Павлов Константин Сергеевич : другие произведения.

Король драконов 2 Глава первая О прелестях свободы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.99*10  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Король драконов 2 Бремя славы" Глава первая. Автор не знает, зачем он начал это писать. Автор не знает, за каким лешим продолжил. Автор оставляет за собой право продолжать описывать приключения героини, пока она от него окончательно не сбежит. С вопросами о возможном продолжении обращайтесь к музе, не ко мне :)
  
  
  
  Глава первая О прелестях свободы
  
  
  Редкое создание ищет неприятности на свою шкуру. Мало кто без причины полезет в драку с более сильным. Немногие будут зря тупить когти и клыки об твердые кости и панцири. И вовсе уж единицы радостно кинутся вперёд, увидев что-то непонятное и странное. Нечасто встретишь нарушителей этих правил: они или быстро умнеют, или, чудом выжив, зализывают в укромном уголке свои очередные раны после. Что ж, буду считать, что мне страшно повезло. Потому что один из таких храбрецов как раз сейчас мешал мне спать.
  Над лесом неспешно плыла тёплая летняя ночь.
  - Аууу! Брууу! Брыооу! - старательно выводила сидящая у костра зубастая тварь.
  - Иди к Перекрёстку, покажись наставницам, - сонно пробормотала я, - С таким голосом тебя точно возьмут, не пропадёшь.
  - Ааааууу! - разразился радостной трелью обнадёженный упырь. Рдеющие угли костра отражались в его глазах багровыми сполохами. Остальная стая скромно топталась позади шагах в пяти.
  - Слушай, иди себе по-хорошему.
  Упырь продолжал скромно сидеть у огня и даже, вроде, немного придвинулся.
  - Я себя сегодня есть не дам, не дождёшься.
  Упырь обиженно засопел, передохнул и снова взвыл. Я уже начала привыкать, в Орденской школе слыхала и похуже, но тут начала подавать голос осмелевшая стая. Хоровое пение на всю ночь я не заказывала.
  - По-хорошему, значит, не уйдешь, я правильно понимаю?
  Понимала я совершенно правильно. Упырь согласно щёлкнул зубами и заскрёб когтями по земле.
  - Последний раз предупреждаю - хуже будет!
  Если упырь и забеспокоился, то виду не подал.
  - Хочешь? Хочешь? - я загребла рукой часть своей постели и поводила кулаком перед упырьей мордой. Зверюга зачарованно качалась за моими движениями и возбуждённо скулила. Из пасти к земле тянулись тягучие слюни, глаза горели, но подойти ближе к огню живоглот не решался.
  - Ну ладно, получай! - вдоволь наигравшись, я бросила в сторону упыря содержимое кулака. Тварь ловко подставила лапу и заключила добычу в когтистый плен. Стая за спиной глухо заволновалась.
  - Ай-ай-ай! Нехорошо! Надо делиться! - укоризненно покачала я головой. Стая тоже была потрясена жадностью товарища. Упыри надвинулись с глухим ворчанием. Счастливчик крепко прижал добычу к груди, выпустил на свободных лапах когти, надулся, встопорщился и начал рычать. Остальные тоже не смолчали. Начался такой гам, будто двадцать младших послушниц делили восемь гребешков и одно зеркальце. Даже листья на деревьях начали тревожно вздрагивать.
  - Слушайте! Дайте поспать! Идите, поговорите где-нибудь в другом месте! Вам что, леса мало?
  Не думаю, что жадину допекли мои слова. Скорее уж, допекла сжатая в лапе добыча. Упырь вдруг взвыл дурным голосом и ринулся в чащу. Разжать лапу хапуга не смог или не догадался. Стая устремилась следом.
  - Счастливой делёжки! - пожелала я вслед. Горящих углей я отсыпала немного, но должно было хватить на всех и ещё остаться. За добавкой точно не вернутся. Я облегчённо откинулась на своём ложе. Потревоженные головни занялись пламенем, я успокоила его движением руки, подгребла угли под бок, насыпала на живот и закрыла глаза. Огонь приятно согревал, а до рассвета ещё можно было немного поспать.
  И снова в путь.
  После расставания с дракончиком я вдруг оказалась совершенно свободна. "Свободна", - повторяла я себе, шагая к селу по вечернему лесу. "Моё первое Странствие окончено. Я выполнила всё, что должна, и вольна отправляться теперь, куда пожелаю. Все дороги открыты передо мной!"
  С этой счастливой мыслью я уткнулась в затворённые ворота. Толкнулась, но они были заперты накрепко и вроде бы даже чем-то завалены изнутри.
  Не каждая дорога открыта перед нами.
  Только после долгих уговоров, посул и угроз для меня слегка приоткрыли створку. И тут же плотно закрыли, заперли и привалили брёвнами за моей спиной. Деревня не спала. Сельчане слышали треск ломающихся деревьев, видели вспышку в небе - и тут же поспешили под защиту частокола, заперлись, и начали ждать какой угодно пакости- от лесного пожара, до колдовского нашествия. А дождались меня. Я успокоила их, как могла, подержалась за солнечный диск, прошла очищающий костёр, и наконец-то смогла отправиться спать. Не хотят - пусть не спят. А мне надо подумать о дальнейшем пути.
  Чем я и прозанималась всю ночь, ворочаясь на застланной медвежьей шкурой лавке. Случай, а не я, определил мой путь от Ордена до этой деревни. Но он же хранил меня незримой дланью во множестве ситуаций, в которых от закованных в железо рыцарей остались бы только шпоры. Сейчас я выбирала путь сама. Но из всех оставшихся на защиту сил у меня была репутация Ордена, устрашающего вида причёска, гномья кочерга с гордым именем Шпилька и мешок честно заработанного золота, в нынешних обстоятельствах годный только лупить врагов по головам.
  Ну и куда мне податься с таким оснащением?
  Вернуться в Светлое королевство? Навстречу непонятно каким обвинениям, в лапы стражников и чёрных колдунов? И лет через сорок, если выпустят из темницы, заявиться в Орден - похвастаться перед поседевшими подругами обученной танцевать под дудочку крысой и умением плеваться через зубы? Нет, с возвращением придётся повременить.
  Продолжить путь на закат, к Синим Горам?
  Даже отсюда они смотрелись жутко холодными, каменистыми и неприветливыми, а населявшие их предгорья гномы, тролли, кобольды, карлики и скальные великаны издавна славились любовью к певцам, менестрелям, торговцам, случайным путникам да и вообще к любому, кого можно было запихнуть в котёл. Купцы обычно вели с ними дела, только имея хорошо вооружённый караван за спиной. Да и новости о королевской награде за беглую преступницу вполне могли уже дойти до их диких краёв. Нет. Горы отпадали. Север? В той стороне было многовато болот, скал и унылых пустошей с комарами, мохначами, кикиморами и прочими любителями человеческой крови, королевского золота, либо и того, и другого разом.
  Оставался юг.
  - На юге? - удивилась моему вопросу хозяйка, - Поляны ягодные, ельник, Каменный Холм, Зелёный Холм, Красный Холм, Синяя речка бежит, Старый Дуб высится. А дальше - кто его знает, что там, на юге! Вроде лес, скалы. Кто за реку ходил - не вернулся, и оттуда путников не было. Страх что там творится! Не ходи туда, девочка! Ещё Гортан Могучий туда идти воспрещал!
  Так я решила отправиться на юг. Ужасы и страхи - это, конечно, печально. Но и погоня призадумается. В Светлом Королевстве свято исполняли все указы великих древних королей, даже самые странные и непонятные. Нынешним королям далеко было до великих, разобраться в причинах древних правил не хватало ни ума, ни времени, потому законы просто блюли - так, на всякий случай, чтобы хуже не было. Простые люди исполняли их кое-как, только если сильно не мешали или кто-то следил со стороны. А королевские слуги свято соблюдали любое древнее правило, которое запрещало лезть в неприятные, опасные или просто гибельные места.
  Всего лишь четыре человека провожало меня следующим утром. Остальные были заняты: нужно было растягивать лесной завал, ловить чёрных коней, убирать обширное пепелище, прокладывать временную дорогу в обход - в общем, им с месяц предстояло разбираться с тем, что за короткий кусочек предыдущего дня сотворили чёрные всадники и я.
  - Что мне жизнь! Что мне гибель! - с надрывом провозгласила я напоследок для будущей погони.
  - Не надо, девочка, пропадёшь, - печально сказала хозяйка, всё ещё надеясь меня отговорить.
  - Пустите! Я с ней! Пустите! - со слезами вырывался из-под её крепкой руки сорванец, который явно увязался накануне за чёрными всадниками и успел кое-что увидеть. Кое-что вчера увидал также один охотник - иначе почему он теперь постоянно бледнел и старательно от меня прятался?
  - В добрый путь! - с чувством произнёс староста, он же - здешний ведун, вернувшийся в деревню ранним утром и всё пропустивший. Он ничего не видел сам, но успел всех расспросить, побывать на пепелище, измерить шагами отпечатки огромных когтистых лап, задумчиво потрогать заваленные деревья и выслушать мою совершенно правдивую историю: "Это всё не я! Не видела я, куда эти всадники делись! Может, пройтись захотели? Коней оставили - и пошли!" Староста долго морщил лоб, поглядывал на меня, шушукался с парочкой крепких мужчин, разбирал с ними в тёмном уголке какие-то верёвки с сетями, вытащил и долго осматривал несколько дубин - одна другой больше, наверно, глушить крупную рыбу. Но потом поговорил с дрожащим охотником, вздохнул - и велел прятать дубины и сети. Позже староста изо всех сил помогал мне собраться, купить припасы, уточнить дорогу - в общем, сильно ускорил моё отбытие. Хороший человек! Я сердечно простилась с селянами и зашагала за проводником - веснушчатым парнем, который должен был довести меня до Старого дуба, но никак не дальше. Он и до дуба не очень хотел идти, но староста заставил. К концу второго дня мы были у дерева. Там мы и расстались, и я храбро зашагала вдоль Синей реки в запретные земли, а проводник кинулся наутёк - только пятки засверкали. На моём боку качался котелок, вяленое мясо и крупа оттягивали мешок на плече - и это не считая котомки с инструментами и одеждой. Да. Я шла пешком. Мышака я решила оставить в селе. Надоел он мне, конечно - слов нет, но в этот раз я решила просто пожалеть своего коня. По деревьям он лазил плохо, а в гиблых землях этот недостаток легко мог стать для него роковым.
  - Это вам за корм, за уход, и вы уж постарайтесь, чтобы он не застоялся, - наставляла я напоследок старосту, - Если чего вспахать надо, перетащить, забороновать - вы его берите смело, он только рад будет!
  Мышак теперь точно не соскучится! Согретая этой мыслью, я бодро отправилась в путь, примерно держась юга.
  Гиблые земли встретили меня совершенно обычным смешанным лесом и прихотливой вязью звериных тропинок. Вскоре я отошла от заболоченного речного берега. Солнечный свет золотыми потоками падал сквозь прорехи лиственных шатров на коврики травы. Синие колокольчики приветливо кивали лёгкому низовому ветерку. Было тепло и тихо.
  "И совсем не страшно", - думала я, шагая среди берёз и клёнов и подрезая Шпилькой попадающиеся по пути грибы. "Очень спокойное и мирное место. Ничего страшного не вижу."
  В кусте боярышнике справа что-то громко хрустнуло. Через мгновение оттуда вылетел барсук и кинулся наутёк, изо всех загребая короткими лапами. Трусишка.
  - Дурак, - буркнула я, слезая с дерева, и кинула вслед зверьку шишкой.
  Больше за день ничего не случилось, лишь птицы пересвистывали над моей головой. Для первой ночёвки я выбрала место возле одинокого дуба на который при случае можно было легко залезть, и всю ночь просидела у костра, прислонившись к могучему стволу и крепко сжимая в руке Шпильку. Никто не пришёл, кроме барсука, похоже, снова того же самого и снова перепугавшегося без меры. Но без приключений не обошлось...
  "Истинное пламя меняет мир." Я уже свыклась с мыслью, что после путешествия с дракончиком уже не буду прежней. В хлопотах и раздумьях последнего дня и эта мысль куда-то потерялась. Но вот миновала ночь в гибельном лесу, я встретила рассвет не съеденной и даже не покусанной и слегка задремала под бодрое пение пробудившихся птиц. Задремала совсем ненадолго, а проснулась от смрада палёной кожи и приятного тепла. Палёной кожей несло от моей попавшей в костёр куртки. А тепло мне было, потому что эта куртка была на мне. Я вольготно лежала в костре, положив руку под голову, и тлеющие головни щекотали мне нос.
  Пронзительный крик распугал щебечущих птиц. Покатавшись по земле и вылив на себя весь запас воды из фляжки, я наконец-то успокоилась и осторожно начала себя ощупывать. Серьёзно пострадал рукав куртки, несколько дырочек вразнобой украсило полотняную рубаху, я была перемазана пеплом и угольями, испугана... И совершенно цела. На мне не было ни малейшего ожога. Да и одежда пострадала куда меньше, чем могла бы.
  Истинное пламя меняет мир... Похоже, в моих с огнём отношениях что-то серьёзно изменилось. Я подбросила хвороста в костёр и раздула пламя. Первая взятая в руку головня наградила меня парочкой свежих волдырей. Я залечила их через три куплета и тут же обожглась об занявшуюся кучку листьев. Но огонь теперь манил меня, словно сладкая патока в кладовой Старших Наставниц. Через три баллады я отправилась в путь. Невыспавшаяся, перемазанная, в дырявой закопченной одежде, с котомками с инструментом и одеждой.
  И с тлеющим угольком, сжатым в правой руке. До конца дня он так и не погас.
  Я залатала куртку перед второй ночёвкой. И тогда же предусмотрительно разделась перед сном. Спать в костре оказалось очень приятно, тепло и уютно, а огонь не погас до утра, хоть я и не подкидывала веток. Моя дружба с пламенем быстро крепла. Перед третьей ночёвкой я безбоязненно сунула руку в костёр, не снимая куртку и полкуплета подержала в огне. В первый раз на куртке не осталось ни малейших следов. Второй - тоже, а после третьего раза мне пришлось немного покататься по земле, сбивая с одежды пламя. Мой непонятный дар развивался быстро, но не спешил подчиняться своей хозяйке. В ту ночь я проснулась в костре задолго до рассвета. Из кустов на меня таращилась огромная светящаяся пара глаз. Я приветливо махнула рукой. Глаза недоумённо моргнули, их протёрли лапами, а потом владелец лап и глаз хмыкнул, развернулся и удалился в ночь. Были эти глаза, кстати, на высоте двух моих ростов, а между ними свободно поместился бы мой локоть. Да и лапы были немаленькие.
  Игры с огнём отнимали у меня всё внимание и время. Я просто шла подальше от деревни, стараясь выбирать путь полегче, держалась весёлых солнечных березняков и не забывала полакомиться поздней малиной. Один лишь раз на пути встретился медведь, но я всего лишь показала ему уголёк в руке, и косолапый тут же сделал вид, что просто шёл мимо. Уже три дня пути отделяли меня от возможной погони, и всё было тихо. Я уже почти поверила, что вся жуткая слава этих мест не стоит даже шуточной песни. Пока не началась четвёртая ночь и не пожаловали упыри. Интересно, далеко они успели удрать? Ночь ещё не миновала и половины...
  Приближающийся треск оборвал мои мысли. Я прислушалась и села поудобнее. Зашатались кусты и ветки на краю поляны, замелькали оскаленные пасти и засветились красные глаза. Недавние знакомые вернулись.
  - Ещё хочешь? - удивилась я, разглядев в первых рядах берегущую лапу тварь. Обожжённый упырь трусливо попятился. Зато вперёд выдвинулась здоровенное косматое чудище, раза в полтора выше любого упыря, с короткой медвежьей мордой и длинными жуткими когтями. Длину когтей я оценила, когда чудище в суматохе вонзилось лапой в пенёк и долго высвобождалось, бурча и взрыкивая. Упыри почтительно ждали чуть поодаль. Восстановив порядок и достоинство, чудище подошло чуть ближе к костру и громко возгласило:
  - Быгр!
  Упыри поддержали гордый клич слитным рычанием.
  - И вам доброй ночи, - спокойно отозвалась я, откидываясь в костёр.
  Чудовище недоумённо икнуло.
  - Быгр, - повторило оно чуть тише. Упыри заорали и запрыгали от возбуждения.
  - А можно как-нибудь ближе к делу? - вежливо поинтересовалась я, - Вообще-то, здесь кое-кто пытается спать.
  Когтемедведь растерянно оглянулся. На выручку пришёл пострадавший упырь. Он храбро сделал ещё целых полшага от кустов, и, визжа и взрыкивая, рассказал нависшему над ним здоровенному лохматому заду слёзную историю своей непростой жизни. Я ничего не поняла, но отметила пару удачных рифм между "ыр" и "выр". В конце душераздирающей речи упырь драматично выставил вперёд обожжённую лапу. Чудище покосилось на лапу, потом глянуло на меня и вопросительно бугыркнуло.
  - Примерно так всё и было, - не стала спорить я в надежде, что на этом всё и кончится. И зря. Вдохновившийся здоровяк надулся, встопорщился и начал речь. Он бил себя в грудь, водил вокруг лапой, становился то на задние, то на передние, а в самые ответственные моменты кувыркался. Ведь владения его были велики, он сам - могуч и страшен, всех его врагов постигла ужасная участь, а тут непонятно откуда вдруг вылезла я, и вообще, как я смею! Так, по крайней мере, я поняла. В конце выступления он обвиняюще указал на меня правой лапой, а левой подхватил за шиворот и встряхнул пострадавшего упыря. Живоглот взвизгнул, но стерпел.
  - Да он сам был виноват, - на свою беду возразила я и получила точную копию первой речи. Освоившийся упырь подошёл ближе, подтявкивая в ответственные моменты. Речь завершилась всё той же протянутой в мою сторону могучей когтистой конечностью.
  - Так уж получилось, я утром уйду, извините, - решила по-хорошему договориться я, но моя уступчивость лишь завела мохнатого. Речь пошла на третий круг. Прыжков было больше, упыри орали громче, пострадавший живоглот радостно скакал рядом и копировал здоровяка по мере сил. Каким будет финал я уже примерно представляла. И когда над костром в мою сторону протянулась одна здоровенная лапа и одна поменьше, я щедро насыпала на ладонь здоровяку целую горсть углей. На обожжённую лапу упыря я уронила лишь один уголёк, маленький и тусклый, просто за компанию.
  Ранее пострадавший упырь сразу заорал, повернулся и ринулся в чащу. Чудище проводило его недоумённым взглядом, немного покачалось, а потом вдруг взяло пару высоких нот, и рвануло мимо костра, рассыпая по пути искры, словно несущий гномам огонь божественный Магал. Ночной ветерок сдул вонь палёной шерсти. Сбитые с толку упыри потянулись следом за здоровяком в сумрак леса. Я ещё немного повалялась на углях, потешила себя надеждой, что на этом ночные приключения окончатся, а потом со вздохом выбралась из костра и потянулась за мешком с одеждой. Ночь обещала быть долгой. И хвороста не мешало побольше запасти.
  Я совсем не удивилась, услышав приближающийся топот и вой. И приветливо махнула рукой старым знакомым, выскочившим на поляну. Весело пылал костёр, я сидела рядом полностью одетая и играла веточками из большой кучи заготовленного сушняка. Упыри остановились поодаль, обожжённый вообще отказался выходить из кустов и тявкал издали. Ко мне зашагал здоровенный когтемедведь с новичком - лязгающей фигурой в чёрном доспехе и зловещими красными огоньками в прорезях шлёма. Этот, к счастью, был немногословен. Просто стал в двух шагах, звонко ударил себя в металлическую грудь бронированным кулаком и взмахнул мечом. Лохматый и когтистый басовито подвывал, пряча под животом пострадавшую лапу.
  - Долго объяснять, лучше протяни руку, - предложила я, зачерпнув из костра горсть углей. Новичок держался долго, пока перчатка не раскалилась до тёплого малинового свечения. Лишь после он издал могучий боевой клич, чётко, как на параде, развернулся и длинными шагами ринулся в ночную темноту, стоптав неосторожного упыря на поляне, наступив на таящегося в кустах обожжённого и ещё больше повредив недавно совершенно непроходимые заросли. Остальные поспешили за ним.
  - Я даже не надеюсь, что этим всё кончится, - пробурчала я и достала из сумочки расчёску-топорик для ухода за ногтями.
  Прекрасная тёплая ночь медленно тянулась к рассвету...В совсем ещё недавно непроходимых зарослях пролегли четыре широкие и удобные тропинки. Очень сомневаюсь, что на лигу вокруг осталось хоть одно спящее создание, да и нежить вряд ли спокойно лежала в своих норах, гробиках и склепах. Почему я так думала? Во-первых, от такого шума поднялся бы и мёртвый. Во-вторых, по-моему, вся здешняя нечисть сейчас толклась у моего костра.
  Я даже не знала, что такие бывают. Вот например что это такое - лохматое, с вислыми ушами, шестью короткими лапами и аккуратной парой рожек на маленькой голове?
  - Куда лезешь? - отпихнула я ногой лохматое вислоухое шестилапое рогатое нечто, и оно, недовольно фыркнув, отступило обратно в толпу. А толпа была немалой...
  Вначале я думала, что пострадавшие у костра бегут жаловаться к кому-нибудь постарше и поглавнее. Так вначале и было. Чёрные доспехи вернулись с синими доспехами верхом на длинной зубастой лошади. Убежали лошадь и всадник порознь, через время длинная лошадь привела такую же, только побольше. Ещё раз приходил когтемедведь со своей полной копией. Но копия связываться со мной не стала, а просто задала обожженному чудищу хорошую трёпку и погнала куда-то в лес. Любящая мать? Верная жена? Похоже. Они с шумом скрылись в лесу, и на поляне остались лишь я и упыри. Уже почти ставшие мне родными живоглоты увлечённо глазели на представление из кустов. Ну сколько тут могло быть всякого рода старших? Я надеялась, что всё завершится задолго до рассвета. Но всё оказалось ох как непросто. Крики и топот кое-кого разбудили...
  - Да тише вы! - рявкнула я, в который раз начиная глохнуть от рёва, писка, бурчания и щебета. - Тихо, а то больше никому не достанется!
  Кто-то из толпы понимал человеческую речь и быстро пересвистывал остальным. Шум чуть снизился.
  - Это больно! - в который раз попыталась объяснить я большеглазому мохнатому существу с небольшими крылышками. Существо преданно глядело на меня своими глазищами. - Эээх, получай! - сдалась я и высыпала в подставленную лапу горсть угольков. Существо приосанилось, горделиво оглядело неудачливых соседей и, повернувшись, начало протискиваться из толпы. Оно получило желаемое. Но его место уже занял кто-то низенький, чешуйчатый и плешивый, с неприятно бегающими глазками.
  - Ты уже получил своё! - возмутилась я, разглядев на протянутой лапе свежий ожог. Силой заставила показать другую, потом поочерёдно обе задних. На всех читались свежие следы от огня. Существо хитро хрюкнуло и вильнуло хвостом.
  - Ладно, - в который раз за ночь покорилась я судьбе и насыпала жулику пяток углей. - Но в следующий раз чтобы с ветками приходил!
  Ситуация сложилась дурацкая донельзя. Первые пришедшие были мстителями и судьями. А остальные слышали шум, видели бегающих взволнованных соседей и просто хотели получить то же самое.
  Первые из любопытных объявились внезапно. Даже упыри вздрогнули. Они быстрыми тенями выскользнули из кустов и замерли шагах в трёх от костра - небольшие чешуйчатые создания с костяными коронами на головах и маленькими острыми зубками в широких пастях. Всего их набралось с десяток. Я выхватила Шпильку и отступила на шаг, но ящерицы нападать не спешили. Прогнать их не удалось. Я пробовала на них топать и шикать - они орали и прыгали в ответ. Кидалась горящими ветками - увёртывались и шумели ещё больше. Но не атаковали.
  - Чего вам надо? - накричавшись и намахавшись спросила я, опустив Шпильку. И тогда их вождь требовательно протянул ко мне лапу. Я даже не сразу и поняла, что от меня ждут. Помогли тявкающие в кустах упыри. Я выбрала уголёк поменьше и потусклей, осторожно положила на ладонь, но маленький зубастый вождь не отступил, пока не получил целых пять. Лишь тогда его место занял следующий. Ушли они так же легко и внезапно, как и появились. Я недоумённо качнула головой, а на поляну уже ломилась толпа кикимор. Этих я хоть узнала. За ними следом выкатился какой-то шустрый мохнатый колобок.
  Немного времени я потратила на бессмысленные споры. Пробовала угрожать, даже всплакнула, вспомнила пару Тёмных Богов, и тройку Светлых, но толпа лишь росла и требовала углей. Оставалось лишь покориться. Кикиморы получили по угольку во влажную ладошку, обзавёлся почётным ожогом колобок, но в очереди уже толпились следующие...
  Добили меня упыри - через время они тоже оказались в толпе страждущих, оттеснив большую ночную птицу с красивым хохолком и резким голосом. Точно также они получили свою порцию огня в когтистые лапы, также горделиво отошли, и больше я их не видела.
  К сожалению, многие заходили на второй круг.
  Я стояла в костре по щиколотку в углях, как застрявшая на мелководье русалка. Передо мной колыхалась неровная стена, густо утыканная горящими огнями нетерпеливых глаз всех цветов и размеров. Ко мне тянулись лапы, щупальца и крылья, непонятные обрубки и почти человеческие руки, здоровенные лапищи и маленькие лапки, покрытые мехом, чешуёй, шкурой, грязью и перьями. Жестом сеятеля я загребала из костра уголья и рассыпала желающим. Всё это сопровождалось жутким галдежом, вознёй, грызнёй и кудахтаньем. Шумели застрявшие в задних рядах страждущие, вскрикивали получившие своё счастливчики, защищали свою добычу уходящие угленосцы. Какая-то длинная чёрная тварь попыталась в суматохе цапнуть меня за ногу, но была поймана, отмутузена и с позором выкинута куда-то в кусты. При этом я её даже пальцем не тронула. Позади всех навсегда застрял кто-то маленький, писклявый и прыгучий. Он нетерпеливо сигал за толпой до половины высоты дуба, издавал с вышины короткий переливчатый свист и падал вниз, чтобы тут же взвиться в новом прыжке. Я пробовала отсчитывать по нему время, но сбилась. Лапы, щупальца, крылья и хвосты... Я уже почти не спорила, и даже извинилась перед пятёркой мерцающих призраков, через прозрачные ладони которых уголья просто просыпались. Эфемерные создания печально вздохнули и растаяли. Ещё одному существу, похожему на здоровенную сосновую шишку с ножками и ручками, я постучала по деревянной башке и пинком отправила восвояси - он был сух, как трут и сгорел бы за пару куплетов. Правда, мой пинок шишечника спас. Чуть позже он отобрал у одного из везунчиков ещё непогасший уголёк и смог-таки загореться и со скрипом помчаться к ближайшей луже. А толпа не рассасывалась. После первого побуждения "хочу то, что у соседа" возобладало второе " не понял, не распробовал, надо повторить". Один раз я уже упросила какое-то чучело принести мне хвороста. Пора было искать чучело номер два.
  "Нечисть огня боится. Как же", - мрачно подумала я, глядя на очередного претендента на ожоги. Это был самый обычный охань, не сойти мне с места. И вовсе не собирался падать замертво при виде священного пламени, которым некогда боги покарали его предка. А ведь такую красивую песню сложили об их давнем споре! Я сыпанула горсть рдеющих углей в подставленную лапу и мрачно подумала, что жуткая слава этих мест совершенно правдива, и даже весьма преуменьшена. Такая орава любопытных и завистливых соседей кого угодно изведёт. Тут любая армия пропадёт - моргнуть не успеешь. Прав был Гортан Премудрый, ох прав! Ну почему я не вернулась в Светлое королевство? В королевских темницах наверно тихо, спокойно... Когда уже рассвет? Может, хоть он их остановит?
  Далёкий громовой раскат оборвал мои невесёлые мысли. Ночная гроза? Как бы костёр не погас. Я обеспокоено подняла взгляд. Над поляной сияло звёздами чистое безоблачное небо. Ветра не было, дождём не пахло. А гром тем временем ухнул чуть ближе. И ещё. И ещё. Толпа на поляне зашумела ещё сильней. А мне надо было дождаться нескольких листьев с содрогнувшегося дуба, чтобы понять: это была не гроза.
  Сюда шёл кто-то тяжёлый и большой.
  Вначале над верхушками деревьев качнулось что-то округлое и тёмное, будто макушка высящегося среди леса холма. И эта качающаяся макушка целеустремлённо плыла к поляне. К шагам добавился треск. Некоторые деревья рядом с макушкой вздрагивали, некоторые, качнувшись, исчезали. Толпа на поляне дёргалась и орала. А я замерла на месте.
  Он вышел на поляну, словно ожившая скала. Перекрыл неровной ступнёй половину свободного от деревьев места, навис надо мной. Пламя отозвалось на мой страх, рванувшись вверх ревущей стеной. Пришелец не шелохнулся. Скала - она и есть скала.
  Есть скальные великаны, названные по месту своего сурового дома и родины. А есть каменные гиганты, плоть которых сотворена из Костей Земли. Я зачарованно глядела на грубое подобие головы, крепко сидящее без шеи на квадратном куске камня, на толстые лапы-руки, в которых камень каким-то образом гнулся на суставах, на неровные ноги, глубоко вдавившиеся в твёрдую лесную землю. Но больше всего внимания вызывали его глаза - глубокие неровные каменные норы с маленькими зелёными огоньками на дне.
  Толпа на поляне и не подумала разбегаться при его появлении. Понятно. Свой. Пожалуй, самый главный. Гигант медленно повёл головой, охватив сборище взглядом. Рядом с его ногами скакали когтисто-мохнатый и первый на мою беду обожжённый упырь. Ябеды.
  - Тыздшшртрдыш! - внезапно проскрежетал великан. К счастью, не очень громко. Толпа отозвалась своей обычной разноголосицей. Я не поняла ни слова. Великан понял. Ещё раз он вопросительно тыздыртышнул, а потом его взгляд обратился ко мне.
  Толпа притихла.
  "Так, прыгну через костёр - и вниз по холму, там где-то ещё ручей был, он собьёт со следа", - мелькнула у меня неожиданно спокойная мысль, когда каменная ручища плавно и неотвратимо устремилась ко мне с вышины. Я даже сделала шаг назад. Но рука замерла в двух локтях передо мной. Огромная страшная рука с четырьмя пальцами. Вверх ладонью.
  Не может быть.
  Я зачерпнула горсть углей, великан утвердительно кивнул. Тлеющая кучка на его ладони смотрелась смешно и одиноко, я добавила ещё пять горстей. Мог ли он почувствовать хоть что-нибудь, этот оживший камень?
  Толпа возбуждённо заорала. А великан что-то скрежетнул и повернул руку. Безвредные для него угли посыпались на землю. Толпа возбудилась ещё больше. Все начали орать, подпрыгивать и протягивать здоровяку свои пострадавшие конечности, словно нищие на храмовой площади перед купеческим караваном. Скальный гигант снова проскрежетал что-то в ответ. Я сыпанула ему в ладонь ещё углей, почти совершенно разорив костёр. В этот раз великан ждал довольно долго. А потом вздохнул, пожал плечами, легко стряхнул с руки все уголья и опустил ладонь до самой земли передо мной. Другой рукой он выразительно махнул куда-то в темноту.
  Я сразу его поняла. Может, это был ещё один мой новый дар?
  - Сейчас, только вещи соберу, - покорившись, произнесла я и потянулась за котомками. Ночь обещала быть длинной.
  Ладонь плавно и бережно донесла меня до широченного плеча. Я осторожно ступила на неровный камень, шатнулась, когда великан сделал первый шаг, быстро забралась в поросшую мхом ямку возле уха и успела напоследок погрозить кулаком потерянно глядящим нам вслед доносчикам - упырю и мохнатому здоровиле. Остальной здешний народ медленно расходился, хвастаясь друг перед другом ожогами. Теперь им было что повспоминать и пообсуждать ближайшие лет сто.
  Великан мерной поступью нёс меня куда-то на юг, где темнели в звёздном свете высокие холмы. Деревья с шорохом проносились ниже меня, изредка хлеща макушками по каменному плечу. Качка убаюкивала. Я быстро нащипала побольше мха, щедро облепившего плечо исполина, густо застелила выемку и легла, свернувшись клубком, не обращая внимание на бухканье и треск. Недолго же я странствовала по своей воле и выбору. В который раз один из крохотных ручейков судьбы подхватил меня и понёс куда-то к неведомой мне цели... Ну и ладно. Сейчас просто нужно было попытаться поспать хотя бы остаток ночи. В ближайшем будущем мне будет не до сна.
  Откуда-то я это знала...
  
Оценка: 7.99*10  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"