Говорил руководитель отдела вежливо, голос не повышал. Ну так и необязательно глотку драть, чтобы заставить собеседника чувствовать себя небезызвестной субстанцией. Той самой, которую смыл и забыл. Большего она не достойна. И в особенности - чего?
-
Мы серьезная организация, - так ответил на мой невысказанный вопрос руководитель, - и потому просто не можем... не имеем такой возможности - позволить себе безответственность наших сотрудников.
Спасибо, что хоть не "наших собственных". А так ничего не забыл. Ни про понимание спросить - подразумевая, что с пониманием у меня плоховато. Ни напомнить про серьезную организацию.
То есть, конечно, даже последняя рюмочная желает прослыть серьезной организацией. Хотя бы в глазах своих сотрудников. Но дело в том, что место работы мое и впрямь серьезней некуда. Объединенный институт ядерных исследований в Дубне. Ученые из разных стран с ним сотрудничают, исследования свои здесь закладывают. И охраняют институт не дармоеды, отращивающие животы и тыльные части, часами сидя на вахте, но военные. На этом фоне как должен выглядеть прогул хотя бы одного из сотрудников? Пусть обычного, среднестатистического, не светила и не начальника? Правильно, неуместно. Даже издевательски. А если этих прогулов было два?..
Прогульщиком этим, как нетрудно догадаться, был я. Отрицать вину не буду. Но даже подсудимый, чья виновность совершенно очевидна, а преступление по тяжести всяко превосходит мой проступок, имеет право защищаться.
А раз так, то и мне есть, что сказать в свою защиту.
Начнем с того, что уверен на все сто: в пропусках этих виновата, в конечном счете, именно моя работа. Ничего больше. Потому что я просто не знаю, на что еще думать.
А работаю я на одном из новых коллайдеров. Том, который, если верить прессе, круче даже Большого адронного в швейцарском ЦЕРНе. Сравнивать я не сравнивал, возможности не имел. Другое дело, что когда имеешь дело с элементарными частицами, ни в чем нельзя быть уверенным. У хохмы насчет кота Шредингера, в наши дни ставшей мемом, ноги растут именно отсюда.
Да и без кота... законы привычного мира, большого и вещественного, видимого глазами, на элементарные частицы порой даже не распространяются.
Они, частицы эти, могут находиться одновременно и тут, и там - точнее не определишь никакими техническими средствами, как и теоретическими выкладками. Бывают частицы, движущиеся со скоростью света. Они еще обладают нулевой массой... кто-нибудь может себе представить нулевую массу? Да что там - даже двигаться назад по времени для некоторых частиц не чудо. Они просто не могут иначе.
И не спрашивайте меня почему. Не хочется лезть ни в теоретические дебри, ни в трясину терминологии. Не дело это для простого инженера. И да: чем именно меня облучили, случайно или нет, тоже не представляю. Могу лишь констатировать факт. В момент большого нервного напряжения я на какое-то время... хм, то ли выпадаю из привычного пространства-времени, то ли перемещаюсь во времени на сколько-нибудь вперед.
Остановлюсь на второй формулировке. Она мне кажется понятнее. Итак, я чего-то сильно пугаюсь, отчего-то волнуюсь или нервничаю. И оттого - вжух! Делаю во времени скачок. Строго в одну сторону, в будущее.
Насколько? Как повезет, конечно. Снова возвращаюсь к элементарным частицам и присущей им неопределенности. Поначалу я вообще эту странность не замечал. Точнее, странности были, но по мелочи. Придавать им значение как-то даже в голову не приходило. Глянешь, например, ленту новостей; последишь за валютными курсами, особенно поездку за границу планируя, - и хотя бы небольшой нервячок обеспечен. Я не говорю про работу, которая не бывает беззаботной идиллией даже у офисных сидельцев. А тут я - имеющий дело со сложной техникой.
Короче, куда без этого...
А потом замечаешь, как барахлят часы. Даже на смартфоне, с доступом в Интернет. Было, скажем, без семи минут час, а уже секунду спустя - без пяти. Это смартфон, значит, сверил через сеть свое время с поясным, и, заметив отставание, спешно поправился.
Бывало такое не раз и не два. Но никаких мыслей о причинах происходящего не рождало. Мелочи, глюки. Да и чего задумываться, если ни вреда особого от этого нет, ни пользы.
И даже когда я задержался в туалете, если верить коллегам, больше чем на десять минут - не испугался и даже не насторожился. С кем не бывает. Не придумал ничего лучше, чем отшутиться. Когда, мол, занят чем-то приятным, время летит незаметно.
Не до шуток мне стало на прошлой неделе. Когда пришлось задержаться на работе. Вернулся домой поздно, ближайший "Перекресток" закрылся уже. Буквально у меня перед носом. А с продуктами в холодильнике, как оказалось, было не очень.
Не могу здесь не сказать пару ласковых про свою "вторую половинку". Да, я женат. Но супруга моя считает зазорным ходить по магазинам. На том основании, что зарабатывает больше меня. Еще и не прочь попрекнуть при случае меня работой в институте. Что-де лучше бы я не в лаборатории ковырялся, а разрабатывал приложения для Андроида. Ну, раз в технологиях шарю. И были бы оба в шоколаде. Объяснять же, что технологии бывают разные, и не только информационные, толку ноль. Все равно, как объяснять дикарям-каннибалам основы правильного питания.
Извините, отвлекся.
Итак, ужинать было нечем, "Перекрестку" (точнее, работникам его) тоже требовался отдых. И мне не оставалось ничего другого, кроме как наведаться в ближайший магазинчик "Продукты 24". Где, разглядывая полки, буквально натолкнулся на крысу. Нахальный грызун выскочил из-за стеллажа и уставился на меня. То ли поприветствовать вышел, то ли разбираться. Что, мол, двуногий забыл на моей территории.
Испугался ли я? Нет, конечно. Грызунов, мне кажется, даже дети и хрупкие девушки не боятся. Но вот ведь какое дело. Если я увижу на пути своем какашку (или, не дай боже, наступлю на нее), я, конечно, не убегу, крича от ужаса. Но и не обрадуюсь. И вообще не испытаю никаких эмоций, кроме отрицательных.
Так же и с крысой. Страха не было - перед такой крохотулькой-то. Зато был коктейль из возмущения, отвращения и раздражения, ударивший в мой усталый мозг голодного человека.
И - вуаля! Я даже в мысль не успел облечь свои чувства. В простую мысль, что закупаться в этом гадском месте мне совершенно расхотелось. А крыса уже исчезла. Буквально на глазах. Зато я заметил, как хватается за сердце немолодая полноватая продавщица.
Вежливо поинтересовался, что с ней. Да, я был возмущен, но сердце не камень. А у работниц этих круглосуточных магазинчиков тоже работа не слишком приятная. Так вот. Расспросил - и узнал. Оказывается, это не крыса исчезла, а я. Чтобы снова появиться часа через полтора.
Случившееся подтвердили часы на стене за прилавком - прямо над головой несчастной продавщицы. А главное - камера видеонаблюдения. На записи было ясно видно, как некий человек стоял рядом с полками и вдруг исчез. Будто в воздухе растворился.
Увиденное настолько поразило меня, что удивительно, как я снова не исчез и не появился спустя еще часок-другой. Наверное, был подсознательно готов. Признавал в глубине души такую возможность - обрести некое фантастическое свойство, работая на коллайдере. Хотя лично я предпочел бы какую-нибудь суперсилу, ха-ха. Летать, проходить сквозь стены.
Непонятно только, почему со мной одним это происходит. А прочим нашим сотрудникам, включая ученую братию - хоть бы хны. Наследственность? Другие особенности организма? Или дело во все из той же неопределенности, присущей элементарным частицам? Непонятно. Могу даже допустить, что были и другие такие бедолаги. Только их либо уже унесло по реке времени далеко от наших дней. Либо такие случаи другие стали давно достоянием других организаций. Тех, что призваны блюсти секретность по любому поводу.
Короче, растерялся я, что уж там говорить. Вот и согласился без лишних уговоров на предложение продавщицы. Позволить стереть кадры с моим исчезновением и чудесным возвращением. Да помалкивать о случившемся - что мне, что продавщице.
Ее тоже можно понять. То, что люди в магазине исчезают, еще полбеды. Но вот что стало причиной исчезновения - крыса треклятая - могло привлечь к нему внимание компетентных органов. С проверками, штрафами, а может даже и закрытием магазина. И куда тогда податься бедной его работнице?
Что до меня, то я, повторюсь, растерялся. Не говоря о том, что был голоден и еле держался на ногах. Плюс по возвращении домой меня ждал закономерный вопрос жены - где меня черти носили почти два часа. Еще и принюхалась, гадюка! Не знаю, чего надеялась учуять. Запах спиртного? Или женского парфюма? И на том основании сделать вывод о том, где пропадал ее благоверный.
Пришлось неуклюже соврать. Что-де долго искал работающий магазин с нужными продуктами в такой поздний час. Жена спорить не стала. Благо ни парфюмом, ни алкоголем от меня не пахло.
Итак, "вторую половинку" я успокоил. Тогда как сам еле уснул в ту ночь. Так и не решив, что теперь делать со своей аномалией. Вернее, то, к чему в итоге пришел, трудно было назвать решением. Скорее уж походило на частный случай извечного русского "авось". Авось отстанет от меня эта хрень. Как пристала, так и отстанет. Или научусь контролировать ее... авось. Или эмоции свои под контролем держать. Или... ну, если даже и не научусь, так часок-другой погоды не сделает.
Так думал я, сам себя успокоил, и почти неделю никаких фантастических исчезновений со мной не случалось. А потом произошло следующее. Было утро, я как обычно направлялся на работу. Переходил улицу. И тут мне наперерез вынесло древнюю "Ладу" (спасибо, хоть не малиновую), содрогавшуюся изнутри от музыки из включенной на предельную громкость магнитолы.
За рулем, я уверен, сидел какой-нибудь сопляк, еще не отягощенный почти каждодневной необходимостью зарабатывать на хлеб насущный, зато уже сдавший на права. А еще получивший от родителей подарок в виде такого вот ведра на колесах. И, конечно освоивший покупку алкоголя через Интернет. Без оглядки на время суток и собственный возраст.
Небось, даже не ложился еще, этот юнец отчаянный, подстегнутый бухлом и собственными гормонами. Весело ему было, немного требовалось для счастья. А вот мне было не до веселья. У меня будто даже сердце сжалось и рухнуло в пятки.
Я почти попрощался с жизнью, понимая, что отскочить или отбежать с пути "Лады" не успею. Как вдруг грохочущий, несущийся ко мне драндулет словно растворился в воздухе.
Выдохнув, я спокойно добрался до остановки. Отмечая, что осеннее солнце не успело подняться высоко, а значит, времени я вроде потерял немного. Доехал до работы, радуясь внезапному спасению, и даже признавая, что от аномалии моей тоже есть польза.
А на работе узнал, что прошло двое суток. Что на дворе четверг, а не вторник. И нарвался на писание объяснительной. Да на беседу с руководителем отдела.
* * *
В объяснительной я кое-как вымучил байку о родственнице, которая внезапно и тяжело заболела. И к которой из-за этого пришлось срочно ехать. Никого, разумеется, не предупредив.
Нет, предъявить билет на самолет, поезд или междугородний автобусный рейс я не мог. Потому что не пользовался ни тем, ни другим, ни третьим. Сын этой родственницы заехал за мной на своей машине, прихватил с собой.
Оставалось надеяться, что компетентные органы, курирующие наш институт, не будут копать сильно глубоко (и не сильно тоже), проверяя мои россказни на правдивость. В конце концов, кто я такой? Точно не большая шишка. И проступок мой на статью Уголовного кодекса точно не тянет.
Понимал это и руководитель отдела. Потому разговор с ним закончился достаточно мирно. На первый раз он решил меня простить и ограничиться даже не выговором, а устным предупреждением. Но вот если я захочу продолжить в том же духе, лучше сразу писать заявление по собственному желанию. В институте такому работнику точно делать нечего, а так хоть лицо сохраню.
Итак, на первый взгляд инцидент был исчерпан... но я понимал, что выдыхать с облегчением рано. И дело было даже не в супруге, с которой тоже предстояло объясняться. Причем скормить ей историю о родственнице не стоило и не мечтать.
Хуже было то, что ничего не кончилось. Не был я застрахован от новых скачков через время. Причем не требовалось иметь семь пядей во лбу, чтобы заметить - скачки эти с каждым разом только растут. Сначала минута-другая, потом часы, потом дни. То есть то, что происходило со мной, точно не было похоже на грязь, которая, как пелось в частушке, "высохла - отпала".
От жены я в итоге отделался историей о ЧП в лаборатории, как следствие - суровой необходимости дневать и ночевать на работе. Коллайдер-де чуть не накрылся, шутка ли! И да, со связью было все плохо, отчего позвонить домой, предупредить, я не мог. До самого четверга.
Коль благоверная и раньше считала мою работу полным зашкваром, россказням о чрезвычайном происшествии поверила едва ли не охотно. Сама, видать, ожидала чего-то подобного. Во всяком случае, названивать в институт, тому же руководителю отдела, не стала.
Остался вопрос, что делать с моими спонтанными перемещениями. Была у меня мысль обратиться с проблемой к ученым института, выдать всю правду, о помощи попросить. Из-за вас, мол, со мной такое творится. Может, сами и разгребете?
Да, искушение такое было. Но я его поборол.
Во-первых, не факт, что мне бы помогли. Да и плохо себе представлял, в чем такая помощь может выражаться. Мои отношения со временем - это все-таки не какая-нибудь болячка (или даже опасная инфекция), к которой можно подобрать лекарство.
Во-вторых, быть подопытным совершенно не улыбалось.
Ну а в-третьих... поставим себя на место моих сверкающих учеными степенями руководителей и коллег. Некий прогульщик оправдывается тем, что его внезапно зашвырнуло на пару суток в будущее. Еще и на коллайдер кивает. Наверное, я не сильно погрешу против истины, если скажу, что звучит это дико. А ученые - народ хоть и любознательный, но весьма недоверчивый и критичный. Обоснования им нужны на каждом шагу. Доказательства даже самого простого, на первый взгляд, утверждения.
Здесь в принципе, можно было и "в-четвертых" придумать, и "в-пятых", и так далее. Как говорится, кто не хочет, тот ищет причину. Или даже целый вагон причин. Истинное же объяснение, наверное, заключалось в горячо любимой психологами зоне комфорта, выходить из которой желающих обычно немного.
Не захотел и я. Действительно, какой уж там комфорт у лабораторной крысы, даром что большой и двуногой. Хотя умом понимал, да - время, невзлюбившее меня, зону эту само неплохо расшатывало.
Как бы то ни было, но к проблеме своей я решил подойти с другой стороны. Если избавиться от аномалии невозможно (скорее всего), значит можно попытаться держать ее в узде. Контролируя собственные чувства. И не допуская... ну ладно, сводя к минимуму вероятность стресса, способного подтолкнуть меня вперед во времени.
Что до конкретного решения, то тут было о чем подумать. Наши родители имели всего пару вариантов. Либо выпить чего горячительного, либо душевно побеседовать с другом, родственником, коллегой, да пусть даже случайным знакомым. Позже свои услуги для восстановления душевного равновесия предложили разнообразные "психи" - психоаналитик, психотерапевт. Мог и психиатр подключиться в особо сложных случаях.
Но теперь-то двадцать первый век на дворе. Да в самом разгаре. Теперь возможностей поддерживать нервную систему - вагон. От йоги до арт-терапии. Хотя, конечно, ни один вариант стопроцентный результат не гарантирует.
Что до меня, то, рассмотрев это изобилие да примерив мысленно каждый способ на себя, я в итоге остановил выбор на занятиях боксом. Во-первых, хобби вполне себе мужественное, способное придать уважения в глазах коллег и знакомцев. Отдает стереотипностью, но в отличие от вязания крючком, например, или рисования сам не знаю чего, хотя бы не вызывает вопросов насчет моей нормальности. Ну а во-вторых, уже с первого занятия стало понятно, что оно - по-мо-га-ет! Да-да, поколотив с часок вечером после работы боксерскую грушу в фитнес-клубе, я забывал, как злился на что-то или кого-то в течение дня; как чего-то боялся, отчего-то волновался или кому-то завидовал.
Точнее, воспоминания о неприятностях никуда не девались, но отступали на второй план. Сами же источники отрицательных эмоций стали казаться бурей в стакане воды. Незначимыми пустяками, на которые тратить нервные клетки - себя не уважать. Главной же становилась ее величество усталость. Но не простая, как после работы, а в компании с ее высочеством удовлетворенностью. Типа не просто время тратил и потел вдобавок (про болевые ощущения в руках я уже молчу), но стал за это время сильнее, крепче. Чем не повод снова в зал вернуться.
А уж какой кайф было представлять на месте груши какого-нибудь неприятного тебе человека, будь то бесцеремонный коллега или криворукий безглазый водила, по чьей милости пол-улицы может стоять в пробке. Если тренировка проходила под таким соусом, то из зала я вообще уходил с улыбкой на лице. И довольный же возвращался домой.
Так продолжалось почти месяц с момента покупки абонемента. А потом тренер, невысокий коренастый армянин с черной окладистой бородой, заявил, что продолжать тренировки в том же духе, без спарринга, столь же эффективно, как удовлетворять себя посредством рук. Или, о ужас, посторонних предметов. Выразился он грубее и куда более емко, но суть была именно такова.
Разумеется, спорить я не стал. Более того, подумал, что все к лучшему. Если к спаррингу перейду, то может, и реакцию разовью. И тогда (я надеялся) очередной придурок на консервной банке с мотором не застанет меня врасплох.
Первые удары были из серии "сила есть - ума не надо". Прямолинейные, бесхитростные. От меня требовалось лишь блокировать их. Так тренер проверял, насколько я стойкий. И способен держать удар.
Затем было мне предложено помахать кулаками самому. Сделал я несколько взмахов. Шустрых... как мне казалось, вроде бы ловких, а главное - от души. Максимум силы в них вложил. А в результате только один удар тренеру пришлось встречать своевременно выставленным блоком. От остальных же он и вовсе отклонился с легкостью, совершенно естественной. И тем особенно бесившей. Так бесит муха, не дающая себя прихлопнуть. И выходит у нее тоже естественно, да.
-
Чувствуешь, где твоя ошибка? - вопрошал тренер, глядя на меня, вспотевшего, запыхавшегося и опустившего усталые руки.
Я раздраженно помахал головой.
-
Слишком много сил транжиришь, - сам же ответил тренер на собственный вопрос, - почем зря. Машешь, машешь со всей дури...
С этими словами он вроде как передразнил мои удары, но так, что выглядело это по-дурацки суетливо. Будто заяц по барабану колотил.
-
И ничего. Вся твоя сила в воздух ушла. А я как стоял перед тобой, так и стою... улыбаюсь. Любой соперник просто измотает тебя... так. Это во-первых.
Я подобрался, внимание включил на максимум. Ожидая как нечто важное услышать, так и банального подвоха.
-
А во-вторых, не стоит расслабляться, - заявил тренер, - наш поединок еще не окончен.
И с этими словами послал мне хук правой. Я еле блок успел выставить - повторяю, еле успел, и то лишь потому, что был готов к чему-то подобному.
И зря. Удар оказался обманным, только внимание отвлек. Кулак тренера не долетел до блока пару сантиметров. Тогда как левая рука (я успел заметить краем глаза), метнулась в сторону моего лица.
Здесь я уже сделать ничего не успел. Кулак тренера врезался в подбородок. И показалось, будто я влетел в стену, а стена эта еще и ожила да оттолкнула меня.
Нет, тренировались мы в перчатках и шлемах, что неплохо смягчало удары. Но в каждый взмах кулака что я, что тренер вкладывали энергию, которая вообще-то просто так никуда не девалась. В идеале ее следовало тратить на партнера-соперника - привести его в движение. Например, в такое. Сначала голова подается куда-то назад и в сторону. Затем тянет за собою шею... позвоночник... весь корпус. Все это в какую-то долю секунды перевешивает ноги, которые уже не в силах стоять - и отрываются от пола. После чего все тело, лишенное равновесия и какой-либо твердой опоры, устремляется вниз, на маты.
Примерно это произошло с моим телом после удара тренера - если не коронного, то близкого к тому. С той лишь поправкой, что занесло меня центробежной силой куда-то в сторону стены. Влететь в которую вперед башкой я как-то желанием не горел.
"Ох, бли-и-ин!" - успел я подумать. Ну и сгруппироваться еще напоследок. А также обругать тренера. Коротко, но неприлично.
Еще я успел понять, что не иметь опоры под ногами, не контролировать или почти не контролировать свое положение в пространстве, свою способность к движению - это страшно. Уже потому, что непривычно. Плюс чувство беспомощности само по себе. Когда ничего не зависит не только от тебя, но и вообще от чьих-то разумных действий.
И нервная система моя решила, что этого всего ей достаточно.
Когда я наконец приземлился на мат и замер в позе эмбриона, тренер исчез. А вокруг меня носились, толкаясь и крича, дети. Целая орава детей... которым нечем было заняться на каникулах, вот родители и привели их сюда.
"Каникулы! - осенило меня. - Это ж не меньше недели должно пройти!"
А в панорамные окна зала вместо темного и тоскливого осеннего вечера заглядывал белый день. Белый! От падающего снега.
Мне только и осталось, что снова упасть щекой на мат, с которого я едва успел приподняться. Упасть, застонать...
И в то же мгновение дети исчезли. Вообще зал опустел. За окнами снова сделалось темно. Да и свет стал каким-то приглушенным, придавая всей обстановке ощущение мрачности, заброшенности.
Я поднялся, выглянул в коридор. Никого, если не считать уборщицы со шваброй наизготовку и скучающим выражением на неприметном лице.
-
Молодой человек, - окликнула она меня таким же скучающим голосом, - мы уже закрываемся.
Подтвердила мою догадку.
-
Да, я понимаю, - только и мог сказать я, - щас, минутку. Переоденусь только.
И кинулся в раздевалку. Про себя радуясь, что держал ключ от шкафчика в кармане тренировочных шорт.
Радовало и то, что шкафчик с моими вещами никто без ключа даже не пытался вскрыть. Все было на месте. Как и куртка на вешалке. Да, я понимал, что снаружи в ней будет уже холодновато. Но всяко лучше, чем в одной рубашке и джинсах.
На этом хорошие новости заканчивались.
Когда я вышел на улицу, легкий снежок метался в воздухе, кокетливо позируя в свете фонарей. То тут, то там, лепясь к вывескам заведений и фасадам домов, красовались фигуры, изображающие елки, Деда Мороза, снеговиков. Город активно готовился к Новому Году.
И лишь у меня настроение было далеко не праздничным. Знал уже, что ждет меня по возвращении на работу. Руководитель отдела выразился предельно конкретно.
А прежде мне предстояла другая головомойка. Дома. И это еще вопрос, что меня радовало меньше.
* * *
-
Я подаю на развод, - без приветствий и прочих расшаркиваний отчеканила моя благоверная прямо с порога, сухо и неумолимо, - с меня хватит. Какую в этот раз сказку придумаешь? Авария в этом вашем институте была. Бокс тоже был...
Я лишь молча стоял, опустив руки, и не зная, что ответить. Точнее, не видя смысла в словах. Она ведь, супруга моя, все уже решила. Вынесла приговор и теперь лишь знакомила меня с ним, никаких апелляций не допуская.
-
Впрочем, плевать, - заключила она, - долго ты сидел на моей шее...
-
Может, хоть поесть дашь, - вырвалось у меня почти самопроизвольно. Как ни крути, а бокс - физическая активность. А физическая активность неплохо разгоняет аппетит.
Причем я-то имел в виду, чтобы просто воспользоваться дома плитой и холодильником - самому приготовить себе что-нибудь. Но жена поняла мою просьбу по-своему.
-
Поесть?! - вскричала она, чуть ли не взвизгнув. - Вот пусть тебе та готовит, у которой ты месяцами пропадал! Пусть тебя кормит! К которой ты якобы на бокс ходил... я-то думала, чего ты такой довольный возвращаешься! Ха! И она пусть тебя... то есть, можешь прямо к ней сегодня и переезжать. С концами. Не забыл? Квартира эта...
Жена обвела рукой небольшую прихожую, одновременно немного успокоившись.
-
...куплена на мои деньги. Я брала ипотеку. И оформлена она соответственно на меня. Если ты думаешь, что я соглашусь терпеть у себя дома тебя... кобелина... бездельник, то плохо обо мне думаешь. Я себя не на помойке нашла! Так что можешь уже собираться, - жена недобро усмехнулась, - правда, чего тянуть? Поди, не откажет она тебе... ты ж ее осчастливил. Не так ли?
Что никакой другой женщины нет, она и в мыслях не допускала.
-
Ну а даже если откажет... не беда! Все подземные переходы к твоим услугам. Там не так уж холодно. Пока что.
Снова злой смешок. Видно понравилось ей это предположение. Ухватилась за него, как палач за топор. Чтобы окончательно меня добить.
-
Да, наверное, тебе сразу лучше в переход, - услышал я, уже чувствуя, как внутри вызревает коктейль из отчаяния и ненависти, - нужен ты кому... неудачник. Ты же ничтожество. Ни денег, ни работы. Да и раньше работы нормальной не было. Мокрица! В институте своем груши околачивал. Пока я на себе все тянула. Дом... и вообще. Помнишь?.. Мне даже за такси приходилось самой платить! Когда ехали вдвоем куда-нибудь...
-
Хватит! - уже не выдержал я, фраза про такси стала последней каплей. - Такое было-то всего пару раз. И вообще... неужели так трудно выслушать меня?
Правая рука тем временем уже поднималась, сжимаясь в кулак. Чисто машинально. По привычке, выработанной занятиями с грушей. Почти рефлекс: что-то бесит тебя - ударь.
Но жена, от которой этот жест, разумеется, не укрылся, истолковала его по-своему.
-
Ах, мы еще и руки распускаем, - были ее слова, тогда как лицо сияло злорадным торжеством, - ну давай, бей. Вот я. Увидимся в суде. Да я тебя за это, боец кухонный, без штанов оставлю! Тогда тебе даже в переходе...
Дальше я не слышал. Нечего было слышать. Точнее, некого. Ненависть к мегере, на которой имел глупость жениться, страх за свою судьбу, и без того не казавшуюся радужной, и просто гнев, который некуда было выплеснуть. Все это доконало меня. И когда это случилось, супруга с ее претензиями и обличительными монологами просто исчезла. Заодно с большей частью привычной обстановки.
Я огляделся, чувствуя невольное облегчение.
Мебель в квартире была другой. Причем непривычного мне дизайна. Не иначе, меня закинуло вперед аж на несколько лет... как минимум. И в квартире теперь жили другие люди.
Впрочем, в данный момент никаких людей я вообще-то не видел и не слышал. Ни знакомых, ни других.
Усталость и раздражение сменились любознательностью. Желанием обследовать незнакомое место. Точнее, знакомое, но обернувшееся чем-то загадочным, удивительным.
Я шагнул в сторону кухни. И заметил, как дверь, отделявшая ее от прихожей, автоматически подалась в сторону, пропуская меня.
А вот кухня, надо сказать, меня разочаровала. В обрамлении кухонного гарнитура стояла все та же электрическая плита. Только без ручек-переключателей. Когда я осторожно прикоснулся к ней, над духовкой высветилась сенсорная панель. Экран, на котором отображались круги с цифрами - чтобы переключать мощность конфорок, тут и думать нечего. Разумная замена означенных ручек.
Имелась, впрочем, и другая особенность. Окно в кухне было забрано не просто пластиком, но и каким-то светофильтром, отчего в помещении царил синеватый полумрак. Зато когда я вошел, экран светофильтра отодвинулся, прячась. И кухню буквально залил яркий солнечный свет.
Пожав плечами, я вышел из кухни. И через еще одну автоматически открывшуюся дверь ступил в супружескую спальню. Точнее, комнату, бывшую супружеской спальней, когда здесь жили мы с женой.
Первое, что я заметил - двери, что вела из спальни на балкон, больше не было. Теперь в этой комнате было просто широкое окно. С которого опять-таки, встречая меня, убрался синеватый светофильтр.
Кроме того, вместо одной двуспальной кровати в комнате располагались две односпальные - одна для взрослого человека, другая поменьше. Для ребенка, наверное, или для подростка.
В пользу предположения о юности одного из жильцов свидетельствовал также небольшой стол рядом с меньшей из кроватей. Уроки учить, не иначе. Или просто заниматься, если учебу по какой-то причине полностью перевели на дистант.
Правда, компьютера, без которого в мое время нельзя было себе представить стол школьника, я не увидел. Ни настольного, ни ноутбука, ни даже планшета. Но интуиция технаря подсказала мне, что за прошедшие годы компу вполне могли создать удобную альтернативу. Такую, чтоб везде без напряга таскать, а не держать дома.
С такими мыслями я перевел взгляд на картину в рамке, висевшую над столом. Точнее, на пустую рамку. Едва ли эта чернеющая пустота была репродукцией известной работы Малевича.
Пустотой она, правда, тоже оставалась недолго. Когда я подошел к рамке и дотронулся до ее глянцевой поверхности, чернота сменилась фотографией... нет, фотографиями, целым слайд-шоу из снимков. Везде была девочка-подросток, позирующая то на фоне какого-то памятника, то с подружкой на скамейке, то с другой подружкой, с которой они делали руками фигуру в форме сердечка.
Дальше я не смотрел. Отошел деликатно. Не люблю подглядывать. А просмотр чужих снимков, личных, ничем иным не был.
Значит, все-таки ребенок. А чья тогда вторая кровать? Кому принадлежит? Одному из родителей, скорее всего. Хоть отцу, хоть матери. Но все равно кому-то, вынужденному воспитывать дитя в одиночку. В таком случае оставалось лишь позавидовать силе духа девочки на фотках. Там она все время улыбалась - широко, искренне.
А вот сходства между девочкой и моей женой я не уловил. Так что вполне вероятно, половинка моя и бывшая давно переехала, сплавив заветные квадраты кому-то другому.
Хотя и не факт. Родство и внешнее сходство - все-таки не одно и то же. Про двойников известных личностей, не являющихся последним даже дальними родственниками, не слышал, наверное, только ленивый. И наоборот: я, например, не слишком похож на обоих родителей. Роста они небольшого, тогда как я довольно высок.
А организм тем временем напомнил, что не грех бы восполнить калории, сожженные в фитнес-клубе, а также в разговоре с женой. Я вернулся на кухню, надеясь что-нибудь перехватить по-быстрому, пока не вернулись хозяева. Да, плохо. Да, отдает кражей. Но... что еще мне оставалось? Голод, знаете ли, штука смертельная и особенно беспощадная к совестливым людям. Неизвестно, когда мне еще представится шанс его, если не утолить, так хотя бы заглушить. Каким бы ни оказалось светлым будущее, в которое я попал, едва ли здесь бесплатно кормили каждого желающего.
Вот только даже на кухне халявная кормежка меня не ждала. Как оказалось. Подойдя к холодильнику и едва успев дотронуться до его белоснежной дверцы, я услышал:
-
До ужина три часа. В соответствии с вашей диетической программой вам не рекомендуется прибегать к дополнительным приемам пищи.
Звучал голос мягко, с претензией на приятность. Но бесил какой-то безжизненной сухостью, а главное - безапелляционностью. "Не рекомендуется", ишь ты! Сказали бы лучше: "запрещено".
Я потянул дверцу холодильника на себя, но она не поддалась - почти ожидаемо. И снова: "до ужина три часа..."
Бла-бла-бла...
Короче, может, это будущее впрямь было светлее моего настоящего. Но уж точно казалось менее свободным.
Делать было нечего. Я решил убираться из квартиры, пока не вернулись хозяева. И не принесли неприятности мне, невесть откуда (с их точки зрения) взявшемуся, да еще без спросу.
Были опасения, что если квартиру закрыли снаружи, то изнутри выйти нельзя. Но они, к счастью, не подтвердились. Да, никаких дверных ручек, шпингалетов и прочих запоров на двери не было, но навстречу мне она автоматически открылась. Восхищая своей послушностью.
Впрочем, лишь в одну сторону. Когда я вышел в коридор, она мгновенно затворилась за мной. А при попытке открыть дверь вновь, я заметил, как мигнул на ней стеклянный кругляш, который дикий я мог принять за глазок.
На самом деле то была камера или сканер какой-то. И голос - снова мягкий, похожий на женский, но безжизненный - сообщил:
-
Биометрия не опознана. Для доступа в жилое помещение обратитесь к собственнику.
-
Ну и ладно, - зачем-то бросил я и зашагал прочь. Как бы между делом заценив новый дизайн коридора. Облицовку красными плитками под кирпич.
Круто! Особенно учитывая, что сам-то дом обычный, панельный.
* * *
Выход из подъезда оказался дверью в лето. Я почти на автомате расстегнул куртку, едва переступив порог и оказавшись в залитом солнцем дворе. Изменившемся до неузнаваемости.
В былые времена, когда здесь жил я, большую его часть занимали парковочные площадки. И машины, кое-как умудрявшиеся на них разместиться. Теперь же почти весь двор был засажен газоном, прямо на нем располагались деревянные лежаки. А над ними - что-то типа огромных зонтов или грибов. Короче, мини-навесов. Видимо, на тот случай, если кому-то из жильцов захочется полежать в дождливую погоду. Или укрыться от солнца.
То тут, то там торчали фонарные столбы непривычных извилистых форм. Этакие гигантские штопоры и металлические молнии.
Никуда не делась, впрочем, и детская площадка. Куда без нее. Только из центра двора сдвинулась к одному из углов. И детей на ней я не видел. По крайней мере, в этот час. Вообще народу не было. Потому, наверное, что разгар рабочего дня.
Несмотря на изрядно позеленевший фон, я не мог не заметить, что собственно с зеленью дела обстояли все же не так хорошо, как могло показаться. От старых деревьев, высоких и развесистых, в прежние годы притулившихся на небольших газончиках возле подъездов, не осталось даже пеньков. На смену им пришло нечто низенькое, на тонких стволах, и с шарообразными, явно искусственными, кронами.
А рядом - утешительный приз в виде кустов, подстригаемых таким образом, чтобы получались различные фигуры. Видел я зеленого зайца из веток и листьев, гигантскую зеленую пятерню пальцами вверх, зеленого кота и почему-то зеленого снеговика.
Недостаток деревьев был не единственной ложкой дегтя. За те годы, что я отсутствовал, по соседству с домом выросла высотка. Этажей под тридцать. Торчала, нет, нависала, над двором и домом, сверкая на солнце стеклопластиком. Да отбрасывая исполинские солнечные зайчики.
Хотя какие уж там зайчики! Скорее, солнечные медведи или даже солнечные слоны. При таких-то масштабах.
Зато в другие часы от этой махины на двор наползала огромная тень. И еще вопрос, что хуже.
Отвернувшись от высотки, я уделил немного внимания и своему... некогда своему дому. Фасад совершенно изменился, и дело было не только в облицовке "под кирпич", которая покрывала дом и снаружи. Исчезли балконы. Толку в них действительно было немного из-за тесноты - уж очень малы. Разве что летом я позволял себе посидеть там и почитать на свежем воздухе. Ну то есть как свежем. До тех пор, пока кому-то из соседей не приспичило выйти покурить на свой балкон.
Теперь балконов не было... зато дом испещряли окна разных размеров. От крохотных слуховых, больше подходящих какой-нибудь крепости, до огромных, панорамных. Имелись также треугольные окна, круглые, ромбовидные. От такого геометрического винегрета рябило в глазах.
Мимо прошествовали, возбужденно переговариваясь (и нарушая тишину безлюдного двора), несколько подростков. Я посторонился, пропуская. Не потому, что боялся. Юными отморозками эти ребята точно не выглядели. Никаких звериных взглядов, татуировок с агрессивным подтекстом. Просто юные создания, не лишенные, кстати, милоты. Только что одетые весьма легко. Особенно девчонки, каковых в компании было две. Ну так огорчить это могло разве что ворчливых бабуль.
Другое дело, что смысла в общении и вообще каком-то контакте с ними я не видел. Просто не рассчитывал на взаимопонимание. Даже в свое время, помнится, не будучи вроде ни тупицей, ни ретроградом, был удивлен, что слово "краш" из сленга тогдашних юнцов не несло отрицательного смысла - совсем наоборот. Хоть вроде с "крахом" было созвучно.
А раз так, то тем более ловить нечего. По прошествии скольких-то лет.
Зато, приглядевшись к ребятам цепким взглядом, смог заметить те самые устройства, заменившие, похоже, и компьютеры, и смартфоны. Маленькие, почти плоские, коробочки, крепившиеся на одежду, и проецировавшие изображение на подставленные ладони. Вот один из подростков вывел на ладонь какое-то видео. Некую абстракцию с цветными переливами. Почти сразу остальные окружили его, склонившись над ладонью, закрывая ее от меня. Залипли, что называется.
А я направился к воротам, ведущим на улицу. Те охотно разошлись, выпуская меня. И сомкнулись за спиной.
Был уверен на все сто: обратно они меня столь же послушно не впустили бы. Привыкать начал. И надеялся, что привыкну к другому.
Что делать дальше, думал я недолго. В мое время, помнится, даже людям, оказавшимся на дне общества, было кому помочь. Находились организации, которые предоставляли кое-какую работенку в обмен на еду и койко-место. Документы помогали восстановить. И вообще (вроде как) начать новую жизнь.
Насколько эффективны были их старания, судить не берусь. Но был уверен, что и в будущем такие благодетели никуда не делись. Да, пусть надо мной висела моя аномалия. Но с ней я надеялся как-нибудь совладать. Задержаться в этом времени. А главное - все-таки я ведь не забулдыга, не бродяга. Так что в новом мире надеялся адаптироваться быстро. Гораздо быстрее, чем большинство тех, кто обращался к означенным организациям за помощью.
Но прежде чем напроситься к ним, я решил прогуляться. Осмотреть город. Интересно, как ни крути. Я даже снова про голод забыл.
И действительно, любопытно, даже забавно было подмечать, как одни заведения в знакомых местах успели смениться другими. Как на месте старых зданий выросли новые - где-то хуже, где-то лучше, но непременно выше. Такая игра "найди десять отличий".
А закончился мой променад у входа на станцию метро. Там, где ее отродясь не было. Да что там, в населенном пункте, своего метрополитена не заслужившем - размеры не те, как и населенность. Тем не менее, станция теперь обнаружилась.
"Московский метрополитен, - прочитал я, - станция "Северная Дубна".
То есть дорогая столица, расширяясь, поглотила наш городок. Впрочем, иного и ожидать не следовало. В конце концов, Бутово, например, или Бирюлево тоже когда-то были отдельными населенными пунктами. Но все равно. Нехило растеклась Москва. Сколько ж времени потребовалось... или как надо строить шустро? И сколько народу теперь в столице живет? Такие вот праздные вопросы. Мне простительно, я из прошлого.
У входа на станцию сновала толпа. Кто-то проходил, чтоб спуститься в подземку, кто-то выходил. И вот среди этих выходящих, поднимающихся...
О, на секунду мне чуть плохо не стало. Я даже думал, что сейчас снова опережу обычный ход времени на сколько-то лет, когда увидел это жуткое существо, появившееся из подземного мрака, будто из самой преисподней.
Серая кожа, лысый череп, глубоко ввалившиеся глаза, заостренные уши. Из приоткрытого рта показался ряд не по-человечески тонких острых зубов.
Мгновение... и наваждение спало, стоило мне приглядеться к существу. Рабочий комбинезон как-то сразу приземлил серого гуманоида, сдул монструозный флер. Помогло и то, что окружающие люди не обращали на существо внимания. То есть ничего экстраординарного в нем не видели. Не стоило и мне, значит, смотреть на него как баран на новые ворота. Если я хочу стать местным. Для местных же, как видно, ворота давно уж не новые.
-
Здравствуйте, - вполголоса проговорило существо, заметившее мое к нему внимание. И оттого, похоже, смутившееся.
Это банальное приветствие окончательно прогнало остатки страха.
-
И вам не хворать, - бросил я, поспешив прочь.
Н-да. Получалось, что новыми гаджетами сюрпризы будущего не исчерпывались.
Чтобы разобраться, что за новая раса появилась, я дошел до небольшого скверика. Где устроился на скамейке и достал смартфон.
Конечно, с моей стороны было бы наивным ожидать, что после всех неоплаченных лет можно будет пользоваться прежним доступом от оператора связи. Но я рассчитывал на вай-фай. И надо сказать, расчеты мои оправдались.
Успев прочитать, что доступ в Интернет обеспечен в рамках проекта "Цифровой город", я открыл браузер. Было опасение, что сайты сплошь перешли на новые движки, которые мой старый девайс не потянет. Мало ли какой сейчас в ходу дцатый Андроид... или что за операционка в тех же проекторах у подростков.
Но в реальности все оказалось не так печально. По крайней мере, один из популярных в мое время поисковиков работал до сих пор и оказался доступен. Благодаря ему я смог узнать, что серокожие гуманоиды по-научному называются "нео хомо", но более популярным является слитное написание - "неохомы". С неотъемлемым для всех носителей русского языка правом на склонение.
Ненавистники, каковых ожидаемо хватало, предпочитали вообще обзывать их "недохомами", "недолюдами", "серозадыми" или просто "нелюдями".
Появились неохомы, разумеется, не эволюционным путем - не было у них столько времени. Но были искусственно выведены индийскими генетиками, изначально именовавшими их по-своему: "найа вьякти". И теперь некая глобальная корпорация, которая так и называлась - "Naya Vyakti Inc", поставляла серых уродцев по всему миру.
Сами способы выведения держались, разумеется, в строжайшем секрете. Что, само собой, вдохновляло конспирологов на разного рода предположения, одно другого жутче. Кто-то утверждал, что неохомы создавались из мертвых тел или их частей, как франкенштейновский монстр. Кто-то интерпретировал малопривлекательную внешность новой расы как результат введения людям обычным неведомых адских препаратов, вызывавших мутацию. Сторонники этой версии дали волю воображению, расписывая, как в той же Индии специально похищали людей (ну или покупали у вероломных родственников) для таких вот бесчеловечных опытов. Была еще гипотеза о том, что мутация-де спонтанная, что вызвана она ухудшением экологии, и что рано или поздно мы все превратимся в этих серых тварей. Кто-то приписывал новой расе инопланетное происхождение. Нашлись даже сектанты, полагавшие неохомов солдатами адских воинств, хлынувших на Землю в преддверие Конца света.
Имелись, впрочем, у неохомов и некоторые достоинства. Были они более физически выносливы, чем обычные люди; обладали гораздо большим иммунитетом к болезням, стойкостью к радиации, способностью переносить голод и жажду. Еще у них, как у акул, вырастали новые зубы, взамен выпавших.
Конечно, возникал вопрос, а почему к штаб-квартире и филиалам "Naya Vyakti Inc" не выстроилась очередь из желающих самим превратиться в представителей новой расы. Или, через оплодотворение, подарить такое счастье потомкам.
Причин же имелось целых три. Во-первых, при всех физических преимуществах неохомы сильно проигрывали обычным людям умственно. Туповаты были, проще говоря. Во-вторых, правовой статус искусственно выведенных людей не был урегулирован. Ну не признавали их полноправными гражданами. Наконец, в-третьих, не будем забывать, что порождения индийского генетического гения не отличались красотой. Мягко говоря.
Как бы то ни было, деньги корпорация гребла даже не лопатой, а ковшом экскаватора - серые существа пользовались популярностью по всему миру. В качестве рабочей силы, понятное дело, дешевой и неприхотливой. Россия в этом смысле не стала исключением. Особенно после закрытия Средней Азии, где, как я узнал, разразилась какая-то мясорубка на несколько лет. А следом - эпидемия чего-то там, вникнуть не успел.
Не успел потому, что сначала в небе надо мной появился беспилотник. Покружил немного и убрался - я не придал тому значения. А минут через десять появились хозяева аппарата. В изменившейся со временем, но вполне узнаваемой благодаря знакам отличия форме сотрудников полиции.
-
Ваши документы, - вежливо, но сухо, без дружелюбия, попросил один из полицейских после официального представления.
Я на рефлексах протянул паспорт, который таскал с собой как раз для таких случаев.
-
Бумага? - с брезгливым недоумением вопрошал его напарник. Как будто увидел перед собой последнего из неандертальцев, голого, косматого и с дубинкой.
-
Еще и просроченная, - изрек первый полицейский, закрывая паспорт.
Ну все правильно, блин! В определенном возрасте, как известно, паспорт полагается обновлять. И возраст этот для меня уже минул. Если смотреть на дату рождения в паспорте и текущий год. Как я мог забыть.
Хотя... разве это что-то бы изменило? Что я мог сделать? Не давать документ полицейским? Деру дать?
-
Итак, гражданин, - далее тот полицейский, что держал в руках паспорт, назвал мою фамилию с именем, - мы вынуждены задержать вас за нарушение миграционного законодательства Российской Федерации. Прошу проследовать в отдел для выяснения личности и уточнения текущего статуса.
* * *
Почему-то увиденное меня не удивило. Понимал в глубине души: каким бы благоустроенным, эргономичным и вылизанным ни казался город, какими бы крутыми гаджетами ни обвешались его жители, все равно в нем должно найтись место таким вот комнатушкам. С крохотными зарешеченными окнами, скудным освещением, далеко не свежим воздухом и облупившейся краской на стенах. Мусорным контейнерам для отбросов общества.
Я попал в тюрьму. Такая была первая отчаянная мысль. Я, который не совершил за всю жизнь ничего криминального.
Да, если вдуматься, на полноценную тюрьму эта камера в отделе полиции не тянула. Да и не был я арестован в юридическом смысле слова. На то вроде решение суда нужно. И тем не менее считаться свободным (то есть имеющим право покинуть отдел, когда заблагорассудиться) я не мог.
Да, задерживать... именно задерживать, без ордера на арест, дозволяется вроде как часа на три, не более. Но это в мое время. Кто сказал, что процессуальные нормы останутся неизменными на много лет. Не говоря о том, что в некоторых местах не хочется задерживаться вообще ни секунды. И любая камера была как раз из таковых.
У меня забрали паспорт, смартфон, а также ключи. Уточнили, как зовут, и когда я родился. Как будто в паспорт, даром что просроченный, заглянуть не могли. Записали. Ну и препроводили в вышеназванное полутемное помещение с облезлыми стенами и решетками. Ах да: перед этим еще поинтересовались, с кем можно связаться. Кто бы мог подтвердить мои личные данные.
Я назвал номера жены и пары коллег по институту. Не особо рассчитывая, что кто-то из них хотя бы откликнется. Даже если эти номера по-прежнему действующие, кто я теперь для них. Столько лет прошло.
А пока я оказался за решеткой. Хм. Одно радовало, что расхожий стереотип о местах не столь отдаленных в моем случае не подтвердился. Не обнаружилось в камере целой толпы разнообразных отморозков, норовящих избить тебя или сделать что похуже. И уж во всяком случае, весьма недовольных тем, что еще один ходячий кусок мяса посягает на их невеликое жизненное пространство и порцию кислорода.
Однако то ли для преступлений не сезон был, то ли порядка в городе будущего стало больше, но соседей у меня оказалось всего двое. Тощий с побледневшим, чуть ли не посеревшим лицом субъект, с безучастным видом сидевший на скамье, тянувшейся вдоль стены. Наркоман, не иначе. И женщина весьма неопределенного возраста. Такая могла быть молодой, но с лицом, испорченным некачественной косметикой и образом жизни, далеким от здорового. А могла быть в годах, но с еще хорошей фигурой. То есть, напротив, следить за собой.
Зато род ее занятий не вызывал сомнений. Учитывая прозрачную одежду, почти ничего не скрывавшую.
-
Привет! - окликнула женщина меня, едва я в расстроенных чувствах опустился на скамью.
Еще и рядом присела. Ну, понятно. При ее профессии коммуникабельность прежде всего.
-
Бижень, я проверку не прошла, - доложилась женщина, не уточняя, что такое "бижень" - мое новое прозвище или, к примеру, слово-паразит, - теперь даже не улице работать нельзя. Не говоря уж про приличные заведения.
Я пожал плечами. Не слишком интересуясь ни ее, ни чьими-то еще проблемами. Своих хватало. Но товарка по несчастью не унималась.
-
А ты почем джинлайнишься? - вопрошала она.
Я ответил непонимающим взглядом. Так могло смотреть животное из крупных парнокопытных на обновленный элемент ограды. Я ведь и в современной-то мне фене был профаном. А теперь подавно.
-
Попал сюда за что? - по-другому спросила женщина, верно истолковав мой непонимающий взгляд.
-
Я?
-
Нет, я, - собеседница хмыкнула.
-
Да за то же... в общем-то, - единственное, что мог ответить я, имея в виду встречу с полицейскими. Но сокамерница поняла мой ответ превратно.
-
Вон че, - проговорила она, смерив меня взглядом, не лишенным уважения, - а если не секрет... ты это... больше по девочкам или по мужикам?
Не иначе, за коллегу приняла.
-
Предпочитаю девочек, - решил я не врать, но и не говорить всей правды.
-
Ну, зи-и-иша! - протянула женщина не без восхищения. Снова оглядела меня. И наконец отстала. Отсела подальше.
Зато внимание на меня обратил второй из соседей - тощий мужичонка, похожий на наркомана.
-
Друг! - обратился он ко мне, подойдя почти вплотную неровной походкой астронавта на Луне. - Залипнуть дай. Будь другом.
-
Чего? - как можно более грозно вопрошал я, надеясь напугать этим хотя бы такого заморыша. Не люблю, знаете ли, подобные обращения от незнакомых людей. Незнакомых, да вдобавок непривлекательных. А когда кто-то из подобных людей еще подходит слишком близко да над душой стоит - и подавно. Кто-то, кто... бр-р-р, мылся, наверное, последний раз, когда Дубна была еще Дубной, а не районом разросшейся Москвы.
Но мужичонку пронять оказалось непросто.
-
Видос, - пояснил он деловито и с таким видом, будто я при его появлении выказал хоть немного радости, - можем вместе залипнуть.
Вспомнил компанию подростков, увиденную во дворе. И видео, которое показывал один из них, как остальные вокруг него скучились. Вспомнил, сопоставил с обликом этого настырного сокамерника. И подумал, что не вещества запретные сделали его таким. Как и то, что увлечения школяров из цифрового города будущего были не столь уж безобидными, как могло показаться с беглого взгляда.
Ну а что. Если долго, как Кощей над златом, чахнуть над любимым гаджетом, забывая про сон, еду и гигиену, лучше от этого точно не будет.
-
Пин твой где? - продолжал мужичонка.
Пинами, по всей видимости, называли те маленькие устройства, прикрепляемые к одежде. Вполне подходило такое название к этим высокотехнологичным фитюлькам.
-
Нету, - отвечал я, разводя руками. Напоминаю: даже смартфон у меня отняли. Пина же, само собой, вообще отродясь не было.
-
Шуханишь, друг, - почему-то не поверил, не захотел поверить сокамерник, а его голос из заискивающего стал злым.
Я пожал плечами и отвернулся, не видя смысла в дальнейшем разговоре. И давая понять это любителю залипательных видео. Но ни черта он не понял.
-
Ну, дай, нанде что ли? - забубнил мужичонка, не желая отставать. Да вдобавок вцепился рукой мне в плечо, принялся трясти.
Ну то есть, как - трясти. Скорее, теребить в попытках расшевелить меня. На большее сил ему не хватало. Блин, да кошка хвостиком задевает сильнее. Вот только чтобы достать человека, много силы не требуется. Кто хоть раз сталкивался на природе с нашествием комаров и другого гнуса, поймет.
-
Так. Хватит, - резко выпалил я, поднимаясь с лавки и одновременно отталкивая рукой назойливого мужичонку.
Точнее, отбрасывая. Не рассчитал я силу. Тренер из фитнес-клуба меня вряд ли бы похвалил. Хотя мой, так сказать, противник поневоле тоже хорош оказался. На такого, небось, ветер подует - он на ногах не удержится.
Тем более не устоял мужичонка теперь. Отлетел к стене, ударился об нее головой и шлепнулся - головой на лавку, а все остальное на пол. Да так и остался лежать. С явно деформированной шеей да стремительно тускнеющим взглядом, направленным куда-то в потолок.
-
Хундан! - вскричала, мигом оживившись, дамочка, не отличавшаяся тяжестью поведения. - Ты бейшанул его!
Феня будущего по-прежнему оставалась для меня темным лесом. Но общий смысл уловить было нетрудно. Что я-де нехороший человек, убил любителя залипать, так что теперь меня, мокрушника, от более-менее нормальных людей (включая эту особу) отделяет стена почище Великой Китайской.
Впрочем, с тем же успехом она могла и промолчать. Я ведь тоже не слепой и уж точно не тупой. Вижу... понимаю, что произошло. А главное, чем мне это может грозить.
До сих пор, если вдуматься, я имел неплохие шансы выйти на волю и даже врасти в это время. В конце концов, паспорт можно оформить по новой. И едва ли правоохранители стали бы мне в этом препятствовать. Им зачем? Скорее бы уж посодействовали.
Но теперь я убийца, и шансы мои за несколько секунд стычки с назойливым сокамерником ушли в ноль. Или, если угодно, в унитаз. На скорое освобождение рассчитывать теперь точно не приходилось.
А значит, ждут меня все прелести уголовной жизни. Точнее, житухи.
Вот сейчас зайдет кто-то из полицейских...
Стало одновременно страшно и муторно. Аж ноги подкосились. Хорошо, к моим услугам была скамья, на которую я и опустился. На рефлексах.
Точнее, хотел на скамью, а оказался на полу. В одно мгновение исчезла не только она, но и дамочка-сокамерница, убитый мной бедолага, а также искусственное освещение - хоть и тусклое, но без него сделалось совсем темно.