправдать всю глупость своего существования. Жить было лень. Она даже несколько раз подумала, а не выпить ли дозу снотворного побольше. Но было стыдно. Возможно, про неё сказали бы, что девочка просто бесится с жиру. У неё всё есть, она молода, недурна собой, обеспечена, здорова. Но жить было не интересно.
Она стала подумывать о том, чтобы уехать в какой-нибудь небольшой городок, не взяв с собой отсюда ничего и попробовать там начать новую жизнь. Возможно, если ей придётся бороться за существование, своим трудом чего-то добиваться, то какой-то смысл появится. Хотя, это скорее всего было бы иллюзией смысла, только жизнь стала бы менее комфортной.
А ещё Рада очень любила своих родителей. Она чувствовала, что они не понимают её, не могут понять. От этого тоже становилось стыдно. Возможно, она просто капризная эгоистичная девчонка. Столько людей могли бы ей позавидовать, а ей всё мало. Больше всего на свете ей сейчас хотелось чего-то захотеть, заболеть какой-то мечтой и бросить на её исполнение все силы, но такой мечты не было. Возможно, ей хотелось любви, но и любовь была какой-то неправдой. При желании Рада могла понравиться почти любому мужчине, но ей не хотелось нравиться, ей хотелось, чтобы принц разглядел её под всеми масками, за которыми она прячется, чтобы полюбил ту настоящую Раду, которая скрывается за оболочкой успешной и независимой девушки или наоборот, неудачницы.
Она старалась напугать мужчин в самом начале общения, чтобы остался тот, кто не боится. Но все они оказывались наивными и быстро исчезали. А ещё в последнее время Рада много думала о правде и неправде, порядочности и морали, заповедях и законах. Когда-то в детстве всё было так понятно: обманывать - нехорошо, быть простой и честной - хорошо, драться - плохо, дружить со всеми - хорошо. Почему-то теперь всё перевернулось.
Выходя замуж, Рада давала клятву верности и верила, что говорит правду. Ей казалось, что так естественно прожить жизнь с одним человеком, любить его до гроба, она думала, что будет понимать его всегда, что это настоящая любовь, которой ничто не грозит. В девятнадцать лет она думала, что она совершенно готова к взрослой жизни, что она намного мудрее и взрослее многих своих ровесников и поэтому уж у неё-то всё точно будет хорошо. Почему-то так не получилось. Все красивые романы заканчивались свадьбой, и никто не объяснял, как жить потом, к чему стремиться, как делать жизнь интересной, как не разочароваться в человеке или не превратиться в домашнюю курицу.
Теперь Рада не понимала, почему в определённый момент надо любить только одного мужчину и уж тем более спать только с одним. Почему нельзя искренне сказать слово "люблю" нескольким людям, и почему люди вообще придают такое большое значение сексу и изменам. К тому же, девяносто девять процентов мужчин изменяют своим жёнам, причём, они не считают, что это правильно или хорошо, но всё равно так делают, оправдывая это своей сущностью "самца". А женщины почему-то до сих пор верят в мужскую верность и так расстраиваются из-за секса на стороне. Всё это казалось очень странным и вызывало новые вопросы. Рада иногда думала, что, возможно, весь наш цивилизованный мир просто запутался и живёт по каким-то неправильным и устаревшим законам. Конечно, она не собиралась поднимать новую сексуальную революцию, но для себя решила, что будет просто делать то, что ей хочется, по возможности так, чтобы никому не причинить боли.
Она так и жила в последние месяцы, но было очень тоскливо и одиноко. У неё почти не было подруг, как-то не получалось тусоваться с девчонками, пить кофе, обсуждать маникюр, мужчин и отсутствующих в данный момент за столом подружек. А вот несколько друзей мужского пола за последние пять лет Рада приобрела. Это были мальчики из института, с которыми она иногда выбиралась на рок-н-ролльные концерты и пила пиво, и один художник с работы.
Его звали Андрей. Рада познакомилась с ним три года назад, когда только начинала подрабатывать в семейном бизнесе. Она приехала в офис забрать какие-то документы, зашла к матери в кабинет и попала на творческий совет. На письменном столе были разложены эскизы, а мать, отец и какой-то высокий молодой человек что-то оживлённо обсуждали. Родители представили Раде Андрея, и она почти влюбилась. Почти, потому что она тогда только-только вышла замуж и ни о ком, кроме мужа Олега думать не могла.
Андрей был похож на богатыря из русской сказки или былины: высокий, подтянутый, с сильными красивыми руками, которые к тому же виртуозно владели карандашом и кистью. Слегка вьющиеся русые волосы спускались до плеч, и иногда он перехватывал их кожаным ремешком, что делало его точной копией добра-молодца с картинки в Радиной детской книжке. А ещё один Андрей умел так мягко и нежно на неё смотреть, и только у него были такие прозрачные голубые глаза.
Дружба завязалась сразу, они иногда встречались в офисе, вместе обедали или просто пили кофе. Несколько раз Андрей брал с собой Раду на различные арт-выставки в галерее "Винзавод" или в "Новой Третьяковке". Он много знал об искусстве, о художниках и с удовольствием рассказывал Раде, а она готова была слушать целую вечность и с жадностью ловила каждое слово. Как-то раз Андрей заметил, что Рада всё время полусознательно что-то рисует на полях ежедневника или просто на обрывках бумаги. Он посмотрел эти наброски, пришёл в восторг и посоветовал ей обязательно побольше рисовать, возможно, даже взять несколько уроков у преподавателя. Он считал, что у Рады есть настоящий дар. Но она как-то пропустила эти советы мимо ушей, посчитав, что Андрей просто очень хорошо к ней относится.
Вот так постепенно Андрей стал лучшим Радиным другом и подругой одновременно. Только ему она могла рассказать о своих страхах, о романах, разочарованиях и надежде. Он всегда внимательно её выслушивал и никогда не давал никаких советов, за что она ценила его ещё больше. Возможно, если бы за всё время их дружбы он сделал хоть одну попытку стать ближе, она с радостью бы это приняла, но, в отличие от всех остальных мужчин на планете, Андрей такой попытки не делал. В какой-то момент Рада решила, что это к лучшему и просто радовалась, что у неё есть такой друг. Она даже загадала, что если вдруг когда-нибудь опять соберётся замуж, то первым человеком, с которым она познакомит своего жениха, будет Андрей и он же будет "подружкой невесты" на свадьбе.
Андрею о своей поездке в Китай Рада рассказала всё. Он, как всегда спокойно её выслушал и ничего не сказал. То есть, он, конечно, порадовался за неё, сказал, что и сам бы не прочь увидеть императорский дворец в Пекине и небоскрёбы Гонконга, но этим и ограничился. Рада на всякий случай и Андрею сообщила данные Сергея, чтобы он мог принять какие-то меры, если вдруг она не появится вовремя. Он как-то странно, как будто тревожно посмотрел, но обещал всё сделать, как она просит.