Небо было еще совсем черное, но лунный фонарь добросовестно освещал поселок лесорубов, пристроившийся на крутом берегу скованной подтаявшим апрельским льдом реки. Хозяйка единственного на всю округу магазина Надежда Макаровна осторожно пробиралась по скользким дощатым подмосткам, ведущим к магазинчику. Всему виной этот сырой апрельский снег. Уж, на что хороши ее пропитанные рыбьим жиром кожаные сапоги, а и то насквозь вымокли пару дней назад, когда принимала товар. Что может быть хуже холодных мокрых ног, вот и разболелась. Под утро боль в горле стала почти невыносимой.
- Надо прополоскать горло керосином, - решила Надежда Макаровна, укуталась потеплее и побрела в магазин, дома керосина не было.
Вдоль заледенелых за ночь подмостков тянулся след. Что-то было не так с этим следом, как будто прошло какое-то животное. Тут еще вдруг завыла чья-то собака. Надежде Макаровне стала не по себе, вспомнились разговоры о медведе-шатуне, объявившемся в округе. Может вернуться и дождаться утра. Но боль в горле от этих мыслей только усилилась. Нет, ничего страшного, дурные мысли лезут в голову из-за болезненного состояния.
Она, наконец, добралась до магазина, подошла к заднему входу и остолбенела, позабыв про боль. Металлический засов на двери был выворочен, а дверь открыта.
- Проклятые бичи, - была ее первая мысль.
Летом в поселке на лесоповале крутились два бича из города, осенью они не успели уехать и остались на зиму в пустующем доме в поселке.
Надежда Макаровна осторожно зашла внутрь, включила свет. Служебное помещение, служащее кладовой, было разнесено вдребезги, но она даже не обратила на это внимание. Прямо у двери на полу, белом от рассыпанной муки, развалился огромный бурый медведь.
Бедная женщина пронзительно завизжала, боли как не бывало. Но это-то ее и погубило. Медведь неуклюже поднялся, встал на изготовку и в один прыжок повалил несчастную на пол.
Когда на шум прибежал муж Надежда Макаровны, подтянулись соседи, голова бедной женщины практически была оторвана от туловища, а зверь-убийца уже покинул магазин.
Среди лесорубов не было охотников-храбрецов, медведя никто не преследовал. По телефону вызвали участкового, он был один на несколько таких же поселков, сумел выбраться только не следующий день. Правда, строго предупредил, чтобы в магазине ничего не трогали. Чего он там будет смотреть, дело-то ясное, нужно только бумаги оформить, чтобы похоронить несчастную по-человечески. Страх охватил жителей поселка, люди укрепляли заборы, двери, старались даже днем лишний раз не выходить на улицу.
Участковый Семен Зотов приехал на следующий день к полудню. Он пошел в дом хозяев магазина, посмотрел на покойную, переговорил с мужем. Выяснил и про больное горло, и про керосин. Спросил хозяина, отчего сам не пошел.
- Только она знала, где что лежит. Все на ней держалось, без нее магазину конец, - тот горестно вздохнул, - Да так тоже конец, деньги-то все унесли.
- Постойте, какие-такие деньги? Вы же говорили - медведь залез. Как он мог деньги утащить?
- Не знаю, как, но утащил. Шкафчик с деньгами был заперт, взломал проклятый.
Зотов расспросил про медведя соседей, собравшихся в доме Надежды Макаровны. Оказывается, многие от него пострадали за последний месяц. У кого он утащил курицу, у кого спер сушеную рыбу, у кого чуть собаку не задрал.
Выслушав людей, Зотов отправился на место происшествия. С ним пошел бригадир лесорубов для подмоги. С утра моросил дождик, серый от печного дыма снег просел, и звериные следы почти размылись. Одни следы вели в сторону центра поселка, другие - на крайнюю к лесу улицу . Поскольку люди на крик бежали из поселка, значит, первые следы указывали, что зверь пришел тоже оттуда, а в лес он убежал после убийства женщины. Следователь внимательно оглядел входную дверь и покореженную металлическую планку засова, очень она его заинтересовала.
- Ну-ка, давай пошарим вокруг, нет ли какого лома или чего похожего.
Ломик нашли быстро, он лежал не так уж далеко, одним концом уйдя в подтаявший наст.
- Хорош мишка! - зло сказал участковый - Капитально подготовился к налету, и ломик не забыл.
На пустом ящике с деньгами тоже обнаружились места приложения лома. Медведь, конечно, силен, мог и без лома взломать засовы, но тогда остались бы царапины на металле.
- Лейтенант, а кто же тут был? Взломщики или медведь. Медведь не мог ломом работать, а взломщики не могли голову Макаровне оторвать.
- Разберемся, - проворчал участковый. - Вы мне лучше скажите, посторонних в поселке не было последнее время?
- Нет, не было. А, хотя... Тут у нас зимовать два бича остались. Но люди, вроде, тихие, заняли дом у леса. Он пустой стоял уже несколько лет, никто и не возражал.
- А что за люди? Почему бичуют? Чем раньше занимались, не знаете?
- Ребята еще молодые, не больше тридцати. Один веселый и говорливый, фильмы снимал, оператор. Другой, вроде, не русский, чернявый, слова не вытянешь, и взгляд тяжелый. Говорит, в цирке раньше работал.
- А как живут? У бичей денег обычно не бывает, а зимой редко, когда можно заработать.
- Да, никто к ним в душу не лезет, но как-то живут.
- Пойдем, навестим.
Дом, где поселились пришельцы, стоял на отшибе, окружал его подгнивший кое-где штакетник, а к самому дому примыкал рубленный чуланчик. Дверь была не заперта, хозяева мирно похрапывали на металлических кроватях. На столе стояла пустая бутылка водки, да в кружке чернели остатки чифиря.
- Хозяева! - позвал Зотов.
С трудом продирая глаза, парни уставились на пришельцев. Бичи, обычно, народ незлобивый, ко многому притерпевшийся, эти точно были не агрессивны. Но, кто их знает? Что манит городских ребят ехать в самую глухомань, болтаться по стране, перебиваясь случайными заработками, Зотов никогда не мог понять. Он представился и попросил документы, которых, конечно же, не оказалось. Если у тебя есть документ, ты уже не совсем бич.
Русаков смутился, а Ияз посмотрел в упор на участкового. Глаза у него были необыкновенные - черные, казалось, абсолютно без зрачков, в обрамлении густых ресниц. Веяло от них восточными сказками, мистикой и колдовством. Смотришь, и будто падаешь в бездонную пропасть, не страшно совсем, наоборот - восторг какой-то.
- Я, кажется, еще чего-то хотел у них спросить, - лениво подумал участковый, - Да ладно, в другой раз.
Попрощались и двинулись в дом соседа Макаровны, где разместился временный штаб расследования. В голове Зотова было пусто, а на душе светло. Тем временем с охотничьего хозяйства подъехали на вездеходах мужики с ружьями. Готовилась охота на медведя. Разумно было бы выходить завтра с утра, потому что уже начало темнеть, а следы практически уничтожены дождем, по ним можно было определить только направление, куда ушел зверь. Муж Макаровны принес бутылку, помянуть покойную.
Зотов тупо уставился на бутылку, пытаясь вспомнить что-то очень важное, связанное с ней, ассоциации мелькали, но тут же размывались.
Стали обсуждать план завтрашней охоты.
- Эх, - сказал вдруг бригадир, - Надо бы Ияза с собой взять.
- Он же дрессировщик бывший, потомственный. Говорят, знаменитый был. Четыре дрессированных медведя у него как по струнке ходили.
Зотова будто по голове огрели чем-то тяжелым, память тут же восстановилась, вспомнил, что он хотел спросить? Откуда у безденежных бичей бутылка водки? Точно такая же бутылка, как та, что у них сейчас на столе. Значит бичи были в магазине. А вдруг этот чертов колдун-дрессировщик ограбил магазин, а потом запустил туда для погрома медведя, чтобы отвести подозрения. Возможно, он не хотел убивать хозяйку, она пришла неожиданно, а медведь среагировал на крик.
- Скорее, мужики! Надо срочно задержать бичей. Может, тогда и не придется по лесу за медведем гоняться.
Но время уже было упущено. Когда четверо вооруженных мужчин ворвались в дом бичей, тех на месте не оказалось. Скоро обнаружили, что вместе с ними исчез и один из вездеходов охотников. А в чуланчике, пристроенном к дому спал огромный бурый медведь. Люди не простили зверю ни убийства Макаровны, ни своих страхов, косолапого пристрелили в тот же день, а мясо раздали жителям. Брошенный вездеход позже был обнаружен на автовокзале районного города.