А такою рыжею была...

Как нас с тобой случайно
  голубой связал  вагон,
    голубой связал  вагон,
     крепче связи нынче нет.
Я в ту пору был молоденьким под зеленью погон
И в китель я с фуражкой был одет.

Ты лучилась вся московским светом,
   рыжим был отлив,
   ох, рыжим был отлив!
Меня он вмиг, как яд сразил!
Я потерял дар речи тут же, 
    лишь зайдя в купе,
А проводник назвал меня на "П"...

Ах, что ты укоряешь, проводник,
Что я не по уставу сразу сник,
Что я такой заслуженный сержант,
Порока и греха не избежал.
А ты такою рыжею была!
И кожа твоя - бархатна, бела!
И ты глядела на меня в упор,
Свободная, как лань, без всяких шор.

Постой, меня не трогай, проводник!
С билетом разберемся мы потом.
Ты видишь, не в себе я в этот миг,
Я - в столбняке!  Застыл с открытым ртом!
Оставь меня в покое, проводник!
Я в отпуск еду... Я - с заставы... Жди!
На мне значков навешано одних...
Я знаю бокс и самбо! Отойди!

- Ну что ж ты весь зеленый? Заходи!
Сказала ты, подвинувшись чуть-чуть.
- У нас с тобой еще все впереди:
Цыганка нагадала этот путь.
Сказала, встречу молодца в купе.
В вагоне встречу. В скором, в голубом.
Он будет строен, молод, в галифе.
И с ним покину скоро мужний дом.

 А муж мой - гордый старый генерал,
Рыдать не станет, но уйдет в запой.
Лампас его, как луч, широк и ал,
Померкнет от истории такой.

... Прошло... прошло... прошло  с тех пор почти полсотни лет,
И рыжий твой отлив,
   он стал совсем-совсем седым.
А наша жизнь, она
  -  из золотых монет 
И нам - по двадцать. Как тем, молодым...

Борис Пахомов. 21 ноября 2008 г.