- Айлин ! - нарушил утреннюю тишину крик. Последовавший за тем стук в дверь окончательно возвратил девушку из страны грёз в скучную действительность.
- О нет, Фаррел! - сонно прошептала Айлин.
- Айлин! Послушай-ка сюда! Если ты вчера вечером где-то раздобыла пилюльки хитромудрости, то надо было обрадовать меня сразу! Хорош куралесить! Пока не найдёшь мне все мои вещи и не сложишь их на место, о том, чтобы вернуться и припасть к подушке, можешь даже не мечтать!
- Фаррел! Ну какое прекрасное утро ... было. Ну что опять случилось?
- Вот именно, случилось! Случилось то, что кто-то возомнил себе, что способен мстить очень специфическим образом. Так вот, моя мстявая сестрёнка, это впечатляет! Но люди из того самого графства, куда, кстати, ты отправляешься, не будут ждать ещё каких-то десять миллионов лет пока ты научишься порядку!
- Ну братец, ты тоже хорош! Сколько можно возмущаться? И может хватит уже считать меня центром хаоса вселенной! Что, в своих вещах разобраться слабо? Или опять я виновата? Так, Фаррел, всё! У меня сейчас утренняя молитва. Кыш к себе! Твои вещи - ты и разбирайся!
- Так! Это я тебе говорю - всё! А ну бегом встала и вернула всё на место, кикимора!
- Кто кикимора?.. Это я то?! Ах так, ну я тебе припомню! - Айлин толкнула дверь своей комнаты и та со всей силы ударилась о стену.
- Ты меня совсем уже ни во что не ставишь! Ты вообще нормальный? Ты соображаешь, что говоришь?
Медленно обернувшийся на крик Фаррел застыл с удивлённой физиономией.
- О, Айлин! Доброе утро, солнышко! Прости, рановастенько я тебя растолкал, да? Я только хотел поинтересоваться, где мои вещи, которые...
- ... Я вчера постирала? Да ты что, издеваешься?! А глаза раскрыть слабо? Дальше своего носа ничего не видишь!
- А, всё. Понял. Ну ты можешь ещё пойти поспать. Хотя... Нет, не успеешь. В общем давай так: у тебя есть полчаса времени. Через пять минут я зайду.
- Да! Зайди, зайди! Конечно, если сделаешь милость и попытаешься до меня достучаться! И ещё не известно, что у тебя получится!
Они оба вздохнули и разошлись по комнатам. Так началось утро в доме отправляющихся в дорогу брата и сестры.
Айлин плюхнулась обратно на кровать и, закрыв глаза, попыталась вернуться в сон. Спустя несколько секунд она поняла, что это уже не получится. Девушке всё никак не удавалось ухватить те ощущения тепла и покоя, которыми она наслаждалась, пока Фаррел не разбудил её таким необычным образом.
В дверь дома постучали.
- Доброе утро! Фаррел! Можно войти?
Фаррел поспешил ко двери. - А, Ронан! Проходи! Вот молодец! В отличие от моей спящей красавицы сестрёнки уже готов к дороге.
- А что, Айлин ещё не проснулась?
- Дрыхнет, кулёма! Вставать даже и не ду-ма-ет! -прибавив громкости в голосе, проскандировал Фаррел.
- Тссс! Пусть спит, ещё рано.
- Да ладно! С такими темпами мы её и к полудню не растолкаем. Да пока она встанет, ты десять раз выспишься. Ладно, присаживайся, передохни пока! И Ронан, присев за стол, опустил голову на руки. В этот момент он был очень похож на уснувшего от усталости студента.
У Фаррела была одна интересная манера поведения. Он часто посылал возмущённые реплики и фразы в адрес Айлин, но редко что-то говорил ей в лицо. Он высказывался перед стенкой, мебелью, перед чем угодно, и даже перед самим собой, но в любом случае старался сделать так, чтобы Айлин всё услышала. Вот тут уж девушка не могла удержать внутри себя поднимающуюся волну протестов и возражений, и почти всегда завязывался конфликт. Притом нельзя было сказать, что между братом и сестрой когда-то пробежала чёрная кошка и это стало причиной их постоянных разногласий, мешающих им нормально общаться.
На самом же деле Айлин видела брата совсем другим и хотела чтобы он вёл себя определённым образом и говорил с ней так, как хотелось ей. Но почему-то все её иллюзии аж никак не согласовывались с тем, как всё обстояло на самом деле. И это печалило, а иногда и открыто раздражало Айлин.
Со своей стороны Фаррел хотел для сестры только лучшего и у него складывались свои представления о её счастливом будущем.
- Ей бы замуж, - думал он - найти хорошего парня, создать семью. Господь не оставит её. Ну что она заладила "монастырь, монастырь..."? Монашество - это прежде всего призвание. Разве оно у неё есть? Скорее всего она не понимает, чего хочет. Ну уйдёт она в монастырь, а мир-то позовёт её обратно. Только вот назад дороги уже не будет. Остаётся лишь верить, что Всевышний её вразумит.
Естественно точка зрения Фаррела шла вразрез с устремлениями Айлин. И разногласия снова становились причиной стычек между братом и сестрой. Но если Фаррел не держал обид на сестру и ко всему относился проще, то Айлин зачастую серьёзно переживала все эти ситуации. Она никак не могла понять, почему с ней так происходит. Ей давно хотелось каким-то образом всё изменить. Но как только появлялась надежда на то, что всё окончательно наладилось, снова какая-нибудь мелочь становилась препятствием к мирному общению с братом.
К счастью, на помощь девушке всегда приходил Ронан. После разговора с ним Айлин становилось легче, огорчения покидали её и она вновь приходила к той мысли, что жизнь всегда есть за что благодарить и не всё уж так плохо.
Дверь комнаты Айлин отворилась. Сделав пару шагов и увидев Ронана, полусонная девушка остановилась, грустно улыбнулась и пробормотала:
- Доброе утро...
- Доброе утро, Айлин! - воодушевлённо произнёс поднявший голову Ронан. - Как спалось? Ты отдохнула? Готова к путешествию?
- Хм... о том как я отдохнула лучше всего тебе расскажет Фаррел. А как я сегодня проснулась... о-о-о. Об этом тоже лучше всех расскажет Фаррел. Соответственно какое у меня настроение, я думаю, тоже можно догадаться. Ну да ладно, не обращай внимания. Всё нормально.
- Эй, красавица! Ты сегодня удивительна! - с нотой восторга в голосе произнёс Ронан.
- Ага! Сейчас сбегаю закажу свой портрет на память.
- Айлин, в чём дело? - Ронан переменился в лице. - Что-то произошло? Кто тебе с утра испортил настроение? Ах ну да... Что это я спрашиваю? Кто же ещё, как не... - в последнюю секунду парень решил, что сейчас ему не стоит произносить имя раздосадовавшего Айлин человека. Так что случилось?
Сощурив глаза, Айлин остановилась у стола, за которым сидел Ронан. Похоже, ни о чём она говорить не собиралась, во всяком случае пока что. Её мимика превосходно говорила за неё: левая бровь в удивлении и негодовании одновременно приподнялась над правой, губы сжались. Кстати, это была присущая только ей черта, когда она сжимала губы. Это могло означать что угодно: досаду, разочарование, раздражение или обиду, но эта её изюминка не делала её лицо, как говорят, "страшным в гневе" или злым. Наоборот, она казалась смешнее и забавнее, и бесспорно вызывала улыбку. Ронан хотел было успокоить девушку, но увидев, что она очень огорчена и раздосадована, всё-таки решил на некоторое время отложить расспросы.
- Я понял. Потом поговорим.
За всё последующее утро никто из участников похода не проронил практически ни слова.
Айлин, словно закомплексованный подросток, молча выхаживала обиду в себе и клялась всем сердцем, что на этот раз не простит брату эту выходку.
- Сколько можно?! Теперь это будет моим принципом: провинности не прощаются, подлизываться бесполезно, на жалость брать - тоже!
Фаррел старательно делал вид, что не понимает, почему Айлин себя так ведёт, хотя в глубине души даже начал сожалеть о случившемся. И всё же его чувство достоинства пересилило.
- Да ей что не скажи - она сразу обижается, замыкается в себе. Кто виноват в том, что до неё не доходит как это глупо?
Ронану было не легче. Он понял, что здесь что-то произошло.
- Ну скорее всего ситуация была стандартной: Фаррел сделал сестре какое-то замечание. Учитывая его манеру специфически высказываться, у него это получилось более чем "здорово". Айлин, которая не выносит критики брата в свой адрес, видимо не сдержалась, не смогла пересилить своё негодование. И вот! Получите, распишитесь - две тени с кислыми физиономиями, старательно изображающие, что сегодня утром, надо же, ничего не произошло! Правильно говорят - правда у каждого своя. Абсолютно каждый пытается доказать свою точку зрения другому. Но хотя бы кому-нибудь пришла в голову мысль о том, что ближнего своего можно выслушать и понять. И это не потому, что мама с папой так научили (благо если хоть учили), а потому, что все остальные - тоже люди! Почему нам, существам разумным, так тяжко понять друг друга? Может просто лень? Все слишком увлечены собой, чтобы думать о других. Так, стоп! Рассуждать и докапываться до истин, обстоятельств и глубин человеческих тайн - это не моя черта. Это всё Айлин. Она в этом понимает ну лучше всех. Уж не знаю, каким образом она всё это понимает, но, видимо, ей Богом дано. Так вот откуда у меня появились никогда не имеющиеся ранее способности к глубокомудрствованию! Да... С кем поведёшься - от того и дети, то есть я хотел сказать - последствия. С Айлин пообщаешься - сам трактат по философии настрочишь. Просто странно, что с её способностями рассуждать и мыслить реально, кого-то понять, кого-то утешить, кого нужно простить, она почему-то совсем беззащитна, когда что-нибудь происходит дома. А ведь тут всё просто. Так! А чего й то я опять лезу не в свои дела? Это их семейные разборки, меня не касается.
Вот так и будем собираться. Главное - не забыть, куда и зачем идём.
Ронан вышел на улицу и присел на лавочку возле дома. Утреннее солнце дарило земле своё тепло. Парня разморило и он потерял счёт времени. Ронан почти-что перекочевал в страну грёз, где-то в глубине сна послышались голоса, скрип открывающейся двери...