Чук Павел : другие произведения.

Первый среди равных

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Для Валентина встреча с незнакомцем в лесу оказалась судьбоносной. Он и не предполагал, как изменится его жизнь: волею судьбы закинет в другую галактику, где ему предстоит пройти все ступени лестницы и предстать перед Императором. Ознакомительный фрагмент, продолжение на АТ https://author.today/work/106969
  Пролог
  
  Дверь с шумом распахнулась и я, оторвавшись от непринуждённого чтения, уставился на посмевшего нарушить уединение. Вся челядь в доме знала, что беспокоить хозяина по вечерам не стоит. И тем более удивился, распознав в идущем торопливым шагом старшего слугу.
  - Ерис, что случилось?
  - Энц Валео Мирони...
  'Ничего себе!' - подумал я, вставая с кресла. На моей памяти, а это немало двенадцать лет, как живу в уединении, вдали от столичной суеты, пожалуй, первый случай, что преданный слуга обратился официально: с титулом и полным именем, данным мне...
  - ...пришло известие из столицы. Императрица Линесса Первая - скончалась!
  Как стоял, так и сел обратно в кресло. Казалось, буквально вчера мы виделись, мило беседовали, а сейчас... Хотя, сколько времени прошло с нашей последней встречи?! Десять? Одиннадцать лет?
  - Когда? - только и смог выдавить из себя.
  - Вчера утром. Сообщение о кончине Императрицы пришло буквально час назад, и я набрался смелости доложить немедленно.
  - Правильно сделал. Подготовь всё для отъезда. Утром выезжаем.
  Вновь остался один, но никак не мог отделаться от чувства, что происходящее какой-то жуткий сон...
  'Сон?! - ухмыльнулся я. Разве не сон то, что за эти тридцать лет произошло со мной?! Со мной - Валентином Сергеевичем Мироновым, уроженцем села Смоленщина, что недалеко от Иркутска'...
  Глава 1
  
  - Валя! Сынок, просыпайся, - сквозь сон донёсся родной голос матушки, - отец уже собрался. Только тебя ждёт.
  - Пару минут! Встаю! - встрепенулся я, вскакивая с кровати, и чуть не ударился головой о люстру, висевшую слишком низко, для моего метр девяносто пять роста. Отвык я от родного дома. Забыл. Но всё-таки, кто бы ни говорил, а армия, откуда я неделю назад демобилизовался, сотворила из меня настоящего мужчину. Это отец сказал, когда увидел меня при параде, в наглаженной форме и с большим чемоданом в руках.
  Встреча, посиделки, причитания матушки, слились в один долгий, но приятный день, а сегодня утром я договорился с отцом пойти на рыбалку. Не всё же время водку пить и безобразие нарушать. Тем более, хотел спросить у него совета, чтоб было время и поговорить, и обсудить...
  - Это место хорошее, здесь расположимся. Разматывай снасти, а я пока мотоцикл брезентом накрою, чтоб от росы не намок.
  - Отец... - робко начал я.
  - Позже, сын. Понял, что без матери поговорить хочешь, но давай сначала хоть снасти закинем, а потом, в тишине и над твоей проблемой подумаем.
  - Для этого так далеко от дома забрались?
  - Чем тебе река Олха не нравится? Я, когда на работе время есть, всегда на это место приезжаю. Благо, что вёрст всего пять до станции, а на мотоцикле, так за полчаса с работы сюда и обратно вертаюсь. Ни начальство, никто не знает.
  - И часто?
  - Куда, часто! За лето всего пару раз удалось порыбачить. На работе очередной аврал. Когда меня до мастера участка повысили, ну мать тебе писала... Письма то получал?
  Я кивнул, а отец неодобрительно покачал головой. Так получилось, что за время службы смог написать только один раз, и то до присяги.
  - ...так думал, что больше свободного времени станет, но нет. Всё, то плановые работы, то внеплановые работы. Железная дорога она такая, ну ты знаешь.
  - Знаю, отец...
  Неторопливо разложив снасти, я стал ждать удобного момента, чтобы рассказать отцу о желании уехать в Иркутск, учиться. Не скажу, что я из робкого десятка, но отца уважал, можно сказать, что побаивался, потому что, как он скажет, так и будет. Тем более, для него станет неожиданностью, что поступать я хотел не в технический ВУЗ, связанный с железной дорогой, а в институт МВД.
  - Что, сынок, - разливая по кружкам чай из взятого с собой в дорогу термоса, нарушил молчание отец, - теперь можно и поговорить. Уезжать собираешься?
  - Да, в Иркутск.
  - Учиться - это дело... - не успел отец закончить фразу, как раздался оглушительный хлопок, да такой силы, что уши заложило, а по водной глади пробежала рябь.
  - На переезде?!
  - Не похоже, - ответил я, всматриваясь вдаль. Дыма или облака от взрыва не видно, а то, что такой силы может быть только взрыв, я уж точно знал. Всё-таки в части постоянной готовности службу проходил. От этого и не писал родителям, а про телефоны-смартфоны вообще на долгие месяцы забыть пришлось. Даже заставили сразу контракт подписать, не говоря про всякие подписки о неразглашении, как помню, на пятьдесят лет.
  - Сынок. Ты, наверно, посиди тут. Порыбачь пока один, а я смотаюсь к станции, узнаю, что и как.
  - Может позвонить?
  - Здесь телефон не берёт, вышек нет.
  - Хорошо, - ответил я, не зная, к чему приведёт моё согласие остаться в одиночестве. Думал, как раз подберу слова, чтобы рассказать отцу о своём намерении не продолжать династию железнодорожников. У нас ещё с моего пра́деда все мужчины на железной дороге работали и я, будучи молодым, грезил, что по длинным, извилистым участкам вокруг озера Байкал, веду железнодорожный состав.
  Отец уехал, а я остался один. Поклёвки не было и мне откровенно стало скучно. Ну, не фанат я рыбалки, если она не ловится. Хотя, знал, что здесь рыба есть.
  Солнце стало клониться к закату, а отца всё не было. Собрал снасти, взвалил на себя вещи и недолго думая, выбрал короткий маршрут: напрямки, через лес к железнодорожной станции. Всё на пару километров меньше идти, а если вдруг разминёмся, оставил в пустой пластиковой бутылке от воды записку, что так и так, ушёл к станции...
  'Зря, наверно, пошёл через лес!!!' - корил себя, углубляясь в чащу леса. Высокие кроны деревьев с трудом пропускали тусклый свет от заходящего солнца. В армии меня многому научили, в том числе без приборов ориентироваться на местности, но у меня складывалось впечатление, что блуждаю кругами. Словно кто-то издевается, отвлекая внимание, задурманивая разум.
  По моим подсчётам, затраченному времени и средней скорости движения по лесу, я примерно час назад должен был выйти к железнодорожному полотну, это как минимум, но уже третий час блуждал, оставляя метки на деревьях, силясь понять, что происходит. Изредка останавливался, прислушиваясь, надеясь услышать грохот проезжающего поезда, но тщетно. Ещё из головы не выходило, почему отец не вернулся, почему не послал кого-нибудь забрать меня, ну или как предупредил, что не приедет.
  'Видимо, что-то серьёзное случилось', - отгонял от себя мрачные мысли, как вдалеке увидел зеленоватое свечение.
  - Дошёл! - обрадовался я и ускорил шаг. Может усталость, и долгое блуждание по лесу не насторожили, почему свечение 'зеленоватое'. Ведь, если это отблеск светофора, то увидеть его через чащу леса невозможно, а тут так ярко, словно горит костёр, но отблески не красновато-оранжевые, а зелёные.
  От того, что скоро выйду к цивилизации, открылось второе дыхание, и я пошёл напролом, не замечая воцарившуюся тишину. Когда в очередной раз неловко наступил на подсохшую ветку, обратил внимание, что не слышу хруста. Резко остановился, припал на одно колено. Вял с земли ветку. Прям около лица разломил её и прислушался. Но вместо хруста, на грани слуха, донёсся тихий стон.
  - Кто здесь?! Помощь нужна? - крикнул, но не узнал своего голоса. Будто говорил в воде, и хорошо поставленная речь показалась набором булькающих звуков.
  'Что за чертовщина!!!' - встревожился не на шутку. То, что стон мне не послышался, я был готов голову дать на отсечение, а то, что других звуков не слышу, так этому объяснений у меня не нашлось.
  Сбросил рюкзак. Достал аптечку, нож... вот фонарика с собой не было. Скорее всего, у отца в мотоцикле остался, а смартфон давно разрядился.
   - Есть кто? - повторил вопрос, но вновь не услышал своего голоса.
  'Та-ак. Стон вроде слева доносился и, вероятней всего, не издалека', - сориентировавшись, повесил на ветку рюкзак и шагнул в темноту. Идти нагруженным не хотелось. Основное, что может понадобиться я взял с собой. Тем более, рюкзак имел светоотражающие элементы и был хорошо заметен в темноте, в чём я не преминул убедиться, обернувшись назад. Зеленоватое свечение давало достаточно света, чтобы рюкзак служил ориентиром.
  Осторожно ступая, продвигался вперёд, осматривая поверхность. В очередной раз, когда обернулся назад и не найдя ориентира, уже хотел возвращаться, как буквально в полуметре услышал стон, доносящийся откуда-то снизу из ложбины.
  'Ещё б пару шагов и свалился', - нехотя признался сам себе.
  - Э-эй!!! - не надеясь на ответ, выкрикнул, всматриваясь вниз и к удивлению, слова разнеслись по лесу, нарушая давившую тишину, а ложбинка засветилась тусклым светом.
  - Подсвети! Сейчас спущусь, помогу!
  Пологий спуск и, не удержавшись, я съехал вниз, во что-то липкое вляпавшись рукой.
  - Мать честная!!! Сколько кровищи! - вырвалось у меня, когда немного осмотрелся, а глаза привыкли к тусклому освещению. Склоны, основание ложбины в крови, а в центре, заслоняя источник света, в неестественной позе, с вывернутыми в обратную сторону конечностями, замерла частично разорванная туша медведя.
  'Старый. Лет сорок ему. Давно не слышал, чтобы медведи нападали на людей. Или это браконьер, или охотник?!'
  Я обошёл тушу медведя и... замер. Под ней, придавив своей массой, лежал человек с развороченной нижней челюстью. Половина туловища находилась под тушей, а голова и торс сильно запачканы кровью, но что-то в нём было ещё необычное.
  'С такой раной не живут, - первое, что промелькнуло в голове, - да и фонаря не видно, такое ощущение, что одежда светится'.
  Погребённый под тушей свободной рукой, подал знак. Я подошёл ближе.
  - Говорить не можешь? - в ответ услышал приглушённый стон. - Как же тебя угораздило?! Сейчас, потерпи. Вколю обезболивающее.
  Но жестом получил отказ.
  - Дело твоё. Сейчас я найду палку, и рычагом попробую поднять тушу. Выползти сам сможешь?
  'Дурень!!! Куда сможет?! У него, небось, и позвоночник сломан, как только в сознании такую боль терпит'.
  Провозился я полчаса, пока нашёл достаточно крепкую и длинную палку, пока подготовил подпорки, чтобы вставить под тушу и вытащить раненого. Всё это время меня терзали сомнения. Я в мыслях гонял один и тот же вопрос: кто это?
  Как успел рассмотреть, на раненом, вроде, лётный высотный комбинезон, но цветовая раскраска мне показалась незнакомая, сине-зелёного цвета, а ещё взгляд...
  - Очнись! - вывела из состояния затуманенного сознания, команда.
  - Где я? - спросил, оглядываясь по сторонам. Вместо леса - гладкие стены, источающие приятный, приглушённый свет. Дышалось легко, словно после грозы, а в центре округлой комнаты тот человек, которого сосем недавно, вытаскивал из-под туши зверя.
  - Здесь... - промелькнуло в голове.
  Человек, в таком же, но чистом комбинезоне и без видимых ран произвёл пасс рукой, и в паре шагов образовалось кресло. Я присел.
  - Благодарю тебя, интресса, что помог.
  В голове роились мысли. Я не успевал сформулировать вопрос, а уже получал на него ответ.
  - Интресса - это научное наименование жителей, населяющих планету, которую называете Землёй. Нет, вы не коренные жители, а эксперимент... Зови меня Мегис. Я - один из наблюдателей, прибыл на планету с научной миссией. По воле рока или по злому желанию, корабль потерпел крушение. Да, ты слышал хлопок... Успокойся!!! С твоим отцом и другими... людьми всё в порядке.... Я сам удивлён, что ты смог меня найти. Работали поля преломления... Мой дом очень далеко отсюда - это ближе к центру Галактики... Да, много рас во Вселенной и только единицы достигают уровня, когда возможен контакт... Почему? Глупый вопрос, - мне показалось, что этот... инопланетянин рассмеялся, - как думаешь, если бы первыми не европейцы приплыли в Северную Америку, а коренные жители континента, что было? Правильно, уровень развития Цивилизации оказывает влияние на возможность контакта. Диалог возможен только с равным, и то не всегда, а по-иному - война!
  Мегис говорил, точнее мыслеобразы продолжали возникать в моей голове, но я уже не обращал внимания на поток информации. Я осознал, почему не помню деталей, как вытаскивал собрата по разуму. Как, куда нёс его искалеченное тело. Не помнил, как очутился внутри космического корабля. Не помнил, как уложил его в медицинскую капсулу, не помнил до того момента, пока не услышал приказ: 'Очнись!', и всё из-за того, что он взял меня под контроль, сделал управляемой куклой. И если бы он не захотел, то я б и не помнил ничего, а очнулся опять в лесу, поплутал немного и выбрался к людям. Но нет!!! Он захотел, что захотел???
  Теперь меня мучил только один вопрос, на который пока так и не получил ответа: почему вернул сознание? Зачем я - простой землянин, нужен такому могущественному существу, против которого я абсолютный нуль?!
  - Это два вопроса, но попробую ответить, - вновь зашелестело в голове, - и не надо меня сравнивать с Богом. Это понятие для вас непостижимо и имеет совсем иное значение... Я - Мегис Вениро Сентори Инганта воспитан в семье, как принято у вас, землян, и для меня: 'честь', 'долг', 'благодарность' не пустые мыслеобразы, а закон. Ты вольно, или не вольно, но помог мне не погибнуть от лап животного, которого по неосторожности не заметил, и хочу отблагодарить тебя... Нет, суперспособностей я тебе не дам, - вновь распознал иронию, - стань моим гостем. Тем более, что мы уже на полпути к моей родной планете... Нет, я не собирался тебя похищать. Такова программа корабля. Он просто выполнил свою функцию, восстановил свою целостность и, обнаружив, что остался без дееспособного капитана, отправился назад. Но, мы отвлеклись. Я предлагаю в дар тебе самое ценное, что есть во Вселенной - это Информация! Знания, которые ты постигнешь, не сделают тебя богатым, знаменитым, но ты на целый шаг приблизишься к пониманию сущности Вселенной...
  'Зачем мне знания, которыми я не смогу воспользоваться? - словно метеор пронеслась мысль в голове, - а если воспользуюсь, то точно в дурку загремлю. Лучше бы супермегаплюшку какую подарил, например, как у Росомахи...'.
  Не знаю, почему в этот момент мне в голову пришло сравнение с вымышленным персонажем одной из киношных вселенных, но возникшая пауза меня озадачила. Я, не мигая, смотрел на Мегиса, а он на меня. В голове пустота. Никаких посторонних мыслей, только личные 'тараканы' судорожно, на старинных костяных счётах проводили подсчёт: сколько времени прошло с того момента, как оставил висеть в качестве ориентира свой рюкзак?
  - Время нелинейно, - как-то разочарованно прозвучал ответ.
  'М-да. Как же я такой убогий сумел ввести в ступор существо, стоящее на несколько ступенек выше на лестнице эволюции'.
  - Ладно, это твой выбор. Ляг в медкапсулу. Как в твоих мечтах не будет, но тело станет быстрее, выносливее, сильнее, да и образование нейронных связей обновлю, чтоб память улучшить.
  Мегис отдал мысленный приказ, и открылась ниша, где располагалась медкапсула. Поняв, что надо скинуть с себя одежду, погрузился в наполненное вязкой жидкостью нутро аппарата. Крышка закрылась. Я провалился в забытьё...
  Оглушающий вой привёл в сознание. Словно мерзкий будильник зазвонил, прям в голове. Сквозь закрытые глаза замерцали красные, оранжевые, синие огоньки вспышек. Я силился их открыть, осмотреться, или... проснуться. Неужели сплю? Меня трясёт. Конечности сводит судорогой, а я не понимаю, что происходит. Вокруг темнота. Ощущаю толчок... Чувство невесомости... Холод и...полёт... Мышцы напряглись. Стало трудно дышать, а я так и не могу открыть глаза. Веки словно налились свинцом. Челюсти сжались до такой степени, что ещё чуть-чуть и начнут крошиться зубы...
  Темнота беспамятства не отпускала. Я блуждал в потаённых уголках своей памяти и собирал волю, чтобы открыть глаза. Боль от запредельной нагрузки постепенно уходила. Я пошевелил ногами, руками, разогнал застоявшуюся кровь. По ощущениям понял, что продолжаю лежать.
  'Что это было?' - несколько раз посылал мысленный вопрос, но ответа от Мегиса не последовало. В памяти, красочной картиной, всплывали моменты общения с инопланетным существом, и сомнений в достоверности воспоминаний у меня не возникало.
  'Хватит лежать бревном! Руки и ноги целы. Голова, вроде уже не болит, так вставай!' - отдал себе приказ и открыл глаза.
  
  Глава 2
  
  - Что за чертовщина!!! Мегис, ты где?! - возмущался я, в очередной раз, пытаясь понять, что произошло.
  Открыв глаза, я обнаружил, что продолжаю лежать в медицинской капсуле, но самое неприятное, это то, что сама капсула медленно погружается, как понял, в болотистую почву. И куда ни глянь, вокруг только деревья.
  - Может меня уже вернули на Землю?
  Вероятность паранойи я сразу отмёл. Всё-таки капсула материальное подтверждение, что встреча с инопланетным существом состоялась, и мне это не привиделось, но самое неприятное - я голый, то есть совсем без одежды, и вдобавок вокруг болото.
  Капсула продолжала опускаться и времени на раздумье не осталось. Я вооружился жердиной, вынул, что смог из ниш внешнего корпуса капсулы и плюхнулся в зеленоватую жижу. Шёл долго, прощупывая жердиной каждый сантиметр, но только под вечер выбрался на твёрдую поверхность и рухнул от усталости. Но сознание вопило, что надо встать, развести огонь, обогреться.
  - Так, первое - это костёр!!! - подбадривал, говоря сам с собой, распаковывая небольшой водонепроницаемый свёрток, взятый из ниши капсулы.
  - Какие-то пилюли в коробочке, вроде нитка. Опять коробочка... ага! В ней шприцы. Что тут ещё? А ничего нужного!!! Ни ножа, ни сухого белья, ни спичек! - раздосадованный, отшвырнул содержимое.
  Меня трясло от холода. Руки дрожали, и я с трудом раскручивал палочку, приспособленную для разведения огня, но у меня ничего не получалось.
  - Ладно. Надо просмотреть ещё раз, что в свёртке. Может, найдётся спирт или вата, например.
  Подобрал содержимое и повторно осмотрел каждую доставшуюся мне инопланетную штуковину. Обёртку одной из коробочек разорвал и использовал для разведения огня и... счастье! У меня получилось добыть огонь путём трения. На теоретических занятиях в армии учили, как добывать огонь, но, то была теория, а на практике проблем с его добычей не было. С собой, даже внезапно поднятые по тревоге, и выброшенные в незнакомой местности, всегда каждый имел при себе и пару коробок спичек, и минимум одну зажигалку, снабжённую фонариком.
  'Эх, хорошие времена были!' - размышлял, обогреваясь возле костра. Я соорудил что-то подобное лежанки, выложил землю лапником. Конечно, обнажённым лежать - колко, но пока ничего не придумал.
  - Сейчас, если судить по времени суток, как раз время отбоя. На ужин, скорее всего, давали кашу с подливой и мясом, и сырники, - только подумал, как желудок предательски заурчал.
  - А поесть не помешает. Неужели в найденном барахле нет ничего съестного? Хотя, откуда?! Это же не аварийный запас, - размышлял, вновь перебирая скудные пожитки, - тут только непонятные медицинские принадлежности. Читать-то не умею, а пробовать и потом мучиться с приступами от применения неизвестных веществ, равносильно смерти. Из курса боевой подготовки вспомнил правило трёх: три минуты без воздуха, три дня без воды и три недели без еды. Как говорил преподаватель, это конечно самый экстремальный вариант. Не каждый даже подготовленный человек выдержит три минуты без воздуха. Нас даже заставляли тренировать задержку дыхания, но больше минуты двадцать мне продержаться не удавалось. Не помогали и тренировки - это оказался мой физический предел, а вот без еды я продержался дольше всех. Как-то проводили тренировку - голодный пеший марш. Конечно не три недели, но десять дней поголодать пришлось.
  Взгляд задержался на одной из коробочек, которую я в порыве гнева откинул дальше других. Она отличалась от остальных не только формой - была похожа на шкатулку, в которой хранила ценные вещи: письма и всякую мелочёвку моя мама, но ещё на ощупь она оказалась тёплая.
  - Наверно, от костра нагрелась, - хмыкнул я и попробовал открыть, но крышка не поддалась. Уже хотел разбить её обо что-нибудь твёрдое, высматривая в сгущающейся ночи камень, как в голове зазвучал голос Мегиса, и проявились мыслеобразы:
  - Интресса! Слушай и запоминай! На корабль напала неизвестная раса! Нас преследуют! Я попробую увести их как можно дальше от обитаемых миров, но, видимо, мне это сделать не удастся. Сигнал бедствия и предупреждение я подал, но отзыва о приёме так и не получил. По маршруту осталась только одна кислородосодержащая планета, а оторваться от преследования мне не удаётся. Ты до сих пор в медицинской капсуле. Процедура, выполняемая аппаратом, ещё не завершена, а прерывать её нельзя. Чтобы у тебя появился шанс выжить, мне придётся выбросить медкапсулу... Не бойся! Она приспособлена выполнять функцию и спасательной, но дальше тебе придётся действовать самому. И ещё, как медицинская программа закончится, всё, что обещал тебе в дар, ты получишь...
  Я сидел, замерев, словно истукан. Такого поворота событий я не ожидал.
  - Это не Земля?
  - Нет! - прозвучал ответ в голове, - это Массана, местное наименование планеты. Их язык не сложен, схож с земными. С учётом того, что ты стал умнее, быстрее, сильнее, то выучить язык для тебя не составит труда.
  - Мегис, ты? - почему-то не поверил мыслеобразам. Как-то быстро и живо коробочка мне ответила на вопрос.
  - Это не Мегис, а ИнАУ четвёртого поколения, способное отвечать на вопросы, записывать-воспроизводить мыслеобразы, текст, речь, музыку, звуки, синтезировать запахи...
  - Подожди!
  - Жду. Но предупреждаю, энергии в элементах питания осталось на две секры.
  - Две секры, это сколько? - вслух размышлял, а потом добавил, - в земных величинах.
  - Примерно тридцать шесть минут.
  'М-да, - почесал в затылке. - Как мало времени и как его использовать с пользой?'
  - ИнАУ, чем за это короткое время ты сможешь мне помочь? Как понимаю, возобновить заряд элементов питания на этой планете не удастся?
  - Валентин, вы правы. Производство элементов питания на иридиевой основе в ближайшее время на планете наладить не удастся. Нет ни теоритических, ни практических наработок. Но я рекомендую не тратить впустую энергию.
  - Так что предлагаешь? - сомневался сделать выбор самостоятельно.
  - За оставшееся время я могу научить языку и дать познания на уровне пятого-шестого года местной системы обучения. На большее не хватит энергии, но с учётом личных знаний, этого достаточно, чтобы не сильно выделяться на общем фоне аборигенов. Если вы согласны, то ложитесь в капсулу.
  - Так она, это... в болоте, тонет.
  - За полчаса не утонет. Не теряй времени. И не забудь взять меня с собой и установить в нишу подключения.
  Коробочка открылась, и внутри оказался неправильный конус с множеством бороздок. Немного поколебавшись, взял его в руку и побрёл обратно в сторону болота...
  Сыро, холодно. В памяти мгновенно всплыло, что капсула, в которую мне пришлось вновь лечь, погружается в пучину болота. Рывком открыл глаза.
  'Процедура обучения прошла? Или нет? К чёрту! Это сейчас не главное'.
  Через прозрачное окошко капсулы виднелась только мутная жижа. Сделал три глубоких вдоха и нажал на кнопку открытия. Мутная, вязкая вода хлынула внутрь.
  'Какая вода холодная. Так и заболеть не долго. Ещё подхватить воспаление лёгких не хватает', - думал, ожидая, когда объём капсулы заполнится водой, чтобы более или менее легко выбраться на поверхность. К счастью, капсула не глубоко погрузилась и я, уже умудрённый опытом неоднократного блуждания по одному и тому же маршруту, быстро добрался до берега и рухнул без сил на импровизированную лежанку. Мысли продолжали роиться, сплетая причудливые образы. Я балансировал между сном и явью, словно во время трансцендента́льной медитации.
  Давно, когда в школе занимался боксом, мне эту нехитрую технику погружения в изменённое сознание показал тренер. Я почему-то очень долго восстанавливался к боям, а в день хоть на местных, хоть на областных соревнованиях в моём лёгком весе приходилось выходить на ринг по три-четыре раза за день. Как же я завидовал тяжеловесам! В их весах едва набирались две пары. Как-то проиграв очередной турнир, не выйдя даже в одну восьмую финала, хотя соперники были по силам, состоялся серьёзный разговор с тренером. Нет, он не кричал, не возмущался, не требовал объяснений, почему на ринге выглядел, словно дохлая муха, а долго, пристально смотрел в глаза, будто испытывал. Но взгляд я не отвёл. С того самого дня во время перерывов между боями я начал применять технику медитации. Это, показанное тренером умение быстро восстанавливаться мне помогло и в армии...
  Плавный выход из изменённого сознания. Пошевелил кончиками пальцев ног, рук, сосредоточился на дыхании и медленно открыл глаза. Местное светило уже поднялось на небосводе, но сквозь мощные кроны деревьев свет еле пробивался, оставляя в полумраке чащу леса. В животе заурчало.
  'Поесть не помешало бы', - в очередной раз подумал, и в памяти всплыли найденные коробочки, а сознание подсказало, что это и есть концентрированная пища.
  - А всё-таки молодец этот ИнАУ! В память добавил и знания по составу того, что находилось в капсуле, - читать, как ни пытался разобрать незнакомые завитушки я так и не научился, но беря в руку то одну, то другую коробочку или свёрток, память подсказывала, что в нём находится, и как использовать. Вот с одеждой оказалось намного сложнее. Её наличие в аварийном запасе не предусматривалось. Предполагалось, что эвакуированный будет или в скафандре, или в иной более или менее нормальной одежде. Но случилось так, как случилось.
  Не торопясь проглатывать, я смаковал во рту вязкую субстанцию и строил планы на ближайшее время. Первое, что поставил себе на исполнение - это раздобыть хоть какую-нибудь одежду. Второе - выйти к людям. Третье - легализоваться в этом мире. Радовало, что полученные от ИнАУ знания постепенно, по мере надобности проявляли себя. Я сориентировался на местности и мысленно проложил маршрут, в какую сторону лучше двигаться. Но настораживало другое: мне предстояло пройти примерно две сотни километров по пересечённой, болотистой местности и из земного опыта знал, что такая огромная территория не может быть без животных-хищников. И ещё, как унести всё то, что пригодится в пути, хотя бы те же тюбики-шприцы с пищей?! В руках?
  - Беда-а, - промычал я, оглядывая окрестности. К моему разочарованию ничего не поменялось. Только корпус капсулы полностью скрылся в болоте...
  Целых два дня я потратил на подготовку к походу. Сделал из жердины подобие копья, заострив остриё на костре. Сплёл из тонких прутиков подобие корзины, но дольше всего провозился с набедренной повязкой и обувью. Идти, светя своими прелестями, не хотелось, да и на босу ногу ходить по лесу то ещё издевательство над своим организмом...
  Окинул взглядом ставший родным лагерь. Не скажу, что удалось его обустроить в лучших традициях голливудских фильмов, но наступило время покинуть обжитое убежище. Именно сегодня настал этот судьбоносный день. Дальше оттягивать трудный поход не имело смысла. Шприц-тюбиков с едой у меня осталось дней на десять, а если растянуть, то недели две протяну. Но с водой проблемы. Обследовав окрестности, не удалось найти источник чистой воды, а пить болотную жижу не стал, тем более что кипятить воду было не в чем. Спасала только питательная субстанция из тюбиков, одновременно утолявшая голод и жажду.
   - Что ж, пора в путь! - последний раз осмотрел себя, проверил, что ничего не забыл и двинулся в дорогу.
  Шёл, осторожно ступая, проверяя впереди себя дорогу длинной палкой с заострённым наконечником. Копьё, конечно, получилось не очень, но на большее мне не хватило ни знаний, ни умений. Через плечо перекинута сплетённая из тонких прутьев корзина, куда собрал оставшиеся коробочки со шприц-тюбиками и всякую мелочёвку, что посчитал пригодятся в пути. На ногах, сооружённые из разломанных коробочек и обвязанные в несколько раз некое подобие сланцев. Да, это не кроссовки, не сапоги, тем более не 'берцы', но всё лучше, чем идти по лесу босиком, а из одежды на мне только набедренная повязка из обрывков свёртков. На поясе главная гордость - заточенная на камнях пластина из крышки раскуроченной шкатулки. Хоть плохенький, но режущий инструмент теперь у меня имелся. Из-за тщательных приготовлений пришлось задержаться дольше, чем планировал. Вот такой из меня получился потерпевший крушение пришелец из космоса!!!
   За первый световой день преодолел примерно километров шесть. Идти оказалось значительно труднее, чем предполагал. Бурелом, густой кустарник мешали держать темп, и пару раз приходилось обходить участки болотистой местности. Ну, не рискнул я идти через болото.
   - Таким темпом, недели две идти, - размышлял, расположившись на ночлег. Сон не шёл, и я копался в памяти, выискивая информацию о планете и её коренных обитателях, как незаметно для себя провалился в забытьё.
  Пришёл в себя от резкого, неизвестного запаха. Открыл глаза и тут же схватился за лежавшее рядом копьё.
  'Дурак!!! Расслабился, что зверей нет! А ведь предполагал, что в таком отдалённом от людей месте они не пуганы и чувствуют себя хозяевами!'
  В нескольких метрах, за деревьями, слышал тяжёлое дыхание и невнятный рык. Разглядеть, кто там подкрадывается не получилось и я, не искушая судьбу, взобрался на ближайшее дерево.
  'И почему сразу не додумался ночевать на дереве?!' - укорял себя за непредусмотрительность, как ствол дерева сотряс мощный удар. От неожиданности я чуть не сорвался вниз и крепче вцепился в массивную ветку.
   Второй удар о ствол и рык не стал неожиданностью, но холодок страха пробежал по коже.
  'Кто ж это такой ретивый?' - вслух говорить не решался, а изворачиваясь, пытался рассмотреть существо, которое с невиданным упорством ударяло в массивный ствол. Став на задние лапы, оно с силой ударяло в дерево, непрерывно рыча. Его морда издавала такие грозные звуки, что мурашки бежали по коже, а ещё запах... резкий, непонятный, такой, что память ни как не могла отыскать аналогию.
  'На медведя похож, вроде, только морда вытянутая, - присмотревшись, сделал неутешительный вывод, - метра два с половиной в холке. Может молодой ещё. Хотя, если он тут не один, то мне хана. Долго на дереве не удержусь. Ещё, во-он какие когти, вдруг попробует взобраться?!'
  Загруженное в память знание нового мира подсказало, что существо, с остервенением пытающееся достать добычу в моём лице, местные называют 'самнита'. И это взрослый, скорее даже старый зверь, который проиграл бой за главенство и его выгнали из семьи.
  - Уходи! Я не вкусный!!! - выкрикнул после очередного удара.
  Зверь, видимо не ожидая такой наглости, прекратил терзать ствол дерева и, встав на четвереньки, чуть отошёл. Я обрадовался, но радость была недолгая. Самнита обошёл вокруг дерева, и я сначала услышал журчание, а потом почувствовал невыносимую вонь.
  - Тварь!!! Пометил. Теперь точно не уйдёт, - с сожалением понял я.
  Обхватив ногами ветку, распластался на пузе, сжимая копьё. Хотел достать до морды злобного зверя, но копьё оказалось коротким.
  Забрезжил рассвет, а я продолжал висеть на дереве. Зверь не уходил, что я не предпринимал: и кричал, и кидал вниз, что попадалось под руку, и справил малую нужду на морду зверя, но ничего не помогало. Только обозлило самниту. Он, видимо, учуяв посягательство на его добычу, пробовал подняться по стволу вверх, но тут пригодилось копьё.
  - Что? Съел?! Ещё раз попробуешь забраться, глаза тебе выколю!!! - выкрикнул после очередной неудачной попытки зверя достать меня. Но равновесие казалось шатким. Долго на дереве я не просижу и тратить попусту шприц-тюбики с едой, не приближаясь к цели, выглядело безумием.
  - Надо что-то делать. Эта скотина не уйдёт, а висеть на дереве... Сколько продержусь? Ну, ещё день, может два. Расходовать еду без толку - плохая затея. Неизвестно, что в пути произойдёт и сколько идти? А если ошибся, не правильно усвоил знания и иду не в ту сторону?!
  Очередной рык вывел из раздумий. Зверь, словно потеряв терпение, избрал другую тактику. Он, вгрызаясь своими мощными когтями в землю, с невероятной скоростью, принялся подкапывать дерево и буквально через несколько часов обнажились корни, и оно пугающе зашаталось.
  - А-а-а!!! - с криком я рухнул вниз.
  Глава 3
  
  За время падения перед глазами пролетела вся жизнь... Я лежал, не в силах пошевелиться, только до хруста костяшек пальцев сжимал в руке копьё, а по мне текла горячая, вонючая жидкость. Прислушался. Тишина. Ни звука. Лес словно вымер.
  'Вроде цел, - промелькнула мысль, - только бок болит'.
  Бросив сжимать копьё с трудом поднялся, осмотрелся. Острый конец моего орудия убийства глубоко, на треть, вошло в основание черепа, пришпилив самнита к земле. Не веря, пнул мохнатое чудовище ногой.
  - Как это я хорошо извернулся. С одного удара эдакое чудовище завалил.
  Собирая разбросанные от падения вещи, обошёл кругом труп зверя.
  - Интересно, а его есть можно? Это ж сколько мяса пропадает? Медведя я точно знаю, едят.
  Как не пытался извлечь из памяти съедобен самнита или нет, но у меня не выходило. Не давали в общем курсе такие знания о звере, но и что он непригоден в пищу, тоже не всплывало в памяти.
  - Ладно. Всё равно одежда, хоть какая-то, но нужна. Шкура-то плотная, тёплая. А то по ночам прохладно становится, а сколько ещё мне идти таким темпом? Считай, два дня потерял, а сколько ещё сидеть тут и разделывать тушу? Мастерить хоть накидку и обувку нужно обновить. Совсем развалилась...
  Целых три дня потратил на разделку туши, пока заострённый обломок крышки совсем не сломался. Сколько за это время натерпелся?! Сколько времени впустую потратил?! В теории я знал, как разделывать тушу, но на практике всегда этим занимался отец. Я только ему помогал, да и инструмент никудышный. Ни толком ножа, ни шкуродёра. Вот и возился с ней очень долго. Но смастерил чуни. Обмотал ими ноги и сделал надеваемое через голову пончо, а вот с сумкой пришлось повозиться, но смастерил, используя гибкие ветки растений в качестве ниток. Конечно, долго такая конструкция не продержится, но деваться некуда. Не оставлять же приготовленное на раскалённых углях мясо, которое на мой вкус оказалось слишком жёстким, но достаточно питательным зря пропадать...
  'Сколько иду? Пятый, восьмой день? А из чащи так и не вышел. Вокруг бурелом и непроглядная темень', - думал, считая шаги.
  Шприц-тюбики с едой давно закончились. Да и мяса осталось всего пара ломтиков. Приходилось часто останавливаться, перевязывая чуни, которые не выдержали долгого перехода, а сумка, та и вовсе развалилась. Пришлось свернуть свёрток и нести свой скудный скарб в руке, но бдительность я не терял. Постоянно оставаясь на стороже, не выпускал из другой руки копьё. К радости, или горю, но за эти долгие недели пути мне ни разу на глаза не попался ни один зверь.
  'Может лес вымер? Эпидемия или пожар? Куда все подевались?' - знание этого мира, да и опыт земной жизни подсказывал, что такого не может быть. В диком, а что лес дикий сомнений не вызывало, много всякого рода зверюшек. Если взять, как пример Землю, то это и белки, и зайцы, и всякие хищники, а тут...
  Остановился. Без поддержки инопланетной едой организм не выдерживал долгого напряжения, а ещё жажда. Безумно хотелось пить. Но ни ручейка, ни тем более речки мне не встречалось. Даже погода словно воспротивилась тому, что я упрямо иду в одном, только мне ведомом направлении. Стояла невыносимая жара и ни облачка.
  - Хоть бы дождь пошёл, - сел под деревом, переводя дух, - что-то сам с собой часто говорить начал. Ладно, надеюсь не схожу с ума, да и попрактиковать новый язык необходимо. Очень хреново преподают у местных географию, никак не вспомню, есть ли тут речка или ручей? Хотя, ручей-то точно на картах не обозначат, но речка, если рядом стоит селение или посёлок, должен быть. Как строились на Земле самые крупные, значимые города? Возле речных путей или на морском побережье. Здесь что, не так?! Точно знаю, что там должно быть селение, крупное или нет, не могу сказать, но если о нём упоминается, то, скорее всего, крупное. Так почему нет реки? Или я не так выбрал маршрут? Или этот ИнАУ что-то не так рассчитал?!
  Так, рассуждая сам с собой, я просидел до вечера, борясь с ленью. Перекусил ломтиком мяса и уснул. Снилась Земля, мать, отец... как они там? Переживут ли мою потерю? Как ни как единственный сын сгинул, пропал.
  Разбудил резкий трубный вой. Я встрепенулся и вскочил на ноги, толком не отойдя ото сна. Завертел головой, прислушиваясь.
  - Люди? Не могут так звучать звериные возгласы.
  Трубный вой повторился.
  - Туда! Точно люди! Даже если и олени так трубят, или кто тут ещё может так кричать... Всё равно, надо идти на шум! Если даже это звери, то спрячусь, попробую убить кого, а то еды совсем не осталось, а если люди, то...
  Я бежал, не замечая препятствий, стараясь не потерять ориентир, откуда с постоянством раздавались громкие завывания, смахивающие на игру вувузел: такую монотонную, словно жужжание роя пчёл.
  Лес стал редеть.
  'Впереди поляна?'
  Впервые за долгие недели скитаний я увидел открытое от леса место и уже хотел рвануть, пересечь его, но остановился у кромки, скрываясь за массивным стволом дерева.
  'Не торопись! Успеешь. Сначала осмотрись. Не зря продолжается этот вой'.
  Я остановился, отдышался. Открытое от леса пространство оказалось очень большое. На грани зрения, на противоположном краю виднелось движение. Издалека было трудно рассмотреть, что происходит. Но чутьём чувствовал, что идёт бой. Видел перемещения окружённых серыми пятнами размытых разноцветных точек, но ничего понять не смог.
  'Далеко. Ничего не видно! Надо подойти ближе'.
  Хотел обойти, не выходя на открытое пространство, но здраво рассудил, что это будет очень долго. А ещё к принятию, как казалось не совсем логичного решения, подвигла резко наступившая тишина. И я, вколов единственный уцелевший стимулятор, побежал!!! Бежал так, что в ушах от ветра закладывало уши. Если бы засекли время, за которое я преодолел этот километр, то на все времена был бы установлен мировой рекорд, про Вселенский я не говорю, но на своей Родине - Земле, я б точно стал самым быстрым на все время.
  - Рр-а-а!!! - с криком вонзил копьё в серую тушу ближайшего животного.
  Происходящее слилось в длинный, но часто меняющийся кадр. То я колю копьём, то бью им вместо дубины, не успевая направить остриё, то вырываю из чьего-то тела кусок плоти вместе с сердцем.
  Серые туши мелькали, пока не перестали попадаться мне на глаза. Схватил что-то лёгкое, разноцветное и тут замер. Мои руки сжимались на горле... ребёнка. Он хрипел, пытаясь своими маленькими ручонками обхватить мои руки, а я только и смог произнести:
  - Люди, - и потерял сознание...
  Пришёл в себя рывком. Понял, что лежу. Вокруг темнота. Руки связаны.
  'Весело, - подумал, ёрзая на месте, пытаясь удобней устроиться, а то все чресла затекли, - сколько был в отключке?'
  Зрение постепенно приспособилось и мне удалось сориентироваться. Лежал я на земляном полу. Вокруг такие же земляные стены, только высоко вверху увидел проблеск звёзд. Без усилий распутал руки. Растёр запястья.
  - Так, значит, пока был в отключке, меня пленили. Хорошо, что не прибили сразу. Не думаю, что специально рыли яму, так что привезли в селение или посёлок. Придётся ждать утра. Раньше никто ко мне не придёт, - сделал логический вывод и успокоился. Хотя с одной стороны было от чего волноваться. Если посмотреть со стороны тех, кстати, кого это тех? Произошедшее выглядело очень странно. Из леса выскочил некто, всех зверей поубивал и накинулся на ребёнка...
  Незаметно, в размышлениях, прошла ночь. Сверху что-то невнятное крикнули и сбросили связанную узлами верёвку. Приглашение понял сразу и взобрался наверх. Как только попытался встать, получил удар по голове и потерял сознание.
  'Сволочи!!! Зачем же бить?!' - придя в себя, не торопился открывать глаза. Опять не убили.
  - Эй, я к тебе обращаюсь, кто ты, откуда? - услышал над ухом голос.
  - Не пришиб?
  - Не-е, притворяется. Вон как часто задышал. А ну, говори!
  Открыл глаза. Попробовал встать, но не получилось. Голова кружилась, а ноги не держали. Так и остался лежать.
  - Очнулся? Тащите его к старосте, - донёсся ещё один голос.
  Меня грубо, но аккуратно потащили. В голове шумело. Наверно опять терял сознание. Поток воды привёл меня в чувство.
  'Водой облили, холодная. Не заболеть бы', - почему-то подумал я. Страха не было. Если не убили сразу, то есть возможность договориться. Легенду я уже подготовил, остаётся только её реализовать.
  - Усадите его. Ты кто?
  - Валео Миронов, - ответил, переделав на здешний лад своё имя.
  - Откуда в лесу взялся?
  - К людям шёл.
  - Врёт он!!! Это разбойник! Он чуть дочку Велессы не убил! - вмешался в разговор чей-то истеричный голос.
  - Помолчи! - рыкнул на него, как понял старший, ведущий допрос.
  В полумраке помещения разглядеть сидевших за столом людей у меня не получалось. Голова до сих пор болела, а зрение так до конца и не приспособилось к полумраку. Если это такие последствия от применения стимулятора, то зря его использовал, хотя знал, на что шёл. Химия, предназначенная на иной метаболизм, неизвестно как подействует, но применяя его, я делал осознанный выбор.
  - ...спрашиваю, откуда ты?
  - С гнилой заимки. Я там с родителями и братьями жил, пока все не померли.
  - Это где ж такая заимка? Не слышал о такой.
  - В трёх неделях пути, если идти лицом к солнцу.
  - Болота там есть, но непроходимые, - кто-то совсем тихо произнёс.
  - Рассказывай, всё и без утайки.
  - Воды дайте и поесть чего-нибудь. И куда я попал, кто вы?
  - Я - Олинса, староста Роднаса. Мы добропорядочные граждане Империи, а вот кто ты, пока не ясно, - гордо произнёс староста и, выдержав паузу, продолжил, - Самол, принеси воды и похлёбки.
  - Роднаса это город? - после моих слов, послышался приглушённый смех. На это и был расчёт.
  - Роднаса это селение охотников. Ещё в наши обязанности входит...
  - Понар! - перебил староста.
  'Не доверяют, всё не рассказывают', - ухмыльнулся я.
  Мне принесли плошку еды. Принюхался, вроде пахнет приятно. Принялся медленно есть, оглядываясь по сторонам, изучая обстановку. К этому времени зрение более или менее восстановилось, и уже мог различать не только размытые образы, но и мелкие предметы.
  Просторное, но тёмное помещение. Два небольших окна едва пропускали дневной свет. Внутри чисто. Я сижу посреди комнаты на лавке. Напротив массивный стол, за которым собрались, как понял, уважаемые люди селения, которые будут вершить мою судьбу. Злобы или откровенной агрессии в мою сторону не замечал. Только интерес и настороженность. С каждой минутой в помещение кто-то входил, устраивался вдоль стены и замирал. Стало не по себе. Десятки пар глаз смотрели на меня изучающе.
  - Благодарю за еду, - закончив приём пищи, протянул пустую плошку.
  - Теперь рассказывай.
  И я рассказал, говорил и говорил придуманную легенду. Что с родителями жил в лесной глуши, рос, охотился. А как они от старости померли, а старший брат сгинул в лесу, собрав скудные пожитки, пошёл к людям. Одному в глуши выжить тяжело. Конечно, в легенде были свои изъяны, но ничего лучшего придумать за дни скитаний не удалось. Пришлось на ходу додумывать, отвечая на каверзные вопросы, но чаще ссылаться, что не помню, так как упал и сильно ударился головой.
  - Откуда у тебя шкура самниты?
  - Завалил. Я как раз в тот день и ударился головой, когда с ним бился. Но отлежался, встал на ноги.
  - Странно. Ладно. Выйди, посиди там. Самол, присмотри за ним.
  Подошёл крепкий мужчина, лет тридцати с густой бородой и жестом приказал идти за ним.
  Далеко идти не пришлось. Вышли в соседнюю комнату, и расселись на лавках. Дверь оказалась прикрыта плохо. И я, хоть и напрягая слух, но слышал, о чём говорят в соседней комнате...
  - Странно всё это. Наверно, лет сорок уже никто из леса вот так не выходил.
  - Так смута больше полувека назад и закончилась. Это потомок кого из последних отщепенцев?
  - Потомок?! Скорее внук, если не правнук. Сколько ему лет? Не больше двадцати, ещё пушок на лице. Только почему он только о матери и отце говорил...
  - Может, не застал дедов? И имя какое-то странное 'Валео Миронов' не встречал в наших краях с двойным именем.
  - Из знатных?
  - У знатных приставка 'энц', если мужчина. А если женщина...
  - Время много прошло. Знания ушли в небытие, - прервал староста.
  - Это верно.
  - Надо о происшествии хозяину доложить. Всё-таки чужак спас караван.
  - Да-а, чужак спас, а мы не уберегли. Вся охрана полегла и купцы. Как только на диких зверей напоролись?! Твой недогляд, Мислав!
  - Каюсь, староста, но не послушались меня купцы, видите ли, им быстрее надо! Дорогу самую опасную выбрали, через лес. Как звери напали, так только и успел за подмогой послать. Руку чуть не потерял.
  - Знаем-знаем. Ты лучше расскажи, как этот чужак один пятерых сергов завалил?!
  - Так что ж у него самого не спросили?
  - Успеется. Но не похож он на великого война-охотника.
  - А шкура самнита?
  - Шкура и у балбеса Шакорна есть, но уж точно не он его завалил, - послушались смешки. Дверь отварилась, и выскочил молодой паренёк, видимо, получив наказ, выбежал на улицу.
  'Сорванец!' - выругался я, потому что паренёк не поленился и плотно закрыл за собой дверь. И как я не прислушивался, ничего не разобрал. Пробовал заговорить с сидевшим рядом провожатым, но тот все мои вопросы игнорировал. Я уже хотел вздремнуть немного, но дверь открылась и оттуда, один за другим стал выходить народ.
  Впервые я испугался.
  'Как так, что решили-то? Что со мной?! Неужели не убедил приютить меня?!'
  - Заходи! - прозвучал гулкий бас старосты.
  Покорно зашёл. Но на приглашение присесть помотал головой, отказываясь.
  - Как хочешь. Мы тут подумали, и пришли к единогласному мнению, что не вправе решать твою судьбу самостоятельно. Через месяц приедет посланник нашего хозяина, а пока поживёшь в доме Маэйры. Она за тобой присмотрит. Работать будешь как все, спуску не дам. Дел много, рук не хватает. Так что, кстати, вот и она.
  В комнату вошла скрюченная бабка лет под девяносто, и как она только ходит ещё?
  - Что звал, Олинса?
  - Просила помощника себе? Так вот, Валео тебе будет помогать.
  - Пришлый? Это тот, кто караван от зверей отбил? И чуть своими погаными руками девчушку молодую не задушил?!
  - Он. И не кричи! - повышая голос, произнёс староста. - Или отказываешься от помощника?
  - Пришлый... - презрительно пробормотала бабка. - От помощника не отказываюсь... Что сидишь? Пошли за мной, дел по дому много.
  Шли долго. Бабка еле плелась и я успевал смотреть по сторонам, ловя на себе заинтересованные, но в большинстве настороженные взгляды.
  - Что встал? Заходи. Возьми, переоденься, нечего ходить словно дикарь. Жить будешь на чердаке. И не смотри так. Места у меня мало, а я добропорядочная женщина, что б в одной комнате с мужчиной ночевать.
   Смеяться мне или плакать, я не знал. Хибара, а по-другому назвать то, что предстало перед моими глазами, у меня не поворачивался язык. Старый, покосившийся деревянный дом. Забора нет, совсем развалился. Из других построек только пустующая будка для собаки, да деревянный клозет, типа сортир. Зато предложенная одежда оказалась хоть и простая: штаны да рубаха, но из добротного, прочного материала.
  Незаметно день подошёл к концу. Бабка заставляла меня то носить воду, то колоть дрова, то копать клочок земли. С непривычки вымотался, мышцы болели. Обрадовал ужин. Бабка не поленилась, приготовила крутое мясное варево с большими кусками какого-то похожего на картофель овоща. И я, досыта наевшись хохлушки, залез на чердак. Сон не шёл. Мысли роились, перескакивая с одной на другую, что я не успевал поймать и обдумать. Слишком много странностей произошло. Думал, не так будет. Всё как-то слишком и просто, и неправильно одновременно. Предполагал, что дольше допытываться будут, кто я и откуда, а тут... Напрягая память, выуживал их новых знаний воспоминания о временах упомянутой смуты, но проявлялись только обрывки, несвязные эпизоды и больше ничего.
  Глава 4
  
  Дни, недели проходили незаметно. Я всё так же помогал бабке, которая оказалась вдовой прежнего старосты, а не как я сначала подумал, лекарша или ведунья, там какая. Так, вскапывая как-то в очередной раз огород... И сколько раз его можно копать?! Подозвала меня бабка Маэйра:
  - Хватит издеваться над землёй! Иди в дом, тебя староста зовёт.
  'Во, как! Оказывается, я издеваюсь, а не в поте лица, считай, третий раз перекапываю твёрдую, как камень почву'.
  Староста стоял хмурый возле дома. Кивком головы он указал на поваленное бревно, предлагая присесть. Сидим, молчим. Я не решаюсь начать разговор. Всё-таки это меня позвали, а не сам напросился.
  - Сегодня утром прибыл посланник от хозяина, - заговорил староста, - с наказом отобрать крепких воинов... Ты, хоть и чужак, но... помоги, вызовись идти на воинскую службу. Мы тебе и одежду справим, и еды в дорогу дадим, и... если судьба сложится, то с почестями назад примем.
  - На службу?
  - Ты крепкий. Да и удачлив - выдюжишь.
  - Долго служить? - прикидывал в уме, подвернувшийся вариант легализации в этом мире.
  - Тридцать лет. Если останешься жив - вернёшься. Избу тебе справим. Выберешь жену... детишки появятся.
  'Да, ну на фиг!!! Тридцать лет служить!!! Это ж сколько мне будет? И зачем тогда мне жена? Изба, корова или что тут ценится?' - возмутился внутренний голос.
  - Если откажусь?
  - Тогда не серчай. Скрутим и передадим Михрону.
  - Даже так?
  - Да. В селе каждый мужчина на счету. А ты, как посмотрели, ни с землёй, ни с хозяйством управиться не можешь. Зачем ты нам? Скажешь знатный охотник? Так охотники у нас хорошие, но каждый из них ещё и по хозяйству управится лучше тебя.
  Приведённые доводы старосты меня убедили. Мужчины и вправду на селе ценились, а особенно работящие. Молодых, примерно моего возраста, как заметил, не много. Почему-то в основном старше или значительно моложе, но... служить тридцать лет!!!
  Взгляд у Михрона оказался тяжёлый. Я, и ещё четверо чуть старше меня мужчин, стояли у крыльца, с которого на нас смотрел представитель хозяина.
  - Это все? Что больше мужчин нет?
  - Нет, - ответил староста, - остальные или ещё без штанов бегают, или встать не могут, стары.
  - Ладно, - нехотя согласился Михрон, - по воле энц Роила Донса́, спрашиваю, кто из вас желает служить во славу Империи?
  Выходить никто не собирался, но и я стоял, ловя на себе пристальные взгляды. Для себя уже принял решение, что соглашусь с посулами старосты, но не по первому же требованию.
  - Значит никто. Тогда, староста, ты знаешь порядок. Жребий решит...
  - Я пойду служить!!! - выкрикнул, и сделал шаг вперёд, а то всю спину мне прожгли косые взгляды.
  - Кто таков? Чей сын?
  - Это сын Мислава, Валео.
  - А где сам Мислав?
  - На охоте.
  - М-да, узнаю Мислава. Никак спокойно не усидит на месте. Отслужил, вернулся и сын, какой взрослый? - с прищуром спросил Михрон.
  - Так, как вернулся, в тот же год и родился. Во-он, какой вымахал и не скажешь, что и двадцати вёсен нет.
  - Значит, Валео. Имя какое странное. Хотя, каких только по миру не встретишь... Решено. С вашего села в этом году только один служивый нужен, так что, собирайте его в дорогу. Завтра поутру отправляемся.
  Собирали меня всем селом. Староста не обманул. И одежду справную сладили, и еды собрали. Трясясь в повозке, я обдумывал своё решение, но каждый раз приходил к одному, что поступил правильно и не из-за того, что оставил в селе кого более нужного, чем я, а потому что такой шанс легализоваться не стоит упускать.
  Ехали долго. Останавливались на ночлег, когда в лесу, когда в редко встречающихся селениях. В каждом селе к каравану присоединялись повозки с людьми и только мужчины. Чем ближе становился пункт назначения, тем больше человек вливались в караван. Сначала я считал, что прибавились двое, трое, но сбился со счёта. Через две недели прибыли к крупному населённому пункту. Назвать его городом можно с трудом, но он сильно отличался от увиденного ранее. И каменные дома, и широкие улицы, и чистота, наводили на мысль, что это конечная точка маршрута. И я не ошибся. Караван расположился на центральной площади. Недалеко от каменного трёхэтажного здания.
  - Что, Валео, не видал таких домов? Это наш хозяин здесь живёт, энц Роила, - видя, что я замер, уставившись на здание, пояснил проходивший мимо Михрон.
  - Ничего необычного, обычный дом. У нас в деревне и посолидней имелись, - хмыкнул я и собрался пообедать, как меня окликнули.
  - Деревенщина!!! Где это ты видел дома лучше, чем у нашего энца?
  'Влип! Язык - враг мой', - подумал, отступая назад. Меня окружали трое добротно одетых, солидного вида мужчины.
  - На картинках видел.
  - Каких таких картинках?! Ты - деревенщина! Как смеешь своим грязным языком клеветать на энца?!
  - Я не обманываю. Мне... - не успел договорить, как стоявший ближе всех, ударил меня кулаком. Точнее, попытался ударить. Всё-таки школа бокса даёт о себе знать. И момент удара заметил, и ноги сами сделали шаг в сторону, а корпус отклонился, пропуская удар. А вот рука... честно, не хотел, сама, на рефлексах, пробила левым хуком в печень противника. Он как стоял, так и рухнул, несмотря на то, что на полголовы был выше меня. Видя округлившиеся глаза его оппонентов, я поспешил сделать пару шагов назад, чтобы иметь хоть какой-то простор для манёвра, но не тут-то было. Удары посыпались со всех сторон. Я только и успевал, что изворачиваться.
  - Стоять!!! Прекратить! Стоять говорю!!!
  - Михрон! Это твой? Почему не следишь? Совсем холопы стыд потеряли, против энца сплетни распускают, - встрял, пришедший в себя побывавший в нокауте.
  - Не вашего ума дела, слежу я или нет. Они, - Михрон кивнул в мою сторону, - служить идут во славу Империи, чтобы вы могли тут сидеть, да баб щупать.
  - Забываешься!!!
  - Что, Сте́пни. Один на один, в честном бою, не можешь. Дружков позвал. Не больно-то чести, трое против одного. А что будущий солдат от переизбытка чувств не поверил своим глазам в величие хозяина, так он первый раз в жизни из леса вышел. Впервые каменные дома увидел. И с чем ему их сравнивать? Только с вырубленными в скалах...
  - Брось, Михрон! Я оскорбление не спущу! Не посмотрю, что за руку здороваешься с энцем, что служишь исправно...
  - Не ерепенься, Степни. Если так уверен в себе, что не вызовешь один на один без железа на кулачный бой? Или тебе честь с деревенщиной биться запрещает? Так ты знаешь, что в кулачном бою все равны, и энц, и простолюдин, и ветеран, и...
  - ...торговец, и конюх, и плотник. Не надо цитировать Кодекс.
  - А раз не надо, так сегодня после заката приходи. Будет развлечение парням. Посмотрят, как чтят Кодекс перед очами горячо любимого энц Роила Донса.
  
  ***
  - С чем пришёл?
  - Все поручения выполнил, уважаемый энц, - с поклоном, стоя в просторном зале, отвечал Михрон, - путь оказался дольше, чем планировал, но успел в срок. Служивых людей набрал и всех довёз. Ещё пушнина один воз, солонина десять пудов и...
  - Оставь, Михрон. Дела хозяйские передай Нитосу. Главное, что Императорский указ исполнил.
  По выражению лица молодого мужчины было видно, что дела его тяготят. В прошлом году умер его отец и теперь ему приходится заниматься нудной рутиной, слушая отчёты о приходе-расходе, решать повседневные проблемы обширного, доставшегося в наследство поместья...
   - А я говорю, мне срочно!!! - с шумом растворилась дверь, и внутрь ворвался разгорячённый от напряжения солидного вида мужчина. - Не вели казнить, а позволь слово молвить!!!
  - Что сучилось, Кунас? Не уж-то пожар или хлебнул лишнего? - недовольно косясь на незваного просителя, произнёс энц.
  - Деревенщина напал на моего сына!!! Во времена вашего отца за такое...
  - Его бы отправили служить во славу Императора, как и вашего Степния, - перебивая, закончил Михрон.
  - Прекратить спор! Что случилось? Отвечай Михрон!
  - Уважаемый энц, Степний поспорил с завербованным на службу вашим подданным, у кого кулаки сильнее, а голова крепче, но потерпел неудачу и сегодня вечером, на площади, состоится поединок. К сожалению, дуэль с оружием между разносословными Кодекс не позволяет проводить, но, думаю, уважаемый энц, не откажется от развлечения...
  - Но деревенщина усомнился в величии энца, напал на моего сына!!! Избил его! - выпалил Кунас.
  - Величие энца по крови не требует доказательств. А что избил, так Кодекс, утверждённый ещё прежним Императором, никто не отменял. Тем более, вечером я свободен и лично заверю следование канонам и правилам предстоящий поединок. Все свободны...
  Молодой энц остался в одиночестве. Провинциальная жизнь его тяготила. Всего два года тому назад, он, весёлый и беззаботный, обучался наукам в Столице. Даже имел честь быть представленным ко двору, но... сначала тяжёлая болезнь матери заставила вернуться, а потом скоропостижная кончина отца оставили в родном гнезде.
  Энц Роила взял с полки свод законов Империи и пролистал, отыскав раздел дуэльного Кодекса.
  'Освежить в памяти не мешает', - думал он, погружаясь в воспоминания...
  - У вас нет чести! Я хоть и из провинции, но следую заветам моего отца и не позволю, чтобы в моём присутствии оскорбляли честное имя эну Линессы!
  - Она вертихвостка! Молода́ и горяча! - не унимался, распыляя созревшую ссору, вторил оппонент.
  Два молодых дворянина не на шутку разошлись в эпитетах, чем привлекли своё внимание гостей, собравшихся на приёме у одного из уважаемых людей Столицы. Разговор на повышенных тонах перерос в крики и потасовку.
  - Угомонитесь, молодые люди! Уважайте гостеприимство хозяина.
  - Я требую дуэли! Меня, урождённого энца, оскорбляет какой-то провинциал, приехавший чёрти откуда!
  - Я тоже урождённый по крови! И требую, чтобы вы забрали свои слова обратно и извинились перед дамой.
  - Ха-ха. Она убежала. Так иди, утешь её...
  - Дуэль! Согласно Кодексу, вы первый вызвали меня на поединок, так что выбор времени и места остаётся за мной. Оружие - рапира. Завтра в полдень возле Заречного пруда и, без позволения, откланиваюсь. Не вижу смысла больше находиться в вашем обществе...
  Проливной дождь шёл с самого утра. Осенняя погода в Столице Империи изменчива. Утром может лить дождь, днём припекать солнце как на южных курортах, а в ночь пойти снег.
  Небольшая, истоптанная поляна на берегу искусственного пруда являлась излюбленным местом проведения дуэльных поединков. Роила знал об этом и один раз ему приходилось скрещивать своё оружие с таким же как и он студентом. Но этот поединок сосем другой. Против него не студент, а взрослый, состоявшийся мужчина.
  И чёрт его дёрнул, вступиться за племянницу Императора. Ладно, имела бы она вес при дворе, но... эну Линесса, считай, с самого рождения жила в опале. Отодвинутая в очереди на Императорский трон, не имела даже призрачного шанса взойти на престол. Только вот знакомство с ожидавшей совершеннолетие эну, произвело на молодого провинциала неизгладимое впечатление...
  - Согласно Кодексу, - заговорил один из секундантов, - предлагаю решить ваш спор мирным путём. Энц Торниас?
  - Категоричное 'Нет'!
  - Энц Роила?
  - Защитить того, кто не может за себя постоять - великая честь для дворянина.
  - Хм. Пафос так и прёт. Книжек перечитал? - не сдерживался, подливая масла в огонь, энц Торниас.
  - Поединок до смерти. Без ограничения во времени, - выпалил Роила.
  - Как вам будет угодно, энц...
  - Но уважаемые...
  - Секунданты услышали? - осведомился Торниас.
  - Но... как же указ Императора, запрещающий поединок до смерти?!
  - Всякое бывает во время дуэли. А вы, секунданты, будете молчать! Не будь я энц Торнис Варно!!!
  Началось!!! Первый выпад противник парировал, удачно отведя клинок в сторону. Роила едва успел сместиться, чтобы не оказаться насаженным на остриё при контратаке. Выпад... уход... контратака... смещение. Скорости и выносливости у младшего по возрасту энц Роилы было в избытке, но опыт и сила на стороне оппонента. Очередной выпад противника и тот, поскользнувшись, на мгновение замешкался, а Роила не стал отступать и моментально перешёл в контратаку.
  Иногда, вечерами, Роила обдумывал: по чести ли он поступил, воспользовавшись оплошностью оппонента, но всегда приходил к одному и тому же выводу - да! Они оба находились в равных условиях. Минутой раньше он, неудачно ступив на сырую от только что закончившегося дождя траву, сам чуть не напоролся на клинок противника, но успел подставить плечо. И с каждой минутой оно всё сильнее кровоточило, а сил оставалось всё меньше...
  Молодой энц поднялся с кресла, растирая изредка беспокоившее плечо. Хотя рана оказалась не смертельной, но пришлось проваляться больше месяца в постели пока не получил послание от родителей с известием, что матушка тяжело больна.
  Прошло время, а он до сих пор помнил встречу с покорившей его сердце молодой эну. И хоть статус ему не позволял и надеяться на что-то большее, чем мимолётный взгляд, но...
  - Сендо!!!
  - Слушаю, энц.
  - Подготовь праздничную одежду. Вечером необходимо присутствовать на важном мероприятии.
  - Господин назначил приём? Сколько барышень будет? - уточнил верный слуга.
  - Не совсем приём. Сегодня вечером мне предстоит выступить в качестве хранителя Кодекса.
  - Опять? А зачем праздничные одежды? Всё равно в крови изгваздаетесь, уж простите меня за честность.
  - Так надо, - коротко ответил энц, сам не понимая, зачем ему пришло в голову нарядиться перед простолюдинами.
  ***
  
  - Слушай меня внимательно! - склонившись надо мной, говорил Михрон, - я за тобой всю дорогу смотрел. Ты не похож на простолюдина. Твои манеры, то, как ты держишься, говорит, что тебя хорошо учили. Никогда бы не поверил, что твой отец Мислав. Но когда увидел тебя в деле... В своё время знатным бойцом был твой отец. Лихо ты его.
  - Я приёмный.
  - Во, как! Тогда сходится. Обучить тебя мог и Михрон, и манерам, и особенно кулачному бою. Кстати, тебе надо показать себя, чтобы попасть в гвардию. Тогда есть шанс не сгинуть в первом бою.
  - Зачем мне в гвардию?
  - Дурень! Разве отец не рассказывал? Получишь шанс остаться в живых... а я получу премию. И обещаю, четверть отправлю твоим родным.
  - Это всё? - не понимал я, такую заботу.
  - Всё!!! Тебе надо на глазах у нашего энца победить в поединке. Тебе это будет не трудно, и тогда если приглянёшься, энц рекомендует тебя в гвардию...
  Я молча кивнул. Михрон продолжал говорить, а я прикинул свои шансы на победу. Соперников особо здесь не видел. Своя специфическая школа кулачного боя, где ноги практически выключены. Расчёт на один мощный, сильный удар. Как-то вечером разговорился с попутчиками, так рассказали, что в некоторых местностях принято бить по очереди, не уворачиваться, а держать удар.
  - Ты всё понял?
  Кивнув, спросил: - Когда поединок?
  - После заката. Так что отдохни немного.
  - Так темно будет!
  - Факела поставим, места́ соорудим. И хлопцам развлечение и нашему энцу, а то совсем захандрил. Женить его надо, но...
  - Так я не женщина.
  - Это видно, - хихикнул Михрон, - но у молодого господина две страсти: бои и женщины. Сам-то он, пока не вернулся в родные пенаты, ещё тем поединщиком был. И на клинках сходился, и в кулачном бою не брезговал. Вот видишь... это мне сам энц зуб выбил... Силён! Я его тогда обучал всяким премудростям. Помню как-то раз...
  Слова Михрона доносились словно из колодца. Я пытался вспомнить знания, полученные от ИнАУ, но почему-то информация о кулачных боях, о каком-то Кодексе, отсутствовала. Вероятней всего этому не обучают в школах, пришёл к единственному выводу.
  - Валео!!! Что застыл? Пора! - Михрон тряс меня за плечо, - Энц прибыл. А его заставлять ждать дело неблагодарное.
  - По каким правилам поединок? - только сейчас до меня дошло, что не знаю, что разрешено, а что запрещено. Ведь и в 'боях без правил' существуют правила.
  - Разве не знаешь? Ах, да. Ты ж совсем из глубинки. У вас там и мерандом , наверно, лет десять не появлялся. Правила просты. Выходишь на поединок с пустыми руками. На себе не должно быть железа. Голова непокрыта. Без верхней одежды. Бить только выше пояса. Ногам волю не давать.
  - И всё? - удивился простым, но действенным правилам.
  - Да.
  - Могу я ещё кого вызывать? Ну, например, тех, кто с ним был?
  - Зачем тебе? Силёнок не хватит.
  - Сам сказал, что надо произвести впечатление на энца. Так, если троих одолею, лучше будет. И вернее на уважаемого энца впечатление произведу.
  - Дело твоё...
  'Зря, ох зря понадеялся, что благодаря технике с лёгкостью выиграю три боя!' - думал, отдыхая после с трудом вырванной первой победы.
  Глава 5
  
  - Валео, готов?
  - Готов, - ответил, после пятиминутного отдыха.
  В центре огороженного тюфяками квадрата уже ожидал следующий соперник. Сняв верхнюю одежду, он остался в кожаной куртке-безрукавке.
  'Что за мода!!! Биться в защитном жилете', - выругался, потирая левую руку.
  Первый бой оказался тяжёлым. Одетый в точно такую же, полностью прикрывающую грудь плотную куртку противник не выглядел первоклассным бойцом, но вот пробить защитный жилет мне так и не удалось. Только руку отбил. Хорошо, что вовремя остановился. Исключил работу в корпус, и переключился на голову. Повезло, что противник оказался совсем уж медлительным. Немного побегав, уложил его боковым ударом в ухо.
  Раздался хлопок, возвещающий о начале поединка. Противник ринулся на меня, плотно прижав руки к лицу.
  'Как только он видит в такой стойке! Ну, что ж, тогда побегаем'.
  Смещаясь в бок, разрывал дистанцию, не давая противнику сократить расстояние. Его амплитудные удары больше походили на работу лопастей вентилятора, но подставляться под выглядящие несуразными удары не хотелось. Хватило первого боя, что, не заметив начала атаки, подставил под удар плечо и тут же поплатился: левая рука отсохла и примерно минуту была полностью выключена.
  'Побегаем. Пусть противник устанет', - думал я, игнорируя недовольные возгласы.
  В поединке, как понял, нет ограничения по времени. Перед боем, слушая наставления Михрона, узнал, что как-то один поединок продолжался без перерыва почти три часа. Не представляю, как проходил бой, но выдержать такой поединок - это героический поступок.
  По моим ощущениям прошло минут семь, и противник выдохся. Движения его замедлились, руки опустились, да и атаки стали не так угрожающе мощны. Хватило одного прямого в нос. Вот только наносить удары незащищённой кистью то ещё издевательство. Я спрашивал, можно обмотать чем кисти, но мне запретили. Пояснив, что в обмотку можно спрятать железо. 'Железом' местные называли не только металл, но и всё, что может усилить одного противника перед другим. Вот и пришлось бить сильно, но аккуратно, чтобы кисти рук не повредить. Мало кто знает, но на заре становления бокса, как спорта, бои проводились без перчаток, и длительность боёв была впечатляющая.
  - Что творишь?! - подскочил ко мне Михрон, когда я устроился на один из тюфяков медитировать. - Почему бегаешь? Разве не слышишь, что люди недовольны?! Энц скучает!!!
  - В смысле недовольны? А что один против троих подряд бьюсь, этого мало?
  - Этим не удивишь! На прошлогодней ярмарке заезжий боец световой день выходил против любого желающего. Восемнадцать бойцов положил и только два раза сам оказался на земле.
  'Вот тебе и подготовка, а тут я, с первым взрослым нарисовался'.
  - Что молчишь, закрыв глаза? Спишь что ли?
  Отвечать не стал, медленно погружаясь в медитативное состояние. Надо восстановиться, а то сил на последний бой не хватит.
  Лёгкое прикосновение вывело из медитативного транса. Я открыл глаза.
  - С тобой всё в порядке? - надо мной склонился неизвестный мужчина.
  - Да.
  - Тогда чего сидишь, заснул?!
  Я поднялся, разгоняя застоявшуюся кровь. Последний, третий противник уже стоял в центре импровизированного ринга. Только натянутых канатов не хватало. И громко переговаривался с кем-то из зрителей, хвалясь своей силой.
  Раздался хлопок и я пошёл на сближение. Двигался быстро, подобно змейке, делая шаг то влево, то вправо с каждой секундой приближаясь к противнику. Тот, не ожидая от меня такой прыти, встретил серией размашистых ударов, но его кулаки рассекали только воздух. Я шагнул вправо, поднырнул под удар левой, шагнул влево, поднырнул под удар правой и, помня о защитной жилетке, со всей силы, открытой ладонью, ударил в область печени. Фактически произведя не удар, а толчок и обрушился на потерявшего равновесие противника, серию ударов в лицо. Бил открытой ладонью в ухо, нос, а когда руки перестали встречать преграду, отскочил назад. Стоявший пару секунд назад с грозным видом противник согнулся пополам, а потом рухнул, завалившись вперёд.
  Тишина била по ушам. Выброшенный в кровь адреналин взвинтил восприятие. Окинул взглядом расположившихся невдалеке зрителей и уловил на себе заинтересованный взгляд.
  - Победил Валео, уроженец Роднаса! - объявил появившийся возле поверженного соперника глашатай...
  - Утрись, - протянув полотенце, произнёс подскочивший ко мне Михрон, - сейчас энц засвидетельствует соответствие Кодексу проведённых поединков.
  Подтверждение моих побед прошло как-то буднично. В центр импровизированного ринга вышел облачённый в парадную одежду, на вид не на много старше меня молодой человек. Сказал пару дежурных фраз и удалился...
  'М-да. Не удалось впечатлить местного дворянина и что теперь делать? Отношения с Михроном испортятся, премию не получит и меня неизвестно куда пошлют', - рассуждал, обливаясь холодной водой.
  - Валео из Роднаса?
  - Да, это я, - ответил на обращение облачённого в строгие одежды пожилого мужчины.
  - Возьми, переоденься. Тебя желает видеть энц Роила, - из-за спины посыльного шагнул молодой паренёк и протянул сложенные стопкой одежды.
  'Хоть какой прибыток, а то одёжа совсем негодная стала: в крови и местами порвалась, а другой нету', - думал, стремясь не отстать за бодро шагающим старичком.
  - Обождите, - остановившись возле массивной двери, строго произнёс провожатый.
  Не успел насладиться формами снующих туда-сюда особей женского пола, как меня пригласили, а войдя внутрь помещения, растерялся. Меня встречал не разодетый в несуразные одежды франт, а одетый в простое одеяние парень. Не зная, не поймёшь, что он здесь самая важная персона, если точнее, то и царь, и бог в одном лице. С правом судить и миловать.
  От витавших в помещении завораживающих запахов еды заурчал желудок.
  - Валео, уважаемый энц, - произнёс провожатый.
  - Хорошо, оставь нас. И принеси чего-нибудь перекусить...
  Не прошло и пары минут, как в дверь осторожно постучали и внутрь, с подносом в руках, вошла девушка. Выставив на невысокий столик накрытые салфетками тарелки, она с поклоном удалилась.
  Пауза затягивалась. Я стоял напротив сидевшего в кресле местного дворянина и не знал как себя вести. Из исторических фильмов помнил, что первым заговаривать с незнакомым, занимающим более высокое положение человеком - плохой тон.
  Доносящиеся ароматы еды пьянили. Вновь предательски заурчал желудок.
  - Присаживайся, - энц указал на пустующее кресло.
  - Благодарю, - ответил с поклоном.
  - Угощайся, - и Роила небрежным движением смахнул салфетку.
  Что мне нравится в этом мире, так это практически схожие продукты. Конечно, еда в селе разнообразием не отличалась. Чем меня там подчевали? Так разнообразными похлёбками и кашами: подобие перловой, аналог пшена и, на удивление, практически идентичная, знакомая с детства гречка. И конечно мясо, но чаще дикого зверя. Но привычного хлеба в селе не заметил. Тем более удивился, обнаружив под накрытой салфеткой хлеб.
  Взял аккуратно отрезанный ломоть в руки, понюхал и расплылся в улыбке.
  - Это пшеничный хлеб. Его пекут из зёрен редкого злакового растения.
  - Я знаю, - моментально ответил.
  - Откуда?! Это растение только недавно завезли из южной провинции Парниваса.
  'Дурень! Куда спешил? Что теперь отвечать?!'
  - Мне отец рассказывал, - с опаской ответил, ожидая реакции.
  - Да, мне рассказывали, что ты сын служивого человека. Но слышать рассказ, не значит знать. Ладно. Вопрос у меня к тебе другой. Что ты хочешь в качестве подарка за то, что развеселил меня?
  - Хочу в гвардию, великий энц, - ответил, поднимаясь с кресла.
  - Я не 'великий', а 'уважаемый'. 'Великие' - потомки императорских кровей и то не все.
  - Простите, уважаемый энц. Не знал. Манерам я не обучен.
  - По тебе не скажешь. Так ловко управляешься с ножом, намазывая сахаристый джем на хлеб. Не каждый дворянин так может. Да и говоришь чисто. Я такой говор только в столице слышал... И почему сразу не бился в полную силу? Ты беглый?
  Какой резкий переход. Я подобрался, размышляя, говорить свою, придуманную перед выходом из леса легенду, или всё-таки придерживаться той, которую придумали мне в селе.
  - Что молчишь?!
  - Я не беглый. Я в лесу жил, долго. Меня отец с матерью обучали. А когда их и братьев схоронил, пошёл к людям. Одному в лесу трудно, особенно зимой. По дороге встретил караван. Помог отбиться от диких зверей. Меня израненного и подобрали, а потом...
  Молодой энц слушал внимательно, а я не торопился, говорил медленно, обдумывая каждое слово, делая вид, что воспоминания даются тяжело. Рассказал, что кулачному бою меня учил отец, что манерам обучала мать. Что с рождения жил в лесу. Могу бесшумно ходить, прятаться и охотиться на зверя.
  Последнее энца не впечатлило. Он только поморщился.
  - И тебя, потомка отшельников, отрядили служить?!
  - Да, - говорить каждый раз 'уважаемый' человеку, с кем практически одногодки, у меня не поворачивался язык. Но в этот раз заметил на лице энца раздражение.
  - Зря я дал слово, что в том поединке являюсь хранителем Кодекса. Ты заслуживаешь не награды, а наказания. Отправить бы тебя на рудники...
  - Простите, уважаемый, - вскочил с места. Ещё не хватало закончить свою жизнь под обвалом в какой-нибудь штольне, - не знаю, чем оскорбил, но не судите строго. Я только месяц назад встретил людей и мои манеры...
  - Прекрати!
  На крик в комнату вбежали слуги. Некоторые из них были с оружием.
  'Вот и всё', - подумал, прощаясь с жизнью. Против пятерых, трое из которых вооружены холодным оружием и явно не впервые взяли его в руки, шансов у меня нет. Бежать? Но куда? Окна узкие - не пролезу, да и решётки на них из прутьев толщиной в три пальца. Прорываться к двери? Так за это время во мне столько несовместимых с жизнью отверстий понаделают, что хоть после смерти вместо дуршлага на кухне подрабатывай...
  - Всем стоять!!! - вывел из секундного ступора громкий окрик энца. - Что молчишь? - обращаясь ко мне, продолжил молодой дворянин.
  Я пожал плечами. Всё, что считал нужным, рассказал. Извинился, но видимо тут такие нравы. Остаётся надеяться, что не сильно поломают и удастся сбежать по пути.
  А как всё хорошо начиналось, словно по написанному! Читал пару книг про 'попаданцев'. Как-то у них всё легко получается: и войти в новый, незнакомый мир, и обустроиться на месте, найти общий язык с аборигенами.
  Я как-то вместе с классом в последний год перед выпуском, поехал по путёвке в Чехию, мир посмотреть, да себя показать. Так там совсем всё по-иному и не надо никаких там параллельных Вселенных, никаких Иных или Других Миров. Различие кардинальное и не только в обычаях, менталитете, привычках, этикете, но и в мышлении. Разные приоритеты, разные задачи и способы их достижения. И как, скажите, без специальной подготовки незаметно раствориться в новом окружении...
  Я сделал шаг назад, сгруппировался и приготовился, что будут бить.
  - Хм... Простин, будь свидетелем, а остальные... вон!!!
  Один немолодой, с военной выправкой мужчина, остался стоять, прикрывая путь отхода, а остальные, ворча, с шумом удалились.
  - В качестве награды за то, что порадовал меня сегодня вечером, ты, Валео, просил ходатайствовать определить тебя в гвардейцы. И не смотря на то, что ты сын беглых, я исполню твою просьбу, но при одном условии... Ты сейчас, в присутствии гаранта, сойдёшься со мной поединке.
  - Господин, позвольте мне, - шагнул вперёд слуга.
  - Нет. Это моё решение! Ты, верный Простин, будешь гарантом, что поединок проведён по канонам дуэльного Кодекса.
  - Господин, но в чём суть спора? Если вас оскорбил ваш простолюдин, то следует следовать уголовному Положению...
  - Нет, он оскорбил не меня, а... какая разница!!! Он громко жевал!!!
  Я стоял, слушал перепалку и не понимал, зачем такой цирк? Хочешь подраться, так зачем соблюдать какие-то правила? Ты же господин: и царь, и бог в этом захолустье. Стоит только приказать и всё... любой составит тебе компанию в тренировочном бою, так, косточки размять немного. Зачем соблюдай этот Кодекс. Кстати, надо подробнее про этот свод правил узнать, а то все окружающие к нему оперируют, а я и не знаю, что он собой представляет. Не думаю, что Михрон обладает всей полнотой информации, скорее всего, есть какие-то подводные камни, условности и ограничения, о которых он не упомянул.
  - Господин, где пройдёт дуэль?
  - В соседней комнате, сейчас же. Так что не будет тянуть, пройдём.
  Соседняя комната оказалась подобием спортивного зала. Мягкий пол, устланный коврами, на стенах оружие, по углам подобие боксёрских мешков и пара манекенов.
  - Бой без оружия? - осведомился слуга.
  - Оружие - рапира. До первой крови, - выпалил дворянин, протягивая мне длинный, но тонкий меч.
  Взял в руки, попробовал взмахнуть и чуть не поранился. Клинок оказался настолько хорошо сбалансирован, что по инерции, со свистом описал полный круг.
  - Нет, я передумал. Без оружия.
  - Как господин изволит, - с облегчением произнёс Простин.
  Я вложил в стойку рапиру и отошёл в центр ковра. На кулаках, так на кулаках. В этом я хоть что-то смогу противопоставить оппоненту. Хорошо, что молодой, да горячий энц передумал, а то известно чем закончилось бы это представление. Фехтовать я не умел от слова 'совсем'. Сегодня впервые взял в руки боевой клинок и на моё счастье энц передумал. Проводя аналогию с моим миром, дворян с детства обучали фехтованию. Думаю, такое практиковалось и в этом мире.
  - Правила известны: поединок ведётся до касания ковра иной частью тела, кроме ступней ног, без железа. Приоритет по праву рождения предоставляется энцу Роиле.
  Я не понял, что возвестил гарант и продолжал стоять в боксёрской стойке, прикрывая лицо руками.
  - Простолюдин! - окрикнул Простин, - опусти руки и прими первый удар, как велит Кодекс.
  Нехотя опустил руки. Вот оказывается в чём отличие. А говорили, все равны, демократия, ан нет и тут свои подводные камни.
  Хорошо поставленный, резкий удар сотряс мою голову. Я только и успел чуть её наклонить, пропуская боковой в челюсть немного по касательной. Повезло, что не потерял сознание и не ушёл в глубокий нокаут. Шагнул пару раз назад, возвращая ориентацию в пространстве. Помотал головой, потёр рукой место удара. Вроде челюсть не сломана, но жутко заболела голова. Сотрясение получил, хоть и не критичное.
  - Теперь мне можно отвечать? - спросил, сплюнув сгусток крови.
  Слуга стоял с расширившимися от удивления глазами, а энц замер, как будто не ожидал, что выдержу первый удар.
  - Можно бить в ответ, а то я правил не знаю... - повторил в абсолютной тишине.
  После короткого кивка энца, гарант ответил:
  - Можешь. Право дворянина на первый удар использовано. Поединок продолжается по общим правилам...
  Он хотел ещё что-то сказать, но я не дослушал, а перешёл в атаку. Если бы видел мой тренер, что я вытворял, как передвигался!!! Порхал как бабочка, а жалил как пчела. Скорее всего, именно такое описание боя больше всего подходит. Я не ходил, а порхал вокруг своего противника, с лёгкостью менял вектора́ атаки. Обманывал, изворачивался от его ударов, не давая ни шанса достать меня. Молодой энц расходовал попусту силы и в скором времени он опустил руки и, считай, остановился, а я пока так и не нанёс ему своего коронного удара, довольствуясь встречными джебами и работой по корпусу...
  Энц отпрянул назад на пару шагов и согнулся, тяжело дыша. Удары в корпус, печень, незаметны, но делают своё дело. Силы у противника закончились, но он не сдался. Ни рука, ни колено не коснулось ковра. Я медленно подходил к противнику.
  Глава 6
  
  - Стоп!!! - раздался вопль слуги. Он примчался ко мне, преградив своим телом дорогу к едва стоявшему на ногах энцу.
  - Оставь нас, - тяжело произнёс молодой энц, - и никому ни слова!
  'А силён этот дворянин! Думал, раньше упадёт от усталости, но нет, минут семь простоял', - размышлял, смотря, как энц, шатаясь, идёт прочь из комнаты. Последовал за ним. Не спрашивая разрешения, присел на свободное кресло.
  - Ты потомок дворян?
  Вопрос задан с подвохом, что отвечать? 'Нет' или 'да'? В каждом ответе есть свои плюсы и минусы.
  - Ладно, не отвечай, - ухмыльнулся молодой энц. Он уже пришёл в себя, отдышался и теперь выглядел не словно выжитый лимон, а скорее напоминал потрёпанную курицу.
  Дверь распахнулась. Я не успел заметить, кто заглянул, но услышал девичий вскрик и дверь тут же захлопнулась.
  - С оружием так же обращаешься? - не унимался энц. Его прорвало на разговоры.
  - Хуже, - не соврал, ответил честно.
  - Ладно. Я выполню твою просьбу и дам рекомендации, чтобы ты поступил в гвардию, хоть и не знаю, зачем тебе это надо. Если хочешь, останься при мне. Я найду тебе замену. Будешь обучать меня и моих людей.
  - Благодарю, но тот, кто пойдёт вместо меня не воспримет с радостью такую весть. И... слово дворянина нерушимо.
  - Точно, дворянин! Ты прав. Если я отправлю вместо тебя другого, то нарушу слово чести. Конечно, эта малость мне позволительна, но крупинка к крупинке и песок разрушит маховик порядка.
  В комнату принесли тёплой воды и полотенец. Накрыли стол. Я хотел откланяться, но молодой энц не отпускал меня. Он говорил и говорил, изливая свою душу, словно равному.
  Наступило утро.
  - Возьми, Валео из рода...
  - Миронов, - ответил на автомате, захмелев от пряного вина.
  - МиронХов, МиЕрановХ... - покатав на языке трудно произносимое имя, энц изрёк, - м-да, издалека ты... Мирони! Валео Мирони. Так будет привычнее.
  Осталось только кивнуть.
  - Это, - энц что-то дописав, протянул мне конверт, - мои рекомендации для зачисления в гвардию. Года три, наверно, среди призывников из наших мест не было гвардейцев, но думаю, ты пройдёшь испытания, а теперь, ступай.
  Челядь только просыпалась. По дороге встречал заинтересованные, но брошенные мимолётно взгляды. Над местом, где разбили лагерь, дымкой стелился лёгкий туман.
  - Вернулся! - услыхал подошедшего Михрона, - я тут жду его, волнуюсь. Отбывать уже надо, а его всё нет и нет!!!
  Присмотревшись, удивился, что лагерь собран, повозки стоят запряжёнными, а я не сразу обратил внимание.
  - Так получилось.
  - Садись в мою повозку, расскажешь, что так долго, - произнёс Михрон, а сам отдал приказ, - выступаем!
  - А мои вещи?
  - Собрали. Не суетись. И так опаздываем. Тебя только ждали. Гонец от энца прибегал, приказал ждать.
  Я уселся в повозку, увидел там свою котомку и от сердца отлегло. Не хотелось остаться совсем без имущества...
  - Значит, энц сдержал своё слово и дал рекомендации в гвардию? - после моего короткого рассказа, в котором я не упомяну дуэль с дворянином, ослабился Михрон.
  - Да. Другого и не могло быть, он же дворянин и его слово твёрдо.
  - Это-то понятно, но почему так долго?
  - Я уже отвечал, что разговаривали всю ночь. Он спрашивал, как живут в Роднасе, каков урожай, не голодают ли, по силам ли налоги...
  - Да-а, слышал я уже это. Не повторяйся. Но не похоже на нашего энца. Он, считай, только о развлечениях и думает. То женщины, то бои, да дуэли. Ладно, вижу, спишь на ходу. Давай, ложись. Ехать ещё долго. Отдохни.
  Сон не шёл, хотя устал изрядно. Провести за вечер четыре боя с разными соперниками, да ещё с хорошо подготовленными - это вам не фунт изюма скушать. Во всём произошедшем меня смущало только одно, почему молодой энц отказался от боя с оружием. Испугался? Так я рапиру в руках ни разу не держал. Или хотел проверить себя в кулачном бою и понадеялся на право первого удара...
  Много вопросов без ответов роилось в голове. Я не нашёл ничего лучшего, как облокотиться спиной о борт повозки и отпустить свои мысли в полёт, входя в медитативный транс. Как раз и отдохну и мысли в порядок приведу. Мне как-то тренер говорил, что при ежедневных медитациях достигается такое состояние, что на заданный перед медитацией вопрос получишь ответ, даже если он неочевиден. Я пробовал, но у меня не получалось. Может из-за того, что не каждый день медитировал, а только по необходимости, перед боями, или когда сильно уставал. А может, это придумал мой тренер, чтобы привлечь внимание к занятиям.
  - Привал!!!
  Я протёр глаза, осматриваясь: лесная поляна, невдалеке виднеется съезд с дороги.
  - Здоров ты храпеть и самое что удивительно, сидя! И впрямь настоящий вояка! Давай, слезай. Сейчас отобедаем и дальше поедем. Слишком медленно двигаемся. К назначенному сроку, боюсь, не успеем.
  - Далеко ещё ехать?
  - Дня два, но нам нужно успеть к следующему утру, а то нагоняй получим, что вовремя не прибыли.
  - Так строго?
  - Строго, не строго, но в повелении сказано прибыть к завтрашнему утру, значит надо прибыть к утру. Не вечером, ни днём, а именно к утру. Так что больше долгих остановок делать не будем.
  - Лошади выдержат?
  - А что им? Сейчас покормим, напоим и пойдём дальше.
  - А люди?
  - Если кони выдержат, то людям деваться некуда.
  - Что и ночью поедем?
  - И ночью. Лихих людей тут нет. А если возничие устанут, так тут каждый подменит друг друга. У самого-то, сколько лошадей в хозяйстве?
  - Одна... была, да околела, - сказал правду из прежней жизни. Всё-таки в селе родился, и хозяйство хоть и небольшое: там полсотни кур, пара свиней, корова, да старенькая лошадь, имелись, пока она не сдохла и отец не купил мотоцикл. Правда, давно это было, ещё в первый-второй класс ходил.
  Стояли на стоянке до полудня. Проверяли упряжь, перекладывали равномерно поклажи, обихаживали лошадей, готовились к долгому переходу...
  - Валео, возьми вожжи. Устал что-то, глаза слипаются, дороги не вижу.
  - Так я ж дороги не знаю.
  - Держись за передними, едем не быстро, но двигаться надо. Если что, разбуди.
  Управлять кобылой оказалось легко. Она сама, без напоминаний, плелась по укатанной дороге. В какой-то момент задремал, но громкий окрик вывел из сонного состояния. Ничего не понимая, растолкал Михрона. Он всё-таки в караване старший.
  - Что случилось?
  - Караван остановился, - пояснил сонному Михрону.
  - Так сбегай, узнай, почему встали... Ничего в темноте не вижу. Не могу понять, где мы?
  Ночь и вправду выдалась тёмной. В паре метров ничего не видно. Небо заволокло тучами, и спутник не освещал поверхность планеты. Здешняя Луна, которую местные называли Лиссана, выделялась на небосклоне своими размерами. Считай, на ощупь, я двигался в голову колонны, благо, что идти не далеко.
  - Что случилось? - спросил, у возничего.
  - Разве не видишь? На дорогу бревно упало. Убрать сначала надо. Лучше иди, подмогни.
  Присмотрелся. Впереди, метрах в пяти копошились трое, пытаясь сдвинуть с дороги массивное бревно.
  'Странно, - подойдя ближе, обратил внимание, что у основания ствол подпилен, - именно так и готовят засады. Но те, кто подготовил ловушку, пока не напали... испугались? Всё-таки много народа в караване. Все мужчины, некоторые вооружены'.
  - Что стоишь? Помогай!!! - прикрикнул один из стоявших возле бревна мужчин.
  - Ствол подпилен, это засада. Надо предупредить, - ответил, собираясь вернуться назад.
  - И что? Думаешь, лихие люди на императорский караван нападут? Да ещё в котором новобранцы едут.
  - Так разве...
  - Не спорь. Лучше помоги, вчетвером очистим дорогу.
  Дружно взялись за бревно и скатили его с проезжего пути...
  - Что там? Почему так долго? - вернувшись к повозке, спросил Михрон.
  - Бревно лежало поперёк дороги. Кто-то спилил и повалил.
  - Бывает. Но лихие люди не нападают на императорский караван.
  - Так откуда они поймут, что караван императорский?
  - А разве не знаешь? Хотя, да, ты ж из глухой деревни. Смотри, на каждой повозке на бортах нарисован знак Императора. На первой и последней развивается штандарт. Если б не ночь, думаю и не преградили нам дорогу.
  - Надо следующий караван, предупредить.
  - Не надо. Лихих людей в лесах не много. И чем ближе к городу, тем меньше. Сейчас, видя, что попытка оказалась неудачной, они уйдут, затаятся.
  Оставшуюся дорогу ехали молча. Как забрезжил рассвет, впереди на холме показался город.
  - Столица?! - не удержался, произнёс вслух. Каменные с башнями стены из белого кирпича сияли в предрассветных лучах, открывая взору величественную картину. Красота - неописуемая!
  - Нет, ты что?! До Столицы Империи - Тиносванне недели три пути.
  - Я думал, что...
  - Мало ли что думал, - ухмыльнулся Михрон, - Империя обширна. Говорят, что и за два месяца не проехать с запада на восток. Здесь, в Сантории, стоит гарнизон, куда из ближайшей округи прибывают рекруты.
  - И гвардейцы?
  - В каждом гарнизоне есть гвардейский полк. Кстати, нам весь город надо проехать, чтоб к северной стороне прибыть, там гарнизон и квартирует...
  Проезжая по широким улицам ещё спящего города, открыв рот, смотрел по сторонам: чистые, ухоженные дома, редко встречаются опрятно одетые люди, ухоженные деревья и подстриженные чуть выше человеческого роста кустарники. Не скажу, что город утопал в зелени, но неизгладимое впечатление произвели широкие улицы и расстояния между постройками. Как знал, сколько бед творил пожар, подхватываемый ветром, сметающий, всепоглощающий на своём пути. Это вам не точечная застройка, узнавался чёткий план строительства и продуманная планировка.
  Вереница телег въехала в распахнутые ворота.
  - Новобранцы, с вещами налево! - грозно пророкотал приказ военного. В званиях, чинах я не разобрался, эти знания в моей голове не отразились. Знал только, что к офицеру принято обращаться 'господин офицер'.
  Встал в неровный строй из двух десятков новобранцев. Хорошо, что пока проезжали через город не только смотрел по сторонам, а привёл себя в порядок, переоделся.
   - С сего дня, вы становитесь солдатами доблестной армии Его Величества Императора Страниса Первого! ...не слышу радости?!
  По рядам робко пробежал непонятный, не то одобрительный, не то осуждающий возглас.
  - Ничего, научим... - прокомментировал военный, - как раз первое: сейчас выйдет полковник Мигнес - командир гарнизона и советую выучить назубок, что отвечать надо 'Марра-а-а!'. Дружно, громко, но не кричать во всё горло. Отрепетируем...
  После пятой попытки у нашего недружного строя получилось выдать что-то подобное воинскому приветствию. Я уже думал, что на этом всё и закончится, но как же я ошибался!
  Битый час пришлось слушать лекцию о величие Императора, доблести его солдат и как нам повезло оказаться в рядах защитников Империи. В шеренге слышал недовольные возгласы, но произнесённые тихо их никто, кроме стоявших рядом, не слышал, и нас миновала участь попасть под горячую руку.
  Строй оживился при приближении увешанных аксельбантами офицеров.
  - Сми-ир-но!!!
  - Кто из них полковник? - кто-то сзади тихо спросил.
  - Вероятней всего тот, у которого форма белая. Видишь, как все бегают вокруг него, - ответил так же шёпотом. Эта, в духе Советской Армии политинформация, изрядно надоела. Нет бы сказали, куда определят на постой, какое довольствие, каков распорядок дня, а не накачка сословными обязанностями.
  - Солдаты!!!
  - А голос-то у полковника, громоподобный. Чуть не оглох, - опять кто-то сзади прокомментировал. Я хотел обернуться, посмотреть на этого смелого, но не стал искушать судьбу. Скажут 'Разойтись!', тогда и можно глазеть по сторонам. Сейчас для меня главное - не опростоволоситься и попасть в гвардию, но как передать рекомендации? Не на прямую же к главному идти. Неизвестно, как воспримут нарушение субординации.
  Полковник продолжал говорить, а я с нетерпением ждал окончания очередной политинформации. Офицер почти слово в слово повторял сказанное, как оказалось сержантом, только с большим количеством заумных фраз и соответствующим составу новобранцев эмоциональной окраски.
  - Вопросы? Пожелания? - дежурной фразой закончил говорить командир гарнизона.
  - Нет, господин полковник...
  - Есть! У меня пожелание!!! - видя увеличившиеся до несусветных масштабов глаза ответившего за всех нас сержанта, понял, что если не примут в гвардию, то всё - пиши, пропало. Сгнои́т этот младший офицер меня на тяжёлых работах, замуштрует на плацу, заставит зубной щёткой очки драить с вечера и до обеда. Хотя, в этом времени ещё ни зубной щётки наверно не придумали, да и тёплого туалета с канализацией.
  - Новобранец, у тебя есть пожелание?! - совладав с собой, спросил полковник. Сколько раз он так заканчивал свою речь, скольких новобранцев напутствовал на дела служивые и впервые за столько лет у безусого, зелёного юнца появилось 'пожелание' и к кому? К полковнику, командиру гарнизона!!!
  - Господин офицер, - с вещами сделал шаг вперёд, - у меня от господина энца Роила Донса письмо с рекомендацией о зачислении в гвардию.
  - Письмо? Ты умеешь читать?
  - Умею, господин полковник! - вынув из-за пазухи письмо, вытянулся по струнке. Зыркнув на меня недобрым взглядом, подошёл сержант и взял конверт.
  - Похвально. Ну, что ж, почитаем, - с недовольством, но явным интересом, принялся вчитываться в послание полковник, - так-так... Значит, сам изъявил желание служить, отличный боец, так-так... интересно.
   - Господин офицер!!! Господин офицер!!! У меня тоже есть пожелание служить в гвардии! - из строя шагнул молодой, лет восемнадцати юноша. По голосу узнал, что это тот, кто стоял за мной и комментировал происходящее на плацу.
  - Интересно, интересно... Есть ещё те, кто желает служить в гвардии? - окинув взглядом строй, спросил полковник.
  Вышли двое.
  - Отлично! Сержант, вот этот, - он указал на меня, - первое испытание на грамотность прошёл. Проверь остальных и через час приступим к следующему этапу вступительных испытаний. Господа, думаю, сделаем перерыв в занятиях и освободим полосу препятствий страждущим стать гвардейцами.
  До меня, удаляясь, донёсся сдержанный хохот. Всё-таки командир изволил пошутить, но и выказывать раболепие непристойно офицеру.
  - Что стоите?! Кто умеет читать, писать?! - заорал чуть ли не над ухом сержант. Оказалось, что и читать и писать умеют все, кто вышел.
  - Подобрали свои вещи, и ждать здесь!
   Сержант с остальными новобранцами удалился.
  - В расположение их повёл, потом обед, - раздосадовано произнёс парнишка.
  - Так зачем выходил? Если обед для тебя важнее.
  - Меня, кстати, Юнцем кличут, я из Хо́гниса.
  - Валентин, можно Валео. Я из Роднаса.
  - Сентр, а это мой брат Вентр. Мы из Занинса. Родители умерли, остались одни, вот и подались служить.
  - Что встали?! А ну, взяли свои пожитки и за мной, бегом!!!
  - Вот и сержант нарисовался, - опять прокомментировал Юнц.
  - Разговорчики! Вот попадёшь ко мне, узнаешь, что такое служба! - погрозив кулаком, ответил сержант.
  Бежать оказалось не очень далеко. Повернули за огромный барак - казарму и остановились возле подобия спортивной площадки с полосой препятствий.
  - Итак, слушать меня! Как появятся офицеры, скомандую 'смирно', встанете по струнке. Кто из вас первый пойдёт на полосу препятствий, решите сами. Прохождение на время.
  - Во сколько надо уложиться? - спросил, прикидывая трудность препятствий. На первый взгляд ничего неординарного не заметил: змейка, забор, полоса из перекладин, вкопанные до пояса чурбаки, водная преграда, какие-то манекены и всё.
  - Двадцать пять минут, - перевёл произнесённое время в привычные величины.
  Чтобы никому не было обидно, бросили жребий. Мне выпало бежать последним. Подошли разговорившие меж собой офицеры, уселись на приготовленные кресла.
  Сентр и Юнц успешно прошли испытание, а вот Вентру не повезло. После преодоления 'забора' он неудачно приземлился и повредил ногу. Настала моя очередь.
  - Сержант, - окликнул полковник, - этого 'отличного бойца' испытать по экзамену 'второго круга'.
  
  Глава 7
  
  Идя к тренировочной площадке, капитан Нетрис с трудом сдерживал своё недовольство. Полковник Мигнес приказал прекратить плановые занятия его подчинённых и освободить площадку для испытания каких-то только что прибывших новобранцев.
  - Доброго дня, капитан.
  - Здравия желаю, господин полковник.
  - Видя недовольство на вашем лице, прошу не судить строго. К нам прибыло пополнение из земель энца Роила Донса и четверо изъявили желание служить в гвардии. Не ухмыляйтесь, капитан! Я бы не придал этому значения, но у одного из них имеется письменная рекомендация господина. Сами понимаете, оставить это без внимания я не мог, но и откладывать в долгий ящик не стал.
  - И приказали немедля, без моего ведома, провести испытание, - констатировал очевидное капитан.
  - Прошу меня простить, что вторгся в вашу вотчину, но не удержался в развлечении.
  - Господа офицеры, кандидаты готовы, - отрапортовал сержант.
  - Начинайте! - усевшись на приготовленное кресло, отдал команду полковник.
  Капитан не стал присаживаться, а прохаживался, внимательно следя за тем, как проходят кандидаты полосу препятствий. Не сказать, что отбирать в гвардию солдат по более жёстким критериям его задумка, но во время последней боевой операции именно физическая подготовка, отточенные до автоматизма навыки и умения позволили вырваться из окружения. Тот, прошедший два месяца назад бой он помнил в мельчайших деталях. Самые страшные, кровавые эпизоды снились каждую ночь. Первые дни, после удавшегося прорыва, сорокалетний, повидавший жизнь мужчина, кричал по ночам. Каждый раз, снова и снова, переживая стоящие перед глазами ужасы рукопашной схватки.
  Первый вышедший на испытание новобранец заканчивал прохождение последнего снаряда.
  - Капитан, как вам кандидат?
  - Для новичка, впервые вышедшего на полосу препятствий, относительно неплохо.
  - Что я вам говорил! - обрадовался полковник, - как думаете, все пройдут испытания?
  - Трудно сказать, - пожав плечами, ответил капитан. Рассуждения типа: 'если', 'может быть' не для него. Он бы предпочёл вернуть тех, кого потерял в последнем бою, а не набирать новых. Но личный состав гвардейской роты заполнен только наполовину. Он искал среди действующих солдат подходящих под критерии гвардии, но их оказалось мало. Муштра сделала своё дело. Чеканка шага на плацу, отработка боя в строю, в том числе штыковая атака - это не совсем то, что требуется гвардейцу. 'Повелением Государя Императора гвардейцы - это солдаты, способные выполнить особо важное задание в тылу врага, добыть ценные сведения и навести страх на потерявших бдительность врагов', - процитировал он в уме выдержку из указа Императора...
  Второй испытуемый прошёл полосу препятствий.
  - Ну, что я говорил. Вот и пополнение, а то наш капитан совсем с ног сбился в поисках достойных нести гордое звание 'гвардеец'!
  - Господин полковник, прошу прощения, но вы, видимо запамятовали, что используемые сейчас критерии, месяц назад как не применяются. Время прохождения трассы уменьшено до двадцати минут, и в конце добавлен этап. Так называемый 'второй круг'.
  - Да? И почему не довели изменения до меня?! - непритворно скривился полковник. - Ну, что ж, третий претендент проходит испытания, так что изменить ничего не сможем. Уточните, что значит 'второй круг'?
  - Испытания 'второго круга' - это испытание раньше проходили солдаты, отслужившие в гвардии не менее двух месяцев. Сами понимаете, с нуля воспитывать солдат времени нет - идёт война...
  - Вы совершенно правы. У нас приказ: восполнить личный состав, обучить и снова на самый тяжёлый участок. Срок как раз заканчивается через два месяца.
  - Как всегда вовремя высказался начальник штаба. Я думал, что вы спите, полковник.
  - Не сплю, господин командир. Обдумываю план мероприятий на предстоящую неделю.
  - Ладно. Что там случилось, сержант, в чём заминка?
  - Сорвался и упал с 'забора' новобранец. Ногу повредил, еле ходит.
  - В лазарет его. Кто следующий?
  - Последний остался. Тот, у кого рекомендательное письмо, господин полковник.
  - Что ж, капитан, будь по-вашему. Сержант! Этого 'отличного бойца' испытать по экзамену 'второго круга'.
  Капитан с недоверием посмотрел на вышедшего к стартовой линии кандидата, но возражать против изменения правил не стал. Подозвал к себе двух гвардейцев и отдал приказ занять позицию на финальном этапе.
  По мнению капитана, кандидат медленно взял старт, но проходил препятствия, не снижая темп, что удивило видавшего виды офицера. Взглянул на часы: пройдены два снаряда, а прошло всего треть отведённого времени.
  - По-моему этот быстрее всех идёт, или я ошибаюсь?
  - Всё верно, господин полковник, - ответил сержант.
  - Главное, чтобы в финале не выдохся, - прокомментировал капитан, - сколько таких резких видел. Половину дистанции проходят на одном дыхании, а потом, словно останавливаются. Не стоит забывать, что это испытание 'второго круга' и чтобы пересечь финишную черту испытуемому необходимо преодолеть ещё одно препятствие - бойцов, которые всеми способами будут мешать пройти последние пятьдесят шагов.
  - Прям так всеми способами?
  - Всеми дозволенными, - подтвердил капитан, - конечно, без использования холодного оружия. Это уже 'третий круг'.
  - И сколько всего кругов? - удивлённо спросил начальник штаба.
  - Всего в подготовке четыре круга, - продолжая внимательно следить за кандидатом, пояснял капитан. - 'Первый круг', это тот, что прошли первые три, точнее два испытуемых. 'Второй круг' - на финальном этапе кулачный бой с двумя противниками, но не тот, к которому мы все привыкли. Это не дуэль, закреплённая канонами Кодекса, а реальная схватка. Никаких условностей, никаких правил и ограничений. 'Третий круг' - два бойца вооружены холодным оружием. Правила такие же.
  - Вы жесто́ки, капитан. Из-за этого до сих пор и не укомплектуете всего лишь роту! - возмутился штабист.
  - Господин полковник, я понимаю ваше недоумение. Но каждый из моих подчинённых с лёгкостью пройдёт 'третий круг' испытания, а половина и 'четвёртый круг'.
  - Есть ещё и 'четвёртый круг'? - удивился полковник Мигнес.
  - Есть. Но он для опытных, прослуживших не менее полугода солдат.
  - Такие сложные требования?
  - Судите сами. Испытуемый проходит полосу препятствий с оружием и в полном снаряжении...
  - ...так это без малого тридцать килограмм, получается!
  - Браво! Господин полковник, вы не зря возглавляете штаб. Но это ещё не всё, - распылялся капитан, - добавляется два этапа. Сразу после полосы, стрельба из боевого оружия по мишеням на расстоянии в сто шагов. Потом схватка с двумя вооружёнными холодным оружием противниками.
  - Жёстко!
  - Замечу, что в последнем бою выжили все, кто с успехом проходил испытание четвёртого круга.
  - В том бою всем тяжело пришлось. От полка осталась одна треть, - вставая с места, произнёс полковник Мегис, - а если бы не доблесть, оставшейся прикрывать отход гвардии, никого б не осталось.
  Офицеры встали с места, почтив память павших. Перед глазами капитана единой картиной промелькнули образы погибших товарищей. Именно боевых товарищей, а не солдат, подчинённых. Почти всех он помнил по именам. Вот капрал Сегни закрыл его своим телом от града несущихся из засады пуль, вот солдат Вансис вовремя прикрыл спину от напавшего сзади противника, вот сержант Тонсин рубанул от души и рассёк пополам противника, душившего капитана.
  Нетрис вновь ощутил во рту солёный привкус крови, но сейчас это его кровь. Он достал из кармана платок и вытер прикушенную губу. Тяжело довались ему воспоминания, но надо продолжать жить и готовить солдат, чтобы они имели шанс выжить в том кромешном аду, в который в скором времени попадут.
  - Капитан, с вами всё нормально? Вы бледны.
  - Благодарю. Со мной всё в порядке, - Нетрис отделался от воспоминаний и взглянул на полосу препятствий. Испытуемый закончил прохождение последнего снаряда и вышел на небольшую площадку, где его уже ждали.
  - Как думаете, капитан, пройдёт новобранец испытание?
  - Тогда придётся 'второй круг' заменять сразу третьим, - недовольно проговорил штабист.
  - Если пройдёт, то в скором времени станет одним из лучших гвардейцем во всей роте.
  - Почему же?
  - Потому что с первого раза никто не проходит. Если удаётся с запасом пройти все снаряды полосы препятствий, то остатки времени теряются на последнем рубеже. Примерно две трети не пересекает финишную черту, побеждённые бойцами, остальным не хватает времени. Сами знаете, выстоять против двоих сразу, без подготовки... не скажу, что невыполнимо, но трудно. Только двое с первого раза смогли и сейчас они лейб-сержанты.
  - Что ж посмотрим. Кстати, у него необычное имя: 'Валео Мирони'. Вероятно, он из древнего, но обедневшего рода. Не думаю, что энц Роила Донса стал просить за простолюдина.
  - Тем более странно...
  ***
  Стоя на старте полосы препятствий ко мне подбежал сержант:
  - Для тебя, кандидат, условия другие. Время прохождения двадцать минут, и ещё, в конце тебя ждёт сюрприз из двух противников. Тебе надо их одолеть.
  - С чего такая щедрость? - удивился я. Всё-таки остальные проходили испытания по другим условиям.
  - Так ты ж у нас 'отличный боец'! Так что, давай, вперёд! Время пошло.
  Рассуждать времени не было. Сначала рванул с места, но преодолевая первое препятствие, сбавил темп, войдя в привычный ритм. 'Змейка', 'бревно', 'забор', шаги по чурбакам, перекладина, водная преграда - ничего необычного. Стандартная полоса препятствий. Сколько раз, служа в армии, приходилось проходить такого рода полосы и не упомнишь. Меня только смущал финал. Мельком бросая взгляд в конец полосы, замечал, как нехотя, с ленцой разминаются мои предстоящие экзаменаторы. Для себя сделал вывод, что бить будут сильно и мысленно поставил задачу, прибыть к финальному испытанию не сбив дыхание, и по возможности не устав. Плохо, что никто не подсказывал время, с которым иду по дистанции.
  Последний снаряд - 'водная преграда'. С разбегу плюхаюсь в грязную жижу и иду, помогая себе руками. Ноги вязнут в плотной субстанции, словно упал в болото, но на дне твёрдая поверхность, не дающая утонуть. Добрёл до противоположного берега, подтянулся на руках и перевалился через невысокий ограничитель. Хотел немного отдышаться, но вовремя вспомнил о двух ожидающих меня бойцах.
  С перекатом поднялся на ноги, и... мимо просвистела в ударе нога. На меня, ехидно ухмыляясь, надвигались двое. Один чуть впереди. Второй, видимо более опытный, чуть сзади. Первый быстро сокращает дистанцию... удар без замаха в область сердца. Надпочечники выбросили лошадиную дозу адреналина. Едва успеваю сделать шаг вправо и встречаю его двойкой в челюсть.
  Беречь руки в такой ситуации не стал. Если б не моя расторопность, и надо отдать должное чуйке, не поднялся бы и после первого, нанесённого ногой удара.
  Шагаю навстречу ко второму. Тот, видимо ожидал, что до него очередь не дойдёт, и на мгновение замешкался, но видя, как медленно заваливается его соратник, в глазах его проснулась ярость.
  Два шага вперёд. Встречный прямой удар ноги по корпусу отбиваю, разворачиваясь вокруг своей оси, и с разворота бью по затылку... Страшный удар. Запрещён в современном боксе. Его ещё называют 'удар кролика'. Тренер рассказывал, что название этого удара пришло в мир бокса из Англии. Дело в том, что охотники ловили кролика или зайца и били его по затылку, после чего тот умирал быстро и без мучений. Но армия это не спорт. Цели другие. Первое время, проходя курс молодого бойца, было трудно себя перестроить, сломать годами вдалбливаемые ограничения и нормы... но справился.
  Противник чуть приседает, и сжатый кулак сбивает шапку с его головы. Отскакиваю в сторону от каверзного контрудара ногой в колено. Шаткое равновесие. Ни мой удар, ни его, не достигли цели. Стоим в паре метров друг напротив друга. В его глазах читаю неприкрытую ярость.
  'Они что, с ума сошли? Покалечить хотят таким испытанием', - мелькает мысль, и тут же вспоминаю. - 'Испытание. Это всего лишь испытание полосой препятствий. Надо дойти до финиша и передо мной открытая дорога. Противник оказался сзади и не догонит. Осталось всего-то двадцать шагов'.
  Словно ошпаренный, стартую и бегу к вычерченной на земле полосе. Пусть считают трусом, но задача не победить противника, а добраться в установленное время до финиша. За спиной слышу тяжёлое дыхание...
  - Стоп!!! Пройдено! - слышу голос сержанта.
   Останавливаюсь, а через мгновение в меня врезается не успевший затормозить противник. Чуть отскакиваю, разрывая дистанцию, и принимаю боевую стойку, но новь слышу:
  - Прекратить! Стоп, я сказал!!! - доносится приближающийся звук незнакомого, но хорошо поставленного командного голоса.
  - Представься, гвардеец.
  - Валентин Мирон... - запинаюсь, вновь пытаюсь произнести своё земное имя, но вовремя поправляюсь, - Валео Мирони.
  - Отдышись. Я - капитан Сантри Нетрис, командир гвардейской роты.
   Пытаюсь принять стойку 'смирно'.
  - Не надо, - останавливает меня капитан. - Как понимаешь, с сего дня ты зачислен ко мне в подразделение... Что с Угнерой, живой?
  - Живо-о-ой. Привели в чувство. Хорошо ж ему прилетело, - ответил сержант.
  - Тренас, проводи его в расположение. Расскажи, что и как. Пусть приведёт себя в порядок, а дальше по распорядку.
  - Будет исполнено, капитан, - ответил тот, кто догнал меня...
  Я с опаской шёл за своим провожатым. Не скажу, что он выглядел грозно, но помня ярость в его глазах, ожидал неприятностей.
  - Не зыркай так на меня. На сенар злость побереги.
  - Меня Валео зовут.
  - Не Валео, а гвардеец Мирони. Я - гвардеец Тренас, - остановившись, протянул мне руку солдат.
  - Мне бы помыться, постираться, - в ответ протянул руку, - а то идём оба грязные. На нас все смотрят. Я вообще измазан грязюкой по самые уши.
  - Так в расположении и помоемся... Скажу сразу, не ожидал от новобранца такой прыти, - через несколько десятков шагов заговорил провожатый. Я-то уже огорчился, что нажил очередного врага, - думал, что до меня и очередь не дойдёт. Угнера один с тобой справится, а ты вон оно как. Его считай одним ударом положил... Где обучался бою?
  - Отец обучал и братья, - не стал отходить от основной легенды, - я самый младший в семье. Пока не подрос, ото всех получал, зато научился.
  - И сколько ж братьев у тебя?
  - Нисколько. Отец и все братья по́мерли в этом году.
  - И толком ни имущества, ни денег, вот и подался в армию?
  - Да.
  - Понимаю. Сам такой. Только я старший в семье был... Ладно, пришли. Сейчас обмоемся, потом обмундирование получать пойдём.
   В рутине, незаметно, прошёл день. Мне выдали форму. В просторной полевой палатке определили лежанку, но самое неприятное, что попал в отделение вместе с Угнерой. Догадываюсь почему, но всякий раз, когда наши взгляды пересекались, он смотрел на меня с презрением.
  На вечернем приёме пищи узнал, что из знакомых, с кем проходил испытание, приняли в гвардейцы только Юнца, а два брата отказались расставаться и их зачислили солдатами в строевое подразделение.
  Поступила команда 'Отбой!', но я никак не мог уснуть, словно ожидал чего-то. Хотя, что можно ожидать в новом коллективе? Разумеется, буквально через час, как шум за стенами палатки стих и офицеры, после вечернего доклада разошлись по своим местам, меня бесцеремонно кто-то толкнул в плечо:
  - Вставай! Пошли, поговорить надо! - голос мне оказался незнаком, но по очертаниям силуэта, угадал, что по мою душу пришёл Угнера.
  
  Глава 8
  
  Тусклый свет едва освещал пространство палатки и к своему удивлению заметил, что никто из её обитателей не спит. Кто сидел на лежанке, кто стоял возле сооружённого из каких-то ящиков импровизированного стола.
  - Присаживайся.
  - Благодарю, но постою, - отказался, разумно предположив, что стоя больше шансов оказать сопротивление. А то, вон какие морды злые. Да и народа слишком много собралось, значительно больше, чем имевшихся спальных мест. В тусклом освещении различил знакомый профиль гвардейца Юнца из другого отделения.
  - Эй, Мирони, к тебе обращаются, - кто-то легонько толкнул в спину, - расскажи о себе, где родился, чем жил.
  В сотый раз рассказывать придуманную легенду не хотелось. Всё-таки внимательный слушатель заметит нестыковки в деталях и тогда не спасёт и знакомство с энцем провинции.
  - Родился, учился, вызвался служить и вот я здесь, - ответил с иронией в голосе. Я не ожидал, что кра́ткий рассказ удовлетворит слушателей, но попробовать стоило.
  - Что ж, коротко и ясно. Ладно, новобранцы, я - лейб-капрал Сивкус. Следующий по старшинству после лейтенанта Гонтисса, нашего командира взвода...
  Замо́к , как я окрестил Сивкуса, рассказывал прописные истины: о правилах общежития, распорядок дня. Пугал предстоящими трудностями и уважительно отзывался о капитане Нетрисе.
  - ...так вот, новобранцы. Первое время будет трудно, но держитесь. С завтрашнего утра начнутся тренировки и занятия. Чтобы быстрее привыкнуть, к вам приставлю наставников. Мирони, твоим наставником станет гвардеец Угнера. Вы уже знакомы. А Ю́нцу - гвардейца Мозанн. Всё. Теперь отдыхать. Не проспите утреннее построение.
  - Так, чай деревенские мы. Привычны с зорькой вставать, - ухмыльнулся Юнц. Не скажу, что меня раздражало его веселье, но за недолгое время, пока были рядом, он, ни на секунду не умолкал, шутил, балагурил.
  - Зря ухмыляешься. Все мы тут не привыкшие к дворцовым перинам. Ладно, всё, отбой.
  - Пошли, - поманил за собой Угнера.
  'Значит, 'прописывать' не будут', - выдохнул с облегчением. За один день слишком много событий. Устал, если честно, сегодня руками махать.
  - Давно в боях участвуешь? - неожиданно задал вопрос провожатый.
  - В боях не участвовал. Пара дуэлей была́ и всё.
  - Не заливай. То, как ты меня вырубил, запрещено дуэльным Кодексом. Так что, не стесняйся, рассказывай... Что замолк? Не бои́сь. Я, например, перед тем как пойти служить, за деньги дрался. Ох, и хорошо жилось!!! Ведь богачи тоже люди. А какие у них развлечения, если родом не вышел - не дворянин? Девки, еда, да молодецкий бой. Вот и собираются они где-нибудь на окраине, попарятся, понежатся в бане, да бои смотреть желают. А где взять бойцов, чтобы Кодекс чтили? Вот и получается, что простолюдины простолюдинов развлекали. Свои неписанные правила были.
  - И зачем тогда служить пошёл?
  - Так пришиб я одного бойца. Вот и взъелись на меня. Еле убёг. Прибился к каравану новобранцев и за пару лир согласился заменить одного из сыновей какого-то трактирщика.
  - А я можно считать, что по своей воле пошёл.
  - Что ты говоришь?! Прям, во славу Императора готов жизнь отдать?
  - Зачем её отдавать? Я постараюсь забирать, не отдавая.
  - Хм, также говорит и наш капитан. Ты, кстати, не смотри, что он молодой. Воинское искусство знает. Если б не его мудрёные занятия, лежали бы мы все в сырой земле ещё в первом бою.
  - Много погибло? - спросил, желая разобраться в строении местных вооружённых сил. Первое, но поверхностное знакомство со структурой армии я получил от знаний переданных ИнАУ. И к удивлению для себя обнаружил привычную иерархию боевых подразделений. Основной и минимальной боевой единицей являлись десять солдат во главе с командиром. Ну, прям точно: 'отделение'. Следом по численности идут кратные трём, а чаще шести боевые единицы. Опыт и знания услужливо подсказывало привычные земному сознанию названия: взвод, рота, батальон, полк. Только на этом сходство и заканчивалось.
  - Много, - ответил Угнера, располагаясь на лежанке. Наши места оказались рядом, а я в суматохе и не заметил. - Два десятка осталось. Говорят, что после того боя капитан дал по морде какому-то полковнику. Но не знаю, слухи, наверно, я всего полгода, как в гвардейской роте. Но после этого капитан стал гонять нас не так, как всех остальных. У нас строевого боя, считай, и нет.
  - Строевой бой?
  - Ага... Ах, да! Ты ж не военный, а из дремучей провинции, что и название вспомнить трудно. Нас обучают не бою в строю, когда шеренга идёт на шеренгу, паля из всего, что только есть, сходясь под конец в штыковой, а действовать малыми группами, захватывать там ценные сведения, вносить неразбериху в штабах...
  'Прям диверсанты-разведчики', - подумал я, анализируя слова наставника.
  Угнера оказался нормальным парнем, примерно моего возраста, но выглядел он старше своих лет. Короткие чёрные волосы, обветренное долгим нахождением на открытом воздухе лицо, но что поразило, это взгляд: такой пробирающий до самых костей. Если б встретил его вечером в подворотне, не знаю, как бы себя повёл.
  Начались солдатские будни. С утра пробежка пять километров, затем завтрак, занятия с ножом, занятия с оружием, обед, стрельбы или опять занятие с оружием, ужин, и так каждый день. На общем фоне солдат старался не выделяться. В основной группе выполнял все установленные нормативы, а по вечерам, старослужащие, рассказывали байки из своей долгой воинской жизни:
  - Для вас, не нюхавших пороха, первый бой или задание станет самым трудным и тяжёлым испытанием в вашей жизни. Если переборете себя, стиснув зубы, не приклоните колено, а побежите к неприятелю, то останетесь живы. Пусть палят из своих ружей проклятые сенары, а ты знай, да иди. Если остановишься - пропадёшь.
  - Лейб-капрал, расскажите, что с капитаном? - встрял в монолог гвардеец Юнц, - он прям зверь какой-то. Всё ему не так делаю, гоняет до четвёртого пота. Ноги уже отваливаются и зачем нам бегать? Мы ж...
  - Мы гвардия, солдат Юнц и нечего бузить на капитана Нетриса. Лучше сейчас побегать, пострелять, чем во время задания у тебя мушкет заклинит.
  - Так стрелять-то не обучен, не из чего стрелять мне было. Впервые только здесь мушкет увидел. Тяжё-ёлый, руки отваливаются его таскать.
  - Так ты не на руках таскай, а смотри, как другие несут. Ну, или на погодка глянь. Валео! Давно хотел спросить, как ты хитро́ умудрился мушкет приспособить.
  Делать нечего, пришлось придумывать историю, что это отец так мушкет носил:
  - Это отец меня научил. Он охотник знатный был. Никогда без добычи не приходил.
  - Тут много охотников знатных. Ты лучше расскажи, что с мушкетом сотворил, что и ползать и бегать не мешает?
  - Ремень я длиннее пришил.
  - Это как, зачем?
  - Выпросил у солдат за вечерний хлеб ремень от мушкета, сшил вместе и бегунок поставил. Правда, с ним пришлось помучиться. У интенданта пришлось выпрашивать.
  - У кого? - не поняли моего словца.
  - Ну, у того, кто форму выдаёт. Я бляху от ремня выпросил, теперь у меня мушкетный ремень можно изменить расстояние. Когда на плече - одна длина, когда за спиной - другая...
   Слух о моём рацпредложении утром донёсся до капитана. И меня, прям во время обеда, вызвали к командиру.
  - Гвардеец Мирони по вашему приказанию прибыл! - отрапортовал, войдя в расположение офицерского состава гвардии.
  - Прибыл, это хорошо. Докладывай, что сотворил с оружием? Половина состава гвардии бегает по гарнизону и ищет ременные застёжки, а вторая половина одолевает обозника, то нитки им надо, то шило, то иголки.
  Я принялся, как мог объяснять, но видимо капитан ничего не понял из моего сбивчивого доклада и скомандовал:
  - За мной!
  Прибыли к палатке, где в пирамиде стояло моё оружие.
  - На плечо!
  С молодцеватым видом вскинул на мушкет, кстати, дрянная вещь. Длинное, почти два метра, не сбалансированное и вдобавок очень тяжёлое. Мне, привыкшему к современному земному оружию, непривычно таскать с собой такую громадину. Лучше б к дулу остриё примостили и вроде копья использовали, чем останавливайся, заряжай через дуло: засыпай порох, утрамбовывай, засовывай свинцовый шарик, вновь длиннющим шомполом утрамбовывай, вставляй пыж, утрамбовывай, прилаживай к стволу обратно шомпол, потом, взводи боёк и из другого патронташа, заполняй камеру порохом. Но и это ещё не всё. Если сразу стрелять, то понятно, принимаешь стойку для стрельбы и нажимаешь на курок, но если стрельба откладывается, боёк в походное положение, да так, чтоб порох в камере не рассыпался, да не намок.
  У тренированного солдата минуты две уходит на перезарядку и это считается хорошим результатом. Я не говорю о качестве пороха. На стрельбах, после двух выстрелов, ничего впереди не видно. Всё застилает плотный, серо-сизый дым.
  Капитан обошёл меня вокруг, заставил пробежаться, залечь и проползти по-пластунски. Приказы я исполнял бодро, делая заминку на долю секунды, чтобы на отмеченные места передвинуть ружейный ремень. Хотя, какой он ружейный, тогда уж - мушкетный.
  - Сам додумался?
  - Так точно, господин капитан!
  - Молодец, хвалю! И отметки на ремне сделал, чтоб долго не подбирать длину. В бою это неоценимо. Вызови ко мне лейб-капрала.
  - Капитан Нетрис, вас господин полковник к себе требует, - прибежал дежурный вестовой.
  - Отставить! Со мной пойдёшь, - отменил свой приказ капитан и мне, чеканя шаг, пришлось следовать за офицером.
   К моему удивлению, меня пропустили внутрь штаба - это капитан настоял. И теперь я, стоя возле двери, где находилось святая святых - штаб гарнизона, ожидал его возвращения.
  В бытность службы в армии, в земной, имеется ввиду. Я предпочитал соответствовать принципу: подальше от начальства, поближе к начпроду. Но выходило следовать только первому правилу - находиться подальше от начальства. Хотя, в век современных технологий и находясь где-нибудь на выходе с учебно-боевым заданием, всегда какой-нибудь офицер-штабист норовил влезть в размеренный план учений со своими, граничащими с безрассудством, вводными. В принципе, из-за этого я и не остался на сверхсрочную, не согласился подписать контракт. Как же красиво и со знанием дела уговаривал меня командир взвода - старший лейтенант Изаров, обещая золотые горы. Я даже задумался, а не остаться ли? Всё-таки из большого числа претендентов прошёл отбор и заслужил право быть переведённым в состав ДШБ . Правда ни отцу, ни матери об этом не говорил, подписку отобрали. И вернулся я со службы со 'спящим' приказом устроиться в МВД...
  - Капитан! Вы забываетесь! - через плотно прикрытую дверь донёсся громогласный голос одного из офицеров.
  Я сделал пару шагов в сторону от двери, чтобы не пришибли меня открывающимися створками, а то мало ли.
  - Контингент не прошёл полный курс подготовки и не готов к выполнению...
  - Что значит не готов? Штатная численность? ...что ещё нужно?! В гарнизоне единственное подразделение с полным штатом, а говорите... 'не готовы'! Разработать план передислокации, срок два часа!!! Свободны!
  Дверь распахнулась и красный, словно варёный рак, из помещения вышел капитан:
  - За мной!
  Я еле успевал за шедшим торопливым шагом капитаном. Все, кто нас видел, шарахались в стороны, уступая дорогу. Возле своей палатки, капитан бросил:
  - Командиров взводов ко мне, срочно!
  Через два часа подразделение в полном составе пеше по-тележному удалялось из обжитых и ставших родными окрестностей Сантории...
  - Куда идём-то? - в очередной раз в никуда, спросил Юнц. Но в этот раз, неожиданно для всех получил ответ от следовавшего рядом лейб-капрала:
  - На войну. Фронт прорван, а мы ближе всех. Вот нами и заткнут дыру.
  - А гарнизон?
  - Гарнизон через двое суток подойдёт. Такую махину за полдня не перебросишь.
  - А мы значит можем...
  - Можем, именно поэтому ты, как и все мы - гвардейцы.
  - Идти долго? - вмешался в разговор, чтобы рассчитать свои силы. Всё-таки обмундирование неудобное. Так до конца подогнать и приладить под себя не удалось. По чуть начало натирать плечи, хорошо, что вместо тонких носков приспособил портянками разорванные свои гражданские штаны.
  - Согласно приказу обязаны прибыть на место завтра вечером. Но идём шибко хорошо, может, и раньше прибудем.
   Команда о привале и оборудовании ночлега застала меня на пределе сил. Это вам не в берцах, с удобной разгрузкой и РД-54 ходить. Амуниция, оружие и вдобавок столько ещё всякого нужного на одном солдате навешано, что сравнится с полной экипировкой в сорок килограмм перед боевым выходом. Но один существенный недостаток - неудобно!
  - ...Мирони, Владнес, Дрести - вторая смена охранения.
   'Значит, не в самое тяжёлое время стоять на посту', - обрадовался я.
  Организация дозора на стоянке была схожа и привычна по службе в армии, но с некоторыми отличиями, не влияющими на суть несения службы: предварительный инструктаж, осмотр внешнего вида, проверка исправности оружия; распределение по постам; в сопровождение старшего, развод на места несения службы. Вот только стояли в дозоре не по два часа, а четыре и без бодрствующей смены, что меня несколько удивило. Ведь за четыре часа вглядывания в однообразный пейзаж не столько сам устанешь, сколько глаз замылится и не заметишь изменение окружающей обстановки.
  В размышлениях незаметно задремал.
  - Вставай! - кто-то легонько потряс за плечо, - твоё время, - ходил разводящий, и будил тех, кому выпала честь стоять в дозоре.
  До рассвета ещё долго, ночь непроглядная. По ощущениям, примерно два часа ночи. Не скажу, что по прибытию на планету сразу привык к местным реалиям. Всё-таки сутки здесь длились двадцать шесть часов, но пообвыкся. Человек такое существо, что привыкает ко всему, если это не потеря головы, конечно. Читал как-то об одном, живущем возле водопада племени, так они звук падающей воды совсем не замечают, разговаривают свободно, привыкли.
  Вместе с разводящим дошёл до ограничивающей полянку кромки леса. Принял пост. Осмотрелся - темно, хоть глаза выколи. Света от тлеющих костров едва хватает, чтобы различить тени телег и установленных палаток, не говоря о том, чтобы рассмотреть силуэты солдат. Не скажу, что место для ночлега выбрали удачно: в районе видимости от дороги, ограниченная с трёх сторон лиственным лесом поляна, где уместился весь состав роты, но невдалеке, как говорили, ручей с водой, что оказалось несомненным плюсом.
  - Доклад! - тихо подошёл разводящий.
  К моему удивлению, проверка: пароль-отзыв в этом мире не применялась. Все друг друга должны знать в лицо, в особенности сержантский и офицерский состав. С одной стороны хорошо, но много всяких случаев случается, например, новобранец, не знает командира. В темноте не разобрал, кто следует, а по приказу, обязан если не открывать сразу огонь на поражение, то поднять тревогу, выстрелом в воздух. Несколько раз и я попадал в такую ситуацию, правда, ещё, будучи в гарнизоне. Стоишь такой на посту, охраняешь объект, а к тебе средь тёмной ночи идёт какой-то офицер, да без разводящего. Что делать? Приходилось поднимать тревогу, стреляя в воздух. Я-то первые дни не мог взять в толк, почему, почти каждую ночь раздаются редкие выстрелы. Думал, что ночные стрельбы, но потом Угнера объяснил.
  - Без происшествий! - так же тихо, отрапортовал.
  Меня сменили. Дошёл до своего отделения. Спать не хотелось. Через пару часов всё равно вставать и я привалился к телеге, и погрузился в медитативное состояние. Чем оно хорошо, что не отключаешься полностью, а находишься в пограничном состоянии. Чувствуешь всё происходящее вокруг, осознаёшь.
  Раздался едва слышимый скрип металла и хруст веток. Рывком вернулся в сознание и схватился за оружие.
  - Кто здесь?!
  Глава 9
  
  - Господин капитан, вы б отужинали, а то третий раз разогреваю.
  - Не сейчас, Стиин, позже.
  - Куда уж позже. Утро скоро. Всю ночь просидели: то с командирами, то дозоры проверяли, то думы военные думали. Нет бы, поспали, хоть чуток. С утра ж вновь в путь, господин капитан.
  - Опять ворчишь! Вот отошлю, будешь знать!!!
  - И отсылайте! Хоть повоюю на старости лет, а то совсем застоялся. Помните, лет десять назад, какие лихие времена были...
  - Помню, помню. Ладно, неси, что там приготовил.
   Под пристальным взглядом капитана, ординарец удалился. Понятно, что никуда гвардейца Стиина капитан отсылать не собирался. Да и не куда его отправлять.
  Савэл Стиин - ветеран, прослуживший в гвардии с самого её основания, а это не много ни мало тридцать лет. Всего себя отдал армии и после окончания срока службы вместо того, чтобы окунуться в гражданскую жизнь, остался при капитане Нетрисе. Поставлен на довольствие и исполнял роль... нет, не няньки, а ординарца.
  - Присаживайтесь, господин капитан. Стол накрыт.
  - Благодарю. Присядь со мной. Одному неуютно.
  - Не положено.
  - А если прикажу?
  - Не положено, а приказ ваш...
  - Ладно. Оставь. Сколько мы с тобой знакомы?
  - Лет двенадцать. Я как раз лейб-сержантом во взводе, что приняли под командование служил. Сколько за это время пережили, и не упомнишь.
  - Помнишь офицера Лигонса?
  - Как не помнить?! Он же моим взводом командовал. Помню, возле какого-то села прижали нас вольные стрелки. И сильно так прижали. Не ожидали мы нападения, шли походным маршем в место новой дислокации, а тут они налетели... На конях, да с саблями наперевес. Помните, в те годы банды на юге Империи уж больно в силу вошли, прям целые провинции под себя подминали. В тот раз еле успели развернуться в боевой порядок и... началось!
  - Встречный бой?
  - Извините, господин капитан, я военным наукам не обучен, не знаю, встречный он или не встречный, но рубка была знатная!!! Мне чуть саблей плечо не отсекли, но повезло... мушкет успел перед собой выставить. М-да. Много гвардейцев в тот день полегло и командир хороший... был.
  - Почему был?
  - Так говорили, что помер лейтенант Лигонса от ран. Не довезли. И командира, потом нам нового прислали.
  - Не помер он. Выжил. Сейчас он в чине капитана командир полка. Как раз к нему на выручку идём.
  - Во, как!!! Хорошая новость. Ладно, я пойду, приберусь. А вы отдохните. До рассвета всего ничего осталось.
  - Сам бы отдохнул.
  - Что мне отдыхать-то? Бессонница у меня. Час-два подремлю, а потом только мучаюсь. Лучше уж на ногах.
  - Хорошо, ступай.
  Ординарец вышел, аккуратно закрыв за собой полог палатки.
  - Эх, вода закончилась, не уследил! - проверив большую походную флягу, произнёс Стиин. - Надо подумать, у кого в такую рань воды выпросить. Или пойти самому набрать, тут вроде недалеко.
  Стараясь не шуметь, ординарец взял с собой ведро и осторожно зашагал к ручью. Предстояло пересечь спящий лагерь, так как ручей располагался на противоположной стороне, на опушке леса...
  Едва слышимый скрип металла и хруст веток рывком вернул в сознание.
  - Кто здесь?! - произнёс, схватившись за оружие.
  - Это я - Стиин, ординарец капитана. Не шуми, дай служивым ещё поспать.
  Я присмотрелся и в сумерках разглядел облачённого в форму гвардейца. Лицо показалось знакомо, видел его несколько раз возле капитана.
  - Куда в такую рань?
  - Бдишь, это хорошо. За водой иду, чтоб утром капитан спокойно умылся.
  В руках у пожилого гвардейца пустое ведро, да на шее перевязь из десятка фляг.
  - Может помочь? - спросил, опустив мушкет.
  - Не спится? Тогда помоги. Всё быстрее обернёмся.
  Нацепил на плечо мушкет и взял ведро.
  - Правильно, что оружие не оставил, - одобрительно кивнул ординарец.
  Как показалось, шли долго. Обходили спящих вповалку солдат, постояли с проснувшимися кашеварами и надолго остановились возле постовых, разговаривая. Каждому пожилой гвардеец находил что сказать, то подбодрил словом, то подсказывал, как скорее обустроить приготовление пищи, то интересовался ночными происшествиями, внимательно выслушивая ответ часовых.
  Дошли до места, где бежал ручеёк чистой, прохладной воды. Окрестность знакомая, приходил за водой для взвода.
  - Набирай, а я посторожу.
  'Какой правильный гвардеец, - удивился опыту и прозорливости пожилого вояки, - и ведь верные советы давал сослуживцам. И сейчас правильно расставил приоритеты, что я быстрее справлюсь с задачей набрать воды, а он с охранением'.
  - Что застыл, набрал? Тогда пошли назад, но только внимательнее по сторонам смотри, - видя в моём взгляде непонимание, ординарец продолжил. - Слышишь?
  Я прислушался, но ничего необычного не услышал, только почувствовал, как порыв ветра донёс лёгкие нотки костра.
  - Нет. Тихо.
  - То-то и оно, что тишина в лесу. А такое случается, если хищный зверь близко или кто другой спугнул мелкую живность.
  Дальше шли молча. Часто останавливались, прислушивались, но, ни зверей, а тем более людей по дороге не встретили.
  - Спасибо, помог, - возле командирской палатки остановились.
  Наступало утро. То там, то здесь доносились редкие команды. Лагерь постепенно просыпался. Я, довольный, что сделал доброе дело - помог пожилому вояке, не спеша двигался к расположению своего взвода, но вдруг раздался громкий хлопок!!! Ещё один! Дымом заволокло и без того покрытое предрассветным туманом пространство поляны. Упал, спрятавшись за повозку. Крики, суета, нечленораздельные команды, всё потонуло в раскатистых разрывах.
  Хлопки взрывов раздавались ещё пару минут, и вдруг всё стихло... Я лежал под повозкой, осматривая окрестности. Противника или вспышек огня из мушкетов не заметил, что было странно. В ночи вспышка выстрела из огнестрельного оружия видна на многие километры. Даже кроны деревьев не скрывают яркую вспышку, а тем более такого нетехнологического оружия, как здесь. Тут и о бездымном порохе ничего не слышали, не говоря о пламегасителях, глушителе и прочих достижениях военной промышленности моего времени. Как только волей судьбы попал в этот Мир, была у меня мысль заняться прогрессорством, но первый опыт с оптимизацией ремня для мушкета, привёл к выводу, что для начала необходимо достичь определённого веса в местном обществе. Сколько косых, осуждающих взглядов, пришлось пережить, доказывая свою правоту в удобстве нововведения. Хорошо, что ещё командир оказался на моей стороне, а то бы загремел куда-нибудь в местную Сибирь, или куда тут неугодных ссылают и ссылают ли вообще, может сразу вешают.
  Над лагерем разнеслась команда: 'Сбор!'.
  - Взвод! - построил личный состав лейтенант. - Личные вещи оставить здесь, пополнить боезапас и через минуту выступаем. Нам поручено догнать и уничтожить группу, совершившую налёт на лагерь. Она малочисленная, так что справимся. Двигаться по парам из вида друг друга не терять. Надо их догнать, чтобы не раскрыли нашего расположения основным силам.
  'Странно, - возмущался, идя во второй паре за проводником, - никакой тактики! Может, противник уже отослал гонца с указанием нашего местоположения, может это отвлекающий манёвр, чтобы разбить единое подразделение и потом заманить на засаду и малыми группами уничтожить'.
  Особенности ведения здешней войны мне стали понятны ещё из пройденного курса обучения, но не думал, что информация, полученная из открытых источников, настолько соответствует реалиям военного дела. Рассказы былых вояк об участии в сражениях, когда противники выстраиваются в две-три шеренги друг напротив друга и палят, выстреливая полный боезапас, а только потом сходятся в рукопашной, напоминали сцены из просмотренного очень давно фильма 'Война и Мир'. Но во времена девятнадцатого века моего столетия на вооружении стояли пушки, а тут, ну, есть громоздкие такие сооружения, которые использовали в основном на стационарных оборонительных пунктах. Но ни о какой передвижной артиллерии и намёка не было, не говоря о фортификационных сооружениях, окопах и прочих земляных укреплениях. Надо отдать должное, что и сами мушкеты представляли собой, мягко сказать, уровень даже не девятнадцатого века, а скорее семнадцатого, самого начала массового распространения огнестрельного оружия. Убойная дальность шагов сто - сто пятьдесят, а прицельно вести огонь удавалось только на дальности до пятидесяти шагов. Расчёт строился на массированный огонь, а не на меткость. Хоть и в гвардии, куда волей судьбы и благодаря поручительству попал, делался упор на огневую подготовку, но всё же основное в этом мире была штыковая атака и рукопашная схватка.
  - Валео, слышишь? - тихо произнёс шедший в паре Юнц.
  Я остановился, прислушиваясь. Всё-таки я не лесной житель: и хожу громче других, и не разбираюсь в травах, не примечаю такие важные для местных особенности, что если бы существовала местная контрразведка, то меня сразу бы взяли на карандаш.
  - Слева ветка хрустнула и шум, вроде, завозился кто, - не дожидаясь ответа, так же тихо произнёс Юнц.
  Внимание на этого молодого парнишку я обратил сразу. И не из-за того, что он шабутной, вечно неунывающий, встречающий любое испытание или сложную ситуацию с весёлым пренебрежением, а что на удивление оказался непритворно справедливым человеком.
  В один из первых дней нашего пребывания в гвардии его отправили в совместный наряд с солдатами гарнизона. Вернулся он с синяком. На вопросы лейб-сержанта и остальных гвардейцев он отвечал уклончиво. Только через пару дней выяснилось, что во время выполнения хозяйственных работ он заступился за одного из такого же новобранца, как и он. За что и получил синяк под глазом.
  - Сами проверим? - не унимался Юнц.
  Огляделся: наша пара чуть отстала, и бежать, звать кого в помощь, резона нет. Странно всё-таки. Команда же была не терять друг друга из виду. Помню, было такое во время КМБ упражнение: на пересечённой местности подразделение выстраивалась в шеренгу, и шли, делая вид, что прочёсываем местность. А командир кому-то из солдат приказывал отстать и спрятаться. Так только после пятого раза нам удалось пройти шеренгой никого не потеряв. 'Внимательно смотрите по сторонам!', - говорил взводный после каждого неудачного выполнения упражнения. А тут, вот мы чуть отстали, потеряв визуальный контакт, а нас так никто и не кинулся искать. Может именно на нашем направлении засел противник, а подать сигнал тревоги или как-то дать знать о непредвиденной ситуации, у нас возможности не было.
  Я кивнул, и знаками показал о соблюдении тишины. Шли молча, осторожно ступая, потому что утром в лесу звук ломающейся ветки слышен издалека, а если там, где предполагаем, прячется противник, то не хотелось его спугнуть раньше времени.
  Юнц кивком головы указал на подозрительно свежий бугорок, выделяющийся на общем фоне лесной подстилки. Перехватил мушкет, поднял с земли небольшой камень и бросил в центр кучи. Размер её как раз подходил, чтобы спрятаться одному человеку. Камень с силой ударился о кучу падшей листвы, обломанных веток, кусков земли и... ничего не произошло. Ни вскрика, ни шевеления... тишина. Только приглушённый удар камня о мягкую поверхность.
  - Показалось, наверно. Здесь никого. Надо своих догонять, а то далеко оторвались, - расслабившись, вымолвил Юнц, а я так и смотрел на этот бугорок, словно заколдованный. В нём было что-то слишком правильное. Я не перфекционист, стремящейся к совершенству, но заметил, что края бугорка правильной формы, пологие. Куски земли, обломки веток лежат чуть ли не в симметричном порядке.
  Шагнул вперёд и споткнулся о выступающий корень. Сзади хрустнула ветка. Не успел обернуться, как со стороны, где стоял Юнц, раздался оглушительный выстрел...
  Вышагивая перед строем, задумчиво прохаживался командир взвода. После выстрела, буквально через пять минут рядом с нами оказался весь личный состав взвода, но уже было поздно. Двое, облачённых в сенарскую форму, лежали бездыханные: один с простреленной грудью в районе сердца, а у другого из глаза торчал длинный клинок боевого штык-ножа.
  - Значит, говорите, что заметили подозрительный шум и решили проверить, - ни к кому конкретно не обращаясь, говорил командир.
  Наш доклад он выслушал спокойно, повторно осмотрел место схватки, досмотрел трупы и потом, витиевато ругнувшись, рассуждал сам с собой, - звать никого не стали. Хм. Двое против двоих - силы равны.
  - Господин лейтенант! Местность прочесали - ничего! - подбежал с докладом гвардеец.
  - Ладно. Потом разберёмся. Трупы прикопать, нашивки снять, оружие с собой. Выдвигаемся к месту сбора! Бегом!
  Выбрались из леса и побежали. Весь путь меня мучал вопрос, что так сильно озадачило нашего командира. Вроде, ничего сверх неординарного не произошло. Наткнулись на замаскированную лёжку. Сенарцы, не надеясь убежать от преследователей, спрятались, используя естественный ландшафт. Один из них замаскировал другого, а потом взобрался на дерево с густой кроной и затаился.
  Видя, что мы долго не уходим, второй не выдержал и спрыгнул вниз, но попал под меткий огонь напарника, а вы ещё умудритесь промахнуться с трёх шагов. Услышав шум, первый, кого укрыли внизу, встрепенулся, но получил штык-ножом прямо в глаз...
  Впереди из-за холма доносился шум боя. Организованный залп сменялся беспорядочными выстрелами. Что сейчас происходит там, неизвестно, но по свежим следам на грунтовой дороге даже я понимал, что совсем недавно тут прошло много людей и не стоит гадать, кто именно тут прошёл.
  'Вот и передовая', - промелькнуло в голове. - 'Если рванём в бой с марша, то нам хана. Неизвестно, что там за холмом происходит. Может уже, и помогать некому'.
  Неожиданно оказался бегущим рядом с командиром. До вершины холма оставалось примерно три километра пологого подъёма.
  - Господин лейтенант, разрешите сначала разведать! Я быстро. Заберусь осторожно на холм, посмотрю, что да как, и назад.
  Лейтенант ничего не произнёс, только кивнул и я, ускорившись, обогнал авангард, и помчался, быстро взбегая по склону.
  Здешняя военная подготовка оставляла желать лучшего. Мне, как прошедшему действительную военную службу не в простой воинской части, нагрузки казались ниже среднего. Пройдя крещение в учебке бешенными нагрузками, отсекающими лентяев, больных и хромых. Когда до завтрака - зарядка пять километров в форме одежды номер два, а потом перед отбоем ещё столько же, но уже в форме номер четыре. Каких-то десять километров в медленном для меня темпе - это просто сказка. Но в новом для себя Мире я старался не выделяться. Бегал, выполнял упражнения, стараясь держаться в основной группе: не лучше, не хуже других.
  Вот и вершина. Сбросил с себя заплечный рюкзак, чтобы своим белым цветом не выдал меня и выполз на небольшую пологую площадку. Бой кипел. Численный перевес атакующих сенарцев давал преимущество. В центре, окружённая с трёх сторон, сдерживала одну атаку за другой, гвардия. На общем фоне сражения выделялась фигура капитана Нетриса. Он метался от одной линии к другой, организовывая заслон, затыкая брешь в казалось бы уже прорванной обороне.
  - Что там? - подбежал один из гвардейцев авангарда.
  - Плохо. Надо с лейтенантом посоветоваться, - ответил я, высматривая в приближающихся офицера, и не дождавшись, пока тот поднимется наверх, кинулся навстречу.
  Распалённый долгим маршем, лейтенант Гонтисса не хотел слушать моё предложение. Грозился сначала расстрелять, а потом повесить, но осмотрев поле боя, согласился с моими доводами.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"