Этот материал я послал для публикации в один известный молдавский сайт под названием ava.md (ava - аббревиатура его владельца). Однако публикация не состоялась. То ли тема, поднятая мной, мелковата, то ли сайт лишний раз не хочет обострять и так напряженную политико-этническую ситуацию в Молдове, то ли еще по каким-то другим соображениям. Этот факт остался за кадром политической картины сегодняшней жизни Молдовы. Действительно, сайт оперирует такими темами, как инаугурация вновь спешно избранного Президента Молдовы, который, кстати, не успев ступить одной ногой в здание Парламента, где его должны были избрать по заранее обусловленной договоренности, тут же кому-то заметил: "А что это в Парламенте некоторые говорят по-русски?". Или другая глобальная тема - жесткая критика компартии, которая вдруг оказалась вне власти и которую сегодня каждый, кому ни лень, пинает ногами. Или общество информируется о 12-ти летнем юбилее турецкой компании сотовой связи. Тоже важная тема. Или выясняются исторические корни румынизма и молдовенизма. То есть все - о высоком-высоком. О возвышенном. А тут надо публиковать материал о какой-то, простите, колбасе. Даже точнее - о колбасе мужского рода. Пошло как-то. И действительно мелко. Хорошие в Молдавии ученики московских СМИ. Те только и знают, что освещают кремлевские дела да светские интриги, в основном. А вся Россия остается за пределами их внимания. Иногда ее, Россию, показывают в связи с визитами в те или иные места Их Высокопревосходительств. Младшие молдавские братья поступают примерно так же. С другой стороны и небезопасно публиковать всякую крамолу: могут и кляп в рот засунуть. Так, например, поступили недавно с единственным оппозиционным телеканалом NIT, который откровенно критиковал сегодняшнюю молдавскую власть. И Конституционный Суд Молдовы поддержал такое решение властей. А "кушать", как говорится, хочется каждый день. И не абы что. Как раньше говаривали: "Бытие определяет сознание". Сегодня я что-то этой поговорки не слыхивал. Куда-то ее глубоко запрятали. Поэтому что тут обижаться на сайт? Пойдем искать, "где оскорбленному есть чувству уголок"... Тем более, что сегодня век не молдавский и даже - не российский. Сегодня век мировой. Век Интернета.
В последнее время на молдавских ТВ-каналах замелькал один очень напористый молодой человек спортивного вида. Похоже, он в свое время занимался спортивной борьбой. А сегодня перешел в другую категорию: в категорию борьбы неспортивной, политической. Спортсменов я всегда уважал: это люди волевые, с твердым и прямым, зачастую, характером. Сам я тоже когда-то занимался спортом и понимаю этот контингент. Твердый, даже очень твердый стержень чувствуется и внутри героя, о котором идет речь. И фамилия у него необычная для немолдавского уха, хотя здесь, как и на Украине, встречаются фамилии и позабавнее. Но не мы придумывали эти фамилии и не нам их обсуждать. А фамилия нашего героя - г. Кырнац, что в переводе на русский означает "колбаса". Как раз та колбаса, которая сегодня в большом количестве не только на экранах ТВ, но и на прилавках магазинов, но к которой не подступиться ни за какие коврижки простому смертному, ибо цена у нее заоблачная. Скорее всего, такая же цена в глазах молдавских ТВ-каналов и у г. Кырнаца, поскольку он идет у них нарасхват, а денег у телевизионщиков будет поболее, чем, скажем, у пенсионеров. Но тут ничего не поделать: рынок. Спрос рождает предложение. А спрос на спортсменов типа г. Кырнаца всегда был в течение всех двадцати с лишним лет независимости Молдовы: легче всегда твердо и уверенно излагать, чем также твердо и уверенно производить нечто материальное или, хотя бы не мешать этому материальному производиться.
В чем же политический конек г. Кырнаца? По крайней мере, я заметил его напористость и непримиримую позицию в двух вопросах: конечно же, в вопросе о языке и, конечно же, любимая тема всех молдавских политиков разной окраски и содержания - Приднестровье. Сразу вспомнился вчерашний эпизод, который я наблюдал на почте: в довольно просторном, обычно, зале, народу собралось человек двести: яблоку негде было упасть. Народ привалил, в основном, получать филатовские (Премьерские )сто лей к Пасхе, на которые сегодня можно купить как раз один килограмм среднего качества колбасы. Но среди сотни терпеливых всегда в любом обществе найдется один наглец, который решит всех обойти и не стоять два-три часа, дыша друг другу в затылок. Конечно, этот закон сработал железно и в этом случае: к окошку продралась некая сильно крашеная дамочка в белом и, растолкав очередников локтями, сунула в окошко свой "булетин". Присутствующие, что вполне естественно, недовольно загудели. Причем, этот гудеж выливался как в молдавском, так и в русском варианте. Дамочка даже и ухом не вела: никакой реакции. Наконец, ее видимо, проняло, а она уже держала в руках заветную сотенную бумажку, она огрызнулась толпе: "Разговаривать надо только на государственном языке!". Русским это заявление привычно, и они просто рассмеялись, а вот молдаване вспылили: "А мы на каком разговариваем?". И в спину дамочке полетело несколько более крепких слов на государственном. Но сотенная бумажка уже закрыла наглухо не только ее совесть, но и уши. Вот такой недавний случай имел место быть.
К чему я вспомнил вчерашнее событие на почте? Вот оно-то как раз имеет отношение к первой непримиримой позиции г. Кырнаца. Он стоит за принятие "законных" мер к тем, кто за двадцать лет независимости республики так и не удосужился освоить госязык. И слушать и слышать ничего не хочет. Вперед и только вперед! И хотя его более осторожные коллеги немного мнутся: мол, не все тут так однозначно, г. Кырнац-спорсмен, спортсмен-политик и слышать ничего не желает: к Победе! И в глазах его, отчего-то становящихся красными, читается такая, скажем мягко, нелюбовь к этим тупым и упрямым аллолингвам, что эту нелюбовь никак не скрыть ему никакими ссылками на некие законы и Конституцию.
Меня всегда учили, и я это твердо освоил, что прежде чем принять решение в отношении кого-то, надо поставить себя на его место и понять мотивы его поступка или поведения. Есть даже русская поговорка на сей счет: "Понять - значит простить". Ну, вот что я думаю по этому поводу (и не я один). Может, г. Кырнац поймет мотивы таких, как я.
Допустим, в его село (сэтук, как он любит выражаться, т.е. сельцо в переводе) приезжает группа людей-немолдаван и начинает там устраивать свои порядки: вводят свой язык, свои правила передвижения от твоего двора к местному колодцу, заставляют перекрасить твои ворота, потому что им не нравится их цвет и т.д. Как на это отреагирует г. Кырнац? Ясно, что он возненавидит пришельцев. Вот так с кырнацами поступили в прошлом коммунисты. И он возненавидел всю эту братию вполне справедливо. Но он ассоциировал, и сегодня это у него в мозгу засело, что это делали не его братья-молдаване, а пришельцы-русские. Поэтому вся его ненависть проливается на русских. Язык - это только повод отомстить. Как у той дамочки с почты. Подоплека - другая. Пока ненависть бушевала в груди г. Кырнаца, прошли двадцать лет независимости Молдовы. Надо было что-то создавать, но ненависть мешала. Она требовала борьбы, разрушения, а не созидания. Проявился Приднестровский вопрос, который только ухудшил ситуацию. Кровь и смерти людей не добавили оптимизма и не уменьшили ненависть. Тут уже не до созидания. Теперь надо решать уже две проблемы. А метод остался прежний - давить. От таких давильщиков народ начал потихоньку собирать свои манатки и уезжать подальше от этого бедлама. Начало положили евреи. Это был настоящий исход народа из страны. Позор сначала для СССР, а потом для Молдавии. Потому что когда начинается исход, это позор для народа, отторгнувшего исходящих. Стали молдаване лучше жить? Вопрос риторический. Потом - "Чемодан - вокзал - Россия". Стали молдаване лучше жить? Вопрос риторический. Потом уже сами молдаване рекой потекли из собственного дома за рубежи свои. Что дальше? Опять возьмемся за язык? А, может, за что-то другое?
Кстати сказать, что базу для всего этого создали сами коммунисты, которые сегодня тоже борются, как и г. Кырнац, за "благо" молдавского народа. Сегодня они хотят показать себя мягкими и пушистыми. На самом деле, это были жесткие господа в прямом смысле, порой жестокие, не терпящие даже намека на какое-то иное мнение. Прямо, как сегодня г. Кырнац, который приехал в город из своего сэтука, прорвался во власть и насаждает тут свои порядки, как когда-то их насаждали у него в селе коммунисты. Его же братья-молдаване. Таким, как я, надо было дождаться, пока г. Кырнац вырастет, приедет из своего сэтука в город, отучится тут и начнет заставлять местных учить его язык. Но, г. Кырнац, мы ведь тоже у себя дома, как ни странно! Это Вы - не у себя в сэтуке. Вы - в гостях! Вот такая метаморфоза! И Приднестровье к Вам никакого отношения не имеет. Как и Вы к нему! Давайте поразмыслим в таком направлении: завтра-послезавтра, не дай Бог, к власти придет другая братия и станет заставлять учить горожан другой язык. Потому что они будут, например, из Гагаузии. Или из Турции. Или скорее - из США. Как, например, в Юнион Феноса заставляют учить испанский. Там - свои кырнацы. Но это же - нонсенс! И об этом говорит история: какие бы господа ни приходили на ту или иную землю, они не могли заставить население территории отказаться от своего языка. Язык существовал, народ существовал. Вон, румыны, рассказывали мне те, кто жил под ними тут, хватали за шиворот тех, кто на улице говорил по-русски и тащили в кутузку. Чего они добились? Теперь г. Кырнац хочет поступать в духе румын прошлого. Я подозреваю, что когда, например, Молдова сольется с Румынией (а этого желают многие теперешние молодые), то тогда молдаване станут в том, объединенном государстве все прилюдно изъясняться между собой по-русски в пику румынам! Те-то языка не знают, а эти - поголовно! И станут показывать свое превосходство! Вот такая комедь может проявиться тут у нас на земле Молдавской.
Но я отвлекся. Я хотел написать о первопричинах теперешнего состояния нашего бытия. И ранее сказал, что базу для этого создали коммунисты, теперешние яростные борцы за народ. А началось все с лозунга необходимости выращивания местных, национальных кадров. Надо же было додуматься до такой глупости. И нигде-нибудь, а в Москве! Все хотели утереть нос капиталистам: показать, как отсталые окраинные народы империи начинают расцветать. Тоже играли, как наши сегодня, а не хозяйствовали. И заигрались. И доигрались. И наши, кстати, тоже, похоже, доигрались. Во-первых, кадры не выращивают, а создают. Выращивают скот, чтобы стал племенным. Но от того, что скотина становится племенной, она не перестает быть все-таки скотиной. Во-вторых, кадры создают не однобоко (только из лиц одной национальности), а из всех граждан этой территории. Иначе, это чревато именно однобокостью. Что и получилось. В итоге начался исход одних, потом других, потом уже и племенных, выращенных и выпестованных. Теперь уже мы видим, что появились на экранах ТВ-каналов оправдыватели такого положения дел: мол, ничего страшного, миграция - это польза, во всех странах наблюдается такое... И пошло-поехало. А, может, как говаривал известный юморист, что-то в Консерватории не то? Кстати, я как-то уже в наши смутные времена был на родине этого известного юмориста. От людей, у которых я гостил, мне надо было вечером добраться до ж/д вокзала, чтобы оттуда уехать поездом в Москву. Я чуть было не опоздал на поезд: было всего восемь вечера, и пришли мы к стоянке маршруток, т.к. трамвай уже почему-то не ходил. А дело было в Одессе на 16-й станции Большого Фонтана. Путь не близкий до вокзала. Оказалось, что и маршрутки, якобы, работают только до восьми вечера. А стоявшие группой водители маршруток заявили, что после восьми вечера они работают по своему усмотрению: хотят - едут, хотят - стоят. Ничего себе, как говорят в той же Одессе! Еле-еле уговорили одного водителя за тройную цену довезти меня и других горемычных до вокзала. Поехали. Со мной - тяжеленный чемодан. Думаю, мол, ничего страшного, тут меня посадили те, у кого я был в гостях, доедем до вокзала, возьму носильщика. Да не тут-то было! Когда стали подъезжать к вокзалу, водитель заупрямился и не стал останавливаться: мол, здесь не положено, а только на специальной остановке. В общем, он меня провез еще почти километр, после чего я выгрузился и потащил почти волоком за собой тяжелый чемодан через темнющий привокзальный парк, где уже не было ни души, как не было в нем и ни одной лампочки. Как я ругался! Как я гордился в этот момент нашим Кишиневом, в котором "такой порядок, такой порядок, какому никогда не быть в этой шаромыжной Одессе!". Вот чем нам надо заниматься: чтобы у нас тут была нормальная, свободная, а не тесная и нервная жизнь. Жизнь спокойная и сытая. Чтобы был везде уют и порядок. И чтобы мы гордились нашим городом и страной, когда мы выезжаем за их пределы. Чтобы у нас было не хуже, чем у людей. Я в свое время был неплохим специалистом. Меня приглашали на работу и в Киев, и в Ригу, и в Москву, и в Баку, и в Швейцарию. Но я никогда даже и не думал куда-то ехать, хотя здесь было и не сладко жить. Не всегда поляна, на которой растет более сочная травка лучше, чем та, на которой обитаешь ты. Травку надо выращивать на своей поляне. А чтобы она росла и становилась более сочной, надо создавать ей соответствующую атмосферу.