Павлов Юрий : другие произведения.

В Советском Союзе ... глава 10

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ... продолжение ...

   Глава десятая Вторая неделя (понедельник)
   - Жора! Слазь-ка, посмотри вторую норию. Чё то она ни ххера не тянет!
   Как сказала Раиска, так и вышло: Вова не вернулся. Приехал Петя Головушкин. С
  гитарой.
   В воскресенье, с утра, уехали Алла и Виталий. Алла была молчалива и, изредка взглядывая на него, загадочно улыбалась. Ночью он понял, что произошло на полянке, и стало мучительно досадно от того, что не догадался сразу, когда она рассказала анекдот. Он распалялся воображением, представляя, что могло быть ... и становилось ещё муторнее. Долго не мог уснуть, страдая от жгучей и острой боли, разрывающей низ живота. И лишь подтянув колени к животу, и свернувшись, через несколько минут ощутил как затихает боль. Так и уснул. Провожали, уезжавших, все. И когда подошёл автобус, Алла порывисто обняла его и чмокнула в щёку. А он, стесняясь, на виду у всех не решился даже приобнять её. Автобус уезжал, покачиваясь на разбитой колеями дороге, и сердце тоскливо сжималось, как будто отрывали кусочек ...
   Любаха, Таня, Вадим и Валера пошли к бабе Варе, мыть и жарить, набранные в
  субботу грибы. Георгий пошёл в магазин и купил полкило конфет. Кара-Кум. Вернувшись
  в гостиницу-общежитие, заварил чай и напился, наслаждаясь вкусом шоколадных конфет.
   Лёг на кровать и попытался читать "Русь изначальную". Но предложения рассыпались на слова, слова на буквы, а буквы исчезали, и он ловил себя на том, что видит чистый лист ... и лишь усилием воли возвращал себя в реальность, и страница заполнялась текстом - "Да что со мной такое? Влюбился?" - он усмехнулся, вспоминая, когда это было в последний раз. Но погрузиться в воспоминания не успел. Пришли Валера и Любаха.
   - Начальник - обратилась к нему Любаха - Хочешь в лес, за грибами? - и помедлив, добавила - Развеяться.
   - "На лбу написано" - подумал Георгий, и встал с кровати, оставив книгу
  раскрытой.
   - Пойдёмте к бабе Варе, возьмёте ведро и корзинку. Начальник - тараторила без
  умолку Любаха - А сегодня кто-то должен приехать? Ну ещё кто-то, взамен уехавших.
   - Да, Петя. Работает со мной. Ну и Вова.
   - А Раиска сказала, что Вова не приедет - Любаха забежала вперёд, и повернувшись
  к ним лицом, шла боком, вприпрыжку.
   Валера и Георгий, переглянувшись, заулыбались.
   - А чё вы? Вы надо мной смеётесь? Я стройная, плаванием занималась - на Любахино
  лицо набежала тень. Она перестала прыгать и пошла рядом с ними - До четырнадцати
  лет. Я уже по первому разряду плавала. Тренер уже сказал готовиться к сдаче на
  норматив кмс ... - Любаха замолчала
   - Ну и ... - спросил Валера.
   - Жопа выросла! - Любаха остановилась, повела руками по бёдрам, и сморщилась - Фуу! Это наследственное, от мамы. Тренер, как увидел меня после каникул, сразу сказал - Ты можешь ходить на тренировки, но рекордов, с такой жопой, не будет.
   - Сопротивление - изрёк Валера.
   Любаха сквасила губы - Даа. Я бросила плавание. Разозлилась на тренера, на фигуру, на наследственные признаки, на всё и на всех. Начальник - Любахины глаза лукаво блеснули за линзами очков - А Петю не надо встречать?
   - Вообще то надо.
   - А кто поедет?
   - Надо к директору идти. Электричка то ночью придёт.
   - Ну вы сходите быстренько за грибами, и назад. До вечера то всё равно успеете?
   Они прошли мимо дома бабы Вари и когда вышли за околицу, Любаха остановилась - Ну вы не теряйтесь там. И не расходитесь. И быстренько. Вы же опытные грибники - улыбнулась, помахала рукой и пошла назад.
   Когда углубились в лес, Валера предложил - Чё ходить друг за другом. Так ничего
  не наберём. Разойдёмся?
   Георгий, снова ощутивший тоску на сердце, пожал плечами. Минут через пять, остановившись, и всматриваясь в лес между берёзами и соснами, не увидел, мелькающую минутой ранее красную, в клеточку, рубаху Валеры. Ещё минут семь шёл, углубляясь в лес, и наткнувшись на густые заросли кустов смородины, малины и шиповника, остановился, прислушиваясь. Ветра не было, день ясный. Ни шороха, ни поскрипывания. Тишина. Он бросил на траву корзинку, и обойдя заросли, наткнулся на женские трусы. Георгий осмотрелся и узнал место, полянку, и увидел тропинку. Сморщился, как от зубной боли, наклонился и поднял трусы. Вывернул. Трусы были чистые. Он потянул носом, но трусы пахли травой и прелой горечью опавшей листвы. Заскрипев зубами и возбуждаясь, бросил трусы на землю, и спустив трико с плавками, встал на колени и дрочил, с закрытыми глазами, и изливаясь, и снова ощутив острую боль в паху, почти возненавидев Аллу, прошептал - Ссукаа!
   Открыл глаза. Трусы, и трава вокруг, заляпаны спермой. Он улыбнулся, вывернул трусы и долго, и тщательно обтирал обмякший член и руки. Встав с колен, и натягивая плавки, захотел ссать. И долго изливался на её трусы. Закончив, подцепил мокрые трусы пальцем ...
   Теперь они пахли!
   Георгий швырнул трусы в заросли, и они повисли на кусте шиповника. Подобрав корзину, вышел на тропинку, и пройдя по ней с полсотни шагов, сошёл, и высматривая в траве грибы, запетлял меж деревьев.
   Когда корзинка наполнилась, глянул время: прошло полтора часа. Ориентируясь по солнцу, двинулся обратно. И через полчаса вышел из лесу к тому месту, где, двумя часами ранее, в лес вошли. Отойдя от кромки леса, Георгий развернулся и высматривал: не мелькнёт ли рубаха Валеры. Прошло минут десять. Валеры не было. Георгий, похаживая из стороны в сторону, заколебался - Может он давно вышел, и не дождавшись меня, ушёл в деревню? - Глянул на часы: прошло двенадцать минут - Подожду ещё.
   Через полчаса, махнув рукой, медленно пошёл к деревне, через каждые десять-
  пятнадцать шагов, оглядываясь. Валеры не было.
   Его возвращение, одного, без Валеры, вызвало бурю гневного возмущения Любахи -
  Начальник! Да как ты мог так поступить? А если он заблудился?
   - Да он опытный грибник, и деревенский - оправдывался Георгий.
   - А если ему плохо стало?
   - Да с чего, вдруг?
   - А может на него волки напали!
   - Да нету здесь волков.
   - Есть! Баба Варя рассказывала. Зимой даже в деревню приходили.
   - Это когда было?
   - Неважно! Есть, и всё! Ну что ты стоишь?
   - А чё я должен делать? Искать, что ли?
   - Конечно искать! - возмутилась Любаха.
   - Мне же надо к директору сходить, насчёт Пети.
   - Я уже сходила. Валерий Тимофеевич сказал, что знает, что поедет тот же дядька,
  что нас встречал и привёз.
   Вадим, сочувствуя Георгию, но опасаясь навлечь гнев со стороны разошедшейся
  Любахи, помалкивал, а Таня, всем своим видом, выражала полное, и абсолютное согласие
  с Любахой.
   Георгий поставил корзинку на лавочку, и пошёл к лесу. Идти в лес и искать Валеру, он не собирался, понимая всю бессмысленность этого. Но доказывать Любахе, что это глупо, было бессмысленностью ещё большей. Он шёл к лесу, надеясь встретить Валеру.
   Но Валера не встретился.
   Минут сорок Георгий шлялся вдоль кромки леса туда-сюда. Но Валера так и не появился. Он уже почти надумал идти в лес, но услышав свист, обернулся. Валера, на выходе из деревни, махал ему рукой.
   Они шли к дому бабы Вари, и Валера, с улыбкой нашкодившего мальчишки (и ему попало от Любахи), оправдывался - Я зашёл, наверное, далеко, да ещё отклонился к востоку, уже назад пошёл, ведро полное было, и наткнулся на белые. Пришлось все грибы высыпать, зато белых набрал полное ведро. Потом забирал на запад, торопился, но всё равно вышел возле соседней деревни, а это пять кэмэ.
   - Валера! - не обращая внимания на Георгия, тараторила Любаха - А их надо
  мыть?
   - Нет - поспешно ответил Валера - Белые не моют. Их надо перебрать и, не
  разрезая, нанизать на нитку, и развесить.
   - А где?
   - Лучше там, где нет солнца. Ещё бы прикрыть чем-нибудь, вроде марли, чтобы
  мухи не садились. Вот эта стена - Валера похлопал по стене веранды без окна -
  подошла бы.
   - Надо у бабы Вари спросить - и Любаха ушла в дом.
   - Я пойду - Георгий шагнул к воротам - надо ещё постельное заменить.
   - Да подожди ты - остановил его Вадим - Щас грибы твои будем жарить. С
  картошечкой.
   - Начальник! Я уже сказала про постельное директору. Он сказал, что скажет тёте Шуре. Тётя Шура уже заменила. Я сходила, проверила. Начальник, ты не обижайся на меня, ему тоже попало. Баба Варя разрешила. Давайте разделимся: двое белые перебирают, двое моют грибы для жарки и картошку копают, а пятый баню растопит. Я белые перебираю - подняла она руку.
   - Я пойду баньку готовить - поднял руку Вадим.
   - Давайте так, мы с Георгием накопаем картошки, переберём грибы и развесим для
  сушки, и придём к вам, помогать чистить картошку и жарить с грибами - предложил
  Валера, Любахе с Таней.
   Любаха посмотрела на Валеру, потом на Таню.
   - Я согласна - подняла руку Таня.
   В гостиницу, Георгий, вернулся где-то около восьми. Вадим и Валера остались
  попариться в баньке. На его кровати сидела женщина и листала книгу.
  
   - Здравствуйте. Маргарита - улыбнулась она, и ткнув пальцем
  в книгу, спросила - А есть про любовь?
   - Есть - он узнал женщину. Это была одна из доярок, в коровнике, которым он популярно излагал про стойловое содержание крс. Которая отвечала. В цветастом платье, в красных туфельках и платке, наброшенном на плечи, она выглядела почти красавицей. Деревенской. Георгий обратил внимание, что губы у женщины не накрашены, и брови не подведены. На кровати Виталия лежало, свёрнутое стопкой, постельное бельё. Георгий сел на Вовину кровать.
   - А ваши соседи ... - Маргарита повела глазами в сторону комнаты шоферов - они,
  где?
   - Да отсыпаются, наверное, если не в бане.
   Она покачала головой - Не в бане.
   - Они вчера почти в час пришли, и сегодня полдня отработали. Спят.
   Маргарита встала, и шагнув, села на кровать рядом с Георгием - А ты нравишься
  Раиске. Она про тебя все уши прожужжала ... - её жёлтые, в крапинку, глаза
  насмешливо и бесстыдно осматривали его - Она ещё не предлагала?
   - Чего? - удивился Георгий.
   - В деревне остаться - хмыкнула Марго - А ты о чём подумал? - она
  ухмыльнулась, смутив его.
   Скрипнула дверь и из комнаты шоферов вышел Костя - Ну чё, идём Марго?
   Маргарита встала, и подхватывая Костю под руку, бросила - И это предложит.
  Но ты с нею поосторожнее. Мы в кино. До свидания.
   Они уже вышли на площадку, когда из комнаты вышел Сандро, и окликнул Костю.
   - Я щас, подожди на улице - Костя вернулся
   - Костя, я ж тебе говорил: не связывайся с этой бабой.
   - Да она сама вешается, Сандро. Да мы в кино ... потом на дискотеку. Не буду
  я её ...
   - Прошлым летом, чуть до драки не дошло. И всё из-за неё. У неё муж сидит
  за убийство. А Паша, есть тут такой, двоюродный брат её мужа, присматривает за нею.
  Блюдёт.
   - Да брось, Сандро. Я же сказал, в кино сходим, а на дискотеку, мож, и не
  останусь.
   Костя бравировал, но было видно, что этим пытается скрыть волнение.
   - Ну смотри, я предупредил.
   Сандро вернулся в комнату, а Костя, подмигнув Георгию, вышел.
   Десять лет назад, за два дня до Нового года
   - Здравствуйте, дядь Максим. Папка, вы чё тут накурили. Опять мамка будет
  ругаться!
   - Не будет, дочка. Ты со школы?
   - Да пап, всё. Завтра каникулы. Ура!
   - Невеста - Максим смотрел на Ритку.
   - А твой младший, Генка, долго ему ещё?
   Максим отвёл глаза от Маргариты - Весной придёт.
   - Вот и жених. Ритка, давай сосватаем тебя за Генку. Он с армии придёт, ты
  школу закончишь
   - Да не хочу я взамуж! Форточку открою, проветрю - Рита подошла к столу и
  потянулась к форточке.
   Максим смотрел на девушку, и пьяные, похотливые мысли мутили разум.
   - Пап, я схожу на ферму, мамку проведаю?
   - Сходи дочка ... Риит!
   - Чё пап? - вернулась она.
   - Принеси нам огурчиков. Тех, что у мамки в бочке, с капустой.
   - Щас, пап
   - Ну давай, Макс, за наших детей
   Они чокнулись стаканами, Фёдор выпил, а Максим лишь пригубил, и поставил
  стакан за банкой с самогоном.
   - Вот, пап - Ритка бухнула на стол алюминиевую чашку с огручиками и
  капустой - Я пошла - и накинув пуховой платок, и стрельнув желтыми, в крапинку,
  глазами в Максима, вышла.
   Она вернулась через полчаса. Отец храпел, уткнувшись в стол. Максим встал,
  качнулся - Надо бы уложить его
   - Я сама, дядь Максим - Ритка закинула руку отца себе на плечо, но оторвать
  от стула не смогла - Ой, чё-то тяжёлый сёдня
   Вдвоём приподняли Фёдора, и поволокли к дивану, в комнате. Фёдор бормотал
  бессвязное, не просыпаясь, но ноги переставлял.
   - Ладно - натягивая треух, и открыв дверь, Максим буркнул - Я пойду.
   - Я замкну за вами, дядь Максим - Ритка выскочила в сени. Максима повело, и
  Ритка поддержала его. Максим, обняв девку правой, левой щупал её - Ой, дядь Максим,
  что вы делаете?
   Ритке было шестнадцать. Целки лишилась год назад. Ойкала для виду, чувствуя
  бедром шевеление в штанах мужчины. Манда чесалась и Ритка, сама, прижалась животом и
  грудью.
   - Мать не придёт?
   - Неэ, они там уже гулеванят. Новый год встречают.
   - Ну и куда мы? Баню топили?
   - Топили.
   Они вышли на крыльцо - Ты дверь замкни, а то проснётся, да выйдет ещё
   - Не проснётся, до утра теперь
   - Замкни.
   Ритка вернулась в сени за замком, и накинув планку, сунула язычок замка в
  скобу.
   В бане было тепло и сухо. Пахло дымом, берёзовым веником, смолой и мылом. Ритка замкнула входную дверь на крючок ... мужчина сгрёб девку в охапку, и приподняв на руках, положил на верхний полок ... трясущимися руками раздевал, стягивая с неё одежду, и скинув телогрейку, залез на полок сам, и раздвинув Риткины ноги, встал на коленях между ними ... Ритку било в ознобе ... Максим был блядун, известный на весь район. Бабы говорили, что у него есть любовницы и в Новомихайловке, и в соседней Михайловке, и даже в райцентре. Он спустил с себя штаны, и когда стянул и трусы, тяжёлое и большое, качнувшись, коснулось Риткиного живота возле пупа. Ритка вздрогнула.
   - Ты не бойся ... я осторожно ...
   - Я нннн-не бэбэбэбэбоюсь - клацала зубами Ритка, а у самой дыдыдыхание
  спёрло.
   Он сунул пальцы в щель между срамными губами, и провёл вверх-вниз ... интроитус был широкий - Нормально ... выдержит ... - бормотал он, пристраиваясь, и медленно, тычками, проталкивая член во влагалище. Ритке показалось, что её натягивают, как капроновый чулок на толстую ляжку. Он замер, а она хватала ртом ... и не могла вдохнуть - "Ни вздохнуть, ни пёрнуть!" - только сейчас, через манду, натянутую как чулок, она поняла смысл этой поговорки. Он стал вытягивать оглоблю, и Ритке показалось, что её выворачивают наизнанку. Он пихал и пихал в неё свою огромную елду, и ощутив подёргивания уретры, вытянул и дрочил над нею. Сперма изливалась, заляпав живот, грудь и даже лицо.
   - Пизда широкая ... в следующий раз будет приятно - сказал он, обтираясь
   её трусами.
   Ритка лежала и никак не могла расслабиться.
   - Самогону хлебни, отпустит - он потрепал её муньку - Да оботрись. Или
  вон помойся, да трусы выстирай.
   Но в следующий раз получилось только на восьмое марта. Тогда и прихватила их
  Нинка, жена Максимова. Он избил жену, сломав ей руку и два ребра, и пригрозился
  убить, если растреплет по деревне.
   В конце мая пришёл из армии Генка. А в середине сентября сыграли свадьбу. Ритка
  стала снохой Максима. Нинка плакала, отговаривая сына. Максим был хмур, зол, и
  отмалчивался. Нинка не утерпела и рассказала дочери, старшей сестре Генки, Раисе.
   Избив жену, на глазах перепуганной насмерть Ритки, Максим выскочил из баньки и бросился к сараю. Сарай был обширный, и кроме коз, свиней и коровы с телёнком, в отдельном стойле был трёхгодовалый жеребец. Максим заскочил в стойло и бил жеребца по морде, пока не выбился из сил. Жеребец храпел, метался в тесном стойле, но ... - Он то чем провинился? - в дверях сарая стояла, держась за бок, вся в крови, Нинка.
   Максим выскочил из стойла, схватил вилы и ... и увидел Ритку. С лицом, белее снега, с выпученными, от ужаса, глазами, голая девчонка смотрела на него. Он уронил вилы, оттолкнул жену и выбежал из сарая - Оденься, ддура! - бросил он на ходу Ритке, и выскочил за ворота.
   Раиска отвезла мать в районную больницу, и позвонила старшему брату. Вадим жил в городе, работал в милиции. Приехал в этот же день, на служебной машине - Ещё раз тронешь мать, посажу - и уехал обратно.
   Максим струхнул и притих. На полгода. В ночь, на седьмое ноября Нинка дежурила в коровнике. Сидели в бытовке и отмечали праздник. Захмелевшие бабы рассказывали грязную похабщину, перебирали последние сплетни. Нинка сидела трезвая, её мутило и коробило.
   - Ты заболела, чо-ли, Нинка?
   - Ой бабоньки, что-то нехорошо на сердце. Схожу-ка я домой - она встала из-за
  стола. Схватила с лавки, чью-то телогрейку и выбежала из бытовки.
   Ритка, уложив пьяного вдрызг Генку, оделась и вышла на улицу. В клубе играла
  музыка, но ноги, сами, повели её в другой конец улицы.
   Убравшись в сарае, и задав корм скотине, Максим затопил баньку, и пока она
  прогревалась, сел на завалинку и, кутаясь в телогрейку, попыхивал папироской.
   - Здравствуйте
   - Хым, ты куда это без мужа подалась? Клуб в другой стороне.
   - Спит.
   - Пьяный? - Ритка качнула головой. Максим, поплевав на окурок, отщёлкнул его -
  Ну чё посреди дороги встала? Иди, присядь.
   - А тётя Нина?
   - На дежурстве.
   - А Рая?
   - В гости уехала, к Вадьке.
   Рита сошла с дороги, и села на завалинку, но не рядом. Он подвинулся, и
   распахнув телогрейку, приобнял Ритку за плечо, и притянул к себе - Чё-то налегке
   ты, вся трясёшься - он мял её титьки левой рукой - Пойдём-ка - Максим встал и
   Ритка, как овца, встала и пошла за ним.
   Зайдя в ограду, Нинка направилась к баньке. Дверь в предбанник не заперта на крючок, и она вошла, и услышала возню, сопение и стоны. Всё перевернулось внутри. Метнулась к стайке, и схватив вилы, и распахнув дверь в баньку, с воплем - Уббьюуу тваарь! - споткнулась о порожек и врезалась в жопу голой Ритке, стоявшей на коленях. Вилы улетели под полок. Ритка, чуть не обосравшись, дёрнулась от толчка вперёд и ... подавилась залупой! Максим, взбеленившись, оттолкнул Ритку, и она, как куль, свалилась на бок. Схватил жену за волосы и, приподняв, ударил в лицо! Тут же опрокинул навзничь, и сдёрнул с её жопы рейтузы вместе с трусами. Нинка брыкалась, пытаясь цапнуть его за нос или за ухо, а он, дёргая головой, и прижимая её руки к полу, раздвигал ей коленями ноги. И когда член вошёл в неё, Нинка замерла и ... перестала сопротивляться. Ритка, трясясь от страха, жалась в угол на верхнем полке и смотрела, как муж насилует жену. Нинка стонала, кусая губы и извиваясь как змея, и карябала пальцами спину мужа. Минуты через три её руки опали, она обмякла и затихла.
  Максим слез с жены и забравшись на полок, потянул Ритку за ноги, раздвигая их - Да не бойся ты - и лёг на неё - не буду насиловать.
   И Ритка извивалась, и кусала губы, и карябалась, и стонала. Нинка, растрёпанная и побитая, но с улыбкой, сидела на полу и смотрела, как муж ебёт сноху. Они кончили вместе и Максим, отвалившись от девки, распластался на полке.
   - Ты в неё кончил?! - опомнилась Нинка - Да ты охуел! А понесёт?
   - Пусть - отмахнулся Максим - Она теперя мужняя - повернул голову - Дверь
  закрой, мыться будем.
  - Ой - вспомнила Нинка - У меня ж дежурство - и натягивая трусы с рейтузами,
  выскочила в предбанник. Тут же вернулась - Ритка, закройся!
   Ритка мыла его и наяривала веником. И ещё дважды он заваливал её на полок. После третьего раза она не смогла даже приподняться. Максим окатил её водой из шайки, взял на руки и вынес в предбанник. Ритка лежала на лавке, а он натягивал на неё халат и обматывал полотенцем. Одевшись в кальсоны и рубаху, поднял Ритку - Пойдём. Чаю попьёшь, да надо тебе домой. К мужу.
   Ритку шатало, как с глубокого похмелья, и смешило, что не может свести ноги -
  "Будто бревно между ног"
   - Ладно, дядь Максим, пойду я.
   - Чё ты меня дядей? Зови папа. Или Максим.
   - По имени я мужа зову. Папка не ебёт меня. А ты - дядя.
   Рита лежала рядом с мужем и пялилась в потолок. Что-то, в её жизни, шло не так. Почему? Кто виноват? Почему её так тянет к грубому и жестокому насилию. Почему, секс с мужем, не приносит удовлетворения? Генка был и забияка, и задира, и дрался не раз. Но по характеру, всё же, мягкотелый. Трезвый, по-мужски молчалив и грубоват, но напившись, становился размазнёй и плаксой. Отец любил её, и никогда не обижал. Мать, правда, и гонял, и поколачивал. Каков свёкор в гневе, она видела. Генка тоже гонял её, и с кулаками набрасывался. Вот после ссоры, секс был совсем другим. Хм, секс то был тот же самый. Менялось внутреннее восприятие. После разлада, после ссоры, секс соединял их. А в обычные дни, и секс был обычным. Генка ложился, подминал её под себя. Ёб. Кончал. Отваливался. Отворачивался и засыпал. Значит дело не только в грубости. А в чём тогда? Ритка пялилась в потолок. Запретный плод .... запретный плод? Сладко заныло под сердцем, и задёргалась матка, сокращая влагалище. Не все ведь, подряд, снохи ебутся с отцами своих мужей. А Ритка - еблась! Значит особенная. С этим и уснула, улыбаясь в темноту.
   Неделю пребывала она в эйфории, от своего открытия. Но прошла ещё неделя. Ещё.
  Прошёл месяц-другой, а возможность, лечь под дядю, не представлялась. И Ритка стала
  беситься, срываясь на посуде, на коровах, на подруге, на муже. Но сильнее всего и
  всех выбешивала свекровь!
  ...
   Костя влетел в комнату - Сандро!
   - Блядь, Костя! Только заснули.
   - Они сюда идут!
   - Кто?
   - Ну этот, Паша с дружками.
   - Ты видел?
   - Не, Марго сказала.
   - Ладно, из комнаты не высовывайся. Я схожу переговорю.
   - Сандро - сел на кровати Андрей - Мож нам тоже выйти? На переговоры.
   - Нет. Я сам. Через - он глянул на часы - приду через пять минут - и вышел.
   Они курили возле сарайки, на стенке которого висел рукомойник.
   - Здорово, мужики
   Паша бросил окурок - Ты нам не нужен. Того позови, Костю.
   - Я за него. Говори.
   - Чё с тобой говорить? Мне он нужен. Ааа - догадался Паша - Зассал! Да мы не
  будем бить. Мы ток поговорим. Зови.
   - Я за него. Говори.
   - Пахан, он же, блядь, издевается.
   - Втроём поговорить? Или - эти, мимо шли?
   - Пахан, это уже беспредел - один из мужчин двинулся на Сандро.
   - Стоять, Лёха! - Пашка не мог понять, что его сдерживает. Сандро был спокоен.
  Настолько спокоен, что даже он сам успокоился - Ладно - скривился Пашка - передай
  ему, чтобы к Марго не подходил.
   - Передам. А ты передай Марго, чтобы не приходила. Сюда.
   - Скажу - буркнул Пашка.
   Сандро ушёл.
   - Паш, чё за херня? Как-то не по десантски
   Пашка хмыкнул - Ты, что ли, десантник. Не он, к Марго, пристал.
   Заскрипели тормоза с улицы, хлопнула дверца. Водитель ЗИЛка шёл к крыльцу
  общаги.
   - Здравствуй, дядь Ген! - окликнул его Пашка.
   - Привет, Паш. Как там мать? Руку вылечила?
   - Ну да, вроде.
   - Привет передавай. Вот жизнь, в одной деревне, а в гости захожу раз в месяц.
  Командировки, уборочная.
   - А щас то куда, дядь Ген, на ночь глядя?
  - Да на вокзал. Надо встретить ещё одного командировочного, взамен выбывших. За
  старшим и ...
   На крыльцо вышел Георгий, услышавший как подъехал и затормозил ЗИЛок -
  Здравствуйте.
  Часа полтора они дремали в пустом вокзале, ожидая прибытия электрички. Когда
  объявили прибытие, вышли на перрон. С десяток пассажиров, и только один направился к
  вокзалу. С рюкзаком и гитарой.
   - Петя!
   Поздоровались.
   - Рюкзак и гитару можно в кузов
   - Неэ, гитара со мной - Петя забросил рюкзак в кузов и полез сам.
   На этот раз они ехали полевой дорогой, и когда ЗИЛок остановился у общаги, было
  без четверти три. Ночи. Он показал на кровать, и Петя, не заправляя, лёг на матрац,
  прикрывшись покрывалом - Утром заправлю. Спокойной ночи.
   Утром, не выспавшийся, Петя оторвал голову от подушки, но Георгий сказал - Спи
  до обеда. После обеда, на работу.
   Петю, Раиса, взяла слесарем на ток, а Георгия, выговорив за сбежавшего Вову,
  отвела к Ерофеичу.
   Ерофеич уже работал. Познакомившись с Георгием, выключил установку и объяснил:
  как включать, за какими приборами, с каким интервалом, следить и как выключать.
   Запустил установку и ... - Жора, слазь-ка посмотри вторую норию. Чё то она ни
  ххера не тянет!
   Наверх сварная лестница. Жора полез. Наверху, на площадке, два мотор-редуктора с ремёнными передачами на валы барабанов норий. Одного взгляда хватило, чтобы понять в чём проблема. Сварная рамка из уголков на первой, ближней нории полопалась по швам, и вал барабана со шкивом, оттягивало к шкиву на валу мотор-редуктора. И ремень проскальзывал. Георгий осмотрел рамку: она вся была мотана и перемотана проволокой. Вова постарался. Вова обмотал проволокой всю рамку, но толку, с этого, было мало. Самым простым решением было бы, сварить новую рамку и заменить старую. Тем более что, к плите, они крепились болтами.
   Спустившись, Георгий так и сказал Ерофеичу ... ну вы уже догадались, что услышал
  в ответ Георгий?
   - Щас - сказал он Ерофеичу, и пошёл к складу, в котором ремонтировал агрегат.
   Под стеной склада он видел, покрытые ржавчиной, куски труб. Выбрав подходящую,
  по длине и диаметру, вернулся, и забравшись наверх, прикрутил трубу, стянув, как
  ребром жёсткости, два уголка. Пришлось ещё спускаться за ключами, чтобы ослабить
  натяжение ремня, и потом накинуть его на шкив. Проверив рукой прочность, закрутил
  упорные болты, создав натяжение. Спустился.
   - Ну чё, Жора, запускаю?
   - Запускайте.
   Ерофеич подошёл к шкафу и нажал синюю кнопку, надписанную - "НОРИЯ II" -
  зашуршала лента транспортёра и характерный звук, сыплющегося в шахту зерна, улыбнул
  сурового Ерофеича - Порядок. А ты говоришь, менять. Нихуяаа! Мы ещё поработаем.
   До обеда, дважды, подходила Раиса, и постояв пару минут, уходила. Когда Ерофеич
  заглушил установку на обеденный перерыв, Раиса опять шла к ним. Они спустились с
  площадки и пошли навстречу.
   - Ну как, Ерофеич, напарник? - спросила Раиса, приближаясь.
   Ерофеич, заметив в траве брошенную кем-то шестерёнку, заматерился, наклоняясь, и
  охнув свалился в траву. Раиса вскрикнула, и на секунду остолбенела. Георгий присел,
  и хотел помочь Ерофеичу подняться. Но Раиска, опомнившись, запричитала - Нет-нет, не
  трогай его! - подошла и тоже присела - Как ты, Ерофеич?
   Но Ерофеич, сложившись пополам, так и лежал на земле, с побледневшим лицом, и
  беззвучно шевелил губами.
   - Приступ - Раиска испуганно глянула на Георгия - Приступ радикулита. Ты побудь
  с ним - она выпрямилась - А я вызову скорую - и побежала к весовой.
   Минуты через три вернулась, и они сидели на корточках возле Ерофеича. Минут
  через пять прибежала фельдшер, но помочь ничем не могла. Ходила вокруг, да
  посматривала на часы.
   Скорая приехала через час. Ерофеичу сделали укол. Уложили, как мешок, на носилки
  и, загрузив в салон, увезли.
   Фельдшер убежала.
   Раиса глянула на часы - Иди на обед. Вишь, как получилось? Этого я и боялась.
  Сможешь сам запустить установку?
   - Смогу - уверенно ответил Георгий, и пошёл на обед.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"