Аннотация: Любой путь начинается с порога, а дружба начнется после первого: "Привет!" Шесть человек, шесть разных судеб, но одна дорога... посмотрим, что из этого выйдет
Внутри было светло -- сквозь огромные витражи окон в продолговатый зал лился яркий солнечный свет. Единственный вход в комнату был прикрыт двумя величественными дверными створками, изящными и крепкими. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять -- просто так их не сломать. Эта дверь была результатом совместной работы эльфов и гномов -- союза довольно редкого, -- двери были украшены картинами событий далекого прошлого и изображениями мифических созданий. Помимо эстетической красоты эти гравюры выполняли еще одну важную функцию -- создавали магический защитный барьер.
По полу, перепрыгивая с плитки на плитку, бегали разноцветные солнечные зайчики, это были не просто бесформенные отблески солнца, а настоящие полупрозрачные разноцветные фигурки. В зале царила Магия, и это была лишь одна из ее причуд. В центре помещения, называемого "Залом пролитой крови", стоял огромный каменный трон. Кресла поменьше попросту терялись рядом с ним, располагаясь чуть позади и скрываясь в тени. На троне восседал старый сморщенный старик. Глаза его уже давно не видели света, но это не было для него проблемой, глазами ему служила его верная немая ученица. Она смотрела для него на мир, а он отвечал миру за нее. Никто не знал, почему магия решила разделить власть слова и силу зрения между разными людьми, но оба человека стойко приняли ее решение. Старика-пророка и его сильнейшую ученицу в народе знали и искренне уважали их мнение, понимая, что те не причинят зла.
Дверь зала распахнулась, и зайчики, испугавшись внезапного шума, разбежались по разным углам, но ни Зара, ни ее старый учитель Радомир даже не шелохнулись. Наставник уже давно предсказал появление гостей. В зал вошли шесть человек, наполнив воздух своим дыханием, шелестом одежды, стуком сапог и даже легким позвякиванием колокольчиков. Зара пристально смотрела на гостей. Все они были укрыты плащами, но девушка сразу догадалась, что перед ней три пары, пришедшие с разных концов света -- ведь шелк есть только в Долине Сирен на Юге, лен встречается у лесных ведьм, а синей шерстью пользуются лишь жители морских краев. Таков был древний обычай: чтобы отличать странников и точно знать, с кем можно говорить, а кого лучше сторониться, все разумные и законопослушные обитатели Невриды носили ткани и цвета, принятые у них на родине.
-- Мы вас ждали. Почему вы опоздали? -- голос Радомира разлетелся по залу подобно раскату грома. Гости в ответ лишь одновременно, словно специально тренировались, опустились на колени в знак уважения. -- Вас привели сюда огонь и судьба, вы знаете, что долг каждого хранителя -- исполнять волю Магии. И вы пришли сюда, ведь только тут Она будет говорить с вами, -- с этими словами старец жестом приказал гостям подняться. Зара же подошла к учителю и рукой коснулась его плеча, словно защищая его и поддерживая. -- Представьтесь!
Вошедшие по очереди сняли капюшоны и назвали свои имена и ранги. Перед Зарой и Радомиром стояли двое мужчин и четыре девушки. Все они принадлежали к разным расам, но это, похоже, нисколько им не мешало -- в них буквально чувствовались сила и мощь. Истинная опора Магии в мире. Радомир был доволен тем, что увидела Зара -- явление странников дарило надежду на благополучный исход сложившейся ситуации. Старый пророк привстал, опираясь на руку своей ученицы.
-- Я хочу убедиться, что вы настоящие Хранители, а не гнусные проходимцы, укравшие Силу, -- пока Радомир говорил, Зара сотворила магическую сферу и направила ее в сторону гостей. -- Каждая пара должна подойти и показать нам момент своего воссоединения. Но если вы соврете... Если вы соврете, то судьбу Вашу будет решать Магия.
Рыжая девушка, схватив за руку свою напарницу в льняном плаще, решительно шагнула к сфере. Остальные странники остались недвижимы.
-- Василиса, надо все им показать, -- переплетя свои пальцы с пальцами подруги, она коснулась сферы.
Магический шар замерцал, дымка стала рассеиваться, и внутри начали проявляться очертания поляны...
Девушка стояла возле занимающегося костра, и чем сильнее разгоралось пламя, тем серьёзнее становилось ее лицо. Отблески огня дико плясали в ее глазах. Щеки девушки порозовели -- быть может, от жара, но вероятнее от возбуждения, ведь это был ее первый самостоятельный обряд. Всего лишь несложный призыв, но ощущение важности момента никто не отменял.
Как только огонь разошелся в полную силу, девушка собрала свои волосы в тугой хвостик. Подойдя к поваленному грозой дереву, на стволе которого разложила свои вещи, она взяла книгу и начала читать -- медленно, растягивая гласные звуки, выверяя, где сделать паузу, где лишний раз вдохнуть, -- так, как ее учили. От старания она даже сморщила носик -- стоит допустить даже малейшую ошибку, и весь смысл заклинания может измениться. Древний эльфийский язык слишком мелодичен и сложен, и, хоть даже сами эльфы им сейчас практически не пользуются, большая часть известных заклинаний написана именно на нем. Поэтому все ведьмы начинают учить его с малых лет.
Не желая ошибиться, девушка сосредоточенно сдвинула брови, и от этого на ее лбу пролегла глубокая морщина. Все то время, пока она читала, огонь, словно дикий необъезженный конь, впервые ставший под седло, то вздымался ввысь, то льнул к самой земле. Пламя, как и любой уважающий себя магический огонь, постоянно меняло свой цвет, переливаясь множеством оттенков от кроваво-красного до лазурно-голубого.
Наконец девушка закончила читать заклинание. Огонь в последний раз взвился над землей и погас, рассыпавшись искрами по переливающимся синевато-зеленым уголькам. Девушка оторвала взгляд от книги и с облегчением вздохнула. Сдув со лба съехавшую прядь и закрыв книгу, она прошептала:
-- Получилось...
Как только слово сорвалось с ее губ, от угольков стал подниматься сизый дым -- все выше и выше, расползаясь по поляне, словно живой. Но девушка предвидела такой поворот событий, и обвела кострище камнями. Дойдя до границы, дым внезапно отпрянул, словно столкнулся со стеной. Он продолжал стелиться по земле, но каждый раз, доходя до камней, он отступал, возвращаясь обратно к тлеющим углям, словно прячась, постепенно обретая форму человеческого тела, высокого и крупного. Девушка испугано отступила на шаг, внезапно кто-то чихнул. Дымный силуэт разлетелся, словно пыль из раскрытой старой книги. Теперь на тлеющих углях стояла босая девочка лет двенадцати. Ее огненно-рыжие волосы крутились забавными барашками, создавая вокруг головы ореол, как у одуванчика. Девочка осмотрела поляну широко раскрытыми глазами болотного цвета и, увидев, что она не одна, заговорила:
-- Я Элириэль. Это ты меня призвала? Значит, теперь я служу тебе до самой твоей смерти... Давай дружить! -- девочка прижала к груди большого плюшевого зайца, невесть как оказавшегося у нее в руках.
-- Хм... По правде говоря, я рассчитывала на кого-то постарше, побольше... посильнее, -- старательно подбирая слова, что бы не обидеть девушку, ответила ведьма, одновременно листая книгу, словно выискивая что-то. -- Может, я где-то напутала.
-- Как грубо! -- склонив голову набок, фыркнула рыжая. -- Ты тоже не особо похожа на ведьму из книжки. Небось, только с выпускного вышла... Не стоит судить по внешности! Такие, как я, способны принимать разные формы, и мы черпаем разное количество силы от хозяина, призвавшего нас. Учись ты получше, знала бы, -- девочка топнула ножкой. -- Хотя ритуал призыва ты провела идеально, -- улыбнулась Элириэль, продемонстрировав ведьме два ряда белоснежных зубов с чуть заостренными клыками.
Пока Элириэль высказывала свои размышления, ее новоявленная хозяйка собрала камни, убрав защитный круг, что заставлял джина до сих пор стоять на угольках, и начала паковать вещи с поваленного дерева в свою дорожную сумку.
-- А мы кушать-то будем? А как тебя звать? Давай дружить! -- девушка без устали прыгала вокруг ведьмы, подавая ей то книгу, то пучки какой-то сушенной травы. Колдунья уже успела пожалеть, что так поспешно освободила это мелкое неугомонноесущество из магического круга.
-- Зови меня Василисой. Дружба, хм... это странно, так сразу... Давай пока остановимся на партнерстве, -- ведьма протянула руку своей новой напарнице.
-- Ну, партнеры -- это тоже неплохо. Прошлый хозяин так сразу рабыней назвал, - улыбнувшись, ответила на рукопожатие.
Василиса резко выдохнула. В глубине души она сильно переживала за свою неугомонную Элириэль. Они вместе через многое прошли, и глупо было бы потерять друг друга из-за того, что Магия сочла их необычный союз недостойным Хранителей.
-- Видишь? Теперь никто не скажет, что я не твой Джин! -- обнимая за плечи ведьму, улыбнулась рыжая девушка, а после отошла в сторону, уступая место возле сферы следующей паре.
Вперед вышел темноволосый парень. Девушка в таком же, как у него, шелковом плаще держалась чуть позади, словно тень. Только вот по глазам ее было видно, что "тень" готова убить любого, кто посмеет тронуть ее Носителя. Парень оглянулся через плечо, ободряюще подмигнув своей спутнице и дотронулся до сферы...
По дороге проехала повозка. Кучер нещадно хлестал гнедую кобылу, чтобы та плелась быстрее, и плевать ему было на то, что колеса на повозке ходуном ходят, так и норовя соскочить с креплений. Все дома, расположившиеся по обочине дороги, все окрестные улочки были украшены цветами. Повсюду красовались различные вывески. Одна из них, темно-коричневая с посеребренными буквами, гласила: "В гостях у Сирен: магические существа и товары для ухода за ними".
Магазин был небольшим, но внутри было достаточно уютно, а свет лился через огромное, от пола и до самого потолка, окно витрины. Лавка занимала весь первый этаж дома, и, судя по лестнице, ведущей наверх, сами владельцы жили на втором. Все пространство магазина было заставлено клетками всех размеров -- от самых маленьких, в которых, казалось, даже клопу тесно будет, до огромных, с прочными серебряными решетками, -- и ни одна из них не пустовала. У каждого зверя был свой уголок, своя территория. Здесь можно было увидеть как обычных хомячков и кошек, так и самых невероятных животных: диких рыжих волков, чрезвычайно редких волшебных фениксов, белых летучих мышей... Существ было великое множество, но все сидели совершенно спокойно -- дом сирен обладает особыми силами. Гнездо сирен живое, оно само дышит, давая защиту тем, кто в ней нуждается.
Возле прилавка на высоком стульчике, болтая ногами, сидела девочка и что-то рисовала на большом листе бумаги. Из другой комнаты вышла красивая женщина и подошла к ребенку.
-- Что рисуешь, золотко? -- поглаживая девочку по голове, спросила она. -- Почему ты всегда рисуешь только черным и красным карандашами? Смотри, какие есть красивые и яркие краски, -- поцеловав девчушку в затылок, женщина пододвинула к ней коробку с карандашами.
Девочка промолчала, как и всегда. Она молчала не от плохого воспитания или из-за капризов -- она вообще не могла говорить. Девочка было истинной сиреной. Ее мама родилась обычным ребенком -- в роду у сирен нередко бывает так, что сила передается через поколение или даже несколько. И девочка эту силу унаследовала. С самого рождения она не издавала ни звука, и так будет до тех пор, пока она не найдет своего носителя.
По комнате разлетелся тихий звон колокольчика, возвещая о том, что открылась дверь. Женщина направилась к кассе, чтобы поприветствовать посетителя, а девочка осталась сидеть. Со своего места она не могла видеть, кто вошел -- вид ей закрывали висевшие и стоявшие на полу клетки, -- но по шагам она поняла, что человек принес что-то очень большое. Вскоре послышался разговор:
-- С возвращением, странник. Кого ты привез на этот раз? -- особой радости от встречи в голосе женщины слышно не было.
-- Я тоже рад встрече. У меня для тебя редчайший товар. Многие торговцы, поизвестнее и побогаче, душу бы за него отдали, но по старой дружбе и моей личностной симпатии, -- женщина раздраженно цокнула языком. Говоривший словно этого и не заметил, -- я пришел сначала к тебе.
Послышалась какая-то возня и на пол грохнулось что-то большое и тяжелое.
-- Дракон. Напоролся на их деревню.Всех перебили, а этот звереныш остался последним. Жался ко мне как щенок. Сколько за него предложишь?
-- О Боги! Странник, ты понимаешь, что это незаконно?! Торговля драконами запрещена, их в мире-то осталось всего ничего! К тому же, они, как екаи и оборотни, считаются человекоподобными. Взять его равносильно работорговле. Прости, но я не могу пойти на это. У меня дочь, мне не нужны проблемы, да и магазин мой не нарушает законов...
Пока они разговаривали, девочка рисовала, но тут ее внимание привлекло какое-то движение совсем рядом с локтем -- кто-то пододвинул к ней цветные карандаши. Девочка посмотрела сначала на коробочку, а затем на человека, сделавшего это. Им оказался парень. Он был старше девочки -- на вид ему было лет восемнадцать. Юноша был достаточно симпатичным: его черные как смоль волосы спадали вниз до лопаток, а когда он встряхивал головой, то показывалась седая прядь у самого виска -- свидетельство того, что на своем коротком веку он пережил немало боли и страданий. Его темно-синие, почти фиолетовые глаза, излучали осознание несправедливости мира. Девочка поняла, что перед ней не просто человек. На голове у него она увидела два мерцающих, словно вода в лунном свете, рога, а на руках -- серебряные наручи.
Но малышку это не испугало. При взгляде на дивного дракона сердце ее учащенно забилось. Быть может, вот он, тот самый, кто заполнит холодную пустоту, что она ощущала с самого рождения? Девочке захотелось что-то сказать, но вместо слов с ее губ сорвалось лишь кошачье мурлыканье, плавно превратившееся в соловьиную трель. Глаза девочки удивленно расширились и она испуганно зажала рот двумя руками, словно это могло пояснить что только что произошло.
-- Я Диметрий, -- улыбнулся парень. -- Дракон, а ты, должно быть, сирена? Скажи, как тебя зовут.
Девочка замотала головой, продолжая прикрывать рот ладошками. Но юноша смотрел на нее, так тепло и мягко, и она сдалась. Взяв листик, девочка неуверенным детским подчерком написала: "Хельга". Диметрий хотел что-то ей сказать, но улыбка вдруг исчезла с его красивого лица, и оно исказилось в дикой муке. Парень схватился за горло, словно ему стало нечем дышать, а глаза затянула дымка нечеловеческой боли.
-- Вот ты где, звереныш. Нам пора. Уходим отсюда, попробую сбыть тебя еще где-нибудь, дрянь ты этакая, -- голос Странника звучал холодно и зловеще, не предвещая ничего доброго новому другу Хельги.
Девочка смотрела на то, как этот грубый мужчина утягивает за собой Диметрия -- еще не знакомое, но уже такое родное ей существо. Глядя на то, как больно дракону, сирене, словно комок подступил к горлу. Девочка знала, что не может отпустить своего дракона, но не понимала, почему уже считает дракона "своим". Она просто чувствовала, что это так... Испуганно посмотрев на Диметрия, она жестом показала ему прикрыть уши руками. Дракон удивленно посмотрел на нее, но прекратил вырываться из невидимы оков странника и сделал так, как попросила его сирена.
Собравшись с силами, Хельга закричала...
Охотника просто вышвырнуло из лавки, словно тряпичную куклу. Оковы, что сдерживали дракона, лопнули,стекла витрины разлетелись на тысячи осколков. Звери в клетках занервничали -- хоть гнев сирены и был направлен на конкретного человека, она еще не умела контролировать свой голос, и это встревожило животных.
И только мать девочки, стоя посреди всего этого хаоса, улыбалась. Еще бы, ведь ее ребенок наконец открыл свои силы и нашел своего носителя.
Когда сфера снова помутнела, Хельга отпустила плащ Диметрия и непроизвольно прострекотала дельфином. Дракон лишь усмехнулся и вернулся на свое прежнее место, прижимая к себе своего Демона, чтобы хоть немного ее успокоить. Рыжая девушка в льняном плаще, чувствуя тревогу сирены, хотела приобнять ее -- едва знакомую, но такую близкую, -- но Василиса удержала Элириэль, не позволяя своевольничать.
Последними к сфере направились гости из морских краев. Девушка шла уверенно ступая босыми ногами, при каждом шаге издавая легкий звон колокольчиков, а ее напарник цокал когтями, словно отбивал какую-то мелодию. Девушка спокойно положила руку на сферу, а ее спутник прижал волчьи уши к голове, словно ожидая худшего. Он не сомневался в истинности своей пары, но все равно беспокоился. Сфера запомнилась сизым дымом, словно кто-то поджег еловые лапки в глубине шара. В дымке мелькнул огонек. Он мигал и искрился, словно приглашая проследовать за ним. Внезапно рядом с первым огоньком возник еще одни, и еще, и еще один...
... то были свечи, стоящие на столах в красивых резных подсвечниках, каждый из которых изображал танцующие женские фигуры: людей, екаев, эльфов и других.
Столики были расставлены вокруг небольшого возвышения, выполнявшего здесь роль сцены. Сбоку располагался старый потрепанный рояль, на котором наигрывал задорные ритмы одноногий моряк.
Мужчина тяжело вздыхал, периодически подергивая плечами -- а ведь когда-то он здесь был центром всеобщего внимания. Но не теперь. Людям больше не нужны леденящие кровь истории о похождениях смелых моряков, кровавые байки о битвах, в которых люди теряли конечности и жизни... Такие истории они могли послушать в любом порту, а вот увидеть "Жемчужину семи морей" можно было только в этом баре.
Заведение, в общем-то, ничем особым не выделяющееся -- за это стоило сказать "спасибо" скряге-владельцу. Деньги рекой текли ему за пазуху, но он и слушать ничего не хотел о том, что рояль уже давно пора выбросить на свалку, ширмы в гримерках пожрала моль, а костюмы актеров уже заносились так, что иначе как тряпьем их было не назвать... Сейчас хозяин стоял в дальнем углу зала. Мужчина давно перешагнул черту средних лет и за своим животом не мог разглядеть ног. Его лицо не выражало никаких эмоций -- обычное непримечательное лицо, на улицах сейчас такие повсюду. Подпирая стену, владелец потирал руки. Сегодня в порт прибыли корабли с путниками, и бар был переполнен, а, как известно, чем больше людей -- тем больше выручка. Встрепенувшись, толстяк неуклюже двинулся через толпу к сцене, одновременно размахивая рукой моряку, чтобы тот прекратил играть.
-- Добрый вечер, почтенная публика! -- начал он, привлекая внимание посетителей. -- Я владелец этого замечательного бара, Морис Жуль-Ен, и я рад приветствовать всех вас здесь. Дамы и господа, люди и нелюди, прошу любить и жаловать, моя Жемчужина -- Эльвира!!!
Зал разразился бурными аплодисментами. Моряк, раззадоривая толпу, сыграл пару торжественных аккордов, а Морис, тем временем, покинул сцену. Вдруг музыка резко смолкла и раздался тихий звон бубенчиков. Посетители как один умолкли, внимательно глядя на сцену. Словно тень, из-за кулис выплыла девушка. Каждый ее шаг, каждый жест сопровождался мелодичными звоном серебряных бубенчиков, украшавших браслеты на ее руках и ногах. Люди этого не знали, но для самой девушки это были не просто украшения -- они сдерживали ее силу, не давая ей вырваться наружу и кому-нибудь навредить. Такое уже случалось в прошлом, и Эльвира попросила Мориса купить для нее такие украшения-обереги. В ее длинные золотистые волосы были вплетены различные перышки и бусинки -- это придавало ее образу экзотичность и загадочность. Эльвира, словно наложница какого-нибудь восточного шаха, была одета в полупрозрачные шаровары и вышитый золотыми нитками лиф. Девушка знала свой номер до мельчайших деталей, движения ее были отточены постоянными выступлениями, но все равно каждый раз она танцевала, словно впервые, выражая своими движениями то, что не смогла бы сказать словами.
Зрители не могли оторвать от нее очарованных взглядов. Лишь один человек, вошедший уже после начала танца, не обращал на девушку особого внимания. Он шел между столиками, странно подпрыгивая на каждом шагу. Словно опасаясь чужих взглядов -- хотя никто его, похоже, и не замечал, -- он укутался в черный плащ до пят и натянул на голову капюшон. Вошедший прошел через весь зал так, чтобы девушка на сцене его увидела, и юркнул за сцену.
Когда номер подошел к концу, зал разразился громкими овациями, а девушка, скромно прикрыв лицо шалью, легко сбежала со сцены следом за незнакомцем.
Скрывшись за кулисами, Эльвира ловким движением расстегнула браслеты и повесила их на пояс. Странное волнение не покидало ее с самого утра -- она знала, что должно случиться что-то очень важное, можно сказать, судьбоносное, и незнакомец... Возможно, все дело именно в нем. Дрожащей рукой девушка отодвинула ширму.
Человек стоял у дальней стены, не скинув капюшона и скрестив руки на груди. Танцовщицу это несколько смутило, но стоило ей шагнуть в комнату, как человек в черном вдруг скинул капюшон и, обхватив девушку за талию, прижал к себе.
-- Я нашел тебя! Мой, только мой Носитель! -- Эльвира не была новичком. Она знала, кем является, но такая смелость обескуражила ее. Девушка уперлась рукой мужчине в грудь. Тот все понял и выпустил ее из объятий, хоть и нехотя. Когда незнакомец рванулся к ней, плащ на нем распахнулся, и Эльвира поняла, почему он так странно двигался.
Это был екай. У него были светлые волосы, достаточно длинные, чтобы скрыть в густой шевелюре два волчьих уха. Он был очень хорошо сложен, а по его лапам можно было судить о выносливости и силе -- ими же объяснялась и его скачущая, волчья походка.
-- Значит ты нашел меня. Что теперь? Неужели вот оно -- начало нашего пути? --нежно улыбнулась ему девушка.
-- Видимо, так. Я искал Носителя уже четыре полные луны. Не ожидал, что им окажется девушка, да еще такая сильная. Меня зовут Альгерд, -- преклонив колено, представился екай. -- Я пришел из земель, что простираются под белыми крыльями небесных летунов.
-- Ну что ж, Альгерд, тогда зови меня просто Ильвой. "Волчица" -- символично, не правда ли? -- увидев непонимающий взгляд екая, девушка пояснила: -- Эльвирой меня назвал Морис. Она сказал, для сцены это имя подходит больше. А так я Ильва.
Хмыкнув, девушка убрала руку и, мотнув головой, откинула волосы с лица. Альгерд, неосознанно вильнул хвостом, но под плащом никто этого не заметил.
Зара была очень довольна тем, что Магия признала все три пары. Значит, они достойны того, чтобы взять на себя опасную миссию...
Мир начинал оживать после ночного сна. Вот первые несмелые лучики коснулись пышных крон Анкиенского леса, а вот уже солнечные зайчики карабкаются по старым стенам Миргаарда, прыгают по крышам домов, а добравшись до витражей замка Эльдер - рассыпаются тысячами цветных искр по улочкам города.
Лежащий на западе от центра плоскости Миргаард -- самый старый и богатый город Невриды, ставший обителью множества различных культур. Войны в здешних краях были редкостью, ибо властвовала здесь сама Магия, оберегавшая всех, кто живет в ее владениях -- и своих детей, и чужеземцев. Ее домом был замок Эльдер. Издревна через Миргаард проходил Алый торговый путь -- так его прозвали купцы из-за цвета камней, которыми был выложен тракт, -- и благодаря этому город неизменно процветал.
Люди постепенно стали выходить на улицы, наполняя Миргаард жизнью и душой. Из пекарни потянулся дурманящий аромат свежих булочек, торговцы принялись раскладывать свои товары на прилавки. Все здоровались друг с другом, приветственно кивая или выкрикивая пожелания доброго утра. Дети, подгоняемые окриками родителей, выгоняли скот на пастбища, стекаясь, как маленькие полководцы со своими подчиненными, к главным воротам города, поджидая, пока стражники опустят мост и распахнут двери новому дню.
Занятые утренней возней горожане не обращали внимания на шестерых путников, вышедших из ворот Эльдера и направившихся к выходу из города по тракту Алого пути. Пять всадников верхом на красивых скакунах вели за собой еще двух жеребцов, груженных тюками с припасами и снаряжением. За ними, слегка подпрыгивая на каждом шагу, следовал еще последний, шестой, путник. Он держался от остальных на небольшом расстоянии -- стоило ему приблизиться к лошадям, как те начинали нервничать и мотать головами, норовя вырвать уздцы из рук своих всадников.
Вслед за путниками из замка вышли еще два человека. Проведя гостей до открытых ворот города, они замерли.
-- Не тревожься, Зара, я верю в них. Магия не предаст тех, кого сама же и выбрала. Они еще сами не знают своей силы, -- старик развернулся и, опираясь на свой посох, медленным шагом направился обратно к замку. -- Они станут могучими стражами. Узы судьбы, связавшие их, не в силах разбить ни одно колдовство...
Зара постояла еще некоторое время, наблюдая за тем, как Хранители силы покидают город и, двигаясь по петляющему пути тракта, начинают свою дорогу - длиной в жизнь. Девушка подняла яблоко с земли и, поцеловав его, наворожила птичку, которую отправила за путниками. Раз она не могла пойти с ними, то хотела хотя бы наблюдать за их далеким и опасным путешествием. Проводив их взглядом, девушка развернулась и побежала за стариком, подхватила его за свободную руку и двинулась рядом, приветливо улыбаясь горожанам.